- Прошу вас, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Надеюсь, вам будет здесь удобно.
- Очень милое место, - госпожа О'Нил поставила на стол дорожную сумку. - Спасибо вам за помощь.
Двое её детей - мальчик лет десяти и девочка немного младше - с интересом осматривались по сторонам.
- Это моя работа, - симпатичный молодой человек с улыбкой развёл руками. - Если вам что-нибудь понадобится - звоните, вот телефон.
- Было очень приятно с вами познакомиться, - улыбнулась в ответ женщина. Её собеседник чуть поклонился на прощание и вышел.
Мы с Симоном Шевалье, стоя за стеной, наблюдали, как семья первого заместителя главы Службы по Борьбе с Тёмной магией располагается на новом месте. Колдовство сделало стену прозрачной с одной стороны, и мы могли видеть всё, происходящее в комнатах, но сами оставались невидимыми.
- Вы и в самом деле готовы убить их всех, если ваши требования не будут выполнены? - негромко спросил Симон.
- Нет, - ответила я. - Но Светлые этого не знают.
Симон промолчал. Внутри девочка, обнаружившая в ванной комнате фигурные краники, звала мать полюбоваться на своё открытие.
Симон проделал всё без сучка, без задоринки, правда, совершив убийство и чуть было не потеряв своего агента. Сотрудник Службы, которого оный агент взялся обрабатывать, оказался сильнее, чем мы рассчитывали, и дело едва не сорвалось, но всё закончилось благополучно. В результате прилетевшую с курорта госпожу О'Нил и её детей у трапа самолёта встретил хорошо ей знакомый подчинённый её мужа, который сообщил, что в связи с возросшей активностью Тёмных семьи сотрудников Службы должны на время поменять место жительства. А потому ей с детьми надлежит сесть вон в ту машину, которая и отвезёт их куда надо. Госпожа О'Нил, не выказав особого удивления, села в машину, которую вёл человек Шевалье, а встречавший их сотрудник Службы по дороге из аэропорта погиб в автокатастрофе. Разумеется, Светлые поймут, что всё это было подстроено, но главным было скрыть, кто именно произвёл внушение. Апартаменты для гостей были приготовлены заранее - по моему строжайшему приказу заложники должны были как можно дольше не подозревать об истинном положении дел.
Я отвернулась от стены, тут же утратившей прозрачность, и направилась к лестнице на второй этаж. Очередной из принадлежавших Барру домов стоял целиком в Тирфо Туинн и был защищён всеми возможными способами. Мрачный, похожий на негатив чёрно-белой фотографии пейзаж за окнами наводил на меня тоску, и я отгородилась от Подпространства шторами, поскольку дом, построенный человеческими руками, пусть и с помощью магии, был единственно настоящим в этом призрачном мире. Поднявшись в кабинет на втором этаже, я зажгла настольную лампу. Шевалье вошёл следом за мной и опустился в указанное ему кресло.
- И что мне делать с вами? - спросила я. - Вы ведь так и мните себя кругом правым.
- Мню, Повелительница, - спокойно подтвердил Симон. - Я был уверен, что вы справитесь.
- Завидная уверенность.
- За то время, что мы с вами были знакомы, это чуть было не произошло дважды. В первый раз - когда вы вернули Софи Дарденн. Во второй - во время схватки с Барром.
- Так вы для этого меня с ним стравили?
- Да, Повелительница, - Шевалье и не подумал отпираться. - Я уверен, что, продержись он ещё хотя бы пару минут, вы прорвались бы к Источнику. Но он сломался слишком рано.
- И тогда вы решили пойти ва-банк.
Симон кивнул, всё так же спокойно глядя мне в глаза. Я отвернулась. Мне не хотелось этого признавать, но в чём-то он был прав. Возможно, моему предшественнику для того, чтобы решиться войти в Источник, хватило одного честолюбия, но мне, чтобы пойти на этот смертельный риск, нужен был стимул посерьёзней. Такой, как спасение своей жизни или жизни человека, который мне дорог.
- Кристиан ничего не знает о вашей роли в этой истории, - сказала я, не оборачиваясь. - И не должен знать. Я рассказала ему только о броллахане.
- Вы правы, Повелительница. И как он отреагировал?
- Уговаривал меня забыть об этом, ведь всё обошлось, - я подошла к столу и села. - Кстати, как вы всё это организовали? И как узнали обо мне? У вас есть агенты в Школе, так?
