Аннотация: Посвящается МОЕМУ СОЛНЫШКУ. И пусть она никогда не прочитает этот рассказ, всё равно он написан для неё.
*Last Christmas I gave you my heart
But the very next day you gave it away
This year to save me from tears
I"ll give it someone special...
На автомате подпевал Женька, смешивая салаты для праздничного стола. На календаре католическое рождество, а душа отчаянно требует праздника.
Last Christmas I gave you my heart...
Нет, как всё же эта песня удивительно соответствовала его судьбе. Так получилось, что именно под рождество несколько лет назад он опрометчиво отдал своё сердце и тело человеку, который не смог по достоинству оценить этот дар. Но Женька любил и, как и большинство влюблённых предпочитал закрывать на многое глаза, сберегая крупинки счастья и бережно храня их от жестокостей реальности.
Низко нависающее серое небо не казалось мрачным, безотчётно ассоциируясь с уютным полумраком гостиной, когда можно пристроить голову на коленях возлюбленного и мурлыкать от удовольствия, ощущая, как аристократически тонкие пальцы лениво перебирают пряди его волос.
Снег искрился и переливался алмазными гранями в слабых лучах холодного солнца, выгодно оттеняя дома и словно добавляя им яркости. Запах хвои и мандаринов, вдыхаемый полной грудью заставлял жмуриться от удовольствия и абсолютно нелогичного счастья. Тогда Женька ещё не знал, что парить на крыльях может быть опасно, а срываться с седьмого неба - очень больно.
But the very next day you gave it away...
***
Он лежал на диване в окружении пустых бутылок из-под водки и мучительно размышлял: а есть ли она - любовь? Ещё несколько дней назад он бы, не секунды ни колеблясь, ответил положительно, но сейчас... Выпитые литры ни на гран не затуманили разум, и Женька в кои-то веки проклял эту свою способность - не пьянеть, сколько бы ни выпил. Отчаянно хотелось свернуться клубочком и выть как раненое животное от безысходности. Нельзя сказать точно, что больше его подкосило - сам факт измены человека, которого он почти боготворил, или то, что на протяжении нескольких лет он, оказывается, любил не реального человека, а всего лишь своё представление о нём. Любовь слепа? О, да! И ведь некого винить за собственную влюблённую тупость. Если носишь розовые очки, это ещё не значит, что реальность не имеет права ткнуть тебя носом в то дерьмо, которое ты по наивности считал розами.
Но долго предаваться самобичеванию Женька не умел, поэтому уже через несколько часов поднялся, и немного пошатываясь, пошёл в душ. Три минуты под обжигающе ледяными струями воды и даже проявившиеся было следы опьянения сошли на нет. Почистив зубы, чтобы избавиться от ужасных вкусовых ощущений во рту, парень бодренько вышел из ванной комнаты и прошлёпал босыми ногами на кухню. Лёгкий ветерок приятно ласкал кожу. Он не нашёл нужным не то что одеться, но даже и вытереться. А зачем?
Позавтракав (скорее пообедав, ну да ладно) Женька вернулся в гостиную и брезгливо морщась, принялся за уборку, стирая следы прошлых суток своего отчаянного пьянства. Затем с каменным лицом собрал ЕГО вещи, аккуратно уложил в чемоданы, и выставил их в прихожую. В квартире сразу стало как-то пусто, но парень знал, чем заполнить эту пустоту. В сердце плотно засела игла болезненного разочарования в прошлой жизни, но, как не парадоксально, она вовсе не мешала жить дальше, что он собственно и делал, отправляясь за покупками.
Бродя по торговому центру, Женька с каким-то мстительным удовольствием скупал давно понравившиеся статуэтки, кабуки, витые подсвечники... Всё то, в чём отказывал себе в угоду ЕМУ. Купив на последок огромный торт с кучей взбитых сливок и обожаемую им малину, на которую у НЕГО аллергия, он, полностью довольный собой и даже чуточку новой жизнью, отправился домой.
Маски на стены, статуэтки на полку, вместо совместных фотографий. В бессистемном порядке расставить подсвечники с ароматическими свечами. Достать из недр шифоньера любимый постельный комплект, тёмно-синий шелк, расписанный знаками зодиака. Сменить, наконец, эти ненавистные зелёные шторы, не вписывающиеся в цветовую гамму мебели и обоев. Прекрасно! Теперь снова, впервые за последние 2 года, квартира начала восприниматься не как место обитания, а как ДОМ.
