Ларионов А.С. : другие произведения.

Хроники

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После великих войн, когда тьма скрыла небо, люди взмолились своим старым богам, но те не ответили, но откликнулись иные, тёмные. Из глубин бездн, пришли в мир, извратив его. Избрав слуг, даровали их малой силой, своей чёрной кровью, дав править и надзирать над остальными. Но люди не смирились, снова взмолились они, призвав новых богов - Праведных, что принесли защиту и низвергнули тёмных и их жрецов - выродков.

   0x08 graphic
  
   Хроники Теллас
  
   Каиф
  
   В тенях нитей
  
   1
  
   По одной из дорог, что вели в Каиф, город у северного моря. Опираясь на посох, шёл человек.
   Он знал, что осталось совсем немного, хотя и придётся идти всю ночь. Прежде чем сможет достичь южных ворот. И снова увидит то, что пытался не забыть.
   Стараясь подобрать те слова, и обдумывая каждое движение, казалось, шептался со своей тенью. Отпугивая этим редких жителей, обугленных и полуживых селений. С чёрными остатками хижин.
   Ему везло, в пути не встречалось, опасных, больших отрядов солдат, ни мародеров, ни шаек сухопутных бандитов. Утром, когда в небе едва сверкнули лучи, он увидел верхушки серых стен.
  
   Варал Мелтей, приближенный великого сеида, с опозданием, направлялся в светлейший совет. Сидя в паланкине, сильно зевая, он по обыкновению рассматривал людей. Что быстро проходили и оставались позади, возле крытых торговых лавок. Быстро меняющиеся лица старых и молодых людей, спешащие невесть куда, или покойно идущие. Всё по обыкновению, как вчера или несколько дней назад. Но сейчас, его привлёк человек, закутанный в грязный плащ, что сидел возле колонн храма. Одного из богов, чьё имя теперь было забыто. Лицо ему, казалось, было знакомо, нет, он его узнал.
   Кивнув, дефендору телохранителей, дрожа от не скрытого волнения, сановник приказал повернуть носилки, и возвращаться.
  
   Стены, с узкими навесными бойницами, расположенными верхней части круглых башен, окружали прилегающий сад. С неухоженными деревьями, возле построек и ровных дорог, что тянулись паутиной к центральному сооружению. Представляя исполинскую глыбу отполированных камней, чей серый цвет, едва виднелся, среди той зелени, что окружало всё вокруг.
   В одних из покоев, Мелтей неподвижно стоял возле окна. Тщательно обмывая руки раствором, погружая и держа их в едкой смеси. Закрыв глаза, молил о прощении, о здоровье и облегчению. За спиной двое медиков - знахарей, кружились над телом, что было, завёрнуто тонкой сетчатой тканью.
   Мелтей обернулся, немедля к нему подбежал лекарь, что - то прошептав на ухо, табиб откланялся, и скрылся за дверью. Варал вышел за ним.
  
   Камин, меж двух окон, блекло, освещал помещение, бросая искры в темноту. Советник пересматривал свитки и гримуары, бережно касаясь листов.
   Редкие, они очень дорого ему достались. Карты звёзд и имена богов, что не произносят вслух. Описание запрещённых ритуалов, чьи хозяева давно были сожжены. Или сидели сейчас очень тихо, благодаря праведному сыску. Тщательно перечитав, складывал после их в ниши в сундуке - ларе.
   Когда в дверь постучали, Варал обернулся. Вошёл высокий мужчина. В серой одежде, из плотной ткани, с чёрными полосами на плаще, накинутом на плечах. Бренча кольцами на шеи, остановился. Слегка поклонившись, из поясной сумки вытащил тряпичный свиток. И передав его, замер, ожидая ответ.
   Разломив печать и посмотрев, Варал решил, что пошло всё так, как нужно. Мелтей поднял руку и взмахнул, разрешая уйти.
  
   Небольшое пространство, с низким треснувшим потолком. Голые каменные стены. Одно узкое окно, пропускающие яркие лучи. И громкие знакомые голоса, женщины и мужчины, о чём - то спорившие.
   Встать он не мог, открыть глаза было трудно. Варал, как она его звала, стоял возле двери, держа ручки впереди, на животе, спрятав в рукава. Полный и лысый, закутанный в тёмно - синею мантию. С высоким воротником, что обелял кожу головы, с растопыренными ушами, над складками шеи. Белое чистое лицо с острыми нитями бровями. Над большими выпученными глазами, широким носом и сжатыми тонкими губами. Высокая женщина, в зелёном плаще, стояла спиной.
   - Ты, называешь этого? - её рука показала туда, где он лежал, - им? Думаешь, это Индрик? Почему ты так решил?
   - У него нашли вот эту вещицу, - Варал показал кольцо, - это печать Дома, Ирвара, и ещё послание от тебя.
   - Их можно было украсть или подделать, - её голос оставался спокойным. - Наверняка это чьи - то происки, игра. Разве ты такой наивный, Варал? И зачем ты сюда меня привёл? - она вздохнула, и улыбнулась. - Даже если это и так, лучше избавься от него, прошло слишком много лет. Он опоздал и опасен, ему здесь нет места. Забудь всё. Индрик умер, для нас.
   Динат, приближенный великого сардара, господина города, и застенных земель, молчал.
  
   Да, упала на этот раз удачнее. Ни чего, ни сломав и никого не потревожив. Поднявшись, Мэрридир осмотрелась. Где же она? А остальные, неужели их схватили эти безумцы?
   Неуверенно, делая шаг, и каждый раз прислушиваясь. При тусклом зеленоватом свете, что исходил от лишайников, поросших на стенах. И грибов пробивающих из трещин. Она пошла по туннелю, мысленно надеясь на богов и проклиная их вслух.
   Оборачиваясь при каждом шорохе, сердце сильно билось, ожидая неизвестного. Сейчас не было оружия лучше, арбалета и этого кинжала с изогнутым лезвием. Что никуда не годился, но, ни чего другого не было. Да и тех, кто бы смог прикрыть спину. К тому, же придется искать выход из этих проклятых катакомб, что может быть бесконечны, как мгла, чёрной дымкой поглотившая всё вокруг.
   Сколько придётся блуждать в этом лабиринте? До тех пор, пока не она станет едой для крыс? Или возможно, какой ни будь живности покрупней. Жертвой безумных приверженцев, культа? что поклоняются рождением из тьмы.
   Хоть здесь и не было холодно, как наверху. Чувствовала Мэрр себя здесь хуже и совсем неуютно. Затхлый воздух и чей - то преследующий взгляд, сильно давили, пробуждая неуверенность. Приходилось оглядываться, отыскивая неизвестную угрозу. И хорошо, что никто не встретился. Кроме мелких тварей, быстро появляющихся из тени, и также исчезающих в полумраке.
   Закрыв глаза, и зажав в ладони амулет, Мэрр попыталась поймать энергию. Но ничего, кроме грызунов, лихорадочно перебирающих лапами.
   Решив отдохнуть, искательница прижалась к стене. От утомления подкосились ноги. Глаза, безвольно стали закрываться. И Мэрр начала медленно опускаться в низ. И лишь одно желание, возникло: "спать" - едва положив руку за голову, и завернувшись плащом. Неуверенно, заснула. Решив лишь одно - "Сон съест её страхи".
   Проснуться было нелегко, протерев глаза, ей не хотелось уходить. Уж лучше забиться в угол, и подождать, того, кто её ищет. Тех, кто уведёт отсюда, через тьму - Мэрр рассмеялась, таких искательница не знала, их не было, сейчас, скорей всего, они разбежались. Спасая своё честно награбленное.
   Может закричать? покончить с этим, что бы услышали. И пришли, теперь не было важно, свои ли люди или нет. Но отказавшись от этого, Мэрр замерла. Внимание привлек серебристый свет, плывущий к ней.
   Не большой серый шар. Излучая яркий свет, что расходился и заполнял весь коридор, приближался. Следуя за ним, словно слепой, человек. В грязных лохмотьях. Сумкой на плече, не чистой как одежда. Мечом на плетеном широком ремне. Бледный, он больше казался призраком, чем живым.
   Не клейменый колдун с оружием? или очень заблудившийся сумасшедший паломник? Фламин (жрец) Тёмных? Нет, нет, только не он - искательница медленней задышав, направила на него арбалет.
   Словно не замечая, последовал дальше. Поднявшись Мэрридит, стараясь тише ступать, пошла за ним, крепче сжав рукоять балестры. Выбор был не большой.
   Будто бы зная, куда. Уверенно, идя по туннелю, он вышел к огромной зале. С высоким, разрушенным и треснувшим куполом. Что висел, беля остатками в темноте. Побитыми каменными плитами, пол, покрытый большими осколками. С лёгкими резными колонами у стен, в виде странных созданий, немо кричащих. Безглазые, они, враждебно смотрели на людей.
   Барельефами, с потемневшими от времени изображениями. То ли с забытыми правителями либо богами. Побеждающим врагов и повелевающим своим народом. Ведомым в забвение временем и своими потомками.
   Здесь шёл медленнее. Словно боясь, потревожить тишину. Шар становился все меньше. Свет меркнул, пока совсем не исчез, скрыв их во мраке.
   Яркая звезда вспыхнула. Зелёными искрами, озаряя место, где они были. Быстро посмотрев вверх, и рукой прикрыв лицо, Мэрр обернулась. Колдуна не было рядом.
   Увидев бегущих людей, которые потрясали оружием и кричали. Искательница, быстро, скрылась за ближайшим осколком. И приготовилась, начав взводить тетиву.
   Кто - то крикнул, Мэрр повернула голову. Один из нападающих, яростно, набросился.
   Колдун ушёл от атаки. Нанеся удар в живот, что заставил набросившегося согнуться. Один сильный сверху. Хрустом, ломая кости, упасть. Молниеносно подобрав оружие противника. Что выпало из его рук, двинулся на второго.
   Блокировав атаку. Мгновенно, ответное нападение. Лезвием в ногу. Что с воплем и кровью, сломалась. Следующий удар в шею. Без труда, разрубая позвонки. И отсекая, в брызгах, голову.
   Чьи - то руки, схватили сзади. Дёрнув, за волосы. На неё, хохоча, завалился толстяк. Сдавив шею, и хрюкнув, от удовольствия. Он стал душить.
   Задыхаясь и хрипя, судорожно ловя ртом воздух. Беспомощно, не чувствуя в руках оружия. Мэрр тщетно, принялась бить по лицу. Но удары, только сильнее его разозлили. И в закатившихся от слёз, глазах потемнело. Рявкнув. И ещё крепче сжав горло, насильник вскрикнул. Острие, легко выйдя из груди, пошло вниз, вспарывая живот.
   Сверху стоял проводник. Отбросив ногой тело, и пытаясь поднять её, вскрикнул. Из плеча мелькнуло красное оперение стрелы. Быстро упав, колдун скрылся за валуном.
   - Где же ты? Раах, мы ждали тебя, но одного, а ты! Как славно, с последней встречи, мы видим, много для нас изменилось и сейчас умрёт. Но ты ведь не хочешь, что бы она, пострадала? - лучник заулыбался, и направил арбалет на неё. - Как же давно мы не виделись, где пропадал? Ведь знаешь, не хорошо, забывать старых приятелей, и мешать... - он заикнулся.
   Меч вошёл в голову. Успев, Мэрридир прикрыла рукой глаза. Звезда, висевшая в воздухе, шипя и крутясь, вспыхнула. Раскидывая огоньки во тьму. Что ярко горели медленно опускаясь.
   Она сидела к нему спиной, крутя на верёвки амулет. Зеница - камень, каплевидный апотропей - защитник дающий видеть и слышать, таёное живых. Замедлив, Мэрр надела на шею, и обернулась.
   Колдун достав из сумки, мутноватое, красного цвета зелье в колбе, выпил - и захватил стрелу. С начало, не спеша. Затем ускоряясь, вытащил. Перевязав, принялся осматривать мёртвых. Мэрридир вдохнула и отвернулась. Сжав камень в кулаке, закрыла глаза.
   Гнев, вспышкой заполнил всё тело, сильный, ослепляющий. Крикнув, искательница разжала ладонь. И быстро посмотрела назад. Рядом с колдуном стоял один из нападающих, живой.
   С неестественно бледной кожей. Неправильно повёрнутой головой. Лежащая на плече она дёргалась. Гримасничая, меняя, улыбку на бешенство. С шипением пуская из чёрного рта алую густую слизь. Глаза его тускнели и вспыхивали вновь. Ловя каждое движение. Быстро размахивая скрюченными руками. Он пытался ухватить колдуна, что был в шаге. Но его руки безвольно повисли, покоряясь неизвестной силе.
   Искательница отшатнулась, и прижалась к валуну. Фламин?! Быстро стараясь, взвести механизм арбалета, но засомневалась. Успеет она и стоит ли убивать его. Либинтина, колдуна, что использует мёртвых.
   Он гнусный жрец, запретного культа Немереи (Либинтии), богини болезней и разложения. Спас, не бросил. Мэрридит отвернулась, но зачем? И что он здесь делает, не ищет ли то, что ей нужно?
   Фламин что - то прошептал своему новому слуге, пробуждённому, и теперь немёртвому - унекрору. Мэрр с отвращением отвернулась.
   Дрыгаясь, шаркая ногами унекрор, сжавшись и дёргаясь. Живо повёл к лестнице, что выделялась в полумгле и тянулась вверх, уходя в темноту. Как и всё здесь, она была разрушена.
   Дорогу освещал шар, полыхая серыми языками. Им приходилось преодолевать бессчётные провалы. Что манили чернотой в бездну. Но все равно идти было проще. Часто останавливаясь, Мэрр пыталась не смотреть в низ. А в вверх, где старалась, что, ни будь разглядеть.
   Они подошли к вратам. Шар осветил узоры. Что, переплетаясь, образовывали руну, семилучевую звезду. Рядом был унекрор. Скрюченный, он ждал, хрипло дыша, высунув синий язык.
   Подойдя к ним, колдун толкнул одну из створок. Та с лёгкостью пошла вовнутрь.
   Он сделал шаг, ступая во тьму. Мэрридир последовала за ним.
  
   Долго не мог встать. Головокружение и тошнота, со слабостью не прошли. Ноги не слушались, руки повисли. Наконец, собрав силы, и зацепившись за что - то, поднялся. Всё тело дрожало. Осторожно сделав шаг. И осмотревшись, понял, что находится в камере.
   От него решили избавиться. Лишнего человека, следовало уничтожить, чем быстрей, тем лучше. Но почему, он ещё жив? Чего они ждут, чтож лучше тогда этим воспользоваться. Обессилив, упал.
   - Снова тебя вытаскивать? - подняв голову, Индрик увидел полутень. Скрестив руки на груди, она стояла возле стены, прижавшись плечом.
   - Вечно я, попадаю в неприятности, - он засмеялся, заходясь в кашле.
   - Твои ошибки будут стоить жизни, мне и тебе.
   - Нет, - Индрик мотнул головой.
   - Ты говорил это, и где ты сейчас?
   Едва приподнявшись, держась стены, Индрик подошёл:
   - Хочешь, чтоб я с дох? Не терпится обратно?
   Полутень отошла. Под свет, идущий из окна, что сделал её невидимой. И протянула руку.
  
   Сладкий дым, клубясь, впитался во всё, что было в душной комнате. Ар Сей неуверенно, стоял около двери, ожидая.
   Плотный мужчина, сидевший на ковре, читал. Просмотрев ещё раз, скомкав, бросил в огонь. Что жадно, сожрал ткань. Повернувшись к нему, тихо произнес:
   - Передай мой поклон и согласие, своему хозяину.
   Бренча своими кольцами на шеи, кланяясь, он вышел. Шаер Хор встал, нужно было собрать людей.
  
   Мэрр притронулась к амулету. И, закрыв глаза, пытаясь поймать хоть что - то, остановилась.
   Она ощутила, чей - то голод, сильный, переходивший в ненасытность. Что нельзя было утолить ничем, кроме смерти. Одиночество и страх, второе было порождено от первого.
   И едва уловимая, ненависть, что исходила, издалека. Но никаких мыслей у колдуна. Она смутилась, голова похожа, пуста или это защита? Возможно, просто он не соображает, что делает. И лишь одно чувство, едва уловимое, и наверно, и нескрываемое - любопытство. Страсть путешественника к неизвестному. Словно видевший мир, и всё впервые.
   Либинтин шёл первым, возле него крутился унекрор. Шумно вдыхая, и оглядываясь по сторонам. Смотря вокруг на разбитые колонны, остановился.
   Возле одной из них, сидела девушка. В оборванной одежде, сжавшись, и нервно всхлипывая. Она повернула распухшее лицо к ним.
   - Уходите! Рождённый здесь, разве вы не слышите? Его дыхания, его голос. Он притаился, ждёт, в тени, - она отвернулась. Зажав руками голову, быстро покачиваясь. - Я прошу, уходите.
   Сняв с себя сумку, фламин, бросил её. Вынув меч из ножен, он пошёл вглубь храма.
   - Он вернётся, вернётся, он рядом, - начала повторять пленница, - он рядом.
   Это был шанс. Скрыться от колдуна. Но Мэрридир увидела его. Чага, ещё больше рыдая, ища защиту, прижалась к ней. Отстранив её, стараясь натянуть неловкими движениями, тетиву. Искательница спешила.
   Подняв белого цвета, безволосую голову. С двумя кривыми рогами над большими, белыми глазами. Щёлкнув челюстями, с раздвоенными острыми желваками. Он тяжело принюхался узкими дырами на морде.
   Ударяя по груди передними, длинными, руками. Монстр, ревя начал приближаться. Прыжками, небольшими. Опираясь на лапы, и потрясая уродливой головой. Мэрр дёрнула спусковой механизм.
   Стрела со свистом. Рассекая воздух. Пролетела мимо. Не осознав, что произошло. Ещё сильнее взревев, двинулся вперёд.
   Унекрор, зашипел. И вытянув руки, прыгнул. Вцепившись, в плечо. Рыча, зубами сжал горло. Захватив и стиснув лапами. Монстр, начал давить, пока тот не обмяк. Бросив тело, и рыкнув, мотнул головой. Став принюхиваться, вытянув шею. Медленно перебираясь, и тяжело дыша.
   Удар меча, возникшего колдуна из мрака. Силой, повалил. Меч вошёл в плечо. Монстр взревел.
   Ещё, клинок снова ударил. Тело дёрнулось, и рождённый прыгнул. Лапами, принявшись наносить удары. Не чувствуя, и разбивая их.
   Мэрридит взвела механизм. Натянув тетиву вложила стрелы, и прицелилась. Первая, пронзив руку либинтина. Вошла в ребро монстру. Следующий снаряд, попал в голову. Вскрикнув чудовище, вскинула руки. Воспользовавшись, фламин ударил.
   С хрустом, брызнув чёрной кровью. Голова оторвалась. Хватая воздух лапами, рождённый попытался подняться. Но, колдун снова ударил.
  
   Грудная клетка, готова была сломаться. От ударов, выпустив наружу, сердце. Что бешено, колотилось, отдаваясь болью в висках, она села.
   Шар, в воздухе, крутясь, бесшумно взорвался, раскидывая лучи света, фламин закрыл глаза.
   Кто - то подошёл. Медленно. Он увидел Мэрр, с арбалетом в руках. Испуганную, пленницу храма, удивлено смотрящую. Будто с какой - то досадой, не на мёртвого, а живого.
   Приподнявшись, а затем, встав, взял обратно сумку. Покопавшись, он вытащил, колбу с зельем. Выпив, и прихрамывая, не обращая внимания на них. Поплёлся, что - то ища. Недолго посмотрев, Мэрр закрыла лицо руками.
   Серебристый свет, вспыхнул. Озаряя двоих сидящих рядом, обе взглянули вверх. Колдун, стоял, держа меч.
   Сколько прошли, она не считала, лишь изредка оглядываясь, ощущая внутреннею тревогу, проходя мимо, по залам. С непонятными рисунками на гигантских стенах, и полуразрушенных идолов. С отвратительными лицами.
   Лесница, изредка хныкая, и боясь потерять их из виду. Пытаясь ухватить за руку Мэрр, держалась её. Все трое, направлялись к солнечному свету, что пробивался через щели. Мэрридит, быстрей, не осознавая, ускорялась. Чаще улавливая ветер, что раскидывал пыль, и, напоминал ей о поверхности.
   Свет из арки, тёсанных клинчатых камней, поглотил шар. Бесшумно, расправился и рассеял лучи магии. Прохладный и свежий воздух, обжёг их лица. Фламин, придерживаясь, встал возле стены. Смотря на горы, редкие деревья и сине - тёмное небо. Солнце, отражаясь на неглубоком сугробе, слепило глаза.
   Лишь крик Лесницы, и её слёзы, заставили прийти в себя. Мэрр села, тяжело задышав.
   - Туда, туда.
   Крикливо, Лесница указала, на чёрное дно внизу. Среди зелени и снега. Побежав, она упала. Смеясь, поднялась. И поманила их рукой. Ведя за собой, пересекая реку, с шумом, огибающую небольшие камни. И ветвистые погребенные обломки, что выступали и тянулись вверх.
   Дойдя до темноты в деревню, что встретила их тишиной, Лесница с тревогой побежала к хижине. Мэрр последовала за ней.
   С открытой дверью. Гуляющим ветром внутри, не живая, пустая. Со следами борьбы, кровью и стрелами. Во дворе, у колодца. Изрубленные тела, с безразличными, стеклянными глазами.
   Удержать её было не просто. Но утихнув, Лесница закрыла глаза.
   Огонь, поедающий принесённое подношение. И ветер уносящий пепел, ввысь, в небо. Лишь это, сегодня она запомнят.
  
