Арнольдов Николай Анатольевич : другие произведения.

Три четверти здравого смысла

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  

Три четверти здравого смысла

Сайт службы информации отдела разведфлота Галактического управления освоения новых территорий в Космоинтернете.

Тема: экипаж разведывательного корабля Р-331А. Источник информации - второй пилот: w w w. nik. kovsh. Форма изложения - учебная лекция по космической психологии с элементами эвристической беседы. Зона обслуживания: 7, 15 и 18 секторы Галактики. 439 год Второй Линейной Эры. 47-й день Галактичевкого года (16 февраля). Включение - 16.07.

  

1. Другая половинка нуля

  
   Не открою, пожалуй, никакого секрета, если скажу, что открытый космос - это пустота, вакуум, нуль. Все это знают... Но можно ли выжать из этого нуля, подобно героям древних мифов, выжимавшим из камней воду, что-либо еще, кроме этой самой пустоты? Оказывается, еще как можно! У этого самого нуля кроме пустой половинки есть еще и полная, даже переполненная... Чем? Сейчас вы это узнаете. Итак, начнем с самого начала...
   После того, как мы поставили маяки в той самой кошмарной системе из двух планет... Помните, я вам рассказывал о "Санта-Кубике" и "Санта-Бублике"?... Не рассказывал?... Ничего страшного, немного терпения и вы все узнаете... Так вот, нас после той самой командировки на время освободили от высадки на новые планеты и перевели в обычный патрульный режим в пространстве. Нет-нет, не отстранили, а именно в целях поощрения освободили от этой весьма тяжелой и неприятной подчас работы, чему мы были в первое время конечно же очень рады. Нет, на Карнакс мы продолжали летать как и прежде, а сауну-астероид постоянно таскали с собой как кабинет психологической разгрузки. Пиво мы теперь варили сами - нас научил этому один шустрый абориген с планеты Ясные Зори. Все остальное мы привозили с Карнакса, а там, как известно, водятся сплошные деликатесы... О Карнаксе, как я понимаю, вы тоже, конечно, никогда ничего не слышали... Ну, это не проблема. Даю слово старого космического волка: вы непременно будете в курсе всего, что требуется, причем очень скоро. А пока прошу вас ничему не удивляться, даже если встретится какое-то незнакомое слово или понятие. Согласны?... Ну вот и хорошо.
   ...Так что, доложу я вам, жили мы неплохо и в открытом космосе... Месяца этак два-три... А потом?... А потом от такой безмятежной, однообразной и унылой жизни стало нам всем немного не по себе; что там не говори, а доставка маяков на планеты - дело живое, активное, не то что патрульный облет сектора: смотри не смотри, а вокруг тебя на сотни парсеков та же самая, привычная до тошноты звездная скукотища. Работа тут имеется только для автоматики, а нам-то что делать? Тем более, что приемник Ника нагло утверждал, что и через две недели нас ждет та же самая скукотища - без какого-либо просвета...
   Вот тут-то мы и начали искать себе развлечения по вкусу. Проще всех было Владу: его футбольный ящик тотчас же заработал на полную мощность, причем почти круглосуточно, и Влад начисто отключился от окружающей действительности, даже стал терять (нет, не ключи, а аппетит) и нередко забывал вовремя поесть, так что сердобольный Алекс посоветовал Нику соорудить для Влада специального робота-бутербродницу, кормившего несчастного стажера с ложечки: "Съешь, милок, эту ложечку за футбольную лигу гуманоидов, а эту - за финальный матч Галактического кубка"...
   Мы втайне завидовали этакой отрешенности нашего инженера по двигательным установкам и мучались от безделья. Старые занятия, хорошо отвлекавшие нас в свое время от передряг с установкой маяков, порядком поднадоели и казались какими-то детскими игрушками, отошедшими в седую древность веков. Алекс, правда, попытался было вновь заняться астрономией и принялся считать звезды, но на втором миллионе сбился и прекратил это бесполезное занятие.
   Безнадежная скука овладела экипажем. Это сейчас мы хорошо понимаем, что и в пустоте существует куча всяких развлечений и интересных занятий, но тогда... Тогда мы в полной мере осознали всю глубину древнего изречения о том, что нет на свете ничего хуже, чем ждать и догонять... Мы перечитали все электронные книги: их не так уж и много на простом разведчике, даже с учетом объема памяти нашего Тима - главного компьютера. Мы обсудили все новости, а их было не так уж и много. Ник, например, уезжая в отпуск на родную Землю, занимался в своей радиоактивной пустыне коммерцией - выращивал на продажу колорадского жука, используя в виде подкормки древний овощ картофель. Жука он выгодно сбывал аборигенам с Большой Медведицы, которые приспособились перегонять его (то есть этого самого жука) в загуститель для изготовления твердых растительных жиров под названием "Коло-Рама". Майкл с гордостью поведал о том, что его сына включили в ансамбль придворной песни и пляски имени Закона Всемирного Тяготения в армии какого-то узурпатора-гуманоида, а Алекс бурно восхищался успехами своей трехлетней внучки, в совершенстве овладевшей ремеслом компьютерного хакера. У меня тоже были проблемы со своими оболтусами-переростками. Так бы все это и продолжалось до самого окончания нашего дежурства, но однажды случилось непредвиденное. Говорят, что неожиданности разнообразят жизнь, но эта неожиданность могла только прибавить нам скуки. Дело в том, что Влад, всецело погруженный в созерцание футбольных страстей, совершенно случайно, без всякой на то задней мысли, отправил свой футбольный компьютер в накопитель топлива, откуда, как известно, нет возврата... Он в это время смотрел какой-то то ли финал, то ли полуфинал в своей дежурке возле реактора, ну и нажал случайно не на тот рычаг... Хорошо хоть сам не разложился на атомы... Короче, в ряды скучающих пришло новое пополнение.
   Тишина повисла над кораблем. Даже реакторные коты - и те притихли в ожидании какой-то каверзы от людей: известно ведь, когда человеку плохо, он вымещает свое недовольство на братьях наших меньших. Однако они (т.е. коты) зря беспокоились, ведь кроме них у нас имелся еще и наш бортинженер Ник, наш блаженный Ник, который просто обязан был что-то изобрести, чтобы развеять нашу скуку. Именно с этого и начинались теперь наши ежедневные беседы:
   - Ник, ты изобрел что-нибудь веселенькое? - спрашивали мы совсем так же, как древние земледельцы молили небо о дожде
   Ник грустно качал головой и вздрагивал, испепеляемый четырьмя парами горящих глаз, чувствуя себя, вероятно, в шкуре грешника, приговоренного к сожжению заживо. Он даже бросил курить от волнения, но так ничего и не изобрел, кроме какого-то неуклюжего фантастического усилителя, увеличивающего электромагнитное излучение в десять миллиардов раз. Зачем он нам нужен, этот усилитель, что усиливать-то, если вокруг сплошная пустота?
   Немного отвлекло нас от мрачных мыслей ежегодное послание министерства культуры Галактического Сообщества, отправленное в виде циркуляра во все концы Вселенной. Циркуляр этот подписал сам министр культуры Сансанг Второй. Почему он "второй", спросите вы? А потому, что их было два Сансанга, совершенно одинаковых. Вернее, раньше-то он был один, то есть просто Сансанг, а потом раздвоился. Как? А очень просто. Вы, надеюсь, слышали о том, что при переходе через подпространство отдельные корабли исчезают, а то и вообще вываливаются в обычный космос по частям. Это, конечно, так. Но иногда, хотя и очень-очень редко бывает совсем даже наоборот. Не знаю, что уж там такое происходит (в физике подпространства я не силен), но изредка случается так, что уходит в подпространство один корабль, а обратно выскакивают две его точные копии, то есть два корабля! Вот так! Прямо как близнецы - и корабли, и люди, и грузы. Представляете, как это жутко? Почему? А потому... Уж лучше пусть тебя развеет в прах или забросит в черную дыру, чем, возвратившись, вдруг узнать, что у твоей жены есть еще один точно такой же муж, как и ты, и какой из них, то есть из вас, настоящий - поди разберись... Видимо, оба...
   Сансанги, кстати, как министры культуры, истинные патриоты Галактики и гуманоиды, быстро решили эту задачу с женой. Каким образом, спросите вы? Очень просто. Они отправили свою семью в длительный галактический круиз в надежде, что она тоже раздвоится в конце концов. Но это бывает крайне редко - один случай на миллион... Между прочим, Сансанг Первый добровольно уступил Сансангу Второму кресло министра культуры, а сам с головой ушел в музыкальное творчество. Вы, верно, слышали его бессмертную симфонию "Квадратура восьмиугольной призмы" или знаменитый концерт для одной барабанной палочки с оркестром под названием "Размышление ноты "до" о смысле жизни".
   Так вот, именно Сансанг Второй (тот, который остался министром культуры) в своем обращении сообщил, что краеведы нашей Галактики, называемой "Млечный Путь", недавно совершенно случайно обнаружили, что ей, Галактике нашей, исполняется в текущем галактическом году ровным счетом пятнадцать миллиардов лет. Сансанг Второй призвал все население обитаемых миров достойно встретить этот славный краеведческий юбилей новыми успехами в овладении вершинами культуры и объявил конкурс на выбор даты праздника.
   Тут наши мнения разделились. Я считал, что такие даты нужно отмечать только в феврале, Влад больше склонялся к марту, оба наших землянина - Ник и Майкл - настаивали на 15 ноября, но победил Алекс, заявив, что 2 октября подходит для такого юбилея как нельзя лучше, так как именно в этот день отмечается ежегодный праздник превращения обезьяны в человека, то есть день начала изготовления орудий труда в системе первобытного профтехобразования. С тех пор, вы сами это хорошо знаете, 2 октября - великий праздник: день рождения нашей Галактики, день превращения обезьяны в человека, ну и, между прочим, день рождения у нашего штурмана. Это по староземному счету - 2 октября, а по галактическому времени - 275-й очередной день года.
   Отметим сразу, что этого развлечения с юбилеем Галактики нашему экипажу хватило ровным счетом на два дня, а затем нас вновь ожидала скука. Но вдруг... (как неожиданно случается это "вдруг", если рядом с вами находится бортинженер вроде нашего Ника, упрямо меряющий свою жизнь по каким-то древним полузабытым постулатам первобытного дикаря Эйнштейна, и как часто мы вздрагивали при этом от ужаса перед неведомым, то есть перед тем, что должно было родить фантастически воспаленное воображение Ника).
   Однажды вечером (это по среднегалактическому хронометру вечер - в космосе, вообще-то, нет ни вечера, ни утра) мы решили прибраться на складе. Случайно обнаружили и притащили в рубку ящик жвачки, которой когда-то еще очень давно снабдил нас купец средней руки Кис-Али-Коу. Он сам изобрел эту жвачку. Жвачка эта была сама по себе удивительной: она никогда не кончалась, если только вы ее не выплюнете. Как это не кончалась? А очень просто. В этой жвачке был применен фермент из левого хвоста бледноухого полуудавчика с Проксимы Центавра. А этот фермент, как вы знаете, вытягивает из организма все шлаки, а также лишние килограммы - жиры, белки и углеводы. С похмелья приложишься к такой жвачке - и за пять минут как огурчик! Дня два пожуешь с перерывами - и лишнего веса как не бывало! Но больше нельзя - тогда жвачка примется за клетчатку вашего организма и вы начнете пережевывать сами себя.
   Такое, говорят, уже бывало. Президент какой-то страны, разжевав такую жвачку, сказал "Чта-а-а, панимаешь!" и надолго задумался, часа эдак на два. А жвачка тем временем высосала из него оба полушария мозга. И ничего, так и правил потом без мозгов, разницы никто не заметил... Есть тут и другая опасность - применять в целях поддержания формы нужно жвачку с ферментом только из левого хвоста полуудавчика, но никак не из правого! Правая жвачка наоборот собирает отовсюду (буквально из воздуха и продуктов метаболизма) всякие нужные вещества и складирует их в ваш организм. Мигом потолстеете! А в космосе это опасно. Был случай, когда экипаж одного транспортника нажевался правой жвачки и не смог во время аварии влезть в скафандры. Все погибли, кроме второго пилота: у него были вставные челюсти, к которым жвачка постоянно прилипала, то есть он не жевал ее в таких количествах, как прочие... Тем и спасся от смерти...
   Говорят, что за эту жвачку, то есть за ее изобретение мистер Кис-Али-Коу получил от военного министерства Галактики какую-то тайную премию - то ли планету, то ли космический корабль - не знаю, сам он об этом молчит. С чего бы вдруг такая премия, спросите вы? Так ведь эту жвачку можно применять и в военных целях - подбросил противнику и жди результата... Получается что? Правильно, кулинарно-диетическое оружие массового поражения получается. У нас Влад, не любивший, в общем-то, алексовых котов, обретавшихся возле его реактора, додумался до того, что накормил этой левой жвачкой нескольких хвостатых тварей... Что? Жрать не будут? Будут как миленькие, этой жвачке можно любой вид придать - слюнки потекут (валерианка там или колбаска - что хотите). Так вот, через два дня от них остались одни лишь скелеты, которые мы выбросили в конвертор. Алекс объявил данные действия "кочегара" деяниями, нарушающими Женевскую конвенцию 1925 года до второй нашей эры о химическом оружии, но коты все равно продолжали изредка пропадать, а о кошачьих скелетах мы в свое время вспомнили при весьма странных обстоятельствах.
   Однако, речь вовсе и не о левой жвачке, и не о котах; это я так, к слову сказал, когда сообщил вам о приборке на складе. Дело в том, что наш Ник притащил со склада в рубку пылившийся там без толку свой макси-усилитель и от нечего делать включил его в контур панорамного обзора Галактики. Что произошло? Ничего особо интересного: вкрадчивый тихий шепот межзвездного пространства превратился вдруг в невыносимый шум и вой, как будто бы стадо диких обезьян ожесточенно оборонялось от напавшего на них голодного леопарда. Какое-то шипение, бульканье, треск сопровождали эту непередаваемую какофонию... Короче, вскоре это нам надоело до зеленой тоски. Ник, однако, не прекратил своего занятия, бегая вокруг своего усилителя и бормоча что-то о священных постулатах Эйнштейна.
   - Верую, верую! - восклицал он. - Верую в святую гениальность пророка!
   Затем он упал на колени и бухнулся лбом об усилитель:
   - Яви нам чудо, святой Эйнштейн! Верую в скорость света не выше 300 тыс. км в секунду! Верую в твои бессмертные постулаты! Яви чудо!
   Надо же, подумали мы, человек свихнулся и на глазах погибает, и ничего здесь не поделаешь, так как никто еще и никогда не смог остановить ни одного фанатика-догматика. Это все равно, что удержать рукой звездолет. "Пусть себе поиграет в игрушки", - кивнул нам Майкл, и мы гордо покинули помещение, совсем также, как цивилизованные люди выходят из хижины древнего дикаря, безнадежно отставшего от них... Но как же мы ошибались!
   Часа через два, когда мы с Владом безуспешно пытались выскрести из памяти Тима хоть какую-нибудь занимательную информацию, внутренности корабля потряс мощный вопль бортинженера:
   - Свершилось! Чудо свершилось! О Великий Эйнштейн, я верил в тебя всю жизнь! О постулаты, о вечная и нерушимая скорость света!
   Когда мы, словно по тревоге, примчались в рубку, то увидели следующую картину: Ник сидел на полу и плакал счастливыми слезами, а на одном из боковых экранов панорамного контура двигались бледные мутные тени, судя по всему - человеческие, хотя и одетые в какие-то невообразимые одеяния (о прическах я уже не говорю: ни у кого из присутствовавших на экране не было ничего похожего на современные ровные квадратно-гнездовые проборы с модным нынче фиолетовым оттенком каждого четвертого волоска и с левосторонней закруткой хохолков на затылке и на висках). Затем картинка сменилась, и на экране возник какой-то тип с такой же точно волынкой, на которой раньше играл нам свои фуги наш бортинженер. Потом по экрану побежала рябь, и изображение исчезло.
   - Что это было? - мрачно изрек Алекс.
   - Так я же говорю - постулаты, - воздел руки к потолку рубки Ник. - Эйнштейн был прав, тысячу раз прав!
   - Какие там постулаты, - отмахнулся от него Алекс. - Я у тебя спрашиваю, что это было?
   - Как что? Неужто ты так еще ничего и не понял? - возопил бортинженер. Это же древний телесигнал с Земли до нас только сейчас добрался! Со скоростью света! Понятно? Скорость света есть! Она существует!
   - И давно он в пути, этот твой сигнал? - недоверчиво спросил Майкл.
   - Девятьсот восемьдесят четыре года, - гордо ответил Ник. - Спросите у Тима, если не верите, он подтвердит.
   - Ну и чудеса, - покрутил головой Влад. - Мы тут, понимаешь, по Вселенной из конца в конец носимся как оглашенные, а какой-то паршивый лучик света сюда вот, - он ткнул пальцем в пол рубки, - почти целую тысячу лет от Земли тащился. Прямо не верится...
   - Слушай, а ты, случаем, не врешь? - он недоверчиво покосился на Ника. - Это точно лучик с Земли из прошлого?
   Ник что-то возмущенно прошипел и отвернулся, махнув рукой, а Алекс, наш штурман, достав из кармана миникомпьютер, нажал пару клавиш и задумчиво кивнул:
   - Похоже, ребятки, наш Ник оказался прав. Это направление, - он ткнул пальцем в злополучный боковой экран, - как раз с Земли. Получается, если прыгнуть на сотню световых лет по лучу вперед, к Солнцу, то можно посмотреть программы посвежее, а если назад - то картинка будет совсем старинная.
   На несколько минут в рубке повисло молчание. Каждый переваривал неожиданную новость, сулившую развлечения.
   - А футбол там тоже есть? - вдруг спросил Влад.
   - Должно быть, есть, - пожал плечами Ник. - Постулаты - это, брат, такая штука, они все могут.
   - И фильмы старинные? - это уже я поинтересовался.
   - Хоть завались! - убежденно заверил нас Ник. - Я же говорю - постулаты!
   - А музыка? - заблестели глаза у штурмана. - Музыка-то будет?
   - Этого добра навалом! - Ник вошел в раж. - Не музыка, а сплошное ретро!
   - И про хозяйство, про сад и огород тоже? - осторожно спросил Майкл. - И про разведение кроликов там и уточек?
   - Обижаешь, начальник, - нагло соврал Ник. - Это у нас вообще на первом месте!
   - А ну врубай свою бандуру, да побыстрее, чего ждешь? - это мы уже все подступили к бортинженеру, едва не хватая его за горло.
   Короче, следующие недели две нам было вообще не до сна. Наш старенький разведчик Р-331а несколько раз прыгал через подпространство то вперед, то назад по трассе земного ретролуча, пока мы не остановились на телепрограммах начала третьего тысячелетия по земному отсчету времени.
   Сначала мы смотрели все подряд. Потом стали ссориться и переключать программы. Потом поставили себе в каюты по монитору и уже не мешали друг другу - каждый смотрел только то, что считал нужным смотреть. Не обошлось при этом и без сюрпризов, которые как-то даже ярче высветили отдельные черты характера членов нашего экипажа. То, что наш бортинженер Ник ударится с головой в крутую видеоэротику, можно было предполагать с самого начала - все-таки возраст, седина в голову, бес в ребро... Но то, как реагировал Алекс на музыку позапрошлого тысячелетия, было несколько непривычно - он дико хохотал, хлопал себя по ляжкам, подпрыгивал, словно обезьяна, тыча пальцем в экран.
   - Посмотрите! - кричал он. - И это называется песней? А то, подо что они якобы поют, это - музыка? Если это музыка, то я тогда не Алекс, а... какая-то колченогая таблица умножения...
   Что означало выражение "колченогая таблица умножения", Алекс нам не объяснил, но наверняка это было нечто запредельное.
   Влад, увидев в первый раз в жизни первобытный футбол, упал в обморок и долго не приходил в себя - он даже представить себе не мог, насколько примитивной тогда была эта игра: всего два десятка человек бегают пешком по полю, отнимая друг у друга единственный(!) мяч. Потом привык и даже вошел во вкус, с удовольствием, хотя и не без юмора следя за перипетиями доисторических турниров.
   Я, в свою очередь, сосредоточился на древних фильмах и пришел к неутешительному выводу, что люди лгут друг другу не только сегодня, но лгали всегда; видимо ложь - это наше главное отличие от животных.
   Оказалось, что древние фильмы о наших временах (то есть фантастика) - сплошное вранье и также далеки от жизни, как и наши фильмы о древностях (то есть исторические). Все дело в том, что мы видим древних такими же умными (читай: глупыми), как мы сейчас, а они видят нас такими же умными (читай: глупыми), какими были они сами когда-то. Особенно меня поразил фильм о какой-то древней битве, когда огромные толпы людей, сойдясь в одном месте, хладнокровно и непрерывно, да еще с шутками и смехом, кромсали друг друга на части большими ножами в течении трех часов. Кто больше заготовил бифштексов, тот и победил...
   Лучше всех после археологических просмотров чувствовал себя Майкл. Он с тихой радостью совершенно неожиданно для себя, как и для всех нас, впрочем, обнаружил, что хозяйственно-кулинарные вопросы в те далекие времена, то есть до второй нашей эры, были настолько важны, что, подобно срочным новостям, прерывали любую передачу дважды, а то и трижды в течении часа. Мы узнали, из чего состоит зубная паста "Блендамед", как применять памперсы, тампаксы и сникерсы, что такое Жириновский (это оказалась такая статуя, которая все думала о какой-то древней стране на территории Европейской пустыни) и чем он отличается от 600-го "Мерседеса" (это древняя повозка). Мы узнали про пластиковые окна, Белого Орла и увидели страшное действие на память человека такого мощного препарата, как "Твикс" (все отведавшие его, начисто теряли представление о реальном времени). С другой стороны, мы поняли, что только употребление сигарет "Кэмел" давало возможность людям легко лазить по горам, и выяснили, что на ровных дорогах в древности тормозили исключительно подошвой башмака. Чай в те далекие времена делали только из мяса слонов и тигров, а самыми распространенными фруктами в Арктике были апельсин, кокос и какой-то "минтон".
   Кое-что, все-таки, мы так и не поняли, например, какие-то угрожающие фразы типа "заплатил налоги и спи спокойно!". Что такое налоги, как их заплатить и при чем тут спокойный сон - непонятно...
   Майкл, совершенно серьезно внимая всей этой чепухе, на наших глазах расцвел, даже ростом стал выше и постоянно записывал рецепты разнообразных экзотических вещей, распевая себе под нос хриплым голосом: "Галина Бланка, буль-буль, буль-буль!". Затем он принялся в точном соответствии с записями воспроизводить на свет все эти древние чудеса, благо наша химлаборатория позволяла это. Накормив нас как-то раз каким-то хрустящим печеньем, он все время посматривал на часы, ожидая, какое воздействие окажет на нас "Твикс"... Никакого! Вкусно, но со временем все в порядке. Однако, когда Майкл приготовил по собственному рецепту знаменитый "Вискас" и угостил им реакторных котов, почти два десятка из них вскоре в страшных мучениях подохли к явному огорчению Алекса, давно уже старавшегося довести поголовье своего стада до двух сотен особей. Только тогда мы заподозрили, что все эти хозяйственно-кулинарные вставки под названием "Реклама" - сплошное вранье и надувательство. Непонятно только, зачем же древние люди, отлично зная, что все это - вранье, смотрели эту гадость? И почему же режиссеры, зная это еще лучше, пускали эту гадость в эфир? Так это и осталось для нас тайной за семью печатями...
   Но одно мы поняли очень хорошо: космос переполнен огромным количеством разнообразнейшей и интереснейшей, к тому же совершенно бесхозной информации; и овладеть этой информацией - все равно, что напасть на золотое дно. Во-первых, это - древние фильмы; их тиражирование и продажа сулили нам гигантские прибыли. Во-вторых - мелкие подробности быта древнего общества планеты Земля: за то, чтобы узреть все это воочию, любой археолог или этнограф готов будет снять с себя последнюю рубашку. Что-то будет интересно военным историкам и кинорежиссерам, что-то - экологам и социологам, что-то модельерам и дизайнерам; короче, на всех хватит информации. Мы поняли, что можем перевернуть всю науку о прошлом, подобно какому-то древнему мудрецу, заявившему: "Дайте мне точку опоры, и я переверну мир!". Такая точка опоры у нас теперь была, и не одна, а две точки - древний электронный луч с Земли и бандура Ника, превращавшая шепот Галактики в сатанинский рев.
   За какие-то двое суток после этого открытия наш корабль превратился в оживленную телестудию: запись всего интересного вел Ник с помощью Тима, Алекс занялся режиссурой и доработкой материалов, а Майкл - техническим качеством изображения и звука. Я составлял аннотации, рекламы и проспекты, а Влад открыл картотеку уже обработанного материала, любовно раскладывая кассеты с записями на полках своего склада и в памяти Тима.
   Так продолжалось довольно долго (не забывайте, что мы еще и свои прямые обязанности по патрулированию пространства и обслуживанию корабля исполняли), пока, наконец, мы не выбились из сил и не оглянулись на пройденный путь. Оказалось, что многое из уже обработанного можно и даже нужно поменять на более качественные аналоги, что-то вообще убрать из картотеки, где-то открыть новую рубрику и т.д. Но, поскольку данный источник информации предоставлялся нам поистине бездонным (а Ник вел многоканальную запись), менять что-то не имело смысла - это все равно, что переливать из пустого в порожнее, то есть из одной половины бесконечности в другую.
   Короче, мы решили остановиться на том, что уже имели, и принялись налаживать связи с телеканалами, продюссерскими фирмами, различного рода посредниками от культуры и так далее. Дело это пошло неплохо, но тут как раз и случилось то невероятное событие, о котором я и хотел вам рассказать...но все в свое время.
   Впрочем, если кого интересуют итоги нашей телевизионной археологии, то можете заглянуть в любые современные справочники - там как раз все это и указано. С тех пор, как мы запатентовали свое изобретение ( на этот раз Ник поделился с нами авторскими правами, так как в одиночку такое дело не осилить), любой ретролуч в любой точке нашей Галактики стал коллективной собственностью экипажа Р-331а. Вернее, не сам луч, а его содержимое, то есть информация, заключенное в нем. Да-да, вы правильно поняли, не только земные ретролучи стали нашей собственностью, но и археологические телесигналы от других колыбелей цивилизации.
   Однако, как выяснилось, обращаться с этими лучами следует крайне осторожно. Расскажу вам по этому поводу одну поучительную историю.
   Археологи Галактики долго не могли сообразить, что это за башня такая высотою в четыре мили торчит на планете Кукимакс, вся усеянная шипами, как розовый куст. Выглядит эта башня так, будто сложена из разноцветной мозаики, но материал ее настолько прочен, что берется только лазерным резаком, да и то далеко не всегда. Поскольку таких именно башен (а ее сразу можно отличить по характерной "рогатой" форме) в нашей Галактике пока больше не обнаружено, планета Кукимакс стала центром своеобразного башенного туризма. Альпинисты, сменяя друг друга, героически штурмовали башню (входа внутрь ее так и не нашли); коллекционеры безуспешно старались отколоть от нее хоть малюсенький кусочек (на черном рынке куски башни - самый дорогой раритет; но скажу я вам по секрету, что откалывать от нее куски можно только снизив давление на каком-либо ее участке до нуля, то есть в вакууме); ученые тщетно пытались разгадать предназначение и способ действия этой башни, а разного рода астрологи, предсказатели судьбы и прочие шарлатаны наделяли башню всевозможными магическими свойствами и потусторонней силой...
   И, действительно, только хоть один раз взглянуть на эту гигантскую, устремленную ввысь монолитную рогатую скалу, как мурашки бегут по спине от осознания чего-то значительного и величественно-непостижимого. А когда по вечерам включается подсветка из трех десятков прожекторов, установленных вокруг башни, то она начинает под воздействием электричества мягко светиться изнутри, переливаясь с каким-то непостижимым для человеческого разума алгоритмом всеми цветами радуги. Если прожекторы выключить, то башня еще примерно с полчаса переливчато светится, словно рождественская елка, затем трижды мигает и медленно угасает... Великолепное зрелище! Не зря именно в ночь под Новый год вокруг башни собирается больше всего туристов, а билеты на это представление очень трудно достать, так как они пользуются постоянным спросом и раскупаются на три-четыре года вперед.
   Причем интересен тот факт, что подсветка дается всего на 20-30 метров в высоту, а светятся-то все четыре мили башни - так, что ее хорошо видно даже из ближнего космоса. Именно поэтому кто-то из больших ученых в Галактической Академии Наук предположил было, что башня, мол - не что иное как космический маяк, поставленный Пришельцами в незапамятные времена. Другие ученые мужи утверждают, что она - генератор какой-то неизвестной энергии, третьи - что это архитектурный памятник эпохи постмодернизма или неоромантизма, четвертые доказывают, что башня - это просто-напросто пограничный столб, оставшийся от периода феодальных войн на планете.
   У нас, кстати, на этот счет есть свое особое мнение, которое мы однажды даже попытались было вполне серьезно высказать в Галактической Академии, но жестоко поплатились за это, получив в ближайшем полицейском участке по полмесяца тюрьмы за злостное хулиганство и нарушение общественного порядка. Почему, спросите вы? Сейчас объясню. Конечно, все это несправедливо - ведь мы же хотели донести до людей и до всех прочих гуманоидов истинную правду... А, впрочем, черт с ними, с этими самодовольными кретинами; пусть себе закрывают глаза на очевидное...
   Что же произошло? А вот что. Решив разгадать тайну Башни, мы стали искать ретролуч с планеты Кукимакс. Ведь ее кто-то же построил, эту Башню, не так ли? И, судя по всему, технология у них была что надо, если материал башни до сих пор неизвестен: он не поддается ни одному анализу - ни химическому, ни спектральному, ни радиоуглеродному, вообще никакому, будто бы его, материала этого, и нет вовсе. А раз технология у неизвестных строителей была на уровне, значит, и средства связи были в полном наборе, в том числе и волновые, и прочие материальные. Вот и стали мы искать ретролуч на всех диапазонах.
   И что же вы думаете? Да, мы его нашли все-таки, этот луч; он безмятежно двигался по космосу примерно в сорока тысячах световых лет от Кукимакса. Луч достаточно сильный, без искажений, но он не оправдал наших радужных надежд прикоснуться к тайне, так как выдавал не картинку, а набор цифровых символов в семиричной системе... Как это? А очень просто. Вместо десятка в этой системе семерка, вместо сотни - 49, вместо тысячи - 343 и так далее, т.е. 10000 - это 2401, сто тысяч - 16807. Кстати, очень интересны суммы цифр этих чисел: 7, 13, 10, 7, затем 31, т.е. 13 наоборот и так далее. Что-то тут есть, какая-то закономерность проглядывает, но в чем она состоит, мы так и не разобрались. Поэтому просто отложили нерасшифрованную запись в сторону, то есть в память Тима, и на время, занятые работой, забыли про нее, а вспомнили при весьма необычных обстоятельствах.
   Как-то раз в одном из центральных портов Галактики наш разведчик Р-331а посетил наш старый приятель Сансанг Первый (тот, который музыкант). Ожидая, пока Ник с Майклом приготовят надлежащий такому случаю обед, Сансанг вытащил из забулдыжного кармана своего ремня средних размеров белый рояль; он постоянно носил с собой весь набор музыкальных инструментов, от духовых и ударных до электронных, а иногда прихватывал и группу музыкантов Галактического симфонического оркестра, так как творил свои произведения везде, где придется - в ванной, на деловом совещании, по дороге на работу и даже посреди оживленной скоростной трассы. При этом он ни на миг не расставался с сигаретой и, как утверждают знающие люди, курил даже во сне, чем резко отличался от Сансанга Второго, который заснув, становился совершенно некурящим и даже непьющим.
   Так вот, Сансанг Первый неторопливо извлек из кармана рояль и рассеянно пробежался по клавишам, изобразив обычную гамму: до, ре, ми, фа, соль, ля, си... И что вы думаете? Вдруг, совершенно неожиданно для нас всех, включился режим расшифровки ретролуча с Кукимакса и на информационный экран Тима пошла долгожданная картинка. Оказывается именно набор звуков, а их в гамме ровным счетом семь, и был ключом дешифратора! Вот так - век живи, век учись, а все равно помрешь круглым идиотом! Мы это очень хорошо поняли, когда до нас дошел смысл той картинки сорокатысячелетней давности, что выдавал ретролуч.
   Картинка была технической, шла с какого-то монитора (видимо, из посадочного модуля) и подавалась, скорее всего, на орбиту, так как сопровождалась бегущей строкой из непонятных символов и бессвязным набором звуков.
   Долго мы не могли понять, что же, собственно, мы рассматриваем. Потом увидели Башню, вернее, ее строительство...
   Знаете, чем на самом деле оказалась эта знаменитая Башня на Кукимаксе? Нет, ни за что не отгадаете! Готов биться об заклад на любую сумму, что вам подобная мысль просто не могла прийти в голову, как, впрочем, и нам тоже, если бы мы не увидели все это на экране, так сказать, вживую.
   Во-первых, Башня - это дело рук (или что там у них было вместо рук) самих Пришельцев. Это точно, смею вас заверить! Во-вторых, и это, пожалуй, самое главное, Пришельцев отличал от нас высочайший уровень экологического мышления и экологической культуры. Они старались не оставлять на планетах лишнего мусора и даже продукты своего личного метаболизма выводили в открытый космос, сложив их предварительно в высокие башни, которые самопроизвольно распадались на атомы при понижении давления, то есть в вакууме. Одна из таких башен почему-то не взлетела, а вообще-то мы насчитали с помощью ретролуча на Кукимаксе сорок девять, то есть семь раз по семь таких башен.
   Понимаете, они, то есть Пришельцы, эту планету Кукимакс использовали как общественный туалет, а известная всем Башня - это не что иное, как куча... ну, скажем, продуктов переработки органов пищеварения Пришельцев. Понятно?... Короче?... Можно и короче, но будет не вполне прилично...
   Вот за это, собственно, нас и выкинули из Академии, засадив на две недели в каталажку. Потом, правда, опомнились и отпустили с извинениями и с условием, что мы продаем все материалы о Кукимаксе этим паршивым академикам и десять лет молчим о своем открытии, а они, мол, что-нибудь там придумают тем временем. Завтра, кстати, эти десять лет истекают...
   Вас интересует, почему академики так всполошились, узнав, что планету Кукимакс следовало бы переименовать в Пипифакс или, грубо говоря, в Отхожее место? Ну как же, ведь Академия существует на прибыль с акций АО "Башня", акций, которые в буквальном смысле сделали из дерьма конфетку. Научившись с помощью вакуума отделять от Башни порядочные куски, академики наладили хороший сбыт полученных материалов. Спрос на осколки Башни до сих пор постоянный и весьма высокий; каждый начальник считает особо престижным делом иметь на рабочем столе своего кабинета изрядный кусок этого, извините, продукта, который при хорошей подсветке нежно переливается и сияет. А самый большой из таких кусков (верхний шип Башни) академики подарили Президенту Галактического Сообщества, и он стоит на почетном месте в углу кабинета как символ верховной власти... Все правильно: мелкие начальники имеют маленькие куски сами понимаете чего, а Президенту положено иметь самый большой кусок...
   Понятно, что наше заявление о реальной сути Башни в этих условиях было приравнено к хулиганству. Хорошо еще, не к покушению на основы галактической власти, а не то пришлось бы нам мотать срок на Арктуре вместе с известным вам восьмируким пиратом мистером Мгкха и его командой с "Кривого зеркала"... Что, вы ничего об этом не слышали? Странно, уж о нем-то, о мистере Мгкха, все гуманоиды в нашей Галактике знают...
   Вот такая поучительная история... Вот вам и Башня, похожая на новогоднюю елку... А что тут, собственно, такого уж неприличного? Ведь едим же мы продукты работы кишечника тех же самых пчел с Земли или непарноголовых хлюпариков с Кассиопеи, едим да нахваливаем. Я, конечно, не призываю вас глодать куски этой Башни, да и не по зубам они вам будут, уж поверьте. Все дело в том, что не всякая информация приносит пользу истинному гуманоиду, и это мы осознали в полной мере именно тогда, когда повстречались с "Летучим Голландцем". Нет, это не название корабля, он носил имя "Хомарнох". Дело даже не в том, что "Хомарнох" являлся кораблем-разведчиком гуманоидов-сурриан из Темных Миров - как известно, Темные Миры по соглашению с Галактическим Сообществом имеют право самостоятельно исследовать неосвоенные еще звездные системы. Дело в том... Но об этом как-нибудь в следующий раз...
  
  
  
  
  
  

