Вилкат Артур : другие произведения.

Перенос Эстонии, Латвии, Литвы и Калининградской области из 01.09.2012 в 01.09.1939

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 1.87*104  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Космические летучие мыши в очередной раз решили постебаться и перенесли целые территории нашей земли в параллельное прошлое. Обн. от 14.08.13
  
  Перенос Эстонии, Латвии, Литвы и Калининградской области из 01.09.2012 в 01.09.1939.
  
   На войне у каждого своя правда.
  
   Первыми это заметили диспетчеры аэродромов. У них один за другим начали пропадать из радаров сигналы о подлетающих самолётах. Потом то же самое увидели их коллеги из железнодорожных министерств. Забили тревогу электрики офигевшие от прекращения передачи электроэнергии из России. Поставки газа и нефти от-туда сопровождались взрывами трубопроводов на границах. После того зашевелись и военные.
   Всех охватила паника и никто ничего не понимал в случившемся. Война, террористические акты, - гипотезы строились одна чудовищнее другой, но все они были ошибочными.
   Просто космические летучие мышки обкурились ромашек и решили стебануться. Мол надоело нам переносить разные области Америки, России или СССР туда сюда, давай на этот раз перенесём Прибалтику, а чтоб скучно не было и Калининградскую область в придачу.
   А раз летучие космические мыши решили, они и сделали.
   И так, по неизвестной нашей науке причине жители стран Прибалтики и Калининградской области просыпаются, а вернее не просыпаются, ибо ещё только четыре часа утра и узнают, что весь мир вокруг них начинает напоминать кошмар. Кошмар начала второй мировой войны.
   Тоже самое, но не так скоро почувствуют и их соседи, как и весь остальной мир.
  
   А пока Мир обещал быть!
  
  
   Посёлок Железнодорожный, бывший Гирдауен. Сразу после Катастрофы
  
   Красное зарево пропало и к луне снова вернулся её привычный облик. Ветер, до того напомнивший лейтенанту его рождественский отпуск в Норвегии, стих и только несколько листьев упали на распаханную полосу.
   - Откуда она здесь взялась? Прямо посередине леса?
   Фельдфебель Мюллер, всегда отличался умением задавать глупые вопросы, потому лейтенант Альфред фон Лоевский только взмахнул рукой, приказывая соблюдать тишину. Их отделение уже минут пять наблюдало за дорогой в Гирдауен, откуда должен был появиться Дирк Сосновский со своими людьми. Ополченцы двести семнадцатой дивизии там задержались помогая собирать урожай, как они твердили. Но Альфред фон Лоевский был уверен, что Дирк, как всегда, плюнул на приказы и решил ещё раз побурковать со своей невестой. Его друг всегда говорил, что ни одна война не стоит хорошего поцелуя и в очередной раз залетел.
   'Генерал Балтцер в этот раз серьёзно рассердился ' - лейтенант вспомнил взбучку полученную посередине ночи и приказ доставить всех растяп в Алленштейн.
   Красное зарево застало его отделение недалеко от городка. Альфред сразу заподозрил что-то не ладное и, приказав своим людям спрятаться за деревьями, прилип глазами к биноклю.
   С другой стороны перекрывшего дорогу шлагбаума показались силуэты нескольких, о чём то споривших, людей. Луна осветила их оружие, а долетевшие до него обрывки славянской речи подтвердили мысли Альфреда, что это польские диверсанты и он поблагодарил себя за удачу.
   'Эти свиньи решили напасть на нас, как и в Глейвицах?' - Альфред вспомнил новости о том, как поляки вероломно захватили там радиостанцию и, что пробывшие подразделения СС их уже выбили от туда. - 'Теперь настала моя очередь встать на защиту родной земли.'
   Противники явно не знали, что за ними наблюдают и о чём-то громко спорили. Когда один из них поднял бинокль к своим глазам и начал слишком усердно посматривать в их сторону, лейтенант скомандовал убрать флажок в карабинах - маузерах. Поляки почувствовали, что их видят и уже собрались скрыться, когда каждая пуля выпущенная из добрых немецких винтовок достигла врага.
   ' Диверсанты этих свинопасов на моей родине? От куда? Каким способом?'
   Альфред фон Лоевский уже приготовился писать рапорт начальству об успешном обезвреживании диверсионной группы врага, как со стороны поляков ударил пистолет - пулемёт.
   Крики боли раненных сослуживцев сразу напомнили ему, где он находится.
   - Отделение, залпом, огонь! - вспомнив рассказы отца о Великой Войне и бои в Испании скомандовал лейтенант.
   Знаменитые немецкие карабины - маузеры в умелых руках не подвели. Отделение быстро перепрыгнуло шлагбаум и подбежало к убитым польским диверсантам. И тут же застыло в недоумении.
   Когда лейтенант подсветил фонариком на труппы, все поняли, что столкнулись с очередной загадкой.
   Незнакомое оружие, незнакомая военно полевая одежда и незнакомые знаки отличия сразу доказало лейтенанту, что поляки сумели укрыть от родного абвера многие свои тайны.
   - Господин лейтенант, рядового Келлера убили. Тяжело ранен доброволец Шестокс! - подбежавший фельдфебель напомнил, что они находятся на войне.
   Лейтенант Альфред фон Лоевский с грустью вспомнил парней, которых сам обучал и обратился к радисту.
   - Йенс, передай в штаб, что в нашем тылу объявились польские диверсанты. И что у нас уже есть убитые и раненные. Нужна подмога.
   Пока радист крутил рукоятку и проклиная всех святых и их матерей пытался наладить связь, Альфред осмотрел убитых диверсантов. И они ему сразу не понравились. Ни своей полевой формой, ни оружием.
   - Господин лейтенант, мы здесь одного из них живым схватили! - радостно закричал фельдфебель Мюллер.
   Скоро в поляну приволокли связанного диверсанта.
   'Вот и наш первый пленный. Надеюсь, не последний? - Альфред радостно потёр ладони и осмотрел языка.
   Это был испуганный мальчишка, лет около двадцати. Он всё время хныкал и повторял, что товар они пропустили, как и договорились. И что надо связаться с майором Кольчужным, а он потом утрясёт все дела.
   Альфред поняв его речь очень удивился. Пленник говорил не на польском, а на русском языке. Он ещё ребёнком пережил все ужасы отступления войска барона Бермонта из Лифляндской губернии, вырос в окружении беженцев от туда и считал этот язык почти родным.
   - Майор же договорился! Я тут не причём! - всё время твердил испуганный юноша.
   Альфреду пришлось вспомнить все свои знания в русском языке и спросить.
   - Ты кто? Какой твой чин?
   Диверсант начал что то мямлить про присягу, но увидев, как фельдфебель Мюллер ножом добивает одного раненого закричал, что это не правильная проверка и что по контракту такого не предусматривается.
   - Ты кто? - приложив нож к его горлу спросил Альфред. - Какой твой часть?
   - Старший сержант Евгений Емельянов. Братаны, не убивайте, я всё скажу!
   - Где главные силы польских войск? Почему дорогу перекрыли? Что здесь случилось?
   Пленник под воздействием контузии твердил что-то несуразное и лейтенант решил, что мальчишка сошёл с ума.
   - Сколько вас в Гирдауен? Какая ваша задача?
   Пленник заикаясь твердил, что произошло недоразумение и лейтенанту пришлось приставить нож к его глазу.
   - Шестеро с капитаном, - завопил диверсант.
   Потом вдруг отскочил назад и лягнул ногой, как лошадь. И тут же напоролся на штык стоящего сзади фельдфебеля. Постоял несколько секунд раскрыв от удивления глаза, харкнул кровью и упал.
   Лейтенант потёр ушибленную грудь, выругался и накричал на Мюллера.
   - Дурак! Не мог его иначе вырубить? Он так нам ничего и не рассказал.
   Приказав шестёрке провинившегося пойти на разведку, Альфред фон Лоевский занялся осмотром оружия и снаряжения у убитых поляков.
   - Смотри, - вдруг обратился к нему доброволец Михневский. - У них в документах старинный российский герб.
   - Наверно очередная уловка поляков. Хотят нас раньше времени с русскими поссорить.
   Лейтенант Альфред фон Лоевский и сам хотел верить в то, что сам говорит. Слишком всё было необычно в трофеях и поведении диверсантов, что бы списать с счетов третью силу.
   - Может быть это французы? У них много русских эмигрантов, - поделился своими мыслями Михневский. - Не ужели они тоже вступят в войну?
   - За нами - правда. Лягушатники должны это понять. Тем более помогать каким - то полякам они не собираются.
   Тем временем радист Йенс успел доложить штабу двести семнадцатой дивизии о случившемся и передал наушники Альфреду.
   - Сам генерал Балтцер? - шепнул напоследок.
   Лейтенант Альфред фон Лоевский непроизвольно подтянулся и рассказал генералу о сложившейся ситуации и о своих подозрениях. В ответ он услышал приказ оставить с трофеями несколько солдат и разведать ситуацию в Гирденауен. Помощь в числе двух бронетранспортёров и роты кавалеристов вперемешку с велосипедистами уже выдвигалась к нему и должна была появиться через несколько минут.
   Лейтенант хотел ещё остаться и поговорить со знакомыми ему офицерами из дивизии, и только потом поехать с ними к Гирдауен, когда взрывы гранат и пальба со стороны ушедших разведчиков не оставили ему выбора.
   Быстро доложив генералу о бое впереди, он оставил пару солдат сторожить раненного Шестока с трофеями и побежал к повороту, за которым не утихали звуки стрельбы.
   - Что случилось? - отдышавшись и прячась за толстой ёлкой, спросил он фельдфебеля.
   - Да вот, ехали какие-то на американском автомобиле. Пришлось пару гранат бросить. Но эти свиньи прыткими оказались. И у нас снова раненные появились.
   'Диверсанты в нашем тылу на незнакомых машинах?! - удивился Альфред. - 'Неужели пленник соврал и их намного больше?'
   Тем временем бой продолжался, поражая всех немцев своей абсурдностью. В основном потому, что в подбитом 'американце', как сразу окрестил автомобиль диверсантов лейтенант, громко играл патефон.
   - Комбат батяня, батяня комбат, - голосил он, не обращая внимания на мёртвого шофёра, на половину протиснувшегося через двери автомобиля.
   Один из его спутников лежал рядом, а другой отходил в гущу леса, отстреливаясь своим пистолетом - пулемётом.
   Альфред осторожно, избегая света фар, приблизился к автомобилю. 'Американец', а в Европе точно таких пока не делали, прямо заворожил его своей неприкрытой силой, спрятанной под мягкими формами.
   - Господин лейтенант, - согнал его с небес фельдфебель Мюллер. - Это явно не французы. Не нравится мне всё это.
   - Мне тоже. Почему ты не пропустил их к нам и не перерезал им пути отступления?
   Фельдфебель пробовал оправдаться, но слишком неумело.
   ' А ведь этот Цылле, когда переводил Мюллера в нашу дивизию, слишком его хвалил. Наверно знал, что свинью подсовывает.' - Альфред решил, что никогда больше не обернётся спиной к этому явно свихнувшемуся ещё на Великой Войне члену фашисткой партии.
   - Фельдфебель, вы ошиблись сегодня во второй раз подряд. И если не ваше мужество, мне пришлось бы написать на вас рапорт. Приказываю остаться здесь со своими людьми и ждать подкреплении.
   Сказав это лейтенант сразу понял, что сморозил глупость. Из шестнадцати членов его подразделения уже выбили раненными или убитыми несколько человек и если он оставит ещё пару добровольцев сторожить трофеи, то на разведку преследуя вооружённого диверсанта ему придётся пойти почти одному. Хуже всего было то, - что громко озвученный приказ нельзя было отменить, не теряя уважения подчинённых.
   - Рядовые Шнитке и Холдерт, доброволец Маллер, пойдёте вместе со мной. Покажем всем силу духа немецкого солдата. Но будьте осторожными. По моим расчётам диверсантов осталось трое. И они смертельно опасны.
   Медленно, скрываясь за каждым деревом и кустиком, лейтенант со своими людьми двинулся в направлении Гирдауен.
   Светлело.
   ' Надеюсь, подкрепление настигнет нас раньше, чем мы встретимся с глазу на глаз с диверсантами' - одолевали тревожные мысли приготовившегося к любой неожиданности лейтенанта.
   ' А это что за чертовщина?' - застыл он увидев очертания так знакомого города.
   - Что они сделали с моим домом? - выругался доброволец Маллер.
   Прежде цветущая усадьба теперь встретила их видом полного опустения и разрухи. На стене одного из домов кто-то нарисовал большое солнышко и рядом кириллицей написал.
   - ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!
   Холдерт штыком открыл калитку и бойцы мигом прошмыгнули во двор. Множество чужих и мало узнаваемых вещей вызывало кошмарные ассоциации. Маллер тихо нажал сапогом на нижний левый угол своих дверей и они со скрипом открылись. В коридоре их встретил запах ветхости и алкоголя. Солдаты осторожно прошли в спальню, где среди пустых бутылок и остатков трапезы на столе спало несколько человеческих существ неопределённого возраста.
   Лейтенант решил , что полуголый мужик в годах среди них более всего подходит для допроса и приказал убрать лишних. Холдерт и Шнитке одновременно нажали на их затылки, вдавливая так головы в подушки и воткнули ножи в область печени. Альфред отметил про себя, что жертва Шнитке после то-го ещё брыкалась, понимая, что молодой новобранец ещё никогда до этого не убивал и пока не отточил удара. Он убрал ладонь со рта пленника, показал ему штык и тихо спросил.
   - Отвечай, что тут творится?
   Пленник обделался под себя и, принимая во внимания, что у его спутниц тоже расслабился кишечник, в комнате завоняло, Альфред повторил свой вопрос, но скоро понял, что ответа от совершенно обезумевшего человека он не дождётся и перерезал ему глотку.
   - Я заметил, что дом пастора Нитшке единственный на улице выделяется новой штукатуркой и даже окна у него какие то чужие, - заметил Маллдер. - Может быть там мы найдём ответ на все наши вопросы?
   В углу кого-то вырвало. Лейтенант обернулся и увидел, что этим грехом страдает рядовой Шнитке.
   - Первый убитый враг? - он похлопал парнишку по плечу и добавил. - О такой реакции писали все прошедшие Великую Войну. Не беспокойся, скоро это пройдёт.
   - Знаю? Я читал об этом у Ремарка, - попробовал оправдаться молодой солдат и тут-же опорожнил свой желудок на сапог лейтенанта. - 'На западном фронте ничего нового'. Но я убил девчонку.
   Лейтенант фон Лоевский вспомнил недобрым словом автора этой вредной книжонки, тихо выругался и осмотрел убитую.
   - Рядовой Шнитке! По фингалу на её лице сразу видно, что это девушка - прислуга этого пьяницы. Значит, она изначально была не достойна жизни на этом свете. Потому, не переживай. Ты, просто оборвал её никчёмную жизнь и избавил от мучении.
   Парень ещё раз присмотрелся к своей жертве и попробовал улыбнуться.
   - Герр лейтенант, извините меня. Я исправлю свою ошибку. Клянусь честью немецкого солдата.
   - Вот так лучше, - поддержал своего солдата лейтенант. - Вспомним, чему нас учил великий Ницше и пойдём дальше! Наш долг требует выяснить, что здесь случилось.
   Вся четвёрка солдат Великой Германии оставили бывшее жильё Маллера и осторожно пробралась к дому пастора Нитшке. Он и вправду выделялся среди других новой штукатуркой, окна в нём были из незнакомого материала, а замки в дверях прямо говорили, что без большой кувалды их не одолеть.
   - Окна! - скомандовал Альфред фон Лоевский.
   Маллер с Холдертом подняли стоявшую в дворе скамейку и с разбегу разбили окно вместе с рамами.
   - За мной! - скомандовал Альфред фон Лоевский и запрыгнул во внутрь дома.
   Времени на вежливость не оставалось, но убивать слишком ценных осведомителей лейтенант теперь не собирался. Потому, проснувшегося в комнате молодого парня он вырубил ударом приклада по голове и побежал дальше. В следующей комнате комнате ему попалась девушка, ещё ребёнок и огромный кот. Последний увернулся от удара ботинком и став на четвереньки грозно зашипел. Лейтенант оставил его напоследок и прошёл в комнату родителей чужаков.
   - А теперь объясните мне, что тут произошло? - ласково спросил он, направив на них свой карабин - маузер.
   Мужчина в кровати обнял свою жену, стараясь прикрыть своим телом и зажал ей ладонью рот, не разрешая той закричать.
   - Что-то случилось? Где я не угодил Мюллеру? - спросил тот на русском.
   Услышав фамилию своего фельдфебеля Альфред фон Лоевский подумал, что это очередной дурацкий розыгрыш началства, но вспомнил о незнакомом оружии и изменившимся видом деревни.
   - Здесь вопросы задаю я! - повторил он, переходя на язык пленного. - И это я спрашиваю! Что здесь случилось?
   Глава семьи тщетно пытался найти ответ, когда в комнату Маллер со Холдертом приволокли их детей.
   - Что нам делать дальше? - спросили они лейтенанта.
   - Маллер, забери Шнитке и пройдись по другим домам! Тут явно живёт ещё кто-то из этих, так приведите здесь всех остальных. Только осторожно, где-то тут бегает ещё несколько диверсантов. Холдерт! Стой на страже и жди пока подъедут остальные!
   Отдав приказания он обернулся к пленникам и ещё раз спросил.
   - Так что здесь произошло? И куда пропал пастор Нитшке со семьёй?
   Пленник только что-то мычал, когда его женщина схватилась за грудь.
   - Миша, немцы вернулись. Я всегда знала, что однажды это случится.
   - Да перестань. Это какая-то глупая инсценировка. Сейчас мы всё выясним.
   Пленники начали спорить между собой и Альфред фон Лоевский наконец-то нашёл время присмотреться к окружающей обстановке. Помимо множества непонятных предметов, заполнивших её, его заинтересовали фотографии на стене, где пленники были запечатлены на фоне Афинского Акрополя и Египетских пирамид. Решив, что в его руки попали не совсем обычные люди, он решил обходиться с ними цивилизованно.
   - Господа, я не убью ваших детей, если вы успокоитесь и не расскажите мне, что здесь произошло и куда исчез пастор Нитшке и его семья?
   Для пущей достоверности, лейтенант отрезал прядь волос у их дочери. Во время Испанской войны, ему уже приходилось допрашивать богатых сторонников и покровителей коммунистов. И он знал, что обычно, спасая жизнь своих детей, они расскажут всё.
   - К нам приезжал внук пастора этого вашего, Нитшке. Привёз гостиниц из Гамбурга. Но ведь прошло уже десять лет, как он отказался от своих притязании на наш дом. Значит, он нас обманул.
   Женщина и и её муж выдали это на перегонки, запинаясь, часто вставляя немецкие слова, но лейтенанта их признание не убедило. Он выслушал эту чушь и провёл ножом по горлу девушки. Осторожно, надавливая только чуть чуть. Увидев на её шее первые капли крови родители отчаянно закричали и упали на колени, умоляя не убивать. Но их показания всё равно были бредовыми и лейтенант решил зайти с другой стороны.
   - Я спрашиваю вас в последний раз! - сказал он ласково совсем обезумевшим от страха пленникам. - Почему я, лейтенант Алфред фон Лоевский, сын ветерана боёв во Франции, участник Испанской компании, убивший около двадцати разных там анархистов и коммунистов в честной борьбе, должен выслушивать вашу галиматью? Меня ждёт мой долг, моя родина и мой фюрер. И мне некогда цацкаться с вами, когда мои друзья воюют с вероломно напавшими на нас поляками.
   Он отбросил дочку к матери и обратился к главе семейства.
   - Расскажи, всё о себе!
   После некоторой паузы, тот осторожно начал.
   - Я Андрей Чернов. Родился пятого Апреля тысяча девятьсот семьдесят шестого года в Бишкеке, нынешняя республика Кыргыстан. Сюда со семьёй переехали уже в конце девяностых и тут остались. Срочную я отслужил..
   - Герр лейтенант, ещё пленники!
   Маллер запихнул в комнату ещё тройку незнакомцев. На этот раз это был старая женщина и два молодых пацана. Один из них тёр скулу на которой быстро росла внушительная гематома и смотрел волчонком. Другой сразу юркнул к сыну Черновых, как старшему в этой возрастной группе и начал расспрашивать о происходящем.
   - Тихо! - рявкнул лейтенант. - Здесь вопросы задаю только я!
   Альфред фон Лоевский разозлился не на шутку. Его подсознание кричало, что нитка к разгадке этой головоломки уже была в его руках, когда её грубо оборвали.
   - Маллер, Холдерт, за-чем мне эта старуха женщины и два мальчика? В следующий раз принесите ко мне ещё младенца в люльке. Вот я буду рад, его расспрашивая.
   Холдерт виновато пожал плечами.
   - Вы же сами приказали привести всех остальных.
   Лейтенант устало взмахнул рукой, понимая, что неожиданности ещё не закончились и обратился к Маллеру.
   - У меня плохое предчувствие. Кажется, кто-то поменял всех жителей в окружающих домах.
   - Не только жителей, - ответил тот. - Даже деревья тут не те. Мой городок стал каким-то чужим.
   - Герр лейтенант, - радостно закричал рядовой Шнитке. - Прибыл фельдфебель Мюллер с подкреплением.
   Альфред выбежал на улицу. Как и обещал генерал Балтцер, мотоциклисты с велосипедистами прибыли почти незамедлительно.
   - А где второй бронетранспортёр, - спросил Альфред фон Лоевский их командира, обер фельдфебеля Цунге.
   - Потащил автомобиль поляков в Алленштейн. Сам генерал заинтересовался им. А что у вас тут твориться? Не узнаю Гиренауен.
   - Сам ломаю голову над этой загадкой. Все местные куда-то пропали, а вместо них появились большевики. Русские, то есть.
   Лейтенант прикинул в уме численность своих людей с подкреплением и решился.
   - Двигаемся к замку. Может - быть, там ещё кто - нибудь из наших остался?
   Приказав остальным всех чужаков выгонять на улицу и гнать туда, Альфред фон Лоевский запрыгнул на коляску мотоцикла. К графскому замку по брусчатке надо было проехать всего-то километр - полтора, но лейтенант остановил своего водителя сразу за поворотом.
   - Это не тот городок, которого я помню, - тихо сказал он сам себе.
   - Святое Говно! - выругался водитель, снимая задымленные очки мотоциклиста.
   Альфреду показалось, что он наяву видит страшный сон. Вроде того, когда всё время просыпаешься и всё время понимаешь, что позапрошлый кошмар был только прелюдией прошлого. Оглянувшись на остановившуюся позади колону, увидев беспомощные лица, жесты, улыбки подчинённых лейтенант ещё сильней сжал свой карабин - маузер. Оружие знакомо пахло старой смазкой и при перезарядке выдавало характерный щелчок.
   - Этот мираж слишком похож на правду! - сказал он самому себе. И обратился к своим бойцам.
   - Парни, я пока не понимаю, что здесь творится? Но наша задача, задача храбрых воинов Великого Рейха выяснить причину этого. И покарать всех тех, кто сделал такое с нашим городом!
   - А кого карать? - спросил доброволец Михневский. - Этот городишка только похож на Гирденауен. Может быть произошло какое-то неизвестное нам явление и нас перенесли в пространстве.
   - 'Этот русский в доме пастора. Он сказал, что родился в тысяча девятьсот семьдесят шестом году!' - промелькнуло в голове лейтенанта. - 'Незнакомая одежда и вещи, незнакомое оружие и незнакомые страны? Так что тут творится?
   Об этом он рассказал и другим. Осмотрев широкую площадь, расположенную на
  месте бывшего жилого квартала и статую мужика с кепкой сооружённую вместо памятника победы над французами Наполеона Третьего, все решили, что надо посерьёзнее расспросить пленников.
   Скоро к нему привели уже знакомого мужика и ещё нескольких более менее приличных людей. Не обошлось и без курьёзов. Откуда из кустов вылез старик - оборванец с бутылкой в руке и начал выкрикивать бессвязные слова.
   - Фрицы вернулись! Яйко, млеко! Хенде хох! Гитлер капут!
   Наверно он очень удивился, почувствовав штык в своём животе, но уже никому об этом не рассказал.
   Доброволец Михневский сплюнул на труп и начал оттирать своё оружие от крови. Лейтенант увидел страх на лицах пленников и, стараясь не показать собственной паники, обратился к ним.
   - Объясните нам скоро и внятно, почему мы не можем узнать Гирденауен? Что тут случилось?
   Но пленники только испуганно отмалчивались.
   - Ты, - лейтенант показал пальцем в уже знакомого мужика. - Расскажи нам снова, где и когда ты родился, и как ты очутился здесь?!
   Тот, со страхом посматривая на убитого бомжа, выдал свою биографию. Лейтенанту осталось только перевести своим бойцам его рассказ. Для достоверности он ткнул пальцем в другого пленника и приказал ему продолжить. На этот раз немецкие солдаты услышали биографию отставного офицера - пограничника, приехавшего сюда в девяносто первом и тут осевшего. Когда к ней добавилась история третьего местного, ситуация начала проясняться. Скоро русские хоть и не охотно, но рассказали, каким способом вместо старого доброго прусского городка появился посёлок с глупым названием 'Железнодорожный'.
   - Соедини меня с генералом! - обратился Альфред фон Лоевский к радисту из бронетранспортёра.
   Чудо новейшей немецкой техники, радиостанция Дора - 2 не подвела и скоро лейтенант доложил обстановку и свои соображения начальству. Ответа пришлось ждать около четверти часа. Связи мешали появившиеся на коротких армейских радиоволнах местные радиолюбители, перебивающие сигналы своей музыкой. За-то из штаба поступила новость, что там пропала связь с Кёнигсбергом и Мемелем, и что ввиду новых обстоятельств руководство разрешает лейтенанту с его людьми действовать по обстановке.
   - Будьте на чеку, - поступил приказ. - Подкрепление уже выехало.
   - Там говорят, что связь оборвалась со всеми нашими городами и посёлками и выше пятьдесят четвёртого градуса и сорок третей минуты северной широты, - сказал радист.
   - А остальные города и страны?
   - Берлин на связи. Польша на месте. Франция, - радист покрутил ручку. - То-же. Лондон слышу, Москва на месте. Нет Литвы. Каунас только отвратительного качества музыку передаёт.
   - Ясно! Похоже на то, что мы столкнулись с необъяснимой науке аномалией, - сказал доброволец Михневский.
   Над головой пролетел Не 51С-2. Вдруг откуда-то вынырнули несколько истребителей незнакомого вида и изрешетили его. Потом сделали несколько кругов над головами немецких солдат и смылись.
   - Это были ваши самолёты? - провожая взглядом падающего Хейнкеля, лейтенант спросил отставного русского офицера. - Сколько них у вас?
   Русский криво усмехнулся, сплюнул под ноги, так выражая своё пренебрежение и ответил.
   - Достаточно для вас. Советую вам сразу сдаться. Так вы хоть свою жизнь сохраните.
   - Господин Логинов, - лейтенант Альфред фон Лоевский чтил неписанные законы войны, где офицеры всех вражеских армии считались высшей кастой. - Вы хоть и майор в отставке, но знаете нашу долю. Давайте договоримся по дружеский. Вы нам всё расскажете по доброй воле, а мы вас не расстреляем
   - Вы забыли о Женевской Конвенции, - ещё раз криво усмехнулся русский офицер. - Она запрещает вам плохо обращаться с военнопленными!
   Лейтенант помнил это выражение ещё по Испанской компании, потому не растерялся.
   - Нам наплевать на эти законы, придуманные еврейскими правителями. Хотя, вы, русские их так и не подписали. Так - что, не обижайся.
   Он кивнул фельдфебелю Мюлеру и тот вытащил из пригнанной толпы местных жителей трёх бедолаг. Лейтенант скривился. Фельдфебель не только собственноручно их выбирал, но и сам лично расстрелял. Это означало, что в его отделении находился человек, с головой у которого явно не всё в порядке. Во время военных действии такие люди развращали дисциплину и служили плохим примером для новобранцев. Он решил это написать в рапорте и посмотрел на побелевшего от ненависти русского.
   - Надеюсь, нам больше не придётся спорить! - кивнув в сторону убитых лейтенант обратился к русскому офицеру. - И вы всё расскажете добровольно!
   - Отпустите гражданских, и я в вашем расположении, - не скрывая соей злости ответил тот.
   - О, нет! Все эти люди нам нужны для сведении о том, что здесь произошло! Или произойдёт в будущем. Ведь эта аномалия в пространстве? Её надо ещё изучить.
   - Тогда дайте слово офицера, что больше заложников брать не будете!
   Лейтенант посмотрел на всё возрастающую толпу местных. Осевших в Гирденауен русских набрали уже достаточно.
   - Фельдфебель Мюллер, - увидев как тот тискает задницу испуганной девушки лейтенант озверел. Интимные отношение между германцами и славянами были запрещены фюрером лично. Как портящие чистоту крови.
   - Возьми ещё трёх солдат и жди на въезде в городок! Предупреди подмогу, что враг уже обозначил свою силу Но осторожно! Где-то здесь прячется раненный русский солдат.
   Фельдфебель нехотя но подчинился приказу. Лейтенант велел отпустить маленьких детей, ведь они всё равно ничего путного бы не рассказали. Остальных он приказал гнать к графскому замку.
   - Извините, герр лейтенант, - прокашлялся Чернов. - Но если на это уже пошло, то лучше к Старой Мельнице! Графский Замок уже давно разнесли по кирпичам и там сейчас лес. А в нём никто из нас не будет в безопасности.
   - Это почему? - опешил от наглости русского Альфред фон Лоевский. - Хочешь нас в ловушку завести?
   - Вы можете смеяться, но хочу так нас всех спасти. Пока наши военные не натворили чего-то худшего.
   Отставной майор чуть было не набросился на Чернова с кулаками. Его остановили только штыки конвоя. И лейтенант решился.
   - 'Эти русские всегда славились тем, что плевали на жизни простого населения. Ещё Наполеон это заметил. Гражданский явно знает что-то такое о тактике их войск, что не понравилось его офицеру. Значит, он хочет спасти свою задницу. Как и жизни других.'
   - За твою подсказку, ты отвечаешь жизнью своей семьи. Если соврал или показал неверную дорогу, они пострадают первыми!
   Чернов сник, но согласился. Даже помогал в начале отобрать из вновь пригнанных местных жителей лучших людей городка для допросов.
   Но лейтенанта он не провёл. Заметив, что перед ударом одному из них в лицо, он безмолвно извинился, Альфред кивков отдал свой приказ. Была ещё и освобождённая им девушка. С очень интересным чёрным планшетом. Таким плоским и тонким, из незнакомого материала. Именно на её лейтенант первым и указал Чернову, когда весь конвой подошёл к Старой Мельнице.
   - Вы мне соврали! Не знаю как, но она передавала сведения о нас вашему руководству. Потому, получайте свою награду.
   Солдаты вытащили из толпы детей и жену Чернова. Поставив их около стены рядом с пленной радисткой, они уже приготовились стрелять, когда последний упал на колени.
   - Только не это! Я вам всё расскажу!
   Лейтенант отменил приказ.
   - Ты будешь хорошим слугой. Но ваша радистка уже предупредила своё начальство. Её мы расстреляем всё равно. Или у тебя есть оправдание для её поступка.
   - Она просто дура! - вымолвил отставной майор. - Решила, что это очередное приключение и выложила ваши фотографии в твитере.
   - Твитер, - это шпионское подразделение вашей армии? Кто её руководитель и сколько служащих в ней?
   - Бред, какой бред, - пробормотал Чернов, а отставной майор ему потакал. - Лейтенант, вы ещё не понимаете, на сколько мир изменился за эти семьдесят лет?
   - А это мы скоро выясним!
   Альфред собрался отдать приказ выбить дверь в ресторан около Старой Мельницы, когда они сами открылись.
   - Господа, - обратился ко всем на немецком пожилой мужчина в одежде повара. - Гости. Наш ресторан к вашим услугам. Лучшие блюда кавказкой кухни в вашем распоряжении.
   Альфред фон Лоевский и его люди постарались скрыть своё замешательство. По всему выходило, что слухи об появлении его части в городке уже во всю распространились. Но ещё больше он растерялся от новости, что их уже показывают по телевизору. Лейтенант краешком уха уже слышал об этой новейшей технологии Третьего Рейха, но считал её забавой для богачей. Увиденное на экране его потрясло.
   - Чёртов Мюллер, - выругался он во слух. - Не мог другое место найти?
   Кадры, как фельдфебель вытаскивает из конвоя заложников и ставит их к стенке постоянно прокручивались в этом плоском ящике, висящем на стене. А записи в низу утверждали, что в посёлках Мамоново, Багратионовск, Широкое, Гаврилово и в Крылово тоже появились немецкие солдаты, но силами пограничников были отбиты. Также сообщалось, что в области введено черезвучайное положение и всем военно обязанным предстоит зарегистрироваться в призывных пунктах.
   - Как такое стало возможным? Кино о нас? - ошеломлённо спросил он у заложников. - И где ваши кинокамеры и режиссёры?
   - Мы же предупреждали, что вы совсем не знаете о наших возможностях! - сказал Чернов. - Всё это безобразие сняла и выложила в интернет та самая девушка, которую вы хотели расстрелять. Слава богу, вы вас вовремя остановили и теперь её ноутбук поможет нам связаться с военным командованием нашей области.
   Для подтверждения своей правоты Чернов попросил девушку, которую лейтенант ошибочно посчитал радисткой, поделиться содержимым своего ноутбука. Увиденные фотографии и видео фильмы окончательно ошеломили немецких солдат. Они даже представить не могли, как за эти десятилетия изменился мир.
   - Герр лейтенант, - закричал вбежавший рядовой Шнитке. - Приехал посыльный от фельдфебеля Мюллера. К нам едет подмога.
   Альфред вышел на улицу. Рядовой Холдерт катался на конфискованном у местных велосипеде и вовсю расхваливал его.
   - Мне его бывший хозяин объяснил, как надо переключать передачи и для чего они нужны. Я теперь самый быстрый среди вас, - кричал он гогочущим друзьям. - Уже представляю лицо Греты, когда я его ей подарю.
   Лейтенант остановил слишком расшумевшегося парня и выслушал его доклад. Генерал Балтцер благодарил за ценные сведения, приказал занять позиции в Гирденауен и послал им в подмогу полк с четырьмя танками и бронетранспортёрами под руководством майора Шпринглера. Альфред фон Лоевский облегчённо вздохнул. Всё это означало, что скоро ответственность за происходящее возьмут люди, у которых больше опыта и власти. И что ему помогут пережить этот кошмар.
   Вдруг над его головой, с юга на север, пролетело несколько незнакомых летательных машин. Чем-то похожих на пробные образцы американца Сикорского.
   - Согнать всех пленников в Старую Мельницу! - закричал лейтенант, увидев, как со стороны дороги в Аленштейн поднимаются столбы огня и дыма. - Занять оборону!
   Через некоторое время пара этих вентокрылов вернулась. Несмотря на огонь из всего, что имелось под руками немецких солдат, они сделали пару кругов над городком и уничтожили броневик с радиостанцией. И только тогда улетели.
   - Вы знали о такой угрозе? Почему не предупредили? - отдышавшись лейтенант спросил у пленников.
   Ответ его ошеломил.
   - Мы пытались, но вы нас не слушали. Может быть теперь мы вместе подумаем, как найти выход из создавшегося положения?
  
