Все произошло очень неожиданно - я просто спешил на очередную пару, когда налетел на него. Накачанный парень почти метр девяносто. Красивое смуглое лицо, темно-каштановые волосы, где особенно выделялись синие глаза и небольшие ямочки на щеках. Одним словом - мечта любой девушки.
От столкновения я не удержал равновесия и плюхнулся на пятую точку. Что впрочем, не удивительно. В отличие от этого мачо мне не было особенно чем похвастаться - хрупкое худощавое тело. Рост всего метр семьдесят. Лицо больше подходящее девушке, чему немало способствовали светлые волосы, подстрижены под каре, а сейчас небрежно перехваченные простой резинкой. Впрочем, это не значило, что мое тело мне не нравилось. Можно сказать очень даже наоборот.
Так вот. Плюхнулся я на пятую точку и удивленно уставился на эту гору мышц, в глазах которой к моему удивлению читался далеко не самый слабый интеллект.
Парень несколько секунд недоуменно смотрел на меня, после чего протянул руку и помог встать.
Встав на ноги, быстро поправив одежду и отряхнувшись, я извинился и поспешил исчезнуть. У меня были на то свои причины.
Пары как всегда тянулись очень медленно и нудно. Но наконец, кончились и они и я собрав вещи, тут же выскочил из аудитории, спеша вернуться в общежитие.
Но добраться мне туда - не было суждено.
Когда я отошел метров на двести от института, меня вдруг нагнала шикарная спортивная иномарка. Притормозив около меня, опустилось тонированное стекло напротив места водителя и я увидел того самого парня, с которым несколько часов назад столкнулся в коридоре.
- Эй, парень, есть разговор, - сказал он мне. Я удивленно уставился на него. - Садись, прокатимся.
От такого предложения я, побледнев, сделал шаг назад. А он продолжил:
- Давай-давай, залезай. Ну не съем же я тебя.
- Я...
- Или мне озвучить здесь то, что я видел у тебя? - слегка ехидно улыбнулся он. Побледнев еще сильнее от этих слов и вцепившись в ремень своей сумки, я, механически переставляя ноги, сел на пассажирское место. Увидев мое состояние, парень понимающе улыбнулся и успокоил:
- Расслабься - я не собираюсь тебя шантажировать. Просто действительно хочу поговорить... - теперь к моему испугу добавилась еще и приличная толика недоумения.
Тем временем машина сорвалась с места и на приличной скорости помчалась куда-то в центр города. Всю дорогу мы молчали. Он видимо давал мне возможность собраться с мыслями, а я просто не знал что говорить.
Вскоре машина въехала во внутренний двор одной из новостроек. Причем, судя по охране на въезде - цены квартир тут переваливали за пару сотен тысяч евро.
Мы, также молча, поднялись на лифте на последний этаж в самый натуральный пентхаус.
- Заходи, чувствуй себя как дома. Ты что будешь? Чай, кофе или что покрепче? - начал изображать из себя радушного хозяина.
- К-кофе... - кое-как выдавил я из себя.
Указав на диван, он сам направился в сторону кухни, которая являлась частью главной комнаты. Помниться подобную планировку я видел в американских фильмах.
- Ну, рассказывай, как ты дошел до жизни такой, - предложил он мне, когда половина жидкостей из наших чашек была выпита. Он в отличие от меня пил чай с лимоном.
- Я... я не знаю... - наконец выдыхаю. - Это произошло как-то само собой... Может быть виной тому, что у меня две старших сестры и нет отца. К тому же мне приходилось донашивать за ними некоторые вещи, так как семья у нас небогатая... Может то что я много болел в детстве и стал таким как сейчас... Не знаю... - чуть не плача сказал я и обхватил себя за плечи. Меня колотило от страха и неопределенности. Что он сделает? Чего хочет?
Видя мое состояние, парень встал и куда-то отошел. Вернулся с небольшим стаканом, на дне которого была прозрачная жидкость. Сунул мне в руки.
Понюхав предложенное и поморщившись от знакомого запаха водки, я залпом опрокинул ее в себя. По телу пронеслась огненная волна. Но, тем не менее, это помогло, и подкатывающая истерика сошла на нет.
- Полегчало?
Я лишь кивнул.
- Вот и замечательно. И давно ты этим занимаешься?
- С двенадцати лет... - промямлил я, после чего решился спросить. - Зачем это тебе?
- Можно сказать, что мне это интересно как психологу.
- И все?
- Ну, это одна из причин. Меня кстати Жан зовут. А тебя?
- Александр. Можно Алекс...
- А ее?
- Катрина... - сильно покраснев, выдавил я.
- О как! - после чего придирчиво осмотрел меня с ног до головы и чему-то кивнул. - А тебе идет.
- Могу я попросить? - я вопросительно посмотрел на него. - Покажи, как она выглядит, - и, видя мой все возрастающий страх, замахал руками. - Ничего кроме чистого интереса. Честно. Я не из этих. Я вообще ни из каких... - последнюю фразу он сказал одними губами, но я ее услышал.
Тяжело вздохнув, я все же решился.
Зажмурившись, стянул рубашку, а за ней и футболку, до этого заправленную под джинсы. А за ними скинул и сами штаны. И теперь предстал перед Жаном в белоснежной ночнушке до середины бедра, кружевных трусиках-шортиках и колготах. Резким движением сдернул резинку с волос и мотнул головой, тем самым заставляя их упасть на плечи.
Да - именно это я прятал под одеждой. И до этого момента моя маскировка не давала сбоев. Заправленная в штаны футболка гарантировала, что никто не увидит то, что находиться под ней, а накинутая поверх нее рубашка скрывала возможные следы от бретелек ночнушки.
Удивленный свист заставил меня открыть глаза.
Выражение лица Жана иначе как ошарашенным назвать было нельзя.
- Покрутись пожалуйста, - слегка охрипшим голосом попросил он. Я повиновался. - Да... - протянул Жан. - Будь у тебя грудь - принял бы за настоящую девушку. Лобок и тот плоский... Ноги-руки бреешь?
- Нет, использую депиляционный крем, - набравшись отваги, признался я. - А лобок можно сделать почти как настоящий при помощи клея. У меня для этого есть специальный актерский - как-то по случаю достала... - даже не заметил, как на автомате ответил в женском роде.
На несколько минут наступила полная тишина. Жан о чем-то задумавшись видимо погрузился глубоко в себя, а я, смирившись со всем, что бы не произошло в дальнейшем, плюхнулся назад на диван и по-женски закинул ногу на ногу.
- Тебе так удобно, - наконец раздался его голос.
- Если честно, то сильно не хватает макияжа и туфлей на каблуках повыше. Да и корсет бы не помешал, - отвечаю со всей серьезностью.
- Ты как-то странно себя ведешь...