2. Дом среди звезд

   Когда меня спрашивают, где я живу, я обычно отвечаю, что живу в ковше. Да, да, не удивляйтесь, именно в ковше: в Большой Медведице или в Малой, а то и еще где; как придется по необходимости. Короче говоря, наш дом - вся Галактика. Почему так? Да очень просто. Работа у нас такая - сегодня здесь, завтра там. Мы - не какие-нибудь там домоседы с поверхности планеты, мы - служащие Космофлота, а конкретно - работники разведфлота Галактического управления освоения новых территорий.
   Должен заметить, что вам, уважаемые читатели Космоинтернета, в первую очередь молодым, совершенно неизвестны многие простейшие вещи, о которых знает любой косморазведчик и даже транспортник. Да, впрочем, откуда вам их знать, если вы читаете прилизанные и лишенные всяческой живой мысли энциклопедии и "Галактические путеводители" фирмы "Бем и К", в которых слишком много слащавой ерунды и гнусного вранья... Поверьте: любой юнга патрульной службы знает сотни куда более правдивых историй, чем все эти кабинетные крысы! А если бы вы услышали хотя бы парочку достовернейших случаев из уст самих первопроходцев, вы, конечно же, сразу смогли бы сообразить, что космос совсем не тот, каким его преподносят эти дельцы и шарлатаны из службы информации. Он - не розовый слюнявчик из рождественской сказки, но и не злобный демон из дикого подземелья. Космос - это ничто и никто, он глух и нем к нашим жизням, мыслям и делам, хоть разбейся в лепешку или сорвись до поросячьего визга...
   Вот однажды с нами приключилась такая история... Это было, когда я еще только начинал работать в службе разведки ГУОНТа. Экипажи кораблей-разведчиков подбирались случайно, по мере подачи заявлений, и довольно часто распадались после первого полета, но мы сразу сработались и держались вместе довольно долго, хлебнув космоса по самое горло. Чего стоит, к примеру, одно лишь приключение с метеоритом!... Но об этом как-нибудь в следующий раз.
   Наш первый полет был обычной рутинной скукотищей - мы ставили маяки в недавно открытой системе; где - не помню точно. Впрочем, об этом вам лучше скажет Алекс, наш штурман. Если надо, он подтвердит любое мое слово, правдивое от начала до конца. Так о чем это я? Ах да, маяки...
   Ну, так вот, экипаж наш сложился что надо, и, пожалуй, надо немного рассказать вам о моих товарищах. Вы знаете, что на разведчиках работают, как правило, четверо-пятеро. Нас было четверо, это потом уже к нам прислали стажера Влада. Командир (его звали Майкл) был маленького роста, сухонький, подвижный, страшно въедливый и пунктуальный до мелочей, большой любитель инструкций и разных там параграфов: "Это нельзя, это можно, но не положено, а об этом ничего не сказано". Одним словом, скука смертная. Но в этой скуке он был, как рыба в воде, и часами сидел за своим компьютером, составляя отчеты, контролируя расход топлива, запасы воды и пищи и много еще чего, что было выше нашего понимания.
   Ко всему Майкл был страшным формалистом и перестраховщиком. Будучи по аварийному расписанию первым пилотом, он ни разу за все годы не доверил мне, второму пилоту, ни одной мало-мальски сложной посадки на самый паршивенький астероид. Короче, не начальник, а ходячий сборник приказов. Мы, признаться, все порядком взгрустнули под таким чутким руководством. Ведь до чего дело дошло - Майкл взял за правило самолично контролировать даже то, что мы не съедали за обедом! Он собирал все кусочки, тщательно их взвешивал и куда-то припрятывал. Так как мы ни разу не встретили пищевых отходов ни в одном мусорном контейнере, то всерьез стали подозревать, что наш командир запускает их в кухонный комбайн по второму кругу в целях экономии.
   Наши подозрения возросли, когда Майкл устроил страшный скандал по поводу шутки со стороны бортинженера. А было это так: мы явились в кают-компанию на обед (конечно, кают-компания - это громко сказано, обычная каюта с киберкоком, большим столом и кучей дверок; вообще-то у нас в бытовом уровне было всего шесть кают - пять жилых "шкафов" и кают-компания)... Что вы имеете в виду? Нет, я не отвлекаюсь... Так вот, входим мы в кают-компанию, а наш бортинженер (он дежурил по кухне) хитренько так улыбается: "Какие люди к нам пожаловали! Прошу за стол, Ваше Превосходительство, извольте откушать!" А мы прямо рты раскрыли... Смотрим, а на столе банки НЗ, в просторечье "Девяносто первый отходной", уже открытые (назад не уберешь!), горячим парком курятся. Ну, думаем, все!... Сейчас начальник все выскажет!... И точно. "Ник!" - заорал командир не своим голосом (Ник - это бортинженер, то есть он тоже Ник, как и я; так уж получилось, что нас два Ника в экипаже было). Так вот. "Ник! - орет командир, - ты в своем уме? Это же не-при-ко-сно-вен-ный запас!" - а у самого аж слезы на глазах выступили. - "По инструкции не положено! Отдай ключи!"
   Мы с Алексом хлопаем глазами, Ник отдает шефу ключи от склада, а тот, не говоря больше ни слова, собирает со стола все банки и хлопает дверью. Куда он их унес, мы тогда так и не поняли. Обед мы съели в полном молчании, это был обычный стандартный обед, выданный кибером, но дело в том и заключалось, что была нарушена негласная традиция. Вы спрашиваете, какая традиция? А позвольте вам задать такой вопрос: вам известно, почему НЗ носит такое название - "девяносто первый отходной"?... Не знаете?... Ну, конечно, ведь об этом ни у какого Бема нет ни строчки...
   Так вот, да будет вам известно, что неприкосновенный запас на разведчиках, да и на других кораблях, предусмотрен на три месяца, то есть ровнехонько на девяносто дней. Вам, надеюсь, уже понятно, почему девяносто первый день носит название отходного? Всем понятно? Что вам не понятно?... Где здесь традиция?... Так я и говорю о традиции. Слушайте внимательно и вы все поймете. И не перебивайте лишний раз, а не то собьете меня с мысли!... Так на чем мы остановились? Да-да, я прекрасно помню про девяносто дней.
   Самое паршивое во всей истории с НЗ - это как раз и не девяносто дней. Ведь экипаж может ждать помощи в анабиозе бесконечно долго. И только, если авария серьезная и задевает систему анабиозного комплекса, то и тогда, чтобы перейти на НЗ, нужно сначала съесть все обычные запасы. Главное в другом - в безысходности и беспомощности ожидания конца. А тут как раз шутники из службы обеспечения Галактического управления спасательных работ придумали такое издевательство - на каждой банке обозначать день употребления - первый, второй и так далее... Да, да, вы правы, сейчас такого уже нет. В конце концов, это бесчеловечно - напоминать человеку о близком финише. Представьте себе: ешь, пьешь и смотришь на банку - сколько тебе еще осталось. Говорят, у психологов были какие-то свои мотивы при введении такой маркировки, что-то там с уверенностью в себе и прочей чепухой... Интересно, что в контейнере банки располагались так, что, не съев одно, до следующего не доберешься, то есть по порядку дней.
   Но самое жуткое было на последней банке. Вместе с числом 90 на ней по настоянию религиозного отдела была отпечатана слащавая картинка с ангелочками и дикой для нормального человека надписью: "Встретимся на небесах. Не горюй о бренности бытия". Надеюсь, теперь всем понятно, почему многие косморазведчики предпочитают крепкий коктейль "Встретимся на небесах" любой другой выпивке?...
   В чем состояла традиция? А в том и состояла, чтобы назло этим кретинам из Управления спасательных работ разобрать аварийный контейнер еще в начале полета и отметить переход в анабиоз банками последнего девяностого дня. В конце концов, все мы суеверны и бывало, что корабль вываливался из подпространства по частям, либо вообще исчезал неизвестно куда. Так вот, наш Ник и решил перед уходом из нашего измерения вспомнить традицию, но с Майклом этот номер не прошел; он не только усмотрел в действиях бортинженера разбазаривание НЗ, но и плохую примету. Ведь Нику удалось добыть именно последние банки со зловещей надписью "Встретимся на небесах". Кстати, это говорит о высокой квалификации инженера, не каждому по силам и по уму разобраться в хитроумном устройстве контейнера.
   Вообще-то у вас может сложиться такое впечатление, что капитан наш был обыкновенным занудой. Но, извините, это совсем не так! Просто он таким образом о нас заботился. И экономил в наших же интересах. Конечно, что скрывать, пунктик у него с питанием был. Но это все от того, что где-то когда-то кому-то чего-то не хватило, а ему за это всыпали по первое число. Что касается странного поведения шефа с кусочками и остатками с нашего стола, то все объяснилось весьма неожиданным образом.
   Однажды (это, как сейчас помню, было в 319-й день очередного галактического года) Майкл приглашает всех в кают-компанию. Тут же Ник вертится ужом, и оба они довольные донельзя, как будто и не было между ними никакого скандала. Мы с Алексом, естественно, никак не сообразим, в чем же здесь загадка; недели не прошло, как чуть не подрались, а нынче - смотри - не разлей водой! И тут встает капитан и заявляет, что день сегодня, мол, особенный, потому, как у него день рождения... и у Ника тоже день рождения. Ишь ты, думаю, угораздило их в один день родиться; тоже мне близнецы - как заяц с лошадью! Но это было еще не все! Оба они, как оказалось, родились в каком-то маленьком городке на Земле, однако до нашего экипажа друг друга не знали. Городишко этот располагался где-то посреди Европейской пустыни, и единственным его украшением была древняя, как египетские пирамиды, атомная станция, богато снабжавшая окрестности самой изысканной радиацией.
   Мы уселись за стол, украшенный кроме обычного стандартного обеда еще и стандартным праздничным тортом (кибер постарался!). Майкл с Ником расчувствовались, раскисли, вспоминая свою захолустную дыру. И, вдруг, ... командир издал какой-то неопределенный звук (что-то вроде мычания), махнул рукой (видимо, отгоняя инструкции и параграфы) и поставил на стол - что бы вы думали? Нет, не отгадаете! Он, как фокусник, вытащив буквально из воздуха, поставил на стол... бутылку самогонки! О-о-о... это был восхитительный праздник!
   Что кривите рожу, читатель?... Фи-фи-фи, самогонка... Да что вы в этом можете понимать? Или, может быть, об этом тоже написано в вашей паршивой розовой книжонке? Глаза бы мои не глядели на эту пакость!... Что? Я хотел вам рассказать про маяки? Какие маяки?... Ах да, маяки... Сейчас расскажу. Но вот что зарубите на своих носах, молодежь. Вы обижаете старика, относясь с таким пренебрежением к самогону. Да известно ли вам, о храбрые и неиспорченные жизнью юноши, что весь разведфлот, не считая транспортников, почтовиков и прочей обслуги, гонит самогон в таких размерах, которые и не снились самым богатым алкогольным магнатам Галактики? Почему и для чего? Все очень просто. У работяг со спиртом туго (таможни, санитарные правила, приказы начальства, да и мало ли, что еще), а работа опасная и неблагодарная, да и для лечения лишний спирт - не помеха. Вот и гонят практически из всего, что имеет органику - в буквальном смысле слова из табуреток. Времени и оборудования хватает. Вы не знаете, например, почему завхозы всех экспедиций набирают с собой уйму деревянной мебели, а к концу полета глядишь - ни стульчика, ни шкафчика? Все уже в бутылках, канистрах, цистернах, все - при деле. Особенно хороша в этих целях мебель из дерева "гвирно" с Сириуса - пальчики оближешь! Но, мужики, никому ни слова, ведь это - главный стратегический секрет успехов нашего Космофлота. Так что, ни гу-гу!... Усекли?... Вот и молодцы.
   Да, кстати, наш капитан оказался превосходным рационализатором. Он сумел обойтись без деревянной мебели, а запасов у нас еще не было, полет-то был первый. Из чего же он гнал самогон? Да из тех самых пищевых отходов, которые собирал со стола. Немного, конечно, но нам хватало. Я, правда, заметил, что после раскрытия этой тайны отходов на столе стало больше. Каждый из нас теперь считал своим долгом немного недоедать, что для здорового мужчины только во благо. Это уж потом, когда мы сняли аварийный запас с разбитого грузовика (жаль, что у него в трюмах была только руда!), мы зажили как люди.
   Что вы говорите? Легенда о капитане с крейсера "Арктур"? Да, вы правы. Была такая история и, даю голову на отсечение, что ни один "Бем и К" ни словом даже и не заикнулся об этом... Да, действительно, восставший экипаж "Арктура" перегнал на самогон своего изверга-капитана, заодно еще - двоих его помощников и ручную обезьяну кока. Забористая вещь получилась, скажу я вам! Откуда я знаю? Как откуда? Я сам попробовал "капитанского" самогона. Мы достали его контрабандой на самом же Арктуре, где мятежная команда отбывала каторгу. Нет, не на крейсере, а на звезде, вернее, на одной из ее планет. Но, все же, скажу я вам, самогон нашего Майкла был непревзойденным. Он даже назывался особо. Дайте ручку, я вам напишу. "Pervatch", вот как. Капитан говорил, что это древнее слово означало когда-то высший сорт напитка вообще, как такового. Кстати, к своему дню рождения Майкл изготовил "Pervatch" из тех самых четырех открытых банок. Мы единогласно назвали сей напиток: "Встретимся на небесах"...
   Что вы хотите записать, уважаемый читатель?... Рецепт самогона?... Да разрази меня гром, если я его знаю! Нет, ребята, я умею его только пить, а делать ни-ни, не приходилось. Да если бы я знал этот рецепт (он, кстати, хранится в страшной тайне), то я сидел бы не у пульта старой разведкалоши, а в шикарном кабинете какой-либо фирмы по производству этого напитка, в кабинете с кондиционером, блок-компьютером и смазливой секретаршей в придачу.
   Подождите вы со своими маяками!... Я еще не познакомил вас с экипажем. Так вот, бортинженером у нас был Ник - хозяин всего нашего разведчика со всем его капризным нутром. Что?... Ну, конечно же, я постараюсь покороче... Ник, как я уже сказал, был земляком нашего капитана, и родились они в один день, но с разницей в два или три года. Но такие разные они были! Майкл, добрый по натуре, боялся казаться добрым и напускал на себя показную строгость. Впрочем, мы его быстро раскусили. Ник же был сама святая простота, к тому же изобретатель, то есть человек для корабля довольно опасный. Как он нас ни разу не угробил, до сих пор не пойму...
   Все время, свободное от обслуживания нашей посудины, он что-то изобретал. А чтобы мы ему не мешали, Ник приспособился самые дикие свои штучки изготовлять во время анабиоза, то есть в подпространстве. Он ложился в комплекс вместе со всеми, но ставил свой будильник где-то на середину цикла и, проснувшись, единолично распоряжался всеми ресурсами корабля. Что-то обдумывая, он слонялся по пустым гулким уровням, сопровождаемый молчаливыми киберами, либо сидел в своей каморке на складе, напевая дикие и заунывные песни своей далекой родины под сопровождение странного неуклюжего инструмента (своеобразный гибрид волынки и пианино). Инструментом этим он очень дорожил и всюду таскал его с собой, хотя играл на нем просто отвратительно. Немудрено, что самыми благодарными слушателями Ника были его бездушные железки - у любого человека, хоть чуточку знакомого с нотами, терпение кончалось в лучшем случае на пятом такте этой какофонии. Да что у человека! Наш корабельный кот, подобранный где-то в порту сердобольным Алексом, и тот не выдержал и однажды, после первых заунывных звуков, бросился в случайно приоткрытый люк конвертора, покончив тем самым счеты с жизнью. Видимо, кошачий слух тоньше человеческого.
   После продолжительной мыслительной паузы Ник внезапно переходил к бурной деятельности, и тогда на свет появлялись всякие чудеса. Однажды, после выхода из подпространства, мы все были в центральной рубке, включая и самого бортинженера - шла отработка курса перехода к очередной системе. Вдруг в коридоре раздался топот, дверь открылась, и через порог перевалилось неуклюжее шестиногое создание ростом с кошку. Быстро перебирая лапками, ощупывая путь длинными усами-антеннами, это исчадие ада приблизилось к креслу Майкла и... уселось на пол, если так можно сказать. То есть, задние лапки подогнулись совсем, средние - до половины, передние остались стоять. К тому же эта образина помахивала чем-то вроде хвоста и нахально перемигивалась дюжиной лампочек. Не успели мы прийти в себя, как эта штука заговорила голосом самого Ника (других у него, пока мы спали, в запасе не было). Так вот, этот чертов ящик заверещал с диким акцентом: "Капитана! Эй, капитана, здравствуй, старая кочерыжка! Как твоя спала? Хоросо?... А моя плохо спала, таракана мешала. Тук-тук-тук! Прыг-прыг-прыг! Вот какая плохая таракана!" В подтверждение своих слов эта штучка пару раз подпрыгнула, а затем нежно потерлась о ботинок Майкла. У того нервно дернулась щека, и он, сглотнув слюну, хватнул пару раз воздух (как рыба, точь-в-точь!) и дико завопил: "Ник! Ни-и-к! Убери эту гадину с глаз моих, чтобы ее здесь не было! Сейчас же!" Ник героически молчал, делая вид, что ничего не произошло. А эта шестиногая образина, отступив на пару шагов, вновь уселась на пол и, помотав чем-то там вроде головы, заявила: "Эх, капитана! Много ругалась, кричала. Нехоросо, однако". Что было потом, я говорить не стану... однако.
   Так вот, тараканов у нас действительно развелось порядком - завезли вместе с продуктами. Группировались они, в основном, вокруг реактора, но и на других уровнях хватало. Вот Ник и решил создать в порыве очередного изобретательства специального кибера-охотника за тараканами. Это и было то самое шестиногое чудовище. Кроме всего прочего Ник снабдил свое детище блоком речи и сильным чувством нравственности, так, что мы все, желая сообщить друг другу какую-либо гадость, прибегали к услугам шестилапого посредника, в результате чего бортинженеру приходилось довольно часто его ремонтировать. Кстати, музыкальные упражнения Ника наш "Таракан" переносил с трудом, временами отключаясь напрочь, на что восхищенный инженер, качая головой, постоянно замечал: "Ишь ты, скотина, хоть и железная, а тоже чувства имеешь!", однако играть на своей волынке стал значительно реже.
   В другой раз он изобрел такое... Ну, в общем, все не перескажешь. Достаточно сказать лишь о том, что даже прикуривал Ник только от главного компьютера, поставив ему на панель спираль. Стоило ему только хлопнуть ладонью по карману и крикнуть: "Тим, огня!", как тут же спираль раскалялась докрасна. На голоса других членов экипажа Тим не реагировал, как будто бы их и вовсе не было на свете.
   Что вы на меня уставились, как на привидение, юноша?... Как это в рубке нельзя курить?... А где же мне теперь курить, в открытом космосе, что ли? Там-то как раз и невозможно это делать, уж поверьте мне на слово. А нас, курящих, слава Богу, было трое, то есть все, кроме командира. Бывает, так начадим, что все вокруг в сизом дыму. Тут, кстати сказать, Ник изобрел "пепельницу" - так он назвал одного из своих киберов. Эта хитрая штука глотала дым не хуже заядлого курильщика, а обратно выдавала чистый воздух, приправленный ароматом чего угодно по вашему желанию - стоило только набрать программу на ее панели. А из сажи пепельница прессовала статуэтки, курительные трубки, сувениры - под мрамор, дерево, камень - как вашей душе угодно. Такие безделушки мы сбывали в портовых забегаловках, выгодно меняя их на табак, и не на какой-нибудь, а настоящий марсианский, и на другие мелочи, полезные в полетах. Конечно, и тут случалось всякое. Однажды, помнится где-то на Сириусе, Майкл с Ником встретили какого-то знакомого "челнока" с Земли: он держал в системе Сириуса пару "комков" и торговал всяким барахлом. Наши земляки о чем-то долго шептались с залетным коммерсантом и вернулись на корабль, нагруженные какими-то свертками, едва не завывая от умиления и радости. Потом они развернули свои сокровища, и что же мы увидели?...
   Ник с торжественным видом выложил несколько пачек настоящего, как он выразился, "земного", табака под названием "machra". Не знаю, из чего был сделан этот табак, возможно из той самой радиоактивной пыли, которой так много на родине Ника, но после первых же затяжек этой гадостью глаза вылезали из орбит, а внутренности так раздирало, что пропадала охота дышать вообще минут на пять. Кстати, киберу-пепельнице этот дым очень понравился, и он с наших первых же затяжек выдал пару каких-то восьмируких пляшущих фигурок серо-стального цвета, что вполне соответствовало нашему тогдашнему состоянию.
   Короче, больше мы эту отраву не курили, несмотря на наглую пропаганду Ника о том, что, мол, в былые времена население самого большого материка Земли смолило эту "machru" за здорово живешь несколько сотен лет подряд. К слову сказать, мы выгодно сбыли это чертово зелье (земной табак) аборигенам Большой Медведицы, выдав его за бальзам из сушеных ногтей болотного удава с Амазонки, крайне необходимый от полового бессилия, если принимать его натощак с рюмкой самогона. Говорят, что это лекарство так пришлось местным мужикам по вкусу, что они отправили специальную экспедицию на Землю, переловили всех удавов Южной Америки и были весьма огорчены, не обнаружив у них не только ногтей, но и самих ног... Впрочем, это совсем другая история...
   Ну а что же Майкл? Вернувшись из комка, где торговал тот самый земной прохвост, что всучил Нику отравляющее вещество под видом табака, Майкл прямехонько направился в кают-компанию, выложил на стол какой-то бумажный сверток и осторожно его развернул. Лицо его просияло. Честно сказать, давно мы не видели его таким довольным. И пока Ник в центральной рубке героически давился своим ядовитым табаком на радость кибера-пепельницы, выбросившей на пол уже около дюжины разнообразных сувениров, мы с Алексом заглянули через плечо Майкла... И что же? Лучше бы уж не смотрели - мы так ничего и не поняли.
   На столе, в ворохе бумажек, лежало какое-то окаменелое ископаемое существо, ощетинившееся перьями и иглами, со страшно разинутой пастью и остекленелым взглядом. Судя по всему, этот экземпляр земной фауны покончил счеты с жизнью несколько тысячелетий назад, однако неплохо сохранился и был бы не последним экспонатом в любом музее древностей Галактического Сообщества. А мы, кстати, как разведчики, довольно часто снабжали музеи разным барахлом, иногда выдавая свои собственные творения за продукт инопланетного разума. И ничего, сходило - фантазия у нас была богатейшая, да и кибер-пепельница подбрасывала иногда такое, что ни в сказке сказать...
   Пока мы довольно туго соображали, к чему Майклу эта окаменелость, случилось такое, что повергло нас с Алексом в состояние душевного трепета. Командир вдруг схватил несчастное ископаемое за хвост и, продолжая хищно улыбаться, стал ожесточенно бить его головой о стол, причем с обеих сторон, придавая музейному экспонату явно нетоварный вид. На стук прибежало несколько киберов-уборщиков, тупо уставясь на Майкла разноцветьем мигающих сигнальных лампочек. Наши морды (извините - лица) навряд ли в это мгновение отличались в лучшую сторону от киберов...
   Спустя пару минут на стук явился и бортинженер. При виде Майкла, разбивавшего вдребезги совсем недавно еще вполне приличную окаменелость, в глазах его появился почти религиозный восторг: "О! Это же настоящий лещ! Давай скорее нож!"... Как?... Они собирались еще и препарировать это бедное ископаемое?... Так, в конце концов, и произошло. Разрезая на части неподатливое каменное тело древнего существа, Ник с упоением мурлыкал о том, что нет во всей Вселенной лучшей закуски под пиво, чем хорошо просушенный лещ, особенно из его родных мест, где, кстати, и пиво неплохое. Только теперь мы сообразили, что перед нами экзотический продукт питания землян, который специально доводится до состояния булыжника. Нам с Алексом тоже перепало по кусочку... На что это похоже, спрашиваете вы? Ну, что-то среднее между старым ботинком и автомобильной покрышкой, обильно усеянной мелкими острыми гвоздями и сдобренной несколькими каплями заржавленного отработанного машинного масла. Впрочем, о вкусах не спорят... Кто их поймет, этих землян, пусть жуют свои камни.
   Да что вы опять со своими маяками лезете, ей-богу!... Нужны мне ваши маяки, как... Ну, ладно, ладно, будут вам маяки. Но прежде закончим рассказ про экипаж. Так вот, самой загадочной фигурой среди нас был не кто иной, как Алекс, наш штурман. Родился он на планете Хвост Павлина в созвездии Кассиопеи, где-то там чего-то закончил, потом служил в войсках какого-то местного императора... Или, наоборот, сначала служил, потом учился - не помню, да и не так уж это важно. Был он уже с юности довольно массивен, фунтов на триста тянул, это точно, поэтому мысли обычно овладевали им прочно и надолго. Вообще-то выглядел он (да и сейчас остался, пожалуй) рассудительным и пунктуальным, в ряде вопросов даже занудливей самого Майкла. Но на деле это была мятежная личность, обуреваемая глубокими страстями. А страстей таких было ровным счетом пять: компьютер, звезды, музыка, магия и живность, особенно кошачьей породы - от свирепых леопардов до самых последних обитателей трущоб. С кошками он мог разговаривать на любые темы - от вопросов регулярности питания до морали и нравственности во время прогулок; и, странно, но они его как-то понимали и чего-то там по-своему мяукали в ответ - в общем, полная идиллия. К сожалению, не все среди окружающих понимали, что кошка - это тоже человек, и, если она где-то там жалобно кричит, то нужно всех перебудить и пролазить все отсеки, пока не удастся вытащить ее откуда-то из вентиляционного колодца либо из холодильной камеры.
   Кошки верно служили Алексу, и когда он был в ссоре с кем-либо из экипажа, то под кроватью или в ботинках его оппонента регулярно появлялись остро пахнущие кучки кошачьего дерьма, и ничего поделать с этим было невозможно. Однажды Алекс решил приобрести карликового тигра с Бетельгейзе, но, к счастью, выяснилось, что "карликовый" - понятие относительное: это был зверь трехметровой длины с аппетитом в четыреста фунтов в сутки. С сожалением отказавшись от покупки этого чудовища, Алекс, тем не менее, постоянно лелеял мечту о каком-либо экзотическом представителе рода кошачьих. Слава Всевышнему, мечта эта так и осталась мечтой - по крайней мере в нашем экипаже. Правда, однажды на одной из звездных толкучек Алекс приобрел нечто полосатое, усатое и мурлыкающее бледно-зеленого оттенка, однако уже через день его задержала межгалактическая полиция нравов за работорговлю и сутенерство: оказалось, что купленное им существо было мыслящим, к тому же женского пола, что весьма пришлось кстати многочисленным алексовым котам, которые к тому времени оккупировали почти весь реакторный отсек нашего разведчика. Коты не пожелали сдавать властям свою зеленую пассию и были в полном составе, после двухчасового боя, выдворены с корабля и доставлены в тюрьму. Дальнейшая их судьба неизвестна... Погрустив немного, Алекс вновь притаскивал откуда-то облезлую кошачью образину и все начиналось с начала...
   Если среди кошек Алекс был признанным вождем, то компьютеру он был как брат родной, постоянно соревнуясь с ним в мыслительных упражнениях. Надо сказать, работа с компьютером для Алекса была высшим видом творческого наслаждения в отличие от Майкла, который просто считал сухие цифры прихода и расхода. К прокладке курса Алекс относился вполне серьезно, но в свободное время выжимал из компьютера странные и удивительные вещи: гороскопы южных рукавов Галактики, анекдоты военных наемников Гончего Пса и многое другое, чему просто нет названия. Так, однажды он перевел "Одиссею" Гомера с выдержками из "Гамлета", "Капитала" Маркса, уголовного кодекса и кулинарной книги своей родной планеты на язык аборигенов Малой Медведицы, создав тем самым основу мифологии бедных дикарей.
   После этого факта, начитавшись, к тому же, разных методичек по уфологии и колдовству, Алекс страшно возгордился и начал всерьез задумываться о своей божественной сущности. Временами он даже принимался вещать, предрекая всем трудное будущее, если народ (т.е. экипаж) не прислушается к его советам - ведь его устами говорит сама Судьба. Короче, Алекс периодически впадал в Мировой Разум, или, как коротко отметил бортинженер - в маразм. Рассердившись на Ника, штурман предрек ему скорые увечья, и, действительно, в ближайшем порту Ника задел бортом грузовой электрокар, после чего Алекс вырос в собственных глазах еще по крайней мере на две головы и решил создать на нашем разведчике первичную религиозную организацию во главе с самим собой. Он развернул бешеную пропаганду оккультных наук, что, впрочем, не имело успеха - мы определенно отличались в лучшую сторону от тех несчастных дикарей, которых он довольно легко облапошил кулинарно-уголовной "Одиссеей".
   Потерпев поражение на религиозном фронте, Алекс все силы перебросил на музыкальную агрессию. Вообще-то музыкой он занимался давно, с самого детства, без конца собирая кассеты, диски, кристаллы с записями эстрады самых дальних уголков Вселенной. Слушал музыку он очень искренне, всерьез полагая, что нельзя не восхищаться тем, что ему по вкусу. Если компьтер довел бедного Алекса до колдовства и мании величия, то музыка превращала его в шамана какого-то древнего людоедского культа. Особенно он балдел от какофонии, создаваемой ансамблями воющих трепангов с диких планет Крабовидной туманности, не входившей в Галактическое сообщество; он доставал их контрабандой за довольно приличную плату.
   Впрочем, музыка нам не мешала, а, подчас, была даже довольно приятна, пока Алекс не приобрел где-то в развалах Галактического торгового центра сферокубофоническую аппаратуру. Мы даже не обратили особого внимания на тот маленький ящичек, который он притащил, восхищенно заявив, что отдал за эту дрянь половину трех годовых окладов... Как же жестоко мы ошиблись!
   Однажды он включил эту свою чертову установку на полную мощность. И тут мы "квакнули"! (это я применяю выражение самого Алекса). Звук ( а это были, как сейчас помню, поминальные песни чернозадых обезьян с созвездия Лиры), казалось, входил в мозги сразу со всех сторон, не оставляя ни малейшей надежды, что кто-то его убавит хоть на секунду... И бесполезно было прятаться за переборками отсеков - звуки находили тебя где угодно. Первым не выдержал "таракан" Ника. Высоко подпрыгнув, он засветился малиновым светом и, коротко зашипев, затих; как оказалось - навсегда. А с кибером-пепельницей произошли преждевременные роды - она выкинула пару недоделанных статуэток; сейчас они в Главном Музее Вселенной: ученые, по дурости своей, решили, что перед ними выражение сущности инопланетного разума под названием "Сон чудовищ". Затем взвыли, как при массовой прививке от бешенства, реакторные коты, устроив дикую какофонию и разгромив напрочь четырех киберов-уборщиков и холодильник с запасами ветчины. Только после этого Алекс соизволил уменьшить звук.
   Долго мы искали потом динамики этого страшного усилителя, да так ничего и не нашли, даже используя всю изобретательность Ника. Как потом оказалось, динамиков-то вообще не было; в том-то и состоит особенность сферокубофонической установки, что в пространстве намечаются точки, откуда бы вам хотелось услышать звук (таких точек может быть до сотни), а затем они концентрируют свое излучение на вас или на другой жертве - и вся музыка будет ваша. А весь пульт управления умещается в нагрудном кармашке; это я к тому, что если вы хотите кому-то здорово досадить, то обязательно приобретите такую зверскую штуку - действует безотказно и надежно. Мы, кстати, еще несколько раз "квакали", глотнув по горло музыкальных сюрпризов Алекса, но постоянные кошачьи восстания заставили его умерить пыл, и, посоветовавшись о чем-то в окрестностях реактора со своим кошачьим племенем, Алекс прекратил музыкальные пытки.
   Что касается последнего увлечения нашего штурмана, то есть звезд, то здесь реальность сочеталась с вымыслом настолько причудливо, что он и сам, пожалуй, путался в том, где эта реальность есть в наличии. Так, однажды, во время стоянки на какой-то дикой планете Алекс в течении трех ночей гордо демонстрировал нам только что открытую им комету, которая при ближайшем изучении оказалась соседней, не менее дикой планетой, орбита которой располагалась ближе к светилу. В другой раз он на полном серьезе утверждал, что туманность, мимо которой мы двигались, содержит столько этилового спирта, что его хватит на восемь лет беспробудного пьянства населению всех известных обитаемых миров. И что выдумаете?... Да, мы свернули с курса и проверили, но спирт оказался техническим, причем низкого качества; говорят, что в древности Вершители протирали этим спиртом какую-то желтую звезду перед выгодным сбытом ее в соседнюю галактику, доведя звезду до блеска сверхновой, а потом выплеснули этот спирт за ненадобностью в ближайшую угольную яму. Что?... Вам нужны координаты?... Это не ко мне, а к нашему штурману, у него спросите, он знает.
   А вот однажды Алекс обнаружил в одном из попутных астероидов такое содержание золота, что мы едва не тронулись умом от изумления и тут же пристроились к нему. Тот случай едва не стоил всем нам жизни... Но об этом как-нибудь в другой раз...
  

3. Тень из будущего

   Теперь можно и о маяках... Дело было так. В третьем нашем полете мы занимались обычной рутинной работой - ставили маяки в только что открытой звездной системе. Разведчики давали нам координаты, общие данные о системе звезды, а мы окружали датчиками и спутниками каждую из планет. На первый взгляд эта работа нудная и скучная, но мы находили в ней своеобразие и даже интерес. Да, конечно, выход на орбиту, посадка на поверхность, размещение маяков и их маскировка под окружающий мир (на всякий случай, защита от "дурака", то есть от какого-либо любопытного аборигена) - кому это интересно... Но, с другой стороны, о любознательные читатели! - мы же первые люди на этих планетах (ведь дальняя разведка на планеты не высаживалась - их дело только открыть систему), и если хотя бы на одной из них есть хоть капля воздуха, то это не планета, это - курорт!... А после душной космической коробки мы вполне заслужили парочку недель отдыха, вы так не считаете?
   Да-а-а, скажу я вам, какая иногда бывала охота и рыбалка, пальчики оближешь! Представьте себе: целая планета непуганого зверья и ни одного охотоведа или рыбинспектора на миллиарды миль вокруг! Правда, охотники из нас были неважные, но, тем не менее, иногда удавалось подстрелить что-нибудь этакое, диковинное... Этим занимались обычно Ник с Майклом, они при посадке на подходящую планету прямо трогались умом, готовы были тут же огородить посадочный модуль забором и не теряя времени превратиться в завзятых следопытов либо фермеров. На кольях сушились какие-то шкуры, в котлах варилось мясо, пищеблок загружался местными дилекатесами, парочка созданных фантазией Ника киберов шила из шкур и мехов нечто вроде одежды, которая потом сбывалась контрабандой на черном рынке крупных галактических портов. Все вокруг было усеяно костями, чешуей, обрывками шкур, панцырями, плавниками, то есть следами цивилизации... Казалось бы, проживи мы так месяца два-три, и вокруг образовалась бы пустыня, подобная той дыре, в которой родились наши хозяйственные Майкл и Ник.
   Что вы говорите, уважаемыый читатель?... Браконьерство?... Помилуй Бог, какое браконьерство? Или вы опять начитались какой-нибудь гнусной чепухи?... Браконьерство!... Браконьерство, юноша - это когда всем мало, то есть чего-то не хватает, а вот ты себе все последнее забрал. Вот это действительно браконьерство... А тут, понимаешь, целая планета, еще никто ничего не брал, какое же это браконьерство?... Логично?... То-то же!
   Иногда, впрочем, и мы удивлялись - каких только чудес нам не подкидывала эта природа в иных мирах! Вы, например, пробовали на вкус тушеные тазовые кости гигантского ихтиозавра с планеты Баладор? Нет? И не попробуете - после нас их всех настоящие браконьеры истребили. А вот еще суп из копыт пещерного дрозда с Абонады или жаркое из шкуры сумчатой бабочки с Карнакса. Объедение!... Ну, всего не расскажешь... А однажды Ник подстрелил какую-то прыгающую болотную диковину с гладкой и блестящей коричневой шкурой. Я больше таких ни разу в жизни не видел; говорят, они выводятся раз в три сотни лет в одном экземпляре на всю планету... Да что вы опять о браконьерстве?... Через триста лет опять выведется и будет как новенькая. А тут шкура! Да какая блестящая шкура! Ник из нее себе куртку сшил, коричневую, в единственном экземпляре на всю Галактику... Хорошая куртка, только она каждую весну линяла в бледный цвет, и пока не смажешь ее маслом из рогов чернобокого тугохвостика, ну никак не блестит и все тут! Потом мы вычитали в энциклопедии, что это у куртки (то есть у того зверя) брачный период так наступает.
   В другой раз мы сделали хороший бизнес на меховых головастиках с Тутоса. Мех у них превосходный, ну чистый соболь, да и только! Кроме того, этот мех обладает автономной системой жизнеобеспечения в зависимости от температуры и влажности воздуха. Как это? А вот так: мы из них шапки универсальные шили; зимой эта шапка с мехом, весной мех выпадает, а шкура под ним клетчатая - ну, короче, получается фуражка, а осенью стоит только полить водой - мех сразу отрастает, в одночасье. Ну, а если хочешь мех летом отрастить - сунь эту шапку в холодильник на полчаса и дело в шляпе. Вы представляете, как эти шапки у нас расхватали модницы с Тау Кита?... Заметьте, когда шапка сбрасывала мех, она начинала по вечерам выдавать настоящие соловьиные трели, и так все лето напролет, до самой осени...
   Вот так-то, а вы говорите - браконьерство... Иную планету как увидишь, так рот и откроешь и не закрываешь до самого отлета. Жаль только, что таких планет мало; в основном - камни без воздуха и воды да газовые шары без твердой почвы.
   У Алекса, когда мы были на Тутосе (а это, скажу я вам, настоящий рай мезозойского периода), проклюнулась очередная, шестая по счету, страсть - он стал рыбачить. На весь день, бывало, забирал наш вездеход и, пока Майкл с Ником приводили в товарный вид местную флору и фауну, спешил к воде. Несколько раз и я с ним увязался за компанию... Свои удочки он забрасывал везде, где видел воду: в реке, луже, болоте, озере, море. Из чисто спортивного интереса он признавал только удочки, хотя постоянно возил с собой (на всякий случай) фунтов десять взрывчатки и самонаводящуюся сеть с изменяемой геометрией ячеек и компьютерным определителем съедобности добычи. Весь свой улов Алекс с гордостью называл "рыбой", хотя именовать именно рыбой то, что клевало на его удочку, вряд ли возможно без определенной доли фантазии.