   На ковре, среди подушек, Индрик смотрел на молодую женщину. В платье диковинного покроя, расшитого золотыми узорами. С поднятыми плечами, и веером в руках. Чьи волосы, тёмно пепельные, выпадали из чалмы. Синим большим пером, не виданной ему птицы. Мягким взором карих глаз, вопросительно смотревших на собеседника.
   - Послушайте, ну где же вы так долго пропадали? Мы уже было решили, что вы погибли от стрел дикарей, - негромким голосом, переходящий в мурлыканье. И с нетерпением, спросила она. Рядом молодые женщины дружно закивали.
   - Вы знаете, мне представилась большая честь и возможность защиты города, при битве на Каяре. Но несогласованность Домов, их трусость и предательство. И, несмотря на превосходство, мы потерпели унизительное поражение. - Он прикрыл рот ладонью, но продолжил. - К великому решению богов, я выжил, к несчастью только среди горстки людей. Что не могла противостоять врагу. Нас увели, обращаясь, словно с животными. Терзая и не щадя наших жизней. Они издевались. - Индрик стиснул зубы. - Смеясь, будто над нашей верой в богов. Показывая нам их бессилие и равнодушие к своим детям. Совершая страшные вещи с усопшими, отплясывая на их телах.
   Но фортуна была благосклонна. Воспользовавшись стычкой среди вождей. Этих свято отступников, которые поклоняются мерзким тварям. Что, перерезая друг другу глотки, деля меж собой власть, уничтожали свои дома. Пока один из совершенно нейтральных соседей, не займёт шаткий трон, из костей предшественника. Мне удалось бежать. Преодолевая препятствия, держась воспоминаниями, и надеясь на лучшее, я вернулся, и теперь, здесь, с вами, - Индрик слегка поклонился.
   Молчание, вот чего он не ожидал, нелегкое, словно бы этого не хотели слышать, другого хотели. Внезапно воскресший, наверняка должен рассказывать всё иначе.
   Прервав тишину, Ишар, начала размахивать веером, будто пытаясь рассеять неловкое безмолвие. Её ожерелье забренчало. Прикрыв смуглое, татуированное лицо, недовольно хмыкнула.
   - Как мило, с последней нашей встречи вы сильно изменились, Индрик. Стали мягким, и разговорились словно старуха, встретив давнею подругу. Принявшись болтать, жалуясь о несчастьях. Зачем вы пришли к нам, своим врагам? Убить унылыми словами? Или разжалобить до смерти? - она улыбнулась.
   - Но почему гость замолчал? - Аррес, с тёмными волосами и серыми глазами, повернула к нему голову. Её бледное лицо, с впалыми щеками и высокими острыми скулами, выдавила. - Устал ли он или обиделся?
   - Трусишка, испугался и ищет защиту? - спросила Геррис, в синем одеянии, из плотной ткани, странной выкройки. Она села возле Индрика, повернув голову. Цвета спелой пшеницы, её волосы, были заплетены. Голубые глаза смотрели, не отрываясь. - Неужто, бесстрашный воин и покоритель диких земель, так отчаялся, что хочет спрятаться за женщиной?
  
   Спать было сложно. Лесница, свернувшись, лежала возле Мэрр, тревожно и с трудом уснувшая она кого - то звала, крича и сжимая кулаки. Та, сопротивляясь и отгоняя сон, всё же последовала её примеру.
   Крик, заставил открыть глаза. Быстро поднявшись, она увидела его. Держав, рукой девушку. Приставив лезвие кинжала к горлу, он хрипло рассмеялся.
   - Не ждали? Уже, наверное, меня похоронили? Ай - ай, а где же наш друг? Он тебя бросил? Бедняжка, жаль, я бы остался разделить твою утрату, о - о, но ты я вижу, не теряла времени, и нашла себе уже утешение.
   Расхохотавшись, покойный, но живой лучник. Сверкая трещиной в голове, с редкими волосами и запёкшей кровью. Едва затянувшей, покрытой зелёной слизью, наклонил голову и вдохнул.
   - Какая она тёплая и, и живая, - он ступил назад. - Моя! Она должна быть со мной. Ради, всех нас. Должна быть принесена, в жертву, - сверкнув, глазами и сдвинув брови, приложив палец к губам, шёпотом продолжил: - Ты сдохнешь, - приверженец прыснул.
   Мэрр осмотрелась, ища оружие.
   - Не это ли тебе нужно? - жрец держал арбалет. Ногой, толкнув дверь и отходя назад, защищаясь девушкой, вышел наружу.
   Адепт упал, отпустив жертву. И расплатившись на земле, ругаясь, и призывая, всех богов к проклятию, поднялся.
   - О, Раах, - он плюнул, и выставил вперёд кинжал, - всё чаще и чаще. Вмешиваешься и суешь длинненькие руки в не свои дела. Тебе разве не стыдно, за зло и смерть братьев и сестёр?
   Гнев перекосил лицо. В тени пламени костра, выглядевшие безобразней, приверженец бросился.
   Либинтин поймав его руку. Поднял вверх. Быстро схватил за шею. Вывернув кисть с кинжалом, толчком ноги послал жреца в огонь.
   С рёвом, оккультист, упал. Охвативший жар, с жадностью начал съедать одеяния. Переходя на кожу. Здоровяк, вытянув руки, сделал шаг, но упал. Лесница, отвернулась.
   - Нам лучше уйти, - Мэрр, посмотрел на них, - уйти.
   Собрав, и пополнив припасы, выдвинулись из поселения.
  
   2
  
   Город жил, не смотря на войну. Искрами, летящими до него. На площадях, всё также шумели базары. Под музыку, отплясывали бродячие танцоры, пели бахши.
   Кара Ир, был в не духе, на выступе, где он находился, было душно. Дела гильдии шли неважно. Всё меньше, и меньше это ему нравилось. Пора было принимать решения, что помогли бы. Нужно было обращаться за покровительством. Но увидел её - она смогла вернуться, нет удача, была на его стороне, пока. Искательница шла впереди, видя за руку, какую - то девчонку через толпу. Осталось не много прежде, чем Мэрр и её спутница, достигли бы старый мастеровой дом.
   Мэрр была не похожа на себя, растрёпанная и похудевшая, но, с тем, же невозмутимым, взглядом чёрных глаз и живая. Рядом, в изношенной одежде. Бледная, с аккуратно убранными и длинными светлыми волосами, девчушка. С худым лицом с приятными чертами. И какой - то парень, странный, взлохмаченный, грязный, закутанный в плащ.
   Мастер Кара Ир, с широкой улыбкой потянулся обниматься.
   - Моя дорогая, слава богам, мы снова вместе, - и как будто случайно он, посмотрел на её спутников.
   - Тебе следует принять их, они, останутся здесь, - спокойно ответила та, - лучше, покажи, где им можно остановиться. А мы поговорим о деле.
  
   Комната, с коврами на стенах. Круглый стол на низких ножках, однотонные ковры и подушки. На одной из них, слушая и покачивая головой. Сидел мастер, держа в руках свиток. Мэрр, крутила амулет, надев, она притронулась к камню.
   Мысли вспыхнули в голове, сменяя друг друга. Знакомые и совершенно чужие. Чувства других, но ничего кроме спокойствия, и интереса к миру у него. И не единого размышления, ни раздумий. И жадность мастера, переходящая в нечто большее. Страх, трусливая старая тварь. Она открыла глаза.
   - Мне не удалось там его найти, было опасно. К тому же твои люди оказались трусливы, разбежались словно крысы, как появилась опасность, - Мэрр замолчала.
   - Ну - ну, не любой сможет бродить по руинам, где на каждом углу тебя будет, подстерегает какой - ни будь упырь. Только безумец (здесь он кашлянул), ведомый свой манией. Подобно своим братьям учёным, или другим будет искать, рискуя жизнью, собственной или чужой. А кто они, твои спутники? Решила устроить приют? Для обездоленных и больных?
   - Они, они останутся здесь, - её лицо покраснело, - он... Колдун.
   - Что?! Кто? Зачем? Брось это, - зло хмыкнул, Кара Ир. - Не шути так Мэрр. Его нужно найти, - продолжал мастер, - он, очень ценен, за него щедро заплатят.
   - Кому он нужен? И где нам теперь его искать, тебе что ни будь, стало известно? - она сложила руки.
   - Не думай об этом, или тебя перестало интересовать серебро? А по поводу места у меня ещё остались догадки. - Кара Ир, передал пергамент. - Вот, то, что нам нужно, карта, - он замолчал, - достать её было трудно, очень. Нам... Э, вам предстоит, долгий путь и как ты любишь, наверняка, будет опасным. Там всё указано, посмотри, - мастер потёр ладони. - Он вас ждёт, только иди и возьми и все мы быстро, очень быстро разбогатеем. Кажется, несложно, правда? Сейчас тебе следует лучше подготовиться, чем в прошлый раз. Тогда мы поспешили, слишком. Выбирать нужно было проверенных людей.
   - Звучит, очень хорошо, всё просто для тебя. Да? Как всегда.
   - Беспокоиться не о чем, Мэрр, с тобой теперь пойдут старые наши знакомые. Тебе они известны, проверены, искусны в своём деле, лучших искателей нет. Такие же, как и ты, готовы пойти на край света, рискуя последним, только вы можете так. Всё не так как в прошлый раз, я продумал всё, еда, оружие, и прочие, осталось взять и принести. Все окажутся в выигрыше, ты получишь то, что давно хотела, все получат. Можешь взять даже с собой этих, своих. Выступай хоть завтра, спутники готовы. А сейчас лучше тебе и твоим друзьям, отдохнуть, а после мы снова поговорим. Иди, иди, - мастер махнул рукой.
  
   Коридор, зелёный, двери, быстро пройдя, Мэрридир спустилась в низ, в комнатку. Заполненной старой рухлядью, на которую даже не позарился бы честный вор. Бочки, ящики, остатки сломанной мебели. Громоздились и занимали всё свободное место. Узкая и скрипучая лестница винтом выходила, вперёд огибая всё это добро.
   На одной из лавок, приставленных, к стене сидел, высокий, худощавый молодой мужчина. Копна каштановых волос, свободная одежда. В коричневом плаще, в руках топор.
   Услышав, шаги он поднялся. Увидев её, его серые глаза заиграли.
   - Боги, а ты совсем не изменилась, всё так же, с виду наивна и очаровательна, но опасна внутри, - улыбка расползалась по узкому лицу.
   - Ловкач, ты? Один, не может быть, - она сомнением обвела взглядом всё. Будто ожидая, что кто ни будь, выскочит.
   - Пока, да, и, надеюсь, что нет, отправимся в старой компании? - Ловкач посмотрел на неё. - Давно, давно мы не ходили, все вместе, по каким ни будь жутким и древним руинам, - и он мечтательно задумался, затем тряхнул головой.
   - А где Диара? - Мэрр присела рядом.
   - Она, у неё... Э... Дела, да - да дела, что - то там, - он поднял руку и начал размахивать, указывая в сторону. - Сказала, придёт. А она подойдёт, - искатель повернулся к ней. - Ну, рассказывай, что и как? - Ловкач пристально посмотрел.
   - После Рёйл, сейчас нам лучше разобраться с делами, - она встала, - После, сейчас, соберёмся в зале, всё, иди.
  
   Он ходил взад - вперёд, чувствуя себя неуверенно. Было шумно, из окна, откуда исходил тёплый свет.
   Лесница тихо спала на кровати, прикрывшись одеялом. Дверь открылась, вошла Мэрр, в сером плаще, с высоким воротником. С вышитыми узорами на рукавах, чёрными тонкими нитями.
   Тихо, словно ни хотя, стараясь не смотреть на него, присела рядом со спящей девушкой.
   - Ты можешь уйти, или остаться с нами, - она отвернулась, но продолжила, - остаться здесь. Никто тебя не станет притязать, я обещаю, - искательница, замолчала, но взглянула ему в лицо. - Я не знаю тебя, кто ты и откуда, и захочешь ли принять это, но прими, прошу. И помоги мне.
  
   Ловкач, не отрываясь, смотрел на Мэрр. Что сидела рядом с чужаком, закутанным в тёмно синий плащ, что всё молчал. С холодно бледной кожей лица, со следами укусов огня, чёрной щетиной. Уродливые рубцы тянулись от шеи, и уходили за повязку, скрывающую часть головы. Он сильно походил на больного, но не заразный ли? его перекривила, но пересесть не решился.
   Взглянув на Диару, что молча, скрестив руки, сидела, нахмурившись, Рёйл отвернулся. Всё те же, Мэрридир и Кара Ир командуют, та слушает или делает вид, но после будет делать всё по - своему. Только он был связующим между ними, да только он, Ловкач фыркнул от удовольствия.
   - И это весь план? А что я получу? - Диара, наследница без места, как она себя называла. Но была ли она бастардом, незаконной дочерью, последнего правителя дома Хошейн? Никто из них не знал, или просто не верили, но всем было известно её прошлое, рабыни. Так говорили. Сейчас она спокойно, сидела, поправляя короткие тёмно янтарные волосы, что едва касались плеч. Быть, может Диара, лгала? Скрывая, своё прошлое, что тяготила её, но никому не смела она, рассказывать его.
   - Мы, мы получим? - Рёйл, кашлянул, решив поправить, (всё время забывает, они же работают в месте), но она даже не повернулась.
   - Всё как обычно, кое - что, найденное вами, - мастер, держал руки на круглом животе. - Нужен лишь камень (что там), а что до остального, (он махнул рукой). Главное в целости и сохранности доставить желаемое, что можно будет хорошо продать, и вы свободны, вопросы?
   - Место тебе известно? И почему он так ценен? Проводники с нами пойдут или кто - то ещё?
   - Не важно. Да, известно. Вам нужно на север, через дикие земли и лес приозерья, в проклятые земли. Вы пойдёте вчетвером, вместе с ним, - Кара Ир указал на незнакомца. С лохматой головой, но достаточно плотным телом, и с такой, же отвратительной рожей, как у мертвеца. Рёйла передёрнула, он отшатнулся, проклиная этого уродца, - пойдёте как торговцы.
   - Проклятые? Заманчивое название, такое предупреждающее, - она сверкнула глазами. Диара улыбнулась, и продолжила, - а почему с ним, это его последнее желание? Наверно, хочет, вернутся, домой?
   Рёйл было бы, засмеялся, но поняв, что один, тут, же умолк.
   - Хватит, лучше нам всем отдохнуть, а то кто - то устал, - Мэрр, поднялась. - Встретимся, около входа.
  
   Город шумел как всегда, люди кричали, жили, своей судьбой, незаметной и серой, радостной и печальной для них, своими потерями и праздниками. Подчёркивая значимость однообразности, и отличия от правителей.
   Под бой барабанов и сухих воплей стражи. Человеческие толпы бегали, смешивая в себе похожих, но таких разных людей.
   Дети, подражающие взрослым, прыгали, толкаясь рядом с уличными представлениями. Или взрослые, удивленно смотрящие на людей (так не похожих на них), дико, танцующих в пляске, играя с огнём. Акробаты и канатоходцы, рискующие ради восторгов зевак, или более весомой, твёрдой цены.
   Торговцы, купцы и воры, работали. Ремесленники, и уличные женщины не останавливались, продолжая своё дело в широких ремесленных коридорах города.
   Попрошайки, сидящих на лестнице храмов, пискляво просящих и тут же убегающие под святые крыши. При взгляде городской охраны. Торговцы рабами, продающие семьи и ясыров, пленников, покупающие свободных, лихо кричали, привлекая заинтересованных к своему товару.
   Через улицы, невысокие глинобитные и массивные каменные строения. Пробираясь сквозь толпу, к северным воротам. Проходя через плотные запахи, что могли лишить нездешнего нюха. Они превращались, в непонятную еду, пряностей цветными горками лежащих на лавках. Сильно разящих сушёных растений, и входов в винокурни и таверны.
   Малые северные ворота, обитые железными пластинами, были растворены. Открывая вид на широкий ров, с вырастающими кольями. На спущенный подъёмный мост. Призывая покинуть шумные площади, свой дом, в поисках лучшего, что ждёт, где - то там, но здесь.
   И лишь стража, недовольно смотрела им вслед, оставаясь столь же мрачной, как всегда. Чуждаясь плохим днём, солнцем и бронзовой монетой.
  
   Шестой день пути оставил за собой позади степь, покрытою мелкой и жёлто - зелёной травой, редкими деревьями и огромными валами. С сигнальными вышками на них, защитой от банд кочевников, любивших совершать быстрые и кровавые набеги. На прилегающие к городу поселения. Посвящённые своим богам, или алчной наживе, уводившие в плен сотни живых душ.
   Дикие номады, купленные соседними правителями, с радостью брались за выполнение заказа. Честно, не жалея собственной и соплеменника жизнью, выполняя условия договора, пока у их нанимателя водилась серебро.
   С истечением тех, они решали идти ради зова солнца и неба, под влиянием его или другого божка (или совсем неизвестного, что не могли даже объяснить их все знающие говорящие с богами). Что у них заводился, под действием других народов. Шли за своим избранным, который мог слышать голоса. Или так же трусливо бежавшая в панике, едва была бы разбита хоть половина орды.
   Огромный лес, поросший, непомерно высокими деревьями. Закрывал чёрными - рыжими стволами тёмно синее небо, где пробегало не заметное красное солнце. Густой травой и ветвистыми кустами у кривых костлявых корней, сплетённых в землю. До пояса или выше, что тянулись на дорогу, мягкую и рыхлую. Неровная и извилистая, покрытая ямами и ковром хвои и листьев. Что возможно, скрывали разбойников, ожидающий редкий несчастливый караван, идущий в Загорье, или на восток, через озеро Лыбять.
   Шли не быстро. И, стремясь, долго не останавливаться на одном месте. Ловкач крутил головой, неспокойно сидя в седле.
   - Колдун, Диара, среди нас колдун. Часть тёмных, что погрузили мир во тьму, у него их чёрная кровь.
   - Ведьмар!? Ты боишься? Не стоит, посмотри на него, Рёйл, сколько ему осталось? Эта весна?
   - Нет, нет, - Ловкач обернулся, ища глазами мага, снизив голос, он начал объяснять шёпотом, - каждый из этих выродков, каждый, Диара, источник заразы. И где его клеймо? Мы не можем ему верить, он жрец Немереи, Диара! Проклятый! - Последние слова он сглотнул, и посмотрел назад.
   - Перестань.
   - Есть только одно, чего он достоин, верёвки на первом дереве.
   - Нет, Рёйл, ты опоздал. - Диара, замотала головой, и отвернулась. Дёрнув за повод, сравняла лошадь с телегой.
   Что медленно крутя большими, в человеческий рост, деревянными колёсами, ехала позади.
   - Здесь рядом, должно находиться поселение или крепость, - Мэрр вертела карту.
   - Уверенна или как в прошлый раз будешь водить нас, но теперь вместе со своим ручным выродком? - Диара требовательно выставила руку. Получив, желаемое, принялась, её рассматривать. - Кажется, кое - что ты забыла сказать?
   - Да.
   - Хоро... шо. Туда, - наконец вымолвив, Диара указала сторону, и уверенно, сдавив бока лошади, отправилась туда. Те же стоя, какое - то время, всё же последовали за ней.
  
   Крепость, возвышалась на горе, и полукругом опоясывала её каменными стенами. Деревянные колья торчали под бойницами. Кривые, с выступающими жердями изнутри, вышки возле ворот.
   Встретили их не особа дружелюбно, но приняв их, за торговцев, либо за безумных паломников, решивших распрощаться с жизнями и свободой, пустили.
   Всё время пристававшие жители, не высокие, но широкоплечие. С тусклыми, часто мигающими от солнечного света глазами между большим носом, широким ртом с редкими зубами, и с безусыми бородами. С расспросами о войне, и о мире на юге, что казался, не так был, достижим, как раньше. Либо с торговлей, предлагая полудрагоценные камни и кристаллы, добытые в рудниках. Отличавшиеся по размеру, и цвету, и способности гореть и излучать свет. Чем глубже они были добыты, тем чуднее выглядели, принимая разнообразные формы, да и дороже продавались, или обменивались. Украшение из металла, оружие.
   Длинноухие, держась группами не оставляя без присмотра чужаков, внимательно следили за ними. Между собой обсуждая пришельцев, общались с помощью знаков и медленной, расторопной речью. Сами они, как говорили, жили под землёй, где находилось большая часть их построек и обитателей, женщин и детей, изредка выходившие на поверхность. Занимаясь строительством рудников, глубоко не заходили, боясь потревожить духов горы или соседей, умраков. Существ, как говорил слух, виновных в исчезновении подземцев и ящеров.
   Массивные верхние строения из камня, ступенями и выступами высились у горы, прикрытые деревьями. Каналы и отводы, идущие от них, шли к рудникам. Рядом с насыпями из пустой породы на земле, испускающие пыльные дымки. К туннелям, что бессчётными под портками из балок, тянулись десятками разветвлений. Не имевшие конца, и походили на гигантские муравьиные тропы, уходящие, вверх и глубь, в недра земли.
   Они освещались фонарями с небольшими жёлтыми кристаллами, дающий тёплый свет. Многочисленные кладовые и загоны, охраняли стражники с ящерами. Пятнистыми шестиногими созданиями, с огромными белыми глазами. Державшие лёгкие короткие копья, стража носила, тяжелые доспехи из пластин. Нахмурившись, они с подозрением смотрели на надверхних - людей.
   Спрашивая носачей о руинах, искатели надеялись хоть что узнать, но те лишь отрицательно качали головами. Говоря о том, что верхний мир им, малоинтересен, предпочитая лучше окапываться в земле. В нижних её слоях, где они рождались и куда уходили умирать, как делали их прадеды и отцы, а о местности знают лишь по рассказам редких путешественников и торговцев.
   Один из длинноухих, коптя трубкой, важно шёл, смотря на людей. С нахлобученным шлемом на голове, что закрывал глаза на широком лице, с длинной безусой бородой, свисающей на плотную рубаху. В широких штанах, заправленных в сапоги. Бормоча под нос что - то, только ему известное, остановился подле их телеги. Взмахнув в разные стороны руки, бросив сумку и тряся трубкой, представился, горланя:
   - Первый цех мастер рудокопов Рудах Третий, рад вас видит в нашем Каменном доме, торговцы. Я слышал, что вы ищете, я следил за вами, - он хитро посмотрел, зажмурив маленькие глаза. - Камни знают, они говорят, вам следует, идти в холодную землю. Через Спящее озеро, - замолчав, принялся курить, поглаживая бороду. Не дождавшись ответа, мастер продолжил. - Почему я вам это сказал? Камни велели, идти с вами, а я не так молод, что бы ослушаться. Вы возьмёте меня?
   Диара отвела искателей в сторону.
   - Не говорите, что он, неизвестно кто, а мы его видим первый раз, поедет с нами.
   - Да, или ты решила, что знаешь дорогу лучше? - Мэрридир с сомнение посмотрела.
   - Нам только его и не хватала, колдун, и теперь этот, - Диара, развела руки.
  
