|
|
||
| ||
Хозяин 'Логова'1. Дом спал погруженный в темноту, в камине столовой завывал ветер, и в такт его гневному гласу дружно вздрагивали ставни, лестница, и я. Неотвратимое желание сбежать куда подальше сжигало меня изнутри не меньше, чем желание убить 'потеряшку' и освободиться от брачных пут. На воздух, на улицу, в мороз, снег, в холод куда угодно и куда подальше от ужаса, охватившего меня с последними словами м-м-му-ужа... Безысходность, беспросветность и неспособность что-либо изменить. Чтоб тебя! Я споткнулась о кусок поленницы, что притаилась в снегу, и рухнула на колени, не зная, то ли расхохотаться, то ли расплакаться. Я мечтала об освобождении от прошлого, и тариец мне его дал, я грезила спокойствием, и он принес мир на нашу заставу, надеялась в будущем завести семью, теперь она у меня есть... вместе с родом, размышляла о ремонте в 'Логове', теперь же придется делать полную реконструкцию. Все хорошо, все просто замечательно. Но я и подумать не могла, сколь дорого за это заплачу. Бесправная раба при живом здоровом муже, не думающем куда-либо уходить, повторно исчезать или хотя бы жить далеко-далеко в Тарийской столице. Громкий всхлип и придушенное хи-хи вырываются против воли. Святая Иллирия, я должна быть счастлива, радоваться должна, а я... Очередной всхлип и истеричное хи-хи, тонут в скрипе снега и звуке быстрых шагов, что приближались ко мне. - Что за напасть с этой бабой... Торика, - раздраженный голос, тяжелый вздох и крепкие руки, поднявшие меня на ноги. - Прекрати убиваться. Ничего страшного не произошло! Инваго рассержен и почти злится, когда я пытаюсь вырваться из его рук с громким ха-ха. Всхлипывать уже не получается, слезы катятся по щекам, а сама я задыхаюсь от хохота над собой. Над своими планами, мыслями, идеями и наивными представлениями, как я договорюсь с мужем, хоть и тарийцем, но благородным потеряшкой. Получу его согласие на раздельное проживание, уважение и невмешательство в мое существование и, может быть, когда ситуация с родом Дори прояснится, через год или два, решусь на ребенка. - Тора! К чему сейчас эта сцена - чуть ли не рычит этот самый несбыточный 'муж', прижимая меня к себе. - Я же обещал, что не брошу, обещал, что защищу! - От кого? - всхлипываю я, отсмеявшись, и он резко разворачивает меня лицом к себе. - От всех, - произносит как клятву и смотрит, не отводя синих глаз. - И от се-себя? - Всхлип обрывает на полуслове, но я все же договариваю: - От себя тоже сумеешь? Убережешь... - Так вот в чем дело, - выдыхает он, руками скользит с плеч за спину и притягивает меня ближе к себе. - Ты только поэтому расстроена? - Не только! - грубо стираю слезы со щек и упираюсь ладонями в перебинтованную грудь воина, хотя мне просто невыносимо хочется его ударить. - Ты лгал... мне. Ты... - Пошел на хитрость. - Инваго посмел ухмыльнуться. - Лгал... - Юлил. - Врал в лицо и еще... - Пошли спать, - предложил он неожиданно и с зевком. - Я так устал за прошедшие сутки. Вымотался. Сил лишился в процессе восстановления. - Инва... Талл! Не переводи тему. И за прошедшую ночь ты дважды должен был выспаться. - И трижды издохнуть, - хмыкает он и тут же хмурится, напоминая, кто есть кто и у кого я нынче в супругах: - Не называй меня первым именем, для тебя я Инваго, был, есть и буду. И снова как ножом по сердцу, и душу сковывает старый страх плененной и похищенной рабы. - Катись к Адо вместе со своим 'буду', я тебе не жена! И не собираюсь, слушаться, а тем более спать... - он сжал меня до хруста, оборвав на полуслове, лишив возможности вздохнуть или хоть что-то еще сказать. Его глаза наполнились огнем, челюсти сжались и желваки заиграли на щеках. - Ты видимо решила, что я рад этому браку. Жду не дождусь возможности попасть с тобой на одну кровать и если не изнасиловать, то хорошенько поглумиться. Так вот, Тора, поверь, - Инваго сжал меня еще сильнее, - я зол не меньше. И меня совсем не радует необходимость с тобою спать. Это было сродни пощечине, более отрезвляющей, чем унижающей, а потому я вполне спокойно встретила следующую грубость. - Тем более плодить наследников от вдовийки, которую с удовольствием пользовал другой. Особенно, если учитывать, что выбор был сделан не мной... - Теперь становятся понятны слова демона о том, что кто-то кому-то подходит, тихо хмыкаю про себя и слышу невероятное: - И окончательное решение с браком принято без моего на то согласия. - Не поняла, - произношу четко и уверенно, истерика отступила, появилась холодная злость. Пусть только попытается в чем-то обвинить меня! - По глупости, по нелепой случайности, - прошипел тариец и завершил обвинительно, - когда ты