Терпкий мужской лосьон, ЕГО подарок на Новый год, полетел в мусорное ведро, где, кстати, ему самое место, а на полочке у зеркала в прихожей появился флакон приторно-сладкой туалетной воды. Кажется всё.
Парень обошёл всю квартиру любуясь на дело рук своих и остался доволен увиденным. Ну-с, где там торт?
ОН пришёл на следующий день к вечеру, открыв дверь своим ключом. Женька как раз сидел на диване перед телевизором, поглощая малину и смотря свежекупленный диск с мультиками, которых "благодаря" ЕМУ был долгое время лишён, дескать "ты уже взрослый, так нечего дурью маяться". Нажав на паузу, парень вышел в коридор, с трудом успокоив участившееся при виде НЕГО сердцебиение, и загнав подальше мучительно ноющую боль, сказал:
- Привет.
- Привет. - Отзывается эхом ОН. - Можно пройти?
- Да, конечно.
Чуть отступить в сторону, давая ЕМУ возможность переместиться из загромождённой ЕГО вещами прихожей в просторную гостиную.
- Ты здесь всё уже изменил. - ОН огляделся и, опустившись на край дивана, посмотрел на парня снизу вверх. - Жень, давай поговорим.
- Давай. - Согласно кивает парень, садясь напротив. Устраивать истерику или обвинять ЕГО в чём-то он не намерен. Им действительно нужно поговорить. Вот только глупое тело продолжает реагировать на ЕГО присутствие, словно наркоман на дозу. Но это пройдёт. Просто регулярный секс зачастую привязывает крепче чувств, зато и узел этот развязать легче. Все чувства к НЕМУ умерли ещё тогда, когда он увидел стонущего под НИМ мальчишку. Дело за малым, переболеть физическую зависимость, а это как грипп: лечить, пройдёт за 7 дней, не лечить - за неделю.
- Жень, я... - Начал, было, ОН, но парень ЕГО перебил.
- Вот только извиняться и каяться не начинай, не ухудшай моё и так далеко не лестное мнение о тебе.
ОН горько усмехнулся.
- А ты изменился. Повзрослел, наконец, что ли, стал сильнее.
- Всё что меня не убивает, делает сильнее. - Немного неточно процитировал Женька Ницше.
- Жек, я действительно не хотел, чтобы так получилось. Ты замечательный человек, и то, как я поступил с тобой... Поверь, ты сможешь найти кого-то лучше меня, того, кто по достоинству оценит твою любовь. Я этого сделать не смог. Прости.
От этих слов почему-то стало легче на душе, и было уже не так больно. Улыбнувшись, парень встал и, подойдя к НЕМУ, взъерошил волосы, разбивая идеально уложенную причёску.
- Всё в порядке, Мить. Нам, наверное, действительно давно уже надо было разбежаться. Вот только врать... врать мне не стоило. Мог просто сказать, я бы понял, и может, было бы не так больно.
ОН перехватил его руку и поцеловал центр ладони.
- Спасибо. Я... то есть, мы... ну... - ОН смутился, и опустил голову, так и не закончив, но Женька понял.
- Да, Митька, мы можем остаться друзьями.
ОН вздохнул от облегчения и засиял радостной улыбкой.
- Я, наверное, пойду.
- Конечно.
ОН забрал вещи и ушёл, оставив свой комплект ключей на тумбочке прихожей.
Всё хорошо, что хорошо кончается. Ставим точку, переворачиваем страницу, и глазам предстаёт девственно чистый лист. Улыбаемся и вновь берём ручку, начиная заполнять первые строки новой жизни.
This year to save me from tears...
***
Новая жизнь не клеилась. Нет, одержимость Митькой, как и предполагалось, скоро испарилась, словно и не было, просто теперь Женька боялся. Боялся обжечься вновь, поэтому старался держать дистанцию, отчего быстро прослыл "ледяным принцем". И даже не обижался на это стандартное прозвище недотроги, ведь со стороны действительно может показаться так. С тех пор как он расстался с Митей, прошло больше полугода, и за эти полгода у него так и не было ни одного любовника, ни на день, ни на час, ни, тем более, на продолжительное время.
Отсутствие личной жизни положительно отразилось на успеваемости в универе. Учителя не могли нарадоваться на взявшегося за голову студента, а Женьке отчаянно хотелось не секса даже (хотя и его тоже), а простого человеческого тепла.
