Аннотация: Я заранее предупреждаю, что тут все - мохнатые ИМХИ, дабы тоном моим умствующим и категоричным никто не обманывался. А еще - что в слове фэнтэзи, как и в некоторых других, количество "э", отличное от нормы, автор использует преднамеренно:)
Почему фэнтэзи так часто пишут о войне?
Задумчиво: потому что это просто. Война - один из наиболее несложных и эффективных способов поставить исключительного героя в исключительные обстоятельства. Причем не суть важно, где именно располагать героя в декорациях - в гуще боя, на мостике пулеброненепробиваемого звездолета или в пыточной камере - иллюстрировать уровень высоты трубы и степень концентрированности дыма на этом пространстве можно в любых обстоятельствах. В целом-то оно прием и правда эффективный - и "правде жизни" каким-то боком отвечающий, это я там дальше поговорю. И еще - и слава всем богам: оно чем-то может подтвердить, что война считается не порядком жизни, но испытанием героя, что оно обстоятельства все равно исключительные - не только с точки зрения автора за родным ноутбуком, но изнутри мира. Однако - исключения в таком количество с правилами делают что-то нездравое. Почему-то энное количество фэнтэзи с фантастикой, и чем более общим языком оно написано, тем больше - долбает этим приемом в таких масштабах, что - на мой взгляд - вдребезги раздалбывает собственное качество. Не знаю: возможно, со средней точки зрения так и считается, что фэнтэзи и фантастика/ "развлекательная литература" должна быть именно подобной. Во всяком случае некоторые профессиональные издатели данного вида произведений, я так краем уха уловила, того и требуют. И разливаются саги на -эн томов, где боевка переходит в боевку во имя боевки, как основное блюдо - Великого Квэста и Сюжета, в той или иной степени приправленное моралью, экзотическими странами, жителями, людями, богами и прочими существами. Победа бобра над ослом тоже желательна, но так, плюс-минус... Язык - плюс-минус туда же, лучше чего попроще, чтоб среднему читателю понятнее, главное - шоб с экшном... Впрочем, спору нет, это может быть и хорошо написано, может и увлечь, но что до меня - то на первую пару книг, потом я выдыхаюсь и говорю: хвааатит. Но, шепотом, увлечение - да часто и та боевка сродни ощущению, что испытываешь, играя в Херуев: спору нет, увлекает, и весь день просидеть можно, только вот ни хрена не кормит, да и не должно - и выползаешь после с потерянным временем - хорошо еще когда не больной головой и свернувшейся спинкой. И, к слову - я, с вероятностью человек злобный и бессердечный - но почему-то те самые сцены боевок, вне зависимости от того, с какой степенью достоверности и "правдожЫзненности", какими красками техноколора они написаны - начинают восприниматься примерно как тушки юнитов на игровом поле битвы: жалко, конечно, моих эльфиков, которых вынесли эти подлые вампирчеги, но сами понимаете, какова цена этому "жалко". И - вот еще: не могу назвать большинство этих войн среднего фэнтэзи - войной, потому что именно "боевка". Правда, замечу себе не в оправдание: я ни черта не понимаю ни в тактике, ни в стратегии, ни в политике тоже, поэтому многостраничные описания великих битв и сложных политических интриг загоняют меня в тоску и скуку. И чем больше на счету автора и героя уже читаных мной побед, чем вроде как круче его противник, которого он непременно разложит и замочит, тем больше четкое чувство, что я это уже ел, и называется это "конаниной". Впрочем, понятно, почему - истоки - это то, что, хочешь не хочешь, слегка отсвечивает, то, что жанр, хочешь не хочешь, - помнит. Хотя и в том же классическом Толкиене, которого "в родоначалии" жанра помянут всенепременно, войны тож хватает. Второй вопрос, что там настолько шумна и слышна идея, с большой буквы "и", что битвы оказываются - как это сказать - необходимой иллюстрацией? Фоном? Впрочем, тут бесспорно играет еще и роль первого: родоначальника - потому как непременность битв бобра с ослом тоже та еще фэнтэзевая песня, из-за которой я не шибко люблю классическое фэнтэзи. И современные писатели, выдвигающие в книгах своих Великие Идеи битв за Свет, Добро и Победу в рамках торжества великой идеи - политической или религиозной в большинстве своем...ох, можно не продолжать?
