Аннотация: Навеяно протестами. Протестами у нас, протестами у них. Протестом во мне.
41 градус чистого Суверена.
Навеяно протестами. Протестами у нас, протестами у них. Протестом во мне.
Выражаясь словами пройдох, обожающих давать оценки тем событиям при которых их и близко не было, в той операции все сразу пошло не по плану.
Группа быстрого реагирования Феликс, застряла на объездной дороге имени Троцкого, угодив в пробку. Какого дьявола они не поехали по центральной магистрали города? Да потому что затор, образовавшийся на проспекте Ленина был длинною в пять километров. Сорокоградусная жара, у кого-то закипает двигатель и маленький затор на глазах превращается в большую проблему, а затем, когда лавина машин упирается в ограниченность дорожного полотна, происходит транспортный коллапс.
Как здесь не вспомнить о градоначальнике, обязавшемся два года назад, аккурат перед выборами, построить развязку и освободить центральные районы города от удушающего засилья транспорта. Но к этому умнику мы еще вернемся, потому как данный персонаж, больше похожий на биг-мак переросток, сыграет в нашей истории не последнюю роль.
В общем, фургон с элитным подразделением полиции, в составе двадцати человек, встал у опор Кладбищенского моста и оказался не в состоянии выехать на прилегающие улицы.
Мой командир, майор Лещев, сидя в кабине водителя орал на нашего горе-шофера выбравшего неверный маршрут, он орал на навигатор обещавший привести нас к точке назначения кратчайшим путем, он также орал и на своего подчиненного - то есть на меня, сидевшего на соседнем сидении и казалось бы не повинного в сложившейся ситуации, - майор, брызгая слюной, дозвонился и наорал на сотрудников оставшихся в отделе, и на дежурного, не сумевшего быстро соединить его со вспомогательными силами.
Никогда не видел майора столь же взбудораженным. Ну, разве что на Рождественских гуляниях, когда он заперся с приглашенной снегурочкой в подсобке, а через минуту вылетел оттуда с воплями:
-Так ты меня еще ни разу не подводил!
Знаешь, что самое замечательное? Я очень хорошо запомнил свои ощущения в тот день, так хорошо, будто это было еще вчера. Утром, только я вышел из квартиры, мне встретилась соседка с верхнего этажа с пустым ведром в руках; в метро мне дважды наступили на ногу и даже не извинились; а когда я добрался до работы то сразу же получил приказ зайти к начальству - майор отчитал меня за то, что я непозволительно долго вожусь с делом которое уже давно нужно закрыть; затем ледяной душ смывший весь бравый настрой с моих коллег; глаза человека осознавшего что любое его движение может стать последним; ну и конечно, бессонная ночь, когда мы допрашивали всех кого сумели схватить в том злополучном районе.
Пока майор орал на дежурного, вызывая на того бедствия апокалиптических масштабов, я осторожно повернулся и посмотрел на спецназ, сидевший в кузове на узких длинных скамейках. Бойцы, молчаливые и злобные как терьеры перед кормежкой, пялились друг на друга удерживая в руках автоматы и дробовики. Они готовы были сожрать любого, стоило лишь нужному человеку произнести команду: Фас! Отборные гомодрилы; рослые, атлетичные, способные устроить маленькую революцию или наоборот задавить любой пролетариат. Все как один в черном снаряжении, таком же черным как и их души, в черных масках скрывающих настоящие лица - потому как одевая чужую личину намного проще творить бесчинства.
Когда майор, наоравшись, прислушался к голосу идущему из телефона мне показалось что мир погрузился в вакуум - прошло несколько дней прежде чем слух на левое ухо вернулся ко мне.
Выслушав собеседника наш командир завопил:
-К машине!
И вот, ватага бойцов, и я, молодой лейтенант совсем не кстати оказавшийся в тот час в отделе, в боевом порядке выстроилась у фургона и майор быстрым маршем повел нас в сторону развлекательного комплекса, находившегося за пять кварталов к востоку.
Я опущу подробности тех действий которые предприняла наша ватага убеждая владельцев транспортных средств, расположившихся на парковке развлекательного комплекса, довезти нас до места. Но скажу: никто впоследствии не подал на нас жалобу. Хотя, возможно, их отказывались принимать?