- Есть, - подтвердил Симон. - Я получил сообщение, что в Школе обучается прирождённый тёмный маг, но мой информатор не смог оценить размеров вашей Силы. К счастью, вы ездили на экскурсии, и мы смогли увидеть вас в Зальцбурге. После этого была разработана операция по извлечению вас из Школы. Справедливости ради должен сказать, что, даже не будь вы потенциальной Повелительницей, мы всё равно попытались бы вас заполучить, ведь прирождённых Тёмных очень мало.
- Вы были так уверены, что я справлюсь с броллаханом? И что знаю, как это сделать?
- Мы знали, что вы работаете в библиотеке. Подбросить туда "Полуночный сбор", снабдив книгу привлекающим внимание маячком, было нетрудно. Были, правда, опасения, что вы пересилите себя и не станете её читать, а, как положено, отдадите в закрытый фонд, но пришлось рискнуть. По докладам моего информатора вы представали человеком независимым, любознательным и не склонным слепо принимать на веру всё, что вам говорили о Тёмных.
- Но книгу мог найти кто-нибудь другой...
- Тогда в его руках оказался бы сборник исторических хроник.
- Понятно... А если бы я не захотела или не смогла изгнать броллахана?
- После того, как вы спасли де Лиля, мы не сомневались, что вы и тут не сможете остаться в стороне. Однако мы держали броллахана под контролем и не допустили бы, чтобы он убил ребёнка или напал на кого-то ещё. Его отозвали бы не позднее вечера первого января.
Я вспомнила, как броллахан, покинув тело мальчика, внезапно исчез, хотя у меня уже не было сил изгнать его. И моё чёткое впечатление, что тварь раскланялась со мной, хоть и с примесью издёвки. Вот, значит, как было дело...
- Мы планировали не доводить дело до суда и отбить вас по дороге в Ассамблею, - продолжал между тем Симон. - Вмешательство Кристиана оказалось для нас полной неожиданностью и едва не спутало все планы, но, в конечном счёте, вы попали именно туда, куда нужно.
- И вместо одного Тёмного мага вы получили двоих, - подытожила я.
- А у оборотней появился новый и очень сильный Хозяин, - добавил Шевалье. - А у вас, Повелительница - новые вассалы, что совсем не лишнее. Полагаю, со временем под его рукой будут не только волки. Вы знаете, что Бьорн Ольсен помирился с дочерью? А он глава второго по значимости и самого многочисленного семейства в клане.
- Да, Крис говорил. Вы полагаете, что медведи согласятся на вассалитет?
- Думаю, это вполне возможно. Конечно, торопиться они не станут, но кое-кто из молодёжи уже обсуждает, какие выгоды из этого можно извлечь.
Я хмыкнула. Но сейчас мне не хотелось говорить о делах. А о чём хотелось, я и сама не могла сказать. Кристиан со мной не поехал, и я теперь решительно не знала, куда себя девать. Собственно, появляться здесь мне было незачем, но я, ругая себя за сентиментальность, всё же решила проследить, чтобы люди, ставшие орудиями в моих руках, были хорошо устроены и не терпели неудобств. К тому же это давало возможность хоть чем-то заполнить время.
- Ладно, - сказала я. - Сдаётся мне, нам с вами здесь больше делать нечего. Давайте вернёмся.
Крис встретил меня на крыльце. Кроме красоты заката, из дома его выгнали плотные клубы табачного дыма. Хозяева, на всякий случай приведшие своих вассалов в состояние боевой готовности, пришли доложиться, и теперь Целлер, сидя вместе с Гербе в гостиной, курил одну сигарету за другой, причём, судя по количеству окурков в пепельнице, уже давно. Войдя в комнату, я поморщилась. В небольших количествах запах табака мне даже нравится, но когда его так много, сразу хочется кашлять.
- Ну вы и надымили, - я демонстративно помахала ладонью перед носом. - Топор вешать можно.
- Прошу прощения, - Дитер воткнул наполовину выкуренную сигарету в пепельницу и приоткрыл окно, создав с помощью Силы интенсивный сквознячок.
- Пойдёмте в другую комнату, - сказала я. - Здесь ещё не скоро проветрится.
