Арсеньев Фот : другие произведения.

Поэт и рассказчик

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Поэт и рассказчик
  
  "Боже, только не это!" - подумал поэт, завидев издалека грузного мужчину, пробирающегося меж столиков и отчаянно махающего ему рукой.
  
  Поэт только что закончил писать в блокноте новое стихотворение, которое он, вопреки своей давней практике, решил озаглавить. "Небо над нами", как ему казалось, вышло довольно неплохим, и, удовлетворённый, он хотел немного передохнуть, прежде чем приступить к написанию следующего стихотворения, слова которого уже вертелись на языке.
  
  "Дырявое небо над нами,
  И холод земли в груди.
  Жизнь останется в камне,
  Душа к облакам воспарит
  
  И вскроет воздух тягучий,
  Покрывало ночное порвёт,
  А за ним - двенадцать жемчужин,
  Двенадцать открытых ворот.
  
  Сквозь дыры в тверди сверкают,
  Во тьме освещают нам путь,
  О судьбе будто вещают
  И к себе, мигая, зовут.
  
  Ясное небо над нами,
  Свет согревает внутри.
  Жизнь прорастает цветами,
  Душа в ожидании бдит".
  
  Перечитав его, поэт откинулся на диванчике - в этот момент он и заметил надвигающуюся угрозу. Мужчина этот, прозванный поэтом после первой и единственной их встречи "рассказчиком", оказался весьма занудным типом. Познакомились они, в общем-то, случайно.
  
  Поэт тогда был приглашён на день рождения своего приятеля, который как-то сильно критиковал его стихи. Тем не менее, поэт, проглотив обиду, пришёл по приглашению на праздник и преподнёс имениннику томик поэзии Серебряного века. Разумеется, одарённый тут же объявил, что поэт прочтёт свои стихи. Отказываться было нельзя, и пришлось, встав перед всеми гостями, продекламировать:
  
  "Вы все смеялись и играли,
  Вы все будто жили семьёй.
  Не вы, а мы сейчас будетляне,
  И каждый - сам себе герой.
  
  Сходясь, стихи вы обсуждали,
  Сходясь, стрелялись вы порой.
  Потом вы тихо умирали,
  Иль слышали, как взводится курок.
  
  И не были ль счастливыми те годы,
  Когда журнал сменял журнал?
  Когда вы, вдохновения полные,
  На суд цеха выносили себя?
  
  А потом приходилось бороться,
  И музу средь нищеты искать.
  Кто повесился, кто застрелился, кто, изнемогши,
  Не видя света, погибал.
  
  Вы все смеялись и играли...
  А если б знали, что б сделали вы?
  Может, всё то же б писали,
  Не испугавшись чаши судьбы".
  
  Поэту недружно похлопали. Приятель, подойдя, не преминул заметить, что в четвертой строфе "не всё так гладко" и "неплохо бы ещё подкорректировать". Поэт, поблагодарив, скромно отошёл в сторону от всего торжества, и тогда-то к нему, в угол с напитками, и приблизился полный мужчина в просторном пиджаке, серых брюках, чуть подкатанных снизу, и белой рубашке, утирающий пот со лба и плеши.
  
  - Вы - поэт, да? - он представился и, услышав имя поэта, вежливо склонил голову. - Не слышал, но я и не особо интересуюсь поэзией. Знаете ли, не моё и... вообще, признаться, я не считаю это каким-то стоящим делом. Баловство и шалопайство. Разве это производит какой-то продукт? Даже балет, который я тоже не люблю, это искусство, танец, мастерство, долгие тренировки, а поэзия... Нынче каждый если не писатель и блогер, то поэт. Особого ума, извините, не надо, чтобы писать стишки.
  
  Поэт деликатно молчал, болтая в руках бокал белого вина. Собеседник, налив себе шампанского, продолжил расспросы:
  
  - Вот вы, помимо писания стихов, чем занимаетесь? Ничем? Как?! Вы так и живёте? В этом смысл вашей жизни?.. Нет! Не верю. Неужели вы полагаете, что вы рождены для того, чтобы писать стихи и больше ничего не делать?
  
  Поэт внутренне усмехнулся. Кто знает, для чего он был рождён?
  
  "Повседневность кружит, вьюжит,
  Суетой запыляет ум.
  Безденежье и голод утюжат,
  Телевизор заменяет досуг.
  
  Разговоры пустопорожние,
  День похож на другой.
  Мысли идут несложные,
  Жизнь - вялотекущий поток.
  
  А потом, оглянувшись, скучно
  Зевнёшь, но не скажешь: "Зачем
  Я насыщал своё брюхо,
  Пил и передачи смотрел?
  
  Зачем я лежал на диване,
  Зачем наслаждений искал?
  Зачем ходил вечно пьяный,
  Зачем обо всём забывал?
  
