Глайдер скользил над волнами, срывая с гребней клочья экологически чистой пены. Сидоров небрежно рулил одной левой, по-хозяйски обнимая правой рукой за плечи темнокожую девушку, испуганно-радостно взвизгивавшую при каждом ударе днища о воду. Идиллию нарушил пронзительный сигнал экстренного вызова. Взмахнув мизинцем, Сидоров переключил управление на автоматику и откликнулся. Перед лобовым стеклом проявилось лицо седоволосого человека с усталыми глазами.
- Срочный сбор!
- Ты не забыл, что я в отпуске?
- Прорыв!
Лицо седоволосого сменили кадры ускоренной съемки: пузырящаяся темная масса неумолимо наполняла бетонную шахту Центральной станции. Минуты так и мелькали на часах под изображением. Время последнего кадра соответствовало текущему - по Москве. До опоясывавшей колодец яркой красной черты оставались сантиметры.
- Эвакуацию еще не объявляли, - прокомментировал невидимый собеседник. - Сам понимаешь, паника и жертвы будут. Вся надежда на нас.
Сидоров витиевато выругался на непонятном его спутнице языке. Она разобрала только односложное, по-видимому, китайское слово, повторившееся несколько раз в разных сочетаниях. Глайдер стремительно рванул в открытый океан. Девушка нервно облизнула губы.
- Нонг-Нуч, я высажу тебя на буровой платформе, - сказал Сидоров. - Прости, в Большой Москве большая беда.
Спутница неотрывно смотрела на него огромными глазами.
- Ты мне не говорил, что ты эс-техник!
2.
300D-анимация - великая вещь. Потапов натурально натер ногу, весь день пробродив по улицам своего детства. Ушедшая Москва: милые сердцу тенистые дворики старинных стоэтажек...
- Срочно выходи в реал! - В поле зрения возник седоволосый бригадир, облаченный по моде нулевых годов. Потапов перефокусировал электронные очки, седоволосый оказался в белой тунике.
Недовольно скосив глаза на украшающий рукав цветастый орнамент, гость твердо повторил:
- На выход! Уровень достиг критического. Аварийный сценарий "Альфа". Будем нырять, другого варианта нет.
- Я скафандр в химчистку сдал.
- Будет тебе скафандр - любой. Из директорского гардероба. Хоть позолоченный.
Потапов выпустил щупальце и нашарил кнопку Power.
3.
Срезанные розы краснели в пластмассовом ведерке.
- Дядя Вася, прав ты был, без резервных кингстонов система опасна.
Грузный лысый старик молча пожал плечами, не прекращая работать секатором.
- Дежурная бригада не справится - молодые, привыкли в белых перчатках... Выручай, дядя Вася.
- А роботы твои на что?
- Они железные. Агрессивная среда... - сокрушенно махнул рукой седоволосый. - Третий закон роботехники... в последней редакции... Я вызвал Сидора с Потапом.
- А Афоня что?
- Афоня без сознания, - ответил седоволосый ровным голосом, только желваки заходили под небритыми скулами.
- Ты глайдер уже выслал?
- Ждет у калитки.
4.
Петруху он застал на беспредковом флэте. Повизгивали тискающие друг дружку девицы; пацаны балдели под Шенберга. Пэтэушники, что с них взять.
- Быстро на станцию! Бросай курить, вставай на эскалатор. Одна нога здесь, другая там!
...Скафандр плотно обжало внешним давлением. Петруха в непроглядном мраке продавливается сквозь кишащую враждебной жизнью биомассу. К прозрачному забралу, расталкивая злобных микробов, пытается присосаться неизвестная земной науке червеобразная тварь...
- На подвиги не рассчитывай, вглубь пойдут одни старики, - оборвал мечты седоволосый. - Ты на подхвате, будешь инструменты подавать. Жду тебя через 19 минут... Живей давай... Бегом!
"Вон как глаза заблестели, добрый эс-техник из него выйдет", - подумал бригадир отключаясь.
5.
Оркестра не было, торжественный марш доносился из репродуктора. Трое в видавших виды черных скафандрах, четвертый - в новеньком, сверкающем золотом, - замерли у гранитной стены.
- Я верю в вас, сынки! Идите! - сказал директор, закашлялся и снял зачем-то шляпу. Клацнули, захлопываясь, забрала гермошлемов, и четверо пошли. Почетный караул станционной службы безопасности отдал честь. Горбясь под тяжестью брикетов тола, эс-техники обогнули монумент павшим сотрудникам Центральной станции аэрации и гуськом двинулись к трапу.
Коричневая жижа противно чавкала, одного за другим глотая отважных. Петрухино сердце сжала тревога. Он нащупал в кармане подарок седоволосого бригадира: запаянные в пластик три рубля одной купюрой - старинный цеховой талисман. В мозгу билось прощальное напутствие: "Учись, Петруха, а то так и будешь всю жизнь ключи подавать!"
- Я тоже стану настоящим эс-техником! Вот увидите! Вы только вернитесь... - молитвенно твердил он долго-долго, до тех пор, пока пол под ногами не дрогнул.
Протяжный гул отразился от бетонных стен. Жидкость в шахте тяжело колыхнулась, чуть не выплеснувшись через край, и отхлынула, вначале медленно, а потом все быстрее закручиваясь воронкой. Петруха потрясенно смотрел вниз, туда, где все выше поднимались над жижей вымазанные в гуще стенки колодца. И ничего не видел из-за влаги, залившей глазницы противогаза изнутри.
...Он не разглядел, как зашевелилась вдруг куча на дне шахты, и не сразу понял причину восторженных воплей караульных.