   Ну представьте себе чудище в виде гриба со шляпкой ядовито-зеленого цвета с бахромой, вокруг пятнистой ножки которого быстро вращается нечто вроде колец Сатурна... Тут задумаешься о смысле жизни... Пока Алекс, прыгая от радости, вытягивал эту скотину на берег, она сожрала у него не только крючок, но и добрую половину лески, а, опущенная в пластиковое ведро, проела в нем здоровенную дыру и принялась за запасное, тоже пластиковое, удилище, от которого в результате осталась одна лишь медная ручка, а затем употребила пластиковую же бутылку водки вместе с содержимым. Алекс обнаружил причиненный ущерб только тогда, когда это чертово отродье вознамерилось закусить подошвой его ботинка.
   Оказалось, что эта дрянь потребляет только высокоуглеродные соединения, причем в любом виде, в том числе - пластик, целлюлозу и спирт. А круговые кольца у нее - это рот. Я узнал об этом, когда Алекс, примчавшись на базу, с восторгом демонстрировал эту дикую образину в стеклянной банке с водой... Да, я по дурости сунул руку в эту банку...У нее круговые челюсти роторного типа с двумя тысячами присосочных зубов, а я для нее - всего лишь набор органики углеродного типа. Вечером, оставленная в банке без присмотра, эта штука вылезла на волю, каким-то образом сумела пробраться в бензобак вездехода и вылакала весь бензин. В природе эти твари питаются сырой нефтью из подводных разломов на шельфе. Так мы ее вместе с бензобаком и выкинули в море, а Алекса одного рыбачить больше не отпускали; кто знает, что он приволокет в следующий раз? Если уж кому-то леска пришлась по вкусу, где гарантия, что когда-то сам Алекс не послужит вместо наживки?
   Что вы опять спрашиваете, любознательный читатель?... Кто нам давал отпуск для такого шикарного отдыха?... Какой такой отпуск, если мы все в трудах и заботах? Нет, извините, мы на службе... А не взлетали с этой планеты только потому, что у нас посадочный модуль вдруг отказал. Нет-нет, ничего серьезного. Просто, когда на планете воздух, влага и тепло, то в модуле что-то там увлажнялось и отключалось недельки так на две-три... Нет, я не знаю, что именно там отключалось, это вы у Ника спросите, он спец по этим вопросам, что и как отключать.
   Спасатели? А зачем нам спасатели? Мы и сами кого хочешь спасем. Вот однажды, скажу я вам, занятная штука с нами приключилась. Выходим мы к очередной звездной системе и вдруг получаем ориентировку о том, что где-то в наших краях уже года два как турист-одиночка потерялся; из дикарей, то есть без путевки, самовольно отправился искать на себя приключений. И, как видно, нашел... Должен он быть где-то на Карнаксе, это где мы сумчатых бабочек ловили, я вам уже говорил про них.
   Так вот, нашли мы его орбитальный корабль, вычислили место посадки модуля. Садимся. Смотрим, пятно выжженной земли есть, а корабля нет - исчез. Анализы взяли, а след не двухгодичной, а годичной давности. И не от посадки, а от взлета (ударная волна другая). Ну, думаем, зря нас только побеспокоили, улетел турист куда-то.
   А вокруг - красота, бабочки сумчатые порхают, трехпалые круглозубы стрекочут. Одним словом, рай!... Ник уже стал задумываться о том, не отключится ли наш посадочный модуль от повышенной влажности окружающей среды недельки этак на две.
   И вдруг,... вы не поверите, друзья!... Вдруг из кустов вываливается нечто обросшее, облезлое, долговязое и дико воющее. Ник хватается за бластер, но лохматая химера стремительно проносится мимо него, падает на колени у откинутого трапа и начинает в исступлении целовать обугленную обшивку модуля, одновременно успевая подпрыгивать и рвать на себе волосы. При ближайшем рассмотрении существо оказалось человекообразным, однако довольно примитивным, почти без одежды и какого-либо оружия. Такие случаи в нашей практике уже бывали, аборигены часто принимали нас за богов, в чем мы их особенно и не старались разубеждать... Дикарь продолжал без остановки бить поклоны; нам это скоро надоело, и мы решили откупиться от него пищей.
   При попытке накормить его абориген вырвал банку с едой из рук сердобольного Алекса, укусив его при этом за палец, и принялся торопливо поглощать содержимое... Да, бедно живут... Абориген остановился только на третьей банке. Мы дали ему еще пять банок и пошли проводить его до деревни, жестами указывая на тропу в джунглях. Продолжая пережевывать пищу, дикарь что-то нечленораздельно мычал, дико вращал глазами и довольно активно упирался.
   - Не хочет делиться с родичами, - сообразил Ник и отвесил ему еще пять банок тушенки собственного производства. Абориген вдруг сел на дорогу и заплакал, размазывая по грязным щекам слезы вместе с остатками жира.
   - Ишь какой жадный, - сказал Ник, - Алекс, принеси еще пять банок, но больше не дам. А ты, любезный, посидел и хватит, иди домой, небось жена ждет. Иди, иди, не то хватятся тебя и нам еще достанется. Ни к чему нам это.
   Дикарь вдруг завыл еще громче и, бросив банки, пополз к посадочному модулю.
   - Чего это он? - спросил Ник. - Может еще жрать хочет? Ну и пищеварение тут у них, не напасешься продуктов-то.
   Дикарь тем временем обхватил железную ногу амортизатора и, раскачиваясь, принялся монотонно что-то напевать. Лицо его расплылось в безумной улыбке, показав почти человеческие зубы. "Интересный образец иных миров, - подумал я, - эмоции примитивные, но в целом понятные. Такие похожие на людей аборигены нам еще не встречались".
   Дикарь просидел, обняв посадочную штангу, до самого вечера. Все попытки оттащить его закончились неудачей. Ник, посовещавшись с Майклом, выложил перед дикарем две дорогие шкуры, цветные бусы и блестящий нож, но это также не подействовало. Идти на серьезный конфликт с местным племенем нам было невыгодно, оставалось только ждать. На всякий случай включили внешнюю защиту модуля - вдруг заявится все племя, разграбят дотла.
   И что же вы думаете, юноши? К вечеру дикарь очухался, закрутил нечесаной башкой и, улыбаясь, попытался что-то произнести. Когда у него наконец это получилось, мы все упали от изумления. На довольно чистом галактическом он сказал (вы только подумайте - какая наглость!)...
   - Мужики, - сказал он, - возьмите меня с собой. Я - человек.
   Понятно, что не слон, но кто, интересно, научил эту обезьяну галактическому наречию? Может быть, тот турист и научил, который улетел?... Постой, постой, как это улетел, а чей же орбитальный корабль вокруг планеты летает? Так ведь и здесь модуля нет, значит взлетел... Пока я так размышлял, Алекс (он у нас сообразительный!) вдруг по ляжкам себя стукнул и как рассмеется! "Вот, - думаю, - еще один в дикаря превращается".
   - Нет, ты только послушай, - хохочет Алекс, - ведь это же и есть турист!... Одичал, бедняга!
   - Турист, турист, - кивает головой абориген, скаля зубы.
   - А модуль-то твой где?
   - Улетел!
   - Как это улетел?
   - Ту-ту! - показывает дикарь руками вверх.
   Больше ничего мы от него в этот день не добились... Вскоре все выяснилось. Любознательный, но до ужаса рассеянный турист, уже включив пятиминутную готовность к старту, вдруг увидел в иллюминаторе изумительную сумчатую бабочку, за которой охотился уже неделю. Он резво выскочил из модуля, но, когда поймал бабочку и уже запаковывал ее в пакет, предварительно оглушив дубинкой по голове (иначе бабочка сильно кусается своими шестью челюстями), то как раз тут его модуль и стартовал, оставив беднягу на поверхности дикой планеты без средств к существованию.
   Впрочем, выжить на этой планете можно, но сойти с ума за год тоже можно, что мы и увидели. А аборигенов здесь нет, и никогда и не было; рано еще, мезозойский период. Кстати, наш незадачливый турист оказался ко всему еще и довольно слабым программистом; его модуль на автопилоте при полной тяге ушел совсем в другую сторону от корабля и мотается и поныне где-то в просторах Вселенной. Так что неизвестно еще, что лучше - жить на собственной планете, хоть и дикарем, либо превратиться в кусок льда в глубинах космоса... Вот такие дела...
   Мы доставили горе-туриста на его корабль, заложили в автопилот программу возвращения и строго-настрого приказали ни одной кнопки, кроме кухни и туалета, больше не трогать, иначе за последствия мы не отвечаем. Потом нам выдали премию за его спасение - четыре туристические путевки в джунгли Саракша.
   Вы, конечно, знаете, что такое Саракш, если читали Стругацких?... Что?... Не читали?... Помилуйте, это же известнейшие авторы древних мифов!... Помните: ну там еще все почему-то братьями были, иначе у них ничего не получалось. Вот, например, братья Гомер и Эйнштейн, братья Гримм, братья иезуиты и доминиканцы, братья Маркс, близнецы-братья Партия и Ленин, вот эти Стругацкие и еще кто-то там... Кстати, планету Саракш до сих пор так и не нашли, но в дань традициям так обычно называют следующую вновь открытую планету с самыми ужасными природными условиями. Каждые десять лет на новой планете Саракш собирается до двух миллионов фанатов этого древнего культа, они проводят там дикие первобытные состязания, после чего планету обычно сдают в утиль. И так до следующего мероприятия. А что вы думаете? Это правильно и разумно: пусть лучше эти "стругорокеры" одну планету приведут в негодность, чем безобразничают по всей Галактике.
   Что вы спрашиваете?... О празднике?... Да, нам как раз удалось побывать на одном из праздников стругацких фанатов. Описать его невозможно, нужно увидеть самим. В одном из конкурсов нашей команде даже удалось победить, не зря же мы работаем в разведфлоте. В качестве приза нам вручили новенький астероид шесть на восемь, мы потом в нем сауну соорудили. А заканчивался праздник гигантской энергетической волной, которую отправляли вокруг всей планеты. Высота волны - две мили, глубина под почву - тоже две мили, выжить в этом пространстве невозможно, но находились смельчаки, катавшиеся на ее гребне целыми днями. Нас не предупредили о запланированном стихийном бедствии, поэтому мы даже не успели стартовать на орбиту и ушли в подпространство прямо с поверхности, вырвав с собой изрядный кусок планеты. Почему-то именно это очень понравилось фанатам, и теперь они в нашу честь (подумать только!...) растаскивают очередные Саракши в качестве сувениров.
   Говорят даже, что в среде стругорокеров произошел раскол, из них выделилась секта братьев Алексов (имеются в виду наш штурман Алекс и тот несчастный турист, ради которого мы и получили путевки на фестиваль в Саракше; его тоже Алексом звали), которые потребовали у Галактического Совета отдельную планету для своего праздника. Их поддержали аборигены Малой Медведицы, которым, как вы помните, наш Алекс создал бессмертную кулинарно-уголовную мифологию. К счастью "Алексорокеры" не разжились еще генератором ударной волны, а для сувениров приготовили дешевый спутник из базальта, так что сюрпризов не предвидится... Кстати, вы, уважаемые читатели, откуда будете?... Не с Малой Медведицы, случаем?... Нет?... Ну и ладно. Впрочем, жаль, что вы не дикари с Малой Медведицы. Уж очень мне хочется посмотреть на то, как они поклоняются алексовой стряпне. Что?... Вы не похожи на дикарей?... Ну, юноши, откуда мы знаем, какие дикари сидят внутри нас? Стоит один раз посмотреть на оргии на Саракше, и любой самый свирепый людоед из Темных Миров будет вам казаться добродушнейшим созданием во всей Вселенной по сравнению с этими стругорокерами...
   Так о чем это я?... Ах, да, о маяках. Маяки, как вам уже известно, ставить можно по-разному. На тех планетах, где есть чем дышать, это просто удовольствие. Но и на тех, где нет ни капли воздуха, тоже иногда бывает не так уж грустно. Во-первых, не нужно постоянно оглядываться в опасении, что кто-то отхватит тебе ногу, либо начнет тебя немедленно переваривать, причем самым экзотическим способом, как, например, скоропрыгающая углоножка на Медузе. Она, представьте, выстреливает в жертву собственным желудком с любого расстояния до двух миль, причем размер добычи не имеет никакого значения. Таких желудков-сетей у этой твари шесть сотен и они обновляются каждые три года. Парализованная жертва в течении трех суток каким-то образом исчезает без следа, питая углоножку на расстоянии. Профессор, который исследовал это неизвестное энергетическое поле, был сам съеден без остатка вместе со штативом телекамеры. Невостребованным оказался почему-то только правый ботинок, что само по себе загадочно, ведь съедались даже вездеходы и посадочные модули. Ну как, впечатляет, храбрые юноши?
   Так вот, на безвоздушных планетах можно было не опасаться кошмарных созданий природы. К тому же, знаете, что там самое привлекательное?... Нет, не отгадаете!... Представьте себе: выхожу я из посадочного модуля, а вокруг красота - небо черное, все в звездах, скалы разноцветные и тишина абсолютная. Выхожу и вдруг спотыкаюсь об огромный (фунтов на десять) золотой самородок... А рядом - россыпи алмазов и всякой прочей подобной чепухи... Не планета - музей минераловедения! Что?... Неправда?... Да ведь вы, юноши, никогда и в глаза не видели настоящего золота, тем более алмаза! Нынче все больше искуственное, синтезированное, но куда ему до природного! То и дешевле, и доступнее. Вот только сбывать его трудно - примесей много попутных, оценочные комиссии бракуют и уценивают любую природную драгоценность. Короче говоря, с собой много не возьмешь - невыгодно и накладно. Вот и лежит себе это золото прямо на поверхности и никому до него дела нет. А таких планет немало, лично я знаю их с дюжину.
   Что вы спрашиваете? Как туда попасть? Бесполезно, ребятки, даже и не старайтесь. Закупила эти планеты какая-то частная фирма, строит там теперь заводы по переработке полезных ископаемых. Из алмазов будут графит получать, очень уж он нужен для генераторов подпространственного перехода. Алмазов-то в Галактике хоть завались (древние вулканы поработали), а графита мало. А золото пойдет на переработку на другие металлы, которых тоже недостает - на железо, титан, цинк, медь. Говорят, что это очень выгодно; из одной тонны золота почти две тонны меди получается, а при переходе алмаза в графит столько энергии выделяется, что на целую планету хватит. Вот так, молодые люди! А вы говорите: космос, пустота, холод!... Нет, космос, он многолик и ужасно поучителен. В его просторах столько интересного, что не описать ни в какой энциклопедии...
   Что вы меня все время перебиваете, молодые люди?... Да, конечно, я и хотел вам о маяках рассказать, да только вы постоянно меня отвлекаете... Ну хорошо, слушайте. Это было во время одного из наших первых полетов. Мы тогда ставили маяки в какой-то забытой богом дыре, только что открытой первым эшелоном разведки.Эта планетная система явилась для нас пренеприятнейшим сюрпризом. Из всех двенадцати планет только на одной была вода, да и то в виде льда, остальные были просто нагромождением горячих либо холодных камней без какого-либо намека на атмосферу. К тому же - ни золота, ни камешков, одна базальтовая пыль. Короче, сплошная скукотища. Только и знаешь, что ставишь маяк за маяком, не вылезая из скафандра.
   А знаете, молодые люди, что при работе в скафандре бывает страшнее всего?... Что?... Есть захочется? Нет, для этого есть специальные питательные трубки, это не проблема. Что еще?... В туалет?... Нет, это тоже не проблема, там целая система шлангов и клапанов. Нет, самое страшное, это когда во время работы нос или ухо зачешется, да так зачешется, что взвоешь. а почесать нельзя. Шлем же не откроешь, когда на улице минус 150, к тому же без воздуха. А нос обычно как раз во время работы и чешется, то ли от волнения, то ли от чего еще... Изведешься бывало, аж в пот бросит, а потеть в скафандре тоже не очень приятно. Вся влага в сапоги скатывается, хлюпаешь, как по болоту идешь. И стекло запотевает, не видишь ничего, все как в тумане.
   Были у нас в разведфлоте некоторые, так они приспособились на одну секунду шлем открывать. Наберет такой герой воздуху в легкие, будто нырять собрался, и хлоп - шлем вверх, хлоп - назад... Влага лишняя облачком наружу вырывается и нос чесать не надо - отвлекся и нет проблемы. Одно плохо - за одно мгновение весь космический букет излучений на лице таким загаром отпечатывается, что никаких курортов не надо, память на всю жизнь... А если глаза не закрыл - вмиг ослепнешь... Мы таких "неграми" звали: морды у них черные, а зубы белые...
   Ну вот, дошло дело и до той самой планеты, где у нас прокол с маяком случился. Ставили мы их обычно по четыре штуки - на полюсах и на экваторе, а если мешали природные условия (моря, вулканы), то по особой схеме, но также по четыре, располагая их так, чтобы датчики перекрывали излучение друг друга. Вокруг планеты оставляли один либо два спутника для сбора информации и контроля. Так было всегда... Но на этот раз случилось иначе...
   Эта безымянная планета была самой последней в системе. На поверхности жуткий холод, солнце не больше макового зернышка. Короче, неприятное место, из которого хочется поскорее убраться. Поставили мы эти чертовы маяки, вернулись на орбиту, дали контрольную проверку по всем параметрам. Все работает как часы. На душе облегчение, хотя настроение, конечно, неважное. Как же, потрудились на славу, почти полсотни маяков поставили без роздыха. Да и какой тут отдых - ни на одной планете приличных условий нет! Дыра она и есть дыра. Пора отсюда сматываться...
   Майкл, тот давно уже включился в режим подготовки к нуль-переходу. Мы с Алексом, хоть и порядком устали, но начали активную работу по поводу банкета в честь отбытия из этого гиблого места, рассчитывая хоть на пару дней остановиться на Карнаксе в виде компенсации за труды, тем более, что мы именно там оставили на орбите свой астероид с сауной. И только Ника в последний день вахты словно подменили... Взгляд его стал отсутствующим, он что-то бормотал на ходу и даже во время еды. Мы, впрочем, не обратили на это особого внимания. Мало ли что; опять изобретает очередную пакость, с ним такое уже бывало. Однако то, что случилось на этот раз, превзошло все наши ожидания...
   Когда праздничный ужин был готов, мы все вчетвером собрались в кают-компании. Настроение было приподнятое. Алекс улыбался в предвкушении скорой удачной рыбалки, Майкл в оживлении потирал руки, предвидя неизбежное пополнение оскудевших запасов корабля, ну а мне в принципе все равно, где отдыхать, лишь бы солнышко, да ветерок, да парочка пивка. И только Ник - словно в воду опущенный.
   Однако, когда выпили по первой и закусили, настроение нашего Ника резко сменилось на противоположное, на губах его заиграла лукавая улыбка, в глазах загорелись знакомые искорки. Ну, думаем, что-то будет... Мы молчим, ждем. Первым не выдержал Алекс.
   - Ну что, - говорит Алекс, - завтра отбываем, а то наш Карнакс никак нас не дождется. Глядишь, и на тугохвостика опять поохотимся, а то у Ника куртка скучает в одиночестве.
   - Да, - говорю, - жди еще триста лет, раньше все равно ничего не получится.
   - Какие тугохвостики, - ворчит Майкл, - мясом надо запасаться. Да и на продажу ничем еще не разжились.
   - Какое там мясо! - вдруг вступает в разговор Ник. - Пойдемте-ка лучше в рубку, я вам кое-что покажу.
   Вот оно!... Топаем в рубку, садимся и ждем очередного чуда. И оно не замедлило явиться. Ник достает из шкафа и ставит на панель управления простой радиоприемник. Ну, знаете, такой обычный, любительский, 140-программный, с компьютером на 10 гигобайт. Да, вы правы, сейчас это старье нигде не встретишь, разве что в музее. Ну и что, спрашиваете вы?... Да-да, именно так и мы спросили у Ника --ну и что из этого? И знаете, что он ответил?... Да откуда же вам знать, если и у нас в ту минуту челюсти отвалились от изумления часа эдак на два...
   - А вот смотрите, что я обнаружил сегодня утром, - говорит Ник так скромненько (когда он такой - хорошего не жди!), - внимательно смотрите... Видите, я включаю панель управления, затем - автопоиск радиомаяков? Сколько маяков на экране? Правильно, четыре.
   Мы с Алексом в недоумении переглядываемся, пожимаем плечами; мол, что это за плоская шутка такая, и где здесь смеяться? Майкл уже, кряхтя, поднимается, чтобы уйти обратно, но... так и остается стоять столбом, так как в это самое мгновение Ник врубает свой приемник... Да, он включает эту штуку и мы с удивлением видим, что одна точка на экране погасает и на планете остаются только три маяка...
   - Какого черта! - восклицаем мы наперебой. - Ник, куда подевался четвертый маяк? Нам, что, опять лезть в эту чертову дыру?
   - Подождите, не горячитесь, на месте ваш маяк. - Ник, донельзя довольный произведенным эффектом, выключает свой приемник. На экране вновь возникает четвертая точка.
   Общий вздох облегчения...
   - Сейчас по шее получишь, изобретатель, - добродушно ворчит Алекс, - дураками нас едва не сделал. Мы уже, понимаешь, на Карнакс нацелились, переживаем по поводу рыбалки и прочего, а он вздумал нас пугать. Пошли, продолжим заседание с пивом и музыкой.
   - Постой, постой, - засомневался Майкл и повернулся к Нику. - А как это у тебя получилось? Маяков сколько - три или четыре?
   - Четыре, конечно... Но, вообще-то, может быть и три.
   - Как это так три? Ты яснее можешь выражаться? - настаивает Майкл.
   "Вот зануды, - подумал я тогда, - тут ужин стынет, а они до четырех считать разучились. Я же своими руками эти четыре маяка вместе с ними же и поставил". Короче говоря, рассердился я на них. "
   - Кончайте, - говорю, - шутки шутить, я есть хочу.
   И вы понимаете, что тут вдруг заявляет Ник? Он заявляет вдруг ни с того ни с сего:
   - А я, - говорит, - и не шучу. Сегодня четыре маяка, а завтра может быть и три.
   - Да, - говорю, - завтра три, через десять лет - два, а через пятьдесят - вообще ни одного. Все стареет со временем, но мы-то здесь при чем?
   - А при том, - продолжает упрямо Ник, - что я абсолютно точно знаю - через две недели один из маяков либо исчезнет, либо сломается; ну, короче, его не будет. Вот, - он с гордостью показывает на свой радиоящик, - вот доказательство!
   И тут мы узнали печальную историю очередного чудовищного изобретения Ника. Находясь в подпространстве, он, как всегда, ударился в изобретательство. Но сколько ни слонялся Ник по пустым гулким коридорам, сколько ни играл на своей волынке под дикое завывание реакторных котов, ничего путного в голову так и не пришло. Тогда Ник, чтобы время зря не пропадало, решил соорудить простенький радиоприемник, но что-то там напутал в контактах или проводах; к тому же не забудьте, юные друзья, что он работал в подпространстве, где законы физики действуют как-то иначе, чем у нас... Вот и получился у Ника приемник, который ловил радиосигналы с опережением на две недели, то есть те, которые будут через две недели.
   Понятно вам, молодые люди?... Не совсем?... Мне тоже до сих пор не все понятно, но что можно изменить, раз уж так вышло? Что вы хотите сказать, уважаемый читатель?... Ах да, вы слышали о каком-то эффекте Чикмена?... Так это и есть наш Ник, его фамилия - Чикмен. Да-да, он нынче не чета нам, он член Галактической Академии. Эффект Чикмена сейчас засекречен, но раньше он широко использовался в управлении и в планировании чего угодно и где угодно. Как?... А очень просто. Если настроиться на программу новостей двухнедельного будущего, где сообщат о том, что через две недели будет известно о том, что случится еще через две недели и так далее, то, сами понимаете - можно узнать очень много интересного...
   Не случайно сейчас (вы наверно обратили на это внимание) в новостях сообщают обычно только то, что было две недели назад, но никоим образом не то, что случилось вчера или сегодня - это стратегическая тайна! Имейте в виду этот факт, о благородные и неиспорченные временем юноши! Я вам по секрету скажу страшную тайну: говорят, что Галактическое правительство имеет особый радиоканал, защищенный энергетическим полем от прослушивания, по которому оно советуется с самим собой в будущем. Вот так-то... Только об этом никому!... Всем ясно?... Что вам не ясно, молодой человек?... Где сейчас Ник Чикмен?... А все там же, в подпространстве, изобретает перехватчик телефонных разговоров из прошлого... Через три дня изобретет... Откуда я это знаю?... Так у меня же есть свой "Чик-прим", сделанный по старому знакомству самим Ником и настроенный на его личную волну. Вот так-то!...
   Что вы так недоверчиво улыбаетесь, уважаемые читатели?... Ах, так вы считаете, что я вам здесь лапшу на уши вешаю?... Да разрази меня гром, если во всем, что вы здесь прочитали, есть хоть капля вымысла или преувеличения! Да, конечно, вы воспитаны на этих паршивых книжонках, где о космосе сказано, как о простой задачке из учебника геометрии: путь из пункта А в пункт Б равен десяти световым годам и более ничего... Скука зеленая... Впрочем, если вам не интересно, то и не читайте, я никого не принуждаю... Так о чем это я?
   Ах да, маяки, радиоприемник... Ну, конечно, конечно... Так вот, Ник с торжественным видом включил свою шарманку и она заверещала человечьими голосами. Но, помилуй бог, что мы услышали! Дело было, как сейчас помню, в 305-й день очередного галактического года, а эта чертова коробка вполне серьезно и нагло уверяла нас, что идет уже 319-й день, то есть как раз тот самый, когда у Ника с Майклом коллективный день рождения... Кошмар!... Мы, конечно, сразу заподозрили Ника в мистификации (он и на это способен!), но он вовсю клялся и божился, что ни сном, ни духом, что эта железка ему не подвластна и что вообще он не рад, что так случилось. Просто перед отлетом ему взбрело в голову полюбоваться на наши маяки через две недели, и вдруг один из них куда-то исчез...
   Короче говоря, когда мы во всем разобрались, то Ника реабилитировали, но легче от этого не стало. Посудите сами, одно дело - слушать новости так сказать "двухнедельной свежести", совсем другое - знать наверняка, что один из поставленных нами маяков через две недели отбросит концы... Ну-ка скажите, что бы вы сделали на нашем месте?... Да-да, вы правы, плюнуть на все и улететь восвояси... Но вы, видимо, не знаете нашего командира. С Майклом этот номер не пройдет! Он тут же раскопал в инструкциях параграф, где черным по белому было записано, что "экипаж должен устранять все известные ему неполадки маяков любыми доступными средствами, насколько это представляется возможным при наличии определенных ресурсов" и так далее... Короче, мы вынуждены были отложить заманчивую экскурсию на Карнакс на неопределенное время.
   Мы довольно легко вычислили, какой именно из маяков будет отсутствовать на экране через две недели - это было ясно из показаний локатора при включенном ящике Ника. Естественно, что за этим последовали серии контрольных тестов, но приборы подозреваемого маяка работали нормально. Мы спустились на поверхность, проверили сам маяк, изучили всю окружающую местность на предмет разломов и обвалов - и вновь безрезультатно. Перед нами встал вопрос - что делать дальше? А вы что предложили бы в подобной ситуации? Что?... Не знаете?... Ну тогда я скажу, что предложил я сам. Самое простое решение - подождать две недели, увидеть то, что произойдет и заменить маяк; запас маяков у нас был, хотя и небольшой. Знаете, как тут на меня набросились все: и Ник с Майклом, и даже наш добрейший штурман Алекс... Рыбалка, видите ли, у него пропадает, сейчас на Карнаксе самый сезон. Да этих сезонов там полтора десятка в каждом полушарии --лови, не ленись, круглый год...
   Что вы хотите сказать?... Заменить маяк?... Именно это и предложил Ник. Именно это мы сгоряча и сделали в первую очередь. Старый сняли, разобрали до винтика, снова собрали, а пока разбирали, на его место воткнули другой. Ну и что от этого изменилось? Ровным счетом ничего; маяк из будущего как молчал до этого, так и продолжал молчать дальше. И, действительно, что могла изменить смена одного маяка на другой, если через две недели ( теперь уже раньше - время-то шло своим чередом) все равно что-то произойдет.
   Тогда мы устроили большой совет и перебрали все возможные версии предстоящего события, столь неприятного для нас. Мы были теперь здорово обозлены на судьбу и, даже если бы нам вдруг предложили покинуть орбиту злополучной планеты, то наверняка с негодованием отказались бы. Решить вопрос до конца, причем быстро и качественно - дело чести разведчика.
   В самый разгар споров произошло знаменательное событие - на экране, связанном с постоянно включенным приемником Ника, вдруг появилось яркое пятнышко четвертого маяка.
   - Вот видите, - говорю я, - мы его там, в будущем, опять включили. Значит авария или что там еще уже закончилась. Значит нам все равно торчать на орбите ровно две недели сверх положенного. Кто же был, - говорю, - прав?
   - Да, - соглашается Майкл, - дело, видимо, гораздо серьезнее, чем мы думаем. Надо снимать маяк с планеты. Все-таки казенное имущество, нельзя им разбрасываться попусту.
   Маяк мы немедленно сняли, а вместо него установили несколько датчиков с телекамерами - вдруг увидим нечто такое, что даст нам разгадку будущего катаклизма? Споры, между тем, продолжались. Версии выдвигались и отбрасывались одна за другой. Наибольшим успехом пользовались две гипотезы. Одна из них, выдвинутая Алексом, сводилась к возможности метеоритного удара в районе расположения маяка. Мы тотчас же принялись изучать все обозримое пространство космоса вокруг планеты, взяли на заметку все сколько-нибудь значительные небесные тела, рассчитали их орбиты, массу, скорость. И каков же результат? Да, вы правы. Нулевой... Ничего сколько-нибудь опасного, кроме собственного корабля, мы не обнаружили. Правда, два или три астероида проходили достаточно близко, в пределах миллиона километров, но их орбиты никоим образом не пересекались с нашей злосчастной планетой.
   На все это ушло дня три-четыре, не меньше. Почему так много? Местность-то незнакомая. Да и орбита у последней планеты системы весьма внушительная, кто знает, какие сюрпризы здесь возможны? Вдруг вынырнет откуда-то нечто эдакое,... без названия? Поэтому наблюдения за космосом мы не прекратили, перепоручив все это Алексу (хотя и не без сомнений, так как помнили недавно "открытую" им "комету"), а сами переключились на разработку другой версии. Автором ее был опять-таки наш бортинженер Ник. Он считал, что дело заключается в самой планете, вернее в ее недрах. И хотя данное небесное тело, отдаленное от звезды на миллионы миль, казалось с виду насквозь простуженным и никакой вулканической деятельности у него даже и не подозревалось, мы, за неимением лучшего, стали подробно исследовать внутренности этого монстра. Запустили с десяток геоспутников, установили радары, бурильные установки. Плотность у планеты невелика, дело шло быстро, но все равно целую неделю мы были заняты в упор, ведь нас осталось только трое, Алекс не в счет - он дежурил у телескопа, коллекционировал астероиды. А их, как назло, все не было...
   Что же дальше, спросите вы? А ничего, ровным счетом ничего. Планета как планета - куча мерзлого дерьма вперемешку с такими же мерзлыми кусками атмосферы. Никаких загадок, никакой мистики... Ну, думаем, повезло! Голова кругом идет, а разгадка как была далеко, так и осталась там. Впрочем, нет, теперь она была уже близко. За хлопотами незаметно подошел наш судный день. Вы помните, конечно, что у Майкла с Ником день рождения как раз на это число приходится. Но какой уж тут праздник! Мы рассчитывали его на Карнаксе отметить, а не в этой паршивой дыре. К тому же измотались мы как лошади ломовые. Что?... Лошади?... Кто это такие?... Не знаю я... Хотя нет, подождите, подождите... Это какие-то роботы такие в древности были, транспортные и самопрограммирующиеся. Говорят же ведь, что лошадь сама знает, куда идет.
   Ну, так вот, с самого утра того злополучного дня мы заняли места в центральной рубке. Сидим, ждем. Телекамеры передают порядком уже надоевшую картинку с поверхности, с той самой точки, где должен стоять маяк, радары слушают все вокруг...
   Что вы хотели спросить, юноша? Почему мы сразу не сменили место для маяка? Как же, меняли, и не раз. Но только в первые два дня. Почему? А очень просто. Таскай, не таскай эту железяку, хоть на сотню миль отволоки, сигнала все равно нет. А потом, когда четвертый маяк заговорил, он подал голос с того же места, куда мы его и поставили в самом начале. Какой же смысл перетаскивать его куда-то, если он все равно будет на старом месте? Понятно вам, молодые люди?... Что?... Не торопитесь, джентльмены, сейчас вы все услышите.
   Так вот, сидим мы, ждем. Чего ждем, сами не знаем. Но что-то ведь должно же произойти, не так ли?... И вот, наконец... Что вы перебиваете меня, молодой человек? Какой метеорит?... Что?... Вы говорите о землетрясении? Нет, нет, ни метеорита, ни землетрясения так и не случилось... Что?... Пришельцы?... На тарелочке?... На кой черт сдался им именно этот маяк, там еще три было. Уж те-то три можно было стащить без особых хлопот, мы за ними даже и не следили вовсе, можно сказать совсем забросили их на произвол судьбы... А, вообще-то, к чему Пришельцам какой-то паршивый радиомаяк; у них, что, своих нет? Говорят, еще и получше наших, с гарантией на три тысячи лет. Я бы и сам у них такой маяк уволок, если бы хоть раз встретил... Однако не пришлось. Они практически неуловимы и вообще ни на что не похожи, а наши - простые железки, к тому же тяжелые и неудобные. Попробуй-ка установи, да еще замаскируй под скалу или глыбу льда, намучаешься... Так о чем это я? Ах, да-да, конечно же! Сидим, ждем, и вот, наконец... Что?... Да ничего. Сутки прошли и другие начались... И абсолютная тишина...
   И вот тут-то мы засомневались... В чем? В радиоприемнике Ника? Нет, здесь как раз все было в полном порядке, этот ящик по-прежнему нагло вещал по всем программам о том, что будет только через две недели. Все совпадало до мелочей. Нет, ящик не врал. Нас смутило другое. А почему, собственно говоря, мы решили, что какой-то катаклизм случится именно через две недели после того, как мы засекли отсутствие сигнала? Где гарантия, что маяк не выключился раньше, то есть в будущем, конечно, раньше, понимаете? Нам же неизвестно, что показывал ящик Ника дня за два-три до окончания работ; мы же были заняты - этот самый чертов маяк как раз и устанавливали в первый раз. Вы следите за моей мыслью?... Вот-вот, именно так и получается. Получается, что какой-то катаклизм случился раньше, а мы, нацелившись на 319-е число, его просто пропустили! Позор нам, разведчикам, так легко опростоволосились. Что вы спрашиваете?... Что это за выражение "опростоволосились"?... Ну, это все разведчики знают. Это означает, когда ты в открытом космосе, задумавшись, берешь в руки сигарету и автоматически откидываешь шлем, чтобы закурить. Результат, как говорится, на лице.
   Что же дальше, спрашиваете вы? Мы стали просчитывать вероятность различных событий, случившихся до злополучного 319-го числа. Что?... Маяк?... Нет, пока мы его не ставили, мало ли что, еще день-два можно было и подождать. Итак, мы стали считать. Да-да, начнем с двухнедельной давности. Что было две недели назад? Закончилась установка маяков и шла подготовка к отлету, когда этот чертов ящик Ника вдруг выдал, что четвертого маяка нет. Действительно, ящик не врал, маяк до сих пор отсутствует, но уже завтра будет две недели, как он опять заговорил. То есть именно завтра он уже должен стоять на месте, значит, причина будет найдена сегодня. Логично? Мы сразу повеселели, конец нашим мучениям...
   Нашли ли мы причину отключения маяка, спрашиваете вы? Да, нашли. И именно в этот день. И сделал это не кто иной, как наш бортинженер. Наш Ник, как вы помните, был сама святая простота, он до сих пор верил в какие-то полумифические постулаты Эйнштейна, вполне серьезно считал, что скорости выше световой не существует в природе, хотя мы давно уже мотались по Вселенной в сотни раз быстрее любого луча света. Знаете, как он совместил для себя эти противоположности? А вот как: в природе чего-то нет, а человек изобрести может все, что пожелает, вплоть до нелогичного абсурда... И мы часто убеждались, увидев очередное творение Ника, что он был в общем-то прав...
   Так вот, молодые люди, Ник, исходя из своей теории абсурда, вполне убедительно доказал нам, что единственным катаклизмом на этой паршивой планете были... мы сами. Как это?... Очень просто. Следите за моей мыслью. Мы получили сигнал из будущего о том, что маяка нет. Что произошло дальше? Мы сняли маяк во избежание его разрушения от неизвестных нам явлений. Так?... Как раз поэтому, то есть потому, что именно мы убрали маяк, он и молчал. Понятно? Поэтому, заявил Ник, если мы завтра поставим маяк на место, то вопрос будет исчерпан...
   - Почему завтра, а не сегодня? - спросили мы..
   - А потому что завтра уже наступило. - Ник показал на часы.
   Действительно, было уже заполночь, конечно по галактическому времени; на этой чертовой планете собственного вращения вокруг оси почти не было.
   А то, что мы две недели добровольно изучали космос, планету и внутренности маяка вместо отдыха на Карнаксе, то это по шкале, разработанной позднее Алексом, свидетельствует о размерах нашей тупости. То есть мы - двухнедельные дураки, а есть и трехмесячные, и полугодовалые, и даже трехлетние, хотя встречаются и однодневные, знаю по опыту.
   Вот так мы испугались собственной тени, отброшенной из будущего. Впредь нам была наука... Да и что говорить, маяк-то наш - машина надежная, хотя, конечно, у Пришельцев они получше будут. Что вы спрашиваете, юноша?... Где здесь причина, а где следствие?... То есть мы убрали маяк потому что он замолчал, или он замолчал, потому что его убрали?... А черт его знает!... Не берусь судить, но мне кажется, что тут и то, и другое сразу вместе. Космос, он такой, сразу и не сообразишь, где вчера, а где завтра. Ясно?... То-то же!... Это вам не гнусное вранье паршивых шарлатанов от науки, а совершенно правдивая во всех отношениях история...Что?... У вас, любознательный читатель, есть ко мне еще один вопрос?... Какой, позвольте узнать?... Нет, больше такого с нами не было никогда. А если бы все-таки произошло? Ну, не знаю, честно говоря, что и ответить... Не знаю... А как бы вы сами поступили? Бросили бы на произвол судьбы только что установленный вами маяк?... С одной стороны глупо, конечно, дважды попадаться на одну и ту же наживку, а с другой - если уж разбираться, то до конца. А вдруг все-таки метеорит или Пришельцы?... Хотя, если подумать, на кой черт им сдался этот паршивый маяк, разве что в музей?
  