напоила хранителя! Так что, позволь заверить - мы в одной супружеской лодке не только по моей вине. И тонуть, как и плыть будем вместе. - Долгая пауза, а затем очередная неожиданность: - Осталось решить, в какую сторону грести. Или ты предпочитаешь кружить на месте? Я все еще стою в его тисках-объятиях, смотрю снизу вверх, в прищуренные синие глаза, злюсь и мрачно гадаю, что вопреки здравому смыслу, я все же решусь и убью этого... - Даже не думай, - определил он ход моих мыслей, - и не мечтай поджечь меня, как своего первого. Я не горю, на куски не рублюсь и легко переношу яды. - Ты, наверное, еще и не тонешь? - Тора! - едва различимое шипение. - Это не намек - простое предположение. Я же не знаю всех твоих способностей. Вдруг ты не идешь топориком на дно, а всплываешь как... - Спать! - приказал воин, прикоснувшись к моему лицу. И я проваливаюсь в зыбкие оковы сна, под тяжелый выдох: - Дал бог на мою голову и не кается... Проспав весь световой день, я очнулась лишь в сумерках вечера, когда по харчевне то и дело проносился горланящий ураган под названием Тим-Зои или Зои-Тим. Они опять что-то не поделили и спорили до хрипоты. - Что случилось? - Мой вопрос потонул в восторженном 'проснулась!', а самая чуть не оказалась погребена под счастливыми детьми.- Тихо-тихо, - погладила братца сжимающего меня в талии, и крепче прижала к себе, повисшую не шее демоницу. - Вы чего расшумелись? - Ты не просыпалась! - А обряд возврата уже начался... - Ответили они в один голос, и я отстранила от себя детей. - Как начался? Его назначили на завтра. - Уже завтра, - обрадовали они меня и огорошили: - Хран, не отзывается. - Он обещал вернуться за тобой, но его уж час как нет... - Зои всхлипнула. - Я так боюсь! А вдруг что-то случилось? Если так нам нужно немедленно отправиться следом... Вот тут над нами раздался недовольный голос демона, который со скрытым сарказмом сообщал: - Меня нет всего лишь полчаса... - Зои поначалу обрадовалась, а затем сжалась и сникла, услышав: - это во-первых, а во-вторых, если я сказал, что тебя с собой не возьму, значит, тебе там делать нечего. И не стоит играть на чужих чувствах, чтобы в столицу Тарии попасть. - Хран! - попыталась я заступиться за малышку, но вредный демоняка уже закусил удила и, объявившись рядом с нами, строго произнес: - Не смей покидать 'Логово' без сопровождения, никогда! - Да я только... - всхлипнула кроха, и Тимка взял ее за ручку, крепко сжал со злобой взирая на Горного. - Ты меня слышала, Зои? - Да, - прошептала она, и, кажется, не у одной у меня возникло острое желание стукнуть демона, чем-нибудь тяжелым. - Хорошо, теперь можешь идти. Но она не сдвинулась с места, подняла блестящие от слез глазенки и клятвенно заявила: - Я тебя ненавижу! - Я тоже тебя люблю, - не проникся он и предотвратил возмущение простой, но действенной фразой: - Еще хоть слово и ты лишишься каникул. Зои промолчала, но, шагнув вперед, крепко стукнула ополовиненного демона по невидимому колену. Кивнула мне и с высоко поднятой головой удалилась, уводя за собой ошарашенного Тимку. Они скрылись из виду, и только после этого я позволила себе стукнуть хранителя по голове. Немного не рассчитала, и канделябр застрял в витых рогах демона, однако это нисколько не остудило моего пыла. - Тора! - возмутился он, хватаясь за новый головной убор. - Заткнись! Уму непостижимо, как она еще не разругалась с тобой в пух и прах. Ты! Самый черствый, непрошибаемый и недальновидный дурень из всех кого я видела! Как можно было ей такое говорить? Как можно было угрожать? Она искренне за тебя переживала! - Можно и нужно, - не согласился он. - Мне достаточно одной самоотверженной ду... - Я потянулась к канделябру в его руках, чтобы повторно стукнуть рогатого, но металлическое изделие растаяло, как дым, демон же вскинул бровь, холодно заметив: - Я не о тебе, хоть у вас и много общего. - А я не за себя, а за отсутствующих. Раз уж у нас много общего... - Вообще-то тебе уже нужно быть на обряде в гнезде рода Дори. Приведи себя в порядок и переместимся. - Тебе тоже, но диалога это не отменяет. - Я ушла в ванную и уже оттуда спросила: - Почему ты так давишь на Зои? - Потому что боюсь, что она вся в мать... Хотя, лучше чтобы в мать, а не в отца. - А кто за папу? - Водный демон. - И что плохого в демоне? - причесываясь, выглянула из-за двери. - В самой принадлежности к демонам ничего плохого нет, но водные отличаются крайней степенью благородства, переходящего в идиотизм. Суди сама, моя сестра ему жизнь спасла, и он решил с ней этой самой жизнью расплатиться. И подался, идиот, в личные стражи. А это положение хуже сарга на цепи, без разрешения