Арончикова Анастасия Александровна
Старинные часы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Старый мастер поставил часы на каминную полку. Когда-то давно его любимый ученик вложил в них частичку души, но его дочь разбила ее в дребезги, и часы остановились. А теперь внучка отдала свое сердце, чтобы исправить сломанное. И два дорогих человека остались жить лишь в восхитительных часах.
  
  
  Зимняя стужа подкрадывалась к городу, окруженному вражескими войсками. Поставок продовольствия не было уже месяц, и склады стремительно пустели. Голод отпечатался на осунувшихся бледных лицах горожан. Отчаянье поселилось в душе и разъедало ее, подобно кислоте. Страх пропитал серое небо, пропахшее порохом и кровью. Люди старались выжить, но уже не понимали, ради чего это делают. Надежда требовала сил, а их с каждым днем становилось все меньше.
  В одном из домов, ставшим таким же темно-безликим, как и все прочие, жил знаменитый часовщик со своей семьей: дочерью и двумя ее младшими детьми. Старший сын ушел на фронт несколько месяцев назад, и после этого в доме стало совсем тихо и скорбно, словно его уже не было в живых.
  До того, как началась война, это было место, полное радостной суеты и жизни. В окнах витрин горел теплый оранжевый свет, освещавший часы самых разных форм и размеров. С кукушками или осликами, выдвигавшимися на пружинах в установленный час. С маятником или без. С римскими цифрами или же арабскими. С секундными стрелками и без них. Напольные, настенные, прикроватные, уличные... Все они бились в едином ритме, отмеряли секунды, усиливая голоса друг друга. До начала войны старый часовщик больше всего на свете любил этот стройный шум секундных стрелок, но, как только в сердце поселился вечный траур, любовь к часам пропала. Ведь они отмеряли время войны. Время жизни. Каждый удар стрелки будто бы возвещал о чьей-то смерти.
  Часовщик остановил все часы в магазине и отнес их в подвал, где сырость медленно разрушала хрупкие механизмы. Он заколотил витрины, чтобы в случае авианалета в лавку не попали осколки бомбы, мощеной дороги и всего, что могла принести взрывная волна. Электричество давали с перебоями, и его приходилось экономить, так что теплый свет витрины больше не согревал сердца прохожих темной ночью.
  Внучке часовщика было невыносимо смотреть на скорбное лицо матери. Ее глаза были вечно красными и припухшими от слез. Маленький брат, который не привык к тяготам голодной жизни, хоть и получал самый большой паек, все равно безостановочно хныкал о том, как сильно хочет есть. Дедушка выглядел так, словно лишился смысла жизни, когда остановил все часы в своей лавке. Он тихо сидел на диване перед потушенным камином и смотрел в черноту сажи, закоптившей каменную стену.
  Девушка начала сбегать от своей семьи на чердак. В такое время никому не было дела до хлама, что там складировали. А между тем это был удивительный мир диковинных ненужностей и забавностей. Внучка часовщика многому научилась у дедушки: ремонтировать сломанное, исправлять сбитое, восстанавливать поврежденное. Старые куклы и поеденные молью игрушки обретали новую жизнь в ее руках. Работа и бессмысленная болтовня с пустотой помогали девушке забыть о голоде и проблемах.
  - Мистер Свин, - обратилась внучка часовщика к розовой заводной свинке, у которой сломался механизм, и не хватало одного глаза. Девушка ловко орудовала инструментами деда, чтобы ее новый друг вновь мог кататься по полу. - Вот был бы ты настоящей свинкой, то я бы не стала тебя чинить. Да, так и знай. Пришлось бы тебя убить и съесть. Хотя, вот произнесла это и стало как-то грустно... Не могу представить, как убила бы тебя. Ты бы смотрел на меня жалостливыми глазами... хотя пока что он у тебя всего один. Но вряд ли одноглазую свинью проще убить и приготовить, чем ту, у которой оба глаза. У деда в мастерской, кажется, оставались стекла для витражей в часах. Найду их, и сделаю тебе и плюшевой собаке новые глаза. А ей еще и нос нужен. Совсем беднягу жизнь потрепала. Ты еще, Свинка, легко отделался.
  Внучка часовщика исполнила обещание и под покровом ночи пробралась в мастерскую деда, потому что он запрещал заходить туда и в любое другое время остановил бы. Девушка быстро нашла маленькие стеклышки и специальную краску для них. Она бесшумно поднялась обратно на чердак, минуя все скрипучие ступеньки на пути к цели.
  Тусклый свет керосиновой лампы наполнил просторный чердак. Вначале девушка вернула на место глаза плюшевой собачке и соорудила ей нос из пуговицы своей старой школьной формы. А затем принялась за изготовление глаза для свинки. В итоге она выглядела почти как новая. Довольная своей работой внучка часовщика завела исправленный механизм и поставила свинку на пол. Та тут же сорвалась с места и покатилась вперед, только девушка ее и видела.
  - Ну вот, я тебя починила, а ты от меня под старый сундук решил спрятаться. Ну уж нет! Мы еще с тобой подружимся, мистер Свин!
  Девушка ринулась вслед за механическим поросенком. Она протянула руку под довольно широкий зазор между полом и старым сундуком, в который еще не заглядывала. Первым открытием стало то, что у сундука нет дна. А вторым, то, что свинка врезалась в стоящее на полу содержимое. Переполненная любопытством девушка принялась расчищать крышку сундука от старых чертежей деда и каких-то книг с рассыпающимися страницами.
  Оказалось, старый сундук окружал собой одни единственные старые сломанные часы. Девушка осторожно подняла их, и от чего-то слезы выступили у нее на глазах. Эти часы были восхитительными данным давно, она не сомневалась, но сейчас выглядели ветхо и обшарпано. Некогда белоснежный лакированный корпус пожелтел и покрылся трещинами. Над римскими цифрами были выемки, в которых когда-то красовались драгоценные камни, но кто-то весьма неаккуратно их вытащил, оставив глубокие царапины на металле. Часовая стрелка оказалась вырвана. Судя по всему, она была золотой. Минутная стрелка из черного дуба представляла собой филигранно вырезанный в черном дубе изящный силуэт танцовщика. Его элегантные руки указывали на одно и то же время уже много-много лет.