Хозяева вскоре ушли, и мне осталось только слоняться по дому и саду в ожидании новостей. Даже с Кристианом разговор не клеился, хотя обычно нам всегда находилось о чём поговорить. Вечер казался бесконечным, но в конце концов всё же закончился. На ночь я попросила Кристиана наложить на меня усыпляющее заклинание, так как боялась, что не смогу уснуть. Крис даже несколько перестарался, и проснулась я куда позже, чем рассчитывала. Когда я, всё ещё зевая, вышла к завтраку, поджидавший меня Симон протянул мне сводку новостей из Ассамблеи.
- Подчёркнутое красным - это, как я понимаю, послание лично вам, - сказал он.
Я выхватила у него бумагу. Красной чертой было выделено сообщение, что в результате успешной операции СТМ была арестована родственница и сообщница объявленной в розыск преступницы Александры Черновой, Чернова Е. В.
- Ну... - сказала я и замолчала, не находя слов. - В чём же она сообщница? В том, что меня родила?
- Да не имеет значения - в чём. Главное - довести до вашего сведения, что ваша мать в их руках.
- Вы отправили им мои требования?
- Да, как только получил это, - Симон приподнял за краешек лист с гербом Ассамблеи.
- А почему не вчера?
- Потому что вчера ещё оставалась призрачная надежда, что госпожу Чернову забрали для простого допроса и вскоре отпустят. В этом случае захват нами заложников стал бы актом агрессии, причём необоснованной.
- Но мы их уже захватили. Полагаете, муж не обнаружил пропажи жены? - скептически спросила я.
- Обнаружил, конечно, но, как и в первом случае, исчезновение - де-юре ещё не похищение. Мало ли где они могли провести ночь, мы же к этому не имеем никакого отношения.
- Даже после смерти сотрудника Службы?
- Даже после неё, если им не удастся доказать, что за ней стоим мы. Поэтому я, кстати, собираюсь эвакуировать моего человека. По факту смерти начато расследование, проверяются все контакты покойного, а мой агент контактировал с ним весьма тесно.
- Ну, эвакуируйте, раз нужно. Как скоро можно ждать ответа?
- Трудно сказать. Я думаю, не раньше завтрашнего дня. Сначала они убедятся, что разыскать похищенных своими силами у них не получается. Потом они начнут тянуть время, так что я посоветовал бы вам назначить им конкретные сроки. Я уже обдумал, где можно произвести обмен. Но вам я советую туда не ездить. Я понимаю ваши чувства, и именно поэтому будет лучше, если вы в такой момент останетесь в стороне. Извините, если я вас обидел...
- Вы боитесь, что я совершу какую-нибудь глупость?
- Даже самые разумные и хладнокровные люди могут сорваться, когда речь заходит о жизни их близких.
- Ладно, - сказала я. - Но если во время обмена что-нибудь случится...
- Я готов ответить.
Я задумчиво кивнула. При всех его недостатках, одного у Шевалье было не отнять - он и впрямь не боялся брать ответственность на себя.
Крис где-то отсутствовал большую часть дня, вернулся к вечеру и сразу отправился в душ. Когда я заглянула в общую гардеробную, разделявшую наши спальни, то увидела открытую дверцу шкафа, на которой висели несколько рубашек, и ещё какие-то вещи валялись на полу. Должно быть, опять бегал по окрестностям в волчьем обличье, подумала я с раздражением. Весь этот день, когда я не знала, куда себя девать, мне отчаянно не хватало его умения одним своим присутствием успокоить и подбодрить меня. От остальных ждать ничего подобного не приходилось, они все слишком хорошо помнили, что я - их Повелительница, и не допускали фамильярностей, а мне так хотелось, чтобы меня обняли, погладили по голове и сказали, что всё будет хорошо. Крис был единственным, кто мог это сделать, но его не было, и я злилась. Я подняла лежавшие на паркете брюки, и тут Крис вышел из ванной. Волосы у него были слегка влажные.
- Неужели нельзя было убрать это в шкаф? - раздражённо спросила я. - Что ты вечно свои вещи бросаешь где попало? Почему я их должна на место укладывать?
- Ты не должна их укладывать. В доме полно слуг, только позови.
- А у самого, что, руки не поднимаются? Или тебе нравится быть неряхой?
- Это я неряха? - возмутился Крис. - Да ты посмотри, что творится у тебя в кабинете!