хозяйки ни есть, ни пить, ни спать нельзя, не говоря уже о браке и продолжении рода. Но как ты понимаешь с последним они и без брака справились, в результате появилась Зои, затем Дарион, Дирг, Уггро. По законам подземного мира все они внебрачные и носят фамилию матери, а по существу... - Так это же здорово, - я улыбнулась, - у тебя большая семья. - Да. Но в ней уже есть я - заключенный, зять - бесправный, Динка мать-одиночка, четверо незаконнорожденных племянников, старший брат - отшельник, его жена - сумасшедшая тетка, несколько дядьев повернутых на страсти и почти нормальные бабушка с дедушкой. - А родители? У тебя же есть родители. Зои упоминала... - Зои говорила о моих бабушке и дедушке, своих она не видела. Потому что они еще до ее рождения отбыли в мир иной. - Мне так жаль... - я в надежде приободрить мягко сжала его руку. - Тора, они не умерли, а как дядья предаются там страстям. И я очень рад, что Зои не взяла ничего от них, но обеспокоен, что в ней крови водного больше, чем в пацанах... - Все с ней будет хорошо. Зои умный и рассудительный ребенок. - Я отправилась в гардеробную, чтобы одеться, и уже в процессе натягивания очередных любимых штанов и плотного жилета, спросила: - Так ты считаешь, что я и твоя сестра чем-то схожи. - Да, а Инваго очень похож на водного. - В смысле, идиот? - В смысле благородный, - поправил он мое предположение и возмутился, не дав и слова сказать по старой теме: - Ты опять в штанах?! - секундное замешательство и веское: - Ладно, на тебе по ходу дела все равно ничего целого не останется. - Что? - прошептала я, инстинктивно стянув рубашку на груди, а в следующий миг уже стояла в знакомой лодке, стремительно утягивающей меня в глубины огненного моря. Минуты жарких объятий лавы и вот мы уже в каменном мешке круглого зала, пустого и темного. Но стоило мне это отметить, как послышались торопливые шаги и в свете сияющих рогов демона рядом с нами появился мой лже-деверь, наглая сволочь и муж. - Дорогая, как я рад!.. - начал он и приблизился вплотную с явным намерением обнять, но я оборвала его приветствие строгим: - Руки! Губы... - Как скажешь, - хмыкнул Инваго и лизнул мою щеку. - Хорошо спалось? Захотелось ответить что-нибудь гадкое, совсем не свойственное мне, но тут как волной накатило разочарование, а вслед за ним и обреченность. Ведь с нетривиальной нахальностью этого тарийца мне придется не только мириться, но и жить. И если он сейчас такой то, что же будет потом? В поисках уверенности потянулась к кинжалу, чтобы просто накрыть эфес рукой. - Только попробуй, - выдохнул воин, едва заметил мое движение. - Идиоты, - буркнул Хран, меня он в щеку поцеловал и попутно разоружил, а затем кинжалом ткнул Инваго. Мы оба удивленно воззрились на демона. Я промолчала, Дори вопросил: - Это что только что было? - Обмен супружескими приветствиями в соответствии с вашими пожеланиями. Ей поцелуй, тебе кинжал под дых, - хмыкнул Горный и улыбнулся, - или я что-то неправильно понял? Да, нет?! - вопросил он и, не давая нам ответить, постановил: - Ладно, возможно перепутал. Давайте, раздам все наоборот... И я, и Инваго мгновенно шарахнулись в стороны, чем вызвали безудержный демонический смех, и вторящее ему громкое эхо где-то в пещерных переходах. - Не хотите получить, что раздали? Ай-ай-ай! - веселящийся Хран украдкой вытер глаза и потребовал: - Значит, и не раздавайте больше ничего. А теперь слушай мою команду. Сейчас мы пройдем в залу обрядов, где ты, Тора, будешь стоять и корчить из себя святую... - В смысле? - Стоишь и мучаешься. А ты, Инваго, степенно ждешь сигнала. - Какого? - вновь вопросила я и получила два укоряющих взгляда. - Что, и спросить нельзя? - Спросить можно, спать до полудня нельзя, - буркнул воин, стягивая с себя куртку и рубашку. - И кто в этом виноват? - Да уж не я. - Стоп! - оборвал нас Хран. - Все споры отложите на потом, сейчас главное... Протяжный звук горна, пришедший откуда-то из глубины подземных переходов, перебил демона на полуслове и заставил поторопиться. Так поторопиться, что вместо внятных объяснений я услышала только короткую версию плана и то, на бегу. Согласно плану в зале обрядов меня должны раздеть, приковать к столу, дабы не сбежала, окунуть в ледяные воды колодца. В мои обязанности входило молчать и слушаться беспрекословно. Последнее предупреждение Горный повторил дважды, видимо чтобы я воспользовалась советом уже сейчас. Для Инваго инструктаж был еще более коротким, чем мой и прямо говорил о том, что они уже давным-давно все обсудили. - Если маг попытается убить Тору до процесса, действуем по первому плану, после процесса, действуем по второму... - А если