  Всё прошло, вот я старый,
  Вот я вижу свой гроб.
  Вот стоят двое с лопатами,
  И, кажется, кто-то поёт".
  
  Повседневность кружит, вьюжит...
  В заботы дня ты погружён.
  Лишь мгновение подумаешь:
  "Я не знаю, зачем был рождён.
  
  Я не знаю, что мне здесь делать,
  Потому я просто лежу,
  Просто жду своей смерти,
  А что будет после - разберусь, расскажу".
  
  Мужчина покачал головой.
  
  - Хорошо, а девушка у вас есть? Муза, так сказать?
  
  Поэт помрачнел.
  
  - Мы расстались...
  
  - О, - протянул собеседник. - Не потому ли, простите, что вы бедны? Она наверняка ушла к более... богатому человеку? Я, признаюсь, люблю пикантные истории, у меня их целая прорва, рассказать не пересказать...
  
  - Не потому, - прервал его поэт. - В наших отношениях было много лжи...
  
  От злости ли, от обиды, ревности он написал после расставания:
  
  "Игольчато сверкают фианиты
  На позолоченном кольце.
  Насмешку на губах таишь ты,
  Презренье - на красивом лице.
  
  Ангел с сердцем переливчато-алый,
  Когда-то преподнесённый тебе,
  Открою, родом не из Мурано,
  Как не из шёлка и шаль на плече.
  
  И ложно - сиянье кристаллов,
  И ложна - ценность камней...
  В глазах томно-усталых
  Сжимается мой силуэт.
  
  На прощание руку протянешь,
  Ту, с кольцом "золотым".
  На холодное "Твоею не стану"
  Смолчу, что не буду твоим.
  
  И растаем искрою воспоминанья,
  И забудем про эту игру,
  Как ты меня уверяла:
  "Я с алмазами - века проживу!".
  
  - Женщины, женщины, - проговорил мужчина. - Что им вообще от нас надо? Загадка. Вот, к примеру, расскажу тебе (мы можем перейти на "ты", да?) такую историю. Знаю я одного парня. Жил в Москве, учился в университете, неплохо, надо сказать, учился. И вот он познакомился - не помню уже где - с девушкой, которая, как выяснилось, проживала в Дмитрове. Считай - всего-ничего ехать от Москвы. Какое-то время они встречались так: он приезжал к ней, они гуляли, общались, а ближе к вечеру он уезжал обратно. Так они встречались год, пока он не выехал на летние каникулы за границу. И там ему приходит смс от неё: "Между нами всё кончено. Прощай!". Разумеется, он попытался как-то "достучаться" до неё, выяснить причину такой перемены. Она сообщила, что полюбила другого, и всё. И парень смекнул, что, пожалуй, истинной причиной разрыва было именно расстояние, разделяющее их города. А в Дмитрове наверняка немало свободных парней, она и нашла кого-то. Может, и не ближе по духу, но уж точно ближе по километражу. И что, ты спросишь меня, что случилось потом? Он через какое-то время узнал, что она уже - мать двоих детей! Вот так-то. Значит не любовь была, верно? Впрочем, в вашем возрасте все говорят о любви, а делают... секс. Становишься старше и видишь, что секс - это игра крови и инстинкта, любовь же важнее... - он помолчал. - Но как её отличить от привязанности и от простой симпатии к приятному человеку? Вот задача... Или - что ещё сложнее - как отличить любовь, эту вечную спутницу человека, от влюблённости, мимолётной страсти, ошибки скорее даже? Когда молод, то влюблённость кажется любовью, а когда стар, то задумываешься, вечна ли любовь.
  
  Поэт сам думал над этим: "Влюблённость как придёт, так и уйдёт. Только истинная любовь никуда не денется. Не исчезнет, не умрёт. Её, говорят, можно убить, но как это случится, если она "никогда не перестаёт"? Выходит, то была ненастоящая любовь, если она смертна. Настоящая любовь вечна. И не зависит от обстоятельств жизни, не зависит от качеств человека, не зависит от его материального положения, от интеллекта, от характера. О любви замечательно говорил Апостол Павел. Эти строки часто цитируются, о них весьма много говорится везде. Но что есть любовь в нашем мире? Как выяснить - вот, это любовь, а это нет, вот это - влюблённость, симпатия, привязанность, а вот это - конечно же, любовь? Есть ли критерии?".
  