- А что ты хотел, - замечаю, что в моем голосе проскальзывают истерические нотки. - Фактически я сейчас в твоей власти. Причем как физически, так и психологически. При желании ты можешь скрутить меня и сделать со мной что пожелаешь. Или шантажировать. Или просто рассказать всем о моей тайне... - чувствую, как по щекам катятся слезы.
- Этого не будет. Я не тварь какая-то, - в его голосе лязгает металл. Я непроизвольно передергиваю плечами. Сейчас он похож на опасного хищника. Такой, походя, разорвет тебя и пойдет дальше.
Прикрыв глаза, Жан пару раз глубоко вздыхает:
- Ты рассказала мне свой секрет. Теперь я расскажу свой, - он вновь вздыхает. - У меня сильные проблемы с половым органом. А если быть более точным - я полный импотент. К тому же бесплодный... Когда родители узнали об этом - от меня в запале страстей отреклись. Потом конечно одумались... но уже я никого не хотел видеть. Как ты можешь заметить - я далеко не бедный человек. Мне кстати двадцать пять лет и это уже вторая специальность, которую я изучаю в институте. В общем как я сказал - отношения с родней у меня сильно натянутые... К тому же они время от времени пытаются подсунуть мне девушек покрасивей. Причем под благовидным предлогом, что у меня, несмотря на такую крутую квартиру, нет прислуги. А что может быть более соблазнительным, чем горничная, которая готова выполнить любой твой приказ. Даже если он будет далеко за пределами этики, морали и остальной чепухи...
На минуту Жан замолчал, давая мне обдумать его слова, после чего продолжил:
- Когда я сегодня с тобой столкнулся, то как раз обдумывал возможные варианты, как бы мне лишить родителей возможности воздействовать на меня с этой стороны...
- И? - осторожно спрашиваю.
- Как насчет того, чтобы стать моей служанкой? - ошарашивает он меня вопросом. После чего поясняет мне свою точку зрения. - Для меня это будет замечательным решением проблемы с родными - они не смогу тут ничего поделать. Да и иметь в прислуге того, кто не рискнет разбалтывать мои тайны, так как сам находиться в таком же положении - тоже хорошая штука.
- С тобой-то ясно... А что насчет меня? Зачем это мне?! К тому же - разве ты никогда не слышал о виагре?
- А ты сама подумай. Мне кстати этот стимулятор хоть и помогает, но от секса я не получаю почти никакого удовольствия... Насчет же тебя - у тебя будет возможность как минимум две трети суток носить женскую одежду и не опасаться, что кто-то тебя за этим застанет. Я честно говоря даже не представляю как тебе доводиться изгаляться чтобы в общаге об этом никто не узнал... Во-вторых я буду тебе платить за работу. Причем немало. Ну и, в-третьих - как насчет того, чтобы заполнить целый шкаф самой дорогой и изысканной женской одеждой? Скажем любой дороговизны платье раз в неделю со всеми "комплектующими" к нему. Начиная от белья и косметики, заканчивая туфлями, всякими там сумочками и так дальше по списку.
- Ты это сделаешь?! - моему удивлению нет предела.
- А что такого? - улыбается он. - Денег у меня куры не клюют... К тому же мне, как получающему специальность психолога, будет интересно наблюдать за твоим поведением. Или, скажем, напишу по тебе курсовую. Естественно без указания твоего имени...
В общем, взяв два дня на размышления, я все-таки перебрался жить к Жану.
А когда мои вещи были перевезены к нему, мне тут же преподнесли темно-синий костюм, в которых ходят бизнес-леди. Узкая юбка до колен, белая шелковая блузка, ажурный корсет поверх нее и приталенный пиджачок с укороченными рукавами. Причем как он и обещал - к нему шел набор из кружевного нижнего белья, да к тому же с силиконовыми подкладками на грудь и таких же чулок на подвязках, а также великолепные классические туфли-лодочки на тонких стальных шпильках.
Но и на этом он не остановился. Последними штрихами, что окончательно повергли меня в шок была элегантная цепочка из белого золота с небольшим кулоном в виде розы и маленькие дамские часики.
Прикинув приблизительную цену всего этого, я только покачал головой.
- Не удивляйся так. Можешь считать, что ты теперь на положении куклы Барби, которую теперь постоянно будут наряжать в новые наряды. Может, как мужчина я ничего и не могу, но эстетические чувства у меня не атрофировались...
- Но ты же мог все это купить и просто девушке...
- Мог. Но смысл? Подобные вещи предусматривают, что я рассчитываю на близость... Сексуальную. А быть с девушкой, которая общается со мной только из-за дорогих шмоток, а потом идет и трахаеться с кем-то другим...
- Но ведь сейчас и я на подобном положении...
- С тобой другая ситуация... - он неопределенно повертел пальцами в воздухе. - Можно сказать, что я просто не желаю, чтобы моя служанка ходила как чушка в старых и не стильных вещах. Такая постановка вопроса тебя устроит?
Я лишь покачала головой.
- А теперь пойдем, - он взял меня за руку и повел к лифту.
- М-мы куда? - слегка ошарашено и испугано спросила я.
- Как куда? Заказывать тебе нормальную униформу. Ты же теперь моя горничная, а это значит, что тебе придется соответствовать.
- Может это... через интернет заказать? - с надеждой предложила я.
- Уже, - кивнул он. - Но то что там, - лицо Жана презрительно скривилось. - Ширпотреб. А ты теперь служишь у меня. А это в свою очередь значит, что все, в том числе и ты и твоя одежда, должны быть безупречны. Да расслабься ты, - наконец сказал он. - Спустишься в лифте и сядешь в машину. Как помнишь - окна тонированные, а потому никто тебя не увидит. А когда приедем - только и останется что пройти десяток метров чтобы попасть в мастерскую.
- Мастерскую?
- Ну да - тебе пошьют униформу. Причем не одну, а сразу пяток комплектов, чтобы было во что переодеваться.
Пришлось смириться и позволить ему затащить меня в лифт...
Когда эта коробка на тросе вдруг остановилась на пятом этаже, я вся задрожала. А когда открылись створки и внутрь зашел полноватый мужчина за сорок, мне показалось, что вот-вот упаду в обморок от страха и стыда.
Но Жан просто приобнял меня за талию и заставил прижаться к его груди. Стало легче.
А уж когда я в хромовых деталях увидела отражение того, как мужчина придирчиво осмотрев меня с ног до головы и перед тем как выйти, показал Жану оттопыренный большой палец, и вовсе расслабилась.
До мастерской, которая на самом деле оказалась ателье, причем одним из самых дорогих в городе, мы добрались без проблем.
Правда, обещанные десять метров вылились в полноценные сто, так как рядом с требуемым местом все было просто-таки забито. Но в этот раз все было по-другому. Можно сказать мне даже понравилось.
По крайней мере, взгляды, бросаемые на меня мужчинами, встреченными по пути, говорили о том, что подмену никто не заподозрил.