Впрочем, бог с ним, с Толкиеном:) На самом деле звучат - и в нем, и в тех бесконечных боевках, источники куда как более глубокие - у кого сознательно, у кого левым боком. Вся та самая героика и мифология, ставшая исходным материалом и полем будущих игрищ фэнтэзи. Ведь епическое пространство какой местности ни возьми - война в нем или в момент повествования идет, или ей все начинается, или все завершится - ну и т.д. В любом случае достойному герою - меч в руки, войско за спину и подвигов навстречу. И никак иначе. Как оно ни странно, пресловутая "массовая и развлекательная" литература значительно ближе к тому епическому - можно сказать и страшное слово "архетипическому" - пространству. Которое во всех нас на самой глубине прописано, пробираясь так или иначе, и вряд ли мы от этого денемся. А в него, хочешь - не хочешь, запаяно то устройство общества, где сражаться считается правильней, чем торговать, тем более чем производить, "ремесленничать". Где правителю быть воином - положено, а купцом - недостойно. И такое немаленькое количество веков у нас выше "сословия воюющих" было только "сословие молящихся"... Ну, произведения про "великих магов" тоже исчисляются не одним томом. В сторону, чтоб мысль не упустить: а почему преобладают именно маги - поскольку "сословие молящихся", ко времени, когда оно сформулировалось, было представлено совсем другим: церковью. Я, задумчиво: потому что "среднее" фэнтэзи говорит о действии, а не о мысли; и чудеса ему нужны броские и немедленные, как в средневековых народных легендах: прилетело и бабахнуло - файерболом - бацц!
Да и - мрачновато - в общем, и "правде жизни" военное положение на страницах нашего фэнтэзи чем-то отвечает. Я скромно предполагаю, да поправят осведомленные больше, но в средневековом мире мирная жизнь - эпизодическая передышка, в лучшем случае, на жизнь поколения-другого (особенно при учете продолжительности той самой жизни). Война ж - объективная реальность, которая всегда может обвалиться на голову. В разной степени локальности. Случаются долгосрочные - вековые - походы и войны, о которых помнят долго и говорят. А случается - встал барон с тяжелого похмелья, да пошел на соседа - а итог может и хроника не зафиксирует, и история потеряет). Восхищаясь высокими замками, всякими там крепостными стенами и узкими улочками, мы временами забываем об их предназначении... А ведь если слегка переложить на современные понятия, то большая часть народа практически постоянно вынуждена жить в бомбоубежищах и бункерах... во всяком случае, примерно так и известно, куда бечь ежли бабахнет... Память мира-на-войне цела в истории, память мира-на-войне цела в нас, а чем там сражаются, с другой стороны, неважно... Все равно на ключевой пост космической станции - на какой-нибудь очередной мостик и вражеский корабль героев выпустят врукопашную. С приставкой обязательно. Видимо, с тех же времен такой бой кажется самым правильным из... Угу-угу, под периодически всплывающее бурчание, что отобрали у мужчин нормальную благородную войну. (Что бы я ни думала о нормальности ее и благородстве - я думаю я много, и в основном - сомневаюсь...)
И так - к слову - ведь к этому мужскому выступлению есть еще и параллельное женское, которое так часто не озвучивают, но... Пример смешной, но в каждой шутке доля чего-то есть:) И если у мужской половины человечества "отобрали" возможность благородно помахать тяжелой железной штукой порешить друг дружку, то аналогично и прекрасных дам лишили возможности охать и ахать, глядя на красавцев в мундирах:) Современная форма - она ж по большей части весьма функциональна... во всяком случае, значительно уступает по "красивости" гусарским мундирам и всяким там турнирным перьям:) (хотя временами не помогает))) А ведь оно тоже где-то сидит, еще раз скажу ИМХО, но стоит как следует растолкать свое бапское - и здрасьте пожалуйста, вот и оно, с перспективой зашкалить критично. Надо сказать, это только наше - типо просвещенное, и очень недолгое время постаралось "снять" с военной формы - я сейчас загну, но ведь почти так - качество "сексуальной привлекательности для представительниц противоположного пола". Теоретически и сняло же - во всяком случае, на пространствах нашей многострадальной Родины в распространенных представлениях "военный" - это не "сильный и привлекательный", но мало денег и много геморроя. Жызнь-как-она-есть, что поделаешь... Но той жизни десятилетия, а представлению века... Может, я слишком преувеличиваю - мерить людей по себе бессмысленно, но одной ли мне казалось, что во фразе: когда-то избранник приносил ради доказательства своей любови башку чудовища, а ныне котик приносит многаденег - подмена слишком несоразмерна. (Правда, слегка придавленная циничная бапская сущность сразу утверждает, что многаденег в хозяйстве несравненно полезнее башки чудовища... А также сразу я убеждаюсь, что базовые запайки в голове и тараканы в оной у меня какие-то неженские:))) Но, в любом случае, человечек (и я тихо скажу, с вероятностью, человечек базово женска пола чуть больше - у нас в эту сторону приемники чуть лучше настроены), севший за писанину, фантастическую в широком смысле - краем уха, одной ногой оказывается - в том поле, где играются те запаянные конструкции и всякие такие архетипы)) В том числе, и этот. Ну, примитивненько - когда автор героя любит, автор героем и любуется) - и как его, такого красивого, не показать - всегда впереди, в каком-то там шелке, на белом коне (ну или там за штурвалом пуле-броне-непробиваемого чего-нибудь). Причем, заметьте - полюбоваться с совершенно неожиданного ракурса. Вместо столь же вечного женского, про "жди дура-баба, вернусь с победой"...ну, или гори с тем самым домом - и все, что причитается - если с победой придут - другие... Авторский взгляд - он, фактически, сверху... И когда "я" - он тоже несколько сверху - и даже в гуще свалки... Этакая возможность посмотреть валькирией на поле боя.