Как-то совсем незаметно наступила зима. Улицы запорошило снегом, но парень больше не любовался красотой белоснежного покрова, чаще отмечая на нём коричневатый налёт, оставляемый автомобилями. Температура выкидывала разнообразные коленца, и нельзя было предугадать, дождь завтра будет или заморозки. Дороги стали походить на один сплошной каток, но люди, в преддверие новогодних праздников, словно не замечали этого и, видя счастливые улыбки на лицах прохожих, Женька сам начал потихоньку оттаивать.
Но вот наступила неизменная пора студенческих кошмаров - сессия.
Где-то в промежутке между сдачей зачётов и лихорадочной предэкзаменационной зубрёжкой Женькина группа смогла выкроить вечерок для совместного похода в клуб, по случаю дня рождения всеми обожаемой старосты. Как это ни странно, но клуб устоял, чему парень был несказанно рад. Очень не хотелось бы искать новое место работы. Ночной клуб "Золотое руно" был довольно известным заведением и пользовался в городе бешеной популярностью. Уже 2 года Женька работал в этом клубе ди-джеем. Престижное, необременительное, хорошо оплачиваемое, а главное действительно нравящееся ему занятие. Единственный минус - удалённость от дома - терялся в длинном списке плюсов, и не казался таким уж существенным.
Пьянка закончилась лишь под утро и по домам все расходились в практически кромешной тьме. Так получилось, что с Женькой никому не было по пути, и возвращаться пришлось в гордом одиночестве.
Парень брёл не спеша, дыша свежим морозным воздухом и сосредоточенно балансируя на дороге, думая только о том, как бы ни упасть. В реальность его вернул яркий слепящий свет, противный визг шин об асфальт и резкий толчок, от которого он упал, больно ударившись бедром и прокатившись пару метров по скользкому льду. Оказалось, что, задумавшись, он вышел на проезжую часть, и водителю, пришлось тормозить, чуть ли не заворачивая чёрную громадину, именуемую автомобилем набок. Но это всё он осознал потом, сейчас же Женька тупо сидел на мёрзлой земле, потирая ноющее бедро, и отходил от шока. К нему уже, спотыкаясь, бежал водитель.
- Вы в порядке? Простите, я не сразу вас за... метил... Жека?!
Парень резко вскинул голову. Перед ним на коленях, с выражением беспокойства и удивления сидел Стас - бывший одноклассник и давний недруг.
***
Они учились вместе с 5го по 9ый класс. Отношения у них не сложились с самого первого дня знакомства. Женька и не претендовал на дружбу, всё-таки из-за разницы в 3 года они по-разному смотрели на мир, да и Стас всегда держался слишком отстранённо. Но его почему-то сразу невзлюбил, изводя подколками и насмешками. А он сходил с ума и отвечал ему тем же. Стас был первой настоящей, серьёзной, "взрослой" любовью, и Женька дико боялся, что тот узнает о его чувствах. Мать Стаса была каким-то там дипломатом, и разъезжала по стране (а иногда и заграницей), и всё время таскала за собой сына. Постоянно меняя школы, Стас плохо воспринимал материал, и поэтому оказался в одном классе со Женькой. Но потом он плюнул на учителей, занялся самообучением, после 9го класса экстерном сдал экзамены за одиннадцатый, и уехал из города. И вот 4 года спустя, такая встреча.
- Привет, Стас.
- Ты как? Сильно я тебя задел? Встать сможешь?
- Я в порядке. Конечно, смогу.
Но тот всё равно придерживал Женьку, пока он поднимался, а потом резко прижал к себе.
- Господи, я так испугался. Точно всё хорошо? Нигде не болит?
Он отстранился и заглянул парню в глаза. Потом, наверное, обратив внимание на всю двусмысленность своих действий, смутился и отступил на шаг.
А Женька был в растерянности. Одного этого объятия хватило, чтобы почти забытое детское чувство вспыхнуло с новой силой.
- Жень? - Не дождавшись ответа, мужчина чуть встряхнул его за плечи.
- А? Да? Что? Нет, со мной всё в порядке, не волнуйся.
Стас посмотрел недоверчиво, но никак это не выразил.
- Ладно, как скажешь. Но я всё равно довезу тебя до дома. Мне так будет спокойнее.
Женька покорно назвал адрес, и скользнул в тёплый салон на мягкое уютное сидение. Поездка закончилась слишком быстро, и парень с сожалением вышел из машины, остановившейся во дворе его дома.
- Спасибо что подвёз. - Он оглянулся на дом, и в мозгу шевельнулась шальная мысль, которую он не преминул тут же и озвучить. - Может, зайдёшь, на рюмку чая?