  - А я, знаешь ли, - продолжал болтать мужчина, опорожняя уже третий бокал шампанского, поэт же всего пару раз пригубил от своего, - я разведён, сам воспитывал старшую дочь, которая теперь живёт в Германии со своим мужем. Бывшая жена вместе с младшей дочерью проживает тоже в Германии, у своих родителей. Любовницы или сожительницы у меня нет, и не предвидится... Я, может быть, и рад был жениться, - громко расхохотался вдруг он, чем привлёк к себе внимание некоторых гостей. - Но зачем?.. Пятидесятилетнему мужику жениться!.. На ком?.. На двадцатилетней?.. Или на сорокалетней?.. Зачем мне молодая? Чтобы деньги доить из меня и тратить на любовника?.. Зачем мне старая? По хозяйству я и так справляюсь. Вот ты - молодой и неженатый, подумай над этим...
  
  Поэт кивнул.
  
  - Но ещё одну историю расскажу, пока не пригласили к столу, - собеседник поэта заговорщицки наклонился и заговорил чуть ли не шёпотом. - Есть у меня один знакомый. Деловой парень был, видный, сейчас, правда, почти старичок... Его жизнь и так и сяк крутила, довела до несметного богатства, жены и, кажется, двух уже дочек... Ещё от любовницы сына родил, жене пока не признался... Но об этом - не рекомендуется говорить в светских обществах... Ты меня прости, я люблю посплетничать...
  
  - Но вы с ним уже не дружите? - вежливо спросил поэт. Он не решался прямо заявить рассказчику, что ему совершенно не интересны слухи и сплетни, однако было видно, что тому попросту не с кем было поговорить на этом мероприятии.
  
  - Я тебе после скажу... Ладно. В общем, он разбогател. Он, кстати, не казался мне особенно умным, я думал, когда же его пристрелят в лихие 90-ые... Стреляли в него пару раз. Выжил, лечился... В качестве сплетни могу сообщить и ещё кое-что... От любовницы-то ребёночка родил, да та, срубив деньжат, испарилась. Говорят, живёт где-то с мужем и уверяет всех, что ребёнок от неизвестного ей мужчины... Но сплетня в другом. Этот мой знакомый помогает материально одной молоденькой особе...
  
  Поэт поднял брови. Зачем ему, лично ему, знать, что кто-то содержит любовницу? Что это ему даст? Как поможет в жизни? Только лишь в очередной раз он поймёт, как развращены люди. Разве что только это.
  
  - Так вот, особе лет восемнадцать, не более. Живёт в Москве одна, студенточка, он ей снимает квартиру, оплачивает все её счета и платит ей энную сумму в месяц... Называет себя её ангелом-хранителем. Вот как! Знаешь ли ты, что бывают такие ангелы-хранители?.. В Москве это не новость, уверяю тебя, это сплошь и рядом... Единственное, что ему от неё ничего такого... ну ты понимаешь, что я имею в виду... не нужно. Он уверяет меня, что самое главное для него - выучить "девочку", дать ей образование, сделать ровной её дорогу по жизни. Я ему говорю - ты б на больницы жертвовал, дешевле бы вышло, чем на девицу, которая сама себя в жизни найдёт, сама везде пробьётся, голова, руки, ноги есть - и проблем никаких. А вокруг полно сирых и убогих, тех же девушек с заболеваниями, на которые требуются дорогостоящие лекарства, - завались. Им, говорю, покровительствуй, коли деньги есть; а на красоток при живой жене и дочерях того же, что и соблазнительница, возраста нечего зариться. Найдётся и по ней денежный мешок. Обиделся он на меня и перестал со мной пить... А скажи - я не прав что ли?
  
  - Все мы не без греха, - ответил поэт, немного подумав. - Я согласен с вами - зачем тратить деньги на сомнительную в своей нравственности, если действительно так обстоит дело, женщину? Зачем забрасывать её деньгами, когда она не особо в них нуждается? Не лучше ль обратиться к тем, кто по-настоящему страдает? И если уж так ему хочется красивую девушку, то её можно отыскать среди страдалиц, среди сирот, среди воспитанниц детского дома, лишившихся родителей, выходить её, дать ей возможность встать на ноги. Она век благодарна будет! Век не забудет!.. Тысячам людей можно помочь, хоть красавицам, хоть простым женщинам... А он...
  
  - ...а он тратит миллионы на ехидную, самодовольную особу, - закончил за поэта рассказчик.
  
  - Бог ему судья. Как человек захотел распорядиться своими деньгами по жизни, так и поступил... Его деньги, его проблемы, его ответ.
  
  "Разве мало людей, лукавых, обманывающих не только своих близких, но и самих себя? Отчего так происходит? Может, всё от того, что не за что уцепиться в этой жизни? Живи, как хочешь, и значит - всё можно, значит нет никаких ориентиров и берегов... Да...", - поэт задумался.
  
  "Когда жизнь скучна и нелепа,
  Бредёшь в поисках хлеба,
  Кажется, зачем этот путь,
  Ведь мир - такая муть:
  Нет в нём - ни чистоты хрустальной,
  Ни ясности идеальной,
  Ни правды, ни вечной любви,
  А всё говорят - "Живи, живи".
  
