Пьетро уже давно покинул нишу, а Даниэль всё так и сидел, уставившись на свои руки. В чувство его привёл подошедший официант.
- Следуйте за мной, - бесстрастно, как робот, сказал он.
- Мне нужно переговорить с моим Мастером, - Даниэль поднялся.
- Сожалею, но сейчас он с герром Куинном.
- Тогда, пожалуйста, передайте ему, что мне нужно с ним срочно поговорить. Это очень важно.
На этот раз комната была другая, хотя и похожая, но Даниэль едва ли различал детали, меряя её беспокойными шагами и кусая губы. Клыки отчаянно мешали, а нажмёшь чуть посильнее - прокусишь до крови. Впрочем, ранки быстро закрывались. Ральф всё не шёл, хотелось помчаться к нему, и наплевать, с кем он там сейчас. Даниэль уже почти решился было бежать его искать, благо дверь была не заперта, он проверил. Но, взявшись за ручку, Фёрстнер помедлил - и выпустил её. Ну, вот найдёт он Ральфа, выдаст ему всё, как на духу - и что дальше? Во-первых, не факт, что Ральфа как-то тронет судьба Пауля. А во-вторых, даже если он пожалеет пусть не Пауля, а Даниэля - что он сможет сделать? Кинуться освобождать пленника, сорвав суд? Куда? И даже, предположим, ему это удастся. Как отнесутся к этому остальные вампиры? Едва ли опасность для человека, если этот человек не работает на главу Клана, будет сочтена достойной причиной нападения Штеймана на Кавальери. Пьетро поднимет шум до небес, и нападки на Ральфа пойдут по новому кругу.
Даниэль снова, на этот раз вполне осознанно вонзил клык в губу, и по подбородку потекла струйка крови. Как ни крути, а придётся решать самому. В самом деле, что ему до судьбы Греты? Она всё равно никогда Даниэлю не нравилась. Хотя она своей выходкой, вполне возможно, спасла Даниэлю жизнь... Вот только, можно смело держать пари на любую сумму, думала при этом не о нём. Она хотела вернуться к Ральфу и отомстить тому, кто её от дорогого ей человека, вернее, вампира, оторвал.
А втирала-то Даниэлю - тебе, мол, подарок сделали, бессмертие обеспечили... Что-то в ней самой не видно благодарности за аналогичное благодеяние.
Всё в Даниэле противилось мысли пойти на поводу у шантажиста, но, вероятно, он бы всё же уступил - он любил Пауля, и тот был ему куда дороже не слишком желанной знакомой, чьи повадки коробили его чуть ли не с первой встречи. Уступил бы, если б не одно "но". Ральф Штейман любил Грету. Для него она была дочерью, любимой и единственной, и - Даниэль не строил иллюзий - куда дороже самого Даниэля. Да, до Греты Фёрстнеру дела не было, а вот до Ральфа - очень даже было. Вспомнить, что творилось с Мастером, когда недоброй памяти Михаил Андронеску сделал Хайнце своим птенцом. И вот теперь судьба подарила Ральфу и Грете новый шанс... только затем, чтобы руками Даниэля отнять?
И как он после этого будет смотреть в глаза своему Мастеру? Как они после этого будут вместе уживаться? Нет, возможного гнева Ральфа Даниэль не боялся. Даже если тот захочет его убить - если бы его смерть могла спасти Паулю жизнь, Даниэль бы не колебался. Это было бы тяжело, но он бы знал, как поступит. Куда больше его пугала перспектива жить год за годом, век за веком, зная, что он предал того, кто стал ему - в этом уже можно было себе признаться - дороже всех живущих на Земле. В том числе и родной семьи.
Смерть Пауля Даниэль, наверное, переживёт. В конце концов, он вампир, и если с ним ничего не случится, он всё равно рано или поздно потеряет всех родных. Пережить горе и отчуждение Ральфа будет сложнее. Наверное.
Шаги, открывшаяся дверь - и на пороге возник официант, сделавший приглашающий жест. И, хотя до того Даниэлю казалось, что время тянется бесконечно, теперь ему захотелось крикнуть "уже?!" Но он сдержался и двинулся вслед за безмолвным подчинённым Паука.
Видимо, на этот раз распитие мирной жертвы и прочие процедуры прошли благополучно. Обстановка в зале до боли напоминала то, что Даниэль уже видел неделю назад. Пять столиков с судьями, на этот раз другими, с одной стороны стоят Ральф с Гретой, с другой - Кавальери со своим подчинённым. Паук скромно сидел в стороне от всех, на краю одного из нишевых диванов. За спинами судей тихо расположились остальные вампиры, из полумрака поблёскивали глаза и драгоценности.
