Аннотация: Да, жесток, однако, мир к тем, кто решился возвыситься в нем, причем - не имея на то оснований!
Вершитель судеб
Свершилось!!! Через несколько мгновений весь этот треклятый мир узнает, насколько он недооценил Семенова! Да, каждая живая тварь на этой грешной земле будет в исступлении кататься у его ног, умоляя о пощаде. Но он будет неумолим! Будьте уверены - ни одна, даже опрометчиво нанесенная ему обида не забыта. Каждая насмешка, каждый косой взгляд, каждое мимолетное унижение - будут отмщены! Отныне он и только он, разумеется - с позволения будущего патрона, будет решать судьбы этого мира. О, сколько же зла и ненависти он разольет по ненавистному городу, в котором ему с рождения приходилось сосуществовать со всем этим ненавистным, тупым и жадным быдлом! Он утопит эту мерзкую клоаку в ее же крови! Он вытрет свои благородные ноги о бездыханные тела тех, кто совсем еще недавно ни во что не ставил его, Семенова, как личность. Когда обжигающее дыхание ада коснется их драгоценных шкур, которые они так ценят и берегут, куда и к кому они побегут? Конечно - к Семенову! Но лишь кривая и жестокая усмешка слегка исказит черты его, без сомнения, прекрасного лица в ответ на жалкое блеяние, раздающееся у его ног в осенней грязи. Скрежеща зубами, он призовет в этот опостылевший мир Ужас и Хаос. Мертвые восстанут из своих сырых могил и нестройной толпой прочешут улицы, на которых сейчас вовсю еще кипит жизнь. Дорогие холеные иномарки будут истерзаны сворой псов Темного князя, а капризные силиконовые сучки, запакованные в меха, будут отданы на поругание полусгнившим трупам из непобедимой армии Зла. Респектабельные дома и офисы сметет с лица Земли порывом леденящего ветра. Руины ненавистного города покроет толстый слой пепла. В эту адскую ночь не выживет никто. Лишь он - Семенов будет свидетелем грядущего Конца света. Лишь он увидит становление новой могущественной и вечной империи - империи Истинного Зла, в которой он займет достойное его пылкой натуры и благородной души положение. Те же, кто выживет в этой кровавой бойне, познают все прелести Нового порядка, установленного им, Семеновым. Отныне уже никто не посмеет свысока или пренебрежительно отозваться о его персоне или усмехнуться при воспоминании о нем. Наказание за подобное преступление будет только одно - медленная и мучительная смерть. Итак - да прольются реки крови!!!
Откинув капюшон тоги, Семенов запел "Отче наш", вывернутый наизнанку, воздев худые руки к перевернутому распятию. Его слабый и надтреснутый голосок дрожал и прерывался от волнения. "Только бы не сбиться!" - мелькнуло в его подернутом пеленой сумасшествия сознании. Не одна долгая неделя ушла только на "перевод" молитвы на сатанинский язык - каждую ночь, высунув от усердия кончик языка, Рома Семенов тщательно, пытаясь не пропустить ни одной буквы, переписывал ее в мятую тетрадь - справа-налево. Потом так же кропотливо Рома заучивал полученную белиберду, втайне матеря про себя изобретательность поклонников Сатаны - это надо ж было додуматься. Но это еще что! Сколько сил и времени было потрачено им на изучение тонкостей зловещих ритуалов упомянутого культа! Сколько гигабайт бесценной информации было перелопачено им в интернете в поисках Темной Истины. Чего стоил сбор ингредиентов для магического зелья, выпитого им пять минут назад! Согласитесь - не так-то легко добыть левый клык самки шакала, умершей при родах! Или коготь летучей мыши, погибшей насильственной смертью от руки тринадцатилетнего бастарда? О лобковом волосе 99-летней старухи вообще лучше помолчать! Но Рома с честью прошел все нелегкие испытания, выпавшие на его долю - цель оправдывала средства!