  И наслажденья предлагают,
  Забыться чтоб и не помнить о ней,
  Будто и смысл в том, чтоб стараться
  Своё время и тело стереть.
  А потом спешат скорее замедлить
  Его бег и старенье его,
  Чтоб и лет в сто
  Ты мог для себя что-то сделать.
  
  Нет, когда жизнь скучна и нелепа,
  Разве не хочешь на небо?
  Разве не мечтаешь о нём?
  Где вечный покой и сон,
  Где играют на арфах.
  Внизу на вертел сажают,
  Но не пекись и не думай о них.
  Ведь у них была своя жизнь
  Весёлая и праздная,
  Суетливо-страстная...
  
  Но ты мрачен, и грустен твой взор.
  "Я знаю, любить всех надо,
  Но почему, почему я должен быть опечален
  Участью развратных душой?
  Почему я должен судить их выбор,
  Почему я не могу веселиться
  И даже на небе не думать о них?".
  
  Взгляд подними.
  Жизнь не скучна и не нелепа,
  Мы все живём до собственной смерти,
  Мы знаем все, что придёт.
  Но что за порогом её?
  Потому и веселимся,
  Что нет ясности в жизни,
  Нет очевидного одного -
  Куда, куда мы все идём?".
  
  - Я, если б узнал, что моя дочь, - сердито заговорил вдруг мужчина, - получает деньги от какого-то старика, от самовлюбленного типа, который посягает на её красоту... Я б этого мужичка... Ух, - он потряс кулачищем и сверкнул глазами. - Я её бы ни за что не отдал на откуп какому-то проходимцу с лёгкими деньгами в кармане! Да, - он подмигнул поэту. - Я б её никому просто так не отдам...
  
  На счастье поэта, их тогда позвали к столу. Поэт постарался сесть подальше от рассказчика и, по окончании вечера, поскорее уйти, чтобы не попасться ему на глаза и не слушать очередную историю.
  
  Сейчас же ему не повезло. Рассказчик заметил его издали и шёл напролом к нему. Поэт вздохнул. "Удача, удача, где же ты?".
  
  Его столик в этом кафе располагался в маленьком зале, в углублении, с диванчиками вместо стульев. "А вы, сударь, - сибарит", - сказал рассказчик, грузно садясь на диван напротив поэта.
  
  - Уф! - лицо гостя раскраснелось, на белой рубашке показались мокрые пятна от пота. Круглый пивной живот тяжело поднимался. - Не надо было так торопиться... Уф... Это всё - от барских щей.
  
  Он поправил просторные полы своего пиджака и удобнее уселся на диване. Разгладив седые усы и проведя ладонью по изрядно поредевшей шевелюре, гость жестом подозвал миловидную девушку-официанта.
  
  - Ты пиво не будешь? - осведомился он у поэта. Тот покачал головой и указал на чайник чая, стоявший на столике. - Я здесь редко бываю, а когда захожу, пью пиво... Жаль только, подходящей компании нет... Ладно, мне бокал светлого побольше, а поэту... кипяточку подлить, да?
  
  Поэт согласился. Девушка кивнула и ушла.
  
  - Что нового? Всё пишешь? Я вижу, что-то новое уже написал. Прочтёшь? Не бойся, я ничего плохого не скажу. Просто послушаю.
  
  Как откажешь такой просьбе? Поэт пока не желал читать своё новое стихотворение, поэтому, незаметно для собеседника перевернув лист, прочёл ему другое:
  
  "Позволь пожить ещё чуть-чуть.
  Для чего? Для того,
  Чтобы имя моё
  Проложило свой путь
  Меж берегов равнодушных,
  Меж мелей скучных,
  И себя, наконец, обрело.
  
  Дай времени ещё чуть-чуть.
  Чтоб понял я, отчего
  Мне так дорог мир волн,
  Чтоб раскрыл себе суть
  Ветров знойных,
  Рек полноводных,
  И ясно рассказал о том.
  
  Позволь мне жить ещё, позволь.
  Ленив - я это признаю,
  Но может быть, моему кораблю
  Услышать плеск волн
  Сладкозвучный,
  Гоняться за ветром летучим
  Позволишь хоть несколько минут.
  
  Позволь пожить ещё чуть-чуть.
  Пока ярок свет,
  Пока болезней нет,
  Пока так бесконечен путь
  Меж берегов воздушных,
  Меж волн певучих,
  И смерть кажется скукою из скук".
  
  - Это верно! - подытожил мужчина. - Смерть скучная штука. И самое главное... вот что меня тревожит, неизвестная штука. Ты писал что-то ещё, я знаю. Прочти, пока не принесли заказ, а там... там я тебя развлеку историей и не одной.
  