  Внучка часовщика поставила находку на пол и открыла панель, скрывавшую механизм. Он был в критическом состоянии: покрытый ржавчиной, со сломанными зубцами шестеренок. Под механизмом часов разместилось четыре катушки с музыкой. Она должна была играть раз в три часа, каждый из которых звучал по-своему. За циферблатом, который, скорее всего, мог уезжать вниз, было свободное пространство. Но из-за механизма часов не удавалось рассмотреть, что там находится. Внучка часовщика закрыла панельку и перевернула часы к себе циферблатом.
  - Вас точно сделал не дедушка, - задумчиво протянула девушка. - Он никогда не создавал ничего похожего. Откуда же вы тогда здесь? И кто привел вас в такое жалкое состояние? Вы же - шедевр! Вам место во дворце, а не на пыльном чердаке в сундуке без дна.
  - Вижу, что ты все-таки их нашла, - старый часовщик подошел так неожиданно и тихо, что его внучка испуганно подскочила и чуть не опрокинула и без того побитые жизнью часы.
  - Дедушка! Я думала, ты спишь!
  - У меня бессонница, милая. Я видел, как ты прошмыгнула в мою мастерскую, хотя я запретил это делать, - в голосе старика не было злости или укоризны. Он говорил мягко и тепло, словно знал, что внучка его ни за что не послушает.
  - Дедушка, что это за часы? Они такие прекрасные... были когда-то.
  - Ох, дорогая моя. У этих часов очень длинная история. И очень загадочная. Хочешь ее услышать?
  - Конечно! - девушка подхватила с пола часы и взяла их на руки, словно им тоже нужно было послушать собственную историю.
  - Тогда, скажи, ты веришь в волшебство? - старый часовщик прошел вглубь чердака, где стояла пара кривоногих стульев, еще вполне пригодных для ночных посиделок. Он сбросил с них хлам и устроился поудобнее. - Если нет, то на ближайшие полчаса позабудь об этом, иначе мой рассказ покажется глупой несуразицей.
  - Я просто верю, дедушка, - внучка села на соседний стул и поставила часы себе на колени. - Сейчас такое время, когда только надежда и помогает жить, - девушка грустно улыбнулась. - Я хочу верить в чудо. И в сказки. И в красивые мечты. И в то, что все сломанное можно починить. И что за войной последует мир. И люди перестанут убивать друг друга. Я просто хочу верить. И если у тебя есть история о волшебстве, то сейчас самое время ее рассказать.
  - Другого ответа от своей внучки я и не ожидал, - старик улыбнулся, и глубокие морщинки покрыли его щеки. - Когда-то очень давно был у меня ученик...
  
  Он вырос в семье актеров, и сам мечтал однажды стать частью труппы, быть танцором. И у него бы все могло получиться. На редкость талантливый был мальчишка. В двенадцать лет впервые вышел на сцену в составе кордебалета, хотя всем его товарищам было больше шестнадцати. Он сиял, словно звезда. Но многие ему завидовали. И как-то раз он возвращался домой с товарищем по балетному классу, и тот толкнул его прямо под колеса мчавшейся на всех скоростях повозки. Кучер кое-как затормозил. Колеса не проехали по ногам мальчика, да вот лошадь наступила. Перелом оставил после себя хромоту. Дорога на сцену была закрыта для паренька.
  Тогда-то родители и попросили меня взять его в обучение. Они не представляли, куда еще отдать сына, чтобы тот смог устроить свою жизнь. Как сейчас помню день, когда я вошел к нему в комнату. Тяжелые шторы были задвинуты, свет шел только от камина. Парнишка сидел на диване, вцепившись ногтями в ноги. Он раздирал их в кровь, словно мечтал, чтобы их больше не было. Длинные черные волосы были растрепаны. Темные глаза смотрели на огонь с таким безумием, что мне стало не по себе. Казалось, что мальчик совсем потерял рассудок. Но я собрался с силами, вошел и подарил одну из своих музыкальных шкатулок с балериной внутри.
  "Ты больше не можешь танцевать, я знаю. Но, можешь создавать такие шкатулки, заставлять танцевать механизмы. Вкладывай в каждый частичку души. И тогда она тоже будет танцевать. Во всем, что ты создашь".
  Каким-то чудом он меня услышал. Переехал ко мне в дом и стал усердно работать, хотя таланта в нем я не замечал, но трудолюбие это сполна компенсировало.
  Его талант проснулся в тот момент, когда в сердце поселилась любовь. Старшая сестра твоей матери влюбилась него...
  - Старшая сестра мамы? - девушка очень удивилась. Раньше она никогда не слышала о родной тетке.
  - Она рано умерла и оставила после себя много горя, - только это сказал старый часовщик, а затем продолжил свой рассказ.
   Вначале она украдкой наблюдала, как он работает, не выдавая себя. Ей нравились его черные глаза, сосредоточенно рассматривавшие механизмы. Тонкие бледные пальцы, сжимавшие инструменты для филигранной работы. Длинноватый нос и губы, превращавшиеся в тонкую линию в моменты крайней сосредоточенности. Ей нравились его непослушные черные волосы, и прядь, что постоянно лезла в глаза, сколько бы парень ни убирал ее.
  Вскоре старшая дочь начала приходить в мастерскую и часами сидеть за свободным столом, пристально наблюдая за работой моего ученика. Поначалу это его не смущало, но день ото дня становилось все труднее сосредоточиться. Руки не слушались, мысли витали в облаках, бледные щеки покрывались нежно-розовым румянцем, стоило дочери рассмеяться, когда у юноши в очередной раз что-то не получалось.
  Однажды я отправил ее на несколько недель погостить к родственникам в другой город. Тогда-то юноша и понял, что влюбился. Ведь ему так не хватало ее смеха, который раньше, казалось, только раздражал и смущал. Не хватало озорного взгляда серых глаз. Он тосковал по слабому фруктовому аромату духов, ведь с каждым днем он все слабее ощущался в мастерской.
  "Учитель, я больше не могу скрывать это от вас, и от себя самого. Я люблю вашу дочь. Разрешите мне просить ее руки или же выгоните меня из дома. Дальше так продолжаться не может".