- У меня там на полу ничего не валяется!
- Зато на столе - полный бардак.
- Мой стол, что хочу, то и делаю. А эта комната - общая!
- Так уберись.
- Я должна убираться? Ты тут швыряешься, а я должна, как прислуга, за тобой порядок наводить?!
- Так позови настоящую прислугу! - похоже, Крис тоже начал злиться. - Или зачаруй комнату, чтобы всё само собой убиралось! И вообще, я могу и в гостевую перебраться, если тебя мои привычки не устраивают.
Я слегка сбавила обороты. Выгонять его из наших общих апартаментов в мои планы не входило.
- Я не хочу звать прислугу в мои комнаты, - стараясь говорить спокойно, сказала я. - Я так и не привыкла, чтобы чужие люди хозяйничали там, где я живу.
- Знаешь, Сандрин, это твои проблемы. Но почему ты срываешь на мне своё плохое настроение?
- Плохое настроение? - я снова завелась. - А по-твоему, у меня нет для него оснований?! Мою мать похитили, я не знаю, что с ней и жива ли она вообще, я вынуждена сама стать похитительницей, я постоянно жду, что они там ещё измыслят! И ты называешь это всего лишь плохим настроением?!
- Тогда давай отложим выяснение отношений до тех пор, пока всё не решится, и ты не успокоишься, - предложил Крис. - Тогда и решим, кто будет убираться и стоит ли нам жить в одних комнатах.
- Ты говоришь так, словно я виновата в том, что беспокоюсь!
- Ничего подобного я не говорю. Я вообще не вижу смысла продолжать этот разговор, - и Кристиан направился к двери.
- Ну и катись к чёрту! - зло крикнула я ему вслед.
Крис не ответил, с лёгким стуком закрыв за собой дверь. Я сжала кулаки, чувствуя злость и разочарование. Ссора всё-таки давала возможность, пусть и не лучшим способом, но выплеснуть напряжение, а он взял да и оборвал её на полуслове. Захотелось догнать его и довести дело до конца, но тут в дверь постучали.
- Повелительница, - заглянувшая в комнату Элоди была серьёзна и даже торжественна. - Вам сообщение из Ассамблеи.
С колотящимся сердцем я последовала за ней. Оказалось, что сообщение было прислано по магической почте. Чёткие рукописные строки появлялись на листе бумаги в том же темпе, в каком писались сейчас в здании Ассамблеи.
"Уважаемая госпожа Чернова, мы получили Ваше сообщение. Мы хотели бы вступить в переговоры, и надеемся, что Вы проявите понимание и воздержитесь от поспешных решений".
Я взяла ручку и размашисто написала под присланным сообщением:
"Говорите".
"В первую очередь мы должны убедиться, что с госпожой О'Нил и детьми всё в порядке".
"Они живы и здоровы".
"Мы хотели бы получить доказательства".
Я мимоходом подумала, что, возможно, стоило бы поручить этот разговор кому-нибудь поопытнее, тому же Шевалье, например. Ведь я понятия не имела, какие доказательства им можно представить.
"Прежде мне нужны доказательства благополучия моей матери. Без этого наш разговор теряет смысл".
"Вы их получите. Надеюсь, Вы понимаете, похитив невинных людей, Вы поступили безнравственно?"
"Не более безнравственно, чем вы".
"Позвольте с Вами не согласится. Арест - не похищение, да и госпожа Чернова - взрослый человек, с Вашей же стороны имело место похищение детей".
"Прежде всего она не маг и подпадает под действие Закона о Секретности, запрещающего вмешивать людей в дела магов, о чём вы знаете лучше меня. А если у вас не хватило совести, чтобы обойтись без грязных приёмов в отношении меня, пусть вас сдерживает хотя бы страх за детей. Вы связались со мной, чтобы обсудить мой моральный облик?"
"Нет, разумеется. Мы хотим предложить Вам условия обмена. Думаем, будет справедливо, если детей Вы отпустите первыми. Сначала мы хотели бы получить девочку, тогда мы передадим Вам требуемые Вами доказательства. После этого Вы пришлёте нам мальчика, мы отдаём Вам госпожу Чернову, и получаем обратно госпожу О'Нил. Вас устраивают эти условия?"
"Нет. О'Нил с детьми идут в комплекте и отдаются все вместе в обмен на мою мать".