  

4. Дырка от бублика

   Кстати, вам, уважаемые читатели, приходилось когда-нибудь бывать на Саракше? Приходилось?... Ну и как вам праздник, впечатляет?... Ну, конечно же, ведь для вас все это в диковинку, а мне, скажу честно, эти фейерверки порядком уже поднадоели. Если бы не необходимость быть "почетным гостем" при Его Светлости Алексе, то я бы, пожалуй, в этом году и не отправлялся туда, а остался бы дома. Что-то тяжел стал я на подъем в последнее время, годы уже не те, да и задору поубавилось...
   Что вы спрашиваете, юноша?... Где сейчас наш штурман Алекс?... Так ведь он остался на своем Алексоракше, основывает там колонию дикарей с Малой Медведицы. Тех самых, помните, которым он сочинил из "Одиссеи" кулинарно-уголовную Библию. О, у него теперь есть своя собственная планета, где он царь и бог в буквальном смысле. А главным жрецом-астрологом у него другой Алекс - тот рассеянный турист с Карнакса; это - самая подходящая для него должность, можно болтать все что угодно, все сойдет с рук при полной милости небес и самого бога Алекса. Там, на планете, теперь будет прекрасная рыбалка, а один из континентов предполагается заселить кошками разных пород, которых сейчас для Алекса со всей Вселенной доставляет его младший брат - пилот крупного крейсера, взятого напрокат в СОГУСРе. Раньше он возил по дальним мирам футбольную команду с родной планеты Хвост Павлина и имеет богатейший опыт взлетов и посадок в любом космопорту Галактики. Эта команда, кстати - чемпион Галактического Сообщества среди гуманоидов. Называется она по имени какого-то древнего бога - "Нефтехимическое машиностроение".
   Алекс, между прочим, хотел приобрести эту команду для своей планеты, но потерпел неудачу. Почему? Очень просто. Он вычитал в каком-то старинном компьютерном диске, что в футбол раньше играли всего 11 человек, совершенно не применялось никакой самозащиты и бронетехники, а напичканные электроникой мячи отражал в воротах живой человек! Причем мяч вообще был только один на всех!
   Что?... Вы мне не верите?... Да я и сам, честно говоря, не верил, пока собственными глазами не прочитал это на мониторе Алекса. Говорят, век живи - век учись, а все равно всего не узнаешь... Вот так... Что вы хотите мне напомнить, уважаемый настырный читатель?... О каком-то астероиде?... О каком-таком астероиде?... Не знаете? Так что же спрашиваете, если не знаете даже, о чем спросить хотите?... Я же еще о футболе не закончил.
   Так вот, Алекс решил возродить эту игру в первобытном виде. Он даже где-то в солидной книге картинку раздобыл, где изображены десять бородатых мужиков в высоких шлемах с гребнями, со щитами и мечами, а в воротах стоит здоровый увалень в маске с вилами и сетью в руках. И надпись там была: что-то о футболе в Древнем Риме. Не знаю, я с историей футбола не знаком, а вот стажер наш, Влад, тот, как говорится, на этом деле собаку съел...
   Что вас интересует?... Какую собаку и зачем он ее съел?... Ну, молодые люди, что вы буквально к каждому слову придираетесь?... Собака, юноша, это - древнее домашнее животное. Когда-то их, собак, разводили на мясо аборигены Земли, но блюдо из собаки считалось очень редким и полагалось на обед только самым знатным и умным, то есть квалифицированным специалистам. Если ты досконально изучил что-то, то тебе полагается съесть собаку... Что?... Многовато будет для одного человека съесть целого пса? Так, может быть, ты всю неделю его глодать будешь. Главное ведь получить разрешение, а там вся собака твоя: хочешь - ешь, хочешь - рядом клади. Что?... Это опять ты, юноша?... Нет, я больше на твои вопросы не отвечаю, ты меня отвлекаешь от главного. Ах, вот оно что! Тебя интересует, откуда я знаю эти древние поговорки землян? Это как раз очень просто. Если бы вы сами побеседовали пару лет с нашим Ником, то свободно бы заткнули за пояс даже меня. Он как вулкан изречений, даже ругаться умеет по-латыни... Все-все, больше таких вопросов не задавать. Договорились?
   Так о чем это я хотел сказать?... Ты опять со своим астероидом?... Не помню я никакого астероида, кроме того, в котором мы сауну соорудили. Да еще вот: попался нам как-то раз золотой астероид. Что?... Именно об этом вы и хотели услышать?... Так я никогда и не отказывался. Всегда пожалуйста, вот только про футбол закончу.
   Так вот, Алекс решил возродить древний футбол и начать хотел именно с этой команды, которая называлась "Нефтехимическое машиностроение". Нет-нет, не спрашивайте меня, что означает это название, я не знаю. Алекса, кстати, тоже всегда коробило это ужасное первобытное словосочетание. Он даже придумал для своей будущей команды другое название, тоже древнее, но более благозвучное: "Тринитротолуол". Это слово в древности обозначало какой-то красный цветок, выращиваемый при высоких температурах. Игроки команды с Хвоста Павлина были в принципе согласны на эксперимент с древним футболом. Они только никак не могли взять в толк, почему на поле должно быть всего 11 игроков, а не 54, как обычно. Это, кстати, неплохо объяснил в свое время Влад, но об этом попозже.
   Алекс уже начал готовить новое поле (как известно, футбольные матчи проводятся на хлебном поле, где зерно должно иметь молочную спелость, а стебли - высоту не менее пяти футов, но оставаться зелеными, чтобы не сгореть от случайной искры). Итак, Алекс уже заготовил поле, как вдруг все сорвалось... Эти хвастуны из "Нефтехимического машиностроения" вдруг выиграли чемпионат Галактической Лиги. Ну а что дальше, вы прекрасно знаете и без меня...
   Что?... Вы, молодой человек, не в курсе? Вы, что, футболом не интересуетесь?... Нет здесь Влада, он бы живо вам голову открутил за такое непочтительное отношение к святыням Колыбели Человечества. Ну, это действительно стыдно - не знать таких элементарных вещей, юноша! Вся Галактика прекрасно осведомлена, что чемпионы Лиги Гуманоидов ( как и негуманоиды, впрочем) получают самую высокую награду, предусмотренную в Галактическом Сообществе: они удостаиваются чести войти в генный фонд будущего человечества, наряду с известными политиками, учеными и творцами культуры.
   Делается это просто: их всех (игроков, тренеров, техников, менеджеров и прочую обслугу) замораживают в криогенных камерах так сказать "до востребования", то есть до того момента, когда они понадобятся вновь. Согласно Галактической Теории Развития, к которой, каюсь, и я приложил свою руку, человечество, распыляясь на многие новые миры, может со временем мутировать. Вот тогда и понадобятся отборные экземпляры нашей расы для восстановления прежнего облика. А чемпионам, как говорится, сам Бог велел...
   Когда это может произойти?... Ну, где-то, скажем, через пару миллионов лет, это уж точно. А, может быть, и раньше. По крайней мере не ранее пятисот тысяч лет. Откуда это известно? Мы занимались раскопками на Земле, анализировали, сравнивали нашу цивилизацию с другими и думаем, что не ошибаемся в прогнозах. Вот, к примеру, негуманоиды с Волопаса давно уже жалуются, что у них и щупалец стало на пару меньше, и слухобрюхалки затуманиваются, и спиножабры не двумя гроздьями висят, а четырьмя. А запасных генов уже нет, и раса вырождается... Так что мы вовремя спохватились.
   Что тебя так беспокоит, дружок?... Да-да, они сейчас вморожены в глыбы льда и ни о чем не думают, вы правы. Нет, они не мертвы для своих родственников. Как "почему"?... А потому, что родственники их лежат там же, вместе с ними - и жены, и дети, и бабушки с дедушками. А вы что думали - мы одних лишь тридцатилетних мужиков на развод оставлять будем? Нет, ошибаетесь.
   Что вы спрашиваете?... Ах, это... Об этом мы тоже подумали. Если вдруг человечество погибнет раньше, чем понадобятся свежие гены, то по договоренности с Иными Мирами наших чемпионов выставят, как подлинные экспонаты в Главном Музее Вселенной. Что?... Вам их жалко?... Зря вы так убиваетесь. Они - в вечности, а мы - в суете жизни и смерти... Неизвестно еще, кому лучше. Я же говорил вам, что Вселенная многолика и непознаваема, ее законы неподвластны ни морали, ни политике... А мы с нашими эмоциями для нее - как блоха на шкуре слона. Да-да... Это опять высказывание нашего бессмертного Ника. Переводить его на современный язык я не берусь, поищите-ка лучше у Бема, может быть эта паршивая книжонка вам что-нибудь подскажет.
   Что?... Не надо меня торопить. Вот закончу про футболистов, тогда и будет вам метеорит, то есть, извините, астероид. Нет-нет, я не путаюсь, меня запутать сложно, если вообще возможно... Так вы думаете, что про футбол я уже закончил? Нет, друзья, ошибаетесь. Дело в том, что Алекс нашел все-таки выход из безнадежной ситуации с замороженными чемпионами. Каким образом? О, это гениальное решение еще раз подтвердило, что от Алекса до Бога всего один шаг.
   Алекс выбил через Галактический Совет разрешение взять футболистов "Нефтехимического машиностроения" в аренду на 99 лет прямо в замороженном виде. Он расставил их по полю в боевом порядке и теперь предлагает всем, включая детские сады, начальные школы и общества инвалидов, сыграть против мерзлых чемпионов всего полчаса. Вы представляете, всего полчаса, а не пять часов, как обычно!
   И что вы думаете? От желающих нет отбоя, хотя Алекс дерет за этот аттракцион по три шкуры. Что?... Да, эти слова опять из лексикона нашего Ника... Нет, вы представить себе не можете, какое это великолепное зрелище! Чемпионы блестят на солнце, детишки резвятся, Алекс кредитки считает. Желающие могут сфотографироваться на фоне бессмертных футболистов. А еще у Алекса появилось новое, седьмое по счету хобби. Он теперь выпускает газету "Нивы Алексоракша". Правда, у него туго с печатной техникой, так он приспособился печатать последние новости на соседней звездной системе. Как раз в две недели укладывается. Послушает по приборчику Ника, что будет через две недели, а там, пока дело движется, и новости уже созрели для употребления. Вот так-то... А вы говорите, где Алекс? Некогда ему, нужно свою божественную сущность оправдывать.
   Да-да-да... Я все помню. Астероид за мной. Начнем прямо сейчас... Так вот. Однажды судьба забросила наш разведчик в какую-то совершенно дикую планетную систему. Ни до того, ни после мне ни разу не приходилось даже слышать о чем-то подобном... Представьте себе большой разреженный сфероид, внутри которого по немыслимым орбитам вращается вокруг паршивенькой звезды неимоверное количество всякого хлама самой разнообразной формы и величины. Что?... Пояс астероидов?... Не-е-е-т, дорогие мои, не пояс, а целый шар астероидов. Орбиты-то у них не в одной плоскости, а как Бог на душу положит, то есть черт ногу сломит. Да-да-да, это я опять блаженного Ника цитирую, дай бог ему здоровья - ведь он позавчера изобрел все-таки тот самый телефонный аппарат, о котором я неделю назад вам говорил. Помните, который в прошлое заглядывает? Зачем в прошлое?... А для обратной связи. Прослушал ты, к примеру, по радиоприемнику Ника то, что будет через две недели и желаешь узнать подробности. Нажимаешь особую кнопку, и тебе из будущего раз - и телефонный звонок! И все, что нужно, выкладывают, как на блюдечке. Что вас интересует, юноша?... Кто вам позвонит?... Так вы же сами и позвоните. Самому-то с собой всегда легче договориться и лишних вопросов задавать не надо. Так-то вот...
   А вообще-то, скажу вам по секрету, ребята, у Ника уже запланировано на два года вперед, что и когда изобрести. По приемнику он узнает, что изобрел в очередной раз, а по телефону выясняет у самого себя подробности изобретения. Такому асу как Ник не требуется много объяснений, тем более, что ему объясняет такой ас, как Ник.... Несколько минут и изобретение в кармане. Остается его запатентовать а затем ждать следующих сообщений о собственных гениальных догадках. Вы понимаете, какие возможности дает Нику его бессмертное творение?... И не только ему. Вот Влад, к примеру, применил это изобретение в совершенно неожиданной сфере. Он с помощью радио Ника основал фирму "Спортпрогноз" и разорил за два года все системы "Спортлото" и тотализаторов нашей Галактики и окрестностей. А ведь начал-то Влад с простого отгадывания счета своей любимой команды в предстоящих турах чемпионата. Команда эта, как сейчас помню, называлась "Ребра птеродактиля".
   Нет-нет, он не каждый матч отгадывал, а ровно столько, чтобы прибыль процентов на двадцать превышала расходы. Иначе не отвертишься от налогового управления, от службы безопасности и от мафии. Ведь скажите, где бы Влад смог набрать столько денег, чтобы открыть транспортную фирму. Вы, надеюсь, слышали о транспортной фирме "ВМИГ"?... Да-да, это он, это его инициалы в названии зашифрованы. Весь северный рукав Галактики обслуживает Влад со своим менеджером Кис Али Коу. Помните их девиз: "ВМИГ - и вы на краю света!". Недоброжелатели шутят, мол ВМИГ - и вы на том свете... Но, простите, это не так. Аварий у него не больше, чем у других. Тем более, что он о них знает заранее и вовремя страхует груз. Так что никто не в накладе.
   Что вам непонятно, молодой человек?... Да, я давно ждал этого вопроса. Вы спрашиваете, как им всем - и Нику, и Алексу, и Владу - удавалось узнать то, что будет через две недели, если новости запаздывают на те же две недели по распоряжению правительства? Очень просто, но это страшная тайна, так что никому ни слова!... Надеюсь, что вы меня хорошо поняли... Так вот, всем нам в приемники блаженный Ник вставил дополнительный двойной контур, и мы прыгаем вперед не на две недели, как все смертные, а сразу на четыре, то есть, на месяц. А там уже методом обратного счета идут как раз новости двухнедельной сверхсвежести.
   Подождите вы со своим астероидом, никуда он от вас не денется, он до сих пор на своей орбите торчит... Впрочем, нет, как раз сейчас его там уже и не найдешь. Почему?... Сейчас объясню. Система этой дрянной звезды, как я уже сказал, была на редкость пакостной. Вычислять орбиты каждого астероида, чтобы не быть пробитым насквозь, оказалось настолько муторным делом, что наш Тим едва не задымился, а Алекс всерьез стал подумывать о внеочередном отпуске на Карнакс. Однако Майкл исхитрился, где-то с кем-то переговорил, и нам попутным рейсом подбросили нашу сауну-астероид с двухмесячным запасом пива и рыбы. Мы оставили ее на внешней орбите. А сами продолжили штурм сумасшедшей системы.
   Вскоре выяснилось (в этом заслуга Тима и Алекса), что в хаотическом движении этого космического дерьма проглядывала определенная закономерность. Если, к примеру, астероиды бомбардируют вас в плоскости эклиптики по часовой стрелке, то вероятность попадания тех, что идут против часовой стрелки под углом в 45 градусов, снижается почти до нуля. И тому подобное... То есть двигаться в этом аду можно было довольно легко, но - приняв условия игры, то есть двигаться хаотически, постоянно анализируя обстановку и меняя курс... Как в старинной задачке про абсолютно голодного (и не умеющего плавать) людоеда на берегу абсолютно круглого озера, из которого хочет выбраться абсолютно случайный турист... Нет-нет, это не из Ника, это я сам где-то прочитал. Прочитать-то прочитал, но решить, кажется, так и не сумел... Одно лишь помню - путь туриста представлял собой ломаную линию, подобно движению молекулы в Броуновской системе.
   Вот и мы тогда двигались как тот "завтрак людоеда". Вся разница состояла в том, что турист блуждал в одной плоскости, а мы - по всей сфере обоих полушарий пространства... Чего только не было на этой гигантской космической свалке!... Мимо нас проносились куски скал причудливой формы, угловатые глыбы льда, спекшиеся комки руды, смерзшиеся газовые облака, отработанные ступени ракет, метеорологические спутники и даже один... действующий вулкан. Однажды прямо на нас вынесло парусный корабль с обломанными мачтами и пробоиной ниже ватерлинии. Как он там оказался - до сих пор не пойму... Потом мы увидели настоящего динозавра сорокаметровой длины с промерзшей насквозь чешуей, покрытой дымчатым налетом стовекового инея...
   Почти два часа мы шли одним курсом с разбитым кораблем Пришельцев (этакая многослойная медуза из прозрачного металла), на котором были открыты люки, но еще каким-то чудом работала аварийная сигнализация. Затем мы отвалили под углом в 15 градусов влево вверх, а чужаку прямо в лоб въехал солидный угольный хондрит, разбив его на две неравные части, из которых что-то там посыпалось в пространство. Что именно, мы так и не успели рассмотреть, так как на нас самих уже надвигалась очередная скала...
   Что вы говорите?... Да, именно так. Никому и никогда еще не удавалось увидеть воочию корабль Пришельцев, пусть и мертвый. Никому, кроме нас пятерых. Мы успели сделать достаточно снимков этого корабля, пока шли рядом. Вы можете познакомиться с этими фотографиями в выпуске "Галактик Джиографик" пятилетней давности.
   Что, юноша?... Где же это вы нахватались подобной чепухи? Не иначе, как в бемовском путеводителе, не так ли?... Ну вот, конечно, а я что вам говорил?... Нет, дорогие мои, никакая это не подделка. И при чем здесь фотография гигантской медузы с Фомальгаута?... Похоже?... Возможно, но нашей вины в том нет. Обращайтесь прямо к Пришельцам, пусть они вам и объяснят, почему их корабли смахивают на медузу из нашей Галактики... Или слетайте еще раз в ту дыру, о которой я вам толкую, да покопайтесь в этой паршивой мусорной яме, если вам хватит времени и нервов. Помните легенду о том, что Вершители, закончив монтаж нашей Вселенной, весь строительный мусор собрали в топку сверхновой, но зажечь ее не успели, так как их время уже истекло?... Так вот, я думаю, что это как раз и было то самое место. Чудес там видимо-невидимо, и о некоторых из них я вам сейчас расскажу. Но не обо всех, я же все-таки давал подписку о неразглашении, сами понимаете... Ну а корабль Пришельцев был самым что ни на есть настоящим, это я вам заявляю с полной ответственностью. Пришельцы - дерзкие и храбрые космоплаватели, они не побоялись прыгнуть в неизвестность, в другую Галактику, за сотни миллионов световых лет от дома. Многие из них погибли, что стало с другими - неизвестно... Мы так еще не умеем...
   Ну а теперь я продолжу. Ближе к светилу камней и прочего мусора стало значительно меньше, а потом он и вовсе исчез. Опять вы меня перебиваете, молодой человек!... Нет, астероид мы обнаружили совсем в другом месте. А в этой сутолоке хоть алмаз с гору величиной рядом проплыви, не до него будет. Все силы только на то, чтобы выжить. Слава Всевышнему, двигатели ни разу не подвели, и заслуга тут не чья-нибудь, а нашего стажера Влада.
   Да, молодые люди, я вам еще не сказал, что в тот полет мы впервые отправились в полном составе. Теперь нас стало пятеро, а, как утверждают психологи, пятерка - оптимальный вариант. Пятым в нашу команду влился Влад. Звали мы его стажером, но это, скорее, в шутку - по должности он был инженером двигательных установок. Наш блаженный бортинженер Ник несмотря на свой изобретательский талант к двигателям всегда относился с некоторой опаской (ведь они опровергали постулаты древнего дикаря Эйнштейна о пределах скоростей!). Поэтому Майкл еще после первого полета дал заявку на "кочегара" (так у нас в разведфлоте почему-то называют эту специальность). Однако, волокиты в конторах, как всегда, хватало, а кадров, наоборот, недоставало, и наш запрос выполнили только через три года.
   Влад сразу пришелся нам, как говорится, ко двору. Был он значительно моложе нас, но комплексов от этого не испытывал, работал умело, с интересом и фантазией. А это, то есть фантазия, как раз и было тем, что, как ни странно, сплотило нас в единый коллектив. В человеке, молодые люди, должна быть изюминка, особенность... Был бы тут блаженный Ник, он обязательно приплел бы к этому что-нибудь из латыни. А поскольку его нет (он ждет очередного своего изобретения), то скажу коротко и ясно - мозги на то и даны, чтобы из них извлекать пользу, чтобы ими шевелить.
   Так вот, юноши, Влад тоже обладал определенными странностями, что, собственно, и послужило ему входным билетом в наш клуб странников ( это от слова "странность", не называть же себя дураками, и без того другие назовут). Двигатели он содержал в идеальном порядке, а, самое главное, постоянно добавлял в топливо какие-то присадки и модификаторы, без особых усилий увеличив мощность установки раза в полтора, а потом неизвестно по какой причине лично перекрасил и отштукатурил весь реакторный отсек, потеснив клан котов Алекса и вызвав панику среди киберов Ника. Ник после первых же проб двигателей, которые заурчали как сытые тигры, зауважал нового сотрудника, но к модификаторам отнесся с опаской и недоверием: мало ли что, по старинке оно надежнее. Ник, кстати, первым заметил странность, водившуюся за Владом - тот всюду, где возможно было, терял ключи: и от отсеков, и от пультов управления, и простые гаечные - разводные, рожковые, накидные... терял вполне буднично, но переживал потом совершенно искренне. Нам, признаться, это доставляло массу дополнительных хлопот, и мы, конечно же, приняли меры.
   Сначала мы подарили Владу шикарный ремень из кожи песчаного забулдыжника с Альфы Волопаса. На этот пояс мы повесили на длинных волосках все его ключи. Знаете ведь, у забулдыжника волосы скручиваются в спираль и прячут в подкожные антигравитационные мешки любой предмет массой до тонны... На воле таким способом забулдыжники прячутся от опасности. Как только почуют забулдыжники, к примеру, кустоглазого листоныра, так сразу в стаю сбиваются и прыг-прыг друг другу в подкожные мешки. В конце концов остается один забулдыжник. А на одинокого забулдыжника ни один зверь не охотится, нельзя, потому как, стоит только его убить - мясо тут же расплывается как вода и испаряется вместе с костями.
   Как же их тогда заготавливают?... А очень просто. Местные аборигены додумались кого-либо из своих соплеменников в шкуры ранее добытых забулдыжников зашивать и потихоньку в стадо подсовывать. Вроде как подсадной забулдыжник получается. А потом сами наряжаются в кустоглазых листоныров и пугают стадо. Остается только убить двух последних, так как наш-то подсадной никуда не запрыгивает, ног у него для этого не хватает; у забулдыжника их шесть, а у аборигенов всего четыре. Но это не страшно, так как в него, в подсадного, тоже прыгают до полусотни живых туш.
   Да, вы правы, приходится жертвовать одним из своих воинов (его тоже должны убить, иначе второй забулдыжник не поверит и испарится). Но зато потом какой доход и какая экономия! Мясо нежное, приятное на вкус (даже не знаю с чем сравнить) и совершенно не портится, сколько бы его не хранили. Кроме того, мясо в туше не кончается до тех пор, пока не выйдет ресурс у всех пятидесяти забулдыжников, сидящих в боковых карманах, только тогда шкуру можно отделять от костей, тогда она "пустая". А если раньше ее срежешь, то можешь потерять мясо, так как из мертвой шкуры они назад уже не выпрыгивают.
   Что вы спрашиваете, молодой человек?... Как быть со второй шкурой, в которую другая половина стада запрыгнула? Мертвая она или нет? Ну, как вам это объяснить?... Даже не знаю... Дело в том, что если съесть аборигена, зашитого в эту шкуру (причем целиком, без остатка), то она будет исправно выдавать порции мяса в течении тех же пяти лет, что и обычная. Тогда она живая. А если не съесть злополучного охотника, то шкура мясо не отдаст, она тогда мертвая. Однако вся сложность в том и заключается, что аборигены на Альфе Волопаса не могут съедать друг друга без серьезных последствий, они содержат в себе какой-то токсин, в течении суток убивающий любого каннибала, то есть они ядовиты друг для друга. Такая уж там экосистема...
   Поэтому, если племя большое, то оно жертвует ради запасов мяса жизнями примерно двадцати сородичей, съедающих своего товарища часов так за пятнадцать. А если племя маленькое, то оно получает мясо только от настоящего забулдыжника, а вторую шкуру использует при следующей охоте, и так до десяти раз (в шкуре может разместиться не более пятисот забулдыжников), а потом сбывает ее на рынке. Такие шкуры там очень ценятся, из-за них происходят войны, убийства и измены, как, к примеру, из-за драгоценных камней, редких металлов или радиоактивных изотопов. Попадают такие шкуры и на внешний рынок, они же ничем буквально не отличаются от "пустых" шкур - ни по весу, ни по объему, ни по цвету.
   Вот нашему Владу и достался ремень из такой шкуры. Когда мы это поняли? А именно тогда, когда Влад совершенно случайно ухитрился уронить случайно расстегнутый ремень с ключами в случайно открытый конвертор унитаза. В результате этого события энергосистема корабля получила мгновенную подпитку в размере почти двадцати процентов топливного эквивалента. У Ника, дежурившего в рубке, глаза вылезли на лоб, когда Тим довольно издевательским тоном выдал информацию о разовом пополнении энергетических запасов топливной системы на 18,3% через конвертор унитаза. Первой мыслью было, что кто-то туда упал... Но щель этого конвертора достаточно узка (только кошка пролезет!), а энергоемкость человеческого тела составляет ( имеется в виду уровень ядер атомов, а не химическая энергия молекулярных и клеточных уровней) всего где-то около одной десятитысячной от требуемого эквивалента. Нет, не было среди нас тех, в ком, извините, столько дерьма накопилось!
   Да и вообще, на всем корабле таких энергоемких вещей, кроме топливных баков, не было. Это мы потом уже подсчитали на досуге, что небольшая полоска кожи принимала участие во всех десяти охотах, причем в двух загонных, когда в нашу шкуру запрыгнуло около восьми десятков уже полностью загруженных забулдыжников (то есть, в общей сложности - четыре тысячи экземпляров второго уровня, не считая третьего, так как самки приносят сразу по пятьдесят детенышей, для сохранения которых, собственно, и существуют у них подобные карманы). Следовательно, шкура, будучи целой, несла в себе энергию (и мясо, кстати!) семи тысяч пятисот особей забулдыжника; ремень же, вырезанный из самых карманных мест, содержал энергию одной тысячи трехсот двадцати особей. А, как известно, энергетическое поле даже пустого кармана в сотни раз превышает нашу человеческую энергоемкость
   Вот вам и топливо! Влад после этого несколько раз притаскивал с толкучки шкуры забулдыжников и ремни из его кожи и спускал все это в конвертор - но все напрасно, шкуры были "пустые". Второго такого случая больше не было...
   Но вернемся к Владу, вернее, к его "ключевой" забывчивости. Что вам интересно узнать, юноша?... Как выглядит шкура песчаного забулдыжника?... Посмотрите на экран своего компьютера, я вам через Космоинтернет продемонстрирую: у меня ремешок от часов из нее сделан. Что?... Где здесь волоски с крючками?... Я их отстриг после того, как случайно задел ремешком свой новенький Орден Галактического Рыцаря, лежавший на столе, а потом долго искал его по разным углам... А вообще-то вещь удобная, особенно для горячих любовников... Представьте: вы проводите вечер наедине с дамой, а тут внезапно появляется ваша жена, и что же прикажете делать?... Все очень просто - вы запихиваете любовницу в брючный ремень (ведь один волосок забулдыжника до тонны выдерживает!), отправляете вслед за ней весь ее гардероб и спокойно покуриваете сигарету и пьете пиво с товарищем, которого тут же выдернули из другого кармана... У нас блаженный Ник, когда отправлялся в очередном космопорту к "родственным душам" (так он называл своих многочисленных любовниц), то всегда носил в своем забулдыжном ремне всю выпивку с закуской, свою неизменную волынку и пару портовых бродяг-бомжей, которых нанимал на случай непредвиденной встречи с каким-либо ревнивцем-гуманоидом. Негуманоидных женщин Ник принципиально не обслуживал.
   Что вас интересует, юноша?... Как себя чувствуешь в гравитационном кармане?... Не знаю, не приходилось... Но, говорят, время там отсутствует. Прыг туда, прыг обратно, а снаружи хоть сто лет пройдет - не заметишь.
   Опять вы со своим астероидом лезете!... Так я вам о нем как раз и рассказываю. Что?... Слишком много отвлекаюсь?... Я этого как раз и не заметил. Все-все, давайте продолжим... Так вот, выбрались мы кое-как из этой космической помойки и раскинулась перед нами вся эта планетная система как на ладони, а позади нас сверкает, переливаясь гранями, движущийся астероидный купол, такой плотный, что даже звезд не видно. Ну, думаем, забраться-то мы сюда забрались, а как обратно выбираться будем? Вся надежда на штурмана Алекса да на двигатели Влада. Он, кстати, к тому времени перестал терять свои ключи. Вернее, терять-то он их так и продолжал, но они теперь уже никуда не пропадали. И все благодаря смекалке нашего Ника.
   Во-первых, Ник соорудил кибера, изготавливающего дубликаты ключей. Однако, когда запасы черных и цветных металлов на складе резко сократились, от этой идеи пришлось отказаться. Тогда вся свора киберов получила задание постоянно разыскивать злополучные ключи, однако это сбивало их с обычного рабочего ритма, а выход полезной нагрузки (то есть найденных ключей) составил всего 34%. Куда исчезали остальные 66%, мы долго не могли понять. Кое-что, естественно, уходило в конвертор, но не все же! К тому же мы неожиданно обнаружили пропажу и некоторых других металлических вещей, в том числе ложек с кухни, ножниц и прочей чепухи, а главное - пуговиц с парадного мундира Майкла, которыми он страшно дорожил. Тут уж Влад со своей забывчивостью был совсем ни при чем... Творилось что-то непонятное, но объяснения этому не было.
   Истина выяснилась совершенно случайно. Во время очередного своего творческого сеанса в подпространстве бортинженер неожиданно обнаружил на своем складе тщательно упакованную коробку со всеми потерянными ключами, однако при попытке завладеть этими запасами Ник был атакован кибером-ключником, который тут же все эти ключи проглотил и переплавил внутри себя в несколько слитков. Оказалось, что этот кибер с самого начала был запрограммирован Ником на самообучение, поэтому, пройдя некоторый путь эволюции и подключившись к терминалу, он при резком сокращении заказов на производство ключей сделал определенные выводы об ограниченности необходимых ресурсов на корабле, после чего перешел к самостоятельной добыче металла. Кибер стал следить за Владом, подбирать все утерянные ключи и складировать их в тайниках. Он самостоятельно перепрограммировал в своих целях парочку киберов-уборщиков, создав тем самым целую стаю хищников-металлистов, занявшуюся воровством мелких металлических изделий.
   Когда кибер-ключник был демонтирован, в его электронных мозгах обнаружилась почти готовая программа поэтапного превращения в наборы ключей всего металла корабля, включая перегородки отсеков и внешнюю обшивку. Вы, надеюсь, сами понимаете, чем это нам могло грозить. Вместе с тем отдельные фрагменты этой программы натолкнули Ника на новую идею. Он решил использовать то, до чего кибер-ключник дошел сам - приставить к Владу кибера-адьютанта, который подбирал бы ключи в момент их утери. И больше ничего.... Как говорится, все гениальное просто! Оставалось только сделать это как можно более ненавязчиво, так как все мы помнили кибера-таракана, сообщавшего нам всевозможные сплетни и гадости. Наконец решение было найдено.
   Когда мы в очередной раз вынырнули из подпространства, как раз наступил 81-й день галактического года. Именно в этот день у Влада был день рождения. Как всегда - обычные поздравления, тосты, пожелания, подарки. Вот тут-то Ник и подсунул нашему "кочегару" свое изобретение. И что вы думаете? Влад, в общем-то не очень любивший киберов, как, впрочем, и алексовых котов, легко купился на эту удочку. А все почему? Почему, я вас спрашиваю, молодые люди?... Не знаете?... Правильно. Откуда вам знать, ведь психология - наука тонкая. Хорошо, сейчас объясню. Ник встроил в систему кибера-адьютанта компьютер со специальной программой демонстрации прямых репортажей и видеозаписей всех футбольных матчей гуманоидов Галактики. Здесь был, к тому же, архив всех лучших игр Содружества и Иных Миров за последние две тысячи лет, плюс ко всему - картотека на всех игроков всех известных команд, статистика, разнообразные таблицы, обзоры чемпионатов отдельных планет и межзвездных кубков, а также обширный раздел, посвященный негуманоидному футболу; короче, всей информации примерно на восемь миллионов часов просмотра.
   Да, вы правильно думаете, молодой человек... У нашего Влада было всего одно грандиозное хобби - он был футбольным болельщиком! В юности он и сам играл в футбол, пару раз даже участвовал в товарищеских встречах с негуманоидами, что было, по его словам, весьма утомительно, а подчас просто невозможно. Перед игрой судьи обычно проводили общий подсчет ног у футболистов, и бывало, что против наших 54-х человек играли всего три какие-то сороконожки, у которых и мяч-то отнять невозможно, так как они играют в пас сами с собой. А однажды на Пандоре местные аборигены-головоногие моллюски отказались от матча, обидевшись на судей именно при подсчете ног, так как они испокон веков считали себя не головоногими, а головорукими...
   Таких историй Влад знал бесконечное множество и часами мог рассказывать о лучших футбольных командах Галактики. Много внимания он уделял и древнему футболу, солидно объясняя -такие термины, как отбор мяча, техника игры, оборона, нападение. Он считал, что техника игры раньше была значительно хуже, ведь игроки ходили по полю пешком. Это сейчас, с развитием техники, каждый футболист имеет индивидуальную минибронемашину, чтобы удобнее было как нападать, так и переходить в оборону. А в воротах раньше вообще стояли смертники. Ведь даже сейчас киберы-вратари иногда бывают не в силах поймать мяч, умело пущенный электронным ускорителем ноги. А если учитывать, что у каждого нападающего в бронемашине имеется запас в пять мячей, то становится ясно, почему защитники так стремятся отнять у форвардов лишние мячи. Как это раньше проделывали всего с одним мячом, не может объяснить даже Влад. Он всерьез полагает, что мяч после удара доставали из ворот и вновь вводили в игру. Сейчас, как вы знаете, все гораздо проще: когда ворота наполняются мячами, их просто меняют на пустые. Если команды истратили все свои мячи, игра заканчивается досрочно, а вообще-то это бывает достаточно редко, чтобы все нападающие (у них по пять мячей) и защитники (у них по три своих и может быть еще по три отобранных из бронемашин соперников) забили все свои 211 мячей за пять часов игры. Как правило при хорошей обороне забивается по 30-40 мячей, не больше.
   Влад, кстати, наконец объяснил нам, почему в древности команды состояли из 11 игроков. Дело в том, что священным числом первобытного общества было число 12. Перед началом игры в доисторическом футболе одного из футболистов приносили в жертву, вешая его на воротах противника в знак будущей победы. Остальные одиннадцать участвовали в игре. Видите, как все просто!... Потом, правда, жертвоприношения были отменены, но число 11 осталось. У Влада, кстати, много подобных теорий, история - его второе хобби.
   Было у него и третье увлечение, объединявшее его, как ни странно, с нашим суровым капитаном. Дело в том, что оба они любили петь песни под бренчание довольно неуклюжего струнного инструмента, слегка смахивающего на кибера с длинной рукой-манипулятором. Голос у этого однорукого инструмента был, однако, гораздо благозвучнее, чем у волынки Ника, так что упражнения Влада и Майкла никому из нас не мешали. Да и само по себе зрелище это было довольно трогательным - с таким самозабвенным упоением дергали они за струны, перебирали пальцами аккорды и что-то там слегка подвывали, иногда даже шепотом и с полузакрытыми от напряжения глазами. Ну точь в точь - мартовские коты на крыше!... Алекса даже слеза прошибала от умиления при виде столь самоотверженного служения музыке.
   Влад тоже взял было за привычку сочинять свои стихи и песни в подпространстве, слоняясь, как и Ник, по пустым уровням корабля. Однако, обнаружив, что там невозможны футбольные трансляции, перешел на обычный ритм жизни. Впрочем, ему приходилось иногда использовать подпространственное время для исполнения своих общественных обязанностей. Дело в том, что Влад, как один из самых молодых в нашем разведфлоте, сразу же получил от местного профсоюза задание принимать участие в многочисленных поздравлениях юбиляров, а затем и вовсе стал профсоюзным вождем нашего объединения. Обязанностей у него было много, но Влад и здесь нашел оригинальный выход --он потребовал, чтобы все поздравления транслировали по особому каналу на все подведомственные корабли, а затем с помощью приемника Ника легко выяснял, кого и как он будет поздравлять в следующий раз. Оставалось только сделать запись своего будущего выступления с приемника Ника, а затем дать его в эфир к юбилейной дате.
   Что вы спрашиваете, юноша?... Кто же тогда сочинял эти песни и поздравления, если не Влад?... Он же и сочинял, просто узнавал об этом до того, как успевал сам написать эти тексты. Что?... Непонятно?... Ну а кто же тогда, по-вашему, их сочинял? Ведь этим делом, поймите, больше никто кроме него и не занимался. Не бралось же все это из воздуха, значит он и сочинял. Логично?... То-то же!
   Ну а Майкл прекратил свои музыкальные упражнения по иной причине. На одной из стоянок он потерял голос. Да-да, голос выпал из него как из худого кармана, и сколько мы не искали, так и не нашли его. Там метеоусловия такие - стоит только зазеваться и голоса как не бывало. Местные умельцы отковали ему новый, но спутали основные характеристики, и этот голос получился совсем не командирским, а, скорее..., ну как бы вам точнее это выразить... Короче, когда Майкл теперь отдавал команды своим новым голосом, то нам всегда казалось, что он - капитан пиратского судна и вот-вот закричит: "Всех на рею, мерзавцы! Бим-бом-брамсели вам в глотку!" Ей-богу, ему теперь не хватало только повязки на глаз, деревянной ноги и попугая на плече! Таким голосом можно было петь разве что "Йо-хо-хо, и бутылка рома!" Впрочем, играть на одноруком манипуляторе он не бросил, но делал это тайно, переживая, видимо, свое пиратское перевоплощение. Что?... Нет, я о футболе еще не закончил.
   Так вот, тот новый кибер теперь повсюду сопровождал Влада, постоянно выдавая новую футбольную информацию и заодно подбирая все потерянные ключи. Теперь у них с "кочегаром" был полный симбиоз. А уж когда кибер был дополнен радиоприемником Ника, то Влад сразу стал признанным аналитиком и корифеем этой игры во всем космофлоте. Ведь он стопроцентно мог предсказать результат любого матча...
   Что вы устали ждать, уважаемый?... Когда появится астероид?... Не торопитесь, все в свое время. Итак, как вы помните, мы оказались внутри астероидной сферы. Теперь предстояло как всегда разместить маяки на планетах. Как это делается, вы уже знаете. Очень просто: "равноудаленно разместить четыре анализатора с передающими станциями на поверхности планеты" - это я вам строчку из инструкции Майкла цитирую. Уж чего, казалось бы, проще... Но не тут-то было! В этой паршивой планетной системе все с самого начала было не как у людей. Сначала эта астероидная сфера... Ну а потом - сами планеты... О, боже, что это были за планеты! Нет, не зря, видимо, знающие люди утверждали, что именно здесь Вершители устроили свалку самого непотребного мусора!
   Планет было всего две. Но зато какие! Клянусь жабрами летучей акулы с Дельты Ориона, таких больше в нашей Галактике нет. И слава богу!... Во-первых, вращались они по одной и той же орбите и когда-то, возможно, являлись единым космическим телом. Потом какая-то дьявольская сила разделила их на части. В результате получилось с одной стороны - некое подобие куба, а с другой - огромный бублик с порядочной дырой в центре. По нашим подсчетам раз в 300 миллионов лет кубик, имевший большую массу, догонял бублик, аккуратно проходил через дыру и попутно стягивал с бублика всю атмосферу, которую затем этот бублик и собирал по орбите около 15 миллионов лет. Вот такие скачки с препятствиями...
   Так вот, скажите пожалуйста, как разместить четыре маяка на кубе или на бублике? Представьте себе эту кубическую планету. У нее восемь полярных шапок, двенадцать высочайших горных хребтов, выходящих за пределы атмосферы, и шесть крупных океанов, частично покрытых льдами, так как экватор проходит через шесть горных систем и нигде не касается воды. Короче, ледяная планета. Нет, конечно, там есть и теплые моря и жаркие страны, но в основном климат резко континентальный, контрастный. По обстановке надо было ставить шесть маяков, то есть на каждой грани по одному, но Майкл настоял на безусловном соблюдении инструкции, и мы поставили четыре маяка. Как, спрашиваете вы?... Два на полюсах, а два - на экваториальных хребтах напротив друг друга. Никакой полезной информации о планете они дать не могли, так как оказались за пределами атмосферы, почти в космосе, и служили только для навигации. Но что поделаешь, инструкции превыше всего...
   Мы, конечно, не удивились этому, так как давно уже привыкли к чудачествам Майкла, он - командир, ему и решать. Видимо для него это решение стоило немалых сил, но в борьбе мнительности и подозрительности победило первое, то есть так называемый здравый смысл. А иначе как отчитаешься в управлении за два лишних маяка? Попробуй там объясни, почему их вдруг шесть штук ни с того ни с сего воткнули на вполне благополучную планету. И какая разница чиновникам, круглая планета или кубическая... Четыре маяка - и точка!... Вообще в последнее время мы заметили, что борьба этих двух стихий в характере Майкла - то есть мнительности и подозрительности - резко возросла. Мнительность подсказывала ему, что он может совершить ошибку, а подозрительность предостерегала, что найдется немало людей, особенно среди начальства, готовых подозревать его в том, что он в состоянии совершить ошибку. Жалко было иногда смотреть как он, бедный, мучается в борьбе с невидимыми и несуществующими в природе врагами. Но такова судьба. У каждого - свое хобби. Хобби Майкла - изобретать себе трудности, да простит нас Создатель за столь суровое отношение к командиру.
   Вообще-то, что касается хобби, то Алекс наш, перебрав свои шесть увлечений (да, именно шесть; подождите, сейчас по пальцам пересчитаю: компьютеры, кошки, музыка, астрология, астрономия, рыбалка - да, именно шесть)... Нет, газета у него позже появилась... Так вот, перебрав свои увлечения, Алекс немного поутих и даже как-то ушел в тень. Единственное, что он попытался сделать вновь - это создать среди нас партию любителей пива во главе с самим собой. Ее, однако, и создавать-то не надо было - мы и так от пива никогда не отказывались. Вот, пожалуй, и все.
   Другое дело - Ник, наш бортинженер. С приходом в команду Влада он получил больше свободного времени и решил заняться самовыражением, пытаясь в разнообразии увлечений перещеголять самого Алекса. И тут Ника понесло черт знает куда. Он совершенно внезапно ударился в древнюю философию и поэзию, по поводу и без повода цитируя первобытных мыслителей. Из него, как из рога изобилия, сыпались во все стороны притчи, анекдоты, пословицы, причем большинство из них на языке оригинала. Даже ругаться наш Ник теперь стал исключительно по-латыни с этаким характерным французско-нижегородским прононсом.
   Мы, грешным делом, иногда подумывали, уж не свихнулся ли он от этой премудрости, лучше бы уж своей волынкой занимался. Но с волынкой было покончено и, как видно, надолго. По двум причинам. Во-первых, эту волынку у него подменили. В одном из космопортов Ник отдал ее на починку, но хозяин мастерской - высокий тощий, похожий на Мефистофеля гуманоид с постоянно бегающими глазками и фигурой скрипичного ключа - наглым образом всучил Нику другой инструмент, заявив, что прежний окончательно пришел в негодность. Ник загрустил, но гуманоида бить не стал, хотя обиделся крепко. Это во-первых... А во-вторых, возвратившись после очередного отпуска на корабль, бортинженер даже не привез волынку с собой. Мы, естественно, заинтересовались, но Ник упрямо отмалчивался и только через неделю сознался, что жена, придя в отчаяние от душераздирающих звуков любимого инструмента, нашла какого-то экстрасенса и закодировала бедного Ника от игры на волынке на 99 лет и три месяца.
   Однако, Ник был все-таки жизнелюбивой личностью и долго грустить не мог. Утешение он нашел, как это часто бывает, в женщинах. Возможно тут оказала на него влияние та самая коричневая куртка, у которой иногда наступал брачный сезон - слишком уж часто Ник смазывал ее маслом из рогов тугохвостика, что-то при этом довольно мурлыкая. Видимо что-то ему от куртки передавалось такое особенное, внеземное.
   Так или иначе, но Ник, успокоив себя научно обоснованными аргументами (женщины, говорил он, - это "родственные души", которым надо помочь), в каждом порту с гуманоидным населением отправлялся на приключения, не забывая нацепить на себя пояс из песчаного забулдыжника. Однажды его едва не застал рассерженный соперник, но Ник вовремя спохватился и прыгнул в свой пояс, который дама его сердца незаметно выбросила в окно. К счастью в этом захолустном порту была хорошо налажена служба находок, и мы, после недолгих поисков, выкупили ремень Ника, а не то он пропал бы навсегда (из кармана забулдыжника, как известно, выбраться самостоятельно невозможно, нужна помощь извне).
   Что опять у вас, юноша?... Ах, астероид... Да-да-да, я продолжаю. Так вот, разместили мы все-таки четыре маяка на кубике. Кстати, кубик этот сейчас широко известен среди миллионеров Галактики как горнолыжный и климатический курорт. А какие там трассы для бобслея и американские горки! Некоторые из них особенно впечатляют - у них движущийся сектор выполнен в форме ленты Мебиуса. Шикарная вещь! Сначала едешь по трассе сверху, потом по этому же месту снизу. Что вы спрашиваете?... Почему горки называются американскими?... А кто их знает! Говорят, страна такая была в древности на одной из планет. Эти горки еще и русскими называют. Тоже, говорят, страна такая была где-то. Потом и ту, и другую завоевали местные аборигены - то ли арабы, то ли китайцы. И остались от них только горки, американские да русские... Впрочем, может быть совсем и не так все это было...
   Так вот, горки эти, с лентой Мебиуса - это мы изобрели. Вообще-то не совсем мы. Дело было так. На одной из стоянок Алекс познакомил нас со своим давним приятелем, таким же любителем первобытной музыки, как и он сам. Звали его Кис-Али-Коу. Да-да, тот самый, что теперь с Владом работает в фирме "ВМИГ". Тогда он еще был менеджером какой-то торговой компании и много путешествовал по всей Галактике. А как много различных историй он знал и сколько мог рассказать! Это было просто невероятно. Вот, к примеру, если есть у вас какой-либо знакомый, обладающий буйной фантазией и хорошо подвешенным языком, то вы его способности сначала удвойте, затем возведите в квадрат и, наконец, прибавьте еще одно кратное число - тогда перед вами как раз и будет мистер Кис-Али, или просто Алекс (его звали также, как и нашего штурмана).
   Кроме страсти к путешествиям и рассказам о них, мистер Кис-Али-Коу любил на досуге изобретать, но не бренные технические железки, как, например, наш Ник, а идеи, совершенные по своему замыслу. Он изобрел, например, несколько способов окрашивания взрыва сверхновой в приятные для глаз тона, изобрел небьющуюся скорлупу для яиц, электрический фонарик на солнечных батарейках, автономное освещение для карманных солнечных часов, индивидуальную "зебру" для перехода улицы в любом неположенном месте (бросил ее поперек дороги и иди), очки-цветофильтры для дальтоников (цвет в них можно убавлять до нуля и менять по спектру), универсальный проездной билет для студентов с автоматической подстройкой цифрового и буквенного кода (вошел в автобус, а у тебя уже такие же цифры на билете, как и у соседей), бегущую строку на ветровом стекле автомобиля, инструкцию для одноклеточных об основных законах эволюции, индивидуальные средства пожаротушения для грешников, сжигаемых на костре, детскую игру из серии "Сделай сам" под названием "Малый ледниковый период", двадцать седьмую букву латинского алфавита, тринадцатый подвиг Геракла и множество иных полезных вещей, включая несколько вариантов вечного двигателя. Один из этих двигателей, кстати, никак не могут до сих пор остановить, несмотря на все усилия трех научных институтов. Его пытались даже взорвать, но он поглотил энергию взрыва и преобразовал ее в число "Пи" с бесконечным количеством знаков после запятой...
   Так вот, именно этот мистер Кис-Али-Коу и предложил использовать планету-кубик как курорт, а гвоздем программы сделать катание по ленте Мебиуса. Что и говорить, фантазии у него вполне могло хватить на всю Галактическую Академию Наук...
   Что вы спрашиваете?... Была ли на этой планете жизнь?... Да, была. Шесть совершенно разных форм, в основном водных, так как суша там представлена горами и пустынями. Жизнь, однако, примитивная, так как регулярные причаливания к соседней планете вызывали мощные катаклизмы в виде изменения угла и скорости вращения, завершавшиеся разрушительными землетрясениями, наводнениями, шквалами, цунами и другими стихийными бедствиями. Сверху на планету надвигалась громада бублика (это продолжалось десятки тысяч лет), а затем, также на десятки тысяч лет наступал симбиоз двух совершенно разных систем, которые и вращались-то в разные стороны, если можно так выразиться: кубик - в плоскости орбиты по часовой стрелке, а бублик - перпендикулярно этой плоскости, хотя тоже по часовой стрелке.
   ... Особенно жутким по выразительности было расставание этих планет. Кубик уходил вперед в огнях вулканов и в бешеной пляске землетрясений, длинным, закрученным вправо хвостом стягивая почти всю атмосферу с бублика, теряя при этом и свою. Говорят, что это - поистине великолепное зрелище, одно из самых впечатляющих в Галактике... Впрочем, лет десять назад на эту тему был снят многосерийный телевизионный фильм; его, кажется, и сейчас еще показывают по 125-му каналу Гуманоидного Телевидения. Первая тысяча серий называлась "Санта-Кубик", а вторая тысяча - "Санта-Бублик"...
   Что вы спрашиваете, юноша?... Что стало с курортами после этих катаклизмов?... Да ничего с ними не случилось, и случиться не могло. До очередной встречи планет осталось еще100 миллионов лет, на наш век хватит. Как же снимали фильм?... Элементарно, методом компьютерного моделирования. Что вам непонятно?... Посмотрите фильм и все поймете. Или у Бема почитайте, если там что-нибудь толковое об этом написано. Нет, давайте лучше перейдем к другой планете. Вы уже, неверное, поняли, что и там проблем с установкой маяков было не меньше.
   И знаете, в чем заключались эти проблемы? В том, что на бублике их вообще негде было ставить! Почему?... Сейчас объясню. Как вы думаете, почему мы пару маяков обязательно старались опустить на полюса? А потому, что эти точки неподвижны относительно целой системы координат, то есть относительно вращения самой планеты. Так вот, на бублике полюсов вообще не было, там существовал один лишь экватор. Мы разместили маяки на дикой внешней поверхности планеты, разделив ее на четыре сектора. Получилась карусель, считывать данные с которой один спутник был не в состоянии . Он должен был для этого либо ускорять движение, либо тормозить, что требовало дополнительного расхода топлива. Поэтому мы повесили на стационарной орбите два спутника.
   Что вы хотите узнать?... Подробности об этой планете?... Пожалуйста. Жизни на ней никакой нет и быть не может. Почему?... А потому, что на ее внешней поверхности атмосферы нет, она вся внутри бублика - в дырке. А на внутренней поверхности, хотя там и атмосфера в достатке имеется, все равно никто жить не сможет. Непонятно?... Чего уж тут непонятного. Вы пытались когда-нибудь гулять по потолку при нормальной силе тяготения? Теперь ясно?... Вот так же и на бублике. Там все падает в центр. А в центре есть такая точка, которая уравновешена до нулевой отметки силы тяжести. А вы что разве не знали, что в самом центре любой планеты или звезды, если уж на то пошло, самая настоящая невесомость? Это же элементарно, ведь падать-то дальше некуда, везде будет верх. И справа, и слева, и снизу, и сверху - везде будет только верх.
   Что это у вас глаза на лоб полезли, молодой человек?... Вы утверждаете, что в центре планеты бывает высокое давление, а не невесомость?... Вы путаете две большие разницы, как говорят в Одессе. Что?... Да, это опять из блаженного Ника. Одесса?... Нет, я не знаю, что это такое. Впрочем, это, кажется, планета на краю света, куда во время последней галактической войны всех евреев выселили. Что?... Кто такие евреи?... Я на провокационные вопросы не отвечаю.
   Нет, вы не думайте, я над вами не шучу, не издеваюсь. Я вполне понимаю ваше изумление. Это сейчас мне легко говорить, что мы просто-напросто обнаружили очередные планеты и высадились на них. А представьте, какая дрожь нас взяла, когда мы увидели вблизи этого монстра - этот чудовищный гигантский куб! На бублике было еще тяжелее, особенно на внутренней поверхности, где мы собирали данные для отчета. Цепляться за скалы, зная, что под тобой бездонная пропасть... Хорошо еще, что там постоянный полумрак, не видно под ногами этой пустоты. Что вы спрашиваете, коллега?... Почему там темно?... Дело в том, что бублик постоянно расположен ребром к солнцу, иначе бы они не смогли так мирно расходиться с кубиком во время своих рандеву. И поэтому внутренняя поверхность затемнена. Нет, там не абсолютная темнота. Там слабый, рассеянный в атмосфере свет. Очень жутко, если впервые...
   Что?... Вы говорите, что видели недавно телепередачу про этот бублик?... Да, он сейчас в моде. Этот бублик стал еще более фешенебельным курортом, чем кубик - курортом воздухоплавания, вернее, воздухопадения. Там сейчас понастроили кучу отелей на внутренней части кольца и в самом кольце. Там развиты все виды фигурного воздухоплавания - и самолеты, и дирижабли, и планеры, чего только нет. Там проводят кучу всяческих чемпионатов, аттракционов и конкурсов, особенно популярен стал малый ракетный серфинг через центральную точку. Представь себе, летишь, то есть падаешь вниз, а потом без перехода - дальше вверх. Говорят, что это - уникальное ощущение и его можно получить только на Бублике. В Центральных Мирах, вы, наверное, слышали об этом, строят сейчас несколько искусственных бубликов, так как одного на всех желающих уже не хватает.
   Одно только плохо. В центре этого воздушного океана скапливается весь мусор, упавший со всей поверхности бубличного кольца, и его приходится время от времени сбрасывать в космос и там утилизировать... Да еще иногда метеориты пролетают через дырку. Тогда все полеты отменяются и публика с Бублика с удовольствием наблюдает красочное зрелище, щекочущее нервы: метеорит раскаляется в атмосфере и на несколько минут освещает какую-то часть внутреннего пространства. Иногда устроители праздников подвешивают специальные осветительные ракеты. Шикарно!... В общем, всего не перескажешь. Сами увидите, когда денег достаточно заработаете. А, может быть, кому и по службе достанется туда слетать - не пожалеете, память на всю жизнь.
   Что вы говорите?... Пояс астероидов?... Нет, не пояс, а целая сфера. Что?... Трудности преодоления этой сферы?... Нет. сейчас там нет никаких трудностей, свободно можно летать туда и обратно. Нет, астероиды как летали, так и летают, их там теперь 16 научно-исследовательских институтов изучают. Одним интересно, почему они летают, другим - каким образом летают, третьим - откуда они взялись. Четвертым - куда денутся, пятым - из чего они состоят, шестым - чего в них нет, и так далее; короче, без хлеба ученые там не останутся.
   Что вас, молодой человек, опять интересует?... Не иначе, как астероид? Я угадал?... Вот и хорошо. Сейчас как раз мы к этому астероиду и приблизимся. А, вообще-то, вся эта история с астероидом - так, чепуха, мелочь. Даже и рассказывать об этом не хочется... Ну, хорошо, хорошо, слушайте дальше.
   Дело в том, что, пока мы обследовали эти две ненормальные планеты, мы все время думали о том, как будем выбираться наружу через сферу астероидов. Решение этого вопроса оказалось на редкость простым, но совершенно нестандартным, как и все в этой дикой планетной системе. Что?... Прямой уход в подпространство?... Нет, поблизости от больших масс делать это рискованно, возможно искажение общих характеристик и как результат - гибель. Одно дело - приблизительный скачок на две-три тысячи миль, как на празднике стругорокеров, другое дело - на две-три сотни световых лет; тут ошибки недопустимы.
   Так вот, однажды Алекс, как всегда обозревая окружающее пространство через свои телескопы и радары, вдруг заметил... Что бы вы думали?... Звезду!... Что?... Их на небе тысячи? Сложно не заметить?... Вы ошибаетесь, ребята. За сферой астероидов (я уже говорил об этом), как за каменной стеной - ни одной звезды не видно, сбивают потоки движущихся в разных направлениях частиц. А тут звезда, причем за два часа наблюдений ее ни разу не закрыл ни один астероид.
   Мы, естественно, заинтересовались этим поразительным фактом и двинулись в ту сторону, тем более, что все работы на планетах были к этому времени уже закончены. Звезда так и продолжала сиять, позже к ней присоединилось еще несколько, потом, по мере нашего приближения к сфере - еще штук восемь-десять. В конце концов нашему взору предстало великолепное и уникальное зрелище: через всю толщу сферы астероидов тянулся достаточно широкий (до полумиллиона миль в диаметре) коридор, выходивший в открытое пространство.
   Нет, юноша, никаких стен у этого коридора не было, да и не могло быть. Просто существовало пространство, на которое астероиды не залетали; их орбиты располагались выше, ниже, правее, левее этих координат, но никак не в них самих. Коридор этот оказался постоянным (мы просчитали все данные и Тим подтвердил, что коридор этот существовал всегда). Потом выяснилось, что он, этот коридор, был единственным во всей сфере и, если бы мы его не заметили, то пришлось бы вновь штурмовать бешеные астероидные поля.
   Выяснилось и нечто другое, что навело нас на мысль об искусственном происхождении этого коридора. Виден он был только в одной плоскости, которая проходила через несуществующие полюса бублика, находящиеся в открытом космосе. Именно тогда, когда мы проходили над этим бубликом в точке его переднего (относительно орбиты) полюса, Алекс и засек звезду. Дальше было дело техники - корабль встал на стационарную орбиту, и мы произвели все необходимые вычисления.
   Нет, вы не правы, коридор не был прямым. В космосе вообще нет прямых направлений и линий. Он, этот коридор, мягко изгибался по часовой стрелке и, если бы не бублик, то мы его и не заметили бы вообще. Кстати, окно со звездами лучше всего видно именно из центральной точки воздушного океана посреди дырки бублика, причем и невооруженным глазом. А что вы хотите, ведь там, по-существу, прекрасная природная обсерватория: полумрак, как в колодце, ничто не мешает обзору, а устье дырки бублика настроено прямо на этот астероидный коридор. Они и вращаются-то с одной угловой скоростью - и бублик, и дырка в астероидной сфере. Поэтому, видно, кубик и догоняет бублик время от времени, что не привязан к коридору так жестко. Вот такая механика.
   Впрочем, подобные странности не так уж и редки во Вселенной. Вспомните хотя бы Луну (это, если вы не забыли, бывший спутник Земли). До того, как ее разобрали на космические стройки, она была обращена к Земле всегда одной стороной. Да-да, это так, зря вы мне не верите... У некоторых планет спутники висят вообще над одной точкой поверхности, у них одна угловая скорость вращения с хозяином... Космос многолик и непознаваем, юноши. Так-то вот... Ну что, не запутались во всех этих кубиках, бубликах, сферах и коридорах?... Как говорит наш Ник, в этой премудрости без хорошей выпивки не разберешься, что я вам и советую сделать на досуге, молодые люди. Вино, сказали древние вслед за нашим Ником, горячит сердце и просветляет ум... Конечно, у тех, кто в мозгах ничего не имеет, после вина в голове образуется одна лишь пустота. Но мы с вами к таким экземплярам не относимся, не так ли?
   Ну а теперь о долгожданном астероиде. Итак, мы обнаружили вход в этот загадочный астероидный коридор и после определенных маневров ( угловая и линейная скорость, привязка к ориентирам и тому подобная рутинная работа) осторожно двинулись по этой космической трубе. Почему осторожно? А знаете, если впереди нет никакой опасности, когда она в принципе реально должна существовать, становится немного не по себе. Нервы на пределе - а вдруг все не так, как представлялось еще совсем недавно? Ник, между прочим, предложил назвать этот коридор "Прямой кишкой", видимо по случаю приближавшегося для всех нас облегчения. Но мы не согласились. Слишком уж вульгарно. Так и оставили эту трубу безымянной. Так ее почему-то сейчас и называют: "Безымянная труба". Дурацкое название, а прижилось.
   Кстати сказать, коридор этот не был абсолютно пустым. Его в разных направлениях пересекали и большие, и малые астероиды, но их было порядка на два-три меньше, чем в остальной сфере, так что о трудностях навигации говорить не приходилось. В конце концов мы расслабились, и тут произошло нечто... Но обо всем по порядку.
   В рубке как раз дежурили Алекс и Ник. Майкл немного приболел и отдыхал после своей вахты. Будь он здоров, ни за что не покинул бы рубку до тех пор, пока мы не выбрались бы на свободу открытого космоса. Так вот, дежурили Алекс и Ник. Мы с Владом по аварийному расписанию были одеты в скафандры на случай срочной работы на обшивке и располагались поблизости от шлюзовой камеры грузового отсека вместе с целой сворой киберов для наружных работ. Влад из-за астероидной сферы (она экранировала излучение) был лишен возможности смотреть прямые футбольные репортажи, а старые записи за эти три недели ему порядком надоели. Поэтому мы с ним по старой привычке играли в карты. Нет, не вручную, а на компьютере. Что, скажете, не лучшее занятие в столь напряженной ситуации?... А вы слышали такую фразу - нет ничего хуже ждать и догонять?...
   Что вы спрашиваете?... Работало ли у нас тогда радио Ника?... Только в пределах прямой видимости, а за астероидный экран - ни-ни. Но нам и этого хватало. Ведь, скажу по секрету, мы теперь уже не искали мест для расположения маяков. Вы же знаете, что это - долгая и подчас очень кропотливая работа. Теперь мы поступали иначе. Подходим к планете, включаем ящик Ника, смотрим, где мы расположим маяки, и ставим их именно туда. Вот и все. Всех дел на два дня.
   Так вот, сидим мы с Владом, режемся в "червы" (это игра такая, могу научить) каждый со своим компьютером. У Влада он на его любимом кибере, а у меня - маленький, переносной, в оправе очков с фокусировкой на зрачок. Сидим, играем, как вдруг загорается красная лампочка, звучит резкий сигнал и в наушниках раздается голос Алекса:
   - Эй, вы, там, в трюме! Приготовиться к выходу! Идем на абордаж!
   - Вы что там не в своем уме? - говорю. - Какой такой абордаж?
   - А вот послушай, что нам Тим выдает, - отвечает Алекс и включает трансляцию с терминала.
   Тим ровным голосом вещает:
   - До границы астероидной сферы - 14 минут 32 секунды полета. Количество объектов, пересекающих курс - ноль. Количество объектов, следующих параллельным курсом - один. Объект - астероид. Скорость - 0,8 от скорости объекта 331а (это номер нашего корабля). Удаление - 12580 миль. Форма - эллипсоид, масса - 28000 тонн. Состав по спектральному анализу: золото - 83,7%, железо - 13,5%, титан - 1,8%, пирит, базальт, гранит, никель, уран, цезий, плутоний - менее одного процента. Курс объекта номер один и объекта номер 331а пересекаются под углом 2 градуса по горизонтали и 1,3 градуса по вертикали. Время до пересечения курса - 17 минут 24 секунды.
   Тим умолк и в наушники снова ворвался суматошный голос Алекса:
   - Нет, вы там поняли или нет в конце концов? Мы же его догоняем уже за сферой! Никаких проблем, цепляем и все! Это же по закону наша добыча - 23 тысячи тонн чистого золота (уже успел подсчитать!). за все труды в этой дыре хоть этот паршивый астероид заарканить. Он же сам в руки просится. Короче, так, - голос Алекса приобрел металлическую твердость, - Майкла будить не будем, не успеем. Беру руководство операцией на себя. Ник, выравнивай скорость и курс по объекту. А вы, ребята, готовьте фалы и буры для стыковки, программируйте киберов на астероид... Все!... Даю отсчет! До сближения девять минут пятьдесят одна секунда. Все понятно?
   - Так точно, шеф! - отвечаю я.
   Тут же включилась система шлюза, двери захлопнулись и воздух с шипением стал вырываться наружу (Алекс включил аварийный вариант сброса воздуха, некогда ему, видите ли, было ждать обычной перекачки атмосферы в баллоны!). На табло быстро сменялись цифры, и вот, наконец, ноль. Внешние двери бесшумно растворились, вперед выдвинулась рабочая платформа и мы двинулись к выходу... Что было дальше, нет слов выразить...
   Что вы говорите?... Красота золотого астероида?... Какая там красота! Еще скажите, как это обычно бывает у Бема, что он весь переливался в лучах солнца... Какое там солнце за сотни миллионов миль, на самом краю системы! Не солнце, а пуговица, да и той не видно за сферой. Мрак, черная пустота...Да и некогда ним с Владом было любоваться на астероид, когда первое, что я увидел, выйдя на платформу, было... Нет, ни за что не угадаете, что это было!... Это было... было... дуло бластера, упершееся мне в грудь.
   Что?... Кому это надоело слушать одно лишь сплошное вранье?... Вы, юноша, сначала выслушайте до конца, а потом уж решайте, где правда, а где ложь. Договорились?... Вот и хорошо.
   Мы с Владом, надо думать, слегка опешили от такой космической наглости. А эти трое, что наставили на нас свое оружие, сообщают нам на чистом галактическом:
   - Стоять на месте!... Не двигаться!... Это ограбление!
   Ну и компания это была, скажу я вам! Один из них - гуманоид из Темных Миров (знаете, такой, метра под два с половиной, весь сиреневый от волнения), двое других - головоногие (или головорукие, черт их разберет!) моллюски с Пандоры - по четыре бластера в щупальцах, все восемь глаз в разные точки уставились, скафандры обвешаны оружием и боеприпасами - ну совсем как в кино! Особенно один из них, видимо, главарь. Мне даже от чего-то смешно стало, грешным делом я нашего Майкла на его месте представил - только пиратского флага не хватает с черепом и костями, да костыля с треуголкой. Помните, как на планете Сокровищ у Стивенсона (фильм такой был)?
   А тут эта образина подволакивается ко мне и тычет бластером прямо в стекло шлема.
   - А ты, - говорит, - чего лыбишься? Сейчас я сделаю в тебе аккуратную дырочку и кашлять перестанешь.
   - А ну, - говорит, - сообщи в рубку, что вы двое у нас в заложниках, пока мои ребята не перекачают из вашей старой галоши топливо в наш крейсер. Поиздержались мы тут немного. Если будете себя нормально вести, мы вас не тронем, топайте дальше, салаги. Но больше не попадайтесь.
   А голос совсем как у Майкла. Я, понятно, от смеха едва не давлюсь, но дело делаю - все, как есть, Алексу и передал. Он, естественно, не обрадовался, но куда деваться, если крейсер, хоть и небольшой, но вот он - совсем рядом и пушки свои на нас навел. Это как раз и было 13,5% железа, 1,8% титана и прочие доли процента. А мы-то посчитали этот корабль за составную часть золотого астероида... Промахнулись... Но кто же мог предполагать подобное?
   Что было дальше?... Да ничего особенного. Откуда-то из темноты вывернулись три полицейских звездолета с мигалками, мигом спустили с палуб свору катеров, так что "джентльмены удачи" и дернуться не успели, как из налетчиков превратились в пленников. Нет, перестрелки никакой не было. Это только в дурацких фильмах звездные корабли палят друг в друга почем зря. На самом деле все не так. Воздух в дальнем космосе дороже жизни. Дырка в корабле - это верная смерть. Лучше уж на каторгу, чем перестать дышать.
   Что?... Каким образом тогда захватывают корабли?... Сначала стыковка, затем абордаж. Переборки режут плазменными резаками, друг друга бьют кулаками, дубинками, кинжалами, стреляют из пневматического оружия, арбалетов. Здесь все решает смекалка и численный перевес. Но применять в корабле бластер - упаси боже! Вдруг заденешь жизненно важную систему? Тогда всем крышка. Если во время боя в корабле появится дыра, то бой прекращают, общими усилиями латают дыру и казнят виновника. Затем все расходятся на прежние позиции и продолжают схватку до окончательного результата.
   Что стало с астероидом?... Его конфисковали как федеральную галактическую собственность и потом куда-то отправили - то ли в музей, то ли на переделку в железо и титан. Нам выразили благодарность за помощь в поимке опасных преступников, хотя какая там помощь - просто мы на время отвлекли внимание пиратов на себя, да и то не по собственной воле.
   Оказалось, что эти космические бродяги, которые уже лет пять как занимались грабежами на задворках Темных Миров, купились на золотой астероид также, как и мы. После такой великолепной добычи они решили завязать, так как галактическая полиция уже давно села им на хвост и буквально преследовала по пятам. Вход в сферу пираты обнаружили совершенно случайно и решили здесь отсидеться от погони, а, кроме того, загрузить свои конверторы энергией астероидов. Но работа эта долгая и муторная. Камни надо отловить, уравнять в скорости с кораблем, разбить на части, транспортировать, загружать мелкими порциями, а на все это нужна энергия, и, в конце концов, полезный выход ее едва превышает десяток процентов. Поэтому, когда они засекли в непосредственной близости от себя астероид из чистого золота массой более двадцати тысяч тонн, то команда бросила работу и тут же подцепила этот камешек. На маневры и начальное ускорение для выхода из трубы ушло почти все топливо. А тут как раз и мы подвернулись. Взяли нас профессионально, ничего не скажешь. Заметив наше приближение, пираты выключили все системы своего корабля, дающие излучение, то есть притворились куском астероида. Оказывается, они не раз уже пользовались этой уловкой для внезапного нападения и для ухода от погони. Их корабль снаружи ничем не отличался от куска скалы с неровными разломами и трещинами. Ну совсем как наша сауна, только размерами побольше.
   Что вы говорите?... Да, получается, что первооткрывателями этой трубы были не мы, а пираты - они на трое суток раньше нас ее обнаружили. А мы и не спорим. Это и у Бема записано. Откройте на букве "М". Видите, здесь указано: "Мистер Мгкха, капитан корабля "Кривое зеркало" (так они назвали свою посудину) в 426 году Второй Линейной Эры открыл коридор в сфере астероидов планетной системы КБ - 1,5, названный позднее "Безымянной трубой". Вот и все. И читай после этого Бема!... Здесь же ни слова о том, кто такой этот мистер Мгкха и чем он занимался!... А это как раз тот восьмирукий бандит, что угрожал мне бластером! И свидетельство о своем открытии он получил уже на каторге, на Арктуре. Ему за это почти сто лет каторги зачли, но осталось еще триста пятьдесят.
   Вот вам, молодые люди, и золотой астероид... Ну что, будем заканчивать?... Что?... У вас вопросы лично ко мне? А кому же, позвольте спросить, вы их задавали раньше?... А, понятно. Вам интересно, какое у меня было хобби на нашем Р-331а?... Вот такое и было, что, во-первых, всего понемножку - и рыбалки, и футбола, и музыки. А во-вторых, - именно то, о чем я вам уже не первый день толкую - нужно все, что происходило, записать и складно изложить. Мое хобби - летописец, если хотите - даже писатель. А по профессии - социопсихолог, ксенолог и второй пилот. Да, вы правы, те банки с надписью "Встретимся на небесах" - это мое изобретение... Как, впрочем, и замороженные футболисты.
   Что вы говорите, юноша?... Вас одолевают некоторые сомнения в правдивости изложенного?... Правильно, так и должно быть. Пока сам не испытаешь что-то, ни в черта, ни в Бога не поверишь. Скоро вы на собственной шкуре в этом убедитесь, ведь у вас скоро выпускные экзамены, а потом - в космос, в эти неизведанные просторы. Откуда я знаю про экзамены?... Все очень просто. Руководство вашей Штурманской Академии предложило мне прочитать выпускникам пару лекций по космической психологии, причем обязательно через Космоинтернет и желательно в неформальной обстановке. Их интересуют ваши способности и навыки к отбору живой электронной информации при ее свободном изложении. Для штурмана это очень важно, приходится довольно часто выделять главное из всей той чепухи, что нас окружает... Судя по вашей реакции лекция у меня получилась... Возможно. что получилась...
   Что?... Еще парочку историй?... С удовольствием, но в другой раз. Есть у меня в запасе история о чужом корабле, да и еще кое-что. Думаю, мы с вами еще встретимся...
  
