Мою эгобеллетристику условно разделяю на три части: собственно автобиографическую прозу, рассказы о "маленьком человеке", рассказы о любви.
Никогда не обдумывала, тем более, не выдумывала сюжеты. Вынашивание рассказа происходило в полной тайне от меня. Но однажды бросала дела и садилась за машинку. Новорожденный оказывался в специальной папке вместе с другими рассказами и я о нём 3абывала. К своему писательству, случавшемуся так скоропостижно, всерьёз не относилась. Мне представлялось, запредельная искренность поэта и журналистская приверженность фактам - не всё, из чего "делается" настоящая проза.
Это было творчество для себя.
Однако за двадцать лет скопилось десятков пять рассказов, половина при прочтении заставляла волноваться. И сомнения сомнениями, а факт фактом: рассказы лежали передо мной и волновали. И я не знала, что с ними делать. А потому сделала то, что все делают в таких случаях - рукопись. Надо сказать, не без усиленного толчка со стороны редактора этой книги, Набережночелнинского поэта Николая Алешкова, председателя тамошнего СРП. Он приехал в Кострому, перечитал мою заветную папочку, и сказал: это надо немедленно издавать - делай рукопись.
Потом уехал.
Чтобы я выслала ему рукопись, понадобились его рассерженные звонки: у нас очередь из авторов, которые хотят опубликоваться за деньги, а ты кочевряжишься за бесплатно и без очереди!
Что было делать? Я не кочевряжилась, просто сомневалась, будут ли мои рассказы интересны другим, - ведь я писала их для себя. Надо заметить, рассказы для публикации выбирал редактор. Я бы выбрала другие. А некоторые (например, "Превращение мастера", "Командировка", повесть "Семь дней из жизни алкоголички" сама бы даже не решилась никому показать). Поэтому выход книги не стал для меня однозначным праздником...
Однако один большой художник некогда сказал: сами себе мы не дарим пустых орехов.
На это я и уповаю, предлагая рассказы, написанные для себя, читателю.