"Госпожа Чернова, детские жизни - это всё же не предмет для торговли".
"А я не торгуюсь. Будет так, как я сказала, или не будет никак".
"То есть Вы готовы убить их всех? Подумайте, как это будет выглядеть в глазах общества. Оно от Тёмных и без того не в восторге, а теперь Вы и вовсе станете чудовищем. Вряд ли кто-то свяжет эти убийства с арестом госпожи Черновой, а если и свяжут, то все решат, что Вы в отместку за творимое нами правосудие убиваете детей, и окончательно убедятся, что чёрные маги - зло, которое надлежит уничтожать без пощады".
Во мне вновь вскипела ярость. Они вздумали меня пугать, вот как? Что ж, может я и становлюсь чудовищем, да только чудовищем меня делают они сами. И теперь всё, недовыплеснутое на Кристиана, излилось на головы моих невидимых корреспондентов.
"Мне плевать, что подумает ваше общество, - я нажимала на ручку так, что бумага чуть не рвалась. - Вы знаете, чего я хочу. И либо вы завтра же отдаёте мне мою мать, либо начинаете получать своих О'Нилов по частям. И больше мне с вами говорить не о чем. Надеюсь, я ясно выразилась?"
Ответа пришлось ждать минуты две или три, но когда он пришёл, то был весьма лаконичен:
"Вполне".
Невидимый простому глазу огонёк связи погас, разговор был окончен. Обернувшись, я увидела стоящего на пороге Симона. Он подошёл к столу и, вопросительно глянув на меня, взял исписанный лист. Я откинулась на спинку стула. Как всегда, на смену вспышке злости пришло опустошение, и вместе с ним - сомнение, правильно ли я поступила. Может, не стоило быть настолько резкой? Всё же лучше было бы позвать Симона и доверить это дело ему, он не допустил бы ошибок. Я ждала, что Шевалье как-то прокомментирует мой метод ведения переговоров, но он сказал только:
- Дюваль спрашивает, подавать ли обед.
- Пусть подаёт, - вяло отозвалась я, хотя есть мне совершенно не хотелось.
Связь заработала часа два спустя, когда пришло краткое и сухое согласие на обмен на наших условиях. Оставив Симона улаживать детали, я поднялась к себе. Ощущения победы не было, более того, я поняла, что мне стыдно. Они ведь правы, я действительно ввязалась в грязную игру, используя самые недопустимые приёмы. И то, что они начали первыми, вряд ли может послужить оправданием. Они начали, а я продолжила...
Если бы пришёл Кристиан, мне стало бы легче, но за весь вечер он так и не появился. Я опять злилась и психовала, но гордость не давала пойти искать его самой. Почти всю ночь я проворочалась в постели без сна и встала задолго до своего обычного времени. Обмен был назначен на десять часов, и я, выпив только кофе, потому что кусок не лез в горло, села дожидаться, чем он кончится. Примерно в половине двенадцатого открылись Пути, и во дворе появилась машина, из которой вылезли Симон, Эрика и Жерар Шевалье. Я вскочила и высунулась в открытое окно, глядя, как Жерар вынимает из машины и вносит в дом на руках не то спящую, но то бесчувственную женщину.
Я выбежала на лестницу, навстречу им.
- Что с ней?!
- Спит, - отозвался Симон. - И, я думаю, пока не стоит её будить. Вряд ли она много помнит о своём аресте, скорее всего, её так и держали под сонным заклятием.
- Это не опасно? - вырвалось у меня. Сонные заклятие бывают разные, стоит переборщить - и сон вполне может перейти в кому, а то и в смерть.
- Думаю, что нет. Но, разумеется, целители её осмотрят.
Жерар внёс маму в гостевую комнату, а я осталась стоять на лестничной площадке, прислонившись к стене. Слава богу, слава богу, всё позади...
- Как всё прошло?
- Спокойно, - ответила Эрика. - Ребятишки, по-моему, так ничего и не поняли.
- Вот и хорошо. Симон, - тихо добавила я, - спасибо, - и, чуть помедлив, обняла его.
- Не стоит благодарности, Сандрин, - так же тихо сказал он. - Прислать к вам Марту?
