В моей неприбранной норе                                                       
Давно порядка нет и лада,
Зато обиды бродят сворой.
Однажды утром на заре,
Когда ласкает сон прохлада,
Присел на подоконник ворон.
На нём был фрак, жилет, цилиндр.
Он, сняв перчатки, грубо каркнул:
"Эй, выметайся из постели!" 
И вот я пью пенициллин,
Цветущий плесенью в заварке
Ещё с начала той недели.
Потом на воздух выхожу,
Опять ищу безлюдный остров
И жду, когда жара проснётся.
А в голове навозный жук
Катает шарики с упорством,
Дорогу повторяя солнца. 
Но сунул с клювом господин  
Свой взгляд столетнего презренья 
В останки лоска и таланта. 
Всё те же фрак, жилет, цилиндр,
В кульке моей книжонки семя,
Под мышкой ржавая лопата.
 - Копай, сажай, авось взойдёт
Весной сквозь скорлупу сугробов
Стихов обкуренный подснежник - 
Но что мне этот эпизод,
Где окажусь на месте лобном
Под смех толпы, как трус и грешник.  
Где в глаз очередной плевок,
А голубь, подозвав подругу,
На темя пустит сладкой пенкой.
Но незаметно между строк
Душа, ударившись об угол,
Мячом поскачет по ступенькам.
А там внизу под запах мирт,
Что выросли из тела нимфы,
Я попаду в храм Афродиты.
Но те же фрак, жилет, цилиндр
И ворон с аппетитом грифа
Пошлют доходчиво: "Иди ты..."