Стас тоже окинул взглядом панельную девятиэтажку и пожал плечами.
- Почему бы и нет. Но только если именно "чая", я всё-таки за рулём.
Они сидели на кухне, пили чай с жасмином и разговаривали. Вспоминали школу, общих знакомых, кратко рассказывали о своём житье-бытье. Украдкой Женька рассматривал свою первую любовь, подозревая, что тот занят тем же самым. Высокий, примерно одного со ним роста, стройный, не сказал бы что мускулистый, скорее жилистый. Женька знал, что он ещё в школе увлекался восточными единоборствами, наверное, до сих пор не забросил. Светло-каштановые волосы в творческом беспорядке спускаются на плечи до самых лопаток. Тёплые карие глаза смотрят спокойно, даже ласково, без прежней ненависти.
- Стас, почему ты меня так ненавидел?
Он грустно улыбается, задумчиво опустив голову и устремив взгляд в своё отражение в чашке с чаем. Не выдержав его молчания, парень встал и, отойдя к раковине, принялся мыть посуду.
- Я боялся тогда. Себя боялся, и тебя. Боялся своей природы, пытался сопротивляться ей.
Женька замер.
- А сейчас?
- Сейчас нет. Уже нет. Я смирился. Принял себя таким, какой я есть.
- А какой ты есть? - Обернулся и оказался в кольце сильных рук. Он и не заметил, как Стас подошёл.
- Ты действительно хочешь знать?
- Хочу.
I"ll give it someone special...
Они целовались как сумасшедшие, сплетая языки в танце ярости и страсти. Стас подхватил парня, усаживая на бортик раковины, прижимаясь теснее. Тот обхватил его ногами за талию, потираясь членом о его бёдра. Руки мужчины высвободили Женькину рубашку из-под пояса брюк и скользнули под неё. Прикосновение к голой коже вызвало волну дикого жара, и парень застонал ему в рот, извиваясь всем телом.
Вскоре он оказался без рубашки, а губы Стаса принялись нацеловывать его шею. Поняв, что ещё чуть-чуть и это безумие зайдёт слишком далеко, парень попытался мягко оттолкнуть Стаса.
- Стас! Стас, подожди, пожалуйста, подожди. Мне нужно в ванную.
Тот замер, тяжело дыша, и уткнулся лбом в его плечо.
- Сейчас.
Женька успокаивающе погладил Стаса по голове. Мужчина отстранился, хотя и было видно, как тяжело ему это далось, да что там, у Женьки у самого колени подкашивались. Отойдя на пару шагов, Стас упёрся бёдрами в стол и, откинув голову, прикрыл глаза.
- Иди.
Парень тихо выскользнул из кухни, спеша поскорее расправиться с вопросами гигиены.
Когда полчаса спустя он вернулся на кухню, Стас сидел за столом и спокойно пил чай. Подойдя сзади, Женька обнял его за плечи и потянул губами мочку уха.
- Иди в душ, а я пока постель расправлю.
Тот молча кивнул, сполоснул чашку, так же молча, поцеловав парня в губы, вышел.
Постелив постель, Женя выключил везде свет, оставив только ночник у кровати. Достал тюбик любриканта, расчесал волосы и уселся на постель, поджав под себя ноги.
Стас вошёл в спальню в одном полотенце на бедрах, и парень задохнулся от открывшейся ему красоты мужского тела. Куда там тому Аполлону, его возлюбленный прекраснее в тысячи раз.
Стас подошёл вплотную к кровати и скинул полотенце, но Женька не успел рассмотреть его целиком, потому что одновременно с этим он увлёк парня в поцелуй.
Они лежали на постели, вжимаясь друг в друга, и страстно целовались. Рука Стаса скользнула по спине парня вдоль позвоночника, и замерла на талии.
- Кто будет сверху?
- Ты. Я пассив.
- Как скажешь. - Стас перекатился, подминая Женьку под себя и начиная ласкать более настойчиво.
Тот развёл ноги, открываясь ему.
- Только прошу, начинай на боку. У меня давно никого не было.
- Хорошо.
Стас спустился к его соскам, вытворяя с ними что-то невообразимое, пока его руки нежно оглаживали и разминали холмики ягодиц. Женька купался в наслаждении, которое давали его ласки, а от поцелуев кожа просто горела. Он зацеловывал его всего, вплоть до того, что сейчас облизывал и посасывал пальцы ног. Парнишка хихикнул и поджал пальчики. Стас поднял голову.
