Эта девочка, она очень странно одета, если так можно выразиться. Ножки у неё - ничего, красивые, какие и должны быть у девочки её возраста. Плавные изящные линии и округления, глаз не оторвать. Тем более, что обтягивают эти ножки красивые чулки и...
В общем, на ней красивые модные чулки и трусики.
А где же брюки, или, на худой конец, хотя бы платье?
Впрочем, возможно чулочки обтягивающие её прекрасные ножки исполняют роль двух штанин от этих самых брюк?
Может быть такое, что это такие - две штанины с трусиками? Тем более, что такие её штанины - расклешённые к низу, в то время как на бёдрах сверху, верхние края ткани, как бы, сделаны завёрнутыми ботфортами. В виде... даже не знаю с чем сравнить.
Но такой вот наряд её, сценический, на публику. Обстоятельство, которое само по себе позволяет облекаться так, как она никогда не одевается вне сцены и вне своих сценических образов.
Мне понятен, и образ, и основной посыл образа. Непонятным оставалось, зачем примерять этот образ на себе?
А чулочки, напоминающие штанины, сшиты из такой материи, которая блестит дороговизной. И цвет, если не совсем чёрный, то тёмный, совершенно определённо. Под цвет трусиков, к которым и пристёгнуты штанины спереди, на тесёмках, как чулочки.
Если она идёт с подругами, то под каким углом не посмотрю на неё, на эту девочку, никогда не замечаю как одеты её подруги. Настолько она выделяется облачением своим. Чем я, между прочим, был озадачен.
Грудь Аврил.
Аврил девочка миловидная. И вот, она стоит перед зеркалом и щупает свою голую грудь. Причём, как-то так небрежно щупает, за сосок, словно ей не нравится эта грудь, и словно эта грудь у какой-то чужой девушки смотрящей на неё из зеркала.
Схватила паличиками сосок, потрогала. И хоть соски у Аврил не маленькие, но ей не нравится, что они свисают вниз, почему-то. Здесь загадка! И главный вопрос состоит в том, не - "почему", а - "зачем", то есть зачем они смотрят вниз? Такая загадка, которую я сам не могу отгадать. Потому что нельзя сказать, что будто бы грудь её обвисла или потеряла формы привлекательности. Нет, с грудью у Аврил всё в порядке, вроде. Но вот соски, соски смотрят вниз, зачем-то.
Если сказать прямо, груди у этой девушки хоть и небольшие, но упругие, и твёрденькие соски торчат, при этом до соблазнительного кажутся большими, даже сочными. Но при этом оба соска смотрят вниз, и девушке это не нравится. И она демонстрирует передо мной всё своё раздражение таким положением вещей, а точнее положением сосков, относительно пространственных ориентиров верх-вниз. И как бы, на её приятном лице читался неприятный для неё вопрос, мол - возьмёшь её такую?
И здесь, я не всё сразу понял, и не совсем сразу подумал. Аврил имеет ввиду себя или свою грудь?
Замечаю, что она одна стоит перед зеркалом, и уже даже не разглядывает свою грудь, не смотрит на неё как на аргумент, соблазнительный и достойный внимания. Будто бы и не на что там смотреть.
Но, не смотря на то, что вокруг неё темно, и она выделяется в этой полутьме зеркала лишь своей белой кожей, то мне, почему-то так кажется, что лучше всего видно именно её прелестную грудь.
И надо заметить, что груди её мне нравятся. Они небольшие и возможно тем самым хорошенькие, и при этом обладают достаточно вздутыми формами, упругостью, чтобы привлекать мой взгляд. А соски твёрденькие, тёмненькие и не маленькие. Словно набухли сочностью и готовы к употреблению.
И грудь Аврил, такая же как и тогда, когда слегка виднелась краешком, белела нежной кожей, как бы слегка округляясь и выглядывая из под ткани маечки, сбоку.
Она у неё мила и красива, какой и была.
Касатка.
Так случилось, что; толи вечером, толи утром, толи в ночной час, толи по полудню я умудрился помочь одной Касатке.
Впрочем, вполне возможно, что это была никакая и не Касатка, а Дельфин. Дельфин, только очень крупная особь. Но я думаю, что скорей всего это была Касатка, но необычная тем, что её в полной мере можно сравнить с Дельфином.
Так случилось, что эту Касатку поместили в бассейн. В такой, в каком люди плещутся, и какие бывают возле элитных котеджей. После того, как Касатку выбросило на тот берег, когда она могла погибнуть, её спасли и поместили в этот бассейн. Вроде бы и спасли, я спас, но оказалось так, что бассейн-то тесноват для такой огромной рыбины.
Касатка не рыба! Да, я знаю. Однако, важно ведь не то, кто или что такое эта Касатка, но гораздо важнее, кто такой этот я.
Поместили Касатку в тесное пространство бассейна, для того чтобы она обитала в такой тесной воде.
И тогда некто, такой же как и я, мне и подал идею, чтобы я её ещё раз спас и переместил в более открытую огромную лагуну, глубокую как бездна. В лагуну, которая граничит с бассейном, в некотором роде являясь более обширным продолжением оного и составляя единое морское пространство.
Бассейн же являлся продолжением и частью богатого особняка и прекрасного фосада его окружающего.
Касатке в бассейне было не только тесно, но и не глубоко. На таком мелководье она не могла существовать. Поэтому, тут как тут я и моя рука помощи.
Лагуна хоть и безразмерно велика, да бездонно глубока, но тоже такой себе замкнутый бассейн. Но не соизмеримо больший простором и глубиной.
Впрочем, что такое границы, когда речь заходит о масштабах, которые не способен вместить разум. И вот это вот обстоятельство, когда сознание не имеет даже возможности охватить границы, края и хотябы очертания этих краёв, наблюдается мной с левой стороны лагуны.
Пока с левой стороны акватория лагуны терялось за границами возможного, как бы в беспредельности безграничного пространства, а в глубине чернела бездонная пропасть, я потирал руки. Всё вроде получилось как нельзя лучше. То есть, лучше до нельзя!
И эта впадина, как бездонная пропасть, которая вроде и дно, но на самом деле дно с неё только начинается. И чернеющая дыра прекрасно просматривается сквазь толщи кристально прозрачной воды.
Дыра тянется вдоль всего бассейна, того, который является фосадом особняка, как впрочем и вдоль всего дна лагуны.
Получается так, что со дна бассейна с особняком, только начинается дно впадины, гигантская чёрная щель, которая по сути своей бездонна. Это такая стена, которая резко обрывается вниз, и падает в пропасть, бесконечно.
Даже мне стрёмно туда нырять. Даже мне! Если кто понял что такое этот я.
Потому что я не дурак! Но речь ведь не обо мне, а о Касатке. Поэтому я и поместил туда её, эту, свою Касатку, а не себя. Спас, значит.
Я.
Но тут один друг-приятель, который большой специалист-любитель всем помогать, он решил и меня туда столкнуть. Не взирая на то, что у меня нет никакого желания падать в эту бездну. Я упираюсь, всеми силами, иначе вот-вот шлёпнусь вниз. А друг-приятель этот, он и невидимка, такое у него очень существенное преимущество. И походу, это тот самый "спаситель", который всегда рад услужить. Не хватало чтобы он меня туда спихнул.
И мне боязно, и стрёмно, глубина бездонной пропасти впечатляет уже только тем, что бездонна. Даже переполняет ужасом. Жуть какая-то!
А вдруг Касатка придёт мне на помощь и я не утону тогда, вцепившись в её спину, в плавники?