Единственный момент, что меня сильно напряг, это когда уже в ателье меня завели в специально предназначенное для снятия мерок, и попросили снять всю верхнюю одежду. И дрожа от страха и представляя что сейчас начнется, я повиновалась.
И каково же было мое удивление, когда две женщины, что снимали мерки, даже ухом не повели, обнаружив кто перед ними не девушка, а парень в кружевном белье. После чего помогли одеться назад.
Вернувшись в главный зал я присела рядом с Жаном. А вскоре к нам подошел невысокий мужичок по внешнему виду и всем повадкам, не говоря уже об акценте, являлся либо евреем, либо одесситом. Либо тем и тем одновременно.
- От что таки я вам скажу молодые люди, - улыбнулся он. - Меня заинтересовал такой заказ. Я сам берусь его выполнить.
- С чего такая честь? - удивленно спросил Жан. Было понятно, что мужчина был далеко не простым управляющим ателье, раз в голосе моего... нанимателя звучало настоящее почтение, замешанное на удивлении.
- Очень просто - давно хотел изготовить нечто в викторианском стиле, да вот только не было подобных заказов. А делать просто так... - он развел руками. - Но осмелюсь попросить об одной ответной услуге.
- Какой?
- Мне бы было очень приятно, если бы ваш...а спутница согласилась после этого попозировать для нашего каталога.
- Согласен, - кивнул Жан, хотя я уже собиралась было отказаться.
Уточнив еще пару моментов, мы покинули ателье.
- Зачем ты согласился? - прямо спросила я у Жана уже на улице.
- Давидович очень хороший мастер. Поверь, то платье что он изготовит для тебя, сделает тебя внешне настоящей девушкой. Он это умеет.
- Но почему ты указал викторианский стиль? Он же... неудобный...
- Викторианское платье горничной это только часть заказа. Там еще есть несколько других видов униформы. Причем парочка довольно-таки фривольного вида. А викторианское... мне показалось, что ты обожаешь корсеты. Или я не прав? - он ехидно посмотрел на меня. После чего продолжил, как ни в чем не бывало. - К тому же мне самому всегда нравились платья этой эпохи. Особенно бальные с их огромной юбкой. Сдается мне, что на тебе такое выглядело бы божественно. Особенно подвенечное, - и рассмеялся когда увидел насколько сильно я покраснела от его слов.
Но на этом день не закончился, и Жан, не слушая моих протестов, завез меня в ближайший салон красоты, где и оставил на следующие три часа.
Боже... Я никогда не думала, что мне повезет побывать в этом месте в роли девушки.
За проведенное там время из меня сотворили настоящую куколку. Привели волосы в порядок. И без того тонкие брови сделали еще тоньше. Ногти, несмотря на их короткость, умудрились сделать на вид женскими, при этом пользуясь одним лишь прозрачным лаком. Макияж... макияж был такой, что меня родная мама в упор не узнала бы.
Потом приехал Жан и, не глядя расплатившись, увез меня... нет не домой, а в ресторан. И я, опьяненная всем произошедшим за день, уже не сопротивлялась. Мы пили шампанское и много говорили. Говорили обо всем на свете. Причем касались таки-и-их тем...
И лишь после этого мы приехали к нему домой. Точнее уже теперь к нам. А так как время еще не было очень поздним, то я тут же переоделась в одно из трех платьев горничной, что нашла в своей комнате, под которую была отведена гостевая на первом этаже пентхауса.
Единственное с чем у меня появилась проблема - это с корсетом. Мне никак не удавалось затянуть его достаточно туго. Пришлось просить Жана, помочь в этом.
И он затянул. Да так, что казалось сейчас захрустят мои косточки... Но в то же время это было очень приятно. Надев чепчик, а к нему белые чулочки с черными туфельками, я вдруг ощутила, что исполнилась одна из моих самых заветных фантазий. Я стала горничной в доме богатого красивого мужчины.
Низко поклонившись Жану, я пролепетала:
- Спасибо... г-господин...
С этого дня началась новая страница моей жизни.
По дому я ходила исключительно в одежде горничной. Иногда, одев что-то менее экзотическое, даже выходила из дому в ближайший магазин. Вместе с Жаном. Спала в самом сексуальном белье. Причем всегда носила туго утянутый корсет, из-за чего уже через неделю стало заметно, что моя талия становиться уже, а бедра слегка округлились.
Причем даже в институт я теперь носила одежду в стиле унисекс, предназначенную для девушек. А когда начало холодать, осень как-никак заканчивалась, то позволила носить себе корсет даже в институте. Благо под теплым свитером ничего не было заметно. Единственное чего мне действительно недоставало в такие моменты - это обуви на высоких каблуках и макияжа. И с этим приходилось мириться.
Но стоило мне оказаться дома, как штаны летели в одну сторону, ботинки в другую, а мою попку уже прикрывали только кружева подьюпников юбок, а ступни возбуждающе изгибало в жестких объятиях туфлей или сапожек на шпильках. После чего занималась делами по дому.
А вечером, когда Жан отрывался от дел, связанных с работой (как оказалось - второй его специальностью была экономика, и благодаря которой он играл на бирже) он садился в глубокое кресло у камина, выполненного в каком-то старинном стиле, и брал какую-нибудь раритетную книгу, к которым питал глубокое пристрастие. Тогда я приносила ему чая с лимоном, который он любил не меньше за книги, после чего тихо опускалась на колени возле его ног с таким расчетом, чтобы он мог гладить меня по головке или играть с волосами, как он это делал, когда чем-нибудь сильно увлекался.
Как Жан и говорил - он не имел никаких скрытых замыслов на меня. С одной стороны это было приятно. С другой же... иногда мне до жути хотелось чтобы он скрутил меня и подмял под себя... Но этого не происходило. Мы просто жили рядом. Жили как хозяин и служанка. И я постепенно начала понимать, что влюбляюсь в него. И ничего не могу с этим поделать...
А еще мы говорили. Говорили о самом сокровенном. Я рассказывала ему о своих фантазиях, о том, какой была в детстве, о друзьях и близких. В общем - обо всем. И Жан отвечал мне взаимностью. Он рассказал, как ему было тяжело из-за своих проблем. Как он пытался найти себя. Как чуть было не покончил с собой. Потом о том, как он ударился во все тяжкие, что еще были доступны для него. О том, как нашел в мире БДСМ, что заставляло хоть немного трепетать его сердце...
Когда я попросила рассказать поподробнее он сильно смутился и вместо ответа показал мне альбом с фотографиями... Оказывается он еще и хороший фотограф... А потом я наконец сообразила что же находиться на фотографиях.
А там были девушки и хрупкие парни, обнаженные и одетые. Но всех их объединяло одно - они были связаны. Связаны прочно, жестко, полностью лишенные свободы, малейшей возможности пошелохнуться. Причем были связаны не только веревками, но кожаными ремнями, обмотаны цепями или закованные в кандалы и колодки.