*задумчиво*: А то, что временами этот самый мундир примеряется на себя же, на так или иначе "тех, которые-не-я" мужского пола - оно может след и хвост - того самого "девочка решила сама стать принцем" - или как там: "мы сами стали теми парнями, за которых в юности хотели выйти замуж". Месть ли оно - а фиг их знает...
А что до меня? Я уже говорила: не умею я на той точке зрения, которая сверху, "я первый раз в седле, ща упаду..." Да и все равно в той свалке, которая бой, ничего, наверно не разглядишь.
А еще - что я люблю читать другое. В энном количестве моих любимых книг по жанру войны нет. Или нет как таковой, или она не действующее лицо, но обстоятельства. Не все Олдя (хотя ИМХО - все), Дьяченко, там еще несколько, могу продолжать... Из не то, чтоб люблю, но местами нравятся - та же Семенова, что, увы мне, подцепляет меня на -дцать крючков - все мое бабски-жалестное-архетипиццкое, названная уж ле Гуин, ну и далее по тексту и по списку.
А как автор - говорю, что я - в первую и последнюю очередь животное патологически гражданское:) Несмотря на все очень странные вывихи этики и прочего внутреннего устройства, запаянные где-то поглубже, чем в голове; на любовь к стилю милитари - это, блин, удобно; на всякие там странные песни с прицелами и прочим (я не отказываюсь: есть же кроме автора и герои), и еще на -дцать пунктов - оно так. Да и героев-именно-военных и воюющих у меня не так много, считаются по пальцам. Не знаю, придется ли мне писать дополнение - в ответ на вопрос, "а как же Торвальд?" - но - я ж могу)
А "про войну" есть у меня, и есть немало. И что говорить, что не хочу я писать о войне. Но правда - не хочу. Я в нее вляпываюсь. Падаю, соскользнув. Как все мои герои за редким исключением. У которых был мир - еще сколько-то назад, и неважно, в каких единицах измеряется это "сколько-то". Требование сюжета, что задавал - не я. Там, где говорю я - война - это черная туча, нависшая где-то там, близко - и не очистительной грозы, а катастрофы - но пока оставшееся синим небо так страшно ослепительно, а ветер - такой холодный. И если даже уже громом и всей палящей тучей на голову - она все равно не мой герой, мое - это всегда ответ героя - жизнь его, здесь-сейчас, и может быть - его - постройка убежища, поиск выхода - поиск возможности решения вечного: "нам здесь жить" - и даже уже неважно, насколько - безнадежный.
Возможно, дело тут еще и в том, что - повторюсь - авторская точка зрения "сверху" не моя. Я не умею - честно: и не хочу научиться - смотреть на вещи и окружающее в глобальном масштабе - приблизительно от точки зрения Истины, государственности, всевозможных великих событий и битв. Мой единственный способ почувствовать себя демиургом - встать на доску: открыть пасть - и сказать: я. Оно же - принцип: ладно, схожу посмотрю сама. И не дается туркменской девочке искусство оригами, не даются мне штабы и позиции: ну не вижу я их... И честное слово, менее они мне нужны...интересны... какими литературными словами подменить? - они менее есть, чем взгляд с той позиции пресловутого "третьего эльфа в пятом ряду". Это я условно - он может стоять - он может оказаться - и в первом, что-что, но герой - волей случайности и кирпича на голову оказавшийся главным у меня есть - и не один. И знали бы, что все так будет - мрачным хором сказали те герои)... Да нет, никто бы не отвертелся... Не, я, условно - не противопоставляю человека и командира - но мне нужней его человеческое. Мое самое интересное - мир и конфликт внутри одной головы - и то, что вокруг... Что творится с такими людьми в таких условиях - ох, разных - да в целом: что мне рассказывают. Здесь война не обязательна, право слово... Можно хоть про жизнь и про любовь.