  Поэт вздохнул. "Хорошо, - решил он, - прочту ещё одно. День всё равно не задался...".
  
  "Ты знаешь, что будет с тобой?
  Не прими близко к сердцу,
  Но надеяться тебе не на что,
  И незачем жить мечтой,
  Будто всё "как-то так" сложится,
  И совершится невозможное,
  И за тобой никто не придёт.
  
  Нет, ты знаешь, что будет с тобой.
  Как другие свет покидали,
  Как над ними ставили камни
  И закидывали землёй,
  Как другим в затылок стреляли,
  Как иным ноги вязали
  Иль голыми бросали на лёд.
  
  Ты не знаешь, что будет с душой.
  Может, Бог её встретит,
  Может, Ангел проводит на небо,
  Или тьма просто сотрёт.
  Скажи, во что же ты веришь?
  Подумай, пока есть ещё время -
  Ты знаешь, что будет с тобой?".
  
  Тем временем, им принесли заказ. Литровая кружка пива, к которой гость тут же припал, отчего на его усах осталась пена, и новый чайник чая для поэта.
  
  - Ничего не скажу по поводу стихотворения, - собеседник поэта вытер губы и усы. - Меня, знаешь, бывшая жена ругала, говорила, что я рассказчик похабных выдумок. Вот ведь как!.. Разве я эти истории выдумал? Всё - чистая правда. Не будешь ли ты против, если я тебе расскажу историю из жизни моей... племянницы, нет ведь?
  
  Поэт не знал, что и отвечать. С одной стороны - если история пошлая и вульгарная, то следует тотчас же отказаться выслушивать её, с другой стороны - этому человеку очень хочется высказаться, излить душу, просто поболтать и, пожалуй, от него так просто не отделаться. Поэтому поэт выразил желание послушать историю.
  
  - История, можно сказать, трагическая, - рассказчик откинулся на диване и, полузакрыв глаза, начал: - Мой брат как-то пригласил к себе парня, Стас его звали, из поставщиков. У Стаса был свой бизнес, молодой ещё - лет двадцати шести, не больше. Брат позвал его к себе домой, выпить пива, поговорить. Говорят они с ним, значит, сидят, пьют пиво, и неожиданно Стас спрашивает - дома ли Людмила, это племянница моя и дочь, соответственно, брата. Тот ему отвечает - ну, разумеется, дома. Пойдём, говорит Стас, к ней. Ну, думает мой брат, какой резон? Она в бизнесе ни бум-бум, дел с этим парнем у неё никаких быть не должно, но думает - ублажу Стаса, заглянем к ней в комнату. Зашли, она не ожидала, книжку закрыла, смотрит на них. Стас бухается пред братом и ней на колени и говорит пьяным голосом, что он её любит и просит её руки. У Люды - глаза на лоб; брат думает, не перепил ли его гость, спрашивает у Стаса - понимает ли он, чего просит? Мы живём не в прошлом веке и не в позапрошлом, когда у отцов и матерей руки дочери просили. Девушка в наше время сама и выбирает, и решает, родителям ничего другого не остаётся, как принять и согласиться... Стас говорит: я всё решил, я люблю её, но не решался открыться. Что за романтизм, думает мой брат. Набрасывается на Люду - знает ли она его, та в ответ мотает головой и утверждает, что лишь несколько раз видела, и перекинулись они всего лишь парой слов. Тот подтверждает и уверяет, что влюбился с первого взгляда. И бизнес, говорит, весь отдам, только Людмилу дайте мне. Мелодрама!.. Отец смотрит на дочь, потом на него и твёрдо заявляет - если Люда согласна, то так тому и быть, я же за неё решать не могу. Люда подаёт голос, что она не любит Стаса и замуж пока не собирается. Что ты думаешь, делает этот тип? Он видит окно, подбегает к нему, распахивает и садится на подоконник. Каков поворот сюжета?.. И кричит на всю улицу, что если Людмила откажет ему, то он спрыгнет. От пива ли его перемкнуло, сам он по себе такой - не знаю, но брат мой стоит и размышляет, как быть. Людмила ласково говорит: "Что вы, Стас, так кричите?.. Давайте поговорим, обсудим. Я же вас совсем не знаю". Чувствует брат, что тот поддаётся, но хочет выторговать себе побольше, и тоже вставляет своё слово - мол, и бизнес не потребую, если всё сложится у него с Людмилой, половину своего отдам. При этих словах Стас влез назад и закрыл окно... Что ты думаешь, ему было надо?.. Бизнес моего брата!.. Он как протрезвел, понял, что весь план его известен, так и поминай как звали. Алкоголь - он язык-то развязывает и тайные мысли открывает.
  