На трех седанах, двух кроссоверах и одной малолитражке, злобные как Линч у которого переворовали Рождество, мы добрались до места и высадившись за квартал до нужного адреса перешли в пеший режим.
Майор сильно торопил нас и в то же время требовал не привлекать внимания. Архисложная задача спрятать посреди улицы двадцать одетых в черное человек обвешенных оружием, особенно когда солнце находится в зените, и в особенности когда их ведет похожий на полоумного полисмен со звездами на плечах и пеной у рта. Я замыкал шествие этой дружины и отлично видел те взгляды что смотрели нам вслед.
По адресу, куда мы в конце концов притопали, находилось старое здание общежития которое после перепланировки превратили в многоквартирный дом.
Людей по округе гуляло не много - местные шпики подготовили плацдарм для основных сил. От подъезда нам на встречу бросился человек в штатском в приветствии задирая руку. Вытянувшись перед майором, он сразу взялся за доклад.
-Вся банда в сборе, товарищ майор. Находятся на втором этаже, в квартире прямо напротив лестничного пролета. Всего в квартире четыре человека. Прослушка говорит, что они почти не разговаривают - видимо готовятся. Когда объект прибыл, то назначил время эфира на 13:10. Через двадцать минут, товарищ майор. Что прикажете?
-Считать еще не разучился, - процедил мой командир, окидывая взором черную дружину. - Левон, подарки не потерял?
Один из бойцов показал майору спортивную сумку средних размеров и наш лидер удовлетворенно кивнул.
-Двадцать минут, значит, - повторил он слова штатского. - Транспорт готов?.. А оцепление - выставлено?.. Отлично. Значит так! Слушай мою команду: входим тихо, действуем жестко - если потребуется беспредельно жестко. Синяки, шишки, сломанные кости, потом никто считать не будет. Победителей, как говорится, не судят...
Майор продолжил наставлять подчиненных, а я тихонько тронул штатского за локоть.
-Кто там вообще? Что за объект? Имя, сфера деятельности, известно?
Штатский удивленно посмотрел на меня и также шепотом спросил.
-Ты не в курсе что ли?
Я помотал головой и он хмыкнул.
-Вот же... Бортник там. О нем-то слыхал надеюсь? Тот, что в интернете ролики с расследованиями выкладывает, и телевизионные частоты забивает своим эфиром. Мы его долго выслеживали, и пункт этот его, откуда он трансляции ведет. Возьмем с поличным, теперь не отвертится, получит на всю катушку. Радуйся лейтенант, скоро орден за заслуги обмывать будешь. Такого гада за хвост взяли.
-Бортник?. Так это все, из-за оппозиционера...
-Не оппозиционера, лейтенант! - рявкнул майор, вклиниваясь в беседу. - Террорист - вот он кто! Ложь, провокации, фарс - он настоящий террор на теле нашего государства! Разлагает слабые умы и очерняет руководителей страны в глазах общественности. Вошь, питающаяся здоровым телом.. эт-то еще что?..
Обернувшись, я увидел, как на перекрытую от движения улицу въезжают два темных полностью тонированных дорогих седана, и следом за ними фургон с лейблом телевизионного канала на бортах. Из распахнувшихся дверей седана, с помощью телохранителей, выполз биг-мак собственной персоной - в смысле мэр города, самая главная шишка на районе. Обтерев взмокшее от пота лицо платочком он поманил к себе мужчину в клетчатой рубахе и штанах в обтяжку, выскочившего из фургона телевизионщиков одним из первых. Дав указания, мэр двинулся к нам, старательно придерживаясь тени. Майор скрипнув зубами буркнул:
-Быть наготове, - и двинулся мэру навстречу.
Пока наши деятели общались, телевизионщики установили напротив дверей подъезда камеру на штативе, а франт, в клетчатой рубахе, разжившись микрофоном, поправлял длинные патлы на голове глядя в маленькое карманное зеркальце и строил при этом себе гнусные рожи.