(Мрачная авторская сноска в сторону: только тогда не надо начинать с войны - с того, чем кончилось - как я обычно делаю. Угу, сижу сейчас, рассказываю историю совсем не про войну - про студенческие годы моей Ящерки, где тоже слегка мраки - но про любовь больше, и как же автора, знающего что-будет-дальше - плющит.)
А еще - каяться не буду: могу - могу на двадцать минут и пару абзацев залюбоваться героем который "всегда впереди" и всякое такое прочее - ну люблю я их, в большинстве своем - кого называю, и о ком много говорю - люблю) И все же - с позиции "фигуры на доске" с одной стороны, на боевые действия как-то и не посмотришь... Наверно, я не крутой автор, не профессиональный журналист, а дерганный истерик - ну что поделаешь: я не могу "пройтись" по полю боя - или после - с плюс-минус фиксирующей камерой, с той или иной долей идейно обеспеченной пристрастности и бесстрастности. Господа, желающие подробностей, не знаю, видите ли вы меня здесь, но если видите - говорю вам на радость: да, йа истеричная птицедеворыбабаба-дура, и да, мне страшно... Причем, увы, любимого метода спасения части моих героев - действия - автор лишен: он может только смотреть и говорить. Или не говорить, потому что не знает - как... Так вот, господа - до-ко-на-ли: хотите подробностей - маршевым шагом, хоть к Сапковскому и к Мартину, хоть к американским боевикам а лучше всего куда-нибудь под обстрел, чтоб всех ваших любимых подробностей было вам горочкой с гаком. Я ж, проклятье, не об этом!
Задумчиво: впрочем, я могу себе найти и условно Сюжетом и Идеей обусловленное оправдание. Как я уже говорила, мало у меня героев-военных, считаются по пальцам. И - сейчас так точно - других больше. Тех, кто не на поле боя, а за ним. Кто, грубо говоря, не стреляет/дрыном машет, а кто - так уж получилось - вот тут живет. Где дрались, дерутся или драться будут. Что - вытворяет все это с ними - про "нам здесь жить" и "как здесь / с этим жить". Да-да, оно и про Рейне Ящерку (кого я ей еще не достал?) - одно из самого яркого, что пришло и смог рассказать - но в общем, там и еще есть (ну, то же семейство из второй части моего катардца, ага)).
И еще - шепотом скажет трусливый автор - это я учусь, учусь немного еще и другому. "Что это можно пережить".
Не знаю, получается ли у автора - опасаюсь, его заносит то в эстетику, то в альтарскую эмоциональность) - но, когда ему приходится говорить о войне, пытается он сказать так. Да, я ее боюсь. До всякой там дрожи в коленках и прочего. (К слову, я крайне нервно реагирую на бабаханье петардами.) И господа с восторженным милитаризмом могут говорить про меня, что им угодно. Я очень не хочу проверять, что я смогу "если завтра война", и критически не уверена, что я хоть что-то смогу.
А еще - ага, верно - "и терпеть не мог войны, потому что убивают". Боюсь до дрожи в коленках и ненавижу до скрежета зубовного. Не настолько, впрочем, чтоб шарахаться в панике и пищать и верещать по поводу страшных стрелялок на экранах. В силу своего пессимизма, о котором дальше. Все равно же - будут... Может, лучше на экранах, чем друг в друга. И равно не настолько, чтоб разводить в просторах сети или в личной беседе длительное переливание из пустого в порожнее, по поводу того, кто был неправ, и как бы сделал я. Я там не был. Я не знаю.
А еще - пессимист я здесь, решительно и безнадежно. Я не верю, что это когда-нибудь прекратится. Что "если объявят войну и никто не пойдет воевать". Что человеки все вот прям щаз и поголовно научатся решать проблемы другим путем, и денут куда-нибудь свое желание жрать у три горла и больше. Что научатся воевать по-другому - десять раз верю: количественно ли качественно. Только в знаменателе там все равно одно: "только длинной вереницей все идет за ратью рать - умирать". Что научатся не воевать - мечтанно, и я бы рад поверить, но никак вот - "а я не верю в землю, не знающую горя. В вечный мир я - не верю" - как говорит один из моих военных - совсем не хотевший им быть.
