Мы встречаемся с ней не так часто, как мне бы хотелось. Обычно по вечерам, когда небесная стража зажигает на небе звезды.
Встречи по вечерам - это ее желание. Днем у нее масса дел, много работы, но тут, как мне кажется, она лукавит.
У нее восхитительные голубые глаза и светлые, водопадом, волнистые волосы. Смотрю в глаза и словно купаюсь в чистой прохладной реке.
Мы познакомились случайно. Я был в ту пору одинок. Так безнадежно одинок, как может быть одинок, пожалуй, кленовый лист осенью, что вот-вот сорвет с дерева очередной порыв холодного ветра.
У меня были друзья, но никакие друзья, пусть даже самые веселые или умные не заменят мужчине женщину.
+
И вот она раздевается. Не очень быстро, кажется, без жгучей страсти, но эта медлительность меня особенно возбуждает. Еще мгновение и я сорву запретный плод. Касаюсь ее тела руками и бормочу: "Ксюша, любовь моя"!
Кожа у Ксении бархатная, как гладь чистой воды, но, едва провожу по плечам ладонью, по телу Ксении бегут легкие волны. Она прикрывает глаза. Я вижу трепет ресниц, порхание бабочки. Целую Ксению в щеку, затем чуть ниже в шею, грудь, в маленькие розоватые сосочки. Иногда крепко обжимаю губами.
Соски, как маленькие темные пики на вершине белых гор. Ксения издает слабый стон. Ее длинные пальцы легко скользят по моей спине.
Иногда женщины в экстазе царапают мужчин ногтями, но Ксения не львица. Она нежна, словно облачко. Наши сердца стучат все быстрее, быстрее, быстрее, кажется, разгоняются до скорости курьерского поезда. Вдруг... толчок. Остановка.
Упоение. Глоток чистой родниковой воды в жаркий солнечный полдень.
Мы молчим.
В комнату, неслышно ступая, как бы боясь помешать, заходит рыжий кот и с любопытством смотрит на нас круглыми, большими, зелеными глазами. Мой любимчик и проказник Джокер, подобранный котенком на улице.
Ксения молчит, я тоже. О чем говорить? Все было сказано и без слов. "Бог, спасибо тебе, что ты даровал человеку такое чувство как любовь?, - невольно думаю я.
Она принимает душ, шумит маленьким водопадом вода, одевается, целует меня в щеку, мы расстаемся. В квартире становится тихо, только тикают на столе часы, отмеряя время до следующей нашей встречи.
+
Нас познакомил мой товарищ, большой любитель светских тусовок. "Пойдем, - сказал он, - сейчас ты увидишь теледиву"!
"Куда? Зачем? Какая еще теледива"?
"Не спрашивай, - он хитро усмехнулся и подмигнул. - Это сюрприз".
Кафе. Негромкая мелодичная музыка. Сухое белое вино в высоких хрустальных бокалах, салаты, фрукты. Садимся с товарищем за стол, и я не верю глазам. Ксения... Собчак, в платье вишневого цвета, а с ней еще девушка, подруга. Почему-то подумал, что им будет интересен разговор о политике и политиках, ведь Ксения, как не раз писали газеты, понимает во всем этом толк, но ее рука вспорхнула. "Умоляю, очень скучная тема". Мы пьем вино и очень скоро переходим на "ты".
+
Она, как многие женщины, любила цветы. Особенно ей нравились розы. К нашей встрече очень часто букет уже вспыхивал на столе. Мы, обнявшись, смотрели на цветы и порой мечтали. Я говорил: "Вот поедем на Черное или даже Средиземное море, где много много солнца, бархатный песок и там..."
"И там ты станешь дельфином, а я превращусь в русалку, но только..."
"Что только"?
"Как поется в песне, дельфин и русалка не пара"!
Она смеялась, а я задумывался над ее фразой все чаще. Дельфин и русалка не пара. Увы. Сколь долго будут продолжаться наши тайные встречи? Кто она и кто я? В прессе ее иногда называют светской львицей, а я? Журналист, обыкновенный бумагомаратель, пусть даже, как сам считал, и талантливый, но таковых много. Одним журналистом больше, одним меньше. Если вдруг завтра исчезну, то обо мне, пожалуй, люди забудут на следующий день и уж точно никто, как пел Володя Высоцкий, говоря, конечно же, про себя: "не поставит мне памятник в сквере, где ни - будь у Петровских ворот".