   Холодный ветер, оставляющие, рябые следы на поверхности редких озёр, подхватывал хлопья снега. Не давая им ложиться на болотистую жижу, с редкой травой. Подгоняя им, идя под стальным небом, с серыми облаками, искатели приблизились к руинам.
   - Это оно? - Мэрридир остановила телегу, - стойте.
   Исполинские камни, среди стоящих вертикально отдельных крыг, льдин, изогнутых на гладком основании. Заросшие льдом и лишайником плиты, нагромождённые друг на друга, покрытые вырезанными рунами. Чернели среди талой грязи.
   Остановившись, Рудах, тряся бородой, с интересом принялся рассматривать первое изображения, поглаживая, и обходя камень. Колдун сел рядом, Диара взобравшись на валун, (с заинтересованностью) стала наблюдать за ним.
   Она не могла поверить, что он не обычный, "отмеченный", выродок, как звали подобных ему. Но всё в нём, (для неё) вызывала неприязнь. Его нездоровый вид, с отталкивающей трупной белизной. Широкие тёмно синие шрамы, на лице, что пересекали скулы и левый глаз. Молчание и его отстранённость от всех, и непонятное для неё скрытность.
   Маг? Нет, он более походил на наёмника, что использовал запрещённое, но, как и что? Нет, видимо Ловкач шутил (при этом плохо), рассказывая услышанное от Мэрр, что он, был колдуном. Ей не верилось. Возможно, она просто рассчитывала на что - то. Поверить ей, это последнее дело для неё. Пускай уж Ловкач, если он хочет, скачет как крыса, под её дудку.
   Диара не доверяла. Им нельзя было верить, никому. А особенно магам, что ни когда, ни с чем, ни считались, что не останавливались ни перед чем, что легко могли убить. Ради своей силы, ради её контроля.
   Колдуны, редко встречались в Каифе, но они были (а кто же признается, что не такой как все?), а особенно жрецы Либинтины. Привести последователя запрещенной богини (в город, где был праведный Сыск), это глупость, причём опасная и смертельная, не только для него. Но он не маг, а лишь один из тех, кто ищет смерть - вольный наёмник.
   Те начали искать вход, разойдясь, в стороны вокруг кургана, наконец, Ловкач крикнул, сообщая всем, что нашёл вход.
   Небольших размеров дверь, по форме овала, с обрисовкой побитой временем. Собравшись вместе, Рёйл принялся хвататься за неё, пытаясь уцепиться за выступы.
   - Погоди, так её не откроешь, - Рудах, оттолкнул его, сунув ему трубку.
   Взглянув, рудокоп достал инструменты, из карманов ремня. Провозившись, над ней. Ворча, отошёл, потягивая её за собой. Скрепя она открылась. Прищурив глаза, изрёк:
   - Камни видят. Знайте, я туда не пойду, если они молчат, знак это.
  
   По узкому наклонному коридору, с трещинами на сером потолке и стенах, куда мягко ложился песок, выдавливаемой не ведомой силой. Устилая потёртый пол, в свете жёлтых камней, неровные выступы стен, пускали уродливые тени. Что могли превратиться или быть тем, что так боялся Ловкач. Ни на шаг, отступая от них, держась рядом с искателями. Закутавшись, не уставая, шёл за ними. Следуя за искателями, придерживаясь монолитных плит, и мягко ступая, колдун.
   Спускаясь в низ, чувствуя усиливший страх, Ловкач, поёживался, смотря на Мэрр, ища, поддержки, хватился за плечо Диары, та холодно её сбросила.
   - Если здесь немёртвые, лучше нам держаться в месте, мы ведь не воины, - Рёйл оглянулся. - Да уберегут нас Праведные.
   - Да мы не воины, мы мародёры, Ловкач, если ты забыл, - ответила она.
   Мэрр спешила, оторвавшись вперёд, дёргая фонарём, возле каждой стены. В конце концов, замерла около проёма, ведущий в низ. Оглядев, стала водить руками по плите, чем то, щёлкнув, отошла. И села, став, что - то разглядывать.
   - Здесь! - она повернулась, - пошли.
   Мэрр осторожно начала спускаться, за ней остальные.
  
   Свет, упал на постамент, где был саркофаг. Треснувшая крышка большими кусками лежала рядом, разбитая и серая. Вокруг пустые ниши, высеченные в скале, как и раздавленные стены, и каменный пол с большими трещинами. Были обтянуты тонкой пыльной паутиной, что едва колыхалась, поднимаясь при ходьбе рядом с ней, вытягивая паутинки, словно, стараясь поймать. Искатели разошлись, рассматривая склеп.
   Подойдя, Мэрр, стала обходить, притронувшись рукой не ровных краёв.
   - Мы можем теперь вернуться? - Ловкач, с ожиданием посмотрел на спутников.
   - Здесь нет, - Мэрр развела в сторону руки, и села, прислонившись спиной.
   - Нет? - рядом встал Ловкач. - Но, что здесь произошло?
   Она замотала головой, закрыв глаза. Неужели всё нужно начинать заново? Мэрр вздохнула. Всё сначала. Но сейчас она была не одна. Но можно ли полагаться на них, кто не верил ей?
   - Здесь ни чего нет. - Диара остановилась. - Одна грязь и паутина.
   - Он должен быть здесь, - Мэрр поднялась. - Должен, я знаю!
   - Ты ошиблась - карта, и этот... Колдун.
   - Нет! - Мэрр, выставила вперёд арбалет. - Нет.
   - Да. И что дальше? Натравишь своего ручного ведьмаря? - Диара, завертела головой, и начала медленно отходить, всё ближе к трещине. - Или балестрой? Нет... Не хватит духа, не посмеешь Мэрридир! Не посмеешь...
   - Нет! Нет, прекратите, пожалуйста! - Ловкач встал между ними. - Вы... Вы не можете, пре... Прекратите!
   Диара оступилась. Крикнув, она упала. Зацепившись, держась локтями, посмотрела на них. Тряся руками, Мэрр прицелилась.
   - Рёйл, помоги!
   - Не подходи к ней, Вёрт!
  
   Колдун подошёл к трону, из камня тёмно синего цвета. Возле него увидел запутанное в липкую сеть, почерневшее, вздутое тело с кинжалом, что тускло, блестел рукоятью в спине, при падающем свете фонаря. Запылённые сундуки, полуоткрытые, были пусты.
   Колдун присел, расправив плащ, начал снимать повязку с левой руки. Приготовив ладонь, где была печать. Коснулся лба покойного.
   Пустые глазницы загорелись. Дёрнулось тело, пальцы сжались. Забилось дыхание. Мертвец открыл рот, и лязгнул зубами, закружив, недовольно, головой. Точно решив, что - то поймать, он, поднял руки, со следами укусов. Фламин, сдавил ему голову.
   Воспоминания мертвеца вспыхнули, о том, что забыл и оставил. Желания, которые угасли.
   Оскалившись, шевеля ртом, он приподнялся и потянул руку к плечу жреца. Сухой язык зашевелился, стараясь что - то произнести. Просьбу, проклятие?
   Но фламин, не боялся, лишь улыбка исказила шрамы. Сейчас, это вместилище, что считает себя живой, расскажет всё.
  
   Всё перевернулось, но не может этого быть. Они не сделают это.
   - Ловкач!
   Диара закрыла глаза. Она, цеплялась за выступы, но ноги не слушались. Холод тянул в низ, руки онемели, но её схватили, потянув вверх. Ловкач! Диара подняла голову.
  
   - Убери от неё руки, ведьмар! - в тишине её голос прозвучал по иному, совсем незнакомо, даже себе.
   - Что ты делаешь? - Рёйл, подбежал. - Поможем им, быстрей, Мэрридир, зачем ты это? - Его лицо исказилось, на глазах выступили слёзы, - там же она!
   - Не мешай, мне. И лучше, уйди и спрячься, - она оттолкнула его.
   Щёлк, ни кто бы, ни увернулся, она знала. Даже маг. Против этого, но она не хотела. Нет.
   Свист, и взрыв. Облако пыли, и дым окутали, медленно, поднимаясь, верх. Искательница прижалась к стене, и быстро начала, взводить механизм. Осталась немного стрел, что помогут против колдуна. Хотя он мог просто, не вмешиваться. Дурак!
   - Ловкач! Рёйл! Ты цел? - крик, быстро поглотила.
   Она замахала рукой, откашливаясь. Плотная чёрная дымка, скрыла всё, но искательница была готова. Мэрридир присела, прижав арбалет к плечу.
   - Рёйл! Будь осторожен, с этим... Да помогут нам Праведные...
  
   Ловкач, накинулся. Удар, и скрип. Лезвие прошло по колонне, каменной и серой, разрывая паутину. Колдун смог увернуться? Быстро, Рёйл усмехнулся.
   Но где он? Ловкач сжался, напрягая тело, поднял топор, приготовившись к атаке. Уж слишком прыткий он для мага. Искатель выругался. Да этот выродок не из дохлых. Живуч ублюдок... Тень мелькнула справа.
   - Сдохни... - Ловкач набросился, занеся оружие.
  
   Топор пронёсся, искательница с криком, увернулась. Сделав кувырок, Мэрридир приготовилась.
   - Ловкач?!
   - О, Мэрр! Я... Не хотел... Ты его... Видела? Он ранен Мэрр.
   Мэрридир замотала головой, и стала подниматься.
   - Вставай. Он здесь... Рёйл!
   Ловкач прыгнул, удар. Искатель надавил, пытаясь сломать защиту. Атакуя, но колдун, неестественно, слишком быстро увернулся. Словно чувствуя его слабость, легко обезоружил. Захватив голову.
   Ловкач захрипел, зажав живот. Упал на колени, сжимаясь от боли. Лицо побагровела, сжав челюсти - зубы заскрипели от напряжения, он вскрикнул. Ощутив, сильный холод, что жёг. Что тянул из него всё. Забирал жизнь.
   - Мэрри... Дир...
   Жар и дым. Его что - то отбросила, оттолкнуло назад.
   Ловкач не мог подняться, его трясло. Но он слышал Мэрр, она была рядом.
   - Он... умер?
   - Сдох, да Рёйл, выродок сдох.
  
   3
  
   Дом был взбудоражен, вернулся наследник, сын своих родителей.
   Все были взволнованы, собравшись в большой зале. Тревожно переговариваясь между собой. На костяном кресле, искусно вырезанном, сидела глава семейства.
   В головном уборе из ткани, что скрывал волосы и плечи. В длинном просторном платье, с высокими кружевными воротниками. И ниспадающими пурпурными краями. Быстро размахивая веером, на закрытое тонкой прозрачной материей лицо. Рядом расположилось семейство, на низких резных скамьях, шумно болтая.
   Сложив руки, ходила высокая женщина, с белым платком на голове, собранным золотым обручем, что закрывал волосы. Концы платка свободно ложились на алую полукруглую накидку на плечах, отделанную меховым воротником, застёгнутого на груди при помощи шнурка. Туника, с широкой лентой, длинными и расширяющимися рукавами, и юбки в складку, отделанной вышивкой из серебра, спускалась ниже колен. Нервно она, поглядывая на дверь. Крепче сжимая кулаки.
   Та открылась. Шагая по мраморному полу, из разноцветных плит. Вошёл мужчина, в лёгких доспехах. С толстым и высоким воротником скрывающим шею, и доходящим до подбородка.
   Преодолев быстро расстояние. Опустив голову, с тёмными длинными волосами с проседью, упал на одно колено.
   - Встань дитя, Индрик из Дома Орога, - Мать добродушно взмахнула рукой, - Мы боялись за тебя, война приносит лишь одно горе.
   - Меня радует, что вы думали обо мне. Я счастлив, вернуться, и снова быть с вами.
   - Как же давно, как давно тебя не было с нами. Мы ждали этого дня, - она встала, шелестя по полу, подошла к нему. Обняв, Мать поцеловала в лоб. - Ну же поприветствуете его, - она обратилась к остальным, что молчали, - подойди же, Ирвара.
  
   Его привлёк шум, что разорвало её, он пошёл туда, где она была потревожена. Она ни когда не обманывала, чувство, что было и вело, что окружала, что породила.
  
   Падение смягчила паутина. К удивлению она выдержала, но липкая, пыльная с сильным отталкивающим запахом. Натянулась, но не порвалась. Держа её, сеть легко опустилась в темноту.
   Где не было света, лишь не понятное движение в белых искрах, что быстро растворялись и исчезали. Блекло освещая красные полосы, что перемещались с неприятным звуком.
   Стараясь быстро найти, молот, Диара неуверенно, встала на колени, и вытянула руки. Но ладони сжимали лишь сухой холодный песок, что колол и резал кожу.
   Он скрипел под ногами, в зубах. Диара замерла, вдохнула тёплый воздух. И прислушалась.
   Шум приближался, становясь громче и понятней для неё. Множества лап (множества!) кружилось вокруг.
  
   Он чуял, оно боялось. Жизнь замерла, оно их, она его скроет, и оно не успеет убежать.
  
   Руками, ища опору, потянулся. Вытягивая тело из сыпучей могилы, колдун принялся отталкивать в стороны кучи песка и камней.
   Дрожа, достал красное зелье, и быстро выпил. Последние, что уцелело, среди осколков и смятых свитках, десятка кристаллов, что обменял в крепости длиннобородых. Небольшие камни, что умещались в ладони, но, к сожалению, мутные, плохо пропускающие свет и с трещинами.
   Потирая кисть, и ушибы, держась за спину, стал искать наёмницу. Но были лишь куда - то уводящие следы, и молот, в разорванной паутине. Протянутой, колыхаемой сеткой, на остатке колон.
   Идя через проёмы в разрушенных каменных плитах. Выпустил в воздух шар, что медленно упав, поплыл. Видя за собой, в серебристом свете, паря и не касаясь стен и пола.
   Шар дёрнулся, свет, мерцая, потух, медленно рассыпая белые искры. На камни и кости. Своды, и арки, лёгкие, тёмно жёлтые, выступающие во тьме, затянутые плотной паутиной. Колдун остановился возле плиты, и стал осматриваться. Фламин отошёл, услышав необычный звук - пощёлкивание.
   Прижавшись к трещине, увидел паука, необычно огромного. С большой ромбовидной головой, синеватой гривой, покрывающие глаза и почти всю морду. Он сидел среди тонких каменных сосулек, что тянулись верх.
   Весело перебирая и заворачивая длинными лапами жертву в клейкую ткань. Стучал жвалами, перебирая многочисленными сяжками. Брызжа зеленоватой слюной, он словно пел. Наслаждаясь своим делом.
   Колдун поднялся, на выступ по стене, сел. У него было время, здесь паук, его пока бы не учуял и не увидел. Фламин зажал между ладоней кристаллы. Ощутив холод, нарастающий и начинающий сводить руки, и покрывающий их лёгким инеем. Взмахнул руками. Шар поднялся, быстро вертясь.
   Услышав паука, что осторожно, медленно стал подползать к свету. Перебирая лапами, быстро и ловко. Сжавшись, и подкрадываясь. Блестя красными полосами на морде. Щёлкая челюстями, и выставив вперёд кровососущий рог. Маг приготовился.
  
   Шипя и раскидывая искрами. Шар паря, вздрогнул. Мерцая и вспыхивая, быстро меняя длину серых лучей. Взорвался, с силой, затягивая монстра. С хлюпаньем паука начало сжимать и давить в низ, покрывая серым льдом. Взревев паук, дёрнул конечностями. Колдун прыгнул вниз.
  
   Лезвие вонзилось. С шипением, вспарывая туловище. Меч заставил завалиться на бок. Защищаясь, паук вцепился в ногу. Сдавив челюсти, вколол рог в живот фламину. Пронзая и разрывая ткани, попытался подняться, но лезвие, рассекая хитиновые доспехи, покорно рубило. Болью, отдаваясь при каждом ударе.
   Монстр заверещал, задёргался. Лапами упираясь, и цепляясь в землю, изрыгая бурую - синею слизь. Пошатываясь, начал медленно падать. Вытянув обрубленные конечности, и упираясь в грязный песок. Покрытый слизью фламин, тяжело дыша, поднялся.
   Идя по наледи, с грязной жидкостью и перемешанным чёрным песком, остановился. На дне пещеры, среди лежащих монет, кирас и шлемов. Коконов аккуратно и любя закрученных, с небольшими отверстиями для дыхания. Нашёл её, в паучьем саване.
   Освободившись от пут, мутными, большими глазами Диара, непонимающе, смотрела на него. Потирая тело. Пытаясь согреться, она хотела, что - то произнести, но холодная ладонь закрыла ей рот. Смутившись, искательница замолчала. Фламин, застыл. Крепче сжав рукоять.
  
   Вспышка, огненный снаряд, языками захватил. Обволакивая и погружая в себя либинтина. Лучи засверкали, белым цветом, быстро уменьшаясь. Потухая и окутывая тело, пожирая крик.
   Диара, закрыла голову от сильного жара. Взрыв силой отбросил от колдуна. Искательница сжалась и крикнула, ощутив спиной удар.
   Диара открыла глаза, недалеко стояли двое. В чёрной дымке, плотного облака с сильным соляным вкусом, яркими белыми искрами, что медленно исчезали, она попыталась их разглядеть.
   Высокая женщина в плаще с толстым воротником и капюшоном, длинные широкие рукава, и арбалет, - колдунья? На такое способны лишь маги, управление и изменения окружающего.
   Диара сдержав кашель, стиснула зубы, зажав рукой рот, - использовала огонь, значить у неё будет время, такой удар потребует подготовку и сил. Доспехи уберегут её от атаки, один мах и прощай ведьмарка.
   Но если она использует совершенно другое заклятие? ведь Диара не знала её и на что она способна. Сейчас нужны были лишь риск и быстрота.
   Второй, мужчина, в неплохих доспехах, меченосец? Нужно было надеяться, что он плохой. Главное найти оружие, Диара осмотрелась. Меч. Совсем рядом. Стараясь не привлекать их внимание. Медленно поползла. Совсем немного, Диара потянулась, вытянув руку.
   - Стой, - голос, спокойный, и требовательный, - даже не думай.
   Диара замерла. И подняла голову, недалеко стоял он, поигрывая кинжалом, с усмешкой глядя на неё.
   - Ты ведь не хочешь потерять руку? - лицо его исказилось, усы под длинным носом, поднялись.
   Нет, она успеет. Искательница, быстро поднялась и прыгнула. Стараясь ухватить. Удар, Диара упала. Сжавшись, она приготовилась к следующему нападению.
   - Разве так можно, Мелиар? - колдунья появилась не слышно, совсем близко. - Ты ведь, встряхнёшь ей голову, и тогда я ничего не узнаю. Мастер Хор будет снова не доволен. Лучше подержи её, чтоб не брыкалась.
   - А, что с тем? Мелия, узнала, что - ни будь?
   - Ничего, сгорел, а с мертвецами я не имею дел, держи крепче.
   Диара попыталась, но будто молот обрушился. Силой, стиснув рукой ей шею, и приставив кинжал. Сквозь зубы, рыкнул:
   - Не двигайся, - схватив за волосы, поднял её голову.
   Иглы, очень холодные. Вошли, с прикосновение пальцев колдуньи. Боль, и несдержанный крик.
   Тепло, и чувство, что она перебирает всё, что Диара, пыталась забыть, то совсем тёмное и нехорошее. Заставляя снова их пережить.
   Слёзы, просьба лишь о том, что бы они этого не делали, не заставляли вспоминать, но лицо ведьмы не менялось, точно совершая обычное дело, оно ничего не выражало. Вытянутое, белое и покойное. Нет, нет, Диара заставила. Чаще задышав, убраться, постаралась. Мелия отдёрнула руку, тряся ладонью.
   - Ах, ты! - Она ударила, и принялась вытирать руку, - мерзкая девчонка...
   - Что? Противица? Ну - ну, - меченосец, крепче сдавил горло.
   Глаза закатились. Ничего не слыша Диара, открыв рот, высунула язык. И попыталась ударить, хватать руки, пробуя расцепить захват.
   - Брось её, теперь она бесполезна, - колдунья поднялась, и стала надевать перчатку, - или убей.
   Диара упала, закрыв лицо, тяжело, свернулась, и начала ждать. Послышался звук металла.
   Голос меченосца, удивлённый, выругался, она открыла глаза. Мелиар держа меч, посмотрел на ведьму.
   - Ты ведь говорила, что он умер, сгорел?
   - Хм, может это...
   - Может, будь наготове.
   Тускло вспылили огни, искрами освещая пещеру. Быстро, вертя мечом, он прошёл, шагов сорок. И стал ждать.
   Он слышал шаги. Тяжёлое дыхание и рычание. Услышал сухой вопль. К нему идя, направлялась тень, в бледном жёлтом свете, приобретая острые, узловатые черты. В лохмотьях из густой паутины. Перекошенное лицо, с чёрно - серой кожей, оскаленными зубами.
   Размахивая скрюченными руками, шипя, набросился.
   Стрела вошла в голову, с силой отбрасывая. Унекрор пошатнулся, рявкнув, поднял кривые руки.
   Сделав кувырок. Наёмник рубанул. Клинок вспорол живот, ногой мечник отбросил его назад.
   Немёртвый поднялся, медленно пошёл, наступая на грязно - зелёные кишки. Ударом щита Мелиар повалил, и махнул лезвием. С хрустом меч разрубил плечо.
   Унекрор зашипел, опираясь руками, открыв рот, пополз, пытаясь ухватить. Клинок вошёл в голову, разломив череп.
   Мелиар прикрылся щитом, и стал вглядываться, всматриваясь и ловя, любое движение.
   Огромный паук, вынырнул из темноты. Щёлкая, разорванной челюстью, и ранняя синею слизь. Лапами, сломанными, неуклюже, бросился, выставив рог. Меченосец, отшатнулся, нелепо, взмахнув оружием, но выставил щит. Жёлтая вспышка взорвалась рядом, ярко жёлтые лучи взорвались и исчезли. Отбросив и покрывая чёрным облаком монстра.
   Удар отдался в руке. Хлопком, звуком разбившегося стекла. Щит погнулся от небольшого серого шара, что влетел и с треском легко разломил дерево. Покрывая, серым льдом и силой сваливая.
   Мелиар вскрикнул, ощутив холод от осколков, что разлетевшись, задели голову. Он упал, стараясь остановить кровь, застывшую каплями на лице.
   Собравшись, но пошатываясь, не чувствуя тела, ноги подгибались, сжал рукоять, и накинулся. Лезвие прошло, прорезая руку. Но поздно, слишком быстро. Его схватили, стиснув голову.
   - Мели... - хрип, вырвался, незнакомым голосом.
   - Отпусти его, - дрожа, и вытянув арбалет, колдунья шла, в жёлтом свете, что окружал её. - Ради чего это, ради той девки? Её? Нет? Тогда что ты хочешь? Я скажу всё, только отпусти, отпусти его. Или она сдохнет.
   Колдунья подняла руку, послышался крик искательницы. Голова меченосца, вздрогнула, рот открылся.
   - Что расскажешь, Мели? Про себя? Про мастера Хора? Про... Камень? - лицо Мелиара исказилось. - Говори, Мели, что ты скрываешь? От меня...
   - Перестань! - ведьма, упала на колени, - перестать делать это, перестань, прошу.
   - Скажи мне, Мели, ведь ты... Ведь ты расскажешь всё, - руки его, скрутила, вытянув их, он сделал шаг. - Мели, Мели... Мели...
   - Нет! Нет! - колдунья отвернулась, - что ты такое!? Убери, убери его, - стрела вылетела, и вспыхнула. Отбросив наёмника назад. Чёрно - жёлтый дым окутал меченосца. Языки, пылая, начали пожирать его крик. Ведьмарка упала.
   - Где ты? Где? - она завертелась, быстро, произнося, проклятие. - Где? Где ты?! - поднялась. - Покажись, разве ты боишься? - Мелия засмеялась.
   Она почувствовала тепло, нарастающею сухость, всем телом. Вдохнув, сделала шаг назад, крепче сжав арбалет, приготовилась. Ожидая отбить удар, которого всё не было. Пальцы, медленно начали плести заклинание.
   - Прекрати! Ты ведь колдун! И стоит ли нам, сейчас, друг друга убивать? - ей было нужно время, узнать, где он, и нанести удар. Но не могла, тело дрожало, она запиналась, путая порядок. Это было опасно для неё самой, но спокойствие не давали мысли. Что она не успеет.
  