Смотря на фотографии я вдруг сообразила, что мои руки, помимо сознания самостоятельно надавливают на лобок, тем самым пытаясь хоть немного успокоить возбужденный до безумия членик.
- Жан, - смущенно сказала я, ощущая как вдруг пересохло во рту. - А можно... можно ты сделаешь и со мной нечто подобное? - наконец выпалила я. Парень удивленно посмотрел на меня. И по мере того, как до него доходил смысл моей просьбы - на его губах появлялась слегка глуповатая улыбка. После чего он взял меня за руку и отвел в комнату на втором этаже пентхауса, что до этого момента всегда была закрыта, и мне вообще запрещалось к ней подходить. Правда перед этим я сходила и переодела униформу, так как на мне было платье с юбкой до лодыжек и множеством подьюпников. Теперь же на мне был ее укороченный, до середины бедра вариант. Впрочем при этом она была еще пышнее...
Провернулся ключ в замке и дверь без малейшего звука открылась. Увидев ее содержимое - я охнула, прикрыв руками ротик. Уж очень неожиданным оказалось ее содержимое...
Из-за своего пристрастия к женской одежде я довольно-таки много лазила по интернету, а потому не раз натыкалась на сайты, посвященные всяческим ролевым играм с элементами связывания. А потому можно сказать что кое-какие знание в этой области у меня были. И вот что я скажу - те вещи, что находились внутри, были очень, ОЧЕНЬ дорогими и качественными.
Войдя внутрь, я стала рассматривать одну из стен, полностью обвешанную различными предметами. Чего здесь только не было. Кандалы десятка разновидностей, столько же наручников, различные кляпы и повязки на глаза, хлысты, зажимы, вибраторы и анальные затычки... От обилия вещей у меня постепенно начало рябить в глазах.
Когда острота впечатления схлынула, я заметила, что мои руки вновь живут своей жизнью и сейчас теребят тонкую цепочку с небольшими, но какими-то хищными на вид зажимами на концах оной.
- Ты все еще уверенна в своем желании? - спросил Жан, подходя сзади. Обернувшись, я увидела, что в его руках находиться несколько мотков толстой, мягкой, ярко-розового цвета веревки. Прислушавшись к своим ощущениям - я молча кивнула.
Меня усадили на высокий, чем-то напоминающий барный стул. Хотя сидя на этом я все же доставала пола. Пускай лишь только кончиками своих двенадцатисантиметровых каблуков.
Я сначала подумала, что Жан первым делом свяжет мои руки. А потому свела их за спиной. Но ошиблась. Первым делом он занялся ногами. Так что пришлось тут же выкручиваться и делать вид, что оперлась на руки.
Присев на корточки передо мной, Жан сначала слегка помассировал мои икры и бедра, после чего размотал первый моток веревки и, сделав петлю, накинул ее на мои ножки. И затянул только над коленками.
Витки веревки ложились один к одному и выглядели на удивление красиво.
Завязав какой-то замысловатый узел и отрезав лишнее от веревки, Жан повторил процедуру под коленками. Пока он брал следующий моток, я попробовала пошевелить ножками - уже в таком состоянии я бы не смогла даже быстро ходить, не то, что бегать. Даже если бы не была обута в туфли на шпильках.
Заложив ножку на ножку, из-за чего мои лодыжки перекрестились, Жан начал обматывать их. Веревка хоть и затягивалась прочно, но без перегиба и я не сомневалась, что даже если мне пришлось бы провести несколько часов в подобном положении - она бы не развязалась и не прекратила кровообращения. Было видно, что парень знает свое дело.
Отойдя на пару шагов, Жан полюбовался своей работой, после чего вынул из тумбочки в углу довольно-таки навороченный фотоаппарат. От его вида у меня сердце ухнуло куда-то вниз. Но парень не спешил, при этом выжидательно смотря на меня. После некоторого колебания я согласно кивнула. И меня тут же ослепила вспышка фотоаппарата. Сделав пару снимков, Жан отложил достижение японцев в сторону и взял очередной моток веревки.
На этот раз ярко-розовые кольца оказались на икрах и под самими краями моих чулочек. Как он объяснил - сугубо для красоты, так как я и без того уже надежно стреножена. Посмотрев на свои ножки - вынуждена была согласиться.
После очередной серии снимков, он, наконец, взялся за мои руки.
Запястья были связаны в считанные минуты, которые к тому же были дополнительно притянуты к талии очередным мотком веревки. После чего стал вопрос, что собственно делать с локтями. После некоторого раздумья решили рискнуть. И как оказалось - не прогадали. От моей худощавости тоже бывает толк. По крайней мере, особого дискомфорта, когда мои локти оказались прижаты друг к другу - я не ощутила. Скорей уж непривычность подобного положения.
Еще два мотка веревки оказались над и под грудью тем самым красиво ее подчеркнув и окончательно превратив меня в жертву какого-нибудь кислотника паука-шелкопряда, которой почему-то бросил свою работу на средине.
Меня вновь ослепили вспышки фотоаппарата.
- Ну как ощущения? - спросил Жан, с интересом наблюдая за моей беспомощностью.
Я прислушалась к своим ощущениям. Они были своеобразные. Но приятные. По крайней мере мне.
Интереса ради попыталась напрячься со всех сил. От впившейся в тело веревки и причиняемой ею боли начало шуметь в ушах. Но и вновь это оказалось приятно.
- Очень возбуждает, - наконец-то подала я голос. На это Жан только хмыкнул, и продолжил за мной наблюдать, при этом держа фотоаппарат в руках.
Посидев несколько минут на стуле и еще пару раз попробовав веревки на крепость, я попыталась встать на ноги. Зря, в общем-то. Ноги были связаны так, что даже стоять на них было невозможно - равновесие терялось почти мгновенно. И если бы не Жан - быть мне как минимум с разбитым носом.
Поймав меня, он уже собирался усадить назад на стул, но я замотала головой:
- Поставь меня на колени... - жарко прошептала я. - Так я окажусь еще беспомощней...
Оказавшись на полу с неловко поджатыми под себя ножками - я поняла, что кое-чего для завершения моего образа служанки в рабстве не хватает кое-каких деталей.
- У тебя есть какой-нибудь узкий ошейник?
Отойдя на минуту, Жан вернулся с требуемым. Причем это оказался стальной ошейник. Он был узкий и тонкий. Причем навесной замочек имел специальный паз на нем, из-за чего казался эдаким медальоном на ошейнике. Это было в тему.
Пару раз сглотнув и ощутив что ошейник слегка сжимает горло, я довольно кивнула.
Пока я прислушивалась к своим ощущениям - Жан вновь что-то брал со стены. Когда он обернулся, я увидела в его руке красный шар кляпа.
- Постой, - выдыхаю и замечаю, как глаза парня становятся слегка грустными. А я между тем продолжаю. - Разве у тебя нет в тон веревкам кляпа?