Раннее утро. Мы расстаемся. На низком коричневом столике, он подле дивана, в свете утреннего солнца блестят пустые бокалы, на столике стоит хрустальная ваза, где еще недавно лежали фрукты, пепельница (немного, но мы оба курим). Ее прощальный поцелуй бабочкой касается моих губ. Она всегда уезжает на такси и никогда не разрешает ее провожать.
"Я боюсь, что о наших встречах могут узнать, - призналась она однажды - а папарацци они вездесущи, что здесь, в Москве, что в Африке".
Я чуть отдыхаю, а дальше по обстоятельствам. Либо сплю, либо спешу на работу, я журналист, либо занимаюсь бытовыми делами. Никто из моих друзей, кроме моего товарища, что нас познакомил, не знает о наших встречах. Таково было желание Ксении, и я ее понимал.
+
Все закончилось внезапно, так внезапно, как только может сойти с гор лавина. Был вечер, мы еще даже не приступили к любовным ласкам. Я включил телевизор и вдруг в его квадрате увидел Ксению. Ничего удивительного, она ведь телезвезда, но это был прямой эфир! Я растерялся, опешил и в первые минуты не мог успокоить мысли. Либо я нежданно-негаданно сошел с ума, либо Ксения умела раздваиваться, перемещаться в пространстве, либо...
- Ксения, - крикнул я.
Она была на кухне.
- Да. Я собираюсь пить чай. Ты уже соскучился?
- У тебя есть сестра близнец?
- О чем ты? - Ксения зашла в комнату, взглянула на экран и ее щеки стали заметно краснеть.
- Ты там и ты...здесь! Как понять? Объясни?
- Вижу.
Голос прозвучал слабо, в нем были нотки растерянности.
- Ксюша, это прямой эфир!
Она помолчала, затем тихо произнесла.
- Ты, конечно, знаешь про шоу двойников.
- Наслышан. Первое шоу двойников по одной из версий устроил Гитлер. До сих пор историки толком не могут понять, кто же в сорок пятом году отправился в ад. Он или его двойник.
Она взяла со стола пустой бокал.
- Вина не осталось?
- Увы. Могу предложить только водочку из магазина.
Ксения села в кресло и сказала, пристально посмотрев на меня.
- Послушай, получается, что ты любил не меня как женщину, а как звезду экрана? Наверное, ты говорил себе с наслаждением, надо же, я трахаю саму Собчак! Не удивлюсь, если хвастал про это друзьям! Ты...ты просто обыкновенный потный мужлан, и от тебя дурно пахнет!
Она швырнула в меня бокал, но не попала. Бокал пролетел темной птицей мимо виска и умер, разбившись о стену.
- Извини, - пробормотал я.
- Оставь свои извинения в кармане.
Она гордо приподняла голову и прошла в коридор. Мне показалось, что на ее ресницах блеснули капельки слез.
Хлопнула дверь, в квартире стало тихо и пусто. Из-под кресла, поджав уши, осторожно выглядывал испуганный Джокер. Я поманил кота к себе.
- Джокер, сегодня не наша игра. Ну, что тут поделаешь. Знать, так карты упали.
+
Я ей звонил по мобильному телефону, просил вернуться, настаивал на встрече, но Ксения отключала телефон, даже не дослушав, что я хотел сказать, лишь однажды между нами был разговор.
- Ты знаешь, что такое любовь?
Спросила она.
- Любовь - это химическая реакция, - не очень умно ответил я.
- Дурак, - ответила она. - Любовь - это нежность. Любовь - это понимание. Любовь - это всепрощение.
- Тогда прости меня.
- А я на тебя и не обижалась.
Вот и пойми этих женщин. Легче предсказать погоду на год, чем угадать, как они себя поведут в самое ближайшее время.
- Ксюша, но ты меня любишь?
- Теперь уже нет.
- Нет? Почему?
- А почему я должна тебя все время любить?
"Ну, да, конечно. Ведь я не золотой червонец, как говорил Иван Бунин, чтобы всем нравиться".
- Значит, мы никогда больше не встретимся?
- Пожалуй. Не грусти, ты парень видный, еще встретишь новую женщину, может быть, даже лучше, чем была я.
- Попробую. Только...
- Что только?
- Скажи мне честно, все же ты настоящая...ну, ты Ксения, ты Собчак?
- Нет, не настоящая. Ты спал с надувной резиновой куклой!
+
И больше мы действительно не встречались. Конечно, я о ней вспоминаю. Вечером Джокер запрыгивает ко мне на колени, я сижу в кресле, глажу его по мягкой спине, смотрю телевизор и иногда вижу ее. Видишь, Джокер, как выпали карты. Я здесь, она там. Недаром ведь говорят, что жизнь всего лишь игра, а люди... люди лишь карты в этой игре!