Сегодня, с трудом дождавшись отъезда родителей на дачу, выгуляв Кошмарика - тощую убогую собачонку приболевшей соседки, Семенов решил действовать. На приготовления не ушло много времени - все было тщательно прорепетировано. Затаив дыхание, Рома достал из шкафа настоящую тогу сатаниста, погибшего в застенках инквизиции - так, по крайней мере, утверждал продавец, найденный Ромой в безбрежных просторах Сети. Затем с благоговением выудил с антресоли распятие и повесил его на гвоздик, освобожденный из-под "Девятого вала" Айвазовского. Грустные черты лица перевернутого распятого Иисуса что-то затронули в черной душонке восемнадцатилетнего дьяволопоклонника, но лишь на миг - Рома решительно достал толстую пачку свечей из черного воска и принялся сооружать из них пентаграмму на обшарпанном полу, тихо матерясь при этом - мерзкие свечи постоянно падали и нарушали целостность магического знака. Наконец и этот рубеж был пройден! Нараспев, охрипшим от волнения голосом Семенов тщательно допел молитву, напоследок выкрикнув: "Шан ечто!", и преклонил колени в экстазе. Несколько мгновений ничего не происходило ... Сердце в узкой груди гулко ухало, грозя проломить тонкие ребра ... Мучительно медленно тянулись секунды ... Неужели - зря ... Убийственная стрела разочарования пронзила сердце. Семенов тихо завыл ...
За окном сверкнула ослепительная молния! Резкий порыв бешеного ветра настежь распахнул окно и разом потушил оплавленные свечи. Затхлый осенний воздух наполнил легкие поникшего сатаниста. "Что? Гроза - осенью?" - поднял голову Семенов, не смея поверить в произошедшее. Шум ливня за окном перекрыл оглушительный нечеловеческий вой, омерзительной и сладострастной дрожью отозвавшийся в теле Семенова. "Хозяин!!!" - возликовал сатанист и в исступлении принялся колотиться лбом об пол. Волна дикого восторга затопила сознание: " Я знал, знал! Верил!!!" Сметая все на своем пути, Рома ринулся прочь из квартиры, торопясь не пропустить ни единой детали Пришествия. Он первым засвидетельствует Всесильному Князю свою безграничную любовь и преданность и будет за это щедро вознагражден! Вылетев из подъезда, Семенов на короткий миг замешкался - не видно ни зги. Привычная картина вечерних домов, освещенных светом окон, ныне отсутствовала, что еще больше укрепило уверенность Семенова в том, что Хозяин действительно пришел. Напрягая зрение, Рома тщательно огляделся - никого.
- Хозяин, - робко воскликнул Семенов.
Внезапно, прямо перед Семеновым с оглушительным скрипом распахнулись Врата Ада. Не веря собственным глазам, содрогаясь от ужаса и восторга одновременно, наблюдал Рома за тем, как из клубов дыма, освещенных адским пламенем, тяжелой поступью вышла огромная, местами тлеющая фигура и взревела, подобно бешеному слону. Колени Семенова затряслись и, находясь на грани потери сознания, он упал пред Везельвулом в осеннюю грязь, бессвязно бормоча: " ... я ... знал ... верил ... хвала ..." Сколько раз в своих радужных мечтах рисовал Семенов себе эту встречу! Сколько теплых слов приготовил он своему Избавителю от несправедливости людской! Сейчас же лишь ужас повелевал незадачливым заклинателем теней - съежившись в комок, Рома пресмыкался у ног зловещей фигуры: "Не погуби!" Покачиваясь, адская туша продолжала рычать и подвывать. Действительно, что-то потустороннее слышалось в этом гласе, глубоком и звучном.
Неизвестно, сколько еще ожидал бы ответа от вызванного им Сатаны Семенов, если бы не пронзительный женский голос, разорвавший мрак ночи:
- Скотина пьяная, кой черт понес тебя в трансформаторную будку!!! Весь микрорайон без света оставил! Ведь говорила же - завтра свои инструменты заберешь! Так нет же - надо спьяну под электричество лезть.
Везельвул жалобно заскулил и бухнулся в лужу рядом с Семеновым, непонимающе крутившим головой. В глазах сатаниста было столько боли, стыда и разочарования, что подошедшая крепко сбитая женщина лет сорока пяти даже пожалела его и погладила по голове, вздохнув: " И этого непутевого с собой потащил!" Взвыв, Семенов ударил по грязи кулаками и проорал: "Будьте вы прокляты!" Тетка испуганно шарахнулась от него и, подставив плечо своему дымящемуся супругу, принялась поднимать того из грязи, ворча себе под нос: "Ишь ты - еще и недовольны, быдло!"
Она еще что-то бормотала, кряхтела, таща мужа домой, но Семенов больше ее не слушал. Мир рухнул! Никогда не вознесется уже он над этой толпой! Не испытает сладостного ощущения безграничной власти, предвкушаемого им сегодня! Правильно тетка сказала - быдло!
Дождь кончился, и в прорехе меж низкими тучами показалась полная луна. Рома вытер грязной рукой слезы и громко, по-звериному, на нее завыл.