  А я был только рад этому. Мне казалось, что дочь его любит. Я любил его, как родного сына и был бы невероятно рад принять в семью. Казалось, все идет своим чередом и послано Небесами. Душа моего ученика, спавшая долго и беспробудно с тех самых пор, как он получил травму, вдруг очнулась, встрепенулась и готова была рваться ввысь. В качестве свадебного подарка он решил смастерить удивительные часы для моей дочери.
  Минутная стрелка из черного дуба изображала его самого танцующим, таким, каким он остался в мечтах. Золотая часовая стрелка - принцесса, чья ножка в алмазной искрящейся туфельке указывает на время. Время на циферблате было обозначены разными драгоценными камнями - символами неповторимости каждого мгновения, проведенного вместе. Внутри часов было четыре катушки с разными мелодиями, которые должны были звучать раз в три часа. И каждый раз циферблат уезжал вниз, открывая небольшую сцену, на которой стояла фигурка танцующего юноши, а рядом с ним была девушка, хлопавшая в ладоши. Эти часы были настоящим произведением искусства, и сам император был бы рад купить их, но мой ученик подарил их возлюбленной, а она с радостью приняла.
  Помолвка состоялась, приготовления к свадьбе шли полным ходом. Влюбленные могли больше не сдерживать чувств. Но, чем больше юноша влюблялся в дочь, тем холоднее становилась она. Словно минутная стрелка, что быстро бежит по циферблату, он мчался за свой любимой, равнодушно стоявшей на месте. Ее холодность ранила его, но раз за разом он возвращался к ней в надежде получить хоть крупицу тепла.
  Дочь получила, что хотела, и тут же потеряла к этому интерес. Мой ученик уже не казался ей таким прекрасным. Хромой калека из семьи актеров, которых не принимают в светском обществе. Вот кем он стал в ее глазах. Она не спешила разорваться помолвку, боясь расстроить меня, но однажды встретила другого мужчину, которому решила отдать свое сердце раз и навсегда. То был именитый граф: красивый, хорошо сложенный, статный, богатый, уважаемый всеми. Дочь лишилась сна из-за него, а он ее не замечал, ведь был человеком чести и знал: девушка помолвлена с другим.
  И как-то раз вечером, сидя в гостиной, дочь смотрела на подаренные ей часы, стоявшие на каминной полке. Они раздражали ее. "Бесполезная безделушка да и только". Она подошла к часам и дотронулась до золотой часовой стрелки, и та больше не могла двигаться. Дочь начала прокручивать ее назад, сбивая часовой механизм.
  "Что ты делаешь, милая?", - я и мой ученик только вернулись от заказчика и застали нашу дорогую девочку за этим странным занятием.
  "Хочу повернуть время вспять", - таков был ее жестокий ответ. Она говорила, словно завороженная, будто на самом деле верила, что стоит прокрутить стрелки часов обратно, и все вернется к исходной точке. "Вот бы стереть свою помолвку, глупую влюбленность в твоего ущербного помощника, вообще стереть время, когда он был в нашем доме. Как бы хорошо мне тогда было".
  "Зачем ты говоришь это?", - голос моего ученика так сильно и страшно дрожал. Он напомнил мне часовой механизм, который вот-вот сломается и отчаянно пытается сказать об этом, раздирающим душу гулом, который может слышать только опытный часовщик.
  "А что я должна говорить? Что люблю тебя? Чушь. Ты просто был интересной диковинной вещичкой, которую мне захотелось заполучить. Только и всего. Я думала, что папа будет против отношений с таким отбросом, как ты. Сейчас любовные страдания в моде. Подруги бы мне обзавидовались, но папа оказался дураком. Разрешил нам сыграть свадьбу. Это же позор для нашего рода! Мы еле выбились в высший свет, а он только и делает, что якшается с каким-то отребьем!"
  Дочь вдавила золотую стрелку часов в циферблат, и она погнулась и сломалась. Полным ярости взглядом, она посмотрела на меня, а затем вышла из гостиной через другую дверь. Минутная стрелка на часах добралась до согнутой часовой и, столкнувшись с ней, встала на месте. Мой ученик больше не мог сдерживать боль. Он вцепился в черный камзол бледными тонкими пальцами, и они совершенно побелели. Под его рукой неистово и болезненно билось сердце, сбившееся с ритма.
  "Что с тобой, сынок?"
  "Помните, вы сказали, что в работу можно вложить часть души? Кажется, мне удалось. Всю любовь, что у меня была. Все мечты, что имел. Я вложил в эти часы. А теперь они сломаны. И я сломан. Сердце... Останавливается, как замирает механизм".
  Такими были последние слова юноши, которого я считал сыном. Он умер в тот же день, так и не придя в сознание. Как только его тело предали земле, я попытался починить часы: выпрямил стрелку, заменил сломанные шестеренки, заменил пружины... - все было тщетно. Эти удивительные часы будто бы на самом деле умерли вместе с ним.
  - А почему они так плохо выглядят? Где же золотая стрелка? - внучка часовщика непроизвольно поглаживала корпус часов.
  - Моя дочь винила их в том, что не смогла выйти замуж за мужчину своей мечты. Вначале вырвала стрелку. Потом достала драгоценные камни и продала их, чтобы сбежать из дома. Она купила билет на пароход, чтобы оказаться как можно дальше от дома, но он пошел ко дну во время шторма.
  - А что, если часы не умерли? Вдруг они уснули? - мечтательность окутала туманом глаза внучки часовщика. - Ты же сам сказал, что душа твоего ученика словно спала после травмы. Но вначале ты подобрал к ней нужные слова, чтобы он стал часовщиком. А потом он влюбился.
  - И что же? Хочешь заставить часы полюбить себя? - старый часовщик не смог сдержать смех.
  - Для начала, хочу подобрать к ним правильные слова, - девушка надула губы в притворной обиде на шутку дедушки. - Ты же разрешишь мне попробовать починить их?
  - Если я не разрешу, то ты сделаешь это тайком, - старик ласково улыбнулся. - Если тебе нужна мечта, чтобы жить в это непростое время, то эту я вполне одобряю. Эти часы дороги мне. Если ты сможешь их оживить, то у моей жизни будет на одно сожаление меньше.