Даниэля подозвали к центральному судейском столу, и он, не чуя ног, подошёл. Прямо перед ним оказался хрустальный графин с зелёной жидкостью - видимо, это и был тот самый абсент, которым напоили бедняжку Айке. Даниэль уставился на него, сосредоточившись на гранёном шарике крышки. Смотреть ни на кого не хотелось, и на Грету с Пьетро меньше всего.
Ему задавали вопросы, он отвечал, не вникая в смысл. Когда стал вампиром, давно ли знает Грету, в каких отношениях с ней состоял и знает ли, в каких она отношениях с Ральфом Штейманом... Невольно вспомнилось, что когда ему понадобилось изобразить в книге сцену суда, он пришёл на настоящий процесс и высидел его от начала до конца - чтобы знать детали и представлять себе ход действа полностью. А в книгу всё равно вошли лишь один диалог, да пара абзацев описания.
- Скажите, Фёрстнер, - сидевший за столиком с графином вампир, видимо, председатель суда, сцепил пальцы в замок. - С тех пор, как Грета Хайнце была обращена, вы получали от неё какие-либо известия?
Вот оно. Даниэль вдохнул полную грудь ненужного ему воздуха. Прости меня, Пауль.
- Нет, - громко и чётко произнёс он. - Никаких.
- Вы уверены? - глаза председателя цепко ощупали его лицо.
- Абсолютно.
Председатель помедлил, и Даниэль, не выдержав, метнул всё-таки взгляд на Кавальери. Тот улыбнулся и покачнулся с носка на пятку, держа руки в карманах. Фёрстнер снова уставился на хрустальный шарик, а потом председатель кивнул.
- У меня больше нет вопросов.
У других судей нашлась ещё парочка, но Даниэль и под дулом пистолета потом не смог бы вспомнить, о чём ещё его спрашивали. Больше всего ему хотелось уйти и забиться куда-нибудь в тёмный угол. Однако, когда допрос закончился, Ральф тронул его за плечо и жестом указал на место рядом с собой.
- Итак, - председатель поднялся, - рассмотрев все обстоятельства дела, мы пришли к выводу, что смерть всеми нами высоко чтимого Михаила Андронеску была несчастным случаем. Грета Хайнце в ней невиновна. Следовательно, она имеет право примкнуть к Клану Кавальери или выбрать себе любой другой Клан, готовый её принять. Если найдётся желающий оспорить решение суда, или считающий, что он располагает новыми фактами, мы рассмотрим его заявление на следующем Сборе, но не ранее, чем через год, начиная с этого числа. Мы сказали.
- Мы сказали, - хором повторили остальные судьи.
- Очень хорошо, - Доминик Куинн тут же поднялся с места, не дав выдержать торжественную паузу. - А теперь, господа, не подумайте, что я кого-то гоню, но всё же напоминаю вам, что время уже позднее. Ральф, Пьетро, вас я попрошу задержаться, мне нужно кое-что с вами обсудить.
Может, Паук никого и не гнал, но вампиры начали подниматься тотчас же. Загремели отодвигаемые стулья, Ральф что-то тихо сказал Грете, но из-за грохота Даниэль не расслышал, что. Потом Штейман кивнул Куинну и подхватил Даниэля под руку:
- Пошли, поговорим.
Даниэль послушно двинулся за ним, спиной чувствуя взгляд Греты. Вместе с Мастером они пересекли коридор и вошли кабинет, где Даниэль дожидался вызова для дачи показаний. Ральф плотно закрыл за ними дверь и только тогда заговорил:
- Не волнуйся за Пауля, Даниэль. Твой брат жив, здоров и, вероятно, уже вернулся в гостиницу.
Даниэль моргнул.
- Ты... знал?!
- Знал, - кивнул Ральф.
- Но... откуда?
- От нашей общей знакомой, детектива Винклер. К счастью, я сообразил её навестить на тот маловероятный случай, если тебе снова захотят предъявить обвинение. Возможно, тогда её пришлось бы привести в качестве свидетеля, способного подтвердить доказательства твоей невиновности. И она мне рассказала, как была свидетельницей похищения твоего брата.
Даниэль открыл рот, потом закрыл.
- Я хочу его видеть. Я хочу сам убедиться.
- Ты его увидишь. Завтра ты позвонишь ему и скажешь, что приезжаешь навестить отца. Ты ведь этого хотел? А сегодня, извини, моим людям надо поработать над его памятью. Он не должен помнить, что с ним произошло, ты согласен? Поверь мне, Даниэль, с ним всё будет в порядке.