во время отречения? - поинтересовался тариец, когда впереди появилось слабое свечение и первые факелы, освещающие проход. - Тогда разработаем третий, - Хран уже обернулся тростиночкой и теперь громко цокал каблучками сапожек, вздыхал и дергал себя за прядку волос, выбившуюся из косы. - По правде сказать, третьего варианта я опасаюсь больше всего... - Почему? - не удержалась я от вопроса и до крови прикусила губу, когда перед нами объявился маг. - Вы долго. Пусть он и был скрыт плащом с глубоким капюшоном, его пробирающий морозом голос я узнаю всегда. Нас приветствовал сам Мэног. - Ах, это все я виновата, не могла выбрать наряд, - пролепетала тростиночка, смущенно улыбнувшись. Маг не обратил на нее внимания, шагнул ко мне. - Торика Эл... - произнес он с интонацией, коей после каждого побега приветствовал меня. Зачастую связанная, с кляпом во рту, я могла лишь мычать, проклиная его и урода Уроса, сегодня же с улыбкой поправила: - ЭлЛорвил Дори. Он принял мои слова с холодным кивком и снисходительно заметил: - Судьба все же привела вас в столицу. Так стоило ли рваться на свободу? - Как видите, я вернулась без пут и кандалов. Наверное, демонстрировать руки не стоило. Маг уцепился взглядом за перстень и зло прищурился. -Что ж, в таком случае, я просто обязан поздравить вас с возвращением. - И я вас тоже, - он едва заметно вздернул бровь и получил презрительное: - Возвращенец. Ни Хран, ни невидимый Инваго не вмешивались в наш диалог, но оба с неуловимой синхронностью прикоснулись к моим плечам, когда проклятый искусник мрака шагнул ближе и сбросил с головы капюшон. - Вашими молитвами... - произнес он, и я поперхнулась ответом, что едва не сорвался вскриком с моих губ. Вплоть до последней своей смерти урод Урос умирал молодым и восставал молодым, Гилт, Асд и сам Инваго вернулись такими же, как были раньше, и только стоящий предо мною маг был живым трупом, усохшим до состояния мумии. Он оценил мой ужас и оскалился, как зверь, ощерив покрывшиеся трещинами зубы. - Свободной ты вернулась или нет, все вскоре завершится! - бросил презрительно и, скрыв лицо за капюшоном, приказал идти за собой. И я бы пошла, вот только мысль, что маг уже не отбирает силу у людей, а сам питает Уроса, заставила усмехнуться. - Завершится?! И это говорит палач, сам ставший жертвой? Мэног, вам ли не знать, что это только начало. - Сбросив руки Инваго и Хран со своих плеч, я обошла остолбеневшего мага и, удивляясь собственной смелости, заглянула в его глаза. - Когда захотите свободы, без стеснения обратитесь ко мне. Он дрогнул. Вспомнил где и когда сам произносил эту фразу и рыкнул, явно желая прервать мою жизнь здесь и сейчас. Но нежная ладошка тростиночки, что опустилась на плечо иссохшего мертвеца, не позволила ему сдвинуться с места. - Вы, кажется, говорили о скоротечности времени. Так давайте поспешим. - Пр-р-ошу, - рвано ответил маг и рукой махнул в направлении прохода. - Дамы вперед. - Благодарю. - Меня подхватили под локоток и повели, тихо выговаривая: - Ай-ай-ай, тебя же просили молчать и слушаться. - Она поступила верно, - поддержал меня Инваго и с неизвестным мне намеком упрекнул: - Если бы кое-кто следовал собственному совету, всего этого не произошло бы. Вообще всего. - Если бы не произошло всего этого, - сделала значительную паузу тростиночка, - ты бы ее не встретил. - Красноречивый взгляд на меня и ехидное: - Скажи спасибо. - Спасибо, - цедит воин, и на этой позитивной ноте мы вышли в зал обрядов. По форме он представлял собой перевернутый конус, по стенам которого спускалась широкая каменная лестница без перил. Внизу на приличной глубине блестела темная поверхность воды, над ней возвышался столб, к которому, судя по всему, меня и привяжут, немного помучают и, надеюсь, отпустят, а не утопят. Хотя в последнем не уверена, здесь слишком много народа, пришедшего поглазеть. Они стоят вдоль стен перед спуском, некоторые вольготно расположились на ступенях, и все ждут. Уж не казни ли? Я чувствую, как их взгляды скользят по мне словно сотня оголодавших насекомых. Задерживаются на каждом изгибе тела, каждой детали одежды, кто-то смотрит на лицо, кто-то на жилет, кто-то на грудь, но основная масса присутствующих с мрачным видом взирает на мою правую руку, точнее на бесценную реликвию рода. - Ты смотри, все родственнички заявились, - хмыкнула тростиночка, обращаясь к Инваго, плавным движением откинув косу назад, - сразу видно, все хотят познакомиться с твоей супругой. - А кое-кто возобновить дружеские отношения, - тариец скрипнул зубами. - Здесь Урос. Хран забыв об образе черноглазой красавицы, прошипел нечто нечленораздельное демоническое, плюнул