   Серебреный шар мелькнул, ударяя холодной волной, облекая лицо и руки в ледяную жижу, что разъедая, каплями, застывая, начала проникать внутрь. Покрывая тонким льдом кожу, что немела, теряя тепло. Ладони сжались.
  
   Диара стояла перед ним, живым, с мокрыми волосами, что припали к лицу. В грязных доспехах, с кровью и с синяками на шеи.
   Яркие, тёмно синие глаза горели, осторожно - опасливо. Её руки тряслись, держа меч. Она не знала, бросить или напасть, бить, бить снова и снова этого человека. Человека? Она видела, видела, как он умер. Но этот уродец, стоял рядом, спокойно, смотря на неё, обгоревший.
   - Договор, договор, слышишь? Договор, - глухой голос дрожал, Диара бросила меч, что упав, хлюпнул. - Договор, - и протянула руку, - не знаю, кто ты такой, и где тебя взяли, но мы можем помочь друг другу, слышишь? Я Хошейн, правитель Дома Севера, клянусь быть рядом. Если ты дашь слово, - она взглянула на него, - помочь мне, вернуть моё законное место, прими это, и скажи, хоть что ни будь.
   Почему эти слова, и ему? Не Рёйлу, Ловкачу, которого знала, а ему. Недоверие? Ни мастеру Кару, а неизвестному, в чьих руках был молот, наследство, что пришлось вернуть смертью. Кровью пришлось заплатить и за бегство, за то что бы с ней считались, и принимали всерьёз. Был ли это страх? Или доверие перед более опытным и сильным? Перед тем, кто не оставил. И защитил. Но он не человек...
  
   Разрушенный туннель, был засыпан песком. Крупным, проникающий под одежду, заставляющий останавливаться, и вытряхивать его из сапог. Перебираясь через завалы. Мелкие камни, резали кожу на руках и лице. Уставшие, они остановились, возле входа.
   - Солнце и небо, боги, как давно я их не видела, - она побежала к выходу, но остановилась. Прижавшись к камню, Диара увидела тень, что медленно приближалась.
   Насвистывая, и звеня колокольчиком, но осторожно, Рудах Третий шёл по коридору, держа в руках фонарь. Он замер, не спеша из темноты, приближалась тень, выругавшись, и достав кирку, мастер бросился в атаку.
   Легкий, толчок заставил упасть, с удивлением, лёжа на полу, носач узнал его.
   - Большие камни, вы живы и не отправились к праотцам, - Рудах встал, поправляя шлем.
   - Других ты не видел? - быстро спросила Диара, не дав опомниться рудокопу, и словно кошка, неслышно оказалась, возле них.
   - Других? девица и тот, с бегающими глазами? - он нахмурил брови. - Они, сказали, что случился обвал, и нужна помощь, сказали, что пойдут в крепость, за помощью, но оттуда до сих пор, никто не пришёл. Пришлось подумать, долго, ну, я и решился, спуститься, сюда. Великие камни. Всё это неспроста, какая же глупость, надо же было потревожить духов, но что вы здесь искали? - Рудах посмотрел. - Что бы умереть, камни мои предки, можно и не уходить так далеко от дома, - взяв кирку и держась за спину, пошёл на выход.
   - Ваше людское любопытство, доводит до не хороших дел, вмешиваясь куда нельзя, вы жалуетесь на судьбу и проклинаете всё и вся, - бормоча, он скрылся.
  
   Вода, промерзшая со льдом, лежала на спящей земле. Что хранила в себя холод, глубоко сидевший в ней, пропускавший только чахлые кусты растений, покрытых слоем беловатого инея. Ломающий, хрупкие глыбы, раскидывая по пустыне, ветер, их поднимал разломленные, и бросал в лицо, ледяными кусочками.
   Приходилось закрывать голову плащом, ненадолго, останавливаясь, перевести дыхание, и уже спиной продолжить путь. Прячась за одинокими скалами, что вырастали из промёрзшей твердыни, дожидаясь, когда выдохнет морозный вихрь. Что будто насмехаясь, не унимался, и ещё сильней бил плетью. Гоняя дикие облака в черневшей небесной глади, громыхающие от колесниц богов. Посылавшие искры - зимний дождь.
   Снег кружась, заполнял всё свободное пространство, захватывая открытые участки, и пропадал, соединяясь со студёной водой в лужах. Закрывал серой пеленой горизонт, заставляя медленней идти, и держаться друг друга. Блуждая, и слепо идя, в белом мареве, скрывающая неровности дороги и злость путников, измотанная Диара, упала.
   Подхваченная она, чьими - то руками, и поднявшую её, не сопротивлявшуюся, понесли. Лишь возле костра, Диара, согревшись, открыла глаза. Рудах молча, сидел, глядя в пламя, возле входа колдун, который смотрел, на пляски метели. Чья сила хорошо была ощутима, внутри этих руин.
   Что, зазывая била в стены, скрипящие от её ударов, те пошатывались и грозились раздавить незваных гостей.
  
   Высокие сугробы, закрывали выход. Ледяной снег, горящий от утренних звёзд, сверкал в чистое небо. И ветер.
   Его звал голос, требовательно, просящий о помощи, но он не мог бросить их. Нет, должен пойти.
   Диара открыла глаза, непонимающе смотрела на него, куда это он? Тихонько, и быстро поднявшись, чтоб не обратить внимания, она последовала за ним. Будто под воздействием чего то, не собрав и бросив вещи, не слышно и легко переступил через порог.
   Выбравшись из их укрытия, Диара пошла за ним.
   И не пройдя больше пятидесяти шагов, он остановился. Резко повернувшись, идя по снегу, что налипал на одежду, возле руин, возможно, когда то пугающей врагов не преступностью. Давящей массивностью из полумрака, они были защитой, скрывающей то, что звало.
   Пробравшись через разрушенный проём, что, возможно, было центральным входом. Последовал зову, ведущий через мглу.
   Неотступно, Диара следовала, держа молот, стараясь не оступиться. Проходя среди осколков замка, лежащих и давно позабытыми временем и человеческим существом.
   Камни, разные по размеру, представляющие в прошлом твердыню, с искусной архитектурой. Оплот цивилизации, господствующей в северных землях, покоряющей и карающей врагов, с высокими знаниями о мире, но погибшую и пополнившую список забытых. Своими тайными обломками ушла в мифы и легенды. Что знают и помнят теперь немногие. Диара слышала о них, руины, что хранят много секретов и золото. Невиданных чудес, как рассказывали старые искатели.
   Колонны, выдержавшие удары диких орд, но сломленные временем, теперь одиноко стояли поглощённые тьмой. Обременённые весом и пытавшие удержать стены, и плиты.
   Он остановился, ожидая голос.
   Из темноты, не слышно, сверкая вахрянными глазами, вышла женщина.
   - Ты пришёл, я ждала, - обойдя, она его обняла, и разочарованна, вдохнула, - и не один, привёл с собой друга.
  
   Её привлекла Сарва, что шла на встречу. Ирвара поклонилась.
   - Кнежа, - она опустила голову, - разрешите, - Ирва взяла руку, - я вас провожу?
   - О, хорошо госпожа. - Они пошли по узкой серой тропе, под белыми ветвями деревьев.
   - Вас что - то тревожит? Но столь юную девушку не должно, что ни будь волновать, неправда? - Ирва улыбнулась.
   - Меня беспокоит Индрик, Ирвара. Он изменился. Всех избегает, он с вами говорил? Молчит о Вереге.... Пожалуйста, я прошу вас, поговорите с ним. И Мать Серель....
   - Не думайте об этом, кнежа. Идёмте, - она посмотрела верх.
  
   Индрик отошёл от окна.
   - Глупо было ожидать нежных объятий, - полутень была рядом, - ты слишком наивен, они верили, что ты умер, просили об этом богов. Привыкли быть без тебя, все. И каждый из них сильно хочет, чтоб ты оказался, лишь дурным ведением. Плохим сном, что развеется при пробуждении.
   - Нет.
   - Да, опоздал, мой милый. Признай, ты слаб, и беззащитен, как никогда.
   - Нет, ты не можешь так говорить, не можешь... - Индрик замолчал.
   - Это, правда, каждый, каждый из них сочтёт долгом избавить тебя от страдания. Избавить от выбора, и вынужденной власти. Они помогут тебе, с твоего согласия или без, снова уйти... - Полутень засмеялась. - Ты оцениваешь лишь их тело, забывая ум. Повторяешь одну и ту же ошибку, снова и снова, надеясь, что - то исправить. Боишься, от тебя несёт страхом, разве ты не слышишь, как он бежит по жилам, перестань, Индрик. Страх делает тебя слабей перед врагом.
   Ирвара неуверенно стояла перед дверью, всё - таки решившись, постучав, вошла.
   Индрик был на ковре. В платье без рукавов, длиной до колен, яркого цвета с гербом. Поверх туники, из шерсти с глубоким вырезом, с полудлинными и объёмными рукавами. С широкой юбкой в складку с разрезами спереди и сзади, спадавшей до пят. Перебирая бумаги, и окружённый книгами он. Индрик не поднял даже головы. Ирвара кашлянула. Кнес поднялся.
   - А, подожди, подожди, - Индрик приложил палец ко рту, - рад приветствовать вас кнеса, - он задумался, словно с трудом вспоминая, и поклонился, - моя любимая и единственная. Как же, как же вы пришли, вспомнили.
   - Я здесь не ради этого, - Ирвара холодно отвернула глаза.
   - Нет, нет, может, ты расскажешь. Как ты одна одиноко скучала по покойному, хотя... Думаю, это мы знаем.... Тогда, зачем? Подожди, тебя интересует, что будет с тобой? Или, неужели, моя заботливая Ирва, со всеми?
   - Нет, - Ирвара старалась не смотреть на него, - зачем это всё?
   - Зачем? Я, я вернулся ради тебя. Ты веришь мне?
   - Нет. Ты лжёшь, Индрик, не ради меня, не ради них, только для себя. Много было сделано, о чём сейчас ты жалеешь. Индрик, я бы ждала твои слова, но не сейчас. Вся ложь твоих слов. Мне была необходима, но не сейчас. Нет! Не сейчас.
   - О, - он хлопнул в ладони. - Ты наверно не знаешь, через что я прошёл. Нет, нет, нет! Молчи, молчи, - Индрик поднял руку. - Прошу! Не знаешь! - сделал шаг к ней. - Пришло время, Ирва, меняться, изменить всё. Меня, тебя, всех! Всех! И я воспользовался, тем, что у меня было, чтоб другие не успели. Как ты, они, все, - он с презрением посмотрел, - Я, мне, - на лице появилась широкая улыбка. - Разве ты не можешь понять, лишь я могу! Вы не ждали, но я теперь здесь. - Индрик быстро подошёл к окну, - вы должны уехать, я Вам позволю, дам шанс. Что не было у меня, - он засмеялся. Нет, не он.
   Ирвара подняла голову, смех был не его. Она оглядела комнату, десятки книг, разных по размеру и толщине. Запылённые и древние, но больше, ни чего, кроме них двоих здесь никого не было.
   - Что ты, что вы встали? Уходите, быстро, - не отрываясь, не смотря на неё. Стал размахивать рукой. - Нам нужно готовиться, всем нам Ирва.
   Сумасшедший. Он, спятил и что затеял? Ирвара вышла. И почему, Варал ничего не сделал? Но он не посмеет, жалкий трус, всегда был таким. Не посмеет убить её.
  
   Молот вырвался из рук. Свистя и разрывая тишину. Она засмеялась, Диара вновь выругалась, слишком быстра.
   Придерживая рану, искательница присела. Что она такое? Перебирая в памяти всё, что знала о демонах, Диара не могла понять, что представляла собой это дрянь. Наёмница начала всё проклинать, нет здесь, истекая кровью, она не подохнет. Так просто теперь нельзя умереть, и позволять играть собой тоже. Диара поднялась, взяв оружие, шагнула.
   Смех, её смех, и чувство страха, давящей угрозы, что с каждой минуты росло.
   Страх превращался в мертвеца, что прыгал и кричал её имя. Извивая собственное тело в своих кишках и липкой паутине, дразня ночных охотников, чьи отрубленные лапы, кружились возле него.
   Ей просто захотелось бросить молот, и закрыть лицо руками, спрятаться или заплакать. Забиться в истерики, кричать, чтобы она прекратила. Потребовать, заставить. Но её голос продолжал заполнять. Нет, не ради этого сюда она пришла.
   - Как мило, - демонеса весело захлопала в ладоши, - но надолго ли? - Она вздохнула, - ты устала и твой друг, - упырица осеклась, - подожди, никуда не уходи, я вернусь, кажется, вы пустили пса?
  
   Левитация даст ей время, подойти к нему бесшумно и захватить. Она закрыла глаза, и вдохнула. Он был рядом и спокоен, пока спокоен, она улыбнулась.
  
   Ирвара была встревожена, сидя возле кровати Матери, что бессознательно и беспокойна, лежала. Неотступно, следя за ней, взявшись, держала её горячую руку.
   Знахари нелепо кружились около больной, тщетно и напрасно делая, что - то непонятное, и, наверное, совершенно бесполезное.
   Семейство, от совсем юных представителей, и потерявших молодость, находилось рядом, половину спавшая, с полузакрытыми глазами, другая же уже готовилась, к переменам, шепотом переговариваясь, и мысленно прощаясь с матроной.
   Безглазая собачья голова, с открытой пастью висевшая на поясе, легко покачивалась такту движению. Он ходил по комнате. С меняющей мимикой на лице, Индрик, наконец, остановился, увидев неуверенного медика. Что едва слышно появившись, привлёк к себе всеобщие взгляды и внимание.
  
   Нахмурившись, и прикусив губу, она упала.
   Грубо, очень грубо было ударить её и отрубить руку, как он посмел? С ненавистью посмотрела на него: грязный, в потрёпанной одежде, и в бинтах, покрывающие всё тело, с запахом гари.
   Усмехнувшись, она всё, - таки представила с какой радостью перекусить горло, а потом, предвкушая, закрыла глаза.
   Ублюдок, был силён. Хотя и он туп, не единой мысли. Даже у псоголовых, что попадались изредка, были кое, какие, а у него...
   Голод, появился, когда она сюда пришла. Достаточно давно, что запретить себе вспоминать, откуда, но не достаточно, что бы забыть имя и принадлежность к этому миру.
   Здесь среди развалин, она слышала его прошлое, видела его призраков. И лишь иногда вспоминала о мире. Когда приходили они.
   Охотилась, сетями, заманивая во мрак жертв, тех редких существ, что по глупости решили здесь найти приют. Или искали, что ни будь ценное.
   Будь хоть, кинои - псоголовцы, что ходили небольшими группами - стаями. Бесстрашные, но тупоумные войны, предпочитавшие умереть в бою, и умирали... здесь, среди своей стаи. Грызя до последнего, или люди, представители иных разумных существ. Гонимые жадностью, ища неведомые и мифические сокровища, но находили её.
   Их, она услышала. Двоих уставших и ослабевших, что легко можно было использовать своих целях, и пса.
   Сначала позвала более слабую жертву, рассчитывая быстро расправиться с ним и затем приняться за неё, но она пришла сама, спасать... Глупая и наивная девочка... Думала победить. Сколько, же было таких. Уверенные в своей силе и её беззащитности.
   И сейчас пора было заканчивать. Хватит, многое она потеряла, играя с ним. Глупыш, не хотел понимать шуток. Пускай лучше расслабиться... И умрёт, подёргиваясь в агонии, захлёбываясь в собственной крови.
  
   Дом Единорога был в тишине, в траурных лентах и приспущенных флагах.
   Лишь, чьи - то шаги, и крики нарушили молчание, гулко раздаваясь в пустых коридорах. Ирвара осторожно приоткрыла дверь, и с интересом выглянула.
   Вооружённые люди, в стальных доспехах, и в тёмных плащах, с красным единорогом. Осторожно выталкивали членов семьи из покоев. Негромко просящих о чём - то их, и требовательно приглашавших пройти с ними.
   Увидев её, двое из них поспешили к ней. Не успев закрыть дверь, Ирвара прижалась к стене, проникнув, они принялись осматривать комнату, закончив, один из них вышел.
   - Госпожа, вы пойдете с нами, и поверьте, лучше вам не сопротивляться, - стражник, тряся на голове шлемом с собачьим хвостом. Учтиво выставил руку, показывая направление, - следуйте, за нами, кнежа.
   Зал, казалось, был наполнен всеми, кто жил при дворе, и кто принадлежал к Единорогу, кучно стоя, устало глядя по сторонам, и не понимая, почему они здесь.
   Все замолчали, когда увидели их.
   Индрик в тёмной одежде шёл впереди, за ним плетясь, первый жрец Дома. Оба остановились возле трона. Упав на одно колено, Индрик склонил голову. Священнослужитель в белой рясе, взяв, приготовленную чашу и книгу, принялся читать.
   Послышался ропот, переходящий в гул. Все начали переглядываться, как посмел, зазвучал вопрос среди присутствующих.
   Ирвара была возмущена, ведь траур ещё не прошёл. Как он решился? Кто ему помог, сделать это? Так просто для него это всё не пройдёт, она сжала кулаки.
   Жрец, помазывая красным маслом голову новому правителю, и помогая подняться, отошёл.
   - Мы признаём тебя защитником, встань, Индрик, наследник Орога - Защитник Дома Единорога.
  
   Она сидела, зажав глаза, и думала лишь об одном, поскорее бы убил.
   Чёрное лезвие, с пламевидным долом, шириной половины ладони с изображением черепа у эфеса. Коснулась шеи, холодное, но испускающее едва уловимое тепло. Дрожа, не могла остановиться, тело трясло.
   Она ждала, первый, и последний раз на той грани, как те, перед тем как их убить. На лице появилась улыбка.
   - Стой, - помятый Рудах, задыхаясь, подбежал к ним, - не делай этого.
   - Если ты не убьёшь эту тварь, тогда... Я прикончу её сама... - Диара, придерживая рану, стояла в тени. Она подошла, - вместе с ним, - наёмница показала на носача, мастер удивленно попятился назад. - Как невменяемого червя и, возможно, управляемый упырицей, убей её.
   - Ты не можешь.
   - Почему? До сих пор, испытываешь желание, к ней? Она пыталась убить нас!
   - Она, наверняка, знает дорогу, - он отвернулся.
   - Наверняка!? Наверняка ты решился рассудка, земной червяк. С чего ты это взял ослоухий? И ответь нам, сейчас, зачем ты увязался с нами? Сказки о своих духах будешь рассказывать детям, говори.
   - Нет, лучше пойдём, - Рудах, начал бормотать, - лучше уйдём, пойдёмте.
  
   Ветер и солнце, все поёживаясь от лучей, отражающих от ледяных сугробов. Они шли, по дороге, известной лишь ей. С недоверием и осторожностью, изредка глядя на руины, оставленные теперь позади.
   Высокая, с прозрачно серой кожей, белыми сухими волосами, и жёлтыми глазами, она шла быстро. Легко, будто ей не мешали доспехи, снятые с жертв.
   Диара с презрением смотрела на неё, и хотела лишь одного, быстрее, расстаться с этими сумасшедшими. И зарекая себя, больше никогда, никогда не иметь с ними ничего общего. Ни при каких обстоятельствах, и ни за какое серебро, она не отправиться больше никуда. Не покинет город и его стен.
   Рудах, пыхтя трубкой, и с дремотой в глазах, пытался не отставать. Искоса поглядывая то на Диару, держащею молот на плече, то на Айнну, как назвалась демонеса, стараясь храниться подальше от них.
   Лишь лес, в вдалеке, что высился на горизонте, привлекал внимание. Звал к себе знакомыми чертами, и хорошо известными тропами. Каменистыми сопками, укрытыми лиственной и хвойной породой, что черня, напрасно, поднимались к небу. Безмятежно, высилась она, над землёй, искря одинокими звёздами. Поглощая своей бездной, и оставаясь не досягаемой, всем тем, кто до неё тянулся.
  
