Аркавин Сергей Генрихович. Mess Poem

Сергей Аркавин

MESS POEM

ПЕРЕПУТАННЫЕ СТРОЧКИ

Некто,

зашедший

в Иерусалимский Чат

2000 лет назад

Испепеляя, стряхивайте пепел,

Испепелив, как пепел не стряхнуть.

Наш путь - во мраке, но при этом светел.

И наш колхоз зовется "Светлый путь".

IF <А древ тень не тверда>, GOTO <Снег на тангенс>

Ссыльные мира сего:

Публий Овидий Назон,

Пушкин и Бродский Иосиф

в ссылке косили газон,

ложную гордость отбросив.

WORD ДРОВ

Наш городок достаточно комфортен, для выживания наш городок удобен. Ему бы - "Комфортабельности" орден с медалькой "За количество колдобин". И заказные здесь редки убийства. И - тишина на площади вокзальной. И по статистике куда спокойней Бийска наш тихий городок провинциальный.

Не думай, что был наделен

ты в жизни волшебным зрением.

Не отпустишь этот миг: неба пустошь, птицы крик.

Удача ждет нас в следующих тиражах

И еще не скоро нас спишут в тираж.

Небо на пяльцах

Нас то и дело сносит временем на виражах.

Если малость постараться,

Можно выстроить в рядок

Амстердама декорации

Тихо потрескивает лампа накаливания, За окном поздняя осень слышна.

СПАСИБО ЧУДИЩУ-ПИАРИЩУ,

СПАСИБО ЛЕНИНУ-ТОВАРИЩУ!

Все спишется на нервов пошаливание и на тяжелые времена.

Бескурковка - два курка.

Я прошел без номерка...

И Парижа холодок.

А мы пробавлялись слепо с тобою, моя визави,

Небо мутно, как желе.

Датчик жизни на нуле.

недолгой нежностью лета в неполноте любви.

Деревья просты и таинственны,

они без надрыва и слез

На оконном стекле - аппликации:

ветви липы, за ними - луна.

Ctrl + C

Что-то на них в душе откликается

и переводится в письмена.

Ctrl + V

несут нам нехитрые истины

Умишком понимаешь:

открыты все пути.

Станешь ты - водички тише,

легче воздуха, увы...

Вознесешься выше крыши,

ниже будучи травы.

Улица бывшая Гористая, нынешняя Антикайнена -

имени красного финна, работавшего под анти-Каина.

Время - опытный наводчик,

мы - подвижная мишень:

Фактор риска - fuck-туристка

Улицы Гюлинга, Ровио, - красивы фамилии финские.

Перо одиннадцатый номер, чистописанья торжество,

Не помнящее слов, соскальзывающих с него.

А вот и проспект Карла Маркса, бывшая Мариинская.

Я не въехал в этот клип.

Я, как кнопка, не залип...

Но в небе увязаешь

и с места не сойти.

В 6 секунд без проволочек

опрокинься, милый, в тень.

Не докричавшийся до современников

У греков верховным богом был Зевс-греководник

И много других, например, Посейдон из общества "Водник".

Помилуй нас, Отче,

Яви свою жалость.

Мир еще жестче,

Чем представлялось.

Улица бывшая Комсомольская, нынешняя - Андропова

Бестолковка - два виска.

Я прошел на дурака.

пишет потомкам провидческий трактат

Лучше бы писать адажио телеграфного столба

и гори они оранжево - все стишки. Да не судьба.

Было немало богинь, от Геры с Афиной до Артемиды и Весты.

И всех их надо запомнить, как раньше - партийные съезды.

Опрокинься без возврата,

заклубись, как легкий дым.

Станет в списочке "Утрата"

больше именем одним.

Дела мои пришли в упадок, Весь неликвидный капитал -

Стишки в объеме двух тетрадок, Что за всю жизнь я накропал.

и на душе у него - осенненько

Крикнет вдогонку смешной пострел из невозвратного детства:

Дяденька на левую сторону жизнь надел, надо бы переодеться!

В августе неизбежны дожди,

в августе неуспешны вожди.

от жизненных невзгод и зряшных душевных затрат.

Река несла Офелию,

Пылал костер из книг.

И в штопор шло *изделие* *

Чистопородный *МИГ*.

Все гребут гребцы триремы,

все быстрее метроном.

И проигрываем все мы

в этом действе круговом.

В стаю сбиваются птицы остатние,

Чай да сахар на столе,

А хозяин - на "игле".

Странное все же у нас королевство,

все мы никак в нем не настрадаемся.

Вечно с избытком у нас парацельсов

и геростратов, и нострадамусов.

Падки на лесть мы, на сладкое падки,

ЧЕЛОВЕКООРГАЗМНОЕ

Набережная - среда моего обитания.

Только любовь всегда в недостатке.

И изменений не ожидается.

Последние птицы вчера улетели на юг,

Стайка уток зимует в устье реки.

Горсточку корма им из озябших рук.

Над клавиатурой воздевая руки горестно,

он надеется достучаться, уже позабыв - зачем.