под ноги и неожиданно сообщил: - Отыграешь обе роли. - А ты? - Сам знаешь, рядом с этим... я находиться не могу. Меняемся на счет раз, два, три... Факелы полыхнули, отвлекая толпу от меня и хранителя рода, шедший сзади маг неожиданно споткнулся, тростиночка мигнула, и вот уже знакомое уверенное прикосновение скользит от моего локтя вниз, обхватывает ладошку, сжимает пальцы. Одновременно с этим я слышу шепот Горного: - Торика, что бы ни случилось, слушайся мужа и не бойся ничего. Вы справитесь! Едва заметное движение воздуха ознаменовало его уход. - Мне хоть кто-то что-то объяснит? - Позже, - ответила подмененная красавица и повела меня, мимо родственников вниз по лестнице к самой воде. А после со словами 'Не бойся, просто иди', ступила на дрожащую волнами поверхность и потянула меня за собой. Шаг, еще шаг... Запоздало понимаю, что вода меня не держит от слова совсем, это что-то холодное и живое подставляет опору под мою ступню. - Ин... - начинаю я тихо и, тут же поджимаю губы, обругав себя последними словами. - Интересное место, согласен...сна, - кивает головой, не сводящая с меня черного взгляда, тростиночка, и по ее голосу слышно, оговорка наигранна. Его поддержки хватило на то, чтобы я без содрогания прошла к столбу, прослушала монотонную речь Мэнога, вещавшего откуда-то сверху и бездумно подчинилась всему, что требовалось. Ощущение надвигающихся неприятностей, накрыло с головой, когда тонкие девичьи пальцы, освободили меня от жилета, до середины расстегнули рубашку и чисто мужским прикосновением через сорочку коснулись груди. - Ин... да чтоб тебя! - я дернулась и в очередной раз чуть не позвала его по имени. - Ты что делаешь, Хран? - Раздеваю будущую мученицу. - Ты ее лапаешь! - прошипела сквозь зубы, перехватила тонкие запястья, но от себя отодвинуть их не смогла. - Убери руки, я сама... - Нельзя. Сама руки убери. - Тростиночка легко освободилась от моего захвата, назидательно прошептала: - Была бы ты как положено в белом, тебя бы никто не трогал, а так... стой и терпи. - Но... - хотела сказать, что Горный ни о чем меня не предупредил, а затем неожиданно вспомнила схожую ситуацию. - Ты что, мстишь за шутку в храме, перед алтарем? - И молчи, - посоветовала подмененная Хран, стянула с меня рубашку, принялась расстегивать мои штаны. А когда я в очередной раз дернулась, прошипела: - Просто доверься. Разве я не заслужил-ла? - Как сказать... Последствия моего прошлого доверия еще долго придется разгребать и восстанавливать как в 'Логове', так и вокруг него. - Все устроится. У тебя есть я. - Да-да, ты и твоя многочисленная родня. - Забудь. В нашей лодке плыть или тонуть будем только ты и я... - Черноглазая красотка поймала мой взгляд и многозначительно улыбнулась: - Хотя сейчас я готов-ва полетать. - А я по рукам надавать! - Ощущение горячих пальцев на голой коже вызывало протест. С одной стороны под образом красотки, пусть и законный муж, но малознакомый мужчина, с другой - мои бедра уверенно и нагло оглаживают тонкие женские пальцы. - Обязательно дашь и не только по рукам, - осклабилась тростиночка и, сняв с меня домашние тапочки, стянула штаны. - Обряд проходит быстро и состоит из пяти этапов. Бормотание, которое ты уже слышала, раздевание и подготовка, которые мы уже завершили. Далее маг нарисует на тебе руны отречения, вода поднимется и схлынет. Во время подъема будет жарко, но не больно, поэтому тебе придется немного покричать. - Что кричать? - спросила с дрожью в голосе. Тонкая сорочка и простенькое белье из моих запасов было слабым прикрытием от голодного мужского взгляда и еще куда более слабым от холода, но ни сырость в зале обрядов, ни прохладу от воды я в эти мгновения не ощущала. Прикосновение спины к каменному столбу, как и закрепление запястий в широких стальных оковах прошли мимо моего сознания, куда больше меня занимал жар, что медленно растекался по коже. - Что угодно, и кричать и орать... - мне лукаво улыбнулись и предложили, понизив голос: - А хочешь, стони. Я не против, особенно сейчас. - Это понятно, - медленно кивнула и тихо задала тревожащий вопрос: - А что делать, если мне уже жарко? - Уже?! Слишком рано... Я успеваю заметить удивление Инваго, проступившее даже сквозь черты лица тростиночки, и понимаю, что их с демоном планы только что улетели в направлении подземных чертогов. И оскал спустившегося к нам мага это лишь подтверждал. - Позвольте, я приступлю к своим обязанностям, - цедит он и отодвигает в сторону хранителя рода. - Торика... - С ней все хорошо. Мэног не дает мне ответить, да и сказать я ничего не могу. Жар становится все сильнее, дыхание судорожнее. Сквозь проступившие