- Нет, не надо. Отдыхайте. Спасибо и вам, - я кивнула Эрике и вошла в комнату, где Жерар уже уложил спящую маму на кровать. Я быстро осмотрела её Истинным зрением, но всё вроде было в порядке. Поблагодарив и отпустив Жерара, я села на стул у кровати и снова, уже более внимательно, оглядела мать, стараясь понять, какой вид заклинаний к ней применили. К счастью, это оказалось самое обычное, ничем не осложнённое сонное заклятье, которое должно было развеяться само собой часа через четыре. Успокоившись на этот счёт, я подумала, не раздеть ли её, но решила, что не стоит. Вместо этого я набросила на маму лёгкое покрывало, осторожно поцеловала в щёку и тихонько вышла, по дороге телекинезом опустив шторы.
Я вернулась к себе, раздумывая, придёт ли Кристиан теперь или будет по-прежнему прятаться. К тому же теперь передо мной встала в полный рост другая проблема, о которой я до сих пор не задумывалась: а как объяснить всё происшедшее маме? Сказать правду? Но, честно говоря, я с трудом могла представить, как объясняю ей различие между светлой и тёмной магией и рассказываю о противостоянии Ассамблеи и Повелителей. Соврать? Но что? Как убедить её, что я не вляпалась ни в какой криминал, а то и чего похуже? В какой-то момент я испытала трусливое искушение вообще ничего не объяснять и даже не встречаться, а предоставить всё Шевалье и иже с ним. Я не сомневалась, что он, если надо, сможет инсценировать что угодно, хоть операцию спецслужб. Или даже убедить и мать, и всех её знакомых, что никакого похищения не было. Наложит на них ложную память, и дело с концом.
Я замотала головой. Нет, я могу допустить, чтобы так обращались с чужими, но не с близким мне человеком. Я не пойду на подобное насилие в отношении моей матери, и никому другому не позволю. Но посоветоваться с Симоном не мешает.
Симон нашёлся в своей комнате.
- Я думаю, - сказал он, когда я, постучавшись, появилась на пороге, - что нам с вами не помешает выпить. Налить вам чего-нибудь?
- Да. Коньяка, - храбро сказала я.
- Тогда спустимся в гостиную.
Он пропустил меня вперёд. Войдя в угловую гостиную, которую я предпочитала другим комнатам, так как её окна выходили на север, Шевалье открыл бар и осмотрел его содержимое:
- "Эннеси" или "Реми Мартен"?
- Я не знаток, Симон, выбирайте сами.
Шевалье достал бутылку, откупорил, обойдясь без штопора, и плеснул тёмно-золотистой жидкости в широкие низкие бокалы.
- За вас, - сказал он. - И за уважаемую Елену Витальевну.
Я проглотила примерно половину своей порции, резко выдохнула и поморщилась.
- Заесть бы чем-нибудь...
Шевалье щёлкнул пальцами, и на столе возникла тарелка с ветчиной, маслинами и сыром.
- Дюваль это в холодильнике держит, на всякий случай, - объяснил он.
Я подумала, что в последнее время совсем не бываю на собственной кухне, так что даже не знаю, что и где там находится. Но что поделаешь, хозяйственные хлопоты всегда были для меня тяжкой ношей, которую я несла исключительно по необходимости. На то, чтобы поддерживать минимальный порядок в собственных комнатах, меня ещё хватало, но от забот обо всём остальном хозяйстве я с радостью избавилась, как только возникла такая возможность.
- Как вы думаете, что теперь будет?
- Да ничего, я думаю. Елена Витальевна вполне может вернуться домой. Вы наглядно продемонстрировали, что таким способом от вас ничего не добьёшься, так что больше её трогать не рискнут. Разве что из мести, но, как ни мало я уважаю Ассамблею, до подобной мстительности она всё же не опускается. Однако, если вам так будет спокойнее, мы предоставим госпоже Черновой охрану.
- Спасибо, - кивнула я. - Но я, собственно, о другом. Как вы думаете...
Я запнулась, потому что в этот момент Шевалье резко вскинул руку и замер, словно к чему-то прислушиваясь.
- О чёрт! - прошептал он.
- Что?..
Дом едва заметно дрогнул.
- Светлые, - коротко бросил Симон.
Вскочив, я подбежала к окну. Купол защиты над садом сминался и прогибался под напором извне. Вот теперь и я почувствовала этот сметающий всё напор Силы, и поняла, что долго защита не продержится. За дверями простучали шаги, и сад стал заполняться неведомо откуда возникшими Тёмными. Их было куда больше, чем должно было быть в доме, но не зря все мои вассалы, а также вассалы моих вассалов были поставлены на уши. Предусмотрительность Симона в очередной раз оказалась оправданной.