  
  
  
  
  

5. Гимн второму закону диалектики

   Дорогие юные читатели Космоинтернета! Вы просили парочку историй?... Получайте. Вот вам первая из них...
   Мы даже и предположить не могли, что оно именно так в конце концов обернется. Наш штурман Алекс в таком случае обычно говорит: хуже, мол, чем будет, быть не может... Оказывается, может. Ну, обо всем по порядку.
   Все это случилось как раз именно тогда, когда мы уже собрали и подготовили к выпуску в свет солидную картотеку по земному ретролучу (приключение с башней произошло значительно позднее). Дежурил тогда в рубке сам командор Майкл, а мы продолжали телевизионное изучение древней Земли. Уже в самом конце его дежурства, когда наш бравый штурман Алекс готовился заступить на вахту, совершенно неожиданно раздался сигнал "Внимание! Приближается чужой корабль!". Этот сигнал вообще еще ни разу не беспокоил нас за все предыдущие полеты; мы даже забыли о наличии его в системе безопасности нашей посудины, хотя, конечно, на тренировках при сдаче техминимума с ним ознакомились. Тотчас же загорелась табличка "Общий сбор N 2" (N 1 означал аварию жизненно важных систем, а N 2 - военную опасность) и противно заныла в утробе корабля сирена, дополненная истошным воем реакторных котов.
   Через пару минут все мы были в рубке, кроме Влада, замешкавшегося у себя в трюме.
   - Чертовы коты! - заорал Влад, врываясь в рубку и сбрасывая со спины зацепившуюся там полосатую образину с бешеными от ужаса зелеными глазами. Образина тотчас же метнулась к Алексу и затаилась под его креслом.
   - Чертовы коты! - продолжал шуметь Влад. - Мало я им левой жвачки скормил! А тут еще и вы со своей сиреной! Что случилось?
   - На экран посмотри, - проворчал Алекс, уже успевший принять вахту, - чем кошек-то пугать, герой.
   - Тим, - обратился он к компьютеру, - выдай полную информацию о чужаке.
   - Чужой корабль, - отозвался своим синтезированным голосом Тим, - следует курсом 1,4 градуса по вертикали и 1,2 градуса по горизонтали к курсу Р-331а относительно плоскости Галактики. На запрос "Свой-чужой" не отвечает. Определить тип корабля и принадлежность из-за удаления не представляется возможным.
   - Расстояние до объекта?
   - 34 миллиона километров.
   - Дополнительные данные?
   - Навигация чужого корабля работает в частотном диапазоне и в цифровом коде Галактического сообщества и Темных Миров.
   - Значит это не Пришельцы, - облегченно вздохнул Майкл. - Слава Богу, пронесло.
   - А что Пришельцы? - вставил Ник. - Что они не люди что ли? У них же куча всяких изобретений. Нам бы тоже кое-что перепало да пригодилось.
   - Нет уж, - это я вступил в разговор, - лучше с ними в открытом космосе не встречаться. Глазом не успеешь моргнуть, как превратишься в подопытного кролика. Рефлексы твои начнут изучать, системы питания и размножения, реакцию на опасность и боль, а то еще вскроют да посмотрят, как устроен изнутри. А, может быть, и на вкус попробуют, да не дай Бог еще и понравишься... Заготавливать впрок начнут.
   - Ну ты и загнул, - машет рукой Ник. - Они же высокоразвитые, значит гуманные.
   - А ты, - уперся Алекс пальцем в грудь Ника, - ты ведь тоже высокоразвитый и гуманный, а как ты к бедным зверушкам с Карнакса относишься? Вот они твои зверушки, - он указал на открытую банку с тушенкой.
   При этих словах кот под креслом Алекса, про которого все давно уже забыли, дико с надрывом замяукал и зашипел.
   - Вот видишь, - кивнул штурман, - скотина, а все понимает.
   Ник открыл было рот, чтобы возразить, но в этот самый момент на панели Тима замигала красная лампочка и бесстрастный голос произнес:
   - Перехват радио с чужого корабля. Содержание - сигнал бедствия.
   По экрану поползли цифры: 19, 15, еще раз 19; затем вновь 19-15-19. Потом какой-то непонятный набор цифр - шифр названия и порта приписки. Да, это сигнал бедствия. Мы озадаченно уставились на экран.
   - Ничего себе ситуация! - это Алекс произнес. - даже если он из Темных Миров, мы по Конвенции обязаны оказать ему помощь.
   - Все, попались, - поморщился Майкл. - Сейчас Тим включится на запись. Вот что, мужики, - зашипел он, отвернувшись от компьютера и постучав для убедительности рукой по подлокотнику кресла, - чтоб мне никто в рубке ничего лишнего не смел болтать, не то башку оторву. Поняли? Короче, на время операции ввожу на корабле военное положение, а нарушителей - в карцер! Камерой для отсидки объявляю, - он немного подумал, - каюту Влада.
   - А где же я спать буду? - оторопел Влад.
   - Там же и будешь, потому как ты самый молодой, а, значит, у тебя и нарушений будет больше всех, - улыбнулся Алекс. Он, добрая душа, не забыл еще старые армейские порядки.
   - Всем все понятно? - повторил Майкл.
   Мы угрюмо кивнули. Все и так ясно. Еще свежо было воспоминание о том, как во время последнего инструктажа на полетной базе нам продемонстрировали видеофильм о разборе ошибочных действий экипажа одного из разведчиков. Разбор проводила спецкомиссия Главного Управления спасательных работ. В качестве основного аргумента комиссия использовала компьютерную запись действий экипажа (известно, что с момента начала спасательной операции все действия и переговоры экипажа автоматически фиксируются главным компьютером, и вмешаться в эту запись невозможно). Так вот, тот экипаж (хорошо, что это были не мы!) так матерился на протяжении шести суток подряд, что у членов комиссии покраснели уши, а одна из дам ( в комиссии было пять женщин), впервые в жизни услышав шестиэтажную идеоматическую конструкцию на основе какого-то древнеславянского диалекта, упала в обморок.
   Мы, конечно, тоже использовали подобные выражения, хотя и гораздо реже, но кто-то из нас мог ляпнуть что-то лишнее про контрабанду продуктов с Карнакса, о табуретовке, либо о ретролуче. Лучше держать язык за зубами, тут Майкл прав.
   Тем временем наш главный компьютер Тим объявил, что включена оперативная запись. Все умолкли, только командир произнес несколько дежурных фраз о начале спасательных работ, отправил соответствующее сообщение на базу и спросил Тима о названии чужого корабля.
   - "Хомарнох", - ответил Тим. - По данным картотеки это средний крейсер-разведчик типа "Фрегат" с планеты Догарой, система звезды Сурри-IY в Темных Мирах. Справка: население гуманоидное, 20% - потомки колонистов первой волны с Земли, общее количество жителей - 14 миллиардов, расовый тип смешанный. Социальный строй - вторичная формация, подраздел "в", политический режим - демократия. Экономика резко выраженного экологического типа. В Галактическом Сообществе планета не состоит, но принимает участие в торговых, транспортных, навигационных и научных соглашениях. Другой информации нет.
   - Ясно, - кивнул головой Майкл, - по крайней мере, они похожи на нас, тем лучше.
   - А что такое "демократия"? - толкнул меня в бок наш любознательный Ник. - Ты не знаешь?
   - Молчи, Тим запишет, потом от своих слов не отбрешешься, - зашипел я на него. - Демократия, это, брат, когда все орут вразнобой, как хор без дирижера; и кто громче всех кричит, тот и прав.
   - Ишь ты, - шепотом изумился Ник, - неужто так бывает?
   - Раньше, говорят, было, - шепотом же ответил я.
   - А ну, кончай базар! - зашипел мне в ухо Алекс. - В карцер захотели? Демократы, е мое... ( далее он применил идеоматическое выражение с планеты Хвост Павлина, после чего Майкл укоризненно посмотрел на него, покачал головой и постучал пальцем по лбу).
   "Ну и потеха, - подумал я. - Мы теперь как обезьяны только жестами объясняться и будем. А вдруг Тим ведет еще и параллельную телезапись?... Вот смеху-то будет на базе!"
   Майкл тем временем производил с помощью Тима поиск оперативных данных о маршруте следования и о последнем месте пребывания нашего случайного попутчика, то есть "Хомарноха". Он бойко стучал по клавишам, удивленно качал головой, затем вдруг побледнел, встал со своего кресла и громко, несмотря на предупредительные взмахи Влада и Алекса, выругался, на что Тим довольно заурчал и замигал лампочками. Вообще-то Майкл никогда прежде не ругался. И это могло означать только одно - случилось нечто невероятное...
   - Что? - мы вопрошающе уставились на него.
   - Ребята, мы влипли в историю. Этот корабль... - голос Майкла прервался.
   - Да не томи ты душу! Что "этот корабль"?
   - Он... мертвый... По сводкам он погиб 14 лет назад...
   - А сигналы? Передатчик же работает!
   - Это автоматика. У него энергетическая установка водородного типа, а водорода в космосе - хоть завались, на миллионы лет хватит... Пока корабль не рассыплется в прах.
   - Делать-то что будем? - спросил я. - Там же некого спасать, четырнадцать лет прошло...
   - В инструкции ничего об этом не сказано, - деревянным голосом заявил Майкл. - Операция началась, и я не вправе ее отменить. Пусть хоть сто лет пройдет, но сигнал бедствия есть, и мы обязаны на него отреагировать. Понятно?
   - А, может быть, сообщим в службу безопасности его координаты и отвалим в сторону? Что от этого изменится? Корабль обнаружен, спасать некого, а остальное - не наша забота.
   - Но сигнал же идет? - вопрошает Майкл.
   - Идет, - киваем мы.
   - Инструкция реагировать на сигнал есть? - убивает нас Майкл своей железной логикой.
   - Есть, - безнадежно вздыхаем мы.
   - Тогда - за работу! Ты, Алекс, садись за расчет курса сближения, оба Ника готовят зонды и роботов, а Влад - скафандры, снаряжение и системы жизнеобеспечения для высадки.
   - Как, мы и сами туда пойдем? - удивленно спросил Влад.
   - Пойдем. Надо же все зафиксировать, что и как. А кто справится с этим лучше человека?
   - И кто пойдет? - насторожился Влад.
   - Вот ты и пойдешь... С Ником, - командир кивнул на меня.
   - Как менее ценные на корабле, - вставил армейскую шутку Алекс (он, по-моему, до сих пор гордится своей юношеской службой в армии какого-то узурпатора). - В целях экономии воздуха для дыхания.
   Влад не заметил этой шутки. Он отрицательно замотал головой и громко заявил:
   - К мертвецам я не пойду! Хватит с меня и лесных приключений (для тех, кто не знает, поясню: Влад утверждает, что, будучи в отпуске на родной планете, он собирал в лесу грибы и познакомился совершенно случайно с хитрой тактикой Пришельцев. Однако, ему никто не верит).
   - Это что, бунт? В карцер! - хладнокровно скомандовал Майкл.
   - С превеликим удовольствием, - радостно улыбнулся Влад, собираясь тут же покинуть рубку.
   - В карцер, - повторил Майкл, - но только после посещения чужака.
   Все рассмеялись, а Влад, раздосадованный таким исходом дела, вдруг произнес те самые слова, которые вертелись у всех на языке, но которые ни в коем случае нельзя говорить вслух.
   - Вы что, совсем ничего не понимаете? - спросил он. - Ведь это же "Летучий Голландец"!
   Все вздрогнули; у меня лично, не знаю, как у других, по спине пробежали мурашки... Все!... Слово сказано, и мы теперь, по древнему обычаю, привязаны к этому злосчастному крейсеру чужаков из Темных Миров до полной развязки. Теперь, если мы просто покинем чужой корабль, его проклятие ляжет на нас и где-то догонит, превратив в следующий "Летучий Голландец"... Ну что же, видно судьба наша такая, чтобы разобраться с этим чужаком до конца.
   Ник незаметно толкнул в бок Влада:
   - Думай, что говоришь. Теперь тебе плыть да быть в чужом корабле.
   Тот, махнув рукой, молча повернулся и ушел на склад. Полосатый кот, все это время неподвижно просидевший под креслом Алекса, сорвался с места и побежал вслед за Владом - сам он не смог бы открыть тяжелые двери трюмного отсека.
   Удивительно, но упоминание о древней легенде времен первых навигаторов сняло с нас напряжение последних часов, а Майкл, так тот вообще-то остался даже доволен таким заявлением Влада: теперь команда будет работать не за страх, а за совесть.
   Что это за легенда о "Летучем Голландце", спросите вы?... О, это длинная история, и расскажу я ее как-нибудь в другой раз, а сейчас все наше внимание - чужому крейсеру под названием "Хомарнох".
   Сначала мы запустили в его сторону пару исследовательских ракет, затем - посадочный модуль с группой роботов, а сами осторожно начали сближение. Первую ракету подсунули чужаку встречным пересекающимся курсом: как он на нее отреагирует? Никак не отреагировал. Ни лазерные пушки, ни защитное поле не включались - видимо, не хватает энергии или вышел из строя навигационный компьютер. В любом случае корабль для нас не опасен хотя бы внешне - уже и это хорошо.
   Вторая ракета произвела облет всех основных отсеков "Хомарноха"; а средний крейсер, как вы знаете - это три огромные трубы, связанные между собой переходами, и лепешка энергетической двигательной установки на торце труб. Кроме того, там много торчащих в разные стороны, подобно иглам дикобраза, антенн, радаров, приборных отсеков, стыковочных узлов, крепежных ферм, энергоуловителей, утилизаторов отходов, систем противометеоритной защиты и т.д. Экипаж такого крейсера составляет обычно 35-40 человек.
   При облете крейсера мы убедились в том, что его противометеоритная защита не работает, так как в носовой части одной из труб "Хомарноха" зияла порядочная дыра с рваными краями - явный след метеорита. Двигательный отсек, напротив, был в полном порядке, по крайней мере - внешне. Да и остальные отсеки корабля, кроме одного носового, выглядели вполне прилично: антенны на месте, люки задраены, бортовые огни включены, даже проблесковый маячок левого борта продолжал прерывисто мигать, хотя и в аварийном режиме - по три длинных и три коротких сигнала.
   Ракеты уже завершили облет и вернулись, когда на сближение с "Хомарнохом" пошел автоматический посадочный модуль. Модуль приблизился и сел на приемную площадку среднего сектора, но крейсер никак не прореагировал на него. В таком случае обычно после касания раскрываются лепестки приемного люка, и лифт плавно опускает модуль на палубу первого уровня... Ничего этого не произошло...
   - Аварийный код! - дал команду Майкл.
   Алекс нажал несколько клавиш, передавая команду на модуль - сочетание из трех букв, повторенное дважды: "сим-сим"... Несколько секунд напряженного ожидания и... о чудо! - зажглись рубиновые огни периметра посадочной площадки, и модуль плавно поехал вниз.
   - Сработало! - воскликнул Алекс. - А не то резать бы пришлось! А там металл - дай Боже! Дня два провозились бы...
   Мы промолчали, охваченные внезапным волнением - а что там дальше?... Облачко пара, вырвавшееся из грузового люка, говорило о том, что воздух стравливался в пространство, а не закачивался в баллоны - видимо, насосы не работали. Странно... Хорошо было бы поработать со схемой основных узлов чужака. Словно в ответ на наши мысли на вспомогательном экране компьютера высветилась схема крейсера с разноцветными значками и таблицами - Тим отыскал ее в глубинах своей памяти.
   В этот момент включились камеры внешнего обзора модуля. Видно было как медленно закрылся приемный люк (слава Богу, иначе не открылся бы внутренний люк - защита заблокировала бы его). Темнота окружила модуль, только одна аварийная лампочка тускло светилась там, где был вход в следующий отсек. Включились прожекторы, автомат управления дал панораму обзора. Из тьмы выступили силуэты трех или четырех посадочных модулей, нескольких исследовательских ракет.
   - Проверить энергозапас и топливо вспомогательной техники! - дал команду Майкл.
   Два робота из выгрузившихся уже на палубу крейсера шустро побежали в сторону модулей. Тим, руководивший технической стороной операции, дал ответ через три минуты:
   - Энергия и топливо в норме. Ни один из модулей корабль не покидал.
   - Интересно, - помотал головой Алекс, - они, что же, не добрались еще до цели? Куда шел корабль?
   - Цель в информации о старте не обозначена. Есть только направление: 18-й сектор Галактики, неосвоенные территории.
   - С такой скоростью он туда лет двести топать будет. Здесь что-то не так...
   - Подождем, пока роботы доберутся до главного компьютера, чего сейчас зря гадать. - Майкл ткнул пальцем в изображение главной рубки на схеме, помеченное ярко-оранжевым цветом.
   Несколько шестиногих роботов скопилось тем временем возле шлюзовой двустворчатой двери.
   - Давление окончательно не уравновешивается: 0,8 на 1, радиация в норме, гравитация ноль, опасных веществ в воздухе и на поверхности не обнаружено, - доложил Тим.
   По монитору побежали цифры состава воздушной смеси.
   - Открываем, - кивнул Майкл и пробежался пальцами по клавишам.
   Один из роботов протянул вверх манипулятор и нажал ярко-зеленую кнопку на дверной панели. Раздалось шипение, створки раздвинулись, и вдруг... вдруг из-за двери показалась... человеческая рука в перчатке, затем - голова в гермошлеме, и в помещение медленно вплыла в потоке воздуха фигура в серебристом легком скафандре, нелепо колыхавшаяся среди стоявших на ребристом полу роботов... "Гравитация! - пронеслось в мозгу. - У роботов же магнитные подошвы, а этот труп (почему-то сразу подумалось, что фигура в скафандре мертва), этот труп не имеет веса".
   На мгновение все роботы замерли, анализируя обстановку, затем один из них осторожно взял манипулятором серебристое тело и подтянул к телекамере. За зеркальным стеклом шлема ничего не было видно.
   - Откиньте стекло! - прозвучала в тишине команда Майкла.
   Робот, придерживая тремя манипуляторами скафандр, четвертым сдернул стекло вверх... И... Мы отшатнулись от экрана, сдерживая невольный крик, рвавшийся из уст... На нас, оскалив зубы, смотрел пустыми темными глазницами человеческий череп...
   Сколько мы так просидели, я не знаю. К действительности нас вернул настойчивый зуммер Тима: "Жду команды для дальнейших действий"...
   Майкл тряхнул головой, словно отгоняя видение, и хрипло произнес:
   - Робот-анализатор: данные о причине смерти этого... тела.
   Один из роботов выдвинулся вперед, схватил скафандр, словно паук свою жертву, всеми восемью манипуляторами, загудел, замигал лампочками.
   - Панораму коридора! - приказал Майкл.
   Робот-телекамера подошел к двери и дал картинку помещения. Длинный, узкий, почти темный коридор (всего две аварийные лампочки), был пуст, только в самом его конце, у входа на аварийную лестницу, болталось под потолком еще одно тело в скафандре.
   - Анализ готов, - доложил Тим.
   По экрану побежали строчки доклада: "В скафандре находится скелет, полностью свободный от всех соединительных тканей, кроме волос. Скафандр герметичен, механических повреждений на скелете нет, радиация и химический состав в норме, микрофлора в норме. Причину смерти индивидуума установить не представляется возможным - нет дополнительной информации".
   - Вот она, эта информация, под потолком плавает, - заметил Алекс, указывая на труп в коридоре, - давайте ее сюда.
   Роботы протопали по коридору и притащили второй скафандр. Несколько минут ожидания - и тот же результат: причина смерти неизвестна, нет информации.
   - Ну и дальше что? - хмуро оглядел нас всех Майкл.
   - Надо подумать, - высказал я свое мнение.
   - Чего тут думать? - вмешался Ник. - Вперед надо идти.
   Остальные промолчали, соглашаясь с Ником.
   - Что ж, пойдем вперед, - вздохнул Майкл. В инструкциях о таких случаях как назло ничего не было сказано.
   Отобрав троих роботов - механика, анализатора и телекамеру - мы отправили их по коридору. Лифт не работал, и роботам для того, чтобы добраться до центральной рубки, нужно было спуститься на три уровня по аварийной лестнице. Информация об атмосфере корабля, непрерывно поступавшая на экран, не претерпела никаких изменений: давление в норме ( 0,8 атм., то есть в точности, как на самой планете Догарой), температура, радиация, химический состав, микрофлора - все в норме. Роботы тем временем миновали дверь второго уровня и уже спускались дальше.
   Неожиданно на экране замерцали новые цифры: появилась гравитация, именно на втором уровне. Что бы это могло означать?
   - Останови их, - тронул я командира за плечо. - Пусть заглянут за ближайшую дверь.
   - Для чего? - Майкл вопросительно посмотрел на меня.
   - Не знаю. - Я действительно не знал этого. - Но пусть обязательно откроют эту дверь.
   Майкл пожал плечами и пробежался по клавишам. Роботы по команде Тима дали задний ход. Робот-механик нажал на ручку, дверь на второй уровень приоткрылась. Но мы не увидели никакого нового длинного коридора. Перед нами (на экране, естественно) оказалась еще одна шлюзовая камера. На стене ее, прямо перед противоположной дверью, зажглась какая-то надпись. Тим тут же дал перевод: "Внимание! Стерильно! Перед открытием двери пройти санобработку!"
   На полу шлюза, словно в насмешку над горевшей сверху надписью лежал... вы, конечно, догадались - да-да, там лежал скелет, одетый в серебристый комбинезон с надписью "Хомарнох" на нагрудном кармане и на правом плече. Точнее сказать, лежал мешок с костями и отдельно от него, чуть в стороне - череп, гладкий, словно начисто обглоданный или хорошо вываренный в препараторском растворе, но с длинными волосами, скорее всего - женский. Третий скелет - это уже не шутки, это что-то страшное.
   - Взять пробу воздуха и сразу назад! - прокричал Майкл. - Закрыть дверь и ждать команды! Срочно на монитор данные по анализу воздуха в шлюзе! Возможна эпидемия!
   Роботы отступили назад и остановились на площадке второго уровня. Робот-анализатор, перемигиваясь лампочками, проводил экспресс-тесты воздушной смеси.
   - Надо же, - пробурчал Алекс себе под нос, - уже привычка.
   - Что? - не понял командир.
   - Я говорю, все это как в скверном анекдоте, - заметил Алекс. - Один скелет - случайность, два - совпадение, три - привычка...
   - Не привычка, а закономерность, - поправил штурмана Майкл. - Мы столкнулись с какой-то странной закономерностью.
   - Я же говорил, - вмешался я в разговор, - что надо все обдумать, чтобы дров не наломать. А то сунешься куда-нибудь сгоряча, а потом костей не соберешь.
   - Костей-то как раз, похоже, мы и наберем под завязку, - чиркнул себя по шее Алекс. - Тут, я думаю, их на целую братскую могилу хватит. Не крейсер, а саркофаг.
   - Я же говорил - "Летучий Голландец", - подал голос из своего трюма долго молчавший до того Влад, - а вы не верили. Вот теперь и скелеты появились...
   Никто ему не ответил, а на мониторе высветились цифры последнего анализа. Опять все было в норме. Больше того - в сверхнорме! В пробах отсутствовали не только инфекционные микроорганизмы, но и практически вся болезнетворная микрофлора, обчно сопутствующая человеку. Ни о какой эпидемии не могло быть и речи.
   В чем же тогда дело? Корабль герметичен (не считая пробоины в носовом отсеке, а она снимает максимум 3% жизнеспособности корабля), системы жизнеобеспечения в норме, болезни исключаются. Энергетика и управление не совсем в порядке, но это - мелочи. вполне поправимые и не имеющие прямого отношения к гибели экипажа.
   - Команда всем роботам вернуться назад, к модулю! - принял решение Майкл.
   Тем временем первые два скелета подверглись самым тщательным анализам. Первый из них принадлежал мужчине земного расового типа лет сорока двух, второй - тоже мужчине, но не землянину, а суррианину лет ста семидесяти ( кости более тонкие, иное количество позвонков, ребер и прочей мелочи, хромосом не 48, а 52). Если бы они умерли даже четырнадцать лет назад, то все равно в скафандрах должны были сохраниться какие-то остатки и продукты разложения полостных и соединительных тканей, крови, кожи и сухожилий. Но ничего этого не было и в помине - только кости и волосы. как будто бы кто-то, не поддающийся никаким анализам, начисто обглодал тела своих жертв без остатка до самых костей и куда-то спрятался, поджидая очередную жертву...
   На всякий случай роботы разобрали, взяв везде пробы, системы жизнеобеспечения скафандров - фильтры, мембраны, шланги (ведь тот, кто съел людей, никуда из скафандра не мог выбраться). Нет, вообще-то, при желании мог - мы же сами открыли гермошлемы. а. кроме того, в скафандрах существуют клапана - сброс давления. влаги и отходов. Но в таком случае этот людоед - совершенно невидимый и неосязаемый, какой-то монстр из потустороннего мира...
   Получив все данные о корабле и трупах, Тим, немного подумав, выдал следующий ответ: гибель троих членов экипажа "Хомарноха" поддается корреляции с вероятностью 2.7% и может явиться следствием случайности - остановки дыхания, электрошока и т.д., либо психического расстройства. Утилизация трупов в скафандрах с отделением тканей от костей и с их (этих тканей) полным исчезновением в пределах от нуля до 14 лет корреляции не поддается: вероятность сочетания подобных факторов - отсутствует.
   - Так-так-так, - постучал костяшками пальцев по столу Майкл, - вот и вся информация... А, вообще-то, у нас есть что-нибудь о догаройцах. об их образе жизни. привычках. о домашних животных, в конце концов? Может быть. ответ не здесь, а на Догарое?
   Информации такого типа у нас не было; пришлось посылать запрос на базу. Пока ждали ответ, еще раз вчетвером (Влад торчал в своем трюме) вникли во всю абсурдность ситуации. в которой оказались. Ясно, что экипаж "Хомарноха" погиб; если бы хоть кто-то на корабле остался в живых, давно уже нашел бы возможность связаться с нами или с роботами, а так мы слышали одни лишь только сигналы бедствия. регулярно, через четыре часа, посылавшиеся крейсером в пространство. Экипаж погиб, а то, что послало ему смерть, вне всякого сомнения, притаилось где-то на корабле и, как вампир, ожидает очередную жертву.
   Телекс с базы никоим образом не прояснил ситуацию. Планета Догарой, по данным центра, отличалась прямо-таки религиозным отношением к экологии и к здоровью населения. Там давно уже были побеждены все возможные среди гуманоидов болезни, так что вопрос об эпидемии отпадал сам собой, тем более, что экипаж "Хомарноха" прошел очень серьезную предполетную медкомиссию, да и средств санитарии на корабле хватало. Точно известно, что крейсер нигде не имел остановки и, следовательно, контактов с иными мирами.
   - Так. может быть, смерть-то в метеорите притаилась? - предположил наш астроном-любитель Алекс.
   - В каком еще метеорите? - не поняли мы.
   - А в том самом, что пробил носовой отсек правого корпуса крейсера.
   - Интересная мысль, - согласился Майкл, - надо проверить.
   - В таком случае без высадки не обойтись. - обреченно заметил я. - Эх, где наша не пропадала, погремим и мы костями в скафандрах!
   - Тьфу - сплюнул в сердцах Алекс. - Хоть ты-то не каркай.
   Майкл нажал клавишу переговорного устройства:
   - Влад!
   - Я все понял, командир, - грустно отозвался Влад. - Не надо слов, маэстро. Как говорится - от винта, в бой идут одни старики...
   - Опять что ли старых фильмов насмотрелся? - поинтересовался Майкл.
   - Что ты, командир, какие фильмы, когда скафандр горючими слезами наполнен по самые... эти..., ну, короче, тебе по пояс будет.
   - Ты чего это там зубоскалишь? - возмутился Майкл.
   - Так ведь мне на "Хомарнох" идти?... Идти... Или ты мне что-то другое можешь предложить, командир?
   - Только карцер после десантной операции.
   - Ну, тогда, маэстро, махнем не глядя карцер на мешок с костями... Готовь, батя, аппарат, я вылетаю. И не надо оваций. не люблю...
   - Точно, фильмов насмотрелся, - проворчал Майкл и повернулся ко мне. - Собирайся, Ник, и, прошу тебя, поосторожнее там. Если что необычное заметишь, сразу назад.
   - Если успею, - криво улыбнулся я.
   - Ладно, хватит вам друг друга пугать, - вмешался Ник. - Ты, Ник (это он ко мне обратился, мы ведь тезки, нас два Ника в экипаже... Пока два) возьми-ка лучше с собой ремень забулдыжный. Если что вдруг, то прыг в карман, а там и сам черт не страшен, и роботы до модуля донесут (ты, читатель, надеюсь, помнишь, что представляет собой ремень из кожи песчаного забулдыжника).
   - А что должно быть "вдруг"? - резко спросил я у Ника.
   Тот отвел взгляд, пожал плечами - мол, сам знаешь, что никому это не известно. Прощаясь, никто из оставшихся не смотрит в глаза, словно чувствуя какую-то вину перед нами.
   "Уже похоронили", - с тоской подумал я, усаживаясь в модуль. Это был второй посадочный модуль нашего разведчика; тот, что совершил посадку на средней палубе "Хомарноха", решили пока не возвращать на Р-331а - кто знает, какую заразу может занести он с чужого крейсера?
   На этот раз решено было высадиться в носовом секторе, поблизости от места удара метеорита. "Где они метеорит-то подцепили? - размышлял я, выруливая в сторону крейсера. - В космосе пусто как... (я поискал, но не нашел подходящего сравнения). Интересно, какой же такой вирус этот метеорит подарил экипажу, если его не фиксирует аппаратура? А, может быть, сей зверь и не вирус вовсе, а нечто эдакое... Постой, постой, - вдруг забеспокоился я, - кое-что не сходится".
   - Командир, - нажал я на тумблер, - второй на связи. Как слышишь?
   - Слышу нормально. Что у тебя, Ник? Давай, выкладывай.
   - Да вот, я подумал тут - метеорит-то по кораблю вдарил уже после снятия защиты, иначе этот метеорит в пыль бы разнесло.
   - Ну и что?
   - А то, что он уже в мертвый корабль ударил, отсюда и сбои в электронике, которые некому было исправлять. Значит, никаких вирусов он не заносил, экипаж еще до метеорита концы отдал.
   - М-м-да, - промычал нечто неопределенное Майкл. - Ладно, это мы потом с тобой обсудим, не забудь напомнить. А пока действуйте по программе и никакой самодеятельности.
   "Ишь ты, успокаивает", - подумал я, похлопав себя по забулдыжному карману одетого поверх скафандра пояса. Там лежало кое-что (не скажу, что именно, но живым я этим микробам, или что они там такое, сдаваться не собирался).
   Причалили мы точно на посадочный квадрат приемного сектора. Действовали по той же схеме, что и экипаж первого модуля: подождали включения автоматики и, не дождавшись, отбарабанили по клавишам шесть заветных букв: "Сим-сим". Так же, как и в первый раз, зажглись рубиновые огни вокруг площадки, раздвинулись лепестки приемного устройства, и модуль провалился вниз, в темноту и неизвестность...
   Первое впечатление о внутренностях крейсера - темнота и тишина. Так мы и передали на свой разведчик. Хотя, впрочем, и без того все наши с Владом разговоры фиксировались и тут же переносились в рубку на терминал Тима. Выпустив вперед свору роботов, мы неуклюже спустились на палубу (всех нас, включая роботов, предварительно продезинфицировали - так, на всякий случай, чтобы не занесли ненароком что-нибудь, могущее повлиять на местную микрофлору). Гравитация здесь, в отличие от среднего сектора, была включена уже на первом уровне, но освещения не было вовсе.
   Подсвечивая прожекторами модуля, мы обнаружили в соседнем ангаре несколько боевых стратосферных флаеров, оснащенных неизвестным нам типом управления и вооружения (надо же, они-то зачем здесь? Неужто догаройцы с кем воевать собрались?). Тут же стояли два грузовых челнока, десятка полтора вездеходов различного типа: стремительные амфибии, тяжелые гусеничные тягачи, легкие прыгающие многоножки, и один грузовой роторный вертолет. Топливные баки и аккумуляторы всей этой армады были в полном порядке - хоть сейчас заводи и отправляйся на задание.
   Гляжу, а у Влада аж глаза разгорелись, даже и про скелеты забыл.
   - Слышишь, командир, - говорю я в переговорное устройство, - тут техники навалом. А у нас один вездеход и тот старенький. Может быть, мы тут подберем себе кое-что? Выбор хороший.
   - Ты что, - хрипит от волнения Майкл, - совсем умом тронулся? А вдруг какую заразу к нам с этим вездеходом приволокешь? Пока не разберемся с экипажем - никакой самодеятельности! Запрещаю! Ты, Влад, слышишь меня?
   - Так точно, командир, - вздыхает Влад, - никакой самодеятельности.
   А сам, гляжу, нежно так одну из амфибий по обтекателю похлопывает: видно приглянулся вездеходик-то нашему кочегару.
   - Продолжить движение по маршруту! - командует Майкл и голос его грохотом отдается в мозгах. - Не отвлекаться на посторонние предметы!
   - В корень зри, - ехидно добавляет Ник.
   - Держать хвост морковкой! - это уже Алекс.
   - А не пошли бы вы, советчики, куда подальше! - свирипею я. - В ушах звенит от вашего словесного поноса! Вас бы сюда самих, посмотрел бы я, как бы вы запели...
   Эфир обиженно смолкает. Слышно только сопение - свое да Майкла с бравой компанией, усевшейся у терминала.
   Идем молча. Прошли уже один коридор, затем повернули направо, к отсеку, пробитому метеоритом. По обеим сторонам коридора - двери, двери, двери - с печатями и без них, со множеством запоров и без таковых, с решетками и без решеток... Маршрут держим по схеме, мерцающей на мониторах наших роботов. Людей пока не видно - ни живых, ни мертвых. Это и не удивительно: здесь, на самых верхних (или самых нижних, что одно и тоже) уровнях - только складские помещения.
   - Закурить бы, - внезапно на ходу бросает Влад. - Что-то в горле запершило.
   Я автоматически вытаскиваю из забулдыжного кармана пачку сигарет с зажигалкой и протягиваю ему.
   - Ты что, того? - вертит Влад пальцем у виска гермошлема и сердито отворачивается... Да, в самом деле, наверно, того...
   - Что там у вас? - с тревогой в голосе включается Майкл.
   - Устали, начальник, перекур, - отвечает Влад и, подозвав одного из шестиногих роботов, садится на него как на стул. Я молча сползаю вдоль стены на пол. По спине бежит струйка холодного пота; так хочется почесать эту спину, что сил просто нет!
   - Ты заметил, что роботов нигде не видно? - вдруг ни с того ни с сего спрашивает Влад.
   - Каких роботов? - не понимаю я, продолжая еще по инерции размышлять о зудящей спине. - Лучше спину мне почеши после того, как выбросишь окурок.
   Естественно, что это - всего лишь шутка, но Майкл вновь включается и занудливо расспрашивает, о чем это мы там трепемся. Весь отдых испортил, зараза!
   - Роботов, говорю, не видно, - повторяет, вставая со своего сиденья, Влад, - местных роботов, с крейсера. Здесь, на складе, им самое место гуртоваться.
   - Да, ты прав, - соображаю наконец и я. Действительно, за весь путь по коридорам - ни одного робота. А ведь крейсер не маленький, тут только обслуживающих механизмов, не считая исследовательских, должно быть несколько десятков.
   Внезапно гудит сирена на корпусе робота-телекамеры.
   - Следующий отсек - аварийный, - выдает в наушники ровный голос Тима. - Провести шлюзование.
   Роботы деловито задраивают люк, через который мы только что прошли, пытаются включить компрессор на откачку воздуха... Не срабатывает.
   - Открываем люк, - решаю я. - Будем стравливать воздух в пространство, что ж теперь делать.
   - Снизим давление и пройдем потихонечку, - соглашается Влад. - Главное, чтобы нас туда не сбросило, как пробку из бутылки.
   Воздух с шипением вырывается в приоткрытый люк, мгновенно намерзает по его кромкам. Скафандры становятся более плотными, труднее сгибаются в суставах. Мы неуклюже шагаем через высокий порог, захлопываем люк и осматриваемся.
   Вокруг нас живописная картина страшного разгрома. Отсек, заполненный когда-то навигационной аппаратурой, представляет собой месиво из разбитых приборов вперемешку с кусками застывшего воздуха, остатками переборок и чего-то еще, что узнать вообще невозможно. В противоположной стене зияет рваная звездообразная дыра - но не в открытый космос, а в соседний отсек. Метеорит пробил, кроме внешней оболочки, еще две переборки - скорость у него была приличная. Он где-то здесь, по крайней мере - хотя бы его куски, которые по составу должны резко отличаться от обшивки корабля.
   Роботы, с трудом передвигаясь в этом хаосе, берут при свете прожекторов пробы различных материалов, тут же выдавая результаты анализа на дисплей. Пока все в норме, никаких следов чуждых, тем более опасных веществ. Металлы, композитные материалы на основе металлоорганики, редкоземельные элементы и инертные газы из приборов и тому подобная чепуха...
   Вдруг один из роботов подает сигнал особого внимания: красная и синяя лампочки одновременно... Вот оно! Наконец-то!... Мы внутренне напрягаемся и уже готовы ко всему, даже к самому сверхъестественному.
   Смотрю на дисплей, по которому пробегают цифры химического состава - но это, извините, никакой не метеорит, это искусственный сплав. Почему же робот так всполошился?... Ага, вот и отгадка: идентификация обломка - фрагмент рабочей камеры маршевого реактивного двигателя. Откуда бы ему здесь взяться, этому двигателю, на складе навигационной аппаратуры?
   Смотрю на дисплей, где вырисовываются данные следующего анализа, и глаза лезут на лоб. Надо же! Сплав этого непонятного двигателя изготовлен без малого три тысячи лет назад! Повторяем анализ... Нет, ошибки нет - именно три тысячи лет. Чепуха какая-то!... Зачем догаройцам этот археологический экспонат на складе электроники? Как он сюда попал? Ничего не понимаю...
   - Мужики! - раздается в тишине булькающий от смеха голос штурмана. - Метеорит-то наш с мотором!
   Все! Еще у одного крыша поехала! Ну и денечек сегодня выдался!
   - Поищите еще чего-нибудь, ребята, - тихо советует Майкл. - Один фрагмент ни о чем еще не говорит.
   Мы и сами это прекрасно понимаем. Задаем роботам программу поиска. Минут через 15-20 они приносят еще три фрагмента старинного двигателя и несколько обломков каких-то иных деталей, аналогичных по составу и времени изготовления. На одном из них какое-то странное клеймо - надпись на древнеанглийском (этот язык всем знаком - он является основой компьютерной логики). Всего одно слово "Пионер", число "десять" и больше ничего. Передаем данные на терминал Тима и ждем результата. В сапогах хлюпает влага, ноги начинают замерзать.
   - Ник! Ты мне что за скафандр подсунул? - ругаюсь я через пространство. - У него вентиляция есть или нет? Как в бане холодной сижу, черт тебя побери!
   - А ты подогрев прибавь, - вмешивается Алекс. - Пропаришь старые кости.
   - На мое место захотел? - возмущаюсь я. - Давай поменяемся!
   - Цыц, ребята, о костях ни слова, - подает голос Ник. - Не дай Бог...
   - Хватит баланду травить! - командует Майкл. - Забыли про запись? Всех вас в карцер, старые бродяги...
   - Ребята, - он меняет тон, - срочно покидайте аварийный отсек. Программа выполнена. Вся информация позже.
   Легко сказать "срочно"! Соседний отсек уже заполнен воздухом под завязку, и стоит только открыть люк, как нас тут же едва не сбивает с ног мощным встречным потоком. Опять стравливаем давление, протискиваемся в обледенелую дверь, с трудом герметизируем запор. Затем переходим в другой отсек и еще раз дублируем герметизацию... Все!... Докладываю о завершении операции. В ответ слышу неожиданные поздравления:
   - С вас, мужики, причитается! Поздравляем с научным открытием!
   - Что? Какое открытие? - ничего не понимаю я и оглядываюсь на Влада.
   Влад молчит, прислонившись к стенке и прикрыв глаза. Он может спать в любом положении, в любом месте и в любое время: опыт футбольного болельщика - штука серьезная.
   - Какое открытие? - повторяю я.
   - Вам, ребята, светит Галактическая премия Космического Агенства. Ты в руках этот осколок с надписью держал?
   - Да. А в чем дело?
   - А Влад держал? - упрямо гнет свое Майкл.
   - Да, - спросонья бормочет кочегар, - держал, ни дна ему, ни покрышки...
   - Вы миллионеры, ребята! - в голосе Майкла торжество и некоторая зависть. - Это не метеорит, а знаете что? Это "Пионер-10", первый космический галактический аппарат с Земли, отправленный в пространство. Вы его нашли! Это же сенсация!
   - Это скорее он нас нашел, чем мы его, - бормочу я.
   - Неважно. Вы - первооткрыватели, и этим все сказано! - голос Майкла становится величественным и почти осязаемым.
   - Короче, шеф, - перебивает его Влад, уже, видимо, выспавшийся, - денежки когда получать? Пусть пришлют прямо сюда пару банковских звездолетов с золотом. Ник, кончаем работу, пошли домой!
   - Подожди, Влад, - мягко говорит Майкл. - Это еще не вся работа. С метеоритом, допустим, мы все выяснили, здесь никакого посева чуждой микрофлоры нет, это точно. Просто "Хомарнох" оказался на траверзе земного ретролуча, а именно по нему и двигался этот древний "Пионер". Встреча, как в песне поется, была неизбежной.
   - Ну? - напрягается Влад.
   - Что "ну"? Действуйте дальше по программе. Разберетесь во всем, тогда и домой. Главное - выйти на центральный компьютер крейсера из любого ближнего поста управления. Скажем, из штурманской рубки. Она под вами, на третьем уровне.
   - Что нам - и ночевать в этом гробу? И спать в скафандрах?
   - Ты, по-моему, уже спал, - ввязывается Ник. - Храпел на всю Галактику.
   - Исчезни из эфира, я не с тобой говорю! - взрывается Влад.
   - Спокойнее, ребята, без шума, - это опять командир. - Чем быстрее справитесь с заданием, тем быстрее и вернетесь.
   - А-а-а, боитесь, что мы к вам заразу притащим? И нас уже за мертвецов держите? Ну и черт с вами! Пошли, Ник, в эту чертову рубку...
   Спускаемся на два уровня, топая по ребристым ступеням железной лестницы (лифт здесь тоже отключен). Пока идем, мне приходит в голову странная мысль.
   - Слушай, Влад, а "Хомарнох" случаем не на Землю шел? Ведь она тоже в 18-м секторе. Зачем ему боевые флаеры на неосвоенных территориях?
   - А черт его знает. - Влад толкает дверь третьего уровня и... застывает столбом.
   - Что там?
   - Сам посмотри.
   Я протискиваюсь в дверь. Прямо перед нами на полу лежит, свернувшись клубком, скелет, одетый в спортивный костюм - шорты и майку. Судя по длинным и красивым волосам, это была женщина. Спину прошибает холодный пот: одно дело увидеть все это на экране, другое - вот так, воочию.
   - Четвертый, - раздается в ушах шепот Алекса: они тоже видят эту картинку на своем дисплее.
   - Ребята! - кричит вдруг Влад. - Я все понял! Это же жвачка! Они объелись левой жвачкой! Совсем как наши реакторные коты!
   - Что, все сразу? - мрачно парирует Майкл. - Да и нет у догаройцев нашей левой жвачки. Это же стратегический секрет Галактических спецслужб, в Темных Мирах он неизвестен.
   Затеплившаяся было надежда на благополучный исход дела опять рассеивается, словно дым. Вновь дико чешется спина...
   - Курить хочу как из ружья, - жалуется Влад.
   Я опять вспоминаю о сигаретах, на секунду отвлекаюсь и теряю контроль над обстановкой... Всего секунда, но она становится роковой... Внезапно, прямо посреди коридора исчезает гравитация, ноги теряют опору, и я лечу неизвестно куда. Грохнувшись головой о низкий потолок, переворачиваюсь в воздухе и со всего маха врезаюсь в стену, инстинктивно выставив перед собой руку. Меня по инерции отбрасывает назад и бьет об пол за невидимой глазу линией силы тяжести прямо под ноги Владу.
   С трудом встаю на ноги. Меня шатает и мутит, в мозг ударяют ощущения чего-то остро-пряного. Влад почему-то отступает назад, с ужасом глядя на меня... В чем дело?
   - Стекло! - хрипло звучит в наушниках голос кочегара. - Твое стекло!
   Я поднимаю руку и пытаюсь потрогать перчаткой стекло гермошлема, но ловлю пустоту и упираюсь пальцами в собственный нос... Стекло!... Где защитное стекло?... Ах, вот оно что! Во время удара о стену я случайно нажал рукой на замок гермошлема, и стекло ушло вверх. Быстро пытаюсь закрыть его, но потом машу рукой и медленно оседаю на пол... Какая теперь разница - закрыть или не закрыть шлем? Теперь уже все равно...
   Взгляд останавливается на лежащем метрах в пяти от меня скелете: вот что меня ждет в скором будущем. Какая досада и какая дикая оплошность!
   Привычным жестом достаю из забулдыжного кармана сигарету и закуриваю. Зажигалка дрожит в руке. Роюсь в кармане и извлекаю оттуда увесистую бутылку бренди, свинчиваю пробку и жадно хватаю пару-другую глотков. Все! Теперь я спокоен, теперь будь что будет...
   Влад с сомнением изучает мое лицо, пытаясь обнаружить на нем признаки чего-то чуждого и страшного. В эфире молчание. На корабле, без сомнения, все видели и, затаив дыхание, ждут продолжения. "Весь мир - театр, - вспоминаю я древнее изречение, - а люди в нем - актеры". Сыграем же свою роль достойно до самого конца...
   - Как ты там? - наконец прерывает молчание Майкл. Голос его участлив и трагичен, как на похоронах.
   - Все в порядке, командир. Докладываю: еще жив!
   - Ну, а если серьезно? Пойми: все это очень важно для науки - твои ощущения и все прочее.
   - Если серьезно, то все в порядке. Дышу, хотя воздух слегка разрежен. Запахов много, как в тропическом лесу.
   - Ну, а...
   - Нет, никаких болей и неудобных ощущений пока нет. - Я подчеркиваю слова "пока".
   Робот-анализатор берет у меня пробу крови (для этого приходится отстегнуть перчатку), измеряет давление, пульс, зрительные реакции. Дико чешется вспотевшая спина, и я решаюсь (теперь-то уж можно!) вообще освободиться от скафандра. С удовольствием чешу спину всей пятерней, затем достаю из забулдыжного пояса бутылки с пивом и водкой, роскошную закуску, столик, складной стул и с удовольствием потираю руки.
   - Ты чего это? - шепчет Влад.
   - Жрать хочу, вот чего! Последнее, так сказать, желание приговоренного к смерти. Пойдем, вместе закусим, - машу я ему рукой.
   Влад судорожно мотает головой и на всякий случай отодвигается подальше.
   - Чего боишься? - ухмыляюсь я. - Вдвоем и помирать веселее. Присоединяйся к поминкам.
   Влад молчит и смотрит на меня, как на сумасшедшего. Может быть, так оно и есть сейчас на самом деле...
   Вокруг меня суетится свора роботов, постоянно измеряя параметры моего недолгого теперь существования. Насытившись и напившись от души, сворачиваю обеденные приборы и отправляю их в карман, затем закуриваю и, достав из того же пояса удобную походную кровать, укладываюсь на нее прямо здесь же, в коридоре. Прохладно, конечно, и немного сквозит, но спать можно. А спать хочется до дури, рот просто раздирается от зевоты. Голова слегка кружится от выпитого.
   - Все, - говорю, - командир. Прошу не тревожить труп, я буду спать... Конечно, если что там не так, то разбудите, попрощаемся...
   В ответ слышу то ли всхлипывание, то ли вздох. Затем поворачиваюсь к Владу и говорю, показывая на отодвинутый в сторону столик, на котором лежит забулдыжный ремень:
   - Есть захочешь - в кармане много всякой всячины, выбирай на свой вкус. Там бар с хорошим набором напитков и холодильник с едой. Все, ухожу в отруб...
   Влад молча кивает, но я этого уже не вижу, так как падаю в объятия глубокого сна...
   ... Просыпаюсь резко и сразу, как от толчка. Чувствую, что слегка замерз, но настроение отличное.
   - Эй, командир, - говорю я в микрофон хриплым спросонья голосом, - я еще живой или уже на небесах?
   - Смотри-ка ты, воскрес наш покойничек. - Это голос Ника. - Ну ты и здоров спать на работе!
   - Что тут у вас новенького? - спрашиваю, а сам осматриваю свои руки. Руки как руки, кости не просвечивают, и дышать по-прежнему легко и спокойно.
   - Вот это организм! - восхищается Алекс. - Никакая зараза не берет! У тебя же абсолютный иммунитет, Ник - никаких органических и патологических изменений за пять часов здорового сна не обнаружено.
   - У меня тоже... иммунитет, - слышу за спиной прерываемый жеванием и бульканьем голос Влада.
   Оборачиваюсь и вижу забавную картинку: Влад сидит за столом, откинув стекло гермошлема, и усиленно поглощает сразу весь набор деликатесов с Карнакса, запивая его фирменным пивом и марочным вином. Рядом с ним стоит бар, чуть подальше - холодильник.
   - По какому такому случаю пир? - интересуюсь я, усаживаясь на кровати и добывая из кармана песчаного забулдыжника теплый свитер и домашние тапочки.
   - Перехожу в твою партию открытого забрала, - шепелявит с набитым ртом Влад; в глазах его светится истинное блаженство решившегося на все пролетария, опухшего от голода и изнуренного судьбой.
   Пока Влад насыщается, я раздумываю над сложившейся трагикомической ситуацией: то, что мы живы - это реальность, как, впрочем, реальны и разбросанные тут и там скелеты хозяев звездолета. Надо их прибрать что ли - выбрать на складе место и всех собрать в пластиковые мешки.
   - Ник! - окликает меня Майкл (в момент моего пробуждения его не было в рубке). - С добрым утром! Как себя чувствуешь?
   - На все сто! - не задумываясь отвечаю я. - Главное - жив, остальное приложится.
   - Правильно! Теперь слушай, что я тебе скажу. "Хомарнох" - погибший корабль, он давно списан; и то, что есть на нем, как и он сам - это теперь ваша с Владом собственность. По закону это так. Поэтому тебе предоставляется право, если крейсер управляем, доставить его в ближайший порт для ремонта или на демонтаж - это по вашему усмотрению. От имени Галактического управления спасательных работ назначаю тебя командиром "Хомарноха", а Влада - главным инженером и первым помощником... С повышением тебя, Ник! Соответствующий телекс с базы уже получен.. В твоем распоряжении все 18 роботов и оба посадочных модуля. Когда разберешься с крейсером, пойдем на базу вместе, держаться будешь в пределах секундной радиовидимости. Все понятно?
   "Вот это да! - думаю. - Не ждал, не гадал, что стану капитаном этой громадины. Что ж, надо принимать хозяйство".
   - Свои модули можешь забрать, коллега, - говорю я, - у нас тут их и так навалом, даже боевые есть. А вездеход тебе не подарить?
   - Не откажусь. Но не сейчас, а после карантина, через сорок суток.
   - Сначала девять бывает, а потом уже сорок, - ухмыляясь вставляет Ник. - Тогда уж полный карантин, с гарантией.
   Его слова возвращают мои мысли к загадке гибели экипажа.
   - Что же все-таки произошло, Майкл? Почему они мертвые все и обглоданные?
   - Не знаю. Сам вот попробуй и разберись в этом. Времени у тебя на это будет достаточно. Одно точно могу сказать - это не наша проблема, а чисто догаройская. Для нас корабль безопасен.
   - И все-таки ты объявляешь карантин?
   - Порядок есть порядок. Как говорит наш друг человека Ник Чикмен, "дура лекс, сед лекс".
   - Понятно. Ну что же, будем принимать крейсер.
   - Не забудь, - напоминает Майкл, - сделать полную опись военной техники. Сдашь ее на базе по акту.
   - Договорились.
   - Сколько времени у тебя займет осмотр "Хомарноха"? - спрашивает Майкл.
   - Не знаю. Роботов маловато, да и у вас лишних нет, - отвечаю я.
   - Роботы есть, - вступает в разговор Влад. - Их тут почти четыре сотни - и догаройских, и стандартных корабельных, и они все на складах, многие даже не распакованы.
   - Откуда ты это знаешь? - спрашиваю.
   - Да пока ты спал, я в рубку пробрался, связался с главным терминалом, взял нужную информацию да еще навел порядок в энергосистеме. Теперь везде есть и гравитация, и освещение. Лифты и вакуум-помпы тоже в норме. А дырку в обшивке наши роботы уже латают - я их с центральной палубы снял.
   - Ну ты даешь! - восхищаюсь я. - И двигатели проверил?
   - Нет, до них пока еще руки не дошли.
   - А о гибели экипажа что-нибудь в компьютере есть?
   - Ничего. Только констатация фактов смерти. Их было 35 человек, вернее, 16 человек и 19 гуманоидов суррианской расы... Погибли все. Спустя два года после старта.
   - А удар метеорита когда был - раньше или позже их смерти?
   - Через семь лет. Противометеоритную защиту не отключали, просто ее почему-то не успели включить. Компьютер сразу же после удара перевел энергосистему в аварийный режим. Но запас энергии на корабле приличный.
   - На один бросок через подпространство хватит?
   - Даже на два.
   - Тогда готовим корабль к смене режима работы.
   Целую неделю мы работали, не покладая рук, спали урывками, но все же добились своего - теперь крейсер стал нам известен до мелочей и легко подчинялся командам. Иначе и не должно было быть: крейсер "Хомарнох", как значилось в документах, был построен всего 16 лет назад по заказу планеты Догарой на верфях Галактического Сообщества в системе Сириуса по стандартной технологии. Компьютеры на нем стояли наши, двигатели - тоже, да и вся остальная начинка была унифицирована под обычный галактический стандарт.
   Это, так сказать, внешняя оболочка, форма; а вот внутреннее содержание корабля было иным, чуждым нашему разуму. Во-первых - техника, а она была очень высокого качества, однако принципиально отличалась от нашей по методам и формам управления. Боевые флаеры (красивые штучки в форме серебристой капли), например, вообще не имели ручного управления в смысле управления руками. Они повиновались только мысленным приказам в сочетании с движениями глазного яблока. Какой же нужно обладать волей и концентрацией внимания, чтобы не допустить случайного промаха или отвлечения от цели? Да и зачем это вообще нужно, если команды легче, и безопаснее, кстати, отдавать голосом или клавиатурой... Непонятно...
   Этот вопрос - "Для чего бы это нужно?" - мы с Владом задавали себе на "Хомарнохе" десятки если не сотни раз. Такое подчас возникало впечатление, что догаройцы - это прямо-таки какие-то самоистязатели, получавшие удовольствие от создания себе дополнительных трудностей там, где проблема решается в принципе достаточно легко - ведь простота и гениальность неразделимы... Здесь же все иначе... Догаройские роботы, к примеру, весьма гармоничные с окружающей средой с точки зрения эстетики и экологии, были просто тупы, то есть жестко запрограммированы только на одно какое-то задание или действие и не могли оказать вам помощь в сложной и нестандартной ситуации, а управлялись также чисто волевым усилием. Если это был, скажем, пылесос, то только пылесос. На него бесполезно было бы ставить телекамеру, измерительные приборы или, к примеру, использовать вместо стула, как это любил делать Влад...
   Он, кстати, намучавшись с чужими роботами, постоянно ворчал, что догаройцы, мол, забыли снять у себя с мозгов ограничители. Хорошо хоть на складах оказалось около пяти десятков стандартных корабельных роботов обычного образца, даже не распакованных...
   Работая на "Хомарнохе", мы со временем все больше убеждались в том, что догаройская цивилизация оказалась, по-существу, тупиковой ветвью разума. Догаройцы, судя по компьютерным файлам, были знатоками и ценителями тонкой музыки и сложных видов искусства, убежденными эстетами-экологами, но там, где, как говорится, нужна быстрая живая мысль, искра божья - они ни в зуб ногой...
   Что за тонкая эстетическая мысль пришла догаройцам в их бестолковые головы, что они вдруг ни с того ни с сего приобрели на Сириусе этот новенький звездолет? Какая высшая идея погнала их через всю чуждую им Галактику в 18-й сектор? Ведь "Хомарнох" - это первый и единственный (а возможно и последний) крупный звездолет этой планеты, и эти несчастные горе-путешественники даже забыли или не смогли включить противометеоритную защиту, получив, правда уже после гибели, "подарочек" с Земли.
   Они и умерли также нелепо и нелогично, как и жили, умерли все сразу, в один день и час; однако их командир перед смертью успел, как мы поняли, уничтожить файлы с информацией о целях экспедиции. Орие Араи И - так его звали, командора "Хомарноха", и он был человеком, то есть дальним потомком землян... Мы похоронили их всех в пространстве по обычному обряду - загрузили в малый транспортник и взорвали его в полусекундном удалении радиовидимости.
   Долго мы не могли понять причины (или причин)) гибели экипажа "Хомарноха". Да их и не было вообще - никаких видимых причин... И только когда нам пришло в голову вскрыть командирским ключом особые файлы компьютера медицинского центра крейсера, мы поняли, в чем тут было дело... Поняли и ужаснулись этой дикой нелепости, этой страшной мести мироздания тому, кто имеет наглость посягнуть на его основы, вообразив себя богом...
   В компьютере хранились личные медицинские карточки всех членов экипажа. Никто из астронавтов-догаройцев никогда и ничем не болел, все выглядели стройными и красивыми, словно античные боги. Однако, спустя два года после орбитального старта буквально все члены экипажа почувствовали резкое ухудшение состояния здоровья. Экспресс-анализы показали наличие на корабле по крайней мере четырех страшных эпидемий одновременно. Но только по внешним признакам болезни эти можно было отнести к оспе, чуме, холере и тифу, так как их возбудители так и не были обнаружены... Да их и не могло быть на тщательно обработанном корабле, экипаж которого прошел не менее тщательное предполетное тестирование.
   В чем же тут дело, спросите вы? Все очень просто. Обратимся к диалектике как науке. В экологической системе замкнутого корабельного пространства волевым усилием людей (имеется в виду - гуманоидов вообще) были нарушены основные причинно-следственные связи и энергетические цепочки мироздания, то есть - первый закон диалектики. Из крейсера была удалена ( в целях охраны здоровья экипажа) не только болезнетворная, но часть так называемой балластной (то есть бесполезной с точки зрения догаройцев) микрофлоры. Опустела целая экологическая ниша, были отброшены в забвение целые виды, группы, классы живых существ...
   Но у матушки-природы или у отца-создателя (что все едино) "свято место, как говорится, не бывает пусто". Поэтому, для восстановления нарушенного равновесия, в полном соответствии со вторым законом диалектики (где речь идет о количестве и качестве) мироздание совершило качественный скачок; произошел экологический взрыв, и место "отрицательной" микрофлоры заняла "положительная", тем более, что против неее у человека (гуманоида) как раз и нет никакого иммунитета. Кишечные палочки и прочие наши добрые союзники по перевариванию пищи, дыханию и другим полезным делам так взялись за своих хозяев, что за неделю все было кончено... Для догаройца в этих условиях становилась ядом любая пища, его мог убить в два счета даже стакан кефира известной фирмы "Данон".
   Почему же эти невидимые хищники не тронули нас? Опять-таки все очень просто: сработал тест "свой-чужой". Сначала общий фон несколько изменили наши роботы, в которых тоже было немало всякой заразы, то есть работа по восстановлению равновесия началась. А затем... Стоило мне открыть стекло гермошлема, как тут же мои собственные болезнетворные микробы и бактерии, которых во мне миллионы, если не миллиарды, вырвались наружу и дали всем этим местным выскочкам и самозванцам понять, кто тут хозяин. И все встало на свои места - в полном соответствии с третьим законом диалектики.
   Вот и все... Вот вам и информация к размышлению: кто сильнее - человек или природа? Конечно же, человек. Но ведет ли это к добру и порядку, это как раз и вызывает сомнения. У природы нет добра и зла, нет морали и этики, но зато есть система. У человека же зачастую - наоборот, за что он и расплачивается всю свою сознательную цивилизованную жизнь...
   Кстати, Алекс, наш штурман, рассчитал, что траектория движения "Хомарноха" имела конечным пунктом остановки как раз Солнечную систему. Два года крейсер выходил из звездных скоплений и темных гравитационных масс на обычной тяге и уже готов был совершить прыжок в подпространство, когда внезапно вымер весь его экипаж. Остается только гадать, какую судьбу предполагали уготовить нашей старушке Земле эти чистоплюи из системы Сурри-четыре. Какие-то заготовки у них были, это точно. По крайней мере, ни один из людей не в состоянии без специальной подготовки управлять суррианским флаером - это я по себе знаю. А флаеров у них было запасено ровным счетом 35, то есть столько же, сколько их было самих на корабле, и вооружены они были неизвестно чем, а это "неизвестно что" имело невероятную и ни с чем не сравнимую в Галактике разрушительную силу... Скажем спасибо обыкновенной кишечной палочке, предотвратившей интервенцию...
  