на глазах слезы я не вижу, как хранитель рода отступает и растворяется в воздухе, но ощущаю весь ужас своего положения, когда проклятый искусник мрака произносит: - Слабый дух ведьмы ничто в сравнении со мной, не надейся, никто тебе не поможет. Никто? Сквозь жар я чувствую, как тонкая кисть касается моей кожи, рисует руны на руках и груди, оставляет мокрые линии и капли потеков, вот только вместо временного успокоения от прохлады ритуальной краски приходит боль. Тонкими иглами она прокалывает кожу, проникая до костей, и дробит их в мелкую крошку. - А-а-а... Я не кричу, не могу даже стонать, как хотел того Инваго, и ничтожный звук сорвавшийся с моих губ не что иное как судорожный вздох перед выворачивающим душу криком. В агонии я выгибаюсь дугой, захлебываюсь слезами, но не могу даже замычать. Все что мне дано, это мысленно просить о помощи, исступленно звать Горного, Инваго, Сато Суо и не слышать ответа. И в этот самый миг Мэног, чтоб его разорвало и разбросало на все четыре стороны, решается сказать пару слов напоследок: - Мне жаль тебя. - Его голос бесстрастен, в нем нет и намека на сожаление. - Столько бороться, чтобы умереть сейчас - великая издевка богов. Лорду Уросу следовало взять ребенка. Маленького человечка, а лучше младенца. Но он выбрал тебя... заигрался. И ошибся. Как и ты ошиблась... - Мракобесье! - неожиданно слышу я голос Дори. - Когда эта мразь уйдет? Я оглядываюсь, но не вижу Инваго и, мелькнувшая было надежда, погасла в очередной вспышке боли. - Слышишь, Тора? - маг схватил меня за голову, сжал, не позволяя отвернуться. - Ты ошиблась. Меня следовало отпустить, а затем уже убивать. - Да я сам тебя прикончу, только уйди от нее! - в очередной раз померещился мне голос тарийца. И я бы спросила, есть ли он здесь, но... могу лишь безмолвно сгорать в огне собственно жара, чувствуя, как крошка костей превращается в раскаленный песок, а кровь в лаву. - Я был достоин свободной смерти, - хладнокровно шепчет Мэног и заглядывает в мои глаза. - Я и сейчас достоин... но мне ее уже никто не даст. - Я дам! - ревет в моем воображении разъяренный тариец и в гневе взывает к помощи Горного. - Мракобесье! Хран, да отвлеки ты его! - Чем? - недоуменно отвечает демон. - На таком расстоянии я могу лишь бездумно сотрясать землю. - Так чего ты медлишь?! - В своде зала трещина, мы погребем всю твою родню. Это был прекрасный диалог, короткий, насыщенный, созданный моим воображением, чтобы я хоть на миг не чувствовала себя брошенной. Вот только, присутствующий здесь же маг, не желал давать мне даже искорку надежды. - Никто не придет, но я готов облегчить твои страдания. - Он сорвал с моего пальца реликвию рода Дори, отбросил ее и отступил. - Прощай. Внутренний жар тут же угас, ко мне неожиданно вернулся голос, но едва мой протяжный всхлип прокатился по залу обрядов, черная вода колодца начала свой подъем. И вопреки словам Инваго, мне стало значительно жарче, чем прежде. Мне не пришлось наигранно орать, извиваться. Оглашая стены колодца протяжным криком, я забилась в оковах, срывая голос и сдирая запястья в кровь. Вода всколыхнулась, вспенилась, ускоряя свой подъем и последнее, что я увидела, прежде чем захлебнуться, было нечто огромное огненное стремительно поднимающееся из черной бездны. 2. Я проснулась днем, в комнате с незнакомым потолком. Улыбнулась, вспомнив, как Гаммира определяла в какой она спальне, и тут же поморщилась, чувствуя себя намного хуже, чем после бракосочетания с 'потеряшкой'. Боль не приходила волнами, она проснулась вместе со мной и, выпустив когти, вцепилась в мое несчастное тело. Слезы моментально проступили на глазах, с губ сорвался стон, а в следующий миг в спальню с грохотом ворвался Инваго... или вернее сказать старик. Седой с сотней длинных белых паклей вместо волос, морщинистой даже отслаивающейся кожей и молодым взглядом. Довольные искры в глубине ясных синих глаз, совершенно не вязались с шаркающей походкой, подрагивающими руками и сгорбленной спиной. - Что случилось? - прокаркала я, когда он поднес стакан воды к моим губам и прохрипел: - Пей. До дна. Не спорь... И не тяни руки. Пей. Временно я отложила вопросы и подчинилась. Первый глоток, позволил свободнее вздохнуть, второй, расслабил мышцы шеи и плеч, третий принес свободу рукам, четвертый снял оковы с ног, пятый дал спокойствие и легкость, что наполнила меня до краев. - Как ты? - Спросил Инваго, глядя на меня с умилением, как на любимую кровиночку внучку. - Лучше. - Не спеши с оценкой, прочувствуй всю себя, - советует он лукаво и прикусывает губу абсолютно целыми отнюдь не стариковскими зубами. - Да все хорошо. Поводив головой из стороны в сторону, подняла руку, чтобы убрать упавший на лоб локон, и окаменела. Локон был белый, а рука старушечья. Фаланги пальцев утолщенные, вместо ноготков желтые и кривые когти, кожа серая в струпьях, а кисть и запястье перечеркнуты вспухшими венами. - Что? - Касаясь лица и с ужасом ощущая твердую корку старой морщинистой кожи, я запаниковала. - Что... произошло? Скажи мне... Пожалуйста! Я утонула, меня сожгли....