Всё существо Даниэля требовало немедленно мчаться туда, где находится брат, чтобы хотя бы издалека увидеть его живого и здорового... Но он принудил себя согласно кивнуть. Всё равно Мастеру нет резона ему лгать, ложь вскрылась бы самое позднее через несколько дней.
- А если Кавальери захочет отомстить?
Ральф усмехнулся. Он выглядел весьма довольным собой.
- А вот как раз на этот случай Паук сейчас втолковывает ему, что у нас есть запись вашего разговора. И если станет известно, что он пытался подбить свидетеля на дачу ложных показаний... Тогда он будет выглядеть ну очень некрасиво. Пьетро только-только утвердился на месте главы Клана. Такой удар по репутации ему совсем не нужен.
- У вас и запись есть?
- Ну не потому же Пьетро похитил твоего брата, что ему еды не хватало. Паук оборудовал микрофонами все столики, и вуаля! У нас есть доказательства.
Даниэль снова кивнул и несколько раз глубоко вздохнул, успокаивая себя. Тревога за Пауля не то чтобы ушла совсем, но всё-таки поутихла. И на её место пришла злость.
- Так какого ж чёрта ты молчал?!
- Тебе было бы легче, знай ты о похищении заранее?
- Не притворяйся глупее, чем ты есть! О том, что вы его спасли, разумеется.
- Перед судом мы его ещё не спасли. Сигнал, что всё окончилось благополучно, пришёл прямо во время заседания. Даниэль, я не хотел обнадёживать тебя, когда дело могло сорваться в любой момент. Твой брат был в здешней резиденции клана Андронеску, но окажись он в другом месте, ничего у нас могло бы не выйти. Тебе было бы легче надеяться, а потом узнать, что он погиб?
- По-твоему, мне легче было думать, что я обрекаю его на смерть?! Да, я б предпочёл хотя бы надеяться!
- И тем самым, вероятно, подписал бы ему смертный приговор. Актёр из тебя, прямо скажем, никудышный. Выдай ты себя Кавальери - и ему, чтобы отдать приказ, потребовался бы всего один телефонный звонок. С этими нынешними мобильными телефонами просто удивительно, с какой скоростью всё делается.
- А вам для ваших игр всенепременно требовалось создать у меня нужный настрой? - огрызнулся Даниэль. - Вытащить Пауля раньше вы ну никак не могли?!
- Никак, - жёстко отрезал Ральф. - Не думай, что я садист, которому нравится наблюдать за твоими мучениями. Но нам действительно пришлось идти по очень тонкой грани. У нас не было никакого права врываться в дом главы одного из Кланов. Твой брат - не повод. Лишь когда Пьетро попытался использовать его для шантажа, тогда и только тогда мы получили хоть какое-то оправдание для силовых действий. И то, дойди дело до разбирательства, ещё неизвестно, что будет сочтено большим грехом. Мы уповаем лишь на то, что для Куинна ущерб его имени значит гораздо меньше, чем для Пьетро, который глава без году неделя, и у него в Клане имеются те, кто только и ждёт повода если не взбунтоваться, то отколоться и попытать счастья в другом месте.
Даниэль скрипнул зубами. Ральф наверняка услышал, но Фёрстнеру было всё равно.
- А с чего это Куинну принимать такое участие в моей судьбе? Только не говори, что он на старости лет стал сентиментальным!
- Не скажу, но пример Греты весьма поучителен и заставляет задуматься. А если бы ты меня возненавидел и решил последовать её примеру? У нас с Пауком заключена договорённость - я разделяю с ним свой бизнес в обмен на защиту для Греты. В случае же, если со мной сейчас что-то случится, моим вероятным приемником станет Штефан Ланг. Во всяком случае, в завещании указано, что контроль над "Vita sanguis" переходит к нему. А он с Куинном никаких договоров не заключал. Хочешь спросить что-то ещё?
- Нет.
- Вот и отлично. Зато теперь я точно знаю, что могу полностью тебе доверять, - утешающим тоном добавил Мастер.
"А вот я тебе - нет", - подумал Даниэль. Умом он понимал, что Ральф прав, и законы вампиров им всем должно соблюдать в первую очередь... Но злость не проходила. Злость и какая-то обида, что ли? Что-то хрустнуло в его отношении к Мастеру, словно в тонком пока ещё мостике, что протянулся между ними, появилась трещина. Наверное, со временем это чувство пройдёт. Хотелось бы надеяться.
- А если бы я всё же поддался шантажу, что тогда? - мрачно спросил он.
- Тогда бы мы предъявили запись прямо на суде, - Ральф пожал плечами. - Надеюсь, то, что твоя репутация лояльного птенца была бы подмочена ещё немного, ты бы пережил.