- Не нравится?
Женька почувствовал, как краска приливает к щекам.
- Нравится. Только я щекотки боюсь.
Мужчина усмехнулся, и одним движением перевернув парня на живот, прошёлся языком по чувствительной коже под коленкой. Подтянувшись вверх, он принялся покрывать поцелуями шею, лопатки, цепочку позвонков. Спустившись к пояснице, прикусил кожу на боку. Женька уже думал, что он поставит засос, но нет, он просто зализал место укуса и спустился ниже, за что тот ему был очень благодарен. Женя ненавидел засосы! Это как метка собственности, рабское клеймо, они унижают. Митька любил ставить засосы, причём чаще всего в таких местах, которые трудно закрыть, спрятать под одежду. Митька был первым и единственным Женькиным любовником до Стаса. И парню казалось, что за 2 года их отношений он узнал о сексе всё. Именно что о сексе. Стас же занимался с ним любовью. Не было той страсти, что бросила их друг другу в объятия там, на кухне. Его ласки были неторопливы и наполнены нежностью и благоговением. Женька чувствовал себя не просто партнёром для секса, но божеством, которому Стас таким вот образом поклонялся.
Перевернув его на бок, Стас пристроился со спины, и, поцеловал в плечо.
- Готов?
В горле пересохло, поэтому парень смог только кивнуть, и подтянуть колени к груди, подставляя попку, чтобы тому было удобнее.
Смазав и достаточно растянув проход, Стас забросил одну ногу себе на бедро и стал мучительно медленно входить. Женька стискивал в кулаке простыню, из последних сил сдерживаясь, чтобы не качнуться ему навстречу и не насадиться целиком. Пусть всё будет так, как он хочет - медленно и нежно.
Стас был осторожен с ним, как с девственником, и Женя пожалел, что не он в действительности был его первым. Митька тогда был немного в подпитии, больше думал о собственном удовлетворении, и никогда не умел ждать. Было больно, и парень благодарил Бога, что он хотя бы не разорвал его. Со Стасом всё было бы по-другому.
Под медленные неспешные движения Стаса Женька покачивался на волнах наслаждения, так как каждым своим движением внутри него мужчина задевал простату. Его руки и губы ни на секунду не останавливались, лаская, а парню оставалось лишь бессильно скулить и постанывать, покачиваясь с ним в такт и кусая подушку.
Выйдя из Женьки целиком, Стас уложил его на спину, и вошёл снова, целуя в губы и наконец-то ускоряя движения. Тот отвечал, лихорадочно лаская его спину и руки, в попытке доставить хотя бы малую толику того наслаждения, которое он дарил ему.
Движения Стаса стали резче и глубже. Его рука скользнула между телами, обхватывая Женькин член и потирая большим пальцем головку. Паренёк вцепился в его плечи, яростно подмахивая, и с протяжным стоном кончил, заливая своим соком их животы. Стас качнулся ещё пару раз и, излившись в глубину Женькиного тела, осторожно скатился с него, восстанавливая дыхание.
Глаза слипались, и когда Стас притянул парня к себе, нежно целуя в висок, он лишь расслабленно улыбнулся и провалился в объятия Морфея.
Last Christmas I gave you my heart...
***
Утро для обоих началось далеко за полдень. Женька потянулся, ощущая сладкую истому и лёгкость во всём теле, и услышал короткий смешок над головой.
- Доброе утро. - Мягкий, чуть хриплый со сна голос. Услышав его, парень едва не замурлыкал от удовольствия.
Подтянувшись, поцеловал Стаса в губы.
- Доброе. - Он хихикнул.
- Что?
- Да нет, просто подумал. Отрубились вчера как девственники после первого в своей жизни сексуального опыта.
Мужчина улыбнулся.
- Ну, в какой-то мере это тоже был первый опыт. Наш первый СОВМЕСТНЫЙ раз.
Да, и Женька очень надеялся, что он будет не последним. Но ему об этом конечно не сказал.
Стас нежно погладил парня по щеке, скользнул рукой по боку вниз, подхватил под ягодицы и перетянул на себя. Усмехнувшись, Женька принял правила игры, и, оседлав его бёдра, начал потираться своим членом о его. Стас закинул руки за голову, предлагая взять инициативу на себя. Не долго думая парень смазал его член, и, приподнявшись, опустился на него, сжимая коленями бёдра.