   Было странно видеть всё это представление, этих людей. Великих кнезов.
   - Посмотри, Сарва, посмотри как они рады, рады, что случилось. Псы врагов в нашем доме сестра, при нашем дворе, сами они не пожелали видеть, что сделали, но прислали своих слуг. Хошейн, Лоар, смотри, Сарва, даже одна из портовых крыс Ворн, не хватает только Аймарта, среди той грязи, что пришла. А как наш дядя перед ними заискивает, гляди.
   - Индрик, прекрати.
   - Нет, Сарва. Они вызывают у меня лишь смех, сестра. Они презирали её, смеялись над ней. Не считаясь ни общими законами Каифа, ни заключёнными договорами между нами. Они не побрезгуют даже трупом, бравые гвардейцы Луарцев, Стражей города. Теперь они пришли сюда лишь посмотреть на своё дело. Знай врагов своих сестра, чтобы держать их близко, но не достаточно для собственной смерти.
   - Не говори так... Индрик я... Прошу тебя.
   - Сарва, вы все считаете меня убийцей. От кнеза крови до последнего служки, что болтает на рынке, разговоры своих господ. О столь нежданном возвращений молодого господина, что умер пять вёсен назад, и совпадении, смерти старой госпожи. Ты разве не видишь, где же её любимица, наша змейка, скажи, сестра?
   - Ты говоришь Ирвара? Нет.
   - Не веришь, мне? никто и не поверит. Так просто ведь считаться сумасшедшим, коль ты, ты так не похож на остальных, да Сарва? У нас говорят правду при всех только сумасшедшие и шуты, и воспринимать её лучше не стоит, ради собственной жизни, ведь другие же не поймут. Да к тому же её приятней говорить тайно, вымогать или запрещать. Приятней всем думать, что я убийца и тиран. Но малый и не такой симпатичный как Луар, или как законно отступник Ворн, гордый и благородный, а какой он красивый. Гляди, Сарва, так и хочется бросить всё и сбежать с ним, не это ли твои мысли, сестра? Бесстрашный, гроза южных морей, вместо крови огонь, что не потухнет. Работорговец и безжалостный к врагам, не только воинам, но и детям, ведь они могут отомстить, не правда, ведь как разумно. А их верные псы, стоять своих хозяев, а? Палач Хошейн, гордо сидит на костях своего брата, и любит рассказывать, как лично его убил, вместе с семьёй, неправда хороший человек? Отравительница Лоар, убила всех претендентов, включая не родившихся, говорят, она любит хранить вещи своих жертв, как тебе? Аймарт убийца, насильник, садист.
   - Это слухи, Индрик. Ворн честный торговец и....
   - Людьми, сестра, все они друг друга стоят, Сарва. Все они правители одного города, наши будущие господа.
   - Не говори так, Индрик. Чем...
   - Ты хотела сказать, чем же я лучше их, убийца? Достоин ли я быть Защитником? Достоин ли я своего имени? Быть при дворе, может ты сестра, станешь новой Матерью, и защитишь нас, своих детей?! Посмотри на меня, не отворачивайся! - он схватил её руку, - не нужно отводит глаза, Сарва. Ты боишься? Не стоит сестра.... Нет, тебе не надо меня бояться. Бойся их, кто всегда в маске.
   - Индрик...
   - Дядюшка! Наш старый добрый дядя, - защитник поклонился. - Решили поддержать нас в скорбный час... Старый стервятник учуял кровь, и прилетел?
   - Прости, защитник, что?
   - Господин, позвольте, я вас, отведу, - Сарва подхватила его за руку. - Как наша сестра? Она с вами, дядя? - они быстро пошли по коридору.
   - Господин?! - лицо у Индрика растянулось в улыбке.
  
   Веер не останавливался. Ишар смотрела на неё, искательницу, с нескрываемой долей отвращения на лице и интересом. Как она осталась в живых с столь сильным врагом? Глупая девка лжёт. Рассказывая о шпионе луарцев, правящего дома Золотых ворот. Ещё к тому же либинтина, львы не способны нарушить собственные законы, наняв колдуна, что использовал запрещённое. Она лжёт, и она не справилась, Ишар выдавила улыбку.
   - Ты получишь, что хотела, - правительница взглянула в смугло лицо, - и мы знаем, что Кара Ир просил нас, как своих покровителей. О тебе, ты ведь не откажешь, нам в услуге, помочь нашему другу. Присматривать за ним и помогать нашими советами, видимо, мальчик нам, к сожалению, не доверяет. И ты ему поможешь, в нужный момент, нужным словом. Ведь он один в столь жестоком мире, среди врагов, и мы должны оказать ему поддержку.
  
   Лесница попыталась, она открыла глаза, это был лишь сон, да это был сон, она снова попробовала себя заставить поверить, но это грязь, было противно... Больно и противно, грязно... И мысли просящие лишь об одном.
   Одиночество, что поедало её ожидание, и не дающее покоя, страх. Она не могла, лишь боролась, совершенно бесполезно прогоняя воспоминание. Лесница боялась, и чаще билось сердце, напоминая об этом.
   Просыпаясь, и зовя тех, кто был теперь далеко. Или кто уже не придёт. Сбежала, не слышно, как тогда научила тьма, что бы ни тревожить его. Бессмысленно блуждая по грязным улицам, чей запах, не смог унести морской ветер.
   Ища и зовя его, где собрались лучшие благородные слои свободного мира. И куда, ночью не хотела заходить стража, лишь днём здесь проходил караул. Порт, куда редко ступала мужская нога сухопутного человека, кроме заинтересованных и деловых, и женской части всегда ищущих одиноких, с монетой.
   Здесь она увидела его.
   С изуродованным от ожогов лицом. Важно похаживая, будто чувствуя её, неотступно шёл, расталкивая недовольных, и оставляя позади себя озлобленные лица.
   Не успев, скрыться в толпе. Пахнущей рыбой и смолой, шумных рыболовов, она была остановлена за плечо.
   - Какая приятная встреча, и неужели одна? Бедняжка, брошена и потерянна? А где же наш друг? - адепт улыбнулся, оскаливая белые зубы, через остатки обугленной кожи. - Думаю, ты приведёшь нас к нему.
   Искалеченной рукой, схватив за шею, и сжав, жрец потащил её.
  
   Судно било из стороны в сторону. Покачивалось неотступно, скрипя под волнами, являя не спокойный и переменчивый нрав моря.
   Она пыталась выбраться, но клетка была крепкой, слишком прочной, не смотря на жалкий и ржавый вид. И позвать его, не удавалось, нет, он не придёт как тогда. Мучительно длилось время, долго.
   Лишь жрец, изредка приходящий, сверху, с интересом смотрел на мучение. Словно, ждал её смерти, но поддерживая трепыхание жизни - своей пленницы, скудной едой.
   - Мир жесток, он требует своё, жертвы, или просто забирает их, всё, что ценно для тебя. И ты станешь жертвой - нашей, пристанищем, сосудом для новой рождённой силы, - он встал, оскаливая зубы, пытаясь изобразить улыбку, - почему же ты загрустила? Оно принесёт мир. Твоё дитя. Спасёт его. Избавить от грязи и....
   Адепт, недовольно выругался, услышав крики. Поднявшись с бочки, он отправился на свет, исходящий сверху.
  
   Ирвара была не одна, верные люди, ни смотря, ни на что всегда были. Взяв ценные вещи, решила отправиться на запад. Не поверив слову Защитника, лучше укрыться на время, нужно, было спешить. Пока он не передумал, бежать, но не ловушка это?
   Избавиться ото всех, разом, от ненавистных людей, что с радостью его забыли, как только он пропал, и не попытались найти.
   Но как, как он смог оказаться здесь, кто помог? И почему вернулся, зная, что ему будут не очень - то рады.
   Живой наследник, что умер, должен оставаться мёртвым. Не будоражить живых, не мешать. Она стиснула зубы, выродок. Как мог всё перемешать? Все планы теперь разрушены. Вновь ни с чем, и снова одна. Все отвернутся, выбирая сильную сторону. Набрать силы и нанести удар в нужный момент, так просто это нельзя оставить.
   Найти союзников в городе? Нет, она их хорошо знала, это было всё равно что бы добровольно стать марионеткой в руках влиятельных домов - "союзников". Беспрекословно повиновение, дёрганье верёвками, и случайная смерть неугодной и надоевшей игрушке, это было не для неё.
   Спрятаться? Нет, сторонники, перешедшие, к нему, с радостью начнут охоту. С честью предоставив голову, угождая и обращая на себя благосклонные взгляды своего нового повелителя и хозяина.
   Она ждала слугу, искавшего хоть какой - то корабль, что смог бы перевести их на острова, архипелаг Железной Короны.
   Находясь в тени серых стен, разделяющие порт от западной части города. На приморской площади, в шуме толпы, занятых делами купцов, что бы, ни привлекать внимание любопытных глаз. Ирвара, наконец, услышала, что их зовут.
   Судно, стоящее поодаль от остальных, в глубине бухты. У берега, возле утёсов, куда вели деревянные мостики, было одномачтовое, с низкими полукруглыми бортами, и быстро развивающиеся на ветру флагом.
   - Здесь, здесь госпожа, - сутулясь, Аршат, ведя за собой, направлялся к нему.
   Они следовали за ним, под криками чаек, идя по хлипким деревянным переправам, изгибами тянувшиеся меж кораблей.
   Поднявшись на борт, она осмотрелась, побитый, с треснутой мачтой, жалкими остатками паруса. Разбитая палуба, и без какой - либо команды, даже пропившего капитана. Такой не сможет даже выйти из порта в открытое море, не то, что бы пройти пролив. Удивительно как он ещё не пошёл ко дну, Ирвара вопросительно посмотрела. Аршат, ни говоря, ни слова, достал меч. Ища поддержки, она взглянула на служанку.
   - Поверти, лучше вам громко не кричать, - холодно ответила та.
  
   Рудах смотрел в одну сторону. Держа трубку в зубах, и пыхтя дымом, едва ли не скрывающее лицо. Стараясь не думать о спутниках, а лишь о крепости, руднике куда было и нужно.
   Здесь он чувствовал себя лучше, чем под открытым пространством, ещё лучше будет в знакомых шахтах. Где рудокоп займётся настоящим делом, оставленное его предками. Поиском залежей металлов, и добычей кристаллов. Не часто встречаемого месторождения в таёжных землях. Он знал, что делал, и знал, что будет делать. Жить по воле духа Камней.
   Диара прижавшись к дереву, казалась, спала, но время от времени, открывала глаза. Тревожно поглядывая и меняя расположение, стараясь не терять из виду демонесу и этого получеловека - червя рудокопа.
   Теперь не хотелось доверять никому. Осталось совсем немного, лишь добраться до города, и стрясти причитающие, что наёмнице задолжали и наконец, распрощаться со всем этим безумием. Вечной грязью и холодом, что тянулись за ней, только разбогатев, она забудет, забудет всё это.
   Айнна с интересом и жадностью в глазах наблюдала за ними, поглаживая приращённую руку. Только не видя и слыша этого пса, Бродягу, надеясь, на то, что он не вернётся, заблудиться, станет жертвой случая. Утонет в грязной жиже, постепенно задыхаясь, и никто, никто ему не поможет. Она рассмеялась.
   Упадёт на него дерево, или съедят, сейчас было всё равно. Он был не таким, подобно им.
   Тогда хорошо будет заняться этими, или подождать пока они не приведут туда. Где она, насытившись кровью, уйдёт в сон, забыв о голоде, да сейчас лучше идти за длинноухим рудокопом. Придерживаться плана, что приведёт её к желанному месту, хранилищу крови. Он приведёт...
   Идя цех мастер, что неспешно перебирал ногами, оставлял позади себя дым. Шёл по дороге, на пути к шахтам Камня Зелёной горы. Искательница следовала за демонесой, за ними фламин.
   Крепость, всё так же высилась на прежнем месте, но возле стен красовались вежы. С воротившимися рядом людьми, вблизи костров, тянувшихся красными языками в тёмно небо.
   Рудокоп остановился, сняв с себя шлем, вытер лоб, и повернулся к искателям. Диара вышла вперёд.
   - Осада? - Айнна прижалась к дереву, закрыв глаза, представляя прошедшие сражения.
   - Возможно, - Рудах, начал поглаживать бороду, закинув кирку на плечо, сел, притушив огонь в трубке.
   - Уж точно, они не похожи на торговцев, и заблудившихся святош, - Диара, плечом опёрлась на остов корней, гигантской ели, торчащих из земли, - другого пути нет?
   Либинтин молча, смотрел, скрестив руки.
   - Есть, нужно будет обогнуть этот холм, - мастер показал на него, высокий и заросший хвоей, - там будет, старая тропа, ведущая в пещеру, одному из проходов, - он поднялся, - поспешим.
   Цепочкой последовали за ним, огибая сильно затянувшиеся участки. Соблюдая направления к горе, ориентируясь по свету луны. Молча, не нарушая тишины, ночи. И надеясь не встретиться с врагом.
   Узкий вход, трещина в скале, издали спрятанная от глаз, большими камнями и плющом, с крупными листами, криво вытянутых кустов. Высокими пышными елями.
   - Здесь, - рудокоп, извлек кристалл, освещая проём, - главное не расходиться, а то можно заплутать, - он невесело ухмыльнулся.
   Каменные сосульки, свисали, почти опускаясь до дна пещеры. И стекавшие по ним капли, эхом раздавалась по невидимой воде, на волнистой неровной поверхности. Приходилось идти осторожно, чтоб не упасть, на идущего спутника, впереди или не завалиться назад.
   Туннель заканчивался мостом, ведущий к воротам. Со спящими огромными чёрными стражами, пристроившимися навечно, возле стен. Два подземных, бескрылых ящера, с открытой пастью, угрожающе смотрели на них.
  
   Уставшие они, подземцы с удивлением смотрели. Не веря, что это Рудах, живой и ещё не один. У всех в глазах был страх. Шептались, не веря чужакам, но не отходили от них далеко. Словно хотели наброситься. Это смешило Диару, чего они ждали?
   - Ты вернулся в трудный час, - Ротых, с интересом рассматривал его спутников, - останешься или уйдешь? - мастер литейных дел, ждал, - чью сторону ты выберешь Рудах?
   - Они всё же выступили? - рудокоп, сплюнул.
   - Мятеж в совете, расправились, со всеми кто был против них. Перерезав всем глотки будто овцам, и выбрали короля, - литейщик, хохотнул, - короля! Устроили беспорядки и захватили часть крепости, загнав нас в туннели, призвав вильшей с севера, - сдвинув брови Ротых, выругался. - Камни им на голову. Железо в глотку.
   - Сколько их? - мастер, закурил, дымя, скрывая лицо.
   - Нас меньше, Рудах. И они думают, что мы легко сдадимся.
   - И что же дальше? - Диара с сомнением смотрела на него, - вас перебьют, дай только время, выкурят из нор.
   - Мы сильны, воспользуемся ночными вылазками, отравим воду в колодцах, неся страх и ужас. Они отступят.
   - Ха, тем самым и ускорив свою смерть.
   - Человек, ты думаешь, мы слабы? Мы воспользуемся правом Боя, - Ротых Клык не сдавался, - выставив своего бойца против них. Они знают законы. Это на Камнях.
   - Законы? Они устроили резню. Убивая подобных. Они не дадут вам отсюда выйти.
   - Тебя не понять надверхний, есть то, что нельзя нарушать.
   - Если они уже не идут, чтоб раздавить вас, - Диара, сложив руки, смотрела на него.
   - Она права, - Рудах, курил, - нам нужно быть наготове.
   - Они знают, на что мы способны, ха, коронники боятся. И пойдут на соглашение.
   - Малах не станет терпеть у себя подносом выскочек, и решит это дело быстро.
   - Мы сила, на нашей стороне правда, - Ротых, оскалил зубы, - нас не напугать, кучкой дикарей.
   - Он не станет пугать, расправиться, пустив кровь по вашим Камням. А в лучшем случаи, сделает вас рабами, оставляя в родных и любимых рудниках, отдаст ваших детей и жён в качестве платы воинам, - с отвращением Диара, сверкнула глазами. - А к унижению вы привыкнете, оно станет частью жизни, частью вас, и как ты станешь смотреть на своего мучителя, ожидая от него милости, которой у него нет.
   - Бежать? Ты предлагаешь, бежать? - литейщик покраснел, словно услышав оскорбления и, затряс бородкой.
   - Да, пока возможно, - она с ожиданием посмотрела, - спасти тех, кто хочет жить, и не сошёл с ума, - ища, поддержки она взглянула на колдуна, - ты со мной?
   Ну, конечно же, нет. Какая сцена - Айнна захлопала, и засмеялась. Смерть ещё не для тебя. Прощай, девочка, прощай. Демонеса со смехом смотрела на искательницу, что, не отрываясь, глядела на этого человека, нет, он им не был. Один из её соплеменников? Нет, она бы почувствовала, чарай? Да.
   Тёмный чарай. Живой и ненормальный, любящий пустить кровушку ради тёмных божков. Айнна расхохоталась, как же наёмница смотрела на него, какая ненависть пылала в глазах.
   С радостью Диара вспоминала, перебирая в голове самые страшные проклятия и ругательства, услышанные в самых грязных тавернах. Ожидая, когда они останутся, одни, тогда она всё выскажет, если только он всё правильно поймёт.
   - Бой? Что это?
   - Сражение воинов, - мастер Рудах, прищурил глаза, - мы воспользуемся этим. И уйдут все, - рудокоп, отвёл глаза, - мы задержим их. И вы сможете уйти, взрыв в туннели скроет, выбранный нами путь, не дав, догнать. - Рудах, держал трубку, - тебя проводят, искательница, если ты решилась.
   - И кто же осмелиться, принять его? Ты? Или он, - Диара с презрением посмотрела на Клыка, - этот храбрый плешивый муж? Кто из вас? Лучшие представители подземцев, дети или женщины?
   - Как ты смеешь, человек? - Ротых Клык, побагровел, - камни на голову. Я, я, - он принялся бить кулаком об грудь, - ты, человек, называешь меня трусом?
   - Прекрати Ротых, перестань, она права, мы не сможем, тогда ты, искательница, ты, а?
   - Что!? Ты предлагаешь мне!? - редкие веснушки вспыхнули на лице, - ты смеешь? Предложить мне это?
   - Колдун, - Айнна прикрыла ладонью лицо, скрывая улыбку, - колдун, - повторила она.
   Нет, нет, он не согласится, Диара с сомнением посмотрела. Нет, ведьмар должен следовать договору. Нет, она отвернулась. Он согласиться, сумасшедший.
  
   Арена, была старым способом в решении разногласий, знатных семейств. Как рассказал Рудах, место древнее, что оно было ещё до прихода подземцев. Диара верила, ощущая её силу. Страшное напряжение, что давило. Спускаясь по широким ступенькам, освещёнными кристаллами около колон.
   Их ждали. Навстречу вышел толстый подземец. С простой короной без украшений, короткой бородой. Его свита осталась позади. С крашеными бородами носачи и вильши, в ярких цветных одеждах.
   - Рудах Третий, старший мастер рудокопов, один из уважаемых старейшин совета, - Малах Тучный, первый король, в приветствий вытянул руки, - ты пришёл, мы рады, рады все, что сегодня всё решится.
   Он встал, поднимая жезл, привлекая внимание и требуя тишины. Указав место гостям, Малах начал:
   - Великие Камни, Духи, Духи наших отцов, да помогут и соблаговолят они сегодня нам. Бой.
   Из стороны коронно - клятвенников, под барабаны вышел дикарь.
   Высокий воин, в рогатой маске, со смуглой кожей, рассеченной мелкими шрамами, украшенный ожерельем из ушей врагов на шеи. Обнажённый до пояса, где на ремнях красовалась голова носача и конечности побеждённых.
   Сорвав её, под одобрительные возгласы и крики соплеменников, начал трясти, поворачиваясь из стороны в сторону. Молча демонстрируя будущую участь сопротивляющихся подземцев, кое они не примут мирные соглашение, приняв сторону короны.
   Бросив голову, варвар принялся размахивать костяной секирой, призывая соперника. Без какой - либо брони, с молотом в руках, из арки вышел его противник.
   Зажав крепче рукоять, топора и размахнувшись, дикарь сделал выпад. Звякнув о металл, секира отскочила. Хмыкнув, он начал наносить удары, молниеносно меняя направление и силу, испытывая защиту.
   Предвкушая, поражение Айнна привстала, радостно увидев, как пёс упал. Диара лишь отвернулась, проклиная всё, что пришло в голову.
   Толпа радостно завыла, предчувствуя скорую смерть и чужую кровь, что прольётся на песок арены.
   Почувствовав слабость, лезвие топора прошлось по плечу. Рассекая ткань бинтов, и окрашивая их в багровый цвет. Молча, дикарь занёс оружие, спеша нанести окончательный удар.
  
   Шаер, не мигая, смотрел. Мелтей поглаживая ладони и потный лоб, расхаживал по кругу.
   - Всё пошло иначе, чем мы думали. Слишком. Ты не справился. Подвёл, нас. Он не умер.
   Варал требовательно глянул, ожидая ответ.
   Шаер Хор, решив убрать слюни, приложил ко рту рукав, и попытался сказать, но получилось совсем что - то непонятное.
   - Заткнись, - вельможа, с пренебрежением, замахнул рукой, призывая к молчанию, - и слушай, твои люди найдут её, сейчас, если вы ещё в состоянии.
   Мастер клинка, замялся, сановник же, продолжил:
   - Это Его желание. Он попросил (Варал кашлянул), попросил.
   - Магистр?
   - Да, и он очень будет огорчён, кое ты подведёшь. Надеюсь, люди тобой уже посланы, да Хор?
  
   Ирвара была удивлена их смелостью. Она стала отходить назад, доски палубы скрипнули.
   - Индрик?
   - Нет, госпожа, - Аршат, отошёл, держа меч, - мальчишка ничего не знает, - он рассмеялся, - это лишь плата за прошлое, от старых подруг и от меня лично, - слуга поклонился.
   - Может, тебе самой себя? - Ойра, задумалась, - чтоб не тратить зря наше время? И не портить ваше платье.
   Из рукава словно живая, показалась цепь, тонкая, на конце тяжёлое лезвие, виде змеиной головы. Крепче сжав, Ирвара приготовилась.
   Аршат набросился.
   Меч вошёл в трухлявое дерево мачты. Выругавшись, он снова повторил нападение. Отпрыгнув, она начала размахивать цепью, не давая близко подойти.
   - Обходи, зажмём её, - служанка, размахивая кинжалом, стала подходить.
   Остриё коснулось горла, легко прорезая кожу. Ойра вскрикнула, и со звоном роняя, оружие, сжала ранение. Пытаясь остановить кровь, но липкие руки постепенно немея, уже не слушались. Хрипя и напрасно пробуя поднять их, она упала.
   Лезвие цепи ударило в руку. Голова змеи, разжав челюсть, схватила запястье, крепко, сдавив. Ирвара резко дёрнув, потянула противника к себе.
   Удар ноги заставил согнуться, и отправить Аршата в трюм. С криком, слуга полетел в тёмный люк. Оттуда послышалось проклятие. С усмешкой, Ирвара подошла, но быстро отстранилась.
   Снизу, начала подниматься тень, постепенно начав приобретать очертания мужчины. Ещё один? Тогда лучше действовать быстрее, чем он.
   Плотный и широкоплечий, с сильно изуродованным лицом, ругаясь, и призывая богов в свидетели, незнакомец, сверкая зеленоватой трещиной на голове, принялся осматриваться.
   Цепь обхватила шею, стремясь сдавить, Ирвара потянула.
   Смеясь, урод ухватился и дёрнул, не устояв на ногах, она упала рядом с ним. Быстро её, схватив, и подняв, стал душить.
   Взявшись за руки, Ирвара попыталась расцепить хватку, упёршись коленями о его живот, но здоровяк лишь хохотнул, почувствовал беспомощность. Тщетно стараясь ударить или расцарапать. Ногтями надавила на глаза, хотя бы временно стараясь ослепить, воспользоваться и сбежать.
  