  
   Где то в Литве. Четыре часа тридцать минут после Катастрофы
  
   Отчим схватил ладонь Габии и потащил девушку в направлении школы.
   - Я хочу на машине? - захныкала она. - Что люди подумают?
   - Обойдёшься. Я эти семьсот с хвостиком метров всегда проходил пешком. Придётся и тебе привыкнуть.
   Семиклассница ещё повыпендривалась, но заметив, что у отчима нет настроения шутить, замолкла и посмотрела на своего братика. Младшенький в их семье казался таким до смеха серьёзным, что ей тут же захотелось дать ему подзатыльник. И только страх перед отчимом удержал её.
   - Дядя Аудрюс, - хотя мама всегда просила называть отчима иначе, но Габия не хотела предавать своего отца. - Так что - то случилось? Когда снова появится электричество?
   - Не знаю! - отчим с самого утра был в плохом настроении.
   Девушка решила, что он злится ещё и потому, что вода перестала поступать из разных труб. Это всё обернулось для неё несколькими минутами паники в туалете, когда она захотела убрать за собой. Но отчим быстро принёс несколько вёдер с водой из бочки на дворе и Габия справилась с щекотливой ситуацией. Настоящая беда подкралась с другой стороны. Когда девушка захотела послать есемеску своим подругам и поделиться ужасными новостями, она увидела, что батарейка почти села, а в почтовом ящике находится единственное сообщение от телекомпании, что из-за проблем с передатчиками связь в её городке восстановят в ближайшем времени.
   Родители шептались между собой, что произошла какая то катастрофа, но скоро помирились. А потом в её мобиле высветилось ещё одно сообщение.
   Президент республики, Даля Грыбаускайте призвала всех граждан Литвы не беспокоиться и соблюдать порядочность. Но тут Нокиа пропищала о том, что её надо подзарядить и сдохла. И девушка сразу поняла, что наступил конец света.
   Габия проверила, как на ней лежит новое платье. Те бедные года, когда их со старшим братом выращивала одна мама, прошли с приходом отчима. Сначала тот был просто знакомым подруги матери, потом её начальником, а потом...
   Девушка давно для себя решила, что она никогда не простит матери того унижения, которое она испытала при взгляде на голого отчима на большой кровати. И того, что ей с того дня запрещалось появляться в спальной комнате ночью.
   Габия заметила, как к ним приближается подружка матери со своим сынком и прибавила в шаге. Этого мальчика из параллельного класса она в последнее время видела слишком часто и всегда поражалась его глупости.
   - Габия, остановись! - позвали сзади.
   Девушка прошла ещё несколько метров, стараясь избежать ненужных попутчиков, но увидела, что отчим с братом всё же дожидаются тёти Эдиты и застыла. Она уже смекнула, что на её с укоризной смотрит не только они, но и другие старшие, так же решившие в это праздничное утро пройтись пешком.
   По левою сторону улицы раскрылись ворота и от туда вышел дядя Шишкаускас.
   - Аудрюс, Эдита, радио заработало!
   Взрослые сгруппировались около него, оставив детей без присмотра и Габия решила дождаться пока из подъезда тихо стоявшей среди приватных домов пятиэтажки выйдет Агне. Её закадычная подруга не заставила себя долго ждать.
   - И как тебе мои новенькие сапожки? - весело спросила она.
   Они по скале Габии были так себе, но девушка не хотела обижать подружку и похвалила их изготовителя.
   - Слушай, у меня беда. Не можешь помочь? - спросила она.
   - А что случилось?
   - Мобильник сел, а у нас дома электричество пропало. Можно я к тебе заскочу на минуточку и подзаряжу его, а то в школе никого к розеткам не подпускают.
   - Так у нас такое-же горе. Даже чая не смогла себе сварить. И холодильник не работает.
   Девушки начали обсуждать сегодняшнее утро вспоминая разные подробности, иногда подхихикивая, иногда грустно вздыхая, когда заметили что к ним приближается Лукас, сын тёти Эдиты.
   - Слушай, а он к тебе неровно дышит, - съязвила Агне.
   - Да нужен он мне. Это - же ботаник конченный. Кроме учебников по истории и физике ничего не видит.
   Габия специально поправила волосы на шее, дабы показать подружке, что тот даже не заметит её новые серёжки и не прогадала.
   Парень смущённо смотрел куда-то под ноги и тихо поздоровался.
   - Здравствуй, Габия. Здравствуй, Агне.
   - Ну, здравствуй. Чего там взрослые так разволновались?
   - Случилось нечто неподдающееся моему понятию.
   - Дурен, скажи нормально, что случилось, а то в розетках снова электричества нет?
   - Говорят, что связь оборвалась со всем окружающим миром и из-за этого полетели некоторые трансформаторные подстанции. Но их уже ремонтируют.
   - Всего-то? - девушки ничего не поняли из сказанного, но решили этого не показывать.
   - Значит моя бабушка из Каунаса перестанет звонить вечерами. Вот папа обрадуется! - захихикала Агне.
   - Да нет. По радио сказали, что пропала связь с Беларусью и Польшей. В Каунасе электроснабжение уже восстановили.
   Дальнейшие вопросы девушек к ботанику прервал подошедший отчим с соседом. Они почему-то разговаривали на русском и девочка напряглась. Она всегда знала, что взрослые переходят на этот язык, когда хочет утаить что-то от неё. Но даже мама не догадывалась, что Габия благодаря кинофильмам по ДВД, телевизору и старым учебникам в библиотеке уже понимала, о чём они говорят.
   - Аудрюс, скоро начнётся паника! Союз Стрельцов рассчитывает на твою помощь?
   - А куда нафиг я денусь из подводной лотки. Вы, главное, заранее ребят Ейзы обезвредьте! У них тоже оружия навалом!
   - Я переговорю с Баукштисом. Хотя комиссар и так на них зуб имеет.
   - Президент отдал приказ о Чрезвучайном Положении. Значит случилось что-то не поправимое. Русские?
   - Да нет! Вроде за Неманом всё спокойно.
   Тут отчим наконец обратил внимание на детей.
   - Габия, и вы все. Идите в школу уже одни. Присмотри за братом. Извините, но дела зовут.
   Взрослые поспешили каждый по своим делам и Габия вдруг заметила, что к её компании приставили ещё нескольких старшеклассников. И ими руководил...
   - Мелюзга, пошли в школу! - приказал он и Габия расцвела.
   Наконец-то капитан школьной баскетбольной команды обратил не её внимание. А о таком счастье уже давно мечтали все девушки из её класса.
   - Меня зовут Габия, - скромно напомнила ему. - И я не мелюзга!
   - Да не ужели? Буду знать! - улыбнулся баскетболист. - А теперь пошли в школу! Там учителя расскажет нам, что случилось.
   Остаток дороги Габия пролетела словно на крыльях. Мечта её ночей запомнил её имя и даже улыбнулся ей.
   В школе учителя передвигались словно пришибленные. Они собрали всех детей в актовом зале и долго ни о чём не им не говорили. А математичка вообще ходила вся зареванная и глотала какие-то таблетки. Всё это не ускользнуло от взглядов детей и атмосфера в зале становилась всё более пугающей. Скоро один или другой заревели первоклассники и Габия поняла, что произошло что-то страшное.
   Наконец к трибуне, поддерживаемая физруком, подошла директриса. Она грустно посмотрела на микрофон и громко сказала.
   - Дети, ученики, прошу вас успокоиться! И выслушать меня.
   Она подождала пока всхлипы в зале утихнут и продолжила.
   - Сегодня утром с нашим государством произошло необъяснимая науке явление. По какой-то причина Литва, а также Латвия с Калининградской областью и, как нам недавно сообщили, Эстония потеряли связь с окружающим миром. Наше правительство делает всё возможное, чтобы выяснить масштабы случившегося, но никак не может связаться со своими представительствами за рубежом.
   - Как вы уже заметили, в нашем городке пропало электричество. Но мы уже поговорили с начальником трансформаторной и узнали, что это временные трудности и всё скоро исправят. Из-за того сегодняшний день в школе будет укорочен на половину. Все мероприятия и вечерняя дискотека для старшеклассников отменяется. Надеюсь, что до понедельника все недоразумения уладятся и наш учебный год пройдёт без дальнейших недоразумении.
   Зал встретил новость о сокращении учебного дня весёлым гулом и тут же приуныл услышав, что не будет дискотеки. Все разбрелись по классам, где подружки с нетерпением начали ждать разъяснения об случившемся своей классной руководительницы. Но когда она вошла, дети сначала поняли, что случилось что-то непоправимое. Сандра Венцкене, их учительница английского языка вместо привычного дружелюбного приветствия попросила всех представиться на английском и приготовиться к собеседованию. И если один из учеников произносил слова приветствия неправильно, она поправляла его произношение или грамматику и переходила к другому.
   - Госпожа учительница, а вы можете рассказать, что случилось? - не стерпел Лукас.
   - Спроси на английском! - получил ответ.
   Парень не растерялся и уже через несколько секунд сформулировал свой вопрос. Она ответила. Лукас переспросил. Их разговор длился несколько минут и Габия уже начала терять терпение, когда Агне не выдержала.
   - Учительница, Лукас, хватит издеваться. Мы знаем, что вы самые крутые в английском, но мы так-же хотим знать, что случилось?
   Руководительница класса ничего не ответила и уставилась в окно. Тишина длилась долго, пока она не повернулась и не приказала.
   - Ученики, на сегодня занятия окончены! Идите домой и вспомните ваши задания на лето. В понедельник спрошу!
   Дети радостно завопили и начали покидать класс, когда Габия не сдержалась и спросила у у учительницы, - нет ли новостей от её сына из Лондона. Девушка этого черноволосого голубоглазого парня заметила уже давно и весть, что его отправили учиться в престижный английский университет заставила грустить почти всех её подруг.
   Сандра Венцкене во время вопроса складывала подаренные розы в букет, потому не смогла ответить. Она нечаянно поранилась об шипы, ойкнула и сбежала в туалет, что-бы омыть рану. Габия, так и не дождавшись ответа, плюнула на всё и решила забрать своего младшего брата домой.
   На выходе из школы она увидела капитана школьной баскетбольной команды в окружении своих друзей болтающего с Агней.
   - Габия, - обратился он к ней. -Ты можешь познакомить нас с твоим отцом?
   Неожиданная новость, что красавец запомнил её имя на минутку ошеломила девушку, но скоро она собралась с мыслями и смогла ответить.
   - А зачем он тебе?
   Парен смутился, посмотрел на своих дружков как-бы ища помощи и увильнул от прямого ответа. Девушка обиделась...
   - Ой, Габия, какая ты крутая?! - хихикнула Агне, когда подружки отошли на некоторое расстояние. - Ты их всех отшила! Теперь они точно тебя запомнят.
   - Да ладно тебе, - девушка картинно ударила подружку и украдкой посмотрела на оставшихся позади парней. - Пусть помучаются.
   Уже подходя к дому Габия заметила большое скопление машин рядом с ним. Иногда, минуя открытые ворота, они подъезжали прямо к гаражу, где угрюмые дяди перетаскивали тяжёлые деревянные ящики.
   - Что тут происходит? - поинтересовалась Агне.
   - Друзья и подчинённые отчима. Он заведует оружейным магазином 'Оксалис' и хранит часть товара в нашем гараже. Мол так безопасней.
   Агне узнав, что электричество ещё не появилось, домой не пошла и решила погостить у Габии. Подружки помогли матери распаковать утренние покупки и отнести в склеп. Оказалось, что универсамы испытывали большие проблемы из-за остановки холодильных камер и решили людям просто раздарить все быстро портящийся продукты. Как поняла со слов матери Габия, такое решение они приняли под давлением мера городка, друга отчима. Так, в маленьких работах и прошёл весь день. А вечером мама разогрела сауну и весь двор наполнился её подружками из окрестных пятиэтажных домов. Они приводили своих детей, мылись, пили при свечах вино и переживали за своих близких.
   Агне сбегала домой, принесла пижаму и осталась ночевать у Габии. Они всю ночь делились своими секретами, обнявшись и не отрываясь одна от другой. Ведь мир вокруг них изменился и стал таким загадочным и полным новых ужасов.
  
   * Сеть оружейных магазинов. Её филиалы находятся во многих городах Литвы.
  
   Вильнюс. Резиденция президента Литовской Республики. Семь часов сорок пять минут после Катастрофы.
  
  
   'Наконец - то почти родная обстановка', - человек забрал свой пропуск у окошка охраны, заметив при этом, что её стало больше и начал подниматься по ступеням.
   Если вспомнить, что его ранним субботним утром разбудили телефонным звонком и увезли на Тайный Объект, настроение у человека было ещё спокойное. Он пробыл в подземном бункере несколько часов, пока до всех дошло, что это не нападение русских и можно вздохнуть спокойнее. Только не ему. Оказалось, что ситуация была на много хуже и даже самые лучшие аналитики из его отдела не могли предугадать размера катастрофы.
   В кармане вновь завибрировал мобильник.
   - Томашевич согласен, - прочитал, улыбнулся облегчённо и вытер сообщение.
   Лидер польской фракции в сейме поняв, что случилось, быстро собрал своих последователей и не подкачал. Войны между современной Литвой и Польшей сентября тридцать девятого год никто из этой маленькой, но боевитой фракций не хотел. Подключив все архивы Вильнюского польского университета они теперь засыпали сейм предложениями, как по быстрее соединиться с правительством в старой Варшаве.
   ' Нет худа без добра' - человек поднялся на второй этаж. - 'Теперь их мысли больше не заняты исправлением нашего алфавита.'
   Бардак из-за переноса в стране царил огромнейший. Так - как он накрыл всех в выходные, - не работали ни банки, ни многие государственные учреждения. В магазинах творился хаос. Люди, поняв что случилось, скупали всё, от соли до плазменных телевизоров. Очереди к бензоколонкам выстроились километровые, но хозяева их от этого были совсем не рады. Мажяйкяйский нефтеперерабатывающий завод по приказу Президента прекратил отправку грузов приватным компаниям и они всеми силами старались оставить часть топлива себе. Первые поступления о грабеже возмущённым народом таких хитрецов уже поступил в его аналитический раздел и человек тихо порадовался, что в Клайпедском терминале ждали разгрузки пара танкеров с нефтью. Их, как и все суда, которые стояли или приплывали к порту Литовское правительство задержала для выяснения масштабов случившейся катастрофы.
   'Надо предложить господину Президенту объявить содержимое всех транзитных грузов временно конфискованными. Если нас перенесут обратно, спишем это на форс мажорные обстоятельства.'
   Человек просчитал в уме сколько таких бесхозных грузов сейчас находится в Литве и сам офигел от свалившихся возможностей. Страны Прибалтики из-за своей географической особенности всегда были только перевалочным пунктом между Россией и остальным миром. Теперь все эти находящиеся на складах или ещё перевозимые дорогами контейнеры было можно объявить государственной собственностью и проверить на полезность грузов.
   Человек ещё не знал, что это поняли и сотни простых людей в странах переноса и теперь полиция или добровольцы каждого захудалого городка считали своим долгом остановить любой грузовик с иностранными номерами и конфисковать груз для нужд местного населения. В силу своей прибалтийской хладнокровности они убили при этом только нескольких особо упёртых. В основном старались договариваться мирно, обещая ответственным за груз людям сразу вернуть всё в сохранности и заплатить моральный ущерб.
   Человек не забивал себе голову разными пустяками, вроде десятки тысяч торговцев и туристов из всего мира, также перенёсшихся назад во времени. Ими беспокоились простые люди принявшие их и понявшие, что теперь им придётся за них отвечать. Были там и свои эксцессы, вроде избиение русского богача обслуживающим персоналом в гостинице. Там ещё его дочку и жену изнасиловали, настолько они достали всех своими придирками, но в основном все договаривались и вместе искали выход из создавшегося положения. Например, семья год за годом сдававшая квартиру казахстанским перекупщикам автомобилей и за это время с ними подружившаяся, тут же начала искать способы, как им связаться с родиной. Или персонал Друскининкайского оздоровительного комплекса, где отдыхало около тысячи гостей из России. Им всем автоматический продлили визы и предложили продолжить лечение, пока всё не уяснится. Бардак при этом рулил полнейший, но порядочных людей было во сто раз больше, чем уродов.
   Голова у человека была занята совсем другими вопросами. Ещё раз показав свой пропуск охране, он прошёл в очередные двери коридора, дальше размышляя над проблемой военной угрозы.
   Утром пришли первые вести о появившихся со стороны белоруской границы вооружённых поляках. Было несколько инцидентов, но так как полиция и пограничники были настроены миролюбиво, всё обошлось без крови. Для самих поляков тридцать девятого года новости, что Вильнюсский край уже давно принадлежит Литве, а восточные Крессы соответственно Беларуси и Украине, было настоящим шоком, но не более.
   'Слава Богу, что у поляков там не было больших воинских частей. Иначе бы к нам поступили бы такие же вести, как из Железнодорожного', - человек грустно смахнул улыбку с лица.
   Сейчас этой бедой занималась руководство польской фракции в сейме и человек должен быть признать, что лучших союзников он в жизни ещё не имел. Они, решив что можно вернуть Полще территории восточных Крессов делали всё, что бы только втянуть Литву в войну на стороне Польше и Антанты.
   Человек ещё недавно был уверен, что это самоубийственный план, но потом просчитал все варианты и решил. Объявить войну нацисткой Германии был самый лучший выход из создавшегося положения.
   С таким решением он подошёл к последнему посту и предъявил свой пропуск. Охрана прислонила микрочип на пропуске к экрану, подождала ответа и молча открыла двери.
   - Наконец-то, - встретили его собравшиеся в зале. Человек проигнорировал их недружественный тон, подошёл к своему креслу и удобно присел. Выслушав вал вопросов от президента и её министров, он сказал только одну фразу.
   - Нам надо объявить войну Германии!
   - Да ты сошёл с ума!
   Это были самые лестные слова, которые выслушал человек в течении нескольких минут. Его спасло только то, что вместе с ним всё это время молчали министр обороны и министр здравоохранения.
   'Слава Богу, хотя они не паникуют!' - человек взглядом поблагодарил обоим и укоризненно посмотрел на министра финансов. Именно от него он меньше всего ожидал предательства.
   - Что за бредовая идея? - наконец сказала своё слово и господин Президент Даля Грыбаускайте.
   - У нас нет другого выхода, - человек посмотрел в глаза этой женщины. - Вторая мировая война уже началась и не в наших силах её остановить. Мы можем выбрать только сторону победивших.
   - Но у нас за спиной миллионные армии русских. Они тут же воспользуются положением и уже завтра нападут.
   Сказавший это лидер Партии Труда вытер шёлковым полотенцем испарину на своём лбу.
   'Во время войны паникёров расстреливают на месте' - хотел сказать ему человек, но во время сдержался.
   - У русских те же проблемы, что и у нас. Наш бардак, по сравнению с ихним, ещё цветочки. Аналогично происходят дела во всём остальном мире. Никто ничего не понимает, но все стараются сохранить своё лицо.
   - Но почему именно объявление войны? - наконец сказала своё слово Президент. - Мы все знаем о состоянии наших вооружённых сил. Нет у нас ни людей, ни техники, что бы воспротивиться миллионным армиям.
   - За то у нас есть знание, что они из себя представляют, - человек кивнул в сторону военного министра и подождал, пока этот подтвердит его слова.
   - Самая главная для нас угроза, это стоявшие на границе с Польской советские войска. Но вспомним историю. Когда Сталин вызвал нашего тогдашнего министра иностранных дел к себе, он ещё долго уговаривал его впустить советские войска на нашу территорию. И только после поражения Франции осмелел и начал выдвигать другие требования. Сейчас мы имеем совсем другую ситуацию. Немцы, узнав, что у них пропал Кёнигсберг со всеми тыловыми службами от туда пребывают в растерянности. Их северная группа войск разрывается между приказами напасть на Польшу и охотой вернуть своё родимое. Объявив войну Германии мы одновременно решаем многие проблемы. Так мы показываем жителям Калининградской области, что хотим помочь им, то же самое почувствуют и поляки, но главное. Мы спутаем все карты Сталину. Ему теперь будет трудно притвориться другом Гитлеру и, если нам повезёт, он объявит жителей Калининграда буржуазными наймитами. Что так же нам на руку.
   - Но я всё равно не вижу смысла в таком радикальном шаге? - заявил заместитель министра иностранных дел. - Сталин напал на Польшу, как союзник Германии.
   - Он нападёт на её не раньше, как через семнадцать дней. Зная его осторожность, есть все основания думать, что он начнёт просчитывать все варианты заранее и задержит ввод своих войск. Особенно, если все страны Прибалтики выступят одним фронтом.
   - Но скоро к нему подтянуться тысячи русских фанатиков, обожествляющих его со своими мечтами. И он скоро узнает, на сколько мы слабы?
   Человек расцвёл победной улыбкой.
   - Они уже потянулись. А некоторых самых одиозных мы сами отправляем туда.
   Госпожа Президент посмотрела на его с недоверием.
   - Но это же предательство, - запаниковал руководитель партии 'Порядок и Право' в сейме.
   - Может быть? - хищно улыбнулся человек и посмотрел на паникёра. - Мы собрали самых неадекватных из этой камарильи русских агентов и сразу переслали их на землю обетованную. Пусть теперь от них болеет голова у НКВД. Пройдёт много времени, пока там выяснят - что и как?
   'А адекватных и слишком осведомлённых, вроде тебя, мы попридержим. Интересно, как ты себя почувствуешь, когда вернёшься домой и узнаешь, что кто-то украл всю твою записывающий технику? Нет у тебя теперь компромата на наших политиков, а те данные, которые держал в заграничных серверах пропали и без нашей помощи.'
   Человек знал, что так пропали и многие другие данные и теперь все могли пользоваться только местными серверами, которые уже контролировали спецслужбы Прибалтийских республик. И все запросы в еле заработавшую уже не 'всемирную паутину' на тогдашнюю ситуацию в мире сначала отслеживались и проверялись на личность задавшего вопрос. В случае неуверенности в его гражданской позиции человека просто отключали от интернета, мотивируя это проблемами с электричеством.
   'Кто владеет информацией, тот владеет миром' - человек вспомнил знаменитую поговорку.
   Именно потому его раздел как только понял, что случилось, предложил резко ограничить доступность к сети приватным пользователям.
   - А не станут ли эти перебежчики пятой колонной в руках Сталина и Гитлера? - спросил господин Президент.
   - Перебегут сотни и без нашей помощи. И они все будут гореть большим желанием кому-то отомстить. Наша задача, перехватить инициативу у таких людей и сделать так, что бы диктаторы перестали им верить.
   - С этой вашей инициативой я согласна, - сказала Президент Литвы Даля Грыбаускайте. - Но вот с объявлением войны, вы явно поспешили.
   - А у нас нет времени, - спокойно ответил человек, так вгоняя большинство из собравшихся в угол.
   - По раскладам нескольких независимых аналитических групп, где принимали участие и аналитики из западных посольств, только объявление войны Гитлеру всем миром, заставит того прекратить войну. Ну и ещё несколько совместных ударов истребителями и бомбардировщиками стран Переноса по стратегическим объектам. Даже сами немцы согласны, что лучше теперь потерять несколько сотен человеческих жизней, чем потом хоронить миллионы.
   - Но мы ещё не связались нормально ни с одним правительством из этих стран, - запротестовал представитель, МИДа.
   - Этого и следовало ожидать. Передача информации у них и у нас отличается стократно. И если мы уже сейчас можем говорить с привычными нам коллегами из стран Переноса, то они не могут пока понять, что случилось. Но, благодаря медлительным в кавычках эстонцам, в Хельсинки высшие чиновники финляндского правительства и их гости уже смотрят телевизионные передачи из Таллина. И уже поняли, что случилось. Осталось только нам с латышами провести такую же операцию со шведами. Там находятся на много больше нужных нам политических деятелей и дипломатов, чем в далёкой Финляндии.
   - Но как то нам поможет с угрозой Сталина. А если он всё равно объявит себя союзником Гитлера? И решит напасть?
   - Именно потому мы должны последнего вывести из игры как можно скорее. Если немцы остановятся и прекратят наступление в течение недели, Советский Союз, получивший злые ноты со других стран мира то же задумается.
   - Я поняла ваш ход мыслей, - перебила господин Президент. - Нам нужно выиграть время. Потому я согласна.
   - Уважаемый, - она обратилась к представителю МИДа. - Подготовьте к подписи воззвание ко всем правительствам мира и разъяснением случившегося, и почему нацистскую Германию надо остановить как можно быстрее. Надеюсь, до девяти часов вечера управитесь?
   - Только сначала обсудите его совместное содержание с коллегами по несчастью.
   И, постучав ручкой по столу, продолжила.
   - А теперь мы вернёмся к обсуждению темы энергетики и выхода из создавшегося положения.
  
  
  Вестерплате. Пост 'Вал'. 01.09.1939. 12.30 по местному времени.
  
  
   - Ещё один! - сплюнул старший легионер Ян Здеб.
   - И ещё! - заметил капрал Владислав Стопинский. - Это им за Ковалчика.
   Капрал Эдмунд Шамлевский протянул ему флягу с водой. И, вытерев слезящиеся от накопившегося в дзоте смрада глаза, тихо рассмеялся и произнёс.
   - Будет ещё больше. Наш Анджей ещё попирует в Валгале, принимая от их поздравления.
   Капрал Шамлевский знал, что вера в победу всегда поднимет боевой дух у подчинённых и, как мог, старался поддержать её. Но также он помнил вчерашний цвет лица майора Генрика Сухарского, когда тот поговорил с прибывшим подполковником Генерального комиссариата Винцентым Соботинским. Он был тёмно зелёным.
   Уже тогда все офицеры гарнизона поняли, что подкрепления не будет и что им суждено умереть героями. Вроде тех триста спартанцев на Фермофилах. Кто-то из них принял эту новость спокойно, кто-то угрюмо, но выбора не было. Удержаться хотя бы неделю, а там и союзники подойдут.
   Только капрал не верил в эти сказки. Он понимал, что никто им на помощь не придёт. Эдмунд был начитанным человеком и славился среди знакомых своей привязанностью к дедуктивным решениям разных загадок. Друзья даже предлагали ему заняться творчеством, говоря, что он может переплюнуть самого Антония Марчинского.
   'Всего этого не будет', - угрюмо решил капрал. - 'Мы умрём, но не сдадимся!'
   Он наверно единственный из солдат гарнизона понимал, что никакая помощь не подойдёт. Что союзникам нужно время для мобилизации и выдвижения своих войск к рубежам Германии. Посчитав, сколько раз его люди успеют погибнуть, пока германцы получат удар в спину, капрал криво усмехнулся и прокричал в щель амбразуры.
   - Что, курвы сыны, получили!
   Немцы отступали. Вдруг внимание капрала привлёк изменившийся звук канонады. К обычным хлопкам выстрелов из немецкого линкора, закладывающим все уши от попадании снарядов в бетонные стены бункера, присоединился рев в воздухе. Перед его взором промелькнули какие-то самолёты и тут же исчезли.
   - Что это было? - спросил он у Владислава.
   - Союзники, - после некоторой заминки, совершенно серьёзно ответили ему.
   Что это были именно они, капрал понял и сам, когда увидел взрывающиеся в рядах отступающих немецких морских пехотинцев снаряды. Он только никак не мог определить - были это французы или это англичане. Он не узнавал этих самолётов.
   В углу затрещал телефон. Капрал схватил трубку и представился.
   - Эдмунд, - голос майора Сухарского выдавал его смятение. - Ты видишь то же самое, что и я?
   - Да. Немцы бегут. Союзники прислали помощь. Это англичане?
   - Нет. Сам не понимаю. Но в воздух и в сторону моря не стреляйте. Они нам передали, что в твой пост скоро придёт их посланники. Будьте осторожными.
   - Будем, - ошеломлённый капрал положил трубку и закричал. - Так что там происходит, холера ясна?
   - Это вентокрылы Сикорского! Значит американцы! Они успели! - прозвучало со всех сторон.
   Находящиеся в помещении солдаты начали бурно обнимать друг друга поздравляя себя с победой.
   Капрал увидел, как из летящих над самой поверхностью Балтийского моря вентокрылов выпрыгнули несколько человек и испугался.
   - Да они сейчас утонут, - прошептал Ян Здеб.
   Эдмунд Шамлевский уже почти с ним согласился, но прошло несколько минут и у самого берега вынырнули люди, одетые в странные чёрные купальные костюмы. Солдаты союзников быстро, не забывая своим оружием предохранять друг друга, прибежали к посту и постучали в железобетонную дверь.
   - Код двести девяносто. Открывайте!
   Услышав тайный пароль капрал не засомневался даже на секунду. Но появившихся в дверях союзников он встретил направленным на них хочкинсом.
   - Кто вы?
   Один из них медленно положил своё оружие на землю, убрал со спины увесистый баллон, а с лица огромные стеклянные очки, широко раздвинул руки, усмехнулся и спросил.
   - Капрал Эдмунд Шамлевский, как я понимаю? И так вы встречаете своих друзей?
   Лёгкий акцент говорившего удивил начальника поста 'Вал'. Капрал вспомнил, что так на польском разговаривают жители восточных Кресов и ещё более насторожился.
   - Кто вы?
   - Ваши друзья и союзники. Уберите, пожалуйста, ствол от моего виска. Ведь друзей так не встречают.
   - Кто вы?
   Стоящий перед Эдмундом войн неизвестного государства медленно вытащил из своего нагрудного кармана жестяную коробочку, взял от туда сигарету, предложил другую капралу и закурил.
   - Капитан боевых пловцов. Нас ещё пираньями называют.
   - Никогда о таких не слышал, - капрал нехотя, но всё-же взял сигарету. - Так кто вы?
   - Отряд борьбы с подводными диверсионными группами и средствами. Капитан Российской армии Александр Конторович.
   Капрал поперхнулся дымом. Ему было известно, что русские с немцами заключили какой-то секретный договор и воевать между собой явно не собирались.
   Русский капитан и его люди угостили всех защитников поста сигаретами и скоро всё пространство бункера заполнил приятный запах табака.
   - Сигары у вас какие-то слабые, - заметил капрал.
   Русский капитан аж прокашлялся.
   - Вообще то я не курю. Лёгкие берегу. Но нам посоветовали начать разговор именно от этого.
   Капрал увидев беспомощность чужого воина расслабился и выслушал его рассказ. В нём было столько бреда, что защитники поста поверили в это.
   В углу снова затрещал телефон. Союзник взял трубку из рук капрала и преставился.
   - Да. Это мы. Объясним по позже. Это наши Сушки. А это уже наш Ту- 22. Не открывайте по ним огня. Линкор тонет. Бывает.
   Капрал только сейчас заметил, что со стороны немецкого корабля раздались оглушительные взрывы.
   - Что вы сделали с Шлезвигом - Гольштейном?
   - Ничего страшного. Одна тяжёлая бомба с лазерным прицелом и он больше не будет мешать моему руководству провести дипломатические переговоры с вашим.
   - Но он же перестал стрелять?
   - Просто бомба попала прямо в котельный, - чужак недоуменно повёл плечами. - Не беспокойтесь больше об этой старой посудине. Вы ещё кораблей военно морского флота Российской Федерации не видели.
   - Но почему мы? - удивлённо спросил капрал.
   - Ой, пан, - капитан союзников, получив разрешение, приказал своим людям подсоединить привезённую аппаратуру к кабелю телефона. - Просто ваша оборона в будущем считается примером геройства. И очень подробно изучена. Когда наши генералы решили ударить по фашистам, расположение немецких частей для них стали полигоном.
   - Ничего не понимаю, - сказал капрал.
   Капитан чужаков приложил чёрную коробочку к уху и сказал на русском.
   - Цели достигли. Связь подключили. Местные в замешательстве, но к сотрудничеству готовы.
   Потом повернулся к капралу и тихо сказал.
   - Я тоже ничего не понимаю.
  