  - Значит, - сказал поэт, подытоживая историю, - он хотел жениться на Людмиле, чтобы завладеть бизнесом вашего брата и присоединить его к своему?.. Но раскрыл себя из-за выпитого пива?..
  
  - Истинно так, - кивнул собеседник, прикладываясь к кружке. - Не умеешь пить, не пей.
  
  - А он что, пиво до этого не пил?
  
  - Так они ж с пива начали... А там и... Может, и ещё что-то до прихода к брату употребил, и одно на другое легло, не знаю.
  
  - Вы сказали до начала истории, что вас обвиняют в том, что вы рассказчик не очень приличных выдумок, - деликатно выразился поэт. - Но эта история...
  
  - А, тебе нужен сексуальный подтекст, - обрадовался мужчина. - Что же ты молчал! Изволь, изволь!.. Для затравки - как ты считаешь, наше общество развращено?
  
  Поэт чуть не подавился чаем. В прошлую их встречу они, кажется, договорились до этого.
  
  - Я думаю, - осторожно высказался поэт, - что в нашем обществе многое позволено. Я чуть ли не каждый день читаю в Интернете, как какой-нибудь педофил тащит девочку или мальчика к себе в берлогу, или совершает развратные действия прямо на улице.
  
  - Вот! - рассказчик начал своё повествование: Я тебе скажу - у меня есть приятель. Он живёт в Волгограде, сын у него - двадцати двух лет - учится где-то в Англии, возвращаясь сюда только на каникулы. Так вот, в последний раз, когда он появился в городе на Волге, он заявил отцу и матери, что не будет жить с ними в одной квартире, а остановится в гостинице. Ну ладно, подумал мой приятель, хочет жить отдельно - пусть, деньги имеются, отчего ж не снять номер?.. Каково же было его удивление, когда выяснилось, что из Москвы к этому заграничному франту прибыла девушка семнадцати, замечу, лет, без родителей, одна, и поселилась с ним в одной комнате в гостинице!.. Ладно, ты скажешь, семнадцать лет не катастрофа, но совершеннолетие-то ещё не наступило! Формально девушка вообще без сопровождения взрослых ездить не должна. Правда, сейчас все самостоятельные стали - и в шестнадцать лет уматывают из дома, только пятки сверкают. Но в семнадцать лет отпускать девушку за здорово живёшь к малоизвестному, снова замечу, парню, в другой город - это разве не безумие, это разве не беспечность родителей? Что уж тут удивляться развратности нашей молодёжи!..
  
  Поэт готов был с этим согласиться. "Но кто бы их научил целомудрию?! И зачем оно, это целомудрие? Мы упрекаем их в неправильной жизни, но сами мы каковы - каковы были тогда, в своей молодости, и каковы сегодня?..". Поэт вспомнил одно своё стихотворение. Он не знал, как его назвать: по первой строке - получится не слишком верно, всё же речь немного о другом идёт дальше. И сейчас он решил, что озаглавит его "Верующему".
  
  "В чём твоя страсть?
  В любви к красивой одежде,
  В гордыне безбрежной?
  Из-за чего можешь пропасть?
  Блуд, гнев или зависть,
  Пьянство иль праздность,
  Суетность, злоба,
  Или хуление Бога?
  В чём твоя страсть?
  
  Смешно, ты мне скажешь,
  Разве худо пьянство,
  Разве зависть плоха?
  Разве злость не свята,
  Разве обойдёшься без мата,
  На грешной земле живя?
  
  Как судить, если нет судей,
  Как отойти от блуда,
  Если любви нет на земле?
  И чем, скажи, плоха гордость,
  Самоуниженье - подвиг?
  Чувство достоинства - грех?
  
  И разве не призывали "святить руку",
  Разве из-за йоты не шли на муку,
  Разве еретиков не жгли?
  Чем, скажи, вы сами лучше?
  Если убиваете, мучаете,
  Если сами вы - блудники.
  
  Что ж, учение свято,
  И кажется, будто вы правы,
  Раз призываете любить.
  Но кто из вас, тех, кто любит,
  Не поднимает на ближнего руку,
  Подставляет щёку другую,
  Избегает блуда,
  Не пьёт и не курит,
  И кто говорит:
  "Христос воскресе, моя радость",
  Искренне, а не приторно-сладостно,
  Кто без сладострастия
  Может любить?
  Кто - всех прощает,
  А не развращает,
  На недоуменья отвечает
  И вовсе не гневлив?
  
  Примеры нам покажите,
  Делами веру явите,
  О Христе расскажите,
  А не о том, к чьей могилке идти.
  
  И тогда, услышав, поверив,
  Мы отверзем покаяния двери,
  И Тот, Кому откроем, ответит:
  "Тебе - прощаются грехи".
  