  
  До того как дом часовщика, город, в котором он жил, и вся страна погрузились в скорбную тоску по умершим близким и потерянному миру, каждый день был похож на праздник. Старший внук - писатель - и вечерами зачитывал близким отрывки из новых произведений. Внучка училась в консерватории. Ей пророчили будущее блистательной скрипачки, ведь от деда ей досталась не только любовь к механизмам, но и идеальный слух. Но сейчас он был нужен лишь для того, чтобы находить неисправности в работе часов да сломанных игрушек.
  Старый часовщик видел, как украденная войной мечта внучки оживает в часах любимого ученика. Девушка придумала для них новую стрелку - серебряную скрипачку, указывавшую на время смычком. Но одно дело было придумать новую героиню для часов, а совсем другое создать. Для того, чтобы хорошо выточить легкую стрелку нужен был специальный станок, работавший от электричества, а его практически не давали. Топливо в городе заканчивалось. Склады с продовольствием совершенно опустели. Людям оставалось лишь медленно ждать смерти. Сил на молитвы не осталось практически ни у кого.
  Дед смотрел на внучку, отчаянно пытавшуюся восстановить часы, и не мог понять, пугает ли его эта одержимость или восхищает. В исхудавшем теле девушки было столько энергии и жизни, что старому мастеру невольно хотелось помочь внучке. Он научил ее работать со старинным ручным станком. Для полировки стрелки на нем требовались сила и терпение, но девушка справлялась. Она создала и новую фигурку для композиции за циферблатом. Внучка часовщика осторожно извлекла золотую принцессу, аплодировавшую танцовщику.
  - Забавно, - сказала девушка, рассматривая тонко проработанную фигурку. - В нашем доме полным-полно драгоценных металлов, дорогих часов, даже есть жемчуг и самоцветы. Настоящее богатство, которое теперь лишилось всякого смысла. На него не купить еду, не достать дрова для камина. Только и остается, что верить в вас, часики, - девушка заботливо погладила корпус часов.
  Новую фигурку - скрипачку - пришлось делать из мягкого олова и покрывать серебряной краской, потому что работать по драгоценному металлу без огня и электричества было совершенно невозможно.
  В запасниках деда внучка нашла все шестеренки, что нужно было заменить в часах. Девушка довольно быстро восстановила механизм, и он выглядел так, словно часы только-только сделали и запустят с минуты на минуту. Оставалось лишь разобраться с корпусом. Внучка часовщика сняла с него старые лак и краску. Само дерево сохранилось довольно хорошо, его нужно было лишь немного ошкурить, а затем вернуть часам первозданный вид. А вот самоцветы, которые когда-то вытащила из часов их владелица, внучке часовщика пришлось заменить цветными стеклами, так как подогнать по размеру настоящие камни девушка не могла.
  Часы были готовы спустя месяц, но, как и говорил дед, отказывались работать. Они выглядели новехонькими, механизм внутри был исправен, но сколько ни пыталась девушка завести часы, все было бессмысленно. Однако она не собиралась сдаваться.
  - Нужно подобрать для вас правильные слова, - поглаживая гладкий лакированный корпус, говорила внучка часовщика. - Как дедушка когда-то. И тогда вы точно пойдете вновь.
  Девушка не расставалась с часами. Она ходила с ними по дому, разговаривала. А как-то раз поставила их на крышку пианино, что стояло в углу гостиной. Внучка часовщика уже и не могла вспомнить, когда в последний раз садилась за инструмент. Можно было подумать, что война наложила запрет на музыку и любые развлечения.
  В гостиной было холодно. Дом не протапливали почти неделю, так как дров не осталось. Старому часовщику пришлось, скрепя сердце, разобрать часы, спрятанные в подвале, и постепенно отправлять в печь корпуса из дорогого дерева, чтобы была возможность хотя бы вскипятить горячей воды.
  Внучка часовщика была одета в уличное платье и куталась в пуховую шаль, но все равно подрагивала. Непослушными пальцами девушка подняла крышку с клавиш пианино. Она коснулась одной, и чистый звук наполнил комнату. Теплое дыхание скользнуло по озябшим пальцам. Девушка потерла ладони друг о друга, чтобы хоть немного согреть руки.
  - Если ты хотел стать танцовщиком, то должен был любить и музыку. Если я сыграю, вспомнишь, каково это было? Танцевать, выступать, мечтать... Я очень хочу вспомнить.
  Сказав это, девушка ударила по клавишам, и музыка наполнила дом. Энергичная мелодия рвалась из-под крышки инструмента, наполняя жизнью все вокруг, разгоняя мрачные краски. Внучка часовщика не помнила, когда в последний раз смеялась, но сейчас ей очень хотелось веселиться.
  - Что ты делаешь?! - в гостиную ворвалась мать и резко закрыла крышку пианино, девушка едва успела убрать руки с клавиш.
  - Пытаюсь разогнать тоску, - тепло улыбнувшись, ответила она.
  - Разогнать тоску?! Твой отец погиб на фронте, брат сражается за твою жизнь, а ты прогоняешь тоску? Как ты можешь!
  - Просто это все, что я могу для них сделать, мама! - от веселья не осталось и следа, на глазах появились слезы. - Брат сражается за наше счастье. Понравилось бы ему смотреть на живые трупы, лишенные эмоций? Не думаю. Он помнит наши улыбки, помнит тепло этого дома и сражается ради них. Каково бы ему было, узнай он, что ничего этого уже нет, мама?
  Внучка часовщика встала с табурета и, схватив часы, стоявшие на крышке пианино, пошла прочь из комнаты, но мать окликнула ее.
  - Когда ты в последний раз ела?
  - Кажется, вчера. Точно не помню,- девушка не оборачивалась. По ее щекам текли горячие слезы, и сухую потрескавшуюся кожу сильно жгло.
  - Поешь. И оставь эти часы в покое. Ты как одержимая. Вечно носишь их с собой, говоришь с ними. Ты сходишь с ума, милая, но нужно держаться.
  - Чтобы держаться, мне нужны эти часы, - уверенно произнесла девушка, хотя ее голос и дрожал от сдерживаемых рыданий. - Мне нужны мечты, мама. Только они помогут выжить.