  
   Посёлок Донское. Калининградский военный округ. Одиннадцать часов после Катастрофы.
  
  
   - Представляете Василий Иванович, Литва объявила войну Германии, - возбуждённый тон участкового вытащил Елеца из под кипы бумаг.
   - Ну и что нам с этого?
   - Зуб даю, они скоро попросят у нас за всё прощения.
   - За что? - Василий Иванович Елец, глава посёлка задал свой вопрос уже зная, что участковый снова начнёт бубнить о мировом заговоре евреев и масонов. И о роли прибалтов в их планах.
   - Они нашу Алёшку Бронзового спилили, - победно выпалил тот. - Теперь-то мы им покажем.
   Участковый был человеком пришлым. Переехал в Калининград со семьёй брата жены из Казахстана и, за неимением других навыков и лени учиться, стал милицейским. Или полицейским, как теперь их называют.
   Василий Иванович хотел сказать юнцу, что это происходило в Эстонии, а не в Литве, но посмотрел на его разгорячённое лицо и промолчал.
   - Где там докладные об численности урожая? - спросил он.
   Все собравшиеся в помещении снова замолчали. В последнее двадцать лет в посёлок приходили новости одна хуже другой, но люди как-то привыкли бороться с этим. Кто продавая трофеи войны, которыми здесь была полна земля, кто - перегоняя поддержанные автомобили из Германии на Большую Землю. А кто - занимаясь простой контрабандой. И всему этому сегодняшним утром пришёл конец.
   - Норвежцы сдали его уже неделю назад, - с подозрительным весельем объявил обычно угрюмый бухгалтер колхоза. - А мы пока не успели.
   - Норвежцы всегда вместе с немцами. А может они шпионы?
   Эта мысль участкового, высказанная во слух помогла главе посёлка найти решение в одном щекотливом вопросе. Пять лет тому назад скандинавы захотели арендовали у него пустующие, самые плохие земли колхоза. Василий Елец тогда попробовал набить цену, но чужаки договорились с Самим и ему пришлось уступить. Гости не были жадными. Аренду они платили вовремя и не забывали о подарках, но глава посёлка видя, как они получают прибыл даже на такой земле уже давно исходил желчью от зависти.
   'Они могут платить и по больше'! - он много раз твердил себе. Но ничего уже не мог поделать. У чужаков явно была волосатая рука в Москве и он не смог прихватизировать их технику, с помощью которой они начали выращивать хорошие урожаи на песчаной земле колхоза.
   - Арестовать их и всё их имущество! Проверить, нет ли там шпионского оборудования?
   Собравшиеся в комнате согласились, что это хорошее решение, но только никто из них так и не двинулся из места.
   - В чём дело? - спросил глава посёлка.
   - Постановление прокурора нужно! - смутился полицейский. - А то припишут нам превышение власти и жди беды.
   Из коридора послышался громки топот и скоро в комнату ворвался полковник Дмитрий Антонов. Глава местного гарнизона буквально светился решительностью и жаждой повелевать. И это не удивительно. Ведь на завтрашний день он планировал последнее мероприятие своей части. Торжественное расформирование её и свой переход на другую должность. Связи с непредвиденными обстоятельствами, это всё отменили и полковнику приходилось решать совсем другие задачи.
   - Василий, - в силу давних дружеских отношении, он не считал обязанностью обращаться по чину. - Планы мобилизации горят. Подмоги своими силами.
   - Да ты и так у нас выгреб почти всех специалистов! - Елец решил защищать своих людей до последнего. - Пока урожай не снимем, колхозников я тебе не отдам.
   - Да я тебя понимаю. Беда в другом. Этот весь офисный планктон. Менеджеры там разные и компьютерасты. Они только на словах воинственные, а как приспичило, то все сразу больными оказались. А мне ещё человек сотни, две и штат был бы полностью укомплектован.
   - А в чём проблема? Я тебе уже советовал пройтись с нарядом по магазинам и хватать всех хачиков. Они и так всем тут осточертели.
   - Василий, у меня все люди, кто уже воюет, а кто занимается новобранцами. Подсоби полицейскими.
   - Да у меня их всего то трое. А у серпуховского отделения своих забот полно. Хотя...
   Елец нашёл наконец нужный список, просмотрел его и согласился помочь другу. Виновником волокиты была постепенно пропадающий ток и связь с интернетом. Он даже выключил свой персональный компьютер, боясь его поломки.
   - Ивасенко, - он обратился к полицейскому. - Собери своих. Пройдёмся по посёлку, пошарим по закромам.
   - Дмитрий, - Елец спросил у начальника гарнизона. - А сколько призывников прибыло к вам добровольно, когда стало известно о состоявшейся катастрофе?
   - Годных к строевой службе, - полковник явно не хотел придавать огласке государственных тайн, но смирился. - Около пол сотни. И ещё столько-же тех, которых пришлось отправить домой в виду их полной непригодности.
   - Это плохо! Зачем отправили домой мужиков, захотевших помочь? - глава посёлка нащупал нитку для выхода из кризиса. - От них мы и начнём. У тебя хотя бы списки таковых есть?
   Лицо у полковника побелело, потом стало пунцовым, но намёк он понял. Он позвал своего адъютанта и приказал ему привести данные призывников, которых отправили домой. А так-же не забыть об оружии для таких вояк. И только когда в кабинете почти никого не осталось, полковник разрешил себе чуточку успокоиться и попросить секретарши приготовить чашечку кофе.
   - Как дела на границе? - заметив его настроение, задал давно мчавший его вопрос Елец.
   - Если между нами, то плохо, - друг не хотел врать и устало поделился своими соображениями. - У нас превосходство в вооружении, но нет людей. А у немцев за забором двести с лишним тысяч воинов. Даже если хотя-бы часть из них просочится в нашу область, Железнодорожный покажется детской сказкой.
   Глава посёлка не нашёл слов для поддержки друга и промолчал. Новости о том, что эсэсовцы захватили в этом посёлке сотни заложников и теперь держат в страхе всю округу с утра передавались по радио. А с возвращением электричества, снятый на мобильник сюжет, об расстреле эсэсовцами заложников показали по Калининградскому каналу. Заодно огласили и их требования - убираться всем русским из немецкого государства. Такой ультиматум вместе со слухами о размерах Трагедии переноса, по подсчётам государственных аналитиков, должен был сплотить жителей области. Но жизнь показала и другое лицо.
   Адъютант полковника вернулся с тройкой новобранцев. Первым, что бросилось в глаза главы посёлка, был разношерстный вид будущих вояк. Кто в джинсах, кто в костюме - все они выглядели бодро. Особенно когда поглаживали выданные им старые АКС-74.
   - Увы, на складах сейчас идёт проверка и обмундирования им не выдаёт! - полковник Антонов увидел немой вопрос Елеца и грустно развёл руками.
   - Проверка, ты говоришь, - глава посёлка сразу понял, что кто то из заведующих военными складами проворовался и теперь хочет спрятать все концы в воду. Но вспомнив свои делишки с полковником решил умолчать тему. - Придётся уповать на сознательность населения.
   Сверившись с обоими списками Елец повёл военных. Неприятности ожидали уже в первом подъезде выбранного им наугад дома.
   - Елизавета Михайловна, - обратился он к открывшей двери женщине. - Как поживает ваш муж?
   - Как, как! Пьёт с самого утра и грозится всех убить.
   - Да я трезв, как стёклышко, - послушалось из-за неё спины и перед взором главы посёлка появился великан. - Всегда готов к защите родины.
   - Андрей, а твоя нога мешать этому не будет? - Елец знал, что друг детства ходит с протезом правой ноги.
   - Да я с ней марафон пробегу. Спасибо фрицам за протез. Вот только благодарности от меня сейчас они вряд ли дождутся.
   Елец пожал другу руку и объяснил ситуацию. Тот согласился, но тут на их пути стала цербером его жена.
   - Не пущу! Не дам! А кто семью содержать будет? - голосила она на весь подъезд, закрывая дверь, как Матросов амбразуру.
   Андрей взял её нежно за талию, поднял, поцеловал в щёку и отнёс в глубь комнаты. А потом задвинул шкафом проход, что бы летящие от туда предметы обихода не могли причинить зла гостям.
   - Бородин, - послышался вой из-за заграждения. - Не смей со мной так шутить! Убери шкаф! Иначе я сама за себя не отвечаю!
   Андрей быстро одел куртку и сапоги. Видя, что шкаф под ударами рассерженной женщины начинает разваливаться на части, он быстро спровадил всех в подъезд и закрыл дверь на ключ.
   - Идёмте быстрее, - попросил он главу посёлка и начальника гарнизона, спускаясь в по лестнице . - Если она освободится, фрицы нам покажутся милосердными ангелами.
   Друзья сначала подхихикивали над его страхами, но когда все вышли на улицу и с верху на них начали падать горшки с цветами, шутки кончились. Они быстро перебежали в другой подъезд, где набрать помощников оказалось на много легче. Старая гвардия, а так отряд с лёгкой подачи главы посёлка назвали дружинников, не подкачала и скоро у него в подчинении оказалось достаточно людей. Елец подождал, пока к ним вновь присоединятся полицейские и начал действовать.
   - Могомед Моговедович, - поздоровался он, зайдя в хлебный магазин. При-том широко развёл руки и обнял хозяина. - Мы слышали о вашем горе! Но беда у нас всех одна и та-же!
   Молодой дагестанец выслушал просьбу главы посёлка, посмотрел на его охрану и согласился, что настоящему джигиту не позволено торговать всякой мелочью, когда Родина в опасности. Он быстро переоделся, попрощался с продавщицами и вступил в ряды дружинников. Как только отряд добровольцев вышел на улицу, Елец сразу понял, что молва о нём бежит впереди семимильными шагами. В следующем магазине хозяина уже не оказалось. Но за то все продавщицы согласились, что добровольное пожертвование строительной одежды и сапогов подходящего размера на благородное дело защиты Родины повысит боевой дух всех новобранцев.
   Последний намёк поняли все. Теперь дружинникам хватило только подойти к дверям очередного магазина, как от от-туда выскакивал очередной доброволец или хозяин заведения жертвовал на нужды гражданской обороны значительную суму денег или товаров. А потом глава посёлка с начальником гарнизона прошлись по домам, где многие несознательные элементы ещё не поняли, какое счастье им привалило.
   С горя - по полам вместе они наскребли около двух дюжин мужиков. Ещё нескольких пригнал участковый.
   - Мы хотим исполнить свой долг перед Родиной! - бормотал один из них. Знакомый всему посёлку пьяница Ивакин. - Мы этим пиндосам ещё покажем.
   - А этот то за чем? - спросил Елец участкового.
   - Вызвался добровольцем, - виновато пожал плечами тот. - Может быть он пригодится, когда протрезвеет?
   - Гони его в шею! Без своего пойла он становится буйным психопатом. На моей памяти такое уже было несколько раз.
   - Обижаете, Василий Иванович! - Ивакин снял с головы грязную кепку и прижал к своей груди. - Родина в опасности. С этого часа, я ни капельки.
   Елец посмотрел на бедолагу и взмахнул рукой. Ивакин когда-то был силачом и хорошим сварщиком, но от последнего кодирования прошло несколько лет и теперь перед ним стоял высохший старик с трясущимися руками. Послать такого рыть траншеи, означало угробить его прямо на месте.
   - Ивакин, когда мы узнаем, что ты протянул без водки хотя-бы неделю, тогда и разрешим тебе вступить в ряды ополчения. А пока иди домой и отсыпайся!
   Алкаш сжал кепку, посмотрел на Елеца мокрыми от обиды глазами и беспомощно взмахнул рукой.
   - Я к вам со всей душой, а вы? Сталина на вас нету!
   - Иди в жопу, Вася!, - не выдержал Магомед. - Не нужна нам твоя душонка.
   Дагестанец сплюнул на ботинок алкаша и презрительно усмехнулся. Ивакин долго тупо пялился на следы оскорбления, переменился в лице и взорвался.
   -Ты, чурка чёрножопая, думаешь тебе фрицы пощадят? Да они тебя первым в газовой камере уморят!
   Он прыгал, ругался, проклинал всех на свете и грозил справедливостью Сталина, когда Магомед подскочил к нему и вырубил его одним ударом в челюсть.
   - Хватит! - не выдержал Елец. - Доброволец Магомед Байсаров! Соблюдайте дисциплину!
   Глава посёлка понимал, что дагестанец по своему прав. Только Ивакина он знал с детства, а Байсаровы, как и многие другие жители северного Кавказа приехали в его посёлок совсем не давно. И он не был уверенным в их надёжности. Елец подсчитал, сколько их среди новобранцев и задумался.
   - 'Их достаточно, что-бы взять власть в свои руки в любом подразделении. И если они захотят перебежать к немцам, нас ничто не спасёт.'
   Елец попросил участкового сопроводить Ивакина домой и позвонил знакомому предпринимателю. Тот прислал свой автобус и всех добровольцев отвезли в часть. Полковник Антонов увидев пополнение обрадовался и согласился с его доводами, что некоторые из них хоть и не очень годны для строевой службы, но нести охрану побережья от немецких диверсантов могут. Дружинникам строго по списку выдали по калашу с двумя обоймами и ящик патронов.
   - Мы теперь хоть вооружены, - облегчённо вздохнул Андрей Бородин.
   - Будьте готовы! - предупредил всех полковник. - Если немцы решат высадиться с моря и захватить посёлок, помощь придёт с опозданием. Продержитесь хотя-бы час. А там уже видно будет.
   Договорились, что дружинники посменно будут ходить в наряды вместе с солдатами. И поехали на полигон пострелять по мишеням. Вспомнить свои боевые навыки.
   Домой возвратились все довольные и с песней. По дороге даже заскочили в местную забегаловку, что - бы отметить начало нового витка своей жизни. Елец заказал каждому по сотне грамм и шампуру шашлыка и хотел расплатиться средствами из колхозного бюджета, но хозяин ресторана отказался принимать деньги.
   - Вы главное нас защитите, - сказал старый армянин. - Ведь если придут немцы, за наши жизни ломанного гроша никто не даст.
   - Ничего, - отмахнулся Ивасенко. - Скоро Сталин пришлёт нам помощь и мы погоним Гитлера до самого Берлина.
   - Молодой человек, - грустно сказал хозяин шашлычной. - Вы ещё не слушали новостей. Советское правительство выступило с заявлением, что знать не знает о нашей области и совсем не собирается лезть во внутренние дела самой Германии. Сталин нас предал.
  
  
   Калининград, Вильнюс, Рига, Таллин. Переговоры глав государств по связи. Четырнадцать часов после Катастрофы.
  
   - 'Эти уже заговорили, теперь и весь мир заговорит на русском' - написал советник для губернатора. Тот отодвинул свою правую руку в сторону, сжал кулак и поднял большой палец в верх.
   - Господа Ильвес, Берзинш и Грыбаускайте - обратился он к экрану монитора. - Я рад что на этот раз все вы выступили на нашей стороне и сразу предложили руку помощи. Но я уверен, что мы справимся и собственными силами.
   Советник и его команда проследили реакцию на сказанное оппонентов и тут же начали делать выводы, основываясь на последние достижения паралингвистики. Он знал, что по другую сторону тоже работают профессионалы отслеживающие любую их оплошность и радовался такому вызову.
   - Пусть весь мир катится к чертям, - подумал он, потирая руки. - Но у моей команды давно уже не было такого вызова.
   Советник признался себе, что случившаяся катастрофа резко повысила его шансы выбраться на самую верхушку власти. Ведь все политики, чиновники и бизнесмены, которым он раньше оказывал услуги, хорошо их оплачивали, но всегда обращались с ним, как с прислугой. И именно теперь, когда все налаженные связи рухнули, советник решил поставить на кон и сыграть по крупному.
   - Господин Цуканов, - ответил эстонский президент. - Мы знаем, что у вас слишком мало войск, что бы оказать серьёзное сопротивление нацисткой Германии. Потому мы ещё раз предлагаем свою помощь в людях и в технике.
   - Мы со своими проблемами пока справляемся, но помощь всегда примем, - ответил губернатор. - Нас интересует вопрос электроснабжения? Как с ним быть?
   Советнику поднесли первые раскладки. По ним выходило, что прибалты уже успели договориться между собой и теперь согласовывают каждый свой шаг. А руководители их команд решают заранее, кто из их начальников ответит на заданный вопрос. Советник понимал, что драться одному против троих, это чистейшей воды безумство, но не терял надежды. Он знал почти всё о любом из команд противников, знал их слабые и сильные стороны. Знал, кто сидит на крючке и кого сломить не удалось. Его беспокоило только одно.
   Временной перенос спутал все карты и теперь пришлось играть в слепую. Надеясь только на собственный ум и, - на Удачу.
   - Это сложный вопрос, потому предлагаю создать специальную комиссию, где войдут представители наших министерств, - на этот раз ответила Литовский президент. - Всё же мы теперь находимся на одинаковой ситуации и ни на Востоке, ни на Западе помочь нам не могут.
   Советник быстро пробежал взглядом по предложениям секретариата, выбрал самый подходящий ответ и показал его губернатору.
   - Я согласен, - ответил тот. - Ответственного за это направление я уже назначил.
   - Аналогично, - ответили ему. - Думаю до завтрашнего дня они смогут найти выход из создавшегося положения. Или хотя бы чётко обрисовать пути к улучшению ситуации.
   Губернатор выбрал из кучи вопросов ещё один.
   - Нас интересует помощь с продовольствием. Что вы можете предложить?
   - С этим проблем нет. Наши терминалы загружены по самый верх, а фермеры ждали весны, что бы продать свою продукцию по дороже. Так что ни зимы, ни весны бояться не надо. Поможем всем. Но тут у нас посол Германии интересуется, как происходит дела с гражданами его страны на вашей области?
   Советник предвидел такой вопрос и показал все цифры губернатору.
   - Во время переноса, на нашей области пребывало около десяти тысяч зарегистрированных граждан стран Европейского Союза и Америки! - прочитал во слух губернатор. - Всех их мы уже предупредили и попросили соблюдать спокойствие.
   - Господин Цуканов, а как с гражданами наших стран. До нас дошли сведения, что их и их имущество тоже тоже задержали и конфисковали. Не пора ли решить их вопрос в ускоренном порядке?
   Советник сразу показал свой вариант ответа. Губернатор знаком показал ему, что не согласен. Пришлось сделать кислую мину и вытащить основной аргумент.
   - Произошли отдельные случаи самоуправства на местах. Этот вопрос мы решим в ближайшие часы, но у меня появился встречный вопрос. Грузы закупленные гражданами России и стран СНГ и застрявшие на вашей территории? Как вы поступите с ними?
   Советнику даже не понадобились его знания по паралингвистике, что бы понять насколько неудобен для прибалтов был этот вопрос.
   - 'Эстонец задумал какую-то пакость! Латыш хочет поторговаться, Литва упёрлась по-бабски! - сразу высветились на его мониторе мнения аналитиков. - Внимание!
   - Господин Цуканов, - обратилась к губернатору президент Литвы. - У нас похожие проблемы. Только в здравнице Друзкининкай сейчас находится около двух тысяч Российских граждан. А по всем нашим странам их соберётся около двести тысяч. У меня к вам встречное предложение. Если вы считаете свою область правопреемником Российской Федерации, мы с удовольствием скинем этот груз на ваши плечи. И отдадим всех этих граждан под ваше попечение.
   - Сучка! - тихо выругался советник, просчитав в уме кому из помощников госпожи Грыбаускайте принадлежит такая идея. С далека пахнувшая женской логикой.
   - Мы не можем принять стольких людей сразу. Для нас это катастрофа! - послал ему весточку экономический отдел.
   - При сложившейся обстановке, нам не нужна такая масса неорганизованных чужаков! Отложите этот вопрос на более поздние сроки! - рекомендовали военные.
   Советник набрал свой текст и послал губернатору.
   - Отложим пока этот вопрос. Ваших граждан мы отпустим в ближайшее время.
   - А что с гражданами Европейского Союза? - не унимался президент Латвии. - И их собственностью.
   - Если она не имеет стратегического значения, они смогут забрать её с собой и уехать на свою историческую родину. Или к вам.
   Советник понимал, что на этот раз прибалты его переиграли. Теперь они могли спокойно объявлять все грузы находящиеся на их портах и территории стратегическими, конфисковать и даже повременить с выплатой компенсации. Он посмотрел на доклад экономического отдела и поразился числу халявы, упавшей на их руки.
   - 'Только вы рано радуетесь', - скривился он. - 'Скоро мы наладим связь с товарищем Сталиным и вы вернёте всё нам. С процентами.'
   - Они догадываются, что в наш самолёт уже спустился в Москве. - написал он губернатору. - Нажмите на них.
   - Господин Цуканов, - взял слово эстонский президент. - Нам надо также обсудить совместную политику с нашим восточным соседом. Ведь у нас появился шанс стать передовыми странами мира, если будем действовать совместно. Мы предлагаем вам подписать договор о сотрудничестве и взаимной помощи. Как вам такое предложение.
   - Тяните время, - рекомендовал советник. - Знайте, что все козыри у нас в руках.
   Пока губернатор обсуждал с президентами условия такого союза, советник пробежался по сводкам разделов. Военные доложили, что связь с руководством Польши налажена и просили помощи в живой силе. В занятых ими приграничных деревнях с остальной частью Восточной Пруссии не хватало людей для обеспечения тыла и коммуникации. Сообщили, что их представители прилетевшие в Москву уже несколько часов молчат. Аналитики говорили об замешательстве среди прибалтов и что они готовы капитулировать. Экономисты предавали сводки будь-то из-за линии фронта, говоря о надвигающейся катастрофе и приводя неопровержимые факты. А губернатор тянул время, дожидаясь подсказки.
   - Нажмите, на них по сильней? Скажите, что мы уже вышли на связь с товарищем Сталиным. Они уступят, - отправил он рекомендацию ему.
   Губернатор показал условный знак, означающий, что такой подход считает ошибкой. Пришлось ещё раз пересмотреть сводки. Глаз зацепился за сообщение разведки, что прибалты уже связались со своими представительствами в Москве. Советник подумал и решил пока не беспокоить губернатора такой мелочью. Но новость о том, что латыши и эстонцы выдвигают полицейских и пограничников к своей новой-старой границе приходилась к месту. Осталось только правильно сформировать сообщение.
   - Господа Илвесь и Берзиншь, можете ли вы мне объяснить, что означают ваши территориальные претензии к Советскому Союзу, - ярость губернатора была видна даже не вооружённым глазом.
   Собеседники даже глазом не моргнули, из чего выходило, что они были готовы к такому вопросу.
   - Господин Цуканов, - после некоторой паузы, ответил латыш. - Вас кто-то не правильно информировал. Эти несколько десятков квадратных километров уже принадлежат нашим странам по договорам заключёнными с Советским Союзом о не нападении ещё в двадцатые годы. Мы решили, что эта территория может стать нейтральной полосой между жителями прошлого и будущего. Как и территория оставшейся за границей переноса Восточной Пруссии. Ведь толпы гастарбайтеров в будущем наша экономика не переварит.
   - Наплыв наших войск ваша экономика не переварит, - зло усмехнулся советник и написал об этом губернатору. - Скоро Сталин об этом узнает и все вы поедете удобрять наши северные просторы.
   - Нейтральные полосы и страны вокруг нас, - заметил Берзинш. - Господин Цуканов, а ведь это может быть выходом из создавшегося положения? Что-то вроде статуса Гонг-Гонга или Тайваня в будущем. Ведь те знания, что находятся у нас, в руках безумцев могут привести к атомной мировой войне. Где первыми пострадают именно наши страны!
   Губернатор поколебался и выдвинул встречное предложение. В будущем закрепить за Литвой нейтральную полосу в реальной истории отошедшей к советской Белоруссии. Взамен он просил только остаток Восточной Пруссии.
   Главы государств ещё посовещались и решили, что пока рано делить шкуру не убитого медведя. Скоро намеченное на переговоры время закончилось и советник вздохнул с облегчением.
   - ' Я пока не достиг, всего-чего хотел, но губернатор скоро будет плясать под мою дудку!' - поздравил он себя с будущими победами и оглянулся вокруг.
   Все делились своими впечатлениями и мыслями, спешили запереться в своих кабинетах, что-бы найти лучший выход из создавшегося положения и только он, да губернатор, остались в одиночестве.
   - Николай Николаевич, - советник подошёл к своему шефу и почтенно поклонился. - Вы прекрасно справились. Я думаю, что скоро мы их всех за пазуху заткнём.
   - Ах да! - после некоторой паузы губернатор обратился к нему по имени отчеству. - Вы же у нас целый капитан в отставке.
   Советник согласился и признался, что во время учёбы в университете окончил военную кафедру и отслужил пол года в штабе Московского Округа.
   - Это хорошо! Нам как раз нужны такие спецы. Поедешь в Бартошице. Там как раз нашего командира убили. Заменишь его! Надеюсь, твои рапорты об обстановке в освобождённых от нацистов землях будут более вразумительными?!
   - За что? - спросил совершенно ошеломлённый советник. - Ведь я к вам всей душой?
   - Приказы не обсуждаются! - ответил разъярённый губернатор. - У тебя час-два на прибытие в расположение воинской части. Опоздаешь, ответишь по закону военного времени!
   Советник не помнил, как его вывели из здания, как посадили в машину и отвезли домой переодеться и забрать чемодан.
   - За что? - он спросил своего персонального водителя в очередной раз, уже не надеясь на ответ.
   - Вы не местный. И за этот год, который вы здесь провели переехав из Москвы, вы так ничего и не выяснили о нас. А ещё, - в техзводе говорят, что это не хорошо, когда хвост решает управлять собакой!
   Советник покрылся потом от страха. Он ещё не понял, где сделал ошибку, но по слухам война на западном фронте возгоралась всё сильнее. И уже многие шептались, что чехи по сравнению с немцами - это сущие младенцы.
  
   Рига. Четырнадцать часов после Катастрофы.
  
   Вячик посмотрел на экран своего компа с надеждой и опечалился. Связь наконец появилась, но на все свои запросы на Гугле он получал один и тот же ответ.
   - Сервер не работает.
   - Пиндосы проклятые. И здесь нагадили! - громко выругался.
   Он попробовал найти нужные ответы в Яндексе, но и тут его ждал полный облом.
   Вячик опечалился. Пару лет назад ему попалась в глаза книга знаменитого русского фантаста Конюшевского о попаданце к товарищу Сталину и он начал мечтать об именно таком счастье. О том, как судьба перебросит его в далёкий сорок первый год и он своевременно укажет на все ошибки генералов Самому.
   Как и герой Конюшевского, Вячик был мастером спорта по фехтованию и знал о своём превосходстве над людьми из прошлого. Потому о том, что он сумеет не пропасть даже попав в старину, твердил почти каждому соратнику по партии.
   Поняв, что из интернета никакой полезной информации стянуть не выйдет Вячик поругал себя за беспечность.
   - Надо было все нужные данные сразу на свой ключ записывать. Теперь бы проблем не было.
   В отчаянии он пересмотрел свой книжный шкаф и победно улыбнулся. Книги Шикорада, Мухина, а так же других патриотично настроенных историков согревали его душу все последние года и Вячик сразу понял, что товарищу Сталину нужна именно такая информация. Он аккуратно сложил их всех в рюкзак, положил на верх совсем бесполезный ноутбук и взвесил на руке.
   'Килограммов, так десять. Ещё запасную одежду и принадлежности гигиены надо взять с собой. Пробираться по лесу во избежании латышских пограничников придётся более суток'.
   Вячик присел и задумался. Охота пронести для предков как больше ценной информации у него начала бороться с призывом хотя бы на неделю оставить некоторые принадлежности цивилизации, но потом он вспомнил своё детство.
   'Я же был комсомольцем и остаюсь коммунистом! Трудностями меня не запугаешь'
   Вячик уже закинул рюкзак на плечи, когда в его двери позвонили. Мысль о том, что это могут быть люди из САБа* почти заставила его сердце остановиться. На автомате спрятав рюкзак в шкаф, он тихо поинтересовался.
   - Кто там?
   - Вячеслав Юрьевич, это я - Линдерман.
   Вячик облегчённо вдохнул и впустил председателя своей партии. Вместе с ним, неся большой рюкзак вошёл сухощавы, до толе незнакомый ему мужичок в кепке.
   - Это товарищ из нашего посольства. В такую трудную и счастливую для нас минуту его помощь очень пригодится для нашей цели.
   - Алексей Фёдорович, - чужак сбросил баул на землю, представился и схватил за руку. - Я очень рад знакомству с вами. Ваша борьба против нынешнего режима сегодняшней Латвии, давно нами оценена.
   Вячик стушевался. До сего он считал себя только обычным виртуальным борцом с латышскими фашистами на их сайтах, но то, что его усилия заметили на высшем уровне, обрадовало сердце старого коммуниста.
   - Служу Советскому Союзу! - сгоряча выпалил и чуть не расплакался.
   - Тише, тише, - приставил палец к губам Линдерман.
   - Нас могут услышать соседи, - прошептал человек из Российского посольства. - И позвонить в соответствующие органы этой страны.
   Вячик чуть не перестал дышать от волнения. Стараясь как можно тише ступать по паркету он провёл гостей в кухню.
   - Чем я могу вам услужить? - прошептал еле еле.
   - Товарищ, Вячеслав Юрьевич , - так же тихо обратился человек из посольства. - Товарищ Линдерман рекомендовал вас, как самого нужного человека для нашей цели.
   Затаив дыхание, Вячик выслушал, что для партии нужен доброволец, способный отказаться от благ современной цивилизации и готовый перебежать к товарищу Сталину в пока отсталую Россию. И помочь ей достичь мирового господства.
   Как в тумане, он вытащил из шкафа рюкзак с книгами правильных российских историков и признался, что уже с утра готовится к такому подвигу.
   - Наш человек, - обрадовался человек из посольства и поцеловал его в обе щёки. - Товарищ Линдерман, объявляю вам благодарность от всего советского народа.
   Председатель партии 'За родной язык' ошеломлённо прошептал. - Служу Советскому Союзу! - И поинтересовался, что в рюкзаке.
   - Вячеслав Юрьевич, а вы гениальны! - воскликнул человек из посольства. - Мы вам принесли целую кучу чертежей с образцами новейшей военной техники, а об историках даже не подумали. Спасибо за идею.
   Друзья по планам принесли не только чертежи. Оказывается они подготавливались к Катастрофе заранее и держали много нужной информации в ключах. После того, как Вячику рассказали о том какими путями его доставят до новой границы с Советским Союзом он облегчённо вздохнул. Ему предоставили возможность взять с собой не только гигиенические принадлежности, но и несколько пар сменной одежды.
   Когда заговорщики уже выходили из квартиры, цепкий взгляд человека из посольства заметил на одной из полок целый ряд книг с одинаковой фамилией автора.
   - А они, что здесь делают? - осуждающе покивал головой. - Вячеслав Юрьевич, от вас то мы такого точно не ожидали.
   - Врага надо знать в лицо, - Вячик покраснел, но стойко выдержал упрёк.
   - Правильно, - констатировал человек из посольства и забрал от туда одну из них. - 'Очищение' Суворова. Товарищу Сталину будет полезно знать, кто из его военачальников предатель, а кто нет.
   Дорога на восток заняла всего несколько часов. Соотечественники гнали свой огромный джип с бешеной скоростью не смотря на все препятствия. Вячик успел за это время рассказать человеку из посольства всё о своей семье, пожурил свою жену и дочерей ещё утром сбежавших из дому и не захотевших присоединиться к борьбе с фашисткой Латвией. Даже младшая, самая любимая, и та не решилась поменять сытую жизнь, на бедную Родину.
   Человек из посольства пообещал Вячику, что за ими они будут присматривать не смотря на их слабость в идеологической борьбе.
   - Семьи наших товарищей не должны испытывать трудностей во время партийных задании их кормильца, - сказал он показывая свой пропуск латышскому пограничнику.
   - Тоже наш товарищ, - ответил на немой вопрос Вячика. - Наша организация имеет людей во всех слоях этой фашисткой страны. Обязательно повторите это товарищу Сталину. Его тут ждут.
   Джип повернул в лесную дорожку и Вячик расслабился и поведал человеку из посольства о своей жизни, о своих мечтах и ошибках. Когда он похвастался, что под конец службы в рядах советской армии получил чин ефрейтора и этим очень гордится, тот многозначительно поднял палец во верх.
   - Вот именно. На таких, как вы, товарищ ефрейтор, и держится наша надежда на победу. Родина будет вам очень благодарна. Когда мы победим, вы обязательно получите государственную награду. И самую почётную.
   Вячик совсем размяк и когда его привезли на лесную поляну и сказали, что через двести метров находится родной патруль пограничников Советского Союза, он легко забросил на свою спину оба рюкзака с ценной информацией для товарища Сталина и пошагал в указанном управлении.
   Мираж новых перспектив в будущем освещал его путь.
  