Тот ошарашено на меня смотрит, после чего берет требуемое. Причем как-то странно берет - положив на сжатый не до конца кулак и прижав сверху большим пальцем.
И лишь когда он разжал кулак, я поняла, в чем было дело - оказывается, кляп только с одной стороны выглядел шаром. С другой же стороны это был член где-то сантиметров десяти-двенадцати.
Я прикрываю глаза и представляю, как обхватываю его губами, как он медленно скользит по моему языку и надежно прижимает его сверху к челюсти, как его кончик проникает чуточку дальше, чем это надо и я чувствую его в своем горле. Только намек, но его вполне достаточно...
- Вставь его мне, - нервно облизываю свои губки, после чего решаюсь. - Вставь его мне насильственно... - после чего закрываю глаза и жду.
Чувствую, как головка резинового члена приживается и раздвигает мои губы, тем самым упираясь в сжатые губы. Он слегка надавливает и встречает сопротивление. А в следующее мгновение меня резко дергают за волосы, вынуждая откинуть голову назад. Не успеваю ничего сообразить, как тело рефлекторно пытается вскрикнуть... Разжимаются зубы и подавив сопротивление последней преграды в виде языка, в меня на всю длину входит член-кляп. Ремешки туго затягиваются на моем затылке. Да так, что чувствую, как они впиваются в края моих губ.
Наконец мои волосы отпускают, и я тяжело дышу, склонив голову вниз. А Жан вновь что-то берет со стенки.
В этот раз в его руках груша для накачки воздуха. На конце гибкой трубки выходящей из нее торчит игла, которые используют для накачки различных мячей.
Игла входит в маленькую дырочку по центру кляпа, и он начинает качать грушу. А я ощущаю, как член в моем рту начинает раздуваться, полностью заполняя собой всю полость рта. Закончив накачку, предлагает попробовать закричать...
Мой крик слышен лишь мне самой. Он полностью заглушается кляпом. И вот уже минут пять Жан балуется тем, что время от времени зажимает мой носик, и я остаюсь без притока воздуха. Но вскоре ему это надоедает, и он вновь начинает меня фотографировать. И я ощущаю, как каждая вспышка все сильнее возбуждает меня...
Но Жан вдруг перестает фотографировать и отложив фотоаппарат подходит ко мне, наклоняется собираясь снять кляп... И я отстраняюсь мотая головой.
- Нет? - удивляется он. - Что же тогда? - и я сильно покраснев, киваю на кнуты. Жан уже ничему не удивляется и берет требуемое, предварительно поставив меня у стоящего в углу черного стола и оперев грудью о его столешницу. Карабин на короткой цепочке, второй край которой прикручен к столешнице, защелкивается на кольце моего ошейника. Еще одна цепочка обвивается вокруг моих лодыжек. Теперь я со столом одно целое и к тому же не могу разогнуться.
Край юбки моей униформы приподнимается, и я чувствую крепкую ладонь Жана на своей попке. Первые хлопки по попке он делает руками, тем самым разогревая мои ягодицы. И лишь после этого берется за кнут. Сначала удары были легкими, ласкающими. Но потом они начали изменяться, принося не только возбуждение, но и боль.
Каждый удар неповторим. Они уже идут с оттягом и жгут мою попку. А в мозгу раз за разом взрывается настоящая сверхновая. А потом сквозь боль прорывается оргазм. Он похож на воды озера, что до этого сдерживались плотиной, и которая в одночасье рухнула, сметая все на своем пути.
Я извиваюсь в своих путах, и веревки вновь впиваются в мою плоть, создавая очередную волну оргазма. Ошейник удерживает меня в согнутом положении, тем самым напоминая мне, что я сейчас являюсь рабыней. Добровольной, но рабыней. Металл более жесток, чем веревка. Он непоколебим и это добавляет силы тому цунами, что бушует сейчас во мне.
Мое сознание не выдерживает, и я теряю сознание.
Очнулась я через пару минут. Отстегнутая от стола и посаженная на него. Жан как раз собирался начать развязывать меня. И я вновь воспротивилась этому.
- Ты что-то еще хочешь? - удивляется он.
Молча кивнув, я осторожно приподнимаю связанные ножки, и касаюсь носками туфель его ширинки. При этом с удивлением ощущаю твердость его кола.
- Э... ты уверена? Может не надо, это все-таки... - но я смотрю на него с дикой мольбой в глазах, вместе с этим пытаюсь слезть со стола и встать перед ним на колени. Почему-то именно ему я хочу подчиняться. Он остервенело зачесал в затылке. - Ты понимаешь, что после этого между нами многое измениться? Понимаешь, что ты перестанешь быть простой служанкой? Ты станешь принадлежать мне. По-другому я не смогу себя вести...
Договорить я ему не даю. И так понимаю, что он скажет - что я стану его рабыней. Пускай любимой и лелеемой... Резким толчком спрыгиваю со стола и кое-как умудряюсь упасть на колени перед ним. От этого коленки жутко болят, а из глаз брызгают слезы. Но я не обращаю на это внимание. Я начинаю тереться щекой о его пах.
- Что ж... - его пальцы сжимаются на моей челке. Это больно, унизительно, но в то же время мне приятно. Посмотрев на мое лицо, и видимо увидев там что-то важное для него, Жан подхватывает меня на руки и несет в свою спальню.
На кровать он меня бросает. И это правильно - сейчас я его добыча. Рабыня. А потому это правильно.
Понаблюдав пару минут за тем, как я беспомощная барахтаюсь на покрывалах, он, действуя уже более осторожно, укладывает меня на живот посредине кровати. Под животик ложиться небольшая круглая подушка. Или скорей даже валик, от которого моя попка явственно выпячивается вверх
И вновь меня ослепляет вспышка фотоаппарата.
Спустив с меня трусики, Жан поливает мой анус какой-то тягучей жидкостью. С запозданием до меня доходит, что это смазка. А потом сзади пристраивается и он сам.
Чувствую, как головка его члена прижимается к моему сфинктеру и, преодолевая его рефлекторное сопротивление, медленно входит в меня. Сначала мне показалось, что его член просто гигантский, и он сейчас меня разорвет. Но Жан не спешил и дал мне возможность расслабиться и привыкнуть к ощущению его плоти во мне. После чего продолжил движение. Как оказалось - его член хоть и не был толстым, но зато оказался невероятно длинным. По крайней мере, именно такое ощущение у меня создалось, когда он, наконец, полностью вошел в меня. После чего замер, давая мне передышку. И начал медленно двигаться во мне лишь тогда, когда я сама начала крутить своей попкой.
Брал он меня обстоятельно, при этом впрочем, не забывая и о моем удовольствии. Член Жана медленно выходил из меня на половину, после чего резко входил, лишь в самом конце притормаживая, от чего казалось, что член под конец становиться больше.