Наконец придя к согласию, мэр с майором разбрелись в разные стороны. Мэр отошел под тень тополя, росшего рядом с парковкой мусорных бачков, а майор, красный как флаг СССР, дошел до нас, ютившихся у подъезда и смачно плюнув себе под ноги объявил:
-Значит так! Карась, ведешь свою группу первой - на вас защита периметра у квартиры. Левон, входить в квартиру и брать живчиков будешь своим отделением - и чтоб ни одна вошь не успела пасти открыть! Смотри у меня! Кстати, мэр распорядился, чтобы сразу за вами вошли кинооператоры. В вечерних новостях покажут, чему ты на тренировках людей учишь. И сумочку не забудь там где нибудь приладить. Такие ценные вещь доки потерять не можно. Бобер, ты как прикрытие будешь позади всех. За мной и лейтенантом значится.
Майор посмотрел на меня будто прикидывая как половчее приспособить молодого опера в своей тактической комбинации но тут штатский напомнил о себе.
-Пять минут до эфира, товарищ майор.
-Аргх!. Песьи дети!. Вперед!..
Черные как демоны ночи бойцы повалили в распахнутые настежь двери подъезда держа оружие на изготовку. Штатский бежал впереди указывая направление и по пути снимал своих соглядатаев отправляя их на улицу чтобы не мешались. Я, как и прочие, шоркал плечом по стене следуя в цепочке вверх по лестнице сразу за операторской группой и майором, который едва ли не подвывал от нетерпения.
Поднявшись на второй этаж головная группа заняла позиции по обе стороны узкого коридора оказавшегося в столь же плачевном состоянии, что и весь внешний облик здания. Меня, помню, в тот момент порадовало, что хоть электрическая проводка не свисает с потолка, и как позже выяснилось имей место подобное разгильдяйство то все могло закончиться намного плачевнее.
И вот мы заняли позиции у двери. Левон оглянулся и передал по цепочке майору.
-Там гудит что-то, за дверью.
-Это должно быть сервер работает, - нашелся телевизионщик с патлами на голове. - Для перехвата сигнала мощности серьезные нужны, а оборудование нуждается в постоянном охлаждении, тем более в такую жару. Вентиляторы наверно гудят.
-Ломай, - губами прошептал майор и Левон дал сигнал стоявшему с дробовиком в руках бойцу.
Два выстрела прогремели слившись в один оглушающий удар грома, превратив дверные петли в щепки. Отделение Левона ринулось вперед в квартиру, и тут же вылетело обратно. Я только и увидел, как над моею головой пронеслось тело в черной снаряге оседлавшей толстенную водяную струю. В следующую секунду, в нас с чудовищным ревом ударил такой силы водяной вихрь, что я, и все кто стоял впереди рядом и позади меня, свалились в кучу и барахтаясь, отплевываясь и голося на все лады, понеслись вниз по ступеням аккурат к входным дверям подъезда. Нас выбросило из этих дверей с таким размахом, что волны могучего отлива отнесли меня на другую сторону улицы. Схватившись за тротуар как за спасительную скалу, я с опозданием понял, что течение пошло на спад и меня уже не болтает как щепку в океане. Откашлявшись от попавшей в рот воды я поднялся на ноги ощущая неприятную боль в колене, которым видимо приложился во время скоротечного смыва, и огляделся.
Кто-то из бойцов еще барахтался в воде но большинство были на ногах, и искали в зеленоватой мути вынесшей нас из здания свое снаряжение и оружие. Вид у ребят был далеко не такой бравый как пару минут назад, а черное обмундирование обрело цвет зеленой трясины, впрочем как и их лица с которых смыло маски. Я посмотрел на свои руки, и увидел тот же самый цвет зеленого болота, который не смотря на предпринятые усилия не хотел стираться. Бросив неблагодарное занятие я поискал глазами нашего командира - и нашел. Майор, с перепачканным краской лицом, напоминал водяного, которому после попойки взбрело в голову напялить мундир утопленника. Он стоял ошалело глядя по сторонам и открывал рот в немом крике. Потом он заметил меня и подскочив гаркнул прямо в ухо:
-Уши прочисть, дубина!
Тут-то до меня и дошло, что кричал он на самом деле, а из-за воды залившейся мне в уши я ничего и не слышал. Попрыгав на ноге и прочистив стоки, я прихрамывая бросился за майором к подъезду из которого уже слабо струилась вода, отмечая по пути, что дорогие седаны мэра, как и сам градоначальник, пропали, остался лишь фургон телевизионщиков, чей личный состав позеленел также как и наша боевая группа.