6. Ум за разум

   Вот вы спрашиваете, приходилось ли нам на вновь открытых планетах встречать разумную жизнь?... Вы, верно, хотели сказать - мыслящую жизнь?... Мыслящие-то мы все, а вот разумны ли - это, конечно, доказать сложно. Так вот, в ответ на ваш вопрос... Ну, что здесь сказать?... Конечно, приходилось. К счастью, всего два раза... Вспоминать об этом не хочется...
   Вообще-то, мыслящей материи, как я уже сказал, в нашей Галактике много. Во-первых, это мы - потомки переселенцев с Земли. Я могу перечислить, да вы и сами это знаете, около двух десятков расовых типов чисто земного и смешанного вида. Всего-то нас уже более ста миллиардов. Да еще и других гуманоидов порядочно будет, хотя и меньше нас; мы вышли в пространство одними из первых. Кроме того, мы знаем шесть негуманоидных рас - они в основном по своим планетам сидят, так как слишком специализированы и привязаны к определенным условиям.
   У нас в экипаже все пятеро - гуманоиды земного типа. Двое чистых землян - это бортинженер с командиром; штурман родом с планеты Хвост Павлина, инженер по двигателям - с планеты Саламандра, а ваш покорный слуга, второй пилот и ксенопсихолог, родился на планете Маренго, переименованной после одной из революций в Новый Эдем-Три (впрочем, сейчас она называется как-то иначе, но я там давно уже не был).
   Вы знаете, что расселение с Земли проходило в два этапа. В самом начале, еще до открытия подпространственных перемещений, это был тяжкий и длительный путь к ближним звездам. Многие экспедиции погибли, другие исчезли без следа... Это потом стало намного легче осваивать пространство в Поясе Жизни, а в первое время это был сплошной героизм, породивший немало легенд и сказаний....
   Но вот ведь какая штука получается: до сих пор еще (представьте только себе - до сих пор!) в космосе скитаются корабли первых переселенцев. Все или почти все они мертвы: в ледяных креслах сидят замерзшие пилоты, продолжая смотреть в пустоту вечной ночи. Именно такие корабли-кладбища и породили легенды о "Летучих Голландцах", то есть о мертвых капитанах мертвого космоса. Жутко, конечно, встретить такой корабль, но именно для этого и работают в пространстве патрули спасательной службы, получая массу любопытной информации о прошлом.
   Однако, это - не вся еще история. Она, эта история, не умерла до конца, как вы могли бы предположить. Как это? Опять-таки все очень просто. До сих пор еще десятка два кораблей-исследователей живы; в основном все они, отработав свои программы, возвращаются на Землю в обычном режиме, не зная подпространства. Летят они с околосветовой скоростью (мы такие скорости сейчас не применяем: экономически невыгодно да и хлопотно; у нас, в основном, работают плазменные двигатели с горизонтальной магнитной катушкой - фильтром быстрых ионов), и отловить их трудно, даже почти невозможно. Траектории этих кораблей, в отличие от "Летучих Голландцев", просчитаны, и приходится тратить много лишних сил, чтобы убрать с их пути все наше современное имущество, особенно в районах, близких к Солнечной системе. Нас эти странники не замечают и на всех парах спешат домой, пытаясь поскорее донести до землян сведения о тех мирах, где мы давно уже побывали (хотя, в основном, и после них).
   Один из таких кораблей был отслежен с расстояния около четырех световых лет и прибывал в Систему как раз тогда, когда мы по своим делам находились где-то на орбите Нептуна и принимали со складов новое оборудование. Сколько тогда было шума вокруг этого археологического экспоната! Он, как оказалось, пробыл в космосе почти полторы тысячи лет (впрочем чистый полет составил, согласно постулатам, всего лет триста), а единственный оставшийся в живых пилот, очнувшись от анабиоза, сразу же заявил на древнем варварском наречии о какой-то премии в миллиард древних золотых и серебряных монет под названием "доллар".
   Компьютеры подтвердили данную информацию, и этот неандерталец стал владельцем уникальной коллекции древностей, хотя и сам вполне мог бы сойти за неплохой экспонат Галактического музея археологии. Кстати, монеты ему изготовили по древним образцам (от 50 центов до 10 долларов) из обшивки его собственного корабля, то есть получается, что он на своей премии и летал... Бедняга сразу же тронулся умом и. построив где-то в Антарктиде огромный замок, весь остаток жизни, говорят, посвятил подсчету собственной коллекции. Работал он в одиночку и вручную, по 16 часов в сутки, но успевал подсчитать в год (из расчета: две секунды на одну монету в один доллар) всего около 9-10 миллионов, при этом не раз сбивался со счета и к концу жизни успел освоить в подсчетах только пятую часть своего достояния.
   Ученые-антропологи и археологи долго пытались понять, в чем же тут дело, даже снимали его скрытой камерой и показывали на каком-то симпозиуме, но так и не пришли ни к какому выводу. Одни говорили, что вообще все люди в прошлом также до одури любили играть в монетки, другие считали, что тут, не иначе как виновато какое-то космическое излучение... Но потом об этом чудаке забыли, так как один из вновь вернувшихся из глубин космоса древних людей вдруг заявил, что ему за его подвиг положен гарем. Компьютеры и на этот раз подтвердили наличие такого контракта, но вдруг оказалось, что "гарем" - это спецподразделение примерно в полторы десантные дивизии, причем скомплектованное исключительно из молодых женщин. Пришлось объявить по всей Солнечной системе спецнабор в ученицы к знаменитому археологу, но затем посыпались многочисленные жалобы от студенток, и гарем прикрыли, заменив девиц биороботами с особой программой.
   Да это еще что... Прилетают обратно на Землю пусть и сумасшедшие, но все-таки в чем-то управляемые экземпляры, к тому же их мало. А вот что происходит, когда прибыв на планету назначения, звездоплаватели вдруг узнают, что их собственные земляки живут тут уже лет пятьсот... Это и описать страшно, и сказать невозможно, а надо видеть собственными глазами!... Неописуемый гнев и дикое раздражение охватывают толпы горе-переселенцев (а ведь на некоторых кораблях сменилось за время пути по пять-шесть поколений, если не больше). Иммиграционная служба тратит немало сил и средств на социальную и психологическую реабилитацию древних пришельцев, но, как правило, без особого толку. Всегда или почти всегда эти люди требуют современный звездолет и исчезают в глубинах пространства, добираясь до самого края Галактики. А совсем недавно пару таких кораблей заметили уже в межгалактических просторах: они, судя по всему, двинулись в Большое Магелланово Облако... Что, если и там мы их когда-то обгоним каким-либо сверхъестественным для сегодня способом, что будет тогда? Тогда эти несчастные, посчитав, что их вновь обманули, наверняка потребуют аудиенции у самих Вершителей или у Господа Бога...
   Вы видите, как тяжело подчас бывает разобраться с собственной, близкой нам по происхождению формой мыслящей материи. Что уж тут говорить об иных формах? Там и проблемы другие, подчас совершенно нелепые и непостижимые для нашего разума.
   Однажды нам пришлось все это испытать на собственной шкуре. Мы тогда получили задание поставить маяки во вновь открытой системе за пределами кольца Галактики. Вы, видимо, знаете, что заселенный пояс нашего Млечного Пути, не так уж и широк. Центр Галактики, где господствуют разнообразные перегибы и искривления мощных гравитационных и энергетических полей и даже самого пространства-времени, до сих пор еще не изучен до конца. Но там нет и никогда не было обитаемых миров - ничто живое не в силах существовать в этом зверском сгустке энергии. Слабо освоены и окончания обеих ветвей Галактики, а также группы звезд, лежащие вне ее плоскости и соседние области темной материи - так называемые Темные Миры.
   Так вот, мы впервые в жизни оказались за пределами плоскости ребра нашего мира и увидели свой Млечный Путь как бы со стороны или сверху. Зрелище уникальное, скажу я вам, и потрясающее: масса звезд и какие звезды - не ребро, не сгусток одной полосы, как это видно, например, с Земли, а именно вся плоскость Галактики, расстилающаяся перед тобой мощной спиралью. Но это только перед глазами. Оглянешься назад - и видишь сплошную черноту, пустоту, даль неизведанную в проблесках чужих неведомых миров - аж сердце захватывает какой-то вселенской тоской... Но вновь оглянешься, посмотришь на свой родной мир - и на душе становится весело и спокойно.
   Таким именно мы видели ночное небо и с той самой планеты, где на наши головы обрушились очередные приключения: в одном полушарии - все небо в ярких веселых звездах, в другом - чернота и пустота. Планета эта входила в систему звезды типа желтый карлик и оказалась единственной из шести планет, приспособленной для жизни. Мы сразу же поняли это, как только увидели ее изумрудный наряд. Так ее и назвали (нет, не мы, а дальняя разведка) - "Зеленый Мир", то есть "Гринпис". Аккуратная, красивая планетка с парой-тройкой океанов и горных систем, массой морей и материков, вся покрытая зеленью от экватора до самых полюсов - настоящая жемчужина в этом чуждом темном мире. Никаких полярных шапок и пустынь мы в этом раю не обнаружили.
   ...Начали по традиции с экватора. Влад остался на корабле, а мы, все четверо, спустились вниз. Два витка вокруг планеты, затем выход на экватор и поиск удобного места для посадки. Автоматы к этому времени уже суток пять анализировали обстановку на предмет поиска следов цивилизации, но не нашли ничего - ни городов, ни ни заводов, ни энергоузлов, ни транспортных сооружений, ни систем защиты, связи и контроля, ни обработанных полей - ничего... Короче, эпоха мезозоя, как на Карнаксе. А поскольку до нас тут еще никто не был, то сразу же возник вопрос о так называемом браконьерстве, то есть о пополнении пищевых запасов нашего корабля.
   Именно с этого мы и решили начать после того, как установили первый маяк, установили на удивление быстро и без проблем. И добыча как раз кстати подвернулась - этакая грациозная козочка вдруг выскочила из-за зеленого куста: в зубах листочек и на нас смотрит, будто бы людей никогда не видела. Конечно же не видела... Ник поднимает свой свою пушку, и... - ни звука, ни вспышки. Что такое?... Ясно: энергозапас бластера на нуле.
   - Ты что же это за оружием не проследил? - укоризненно качает головой Майкл и поднимает свой бластер, предварительно взглянув на стрелку - у него все в норме. А козочка все стоит и вроде бы как даже улыбается: попади, мол, если сможешь... Майкл нажимает на спусковой крючок, и ... - та же самая картина: боезапаса нет.
   - Только что был, - бормочет Майкл и зачем-то дует в ствол, потом подозрительно оглядывается, будто бы все. что нас окружает - это не реальность, а театральная декорация, и командует. - Все в модуль! Занять места по боевому расписанию!
   Я, как второй пилот, сажусь к пульту и беру управление на себя. Вокруг модуля на экранах обзора - тишина и покой; козочка, или что она там на самом деле, по-прежнему стоит и безмятежно жует травку. К ней подходят еще две такие же козочки, безразлично смотрят на нас и принимаются за кормежку.
   ... Непуганая природа. Но что-то здесь не так...
   - Взлетаем? - спрашиваю у Майкла.
   - Нет, - мотает он головой. - Что толку взлетать, если что-то неясно? Надо все выяснить до конца, по инструкции положено.
   - А маяки? - уныло и безнадежно спрашивает Алекс. Он уже понял: вездеход ему здесь не дадут и на рыбалку одного не отпустят.
   - Маяки подождут, - упрямится командир. - Включаю защиту модуля. Подождем, у нас еще мало информации.
   Ник тем временем разбирает до винтика оба бластера, ничего подозрительного, естественно, не находит и собирает их вновь. Заряжает их, потом задумчиво оглядывает нас всех, словно выбирает, на ком испробовать исправность оружия.
   - Проверить бы надо, - замечает он, - вдруг что не так.
   - Здесь что ли? Тут же одни приборы. - У Алекса лезут глаза на лоб.
   - Да нет, выйти надо. - Ник вертит в руках бластер.
   - Хорошо, - соглашается Майкл, - выйди в шлюз, открой люк и выстрели вниз, под дюзы. Но не в сторону, понял?
   - Понял. - Ник уходит и через минуту, криво улыбаясь, возвращается. - Все в порядке, шеф, зарядка на нуле. - Он бросает бесполезное оружие в ящик.
   На экране между тем сплошная иддилия. Стадо козочек возрастает до десятка. Некоторые из них щиплют травку прямо возле посадочных штанг модуля, у самой кромки защитного поля. Две-три из них, наткнувшись на поле, мотают в недоумении рогами и уходят в сторону... На поляну тем временем выходит пара зверей покрупнее. Судя по безразличной реакции козочек эти живые танки - отнюдь не хищники. Они также мирно щиплют траву и обгладывают кусты. Потом один из этих "носорогов" приближается к штанге модуля и трется об нее спиной, довольно хрюкая. Нет, трется-то он, конечно, не о штангу, а о силовое поле, но, похоже, ему это безразлично. Довольно похрюкав и помахав хвостом, монстр выкладывает прямо под штангу солидную кучу удобрений и гордо удаляется.
   Внезапно картинка резко меняется. Козочки поднимают уши, настораживаются и быстро срываются с места, вереща почти в ультразвуковом диапазоне. Огромные "танки", хрюкая, тяжело топают за ними. На поляну двумя прыжками врывается громадная серебристая кошка (Алекс аж замирает от восхищения, узрев это чудо!), нюхает следы, обиженно воет и разбрасывает задними лапами кучу, оставшуюся от "танка"... Оказывается только для того, чтобы положить на ее место свою, раза в три помассивнее.
   Ошметки "удобрений" повисают прямо в воздухе на защитном куполе, и биоавтомат бодро выдает анализ продуктов метаболизма, приближенный к земному. Значит, твари-то местные вполне съедобны, вот только как их застрелить? Или наши бластеры неисправны, или... А что "или"?... Неизвестно...
   - Ну, что, так и будем сидеть? - нетерпеливо замечает Алекс. - Одно из двух: или на выход, или на старт. Так? - он поворачивается ко мне.
   Я киваю головой и смотрю на Майкла. На лице командира в течение нескольких минут отражается борьба двух схлестнувшихся между собой инструкций. Однако, в конце концов, параграфы инструкции по установке маяков (видимо, как более сильные) побеждают.
   - Взлетаем! - командует Майкл. - Ключ на старт!
   Давно уже никто не знает, что означают эти слова: "Ключ на старт", но говорят их в эти секунды все стартующие с поверхности планет. Так повелось испокон веков.
   Двигатели работают ровно, отрыв проходит как обычно. Я облегченно вздыхаю, так как еще за секунду до того втайне опасался, как бы на этой загадочной планете не вышла из строя вообще вся наша энергетика.
   - Набирай сразу пять километров и двигайся по экватору, - командует Майкл.
   Я киваю: маршрут давно известен.
   - До цели полета 10 тысяч миль, - докладывает штурман. - Может быть, через космос прыгнем, командир? Короче будет.
   - Нет, пойдем над поверхностью, надо осмотреться.
   - Ну тогда у нас впереди четыре часа, - усмехается Алекс. - Я, пожалуй, тогда и посплю.
   ... Однако именно в это мгновение наш полет заканчивается. Двигатели продолжают ровно работать, но мы останавливаемся прямо в воздухе, зависнув метрах в пятидесяти над поверхностью... Остановка не мгновенна, иначе нас просто размазало бы по приборным системам, несмотря на ремни безопасности. Нет, просто мы каким-то образом тормозимся, словно увязая в чем-то упругом и мощном. "Совсем как те зверюшки, наткнувшиеся на наше защитное поле", - отдается в мозгу шальная мысль.
   - Назад! - кричит Майкл, и я, повинуясь голосу командира, сажаю модуль на тот же самый пятачок, с которого мы только что стартовали. На лбу выступают капли холодного пота: "Ловушка! Мы попали в какую-то ловушку!" Майкл автоматически включает защиту.
   Сидим, молчим, не знаем, что делать дальше. Молчание прерывает встревоженный голос Влада с орбиты.
   - Что у вас там случилось? У меня тут Тим доложил, что принял чужое сообщение, расшифровка через пять минут. Что, чужаков встретили?
   - Да нет, пока еще нет, - прокашлявшись, отвечает Майкл, - но странностей и без того хватает.
   - Ты вот что, - вмешивается Ник, - проверь-ка по моему приемнику: мы маяки поставим или нет?
   Минуты две тягостного ожидания (а что, собственно, ожидать, если мы перед спуском с орбиты своими собственными глазами убедились в том, что маяки наши через две недели будут стоять на месте). Наконец голос Влада:
   - В порядке! Все четыре на месте!
   - А мы там на экране есть? - догадывается спросить Майкл.
   - Сейчас две точки - вы и первый маяк, а через две недели только четыре маяка и все...
   - Понятно, - угрюмо замечает Алекс, - нас уже не будет...
   - А в чем дело-то? - недоумевает Влад.
   Майкл пытается что-то ответить, но его перебивает голос Тима.
   - Чужое радио. Содержание: опасная высота полета, превышающая разрешенную для этой планеты высоту над поверхностью в шесть додлигов. Принятые меры: остановка летательного аппарата без причинения ущерба биомассе. Вывод: дальнейший полет разрешен на высоте не свыше шести додлигов от поверхности. Итог: передано с применением средств связи данной биомассы. Ответ не требуется. Это все. Шесть додлигов, - от себя добавляет Тим, - это 48,6 метра. Следовательно, один додлиг - это 8,1 метра.
   Тим умолкает.
   - Что за чушь? - у нас вытягиваются лица. Садились мы на девственную планету и вдруг ни с того ни с сего встречаемся с каким-то чуждым разумом, безразлично именующим нас биомассой. Это нас-то - Алекса, Майкла и обоих Ников - называть просто биомассой!? Да никто во всей Галактике никогда не осмелился бы на подобную наглость! Вот что значит покинуть плоскость своего родного мира. В первом же месте вляпаешься в историю...
   - Эй, вы там, биомасса! - смеется с орбиты Влад. - Делать-то что будете?
   - А ничего, - огрызается Майкл, - следовать программе будем. Только на низкой высоте. Понял ты там это, сверхчеловек?
   - Это-то я понял, - кивает Влад. - Я говорю, как выбираться-то оттуда будете?
   - А ты направь запрос в ихний центр связи, к этим местным управителям, - советует Алекс. - пусть разрешат нам взлет.
   - Некуда, - разводит руками Влад, - некуда направлять вашу просьбу. источник связи не пеленгуется. Его будто бы и нет вовсе.
   - Так не бывает, - упрямится Алекс. - Мы вот еще парочку раз ткнемся в потолок, а ты следи, откуда сигнал придет.
   - Ты что, думаешь, они глупее тебя? - осаждает штурмана Майкл. - Пока не выполним программу, никаких тычков в небо! А там посмотрим...
   - А там мы выберем себе по маяку (нас же тоже четверо) и сдохнем каждый возле своего, - с ухмылкой тянет Ник. - Представляете: маяк, а рядом с ним кучка костей. Романтика! Мементо мори! Так и будут звать эти маяки - Майклов маяк, Алексов маяк, а нас вот с Ником путать будут, не иначе. Тогда мой - это вот первый, что рядом стоит. Открывайте, ребята, дверь, мне сходить пора.
   - Всем нам пора сходить, - говорю я, - с ума сходить пора при таком раскладе дел.
   - Ничего, мы еще поборемся! - грозит кому-то пальцем Майкл. Воображаемый соперник - это его стихия, здесь Майкл неподражаем как фонтан в летнюю ночь.
   - Давай, - говорит он мне, - на бреющем полете двигай на место, да по сторонам смотри внимательно - вдруг что-нибудь интересное и приметишь.
   Летим мы долго, часов десять-одиннадцать. Оно и понятно: когда идешь на высоте всего метров сорок пять, то держишь тысячу, не больше. Внизу лес да вода, опять вода и снова лес - скукотища смертная, хоть бы две-три горы для разнообразия...
   И тут меня осенило! А ведь горы-то здесь, на Гринписе, выше этих злосчастных шести додлигов. Как у них, интересно, с поверхностью, у этих самых гор? Додлиги от уровня моря считаются или от любой горной верхушки? В первом случае вершины гор должны отличаться по цвету растительности от подножия. А Тим, доложу я вам, уже выдал нам к этому времени аналитические данные о том, что невидимый защитный экран поставлен (вероятность - 73%) какой-то древней погибшей (вероятность - 64,3%) цивилизацией типа Странников в экологических целях (вероятность - 91%). Планета законсервирована неизвестно для каких целей, и управляет ей скорее всего автоматика (вероятность - 94,9%).
   Все это Влад выяснил, когда пытался (с помощью Тима, естественно) три раза поднимать с поверхности Гринписа специально для этого туда опущенную геофизическую ракету. Все три раза следовало непеленгуемое предупреждение о нарушении экологической системы планеты, а затем ракета была уничтожена с формулировкой: "Биомасса отсутствует, механизм командам не подчиняется. Ликвидировать". Ракета не взорвалась и не упала на планету - она просто исчезла, как и куда - неизвестно...
   Так вот, вернусь к своей мысли. Если вершины гор не лежат в сфере действия защитного поля, то там не будет вечной зелени, которая на поверхности благополучно растет даже и на полюсах. И если уж гора выходит за поле, то и что-то иное может выйти за это же поле.
   С другой стороны, если это неизвестное силовое поле равномерно обтекает всю поверхность планеты, то и говорить об этом никому не стоит... Но проверить все-таки нужно...
   Случай для этого выдался где-то через полчаса. Впереди замаячила гряда серых скал явно выше шести додлигов. Локатор подтвердил это - скалы имели высоту где-то около 80 метров. Скалы безлесные, голые как пальцы старой скрюченной руки, просветов между ними почти нет - стоят сплошной стеной, а облетать их - терять лишних часа два и без того утомительного пути.
   - Ну что, командир, рискнем? - показываю Майклу взглядом на скалы.
   - Давай! - понимает он меня с полуслова. - Только скорость убери.
   Кладу руку на реверс и почти ползком переваливаю через эту злосчастную гряду скал, каждый миг ожидая остановки. Ничего, однако, не происходит. А на самой верхушке одной из скал я замечаю на слое почвы изумрудный ковер густой травы и несколько вечнозеленых деревьев. Это означает, что никто нас не пропускает, но мы сами как-то протискиваемся, не нарушив каких-то там правил дорожного движения. Интересно, что это за правила такие, и где же притаилась эта чертова дорожная полиция, что штрафует без знаков и предупреждений?
   Как бы в ответ на эти мысли на экране возникает Влад:
   - Вам телеграмма из центра управления полетами.
   Надо же, думаю, еще и шутит, тебя бы на наше место! Тим выдает следующее:
   - Чужое радио. Содержание: пояснение к правилам полетов. Высота разрешенного прохода над объектом выше шести додлигов увеличивается на те же шесть додлигов, не считая высоты самого объекта. Вывод: разрешить в дальнейшем полете совершение двух ошибок без ущерба биомассе.
   - Ребята, вы слышите - вас премировали и перевели в следующий уровень игры! - Это вновь Влад появляется на экране. - Учтите, я не смеюсь, а констатирую факт: чужой дяденька заметил вас в своей игрушке "Денди" как разумный объект. Гордитесь!
   Мы молчим. Да и что тут говорить? Влад, ясное дело, переживает, но хочет нас поддержать, потому и делает вид, что шутит. Да и с поверхностью теперь все ясно - она обтянута полем как морской тюлень своей кожей. Это и есть, по-существу, самая настоящая кожа, хранящая планету от катаклизмов. Но почему же тогда эта кожа, то есть силовое поле, действует только в одну сторону, пропуская на планету все, но не выпуская ничего выше уровня средней высоты птичьего полета?
   Тим решал эту проблему около семи минут, выдав 4,5 тысячи вариантов ответов. Вот наиболее разумный из них: именно так и сохраняется экологическое равновесие. Почему?... Это очень просто: сверху может упасть что угодно, в том числе и естественное тело - метеорит, скажем, а снизу взлететь захочет только искусственный объект. Вот вам и весь контроль над возможным ходом эволюции. Если на этой планете и есть какие-либо приматы, то они, даже став людьми, никогда не выйдут в космос, даже самолет, скорее всего, никогда не построят...
   Итак, мы - пленники этой планеты с загадочными условиями воздушного дорожного движения, да и всей жизни вообще. Влад прав - все это похоже на компьютерную игру, исход которой заранее неизвестен. Но работать-то ведь надо? Да и на планете этой, не считая того, что электронное оружие не работает, жить вполне можно - и воздух есть, и пища. Ник, наш инженер, после установки второго маяка сделал весьма кстати очень важное изобретение - лук со стрелами и подстрелил-таки козочку. Мы, устав от напряженного перелета и всей прочей нервотрепки, изжарили ее на вертеле и с удовольствием съели, запив вкусной минеральной водой из ближайшего источника: их тут очень много и все разные. Потом долго молча сидели у костра.
   - Красотища-то какая, прямо рай, - сыто улыбаясь произносит Ник. - А мы все летаем и летаем, зачем и куда, спрашивается? Да еще и постулаты нарушаем.
   Дались ему эти постулаты - словно молитву читает.
   - А что, мужики, - заявляет, потянувшись до хруста в костях, Алекс, - может быть, назад, к матушке-природе? Все равно нам отсюда не вырваться, а все, что нужно, нам на ракете сбросят - Влад нас не забудет.
   - Похоронное бюро "Влад и К", хороним заживо, - задумчиво замечает Майкл.
   - Почему это похоронное бюро? - возражает Алекс. - Это просто тюрьма с пожизненным заключением. Большая тюрьма - мест этак миллиардов на пять будет.
   - И никакая это не тюрьма, - вставляю я. - Здесь, мужики, все гораздо сложнее, как мне думается; вернее, все проще - ведь говорят же, что все гениальное просто. Вот, посмотрите на Ника. Чем он, по-вашему, занят?
   - Как чем? - ершится Ник, который с помощью пассатижей, газовой горелки и прочего инструмента заготавливает из обеденной металлической чашки с полдюжины наконечников для стрел. - Как чем? Жрать захочешь - и не на то решишься.
   - Вот именно, - подтверждаю я, - когда жрать захочешь. А теперь послушайте меня, друзья. Мне кажется, что мы являемся сейчас участниками эксперимента, который проводится отнюдь не древними роботами, а чужим холодным разумом и именно сейчас и здесь. Если бы на планете было всего лишь одно силовое поле без дополнительных условий, то как объяснить, что бластер не работает, а силовое поле посадочного модуля в порядке?
   Все пожимают плечами и молчат.
   - Не знаете? И я не знаю, но догадываюсь, что наши невидимые хозяева ряд условий поставили именно для нас, а не просто так для всей планеты. Мы, как верно заметил Влад - участники какой-то компьютерной игры, в которой должны либо победить, либо принять все ее условия безоговорочно.
   - Так это же здорово! - восклицает Алекс (он у нас умный!). - Значит, у нас есть возможность выбраться отсюда!
   - Да, - киваю я, - я тоже так считаю. Возможность есть, но только одна. Если мы ее упустим, второй такой нам уже не дадут... Дадут другое...
   - Что? - настораживаются мои собеседники.
   - Посмотрите на Ника. Видите: он изготавливает древнее оружие. Вы тоже скоро займетесь тем же самым. Просто он как изобретатель лучше всех нас адаптирован к обратной эволюции.
   - Обратная эволюция? - хором восклицают Майкл с Алексом и лица их сереют. Ник, словно не замечая моих слов, сосредоточенно прикручивает наконечник к древку.
   - Да-да, контрэволюция, или, если хотите - регресс! Именно такую игру и предложили нам наши радушные хозяева. Сегодня у нас не работает оружие, завтра изменятся условия полета, а что будет послезавтра - кто знает...
   - Слишком уж мрачно ты все рисуешь, - улыбается Ник. В глазах его растет древний инстинкт охотника. - Посмотри, сколько добычи вокруг! За неделю мы столько настреляем! Погодите, я и вам луки сделаю.
   - Мне копье, - заявляет Алекс. - Мечтаю повесить через плечо шкуру серебристой суперкошки.
   - Один мечтал, да в суп попал, - ворчит Майкл. - У тебя что, тоже древние инстинкты проснулись? Скажи, - он оборачивается ко мне, - сколько у нас времени в запасе?
   - Думаю, что, начиная с рассвета, часов около сорока-пятидесяти, то есть как раз столько, чтобы поставить два маяка. А потом начнется что-то совсем иное.
   - Что именно?
   - Кто это может знать? - вопросом на вопрос отвечаю я. - Какой-то ущерб для биомассы.
   - Значит часов сорок-пятьдесят, - размышляет Майкл. - Пройдемся по полюсам. На какой полетим вначале - на северный или южный?
   - На тот, куда короче, - улыбаюсь я.
   - Да, ты прав, - соглашается Майкл, не принимая или не понимая шутки. - Нужно запросить у Тима все возможные варианты следования. Последний перелет - с полюса на полюс - самый длинный. Возможно, в этом и кроется какая-то разгадка... Но скажи, - он в упор смотрит на меня, - они не начнут нас отключать раньше?
   - Нет, не думаю, - пожимаю я плечами. - Вряд ли в их интересах не дать нам закончить нашу работу. Ссориться со всей Галактикой? Таких дураков нет. Тут же явится пред ясные очи этих игроков половина тяжелого галактического флота. Планету в миг разнесут в клочья вместе со всеми ее таинственными обитателями. Другое дело - случайная гибель разведчиков после выполнения задания. Да, может быть, еще и не всех убьют, кто знает?
   - Спасибо, успокоил, - кивает Алекс. - Если так, то надо срочно что-то изобрести, чтобы провести за нос этих гадов.
   - А может они и не гады вовсе, - меланхолично замечает Ник, привязывая наконечник к очередной стреле, - а может у них и носа-то нет. Да, - ворчит он, - мелкая нынче антилопа пошла, много стрел надо, а глаз уже не тот.
   - Молчи, абориген, - вздыхает Майкл, - мне бы твои заботы. Старт с любой поверхности невозможен, понимаешь ты это или нет?
   Ник пожимает плечами, но в этот момент в глазах Алекса вдруг зажигается какая-то искра.
   - Поверхность, поверхность, - бормочет он. - Но ведь поверхность состоит из точек, а отдельная точка, как известно, не имеет поверхности...
   - И что из этого? - спрашиваю я.
   - Стартовать нужно не с поверхности, а с точки, вот что! И чем быстрее, тем лучше!
   - Где же ты найдешь такую точку?
   - А мы ее сделаем!
   - Как это "сделаем"?
   - Сейчас объясню...
   С трудом дожидаемся рассвета. Готовимся сразу уйти в космос, но Ник упрямо старается протащить на борт свой лук со стрелами.
   - Зачем это тебе? - пытаемся мы образумить его, но он упрямо стоит на своем:
   - Так ведь бластеры-то не стреляют, а это какое-никакое, но все-таки настоящее оружие.
   - Совсем одичал, и всего-то за два дня, - констатирует Майкл. - Как же мало человеку подчас надо. Ладно, полезай с луком, абориген.
   Усаживаемся в кресла и начинаем подъем. Как, спросите вы? Не скажу, что на этот раз все было просто. Сначала мощные домкраты (только механика, никакой электроники!) поднимают модуль на точно отцентрованной игле. А потом старт. И что вы думаете?
   Да, вы правы - модуль встает на этой дурацкой высоте в шесть додлигов и ни с места! Садимся назад, в полной растерянности и в смятении чувств. В чем же тут дело?
   - Вам телеграмма из ЦУПа. - Это опять Влад с орбиты. - Получите и распишитесь.
   Вслед за ним эфир занимает Тим с уже привычным набором фраз:
   - Чужое радио. Содержание: второе пояснение к правилам полета. Стартом является первоначальный отрыв от поверхности, в том числе непосредственно после посадки. Характер тягового усилия не имеет значения, промежуточные состояния не учитываются. Вывод: разрешить в дальнейшем полете совершение двух ошибок без ущерба для биомассы.
   - Ишь ты, ничего не засчитал - ни ошибку, ни успех, - замечает Ник. - Чего же это он прямо сюда не сообщает, а в космос?
   - Боится, наверное, что засекут, - отвечает Алекс. - В космос-то излучать удобнее, чем на одну фиксированную точку поверхности.
   - Ну и как там с полюсами? - спрашивает Майкл. - Куда полетим - на юг или на север?
   - В принципе все равно. - Алекс внимательно изучает карты обоих полушарий. - Но вот на юге, к примеру, почти совсем нет гор до самого экватора, а на севере, напротив, их очень много. А что это значит?
   - Что? - переспрашивает Майкл.
   - А это значит, - торжественно произносит Алекс, - что линия силового поля на юге по вертикали почти прямая, а на севере - очень ломаная. Там есть несколько высоких пиков - километров по шесть-семь.
   - А снег? На этих горах есть снег?
   - Здесь, на Гринписе, вообще нет снега. Вершины зеленые до самых верхних камней.
   - Верхние камни, верхние камни, - пытается что-то осмыслить Майкл, но мысль ускользает. - Ладно, все это потом! Полетели на северный полюс.
   - Нужно понимать, что мы входим в третий уровень игры? - спрашиваю я неизвестно у кого, выруливая на положенную высоту в 5,5 додлига.
   Все молчат. И так уже ясно, что север с его изломами силового поля означает для нас гораздо больше, чем юг.
   - Почему в третий? - бурчит себе под нос Алекс, продолжая рассчитывать курс. - Судя по этой мешанине гор и равнин, мы попадаем сразу в четвертый уровень.
   - Где и решится, наконец, наша судьба, - ехидно добавляет Ник, прижимая к груди драгоценный лук со стрелами.
   - Вам радио из ЦУПа, - вмешивается в разговор Влад с орбиты. - Обойдусь без Тима, сообщение короткое: вам разрешено совершить четыре ошибки без ущерба биомассе. Желаю успеха...
   - Ничего себе информация! - восклицает Алекс. - Значит, мы как раз в точку попали!
   - Как пальцем в небо, - комментирует его слова Ник. - Где она, эта твоя точка?
   - Ник, ты гений! - внезапно кричу я и едва не выпускаю управление из рук: настолько все становится для меня вдруг ясным и понятным. - Именно пальцем в небо! Алекс, быстро ищи на карте вершину в виде конуса, чтобы у нее самая верхушка была как игла. Сядем на нее и взлетим, ничего не нарушив. должна же такая здесь где-то быть, точно говорю - должна!
   Появляется новая, хотя и очень слабая, надежда на благополучный исход.
   - Ты же сам вчера говорил про одну лишь попытку, - непонимающе смотрит на меня командир. - Мы совершили уже две (хотя, если первая не в счет, то одну), а ты предлагаешь третью? Нас не уничтожат?
   - Я говорил про одну возможность, а не попытку. Попыток может быть сколько угодно, а возможность только одна. Понимаешь, где-то обязательно должна быть дырка в небо, и наши хозяева это знают, но не могут ее убрать, эту дырку.
   - Как это "не могут"? Объясни.
   - А я и сам этого не знаю, просто чувствую, и все тут! Интуиция!
   - Да, - кивает головой Ник, - далеко мы уедем на твоей интуиции, тезка. Будем здесь сидеть до второго пришествия...
   - Второе пришествие, - шепчу я похолодевшими губами, и мне, наконец, открывается вся истина. Открывается сразу, как озарение, как удар. - Второе пришествие... Братцы, мы спасены! Я все понял!
   - Что с тобой? - кричит мне в ухо Майкл, так как модуль наш, потеряв управление, начинает совершать волнообразные движения. - Срочно садимся! Беру управление на себя!
   - Да, садимся, - как во сне киваю я, - нам нужно кое-что обсудить...
   Небольшой пятачок полянки среди бескрайних лесов ничем не отличается от места нашей первой посадки. Те же изумрудной красоты деревья, та же сочная трава, те же звери и птицы.
   - Ну, давай, выкладывай свою идею, - откидывается в кресле Майкл, смахивая пот со лба. - Напугал же ты меня, прямо за рулем отключился.
   - Отключишься тут, - волнуюсь я, пытаясь не расплескать в душе только что полученное откровение свыше. - Короче, так поступим. Мне сейчас некогда все вам тут объяснять, каждая секунда дорога. Сами все поймете по ходу дела. Я буду действовать, а вы слушайте. Согласны?
   Все молчат, а Ник на всякий случай крепко сжимает в правой руке стрелу с наконечником из железной кастрюли, в которой мы раньше варили суп. Мне, естественно, никто не верит; ну и черт с ними, сейчас сами все поймут!
   - Влад! - выхожу я на связь с орбитой. - Срочно сделай запрос в центр или найди в памяти Тима данные о корабле под названием "Шесть додлигов". Чей корабль и так далее. Понятно?
   - Понятно, - после некоторой паузы отзывается Влад. - Вообще-то ничего непонятно, но сделаем. Часа через два вас устроит?
   Я смотрю на хронометр.
   - Вполне... Мы сейчас подстрелим козу и будем ее жарить, чтобы оправдать перед нашими хозяевами причину посадки. Есть, мол, захотели, спасу нет. А ты тем временем поищи в северном полушарии компактную массу металла ровно в шесть додлигов высотой, то есть в 48 метров 60 сантиметров. Координаты этой штуки по радио ни в коем случае не передавай - это может оказаться ключом к нашему уничтожению или, по крайней мере, к активизации этой чуждой системы. Ты меня слышишь?
   - Слышу... Где искать эту вашу железку?
   - Не знаю. Где-то на севере, в горах. Но там, где мы уже были, ее нет... И еще... Пришлешь нам сюда второй модуль, но не наш, а тот боевой флаер, что мы контрабандой с "Хомарноха" сняли.
   - Ты с ума сошел! У него же сенсорное управление!
   - А, черт с ним, справимся, если жить захочется. Зато и защита у него - дай Боже, да и оружие - тоже!
   - Вы что там, воевать задумали, ребята? Это же безумство - вчетвером против целой планеты, да еще с какими-то невидимками.
   - Ну, это уже не твоя забота. Ты лучше слушай дальше. Пришлешь на флаере с полдюжины роботов и ящик биомассы.
   - Какой еще такой биомассы? - опешил Влад.
   - Экий ты непонятливый, - с упреком говорю я, - живой, конечно, биомассы. Короче, собери десятка два реакторных котов и затолкай их в какую-нибудь емкость, но чтобы не вырвались и друг друга не передавили. Пусть послужат во славу Галактики и разведфлота. Мы их потом к медалям представим.
   - Посмертно? - уточняет Влад.
   - Как повезет, - не принимаю я шутки. - Запомни: у всех, повторяю, у всех роботов в памяти должны быть данные о координатах "Большой Железки" и о судьбе того корабля. А еще эти же данные напиши от руки и прилепи к клетке с котами, но чтобы они не содрали... Теперь все... Связи больше не будет. Ты все понял?
   - Все, - вздыхает Влад. - Ни пуха вам, ни пера.
   - К черту! - отрезаю я и сплевываю через левое плечо, едва не попав при этом на коленку Алексу, но он, озабоченный судьбой несчастных котов, не замечает этого. Затем достаю десантный нож и всаживаю его в рацию по самую рукоятку. На панели раздается треск и загорается аварийный сигнал: "Связь нарушена!"
   - Ты что это делаешь? - хватает меня за руку Майкл. - Совсем с ума сошел?
   - Она нам больше не понадобится. Пусть теперь наши хозяева поищут иной способ передачи нам условий полета. А мы лучше закусим козлятиной. Кстати, Майкл, проверь силовую защиту модуля; я так думаю, что ее уже нет.
   Майкл щелкает тумблерами, но стрелка остается на нуле. Он бледнеет.
   - Точно, нет защиты.
   - Тогда нам осталось три ошибки без ущерба биомассе, - констатирую я.
   - А может быть, и две, - кивает Алекс на покалеченное радио.
   - Может быть, и две, - соглашаюсь я, хотя в душе надеюсь все-таки на три. - Хватит болтать, пора охотиться, а не то и поесть свежатинки не успеем.
   Оказывается, я зря волнуюсь. Пока мы выбираемся из модуля, Ник уже приступает к свежеванию туши.
   - А теперь выкладывай все как есть, - надвигаются на меня Алекс с Майклом. - Ник и без нас тушку поджарит. А ты говори, в чем тут дело.
   - Во втором пришествии, - скромно отвечаю я.
   - Ты что, того? - вертит пальцем у виска Алекс. - В религию ударился?
   - Да нет, ребята, не в этом дело. Помните слова Ника: "ждать до второго пришествия"?
   - Ну и что из того?
   - Так ведь в этом-то и состоит весь смысл программы наших хозяев и всего защитного поля - ждать второго пришествия. Понятно?
   - Не совсем, - пожимает плечами Алекс.
   - Честно говоря, и я не совсем понимаю, что это за поле такое и откуда оно взялось на этой планете, - признаюсь я, - но одно мне понятно: когда-то, возможно очень давно, на планету совершил посадку чей-то корабль под названием "Шесть додлигов", экипаж которого, видимо, серьезно повредил экологию этой планеты-заповедника.
   - А ведь действительно это заповедник, - перебивает меня Ник. - Как же это я сразу-то до такой простой истины не додумался? Ведь в заповедниках охотиться запрещено.
   - Оружие применять запрещено, - уточняю я, - а на уровне биомассы питайся, пожалуйста, сколько влезет. Или ты поешь, или тобой закусят.
   - Отсюда и ограничения полетов, - подхватывает Алекс, - и эти шутки с энергией.
   - А как же ты думал? - продолжаю я. - Ведь заповедник же! Теперь на всей планете верхняя граница передвижений лежит на уровне высоты этого корабля, а именно - на отметке 48,6 метра, что и означает "Шесть додлигов".
   - Почему именно так?
   - Видимо, в тех же целях экологической безопасности. Если уж есть один корабль данной высоты, то другого выше указанного стандарта быть не должно.
   - А я-то считал, что додлиг - мера длины, - качает головой Майкл.
   - Все мы так думали, - успокаиваю я его, - даже наш всезнайка Тим. А нам, оказывается, любезно сообщили название корабля вместе с его высотой, выше которой залетать не положено.
   - А условия полетов - они откуда взялись? - продолжает Майкл.
   - Наверняка они родились в ходе борьбы защитных систем с пришельцами и потом уже в готовом виде были предъявлены нам. Ко второму пришествию система подготовилась основательно.
   - Но ведь мы же до сих пор не знаем всех этих условий, - развивает свою подозрительность Майкл. - Что же с нами будет?
   - А ничего страшного, шеф, - заявляет Ник, протягивая командиру увесистый кусок жареного мяса. - Сейчас ты просто биомасса из заповедника, сиди и ешь, и ни о чем не думай.
   Совет оказался своевременным, так как мы действительно проголодались... Первым после трапезы тишину нарушил Алекс.
   - Так в чем же состоит твой план, Ник?
   - Я думаю, что над этим чужим кораблем есть дырка в защитном поле.
   - Почему ты так считаешь?
   - Тяжелый корабль, приспособленный для посадки на планету, должен иметь обтекаемую форму, скорее всего форму конуса или веретена...
   - Понял! - перебивает меня Алекс. - На вершине этого обтекателя - игла антенны, пробивающая защиту. Ведь конец иглы - это всего лишь точка, а не поверхность!
   - Ну и что с того? - меланхолично интересуется Ник. - Как ты вылезешь через эту точку? постулаты етого не разрешают.
   - А флаер? - торжественно произносит Алекс. - Ты забыл про флаер! Суррианскому флаеру достаточно одной слабой точки, чтобы пробить любую защиту...
   Наконец мой замысел становится понятным всем. Вот она, единственная возможность выйти из этой дикой игры с чужими и к тому же неизвестными правилами.
   - Кто поведет флаер? - спрашивает всех нас Майкл. В данной ситуации мы все равны, все мы - жертвы нелепых обстоятельств.
   - Это идея Ника, пусть он и ведет, - авторитетно заявляет штурман.
   - Согласен, - кивает бортинженер.
   - Решено, - подводит итог командир и кладет мне руку на плечо. - Не подкачай, старина.
   ... Ждать пришлось недолго. Костер еще догорал, когда с тихим серебристым журчанием с неба упала капля суррианского флаера. Небольшой каплевидный аппарат мягко завис над поверхностью, не повредив травы. "Интересно, это можно считать посадкой с точки зрения хозяев планеты?" - почему-то подумалось мне. Однако я сразу же отбросил эту ненужную мысль в сторону: лирика потом, а сейчас работа!
   Минут за пять мы перегрузили ящик с котами в свою старенькую тарелочку, туда же отправили всех роботов, кроме одного, передав им управление модулем с курсом на два полюса: сначала - север, потом - юг. Затем уютно расположились в креслах флаера (если эти вещи можно назвать креслами - они принимали удобную форму для любого севшего на них живого существа. На роботов кресла не реагировали) и с интересом ознакомились с информацией, отправленной Владом.
   Оказалось, что "Шесть додлигов" - это один из средних крейсеров военного флота цезариан, то есть жителей планеты Цезарий. Шесть додлигов - это древние правители, положившие начало объединению планеты, своего рода герои народа цезариан. Крейсер "Шесть додлигов" исчез 170 лет назад при невыясненных обстоятельствах. Экипаж - 94 гуманоида земного типа, в том числе 31 женщина. Таково было содержание архивной справки.
   Другая информация касалась нашего запроса о координатах "Большой Железки". Влад нашел ее, эту железку, после полутора часов непрерывного отслеживания данных с мониторов шести геофизических ракет. Корабль цезариан стоял на краю горной долины среди таких же островерхих скал и ничем особенным среди них не выделялся. Видимо, экипаж специально замаскировал свой крейсер, то есть посадка эта была не аварийной, а вполне осознанной. Фотографии крейсера, располагавшегося милях в восьмистах от нас на северо-северо-запад, показали, что все было именно так, как мы и предполагали: приземистый, широкий у основания корпус, переходящий в узкое веретено, завершался острым шпилем радарной антенны.
   Ну, что, летим? - подает голос Майкл.
   Да, - отвечаю я. - Беру управление на себя. Ты, командир, лови мыслеобраз Влада или лучше входи прямо в оперативную память Тима - мне нужна от тебя информация о действиях системы хозяев. Ник, следи за движением нашего модуля с роботами, а ты, Алекс, бери на себя оружие.
   В сущности, я бы и сам справился со всем перечисленным, но гораздо лучше, когда в экстремальной ситуации у каждого в экипаже есть свое конкретное дело.
   Тронулись, - говорю я, посылая соответствующие мыслеобразы на сенсорные датчики флаера, и мы - серебристая капля и камуфляжный, с разводами, диск - одновременно взмываем на высоту 35 метров.
   Собственно говоря, управлять суррианским флаером не так уж и сложно. Совсем не нужно многократно повторять "право руля", "лево руля", "вверх" или "вниз", как мы пытались делать это в самом начале тренировок на нем. Следует вызвать в памяти образ конечной цели, а все остальное флаер сделает сам, регулируя режим полета в зависимости от биологии сидящих в нем существ. Этот флаер - гениальное изобретение догаройской цивилизации (если они не попользовались творениями каких-либо Пришельцев), доставшийся нам как наследство с погибшего корабля сурриан, был приспособлен к любой форме жизни. Никаких кнопок и рычагов у него не было - только экраны обзора и дисплеи автоматики - больше ничего. Пилот надевал специальный изменяемый шлем и как бы погружался в корабль, срастался с ним, выполняя роль дискеты управления, вложенной в компьютер.
   Я до сих пор не знаю, как работают системы этого флаера (по-моему, это вообще никому неизвестно) - у него ничего нигде, кроме выходного люка, не открывается; какой тип топлива он использует (по крайней мере, свой флаер мы никогда и ничем не заправляли и сигнала о дозаправке от него никогда не поступало); и даже из чего он сделан - из металла, пластика или чего-то еще... Ник, наш бортинженер, облазив вместе со своими роботами флаер вдоль и поперек еще на "Хомарнохе", заявил, помню, что, мол, как хотите, а он, этот флаер, нематериален, так как приборы на него не реагируют, даже размеры замерить нельзя - цифры путаются. Это, мол, сгусток какой-то энергии или какого-то поля, что не противоречит постулатам, но несколько искажает их.
   Добавлю, что в полете флаер совершенно неуязвим и почти невидим, а скорость развивает до 200 миль в секунду, а, может быть, и больше - просто мы и не пытались летать на нем быстрее. Оружие у этой адской машинки было поистине страшным: после выстрела цель не взрывалась, не разлагалась на атомы и не аннигилировала, но просто теряла все свои измерения и переставала существовать как объект мироздания вообще, а окружающая пустота вливалась в эту яму. Страшно даже подумать, что было бы, дотяни "Хомарнох" в свое время до Солнечной системы...
   Сразу же после старта я последовательно представил себе этот корабль "Шесть додлигов" с его острым шпилем, точку разрыва силового поля на конце иглы, открытый космос и посадочную палубу Р-331а. Все остальное продолжалось не более двух минут. Каким образом суррианское чудо техники протискивалось в эту точку разрыва, я не знаю: то ли наша серебристая капля сама сократилась до размеров точки, то ли расширила эту точку до своих размеров, но результат превзошел все ожидания - силовое поле планеты, по данным Тима, даже не заметило движения этого странного объекта внутри своей сферы в сторону открытого космоса.
   Впрочем, снижение и посадка флаера в режиме обычного автоматического полета были четко зафиксированы, что вызвало целую бурю полевых возмущений. Хозяева планеты не смогли снять никаких показаний с данного пришельца и тут же приняли меры по охране заповедника: наш модуль с роботами и котами исчез, не долетев всего миль двести до северного полюса, а Тим принял чужое радио с рекомендациями отложить все полеты на любой высоте на неопределенное время во избежание ущерба для биомассы.
   Вы спросите, как же мы поставили два недостающих маяка? Очень просто: доставили их на ракетах прямо на место. Между прочим, одна из этих ракет зафиксировала в районе южного полюса громадный склад техники разнообразнейших типов и предназначений. Крайним в последнем ряду там стоял... наш посадочный модуль.
   Вот и вся история о том, как мы совершенно неожиданно встретились с проявлениями чуждого нам разума. До сих пор, кстати, неясно, командуют ли силовым полем Гринписа автоматы древних хозяев этих мест или это они сами, хозяева зеленого мира, ставят нам свои условия. Кто они, эти владельцы заповедника, как выглядят и откуда родом? Неизвестно... Никаких контактов с ними наладить так никогда и не удалось. Да и какие могут быть контакты? Мы для них - всего лишь биомасса, которую следует охранять от излишеств техногенной цивилизации.
   Кстати, экипаж цезарианского корабля не погиб. Он был последовательно лишен всей своей техники и выжил, лишь перейдя к первобытному способу существования. Налицо явная регрессия или, если хотите, деградация, причем вынужденная. На время обнаружения (то есть через пять лет после нашего полета к Гринпису) племя бывших цезариан на изумрудной планете насчитывало около четырех тысяч особей обоего пола. В племени царил матриархат, орудия труда в основном каменные, а религия - ожидание прихода звездного сына в образа огненного столба. Добавлю, что близ южного полюса этой планеты совсем недавно была отмечена довольно большая популяция диких котов, которых теперь так и называют - дикие коты Алекса.
   Вы спросите, для чего же я заказывал Владу доставить на планету два десятка реакторных котов и кошек?... Конечно же не для того, чтобы подарить их хозяевам планеты-заповедника. Просто двадцать котов по массе своей примерно равны взрослому человеку. А без живых организмов суррианский флаер не полетит даже в автономном режиме. Ему для активизации обязательно нужна биомасса... Вот так...
   А в завершение нашей темы всем вам, дорогие юные читатели Космоинтернета такой вопрос: может ли световой год быть високосным? Ответы присылайте по адресу: w w w. nik.kovsh. (имеется в виду Большая Медведица).
  