И это... и это заводило. Причем заводило настолько, что я все больше и больше начала разжигаться и уже через пару минут сама начала двигаться, стараясь чтобы член моего... господина, резче входил в меня до конца, тем самым даря острое ощущение.
В какой-то момент его пальцы схватили мои волосы на затылке, а вторая рука обхватила за талию. Как результат он фактически сидел на моих связанных ножках, а я уже сама насаживалась на его член. Причем я должна была привставать, после чего он болезненно дергал меня за волосы, тем самым заставляя принимать его плоть полностью в себя, а заодно сильно откидывать голову назад.
Кончили мы почти одновременно. Когда я ощутила что его сперма начала извергаться и меня заполняет будоражащий жар, я с удивлением для самой себя тонко вскрикнув, несмотря на надежно вставленный кляп, изогнулась дугой, насколько мне позволяло мое положение. Его рука, до этого держащая меня за волосы, легла мне на шею, окончательно дополнив мой настоящий женский оргазм.
Постояв так пару минут, Жан медленно вышел из меня и наконец, позволил моему безвольному и беспомощному телу упасть на кровать. Сам же он, тихо ругнувшись, пошел в ванну.
Долго лежать мне не дали. Вскоре Жан отнес меня в ванну и сделал многократное промывание кишечника... Что ж - это я заслужила.
После чего в мою попку был введен маленький шарик вибратора, а сверху вставлено нечто напоминающее вытянутое яйцо с маленькой перекладиной с одной стороны. Жан предварительно продемонстрировал для чего оно нужно. Стоило потянуть за перекладину, как "яйцо" раскрывалось на три части, тем самым образуя такую себе розочку. Можно сказать это был анальный пояс целомудрия...
Впрочем, моему членику тоже досталось, и он тоже оказался в плену пояса целомудрия. Только в отличие от тех моделей, что я видел в интернете - он был не пластиковый, а металлический. Да к тому же имел полую трубку катетера. И последнее было самым унизительным и неприятным... Но не в моем положении сопротивляться, а потому вскоре тонкий металлический штырь вошел глубоко в мой членик через мочевой канал.
Хотя все же надо признать, что стоило Жану потеребить за него, при этом включив шарик вибратора на мне при помощи пульта, как я начинала учащенно дышать.
Ко всему прочему он при помощи короткого отрезка веревки притянул мои лодыжки к связанным локтям, из-за чего я сейчас напоминала пойманную дичь. И если раньше я все-таки могла уползти, то теперь была полностью обездвиженная. После чего сам лег рядом.
Так я и заснула - в униформе горничной, связанная и с кляпом во рту, с зудящей от работающего вибратора и недавнего первого секса в роли девушки, попкой. Но я была счастлива...
Когда я говорила, что в связанном состоянии могла провести много часов, то никак не ожидала, что Жан воплотит и эту мою потаенную фантазию. Причем воплотит даже с переизбытком, так как связанной я провела целые сутки.
И за это время кляп вынимался лишь трижды. Первые два раза чтобы поесть-попить, а третий - чтобы сделать минет моему господину. Вкус его спермы на языке меня невероятно возбудил. Впрочем, и его тоже.
Не знаю уж какой он там бесплодный, но с потенцией у него оказалось все в порядке. По крайней мере, стоило мне отсосать ему, как кляп тут же оказался на месте, а меня уже повалив на кухонный стол, вынимали нормальному вхождению в попку "анальный пояс целомудрия"...
А когда он отлучался в город на пару часов, то меня посадили в маленькую клетушку, в которой можно было лишь стоять на коленях, да и то только уперевшись подбородком в ее пол. Впрочем, по-другому и не могло быть - клетка предназначалась для игровой перевозки рабынь и должна была полностью их обездвижить. А потому мое тело оплетало множество цепочек. Сразу три из них, крепились к кольцам на ошейнике. Поперечная перекладина проходила между связанными локтями и спинкой и была намертво прикручена к боковым стенкам клетки. Более того - даже в попку входила узкая пуля металлического дилдо что вибрировала и была прикручена к задней стенке.
В довершение всего Жан оставил наблюдать за мной работающую на запись видеокамеру и фотоаппараты, работающие в автоматическом режиме...
Боги!!! Как в те мгновения я хотела, чтобы он меня вновь и вновь брал, брал против воли, насиловал. И никогда! Никогда!!! Не освобождал...
Кстати, как оказалось - его импотенция имела сугубо психологический, а не физиологический фактор. Уж не знаю, что у него произошло, из-за чего его так перемкнуло, но на меня он реагировал вполне активно. Спрашивать же не было смысла - он всегда переводил разговор на другие темы. Или просто связав меня потуже, оставлял на несколько часов в одиночестве со своими мыслями и желанием.
Вообще-то с момента нашего первого раза в наших отношениях многое поменялось. Хоть и не все. Так, например, я как ходила, так и продолжаю ходить по дому в виде горничной. Только к моей одежде добавились еще кандалы. Сплю я также связанной. Но уже в его постели. А если же провинюсь - либо у себя в комнате закованная в кандалы, с работающим в попке вибратором и без возможности себя удовлетворить.
Также с того дня я вынуждена покидать дом вместе с ним и ездить в рестораны или на различные встречи. Естественно в образе девушки. Для этого Жан даже уволил свою секретаршу, роль которой я теперь исполняю на полставки. Профессия у меня как-никак вполне подходит, чтобы исполнять эти обязанности. А потому меня теперь можно назвать настоящей секретуткой, так как хотя бы раз в день он меня да имеет на рабочем столе. Естественно при этом качественно закованной в массивные, не меньше двух килограмм каждый, наручники. И он каждый раз кончает в меня, что доставляет нам обоим невероятное удовольствие. Должна признать, что ощущать его горячее семя в себе, которое к тому же запечатанное во мне при помощи надувного дилдо, присоединенного с внутренней стороны поясом целомудрия - это непередаваемое ощущение. Что-то среднее между сильнейшим унижением и ощущением себя настоящей женщиной. За провинности Жан отправляет меня на рабочее место с закованными лодыжками, а потому мне приходиться сильно изворачиваться, чтобы сотрудники, в основном мужчины, которые так и норовят пригласить меня на свидание, не замечали моих "украшений".
Кстати пояс целомудрия я, теперь, ношу постоянно. В институт в виде члена, а все остальное время в виде трусиков. Последний, кстати, ничем внешне не отличается от женского аналога, кроме как тем, что с внутренней стороны имеет полый цилиндр, в который вставляется мой членик и при закрытии пояса делает его полностью недоступным.