   Тишину разорвало. Треском ломающихся костей, и криком. Айнна присела, и закрыла глаза, став облизывать губы. Словно уже вкусив, но, пока лишь учуяв, кровь, свежую и тёплую, чужую.
   Молот упал, глухо о песок. За ним голова, брызгами, покрывающие сыпучее покрытие арены.
   Диара, ладонями прикрыв лицо, не смотрела, но услышав звуки, встала. Блестя глазами, и проклиная, решив уйти, расталкивая зрителей, быстро пошла по ступенькам вверх.
   Обмякнув тело, село. Дёргаясь, но придерживаемое ногой, оно не упало.
   Секира поднялась верх, и алые капли с лезвия быстро, струйкой побежали на руку, отдавая тепло жизни побеждённого. Тишину толпы нарушил воин победитель, чей крик разрушил их молчание.
  
   Поднявшись Аршат, оторвал кусок от одежды, и перевязал рану. С презрением посматривая наверх, куда поднялся тот неизвестный, наверняка это наёмник, что наняла это отродье. Заманить его в ловушку, какая же подлость такой уважаемой дворянке. Ай - ай, но они ответят за всё.
   Ухватив крепче оружие, хромая, стал осторожно подниматься по лестнице.
   Увидев их. С криком, с яростью на лице, вонзил меч в спину. Легко пронзая, лезвие вышло.
   Аршат, победоносно, прокрутил оружие, стремясь больнее убить.
   Хмыкнув здоровяк, бросил Ирвару в сторону, и обернулся. С улыбкой, адепт ударил удивленного слугу. Согнувшись тот, упал.
   Смеясь, он начал пинать, свирепо, что - то рыча. Послышались вопросы, но словно обезумев, потеряв самообладание, перешёл на рёв. И что есть, силы стал превращать, тело в месиво.
   Не понимая Ирвара, посмотрела - убить своего? Уж лучше оставить их.
   Отвернувшись, решив скрыться от безумца, она пыталась встать, но не смогла. Собравшись, поползла по палубе, придерживая ушибленное место, быстро, что бы успеть. Доски скрипнули, не сдержав веса, прогнившие, разрушились, и полетели в трюм. Вскрикнув, не успев ухватиться за края, она отправилась в след.
   Покраснев и тяжело дыша, урод отступил, ища глазами женщину. Жрец выругался, придётся идти в катакомбы, залечь. А сейчас, хорошо будет позвать братьев. Бросив меч, и перепрыгнув через борт. Отплёвываясь кровью, он отправился по деревянным мостикам к площади.
  
   Арену затрясло, раскалывая на части и поднимая дым, что начал закрывать всё, бегущих, под крики, которых зазвенело оружие. Они ждали. И решили принять бой. Обрести дух и вернуться к Камню.
   Король, лично направлял войско. Карающий отряд коронно - клятвенников, надавил, тесня мастеровых, бешено вступая в сражение, где никто не хотел отступать. Под ударами скрипела сталь, багровели мечи, ломались копья и кости, и души отправлялись в иные миры.
   Коронники давили, не жалея и не щадя, врагов в пещеры. Оставляя кровавые следы в новой истории подземного народа. Где нет месту раздору и распрям, среди равных. Оплачивая лишь малую плату, плату за новое.
   Топор рубил, оставляя мёртвых, и искалеченных позади. Быстро отсекая головы, и конечности, не останавливаясь. Ни перед доспехом, ни перед щитом.
   Одиноко среди врагов, не подпуская и не давая уйти от смерти. Глаза, покрытые красной пеленой, не давали увидеть лиц убитых, просящие и испуганные.
   Противники держали расстояние, стараясь близко не подпускать демона, что призвали отступники. Чья жадность не могла насытить свой голод, и словно не знавший усталости, проливал их кровь. Но он был один среди них.
   Стрелы свистя, полетели. Пронзая, и отбрасывая назад, вонзаясь, заставляя упасть.
  
   Голоса поверженных, что тихо, звали. Одинокие крики, просящие о помощи в смерти и избавлении, что привлекали лишь падальщиков. Вздыхая сладкий запах, Айнна, испытывала наслаждение.
   Увидев его, с усмешкой, подошла. Прогоняя ящера, привлечённого кровью, что быстро метнулся прочь, учуяв опасность. Да, сейчас в крови, Бродяга выглядел гораздо аппетитней.
   - Ты умираешь, - она присела, - брошен, и одинок как я.
   Демонеса легла рядом, прислушиваясь, к хриплому дыханию.
   - Молчи, - её пальцы коснулись его рта, - думаешь о смерти? Хочешь умереть? Узнать, что это такое? Сколько ты ждал этого?
   Улыбаясь, Айнна, посмотрела ему в лицо, постепенно закрывая его глаза ладонью.
   - Ведь ты не боишься, Бродяга? - прошептала она.
  
   Болью была поражена каждая часть тела, что стала единой и охватила, всего, не отпуская. В голове вспыхивали лица, словно он их знал давно, но чужие. Чужие чувства не свои, человеческие. То, что у него не было, он получил у них - у мёртвых, что хранили в себе остатки жизни - искры.... Что могли бы.... И они звали.
   Страх, презрение, ярость. Снова страх, жадность, всё холодное, кроме одного, не известного ему раньше. Тёплое как солнечный луч, что быстро ушло, не дав себя поймать... Голоса, неизвестные раньше... Боль. И вновь знакомый голос, над ним, той шептуньи.
   - Почему ты молчишь? Разве не знаешь те слова, что нужно произнести? - её холодная ладонь коснулась его лица, медленно опускаясь, пальцы сжали горло, - не боишься? Сердце не слышно, оно молчит, но есть ли оно у тебя, Бродяга? Хочешь, мы узнаем, пока никого нет? Вдвоём, только ты и я? Никто нам не помешает. Узнать из чего ты... Молчишь? И тебе совсем не страшно, Бродяжка? - она фыркнула. - Как глупо, наверно, поэтому ты и один. Глупыш, сделай хоть вид, что тебе интересно.
   Он почувствовал прикосновения лезвия, что легко отдавала своё тепло.
   - Правда, знакомое оружие? Я нашла его для тебя Бродяга.
  
   Ирвара поднялась, придерживая руку, что покраснела и вызывала боль.
   Хромая, и хлюпая по воде, она отошла от места падения. Оглядываясь в темноте, и пытаясь, что ни будь рассмотреть.
   Место, куда она попала, было заполнена бочками и ящиками, с неизвестным, но стойким и дурно пахнущим содержимым. Чей запах мог быть удушливым, если не щели, пропускавший ветер, уносящий вонь.
   Намотав цепь на здоровую руку, и придерживаясь балок, пошла к лестнице, ведущею наверх.
   Пошатываясь, присела. Тяжело дыша, она ударила. Ещё, и ещё. Прикусив губу, закрыла лицо.
   - Помогите, прошу, - голос раздался из темноты, - пожалуйста, прошу.
   Ирвара встала.
   - Не уходите, - голос задрожал, - пожалуйста.
  
   4
  
   Темнота осветилась, жёлтыми искрами, что вблизи обращались в огоньки, заточённые в фонари, за потемневшим стеклом. Тревожа и отгоняя трупников, пауков - головоногих, с длинными тонкими лапами, что мирно отрывали куски от тел, и не спеша их пережёвывали. Побеспокоенные, лениво волоча брюхо, они устремились в укрытие. Перебирая длинными сяжками, и вытаращив белые глаза.
   - Посмотри, дядька, посмотри, сколько тут, всего. И разом не справимся.
   - Тише, тише, не кричи. Наше дело последнее Громах, свободные могильщики, всегда связаны со смертью, мы всегда идём за ней. Ты слышишь, плачь и скорбь теперь в наших домах, матери и жёны взывают к отмщению за мёртвых. Мы захороним тела, Громах, беря лишь малую плату. Смотри, смотри и помни, помни Громах, это всегда будет нашей работой, нашей платой.
   Старый носач, принялся стаскивать мёртвых.
   - Дядька, дядька Коях, смотри, - Громах присел, указывая на место, куда падал дрожащий дневной свет.
   - Что там, что? Займись, делом.
   - Что это, гляди, смотри же. - Громах ухватил его и поволок за собой, - смотри.
   Сам он лёг подле камня, указывая на тень, что легко кружилась совсем недалеко. Дядька Коях схватившись за уши, спрятался за валуном, тихо и редко задышав.
   - Не смотри, укройся, Громах.
   - Почему? Оно опасно?
   - Умрак, это умрак, самое страшное, что может быть, умрак, умрак. Он услышит, твоё сердце за сотню шагов, Громах, учует твою кровь за триста, замолчи, замолчи, Громах, - старый могильщик свистнул, и силой закрыл свой рот. - Куда?! Куда ты?! Громах!
   Дядька Коях прыгнул, и вцепился в ногу.
   - Не пущу! Сумасшедший.
   - Перестань, он ушёл, отпусти, - сжав кирку, могильщик пополз, - пошли.
   - Нет, нет, прекрати, болван, Громах отпусти меня. - Стиснув его подземец, пригнулся, и отправился к месту.
   Среди убитых, изрубленных тел, приподнятый на копьях.
   - Живой, - носач присел рядом. - Почему они его не убили?
   - Да, живой, и лучше нам уйти, Громах.
   - Но он живой, не бросим же его.
   - Как сдохнет, так и придём за ним. К тому, взгляни, как он его, на шею, повсюду укусы, умрак покусал, это его добыча, брось это. Он не оставит, придёт за ним, слышишь? Нам ему не помочь, уйдём, Громах.
  
   Верёвка натянулась, и Диара снова дёрнула, но бесполезно, она выругалась, бывала и хуже, да хуже.
   Клетка была деревянной, треснутой у основания, оперившись спиной, Диара ударила ногой, скрипнув, доски подались. Нет, не так просто, крепче ухватив, она снова дёрнула, верёвка лопнула.
   Прижавшись к земле, она осмотрелась, ясыры спали, никого не заметив из охраны, она протянула руки и пролезла в дыру, замедлив, застыла.
   Луна едва освещала, отражая тусклым серебром в лужах, играли редкие красно - чёрные костры, что плясали и дразнили золотыми острыми языками, голоса мужчин, что кричали, деля остатки добычи.
   Диара притихла, и прижалась, услышав шаги, что уверенно приближались к ней.
  
   Он долго не мог решиться, что с ней делать, но старый Фаркаш хотел её смерти. Требовал закопать живьём в землю, отдать сердце девки и жизнь за своего сына. Щенок пытался взять девчонку, но она сломала ему шею. Редко он встречал таких женщин, безумно смелых, что могли ответить мужчине.
   Или её лучше следовало продать, за такую неплохо заплатят, заплатят и за добрую работу, за взятие Таушара. За пленных, что станут рабами. Много серебра дал человек, дурно пахнущий и с гладкими руками. С женским голосом, что бы стрела Верхнего Племени хорошо полетела, ни встретив, никакой преграды, но что могло остановить их? Ни что.
   Нет, он её оставит себе, хотя Волк рассердиться, узнав, что он поступил иначе, несмотря на обещание. Жаль щенка Фаркаша, но он получит больше. В ней было то, что так давно искал.
   Она сидела в углу, зажав руками колени, злобно смотря на него. С разбитым лицом, верёвкой на шеи.
   - Сюда, сюда, - поманил он.
  
   Злость не давала покоя, было слишком гадко, даже паскудно от того, что ни чего нельзя было сделать. Грязное дикарьё. Диара осторожно вдохнула, боль ещё не прошла, ни говоря о синяках, и о плане возмещения от семейства, включая Ловкача. Они заплатят и золотом и кровью. На меньшее она, сейчас не согласна. Дай только время.
   Диара отвела взгляд, стараясь не смотреть на шагара, как называли они, толстого мужчину. Что был широк. Лысая голова была его кругла, большие уши свисали на короткую мощную шею, мясистый нос без остановки вздыхал, словно стараясь уловить её страх или мысли. Глаза горели, толстые губы были сведены в ухмылку. С короткой чёрной бородой.
   Он не походил на остальных, хотя наверно и старался, но все его движения говорили, что он не северянин. Открытость, его имя и плохо скрываемые чувства. Шагар, странно улыбался, будто зная какой - то страшный секрет, о котором помнит теперь лишь он.
   - Хошейн? - повторил Нияр, - Хошейн, ха, думаю Марес, обрадуется, узнав, что у него появился такой смазливый наследник. Ха, баба! - Он засмеялся, опустив молот.
   Все засмеялись, кроме Диары и старика, что сидел вблизи костра. Может быть, он был, глох, или просто, не понимал языка? С выступающей бледностью и худобой, уложенными волосами и бородой, сидел тихо, укутавшись в шкуру. Глаза его горели и вопросительно смотрели на неё, осторожно ожидающе.
   - Откуда у тебя это? Неужто Мар проворонил его? Мне сказали, что он был у мужчины, что был на красном песке, но ты говоришь, что он твой, значит твой?
   Он снова громко засмеялся, тряся щеками, и размахивая руками, будто стараясь, что бы его услышал весь лагерь.
   - Разве такого оружия достойна женщина? Оно достойно лишь воина дочь Хошейна, настоящего! Ты ведь знаешь, что это за молот? Нет?!
   Чего он ждал, она не знала. Её молчание давило.
   - Именно им был убит Льёр, чёрный ящер. Чей голод не знал предела. Что держал в страхе весь север, пожирая людей. И теперь скажи, достойно ли ты его? И чего же достойна ты тогда?
   - Смерти, - голос вырвался, вперёд поднялся старик, отбросив шкуру, высокий, костлявый. - Она заслуживает лишь смерти. Ты слышишь Нияр, я Фаркаш, старый воин прошу у тебя её смерти. Требую, по праву!
   - Ха. Не боишься умереть от руки девки? И что ты готов отдать, Фаркаш?
   - Свою свободу, Нияр шагар. Свой топор, не считая рабов.
   - Смерть в бою от руки война достойна настоящего война, да дочь Хошейна? Разве ты не докажешь, что это так?
  
   Она была худа, но крепка. С обветренным лицом. Тёмно огненными волосами. Он не сдерживал себя, не скрывал нетерпения. Лицо менялось. Нияр хотел лишь одного. Обладать. Этим оружием. Но для этого нужно было убить её.
   Ведь молот был не прост, он поглощал души убитых врагов, и держал дух Льёра, являясь ключом к силе. Что была в нём. Которая требовала множества жертв, для своего контроля и управления. Нужно было убить лишь её. Но шагар сомневался, не поможет ли ей ящер. Убить девку легко, но справится с сотней душ, во главе с ним, сможет не каждый. Нужно проверить спит ли зверь или нет. Или он её поглотил, ведь молот её? Ведь она убивала им.
   - Дочь Хошейна тебе повезло, доказать своё право.
  
   Ручка была удобна, топор был лёгок. Движения тяжелы, болью отдаваясь при каждом шаге и дыхании. Голова кружилась от удара, живот выдавливал всё из себя.
   У него было одно преимущество, и он хотел одного - смерти ради мести. И старик в этом себя не жалел. Удары были сильны, но медленны и не часты.
   Диара старалась держать дистанцию, быстро уходя от атак. Не давая подойти ближе, чем было нужно для неё. Оттягивая время, и сохраняя силы для защиты и шанса, при ране на животе, она не смогла бы выдержит сильного нападения.
   Приходилось быстро действовать, перебирая в голове все варианты лучшего исхода. И проклятия упырице и толпе северян, что кричали и дразнили её.
   Диара увернулась, сделав кувырок, и ожидая удар, прикрылась щитом. Топор рубанул, раскалывая дерево.
   Старик надавил, силой, что осталось. Фаркаш уже ни чего не чувствовал, сдавливая и напрягая тело. Как его пронзил холод и уходит тепло. Сворачивая ноги, постепенно сжимая и не отпуская. Он видел её искажённое лицо, свои руки, что сжали живот, пытаясь остановить кровь. И слышал свой крик, утихающий от бессилия, и темноту, что быстро закрывала глаза.
  
   Перед ним был один из тех грымлеров, что звали себя посредником - легистом, советником короля. Его крашенная безусая борода доходила до пояса. Много нелепых золотых пуговиц на поясе и воротнике. Печати веселись на шеи. Он ими гордился, они ярко блестели, большие и тяжёлые.
   - Его королевское высочество Малах Первый, просит (пока) вас (он презрительно посмотрел снизу вверх) разобраться с одним, неприятным слухом о умраке. Надеюсь, вы слышали о нём? Вам следует разобраться с этим, согласно нашим договором.
   Умрак? Нияр слышал о них от подземцев. Все грымлеры были трусливы, и возможно просто могли преувеличивать его силу. Усиливая свой страх между собой. Наверно это один трупоед, но проверить всё же нужно. Найти и убить, заслужив славу убийцы легендарного умрака. И получить плату, за его голову.
  
   Диара не могла уснуть. Боль давила и мешала дышать. Закрывая, глаза она, видела лишь старика и мальчишку, что кричали её имя. Свернувшись, слушала разговоры пленниц, крики мужчин. Тяжёлые шаги охранника и его громкое дыхание. Его рычание и бренчание цепи. Сегодня ей повезло, но что будет завтра?
   Ещё одна смерть, но теперь её? Ожидания милости от них, и особенно от себя? Остаться живой, но потерять свободу и тело. Жить ради ожидания смерти. С радостью забывая все прошедшие дни. Жизнью зависимой и простой, своей непринужденностью суки.
   Он шёл медленно, пока не остановился возле клетки. Вглядываясь в темноту. Стал, обходит, так же не спеша. Ожидая голоса хозяина, лениво принюхиваясь. Острозубый не отводил глаза. Не дёргал, мордой, запоминая её.
  
   Пятнадцать шагов, свет от фонаря дрожал, искажаясь на остатках колонн арены. Изгибая и меняя форму теней. Восемнадцать, Диара прислушалась. Лай не утихал. Двадцать, она остановилась, придерживая рану. Сколько же было их?
   Нужно бежать... Диара прижалась к камню, выход был лишь через туннели.
  
   Пёс побежал вперёд, учуяв запах. Нияр улавливал все чувства, что испытывал зверь. Движения и яркие сильные запахи. Ночной сырой холод. И смерть.
   Пёс взвизгнул, поскуливая и заходясь в лае, шагар почувствовал когти, разрывающие кожу и выпускающие, с шипением горячую кровь.
   Сжимая оружие. Нияр поднялся, вздыхая смерть. Ещё одну, но девка жива.
   У девчонки было время, но запах и страх её выдадут. Быстро приведут к ней гура - трупоеда. Привлечённый свежей кровью.
   Перебираясь по осколкам колонн, покрытым песком. Вперемешку со льдом и серым талым снегом. Она побежала в низ, надеясь укрыться в темноте, оставив фонарь. Шагар вздохнул. Ему лишь нужно успеть. И подождать.
   Он увидел тень, что кружилась среди черневших камней, в тишине. Шаг, Нияр пригнулся, ступая медленнее и тише. Это была не она. Тень двигалась уверенно и быстро, не прячась и словно ожидая. Шагар прыгнул, молот вырвался, разрывая мглу.
   Удар, пронзающий голову. Боль стиснула тело, не сдерживая себя Нияр, выплеснул окровавленный крик. Шагар засмеялся, не веря, что пропустил удар. Сжав челюсть, пошатываясь, приподнялся, держась валунов, стал осматриваться. Ища лишь эту тварь. Он ошибся, считая, что это гур, но Нияр надеялся, что девка уже сдохла.
   - Сдохнет, - голос отозвался мыслям, за спиной тихо, шёпотом.
   Она? Нет, Нияр мотнул головой, он не слышал шагов. Но почувствовал ладони, холодные пальцы начали обхватывать горло. Шагар прыгнул, сделав кувырок сел, приготовив молот для атаки.
   Он ждал, усилив все чувства. Она была рядом, близко с этой тварью, заодно с ней? Склонилась и будто, шептала.
   Нияр усмехнулся, сжав рукоять, быстро встал. Вдохнув, побежал, занеся молот.
   Свист, удар пронёсся над головой. Нияр увернулся от атаки, уйдя в сторону. Кувырок, поднялся и увидел её. В шаге от себя.
   Высокая костлявая женщина, обтянутое серой кожей, с багровыми пятнами на узком лице. В грязных от крови доспехах. Её глаза горели. Правая рука, с неестественно длинными пальцами, была в изгибе поднята.
   - Ты не можешь...
   Шагар попятился, ноги не держали, шатаясь, присел. Он слышал её дыхание, прикосновение. Почувствовал объятия, что с силой сжали. Зубы, что разорвали шею. Нияр не мог крикнуть, захлёбываясь, упал, давя руками, пытаясь остановить горячую кровь.
  
   Голос её просил совсем иначе.
   - Ты слышишь, он ещё, дышит. Его сердце бьётся, испуская остатки жизни. Убей его, забери его жизнь.
   Она шептала над ней, заполняя её. Диара не могла, она ощутила в ладони рукоять. Голос вёл её.
   - Убей.
   Диара ударила, он вскрикнул. Искательница присела, это всё? Он умер, она посмотрела. Колдун?
   Она его убила. Но это не правда. Она хотела убить охотника, и послушала её, упырицу, но убила его. Это не правда. Диара стиснула голову. Это не правда.
   - Он тебя не послушал, и ты его... Убила?
   - Нет, нет, - искательница поднялась, - он хотел этого.
   - Ты его убила. Он защитил тебя, но ты его убила.
   - Заткнись, заткнись! Сука! - Диара услышала смех. Снова этот смех. - Ты сдохнешь.
   - О, но ты одна, тебе теперь ник... то не... Поможет, чарай мёртв.
   Вздох, Диара повернулась, она была рядом, стояла, чуть наклонив голову. Искательница ударила. Но медленно, Диара упала.
  