  **
  
   Когда фигура с двумя мешками наконец то скрылась за углом и джип повернул назад, Линдерман только через четверт часа решился открыть рот и рассказать своему куратору о наболевшим.
   - Ну вы представляете, с кем мне приходится работать? Одни уроды, идиоты, люди ослеплённые жаждой власти или тягой к бесплатной хабаре. Стучат друг на друга за милую душу. И всё хотят быть знаменитыми. Быдло, холопы в бесплатном театре. Можно умереть от смеха! Что они там делать будут? И мне с такими ублюдками приходится встречаться со дня на день.
   Янис промолчал. Ему тоже не нравилось общаться с такими людьми.
  
   *Бюро по защите конституции - Satversmes aizsardzības birojs (SAB). Структура подчиняются Кабинету Министров. Задачи - внешная разведка и контрразведка, оберегание государственой тайны. Работа со структурами НАТО.
  С 2003 года руководит Янис Кажоциньш (Jānis Kažociņš) - английский латыш и отставной бригадный генерал британской службы.
  
  
   Заранее прошу извинении у Вячика, В пылу споров о том, что ждёт перебежчиков к Сталину я пообещал ему, что изображу судьбу такого человека. И даже награжу того его именем.
   Ещё раз повторяю. Вячеслав Коротин по жизни слабоумием не страдает. И в такой ситуации обязательно бы остался дома и первым записался в ряды самообороны своей страны. Человек, именем которого я наградил одного из героев саги, истинный патриот Латвии и перебежать к Сталину совсем не хочет!
  
   Прода о приключениях Вячика в руках 'Кровавой Гебни' ещё будет.
  
  
  
   Эстония. Петсаримаа. Утро второго дня после Катострофы.
  
   Автор идеи - Игорь Дерябин. Эстония.
  
   - Закуришь? - Вебель Дерябин протянул старшине пачку Блека.
   - С удовольствием, - ответил Нечипоренко.
   Вебель с сожалением понаблюдал, как цепкие пальцы советского пограничника выхватили от туда не одну, а несколько сигарет и подумал.
   - 'Этим ребятам палец в рот не клади. Откусят со всей рукой!'
   - Откуда вы, такие шустрые, появились? - спросил старшина, раздавая сигареты своим бойцам и складывая одну за ухо.
   Вебель пожал плечами. Ответа он и сам не знал, потому решил не врать.
   - По всему выходит, что произошла какая-то катастрофа и в этот мир пришли ваши потомки. Мы из две тысячи двенадцатого года.
   Вебель Дерябин смотрел на вытянутые лица предков и думал о своём.
   Когда произошла Катастрофа, некоторые горячие головы в эстонских политических кругах сразу поняли, что их давняя мечта в возвращении исконных территории может легко осуществиться.
   - 'Уши от дохлого осла теперь получат русские, а не мы!' - все они вспомнили давнее оскорбление Российского министра и, проявив бешеную работоспособность, уже под утро следующего дня въехали в Петсаримуу.
   Вебеля эта вольна тоже замела с собой. Его, хозяина старого МАЗовского крана - трейлера и сержанта запаса Кейтсалита рекрутировали даже не спросив, пообещав щедро облагородить, когда всё уляжется. В потоке нахлынувших бед сопротивляться он не захотел и согласился на предложенную работу.
   Вебель Дерябин переживал собственную утрату. Почти вся его семья во время Катастрофы гостила у брата в Финляндии и надежда, что он когда нибудь снова их увидит, таяла с каждым, прожитым в старом времени, часом. Из родных у него теперь остались только мать, средний сын с женой и их дети.
   - А шо вы собираетесь тут делать? - спросил старшина Нечипоренко.
   - Границу обозначать! Так на верху решили.
   Со старшиной его познакомил местный лесник, с самой настоящей эстонской фамилией, - Иванов Тимофей Петрович. Такой же совершенно ошеломлённый и раздавленный произошедшей катастрофой, как и они. Советские пограничники вышли на место их работы только после его призыва.
   - А разве оврага не достаточно? - удивился один из его бойцов.
   - Теперь нет. Скоро от вас - к нам начнёт массово бежать люди. Вот наше правительство и решило оградить себя от такого подарка.
   - Так у вас коммунизм уже победил? - спросил другой боец советского дозора.
   - Ага! Щас! - сплюнул Вебель. - Ребята, за моей спиной вы видите настоящий капитализм, где каждый работает на себя.
   Бульдозер за его спиной вытащил очередной пень со всеми корнями . Молодой пограничник из Кохтла Ярвы побежал и отсоединил трос и весело крикнул.
   - Колян, подай назад!
   - Что это за трактор? - не выдержал и поинтересовался старшина.
   - 'Беларусь' моего сына, - похвастался Вебель. - Уже пять лет, как с ним мучаюсь. Изготовлен в Минске.
   Старшина и его люди не выдержали и начали осматривать трактор. Они ощупали резину, протёрли пятно масла на задней оси, понюхали пальцы и зацокали языками.
   - Так как у вас с коммунистическим обществом? - не унимался тот самый боец.
   Вебель тяжело вздохнул. Предки жили своими надеждами и идеями и переубедить их казалось не возможным. Но у мужика были свои счёты с этой системой, потому он не стал скрывать правды,
   - А коммунизм приказал долго жить, лет так двадцать три тому назад. Потоп в собственном дерьме.
   Вебель посмотрел на ошалевшие и побелевшие лица советских пограничников и сплюнул.
   - Колхозная система его добила.
   Старшина как то разом обмяк, посмотрел по сторонам и приказал своим людям отойти. Игорь уже испугался, что начавшаяся дружественная беседа закончится так и не начавшись, когда тот всё же остановился и переспросил.
   - Так что там с колхозами было?
   Вытащенную и снова предложенную пачку Блека советские пограничники на этот раз опустошили совсем. Вебель картинно смял её и выбросил.
   -Теперь сигарет у меня не осталось. А я пахал за неё около половины часа. Скажи, старшина, что теперь я буду курить, если ваши колхозники у меня скомуниздили все сигареты?
   Советские солдаты виновато переглянулись и предложили поделиться своей махоркой.
   - Мы не знали, что они такие редкие, - попытался оправдаться один из них.
   Вебель успел заметить, как тот же пограничник только прикинулся курящим и спрятал последние две сигареты в карман гимнастёрки. Потому решил чуточку отступить.
   - Да далась мне ваша махорка. Слава Богу у нас коммунизм давно сдох и я зарабатываю достаточно, что бы купить десятки таких пачек. Только угощать я вас больше не буду. Продам, если пожелаете.
   - Но у нас нет денег.
   - Знаю. У вас только трудодни и карточки. А для руководящего сословия ещё и дополнительный паёк. Но мы можем найти и другой выход.
   Старшина переменился в лице и приказал своим людям отойти.
   - Мы не станем вашими шпионами!
   Глядя, как советские пограничники уходят Вебель Дерябин мысленно выругал себя. Он часто терялся, когда ему приходилось вести бизнес или с долбанутыми на голову эстонскими нациками или с их двойниками из России, реваншистами. Если среди первых он был русским оккупантом, хотя его семья уже несколько сотен лет проживала на территории Эстонии, то для вторых он стал предателем - ни как не вступающим в вооружённую борьбу за возврат исконных российских территории родине. Но даже в таких случаях Игорь находил точку соприкосновения, обычно это была жадность, и договаривался. Теперь - же, он пребывал в явном замешательстве.
   На поляну, разбрызгивая лужи, ворвался внедорожник. Выскочивший из него поджарый полковник эстонской армии поздоровался со всеми за руку и спросил об успехах.
   Таких ещё не было видно. Работа только началась и все занимались подготовительными работами. Прочищали засеки, палили ветки и мелкие деревья и так далее. За эти несколько часов отчистили двадцатку метров.
   Полковник покачал головой, взял свою рацию и позвонил начальству. По его переговорам Вебель понял, что скоро на их участке появится одна из четырёх бригад с самой новейшей скандинавской лесозаготовительной техники в Эстонии, имеющая во своём распоряжении Харвестер, Форвардер и Мулдер. И что только с их помощью участок в двадцать километров можно очистить в течении трёх недель.
   - Думаете, Сталин раньше не нападёт? - недоверчиво спросил кто-то из окружающих.
   - А чёрт его знает? По данным наших аналитических служб, он был осторожным человеком и всегда подготавливал почву, перед тем, как ударить. А тут мы! Из будущего!
   Люди на поляне замолчали и занялись каждый своим делом. Вчерашней ночью в их жизни произошли такие перемены, что даже сейчас многие из них не находили себе места. Разом потерявшие большинство родных или друзей, они пока не знали, плакать по им, как по погибшим или надеяться, что кошмар скоро кончиться и всё вернётся назад.
   А в работе они видели один из выходов от тяжёлых мыслей.
   - Господин Дерябин, - вдруг обратился к нему полковник. - Подъезжая я успел заметить, что вы разговаривали с советскими красноармейцами. Как вы думаете, можно ли с ними о чём нибудь договориться?
   Вебель понял, что попал.
   - Господин полковник, а у вас закурить не найдётся?
   Армейский опешил от такого вопроса, признался, что сам тем не балуется, но вот его водитель...
   Скоро у всех на глазах Вебелю вручили блок 'Малборо лайт'. Бригадир аккуратно разрезал обёртку, вытащил от туда одну пачку и вернул остальное полковнику. Когда тот начал упираться и утверждать, что это просто подарок, Вебель процедил через зубы.
   - Они на нас смотрят.
   Он подождал, пока блок Малборо снова очутится в руках водителя, а полковник включит свою рацию.
   - Когда я попробовал угостить их куревом, советские пограничники забрали из пачки не по одной сигарете, чего требует этикет, а скомуниздили все. На замечание, что это не честно, они пожали плечами и предложили поделиться своей махоркой.
   - Понятно, - тихо сказал полковник.
   - Это ещё не всё! - заговорил молчавший до этого лесник Иванов. - У них в группе заведует старшина хохол, явно деревенский. Но основные вопросы задаёт молодой еврейчик. Задаёт, но при этом оглядывается на другого бойца, у которого, единственного из всего наряда, под ногтями нет грязи и которого я тут раньше не видел.
   - Спасибо, - сказал полковник с удивлением посмотрев на лесника. - Господин Дерябин, постарайтесь с ними подружиться и перетянуть на нашу сторону.
   Вебель не стал перечить начальству, понимая бесполезность таких действии. И проводил того к самому рубежу границы, недалеко от того места, где спрятавшись несли службу советские пограничники. Полковник вытащил громкоговоритель и, представившись новым начальником пограничной службы Эстонской республики, выразил желание встретиться со старшим среди советских солдат.
   Подождав некоторое время, и видя, что никто ему не отвечает, полковник вытащил из кармана листок с бумагой и, краешком глаз весело посмотрев на Вебеля с лесником, снова прокричал в громкоговоритель.
   - Старший лейтенант Кахабер Вашакидзе! Я знаю, что вы там есть! Дело государственной важности, потому прошу вас встретиться со мной.
   Через несколько минут кусты раздвинулись и оттуда появилась смущённая группа служащих красной армии. Игорь сразу заметил, что из старых знакомых в ней остались только старшина и тот самый непонятный мужик с чистыми ногтями. Остальные трое щеголяли в новых гимнастёрках с непонятными для него знаками отличия.
   - Полковник Террас, - снова представился эстонец и протянул руку высокому брюнету. - Со вчерашнего дня новый командующий этим маленьким участком нашей границы с Советским Союзом.
   Кавказец поколебался, но всё же пожал руку полковнику.
   - Старший лейтенант Кахабер Вашакидзе. Что вы тут собираетесь делать?
   Вебель с удовольствием заметил, что все мужики из его подразделения ни на минуту не прекращали работы. Они только украдкой посматривали на вытянутые лица советских пограничников, стараясь при этом выглядеть как можно раскованнее.
   - Мы тут наводим контрольно следовую полосу. Пока выравниваем грунт, а потом и песочком покроем.
   - А за чем вам это нужно? - удивился мужик с чистыми ногтями.
   - Комиссар батальона Изяслав Губерман, если не ошибаюсь? - поинтересовался полковник. - Когда ваше правительство ознакомится со сложившейся ситуацией по ближе, она само прикажет вам сделать такую-же, но в два раза шире с вашей стороны. Для вашей же пользы! А песчаная полоса нам нужна, для того, чтоб лучше считать следы. Ведь скоро от вас к нам побегут толпы людей. Как и от нас к вам.
   Все замолчали. Что бы как-то разрядить неловкое положение Вебель открыл подаренную пачку 'Малборо' и попробовал угостить гостей.
   - Нет! Не надо! - предки отказались. - У нас и самих есть.
   И демонстративно вытащили свои сигаретницы с 'Беломор - Каналом', да закурили.
   - Но почему вы решили, что к нам тоже побегут люди? - первым не выдержал комиссар. - Ведь по слухам, у вас же полный коммунизм?
   - Как вам не грустно будет узнать, но коммунизма у нас нет. Эта идея в течении истории показала свою полную непригодность к жизни. Хотя учение Карла Маркса жива и по сей день. И очень популярна в мире!
   - А заветы товарища Сталина и Ленина? - не сдержался кавказец.
   - Увы, - полковник беспомощно развёл руками. - Мы боимся, что скоро в вашу сторону начнут перебегать ослеплённые местью за сделанные вами ошибки безумцы. У кого там дедушку или бабушку расстреляли ни за что. Или вообще малым ребёнком в Сибирь выслали и он видел, как сестра умирает от холода. Да мало ли что? Предки, вы наломали столько дров, что кровники к многим из вашего руководства, очутившись в прошлом, нашли свой шанс отомстить. Потому мы заранее предупреждаем вас. Ваши ошибки, это ваши ошибки. Мы их досконально изучили и стали мудрее. Так зачем нам делать новые?
   Советские пограничники долго силились что-то сказать, то открывая рот, то закрывая, пока кавказец не выдержал.
   - Я передам ваше предупреждение выше. А что вы ещё можете рассказать о будущем?
   - Вечером в нашу деревню привезут передвижную кино станцию. Вы можете со всем отрядом спокойно приходить и посмотреть документальные кадры. Если начальство вам позволит? Есть ещё и другой вариант. Рабочие тут скоро поставят контейнер для жилья. Там будет телевизор с проигрывателем и пара советских кинокомедии семидесятых годов, - 'Кавказская пленница' и 'Брильянтовая рука'. Никакой политики, просто посмотрите, как ваши сыновья жили.
   Беседа с советскими пограничниками протекала вяло и скоро закончилась. Они уже хотели уйти, но тут в поляну въехала скандинавская лесозаготовительная техника и один из бронетранспортёров эстонской армии.
   - 'А тут становится интересно', - подумал Вебель.
   - Что это? - сразу спросил комиссар Губерман.
   Полковник долго и нудно объяснял им что такое Харвестер, Фолестер или Мурдер, даже позволил пощупать их, но все вопросы советских пограничников о предназначении бронетранспортёра явно игнорировал. Только в один раз проговорился.
   - Да нет в нём ничего необычного. Пушка, как пушка. Броня, как броня. Лазерный прицел к пулемёту мог быть и получше.
   - А что это такое - лазерный прицел? - не выдержал и спросил комиссар Губерман.
   - Вы книгу 'Гиперболоид инженера Гарина' читали? Там тоже о лазерах писали. Так вот. У Гарина был гиперболоид, а у броневика есть прицел. Что тут непонятного?
   И показал, что совсем не хочет разговаривать по этому поводу.
   - Вы не бойтесь. Мы на вас нападать не собираемся. У нас по другому болит голова. Скоро от вас начнут бежать люди за лучшей долей, а от нас к вам всякие придурки, ослеплённые местью. Вы там с ними поосторожнее. Эти маньяки на всякие хитрости готовы.
   Скоро советские пограничники оставили лужайку и полковник снова обратился к Вебелю.
   - Господин Дерябин. У меня к вам просьба. Не можете ли вы, как бригадир рабочих и член 'Кейтсалита' остаться с некоторыми проверенными людьми тут на ночёвку. Все удобства вам гарантируем и в щедро вознаградим. Это на тот случай, если советские пограничники всё же придут посмотреть кино.
   Вебель согласился. Наблюдать, как на его глазах изменяется история, оставаться в стороне и не поучаствовать в таком процессе, он считал глупостью.
   - Только просьба, - предупредил полковник. - Не надо слишком политиканствовать! Подружитесь с ними. А там и нам легче будет.
  
  
  Посёлок Железнодорожный, бывший Гирденауен. Второй день после Катастрофы. Полдень
  
  
   Переговорщики со стороны русских не беспокоили их уже несколько часов. Потому, когда один из них обратился к ним на чистом немецком языке и представился, все очумели.
   - Лейтенант Альфред фон Лоевский и солдаты двести семнадцатой дивизии, с вами говорит внук вашего сослуживца и друга, фельдфебеля Дирка Сосновского. Если вы хотите узнать, что случилось с вами в будущем, позвольте мне поговорить с вами всеми.
   Все насторожились. На стороне русских теперь показался и настоящий немец из будущего. Из очень неприятного будущего. Где Германия хотя и слыла сильнейшей из европейских государств, но была далеко отодвинута назад Америкой, Россией и даже Китаем. Именно об этом все и узнали от местных жителей. И не только об этом.
   Оказалось, что там Германия потеряла не только Кёнигсберг и Мемел. Вид современной политической карты, увиденный в одной из комнат ресторана - гостиницы ошеломил всех. Немецкие солдаты и офицеры мечтавшие об земле для себя и своих родных на юге России, где они спокойно могли бы сеять и убирать урожай, увидели на сколько уменьшилась их Родина в размерах и сразу сникли. Но уже прошёл слух, что всё это только очередная ложь русских и что ещё никто не знает, как там вышло на самом деле. Встреча с настоящим немцем из будущего могла бы лучше всё прояснить.
   Лейтенант, после долгих переговоров уже согласился на приход в их схрон того незнакомца, когда руководящий до этого переговорами полковник местной полиции Алексей Герасимов заартачился. Он, за такой подарок, в очередной раз попросил отпустить всех женщин и детей. Альфред фон Лоевский не был дураком и отказался. Тут и началось.
   - Это очередная уловка русских, - запаниковал фельдфебель Мюллер. - Не верьте им!
   Лейтенант уже сто раз проклял капитана Цилле спихнувшего в его подразделение этого слишком импульсивного вояку. Самое плохое было в том, что посланный за наблюдением подходящего подкрепления фельдфебель сумел собрать выживших и прикрываясь телами местных жителей вернулся в Старую Мельницу. Теперь каждый из спасённых солдат, многие из которых были раненными, считали его ангелом божьим и часто исполняли только его приказы.
   И на этот раз, большинство из них вслед за фельдфебелем начало кричать, что не надо подаваться на хитрость врага. И что скоро к ним прибудет подкрепление.
   Лейтенант тогда посмотрел на лица озлобленных солдат и решился.
   - Огонь по врагу!
   Его приказ многие поняли дословно и вскоре Старая Мельница огрызнулась. Огонь из маузеров - карабинов в привыкших к ним руках солдат двести семнадцатой дивизии вермахта изрешетил стены ближайших домов и деревья в лесу. Со стороны русских послышались крики раненных и призывы к отступлению.
   - Проваливайте с нашей земли! - закричал кто-то из солдат и все загоготали от вида бегущих врагов.
   - Герр лейтенант, - обратились к нему сразу несколько бойцов. - А может нам пора перейти в наступление? Тогда мы окончательно их разобьём.
   Альфред посмотрел на фельдфебеля Мюллера и уже хотел отдать ему приказ возглавить наступление, но в последний момент передумал. В случае удачи, последний бы стал героем, а ввиду его садистских наклонностей, это было бы не правильно.
   - Фельдфебель Цунге, я надеюсь на тебя, - как будто случайно лейтенант решил отдать эти лавры другому офицеру. - Возьми всех добровольцев и прогони врага до ближайших домов, но не более. Пока мы не свяжемся с генералом Балтцером, наступать в глубь территории противника считаю преждевременным.
   Цунге кивком показал, что приказ понял и повёл своих людей в атаку. Видя, как гонят убегающих врагов солдаты арийской нации, все завопили от возбуждения, начиная поздравлять друг друга с победой.
   И произошло непоправимое.
   Сначала один, а потом другой их друг спотыкался о невидимую преграду, останавливался и падали грудью наземь. Фельдфебель Цунге пробежал дальше других на десять шагов, но очередная пуля сразила и его. Он ещё силился показать своим ружьём направление откуда стреляли русские снайперы, но так и застыл в посмертных судорогах.
   Именно теперь лейтенант понял, как они все влипли. И кем является существо, под именем фельдфебель Мюллер.
   - Герр лейтенант, вы отправили наших друзей на верную смерть! - закричал тот. - Вы предали наши идеалы! Я считаю вас больше не достойным руководить нами!
   Осмотрев угрюмые лица своих сослуживцев и подчинённых лейтенант сник. Число его сторонников упало почти до нуля, но сдаваться просто так он не хотел. Помощь подошла с неожиданной стороны.
   - Лейтенант Альфред фон Лоевский, не делайте глупостей! Не губите напрасно своих парней! - усиленный громкоговорителем прозвучал уже знакомый ему голос. - Не берите грех на душу, разрешите мне поговорить со всеми вами.
   - Мы вам уже не верим, - бубнил рядышком фельдфебель Мюллер. - Лейтенант, вам надо-бы было поступить согласно чести немецкого офицера.
   Альфред посмотрел на микрофон в своей ладони и обратился к незнакомому немцу.
   - А откуда мы можем знать, что вы именно тот, за которого себя выдаёте?
   Ответ последовал незамедлительно.
   - Вы можете верить мне или не верить! Но если вы меня не выслушаете, до конца своей жизни будете гадать; - правильно ли вы поступили!?
   Ни лейтенант, ни другие солдаты вермахта не смогли найти слов для опровержения такой простой истины. И вскоре ему пришлось повторить для врагов, что они готовы принять посланца, но никого из гражданских отпускать не собираются.
   Полковник Герасимов ответил не сразу, но на этот раз с более серьёзным предложением. Оказалось, что среди задержанных женщин с детьми находилось и несколько жён с детьми местных полицейских. И теперь он предложил их вместо них.
   Все недоуменно переглянулись. Обменять своих офицеров на женщин и детей выглядело такой глупостью, что даже самый тупой понял; - Русские замутили очередную азиатскую пакость!
   Но идея была заманчивой и лейтенант продолжил переговоры.
   - Господин полковник, я согласен отпустить женщин с детьми взамен жизней ваших офицеров, но только с одни условием! Вы тоже станете нашим заложником!
   - Я согласен! Но взамен, вы освободите всех женщин и детей!
   - Вы меня за дурака держите, полковник. Я согласен поменять вас только на одного заложника.
   Лейтенант осмотрел испуганную толпу русских и подозвал Чернова. Этот русский, уже несколько раз помог ему с советами и теперь числился в вожаках среди своих.
   - Выбери из своих одного человека! Но помни, мы ещё не знаем, пристрелим его или отпустим.
   - Потребуйте у Герасимова снять блокировку электричества и мобильной связи. Скажите, что без этого очень страдаем мы. Заложники. Скажите, что если не сделают этого, вы расстреляете ещё парочку из нас.
   Лейтенант в очередной раз не понял половины сказанных местным слов, но саму идею одобрил. И местные, и сами солдаты вермахта страдали от того, что к ним перестала поступать информация от окружного мира. Потому, когда русский полковник взамен на такую уступку попросил лейтенанта дать слово немецкого офицера, что с остальными заложниками в ближайшее время не случится ничего плохого, Альфред фон Лоевский поклялся со спокойной совестью.
   Скоро на углу снова заработал телевизор и вместо русских женщин с детьми, им достались четверо вражеских офицеров и один немец.
   Полковник Герасимов и перебинтованный младший лейтенант у многих немецких солдат сразу вызвали чувство уважения. Первый был двухметровым голубоглазым блондином, чистым арийцем, а другой - оказавшим им сопротивление мужественным врагом.
   - Господа, - обратился к ним лейтенант. - Надеюсь вы не принесли с собой никакого секретного оружия и не будете делать попыток навредить нам, пока мы находимся в такой щекотливой ситуации?
   Русские переглянулись между собой и раздвинули руки, прося обыскать их.
   - Это не обязательно, - улыбнулся лейтенант. - Достаточно, что вы поклянётесь словом офицера!
   - Мы согласны. Но если уже на то пошло, - полковник вытащил из кармана маленькую коробочку. - Вы спросили об оружии, но это наше средство связи. Можете забрать её себя для себя, что бы иметь возможность переговариваться с моим руководством напрямую. Надеюсь, это поможет нам быстрее найти общий язык.
   Лейтенант постарался не показать, что раскусил маленькую азиатскую хитрость русских. Они явно что-то припрятали про запас, но подвергать их тщательному обыску считал ниже достоинства немецкого командира.
   - 'Ведь я не какой - то полицейский или сотрудник абвера, что - бы так позориться!' - решил про себя и сразу принял меры предосторожности.
   - Офицеров в отдельную комнату! Никаких контактов с остальными. С ними поговорим позже. А пока...
   Он подошёл к одиноко стоящему немцу из будущего и осмотрел его. В нём и вправду было что - то такое напоминающее Дирка. Те - же черты лица, карие глаза и та - же картавость в голосе. Копия, как он решил про себя, его друга. Только намного повзрослевшего и из парня-забияки ставшего приличным буржуа.
   - Как вы докажете, что являетесь тем, кем себя представили? - спросил он громко, за всех.
   Если настоящий Дирк пыл поджарым и загорелым от постоянных работ на деревне, а способность драться за любой кривой взгляд показывал всегда, то его очень повзрослевшая около сорокалетняя копия казалась такой домашней и беспечной. Лейтенант уже знал, что их потомки выродились, потому не удивился ответу.
   - Удостоверение личности вас устроит? - мягко улыбнулся пришелец. - Или черновик моей рукописи с фотографиями, где освящается весь путь вашей дивизии с первых дней боёв до котла под Пневнами?
   - А эти документы не очередная ложь русских? - спросил кто-то из толпы. - Почему именно вы оказались здесь?
   Пришелец грустно покачал головой.
   - Молодой человек, рядовой Вилке Карл Хейнц, если не ошибаюсь? - для достоверности он вытащил из кожаного чехла и открыл пластмассовую коробочку, которую местные называли ноутбуком.
   Все стоящие по близости с нетерпением всмотрелись в экран. Дирк Сосновский Младший пробежался пальцами по клавиатуре и скоро...
   - Смотрите, а ведь это я, - нечаянно вырвалось у одного из солдат. - Та самая фотография, которую неделю назад я отослал своей маме.
   - А тут я! Значит, письмо дошло.
   - Смотрите, а здесь мы около Ейфелевой башни!
   Дирк Сосновский Младший нашёл нужную ему фотографию и показал Вилке.
   - Ты здесь сфоткался со своим другом Олафом. Кстати, а где он?
   Вилке и все остальные отвернулись от монитора. Олаф погиб при расстреле русскими колоны помощи, потому фотография, где он снялся на фоне Афинского Партенона в их глазах выглядела кощунством над другом.
   - Твои фотографии лгут! - сказал Вилке. - Олаф мёртв! Значит я никак не мог быть вместе с ним в Греции. Тем более, что мы никогда и не собирались напасть на её.
   - Война толка началась, - грустно ответил Дирк Сосновский Младший. - В моём прошлом ваша дивизия успела побывать и во Франции, и в Греции и под Ленинградом. Пока не попала в окружение под Пневнами. Олаф Мюллер погиб именно там.
   - А я? - спросил Вилке.
   - Намного раньше, под Смоленском, - ответил чужак. - Я могу сказать дату смерти каждого из вас, только не уверен нужна-ли она вам?
   - Не надо, - сказал лейтенант. И добавил. - Не хотим мы об этом слушать!
   Чужак посмотрел на его и грустно улыбнулся.
   - А я никогда не представлял, что встречу в живую с персонажами моего документального исследования. Жаль только, что моего деда нет среди вас. Ведь именно по его просьбе я когда-то решил заняться историей вашей дивизии
   Альфред фон Сосновский нутром чувствовал, что пришелец говорит искренне, но верить ему не собирался. Шанс, что это только кошмар, или чья-то чудовищная постановка таял с каждой минутой прожитой в нём и некоторые его солдаты уже совсем сникли. А тут ещё этот фельдфебель Мюллер.
   - Лейтенант, вы же видите, он шпион русских, призванный посеять уныние и вражду в наших рядах! Это позор германской нации! Пристрелите его а месте!
   Альфред сразу ухватился за этот просчёт своего солдата.
   - Господин фельдфебель, приказы здесь, как высший по рангу, отдаю я! Если вам это не нравится, можете подать рапорт выше стоящему начальству. А пока приказываю вам заткнуть свою пасть и занять место рядового Шнитке на страже около окна. Юнец явно уже начинает засыпать не смотря ни на какие тычки и предупреждения. Побудьте ему примером, покажите, что такое настоящий немецкий воин.
   Фельдфебель криво усмехнулся и пошёл нести свою вахту. Проходя около одной молодой заложницы он схватил её за туловище и поволок с собой.
   - Милая моя. Пойдём, поможешь мне скоротать эти унылые часы!
   Видя, как девушка под дружный гогот его солдат визжит от страха и старается освободиться, лейтенант прокричал.
   - Фельдфебель, не превращайте армию в бардак! Посторонним на посту не место.
   Он знал, что своими приказами только ещё больше поднимает популярность Мюллера среди простых солдат, но никак не находил выхода из создавшегося положения.
   - Я поставлю её на четвереньки перед собой, и так защищусь от русских стрелков. Полезное с приятным, ничего личного. Если девушка не погибнет от рук своих, потом она вырастит настоящего арийского ребёнка.
   - Фельдфебель, ещё раз напоминаю! Скрещиваться со славянами нам запрещает германская гордость и честь.
   Мюллер отбросил девушку в сторону и демонстративно сплюнул через зубы.
   - Лейтенант, не тебе графскому отродью, рассуждать о гордости и чести. Я вырос в трущобах Гамбурга и не раз видел, как подобные тебе аристократы торговали ею направо и налево. Не гнушаясь даже содомии.
   Альфред попытался выхватить свой пистолет и пристрелить обидевшего его мерзавца, когда на его навалились собственные солдаты.
   - Лейтенант, не надо! - прошипел ему в ухо Малдер. - Его друзья разорвут вас на куски, а нас и так осталось мало.
   Альфред не хотя, но согласился. Хотя фельдфебель в очередной раз вышел победителем в их борьбе за первенство, лейтенант верил в свою победу в будущем. Но он совсем не ожидал, что ему в этом поможет чужак.
   Дирк Сосновский Младший взял в свои объятия хнычущую девушку и отвёл её к другим заложникам. Успокоил всех как мог, показывая, что русский язык тоже ему не чужой и, вставь перед подошедшим Мюллером, устыдил того.
   - Парень, остынь! Я тебе только-что жизнь спас.
   Фельдфебель от удивления даже рот открыл и захотел отодвинуть чужака из будущего. Когда это не получилось, он рассердился и решил ударить мужчину со всей силы. Звук приложившегося об пол тела сотряс весь зал ресторана.
   - Это джю-джитцу, - сказал кто-то.
   - Мы называем это айки-до, - также мягко и мирно улыбаясь ответил Дирк Сосновский Младший.
   Он приподнял корчащегося от боли и не могущего вдохнуть Мюллера, посадил на задницу и стукнул открытой ладонью по его груди.
   - Что это было, старик? - спросил тот, почувствовав, как вернулись воздух в лёгкие и возможность говорить.
   - Долго объяснять. Просто скажи спасибо, что оставил в живых.
   Фельдфебель поднялся на ноги, встряхнул головой, сплюнул и выхватил у стоящего рядом солдата карабин. И тут же полетел кувырками.
   - Спокойно! - закричал лейтенант видя, как Дирк отдаёт оружие своему хозяину, а вставший Мюллер тянется к другому карабину.
   - Фельдфебель, не позорьте немецкую армию. Идите к окну и замените рядового Шнитке на посту! Это приказ.
   В этот раз пистолет в его руках сразу всем доказал, что в бундесвере нет обычая спорить с руководством. Даже друзья Мюллера и те затихли, показывая, что не собираются ему помогать. Пока.
   -'Я вернул над ними власть, но не уважение' - подумал лейтенант посмотрев на них. - 'Но эту задачу оставлю для будущего. Другие проблемы тоже требуют своего решения.'
   - Почему вы напали на моего солдата? - спросил он громко Дирка Младшего.
   - Извините, - мягко улыбнулся тот. - Искусство Айки-до знаменито тем, что человек познавший её вершины никогда не нападает.
   - Но мы все видели, что вы ударили Мюллера, - сказал Вилке.
   - Если я его и шлёпнул, то только один раз, восстанавливая ему дыхание. Кто-же знал, что этот юноша будет таким упёртым? И полезет дальше драться. Но я хочу привлечь ваше внимание не на моё искусство ближнего боя, о нём я смогу рассказать попозже. У вас проблемы посерьёзнее, а я хочу спасти ваши жизни. Если кто и не заметил, то на телах фельдфебеля и всех постовых светятся красные точки. Это к ним местные снайперы прицелились.
   В помещении воцарилась паника. Немецкие солдаты хлопали по отметинам лазерных прицелов на себе, уворачивались от них, пока не поняли; - От этих злых солнечных зайчиков можно было спрятаться уйдя в не просматриваемую врагом территорию, благо в ресторане было только три окна, или затесаться на танцевальной площадке, среди заложников.
   Лейтенант выбрал второе решение и сразу понял, как он влип. Теперь ему, потомку старинного рода немецких аристократов, пришлось скрываться среди людей низшей расы. Решение проблемы пришло само собой.
   - Малдер, Вилке, Мюллер, враг может в любой момент подойти к окнам нашего укрытия и забросать нас гранатами. Ведь мы теперь как слепые! Прикройтесь русскими и снова встаньте на пост.
   - Полковник Герасимов, - лейтенант вытащил из кармана подаренную врагами рацию и передал её офицеру. - Покажите, как надо ей пользоваться. Я хочу связаться с вашим руководством.
   Русский офицер продемонстрировал лейтенанту работу рации и соединил его со своим заместителем.
   - Майор Ковалчук, - закричал в рацию Альфред. - Уберите своих снайперов. Иначе мы начнём убивать ваших офицеров и гражданских.
   На другом конце связи ещё пробовали спорить и выдвигали глупые требования вроде немедленной сдачи, когда в переговоры вступил полковник Герасимов.
   - Миша, грёбанный ты мудила, - прокричал он рядом с ухом лейтенанта. - Делай, что тебе говорят! Убери снайперов и оставь переговоры на меня. И даже не думай геройствовать или играть в Брюса Вилиса. Вернусь, жопу порву.
   Красные точки пропали и все облегчённо вздохнули.
   - Вы и вправду убрали снайперов? - спросил Герасимова лейтенант.
   - Конечно нет. Но я даю слово офицера, что в ближайшее время никто на вас нападать не собирается. Ведь скоро вы сами поймёте, что случилась ужасная ошибка и сдадитесь нашим властям.
   - Немецкий солдат никогда не сдаётся. Лучше смерть, чем позор! - отчеканил Альфред.
   - Об этом и поговорим.
   Полковник подозвал хозяина ресторана и попросил накрыть праздничный стол для переговоров. Узнав, то возникли проблемы со свежим мясом и зеленью он ничуть не опечалился и позвонил своему заместителю.
   - Миша, задница твоё через коромысло. Заложники голодают. Потому сорганизуй нам пять ящиков водки, но не палёнки и свежего мяса с зеленью на закуску. Переговоры о сдаче врага только начинаются, процесс предстоит долгий и трудный.
   Уже через пару часов лейтенант и другие офицеры сидели за столом переговоров, по приказу полковника помытые и с постиранными да поглаженными местными женщинами униформами. Герасимов налил всем по рюмке и провозгласил тост.
   - Я предлагаю всем нам выпить за тех, которые здесь очутились. Хоть мы пока и стоим по разные линии фронта, но надеемся, что всё это недоразумение скоро закончиться. До дна, господа.
   Лейтенант опрокинул рюмку, закусил шашлыком и только тогда спохватился.
   -Чёртовы азиаты. Ведь я делю с ними еду и кров. И как после этого я смогу в их стрелять?
  