  - Мечтами сыт не будешь, - горько констатировала женщина, и ее дочь наконец повернулась к ней лицом. Девушка плакала, но улыбалась.
  - Я знаю. Но лучше накорми брата, мама. Я жила намного дольше него. Повидала много стран и городов. Познакомилась с множеством людей. Испытала так много чувств. А он еще совсем маленький, его это ждет впереди. Так пусть у него будет шанс пережить все то, что выпало мне, и еще много-много всего.
  - Не говори так, словно собираешься умереть.
  - Я не умру. Нет. Пока эти часы не пойдут, я буду жить. Но мне нужно поспать. Я пойду, мама.
  
  Внучка часовщика проснулась из-за того, что лежала на чем-то твердом, холодном, пыльном и очень неудобном. Девушка заставила себя присесть и осмотрелась. Она оказалась в совершенно незнакомом помещении с высокими потолками. Перед ней был огромный циферблат из белого стекла. Сквозь него проступали силуэты стрелок - танцовщика и скрипачки. Девушка обернулась. За ее спиной был механизм часов, отказывавшийся работать. Внучка часовщика окинула взглядом и себя. На ней было искрящееся серебром платье, а у ног лежала белоснежная скрипка.
  Встав на ноги, девушка стряхнула с юбки пыль. Она еще раз внимательно осмотрела все вокруг, но юноши-танцовщика тут не было. Зато вокруг механизма обвивалась медная винтовая лестница. Недолго думая, серебряная скрипачка подскочила с места и поднялась наверх.
  Наверху была небольшая площадка, где и стоял танцовщик, одетый в черный костюм и белую рубашку с кружевным воротом. Его непослушные волосы покрывала пыль, из-за чего они казались серыми. Лежала они и на закрытых веках, ресницах, губах, плечах... Он замер много лет назад, облокотивший о перила, стоя спиной к циферблату.
  - Здравствуй! - громко поздоровалась серебряная скрипачка, и ее звонкий голос эхом разлетелся внутри часов.
  Танцовщик встрепенулся. Он распахнул глаза, и в воздух поднялись два небольших облачка пыли. На его лице читались испуг и непонимание. Словно все происходящее было либо дурными сном, либо чьей-то очень жестокой шуткой.
  - Я новая часовая стрелка, - девушка подскочила к танцовщику и протянула руку, но он в испуге отпрянул от нежданной гостьи и отошел на несколько шагов. - Ты остановился почти тридцать лет назад, а все такой же молодой. Это удивительно! - скрипачка рассмеялась.
  Девушка провела руками по юбке и нащупала потайной карман, где дамы всегда хранили шелковый платок на всякий случай.
  - Только ты запылился, - озорно сверкнув глазами, девушка вновь подскочила к танцовщику и бесцеремонно провела платком по его волосам.
  В воздух поднялось еще одно облако пыли. Девушка чихнула, а когда занесла руку над лицом юноши, чтобы протереть и его, он схватил ее за запястье, не дав дотронуться до себя. Темные глаза танцовщика с недоверием и злобой смотрели на нарушительницу спокойствия. Он вырвал платок из ее руки и сам принялся стирать пыль с лица и одежды. А когда закончил, швырнул посеревшую ткань на пол и тут же помчался вниз по лестнице.
  - Подожди! - крикнула скрипачка и бросилась вслед за юношей. - Раз уж я на месте, и ты проснулся, то часы должны заработать вновь!
  Танцовщик с ужасом смотрел на силуэты стрелок, видневшиеся сквозь белое стекло циферблата. Часы действительно запустились. Стрелки медленно двигались, неумолимо приближаясь к шести часам.
  - Я знаю! - скрипачка запрыгала на месте и захлопала в ладоши. - Каждые три часа звучит музыка, и ты танцуешь. Разве это не здорово?
  Девушка подобрала белоснежную скрипку, что лежала на полу. Она проверила, как звучит инструмент, и осталась довольна. Часы показали шесть. По колокольчику, что висел под верхней площадкой, куда вела винтовая лестница, шесть раз ударил молоточек. Дальше должен был открыться циферблат и зазвучать мелодия, придуманная учеником старого часовщика, но ничего не происходило. Танцовщик в черном пыльном костюме уже было обрадовался, но тут новая стрелка заиграла на скрипке. Юноша посмотрел на девушку с отчаяньем и мольбой. Он не хотел танцевать. Не хотел жить. Мечтал, чтобы часы, ставшие его тюрьмой, просто исчезли.
  Но скрипка зазвучала, и поток музыки окутал тело юноши и подчинил его себе. Он элегантно порхал вокруг скрипачки и двигался так виртуозно и легко, словно не простоял тридцать лет в одном положении. Девушка не могла оторвать взгляд, но у нее была всего минута, чтобы насладиться танцем. Дольше магия часов не работала, и, как только музыка освободила тело юноши, он закончил танец и помчался прочь от надоедливой гостьи.
  - Подожди! - девушка положила скрипку на пол и помчалась вслед за юношей по винтовой лестнице. - У этих часов для каждого часа свой драгоценный камень, свой цвет, свое настроение... У шести часов... какой же у них цвет. Ах, да! Черный! А почему черный? Скажи, это ведь ты придумал. Неужели тебе хотелось испытывать отчаянье каждый раз в шесть часов?
  Юноша молча прожигал девушку злым взглядом, но она не сдавалась. Отвернувшись от неразговорчивого танцовщика, скрипачка подошла к перилам и посмотрела на циферблат. Стрелки продолжали мерно двигаться.
  - Что ж. Если не хочешь говорить, я сама придумаю, что чувствую! Черный... черный... черный... он, как тайна! А когда мы разгадываем какую-то тайну, то испытываем волнение! Точно. Я сейчас взволнована.
  Девушка повернулась лицом к юноше. Он выглядел так, словно готов толкнуть новую стрелку, чтобы она свалилась за перила и разбилась насмерть, но вместо этого он впервые заговорил.
  - Я не стану играть в твои дурацкие игры, - его голос был холоден, но прекрасен.
  Танцовщик топнул ногой, и клубы пыли заволокли все вокруг. Скрипачка закрыла глаза и раскашлялась. Не заботясь о приличиях, девушка подняла верхнюю юбку платья и прислонила ее к носу, чтобы ткань задерживала юркую пыль, норовившую пробраться в нос, рот и под сомкнутые веки.