На входе нам встретился патлатый репортер в зауженных штанах, от прежнего лоска в нем мало что осталось, скорее он напоминал кикимору выползшую из соседней трясины а вовсе не ведущего журналиста с федерального канала. Процеживая жижу сквозь пальцы он что-то искал у своих ног внимательно разглядывая комочки грязи.
-Серверы говоришь!!! - рявкнул на него майор - У-у-у.. !!
Репортер испуганно отшатнувшись медленно осел вниз по стене, а мы помчались к лестнице и вверх.
Начал собираться народ. На этажах и лестницах толпились жильцы многоэтажки, привлеченные шумом и гамом секретной операции правоохранительных органов. Большинство со смехом указывали на наши размалеванные физиономии и отпускали едкие комментарии. У входа в квартиру держал вахту один из немногих бойцов головного отделения Карася избежавших зеленого душа.
-Командир, там ничего нет кроме отверстия в полу! Все липа, нас надули!
-Не горлань, твою растак, - цыкнул на него майор. - Где люди? Где Карась?! Почему гражданские толпятся?!
Из толпы на лестнице послышался тонкий мальчишеский голосок:
-Чё бунтуешь? Иди еще разок окунись, крокозябра!
Раздался смех, а майор едва не подпрыгнул от злости.
-Что-о-о?! Лейтенант! Быстро навести порядок на месте расследования! Всех задержать и снять показания! Немедленно!!!
Вопли майора еще не успели стихнуть в ушедшем к верхним этажам здания эхо, как народ в спешке разбежался по сторонам. Задержались только самые малые и старые, но и они, сообразив чем грозит нерасторопность удивили своею прытью.
Из квартиры высунулся Карась:
-Командир, мне кажется они где то здесь прячутся. В здании. Нужно обшмонать его хорошенько. Сверху донизу. Что нибудь интересное да найдем.
Пока майор связывался по телефону, выдержавшему испытание водой, со вспомогательными подразделениями подтягивая их к многоэтажке и давая указания перекрыть проулки, я заглянул в квартиру.
В стене, прямо напротив дверного проема, на уровне пояса, торчали две трубы впечатляющего диаметра, вода из них уже не поступала, лишь только редкие капли срывались в обширные лужи на полу.
-До чего придумано хитро, а? - Карась сняв шлем и закатав маску на лоб остановился рядом с лыбой до ушей. - На вас шесть тонн воды спустили за какие то секунды. Первый раз сталкиваюсь с подобным изощрением. Применили нашу же тактику, подонки. Против нас же вышли с водометом и краской. Хе-хе. Упасть не встать - вот же хитрюга этот Бортник.
-Откуда вода? - спросил я не разделяя веселья спеца. - Из подвалов качали?
-Ага, с подвала конечно. Как только вас смыло, пошла команда обесточить квартал и заглушить всю сотовую связь. Мои парни спустились и обнаружили внизу цистерны с мощными насосами. Похоже дело было так: когда Чуб петли с дверей расстрелял, кто-то кнопочку нажал и побежала водичка по трубам. Те же кто здесь находились ушли в квартиру этажом ниже. Вон, смотри, дыра в полу. Но там обычная квартира, ничего особенного, и тоже никого. Вот я и думаю: у них здесь наверняка еще квартирка имеется, и сидят они, выжидая удобного момента, когда людей побольше соберется и они смешавшись с толпой по-тихому смогут свинтить отсель.
С улицы донесся разгневанный вой многочисленных сирен, по лестницам затопала прибывшая поддержка, в квартиры начали барабанить полицейские требуя впустить их, дом загудел очнувшись от недолго затишья.
Мы с Карасем спустились сквозь отверстие в полу по аккуратно сваренной из обрезков металла лесенке на первый этаж.
Ничего примечательно, на первый взгляд, в квартирке и вправду не было: однокомнатная, с полным отсутствием мебели, только несколько матрасов на полу и на кухне немного посуды у электрической плиты. Единственная примечательность заключалась в надписи на стене. На освобожденном от ветхих обоев участке штукатурки, крупными расписными буквами было сказано: Если твои поступки кому-то не нравятся, то это еще не означает что ты поступаешь не верно.