   Стокгольм. Кабаре 'Мулен Руж'. 02.09.1939. Середина дня.
  
   Погос Акопян взял тяжёлый обруч, висевший в носу бронзовой головы льва и несколько раз постучал им по двери. Подождав некоторое время он повторил стук. Флора поняла, что мелодия звуков ей знакома.
   Окошко во железных дверях с лязгом открылось. Дворецкий скорчил угрюмое лицо и спросил о чём то на армянском. Тот ответил. Флора Мартиросян вслушалась в родную речь, облокотилась об стену и задумалась.
  *
   Катастрофа застигла её в Юрмале, где она со своим продюсером как раз договаривались о новом контракте. Страх тогда обуял всех и идея убежать в Швецию показалась самой разумной. В яхту одного из друзей продюсера набилась целая куча народа, но только в последний момент все вспомнили о том, что нужен ещё человек, разговаривающий на шведском языке. Такого нашли только под вечер.
   Вернувшийся домой гастарбайтер переживал от того, что часть его семьи пропала во время Катастрофы и так-же искал способ очутиться в Швеции. Как потом узнала Флора, только для того, что-бы удостовериться.
   Латыша с несколькими его дружками привели на яхту охранники продюсера. Ага Ахмедов, друг продюсера Флоры сначала приказал налить им по стакану водки.
   - Выпейте на здоровье, - предложил он.
   Один из прибывших уже потянулся к халявной выпивке, когда Латыш его остановил. И Флора поняла, что среди всей этой толпы проституток обеих полов появился настоящий мужик. А их в свои года она повидала немало.
   - Как я понял, вам понадобилась наша помощь? - спросил латыш.
   Его прибалтийский акцент показался Флоре таким милым, что она сразу пожалела о своей ушедшей молодости. И чуть не пропустила из вида, как олигарх скривился от такой наглости.
   - Со своими проблемами, я справляюсь сам, - ответил он, выпивая очередной бокал дорогого виски. - Мне был нужен человек, который свободно говорит на шведском и тебя мне рекомендовали. Так-что, ты сейчас поплывёшь со мной.
   - И с какой радости? - холодно переспросил Латыш. - Ахмедов aга, мы же ещё не заключили контракт и я ещё не уверен, что ваша посудина мне подходит.
   - А ты мне нравишься, - сказал Ахмедов. - Друг мой, когда я окажусь в Стокгольме, я тебя озолочу.
   Поджарый мужчина, волосы которого уже коснулась седина, осмотрел охранников олигарха и усмехнулся.
   - А если я не захочу вам помочь, они меня пристрелят?
   Ахмедов добродушно расхохотался и сказал, что среди цивилизованных людей такое решение вопроса не приветствуются.
   - Хорошо, - согласился Латыш и назвал свою цену.
   - Дорогой, - ответил Ахмедов. - А если прострелить тебе колено?
   - Тогда я не смогу помочь вам. Ведь хромой я не смогу отвести вас до одному мне знакомой семьи, которая сможет вам помочь.
   - А твои друзья?
   - Ахмедов ага, они знают о ней, но не говорят на шведском.
   Ахмедов взял дыню, отрезал от неё кусочек и предложил гостю. Латыш отказался от сладости и повторил свою цену.
   - Плохой ты человек, - сказал бывший олигарх. - Не хочешь помочь людям в беде и на их горе поживится хочешь. Аллах тебя покарает.
   - Отношения с Богом не входят в суму контракта. Тем более, что торговаться здесь не уместно и время поджимает.
   Ахмедов приказал своему чеченскому охраннику принести дипломат из спальной каюты и позвал одну молоденькую певицу, чей клип ещё недавно замелькал на телеэкранах. Подтолкнув её к Латышу он продолжил.
   - Я слышал у тебя тоже горе. Она поможет тебе забыть утрату?
   - Её услуги прописаны в контракте? - холодно спросил латыш. - Если нет, то будем считать это недоразумением!
   - Ну что ты за человек! - картинно поднял руки на верх Ахмедов. - Я тебе как лучшему другу, как брату подарок вручаю, а ты меня так обижаешь.
   Латыш в очередной раз повторил свою цену.
   - В долларах, или в Евро? - переспросил Ахмедов.
   - В фунтах стерлингах образца тридцать четвёртого года, - хищно улыбнулся латыш. - За чем мне бумага, которая уже завтра не будет иметь никакой цены? В мире вокруг нас теперешние деньги не существуют и по прибытии в Стокгольм, вы на них не купите ни чашечки кофе!
   Хозяин яхты посмотрел на пустой бокал и приказал налить ему ещё виски.
   - Я это уже давно понял. Но у меня достаточно всяких бирюлек и золота, что бы прожить там десятки лет припеваючи?
   - Но у вас нет времени, - загадочно улыбнулся Латыш. - Потому я предлагаю вам другой выход из сложившейся ситуации. Доля младшего партнёра в будущем вашем бизнесе и десять процентов акции.
   Ахмедов посмотрел на его, как на безумного и расхохотался. Он ещё пару раз обещал пристрелить собеседника, или просто доставить ему маленькие увечья. Грозил божьей карой и просил по-братский уступить, но под конец сдался и подписал договор. Латыш получил килограмм долларов для подмазки местной береговой стражи и наконец-то согласился выпить с ним по рюмочке.
   - На этом, Ахмедов ага и остановимся, - сразу предупредил он бывшего олигарха, уходя с подаренной девушкой. - Мне завтра понадобится вся выдержка и холодный рассудок. Шведы, они спешки не любят.
   - Ещё-бы, - выругался на азербайджанском Ахмедов, когда он ушёл. - Я уже в который раз имею дела с балтами и всегда поражаюсь вашей медлительностью. А тут ещё шведы из прошлого.
   Он насыпал на стол дорожку из кокса и закричал.
   - А что вы так все приуныли! Оргия только начинается!
   Флора Мартиросян тогда встала и покинула стол хозяина. Ей, старой оперной певице участвовать в этом было слишком противно, а статус позволял такую выходку. Выйдя на палубу, она бросила последний взгляд на покрытую тьмой набережную Юрмалы, где только одинокие фонари говорили о пропавшей её славе и задумалась.
   А ведь у неё в очередной раз жизнь кардинально изменилась. Только на этот раз ей пришлось уехать не на Америку, где её тогда ждали, а на далёкую и совсем незнакомую Швецию. Она обернулась в шаль и вдохнула морской воздух. Звёзды на небе сияли ярко, одиночное облачко закрыло полумесяц и Флора запела.
   - Дле яман.
   Арив дипай Масис сарин,
   Дле яман,
   Карот мнаци ес им ярин,
   Яман яман яр... *
  
   Кто-то накинул ей на плечи тёплую, пахнущую мужским потом куртку.
   - Мать, - обратился к ней молодой парень, в котором Флора узнала спутника Латыша. - Не надо о грустном. Море этого не любит.
   Флора Мартиросян, закуталась в подарок пацана и склонила голову.
   - Я рада, что среди этого отребья нашёлся человек с хорошими манерами. Спасибо.
   - Не стоит благодарности. Дядя просит вас зайти к нему.
   Причина, по которой они обратились к ней за помощью была банальна. Подарок олигарха, совсем молоденькая девушка вся тряслась от страха и вцепилась в Латыша из-за всех сил. Не отпуская его ни на шаг. А ему ещё надо было найти лоцмана и пересмотреть все свои записи о той шведской семье, к которой они направлялись. У Флоры не было причин отказаться от такой обязанности и она всю ночь провела в месте с ней. И даже смогла уговорить её поспать немного.
   Стокгольм они достигли ранним холодным утром. Ещё несколько часов прошло, пока Латыш и капитан яхты утрясли все дела с местной таможней и прибрежной стражей. Им выделили место на причале, где скоро собралась целая толпа местных жителей, желающих посмотреть на это чудо техники двадцать первого века. Ещё бы. Ведь яхта олигарха по своим размерам не уступала некоторым военным кораблям того времени.
   На берег Латыш сошёл вместе с парой охранников и заместителем Ахмедова, прихватив с собой и Флору со своей подопечной. Последняя прямо вцепилась в руку голубоглазого прибалта, хныча, что ни-за-что не останется на яхте и прося её увести от туда. И Латышу пришлось согласиться. Ахмедов ага остался на борту, справедливо рассуждая, что человеку его уровня не стоит пока светиться. И надо подождать, пока челядь договорится об термине переговоров.
   Латыш сразу подошёл к стоящему на причале констеблю и попросил провести их в ближайшее отделение СЭПО, желательно к чину по выше. Швед выпучил глаза и о чём то переспросил. На этот раз удивился Латыш. Спорящие перекинулись ещё парой реплик, пока помощник олигарха не выдержал и попросил перевести о чём разговор.
   - Понимаешь, перед нами как раз и стоит сам заместитель начальника службы государственной безопасности Швеции, - получил ответ. - Только пока эти люди, числом в десять чинов, сочетают свои полномочия с прямой работой полицейских.
   - Мне без разницы, сколько их! - гневно процедил помощник. - У нас мало времени.
   - Я понимаю, - ответил Латыш и начал что-то объяснять констеблю.
   Из-за того, что он всё время показывал рукой то на яхту, то на толпу окруживших их зевак, Флора поняла, что Латыш требует разговора в спокойной обстановке. С чем, кивнув головой согласился и констебль. Скоро их посадили в дышащий старыми фильмами трамвай и отвезли в город. По дороге Латыш, долго о чём-то споривший со шведом вдруг обернулся к Флоре и спросил.
   - Госпожа Мартиросян, вы ведь свободно разговариваете на английском, немецком и итальянском языках? Сможете ли вы рассказать местному отделу, что случилось в нашем мире за эти семьдесят лет? Им это нужно для отчёта.
   Флора ответила согласием. Латыш поблагодарил и обратился с похожим вопросом к певичке. Узнав, что она владеет английским, он зашептал ей в ухо.
   - Об инциденте с твоим бывшим господином, молчи. Встретимся через несколько часов.
   Девушка слабым голосом пропищала - Да! И не хотя отпустила руку своего нового покровителя. Флора понимающе кивнула. Ахмедов скоро всё равно выйдет на арабских шейхов и со своими знаниями из будущего станет для них родным. А если бедная девочка начнёт болтать, как он обнюхавшись кокаина, бросил её в бассейн, где плавала большая акула и продержал там несколько минут? Так это игры сильных мира сего. Все закроют на это глаза, а мстительный олигарх этого не простит. Ей ещё повезло. Девушка конечно сломалось, но ходили слухи, что были и более плачевные концовки таких забав Ахмедова ага. Он вообще-то и в Юрмалу прилетел только за очередной партией новых девушек для своего гарема. И во время переноса очутился в очень щекотливой ситуации, когда почти все его специалисты для переговоров остались в другом мире.
   Женщин всё же отвезли не на полицию, а в редакцию главной шведской газеты, название которой Флора сразу запомнила наизусть. А так-как она в своей жизни давала уже сотни тысяч интервью и перед всякой аудиторией, ей сразу удалось взять бразды управления в свои руки. Сначала она рассказала местным о себе и о своей карьере, чуточку прибедняясь, а так-же представила свою подругу, как молодую звезду мировой музыки. И только тогда разрешила задавать вопросы по истории их мира.
   Помощница из подопечной оказалась не ахти. Одно только её упоминание, что город Хиросима находится в Китае, заставило покраснеть Флору, но поняв, что шведские репортёры тоже не разбираются в географии, она промолчала. Только предупредила всех собравшихся относиться осторожно к словам двух певиц, ибо они хоть и путешествовали по миру, но в основном по Америке и Европе, потому иногда могут ошибиться с со странами Азии. После того легче стало и с вопросами по истории и политике. Теперь она сознательно подыгрывала своей подопечной, прикидываясь такой-же недалёкой женщиной, часто не понимающей в чём суть задаваемого вопроса.
   Самых тёртых и умных журналистов, как и хозяина газеты она определила сразу и отбилась от их намёками о личном интервью. Её услышали и главный редактор громко объявил об окончании пресс конференции.
   Когда обиженные молодые журналисты ушли, в зале остались только трое.
   - А сейчас будь особенно молчаливой и таинственной, - тихо шепнула Флора в ухо подопечной. - Начнётся самый главный допрос. А этот высокий и кареглазый явно понимает нашу речь.
   Девушка кивком показала, что поняла. Их пригласили в прокуренный кабинет, где главный редактор предложил им присесть и расслабиться.
   - Я барон Ингварь Вранглер, один из совладельцев нашей газеты, а это мои друзья, - он поочередно представил других собеседников. - Госпожа Мартиросян и госпожа Перчик, надеюсь теперь мы можем поговорить в более спокойной обстановке.
   Флора села на единственное в комнате кресло, осмотрелась и попросила приготовить им кофе. И тут же из реплик журналистов поняла, что для этого им надо послать мальчика на побегушках в ближайшую булочную.
   - Тогда и пирожков пусть нам принесёт, с изюмом! - воспользовалась моментом Флора и оглянулась.
   Барон уже заметил, что её подопечная смотрит на стоящую на углу печку с расширенными от удивления глазами, не понял её чувств и предложил стакан с виски. Девушка не забыла о хороших манерах, сказала слова благодарности, выпила его чуть не залпом и сразу размякла.
   - Извините меня за её, - обратилась Флора к мужчинам. - Всё же шок от случившегося оказался слишком большой для такой молодой девушки. Потому на все ваши вопросы буду отвечать только я. Но сразу предупреждаю! Услуга - за услугу!
   Переговоры были трудными, но обе стороны скоро поняли друг друга. Все права на эксклюзивное интервью с певицами из будущего перешли к газете, а взамен госпожа Мартиросян с её подопечной получила бесплатную рекламу их концертов на первых полосах. И только после этого она рассказала журналистам всё, что знала и помнила о будущем.
   Латыш, как и обещал, появился только около полудня. Газетчики набросились на него, как стая голодных волков, но он сразу их отшил сославшись на конфиденциальную информацию. Но барон всё равно проводил перенесенцев до самого лучшего ресторана в Стокгольме, где предупреждённые им повара уже приготовили всем трапезу. Во время обеда все старательно хотели уйти от обсуждении сложившейся ситуации, шутили и говорили намёками. Их хватило и Флора Мартиросян узнала, что яхту Ахметова ага временно арестовали шведские власти, но он продолжает в ней жить на правах почётного гостя. И что о его встречи со всеми уважаемой семьёй всё же договорились.
   - Госпожа Мартиросян, - обратился к ней Латыш. - Завтра в их родовом дворце состоится званный ужин, где они встретятся и господин Ахмедов выразил желание, что бы вы и ваша ученица на нём спели.
   Флора уже хотела ответить согласием, когда заметила, как испугалась её подопечная. Девушка уставилась на остатки салата в тарелке, как на отраву и теперь боролась с желанием опорожнить свой желудок.
   - 'А сломанная игрушка не хочет вернуться к своему хозяину! Подруга моя ты молодая, придётся спасать тебя' - Флора решила, что очередная корпоративная вечеринка не стоит слёз этой девушки.
   - 'Наверно я старею! И становлюсь сентиментальной!' - пожурила она себя в мыслях , отложила вилку с ножом и протёрла губы салфеткой.
   - Концерт в дворце? Жаль, но у Карины, моей молодой подруги воспаление горла и мне придётся за ней ухаживать.
   Журналист, судя по выражению лица, сразу почуял лакомый кусок для скандала и весь напрягся. От её взгляда не укрылось, что барон сразу заметил, как при упоминании имени олигарха побелела Карина Перчик и как она облегчённо вздохнула, когда за неё вступились.
   - Барон, - обратилась к нему Флора. - Я понимаю, что вы хотите услышать музыку будущего, но поймите и нас. С нами произошла трагедия и мы находимся в полном замешательстве. Тем более, что и новости на нас сыплются одна по страшнее другой. Хотя, если вы сможете нам помочь?
   Журналист намёк понял и сразу спросил, о какой услуге идёт речь.
   - У вас на примете есть владелец какого-нибудь театра или кабаре, которому нужны новые звёзды?
   Ответ её ошеломил.
   - Он уже стоит рядом с вами и держит в руке букет роз.
   Молодой человек, которого она ошибочно приняла за продавца цветов, учтиво поклонился и обратился к ней на родном языке.
   - Госпожа, вся наша армянская диаспора в Скандинавских странах уже несколько часов живёт мечтой услышать вас. Мой дядя, уважаемый Мнацакан Акопян предлагает вам посетить его кабаре 'Муллен Руж' и удостовериться, что лучших условии вы в Стокгольме не найдёте!
  *
   Флора прошла в помещение кабаре и осмотрелась. Всё вокруг неё дыхало такой наивностью и стариной, что она чуть не пожалела об утраченной возможности спеть на дворце. Она встала по середине сцены и проверила местную акустику. Как не странно, тут всё было на довольно приличном уровне и певица успокоилась.
   - Карина, - она подозвала свою подопечную. - Я пока не слышала твоего голоса а-капелло? Спой мне что нибудь!
   После пятиминутного прослушивания Флора убедилась в своих догадках. Вокал у девушки был средним, таланта кот наплакал, но внешние данные и трудолюбие были на высоте. А если к этому прибавить ещё и собственную коллекцию фонограмм, так хотя-бы на местным рынке пластинок ей равных пока не было.
   - Держись за меня! И мы прорвёмся! - предупредила она, увидев что в зал ворвался очень старый друг.
   - Любовь моя, - прокричал с порога не скрывающий своей голубизны её продюсер. - Вы как всегда гениальна и проницательна! Концерт вместе с этими попсовыми звездочками мог нам стоит хорошего имени. Но как мы теперь жить будем? Ведь Ахмедов ага нас поставил на счётчик?
   Флора оглянулась. В зале сидели только барон, семья Акопянов, несколько местных певиц и скучающих студентов, работников сцены. Она с удовольствием заметила, что вместе с продюсером и другими пришёл, тот же самый молодой латыш, который поделился с ней своей курткой прошлой ночью. И что им принесли её и Карины чемоданы с личными вещами.
   - Он что, офигел? - спросила она. - Какой ещё счётчик в теперешнее время?
   Старый друг казался таким несчастным и подавленным, рассказывая о том, во что превратилась попойка на смерть обкурившегося Ахмедова ага, что ему посочувствовал даже барон.
   - 'Хорошо, что остальные здесь не понимают русского языка!' - подумала Флора выслушав их диалог и тут же поняла свою ошибку.
   - Так значит в будущем капиталистическое рабство процветает! - вдруг выкрикнул один из работников сцены. - И даже в своих самых грязных обличьях. Товарищ Троцкий был прав! Сталин предал наши идеалы!
   Он выбежал на сцену, упал на колени перед Кариной Перчик и поклялся убить её сатрапа. Девушка, пережившая в последнее время слишком много неприятного, испугалась ещё больше и спряталась от безумца за широкой спиной Флоры.
   Влюблённого на революцию парня скрутили племянник Латыша и один из охранников олигарха. Они быстро ему объяснили, что бузить в театре не положено и выставили его за дверь. Но маленький инцидент окончательно испортил всем настроение и Флора Мартиросян потребовала перерыв в репетициях и показать ей собственную комнатку для переодевания.
   Погос Акопян услышав такую просьбу сразу смутился. Оказалось, что в кабаре таких помещении нет, а все актрисы переодеваются за кулисами. Но за-то, похвалился он, у них уже сооружён новейший, американский туалет только для посетительниц женского пола. Флора сходила туда и горько усмехнулась. Во время своей юности в деревне у бабушки она о таких удобствах и мечтать не могла.
   Успокоив недовольного выражением лица своей подопечной молодого человека, она намекнула, что в Риге существует фирма 'Дзинтарс'. Флора даже прыснула на шею парня несколько раз одним из продуктов этой фабрики и намекнула, что в теперешнее время они могут сделать настоящую революцию в бизнесе женских и мужских духов. И только когда тот испарился, она успокоила Карину, пообещав, что в скором времени удобства станут лучше.
   -Ты, лучше мне скажи, - спросила она пудря заплаканный носик молодой подруге. - Это правда, что ты во время одного корпоратива исполнила Хиросиму?
   - Да, - жалобно ответила Перчик. - Там сидело много военных, а меня им предложили, как двойник Сандры. Я даже сейчас эту песню наизусть помню, а в моём ноутбуке мелодия и сопровождающий видеоклип для караоке находится.
   - Вот и хорошо! - успокоила подопечную Флора Мартиросян.- Значит первый шаг к мировому успеху у тебя уже есть. А теперь расскажи, какие ещё мелодии для караоке у тебя запасены в компе? И какие песни ты изучала?
   Когда подруги вышли из женской уборной, Карина Перчик сияла и вновь обрела охоту жить и петь!
  
   П.С. Флора Мартиросян ещё не знала, что мойры уже отмерили её время на этой земле и вынесли вердикт. Она умрёт через несколько месяцев, на самом рассвете сил, так и не увидев, как последняя её ученица вошла на Олимп мирового искусства. Она ещё успеет понять, что те эсеровские террористы, которые убили Ахмедова ага, работали с подачи семьи Гюльбекян и шведского правительства. И что его смерть успокоила многих игроков мирового нефтяного рынка. Уже поняв, на сколько хрупка милость богов, Флора Мартиросян присутствовала на похоронах бывшего олигарха и заметила, что на них пришла только часть людей, сбежавших вместе с ним в Швецию. Остальным он был уже не интересен.
   На торжественные похороны Флоры Мартиросян придут сотни тысяч поклонников столь ярко вспыхнувшей и угасшей звезды.
  
   *Сердце болит,
   Солнце коснулось Арарата,
   Сердце болит,
   Соскучилась я по своему возлюбленному
   Болит, болит, любимый...
   (Перевод с армянского)
  
  
  П.С.2
  
   Прода о приключениях Карины Перчик ещё будет. Автор заранее извиняется у армянского народа за использование им имени этой великолепной певицы. Ведь, когда он начал писать и наткнулся на её романсы, она ещё была жива:( Память о ней навсегда уже останется со мной:(
  
  
   Приватные владения посла Великого Рейха в Хельсинки. 03.09.1939.
  
   Домофон, как его и предупреждали, прозвучал в час ночи. Посол взял фонарик, вышел во двор и открыл калитку.
   Узнав среди вошедших генерала Аарне Сихво он присмотрелся к него спутнику. Это был высокий полноватый мужчина неопределённого возраста.
   'Перенесенец!' - сразу промелькнула мысль в голове посла. - ' Но почему? Ведь все они говорят, что фюрер и Германия это зло, которое надо победить как можно быстрее.'
   Он провёл гостей в свои апартаменты и спросил.
   - Господин генерал, вы не представите своего друга? А то мне как - то не удобно.
   - Зовите меня Оливер, - флегматично, не скрывая своего акцента, ответил гость, исследуя стены комнаты. - Надеюсь в доме никого нет?
   - Жена забрала детей и прислугу и уехала к родственникам. Здесь только я.
   - Хорошо, - ответил Оливер. - Тогда к вам ещё одна небольшая просьба.
   - Какая? - поинтересовался посол.
   - Отключите записывающую аппаратуру в доме.
   Посол удивился, но из трёх магнитофонов выключил только самые устаревшие.
   - Ну вы как ребёнок, - холодно заметил незнакомец, когда он вернулся. - За чем третий оставили?
   Посол покраснел, извинился и уже хотел исправить свою ошибку, когда Оливер попросил его не беспокоится.
   - Когда будете проверять запись, вы поймёте, на сколько мы опережаем вас в техническом оснащении. Потому лучше сразу о делах. Вы хотите узнать цель моего визита?
   Посол согласился, зная, что вопросы он задаст только выслушав гостей.
   - Я представляю определённые круги в перенесённых странах. Которые очень не хотят поражения Германии.
   - Но ведь вы ненавидите мою Германию и моего Фюрера? По крайней мере везде об этом говорите? Ваши правительства даже войну нам объявило.
   - Это правительство. Оно всегда играет на публику. У нас, - человек показал знак Дародателя* масонской ложи посла. - На это есть другие планы.
   Посол понимающе кивнул.
   - Я слушаю вас, брат.
   - Как вы уже знаете, в мире произошла необъяснимая нам катастрофа. Великий Строитель решил поиграть со временем и теперь мы, его инструменты, должны догадаться, чего он хочет на самом деле?
   - Наша работа не прекращается никогда - посол ответил выученной фразой. - Чего от меня хочет мой брат?
   - Возможности побыстрее связаться с братьями в Германии.
   - И только? - удивлённо переспросил посол.
   - Нет. Как я уже говорил, мы не хотим проигрыша вашей страны. Потому прошу принять от меня подарок.
   Оливер вытащил из своего портфеля две книги на немецком языке.
   Посол с интересом пролистал страницы, отметил в уме, что печатные буквы за семьдесят лет несколько изменились и что качество подшивки явно желает лучшего.
   - О чём они?
   - Одна из них, это книга русского историка Суворова, об ошибках германского генералитета при нападении на Советский Союз, другая - научный трактат об зверствах русских войск при занятии Восточной Пруссии и Берлина англичанина Энтони Бивора. Мы хотим, что бы это прочитал каждый немецкий солдат, перед тем, как война разгорится ещё жарче.
   Посол ещё раз пролистал книги, посмотрел на фотографии и ужаснулся.
   - Мой Бог, за что мне это? - тихо молвил и спросил.
   - Но сейчас мир изменился. Нашу ложу с призывами остановить Гитлера теперь атакует со всех сторон. Так почему вы советуете поступать иначе.
   - Потому, что я уполномочен говорить о том, о чём умалчивают представители нашей власти. О будущем нашей цивилизации, если идеи фашизма проиграют.
   Посол выслушал рассказ Оливера о том, чем во истину обернулось поражение Германии для белой расы за время до Переноса. Когда вместо так презираемых немцами славян из Польши их место заняли турки и арабы. О том, как немецкие женщины массово легли под азиатов из России или негров из Америки, ибо в родных деревнях и городках все молодые мужчины погибли, а покувыркаться в постели бабам очень хотелось. О том, что в будущем всякий христианин, особенно если он имеет нордические черты лица, боится ходить по центру любого большого города из-за страха, что на него нападут банды мусульман или негров. И о том, что еврейские правительства всех европейских стран по всякому выгораживали именно врагов белой расы, запрещая им защищаться от нападок черномазого быдла.
   Еврейский вопрос также обсудили. В одно время послу даже показалось, что у Оливера проскользнула горечь в голосе, когда тот рассказывал о будущих злодеяниях жидовского мирового правительства и образ холодного рассудительного перенесенца в его глазах покрасился тёплыми тонами. После этого разговор уже пошёл в более дружественной обстановке.
   Посол передал Оливеру все данные об братьях по ложе в Германии и пообещал посодействовать при налаживании связей. Все согласились, что заразу еврейского либерализма надо искоренять заранее и что германская нация для этого подходит лучше всего. Одно беспокоило посла.
   - Так почему вы хотите, что бы Германия и дальше воевала против всего мира?
   - Вы меня не правильно поняли, - флегматично ответил Оливер. - В месте с нашими странами Великий Строитель перенёс и частицу бывшей Восточной Пруссии. Она теперь завоёвана русскими и там по сей день находятся слишком много людей, заражённых еврейским коммунизмом. Что нас беспокоит, это количество современного супер оружия на их руках. Если оно и их знание попадут в руки Сталина, наступит конец всему миру Запада.
   Гость вытащил из портфеля ещё одну маленькую папку.
   - Это данные о войсках русских в этом регионе. Я уже знаю, что четвёртая армия за эти дни понесла большие потери. Вооружение и логистика наших времён слишком превосходит вашу, потому ваши солдаты гибнут бессмысленно. Но у и такого вооружения есть свои изъяны. Немецкие солдаты могут победить и отомстить за поруганную честь своего народа. Передайте поскорее это вашим людям из генералитета. А пока прощайте. Дела ждут. Не высыпаюсь уж вторые сутки.
   Посол с ним согласился. Этим недугом в последнее время страдали многие люди в объятой войной и переносом Европе и не только. Задав ещё несколько вопросов он выпроводил гостей за дверь, посмотрел никто ли не следит за его домом и вернулся в комнату с записывающей аппаратурой.
   Услышав в перемотанной ленте магнитофона только странное шипение он совсем не удивился. Ведь Оливер ему достаточно чётко упомянул о превосходстве техники из будущего над современной. Посол открыл папку перенесенца, в которой говорилось об их слабостях. А потом сам сел за пульт передатчика и отстучал шифрованную телеграмму.
  