  Скрипачка решилась открыть глаза, только когда часы пробили семь. Пыль осела, и все вокруг преобразилось. От платформы расходились двенадцать металлических дорожек к двенадцати аркам, занавешенным красным бархатом. Скрипачка не сомневалась, в одной из них скрылся танцовщик.
  - Ну же, выйди! - закричала девушка. - Нас тут всего двое. Только не говори, что собрался прятаться от меня вечность! - ответом скрипачке было лишь молчание. - Ну, хорошо. Прячься получше, потому что я иду тебя искать!
  До восьми девушка исследовала потайные комнаты часов. Каждая из них оказалась беспросветно темной. Свет, попадавший внутрь, когда раздвигались тяжелые бархатные занавески, всего лишь позволял различить контуры предметов. Спальня, столовая, музыкальная комната, садик (разгаданный лишь благодаря слабому цветочному аромату)... - в часах затаился целый мир, погруженный во мрак. И лишь в последней двенадцатой комнате скрипачка обнаружила стол, на котором стояла свечка, бутылка вина и один бокал.
  - Лучше бы тут была еда, - вздохнув, произнесла девушка, но отказываться от неожиданного подарка волшебных часов не стала.
  Скрипачка освободила бутылку от пробки и наполнила бокал, а затем вышла из комнаты и спустилась вниз по винтовой лестнице на главную "сцену". Девушка присела на пол и устремила взгляд на силуэты стрелок. Они завораживали ее. Танцовщик быстро вращался по кругу, а скрипачка неспешно наигрывала мелодию, и каждый час они встречались снова и снова. Девушка чувствовала, что танцовщик, спрятавшийся от нее, рано или поздно вернется. Это было так же неизбежно, как встреча стрелок на циферблате.
  Он покинул комнату, в которой прятался, без пяти девять. Пару минут смотрел, как незваная гостья пьет вино, засмотревшись на циферблат. Девушка грустно улыбалась, думая о чем-то своем. И танцовщик поймал себя на мысли, что ему интересно, о чем именно. Долгие годы в часы не проникал свежий воздух, новые мысли. Юноша решил, что привык к одиночеству и смирился с ним, но стоило надежде на избавление забрезжить призрачным светом на горизонте, как он потянулся за ним. Словно цветок подсолнуха, что вечно следует за дневным светилом.
  Танцовщик тихо ступал по медным ступеням винтовой лестницы, не издавая звуков. Девушка не замечала его, и это позволяло украдкой наблюдать. Часы начали отбивать девять.
  - Неужели так и не появится? - задумчиво произнесла скрипачка. - Какая вредная минутная стрелка у вас, часики. Ну, ничего. Не дам вам больше скучать.
  Девушка не стала подниматься и брать в руку скрипку. Она так и осталась сидеть на полу, лишь отставила бокал в сторону, а затем начала петь. У нее был тихий, но приятный голос, наполнявший теплом. Танцовщик почувствовал, как он проникает в его тело, наполняет его и вновь заставляет танцевать, но в этот раз сопротивляться хотелось гораздо меньше. Девушка среагировала на шум и обернулась, а затем широко улыбнулась, не прерывая песни. Она была рада видеть угрюмого юношу, который преображался в танце. Его тело наполнялось музыкой и отражало ее настроение многократно усиленным. На душе девушки было легко и весело, хотя этому и способствовало вино, но песня получилась такой же.
  - За работой ты выглядишь совсем иначе, - девушка вновь взяла в руки бокал и улыбнулась юноше. - Совершенно не угрюмый и не строптивый, - ответом стало привычное молчание и обжигающий взгляд. - Скажи, ну разве тебе не кажется, что с танцами и музыкой жить гораздо веселее? Ты совсем зачах от тоски и грусти.
  - Это мое вино, - только и сказал танцовщик.
  - Но нашла то его я, - скрипачка самодовольно улыбнулась. - Так что, выходит, оно и мое тоже. Но, так и быть, я поделюсь с тобой.
  Девушка протянула наполовину опустевший бокал юноше. Он немного помедлил, но все же подошел и принял его, но тут же вернулся на безопасное расстояние, словно боялся, что девушка нападет на него. Танцовщик сделал глоток вина и улыбнулся. Тридцать лет он недвижимо стоял на месте. Не ел, не пил, не разговаривал. Жизнь вновь запустила свой механизм, но вернуться в привычный ритм было сложно.
  - Скажи, как я тебе? - девушка встала с пола и покружилась на месте. - Все же я новая стрелка. Мне интересно твое мнение.
  - Мне нет до тебя никакого дела, - губы юноши растянулись в жестокой холодной улыбке. Он присел на ступеньку винтовой лестницы и испытующе посмотрел на скрипачку.
  - А до предыдущей часовой стрелки тебе было дело?
  - Мы так долго были вместе. Я любил ее.
  - И что случилось?
  - Глупый ребенок. Она захотела повернуть время вспять и сломала часы.
  - Ты злишься на нее?
  - Нет, - юноша покачал головой и сделал глоток вина. - Я тот дурак, что запер собственную душу в часах. Может, когда-то я и злился на нее. И ждал, что стрелка вернется на место, и все встанет на круги своя. Но это лишь первые десять лет. Потом еще десять лет я мечтал, чтобы мной растопили камин. Но и этого не случилось. И вот уже почти десять лет, как я не хочу ничего. И не чувствую ничего. Мое сердце сломано.
  - Ну, так почини его! - воскликнула скрипачка. - Ты же можешь. Я здесь и никогда не исчезну, не сломаюсь. И часы вновь будут работать как раньше. Наполнять все вокруг музыкой и волшебством.
  - Ты за этим пришла? Чтобы заставить часы работать?
  - Нет, - девушка покачала головой. - Я пришла, потому что они прекрасны. И потому что ты прекрасен. Мне кажется, я влюблена...
  - Тогда вынужден огорчить. Твои чувства мне совершенно не нужны, - сказав это, юноша допил вино, встал и отправился вверх по лестнице, чтобы вновь спрятаться от назойливой часовой стрелки.