Я прошел без номерка

И в глазах - ни озерка...

Пилот слегка был с комплексом

На почве ЦСКА...

И густо пахло *Тойлексом*

Из чахлого леска.

А жена ему очищает апельсин оранжево-пористый,

и сам по себе апельсин - важнее многих философем.

И поймем почти без страха,

что не стоит ждать чудес,

и догонит черепаху

быстроногий Ахиллес.

Время можно декорировать

безупречностью пространств

Можно долго декларировать

погружение в СПЕЦТРАНС.

Потрескивала рация:

* Шестой, работай сам...

С женщиной дробной валентности

наш завершился роман.

А, может, друг Горацио,

Дадим по тормозам?

Как будто бы - со всеми,

И будто - сквозь стекло.

У *жигуленка* серого

Просматривался хвост.

Неужто это время

Так быстро истекло?

И флюгер свято веровал

В сегодняшний Норд-ост.

Жить стало лучше, товарищи, и веселей,

Звезд раздается значительно больше, чем звездюлей.

Шипящие светильники

Коптили своды всласть.

И стражники субтильные

Не ту сносили масть.

И вот он меняет клавиатуру на перо гусиное,

"Там, где тонко, там соврется,

А порвать * кишка тонка..."

Время - опытный цирюльник,

норовит подстричь под "ноль":

с которого мысль про апельсин стекает сочнее в сто крат.

Кошка, как тебе живется,

Как не спится на века?

Под простыночку-нагрудник,

милый, спрятаться изволь.

Здесь чаек так надрывен крик

Над поминальною едой.

И ТЕ СОТЫ - ТО СЕТИ

ТЕСТ: ОСИП СПИ (СОТ СЕТЬ)

И СОН ОСИ:

ОС ОСЬ - СОСО

ВОЛК - ОСИП - СПИСОК - ЛОВ

НЕ СООСЕН

НЕС ОСЕНЬ

ОСО

АННА

ЕЛАБУГА ГУБ (АЛЕ)

СИРО БОРИС

БЫЛО ВРЕМЯ И БЫЛО МЕСТО ЗПТ ВСЕ ДРУГОЕ ТЕПЕРЬ ОКРЕСТ ТЧК РАЗГОВОР ПОЙДЕТ БЕЗ ПОДТЕКСТА ЗПТ НАВСЕГДА ОТОШЕЛ ПОДТЕКСТ ТЧК

Я живо представляю,

как с дальних берегов

я диск переставляю

для близких и врагов

И звездоносцы за звездораздатчиков провозглашают тост,

И в три смены работает наша фабрика звезд.

То увязая в пустоте,

То уязвляясь пустотой

Потомки оценят и нарекут Апельсиновым

этот провидческий, но не дошедший до них трактат.

Текла речушка Видлица,

Плескалась о ряжи.

В вымороженном пространстве

все предстает предметней

И Гамлет в чине Штирлица

Гонял детектор лжи.

Отец-старик и сын-старик

Придут к могилке дорогой.

И я окунался в поток снегопада.

Смятенье душ, борение земель

Вступают в осень с лесом в параллель.

По распорядку леса осенние

уходят на зимний постой,

Знаем ли, что происходит в лесу пустом,

в закрытом на ночь храме, внутри горы?

А в небе установлен не мною этот диск.

Методом ошибок и проб

Выяснилось, что жизнь - одна.

Но неизбежно продолжалась

с преобладанием любви.

Кто уедет в Париж, кто - вернется с Багам,

кому-то объявят вечный шах.

Жизнь - голубино-невнятна,

Каждый себе пророк.

третье утрачивая измерение

с падающею листвой.

Печалиться, вдыхать осенний хмель,

Вступая в осень с лесом в параллель.

В какие пределы ни странствуй, в каком ни отметься париже,

Поздно идти на попятный,

Но не давай зарок.

сгущается наше пространство и небо все ниже и ниже.

Уколовшись морозными стразами, мы в кафе обогреться зайдем.

ПОСТ-КОЙКУС

Поболтаем о дремлющем разуме, о чудовищах, дремлющих в нем.

Нет, не узнаем, пока туда не войдем,

ИЗЪЯН ИНЪЯЗА

но если войдем, правила нарушим игры...

Все давно предрешено, обосновано.

Дрожали пары трения,

В реке дремал тростник.

Жизнь, она - как домино: вся рифмована.

Мы наблюдаем в бинокль за вражеским наблюдателем, и он сквозь оптический свой перекрест тоже к нам внимателен.

Не мы повелеваем своими письменами,

скорее письмена повелевают нами!

И все искал забвения

Двадцать девятый *МИГ*.

Некто,

покинувший

Иерусалимский Чат

2000 лет назад

THE END

2003

Оставить комментарий © Copyright Аркавин Сергей Генрихович (dfdx@yandex.ru) Размещен: 03/09/2019, изменен: 03/09/2019. 18k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия Скачать FB2		Ваша оценка:

Аркавин Сергей Генрихович : другие произведения.

Mess Poem