Я возвращенец? - Нет. - Тогда, что?.. - Голос стих до шепота, и тариец крепко сжал мою руку в своей. Плохой признак, очень плохой, я уже знаю, эту проявление заботы Дори придерживают на самый страшный случай. - Произошло то, чего ожидать мы никак не могли, - он посмотрел в мои глаза и укорил: - Ты уснула. - Я? - Это уже не хрип, а слезливый сип, что прорывается сквозь перехваченное растерянностью горло. - На четырнадцать лет, - его голос тоже сел, а плечи дрогнули. - Как? Я не верю, но вид моих рук и состарившегося Инваго, говорит сам за себя. - Не знаю. И поверь, я ждал тебя, как мог, а затем... - Что? Что ты сделал? - Мои губы дрожат, из глаз вот-вот польются слезы, а в сердце зреет уверенность, бояться нужно того, чего он не сделал. - Ты что, не отстроил 'Логово', не дал Тимке пройти высшую военную академию, не позволил Торопу жениться по любви? - Нет. Я поддался соблазну, - ухмыльнулся он и протянул мне руку. - Так что вставай, идем знакомиться с детьми! - Ка-ка-кими детьми? - Нашими. Приехали специально, чтоб показать нам внуков! - улыбнулся тариец. - Тора, ты так вовремя проснулась... И пока я силилась понять его слова и принять свою новую жизнь, неумолкающий Инваго с шутками и прибаутками, отбросил простыню, поднял меня на руки и вынес в ванную, чтобы с головой погрузить в ледяную красную воду. Холод я не сразу почувствовала, а едва вынырнула на поверхность, поймала этого м-м-мужа за ухо и задала первый пришедший в голову вопрос: - Инваго... Бестолочь тарийская, ты как детей воспитывал? - Да нормально, - ответил он растеряно. Секунду спустя с улыбкой разжал мои пальцы, погладил ладонь и заверил: - Все в лучших традициях. - Это в каких же, если они в неполные тринадцать лет уже внуками обзавелись?! - Н-да, неувязочка вышла, - хмыкнул Инваго, быстрым поцелуем прижался к моим губам и прошептал: - А ведь почти поверила... Ладно, в следующий раз я придумаю более правдоподобную историю. Придумает? Я оторопела повторно, только в этот раз уже от неприятного чувства, надо мной издеваются. И действительно, стоит, подлец с сосульками вместо волос, мелко трясется от сдерживаемого смеха, а глаза горят. - Дори! - Уже ухожу, отдыхай! - ответил он с хохотом и растворился в воздухе, оставив меня с десятком вопросов и неуемным желанием кого-нибудь побить. Вот тут-то я и ощутила холод воды, выбралась из ванны, потянулась за полотенцем да так и замерла, зацепившись взглядом за свое отражение в зеркале. Мокрая, дрожащая, красная и молодая. Не веря, коснулась посеребренной поверхности рукой, я затем уже посмотрела на собственное тело. Ноги руки, живот и грудь, чуть просвечивающая сквозь рубашку и белье. Я была собой, а не иссохшей старухой с распущенными детьми и малолетними внуками. Сердце забилось с удвоенной силой, улыбка сама собой расцвела на лице: - Инваго, ты у меня еще попляшешь! Дай только тебя найти... - Тора?! - В спальне раздался голос тростиночки, а уже через мгновение я оказалась в объятиях счастливого ополовиненного демона. - Торика, радость наша! Ты очнулась... какое счастье! - Очнулась, - подтвердила я. - И готова кое-кого убить. Где Инваго? - Наконец-то спит, - радостно сообщил мне Хран, чмокнул в макушку и отступил. - Я никак не мог отогнать его от твоей постели. Четыре дня, дурак, сидел как на иголках и никого к тебе не подпускал. Даже воск смыть не позволил ни с себя, ни с тебя, а ведь ожоги давно прошли... - Какие ожоги? - прошептала едва слышно. - Погоди, что? - Хотя после слов Торопа о завесе воспоминаний, я тоже стал переживать о твоем душевном состоянии... - Что? Что ты хочешь сказать? - перебила я Горного, останавливая бурный поток его словоизлияний. - Я хочу сказать, что будить его не стоит. Ты только очнулась, а он только уснул. Идиот... - Хран осмотрел меня с ног до головы, улыбнулся. - Я рад, что ты догадалась сразу окунутся в отвар из лилий, но этот красный налет так же надо смыть. Ты же не хочешь завтра лысой проснуться. - Да чтоб тебя! Я сдирала с кожи новый окрас под струями горячей воды и думала о том, что число моих вопросов к демону и хм... мужу значительно возросло. Начиная с обряда, заканчивая невозможностью мне помочь. И если Инваго не мог вмешаться, играя роль хранителя