Запах плесени впитавшийся в стены заставил меня поморщиться и отойти к окну забранному решеткой. Там, в окне, я увидел как в фургоны запихивают брыкающийся народ, не церемонясь ни с женщинами ни со стариками. Карась оставив меня побежал устраивать шмон на этаже, криком созывая свое отделение, а я, вновь повернувшись к надписи, впервые подумал о Бортнике как о человеке гораздо более интересном и разностороннем, нежели то глупое инертное существо, что лепят из него глашатаи власть предержащих.
Покинув квартиру я направился к подвалу - очень уж мне хотелось взглянуть на агрегат устроивший головомойку элитному подразделению. Спуск караулили двое в штатском.
-Туда лучше не спускаться, - сообщил мне один из них, коренастый парень в темных очках сдвинутых на макушку.
-Что так?
-Там воды по колено. Можно и заразу какую нибудь цепануть. Да и потом, ребята с Феликса уже проверили место. Нас тут, - добавил он - на всякий случай поставили, чтобы никому в голову не взбрело спрятаться внизу.
-Ясно. Ну вот и следите, чтобы никто не спрятался. - ответил я и стал спускаться по выщербленным ступеням. Признаться я уже по горло был сыт умниками вокруг меня и их советами.
Прогулка вниз по лестнице напомнила мне о ушибленном колене и возможно неотвратимом посещении санчасти, если боль не прекратится к следующему дню. С другой стороны, в санчасть стоит наведаться в любом случае. Чем не повод для новой встречи с той веселенькой медсестрой с лихими кудряшками на голове? Воспоминание о девушке заставило меня почувствовать себя на много лучше, не смотря на тот ужасный запах что распространялся от воды у моих ног. Остановившись у самого края жижи я достал из кармана чудом уцелевшую ручку-фонарик и посветил перед собою рассеивая темень подвальной жизни. Ничего выдающегося я не увидел: поеденные грибком стены, плавающие на поверхности воды отбросы, и писк крысы или крыс на отдаленных сокрытых пока от меня рубежах.
Обувь никогда не была для меня объектом фетиша, поэтому на работу я ходил в самых что ни на есть простецких ботинках купленных в ценовой категории много ниже среднерыночного уровня. Ну а форменные штаны, выпачканные зеленой краской, уже не могло устрашить ничто на свете. Осторожно ступив в воду я побрел по коридорчику разыскивая пресловутый гиперболоид инженера Бортника.
Продвинувшись по внутренним ощущениям метров на десять, я нашел то что искал. В помещении размером с комнату квартиры этажом выше, бок о бок стояли две цистерны с явными следами свежих сварочных швов. То что сварили их здесь не вызывало у меня сомнений, уж больно узок был коридор для доставки таких объемных махин. Но для чего их приготовили? Автономная система тушения на всякий случай, или обдуманный шаг - выражаясь словами майора - провокатора и террориста?
Я заглянул в следующее помещение - ничего; прошелся немного дальше по коридору и понял, что блуждаю во мраке в поисках не известной цели. Пора заняться делом и приступить к оперативным мероприятиям, то для чего майор и притащил меня с собой. Майор, который должно быть уже обыскался своего бестолкового адъютанта.
Но вместо того чтобы направиться к выходу, я пошел вглубь - в сердце тьмы и порока - поднимая со дна все большую грязь и совершенно забыв, что когда то стряхивал со штанов невидимые пылинки.
Довольно быстро выяснилось, что коридорчик не заканчивается тупиком, а свернув в забитую хламом бытовку переходит в другой коридорчик, чуть более суженный по всем четырем сторонам и практически сухой. Сделав такое открытие, я едва не затрясся от подскочившего в крови адреналина - вот оно! Вот как Бортник с командой покинули здание! Значит есть переход соединяющий подвалы рядом стоящих сооружений! Ради этого стоило замараться и поплутать под подозрительными взглядами крысюков.
Протиснувшись в очередную локацию я с облегчением покинул опасные воды бывшего общежития, и продолжая освещать путь фонариком наткнулся на сбитую из листов двп дверь на ржавых петлях. Потянув дверь на себя я увидел темноту коридора. Сделав шаг вперед я замер на месте, слушая набат в своей груди. В другом конце коридора вспыхнул слабый свет от фонаря.