  - Расскажу тут же, в тему, другую историю, - рассказчик наклонился к самому столу и, словно делясь тайной, заговорил: У московского моего друга есть в свою очередь друг. У этого друга есть знакомый, сын которого приехал в Москву учиться. Эффектный внешне парень - красавец, косая сажень в плечах, крепко сложен, умён и, в общем, - гроза девчонок и в школе, и в университете. Отец дал ему денег в дорогу, человек обеспеченный и много повидавший, он прекрасно понимал, что в Москве жизнь дорогая, поэтому слал своему чаду в месяц около ста тысяч рублей. Да, забыл сказать, квартиру он ему купил в Москве - небольшую, в спальном районе, даже в собственность парня оформил. Жил не тужил папаша, деньги слал, а потом что-то насторожился - сын его чуть ли не каждые две недели стал просить прибавку, затем и каждую неделю просил "подкинуть", тут-то отец и сорвался с места и неожиданно заявился на московской квартире. Что он там увидел - его, по словам самого этого человека, поразило до глубины души. Жил его сын, оказывается, с двумя школьницами - те говорили родителям, что ходят ночами в клуб, а сами с этим парнем значит... как бы это сказать... ну и в клуб тоже ходили. Он им покупал разные вещи - в квартире этих шмоток завались, в клубе брал им дорогущие коктейли, да и в клубы они ходили недешёвые. Странное дело - но родители этих девочек даже не интересовались, чем и как живут их дети. Шестнадцать лет исполнилось - и делай, что хочешь!.. Может быть, конечно, это московский принцип, может быть, в провинции, где мы с тобой живём, всё иначе, а?.. Хотелось бы надеяться.
  
  - Что он сделал со своим сыном? - осведомился поэт. "Забавно. Получается так, что я не полноправный беседующий, а просто слушатель его историй".
  
  - Девочек этих выгнал, - рассказчик допил пиво. - Сумму уменьшил до пятидесяти тысяч и сам стал приезжать наездами. Добился того, что вернул себе право собственности на квартиру и пригрозил сыну, что выселит его, если такая история повторится. Девочки, слава Богу - как сказал отец этого "героя-любовника", не забеременели, хотя пытались качать права - дескать, вы не имеете права нас выгонять и так далее. А вроде из благополучных семей... Он поговорил с их родителями, но те отреагировали так же, как их дети, - грубо говоря, послали его, посоветовав следить за собственным сыном и не вмешиваться... как там... в "процесс воспитания подрастающего поколения"...
  
  Он промокнул губы салфеткой.
  
  - Историй я тебе таких могу рассказать тьму-тьмущую... Повторите пиво, пожалуйста, и счёт сразу принесите, - обратился мужчина к проходящей мимо официантке. - А ты слушай и мотай на ус, может, что в своих стихах отобразишь. Я не утомил тебя? Нет? Тогда вот ещё одна байка. Работал у меня одно время, потом сам уволился, молодой человек весьма приятной наружности и более того весьма разнузданного нрава. Он беспрерывно знакомился с новыми девушками, охмурял их и, достигнув постельной стадии, немедленно после этого бросал. За ним тянулась дурная слава вертопраха и ловеласа, его поносили на каждом углу и не давали прохода. В общем, видя, что дело - труба, он, предварительно всё подготовив, свалил в Москву, разумно предполагая, что там-то его никто не узнает, и вообще он сможет охмурить ещё большее число красоток... Ну и как-то в Москве, то ли сразу, то ли чуть погодя, на станции метро - не помню какой, - видит девушку, которая ему тут же понравилась, которая улыбнулась ему, и с которой он тут же и отправился в ближайший ресторанчик. Слово за слово, он узнал, что она одна, парня нет, и, в общем-то, готова его приютить у себя на непродолжительное время. Правда, она сделала оговорку, что ей надо прибраться дома, но она ждёт его вечером у себя - дала адрес и упорхнула. Он, разумеется, обрадовался, бродил где-то по городу (пристанища-то у него постоянного не было, хотя деньги водились) и в назначенное время явился на квартиру - странный дом в унылом районе, с длинным коридором и комнатами-клетушками. Девушка была уже действительно готова - во фривольном наряде, всё такое, предложила ему выпить, он расслабился и... как ты, может быть, догадываешься, после первого бокала отрубился. Что было дальше - это за гранью добра и зла, и скорее подходит для материалов уголовного дела. Проснулся он, извини, безо всего в этой самой квартире, с кляпом во рту и, опять же извини, в компании где-то пятерых или шестерых таких же голых мужчин в масках. Я не шучу, но это возможно, по-моему, только в каких-то фантастических романах или кинокомедиях, и само собой в порнографических фильмах!.. Сразу раскрою карты. Девушка оказалась одной из обманутых и обольщённых им когда-то давно, и само собой парень уже и не помнил её лица - глаз-то замыливается, сколько таких девушек было-то?.. Девушка потом узнала, что она не одна такая, бывшие его любовницы быстро скооперировались и придумали довольно жестокий, на мой взгляд, план мести. Узнав, что он собирается в Москву, проследив за его приготовлениями, они решили реализовать там свой план и подготовили для этого всю инфраструктуру. У одной из них оказался приятель-гей, живущий в этом самом доме с двумя друзьями, такими же, как и он. Дом предназначался уже вскоре под снос, соседей было раз, два и обчёлся, да и все уже были должны съехать. У парней этих были отходные пути, ну и они и приготовили "тёплое местечко" для нашего героя. Герой легко клюнул на приманку, ничего не подозревая, выпил снотворное, ну и... я не буду говорить подробно, оказался в компании мужчин-геев, которые всю ту ночь делали с ним свои дела... А утром его снова усыпили, и он обнаружил себя в каком-то тряпье на вокзале. Заявление в полицию он подать и не пытался - дурак потому что, как я прямо ему и сказал. Он оправдался тем, что ничего не докажешь, а я ему сказал, что было бы желание, а найти можно кого угодно. Девушку я сам - из любопытства - нашёл. Она сейчас живёт в Москве и живёт неплохо, надо сказать. Парень больше не безобразничает... До сих пор удивляюсь уровню их сноровки и организации. Молодцы!..
  