рода, ведьмы с малым запасом сил, то сам Хран, невесть с чего вдруг сбежал. И это не первый раз, когда он пасует перед уродом Уросом, а затем просит меня ни о чем не спрашивать. Надеюсь, хоть в этот раз он соблаговолит объясниться. Перекрыв кран душа, в очередной раз подумала, что хочу иметь в 'Логове' центральное отопление с котлом и водопровод под напором? А еще вот такие коврики на полу, вот такие жаровни для получения пара и закрытые шкафчики для банных мелочей. Стерев с себя лишнюю влагу, я накинула длинный халат и вышла в спальню. Постель уже сменили, на столике у окна стояла плошка с супом и странного вида салат, на стуле покоилась стопка одежды. Судя по цвету и фасону, это был один из нарядов в прибрежном стиле. Две юбки, жилет, жакет, рубашка... нет! Сковывать себя тканями мне сейчас вовсе не хотелось, есть почему-то тоже. Я прошлась по комнате, рассматривая дорогую мебель, ткани, а попутно еще и помещения за дверьми, коих в моих апартаментах было целых четыре. За первой скрывалась ванная комната, за второй гардероб, третья вела в уже знакомый коридор, а четвертая в смежную комнату. Вернее, в спальню, где на широком ложе без задних ног дрых старик... Инваго. С кривой усмешкой посмотрела на его черты лица. Даже в 'старости', мерзавец, остается привлекательным и живым. Вспомнила, как Хран защищал сон нового главы рода, и как этот самый глава безбожно мне врал о трех сыновьях, двух дочерях и десятке внуков, на которых наши потомки вряд ли остановятся. Щемящее чувство радости и горечи об упущенном в очередной раз сдавило горло. - Ну и сволочь же ты, - просипела я. - Я тоже по тебе скучал, - ответил Дори, перевернулся на другой бок, медленно выдохнул и засопел. - Тора! - Хран в образе тростиночки аккуратно отодвинул меня в сторону и закрыл дверь. - Я же просил, не буди. - А я и не будила. - Ты не понимаешь. - Меня отвели к кровати и усадили. Столик с едой тут же поставили ближе, вручили ложку и подвинули плошку. - Любой вздох, шорох, тем более твой звук голоса, он реагирует на них как охотничий пес, а может и лучше. Это он за тобой неустанно следил и за руку держал. - Искал реликвию рода под слоем воска, - хмыкнула я. - Пульс нащупывал, - качнула головой черноглазая красавица. Пристально посмотрела на меня и невесело сообщила: - Я и сам думал, что ты не выкарабкаешься. На всякий случай составил список твоих желаний. Любопытство не порок, в ожидании интересной истории, я потянулась к еде. - Какой список? - Самый полный. Из твоей тетради с учетами, на предпоследней страничке, который. Ложка с супом не донесенная до рта, так и зависла в воздухе. - Ты рылся в моем дневнике?! - Не кричи! По щелчку тонких пальцев, все двери в спальню закрылись на щеколду, а надо мною с хранителем рода опустился магический полог с едва заметными красными вспышками. Поглаживая косу и прислушиваясь к чему-то, тростиночка удовлетворенно кивнула, уплотнила полог, отчего вспышек стало больше, а затем скинула девичий образ. - В тетради я рылся, - ответил уже демоняка, прожигая меня недовольным взглядом. - То есть искал, - исправился он, оценив мой сердитый прищур. - Это. Был. Мой. Дневник... - процедила я раздельно. - Да какой дневник! - возмутился он, полыхнув рогами. - Ты там только прибыль и затраты вела... ведешь. - Не правда! - я отодвинула от себя плошку с супом, а затем и столик. - Да, ну... - хмыкнул Хран, вскинул когтистую руку вверх, выудил из воздуха знакомую тетрадь, открыл ее на середине и с самым наглым видом зачитал: - Двадцать четвертое сентября. Скучно. Ждем Торопа из Заснеженного. Обещал привезти жирную рыбу для копчения и два килограмма трески, а еще зелень. Обязательно свежую петрушку, потому что на заставе такой нет. - Укоризненный взгляд на меня и широкая улыбка, открывающая все демонические клыки. - В следующие четыре дня ты методично перечисляешь самые интимные подробности своей жизни! А именно, что готовилось в 'Логове' и что было отдано в прачечную и гладильную, о чем просили постояльцы, и что помощницы сделали. Или не сделали... Ох уж эта Гайна! И как ты ее сразу не уволила, с твоим-то чутьем на мерзких людей. - Хран, - прошептала я, все еще не веря в происходящее. Он нашел мой дневник, более того, он его читает! - Прости, увлекся. Так что там далее... Ах, да. И вот наконец-то изменение! - Горный кашлянул, прежде чем огласить мою запись: - Двадцать девятое сентября. Тимка разбил окно в здании почтового отделения. Господин, чтоб его разорвало, Тикелл потребовал возместить ущерб в троекратном размере. Вернула долг стеклом, пусть сам мучается, ставит, раз такой умный... И все! И это ты называешь дневником.