   *Дародатель (Иногда называемый Братом-попечителем) следит за благополучием членов ложи и их семей. Он поддерживает контакт с братьями в случае их нездоровья, а также деликатно присматривает за вдовами усопших братьев, дабы ложа всегда была готова помочь им в любой возникшей нужде.
   При необходимости Дародатель должен быть хорошо осведомлён о координатах местных и национальных масонских благотворительных органов, чтобы помочь нуждающимся в их помощи. (Википедия)
  
   Ленинград. 03.09.1939 Утро.
  
   Унылый доклад диктора о успехах четвёртой бригады подшипникового завода имени товарища Кирова внезапно прервала незнакомая мелодия.
   - Доброе утро, дорогие радио слушатели. С вами говорит радиостанция Радиус и её ведущий Томас Урм, а также, - приятный голос мужчины с эстонским акцентом сменился на тёплый женский. - Надежда Попова.
   - Начинаем утреннюю развлекательно - познавательную программу для слушателей Советского Союза.
   Совершёно ошеломлённый Максим Гроссман покрутил ручку импортного ВЕФа. Ничего не изменилось, только то, что рядом с Москвой, сразу за слабым звуком из Хельсинки снова послышались знакомые голоса.
   - Главные новости сегодняшнего дня и недели.
   - Берлин. Авиация Калининградской республики и стран переноса сравняла с землёй местный рейхстаг и штаб квартиру нацисткой партии. Это второй этап ультиматума для немецкого правительства. Если германская армия не остановит своей агрессии против окружающих стран, следующим шагом будет сброс атомных бомб на города Мюнхен и Бремен. Наши правительства не хотят миллионных жертв невинного гражданского населения, потому в очередной раз обратилась к новому германскому руководству прислушаться к голосу разума и остановить безумие.
   - Мойша, сделай звук погромче! - вдруг попросили из угла матери.
   Максим нехотя, но повинился. Скоро вся главная комната наполнилась членами его небольшой семьи.
   - Это эти? - качая полугодовалого ребёнка с испугом спросила невестка Якова.
   - Молчи, - зашипела на её старшая сестра Рита.
   - Москва, - невозмутимо продолжали дальше передавать новости от туда. - Ново прибывшие послы Эстонии, Латвии и Литвы передали прошение об подтверждении их полномочии министру иностранных дел Советского Союза господину Вячеславу Молотову.
   - Господин Молотов, - ехидно заметил младший брат невестки Давида и тут же получил от того оплеуху.
   - Не поднимай руки на моего брата, - развела истерию его жена.
   - Заткнитесь все, - приказала мать
   - Вильнюс. Состоялась встреча президента Литвы Дали Грыбаускайте и президента Польши Игнация Мосцицкого. Встреча произошла в лёгкой и непринуждённой обстановке. Президент Польши поблагодарил страны переноса за своевременную помощь и подписал союзнический договор с Литвой. Мелкие территориальные претензии среди друзей в сложившейся ситуации он признал необоснованными и не стоящими внимания.
   - 'Так это всё же правда', - подумал Максим Гросман. Мир на его глазах менялся. Но он не был уверен, что он поменялся в лучшую сторону.
   Слухи о том, что в субботу на земле произошла необъяснимая катастрофа поползли по Питеру уже вечером того дня. Власти, как всегда, постарались спрятать эту новость за занавеской молчания, но уже следующим днём город забурлил. Слишком много косвенных фактов и прямых умолчании твердило об одном. Республики - лимитрофы изобрели какое - то оружие и теперь у границ Советского Союза появился грозный враг. На столько грозный, что некоторые Ленинградские руководители от страха исчезли в знакомом направлении или, что упорно умалчивалось - покончили жизнь самоубийством.
   Слухи продолжали поступать все выходные и только под конец вечера они начали доподлинно твердить об одном.
   Из-за происков американского капитала и врагов коммунистической мировой революции страны лимитрофы исчезли, а взамен появились намного улученные их копии из двадцать первого века.
   Максим, один из руководящих сотрудников Ленинградского физико-технического института, знал чуточку больше рядовых граждан. В его руках уже побывали первые образцы техники будущего и только по одному их виду он понимал, на сколько скудны его знания.
   - Ты неси меня река, - звуки гармошки и исполнителя с хрипловатым голосом заполнили лабораторию.
   Когда музыка такая непривычная и вместе с тем такая близкая стихла, дикторы продолжили дружеский разговор между собой и с радиослушателями.
   - Наташа, а вам интересно узнать причины краха нацисткой и коммунистической идеологии? - спросил мужской голос в радиоприемнике.
   - Томас, я думаю это будет интересно знать не только мне, но и нашим нашим слушателям.
   - Потому мы приглашаем в студию кандидата наук Хейно Лыйвике, члена правления Общества увековечивания Тартуского мирного договора и видного политолога, академика Дмитрия Кленского.
   - Уважаемые, расскажите нам, в чём была сила этих идеологии имевших так много последователей в середине двадцатого века и в чём причина их краха?
   Рука Максима потянувшаяся к выключателю радиоприемника бессильно опала. Он уже понял. Всё, за что боролся в последние года, отдавал все силы и вложил душу, оказалось пустышкой. Слова потомков были явным тому доказательством.
   Он встал, оделся и тихо закрыл за собой двери. По дороге на работу он вглядывался в лица прохожих, стараясь понять их настроение и с ужасом понял, что вместо обычно радостных улыбок он теперь видит только задумчивые морщины около глаз и рта. В институте дела проистекали тоже не лучше. За исключением того, что тут передачи Таллинского радио время от времени обсуждали и с технической стороны.
   Оказалось, что сигнал от туда был сильнее Московского даже не в два и в не три раза. Он был мощнее в сотни раз. Но это ещё не всё. На любые попытки поменять частоту или амплитуду, эстонцы реагировали молниеносно. Хуже того, ретрансляторы радио линейной связи в Ленинграде и окрестных городах начали не выдерживать перенапряжения и начали перегорать один за другим.
   В лабораторию института зашла секретарь комсомольской организации Владлена Тимошенко.
   Из радиоприемника как раз лилась мелодия незнакомых им музыкальных инструментов и такие же незнакомые слова.
   - Ах какая женщина, какая женщина, мне б такую....
   Все мужики, от старого до самого молодого сразу замолкли и уткнулись в свои приборы. Секретарь прислушалась к словам музыки, покрылась румянцем и выбежала хлопнув дверью. Находившиеся в лаборатории инженера и учёные виновато пожали плечами и снова начали обсуждать проблемы частот.
   - А теперь мы поговорим о проблемах сельского хозяйства, - в передаче в очередной раз решили поменять тему. - Уважаемый профессор, какими новостями вы можете поделиться с нашими слушателями в Советском Союзе.
   - Выключить радиоприёмники! - закричал вбежавший товарищ Наумов. - Вы что, хотите под статью попасть?
   Приказ исполнили тут же и в лаборатории стало непривычно тихо.
   - Вот так, - констатировал начальник и спросил. - Нашли выход? Можете их заткнуть?
   - Пока нет. Не хватает данных.
   Товарищ Наумов был недавно переведён сюда из министерства лесной промышленности и радиотехнике ничего не понимал. Но на верху его считали хорошим и очень строгим руководителем. Потому коллектив исследовательской лаборатории с ним держался учтиво и панибратских шуток не допускал.
   - Так чё вы стоите? Работайте! - прокричал товарищ Наумов.
   Тишина была ему ответом. Присмотревшись к лицам собравшихся, начальник не выдержал и спросил.
   - В чём дело?
   За всех ответил сам академик Йоффе.
   - Для этого нам нужно снова включить радио записывающую аппаратуру.
   Товарищ из лесного хозяйства покрылся румянцем, буркнул, - что сам знает и отдал новый приказ. Побыстрей найти способ заткнуть вражеские голоса.
   - Нужны ещё люди и хотя бы какие то данные из этой стороны. У нас слишком мало информации.
   Максим прислушался как академик Йоффе составляет список требуемых специалистов и чуть не сделал ошибки. Он понял, что лаборатории нужен создатель кристанида Олег Владимирович Лосев.* Но вовремя вспомнил о ненависти своего начальника к нему.
   Вечером Максим не пошёл домой и остался на работе. Хотя он и отключил свой мозг, что бы не слышать этих ужасных новостей об окружающем мире, некоторые из них всё же пробились и через этот щит.
   Он боялся посмотреть в глаза жене и невестке шурина, узнавших, что срок 'Десять лет без права переписки' в действительности означал смертельный приговор. Их молитвы Богу оказались напрасными, а надежда, что родня его простит, умерла окончательно.
   Максим считал, спорил, проверял расчёты, трудился что бы найти выход из создавшегося положения и ещё не знал, что его идеалы уже пали в неравной борьбе между полит технологиями двадцать первого века и жалкими попытками советского руководства скрыть правду.
   Прибалтийские радио передачи на русском языке оказались неожиданным ударом для фанатиков - коммунистов в Кремле. Они не имели возможностей и не знали, как бороться с такой напастью, ведь её теперь могли слышать не только обладатели редких приемников в Советском Союзе из высшего звена власть имущих, но и простые радио любители, ловившие новости на самодельных ламповых транзисторах с подвешенными на ветках деревьев проводами.
  
   *Пионер полупроводниковой электроники. Из-за интриг академика Йоффе его заслуги в советской науке долгое время замалчивались.
  
  
   Москва. Латышское посольство. 03.09.1939. Утро
  
  
   Мы пришли с Миром!
  
  
  
  Берлин. 03.09.1939. 11.15 Местного времени
  
  
   Он резко повернулся к задавшему вопрос верховному главнокомандующему сил вермахта и накричал.
   - Мой народ не станет унижаться ни перед кем! Даже перед своими потомками!
   - Но у нас появилось слишком много информации о будущей судьбе Германии в этой войне. И в виду создавшегося положения, мы считаем, что лучше остановить наступление на Варшаву.
   - Это ничего не даст! - Он нутром чувствовал, что отмена старых инструкции во время наступления дурно повлияет на простых солдат. И что они сразу начнут винить во всём своих офицеров.
   - Объясните моему народу, что путь к возвращению Кёнигсберга и Мемеля лежит через Варшаву. Пусть группы армии 'Юг' и Центр' дальше следуют установленному плану, но все другие части с сегодняшнего дня начинаем перебрасывать в Бреслау. Как только я узнаю больше об этом новом противнике, я приму решение.
   - Мой фюрер, я уверен, что скоро вы найдёте выход из создавшегося положения.
   Глаза Рудолфа Гесса
  
  
  
  
  
   Вильгелм Кейтель
   Присуствуют
   Гебелс, Рудолф Гесс, Вильгелм Кейтель, Иохим фон Рибентроп. Самые близкие после Катострофы.
  
  
  
  
  
  Посёлок Железнодорожный, бывший Гирденауен. Третий день после Катастрофы.Вечер.
  
   Альфред убрал пешку и торжественно закричал.
   - Шах и мат!
   Чернов протёр платком свой лоб и согласился с поражением.
   - Надеюсь у меня ещё есть возможность, отыграться?
   Лейтенант осмотрел группу выделанных для расстрела заложников и кивнул головой.
   - На этот раз мы играем на твою дочку!
   - Снова? Так ведь я отыграл её ещё пару партии назад.
   - За - то на этот раз вставка будет повыше! Трое из смертников и Кока - кола для всех!
   - Не согласен! Кока кола это пиндовский напиток и к нему дети привыкают. Попросите лучше простой воды.
   Лейтенант осмотрел собравшихся вокруг и согласился.
   - Полковник, - он подозвал скучающего русского офицера. - Заложники говорят, что если нам не привезут воды минеральной, мы расстреляем ещё десяток из них.
   - А также лук, свёклу, морковку и перец, - добавил Чернов расставляя фигурки на доске. - Заложники голодают.
   Лейтенант подумал, что для его солдат не хватает ещё куриных окорочков, но решил не дёргать судьбу за хвост.
   - Макарон и картошки бы нам прислали, - сказал он стоящему рядом хозяину ресторана.
   - И риса. А также у нас кончилось кофе, - заметил тот. - Я тут составил список всего необходимого. Нужна только ваша подпись и угроза.
   Лейтенант прочитал требования хозяина ресторана и опешил. Местный повар, хоть и не еврей решил использовать сложившиюсю ситуацию
  
  
  
  
   Женщина вытащила из под рубашки свою грудь и подсунула сосок ко рту младенца. Плачь прекратился и одной бедой стало меньше. Альфред фон Лоевский с усмешкой вспомнил, как он сначала воспринял пелёнки и малыша в нём за плюшевого медвежонка, взятого одной из заложниц во время паники. И как он удивился, увидев из мехового кусочка сморщенное личико новорожденного.
   - Тебе придётся её отпустить! - сказал Дирк Сосновский Младший.
   - Её со своим выкормышем? Так может быть и других? За чем? Они уже отняли мою родину и теперь нет им прощения. И даже если мы погибнем, то в ад с собой унесём по крайне мере сотню этих варваров!
   - Потому, что это даст нам ещё времени для переговоров. И надежду, что всё-же ещё сумеем спасти ситуацию.
   Альфред фон Лоевский смотрел на кормилицу и видел у неё азиатские черты лица. А он, как и другие его боевые товарищи считали, что людям с такой кровью нет места в Великой Германии. В её будущем. В будущем, который по словам старика Дирка, был совсем не таким, о котором они мечтали.
  
  
  
  
  
   На памятку!!!
  Раненный вражеский воин появился только после второго показательного расстрела. Лейтенант сначала отдал его соотечественникам и поздравил себя с догадкой. Русские сами его чуть не растерзали, пришлось вступиться за бедолагу. Но даже после такого, тот не хотел отвечать на заданные вопросы о своём войске.
   - Ты был храбрым воином, - тихо, но бы его речь слышали все пленные, обратился к нему лейтенант. - Но как ты поступишь, если я прикажу расстрелять эту женщину, или этого парнишку? Так-же молчать будешь?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Москва. Кремль. 03.09.1939. Поздний вечер
  
  
   Он выпотрошил вторую папиросу 'Герцоговины Флор' и набил трубку. Пару раз затянул и сделал красным карандашом первую пометку. Интервью представителя перенесённых государств газете 'Правда' принесли ему для ознакомления буквально полчаса назад, но он уже успел понят суть. И теперь ему предстояло решить её судьбу.
   Человек с трубкой не любил спешить, но застигнувшие его врасплох события требовали именно такого подхода к делу. Он видел, что решение одного вопроса сразу сулит большие проблемы в других областях и пока никак не мог найти выход из создавшейся ловушки. И таких ловушек становилось всё больше с каждым часом.
   - Этого печатать не надо! - человек с трубкой вычеркнул целый абзац, где говорилось о слабости маленького человека, которого все хотят обидеть. - Слишком многие станут его жалеть и он этим воспользуется. А мы уже знаем, что имеем дело с очень коварным врагом.
   Человек с трубкой давно понял, что ответивший на все вопросы газеты 'Правда' представитель стран переноса досконально изучил его и знал о всех его слабостях. И что в каждом его слове прятался намёк лично ему - вождю величайшего государства. И это было очень плохо, потому-что он сам знал о перенесенцах пока ещё слишком мало. А те сведения, которые его захлестнули в последние дни, были на столько противоречивыми, что сделать однозначный и самый простой вывод никак не получалось.
   Человек с трубкой вычеркнул ещё один абзац и принял решение. Внизу статьи он красным карандашом пометил.
   - Оставьте, только упоминание о том, что в мире произошла огромная временная катастрофа и что наши потомки восхищаются советским народом и его вкладом в мировую историю!
   В кабинет зашёл Берия. Как говорили некоторые донесения из будущего - второй после его самого, главный злодей России. Ходя другие источники утверждали совсем другое. - Как там наши друзья? - спросил его на грузинском человек с трубкой.
   - Раздают подарки и улыбаются.
   - Бойся данайцев, дары приносящих, - процитировали строчку из Вергилия ему в ответ.
   - Мы уже поняли и всех предупредили. Только, - Лаврентий снял очки и протирая их сделал многозначительную паузу.
   - В чём дело? - не выдержал человек с трубкой.
   - Тот автомобиль, от которого вы отказались, они подарили вашему сыну, Василию!
   Человек с трубкой подавил желание выругать собственное чадо, понимая, что это ничего не даст. Глядя на его, он никогда не мог побороть чувство вины и всегда прощал очередные выходки.
   - Где он сейчас?
   - Недавно его со всей компании таких же молодых балбесов заметили у эстонского посольства.
   - И что он там делал?
   - Не подумайте ничего плохого. Во время испытании подарков на аэродроме лопнуло колесо у автомобиля французского атташе. Он даже перевернулся несколько раз в воздухе и уже все думали, что водитель с пассажиром погибнут, как они выбрались из него целыми и невредимыми. После этого все и поехали извинятся к эстонцам за испорченный подарок.
   - Мой Василий кутил с западными дипломатами? Почему?
   - Так им по обоюдному договору, где мелким шрифтом было написано множество дополнительных условии, тоже пригнали по автомобилю Люди из отдела министерства иностранных дел, не заметившие в них подвоха, уже искупают свою вину.
   Человек с трубкой выдохнул струю ароматного дыма и признался себе, что потомки пока переигрывают его по всему полю. И решил временно отдать им инициативу, что бы выиграть потом.
   - Василий подружился с ними? Но сын мой ещё молод и горячая кавказская кровь кипит в нём. Надо уберечь его от опрометчивых ошибок, пока не повзрослел!
   - Для этого мне нужно особое разрешение.
   Человек с трубкой посмотрел на глаза Лаврентия, увидел, что зрачки там не прыгают со стороны в сторону и ещё раз удостоверился в его теперешней преданности.
   - 'То, что ты меня отравил в далёком будущем ещё ничего не значит'. - подумал он. - 'Ты то же знаешь об этом, потому в ближайшее время будешь особенно услужливым. А пока подождём!'
   Берия понял его взгляд правильно и отрапортовал.
   - Все они договорились отпраздновать такое историческое событие на 'Астории'. Я предлагаю не препятствовать им в этом, но некоторых слишком несознательных юношей удержать от такого соблазна. Мало ли чего там случится?
   Человек с трубкой согласился с доводами и разрешил отправить сына за город на несколько дней.
   - Какие новости из Украины? Как там Кукурузник поживает?
   - Плачет и твердит, что его оклеветали. Только ситуацию в Киеве держит крепко и отказывается приезжать в Москву. И у нас появились сведения, что некоторые перенесенцы уже давно поддерживают с ним связь. Даже защиту обещают. Поэтому, я уже послал за ним своих лучших людей.
   Человек с трубкой задумался. Почти все посланцы к нему из будущего сначала появлялись в приграничных районах. Они сразу начинали там требовать встречи лично с ним или с ближайшим высоким начальником. Сперва их просто отстреливали, но потом ситуация вышла из под контроля. Любая принесённая ими мелочь прямо кричала о размере Катастрофы и вскоре все более-менее умные начальники на местах начали делать свои выводы. Таких людей теперь стало слишком много и решить проблему простой зачисткой стало не возможно. Человеку с трубкой уже доложили, какой переполох поднялся в первые часы беды, когда они заглушили переговоры МИДа с коллегами из Германии и потребовали встречи с ним. Сколько дров тогда наломали обезумевшие от такой нахальности служащие, сколько голов слетело с плеч, пока все не поняли, что это только начало кошмара. Информация о будущем, как средневековая чума, шла из Запада и поражала любого встретившегося с ней человека. И самые страшное было в том, что отгородиться от ней становилось всё труднее.
   - Что там с этими монархистами из Кёнигсберга?
   Человек с трубкой помнил об этом инциденте, когда в Москву прилетела первая делегация от туда. И какой переполох поднялся на местном аэродроме, когда из спустившегося там самолёта незнакомой конструкции вышли несколько мужиков в военной форме. Капитан Саакашвили сразу, как только увидел их царские опознавательные знаки и выслушал их речи о возрождении России, разгадал их вражескую сущность. Арестовав их он доказал свою преданность национальным идеалам Союза Советских Социалистических Республик даже не зная, что всё рассказанное ими в подвалах Любянки не понравится никому из Верховного совета партии.
   - Всё ещё требуют встречи с вами.
   - Слишком много таких требующих в последнее время появилось. Слишком много. Лаврентий, надо как-то решить этот вопрос.
   - По имеющимся данным среди них прячутся люди хотящие отомстить вам.
   Человек с трубкой постарался остаться спокойным. Он и так всегда избегал встреч с незнакомыми людьми, а тут такая, непонятная ему угроза.
   - Вот, вот. А ещё и эти страны-лимитрофы. Я уже сожалею, что разрешил им появиться здесь по дипломатическим каналам.
   - Но поступать иначе было нельзя. Как мы ещё можем изучить их технику и возможности. Ведь наша разведывательная сеть там исчезла. Только обменявшись послами с дипломатическими представительствами в этих странах мы можем её восстановить. Я предлагаю согласиться и с их просьбой прислать представителей остальных республик. Так мы сможем ещё больше расширить наши возможности.
   Человек с трубкой и сам думал об таком решении, но решил, что спешка в таких случаях только повредит главному делу. Он приказал найти нужных людей и их подготовить.
   - Это всё, - сказал он на прощание и приготовился к встрече с остальными членами совета.
   Берия собрал свои бумаги и удалился. Человек с трубкой задумался. Он чувствовал, что нарком внутренних дел делится с ним не всей информацией о происходящем и решил подстраховаться. Он взял телефон и попросил соединить его с товарищем Меркуловым. Отдав ему пару распоряжении, он сел в своё кресло и разрешил зайти остальным членам совета.
   Все заняли свои места и в комнате на некоторое время воцарилась тишина.
   - Товарищ Молотов, - человек с трубкой решил начать с него. - Доложите, что у вас нового.
   - Гитлер в бешенстве. Он требует по скорей открыть второй фронт.
   - А что думает об этом товарищ Ворошилов?
   - Мы готовы, - народный комиссар обороны СССР сделал продолжительную паузу и только потом продолжил. - Но в сложившейся ситуации лучше пока подождать. Мы ещё слишком мало знаем об новом противнике. А тот факт, что они легко разбомбили рейхстаг и потопили половину немецкого флота, говорит о очень многом. А также это их чудесное оружие, которым они угрожают немцам. Атомная бомба. Что она из себя представляет?
   В зале вновь воцарилась тишина. Человек с трубкой знал, что уже весь мир облетела новость об этом авиа налёте, где погиб один из соратников Гитлера Гимлер и ещё многие из руководства Германии. Повторения такого, но уже на его столицу он совсем не хотел.
   - Я думаю, что товарищ Ворошилов прав! - он принял решение. - Мы ещё подождём и посмотрим, как развиваются события.
  
  
   Пабраде. Приют политических беженцев. Четвёртый день после Катастрофы. Утро.
  
  
   - Пани начальник, у вас удивительно добрые глаза. А сердце у вас прямо золотое. Но мне добрая пани на входе говорила, что я должен у вас просить политического убежища? Почему вы не соглашаетесь?
   - Что значить слова, что я попадаю в категорию беженцев от войны? А между ними разница большая?
   - Вы совершенно правы. Поляки соседи добрые, хотя и с причудами. А вот немцы - плохие! Особенно их Гитлер и гестапо. Как их ещё земля носит? Ну скажите мне на милость, зачем им было надо бомбить мою сапожную мастерскую? Это же не штаб войсковый, а сапожная мастерская?
   - Да, я сапожник. Да я вам памятью моей матери клянусь! Сапожная мастерская Мойши Перельмана славилась на всю Варшаву. Да сам Адам Черняков хвалил мою продукцию. А это удивительный человек, между прочем. Сам президент Мосцийский к нему за советом ходит. А о нём вы наверно уже слышали?
   - Пани начальник, вы спрашиваете, как я узнал о вашем приюте? Да вся Варшава уже о нём знает. А мне сказала пани Сара, у неё швейная мастерская на углу Мясной. А ей сказал пан Фима. У него велосипедные мастерские на улице круля Ягеллы. А он о вас услышал по своему радио. Пани начальник, у вас такое добрые глаза. А сердце прямо золотое!
   - Это пока ничего, что вы простой секретарь? С вашими умениями, вы скоро президентом вашего государства станете. Я буду за вас молиться. И за вашего мужа и детей то-же!
   - Как это - ваш муж объелся груш? Это наверно шутка такая. Так его то-же Катастрофа увела. Пани начальник не плачьте! Такие добрые глаза не должны грустить. У меня в Вильно то-же куча родственников жила! Что с ними случилось? Никто не знает!
   - Хорошо, я расскажу вам о своей семье! Они не знают русского языка, я за них отвечу. А литовский они обещают выучить уже через месяц. Я вам светлой памятью моей матери клянусь.
   - Этот маленький мальчик восемнадцати лет мой внук. То-же Мойсей Перельман. Я так надеюсь, что он пойдёт по следам своего отца и станет хорошим адвокатом, но мальчик любит играть на скрипке. А у кого в вашем городе ему можно брать уроки? У вас нет оркестра? Это очень плохо? То есть хорошо. То есть плохо. Ой, простите старого человека.
   - Этим близняшкам, его сёстрам - лет тринадцать. Они прекрасные швеи. Вот у вас пиджак не по размеру, они вам мигом всё поправить. Поверьте старику Перельману, мы вам всё сделаем бесплатно. А у кого здесь нитки и ткань можно купить? И что это за материал такой? Я никогда в жизни такого не видел. А можно потрогать? А где этот магазин находится?
   - Тот милый херувимчик, сын моего среднего. Ицхак Перельман шестьнадцать лет. Он мечтает стать адвокатом. А кто им не мечтает стать? Адвокаты уважаемые люди. Мы сапожники тоже, но адвокаты намного больше. Как это ему придётся ещё учиться? Уверяю вас, он будет говорить и писать на вашем языке уже через месяц. На редкость талантливый человек. Вот и я с вами согласен. Пани начальник, у вас золотое сердце! А можно ему имя на литовский манер переделать? И душа ваша такая золотая. Его отец воюет. Как только его мастерскую разбомбили, так тут же вступил в войско польское. Сейчас с моим старшим в Брестском ополчении находится.
   - А их невесты в коридоре дожидаются. За младшенькими присматривают. Не ужели и они вам нужны? Так их же около двадцати с моей мамой.
   - Вы меня не правильно поняли. Я всегда помню о своей маме! И её очень люблю. Просто мы две сутки шли к вам пешком и она очень устала. Хорошо, что нашлись добрые люди, подвезли нас на большом жёлтом автобусе. Так это был школьный автобус? Если у вас такие прекрасные автобусы, то какие у вас должны быть школы? Так нам не соврали? Мои внуки будут учиться в них? Уверяю вас, они будут самыми прилежными учениками. А как наш раби обрадуется!
   - Нет, его пока нет с нами. Но как только я узнал что в вашем городе нету раввина, я сразу отправил ему телеграмму? Как это, у вас нет телеграфа? А почта есть? Один добрый человек взял наши деньги и обещал послать за нас телеграмму. Маленький, смуглый. Сказал, что его зовут Пакистанцем. Да, в тёмной кепке. Так это не фамилия, а национальность? Я не знал, что существует такое государство - Пакистан! Я сам разберусь с ним! Ведь мусульмане и евреи чтят одних святых! Как это - лучше не надо? Конечно, я буду соблюдать все законы Литовской Республики.!
   - Так эти бумажки мы должны заполнить сами и принести вам до вечера. До шестнадцати часов. Мы всё сделаем. А теперь куда нам надо идти? Спасибо. У вас удивительно добрые глаза, а сердце прямо золотое!
   - А я сюда попал? Пан начальник, мы бедные, потерявшие всё беженцы от войны! Нам сказали, что вы можете помочь нам с ночлежкой на некоторое время? Ой, спасибо. У вас такое доброе сердце. А лицо такое милое, что моя Сара прямо краснеет смотря на вас. А она порядочная девушка. А у вас неженатый брат ест? Извините, если обидел?
   - Так нас не обманули? Нам дадут ночлежку? А потом и собственную квартиру? Пан начальник, мы не ожидали от вас такой милости. Понимаю! Законов надо придерживаться. Особенно такой богом избранной страны, как ваша, где нас, бедных евреев не гонят, а привечают тем более!
   - Спасибо, пан начальник. Вы прекрасный человек. И такой порядочный.
   - Мойша, быстрее выясни, как тут можно переслать телеграмму моему брату. Пусть поскорей приезжает сюда. Эта страна прекрасна! А ещё, тут почти нет евреев!
  
  
  
  Эстония. Петсаримаа. Четвёртый день после Катастрофы. Двенадцать часов дня.
  