Я обернулась к нему.
- Мама...
- Эвакуировать её будет опаснее, чем оставить здесь, - резко сказал Шевалье. - Сейчас с потоками вокруг творится такое, что человек, рискнувший переместиться, может прибыть на место по частям, а то и не прибыть вовсе. А Пути вполне могут вывести на дно океана или в открытый космос.
- Но я же тогда переместилась...
- В Школе против вас не направляли и десятой части того, что задействовано здесь. Но не надо пугаться, Сандрин, нас не так-то просто взять.
Я кивнула, прикидывая, что будет лучше - остаться в доме или же выйти в сад. Но прийти к какому-то решению не успела, потому что защита не выдержала. Нет, она не лопнула с громким треском, как я ожидала. Просто противник начал просачиваться сквозь неё. И деревья сада вспыхнули нестерпимо белым пламенем.
На мгновение мне показалось, что оно сейчас испепелит здесь всех и вся, но мои вассалы не собирались сидеть, сложа руки. Навстречу стене белого огня поднялась другая, не менее жаркая, но тёмно-красного цвета. После секундного замешательства я вступила в бой, послав свою Силу, Силу Источника, на помощь своим людям. Наверное, нечто подобное чувствует маг, ставший фокусом заклятия, в которое вливают энергию сразу несколько его коллег. С той только разницей, что установившаяся между мной и моими людьми связь работала в обе стороны: моя Сила помогала им, в то время как их Сила вливалась в меня, преобразуя Дары многих людей в нечто единое, в незримую, но прочную паутину, накрывшую поле боя. И я могла управлять этой паутиной Силы как собственным телом, чувствуя каждого из бывших здесь Тёмных магов как часть себя, и в то же время не мешая им самим принимать решения, лишь иногда что-то усиливая в той магии, которую они творили.
Две стены пламени столкнулись и закрутились гигантским водоворотом, взаимно уничтожаясь. Будь это поединок голых Сил, не было сомнений, за кем осталось бы поле боя, ведь среди наших противников не было никого, кто мог бы по уровню Силы тягаться со мной. Но Светлые были не настолько глупы. Они больше полагались на умение, пуская в ход короткие, как выстрелы, заклятия, прицельно направленные в Тёмных. Я почувствовала, как дёрнулась паутина, и по ней прокатилась волна судорожной боли, когда кто-то из моих вассалов получил смертельный удар и выбыл из игры.
Не в силах больше сдерживаться, я шагнула в сад, не тратя времени на путь к входной двери. Рядом тут же оказались Эрика и Кристиан. Рой заклятий летел в нас, но страха я не чувствовала, бояться мне было некогда. Под ногами сражающихся разверзались наполненные огнём ямы, удары мгновенного холода грозили превратить в ледяные статуи всех, попавших в поле действия заклинания, а из воздуха вдруг материализовался плотный рой насекомых, способных за считанные секунды обглодать человека не хуже пираний. Но мы держались, отбивая чужую магию и посылая в ответ свою. Мне казалось, что моя кровь превратилась в ток чистой Силы, тело словно утратило вес, как бывает при спуске в лифте, а горизонт загнулся, словно мы все оказались на дне исполинской чаши. Пока мои вассалы справлялись своими силами, но пора было и мне показать, кто здесь хозяин... вернее, Повелитель. Вычитанные в книгах, что мне когда-то давал Шевалье, формулы уничтожения, распада и рассеивания словно сами собой всплывали в памяти. Часть заклятий я направила на то, чтобы рассеять светлые чары, которыми тоже можно убивать и уничтожать, и ничуть не хуже, чем тёмными. Часть - на то, чтобы разрушить те невидимые скрепы, что соединяют тело человека с душой, отправляя души наших врагов в их последний путь. Сила текла через меня непрерывным потоком, и в этом была своя опасность, ведь так легко было забыть, что человеческое тело хрупко и может не выдержать напор такого количества энергии. Даже Повелитель может уничтожить сам себя, если утратит контроль над своей Силой.