-Вадим.. - Донесся очень знакомый голос, прежде слышанный мною лишь в нескольких трансляциях по телевидению и в случайных роликах по интернету. - Я боялся, что ты не выберешься.. ты ранен?.
Сделав несколько шагов Бортник остановился. Ему также как и мне было тяжело рассмотреть того кто находится в глубине коридора, даже не смотря на источник света в руках. Я двинулся вперед нащупывая кобуру и табельный пистолет на поясе.
-Вадим... - тихо повторил Бортник, а затем, развернувшись, побежал прочь.
-Стоять!. Полиция!. - гаркнул я не особо рассчитывая на успех и рванул следом.
Мы промчались по коридору, свернули в широкую галерею с кучей труб различного диаметра вдоль стен, снова вбежали в коридор. Все это время моим ориентиром оставался мелькающий свет от фонарика в руках беглеца. Свет который не смотря на мои усилия становился все дальше. Я выжимал из себя всю прыть на какую был способен в тот момент, сжимая зубы чтобы не заорать от пульсирующей боли в колене. Свернув за угол я увидел отблеск фонаря впереди и гулко хлопнувшую дверь за которой он скрылся. Собрав в себе остатки воли, упрямства и животного инстинкта настичь ускользающую жертву я сделал рывок, и едва не выбив обшитую жестью дверь ввалился в круглое помещение шахты, со стальной вертикальной лестницей ведущей к слепящему отверстию наверху.
Здесь я впервые увидел его вживую.
Бортник, согнувшись тяжело дышал, вцепившись рукой в стальную конструкцию лестницы, и смотрел на меня. Не уверен, что он сумел как следует рассмотреть мое лицо, все таки дневной свет падающий сквозь отверстие наверху был слишком ярок после путешествия по темным коридорам, но не рассмотреть направленный на него ствол пистолета он не мог. Так он и стоял, глядя на нацеленное на него оружие и на меня, а я, втягивая в горящие от напряжения легкие воздух, смотрел на него. Мы оба молчали, понимая, что это финальный рубеж для нас обоих... А потом Бортник преобразился.
Нет, внешне он остался таким же, склонным к полноте мужчиной лет около сорока. Его изменения произошли внутри, но настолько мощно, что не заметить было не возможно. Он словно засветился в том столбе нисходящего дневного света рассеивавшего полутьму вокруг, и став ярче, расправил плечи, выпрямился, и смело посмотрел мне в лицо своими серыми умными глазами. В них не было ни страха ни отчаяния. И глядя на произошедшую в нем перемену я неожиданно вспомнил картину, которую видел давным давно на выставке в музее. Пропитанное эмоциями полотно едва ли не кричало в голос завладев тогда моим вниманием. Сходство Бортника с тем что происходило на той картине потрясло меня. И пусть здесь не было дымящихся баррикад, оборванных и выбившихся из сил людей, не было наступающих по улице солдат в черных масках, однако здесь, в ту секунду, было то, что так достоверно передал художник.
Стук подошв обуви о перекладины лестницы утих, а я, опустив руку с пистолетом, уселся на бетонный пол, вытянув гудящую от боли ногу.
Где то через пять минут меня отыскали. Я самостоятельно выбрался на поверхность и стянув с ног то что раньше называлось обувью сидел на тротуаре безразлично глядя на удивленных прохожих. Как оказалось мой телефон тоже сумел выжить после водных процедур, а сотовую связь к тому времени уже восстановили.
Майор чуть не убил бойцов Карася узнав, что под многоэтажкой есть переход ведущий в подвал соседнего здания. Разумеется досталось и мне. За то что не сумел догнать неизвестного. Мой командир не сомневался, что сбежал один из заговорщиков, и у меня не было ни малейшего желания подтверждать его догадки.
Добравшись до отдела я первым делом заглянул в душ, сменил одежду на запасную форму и поковылял в санчасть, где кудрявая медсестра повздыхав над моим коленом посоветовала приложить к ноге лед и отправляться в больницу на рентген. Конечно ни о каком рентгене не могло быть и речи. Департамент гудел от набившихся под его крышу арестантов и созванных со всего города оперов и следователей. Допросных комнат не хватало, камеры временного задержания не вмещали все прибывавшее пополнение, а от количества руководящих чинов стало рябить в глазах.