Ах да... В институт я теперь хожу в специально изготовленной для меня одежде. Внешне это простая, пускай и слегка облегающая, одежда. Но на самом деле - это настоящая тюрьма для моей феминизации. То, что выглядит рубашкой со стоячим воротником и длинными рукавами на самом деле просто ужасный по своей тугости и жесткости корсет со шнуровкой до самой шеи. К тому же рукава пришиты так, что верхняя часть моих рук надежно скована в движениях. Со штанами история обстоит аналогично - жутко тугие они дают возможность делать шаг не больше, чем если бы на мне была надета тугая юбка до колен. А на ногах у меня всегда надеты произведения искусства. По-другому это назвать нельзя. На вид это простые высокие мужские ботинки. Но только внешне, так как нога в этой обуви может принимать только такое положение, будто я обула туфли на двенадцатисантиметровом каблуке.
И ко всему прочему вся моя одежда надежно закрыта на маленькие замочки, которые скрыты от посторонних взглядов...
Уже прошло почти два месяца с того момента как я стала принадлежать Жану душой и телом. С ним мои отношения все крепчали. Что, к сожалению, нельзя сказать о моих родных...
Так уж вышло, что они обо всем узнали. Без скандала не обошлось. Крики, проклятия... В общем от меня отказались. Назвали тварью и извращенцем.
Мама кричала и хлестала меня по щекам, а я... а я тот момент полностью отказалась от своего прошлого и окончательно приняла себя как девушку. Я была счастлива...
Потом я, конечно, долго плакала в подушку, и Жану стоило огромного труда меня успокоить. Очень большого. Фактически ему сначала пришлось напоить меня успокоительным, а потом чуть ли не до потери пульса изнасиловать, тем самым заставив забыть обо всем кроме пиков оргазма замешанного на боли от слишком туго стянутых запястий и врезающегося в края губ огромного кляпа.
Как-то между делом старый портной Давидович закончил изготавливать для меня платье. Точнее два десятка платьев в стиле викторианской эпохи. Причем все они как одно мало того что были изготовлены с величайшим старанием и стоили на несколько порядков больше, чем была названа их цена, так еще старик постарался сделать так, что каждое платье превращало меня в физически беспомощную куклу.
А устроенная после этого фотосессия распалила меня так... в общем благопристойное мероприятие чуть было не превратилось в съемку порнофильма...
Через два дня Жан, по моей настойчивой просьбе все же поставил мне свое клеймо. Теперь я официально являлась его собственностью. А между моих лопаток были вытатуированы японские иероглифы с полным описанием моего положения. И эти символы грели мне душу... Незаметно для себя, я все больше превращалась в настоящую рабыню, любящую своего Господина. И что самое приятное - Господин отвечал мне полной взаимностью...
В тот вечер мы поздно покинули ресторан. На улице уже давно вступила в свои права зима, и все вокруг было качественно укрыто белым снегом.
Кутаясь в теплую белую шубку, подаренную мне Жаном, я довольно жмурилась и прижималась к своему Господину. Что было делать не так легко, так как мои запястья, стоило покинуть ресторан, оказались закованы в тонкие элегантные наручники, больше выглядящие как диковинные драгоценные браслеты из-за того что были покрыты золотом и инкрустированы мелкими драгоценными камнями. Парень был тоже весел и собственнически придерживал меня за талию. Казалось, что жизнь просто не может быть лучше. Новый Год уже прошел, оставив после сея приятные воспоминания и несколько десятков незабываемых оргазмов.
Уже месяц как я стала принимать женские гормоны в довольно-таки больших дозах, из-за чего мои бедра округлились, а также начала расти настоящая женская грудка. И стоило ей достичь первого размера, как Жан, заковав меня в колодки, собственноручно проколол мне соски, язычок и носик. Было больно и унизительно, так как он это сделал, не предупредив меня. Но то что он делал с моим телом после того перекрыло все мое негодование... Впрочем какое может быть у рабыни негодование? Да никакое. Просто напускное. Ведь моему мужчине нравится, когда я время от времени капризничаю. Это позволяет ему сделать мне пару дорогих подарков, после чего прилежно наказать...
"Да - жизнь налаживается" - решила я, вспоминая, что уже через неделю мои документы будут переведены в другой, более дорогой институт, и где в графе пол будет указан женский. Я тихонько хихикнула и потерлась щекой о плечо Жана.
- Извините, не курю. Как и дама, - ответил Жан. И только из-за того что я прижималась к нему, ощутила, как он напрягся.
- А сколько времени? - не унимался хриплый.
- Час пятнадцать, ночи, - хмуро отвечает Господин.
- Ну, в таком случае будьте так любезны, отдать мне все ценное, что у вас есть, - скалиться грабитель, вынимая из кармана пистолет...
Дальнейшие события произошли очень быстро. Практически одновременно.
Вот Жан бросает в лицо грабителя ключи от машины и, оттолкнув меня в сторону, делает рывок вперед, при этом сильно пригибаясь.
Кое-как удержав равновесие на пятнадцатисантиметровых каблуках - все-таки скованные руки, когда тебя толкают, очень неудобно, замечаю метнувшуюся из соседнего переулка какую-то тень.
Жан после короткой потасовки отбирает у грабителя пистолет и впечатывает оного в стенку.
Тень уже оформилась в виде сообщника грабителя. О чем недвусмысленно говорит помповое ружье в его руках. Но Жан его не видит, так как его противник еще пытается сопротивляться.
Не соображая, что делаю, я громко кричу и бросаюсь на подельника. Тот на автомате разворачивается в мою сторону. Со скованными руками на превосходящего тебя по силе мужчину вообще-то лезть глупо. Но это я соображаю уже слишком поздно.
Смотрящее мне в грудь дуло дробовика я хватаю скованными руками и опускаю его вниз. Надо было бы в сторону или вверх... Но не в моем положении это сделать, так как мое платье, как впрочем и любая другая моя одежда, сильно сковывает мои движения.
Яркая вспышка. Глухая боль в паху. Удивленное лицо подельника. Дырка от пули в его лбу.
Это было последним, что я запомнила, прежде чем потерять сознание.
Пробуждение было не очень приятным. Жутко ныл пах и сильно зудела грудь. Единственное что успокаивало - это привычная тугость корсета сдавливающего мое туловище и жесткость балетных туфелек на ногах, в которых я спала последнее время по требованию Жана.
Имя любимого и Господина обрушило на меня целый шквал воспоминаний. Я вспомнила, что произошло, и резко открыла глаза. После чего поспешила зажмуриться. Слишком светло оказалось вокруг.
Повторная попытка оказалась лучше и я, наконец, смогла оглядеться. По всем признакам я находилась в больнице. Причем далеко не в дешевой. По крайней мере, палата у меня была одиночная и со всеми удобствами.
Я лежала на удобной кровати укрытая легким одеялом и с удивлением рассматривала с десяток трубок, подсоединенных к капельницам, что тянулись к моему телу. К тому же как оказалось - я была довольно-таки прочно привязана к кровати.
Шея, над и под грудью, предплечья, талия, таз, запястья, бедра, над и под коленками, лодыжки - везде были широкие кожаные ремни белого цвета с маленькими замочками на них. Мягкие-то они мягкие. Но я не смогла сдвинуться даже на миллиметр. Причем шею охватывал ошейник из тех что применяются для фиксации головы, а потому хоть немного повернуть голову или посмотреть на грудь у меня не удавалось.