Под ногами внезапно разверзлась очередная огненная яма. Я покачнулась, балансируя на самом краю, жар опалил лицо, потом кто-то дёрнул меня назад. Но концентрация была нарушена, потоки ускользнули, словно упругие шнуры, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы собрать их воедино. А на меня и тех, кто был рядом со мной, уже мчался живой вал, состоящий из сотканных из света существ. Я разглядела нескольких единорогов, дракона, мантикору, узнать других было сложно из-за их количества и исходившего от них слепящего сияния. Это было красиво и страшно, потому что я не сомневалась - стоит им коснуться кого-то из нас, и любому Тёмному магу тут же придёт конец. Я собрала Силу в кулак, готовясь попытаться смести их всех разом, но тут вперёд бросилась Эрика.
- Стой! - я рванулась за ней, перепрыгнув через ещё одну яму. Эрика не обернулась и не остановилась. Мне показалось, что сейчас её сомнут, но волшебница отнюдь не собиралась кончать жизнь самоубийством. За мгновение до того, как её коснулась первая тварь, Андерсен бросила виртуозно сплетённое заклятие. Она вполне была достойна своего места телохранителя, ибо боевой маг из неё и впрямь был первоклассный. Среди моих вассалов были и превосходящие её по Силе, но Эрика с лихвой возмещала недостаток мощи изощрённостью заклинаний. Она не попыталась задавить противника Силой, как это сделала бы я. Она ухитрилась делать так, что Светлая Сила, из которой состояли нападающие, не устремилась против нас, а обратилась вспять, уничтожая их самих - и только их.
На телах прекрасных, действительно прекрасных созданий Света тут же вспухли многочисленные шары, отдалённо похожие на гнойники, и начали лопаться, выпуская вместо гноя языки белого огня, пожиравшие чудо-зверей. Эрику, стоящую, раскинув руки, прямо в эпицентре этого пожара, огонь не трогал, и её силуэт казался совсем чёрным на фоне снежного пламени. Я преисполнилась искреннего восхищения, понимая, что даже сумей я придумать такое заклинание, сотворить его так быстро и гладко точно не смогла бы. Увлечённая зрелищем гибнущего звериного воинства, я на минуту совсем забыла о том, что битва продолжается, и мы уничтожили лишь одно из заклинаний наших врагов, хотя, вероятно, самое мощное. И, как выяснилось, зря забыла. Эрика внезапно обернулась, я увидела её распахнутые глаза и открывшийся рот, но понять, что именно она кричит, не успела. Светлые нащупали таки центр сопротивления и не преминули нанести удар именно по нему. На меня навалилась невыносимая тяжесть, тут же сменившаяся обжигающей болью, заставившей выпустить все потоки и скорчиться в попытке убежать от неё. Я не могла даже закричать, а потом в глазах потемнело, боль, слава тебе, господи, ушла, а сама я, должно быть, упала. Сколько продлился мой полёт вниз, я не знала, может, секунды, а может часы, время для меня перестало существовать. Потом полёт кончился, и глаза снова стали видеть. И увидели они знакомый пейзаж с зеркальной рекой, бледным небом и закатным лесом без подлеска.
Мой голос отчётливо и безжизненно прозвучал в стоячем воздухе. Вокруг было тихо и безмятежно, двигалась только вода в реке, в то же время словно оставаясь на месте, настолько спокойной она была. Ни волны, ни водоворотца, ни плывущей соломинки, ничего. Быть может, в лесу будет что-то поинтересней? Я вздохнула. Как бы ни был силён маг, тело у него остаётся человеческим, уязвимым, и достаточно одного паршивого заклятия средней мощности, чтобы отправить его на тот свет. Мои щиты, должно быть, я уничтожила сама в процессе схватки, когда прогоняла через себя огромное количество энергии. Так что стоило на мгновение забыть о необходимости защищаться - и всё... Правда, у меня, в отличие от иных прочих, есть возможность вернуться. Вот только нужно ли? Лес на том берегу манил куда сильнее, чем в прошлый раз, и перейти реку казалось совершенно естественным и нестрашным. Как это говорил Симон: "Рано или поздно все Повелители уставали от жизни, и уже не хотели возвращаться..." И в самом деле, так уж ли это нужно - непременно вернуться? Умерла и умерла. Я посмотрела на рыжеватый лес, поковыряла землю носком туфли и решительно повернулась к реке спиной. Есть такое короткое слово - "надо".