День только-только вошел в свою вторую фазу.
Когда увели очередного задержанного, не сумевшего пролить свет на известные события, я на минутку покинув комнату допросов увидел, что за окном наступила ночь, и вдоль аллеи Патриотов светят фонари, собирая вокруг себя стайки насекомых. Долго удивляться, впрочем, мне не пришлось, из соседней комнаты выскочил майор и заметив знакомую физиономию, со следами несмываемой краски - едва ли не отражение его собственной - схватил меня за локоть и потащил в свой кабинет.
-Три сотни задержанных и все поют об одном! - рявкнул он кивая мне на стул. - Они видно измором нас хотят взять! Думают помолчат, поприкидываются дурачками - и все, гуляй!
Он остановился у окна, глядя куда то в сторону канала Пионеров, а потом развернувшись пытливо уставился на меня.
-Слыхал последние новости?
-Нет, - пожал плечами я. - Только очередной допрос закончил. Вышел, а на улице оказывается ночь наступила.
-Это хорошо, лейтенант. Работа, особенно в такие сложные времена, всегда должна стоять на первом месте. Значит не в курсе.. угу..
Майор подошел к своему креслу и опустился в него.
-Ролик в интернете появился. Видно из здания напротив снимали, - там сейчас опергруппа работает, но тоже как и здесь: никто из соседей ничего не слышал. Вспомнят! Как миленькие! - гаркнул он вдруг хрястнув по столу кулаком. В другой ситуации я бы наверное вздрогнул, ну или хотя бы удивился импульсивности обычно достаточно сдержанного командира, но только не сегодня, слишком много событий и стрессов, и еще больше усталости.
-А что за ролик? - спросил я видя что майор вновь уставился в сторону окна словно позабыв обо мне.
-А... ролик.. В ролике мы всей честной компанией из дверей подъезда выплываем, зеленые как новобранцы на присяге. Уже миллион просмотров собрал. Но это пустяки - не гордые, переживем - главное то, что наши лица там засветились. Мы с тобой ладно, а вот ребята с Феликса - это уже не хорошо, за такие действия статьей нужно наказывать. И Бортник уже, тут как тут, успел свои комментарии дать: мол столкнувшись с равной по мощи силой, наша отважная полиция продемонстрировала весь свой впечатляющий профессионализм, не найдя ничего лучшего как смыться от проблемы подальше. Какой же подонок, а? Да еще добавил: но не смотря на жестокость методов которыми пользуются правоохранители он не перестает верить, что среди них - то есть нас - хватает отважных и честных сотрудников. Еще бы не отважных, такую погань ловить! Эх, чую повышения мне ждать не стоит. - и тут же добавил. - Тебе впрочем тоже. Как там, с признаниями в содействии?
-Так, какое признание, товарищ майор? Вы же сами только что сказали, что поют все об одном и том же. Причины не верить им, у меня нет. Откуда они могли знать, что из их дома трансляции ведут?
-Так надави! Мне учить тебя что ли? Мы здесь преступников ловим, а не басни свидетелей слушаем. Восемь часов из допросной не вылезал и ни одной зацепки?! Рехнулся, парень? Ты этот мундир брось позорить! У тебя долг перед обществом, ты негодяев отлавливать должен, а не ручками в стороны разводить. Сейчас вот пойдешь, заглянешь повнимательнее в протоколы, и найдешь несоответствие. А дальше дело техники. Как говорит полковник Мурко: ниточку только нащупать нужно, а уж там клубок так завертится, что ни в сказке сказать ни пером описать.
Майор некоторое время испытывающе смотрел на меня, затем приняв решение потянулся к шкафчику слева, и извлек из его глубин пузатую бутылку темного стекла. Из шкафчика же он вытянул две резные стопки. Уверенным движением свинтив крышку с бутылки он наполнил стопки жидкостью рубинового цвета.
-День сегодня тяжкий выдался. Не помню, было ли такое вообще, чтобы я спецоперацию провалил? Вот она ноша, не каждому под силу ее нести, а я несу, и ты несешь. Держи.. - майор подвинул стопку ко мне. - Чистый Суверен Демократии, не какая нибудь бодяга из подвальной винокурни Дюрсо, а сорок один градус отборнейшего коньяка из Франции... Хватай стопку.. чего сидишь?. И помни парень, это не просто ноша - это твой долг! Перед командиром, правительством и перед страной!