   5
  
   Рёйл надеялся, что она лишь притворяется. И однажды всё - таки увидит, какой он. Нет, не тот мальчишка, что когда - то (словно совсем недавно) встретил её. Нет не тот жалкий и глупый, что попадал в неприятности, но как ловко из них выходил! Не тот, нет - нет.
   Но ведь он старался, только ради неё, ради её слова и взгляда. Но он должен ждать, лишь, когда она проснётся, что бы сказать, как он долго этого ждал. Да он признается во всём.
  
   Её тошнило от его запаха, от рук что прикасались, от смеха его гостей. От голоса. Дребезжащего и хриплого. Но он был весел.
   - Я слышал о человеке, что называл себя Хошейном. Но не думал, что это ты! Маленькая Вульра! Неужели это ты?! - он засмеялся. - Ты вернулась, к сожалению, не по своей воле, - его ладонь стала гладить её лицо, но пальцы начали давить. - Ты надеялась, что я умер? - кнез склонился над ней. - Как мой брат, что был чуть старше тебя, ты бы слышала, как он просил, оставить его ублюдочную жизнь. Знаешь, мне, было неприятно, грязно слышать такое. Этот скулёж от человека, что был Хошейном. Этот визг.
   Как мой сын, его нашли в собственном дерьме. Но ты не смогла убить меня. Лишь оставила мне маленькое напоминание о себе, - порванное ухо покраснело. Синие остатки носа напряглись. - Ты хотела стать Хошейном? Наверное, говорила об этом каждой шлюхе Каифа? Как же... Глупо... Вульра. Как тупо... Встань, - негромко сказал он, - встань! - повторил Хошейн.
   Диара поднялась.
   - Посмотри, чем мы себя окружили, Вульра, - он указал на стол, - правители города. Смотри, ублюдки. Каждый.
   Первосвященник, боязливо, отстранился. Диара увидела меч. Она должна была приготовиться. Хошейн захрипел.
   - Это моя казнь. И она будет исполнена только моими руками. Ты готова? На колени!
  
   Она не захотела его слушать. Засмеялась и ударила, проклиная его нерешительность. Но Диара не могла, так говорить. Да, он не защитил её, но Диара должна была вспомнить прошлое.
   Нет, она кричала, засмеялась. Это его разозлила. Неужели Диара не боялась. Но тогда он и решился, как хотела она. Какое у неё было лицо, Диара не ждала такого! Пускай же получить, что заслужила. Она умрёт, Рёйл поднял кубок.
  
   - Готова Вульра принять?
   - Да.
   - Вы все свидетели, - его голос отозвался в углах залы. - Сейчас, здесь умрёт лжехошейн.
   Ролар Луар, не понимал, почему он это терпит. Хошейн слишком затянул, любит же он всё это. Отрезал бы ей голову или язык, отдал бы наёмникам. Но всё это, лишь злило.
  
   Тяжёлое лезвие коснулась плеча. Диара почувствовала кровь.
   - Прими Вульра. Я признаю тебя, я признаю, - силой Хошейн ударил по её лицу, - встань кнежа!
  
   Господин Луар, был удивлён. Старик Хошейн пошёл против? Без ведомо назначил приемника, и так скоро. Что пошёл на такое. О, он ждёт смерти, но теперь лишь от богов. Но его своеволие, может плохо обойтись, теперь только ей. Её можно будет использовать, уж слишком проста она, что бы прожить среди них, неискушённая и, такая же, как и Марес. Она согласиться, если не безумна. Одной ей не быть, и ошибаться, нельзя. Это глупо для жизни, но её жизнь пока ни чего ещё не стоит.
  
   Диара не верила, он посмел придти.
   - Ты!
   - Ты не рада меня видеть? - Ловкач улыбался. - Нет, простите, госпожа, - он поклонился.
   - Ты здесь? Решился, что - то сказать?
   - Почему я это сделал? Я боялся, Диара боялся всегда. Ты ведь знаешь, что такое страх. Всё время ожидать. Что вот - вот. Но нет. Страх стал мною, частью меня, частью моего мира. Я искал защиту, и стал зависим от чужой воли. Ты ведь знаешь.... Мы были силой, ну же, мы были вместе, что мы делали, мы были семьёй, Диара.
   - Ты бредишь, Рёйл. Такого никогда не было.
   - Ты не можешь, правда это очень злит, - он натянуто улыбнулся. - Но всё же теперь мы служим одному делу, госпожа. Для общего блага нашего города, мы должны забыть всё наше неприятное. Правда? Вместе как в старые времена, вместе Диара. Но теперь мы можем больше. Я дефендор праведного сыска, - он ударил себя по зелёной кожаной кирасе. - Мы о таком и не мечтали, (он кашлянул) но у нас есть дело к вам, госпожа. Ты должна доказать свою преданность луарам. Уничтожив грязь, ту заразу, опасную для простых людей. Ведь когда боги правили миром и людьми, они решали наши судьбы, теперь и сейчас госпожа человек правит богами, в услугу только себя, решает сам свою судьбу. Мы должны уничтожить всё, что связывало с тёмными.
   Он начал ходить, высоко подняв голову, самодовольно выпрямился. Но не говорил о Мэрридир, не спрашивал, как она вернулась в крепость. И не рассказывал, как нашёл их, и что делал там. Искал её? Ловкач размахивал руками, увлечёно говоря лишь о деле, спасение города от грязи прошлого тёмных. Проклиная выродков, и бандитов. Вёрт не останавливался.
   - И знаешь, кого мы нашли? Нашего приятеля, - лицо его переменилось. - Ты была рядом с ним, Диара. Что он тебя говорил о камне, он с тобой делал, что ни будь?
   - Рёйл, что ты говоришь?!
   - Отвечай, Диара.
   - Нет, ты не владеешь мной. Нет, и я не в твоей власти Вёрт.
   - Хм, знаешь, ты права... И я хочу, что бы ты меня простила. Ведь это в твоих интересах.
   - Ты хочешь?! Хоро... шо, я прощаю тебя, но Рёйл знай, ты умрёшь, но нет, не сейчас. Но ты вспомнишь меня и мои слова, и свою ошибку.
   - Как пожелаешь, - Ловкач поклонился, - госпожа. Но ты хотела бы его видеть? Для нас он пока важен, и не умрёт. Подумай.
  
   6
  
   Он ближе подсел, но огонь не грел. Индрик рассмеялся.
   - Ты должен это сделать, должен, - полутень стояла за спиной, - спасение через смерть. Ты знаешь.
   - Через ещё одну?
   - Ты сделал свой выбор защитник. Так будет лучше, для тебя.
   - Да.
   Всё должно быть именно так. Защитник поднялся, расправив рукав мантии, приготовил левую руку. Быстро сняв повязку с запястья, открыл печать.
   - Кровь, - полутень подошла.
  
   Она не ждала, сидела возле камина. Была спокойна, мечтая и думая о прошлом, какое оно было... Вышивала. Индрик подошёл.
   - Сестра.
   - Индрик? Я не слышала, как ты вошёл, - Сарва приподнялась.
   - И не могла... Сиди кнежинка... Ты была занята немного... Собой, Сарва. Вспоминала... Нашу Ирву, нашу матушку, что так неожиданно покинула нас... Верегу.
   - Что? Как?!
   - Знаешь, они правы... Эти люди, - защитник приблизился, - они всегда о чём - то говорят, эти здоровенькие и чистенькие, только не нужное, что необходимо. Они! Они всё, для себя, холёные, безупречные. Лучшие. - Он вздохнул, - твой запах...
   - Отойди! Это ты.... Скажи, нет, пожалуйста, я прошу.
   - Сарва, - Индрик сжал её шею, - тебя уже пятнадцать вёсен, и ты должна знать, каждый из нас должен принести жертву, для других, как они.... Верега? Я и забыл, как его звали.... Вере.... га? Да, мой старый друг, ты его помнишь? Я.... Я убил его.... Поменял на свою жизнь. Ты бы видела его глаза, лицо.... Да, с - с, не кричи, в тебе так много жизни... Так много тепла... Спи, Сарва.... Закрой глаза, кнежинка.
   Холод обжог, её тело затряслось, покрываясь тонким инеем. Руки повисли, она замерла. Лицо поменялось, высохла кожа, обтягивая череп. Голубые глаза почернели и закрылись.
   - Не кричи! Заткнись! Заткнись, Сарва! Прошу!
  
   Индрик засмеялся, но быстро зажал рот. Что это было? Сарва?! Где он?
   - Ты должен уйти, защитник.
   Да, он должен... Нет, ему был приятен запах. Он лёг возле неё.
  
   Всё было не обычно, но она привыкнет. Мэрридир решила, что сделает это ради себя. Переступая через множества потерь, непонимания ошибок. Искательница заслужила это. Уж лучше быть здесь, чем за стеной.
   Но ей здесь не нравилось. Не нравились комнаты и люди. Пустые и холодные, одинокие и запуганные, что бессмысленно быстро ходили, сверкая потухшими глазами, что - то ища, чего нельзя было здесь найти. Здесь царила и дышала смерть, что пожирала всё. Так новый кнез - защитник, решил начать своё правление. Отплачивая всем своё забвение. Кровью и плачем в тишине. Но Каиф молчал, не замечая и не вмешиваясь. Соблюдая старый договор.
   Она тихо встала, дойдя до двери, так же тихо открыла и пошла по узкому коридору, сжимая в ладони камень - амулет.
   Ей нужно было дойти до комнаты защитника. Он почти всегда прогуливался один вечером.
   Пару шагов, раз - два, Мэрридир открыла дверь, и быстро вошла. Держа маленький кристалл, что едва освещал. Тайные входы, которые узнала от верных слуг её госпожи, привели сюда.
   Мэрридир замерла, прислушиваясь. Индрик вернулся и был не один. С кем - то говорил, размахивая руками и повышая голос. Требовал и просил.
   Она прижалась к трещине, он был один, но с кем же защитник был? Мэрридир закрыла глаза, и ощутила холод, но это был не ветер, сильный и обжигающий.
   Спрятав кристалл, и вытащив кинжал, что всегда теперь был при ней. Сделала шаг, и замерла.
   Переливаясь, серебристо - белым, рядом горел шар. Она сделала шаг назад, он начал приближаться, тихо, беззвучно наступая. Вытягивая лучи, касаясь стен и пола, оставлял серые полосы следов.
   Она бы вскрикнула, но не могла. Не могла убежать, ноги не слушались, руки повисли. Выпустив кинжал, что неслышно упал. Дыхание повисло и замерло. Холод сжал, проникая, в тело.
  
   Она не могла понять почему, ещё здесь. Ирвара ждала, путаясь и считая. Просила, но её не слушали.
   Кнежа дрожала, рука не слушалась, опухшая и красная. Чувства голода и кисло - сладкий запах давили, кружили голову. Ирвара проклинала, всё это. Давая себе клятву убить их всех. За потерю, того что оставалось, за последнее что было. Не прощать их, не слушать, но нужно было ждать. Того неизвестного, что она не знала тогда, но встречала открывая глаза сейчас. Ирвара не могла привыкнуть, это тянулось и не исчезало. Этими днями, осознавая ценность и бессмысленность своей жизни. Страх и бесстрашие перед смертью и новым днём. Страх перед ними и ненависть перед собой, за бессилие и слабость.
   Всё кружилось, менялось и не уходило, кроме него. Осознание тянулось, недоверием глазам. Не понимая, реальность ли это или уже ложь.
   - Индрик.
   Это был он, но не один, шёл с незнакомой молодой женщиной. Не торопясь, она уверенно с ним говорила. С пренебрежением с тем громилой, что притащил её сюда. Но тот не заискивал, и не скрывал неприязни.
   - Индрик!
   Они были рядом, но защитник, словно не замечал. Но будто случайно, наконец, посмотрел, услышав своё имя.
   - Это требует времени, вы торопитесь... выращивание требует больше времени и ухода. Они будут слишком слабы, - жрец дотронулся до бочки, - но сир, вы говорили о новом месте.
   - Но для чего вам нужны эти? - он указал на клетки, где были женщины и дети, Индрик придерживал платок у носа, стараясь не подходить ближе. - Они так необходимы?
   - Эти лишь для кормления, а у других есть особая цель, сир кнез.
   - Все? Но почему их?
   - Знаю, опасно, но это лучший материал. Они доверчивы и глупы, к тому же люди, дело наживное... Сир?
   -Индрик...
   Защитник подошёл, медленно опуская руку.
   - О, Ирва, ты здесь...
   - Ты... Пришёл за мной? Я прошу, Индрик, скажи да! Индрик...
   - Нет, я дал тебе шанс, спас. Зачем же я тебе сохранил жизнь? Ты плохо обошлась...
   - Что ты говоришь, Индрик... Ты ведь можешь...
   - Нет, нет, слишком опасно, для меня, и тебя, я... Не могу Ирва, не могу. Нет.
   - Что ты говоришь?! Опасно?! Ты трус... Ты жалок, Индрик... Мерзкий ублюдок... Ты предал нас, ты предал себя и свой город, Индрик, ты...
   - Хватит, кнежа. Нет, это не трусость. Это жизнь, все мы хотим жить. И выбираем, я выбрал правильную сторону, сильную. Это жажда жизни, или что - то больше... Ради которого готов на всё, забывая себя и всех.
   - Ты безумен, я убью тебя...
   - И это всё, что можешь сказать, это всё?! Убив меня ты не пожалеешь ли? Потерять близкого человека, это больно. И вы можете меня ненавидеть, я разрешаю вам, разрешаю кнежа. Ненавидь.... Ненавидь меня! Это всё что можешь сейчас, всё что ты можешь, но я останусь для тебя всем, всем для вас.
   - Что?! Это... Ты думаешь, тебя не остановят?
   - Кто?! Каиф ждёт, своего спасения... Все ждут... Ирва, ждут.
  
   Это был сон. Один из тех многих, что всегда пугал. Затягивая во мглу, липкую и тяжёлую, что душила не отпуская. Обволакивая и сжимая всё тело. Только её крик возвращал назад. Сюда, в клетку, что сразу погружала во тьму.
   Она чувствовала шаги, молчание и прикосновение. Ощущала, как утренний холод, голоса из темноты. Но это был сон, нереальность, которая была всегда с ней. Пробуждение и всё это вновь, от чего нельзя было уйти. Она была ею.
   Лесница ждала. Снова и снова, слыша их, что звали, или смеялись над её невозможностью покинуть это место. Шептали ей, что бы ушла вместе с ними, но Лесница не могла.
   И они принялись опять гоготать, дразня её, повизгивая и шипя. Она сжалась и закрыла голову руками, уговаривая и заставляя себя не слушать. Пока они не исчезли, Лесница не открывала глаза.
   Она увидела его, что жадно, не отрываясь, смотрел при тусклом жёлтом свете фонаря. Лесница подняла руку, ей захотелось убрать ухмылку с уродливого лица. Она сжала кулак, давя пальцами в кожу. Ей хотелось раздавить эту распухшею морду. Лесница услышала, как он захрипел. Лицо его потемнело, чёрные швы натянулись. Но громила, не умолял.
   - Ты, наверно, не знаешь, убив, ты уже, не вернёшься ко времени, что было до. Не исправишь и не обратишь. Это самое тяжёлое... И неприятное. Чувство потери...
   Хрип становился сильнее.
   - И сможешь ли ты... Убить и... Потерять себя... Ну же...
  
   Индрику не нравилось, что он говорил, его раздражала ходьба всадника. В приёмной было душно. От него несло потом и лошадьми.
   - Вы слышите меня, Индрик? - Роан Ингар нахмурился. - Вы понимаете?
   - Нет, честно... Мне... Быть может горячего вина дядя?
   - Что?! Вы не понимаете, защитник, пропажа людей - это серьёзно, - с силой Ингар ударил по столу. - Исчезновение вашей сестры и это болезнь.
   - Понимаю, дядя, очень хорошо. Всё ваше негодование и сущность продажности. Сколько вы хотите, триста серебряных? Да? Ну же, дядюшка! Порадуйте меня.
   - О чём вы, Защитник?
   - Какой же вы жадный и... Тупой, господин старший сардор. Пятьсот монет серебра, вам хватит переплыть Змеиный пролив. И... Ваша дочь...
   - Что?! Это ты? Выблядок тёмных... Больной...
   Лезвие меча пронеслось рядом. С треском разрубив лавку. Защитник отпрыгнул. Но клинок завис над головой.
   - Зарублю, отродье... С кем ты связался?
   - Дядя, зачем? Моя смерть не изменит это. Лучше примите мою сторону, господин...
   - Что?! Я заклеймлю тебя... сучёныш.
   Он вздрогнул, тело затряслось, дёрнулось. Всадник побледнел и замер. Меч упал, звякнув об пол. Руки начали медленно подниматься, к шее.
   - Защитник, ты рисковал, - голос отозвался позади, Индрик повернул голову.
   - Ты его убьёшь?
   - Нет, он пригодиться, а тебе стоит быть осторожней, фёрст.
  
   7
  
   Ранняя весна сменила тёплую зиму. Оставив холодное ясное утро. Ночное тепло низкого белого солнца и костров. С тёмными тенями, и ветер, что пытался потушить огонь, унося рыже - жёлтые колючие искры - семена. Раскидывая клубы дыма, с древесным, едким запахом. Поднимаясь на старые крыши, вверх, по черепицам через кривые, худые трубы - кухонь, казарм и кладовых пристроенные у старой башни. С небольшим двором, ящиками и бочками у стены, каменной и серой, покрытой сухим плющом.
   Бьёр сомневалась, прав ли господин командор. Если этот колдун, так опасен, почему его не убить? Он заслужил смерти, подобно остальным. И не в праве даже на милость. Но правящий дом и совет решили иначе. Великие кнезы думают о городе. Они хотят, чтобы Каиф не захлебнулся в крови сторонников и их врагов, маги должны были искупить прошлое. Но это смешно, после того, что они сделали. Люди, что окружали, научили одному, ненависти подобным.
   Эвар потянулась, хватит этих мыслей, она выпустила голубя в окно и отошла. Пора было поговорить с этим магом. Дефен убрала письменную ткань в поясную сумку.
  
   Несколько шагов, что отозвались тихим шуршанием и постукиванием шпор в темноте, по узкой винтовой лестнице. Поворот, и дверь.
   - Кто идёт? - голос стражника, прозвучал глухо, - назовись.
   - Младший дефен Эвар Бьёр. Не спишь охрана?
   - Никак нет, не положено, госпожа.
   - Открывай.
   - Не положено.
   - Быстрее, - Эвар подняла бронзовую печать, - и поживей.
   - Слушаюсь, - послышался скрип замка и стук засова, мягкий ход петель. - Вы одна? - стражник был удивлён.
   - Я к пленнику... К магу.
   - Дело важное, - стражник отступил, пропуская, - да не наше. Громар! Рутар!
   Из темноты, коптя факелом, вышел рослый мужчина. В потёртой кожаной бригантине, в кольчужном чепце на голове. Алебарда с широким топором лежала на плече. За ним невысокий толстяк. В клёпаных доспехах, с длинным кинжалом на перевязи. Копьем в руках.
   - Отведите, госпожу дефена, к смертнику.
   Фонарь осветил низкий потолок, разгоняя мрак, что пропитался кислым резким запахом.
   - Не жилец ведьмар, сдохнет, - Громар шёл медленно, посвистывая, - раз пришли из праведного Сыска. Ха, я думал, протянет, вроде крепкий, ан нет. Начал говорить сам собой, совсем рехнулся, видно не выдержал, - стражник засмеялся.
   - Говорить?
   - Да, мы его рот, даже закрыли, чтоб для порядку, чтоб вдруг, да? - Рутар прищурился, - мы их знаем, да? Хитрые все, но мы их знаем. Сюда, госпожа.
   Он остановился. Громар подошёл к деревянной двери, начал открывать. Медленно стал отходить, пропуская вперёд. Рутар встал, рядом приготовив оружие.
   Много она видела магов, не похожих друг друга, но всегда страдающего от одного. От собственной силы, благословения тёмных, что убивала их, но и держала жизнь. Меняя и извращая тело, до страшного уродства, чем больше и сильнее было "благословение", тем быстрее оно ломало хрупкое человеческое тело, медленно убивая. Это была плата за чёрную кровь.
   Отношение было, самое лучшее, на которое они имели право - брезгливость, что сменяло отвращение. Ко всем им, и ко всему их чёрному ремеслу. На большее проклятым не нужно рассчитывать. Отвечать за прихоть судьбы? Что родился таким, а не как все - нет! На то была воля Праведных. А что до остального - отмеченных. Было одно лечение - доброе отношение палачей - рубка и калёное железо. Одна, правда, для них.
   И этот, должен ей помочь? Сможет ли понять, что ему скажут? Эвар почувствовала нарастающий страх, переходящий в неприязнь. Свет упал на его тело, белое, что покрывали широкие шрамы, подобно швам, они словно держали все его части. Чёрные руны - вязью покрывали руки и голову, шею.
  
   Цепи натянулись, поднимая тело. В голове всё путалось, ошейник давил. Он проиграл всем, им. Забирая искры, брал больше, чем требовалось - и оно словно яд, травило его. Он этого боялся, но остановить не мог. Оно было слабым, но живучим. Слабым? Оно захватила, не давая одуматься, заставляя совершать ошибки. Убивая думать о своих жертвах, думать о мире, к которому принадлежал.
   Голос его разбудил.
   - Ты, ещё жив, я удивлена. Не сдох... Но почему? Такие как ты должны умирать, отмеченные богами (ха!). Вас ждёт лишь одно лекарство - костры. Но ты, - дефен поморщилась, - к сожалению нужен. Тебе везёт, твои боги слышат. Но ведут к смерти. Думаешь, останешься здесь? Не - нет, подобные тебе, теперь должны служить нормальным (и благочестивым) людям, за право своего существования, и оказанной милости, - она отошла. Начав медленно расхаживать. - Так как мы друг другу не доверяем, а это естественно ты ведь не человек. Что лучше для тебя. Тебе наденут намордник. Ведь всё это, чего то, да и стоит, а? Возможно твоей жизни колдун.
   Она подошла. Лёгкие доспехи, с айлеттами тускло блестели, каждой чешуёй. Короткие светлые волосы, были убраны тонким плетеным ремешком. Широкое лицо, с высокими скулами, было спокойно, загорелое и обветренное. С тонким красным шрамом, что шёл со лба, в низ.
   Щит на шеи, отражал лучи, закрывал правый бок, правая рука была на рукояти меча в перевязи, на ремнях, свободно облегавшая бедро, свисающие от пояса с большой пряжкой. Левая рука держала шлем с плоским верхом и забралом. За спиной у двери возле лебёдки, (сжатый) готовый по команде стать рядом с ней стражник.
  