Подать голос тоже не удалось, так как из моего рта торчала трубка. И я ощущала, что она оканчивается где-то в желудке. Причем что удивительно - казалось, что она полностью заполняет мое горло, несмотря на то, что видимая мне часть не была очень толстой. Будто она там раздувалась как какой-то надувной дилдо. В ноздрях тоже ощущались две тонких трубки, которые, несомненно, шли мне прямо в легкие. По крайней мере Жан рассказывал что подобное проделывается для того что девушка, ну или парень, которую долго сношают в ротик не задохнулась. Или чтобы моно было вставить такой кляп, что уходил до самого горла.
Что же это происходит?!
А где-то через час хлопнула дверь в мою палату. Переведя туда взгляд, я увидела поразительную картину. В мою палату зашла медсестра. Не то чтобы это было странно в больнице... Только вот ее одежда...
Во-первых, все надетое на ней было из латекса. Во-вторых, ее талия напоминала песочные часы и была не более сорок сантиметров в обхвате, что, несомненно, было достигнуто при помощи утягивания на ней корсета, что и сейчас сжимал ее в своих объятьях. На ее шейке был надет стальной ошейник. Причем цельный и без какого-либо намека на замок или даже шов от сварки. Поразительно.
Ее с позволения сказать униформа была очень короткой и ее нижняя часть была довольно-таки пышной из-за латексных же подъюбников. Обута она была в сапожки на тонких стальных шпильках и закругленным носком. Руки ее были затянуты до локтя в перчатки. И все это ослепительно белого цвета. Лишь маленькие красные крестики на всей деталях одежды приносили хоть какое-то разнообразие.
Но ко всему этому добавлялось то, что ее лодыжки как и запястья были соединены широкими, но короткими лентами латекса, в котором просматривались тонкие цепочки.
Сначала она не заметила, что я очнулась и став ко мне спиной, низко нагнулась, что-то доставая в маленьком холодильнике напротив моей койки. Это дало мне возможность увидеть, что ко всему прочему на девушке надет еще и пояс целомудрия.
Наконец обернувшись, держа при этом в руках банку чего-то похожего на физраствор, девушка увидев мои открытые глаза, сначала ойкнула, после чего заменив в капельнице почти пустую банку, куда-то убежала. При этом мне она не сказала ни слова.
Наконец минут через двадцать медсестра вернулась. Причем не одна, а с доктором.
Вполне презентабельный мужчина лет сорок пяти на вид. Единственное что его отличало от обыкновенных врачей - это одежда из латекса.
- Очнулись, наконец, Екатерина, - ласково улыбнулся доктор. - Это хорошо. Скоро приедет ваш жених, так что пока отдыхайте. Вам это полезно. Все-таки вы пробыли в коме больше двух месяцев.
"Два месяца?! Стоп! Какой еще жених?!!" - мысли испугано заметались в голове, силясь хоть что-то понять.
Я попыталась что-то сказать. Но трубка не давала мне этого сделать.
- Расслабьтесь, - посоветовал доктор. - Вам пока еще рано говорить. Впрочем, как и двигаться - вы еще не отошли полностью от операций.
"Операций?!"
- Можете не волноваться - у нас замечательные врачи. Голосовые связки мы вам поправили. Также мы убрали нижнюю пару ребер. А потому вскоре, благодаря постоянному ношению корсета, ваша талия станет такой же тонкой как у 17-ой, - при этом он кивнул на медсестру. Только сейчас я заметила, что на ее ошейнике действительно есть гравировка с цифрой 17. - Также по просьбе вашего жениха мы вживили вам имплантат электрошока вдоль хребта. Так что вам теперь придется быть хорошей девочкой, - доктор ласково улыбнулся. - Также изменены связки и мышцы в ваших ножках. А потому настойчиво рекомендую отныне выбирать обувь с каблуком не меньше десяти сантиметров. В идеале все пятнадцать.
Я была в шоке от сказанного... Но в то же время уже поняла что произошло, и что Жан не оставил меня... И он назвался моим женихом. А если судить по окружающей обстановке - мог же спокойно назвать и просто рабыней...
А между тем доктор продолжил:
- Благодаря ударным дозам женских гормонов, что мы вам вводили, ваши бедра уже достаточно округлились и стали по-настоящему женскими. Грудь также выросла. Сейчас она где-то чуть больше второго размера. Думаю через месяца полтора при продолжении терапии она достигнет указанного в требованиях третьего размера... М-да... Надо сказать что самой большой проблемой оказалось собрать из того что осталось после выстрела в упор из дробовика настоящую женскую киску... да... было тяжело но интересно. Так что в ближайшие два месяца вам не рекомендуется заниматься сексом. Впрочем, за этим мы приглядим, так как вам еще эти самые два месяца лежать здесь. Реабилитация, знаете ли, очень важна при вашем состоянии... Может у вас есть какие-то пожелания? - под конец участливо поинтересовался доктор, подсовывая под правую руку блокнот с ручкой. Видимо освобождать меня от ремней даже не думали. Пришлось писать так.
Прочитав написанное, доктор улыбнулся:
- Ну, насчет макияжа можете не волноваться - татуаж вам сделали замечательный. Уж извините, что забыл вам сказать... Насчет рук - так уж и быть, я распоряжусь, а потому где-то через полчасика как вы и простите, вам наденут колодки. Есть у нас на такой случай специальные, титановые ... Насчет же вибратора должен отказать. Ваш жених настойчиво просил, чтобы удовлетворять себя, пока здесь находитесь, вы не могли. Потому все что я могу вам прописать - это трехкратное промывание кишечника каждые четыре часа... 17-я позаботься о Екатерине. Введешь ей затычку в попку на постоянной основе. И вообще - поступаешь в ее полное распоряжение. Будешь делать все, что она попросит кроме удовлетворения ее сексуального желания, а также освобождения.
Медсестра низко поклонилась доктору, и когда тот вышел, первым делом подкатила к кровати небольшой прибор, от которого в маленькую ванную тянулось несколько шлангов. Насадив на другой шланг небольшой членик, медсестра быстро ввела его в мою попку, после чего накачала его при помощи маленькой грушки, что гарантировало его фиксацию во мне. После чего направилась к маленькой подушечке, брошенной в углу, и, встав на нее коленями и заложив руки за голову, неподвижно замерла.
Через полчаса, как и обещал доктор, с моих запястий сняли ремни, чтобы тут же сунуть их в обжигающе холодные титановых полос металла, образовывающих колодки. Так было намного приятней лежать, чем когда руки были вдоль тела. Создавалось впечатление, что кто-то невидимый, но сильный держит мои запястья, чтобы вот-вот взять меня во все дырочки как законную добычу.