  
   Прода будет
  
  
   Где то в Литве. Четвёртый день после Катастрофы. 16.00 местного времени
  
   Габия почистила картофелину и бросила её в большой чугунный котёл.
   - Новости с линии фронта. - трындело радио. - Немецкие части с большими потерями но всё - же отбили атаку на Аленштейн. Войска Калининградского военного округа заняли оборону рядом с городом.
   - Это они специально так делают, - заметил Лукас подбирая новою картофелину.
   - Что специально? - спросила Агне.
   - Как только немцы начинают бузить в Польше, они громко заявляют о своём намерении занять очередной большой город фашистов и те бросают все свои силы на его спасение. А там уже наша современная техника делает из них мясной фарш.
   - Не надо так о еде, - мама ударила ботаника ложкой по голове. - Не надо!
   Габия посмотрела на мясорубку, представила, как в неё затаскивает человека и прямо сотряслась из-за отвращения. Но Лукас в последние дни прочитал очень много книг о войне, постоянно сидел в чатах и среди них считался спецом по этой части.
   - Варшава. В районе Пултуска польские части под руководством бригадного генерала Эмиля Круковича-Пжедемирского разгромили танковый корпус генерала Гудериана.
   - Там наши отметились, а не поляки, - заметил Лукас. - В чатах говорят о вертолётах.
   - Калининград. Президент Цуканов огласил возвание ко патриотам России в мире, где говорится о предательстве национальных интересов Сталиным. Также он объявил, что все беженцы из Советского Союза оказавшиеся на территории Балтийской Республики получают статус и права гражданина его страны .
   - Калининград. Визит великого князя Владимира Кириловича Романова происходит в торжественной обстановке.
   - Братислава. Премьер - министр Войтех Тука подал в отставку. Президент Иозеф Тисо попросил сформировать новое правительство бывшего министра иностранных дел Фердинанда Дюрчанского.
   Габия заметила, выковернула глзок из корто
   - Париж. Произошли столкновения между полицией и бастующими рабочими военных заводов Рено. Были человеческие жертвы.
   В кухню с огромным мешком зашёл дядя Арунас. Он присел около печки и начал аккуратно из него на землю перекладывать дрова.
   - Хуже, чем в блокаду, - заворчал он.
   После Катастрофы правительство решило в маленькие города и сёла подавать газ только прямо на котельные. И сразу предупредило, что вода осенью будет подаваться не совсем горячей и только в намеченные часы. То же самое было и с электричеством. В больших городах запретили использование домашних холодильников и ещё некоторых кухонных приборов. И наоборот, в маленьких разрешили их до середины Октября. Следили за этим строго, проверяя силами дружинников и добровольцев. В школах закрыли компьютерные классы, в фирмах руководство предупредило своих сотрудников, что будет изымать из зарплаты за перерасход электроэнергии.
   Габия, как и многие другие, не понимала этих новых законов и запретов, но молчала. Ведь страна по всеобщему мнению стояла перед порогом ещё одной Катастрофы.
   - Производство разнокалиберных пуль в Гирайте достигла намеченного уровня в полтора миллиона в месяц. Руководство компании сообщает, что в в её планах утроение производств, но ей не хватает цветных металов. Комитет национального спасения при президенте страны просит сознательных граждан сдавать не нужные им изделия из цветных металлов в пункты приёма.
   - У нас дома некоторые дверные ручки из меди! - вспомнила Габия.
   - Так пусть такими и останутся, - перебил её дядя Арунас. - Это разводка для лохов. По моим данным шведы могут нам поставлять высококачественную медь, никель и всё другое сотнями тон. Осталось только договориться о цене.
   - Председатель Литовского банка Вытас Василяускас опроверг слухи о том, что скупка американских долларов, английских фунтов стерлингов и другой иностранной валюты прекращена. Государство не может оставить в беде своих граждан, потому компенсацию, раньше или позже выплатят всем.
   - Да, - вновь скривился дядя Арунас. - А вот эта афера воняет гениальностью. Интересно, кто её придумал?
   - Это ты о чём? - спросила мама.
   - О том, что наверху всё нашли выход, что делать с этой кучей бумаги на руках простого населения!
   Дядя Арунас забросил ещё одно полено в печь, помыл руки под, взял чайник в котором только-что закипела вода и разлил их по термосам.
   - Агне, - обратился он к подруге. - Сейчас очередь тёти Расуоле из двадцать второй квартиры. Отнеси их ей побыстрей.
   Габия не знала, кто первый додумался использовать для одновременной передачи большого количества горячей воды термосы. Но теперь на старой кухне почти постоянно горел огонь и на печке кипятился чайник. Простые люди сразу поняли, что скооперировавшись они смогут так помыться за раз всей семьёй в ванне или постирать одежду. Не обременяя так своё государство.
   Подруга аккуратно разложила термосы в рюкзаке, закинула его на плечи и убежала.
   -Ты, не закончил? - напомнила своему брату мама.
   Дядя Арунас сел на стул, открыл бутылку пива и потёр своё больное колено.
   - Мне сразу показалось странным, что правительство так забеспокоилось о нашем благополучии в этом плане. Почему именно иностранная валюта. Понимаю - евро и рубли. Первыми можно рассчитаться в Эстонии и вообще наш литас привязан к нему. С рублями то-же проблем не вижу. Но почему именно доллары и шведские, да норвежские кроны? Ведь всунуть эти теперешние купюры кому-то в этих странах не выйдет! Сразу полицию или что у них там вызовут. Не тот дизайн и бумага не та. Поделками обзовут.
   - Об этом все говорят уже с первых дней переноса, - заметила мама. - Так где здесь подвох?
   - Именно говорят! И большинство с этим заранее согласилось. Ведь у нас в ходу основном евро, а не доллары. Они котировались только в Калининграде и в России. И если было у кого-то из простых людей пара тысяч, то он смирился с такой потерей. Ведь с Катастрофой и не такие беды пришли. Ещё меня заинтересовала внезапно появившийся забота о такой мелочи у правительства. И это усиленное распространение слуха, что банки совсем отказываются принимать их. И тут такой подарок. Кто-то всё же решил скупить их выше цены бумаги. А это означает только одно. Он нашёл, где их применить?
   - Это как? - не выдержала Габия.
   - Всё просто, - ответил дядя покручивая ручку. - Банкиры! Это у них в запасниках лежит миллионы, это они сразу могут найти общий язык со своими коллегами в остальном мире. И я думаю, что они договорились и теперь наши доллары вновь обрели свою стоимость.
   - Ничего не понимаю, - сказала мама. - Я же бухгалтер и в экономике шарю достаточно. Почему Америка решила скупить эти бумажки?
   - Хорошо, я тебе объясню простыми словами. Например у меня в магазине стоит с десяток клозетов. Новеньких, беленьких и сияющих. Теперь мы предлагаем их купцу, у которого склад с тысячами тех-же клозетов, но их качество на много хуже нашего. Как он поступит?
   - Возьмёт и обрадуется, - сказала мама. - Но при чём тут валюта?
   - А с валютой так-же! Мы же ему не предлагаем купить другой склад. Мы ему только продукт лучшего качества и в малом числе предлагаем.
   - Всё равно ничего не понимаю, - мама забрала из тазика уже перемолотую в пюре массу варёной картошки и закинула её в пластмассовую ванну соседей Янкунасов. В ту самую, где раньше они мыли своего полугодовалого ребёнка.
   Дядя поправил тазик и начал дальше крутить ручку мясорубки.
   - А с денежными знаками так-же. То количество их, которое находятся в наших странах еле достигнет нескольких процентов всего оборота долларов в мире, потому оно явной угрозы для Америки не представляет. Но за-то у нас есть другая явная угроза для всего мира.
   - Ага, сейчас напугаем ежа голой жопой! - съязвила мама. - Да они нас если захотят сотрут в порошок.
   - Я то-же так думал. Сначала. А потом кто-то начал усиленно скупать доллары и я понял, что тот человек нашёл выход. И я могу только предположить какой.
   - Ну и какой?
   - Несколько лет тому назад у нас поймали банду фальшивомонетчиков. Они делали прекрасные копии евро банкнотов. А теперь подумаем. Техника и умельцы то никуда не пропали. И если они могли скопировать денежные знаки двадцать первого века, то современные доллары, рейхсмарки или рубли они будут печатать на простом принтере. Если уже этого не делают? И тут наши банкиры приходят к правительствам этих стран со встречным предложением. Мол, давайте играть по честному. Мы прикручиваем гайки у себя, а вы признаёте валюту будущего, как свою.
   - В магазинах вчера изъяли все краски для принтеров, - заметил Лукас ставя на плиту очередной чайник. - В чатах такая ругань стояла, только скоро кончилась.
   - Краски, это теперь такой стратегический товар, что простому человеку о нём надо забыть, - заметил дядя. - Что ещё раз доказывает возможную правдивость моей теории. Так вот! Когда банкиры всех стран поймут, что их денежные знаки может делать простой школьник из наших стран на домашнем принтере, но есть возможности избежать этого, они согласятся на любые уступки.
   - Но они могут просто выкупить всю теперешнею валюту по своей цене и уничтожить, - заметила мама.
   - А оно нам, то есть им, надо? - ехидно ухмыльнулся дядя. - В ближайшие пять - десять лет именно наши банкноты будут гарантом качества и надёжности. Думаю, что даже станет верхом приличия расплачиваться ими на самом верху или во время крупных сделок. А сейчас перейдём к главному вопросу. Какая теперешняя цена этих двух сот долларов, что хранится в твоём загашнике?
   - Ты о чём?
   - Что ты купишь за эти двести долларов сейчас в Литве и что ты купишь за них теперь в Америке?
   - А что можно купить за четыреста тридцать? - мама стала какой то дёрганной.
   - Думаю, что цистерну бензина. Он там у них двадцать пять центов за литр стоит, - посчитал в уме Лукас.
   - Молодец! - поблагодарил парня дядя. - Далеко пойдёшь. Я ещё, что можно купить в Америке за такие деньги, подскажешь?
   Парень посмотрел на Габию и покраснел. Дядя Арунас увидел, что котёл уже наполнился почищенной картошкой, взял его, слил от туда воду и налил новой.
   - Габия, спасибо за помощь! Как мы и договорились, теперь ты свободна до вечера и можешь идти с Лукасом на верх, посидеть в чатах или чем вы там будете заниматься.
   Девушка окинула взглядом одноклассника и скривила носик. Ведь дядя рассказывал такие интересные вещи.
   - А можно, я ещё здесь останусь.
   - Но ты же помнишь наш уговор. В кухни не место для праздношатающихся.
   - Я помогу стереть картошку!
   Мама согласилась и скоро для Габии нашлось другое задание. Она отмывала каждую картофелину и подавала её Лукасу. Тот её осматривал и, если считал слишком большой, разрезал пополам и подавал дяде Арунасу.
   - А помнишь, как мы их в детстве с этим мучились? - усмехнувшись, спросил он маму, опуская картофелину в кухонный комбайн.
   - Ага. Все пальцы от ручной тёрки в крови были.
   Картошку из большого котла переработали в пюре за четверть часа. В это-же время вернулась и Агне с тётей Расуолей. Они занесли железное ведро, покрытое целлофановой плёнкой.
   - Уфф, - выдохнула последняя. - Как и обещала. Паштет по рецепту моей матери. Печень отваренная и перемолотая, перемешана с фаршем из свинины.
   Мама сняла резиновые перчатки и, стараясь не испачкать тётю Расуолю, обняла её.
   - А сейчас в нашей студии встретятся два непримиримых оппонента, - политические обозреватели Леонидас Донскис и Юстас Палецкис, - скромно напомнил о своём существовании радио приёмник.
   - Тема нашей сегодняшней беседы, - отношения со Сталинским Союзом и Нацисткой Германией.
   Габия помнила, что мама и тётя Ядвига поссорились, как раз перед отъездом в Лондон папы. И догадывалась, почему это произошло. Но никак не могла понять, почему они после Катастрофы так сдружились.
   - Надеюсь, ты там не наложила испорченных продуктов? - спросила мама.
   - Да, что ты обо мне думаешь? - чуть не расплакалась тётя Расуоле. - Лично на вкус и нюх проверяла.
   - Не верю! Наверно скупила всю не выброшенную на помойку тухлятину и теперь меняешь её на карточки для бензина?
   - Я не хитрю при еде, которую буду сама есть! Попробуй сама.
   Мама взяла пару крупинок.
   - Лук жаренный, соли немножко многовато, но перца достаточно. Сколько яиц вложила?
   - По два на половину килограмма.
   - Не верю!
   - Богом клянусь!
   - Да если-бы? Но хорошо! Фарш подождёт, а пока помогите помыть посуду.
   Тётя Расуоле с Агне собрали все свободные кастрюли и тазики и начали их отмывать. Габия ещё никогда не видела такого бардака в кухне, но смирилась. Ведь ей с мамой в первые пришлось готовить для стольких гостей сразу. Девушка платком протёрла пот на лбу и решила почистить сваренную ещё утром картошку от шелухи.
   В кухню забежала дочка соседей Римкусов.
   - В украинском посольстве прошла встреча местной общины со Степаном Бандерой. Наш корреспондент..., - голос из радио казался таким одиноким.
   - Мама спросила, ей уже приступить к подготовке соуса иле ещё подождать? - выпалила малютка.
   - Скажи ей, что пока рано! - ответила мама. - Пусть просто приготовит сметану, лук, грибы и всё остальное. А мясо и сало пусть разрежет на мелкие кусочки и начнёт жарить на медленном огне, только когда увидит мужиков в нашем дворе. Тогда и мы присоединимся.
   Малышка оповестила всю округу, что поняла и побежала домой. Мама забрала из кухонного шкафа недавно купленный носок из новых материалов, промыла его и вручила его дяде Арунасу.
   - А раньше мы пюре отжимали через сложенную в два раза марлю! - грустно заметил он.
   - Раньше, это было раньше! - прошипела мама. - У нас на дворе пока двадцать первый век! И марлю здесь уже давно перестали выпускать!
   Габия заметила, что во время их разговора из колонок радио приёмника звучала патриотичная песенка о суровой доле мужиков во время армейской службы. Дядя потёр своё колено и поковылял в угол, где стояла большая бадья. Он послушно позволил маме набросить в чулок массу тёртой картошки и начал его скручивать.
   - А мы снова вернёмся к нашему диспуту, - напомнил о своём существовании радиоприёмник. - Звонок в поддержку одного или другого оппонента стоит всего семьдесят пять центов. Подержите их!
   - Ага! Разбежался! - ответил дядя на просьбу матери не выжимать пюре до сушняка.
   Он аккуратно прокрутил носок несколько раз, дождался пока весь сок стечёт в огромное блюдо и вывалил остатки пюре в бадью. Потом потрогал её указательным пальцем и победно улыбнулся.
   - Самое то! Не слишком сухое и не слишком влажное.
   - Мы не в коем случае не должны показаться слабаками Сталину! - напомнил о своём существовании радиоприемник.
   Мама начала перемешивать пюре варёной картошки с тёртой. Габия знала, что она обычно это делает держась принципа один к двумя, что бы цепелины выглядели более мягкими.
   - Папа вернулся! - в кухню ворвался братик. - Со своими солдатами.
   Мама сразу забегала, как дёрганная. Она то решала помыть-ли ей руки, то, просто оттирала их в грязное полотенце, не решаясь помешать наливающей воду в большую кастрюлю маме Лукаса. Наконец, вслед за Габией, она выбежала во двор.
   Отчим выглядел уставшим, но даже перепачканная грязью военная одежда не скрывала его весёлого настроения. Он осторожно обнял маму за таллию, приподнял и поцеловал в щёку.
   - Готов-ли для нас ужин, хозяйка? - спросил он громким басом.
   - Куда с грязными ручками ? - мама покраснела и оттолкнула отчима. - Капитан, вы подаёте плохой пример своим подчинённым. Сначала помойтесь, а только потом к столу подходите.
   - А баньку истопили?
   - И баньку истопили, и смежную одежду уже всем из дому принесли. Лучше расскажи , как там учения?
   Двор наполнился людьми. Узнав, что мужики вернулись, сюда сразу прибежали их жёны, матери или дети. Габия тем временем пожирала глазами бывшего капитана школьной команды по баскетболу. Среди других ополченцев он выглядел тощим и слабым, но это же были старики по двадцать или тридцать лет. Девушка уже представила, как её герой будет подбивать русские или немецкие танки, когда парня увёл сержант.
   - Ополченец Калнетис, - прокричал он. - Вы не на дискотеке! У вас сорок пять секунд, что бы очутиться в предбаннике, раздеться и выпить глоток пива! Приказ поняли?
   Габии показалось. Нет. Она была точно уверенна, что парень, перед тем как убежать, наградил её взглядом полным любви и обещании вернуться, как тот-же сержант обратился уже к ней.
   - Дети, - Габия только сейчас заметила, что рядом с ней стоят Агне с Лукасом. - Не беспокойтесь! Ваш друг пока молод и слишком горячий, но мы за ним присмотрим.
   - Он не мой друг! - выпалила с горяча Габия и по своим горячим ушам почувствовала, что спалилась.
   - Он из нашей школы. - заступилась за неё Агне. - Капитан баскетбольной команды.
   - Ну, если он из нашей школы, - говоривший с ней солдат нечаянно повернул голову в направлении того здания и Габия вспомнила, что все ополченцы из отделения её отчима живут рядом с ней. И ни в какую другую школу они ходить не могли.
   - А тут ещё и баскетбол? - с улыбкой продолжил сержант. - Так мы за ним неприменимо присмотрим. А ещё чего пожелают молодые красавицы?
   Габия вдруг вспомнила, что у неё есть неотложные дела в кухни и потащила туда Агню. Дела и вправду были неотложные. Оба больших котла с водой уже начали кипеть, а самих цепелинов было ещё слишком мало. За-то в кухне появилось ещё парочка смутно знакомых девушке тёток и теперь там разгорелся не шуточный спор.
   - Я же вам говорил! - кричал на одну из них дядя Арунас. - Ваши грибы понадобятся нам через несколько недель, когда халявные мясные и молочные продукты закончатся. А пока маринуйте, солите или что ещё там с ними делайте, но не предлагайте мне их для фарша уже сейчас! У нас нет возможности приготовить отдельно шестёрку цепелинов.
   - Но вы-же сами пригласили их на сегодняшний ужин? - оправдывалась соседка. - А им, как мусульманам, закон запрещает есть свинину.
   - Женщина, - потирая своё больное колено, ещё больше разъярился дядя. - С твоими узбеками я разберусь сам! Я на них достаточно во время службы насмотрелся и знаю их нравы.
   - Но это не узбеки, это казахи - попыталась возразить соседка.
   - А какая теперь разница! Я их пригласил в гости, я за них и отвечаю!
   - Арунас, уймись! - тётя Эдита положила руку на плечо дяди. - Аушра, твои гости могут приходить сюда спокойно. Ведь кушать цепелины с творогом им закон не запрещает?
   Соседка поглядела на пластмассовый коробок с варёными грибами и загрустила.
   - Я с самого утра весь лес исходила. Грибов мало и постояльцы не хотят их ест. Бояться отравы. Думала, хоть так их ими угостить.
   - Женщина, - устало сказал дядя. - Сходи к Римкусам. Твои грибы им пригодятся для соуса.
   Габия дождалась, пока женщина ушла и тихо обратился к нему.
   - Дядя Арунас, вы говорили, что советские рубли можно спокойно копировать на принтере? А если на нашем? Я как раз краски перед новым школьным годом поменяла.
   Старший брат её матери улыбнулся и подмигнул.
   - А что? Хорошая идея! Так мы все сразу станем богатыми! Только одна проблема.
   - Какая?
   - Тебя скоро вычислят и повесят. Или нет. Сначала постригут на лысо!
   Габия испуганно схватилась за свою косу.
   - Это почему?
   - Фальшивомонетчицам во все времена отрубали головы большим топором. А длинные и шелковистые волосы мешают кату. Потому их перед казнью и стригут на лысо.
   Габия поняла, что дядя шутит и уже хотела уйти, когда тот схватил её за плечо и тихо сказал в ухо.
   - О своём принтере никому не рассказывай. У меня появилась пара идей, как разбогатеть и без подделок денежных знаков Советов или Америки.
   Девушка посмотрела в умные глаза дяди и по заговорщически кивнула. Она считала себя мудрой и расчётливой женщиной и знала, что дядя в их семье слыл гением финансов. До того, как его жена убежала в Лондон к своему африканскому любовнику. И отсудила половину имущества на содержание её и детей. Но после Катастрофы дядя перестал пить и теперь по финансовой части девушка всегда советовалась с ним.
   - Стокгольм, - женский голос из радио колонок передавал очередные новости. - Королевслая семья устроила бал-банкет по случаю прибытия новых послов Литвы, Латвии и Эстонии.
   - Габия, - обратилась к девушке тётя Эдита. - Перестань мешаться под ногами. Вынеси лучше картофельный сок и вылей в гумусную яму.
   Девушка с подругой взяли свои ведёрки и и начали переливать туда жидкость из бадьи. Она видела, что оставшийся на её дне крахмал женщины тут-же перемешивают с массой картошки и делают из неё толстые блины. Во внутрь которых кладут кулички из паштета или творога, сворачивают, склеивают края и аккуратно, по часовой стрелке, опускают в кипящую воду.
   Когда ведро почти наполнилось, Габия потащила его во двор. Раньше она просто выливала эту жидкость в туалет, но в последнее время родители стали слишком беспокоиться о будущей весне и о том, что они посеют на месте теперешней лужайки. И в яму для гумуса теперь бросали все отходы.
   Во дворе соседские женщины накрывали стол. Габия вспомнила, что даже во время свадьбы с отчимом не было столько гостей и начала их подсчитывать.
   Отчиму в отделение назначили дюжину ополченцев. Их пока заново обучали стрелять, бегать по лесистым дорогам, окапываться и подбивать вражеские танки. Таких групп в городке было только десять, хотя добровольцы ломились табунами. Но для остальных у государства не хватало оружия и обмундирования. Потому и отбор проходили только самые лучшие. Габия знала, что не прошедшие третьего экзамена добровольцы, вроде капитана баскетбольной команды из её школы, участвуют в учениях вместе с остальными, но оружие им пока не выдаётся. Девушка посчитала и родственников ополченцев, которые помогали им каждый по своему. Их вместе с детьми обещало сегодня придти около сорока. И ещё гости тёти Аушры, застигнутые переносом на чужбине и временно живущие на содержании их маленькой общины.
   Габия подумала, что посуду придётся мыть ещё половину ночи, грустно вздохнула и потащила вёдра в кухню. Пока цепелины варились, она помогла женщинам разложить вилки и ложки на огромном столе и рассадить за другим, по меньше, пришедших соседских детей. Последние дружно галдели, но не всегда хотели слушать её приказов. Габия, на правах хозяйки дома, заметив, что взрослые не смотрят в их сторону, наградила подзатыльниками двух самых непоседливых и быстро навела порядок.
   - Молчать! - накричала она на остальных. - Не будете слушаться, придут русские и увезут вас в Сибирь.
   Дети стихли и послушно дождались пока им подадут тарелки с едой. Каждому досталось по одному цепелину с творогом, которые хотели добавки, получили и с паштетом. Всё это заливалось соусом из сметаны, жаренных кусочков сала и лука и отварки из под цепелинов для большей массы. В напиток все получили компот из яблок и слив и Габия в один момент поняла, что ещё никогда в жизни она не ела так вкусно.
  
   *Национальная еда литовской кухни. Рецепт их приготовления дан в отрывке.
  
  
  Пинск. 04 Сентября 1939 года. Вечер.
  
  
   Огромный зал коллегиума иезуитов застыл в тишине. Пан Юзеф Мозжецкий, в силу своей нервной болезни страдающий нескончаемой икотой, прикрыл свой рот и нос шалью, показывая свою готовность не мешать другим и слушать. Раби Саломон Глик нервно дёргал себя за бороду. Пастор адвентистов Адам Городецкий привычно ковырялся в носу. Директор школы Давид Альпер смотрел на него, не скрывая своего удивления.
   - Как я их всех ненавижу! - Юдель Кот осмотрел собравшихся и вытер кончик носа.
   Его партийная ячейка уже несколько дней перестала следовать приказам из Москвы и погрязла в ненужных спорах. Некоторые из самых горячих голов всё же записались в ополчение и ушли воевать с немцами. Других Юдель придержал, рассказав, что скоро власть панов закончится и их всех всё равно освободит товарищ Сталин. Но комсомольцы хотели воевать, только теперь не знали с кем?
   И это всё из-за Катастрофы. Конечно никто сначала её так не называл, но чем дальше, тем больше это слово начало выплывать заголовках газет и радио передач. И теперь весь мир стал следить не за войной между Польшей и Германией, а за новостями из Прибалтийского анклава, названного так с лёгкой руки репортёров. Юдель и его друзья из рабочей гвардии услышав, что скоро в город приедут представители Литвы с показом кино сразу решили сначала послушать их и уже потом обмозговать свои дальнейшие поступки. Известие, как легко поляки согласились с потерей Вильни комсомольцев насторожило, потому ошибок никто не хотел делать. Первую задачу, достать именные билеты в коллегиум билеты в коллегиум помог решить товарищ из подполья и Юдель с несколькими друзьями смог пробраться в зал. Для остальных организаторы вывесили радио трансляторы на центральной площади и огромная толпа, в которой были многие горожане и посланцы ближайших деревень застыла в ожидании.
   Гости опаздывали и собравшийся уже начали показывать недовольство, когда двери наконец открылись и в зал вбежал молодой парень.
   - Приехали! - громко объявил он и тут же выскочил назад.
   Двери открылись во второй раз и вошли несколько молодых, необычно одетых людей. Юдель сразу заметил их белозубые улыбки и уставший вид. Особенно его заинтересовала девушка штанах из незнакомой ткани.
   - Какое бесстыдство! - прошипел кто-то рядом.
   Юдель с ним согласился, но про себя решил, что ног красивее он ещё не видел.
   Гости принесли множество разных агрегатов и сразу начали их соединять с местной проводкой. Один из них, молодой высокий парен одетый во френч незнакомого пошива вошёл на трибуну и медленно хлопнул ладонями. Три раза.
   Юдель затаил дыхание.
   - Извините за наше опоздание! - сказал гость. - Нашу группу слишком долго задержали своими вопросами Брестские офицеры.
   Он налил себе в стакан воды из литровой бутылки сделанной не из стекла и представился.
   - Меня зовут Анжеем Костецким. Я студент четвёртого курса Польского университета в Вильно по менеджменту и социальному праву. Мои друзья, которые пока подсоединяют нашу аппаратуру к вашему источнику питания, такие же студенты решили приехать к вам, что бы поговорить о судьбах мира после Катастрофы. У вас есть к нам вопросы?
   - Конечно! - не сдержался Давид Альпер. - Так что же произошло с миром.
   - К сожалению, - гость изобразил явную беспомощность. - Мы сами не понимаем, что произошло. Одно ясно, Катастрофа перенесла нас в прошлое на семьдесят один год назад. Наши учёные считают, что что такое могло случиться только по воле...
   Парень помолчал таинственно, поднёс показательный палец в верх и тихо продолжил:
   - А нам теперь приходится только догадываться, что он хотел этим сказать! Но одно ясно. Он хотел вас предупредить, а нас остановить.
   Юдель усмехнулся, когда девушка в мужских штанах съязвила.
   - Анжей, он не предупреждал! Он просто решил переписать курсовую по времени.
   Девушка, подсоединила последние провода к местным кабелям, встала с колен и представилась публике.
   - Меня зовут Аушра Бастыте. Я студентка третьего курса Вильнюского Технического Университета имени Гедимина. Помогаю своим коллегам по зову сердца и ещё потому, что среди вас находится моя бабушка Гражина Черневская. Кстати, где она?
   Толпа расступилась и на трибуну вытолкнули маленькую девушку.
   - Чего вы хотите от моей дочери? - спросил державший её за руку кожевник Михась Черневский.
   - Прадед, бабушка, - налетевшая на них гостья расцеловала обоих и тут же начала тискать последнюю.
   - Бабушка, когда ты меня била по попе, я всегда твердила, что придёт и моё время, - она обняла малютку и расплакалась. - Бабушка, я так тебя люблю!
   Малышка смотрел ничего непонимающим взглядом, а зал начал тихо хихикать над щекотливой ситуацией. А когда Анжей Костецкий попросил Аушру закончить цирк и та ответила, что с детства мечтала пошлёпать бабушку по попе, он разразился громким хохотом. Единственной, кому не понравилась такая шутка, была сама девушка, со страхом смотрящая на незнакомую ей женщину.
   Вожак гостей прекратил бардак громким хлопаньем ладошей. Но когда он снова пожурил свою спутницу за не профессионализм, зал её защитил.
   - Пан, она наша, местная, а кто вы такой, пока не ясно? - крикнул кто-то и все одобрительно загудели.
   Парень не растерялся.
   - Я, как и все мы, ваш потомок. Только мои предки жили не в Пинске, а в Лиде. Там меня также привечали, как Аушру Бастите здесь. Но остаться у них я не смог, ведь городков в Восточных Кресах много, а нас мало. Рассказать о будущем нашего мира и уговорить вас не делать ошибок мы считаем своим долгом. Так вы хотите услышать, о том, что вас ждало, и чего вам надо избежать?
   Юдель, как и все в зале промолчал, решив сначала узнать, что произошло в их будущем, а только потом задать свои вопросы.
   Гость подождал некоторое время, включил свои приборы и на широком экране высветилось слово - 'Катынь'.
   - Я предупреждаю, многое, что вы услышите будет очень болезненным для вас, потому ещё раз повторяю! Хотите ли вы, узнать о своих ошибках?
   Зал долго молчал, пока не высказался директор школы Давид Альпер.
   - Знание всегда даётся через муки. Мы готовы выдержать это испытание.
   Гость поблагодарил его и показал на лежащею на столе маленькую папку с подключёнными к ней проводами.
   - В будущем это изобретение назовёт ноутбук. Несмотря, на свои размеры она может вместить несколько тысяч книг и кинофильмов. То есть своими размерам, он спокойно заменяет любую городскую библиотеку маленького городка. И это только один источник информации из будущего. Потому смотрите!
   Гость нажал пару кнопок и на экране показалась сводка из линии фронта. Где были показаны не только польские, но и немецкие армейские части и корпуса. Коротко рассказав о сложившейся ситуации на фронтах, при этом одним движением руки то расширяя изображение, то уменьшая и переводя уже на другой участок фронта, он предупредил всех.
   - Всё, что вы здесь видите, это последние сводки из штабов Литвы и Польши. Как будто ситуация желает лучшего, но обратите внимание. Теперь вы узнаете, как всё было в нашем мире!
   Картинка на экране изменилась на чёрно белую и все ужаснулись рассказу гостя. Ведь теперь на севере Польши не было сдерживающих немцев отрядов анклава из будущего и ситуация на фронте выглядела ещё более угрожающей и даже безнадёжной.
   - Как видите, наше появление намного улучшило положение дел. А после вчерашнего налёта на Берлин, когда наша авиация сравняла с землёй Рейхстаг и штаб квартиру нацисткой партии, когда погибли военные преступники Гимлер и Гейнрих, ситуация начала стабилизироваться.
   Зал добродушно загудел. Гость снова нажал на свои кнопки и изображение изменилось. Юдель узнал в новой карте родные места и сразу понял, что теперь пойдёт речь об долгожданном освобождении западной Белоруссии от польских панов. И сразу смекнул, что потомки знают слишком много, ведь над этим заданием Московских товарищей он со своей комсомольской ячейкой уже давно работал. Тут к гостью на трибуне присоединилось ещё несколько пришельцев и все замолчали. После минутного перерыва, когда тишина уже стала невыносимой, они хором выкрикнули.
   -Так вы хотите узнать о том, что с вами будет?
   Несколько женщин потеряло сознание, дети заплакали, мужчины стиснули покрепче кулаки, но никто не ответил. Юдель в очередной раз усмехнулся над трусостью мелких буржуа и, не долго поколебавшись, выкрикнул.
   - Я хочу!
   Гость присмотрелся к нему и спросил, как его зовут. Потом посмотрел на другую папку и кивнул головой.
   - Юдель Кот, тысяча девятьсот двадцать первого года рождения, вас пригласили сюда по нашей просьбе, потому после лекции прошу остаться.
   Ошеломлённые его успехом люди один за другим начали выкрикивать свои имена, но когда приезжие нескольким из них подряд угрюмо подтвердили, что в списках их нет, все снова затихли.
   Гость подождал ещё минуту и перешёл к другому вопросу.
   - В нашей реальности Польша боролась с немцами ещё две недели и уже фронт начал выравниваться, а Франция и Англия открыть второй фронт, когда ей в спину ударил союзник Гитлера - Сталин. Именно по этому мы и здесь.
   В другое время и в другом месте, Юдель бы обрадовался такой новости. Ведь он со своими товарищами уже давно работал над этим. Но что-то в взгляде гостя его насторожило и он сосредоточился.
   - В Бресте польские войска ещё отбивались от немцев, когда в страну обещая помощь зашли советы. И со сопротивлением было покончено. Тем более, что многие из простых людей в них видели меньшее зло, а иногда прямо и друзей. Да и сейчас некоторые из находящихся в зале так считают.
   Юдель затаил дыхание и уже начал боятся, что все начнут на него показывать пальцем, но зал молчал.
   - За годы независимой Польши, у многих из вас накопились обиды на своих работодателей, соседей или родственников. Поляки презирают евреев, евреи - поляков и все считают белорусов отсталыми. Правы ли мы?
   Неодобрительный гул прошёлся по залу, да опротестовать такое никто не решился.
   - Такое происходит всегда и во все времена, - продолжил гость. - Даже в будущем. Но мы хотим рассказать вам, что случится если вы решите, что у советов такие отношения разрешаются цивилизованно. Именно потому первую часть своего доклада мы назвали - 'Катынь'!
   И тут началось представление гостей. Один за другим они выходили к трибуне и рассказывали, что в их истории произошло в те дни, когда власть советов захватила Восточные Кресы. Как начались повальные аресты и грабежи более-менее состоятельных людей, как начали пропадать ночами люди, как всех силой загнали в колхозы и начался голод, как евреи спалили свои склады, что бы ничего советам не досталось. Они не только рассказывали, они подтверждали это видом документов на экране. Но по настоящему стало страшно, когда начали показывать кадры о расстрелах офицеров и интеллигентов в Минске, Харькове, Киеве и в Катыни. Видя и слыша такое женщины начали плакать и падать в обморок.
   Юдель не смог поверить в такое и запротестовал.
   - Да это всё ложь! Наша рабочая крестьянская власть не может быть такой!
   Люди отскочили от него, как от прокажённого. Но образовавшихся вокруг него круг не смутил комсомольца. Сомкнув руки на груди, приняв гордую осанку, он повторил.
   - Вы врёте! Такое не могло случиться!
   - Такое не случится, если вы не будете идти на смерть, как стадо баранов! - прокричала со сцены девушка в штанах. - И если ты не будешь будешь помогать советским оккупантам арестовывать не только поляков с белорусами, но и своих соплеменников. Ведь дети раби Саломона Глика и других выживут в Сибири и никогда не забудут, кто их отправлял туда зимой в вагонах для скота.
   Юдель испугался и попробовал бежать. Но его задержали и даже попробовали избивать, когда пришельцы попросили всех успокоиться.
   - Остановитесь! Мы не потому его позвали сюда, что бы убить. За свои грехи он тогда поплатился сполна. Нас более интересует другое. После того, что вы услышали, сколько из вас ещё хочет отсидеться по сторонам и не воспротивиться врагу?
   Зал молчал.
   Юдель встал, сплюнул кровью и рассмеялся.
   - Да эти буржуа всегда были трусами! И то, что нескольких из них расстреляли или выслали в Сибирь, пойдёт нам всем только на пользу. Скоро наступит наша власть и мы построим новый, справедливый мир.
   - Аз ох н вей! - тихо сказал раби. - Мы мирные люди и не хотим брать на себя ответственности за судьбы мира. Быть может ещё всё уладиться?
   - А нам, адвентистам Седьмого Дня, вообще запрещено брать оружие, - вступился за своих пастор Адам Городецкий.
   - Вы всё ещё хотите отсидеться по углам, - грустно сказал один из гостей по старше и Юдель сразу понял, кто руководил всеми агитаторами.
   - Да, теперь может быть всё произойдёт по другому. Только Советский Союз по прежнему стягивает войска к вашей границе и там по прежнему правит друг Гитлера, со своими азиатскими привычками. Войска нашего анклава существенно помогли Польше, но наши силы малы и мы пришли к вам из мирного будущего. И если среди вас не найдётся достаточно храбрых людей, что бы наполнить ряды ряды наших армии, скоро Германия со Советским Союзом поделят Польшу и захватят нас и оружие будущего. А тогда наступит кошмар для всей планеты. Потому я ещё раз вас спрашиваю, вы хотите узнать, что произошло, когда такое случилось в нашем времени?
   - Давай, говори! - смело выкрикнул Юдель. - Эти шемазлы всё равно промолчат.
   - Вы попросили, я расскажу, - грустно ответил предводитель гостей. - Вторая часть нашего доклада называется - 'Бронная гора'!
  