Отнекиваться было глупо. Залпом хряпнув обжигающей нутро жидкости я зажмурился от брызнувших слез, поднялся со стула, козырнул стойкой смирно и вышел за дверь.
Протоколы, естественно, не дали мне ни какой зацепки. Слова на бумажных листах сливались в одно большое пятно, а в голову лезли мысли весьма далекие от здесь и сейчас.
Той ночью я много думал: а что есть на самом деле - Долг? И над тем как ловко используют его те, кто считает себя истинным кредитором - держателем Долга. А когда пришел к пониманию этого слова, то увидел что за окном наступил новый день, а я разглядываю обойму от своего табельного оружия...
Не выдержав затянувшейся паузы, юная кареглазая малышка шести лет от роду, затормошила плюшего медведя с которым сидела в обнимку, заставив того издать громкое и презрительное: Эрл, уже давно истерзанными голосовыми связками. Сидевший в соседнем кресле седовласый мужчина удивленно приподнял брови, покосившись на игрушку, и поняв в чем дело хитро подмигнул своей маленькой собеседнице.
-Мы начинаем ценить молодость в возрасте достаточно подходящем чтобы предаваться унынию, - сказал он девочке и потрепал медведя за пришитое ухо.
-И это фсе?. - спросила девочка пытливо поглядывая на испещренное морщинами лицо мужчины.
-Это часть истории, милая, но самый важный ее фрагмент.
-Понятно.. Деда?. А кто такой погань?.
-Ну, это милая, эпитет, которым плохой человек называет другого, по его мнению еще худшего человека. Ты только при маме такое слово не говори. Считается, что оно слишком вульгарное и не красит маленьких девочек. Да и вообще лучше замени его на вреднюк. Тоже вполне себе эпитет и не такой вульгарный нежели предыдущий.
-Понятно.. А зачем майор заперся со снегурочкой?.
-Думаю это из-за того, что он был в принципе плохим человеком, и использовал служебное положение в корыстных целях. Мне кажется он пытался уговорить снегурочку украсть подарки из мешка Деда Мороза. А снегурочка хорошенько врезала ему за такое паршивое поведение. И он остался ни с чем.
-Деда?..
-Да милая?. Что такое?
-А ты видел, потом, того человека?. Который убежал?
-Видел, милая, видел. Через десять лет я увидел его рядом с нашим новым президентом, тем самым, что отсидел положенные два президентских срока по четыре года, и ушел в сторону, оставив новому президенту, не из числа сторонников, сильную промышленность, возрожденную экономику, и надежду на еще более светлое будущее. Потом этот человек став министром при новом президенте добавил в копилку полезных свершений много чего еще.
-А почему ты его отпустил?
-Ну, я неожиданно увидел перед собою не просто человека, готового идти вперед не смотря ни на что и добиваться своих целей. Я увидел перед собой идею. Увидел то, что не может погибнуть, то что могут лишь отдалить на время, но не уничтожить. Я увидел шанс. Я увидел надежду. И я отпустил его.
-Значит, ты поступил правильно отпустив его?
-Ох, милая, вспоминая то, что происходило с нашей страной в те далекие годы, я могу только радоваться от счастья за то что происходит теперь.
-Деда?.
-Да, золотце?.
-Съедим мороженное?
-Снова? - улыбнулся старик и скинув с коленей теплый плед поднялся на ноги. - Мне бы сейчас чего по горячее, но боюсь бабушка вновь скажет, что я слишком плохо влияю на молодежь. Откуда же я знал, что спустя много лет веселенькая кудрявая медсестра перевоплотится в моего диетолога и возьмется за перевоспитание? Ну идем-идем, пока я тебя снова не заболтал.
Девочка с медвежонком наперевес ловко спрыгнув на пол выбежала из комнаты, а старик, посмотрев на висящую средь фотографий детей и внуков грамоту почетного железнодорожника со своим именем, кивнул, и заспешил на кухню, откуда прыткая малышка громко интересовалась, куда пропала ее большая ложка.