И еще - очень сложно у меня со "справедливой войной". Нет, в нее я, в целом, верю - потому что отвечу всем разнообразным "историкам", знающим "подлинную правду, как-это-было" самым простейшим - и самым понятным мне - "Но ведь я не пришел с пистолетом", и далее по тексту . Что такое это моя земля - и это моя правда, которая хребет, без которого - не живут - не скажу, что "знаю": не хочу проверять - но: понимаю. Только беда все в том, что нет - ни у авторского взгляда, ни у одного из моих, стяга "Великой Истины" над головой - только своя земля под ногами... "А мы воюем за вербу, что за мостом", - и выставлять противника страшным монстром порой и можно - ну, есть некоторые битвы и факты, которые в голове, при всей их "законности", по полочкам не раскладываются, а когда разложишь - страшно так, что лучше бы не пробовал... Только все равно - без толку, потому что рано или поздно оно оказывается, что "а ты напротив такой как я"... А еще - что так только страшнее. Они еще и потому как-то не так - не знаю: страшны - достоверны - или как там еще - всевозможные фэнтэзевые битвы добра с разумом - когда на одной стороне только монстры разной степени непотребности, а если и люди, то изнутри они либо тех монстров отвратнее, такие черные, мерзкие, властолюбивые и младенцев вкушают на ужин, либо мозги им запудрены в -дцать слоев, и герою остается заниматься их промывкой, либо убивать и скорбеть, ну или спят они и видят как дать деру от мерзкого гада под хорошую руку... Не буду спорить - страшноватенько... Только как-то очень уж плакатно... А где плакат - там и до картона недалеко. Знамя Истины, какой бы она ни была, вещь поддерживающая - да, и равно вещь страшненькая - потому что убежден, и повторять буду - есть один наиболее эффективный способ заставить самого обычного человечка - не мерзавца, не выродка, так, "среднего обывателя" - творить неимоверный ужас - это написать на знамени, и настучать им по ушам до полного отпечатка на всех мозговых извилинах: "Так - правильно!" А если его в один прекрасный день - сдернуть...
А если его нет, Знамени Великой Истины? Вот его - нет, а есть "ты, напротив" - такой же: с такой же правдой, бог их весть, правой насколько - но той самой - хребтом и сердцевиной, где один не может не напасть, и другой - не защищаться... Над моей схваткой нет мерила Истины, а правоты - внутри - бывает, и я пожимаю плечами: тебе яснее - а мне с кого спрашивать. Не усвоила я ту точку зрения на поле битвы - сверху, где судят - как победа отдается достойнешему во испытание... И, продолжая диффность - только точку зрения той, что приходит на поле боя - после...
Да - "я сама в это не верю"...
А еще - именно эта точка зрения виновата - что мне очень сложно верить в победителей. Это я опять и еще раз. Что победителями бывают. Недолго. Это было - это я спер из какой-то читанной в детстве книжки, и опять же свин, не помню из какой. Но точней не находил. Не помню начала... Что с войны возвращаются не победители - это я уже кажется переврал - только убитые и раненые. Те, которые живые - они тоже раненые. Когда не - тоже убитые.
Впрочем - у меня есть победа. Наша победа. Баппская, наверно, - ну а где я претендовала, что я мужик? Которая в крови и до крови... - я немного потомок - такой - победы. Потому что мой отец родился в 44 - в деревне Кокорево, что под Смоленском, - а дальше я не знаю, как объяснять...
И - кого я Ящеркой достал, не читать - это она же: почти та же победа. Про ту - ну, в общем, девочку - про Кейне. Про "хочу с тобой поделиться - совсем и полностью. Радостью". Ну, у нее правда дочка родилась. А еще - вслед тому вполголоса: победа - это когда понимаешь - "можно". Что - можно? - ну, то, что до того было "нельзя"... Ага - чуть-чуть за себя не отвечая, сесть например - и выреветь - ну не все, хотя бы половину, десятую часть или миллионную - того, что запиралось в себе - до, потому что было никак - потому что действовать, иначе упадешь...
(Не знаю. Я неправа - наверно. Все боги упаси меня проверять, как это бывает - на самом деле.)
Победа - бывает. А потом снова - действовать. Потому что победой - как свадьбой - ничего не кончается.
И, тихим голосом той героини: и война тоже. Нет, я так не думаю. Я боюсь.