  - Во всяком таком деле нужно быть предельно осторожным, - поддерживая беседу, сказал поэт. - А если б он в полицию обратился? А если б он захотел её найти...
  
  - Я про то же. Пущай бы погонял наши внутренние органы...
  
  Рассказчику во время рассказа принесли пиво и счёт. Оплатив, он продолжал свой рассказ, одновременно воздавая должное напитку. Поэт же не спеша пил чай, надеясь, что его собеседник закончит с пивом и уйдёт, оставив его в покое.
  
  - Правду говорят, надо доверять только себе, - провозгласил рассказчик, громко ставя на стол пустой бокал. - Это же банальнейшая вещь: верить и доверять можно только себе. Хотя, - он потеребил указательным пальцем усы, - и это не правда. Верят тому, кому доверяют, а доверяют тому, кто пришёлся по душе и по сердцу. Даже если эти впечатления ложны, даже если в итоге окажется, что тот человек - обманщик, это уже будет после, апостериори, так сказать, после всего, что случится. Здесь и сейчас - я доверяю человеку, что произойдёт потом - подтвердится ли моя вера, буду ли я уверен, или наоборот - разубеждён, в данный момент неважно. Так и запиши, - усмехнулся он, видя, что поэт взялся за блокнот. - Заболтался я с тобой... Ну, бывай... Пиши ещё... Может, когда-нибудь напишешь что-то стоящее, и потом в учебниках по литературе мои внуки будут изучать твои творения. Ха-ха!.. - он сам посмеялся над своей шуткой и, встав, похлопал поэта по плечу. - Не обижайся. Я уверен, при должном усердии и старании, не мытьём, так катанием ты сможешь что-то стильное создать. Иди вперёд, потому что... потому что надо идти. Вот так я скажу. Раз уж пошёл этой дорогой, то иди. Что поделать...
  
  Чуть покачиваясь, рассказчик двинулся прочь, к выходу из кафе. Поэт взял ручку. Строки, пришедшие на ум до начала их разговора, улетучились, зато им на смену пришли другие, которые поэт тут же записал.
  
  "Мы ищем перекрёстки,
  Проходя дорогами тёмными,
  Находя подворотни,
  Убегая от широких дорог.
  Играем с судьбою в напёрстки,
  Бежим от тех, что делают больно,
  Забывая только,
  Что, может, полезно нам то.
  
  Мы ищем перекрёстки,
  Чтобы был выбор,
  Чтобы решиться,
  Чтобы сказать,
  Что у нас есть свобода,
  Что мы родились непроизвольно,
  Что у нас есть воля,
  Жизни смысл, мечта.
  
  Мы ищем перекрёстки
  В жажде свободы,
  Желая, чтоб была цель.
  Но разве жизнь не - без смысла?
  Разве трудно понять и увидеть:
  Нет долга жить на земле!
  Нет, мы кричим, препираясь,
  Готовы жизнь свою поставить
  Во имя правых идей,
  В том видя её цель.
  
  Но кому мы жертву приносим,
  Ради чего крики и вопли,
  Если жизни смысла нет?
  Тогда - бросайся на пулемёты,
  Восставай во имя свободы,
  Вставай на перекрёстке
  И кляни весь этот свет,
  Где нет никакого различья
  Между убитым и убийцей,
  Между правым и левым крылом,
  Между севером и югом,
  Между зноем и вьюгой... Иди, потому что шёл".
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"