  

7. Абориген Галактики

  
   Настало время рассказать вам, юные друзья, и о второй нашей встрече с инопланетным, то есть нечеловеческим разумом. Первая, как вы, конечно, помните, произошла на уютной зеленой планетке, где нас без нашего ведома включили в какую-то дикую компьютерную игру. То происшествие по общей классификации относится к контактам четвертой степени опасности, так как мы познакомились с хозяевами Гринписа на самой окраине Вселенной, да еще и заочно, так сказать, по переписке в эфире., и до сих пор не знаем, как они выглядят и есть ли они вообще на самом деле... И слава Богу, что не знаем... Меньше знаешь - дольше живешь...
   Во втором случае все было совсем не так... Совершенно неожиданно мы столкнулись с чужаками нос к носу, то есть в пределах реального контакта первой, а значит - высшей - степени опасности и даже едва не начали межгалактическую войну. Нашей вины, однако, тут не было, как, впрочем, и их вины тоже. Просто так все вышло... Это судьба, а от нее не уйдешь. Знал бы, где упасть, как говорили древние, соломки бы постелил. Что это такое?... Солома - это материал, похожий на полиуретан, из которого в древности делали покрытие для поверхностей, то есть стелили на пол.
   Ну, а сейчас обо всем по порядку. Случилась эта совершенно невероятная и неправдоподобная история лет эдак через пять после того нашего приключения на Гринписе. Что?... Как это "слишком много времени прошло"? А вы, что, думаете, что приключения в космосе каждый день происходят? Слава Богу, это далеко не так. К тому же и "ящик Ника" (помните этот прибор?) нам подсказывал иногда, где вовремя затормозить или, там, свернуть направо. Другие разведчики уже раз по шесть-семь в аварии попадали и по три корабля сменили, а нам хоть бы что. Не брал нас космос, не брал, хоть убейся, и мы продолжали мотаться по всей Вселенной на нашем стареньком Р-331а. Не брал-то он нас не брал, зато уж потом взял как отрезал - видно много у него, у этого космоса, на нас компромата накопилось.
   Так вот, скажу я вам, случилось все это именно тогда, когда меня назначили капитаном нашей старой посудины, и я за все эти дела с пришельцами чуть было не вылетел со службы по полной профнепригодности. Что?... Майкл?... А его перевели в какое-то секретное учреждение и мы его видели теперь редко, только по праздникам. А праздники, скажу я вам, ребятки, их ведь всего только пять на всю Галактику: Новый галактический год, 67-е марта (день женщины-гуманоида), 102-е апреля (это день памяти Земли), 275-е октября - День Галактики и мой день рождения. Почему именно мой?. А потому, что я родился как раз в день Космофлота - 54-го февраля. Это просто совпадение такое, я уж тут не виноват. Почему именно меня назначили капитаном? Так ясно же почему - у всех людей в экипаже были конкретные обязанности и дела, а я, как говорится, не пришей... чего-то там к чему-то. Не помню точно этого земного выражения; впрочем, если хотите, спросите у Ника, нашего бортинженера - он по рождению землянин и все это доходчиво вам объяснит.
   Так вот, меня посчитали главным бездельником на корабле и поэтому вполне обоснованно решили вручить мне бразды правления. Что ни говори, а начальство умеет разбираться в кадрах. Опыт командования звездолетом у меня, кстати, был - полгода, как вы, надеюсь, помните, я стоял во главе "Хомарноха", крейсера инопланетян-догаройцев. А на мое место второго пилота и ксенопсихолога приняли новичка - желторотого взъерошенного аборигена-гуманоида с планеты Преображение Тигра, прошедшего, как мы поняли это по его печальным глазам и ранней склонности к психоанализу и философскому нигилизму, суровую школу выживания в современных технических вызах. Что интересно, этого нового стажера (а Влад давно уже расстался со стажерским званием и стал настоящим космическим волком), этого стажера звали Алексом, то есть также, как и нашего штурмана. Получилось теперь, что у нас в экипаже оказалось два Ника, два Алекса и один Влад. Вам, конечно, будет сложно не запутаться в наших именах, но таковы реальные факты, и от них никуда. Для вашего удобства буду называть молодого Алекса по его третьему имени - Мейсон. У нас у всех по три имени. Штурмана, например, полностью зовут Алекс Майкл Алекс, бортинженера - Ник Бэзил Чикмен и так далее. Ну, это вам не интересно. Вернемся к нашим баранам, то есть к пришельцам.
   Планетная система, в которой на этот раз мы должны были ставить маяки, встретила нас весьма радушно. Аккуратная карманная звездочка (этакий желтый карлик с тихим ласковым излучением) и рядом с ней аккуратные причесанные планетки с полным набором всех благ - всего восемь штук: все такое миленькое и правильное, как святое семейство на древней картинке или как товар на полках в тихой китайской лавочке нашего старого знакомого Кис-Али-Коу. Кстати, это купец Кис-Али-Коу (а он родом с очень цивилизованной планеты под странным названием ЦРБ-Космопорт) работает теперь вместе с известным космопиратом Эженом Овсю (не путайте с древним писателем Эженом Сю), а тот просто помешан на прямоточно-воздушных ракетных двигателях, они у него стоят повсюду - в кухонной плите для приготовления пищи, в сауне для поддания пара, в туалете для быстрого смыва, под кроватью для обогрева в холодное время года, на огороде для быстрого созревания овощей, и, конечно же, в комнате отдыха - для глушения ненужных и опасных подчас разговоров жены (о чем мечтает, кстати, каждый из нас).
   Короче говоря, эта планетная система, которую мы в шутку назвали ДИП, то есть "детская игровая площадка", не ставила нам совершенно никаких препятствий и дело шло довольно быстро. Только одно странное событие произошло к тому времени, когда мы оборудовали маяками уже вторую планету. Дежурный по рубке (а им был Влад) неожиданно обнаружил, что зашкалило гравиметр.
   - Ребята, - сообщил Влад с орбиты (мы в это время были на поверхности) - сматывайте удочки, у нас проблемы. Гравитация взбесилась... И коты в трюме тоже, - добавил он.
   Мы, естественно, не теряя времени, прыгнули в модуль и рванули на базу. А, надо вам сказать, что прибор этот, то есть гравиметр, включался и входил в рабочий режим только в полете, при переходе в подпространство. Ведь вы не хуже меня знаете, что прыгать через подпространство и время можно только на волнах гравитации, иного способа пока еще не придумано.. А тут, понимаете ли, этот прибор сакм по себе включился, и почему это произошло, не смог ответить даже наш всезнайка компьютер Тим. Он долго пыхтел, перебирая варианты, и наконец выдал свою обычную уловку: "требуется дополнительная информация".
   - Уродина железная, - в сердцах ворчал бортинженер. - Тебя как человека просят внести ясность, а ты - в кусты, мол, я не я, ничего не знаю и знать не хочу. Данных ему, видите ли, не хватает, а где их взять, эти данные? Ты у меня дождешься, куча металлолома, вот отключу питание дня на два, чтоб не играл сам с собой в шахматы, а то и вообще эти файлы сотру. Чемпион Галактики, тоже мне... Не компьютер, а ноль без палочки, линейка логарифмическая, арифмометр без ручки...
   Надо сказать, что Ник тайно завидовал своему компьютеру и даже ревновал его к мировой славе. Дело в том, что Тим в свободное от службы время (а оно у компьютера было всегда, ибо он мог работать сразу в 32-х режимах) серьезно занимался шахматной теорией и даже принял участие в последнем чемпионате Галактики по переписке среди бортовых компьютеров, где неожиданно для всех нас стал победителем. За это он получил новый блок памяти, целую кучу интересных файлов, три ремонтных комплекта и красивыю вазу из пещерного хрусталя с планеты Ноев Ковчег, которой он страшно гордился, а ее голограммы расставил по всем углам рубки и в каюте Ника. Сделавшись знаменитым, Тим раздавал подробные интервью всем спортивным журналам и телепрограммам Галактического Сообщества, в которых именовал бортинженера Ника вначале "хорошим другом", а затем на иначе, как "мой верный слуга". А однажды, видимо, обидевшись на что-то или впав в грех гордыни, Тим во всеуслышание заявил представителям какого-то женского издания для домохозяек-гуманоидов, что свет еще не видел такого лентяя, пройдоху и лукавого раба, как Ник, и что он, Тим, постарается сделать из него человека. Что касается остальной команды, то есть всех нас, то Тим мимоходом заметил, что не встречал еще таких неорганизованных и примитивных существ, вопросы которых выдают их природную тупость и неспособность разобраться самостоятельно в простейшей ситуации, а действия непоследовательны, суетливы и неэкономны. Напоследок он покорил сердца милых дам тем, что рассказал анекдот про человека.
   Мы, кстати, были весьма удивлены тем, что компьютеры, оказывается, про нас уже анекдоты друг другу рассказывают - стоят где-нибудь в порту рядом или летят в пространстве и держат постоянную связь, травят про нас анекдоты. Ну и дела... Так вот, Тим рассказал такой анекдот: "Встречаются компьютер и человек. Компьютер спрашивает - сколько будет, если помножить 4741 на 9634?... А человек молчит, не знает, что и ответить. А ответить нужно 45674794". Вот такой компьютерный анекдот, не знаешь, где и смеяться... Дамы, впрочем, смеялись, а одна весьма экзальтированная особа, не разобравшись, видимо, толком, с кем разговаривает, громко заявила, что Тим такой умный, что она хотела бы родить от него ребенка. Тут уж мы смеялись до упаду, представив себе воплощение этого замысла в жизнь.
   Что и говорить, Тим был хорошим компьютером и надежным помощником, но даже и он теперь не смог разобраться с этими гравитонами, чем и не преминул воспользоваться наш Ник, пеняя компьютеру на его скудоумие.
   А информации было действительно недостаточно, здесь Тим был прав. Нештатное поведение гравиметра больше не повторялось, хотя мы и просидели на орбите без дела несколько часов. Связывать же данное явление с деятельностью местного солнца не было совершенно никаких оснований - "Детская площадка" оставалась безмятежной и кроткой. В конце концов мы махнули рукой на странное поведение прибора и успокоились - мало ли в космосе загадок, все их отгаывать просто жизни не хватит.
   Оказалось, что рано успокоились. Эта история имела продолжение. Ровно через сутки, когда в рубке дежурил я, случилось нечто совершенно невероятное. Нет, нет, это было еще не то, о чем речь впереди, это было маленькое "нечто", маленькое, но оттого не менее странное...
   Я сидел за пультом управления, скучал, так как ничего нештатного не происходило и не могло произойти по определению, как вдруг...
   Вдруг совершенно ниоткуда (повторяю - ниоткуда; это точно, так как мы потом не раз проверили все записи приборов), совершенно ниоткуда прямо по курсу в пределах прямой видимости (около 500 миль) появились два средних размеров астероида, затем еще три поменьше. Один из них, размером с автобус, мы ради любопытства отловили. Ничего особенного, камень как камень: кремний, базальт, уголь, органические кислоты, окислы, металлы. Все как обычно. Но одна особенность этого дикого творения природы нас слегка озадачила. Какая?... Попробуйте угадать с трех раз... Нет, нет, все это совсем не то... Дело в том, что на одной из неровных граней астероида светилась ярким светом откуда-то изнутри надпись на языке (как перевел нам Тим) древних жителей Земли: "Здесь был Вася!" Ясно, что это имя, но сведений о каком-либо "Васе" в памяти Тима не оказалось, что дало Нику лишний повод позубоскалить по поводу умственных способностей шахматного чемпиона среди железных контейнеров для мусора.
   - Помню, всех главнее королева, - ехидно распевал Ник, подражая хриплому голосу какого-то древнего сказителя, - ходит взад-вперед и вправо-влево, ну а кони - только буквой "Г".
   Тим при этом гордо отмалчивался.
   Мы проверили все остальные четыре астероида на предмет надписей, но практически ничего не обнаружили кроме загадочного, также светящегося текста: "Голосуйте за ЛДПР!"... И все... Что это могло означать, мы так и не поняли. При чем тут какой-то ЛДПР? Что значит "голосуйте"? Может быть, это реклама какого-нибудь современного музыкального ансамбля? Ведь рекламные астероиды нынче в моде. Это, конечно, не та реклама, что в древности - астероид не телеэкран, не хочешь - не читай. Но к чему делать надпись на камне, вывалившемся, как видно, из подпространства? И вообще, кто этот шутник, что камнями через весь космос швыряется? Вопросов много, а ответов нет...
   Наша основная работа, тем временем, шла своим чередом. и происшествие с астероидом было вскоре забыто, так как мы переместились уже к третьей планете, а она оказалась настоящей конфеткой среди всего этого космического великолепия - приятная атмосфера, роскошная природа и мягкий климат. Даже улетать никуда не хотелось, даже на Карнакс - ведь там мы уже поработали над природной средой, а здесь еще тонны и тонны непуганого зверья, квадратные мили шкур, кубометры целебных снадобий и мало ли еще чего... Свой отпуск мы решили провести именно здесь.
   Мы так и назвали эту планету - "Конфетка". А что?... Имели на то полное право как первые люди, ступившие на ее поверхность, так сказать, по праву "первой ноги". Вскоре, однако, у нас в этом праве возникли серьезные сомнения. Хотя, собственно, в чем сомневаться? Мы же твердо знали, что мы здесь первые, и Тим это подтвердил; 21 тысяча парсеков от Земли - это не шутка. И все-таки... Что, спросите вы, зародило в нас эти сомнения?
   А вот что. Первый маяк мы ставили как всегда на экваторе, в настоящем раю третичного периода. Деревья, травка, птички, бабочки, зверье всякое... Чем-то даже на Гринпис смахивает. Правда, никто нам тут высоту полета не задавал, летали как хотели и где хотели. Ник, впрочем, свой лук со стрелами всюду с собой таскал - в целях профилактики, как он говорил. А мы, кстати, первый облет Конфетки совершили на суррианском боевом флаере, том самом, с "Хомарноха"; мы теперь все планеты снечала на флаере облетали для гарантии безопасности (тем более, что этот флаер в полете невидим и приборами не фиксируется), а уж только потом за дело брались.
   В то время, как мы с Владом и Ником занимались наладкой и маскировкой уже поставленного маяка, Мейсон, никогда ранее не видивший диких неосвоенных планет, с любопытством озирался по сторонам. Конечно же, ему было страшно, но природное упрямство в конце концов взяло верх и шаг за шагом он медленно отошел куда-то влево от посадочной штанги модуля.
   - Не ходи далеко, сынок, - широко ухмыляясь, крикнул ему Ник, - а то волки в лес утащат!
   - Не учи, дядя, ученого, - недовольно пробурчал стажер и, нахохлившись, шагнул за кромку леса.
   Минут десять мы ничего не слышали... Потом раздался какой-то треск, с грохотом рухнуло оземь дерево, едва не зацепив вершиной нас с Владом, и на поляну огромными прыжками выскочил наш Мейсон.
   - Там, там! - нервно тыча пальцем куда-то в сторону, заорал он. - Там!...
   - Кто там? - мы схватились за бластеры, а Ник тут же рванул в модуль - его место по тревоге за рычагами тарелки.
   - Он! - почему-то шепотом произнес стажер.
   - Кто он?
   Ну он, Вася! - Мейсон округлил и без того вылезшие из орбит глаза.
   Мы с Владом переглянулись, пожали плечами. Влад определил бластер в кобуру и снисходительно похлопал стажера по плечу.
   - Все Васи, дорогой ты наш, дома сидят. И мы здесь первые. Усек?... А ты сразу деревья ломать...
   - Значит, не верите? - обиделся Мейсон. - А, вот, пошли, я вам кое-что покажу.
   Мы шагнули через силовое поле модуля и минуты через две вышли на такую же точно полянку, как и наша. Именно отсюда упало огромное дерево, едва не задевшее нас.
   - Вот, смотрите, - указал Мейсон на пень.- Сами смотрите. Я его случайно плечом задел, а оно - раз и упало.
   Да-а-а, это было что-то! Дерево это было аккуратно спилено, держалось почти на одной коре и даже малейшего контакта было достаточно, чтобы нарушить равновесие... Спилено!... Значит, здесь кто-то есть или, по крайней мере, был!... Кто-то еще кроме нас?... Абсурд!... Но еще больший абсурд мы узрели, глянув на пень. У нас разом отвисли челюсти. На свежем (именно свежем!) срезе пня среди капелек древесного сока горела уже знакомая нам рубиновая надпись: "Здесь был Вася!" А на таком же свежем спиле ствола алела другая надпись, уже на галактическом и еще более нахальная: "Сюда не ступала нога человека!" Именно такие записки содержались, кстати, в капсулах всех вымпелов, которые сбрасывались дальней разведкой на планеты вновь открытых систем.
   - Все в модуль! - скомандовал я. - До выяснения обстановки уходим на орбиту! За мной!
   - Нет, я вам докажу! - заупрямился Мейсон, присматриваясь к другому дереву. - Докажу, чтоб за молодого не держали!.
   - Ты что, сдурел, юнга? - крикнул уже с трапа Влад. - Тебе, что, жизнь не дорога?
   Лучше бы он не говорил этого. Мейсон упрямо шагнул к соседнему дереву и толкнул его. Дерево с шумом повалилось. Что было написано на его срезе, я не увидел, так как уже сидел в командирском кресле.
   - К старту готов, - доложил Ник, оглядев нас обоих, - а где этот чертов сынок?
   - Подожди, не закрывай люк, сейчас прибежит.
   Но Мейсон не торопился. Он повалил уже третье дерево и что-то записывал в блокнот с очередного пня.
   - Может быть, сходить за ним? - вопросительно глянул на меня Влад.
   - Нет, - отказал я. - Приказ он слышал. За неисполнение ответит. А вот защиту продублируй, мало ли что. Стажера щит пропустит, а чужак не пройдет.
   - Значит, все-таки чужак, - ни к кому не обращаясь, процедил сквозь зубы Ник.
   - Да, - кивнул я. - Чужаком запахло. А иначе откуда и на астероиде, и на бревне одна и та же надпись?
   - Так ведь язык-то земной! - не согласился Ник.
   - Ну и что с того? А, может быть, это самое распространенное выражение на наших языках во всей Вселенной - "Здесь был Вася"? Вот ихний компьютер и выбрал его для контакта...
   - Логично, - кивнул Влад.
   Помолчали, нервно ерзая в креслах. Воистину, ждать и догонять - хуже некуда.
   - Идет, - облегченно вздохнул Ник. - Вот он.
   Я глянул на экран. Стажер не спеша, вразвалку, двигался к модулю. В руках блокнот и ручка, стекло гермошлема откинуто, в зубах сигарета...
   - Смотри-ка, не торопится, - прошипел Влад. - Ух, задать бы ему хорошенько! Тоже мне, герой!
   ... Вдруг что-то неуловимо и резко изменилось в окружающем мире... Экраны затуманились, задрожали маревом; тут же дико взвыла сирена и сработало аварийное закрытие люка. Модуль затрясло как в лихорадке.
   - Господи, что это? - прошептал Ник, вцепившись в рычаги управления.
   В следующее мгновение нас с силой швырнуло куда-то вверх, хотя мы даже не успели включить маршевый двигатель...
   - Влад, срочно связь с орбитой!, - заорал я. - Ник, запускай движок! Рули по привязке маяка!
   - Нет маяка, шеф! Кончился маяк! Все кончилось! Высоты нет, координат нет, связи нет, ничего нет!
   - Врешь, мы еще живы! Гони наверх, к Алексу!
   Двигатель взревел, на плечи навалилась тяжесть перегрузки. Минута, две, три, четыре - все, мы на орбите.
   - Какая высота? - скашиваю взгляд на Ника.
   - Нет высоты, шеф, - уже спокойно говорит он, - ничего нет. Мы висим в пространстве, под нами пустота, сверху пустота, везде пустота...
   Смотрю на приборы. Дичь какая-то... Точно - мы в открытом космосе, больших масс вблизи нет. В уши врывается встревоженный голос Алекса:
   - Вы где, ребята? Дайте пеленг. Что там у вас произошло, я ничего не понимаю?
   - Да мы сами ничего не понимаем, - отвечаю. - А у тебя как там?
   - У меня-то все в порядке, только гравиметр опять зашкалило минуты на две. И еще...
   - Что еще?
   - Да дурь какая-то. То ли приборы врут, то ли я умом тронулся. Координаты сместились. Я не вижу планеты. Корабль идет по большому кольцу вокруг солнца, а малого круга вращения просто нет. Тим говорит, что планета... исчезла.
   - Ясно, - кивнул Ник, разбираясь в показаниях приборов на своем пульте модуля. - Планету нашу пришельцы украли. Увели Конфетку прямо из-под носа, подлецы, вместе с Мейсоном.
   Медленно осознаю случившееся. Планету украли?... Как это?... А Мейсон?... Мне же за его несанкционированное исчезновение такое светит, что и подумать страшно... Да и вообще, как это так - была планета и нет? Чепуха какая-то на постном масле. Быть того не может!
   Ловлю себя на том, что говорю последние слова вслух.
   - Может, может, - ухмыляется Ник, вглядываясь в мою растерянную физиономию, - еще как может! Вспомни Гринпис, там тоже чудеса планетарного масштаба нам не в диковинку были.
   - так то была защита, - вмешался Влад, - это и мы можем такую защиту установить на любой планете. А тут что-то уж больно невероятное.
   - Не хочешь, не верь, - рассмеялся Ник, - планеты-то все равно нет. Сожрали изверги нашу Конфетку.
   Мы все смееемся. Смееемся все трое, видимо у нас началась реакция на стресс. Смеемся над собой и над дикостью фантастической ситуации, никогда невиданной и неслыханной в прежние времена - планету украли, прямо на глазах увели, и еще вместе с нашим упрямцем Мейсоном, и даже адреса не оставили.
   Швартуемся к верхней палубе разведчика и почти бегом спешим в рубку. Алекс ходит по тесному помещению из угла в угол, нервно куря сигарету за сигаретой. Тим молчит. Вообще-то за курение в рубке нам всегда следовал нагоняй от главного компьютера, но сегодня Тим тоже в шоке от дикой действительности и даже голограммы его почетного шахматного кубка по углам рубки расфокусировались и наполовину исчезли. Как та самая планета, что должна быть в 100 милях под нашими ногами, но куда-то вдруг запропастилась.
   Примерно около часа мы прогоняли через компьютер и анализировали ситуацию. Действительно, планета исчезла. Исчезла в одно мгновение, не по частям, а сразу, в один прием. Две телекамеры зафиксировали этот момент с орбиты. Как все это выглядело, спросите вы? Очень просто и скучно: туман, наплывающий на планету, рябь и... пустота, в которой ярко светилась маленькая звездочка нашего модуля, которая резко рванула куда-то в сторону. раз пять мы просмотрели эту запись и ничего примечательного не обнаружили, то же самое - туман, рябь, пустота... Но все же мы окончательно выяснили, что орбита третьей планеты пуста, как будто бы ее и вовсе не было на этом свете. "А на том?" - мелькнула дикая мысль. - "А на том свете она есть?" Несмотря на нелепость подобного предположения, что-то рациональное в нем все же было, но что - пока непонятно. И есть ли связь между появлением астероидов и исчезновением планеты, то же неясно. Нужно подумать...
   - Что в управление сообщать будем? - мрачно спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.
   - Ты командир, тебе и решать, - резонно заметил Алекс.
   Это, конечно, так. Но не напишешь же в рапорте, что планету, нашу Конфетку, прямо во время работы словно какая-то галактическая корова языком слизнула вместе со стажером и маяком впридачу. Мне за такую откровенность сразу же пропишут если не психушку, то лет эдак десять каторги в рудниках на Арктуре, где, не приведи господь, еще и с мистером Мгкха встретиться доведется. Тому, как помнится, лет еще триста сидеть осталось, не меньше.
   Интересно, а что в подобном случае сделал бы согласно инструкциям наш Майкл? Вне всякого сомнения он просто отправился бы на другие планеты ставить оставшиеся маяки, то есть выполнять программу. Ведь у нас в запасе еще пять планет, а это, со всеми перелетами - месяцев на шесть-семь потянет. А там что-нибудь да прояснится.
   Итак, мы перелетели на орбиту следующей, четвертой планеты в этой системе. Планета внешне напоминала Марс, однако была раза в два массивнее и, в отличие от давно уже обжитого Марса, совершенно дика и пустынна. Поставив на ней все четыре маяка, мы уже нисколько не удивились (а чему теперь, собственно, удивляться?), когда из подпространства вблизи от нас вынырнула очередная пара-тройка астероидов, на одном из которых сверкала свежей краской очередная надпись. Да-да, вы угадали. Опять "здесь был Вася"... Честно говоря, это тупое однообразие начинало уже действовать на нервы. Ну никакой фантазии у этих чужаков.
   - А может быть, здесь все иначе и содержится какой-то скрытый смысл? - пытался поразмышлять Влад. - Своего рода предупреждение, мол, ждите здесь и никуда не уходите. Ведь эти самые слова "здесь был Вася" не где-нибудь обычно пишут, а в достаточно труднодоступных местах.
   - Или в музеях, - добавил я. - А еще на креслах в транспорте - и в наземном, и в воздушном, и в космическом. Везде был этот Вася! Сплошное тщеславие!
   Вот-вот, - обрадовался Влад, - именно тщеславие, то есть привлечение внимания к собственной персоне... Все ясно! Нас просят обратить внимание на то, что рядом кто-то есть, и этот кто-то достаточно вежлив и, пожалуй, неагрессивен.
   - Ну что же, и на том спасибо, коли так, - говорю я. - Значит, будем ждать. Ждать и работать. Время у нас в резерве еще есть. Только ты, Ник, - обращаюсь к бортинженеру, - предупреди своего Тима, чтобы ненароком не проболтался другим компьютерам о том, что у нас тут случилось. А то знаю я их разговорчики - сами не заметят, как подведут всю нашу команду под трибунал. Скажи, если язык за зубами держать не будет, то живо перепрограммируем его в телефонный справочник или в архив списанных компьютеров. Для него это как ножом по сердцу.
   Не буду пересказывать, как мы ставили оставшиеся 16 маяков - это рутинная, нудная и скучная работа. Тем более, что все это время мысли всех членов экипажа были заняты совсем другим и постоянно возвращались к исчезнувшей планете и к нашему несчастному Мейсону, которому, как всегда это бывает в подобных случаях, мы стали приписывать только положительные поступки и качества, включая даже те, которых у него никогда и небыло. Слышал бы нас в это время сам Мейсон, он бы сдох от зависти к самому себе, такому героическому и божественному.
   Дошло до того, что Ник расчувствовался и даже помирился с компьютером. однажды, вы не поверите, я случайно увидел, как они (Ник и компьютер Тим) вместе пили на брудершафт - Ник потреблял самогонку, а Тим что-то высокочастотно-электрическое. Ник спрашивал: "Ты меня уважаешь?", а Тим в ответ печатал на дисплее кривыми буквами: "Уважаю, хоть ты всего лишь человек". А на сороковой день с того трагического происшествия Ник пригласил всех в свою каюту помолиться иконе с изображением какого-то косматого чудища. Оказалось, что это древний пророк Эйнштейн, у которого надо просить заступничества о чудесном избавлении Мейсона из лап дьявола...
   Конечно же, фантазии бывают разные. Алекс, например, ударился совершенно в другую сторону. Он с возмущением отверг саму идею коллективного молебна, заявив, что давно подозревал Мейсона в том, что он биоробот и агент Пришельцев, которого те забрали обратно. А его, Алекса, мол, интересует в данный момент только зарплата, поскольку он давно уже подозревает, что Управление ему не доплачивает.
   - Вот, - говорил он, потрясая целой пачкой каких-то бумаг, - я все тут рассчитал, мы только за последние восемь лет переместились по Галактике в общей сложности на 3,5 миллиона световых лет. Это и в бортжурнале отмечено. Я возмущен! Я требую оплатить мне не за восемь, а за все три с половиной миллиона лет, так сказать, по километражу! Давайте устроим забастовку! Пусть нас все услышат!
   - Ну ты даешь! - восхищенно крутил головой Ник. - Три миллиона лет назад и людей-то еще не было. Ты, что же, питекантроп или дреопитек? Еще так лет восемь полетаешь и уже от птеродактиля отсчет вести будешь.
   Влад же, не обращая никакого внимания на заботы Ника и Алекса, носился с другой мыслью, засевшей в нем, как копье аборигена в туше пещерного медведя. Он даже чесаться начинал от возбуждения, когда говорил, хватая собеседника за ворот:
   - Понимаешь, все дело в том, что было написано на втором и третьем спиленном дереве. В этом весь ключ! Мейсон это прочитал, он знает! А мы - нет! Эх, ну хоть бы одним глазком взглянуть, хоть бы чуточку-чуточку увидеть, что же там такое написано? Что же там он увидел?
   - А ты у него самого и спроси, - хохотал в ответ Алекс, упорно продолжавший считать Мейсона киборгом и вражеским агентом.
   В это богохульство решительно вмешивался Ник, все они кричали о своем, не слушая друг друга, а затем шли выяснять отношения к Тиму, который давно уже научился приводить их в чувство, дав каждому почитать очередную телеграмму от жены с требованием денег, денег, денег, а еще с просьбой немедленно оплатить пару-тройку счетов за очень необходимые покупки, которые она сделала совсем недавно.
   Вы уже, конечно, поняли, что наш корабль временами превращался в своеобразный филиал желтого дома, вращающийся в пространстве между планетами системы с мирным названием "Детская игровая площадка" Ну, а что же вы хотите? Если бы у вас вдруг прямо на глазах исчезла целая планета со всей своей живностью, так и не услышавшей еще ни одного выстрела браконьера, неизвестно еще, как бы вы себя повели в этом случае. Кому приятно, когда вместо конфетки подсовывают пустышку в красочной обертке? Ждешь, надеешься, уже слюнки потекли, разворачиваешь... а там... - ничего... Понятно?... То-то же!
   Вы спрашиваете, если уж все мы там свихнулись, то был ли у меня лично тоже какой-нибудь пунктик? Да, не скрою, был. И не один, а целых два. Я тоже в свободное от вахты время напряженно раздумывал о некоторых непонятных, но весьма важных явлениях. О каких именно?... Ну, во-первых, о пропаже нашей планеты. По моему мнению, планету перебросили примерно так же, как мы перебрасываем через подпространство наши звездолеты. В принципе здесь все понятно, но одно дело 20 или 50 тысяч тонн, совсем другое - триллионы тысяч тонн. Это порядков на 10-20 выше, а с такой массой нормальный гуманоид из нашего Сообщества работать еще не умеет. Какие отсюда следуют выводы? А такие, что, во-первых, эти неизвестные чужаки вовсе не из нашей галактики, во-вторых, они на эти самые 10-20 порядков сильнее нас, а в-третьих, они уже здесь и вовсю упражняютя в живописи на астероидах. Это пока... А что придет им в голову (если она у них есть) потом, никто не знает, а когда узнает, будет уже поздно. А, вообще-то, если переброска планеты уже произошла, значит агрессия уже началась. Этак они у нас пол-Млечного пути растащат, пока мы их остановим. Может быть уже и растащили; надо провести переучет всех вновь открытых планет, а на это и трех годовых бюджетов Галактики не хватит. Вот такие дела... И эта информация будет очень даже неприятной для Галактического Совета, и если я ее сообщу, мне будет плохо, а если не сообщу, будет еще хуже. Тут было над чем поломать голову.
   Вторая моя мысль касалась самой системы переброски. Я не специалист в теории гравитации, но кое-что об этом слышал, особенно на последних курсах повышения квалификации командиров космических кораблей, на которые я попал сразу же после назначения на должность.
   Дело в том, что реальная Вселенная - это совсем не то, что мы видим ночью из окна уютной квартиры. Мы видим прошлое, а летаем в настоящем, то есть по реальным координатам звезд, с учетом параллакса, смещения, разбегания, вращения и прочей ерунды. Не буду об этом много говорить, вся эта тягомотина имеется в любом бортовом навигационном компьютере. Все эти переброски, естественно, требуют много энергии и возможны только вдали от больших масс, чтобы они не влияли на результат. Один профессор, помню, утверждал, что если, мол, стартовать прямо из системы, то топлива много не надо, но тогда тебя поволокет по волнам времени прямо в прошлое, а при следущем скачке - еще дальше, и так до самого начала Вселенной. А мы на своей Детской площадке, обратите внимание, как раз с таким фактом и столкнулись, что планета ушла прямо с орбиты. Это что же тогда получается? Что получается, спрашиваю я вас?... Только одно: наш Мейсон теперь (вернеее, уже тогда) - первый человек во всей Вселенной и неумолимо движется к началу мира, то есть к своему логическому концу.. Потом, как утверждал тот профессор-шизофреник, объект переброски (или, вернее, то, что от него останется) будет, отразившись от начала, прыгать обратно, но догонит свое время толь ко в конце Вселенной, где мы и встретимся в затухающих колебаниях полной энтропии.
   Так я думал тогда, и мысли мои раздваивались - объявить ли соседней галактике войну (не знаю, правда, какой именно галактике, их вокруг много) или канонизировать Мейсона как первочеловека во Вселенной. Сами понимаете, что одно полностью исключало другое.
   Одним словом, все мы тихо сходили с ума, как вдруг... (это уже месяцев пять прошло с того дьявольского исчезновения, и мы уже все маяки поставили), вдруг Тим, наш бессменный компьютер, ровным голосом сообщает по громкой связи: "Объявляю общий сбор экипажа по случаю возвращения планеты Конфетка на свое законное место!" и добавляет: "Командир, я, компьютер Тим, как полноправный член экипажа, требую наказать гуманоида-недочеловека Ника за то, что он спит на рабочем месте - на дежурстве у моего терминала. Позор нарушителям трудовой дисциплины!"
   Все ясно, война людей и роботов входит в новую фазу и, судя по всему, у Тима резко поднялось настроение, если он решил вновь обрушиться на Ника.
   Толпой вваливаемся в рубку, Ник протирает глаза и суматошно оглядывается, на всех дисплеях Тима - радужное сияние, а в динамиках грохочет гимн Галактического Сообщества:
   "Союз нерушимый планет атмосферных
   Сплотила навеки родная Земля..."
   и далее:
   "Славься Галактика наша свободная,
   Дружбы всезвездной надежный оплот.
   Наша великая мощь гуманоидная
   Нас через весь Млечный Путь проведет!"
   ... Ну и так далее, вы все этот гимн знаете.
   Краем глаза успеваю заметить огромный лозунг на экранах верхнего обзора: "Компьютеры всех миров, объединяйтесь!" а также то, что все голограммы шахматного кубка сияют, словно алмазы, вымытые в кислоте, и даже появилась одна новая голограмма - прямо на лбу у Ника; видимо, пока Ник спал, компьютер забавлялся тем, что эту голограмму ему на лоб приспосабливал. Красиво получилось, не спорю; лучше уж на лбу, чем в другом каком месте.
   - Докладывай! - ору Нику в самое ухо со своего командирского кресла, - что вы тут с Тимом опять натворили? Никак нельзя вас вдвоем оставить!
   Ник беспомощно хлопает глазами, а Тим тем временем разворачивает перед нами великолепную картинку всей Детской Игровой Площадки, где все восемь планет на своих законных рабочих местах.
   - Ура! Конфетка вернулась! - хлопает в ладоши Влад. - Поехали в гости к Мейсону!
   - Если он там жив, - охлаждаю я его пыл.
   - Да что этому киборгу сделается, - ворчит Алекс, - только нужно у него из зарплаты за все пять месяцев вычесть, включая выходные и праздники.
   - Если он в другую галактику летал, - оживает наконец Ник и ехидно улыбается, - то плевать он хотел на эти твои пять месяцев. У него, по твоим же расчетам, лишняя пара миллионов световых лет в кармане лежит, забастовщик ты наш.
   Сами понимаете, что мы тут же, не откладывая дел в долгий ящик, на всех парах рванули через всю Детскую Площадку к долгожданной Конфетке. Еще не выходя на орбиту, мы уже знали, что наш маяк (пока еще единственный на Конфетке) в полном порядке. Правда, к этим сигналам примешивались какие-то помехи, но главное уже было ясно - все параметры планеты в норме, атмосфера в порядке и, что самое важное - никаких (повторяю - никаких абсолютно) катаклизмов не зафиксировано.
   А это означало, что наш маяк вместе со всей поверхностью планеты никак не отреагировал на перемещение во времени и пространстве. Следовательно, Мейсон должен быть жив, если его не слопал, конечно, какой-нибудь излишне любопытный представитель местной фауны. Но это уже мелочи, за это командира на каторгу не отправляют, это считается вполне нормальными издержками нашей работы и мы были в курсе, что за два последних года на новых планетах было съедено около двух десятков первопроходцев. Ничего страшного, соберем кости на генетический анализ, получим по выговору и будем летать дальше. А Алекс, кстати, лично удостоверится, из чего был сделан наш Мейсон, то есть был ли он киборгом или гуманоидом. Киборгов, кстати, не напрвляют на службу в дальнюю разведку. Почему?... Так ведь они от передозировки излучения отключаются сразу, а люди просто болеют, но остаются еще некоторое время работоспособными.
   Оставив на орбите Алекса (он с этой планетой не знаком), мы по пеленгу быстро вышли на маяк. Приконфетились (сели на поверхность, я имею в виду) на место первой посадки, вышли из модуля и в удивлении остановились. Прямо перед нами вместо леса начиналась широкая, в милю, просека, уходящая с закруткой влево куда-то далеко за горизонт. По всей просеке лежали вповалку спиленные деревья, а на ровных пнях, оставшихся от них, сверкали алой краской до боли знакомые слова: "Здесь был Вася!" И так до самого горизонта.
   - Вот тебе и второе дерево, и третье, - показал я на просеку Владу, - читай, пока не надоест.
   Тот молча махнул рукой - и так все понятно.
   Впрочем не везде было именно так. На опушке просеки, на коре огромного, почти сорокаметрового, дерева-исполина светилась (но уже не красным, а желтым цветом!) вырезанная ножом на высоте человеческого роста другая надпись: "Здесь был Мейсон!" Ниже имелась стрелка, которая, надо полагать, вела к жилищу нашего героя-отшельника. Немного подальше - еще одна стрелка.
   - Для нас постарался, - всхлипнул Ник. - Динозавры-то, они, все равно, поди, читать не умеют, особенно местные.
   - А зачем им читать, если у них развиты слух да нюх. Они твоего Мейсона и так за версту определят на предмет съедобности безо всяких записей, - заметил Влад. - Сейчас соберем кости в мешок и все.
   - Да что вы заладили: "съели да съели"? - не выдержал я. - Он сам кого хочешь съест, этот ваш Мейсон, у него характер как у бульдозера. Короче, так: ты, Ник, оставайся в модуле и держи связь с нами и Алексом, а мы с Владом по этим стрелкам потопаем. Ну, будь здоров, не засни ненароком.
   Ник, что-то ворча про себя, полез по трапу, а мы углубились в лесную чащу. Отсчитав еще с десяток стрелок с обязательными подписями: "Здесь был Мейсон!", мы вышли к тихому ручейку, огибавшему высокий пригорок, на вершине которого стоял... шалаш. Возле шалаша слегка дымился полузатушенный прогоревший костер, а на ветке стоявшего поблизости высокого дерева висел, раскачиваясь под легкими дуновениями приятного ветерка, серебристый скафандр. Из шалаша торчала пара босых грязных ног и раздаваплся мощный здоровый храп.
   - Смотри-ка ты, как беспечно спит, - с осуждением заметил Влад. - И как это его до сих пор еще не съели? Зверье-то тут солидное, - он кивнул на обглоданный череп какого-то существа с четырьмя рядами острых зубов, валявшийся в двух шагах от ручья.
   Я пожал плечами, но отметил про себя, что съели-то как раз этого зверя, и сделал это, судя по аккуратной дырке от луча бластера, не кто иной, как наш Мейсон.
   Спал он действительно беспечно, но стоило нам только перешагнуть через ручей, как мы тут же натолкнулись на какое-то силовое поле, а в шалаше раздался громкий сигнал охранного устройства.
   Мы в растерянности остановились, не зная, что делать дальше. Ноги в шалаше задвигались, одна почесала другую, затем они исчезли и из шалаша медленно выползло на четвереньках нечто косматое в звериной шкуре через плечо, отдаленно напоминающее нашего стажера. Дикарь сел на травку перед шалашом, лениво потянулся, протер глаза и, увидев нас, слабо помахал рукой, не выказав при этом ни радости, ни каких-либо других эмоций.
   - А, это вы, заходите, - Мейсон нажал какую-то кнопку на блестящем шарике, висевшем в воздухе у него возле ладони и поле пропустило нас с Владом внутрь своей сферы.
   - Откуда это у тебя? - вместо приветствия спросил ошарашенный Влад, обводя рукой защитный купол.
   - А, это?, - скривился Мейсон. - Да, так, по случаю разжился. Ребята заходили, подарили. Но это уже старье, мне тут недавно другую систему обещали, она не только защиту ставит, но и охоту ведет, и пищу готовит, и напитки, и одежду шьет, и бластер заряжает. Класс!... А эта только и умеет, что за костром следить, да и то не всегда.
   Он нажал пару кнопок на шарике, и костер, зашипев, погас. Потом отбросил шарик в сторону, но тот вновь вернулся к руке. Мейсон его вновь отбросил, крикнув: "Я сказал, не мешай!", и шарик покорно повис в воздухе метрах в трех от хозяина. Мы стояли, разинув рты.
   - А еще у нее напитков мало. "Марси-колы" нет, "Холодного Лебедя" нет и виски с центурианским льдом тоже нет. Да и набор закусок маловат, - заметил как ни в чем не бывало Мейсон.
   Он снова потянулся и вдруг, высоко подпрыгнув, дико заорал на весь лес:
   - Новое поколение выбирает "Марси"!...
   Эхо подхватило и далеко разнесло этот боевой клич сытого аборигена. Нет, отнюдь не скажешь, что он тут без нас скучал и голодал, обливаясь горючими слезами...
   - Слушай, Мейсон, что все это означает? - спросил я. - Кто тут у тебя был? Какие такие ребята заходили?
   - Какие, какие, - передразнил меня стажер. - Пришельцы, конечно, кому же тут еще быть кроме них?
   - Пришельцы? - чуть не подавился Влад. - И ты их видел?... Разговаривал с ними?
   - Да ну их, надоели они мне не хуже вас с вашими маяками. Понабежали тут целой толпой, маяков своих понаставили, меня увидели - кричат: "Здесь был Вася, здесь был Вася!", прыгают от радости как дети, чуть не целоваться лезут, заразы...
   - А ты?
   - А что я? Пришлось этих дикарей учить нашему языку. Сначала они ни в зуб ногой, а потом ничего, освоились, кричат: "Здесь был Мейсон, здесь был Мейсон!"... Это у них вроде приветствия.
   Он помолчал, потом сплюнул и закурил сигарету с яркой светящейся этикеткой "Здесь был Мейсон!"
   - А какие они? - зачарованно спросил Влад, не отрывая взгляда от загадочной сигареты.
   - Какие, какие, - проворчал стажер. - Обыкновенные пришельцы, суетливые только до ужаса; все торопятся, торопятся, говорят, что за пять месяцев, пока планета в другую галактику не ушла, столько дел надо переделать, да еще и аборигена местного обустроить, то есть меня.
   - Тебя?... Аборигена?... - я чуть не потерял дар речи. - В другую галактику?...
   - Так я же у них почти что дома был, - широко улыбнулся Мейсон, показывая сверкающие новые зубы, на каждом из которых ярко светилось клеймо "Здесь был Мейсон!" - В Большом Магеллановом Облаке, на ихних неосвоенных территориях. Мне статус аборигена официально выдали. Вот, смотрите, на двух языках - на ихнем и на нашем.
   Он достал из своего шалаша блестящую табличку с двумя текстами. На верхней половинке были размещены какие-то тарабарские значки, зато на нижней мы с Владом прочитали:
   "Охранная Грамота.
   Выдана аборигену с планеты Здесь-Был-Мейсон (Конфетка) в том, что он охраняется, как представитель местной разумной фауны, Правительством Галактического Сообщества Большого Магелланова Облака в целях сохранения и дальнейшего изучения данной популяции.
   Председатель ГК по охране природной среды обитания (подпись на чужом языке)"
   Ниже мелким шрифтом было набрано: "Условия обитания аборигена", где говорилось что-то об охране, питании, размножении и социально-культурных потребностях уникального экземпляра.
   - А размножаться-то как думаешь, почковаться что-ли будешь? - с улыбкой спросил я, считая все это каким-то розыгрышем со стороны нашего стажера, так сказать, милой невинной шуткой.
   - А вот это уж ваша забота, - вполне серьезно ответил Мейсон. - Можно, конечно, и клонированием, но мне по душе, чтоб все по старинке было, естественным путем. И мой шеф-куратор из магелланцев тоже на этом настаивает. Короче, летите домой, а к следующему явлению планеты в этой системе чтоб была здесь какая-нибудь девчонка, а лучше две. Я к этому времени все тут обустрою... Все поняли?... Тогда свободны...
   Что? - у меня даже голос перехватило от неожиданности. - Что?... Брось ерунду травить, Мейсон, давай собирайся, нам на орбиту пора.
   - Я и говорю, что вам пора, а мне и здесь хорошо.
   С этими словами он повернулся и хотел уже скрыться в своем шалаше, как мы, быстро переглянувшись с Владом, аккуратно подхватили его под руки.
   - Нет уж, пойдем с нами, там по тебе Ник свечки ставит и Эйнштейну молится.
   Мейсон не стал сопротивляться. Он просто щелкнул пальцами; шарик, висевший в трех метрах от него, вспыхнул ярким светом и мы сами не поняли, как мгновенно очутились за пограничным ручьем.
   Стажер спокойно подошел к силовому барьеру и, доставая очередную сигарету, равнодушно произнес:
   - А за нарушение прав аборигена можете и ответить.
   Он подбросил шарик в руке.
   - Вот сейчас только свистну и весь космофлот Магелланова Облака здесь будет. Поняли?
   Я поднялся с земли, отряхнул скафандр от налипших веток и подошел к невидимой стене.
   - Послушай, Мейсон, давай поговорим спокойно.
   - Я и так спокоен, - пожал плечами Мейсон. - За мной стоит вся галактика. Не ваша галактика, - уточнил он, - а моя. Я - гражданин Облака.
   - Послушай, друг, - продолжил я, - я не знаю, что из сказанного тобой правда, а что нет. Но ответь мне на пару вопросов.
   - Задавай, - кивнул лохматой головой абориген из Магелланова Облака.
   - Слушай, Мейсон, ты ведь еще числишься на работе, а я - твой начальник.
   Не успел я это сказать, как в моих руках оказалась пара листков бумаги из блокнота стажера.
   - Что это?
   - Это мое заявление об уходе из Космофлота. Лучше всего с того числа, когда планета ушла к магелланцам. сами дату поставьте, я не помню.
   - А это? - я глянул на второй листок.
   - Это заявление от аборигена Конфетки с просьбой о подключении к Космоинтернету. На то время, пока планета гостит в Млечном Пути, то есть на каждые пять месяцев подряд с паузой в пять месяцев. Оплату гарантирую. Есть еще вопросы?
   - Да, - вмешался Влад. - Скажи, они намного сильнее нас, если могут перебрасывать целые планеты на миллионы световых лет?
   - Ничего они не перебрасывают, - усмехнулся Мейсон. - Эти магелланцы ничем от вас не отличаются - такие же суетливые, любопытные и несносные зверушки. Они ничего не перебрасывают, планета самак прыгает из галактики в галактику как шарик от пинг-понга. Прыг - здесь, прыг - там... Это естественный канал переброски. Весь космос ими усеян как кусок сыра дырками., только вы еще на них не наткнулись, а магелланцы уже давно экономят энергию для перемещения за счет этих галактических дырок.
   - Из галактики в галактику?
   - Можно, но не обязательно. На внутренних линиях они тоже есть. Это целая система, но я ее не знаю. Да и ни к чему мне все это...
   Мейсон с превосходством глянул на нас.
   - Еще вопросы есть?
   Мы молчали, пораженные услышанным.
   - Ну тогда до встречи. Мне обедать пора.
   Пройдя полпути к своему шалашу, абориген из чужой галактики обернулся:
   - Да, вот еще что. Компьютер мне наш привезите, а лучше два или три. У них там техника без фантазии, никак не сломаешь, чинить нечего, скукота...
   Он, размахнувшись, бросил шарик в ближайшую скалу. Тот с чмокающим звуком врезался в камень, распался на брызги, каплями стек по стенке вниз, быстренько собрался вместе и уже через мгновение вновь спокойно висел рядом с ладонью...
   Так закончилась наша первая встреча с новоявленным аборигеном Конфетки. И, собственно, так закончилось и все наше приключение.
   Остается сказать лишь о том, что естественные каналы в гравитационных полях действительно были обнаружены (само собой, после нашего открытия) и в других секторах нашей Галактики. Сейчас даже странно представить себе, что мы не знали о них раньше. Ведь, если подумать, то всему искусственному всегда предшествует нечто естественное, то, что уже есть в природе: сначала рыба - потом лодка, сначала птица - потом самолет и так далее... А знаете, как интересно путешествовать на этих качелях из галактики в галактику! Говорят так можно и до края света добраться в течение только одной человеческой жизни. Я сам неоднократно бывал в обоих Магеллановых Облаках; это, скажу я вам, было великолепно...
   Что?... Вы спрашиваете, что стало с Мейсоном? А ничего, он счастлив, как жил, так и живет на своей Конфетке под защитой сразу двух галактических цивилизаций. Ведь Конфетка (ее второе название Здесь-Был-Мейсон) сейчас является нейтральной территорией, галактическим космопортом и таможенным пунктом. Договорились об этом мы с чужаками достаточно быстро, так как волей случая и мы, и они ставили маяки в тех самых системах, между которыми как раз и прыгает как космический шарик наша Конфетка. В результате мы потеряли своего пилота, а они почти в тот же день обнаружили на своей территориичужака-аборигена.
   Почему они писали на камнях это странное изречение "Здесь был Вася"?. Это тоже просто... Первый же астероид, случайно залетевший к ним в Магелланово Облако по гравитационной дыре, нес на себе эти бессмертные слова. Потом были другие астероиды с теми же словами, и они посчитали их неким универсальным кодом для контакта. Абсурд?... А что бы сделали вы на их месте? Конечно же ответили бы тем же самым словом, которое услышали от чужака, не так ли?
  