  - Как знаешь! - отчаянный выкрик ударил танцовщика в спину, но он не остановился.
  
  Внучка часовщика проснулась в своей комнате, погруженной в ночной мрак. Одеяло совершенно не помогало согреться. Девушка дрожала, зубы стучали друг о друга. Ей хотелось вновь закрыть глаза и больше никогда не просыпаться, но она сделала над собой усилие и села.
  На прикроватной тумбочке стояли часы, ставшие ее одержимостью. Они мерно тикали, отмеряя время. Танцовщик-минутная стрелка кружился по циферблату, каждый час догоняя скрипачку, а затем вновь от нее убегая. Часы показали полночь. Зазвенел колокольчик, но дальше, как и во сне, ничего не произошло. Внучка часовщика лишь тяжело вздохнула.
  За дверью ее комнаты послышались шаги, а затем раздался робкий стук. Дед и внук стояли на пороге. В руках у пожилого мужчины была кружка, от которой отходил пар. Стакан горячей воды - большая роскошь в доме, где практически нечем было растопить камин или печь на кухне. В руках мальчика была керосиновая лампа.
  - Мы принесли тебе рождественский подарок, - смущенно сказал маленький брат и юркнул в комнату. Мальчик уже давно перестал капризничать из-за голода и холода. Он начал понимать, как тяжело взрослым, и старался поддержать их всем, чем мог, то есть беззаботной улыбкой и наивным очаровательным смехом. - Правда, он довольно скромный. Но в следующем году мы обязательно подарим тебе большой-пребольшой имбирный пряник!
  Внучка часовщика улыбнулась братишке и, притянув его к себе, поцеловала в макушку. Мальчик тут же просиял, поставил керосиновую лампу на прикроватную тумбочку и, не снимая ботинок, забрался под одеяло к сестре. Дедушка прошел в комнату и протянул внучке кружку с горячей водой.
  - Спасибо, - она сделала глоток и благодарно улыбнулась. - Деда, сестра холодная, как ледышка! - пожаловался мальчик.
  - Вообще-то, эта ледышка тоже приготовила для вас рождественские подарки. Они не самые роскошные, но, надеюсь, вам понравятся.
  Девушка указала на свой рабочий стол. Там стояло три коробки, обернутые красной бумагой и перевязанные зелеными ленточками. Увидев их, маленький братишка тут же выскочил из-под одеяла.
  - Твоя самая большая.
  Мальчик схватил свой подарок и тут же сорвал с него обертку. В коробке лежала заводная свинка, плюшевая собачка с пуговицей вместо носа, а еще две плитки шоколада. Ребенок не верил своим глазам. Он бережно достал сладкий подарок и со слезами посмотрел на сестру.
  - Откуда? - удивился он.
  - Припрятала, - девушка подмигнула брату. - Ты будешь большим молодцом, если поделишься своим подарком с родными.
  - Конечно, - мальчик тут же подскочил на ноги, готовый понестись к матери, но сестра его остановила.
  - Возьми ее подарок. Он в прямоугольной плоской коробочке. Я починила колье, которое подарил отец, - сказала девушка, глядя на деда. У него в глазах тоже стояли слезы, но мужчина держался и не позволял себе расплакаться.
  - А что ты приготовила мне? - спросил он, когда внук умчался из комнаты.
  Внучка часовщика шаловливо улыбнулась и повернула часы на прикроватной тумбочке циферблатом к деду.
  - Так ты их починила? - удивился старый мастер.
  - Не совсем. Они ходят, но не работают так, как надо. Так что это не главный подарок. Если честно, то я нашла на чердаке письма бабушки к тебе. Еще той поры, когда вы не были женаты, но уже страстно любили друг друга. Ты говорил, что они пропали. Но, как оказалось, всегда были рядом. Возвращаю.
  - Поистине сегодня ночь чудес! - сказал пожилой мужчина и осторожно взял со стола свою коробку, а затем присел на край кровати внучки.
  - Дедушка, скажи, влюбиться в часы - странно?
  - Ну, почему же? - пожал плечами старик. - Не влюбись ты в них, смогли бы они вновь пойти? Не думаю. И потом, ты же полюбила не часы, а мастера, который их сделал и оставил в работе частичку себя.
  - Только, кажется, не самую лучшую, - вздохнув, сказала девушка.
  - О чем ты?
  - В последнее время мне стали сниться эти часы. Словно я попадаю внутрь них и встречаюсь с танцовщиком с минутной стрелки. У него скверный характер.
  - У моего ученика он был не простым, это верно, - старый часовщик рассмеялся. - Ему просто нужно время. И теперь оно есть, ведь часы вновь пошли.
  - Но так ли много его у меня? - внучка пристально посмотрела деду в глаза. - Скажи, если бы я была часами, что бы ты сказал обо мне?
  - Что тебя не помешает завести, - с грустью сказал старик. - И уже давно. Ты работаешь из последних сил.
  - Верно, - девушка кивнула. - И дело не в войне, и не в голоде. Я заболела уже давно.
  - Я знаю. Директор консерватории звонил мне, когда ты упала в обморок во время репетиции год назад.
  - Сколько бы я протянула, если бы не одержимость этими часами? - девушка улыбнулась и смахнула слезу. - Они подарили мне бесценное время жизни. И мне хотелось отплатить им тем же, но, кажется, я не успеваю.
  - Ты подарила им частичку себя, дорогая. И этого уже достаточно.
  
  Скрипачка в искрящемся серебряном платье поднялась по винтовой лестнице на платформу и осмотрелась. Танцовщика нигде не было видно, и девушка лишь опечалено вздохнула. Провести вечность в компании такого вредины было незавидной участью, но у часовой стрелки не было выбора. Скрипачка не стала бегать по погруженным во мрак комнатам в поисках танцовщика. Время близилось к трем часам а, значит, скоро он сам появится, повинуясь законам часов.
  - Ты сказала, что никогда не исчезнешь, а сама пропала, - юноша стоял у комнаты под цифрой шесть, скрестив руки на груди. Девушка лишь недовольно фыркнула на его реплику.
  - Тебе одному тут можно играть в прятки? Может, я тоже хочу, - скрипачка повернулась спиной к юноше и задрала голову в наигранной обиде.