   Из всех магов, был лишь этот? И на нём, настаивал господин командор, говоря об его способности, как адепта богини разложения. Ему повезло, он оказался нужен, и поэтому ещё жив. Да за одно упоминание к Немереи, его нужно было сжечь на площади. Да помогут ему праведные спасти душу, Эвар вознесла молитвенный знак.
   - Даруй милость Хора, защитница от зла, бед и дурных вестей, - она приготовила кинжал. - Даруй прощение своим огнём праведным.
   Она приложила печать к его голове. Срезала верёвку на рту.
   - Ты чёрен, ведьмар, - Эвар отошла, убирая кинжал в ножны, - но милостью данной советом, ты послужишь городу.
   Колдун поднял голову.
   - Хм, - дефен сделала шаг ближе. - Ты чем - то решил поделиться? Я не исповедник, мои боги тебе не помогут. Или ты захотел кликнуть своего бога? Он оставил тебя? - она засмеялась.
  
   Таверна была наполнена безвестными проходимцами, что наверняка сменяться, и уйдут, более хитрыми постоялыми и знакомыми лицами, искажёнными болезнями, голодом или дракой. Обнищавшими торговцами, радостно что - то пропивающими крестьянами, наёмниками и необычными на вид людьми, от юнцов ищущих приключений до опытных вояк, искавших теперь лишь добрых слушателей. Вбирая все голоса и звуки, образуя их в единое и непонятное, она (таверна) поражала скрипучими и приглушенными рёвами, смешиваясь с кислым и сладким резким запахом, стойким, пропитавшим всё.
   К ним подбежал мальчишка, бледный и грязный, на вздувшемся лице которого появилась улыбка.
   - Давно вас не видел, госпожа, - пропищал он, и завертел своими глазами, глядя то на её спутника, на его руки, странную одежду, то на дефена Бьёр, не похожую на ту прежнею, что заходила сюда прежде с совершенно другими людьми. Более весёлой, с той не ясной для него улыбкой, не похожею на остальные, яркими глазами с зелёным огнём.
   - Ёлар, где старик? - голос у неё был хрип, лицо скрыто капюшоном, но разве он мог спрятать усталость?
   - У себя госпожа, хотя Карун велел не беспокоить, но госпожа я могу...
   - Нет, я сама.
   Она пошла наверх, в сопровождении незнакомца.
  
   Карун, был не рад, взлохмаченный, потирая лицо, ругался. Но увидев медную монету, старик изменился.
   - Дайё Бьёр, вижу, что Сыск всё же заинтересовало это, - Карун засмеялся, - вы, что стали приручать выродков? - он посмотрел на колдуна. - Их теперь дают вместо оружия, а? У такого красавца, видно, была добрая мамаша... Ха!
   - К делу, не забывайся, - дефен села на лавку.
   - Как скажешь, дайё. Хм, ты разве не слыхала про порт и склады, а? Паршивенькое место стало, уж очень, говорят, дохнут там... Часто и исчезают... Плохо, вот и бегут сюда, чтоб...
   - И это всё?
   - Погоди дайё, погоди, не просто бегут, - Карун прищурился, - а от нелюдей, что появились недавно... Болтают, что проклятые они... как этот, - старик указал на ведьмаря, - выблядки... В городе дайё, да и чувствуют они себя, как коты на кухни, без хозяев, ха!
   - И ты в этом уверен?
   - Клянусь! Народ не станет, такое болтать, но и это всё...
  
   Они верили, что это - исцеляет от недуга, и мора, что принесли собой южане. Что бежали от войны. По слуху - сам кнез - надзиратель хранил человеческий череп, что избавлял от головных страданий. А это вера пугала. Поклонение мёртвым. Она видела в этом совсем не Праведных, а гораздо более древних созданий. Чьё могущество не дало им умереть, и привлекло новых жрецов.
   Ведь, сила Праведных была в жизни. И как Сыск, допустил исчезновение людей. Если? они не имели от этого дохода? Нет... Эвар прижала щит к себе. Где остальные? Взрыв оставил всех позади? Да не забудет их Хора. В этом испытании.
   Она не слышала шагов, движений. Только отдавались причитание женщин, непонятное и невыносимое... Огонь и едкий чёрно серый дым, с кровью и единый крик. Что заглушал мысли, что дышал одним вдохом. Заражая безумием, от которого хотелось выть, бежать, неся это бешенство.
   Слышала запах (отвратительную вонь). Она опустилась на колено, и вознесла знак. Сколько времени потребуется, что бы вывести людей, что уцелели?
   Эвар поднялась, и приготовила меч. Увидев тень, свет, едва озарял проскальзывая. Вёрт? Колдун? Он шёл впереди с фонарём и исчез. Это ведьмар? Не сбежал? И что он делал? Но видимо выродок не боялся, что его потревожат. Или это один из?...
   - Не оставь меня, защитница, даруй...
  
   - Милость Хора, защити от зла и бед... - Рёйл остановился, и поспешно вознёс знак, - кто здесь?!
   Он взмахнул мечом, чёрное лезвие прошипело, разгоняя темноту.
   - Стой, Ловкач, это я!
   Послышались неловкие медленные шаги. В мягко жёлтом свете. Из тени вышла искательница.
   - Мэрридир?! Как ты зде... Здесь?!
   - Замолчи, - она поправила белые волосы, - тише Ловкач, тс - тс, не кричи. Рядом наш ведьмар.
   - Как?
   - О, Рёйл, - на худом лице появилась улыбка, Мэрридир показала амулет, - мы должны его убить.
   - Что? Нет - нет, Мэррид...
   - Тс - тс, ты забыл о Диаре? Он её околдовал! Забыл о том, что этот выродок хотел убить нас, да?! Рёйл, он опасен. Забудь о сыске! Ступай тише, и за мной.
  
   Сидел перед телом. С почерневшей кожей от гнили и язвы. Длинные грязные волосы закрывали лицо. Лезвие коснулось шеи.
   - Даруй прощение. Извращённое и противоестественное - карается смертью. Поднимайся! Живее, ублюдок! - меч надавил сильней. - Быстрее!
   - Чего же ты ждёшь?! Давай!
   - Что ты задумал? - Бьёр замотала головой. - Разве ты, не понимаешь, всю свою ничтожность.
   Щит нажал. Удар плеча.
   - Лучше не вставай. - Она стала отходить.
   Но он поднялся. Обезображенное лицо, с зеленоватой обугленной кожей, исказилось. Чёрные швы на черепе натянулись.
   С силой Бьёр повалила. От боли дефен закрыла глаза. Почувствовала, как её подняли, как шлем сдавил голову, но ладонь крепче сжала рукоять. Услышала как глухо, упал щит. Разбился фонарь на поясе.
   - Они первые, что приняли милость наших богов и ты, примешь - смертью. Нити сделали, что загадали.... Теперь каждый связан. Запомни это, запомни! Благословенный огонь сожрёт город, очистив грязь отступников, они разнесут пожар...
   Бьёр упала. Рука перехватила дол, и дёрнула на себе. Клинок вошёл в живот. Отплёвываясь, жрец засмеялся, и бросил меч.
   - И это всё, человек? Всё?!
  
   Стёкла разлетелись вместе с кровью, задев её. Здоровяк пошатнулся. Замотав головой и размахивая руками, сделал несколько шагов назад.
   - Что?! - урод завертелся, - с кем ты? - он поднял верх голову, и принюхался разъеденным носом. - Я тебя чую.... Выходи, хватит прятаться брат мой.
  
   - Думаешь, что - то значишь, нет. Никто и не заметит твоего исчезновения, а некоторые облегчённо вздохнут, - он засмеялся. - Никто! Ты опоздал.
   Она лишь слышала звук ломающих костей. Затем, тишина, что внезапно ударила - крики пропали, исчезли поглощённые дымом и воем. Здоровяк замолчал.
   Эвар услышала хрип, дёрганье. И шарканье, он приближался. Дефен попыталась встать, но боль стиснула. Всё закружилось. Она подняла голову.
   Он стоял перед ней, за ним держась за его шею колдун. Опущенная голова вздрогнула, рот открылся, роняя грязно коричнево - зелёную слизь.
   - Ведьмар?!
   - Уходи.... А эти люди должны остаться здесь.
   - Нет, нет! - опираясь, на меч Бьёр приподнялась. - Ты, выблядыш, не помешаешь мне, пока я держу меч.
   - Хорошо.... Не стану, но в них смерть, - рука здоровяка дёрнулась и указала в сторону.
   - Ты сомневаешься, что нас покинут Праведные, как тебя проклятый? Ни когда!
   - Буду надеться и верить в твои слова Эвар Бьёр, да не оставит нас Хора.
  
   8
  
   Ей было страшно и холодно. Диара закрыла глаза, стараясь вспомнить....
   Не жаль? Старый лис Хошейн умер. Верный вассал своего господина. Но ни кто не крушился. Заслужил ли это Марес?.. Возле него сидели толстые женщины, что пели. Выли.
   Дальше?.. Высокий, мужчина. С длинными убранными волосами. В тёмной одежде. Спрашивал и говорил о хранителе? и камне. Мэрридир... Что требовала и... не боялась.
   - Камень, он у хранителя (ну конечно, у него). Ты молчишь, это твой ответ?! Смотри на меня! - Диара отвернулась. - Когда я говорю!
   - Хранитель? Он так важен? Нет, ты обезумела Мэрр, тебя казнят. И пугать будешь детей...
   - О, гостья уже страшится, и что я скажу сардару о его маленькой сучки, - она засмеялась, - если ты умрёшь?
   Мэрридир склонилась над ней. Дальше... Диара открыла глаза. Нет... думать нужно о.... Она прижала обрубок руки, и неуверенно, закуталась в плащ. Думать нужно не об этом. Диара услышала скрежет петель двери, что начала открываться. Вспоминать.
  
   Совет, нет.... Только решение господина сардара. Его ли одного? Это развеселило защитника - Дома решились? Или Луар на них надавил? У него были союзники среди них, но они наблюдали. И ожидали чем же решиться всё это маленькое непонимание. С их стороны вполне разумно, но не для него.
   Но Каиф это запомнит, и каждый ребёнок, будет рассказывать об этом в старости. Как пытались убить и остановить Единорога.
   Улицы, заполненные кровью и дерьмом, животных и людей. Месиво под ногами лошадей. Единый крик, проклятий, и милости о сохранение жизни, песнопение и мольбы к богам - в огне пожирающий город.
   Напали быстро с севера и юга. Нет, не объединёно, лишь отряды, что окружили. Но защитные орудия работали хорошо.
   Небольшая группа в рыже - чёрных плащах прорвалась через стены, только утром третьего дня. С молодой женщиной во главе. Хошейновская девчонка? Цепная луарская сука.
   Благороднейшие великие кнезы не поняли, решили, что он обезумел, раз предложил такое. Смеялись, но не так громко, лишь погрозили - прислав сначала письмо. Но цена стояла. Сотня тысяч человек для возвращения старых богов.
  
   Лезвие свистнуло, прорезая лицо, Диара вскрикнула.
   - И это всё? Разве тебя не учили обращаться с мечом кнежа? - он засмеялся, - кнежа.... Теперь каждая дворовая девка, что была под кнезом, может так себя звать?
   Удар по плечу, в живот. Диара упала, выпустив меч, но рука, разжимая кулак, вытянулась, пытаясь схватить.
   - Не поднимай! Я сказал, не поднимай, - защитник выдохнул, и медленно подошёл. Клинок рубанул. Звук и боль отдались в теле. Его рука сжала волосы и подняла голову. - Нет - нет. Не закрывай глаза смотри.... Слушай! Как умирают люди, что ты! Сюда привела....
  
   Они боялись, сторонились. Шептали, взывая к своим Праведным. Просили защиту от неё. Но что она была для них, только лишь смертью. Холодной, чужой, грязной - и презирали, смеялись над ней. До тех пор пока, она их не принимала.
   - Смотри, колдун. Что сделали твои ублюдки.
   Он опоздал? Рука непривычно дрожала. Всё это лишь для неё. Ладонь коснулась головы. Это естественно как рождение и смерть.
   - Что ты делаешь? - дефен приблизилась, - отойди от неё!
   Пальцы закрыли глаза. Теперь её боль станет его.
  
   Вёрт осторожно перебрался через завал и обломки, пригнулся. Ловкач завертел головой. И выше поднял фонарь. Взглядываясь в темноту.
   - Где?
   - Тише, тс - тс. Разве ты его не видишь? - она прицелилась. - Смотри там внизу.
   - Слышишь? Там люди, Мэрр, ты не можешь. Я, я прошу Мэрр... Дир!
  
   Свист и взрыв. Красно - чёрным дым быстро заполнил пещеру пыльным соляным облаком. Смешиваясь с криком, и погружая в себя.
   - Назад! - дефен начала отталкивать людей, пробираясь вперёд к белому свету, что вспыхнул. - Уходите, живее.
  
   Он не мог отвести взгляда от искательницы.
   - Мэрр!..
   Замерла, смотря на тень, что не двигалась. Прицелилась.
   - Остановись... - Рёйл набросился.
   Прыжок и перекат. Стоя на коленях, Мэрридир направила балестру на него. Щёлк. Дефендор вскрикнул и упал, придерживая плечо. Мэрр приблизилась.
   - Думаешь о людях? - она села рядом. - Тс - тс, тише, а о себе? Рёйл, ты ведь знаешь их. Сколько они совершили... Тс - тс, не кричи, он может услышать.
   Мэрридир отвернулась. И быстро стала взводить механизм.
   - Рёйл, не закрывай глаза, - её ладонь ударила по лицу.
   Но слабость взяла своё. От холода сжался, тихо сопя, отклонился назад. Крик искательницы заставил придти в себя, Ловкач приподнялся.
   - Рёйл!
   Её голос перешёл в хрип. Ловкач сильнее сжал рукоять меча. Рука, покалывая от боли, начала неметь. Унекрор? Нет! Мерзкое создание жрецов Тёмных. Близко. Рёйл мотнул головой.
   Монстр шипя, склонился над ней, и открыл пасть. Рёйл рубанул. Вздутая прогнившая кожа с язвами, разбрасывая слизью, лопнула. Протирая лицо, Ловкач отшатнулся.
   Немёртвый рыкнул. И пополз на него. Его глаза! Ловкач попятился. Полные ярости, холода. Глаза! Ловкач замер. Унекрор прыгнул.
   - Смотри на меня!
   Хлопок и вспышка. Бело - синие осколки разлетелись, сваливая. Немёртвый замычал, и задёргал уродливой головой.
   - Лов... кач!..
   Рука оторвалась с хрустом и брызгами. Мэрридир упала, бешено задышав. Покрываясь серым льдом, она взвыла.
  
   Так действует "благословение" на человека? Очень быстро убивая. Тело не выдержало. Всё просто... Стараясь не смотреть на мёрзлые остатки. Эвар вознесла знак и подошла.
   - Вёрт?! Дефендор?
   - Убери руки от неё, ублю... Ублюдок!
   Его меч был опасливо поднят над колдуном. Перекошенное лицо, со злобой смотрело. Но ведьмар смеялся.
   - Тебе смешно?! - сапог ударил в живот, - нелюдь, отродье....
   Он замахнулся.
   - Не убейте его. Имеет ли он право на милосердие, Вёрт? Возможно. На смерть? Не сейчас.
   - Что?! - он повернулся к ней, - ты? Смеешь... Он не человек! И это лучшее, на что ублюдок имеет право.
   Эвар прижала щит к себе.
   - Вы не можете это решать.
   - Почему?! Взгляни на урода! Это грязное вырождение... За всё! Что он совершил, за все преступления, горе и страх, что он принёс людям. Смерть, такая смерть! Самое лучшее этому выблядку.
   - Нет.
   - Что?!
   - Я сказала, нет, дефендор. Это решение совета, или вы ставите себя выше закона? Словно бандит и наёмник.
  
   Люди теперь были в безопасности. В госпитале при храме. В массивном сером сооружении - крепости сыска. Заброшенные в саду деревья, ветвистыми обломками закрывали низкие каменные строения и дороги.
   В центре залы в резном деревянном кресле сидел Мелтей. Возле него стоял слуга. Яркий дневной свет проходил через узкие вытянутые окна. Отражаясь от пола, слепил глаза. Дефен склонила голову.
   - Хорошо, - кнез поднял руку, - хватит. И этому есть свидетели?
   - Да, господин.
   - Ведьмар?
   - Жив, - дефендор взглянул на Бьёр, - опасен и не управляем. Его нужно казнить.
   - Разрешите, господин?
   - Да, младший дефен.
   - Если он должен умереть, пусть умрёт в бою за город.
   - Среди нормальных? Ему нельзя доверять, господин. - Вёрт подошёл ближе. - И мы не знаем сообщник, он им или нет. Зачем убийце спасать людей?
   - Но разве вы не хотели, что бы его чёрное ремесло послужило нам?
   - Мы не можем рисковать, поймите, младший дефен. - Вёрт шагнул к ней. - Он не предсказуем, он адепт - больной ублюдок и фанатик, который сделает всё (обманет, предаст, станет хорошеньким), что бы исполнить волю своих мерзких божков.
   - Если есть право на жизнь, есть и на смерть. Вы свободны, - Мелтей кивнул.
   Значит, это воля Хоры - спасти людей руками колдуна. Бьёр поклонилась и последовала за Вёртом. Пусть же сберегут его душу.
   - Господин?
   - Пусть приготовят сообщение совету, посмотрим, как ответит кнез Индрик.
  
   9
  
   Город обезумел? Не первый раз. Сотни раненых и убитых. За что? Решение совета. А иной выход за спокойствие и мир в Каифе, только ли через смерть?
   - Не знаешь, умирать страшно? И ждут там нас боги? Хора? Мира? К чему эти вопросы, колдун? - Бьёр засмеялась. - Из страха? Тс - тс, только никому не говори, хорошо? - Дефен закрылась щитом, и повернулась, - лучники! Приготовиться!
  
   Едкий, чёрный дым, окутал уродливые холодные тела.
   - Смерть, всё ради неё. Всё умирает. Видишь их? Думаешь ради чего они, умерли? Ради своих господ? Ради любимых женщин, детей, денег? Ради новых богов? Чьё имя они произнесли последним? Возможно, какой - ни будь шлюшки или....
   - Ублюдок.
   - Как храбро и глупо, - меч ударил, Диара стиснула зубы, - но разве я позволил тебе говорить?! - лезвие вошло в ногу. - Я не слышу.
   - Больной....
   - Больной? Да! Предатель? Да! Убийца? Да! Но чем они лучше меня? Кровь на руках высохла?! Да?! - защитник склонился, его ладони легли на голову, медленно опускаясь к шее, - плач кнежа, плач! Покажи мне всю свою боль, свои слёзы. - Она слышала его утихающий голос, - какое будет последнее твоё слово?
  
   Вскрик, Ловкач отшатнулся.
   - Сардор?!
   Всадник не реагировал. Ему не мешали стрелы, что пронзили живот, плечо. Он шёл быстро, уверенно, сжатый и готовый к нападению.
   Удар, дефендора отбросила. Удар, топор вонзился в щит, задев руку. Удар, Вёрта свалила.
   - Назад!
   Кто - то пробежал рядом. Послышались проклятия, ругань, крики. И снова звуки борьбы.
   - Дефендор....
   Чьи - то руки приподняли. Вёрт открыл глаза.
   - Бьёр?.. Колдун здесь? Да? Вы... Вы нарушили ус... Устав дефен, не верьте ему. Слышите меня? Берегись!
   Держась стены Вёрт, попытался встать. Всхлип. Ладонь разжала рукоять, меч звякнул. Рёйл замер. Руки надавили, ломая. Эвар упала на колени. В глазах потемнело. Вырвался хрип.
   - Колдун!..
   Вера. Испытание - трудное и едва преодолимое? Всегда сложно верить в то, что не видел, не трогал. Не прочувствовал. Это доля сильных? Верить предателю и убийце, слову лжеца. Верить не во зло. Доля сильных? Верить и чувствовать. И прощать? Нет! Нельзя! Доля людей. Не верить и не прощать, убивать, показывая силу.
   Кинжал проткнул ногу, но всадник молчал. Не расслаблял хватку. Хрип и вздох. Эвар упала, заходясь в кашле. Хрип и боль. Выдох. Она прижалась к стене.
   - Стой!.. Куда ты?
   Эвар мотнула головой. Сколько прошло времени? Её привлёк шум. Бьёр сжала лук, лежащий рядом. Он пошёл туда? Вздох. Дефен придерживаясь стен, последовала за ним.
   Бьёр остановилась. И осторожно приоткрыла дверь. Здесь? Что это? Колдовство. Огромная тёмно - серая сфера парила над полом, в окружении десятка застывших людей. Едва касаясь, пола и тел, изрубленных кусков - покрывала их серебристо - белой коркой льда и инея. Переливалась и дышала. От сферы тянуло холодом. Эвар присела и затаилась.
   - Хватит! Брось меч!
   Она услышала, как звякнуло оружие.
   - Не подходи к нему, защитник. Он опасен.
   - Один цепной луарский пёс? Чем же?
   Шаги, неторопливые и осторожные. Ломкий лёд, под ногами захрустел.
   - Хранитель. Ты забыл о нём, кнез - защитник? Он пришёл за своим, да? Говори!
   Крик. И вспышка. Что? Сфера уменьшилась? Сверкнули лучи, что быстро завертелись. Вспышка. Эвар отвернулась.
   - Нет! Отпусти его!
   Бьёр натянула тетиву и вбежала. Лучи застыли. Колонны лежали друг на друге. Лёд, сосульками высился, прозрачный бело - синий.
   - Не убивай! Ра... Раах!..
   Вспышка. Холод, лучи завертелись, словно щупальца. Втягивая всё в сферу.
  
   ~ 51 ~
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"