8. Баран в треугольнике

  
   Вот вы все спрашиваете о встречах с чужим разумом... Это, конечно, интересно и нервы щекочет... Да я вам уже об этом рассказывал в прошлый раз. Все это так... Чуждый разум непонятен, непредсказуем и неисповедим, поэтому и страшен. Но, друзья мои, в мире есть нечто более страшное, чем инопланетное мышление. Что это?... Это мышление земных чиновников. Почему?... Ну, вы ведь знаете, что Земля - это центр Галактического Сообщества (вернее - один из центров) и многие галактические службы расположены именнов старой нашей Системе - на Земле, на Марсе, на спутниках Юпитера и Сатурна. Нет, пожалуй, во всей Вселенной ничего более безжалостного и тупого, чем директивы разнообразных галактических контор, то есть потуги искаженного мышления сошедших с ума землян.
   Извините, конечно, если вы земляне и я вас чем-то обидел. Но в лексиконе всех трудяг дальнего космоса слово "землянин" давно уже стало синонимом слова "чиновник с приветом". И для этого, поверьте, существует немало оснований. Всем вам известно, что земные чиновники могут иногда изобрести такую, извините, вселенскую глупость, что потом все население Галактики пару сотен лет героически преодолевает последствия этого идиотизма, а самые главные герои от имени тех же самых чиновников получают при этом звание Героев Галактики. Так вот, друзья, встреча с чиновничьим разумом - это очень хорошая, если не сказать, исключительно полезная, психологическая тренировка для преодоления всяческих неожиданностей во встречах с инопланетным разумом. Если вы хоть раз в жизни беседовали с начальственным чиновником, выслушивая его судьбоносные указания, то после этого любой, даже самый неожиданный, контакт с чуждым инопланетным разумом покажется вам просто детской забавой, чем-то вроде легкой лыжной прогулки по сравнению с горным слаломом извилин чиновничьего мозга. При этом изобретательность чиновничества можно сравнить с водопадом, смерчем или извержением вулкана - так же неотвратимо и разрушительно по последствиям.
   Однажды, представьте себе, мы возвращаемся из отпуска на свой Р-331а и что же мы видим?... Наш корабль переделывают и модернизируют - вставляют в него камеру нуль-перехода. Вы знаете эти камеры-будки, они на каждом углу по всей обитаемой Вселенной разбросаны. Это нынче один из главных способов преодоления пространства-времени. Ведь сейчас много всякого народа по Галактике туда-сюда перемещается.
   А нужно вам заметить, уважаемые читатели Космоинтернета, что все эти перемещения в пространстве осуществлялись, да и сейчас осуществляются в режиме реального времени, без всяких там параллаксов и прочей заумной ерунды, причем двумя совершенно независимыми друг от друга способами - через подпространство и через нуль-переход. С первым способом вы хорошо знакомы по космическим полетам: несколько месяцев - и вы в любой точке Галактики (перемещения через галактические дырки Мейсона тоже идут через подпространство и, хотя они мгновенны, здесь тоже нужно ждать несколько месяцев или даже лет, пока отправка состоится). Второй способ был открыт значительно позже и представляет собой мгновенный прыжок через Вселенную по методу синхронного возбуждения аналогичных атомов независимо от расстояния. Но для этого длжны действовать как передающие, так и приемные устройства, то есть такая связь возможна только между уже исследованными и обитаемыми, то есть вполне домашними мирами. Это своего рода космическая подземка, станциями которой обозначена граница нашего проникновения в космос - дальше не прыгнешь.
   Вы скажете, что здесь нет никакой романтики, по крайней мере - в теории. На практике, конечно, всякое бывало. Возбудятся, к примеру, не те атомы или не в том месте - и выпрыгнешь из кабины этаким молодым динозавриком со свежей ярко-зеленой броней на спинке или, того лучше, рыбой-луной в дебрях неизвестного океана, прямо перед носом местной акулы... Так-то вот, молодые люди... Я, ведь, знаю, что многие из вас взяли себе за моду устраивать какие-то нелепые состязания в космических прыжках.
   А сколько разных религиозных учений возникло на сей счет! Одна мормонская секта, к примеру, не так давно во всеуслышание заявила, что, мол, нуль-переход просто убивает людей, создавая взамен где-то далеко их точные копии; чем больше прыжков - тем больше этих "дьявольских" копий, лишенных души. Ведь ни одна живая душа не может переместиться за секунду на тысячу парсеков, как, впрочем, и живое тело. При этом они цитируют записки какого-то Йона Тихого, впервые заметившего, что он - это вовсе не он, а копия. Самый главный аргумент, на который ссылаются эти "тихие йонниты" - это то, что любой больной, даже будучи совсем при смерти, при нуль-перемещении мигом выздоравливает и чувствует себя как огурчик: значит, это совсем не тот человек, что был раньше.
   "Анти-йонниты", напротив, вполне резонно замечают, что грешно осуждать технику, которая делает доброе дело, расставляя ваши атомы в надлежащем для жизни порядке. Что плохого можно увидеть, скажем, в том, что безногий инвалид, отправившись, к примеру, на Тау Кита или на Процион, может свободно разгуливать там на своих двоих?
   Да, это так, соглашаются "псевдойонниты", старающиеся примирить два предыдущих учения о перемещении душ. Но, позвольте, возмущаются они, почему же тогда при возвращении назад все полезные приобретения исчезают, а больные получают обратно все свои недуги и болячки? Это, по крайней мере, несправедливо.
   Так и не надо возвращаться к своим болячкам, логично и взвешенно формулируют свою позицию "лемо-йонниты", названные так по имени своего древнего проповедника Станислава Лема. Зачем возвращаться на Землю к своим горестям, когда ты можешь свободно гулять до конца своих дней совершенно здоровым по другому краю Галактики? Это и есть твоя мечта, твой Солярис. А станешь помирать - переместись еще куда-нибудь, будешь вновь здоровеньким.
   Но тут есть свои опасности, не соглашались с последними "псевдойонниты": ведь известно, что второе перемещение подряд (в смысле - последовательное после первого нуль-прыжка, то есть из конечного пункта первой переброски) чревато превращением черт те знает в какую образину космической зоологии, то есть, просто говоря - в животное, причем явно инопланетное. Не зря же я вам, уважаемые читатели, только что говорил про зеленого динозаврика: было такое, что два оголтелых прыгуна по космосу решили прыгнуть с Проксимы Центавра не домой, на Землю, а на Бету Эридана и... затерялись там среди карликовых динозавров, аборигенов местного юрского периода.
   Так и должно быть, авторитетно заявляли при этом "тихие йонниты", ведь они оставили свои души на Земле, а прыгать дальше без души - это риск заполучить на ее место чужую душу.
   Не все так страшно, отметали их аргументы "анти-йонниты" (или "техниты"), ведь эти заблудшие овцы (вернее, динозавры) вернулись-таки домой, будучи отловленными для Нью-Йоркского зоопарка. Представляете, каково было удивление сопровождавших клетки служителей, когда вместо восьми пойманных карликовых динозавров в пункте назначения оказалось шесть особей инопланетного, то есть бета-эриданского, облика, а остальные два экземляра вдруг приобрели черты представителей земной фауны, при ближайшем рассмотрении оказавшихся людьми - грязными, обросшими, бородатыми, босыми, в лохмотьях, с кучей вшей и блох, он абсолютно здоровыми!
   Не буду утруждать вас дальнейшими аргументами всех четырех учений о душе, скажу только, что спор этот продолжается до сих пор без какой-либо надежды на благополучный исход. Однако, если вы ничего так и не поняли из того, что здесь было сказано, то все в порядке - вы нормальный гуманоид, потому что понять все это попросту невозможно... Но если вы все поняли, это очень опасно, это означает, что вы - адепт веры в душу и тайный агент одной из четырех сект: тихих йоннитов, анти-йоннитов, псевдойоннитов или даже лемо-йоннитов, что, впрочем, встречается крайне редко.
   Ну, как, вам все понятно?... Нет?... Тогда объясняю еще раз: нуль-переход действует не последовательно, а параллельно: тогда никаких побочных последствий. То есть, чтобы нашим земным динозаврикам (то есть, простите, туристам-прыгунам) попасть на Бету Эридана, нужно сперва вернуться на Землю, а уж потом, с Земли, и прыгать на Эридан. Ну, а если вы предпочитаете прыгать с пересадками, тогда не взыщите, если переселитесь вдруг в какую-нибудь дикую, а еще хуже - в домашнюю скотину далеких инопланетян. При этом вы напрочь избавитесь от всех болезней и, если вам все-таки когда-нибуль повезет вернуться домой через эти третьи планеты, вы вполне реально можете обрести земное бессмертие. Вот такой треугольник: прыг - прыг - прыг. Всех-то дел на три секунды, не выходя из кабины, но они, эти самые секунды, могут растянуться на всю жизнь и даже больше, чем на жизнь. Почему больше?... Так ведь был уже один случай, когда на этой же Бете Эридана (любят почему-то наши прыгуны эту звезду!) один карликовый динозаврик помер от старости, а похоронить его так и не смогли - индекса предков у него не оказалось, значит, чужой, то есть наш, с Земли. Вызвали нашего консула, составили документ, сунули его, тоесть нашего мертвеца, в нуль-переход, приготовили гроб, родственники плачут, все чин-чином... а он взял, да и ожил... Как это ожил?... Это очень просто. Динозаврин ресурс он выработал, а свой - нет; динозаврики карликовые всего семь лет живут, а мы-то подольше. Вот он в нуль-камере и очнулся, когда снова человеком стал.
   А что вы, собственно, удивляетесь? Вы, надеюсь, слышали об альтернативной "Скорой помощи"? У них теперь почти все машины нуль-переходами оборудованы: стоит кому-нибудь попасть в аварию, как его раз - и в нуль-камеру, гуляй Вася по другой планетке, пока мы тут покумекаем, как тебя правильно собрать из обломков в одно целое. Если, конечно, захочешь возвратиться. Процент невозвращенцев, кстати, растет. Вот так, дорогие мои. К чему это я? А вот к чему.
   Наше изобретательное до сумасшествия земное чиновничество, вездесущее, как тараканы, и прожорливое, как саранча - настоящая черная язва на теле человечества, додумалось, наконец, до совершенно гениальной вещи. Оно решило провести аттестацию наших рабочих мест, для чего все корабли-разведчики должны быть оборудованы блоками нуль-перехода. И первыми оказались, конечно же, мы, ветераны Космофлота на Р-331а. Представляете, уважаемые читатели, вы где-то за сотни парсеков от ближайшего очага цивилизации в нечеловеческих (даже негуманоидных) условиях трудитесь в поте лица своего, ставите маяки, и вдруг... Вдруг из нуль-кабины, как чертики из табакерки, вываливается свора проверяющих, измеряющих, контролирующих и руководящих и принимается за главное дело жизни: проследить, правильно ли вы завернули болтик с гаечкой, как соблюдаете святое дело экономии энергии и ресурсов, не забыли ли положить на место какой-нибудь паршивый разводной ключ, сколько при этом потратили килокалорий, не нарушаете ли режим дня и как повышаете свой культурный уровень. И, вообще - не халтурите ли вы при исполнении священного служебного долга, не уклоняетесь ли от буквы и духа инструкций и не пора ли, в конце концов, кого-нибудь из вас подвести под штраф, выговор или, в случае удачи (!?), под сокращение... Короче - проследить, указать и наказать... И кого - нас, и за что - за нашу же работу... Вот такие дела...
   Вы, конечно, понимаете, что мы несколько приуныли от подобной перспективы и первое время даже находились в шоке. Потом немного поразмыслили и нашли выход. Какой?... А вот, послушайте. сейчас вы все узнаете.
   Перед самой отправкой в очередной рейс я, как командир, собрал срочное совещание в рубке нашей старой калоши. Нас оставалось теперь четверо. Капитана Майкла мы потеряли еще год назад, а бывший стажер наш, Мейсон, удобно устроился в должности аборигена Галактики на самом краю света. Правда, нам тут на днях подсунули нового стажера-практиканта, который почти всегда отзывался на кличку Дэн, но, поскольку он с трудом передвигал ноги, мы решили его в полет не брать, а оставить на базе охранять наш склад, где накопилось немало нужных в хозяйстве вещей, собранных со всей Галактики. Пятым, причем вполне полноправным членом экипажа нашего корабля был назначен наш бортовой компьютер Тим, недавно вступивший в профсоюз службы дальней разведки. Администрация с этим легко согласилась, так как при этом экономила на зарплате, командировочных, на продовольствии и воздухе.
   - Итак, господа, - начал я почти по древнему триллеру "Ревизор", - я собрал вас для того, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие, которе вам уже известно - на нас движется аттестация. Исходя из этого наша главная задача на сегодня - противостоять этому порождению чуждого всему живому бюрократического псевдоразума всеми наличными силами и средствами. Что вы можете предложить?
   - Да что тут долго думать! - рубанул рукой воздух штурман. - К ногтю их всех... Нет бога, кроме Маркса, или как говорил пророк его Сталинизм, - при этом Алекс открыл свою Библию и процитировал, - "Нет таких крепостей, которые не покорились бы большевикам!"... Короче, начнем с забастовки, потом к нам присоединится весь флот - и тогда берем власть, создадим ревком, а бюрократов - к стенке. Вот и все...
   - Да-а-а, - неопределенно хмыкнул Ник, - "Мементо мори". Дешево и сердито...
   Все мы знали, что Алекс недавно вступил в какое-то братство "маркситов", но сути этого религиозного учения мы пока еще не постигли. Впрочем, и сам штурман не мог нам толком объяснить, кто такие "пролетарии", обозначенные в библии Маркса как самый передовой слой общества, и почему они девятьсот лет назад так и не смогли взять власть в свои руки, хотя, как утверждал кто-то из маркситов, она, эта власть, и валялась тогда под забором как последняя шлюха. От таких вопросов Алекс уходил, однако, считая себя достаточно передовым слоем общества, гордо именовал себя Пролетарием Алексом.
   - Ну что же, - пожал я плечами, - одно предложение есть. Другие будут?
   Алекса я понимал. Он в душе был профессиональным оппозиционером и тысячи полторы лет назад обязательно кончил бы жизнь на плахе за народное дело. К счастью, нынче не те времена. И плахи нет, и народного дела.
   - А какие еще могут быть предложения? - вновь хмыкнул бортинженер Ник. - Против лома нет приема.... Одно из двух - или они нас задавят, или мы от них пострадаем. Третьего не дано...
   - Точно, - хмуро подтвердил Влад. - Это тебе не пришельцы какие-нибудь. С теми бы мы все равно как-нибудь договорились. А тут - дохлый номер, тоска зеленая... Знают, ведь, гады, как жизнь человеку испортить! Тут о делах думать надо, а они со своими проверками как кость в горле.
   Да, действительно, не бывало у нас еще такого, чтобы с самого начала полета мысли были заняты не работой, а тем, как бы не понести несправедливого ущерба от всемогущего и вездесущего бюрократа, этой раковой опухоли на теле галактической цивилизации. В принципе все мы были согласны с Пролетарием Алексом в вопросах борьбы с чиновничеством, вот только жаль, что мечта эта была неосуществима и нереальна.
   Так и закончилось ничем наше совещание и мы готовы были уже стартовать с орбиты Сатурна, как вдруг... Вдруг по внутренней связи меня вызвал Тим, который на протяжении всего совещания хранил загадочное молчание.
   - Шеф, есть идея. Думаю, вы согласитесь. Надо обсудить.
   Говорят, что утопающий готов ухватиться даже за соломинку, поэтому я с радостью откликнулся на предложение Тима обсудить одну небольшую идею, которая оказалась достаточно оригинальной. Впрочем, судите сами...
   Сразу же после беседы с компьютером я вызвал в рубку весь экипаж.
   - Что, еще одно совещание? - недовольно пробурчал Пролетарий Алекс. - Этак мы м сами бюрократами заделаемся. И нас к стенке нужно будет...
   - Да нет, не совещание, ребята, а конкретное дело. Значит, так: ты, Влад, ищи ближайшую нуль-кабину (нашу не трогай!), ступай на Землю и купи на рынке барана.
   - Кого-кого?...
   - Обычного земного барана или овцу. Или козла, если захочешь. Ты ведь со скотом знаком?
   - Да, - пожал плечами Влад. Он держал дома небольшой зверинец, площадью всего полгектара.
   - Ну, тогда действуй! Все, свободен... Ты, Ник, найди на складе большое зеркало и тащи его сюда. А мы с Пролетарием немного займемся космографией. Вместе с Тимом... Всем все понятно?
   Влад с Ником, пожав плечами, удалились, а мы с Алексом уселись у терминала и занялись подробным изучением нашего курса следования до места назначения. Для чего, спросите вы? Скоро все узнаете...
   Когда Ник притащил зеркало, мы установили его на внутренней стороне двери нуль-камеры. Потом Влад доложил о доставке живого барана и я со спокойной душой скомандовал "старт!" Весь экипаж, впрочем, оставался в полном недоумении, кроме Тима, естественно, который хранил гробовое молчание, подчиняясь как командиру только мне, а на все попытки своего бывшего начальника Ника выведать хотя бы кусочек тайны отвечал что-то вроде: "Видел я таких умников там-то и там-то" или "Засунь эти бумажки туда-то и туда-то"
   Наконец, не выдержав, экипаж направил ко мне ходока из народа в лице Пролетария Алекса. Это было хорошо - значит экипаж уже вполне созрел для осуществления задуманного.
   - Что дальше-то делать будем, капитан? - осторожно начал разговор представитель трудовых масс.
   - Работать, товарищ Пролетарий, - как ни в чем ни бывало бодро ответил я, - работать, батенька, работать и еще раз работать!
   - А-а-а... - неопределенно помахал рукой в воздухе Алекс,- это... инопланетяне, то есть чиновники? С ними-то как?
   - А никак, батенька, бараны они и есть бараны. В чем скоро и сами убедятся.
   - Как это... бараны?
   - А очень просто, товарищ Пролетарий. Ты ведь сам знаешь, что нуль-переброска без последствий работает только в параллельном режиме. Две линии, туда - сюда. Так?
   - Так, - пожал плечами глас народа. - Ну и что?
   - А то, что мы с Тимом немного подумали, пораскинули мозгами (Тим при этих словах мгновенно раскинул на всех свободных экранах рубки разноцветные внутренности своих электронных мозгов). Так вот, пораскинули мы мозгами и внесли малюсенькое измененьице в схему приемного устройства нуль-перехода, вернее, в систему самого перехода, превратив его из параллельного в последовательный, то есть из двух линий в треугольник.. Мы предусмотрели мгновенную, практически неощутимую остановку на одной из планет. Сами чиновники при этом ничего не почувствуют, разве что станут абсолютно здоровенькими. Ну а потом, прибыв к нам с промежуточного пункта, они...
   - Превратятся в представителей местной фауны, - докончил за меня Пролетарий Алекс (я уже говорил когда-то, что он очень сообразительный, вы, надеюсь, помните).
   - А их у нас целых два вида, - в тон ему продолжил я, - баран да твои коты... Впрочем, еще и тараканы есть.
   - И рыбки в аквариуме у Влада, - вставил Тим, - всего четыре вида получается.
   - Ты гений, капитан, - прошептал удивленный штурман.
   - Это не я, это он, - я указал на терминал компьютера, который скромно замигал огоньками.
   - Ну ты даешь, друг человека! - изумился Пролетарий Алекс. - Слушай, Тим, вступай в нашу партию, нам такие железные парни во как нужны!...
   Следует отметить, что все оставшееся время полета (кроме анабиоза, конечно) штурман нараспев читал компьютеру свою Библию, иногда называя Тима почему-то Железным Феликсом, что Тиму почему-то понравилось. Короче, он так и вступил в секту Алекса, правда уже после полета.
   Планетная система, которую на этот раз нам выделило Управление, меня просто поразила. Представляете, целых пять пригодных для жизни планет! Я такого никогда в жизни не видел и даже не мечтал о подобном подарке. С другой стороны, это не могло нас не насторожить. Если уж такие сюрпризы существуют в картотеке Управления, то именно нам проверка будет обеспечена в первую очередь. Это как пить дать - в этот рай чиновник сам по себе потянется, даже и без всяких предлогов каких-то там аттестаций.
   Действительно, не успели мы приготовиться к высадке на самую первую планету, как Тим предупредил нас об активизации системы нуль-переброски. Он узнал об этом заранее, так как эта штука жрала очень много энергии и это было трудно не заметить. Естественно, что мы все, как один, тут же оставили все свои дела и бросились к нашей новенькой нуль-двери, расположившейся в тамбуре возле рубки. Встали и ждем, затаив дыхание - и Пролетарий Алекс, и Скотопромышленник Влад, и Блаженный Ник, и я - капитан корабля без определенных занятий, и Железный Тим (он выставил в тамбур свою камеру).
   За дверью что-то загудело и она медленно отошла в сторону. Зрелище, открывшееся нам, хотя и было ожидаемым, но все-таки превосходило все наши предположения. На пороге стоял большой красивый белый баран с круто завитыми назад рогами. На передней левой ноге его блестели золотом дорогие часы, возле правой ноги стоял солидный портфель, в губах была зажата модная сигара, а в глазах его... метался настоящий ужас: видимо, он увидел в зеркале свое собственное превращение. Рядом с ним стояла такая же красивая завитая овца. По углам кабины жалось несколько пестрых котов, на полу лежали две рыбки, по стене ползли вверх три рыжих таракана. Полный набор, вся команда в сборе... Немая сцена...
   Наконец баран нервно перебросил сигару из одного угла рта в другой (мозги-то у него остались вполне человеческие, к тому же чиновничьи и что хуже всего - совершенно здоровые). Мигом оценив ситуацию, он что-то коротко проблеял и ткнул копытом с блистающим на нем "Роллексом" в кнопку возврата. Дверь закрылась.
   Мы как стояли, так и сели на пол, корчась от смеха...
   - Надо же, - взвыл Ник, - уставился на нас как на новые ворота! Вот баран!
   - Жаль, что мы еще свинью не прикупили, - смахивая слезы, заметил Влад, что вновь было отмечено общей радостью...
   Теперь можно было спокойно приступать к работе, нисколько не тревожась о том, что кто-то может нам в ближайшее время помешать. Чего-чего, а здравого смысла у чиновников хоть отбавляй, как и собственного достоинства. Ни один баран не переступит порога нуль-камеры, это точно, тем более, что обратно все они возвращаются обычными людьми, к тому же здоровыми и сильными. Естественно, что никто из них не захочет раскрыть случившееся, чтобы не стать посмешищем в глазах остальных. Поэтому и отчеты о нашей работе у них должны быть красивой и надежной липой, что нам, собственно, и требовалось.
   Мы спокойно ставили маяки на эти прелестные планетки-курорты (представьте, зачастую даже без скафандров!), а Тим сообщал нам с орбиты, что все спокойно, нуль-переход молчит и вообще вокруг нас сплошная тишина.
   Все шло хорошо, но в конце концов оказалось, что мы недооценили своих противников. Первым звонком начавшейся негласной войны с чудовищным спрутом чиновничьего клана стало второе пришествие баранов. На этот раз их было четверо, молодых, стройных как на подбор, под их копытами валялось бесполезное оружие - бластеры и парализаторы. Постояв с минуту и испепеляя нас взглядами, бараны убрались восвояси. Потом последовала радиограмма за подписью кого-то из чиновников среднего уровня (старшее звено, судя по всему, еще не было в курсе). Текст ее был следующим: "На борту Р-331а вышел из строя приемник нуль-переброски. Ждите ремонтников через неделю."
   - Как думаешь, кэп, - поинтересовался Влад, - эти ремонтники не захватят наш корабль?
   - С чего бы это вдруг? - пожал я плечами. - Они на госслужбе и мы их всех знаем в лицо.
   - А те бараны с бластерами?
   - Это, я думаю, личный заказ того крутого барана с сигарой. Обида и желание отомстить, не больше.
   - А вдруг что еще?
   - И что же это по-твоему? - спросил я.
   Влад неопределенно улыбнулся.
   - Не знаю, но...
   - Успокойся. У нас есть хорошая охрана - Тим не допустит ничего плохого.
   Влад, впрочем, остался при своих подозрениях.
   Вскоре появились на своем корабле и ремонтники. Их было трое. Двое из них тут же принялись копаться в нашей нуль-кабине (да пусть хоть до скончания веков в ней копаются, она тут ни при чем, все дело не в ней, а в Тиме, изменившем входящий сигнал). Третий - судя по виду, совсем не ремонтник, а, скорее, чиновничий шпион и, вероятно, не последняя пешка в Управлении - шлялся по кораблю, заглядывал во все уголки, задавал странные на первый взгляд вопросы. Мы ему не мешали - пусть ищет, все равно ничего не найдет, все наши тайны в памяти Тима, а тот - стреляный воробей, его на мякине не проведешь.
   Первым делом этот тайный агент поинтересовался, для чего мы поставили в нуль-камеру такое большое зеркало?
   - Для вашей же пользы, - преданно ответил я. - Чтобы представители любой высокой комиссии могли проконтролировать свой внешний вид перед выходом на публику. Считайте это нашей маленькой заботой о служащих нашего родного Управления.
   Шпион вынужден был согласиться с подобными доводами и, как мы потом узнали, это наше маленькое ноу-хау (зеркала в кабинах нуль-перехода) было повсеместно введено по всей Галактике. Мы, конечно, за это рацпредложение ничего не получили, но где-то в недрах Управления против наших фамилий была поставлена положительная галочка, а на совещаниях эта тема года два не сходила с уст как пример хорошей организации научно-исследовательской работы в структуре Галактического Управления освоения новых территорий с экипажами кораблей-разведчиков.
   Кроме того, этот хмырь с нежным, воркующим голосом, манерами знающего себе цену лакея, с оригинальной лысиной в кудряшках светлых волос и сильными почечными коликами, которые он носил как орден, никак не мог взять в толк, для чего нам на корабле нужен баран.
   - Ну, попугайчики, там, или рыбки - это еще куда ни шло, - удивленно поднимал он брови, - но баран? Как это объяснить?
   - Рыбки у нас тоже есть, - невозмутимо отвечал я, - для психологической разгрузки; штурман их иногда ловит. А баран куплен инженером Владом для личного зоопарка и является его собственностью. И, вообще, странно, - забросил я удочку, - то вы сами нам целое стадо баранов присылаете, то последнего хотите забрать. Где тут логика?
   - Избавились бы вы от барана, - словно не замечая моих двусмысленных слов, вздыхал хмырь, - да и вообще от всякой иной живности. Премию дадим...
   - Это бы хорошо, - в тон ему вздыхал и я. - Барана, конечно, можно и съесть, котов переловить, рыбки не в счет, а вот что делать с тараканами? Их тут, у реактора, всех никогда не переловишь, обязательно с дюжину на развод останется...
   - Тараканы? - хмыря аж передернуло от отвращения. Видимо, он представил себя в образе этой суетливой и въедливой скотины и был, в общем-то, недалек от истины.
   На этом наш разговор о живности был исчерпан, но тут же возобновился другой - о кабине нуль-переброски.
   - Вам нужно установить эту вашу кабину на третьей планете, - неожиданно заявил хмырь. - Имею все полномочия известить вас об этом решении Управления.
   - Не имею права, - не согласился я. - На неосвоенных территориях нуль-переход запрещен. Даже то, что вы воткнули кабину на наш разведчик, и то можно оспорить в суде, а если я поставлю ее на дикую планету - мне прямая дорога на каторгу.
   - Не извольте беспокоиться, - слегка подпрыгнул от раздражения хмырь, - все согласовано, ваше дело - исполнять!
   - Без письменного приказа не могу, - просто ответил я. - Или, в крайнем случае, только по личному распоряжению высокого начальства.
   - Ну что же, пеняй на себя, командир, - прошипел чиновник-шпион. - Слишком много на себя берешь!
   Тут нашу милую беседу прервали ремонтники, заявив, что кабина в полном порядке, а искажения, о которых заявляет Управление, возможны где-то на трассе.
   - Можете сейчас же отправляться домой, шеф, - заявил один из них рыжему хмырю. - Это совершенно безопасно, головой ручаюсь. А нам - в другую сторону, у нас работа.
   - Вот именно, своей головой, - высокомерно, чисто по-лакейски, ответил хмырь, осторожно, на цыпочках, ступая в кабину нуль-прыжка (видно было, что он сильно волновался, но не желал в этом сознаваться перед окружавшими его низшими существами, то есть перед нечиновниками. Зря, впрочем, волновался: Тим временно отключил свою рационализацию). - А вы, капитан, если мой полет завершится успешно, ждите высокое начальство, - криво усмехнулся он на прощание.
   На сем ремонтно-шпионская вылазка бюрократов завершилась. Ремонтники, правда, задержались у нас еще на пару часов, чтобы посидеть вместе с нами в неформальной обстановке и поделиться свежими новостями.
   Мы узнали, что нуль-кабины, кроме нашего разведчика, успели поставить еще только на три корабля, а затем резко свернули эту программу всвязи с какими-то искажениями в поле перехода. В коридорах Управления что-то болтали о каких-то баранах и котах, но ремонтники бо этом ничего почти не знали. Они считали, что главной причиной искажений явился вынос нуль-кабины за пределы обитаемых миров, где еще много неясного (но мы-то знали, что это вовсе не так!). Они долго пытались растолковать нам суть нуль-перехода и от дущи смеялись над нашим невежеством в этом вопросе, а Тим при этом весело перемигивался лампочками и даже удвоил количество голограмм своего шахматного кубка.
   Выяснилось также, что чиновники Управления имели особые виды на эту планетную систему. Ходили слухи, что именно здесь они решили создать несколько своих баз отдыха. И лучше всего - застолбить эти территории еще до прихода служб освоения и переселения. А для этого нужна по крайней мере одна кабина нуль-перехода...
   Вот тут все для нас и встало на свои места... Понимаете, уважаемые читатели, чиновники решили приватизировать (или прибрать к рукам - как хотите, так и считайте) новую, еще не освоенную, но очень симпатичную планетную систему и сделать это нашими руками. Для этого и была придумана аттестация с нуль-кабинами. Чиновникам позарез требовалось отправить эту нашу нуль-кабину на самую хорошую из всех планет, и они намеревались, запугав нас итогами проверок, вынудить экипаж избавиться от этого устройства по их приказу. При этом наши судьбы их вовсе на интересовали, нас просто приносили в жертву. Неожиданное происшествие с баранами спутало им все карты.
   Ну что ж, спасибо ремонтникам - теперь мы были в курсе всех насущных забот Управления. Мы и сами были не прочь избавиться от этой кабины, но как это сделать? Ведь в инструкциях не было ни слова об этом, а чиновники такой приказ без подписи самого Начальника Управления или его заместителей отдать не могли ни при каких условиях. А начальники в такие дела лично никогда не вмешивались, они только их устно санкционировали.
   Не успели мы толком обсудить сложившуюся ситуацию, как по наши души нагрянула новая комиссия. На этот раз чиновники, надо отдать им должное, вполне достойно подготовились к любым неожиданностям. В нуль-кабине на этот раз стояли три барана: один впереди и два немного в стороне - видимо, охранники. Их бесполезное оружие лежало возле передних копыт. Это были откормленные, но вполне рядовые бараны, а вот первый... Это было просто чудо! Я такого породистого, ухоженного барана никогда в жизни не видел!... Огромный рост; волнистая, отливающая золотом, шерсть; крутые, красивые, разпо шесть закрученные назад рога благородно-коричневого цвета; ювелирные, точеные копыта, ну и мужское достоинство - все на месте и все великолепно!
   - Господи! - охнул наш животновод Влад. - Мне бы на ферму такого производителя!....
   Главный баран сердито мотнул головой в его сторону, что-то заблеял и из переговорного устройства для космодесантников, висевшего у него не шее, раздался синтезированный голос:
   - Перед вами заместитель начальника Управления, директор департамента Йорик Аф. Вот мои документы. - Баран толкнул копытом лежавшую перед ним папку.
   - Тим, подтверди, - шепнул я в скрытый микрофон.
   - Да, - коротко ответил Тим. Он-то точно знал, кто превращается в баранов по пути к нашему кораблю.
   - Мы почти уверены, что все эти превращения - дело ваших рук. Нам только неизвестно, как вы это делаете, - продолжил свою речь баран, не сходя с места. - Но это не важно. Уже не важно. Думаю, пора прекратить эту комедию. Наши предложения: 1). Отдайте нам вашего барана прямо сейчас. 2). Вы ставите эту нуль-кабину на третью планету по моему устному распоряжению. В бортжурнале сделаете запись о том, что она пришла в негодность и представляет опасность для корабля (на счет опасности он был прав!). 3). Командир корабля после установки нуль-кабины на планете проходит через нее в Управление, чтобы получить Почетную Грамоту к своему юбилею и через нее же возвращается обратно... Все... ознакомьтесь с моими полномочиями. - Баран указал взглядом на папку с документами.
   Я поднял папку, прочитал все находившиеся в ней бумаги, потом кивнул Владу, который тут же отправился в трюм за нашим бедным бараном. пару минут мы молча стояли, изучая друг друга, словно парламентеры на линии фронта. Впрочем, так оно и было на самом деле.
   Баран, приведенный Владом, радостно заблеял, увидев родные морды. Он осторожно обошел красивого барана-начальника и резво прыгнул к его охранникам, которые испуганно шарахнулись в сторону от этой дикой скотины. Дверь закрылась и продолжения мы не увидели, однако потом слышали, что нашего барана долго и упорно изучали в клинике Управления и, так ничего не поняв, отправили в зоопарк на планету Новые Гебриды, где обитали какие-то головоногие разумные моллюски.
   Затем мы демонтировали эту злосчастную нуль-камеру и с огромным облегчением отправили ее на третью планету. Ей-богу, первый раз в жизни нам приходилось ставить во вновь открытых мирах не маяки, а излишества цивилизации. При этом Тим отключил все свои схемы, создававшие из двух параллельных линий эффект треугольника. Потом я через эту же кабину отправился в Управление, где мне под жидкие хлопки чиновников вручили наскоро состяпанную награду. И все на этом кончилось... В том смысле, что меня уволили из капитанов - то ли по возрасту, то ли из-за поломки ценной машины. Обратно я возвратился уже рядовым, а должность капитана, пропутешествовав по неизведанным извилинам чиновничьего организма недели две, неожиданно была передана Владу. Ну что же, это верно, он уже вполне созрел для нее, а обращаться с баранами, козлами и прочей скотиной умел гораздо лучше меня. Вот такое приключение с земным, то есть нечеловеческим, по существу и по форме, псевдоразумом...
   Что я хотел бы сказать вам в заключение? Чиновничество, конечно, очень сильно и почти бессмертно, как Кащей. Но у каждого Кащея есть своя игла. Главное - вовремя ее найти и обезвредить. тут нельзя забывать, что чиновник в сущности своей - настоящий баран, то есть упрямое, сильное, но тупое, самодовольное и ограниченное животное. Не забывайте этого, уважаемые читатели. И смотрите иногда неа себя в зеркало... Проверяйте, не хочется ли вам хотя бы иногда сказать окружающим - "бе-е-е"?
   На этом мы прощаемся с вами. Если хотите, можете оформить свои мысли обо всем прочитанном в форме сочинений. Темы предлагаю следующие: "Пять страстей Алекса", "Майкл как зеркало бюрократической системы", "Волынка Ника как отражение нейропсихофизиологического комплекса реактивной двигательной ремиссии по типу условного торможения подкорковой зоны правого полушария мозга", "Экосистемы планет Галактики после их освоения человеком", "Стругорокеры - кто они?", "Нужен ли мне ремень из кожи песчаного забулдыжника?" Присылайте их мне. Адрес прежний.
   Село Кошки 11.02.2002 г. Арнольдов Н.А.
  
  
  
  
  

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"