  - Если двое прячутся, то это уже не прятки, а бессмыслица.
  - Ну, почему же. В конце концов, мы же нашли друг друга, - девушка пожала плечами. Она внимательно следила за минутной стрелкой циферблата. Оставались считанные секунды до момента, как часы пробью три.
  - Это неизбежно. Мы же стрелки часов. Нам не спрятаться друг от друга. Мы будем встречаться всякий раз. Тебе это еще надоест. Постоянное повторение одного и того же. И, в конце концов, ты застынешь на месте. Механизм вновь сломается. И мы замрем. Эту связь можно разрушить только если часы остановятся.
  - Кто сказал, что мне это надоест? С чего ты взял, что каждый круг будет похож на другой? Только нам решать, какими чувствами он будет наполнен, - девушка повернулась лицом к танцовщику и озорно сверкнула глазами. - Внесем разнообразия прямо сейчас. Ты поешь, а я танцую.
  Скрипачка рассмеялась и побежала вниз по винтовой лестнице к сцене, юноша бросился следом за ней.
  - Стой. Нет! Я не...
  Но магии часов явно понравилось предложение новой часовой стрелки. Как только девушка ступила на сцену, колокольчик тут же зазвенел. Юноша добежал до последней ступени, но скрипачка, оставившая свой инструмент, уже стояла в начальной позиции танца. Не трудно было догадаться, что посвятить его девушка решила любви, и юноше пришлось петь о ней. Чувства, что часовая стрелка вкладывала в свой танец, отзывались в минутной, заполняли пустоту в сердце, заставляя его биться быстрее. Юноша сошел с винтовой лестницы, продолжая петь. Он старался угнаться за танцующей девушкой, но она ускользала от него вплоть до последних секунд песни. Тогда она споткнулась и полетела прямо в руки юноши.
  Они оба тяжело дышали. Часовой стрелке было страшно поднимать глаза, чувства переполняли ее, но девушка переборола себя. Юноша пытливо смотрел на нее. В его взгляде больше не было злости, отчаянья и грусти. Их переполняло... желание.
  - Ты ужасно танцуешь, - прошептал он.
  - А ты совершенно... замечательно поешь, - девушка улыбнулась.
  Неожиданно пространство вокруг них наполнилось теплым светом. Скрипачка и танцовщик посмотрели вокруг - в воздухе парили сотни свечей, наполняя все уютом и радостью. Юноша положил руки на плечи девушки и впервые улыбнулся ей. Его глаза светились счастьем. А она с опасением дотронулась до его груди. В ней билось сердце. Ровно и четко. Больше оно не было сломано.
  Скрипачке вдруг стало страшно, и она отшатнулась от юноши. Ей захотелось убежать обратно в реальный мир. Собственные чувства оказались такими обжигающе горячими, что напугали девушку. Она помчалась к лестнице, но замерла, стоило занести ногу над ступенькой. Свет свечей вдруг стал бледнеть.
  - Не могу, - тихо прошептала девушка и обернулась. - Я не могу тебя оставить...
  Юноша замер в растерянности. Не дав ему опомниться, а сердцу обмануться, скрипачка бросилась обратно и крепко обняла танцовщика. Он вначале неуверенно притянул ее к себе, а затем уткнулся лицом в ее распущенные волосы и глубоко вдохнул их цветочный аромат.
  - Я люблю тебя, - прошептала девушка. - И никуда не уйду. И даже если ты решишь уйти, то через час вернешься. Потому что мы всего лишь стрелки часов. Мы будем встречаться раз за разом. Но мне это никогда не надоест. Потому что каждая встреча будет неповторимой.
  - Я знаю, - тихо ответил танцовщик.
  
  Дочь старого часовщика держала в руках старинные часы в белоснежном лакированном корпусе. В камине тлели угли. Женщина плакала и хотела бросить одержимость дочери, погубившую ее, в огонь. Только так эта безделушка могла послужить семье. Дочь часовщика истошно закричала и занесла часы над головой.
  - Мама, не надо! - крикнул маленький сын, ворвавшийся в гостиную. - Это часы сестренки! Она их любила!
  - Нет! Они ее погубили. Она не думала ни о чем, кроме них!
  - Дочь! - часовщик, наконец, дошел до гостиной. - Они подарили ей смысл жизни. Она бы скончалась раньше, не будь у нее этих часов.
  - Ты врешь!
  Наступило шесть часов. Колокольчик возвестил об этом ударами, а затем циферблат отъехал вниз. На сцене перед механизмом стояли двое. Юноша в черных одеждах и девушка в серебряном платье, у ног которой лежала скрипка. Они крепко обнимали друг друга. Зазвучала приятная мелодия вальса, и фигурки начали вращаться в такт музыке.
  - Дочка, - сквозь слезы сказала женщина.
  Старый часовщик забрал часы из ее рук и поставил на каминную полку. Когда-то давно его любимый ученик вложил в них частичку души, но его дочь разбила ее в дребезги, и часы остановились. А теперь внучка старого часовщика отдала свое сердце, чтобы исправить сломанное. Два дорогих человека остались жить лишь в восхитительных часах.
  Им суждено было пережить войну. Вражеские войска вскоре отошли от города, и поставки продовольствия возобновились. Старший сын вернулся с фронта через несколько месяцев и получил в подарок от младшего несколько кусочков шоколада, обернутого в фольгу. "Сестра попросила поделиться с родными. Я сберег для тебя", - сказал мальчик. Жизнь вернулась к привычному ритму, сопровождаемому нескончаемым стуком часов.
  Белоснежные часы с причудливыми стрелками и по сей день стоят на каминной полке в доме семьи часовщиков и не перестают удивлять владельцев. Иногда они открывают циферблат в неположенное время. Иногда скрипка оказывается в руках танцовщика, а девушка перед ним танцует. Иногда они танцуют вместе. А если войти в комнату, когда там никого нет, и прислушаться, то можно уловить тихие звуки, доносящиеся из корпуса часов. Иногда кто-то играет на скрипке, а иногда на рояле. Иногда слышен смех, а иногда плач. Стрелки старинных часов продолжают идти. Каждый час они встречаются на циферблате, но никогда не устают друг от друга.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"