  *
  
   Юдель упёрся об прогнивший столб деревянного забора, вспомнил картины из будущего и попробовал облегчить желудок.
   - Это всё не может быть правдой, - твердил он себе, задаваясь вопросом почему его оставили на свободе.
   Он уже знал, что других парней из его комсомольской ячейки жандармы арестовали немедленно, как только пришельцы указали на них. Схватили даже нескольких друзей из Москвы, прятавшихся в подпольных квартирах до поры - до времени. Юдель знал, что им всем предложили выбор. Пойти в штрафные батальоны, составленные из изменников родины и попасть на Западный фронт или быть расстрелянными на месте.
   Для профилактики - так говорили прибывшие из будущего. С ним они провели отдельную беседу и сказали, что его ждёт другая судьба.
   В сопровождении охранников он дошёл до родной хаты и открыл двери. Мама его встретила заплаканными глазами и поцелуем в лоб. Сестра с младшим братом складывали свои вещи в большие рюкзаки и ругались с отцом.
   - Я не хочу быть ягнёнком на Песахе! Ведь у нас остался выбор! - кричала старшая, поддакивая брата и только тогда увидела Юделя.
   Она подошла к нему и обняла.
   - Брат, мы уже знаем о твоём выборе. Прими и наш.
   - Ты куда собралась?
   - Потомкам не хватает мед. сестёр и я решила помочь им. Пожалуйста, если всё пойдёт не так, помни! Девушки в Красном Кресте твоих врагов то-же ждут своих братьев или любимых. И я надеюсь, что мы встретимся около Стены Плача.
   Она с мамой ушла помогать брату улаживать свой рюкзак, когда парня обнял отец.
   - Прощай, Аба! - Юдель не нашёл других слов. - Извини, что не оправдал твоих надежд.
   - Это твой Галаха, - благословил папа. - Выдержи его до конца.
   Подошёл и младший брат.
   - Я ухожу на войну с немцами. Жду тебя после победы у Стены Плача.
   Юдель обнял его и простился. Но когда пришёл черёд матери, она плюнула ему в лицо и разорвала свою рубашку.
   - Уходи! - это было единственное и прощальное слово от неё.
   Юдель встал и поковылял долой. Окружившие его жандармы проводили его до железнодорожной станции, где толпились другие арестанты и разведчики Москвы. Всех их довезли до самой границы, высадили, построили по рядам и ещё раз рассказали о крахе коммунистических идей в будущем.
   А потом в перёд вышел сухощавы агитатор и спросил.
   - После всего услышанного, мы ещё раз вас предлагаем. Всем, кто хочет исправить свои прошлые ошибки, мы в последний раз рекомендуем записаться в добровольцы и пойти воевать с немцами. Остальных мы отправим к Советам.
   Сначала из рядов ссылаемых выбежал один арестант, потом другой и скоро Юдель понял, что в борьбе за светлое будущее нового мира изменники будут встречаться на каждом шагу. Оставшихся на месте жандармы построили в маленькую колону и повели к границе.
   - А у пришельцев из будущего всё же есть один изъян, - тихо сказал ему шагающий рядом арестант. - Они не хотят убивать противников. Надо доложить об этом товарищу Сталину.
   Юдель промолчал. Он ещё не был уверенным, что враги не расстреляют их по дороге из пулемётов и просто шёл, обливаясь потом от страха. Всё кончилось, когда их подвели к шлагбауму. Сопровождающий их пришелец сверился со списками и поимённо перегонял их в другую сторону границы.
   - Не забудь рассказать товарищам Павлову и Тимошенко всё, что ты здесь услышал! - весело подмигнул он на прощание Юделю.
   Комсомолец только криво усмехнулся. Он уже давно решил и даже поклялся, что вернётся домой и всем отомстит.
  
  Ленинград. 04.09.1939. Вечер.
  
   - Завтра ветер переменится! - Максим мурлыкал себе под носом, когда на проходной его остановили.
   - Товарищ Гроссман! - обратился к нему охранник. - К тебе жена приходила. Просила вернуться домой.
   - А куда, по вашему мнению я иду? - весело спросил Максим.
   - Конечно домой, - улыбнулся охранник. - А вы слышали, что в наш город приехала целая дивизия эстонских мотоциклистов? Они ещё себя рокерами называют. И раздают конфеты и игрушки для детей.
   По тому, как блестели у парня глаза и измазанным шоколадом краюшке губ, Максим сразу определил, что кто-то поделился с ним этими подарками.
   - Он придёт, он будет добрым ласковым! - напевал он покидая здание.
   Вечерний Ленинград охмурил его своим теплом. И хотя температура воздуха держалась в привычных рамках, ему захотелось расстегнуть гимнастёрку и вдохнуть полной грудью.
   - Это наши дети и внуки! - сказала одна пожилая дама своей соседке в трамвае. - Они обязаны помогать нам!
   - Не все дети бывают такими благодарными, - ответила ей другая. - Тем более, что я видела уже их мотоциклеты и одежду. Уверяю тебя! В будущем балом правит Сатана!
   - А вот мне они Мишку подарили! - прервала двух старух маленькая пигалица.
   Потому, как они обе сразу начали расхваливать мягкую, размером с ребёнком игрушку, Максим понял, что старушки являлись её бабушками. И не из простых. Явно из старых, заслуженных, как-то выживших в последнее время, но от этого ещё более осмелевших.
   - Сотни лет все ветры возвращаются, - нечаянно запел Максим. И слишком поздно спохватился, что сделал это во слух.
   - Но есть на свете ветер перемен! - внезапно поддержала его пигалица.
   - Дяденька, вы то-же слышали эту песню? И запомнили? А где?
   Максим сначала захотел укрыться от девушки и от цепких взглядов её бабушек, но заметил с каким добродушием на него смотрят пассажиры трамвая и ответил.
   - Я не имею права распространяться сведениями об моей работе, но мне теперь интересно? Это правда, что эти рокеры поехали к Мерецкову? И были им приняты как друзья?
   Старушки переглянулись. Они явно хотели скрыть какие-то свои тайны, как заговорил пассажир из левого ряда.
   - Были приняты по дипломатическому разряду? - разговорился мужик в замызганной одежде. - Сами перед ними ковёр расстилал. Когда они проехали по нему на своих мотоциклетах, чуть с горя не сгорели. Думали, что уже хана ковру. Но потом увидели, что кроме уличной пыли на них не упало ни капли бензина или масла. И вообще, - эти мотоциклеты настоящие произведения искусства.
   - Я видела, как на них они детей и девушек катали, - снова напомнила о своём существовании маленькая пигалица.
   - А мне они радиоприемник подарили, - похвастался мужик. - Работает без электричества.
   Для подтверждения своих слов он вытащил из сумки малую шкатулку и включил.
   - Верю я, ночь пройдёт, сгинет страх, - трамвай сразу заполнили звуки непривычной музыки. А чистый голос певицы продолжал. - Он пропоёт мне, новую песню о главном!
   - А что и вправду раздавали прямо так? - спросила одна из бабушек. - И где?
   - А там-же, - весело ответил мужик. - Мне интересно, как вы этого не заметил?
   Бабушка как-то стушевалась, трамвай остановился и вместо мужика в его заскочили молодые курсанты. Как не странно, у них в руках тоже оказался одна из этих маленьких радиол и публика вечернего трамвая могла дальше наслаждаться музыкой и новостями.
   - Рига. Министр обороны Латвии Артис Абрикс по прежнему не согласен с предложением Балтийской республики разрешить проехать добровольцам из Советского Союза в их страну. Он напомнил широкой общественности, что в рядах Красной Армии слишком много коммунистов, теперешних союзников нацисткой Германии. И что любое их появление на его родине связано с риском очередной потери независимости и дальнейшего страдания его народа.
   - Да пусть он так не беспокоится? - прорычал один из курсантов. - Я сам лично, как только приеду в часть, найду нашего политрука и спрошу с него за всю ложь, которую он нам говорил в последнее время. То-же мне, друг политики фашисткой Германии нашёлся.
   - Да извернётся в очередной раз. Он же еврей. Теперь ему дороги назад нет.
   - Куда назад? - живо заинтересовалась одна из старух. - Юноша, вы кого имеете в виду?
   - Бабуся, а вас это не касается. Позвольте лучше спросить, а не мать вы ??? - вдруг спросил один из до-толе молчавших пассажиров трамвая.
   Имя названного человека, как и некоторых других в последние два дня несколько раз упоминалось в числе других будущих виновников той беды, которая постигла Ленинград в будущей войне, в мире, который теперь не станет прежним. Имя было широко известно своей партийной работой, но в тоже время и слишком малозначительным, что-бы переложить на него всю вину.
   Максиму было достаточно одного взгляда на вдруг поменявшихся в лице старушек с внучкой, что-бы понять с кем он общался.
   'Когда Олег Лосев умирал от голода, эти господа жрали чёрную икру.'
   В их лаборатории слышали и изучали не только музыкальные передачи Русского Радио из Таллина. Основная нагрузка пропаганды из будущего шла на обще принятых средних и дальних волнах. Песни там звучали только в перерывах политических баталии потомков, но за-то, под прикрытием изучения того технического феномена, все могли услышать мнения потомков о себе и их взгляде на теперешнюю ситуацию. Сами потомки иначе, как Катастрофой, случившегося не называли. И теперь часто в передачах говорили, что предки не смогут их понять, ибо они ещё не прошли своей Голгофы и не осмыслили своих заблуждении.
   Для сотрудников из его лаборатории именно их беспомощность в создавшимся положении и была признаком правды. А по скоро просочившимися новостям из города она такой являлась и не только для них.
   Ситуация в трамвае тем временем нагрелась ещё больше. И старушка и её одернувший пассажир тыкали друг друга носом в свои корочки и кричали, что ещё не все враги народа получили заслуженное наказание. Но так, как большинство пассажиров было на стороне последнего, старушкам пришлось ретироваться на ближайшей остановке.
   Максиму запомнил грустные глаза малышки с плюшевым медвежонком, вдруг понявшей, что привычный мир вокруг неё начал меняться и обратился к победителю.
   - А что теперь будет с этими людьми, о которых говорилось в программе об Ленинградской блокаде? Их арестуют?
   - Пока нет. Достаточно того, что мы и так осудили слишком много невинных. Сейчас Берия начал ещё раз перетряхивать наши ряды, увольняя таких гадов.
   - А что слышно от товарища Сталина?
   - Пока он думает. Но люди уже начали слать ему письма с требованием разъяснить, почему он хочет поддержать Гитлера. Теперь никто не понимает полезности этого Пакта Рибентропа с Молотовым.
   - Может теперь, когда от всюду поступают такие сведения, он передумает?
   Пассажир только пожал плечами и отвернулся. Максим и сам понимал, что на верху сделали непростительную ошибку и сейчас старается делать хорошую мину при плохой игре. Но с каждым днём или часом в Советский Союз просачивалось всё больше информации об ошибках коммунистической партии и его руководства. И остановить этот вал разоблачении уже было не возможно.
   - 'Завтра ветер перемениться!', - вспомнил он слова из новой песни, и прислушался к разговору курсантов. Один из них явно уже сейчас хотел пойти воевать с фашистами, другой советовал подать рапорт и дождаться ответа.
   - Я слышал, что эстонцы создают иностранный легион для борьбы с немцами и призывают туда молодых парней не имеющих гражданства этой республики? То есть нас. - вдруг обмолвился мужик в замызганной одежде. - Их мотоциклисты об этом говорили.
   - А где они остановились? - дружно спросили курсанты.
   - Не знаю! - честно ответил трудяга. - Где-то за городом.
   Дружки переглянулись и уткнулись в свой радиоприемник.
   - Тартуский и Таллинский университеты приглашает учёных со всего мира для сотрудничества. Открытия будущего и лаборатории двадцать первого века ждут желающих.
   Максим даже дышать перестал. Он прослушал сообщение до конца и пожалел, что работает в секретной лаборатории и его никто от туда не выпустит.
   - 'Хотя какие теперь наши секреты?' - грустно думал он идя домой. - 'Меня выпустят если только ветер переменится!'
  
  
  Париж. Латышское посольство. 04.09.1939. Вечер
  
   - Мадам и Месье, - обратился к собравшимся Вилис. - Я очень рад, что вы согласились принять участие в просмотре нашего кинофильма. Надеюсь, что он поможет нам всем понять с какой угрозой столкнулся современный мир следуя фальшивым идеям.
   Он включил аппаратуру, понаблюдал с каким выражением лица гости начали смотреть на экран телевизора и задумался.
   - 'Сегодня утром убили Шарля де Голя!'
   Эта новость сразу ставила крест на большинство их планов. Пока прикомандированные со стран переноса сотрудники французских посольств переругивались между собой, выясняя кому из них так помешал скромный пока полковник танковых войск. Вилис
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Москва. Ресторан Астория. 04.09.1939. Поздний вечер
  
   Аудрунас проследил, как Сергей взял у ошеломлённого музыканта из оркестра его гитару, настроил струны и запел.
   - Дым сигарет с ментолом...
   Дама, которой он посвятил эту песню была известной местной актрисой, а по совместительству и штатной стукачкой НКВД. Сергей об этом знал и, на злость другим, решил её трахнуть.
   Друзья понимали его чувства и завидовали. Ведь не каждый день тебе в кровать лезет смертельный враг.
   За их столом, кроме его компании состоящей из нескольких дипломатов западных стран, ново прибывших охранников прибалтийских республик и других водителей, таких девушек было несколько. Их у старательно изображающих возмущение опекунов из органов компания весело отбила прямо в ресторанном зале.
   'Да здесь собрались наверно все шпионы Москвы', - с усмешкой констатировал Аудрунас.
   - А какую машину ваши страны подарят лично товарищу Сталину? - от запаха нагнувшейся к нему девушки аж ноздри заткнуло.
  
  **
   Ресторан посольство им заказало заранее, сразу предупредив об опасностях. Аудрунас знал об многих из них ещё перед тем, как ему пришлось выехать в Эстонию. Но даже в кошмаре не мог представить на сколько отличается менталитет жителей сороковых годов двадцатого века от нему привычного. А ведь за плечами были миссии в Косово, Афганистане и других горячих точках планеты.
   Советский Союз сороковых среди них выделялся тем, что он как - бы и был ему знаком по старым советским фильмам и рассказам стариков, но в тоже время поражал всё новыми открытиями.
   Ему, выслушавшему не один инструктаж по психологии и особе ценимому за своё умение показаться своим в любой обстановке, было трудно с местными. Если среди западных дипломатов и военных он с напарниками сразу прослыли простыми парнями, то москвичи оставались недоверчивыми даже тогда, когда им приказывали быть лапочками.
   И если в первые дни Афганской миссии все местные сразу кланялись ему в ноги признавая своё поражение и только потом начали гадить исподтишка, то здесь было сложнее. Советский Союз ещё никто не победил, а появившиеся рядом с ним страны - лимитрофы в понимании его граждан был досадным недоразумением. Даже если они и появились из будущего.
   Первым шагом для опровержения этого суеверия придумали целую операцию. После некоторых переговоров страны Балтии подарили послам западных посольств в Москве и советскому правительству по автомобилю. По Рено Лагуне две тысячи пятого года. Подарок проходил в виде доброй воли, но неофициально. Потому, пока советы радостно принимали подачки, в Москву из Ленинграда проехала целая кавалькада машин с разными, часто совсем с не обозначенными в декларациях, но прикрытыми дипломатической неприкосновенностью вещами.
   Водителем одной из таких тачек и числился Аудрунас.
  
  **
  
   - Наше правительство в жесте доброй воли предложило ему автомобиль новую Ладу, автомобиль Российского производства, но Сталин пока выбирает. Он не хочет электрического подогрева седалища, - Аудрунас произнёс условленную фразу и скоро его поддержали.
   - И правильно! - второй секретарь Американского посольства, разыграв пьяного, спросил. - Что это-такое? Электрический подогрев кресел автомобиля для водителя и пассажира ? Больно на электрическое кресло сматывает.
   - Да это бред! - Аудрунас вальяжно облокотился об спинку ресторанного кресла и устало сказал. - За всю свою прошлую жизнь в двадцать первом веке, я слышал только о нескольких случаев, когда электрическая проводка в машине стало смертью её пассажира. Но там точно было стечение обстоятельств, а не происки иностранных служб.
   Сидящая рядом с ним женщина перестала дышать ему в ухо и вся напряглась.
   - Электрически подогрев кресел водителя и пассажира в наше время очень удобен в холодное время суток. Встаёшь рано утром, направил ключ в сторону автомобиля и жмёшь на кнопку. Машина сама понимает твой приказ и начинает нагревать сидение. Всё просто. Только ловкость рук и никакого мошенничества.
   Аудрунас ответил на вопросы возбуждённой публики и рассказал о техническом совершенстве автомобилей из будущего, когда в зал зашли люди из немецкого посольства. Он подождал пока они усядутся за свой столик и закажет у официанта свои блюда.
   'Боксёр', а так звали одного из немцев в его задании пришёл с друзьями, как ему и посоветовали.
   - Йуозас, - изображая полупьяного он обратился к второму секретарю Литовского посольства. - Смотри, настоящие эсэсовцы.
   Парня не надо было упрашивать. Он, бравируя своим ростом в сто девяносто сантиметров, что для его времени было уже не так и мало, подошёл к столику немцев и вякнул на немецком.
   - Гитлер капут! Мемель снова принадлежит Литве!
   Сидящий за столом 'Боксёр' поковырял вилкой в тарелке и процедил.
   - Господин, как вас там, мы вообще - то пришли здесь покушать.
   - Так и кушайте на здоровье, никто вам не мешает. Я хочу только вашу даму на танец пригласить. А то сидит она бедная с недочеловеками и не знает в ком течёт истинно арийская кровь.
   Этого эсэсовцы вытерпеть уже не смогли и дружно встали из-за стола. Аудрунас на некоторое время даже залюбовался их выправкой и одеянием.
   - Спокойствие, только спокойствие, - прозвучал голос Сергея со сцены. - Парни сами разберутся. Только место им освободите.
   Аудрунас вальяжно подошёл к 'Боксёру' уже принявшему стойку.
   - Не обижай малыша, - так как Аудрунас был на голову ниже Йонаса, фраза прозвучала откровенно фальшиво. - Он никак не может простить поражения Жукаускаса Максу Шмелингу*. А ведь ты из его конюшни**?
   Эсэсовец и его друзья нехотя, но согласились.
   'А парни не промах' - Аудрунас знал, что в эсэсовцы принимали только опробованных в уличных драках с политическими противниками физический крепких парней.
   - Вот и я предлагаю всё решить миром. Вы оставите в покое этого бедного ребёнка и все втроём поборетесь со мной. Считаю, что тогда силы будут равны.
   Эсэсовцы недоверчивого переглянулись.
   Тут в круг вбежал их надсмотрщик из НКВД и размахивая руками закричал.
   - Господа, не надо драки!
   Один из прибывших с ним спецназовцев взял его за шкирку и выпроводил и зала. После этого он закрыл двери и подставил стул к рукоятке, что бы никто не вошёл.
   -Так мы договорились? - спросил Аудрунас.
   'Боксёр' улыбнулся и принял правильную стойку.
  **
   - Я победил! - Аудрунас парировал возражения собравшихся за столом иностранных дипломатов о том что он дрался не честно. - И честно, ведь я вышел один против троих.
   - Но это не было боксом, - возразил англичанин. - Использовать в драке ноги запрещается.
   - Да, - поддержал его Валтерс, новый охранник латышского посольства. - Но если господа, заметили, то последний из соперников нашего друга хотел показать один из приёмов французского бокса - савато. Только у него ничего не вышло.
   - Правильно ли я определил твою технику? - спросил у сидевшего с понурым лицом эсэсовца.
   Тот ошеломлённо кивнул. Когда Аудрунас их всех вырубил в течении нескольких секунд, зал ресторана сначала рукоплескал стоя и это помогло усадить эсэсовцев за совместный столик. И начать их обрабатывать.
   Сначала налили по чарке водки и предложили выпить за спортивную дружбу. Потом за боевые искусства. А потом, - что немцы всё таки замечательные парни, но их техника уже давно устарела.
   Именно тогда и начался спор о том, чем отличается бокс джентльменов от уличной драки.
   - Друзья, - поднял бокал привезённого с собой французского вина Аудрунас. - Я хочу извиниться перед нашими немецкими друзьями и всеми собравшимися. Я не виноват, что со временем опыт отцов передаётся детям и они используют его. Среди присутствующих в ресторанном зале находится предок одного из моих учителей, но я никогда не скажу кто это. Пусть жизнь идёт своим чередом и пусть ваши и наши дети учатся на наших ошибках.
   Аудрунас опустошил бокал и проследил, чтобы и остальные последовали его примеру. Второй секретарь французского посольства не выдержал и попросил приоткрыть хотя бы одну занавесочку и выдать тайну. К нему тут же подсоединились и остальные.
   Аудрунас долго отбивался но потом сдался, встал и громко произнёс ещё один тост.
   - Я хочу выпить за основателя российского самбо Василия Сергеевича Ощепкова.
   - Ощепкофь? А кто он такой?- не сдержалися 'Боксёр' и другие сидевшие за столом.
   - Основатель боевого искусства в России под названием самбо, - громко, сказал Аудрунас. - Легенда о том, как он прикован одной рукой к радиатору в застенках русского гестапо отбивался от пятерых следователей НКВД жива и в наши времена.
   Все недоверчиво покивали головами, когда пришло время разъяриться второму секретарю латышского посольства.
   - Я конечно не олимпийский чемпион, а только простой мастер спорта по самбо! - выкрикнул Андрей, - Но уложу каждого из сидящих в зале чекистских ублюдков на лопатки играючи. Такого человека угробили - твари.
   Он встал со стола и направился к выходу, когда ресторанные двери наконец-то сдались и в зал вбежало несколько милицейских. Ведомые надсмотрщиком из НКВД они окружили Андрея.
   - Именем Советского Союза и товарища Сталина, вы арестованы.
   - Ты кто такой? - пропел Андрей изображая кавказский акцент и оттолкнул мента. - Давай, до свидания!
   Милицейский вытащил свою корочку и даже захотел покрасоваться ею перед лицом Андрея.
   -Ты кто такой? Давай до свидания, - повторил тот, выбрасывая мента через окно.
   Остальные милицейские тоже попробовали оказать сопротивление, но тут за Андрея вступился весь столик.
   - Научите и меня так драться, - выпалил ошеломлённый 'Боксёр'.
   Аудрунас только повёл плечами.
   - Я не мастер, но поделиться своим умением могу. Только место здесь не подходящее. Милиционеры снова стучатся в дверь.
   - Поедем к нам, - нашёл выход пьяный секретарь американского посольства. - Там они уже не будут нам мешать.
   - Хорошая идея, - согласился Аудрунас и обратился к стукачке, приставленной к нему.
   - Ты поедешь с нами?
   Женщина в испуге потрясла головой и отказалась.
   - Ну, не хочешь, как хочешь!
   Пока вся компания собиралась, Аудрунас вытащил переносной радио телефон и приказал водителям подогнать машины прямо к выходу.
   -Сергей, забери ещё одну гитару! - прокричал через весь зал. - Гулянка только начинается.
   Друг забрал не только гитару. Вместе со своей актрисой он потащил к выходу и девушку из оркестра, игравшую на скрипке.
   'Эта будет для Андрея' - оценив фигуру и лицо его добычи решил Аудрунас. - 'Пора побеспокоиться и обо мне,'
   Он подошёл к столику на углу ресторанного зала, галантно представился и спросил.
   - Девушка, а вы не хотите проехаться с нами и продолжить банкет?
   Её попечитель, увидев, как 'Боксёр' с друзьями избивает очередную партию прибежавших милицейских, схватился за грудь и медленно уполз под стол.
   Лицо девушки покрылось румянцем, а голубые глаза расширились ещё больше. Как будто не хотя, но она назвала своё имя и подала руку.
   - И правильно, - оценив её запах сказал Аудрунас.- У тебя сейчас начнётся новая жизнь.
   Выходя он ещё успел заметит, как один из решившихся присоединиться к ним музыкантов проходя пнул лежащего милицейского.
   - Это вам за Васю Ощепкова.
  
   *Сейчас мало кто помнит, но знаменитый Макс Шмелинг в борьбе за титул чемпиона мира среди боксёров победил американца Джо Шаркиса. Истинное имя этого ребёнка литовских эмигрантов начала двадцатого века было Йуозас Паулюс Жукаускас.
   ** Помещение, где тренировались самые знаменитые немецкие боксёры в народе называли конюшнями.
  
   Ленинград. Пятое Сентября 1939 года. Середина дня.
  
   Визит эстонских и латашских байкеров и некоторых военных чиновников в одну военную часть. Прода будет.
  
  
  Вильнюс. Резиденция президента Литовской Республики. Пятый день после Катастрофы.
  
   Человек привычным движение показал свой пропуск и начал подниматься по ступеням.
  
  Берлин. Вечер пятого Сентября 1939 года
  
   Вильгельм - Франц добродушно развёл руки.
   - Ради Бога, подслушивающие устройства в этой частной квартире? Да откуда?
   - Господин Канарис, мой гость просит об этом! Иначе разговор не состоится.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Москва. Вечер восьмого Сентября 1939 года
  
   Аудрунас заменил обойму. Тело на полу коридора ещё дрыгалось, а у него оставалось только семь минут для окончания операции.
   Из-за следующей двери послышался вой. Иван открыл её и перед взором команды показалась очередная сценка ужасов. Над прикованным наручниками к стулу пожилым человеком на этот раз издевалась молодая девушка. Аудрунас долго не думая снёс одним выстрелом ей череп и спросил у жертвы.
   - Ты кто?
   Мужик только мычал что то в ответ, пока Иван не подсказал, что это сам товарищ Френкел.
   - Товарищ, ты говоришь! Так пусть остаётся. Нам, вашим потомкам, он не интересен.
   Иван послушно открыл ему другие двери, где старого человека избивали два мордоворота. Аудрунас не колеблясь отправил их в ад и обычно переспросил.
   - Ты, кто? Отвечай скоро, ибо нам некогда!
   Старик ничего не понимающе уставился на ствол глушителя и ничего не ответил.
   - Это профессор Стородубов! - подсказал Иван.
   - Снято! - показал большим пальцем Иварс.
   - Освободить его! - приказал Аудрунас тем стражникам подвалов НКВД, которые сразу согласились помочь им.
   Мужики начали вытряхивать карманы убитых следователей ища ключей от наручников, а Аудрунас начал беспокоиться.
   След его девушки на маяке потерялся явно в том коридоре, но очередная камера оказалась пустышкой. А времени оставалось всё меньше и меньше.
   Всё стало понятно, когда ему открыли большую дверь склада. Там две женщины как раз дрались из-за бюстгальтера его любимой.
   - Это размер моей дочери! - кричала одна.
   - Этого носить нельзя! Богу противно! - повторяла другая, стараясь отнять тряпку и бросить её в печку.
   Аудрунас сразу пристрелил последнею и спросил у первой:
   - Жить хочешь? Скажи, куда отправили ту девушку, одежду которой вы делили?
   Женщина долго не колебалась и сразу упала на колени.
   - Она в очереди на последний подвал. Спеши, рыцарь, спеши!
   Аудрунас и так знал, что ему надо делать. Меняя обоймы он просил прощения у Бога, за-то что согласился участвовать в этой игре и сам, того не желая, стал частью неё.
   Эту девушку он подцепил в ресторане подавшись минутному настроению и виду её смазливого личика. И тут же удивился, узнав, что она девственница и сирота.
   - Мой рыцарь, я знала, что ты придёшь, - плакала она на его груди и Адрунас сразу понял, что сделает всё, но её спасёт.
   Он уже договорился с парнями, что отправит её ближайшим самолётом на родину, когда девушка вдруг заупрямилась и спросила разрешения проститься с бабушкой. Телесериал об их отношения уже давно показывали вывешенные над воротами посольств перенесённых стран экраны и Аудрунас решил, что комуняги не осмелятся причинить боль его любимой. Эти пока пребывали в плену своих убеждении и не смогли придумать ничего лучшего, чем обычную ложь об украденных злыми потомками комсомолках. Аналитики посольств сразу нашли слабое место в их пропаганде и с того утра каждый шаг влюблённых пар передавался на улицу, где толпы зрителей охали и ахали смотря, как они ссорятся и мирятся.
   Аудрунас в очередной раз проклял себя, за то, что поддавшись уговорам любимой и шефа, отпустил её на прощание с последними оставшимся в живых родными .
   И тут - же поплатился за свою ошибку. Автомобиль с ней, провожаемый ликующей толпой, был остановлен уже на четвёртом переулке и угрюмые люди в форме приказали водителю девушки следовать за ними. Сопровождающий девушку охранник вместе с условным сигналом передал и всю сцену захвата в посольство. После этого Аудрунаса уже никто не мог остановить.
   Их машины рванули со всех посольств одновременно. Улюлюкающие толпы провожали их до самого здания Любянки, где сопротивление осмелились оказать только единицы охранников. Остальные тут же сдались на милость потомков и сами начали открывать служебные двери.
   - Кто ты?- спросил Игорь заходя в очередную дверь, а Аудрунас продолжал идти вперёд.
   Скоро ему пришлось заменить не только обойму, но и глушитель. Последний явно вышел из строя и потому отклонял траекторию пули. Скоро перед парнем появилась дверь в подвал.
   - Не положено! - послушалось от туда Аудрунасу, когда он потребовал открыть и их.
   - На не положено, ххх заложено! - ответил воин и прикрепил к дверям пластиковою взрывчатку.
   Когда дым осел, он ещё долго не смог зайти внутрь, ибо толпа выбегающих от туда полуголых людей чуть не смела его с ног.
   - Блин, а это будет по круче, чем штурм Лондонского универсама на распродаже! - ляпнул очередную глупость Иварс.
   Аудрунас ничего ему не ответил и прошёл через раму бывших дверей. И тут же чуть не поплатился за свою беспечность. Расстрельная команда из шести солдат была вооружена и захотела оказать сопротивление. Но пока они перезаряжали свои Валтеры, Глоки Аудрунаса и Сергея покончили с ними. В живых остался только один враг.
   Он прижимал оголённую девушку к себе и кричал направляя пистолет в его сторону.
   - Не подходите! Убью!
   - Тихо! Тихо! - Аудрунас попытался было успокоить обезумевшего палача, но увидев бесполезность уговоров просто всадил ему пулю по меж глаз.
   - Снято! - сказал Иварс.
   Аудрунас нежно обнял почти обезумевшую девушку и прижал к своей груди.
   - Мой рыцарь, - тихо шепнула она. - Ты снова меня спас.
   - А как же? - ответил Аудрунас. - Теперь мы соединены на веки.
   Мокрые от пота волосы голой девушки прилипли к его бронежилету, а парень нёс на руках свою любовь и отчитывал секунды до конца операции. Он ещё не знал, что снятая Иварсом документальная хроника штурма Лубянки станет мировым хитом в кинотеатрах западного мира. Он не знал, что кто-то из Голивуда напишет об истории их любви замечательный сценарий и снимет полнометражное кино. Которое тут же соберёт все Оскары. Он не знал, что один прыщавый малец, увидев сцену их выхода из горящего здания Лубянки, скопирует её и допишет им крылья ангелов, тем самым став одним из самых знаменитых авторов комиксов.
   Аудрунас ещё не знал об этом и нёс свою девушку к выходу отчитывая секунды до конца операции.
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 1.87*104  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"