- Вчера ты спрашивал, кто будет сверху. - Начал он, мерно покачиваясь. - Ты универсал?
Стас пожал плечами и чуть повёл бёдрами, намеренно сбивая его с ритма.
- Я не слишком люблю быть снизу, но не делаю из этого проблемы. Если ты хочешь, я не против.
- Не хочу. Я ведь уже сказал, что предпочитаю пассивную роль. Мне нравится ощущать член в себе.
В подтверждение своих слов он сделал круговое движение бёдрами и сжал внутренние мышцы. Стас выгнулся, не сдержав стона, а Женя рассмеялся. Со Стасом было так легко и просто. Соитие не напоминало больше животное совокупление в стремлении удовлетворить потребности тела, скорее посредством физического контакта они соприкасались душами. Может быть, это слишком пафосно и романтично, но Женьке сложно было описать словами то, что происходило между ними сейчас. Вроде бы просто секс, но они ласкались, смеялись, и вовсе не стремились побыстрее разрядиться, получая удовольствие от самого процесса, возможно даже большее, чем от его завершения.
Но долго выдерживать заданный неторопливый темп у Женьки не получилось. Тогда, поигрывая внутренними мышцами и без того плотно обхватывающими член Стаса, он вынуждает его кончить в себя, и сам скатывается в потрясающей силы оргазм.
Чуть позже они вместе приняли душ, и пошли на кухню завтракать.
Их идиллию разрушил звонок телефона. Стас чертыхнулся и бросился в прихожую, где в кармане куртки разрывался его мобильный. Женька вздохнул, и принялся убирать со стола. Всё это время с момента их встречи, он словно жил в каком-то обособленном мирке, в котором были только они вдвоём. Но сейчас их маленький мирок рухнул, раздавленный большим миром, в котором они принадлежали не только друг другу, но и тысячам других людей.
Стас подошёл со спины, обнял за талию и положил подбородок на плечо.
- Мне нужно идти.
- Иди.
Хотелось спросить "Ты ещё вернёшься? Вернёшься ко мне?", но смелости не хватило.
Он проводил Стаса до дверей, поцеловал на прощание и защёлкнул замок у него за спиной. Вот и всё. Сказка кончилась.
But the very next day you gave it away...
***
Потянулись серые будни. Из-за сильной загруженности в учёбе и ночных смен на работе времени на рефлексию и осмысление произошедшего не оставалось. И это хорошо, иначе Женька и сам не знал, до чего мог бы додуматься в таком состоянии.
Своим появлением и той ночью Стас разбил ледяной кокон, которым парень закрыл сердце после предательства Митьки, да к тому же ещё и пробудил ото сна старое чувство, с которым он просто не знал, что теперь делать. Зарубцевавшиеся было раны, снова кровоточили, но наступившая сессия требовала сосредоточенности и не давала отвлекаться на сердечные проблемы. Впервые в жизни Женька был благодарен преподавателям за непомерно большие задания и ежедневные консультации.
Сегодня он сдал второй экзамен, оставался ещё один и всё. Каникулы. Новый год. С момента встречи со Стасом прошло что-то около двух недель. Был вечер пятницы и Женькина смена в клубе. Обычно в сессионный период ночные смены давались тяжело, а эту он вообще отрабатывал на полном автомате. Женька не спал уже третьи сутки, и просто валился с ног. Вчера до самого рассвета он зубрил билеты, потом утром сдавал экзамен, после которого у него осталось времени ровно столько, чтобы перекусить наспех сооружённым бутербродом, залиться кофе и полететь в клуб.
Кое-как дождавшись закрытия, парень отключил аппаратуру и побрёл домой, мечтая поскорее добраться до кровати, свернуться калачиком под одеялом и спать, спать, спать...
Чьи-то сильные руки сомкнулись у него на талии, а к спине прижались широкой грудью, но раньше, чем парень успел испугаться, он узнал хозяина этих нежных объятий.
- Стас. - Выдохнул Женька, откидывая голову ему на плечо и закрывая глаза.
Произойди эта встреча в другое время, он бы, наверное, радовался, смущался, сердце билось бы так, словно желало вырваться из груди... Сейчас он не чувствовал ничего. Абсолютно. Только всепоглощающую давящую усталость.
Стас ласково пробежался губами по шее.
- Привет. Тебя подвезти?
- Было бы неплохо.
На машине они вмиг домчались до его дома.
- Спасибо.
Мужчина ухватил его за руку.
- Не предложишь зайти?
Женя вздохнул.
- Если ты надеешься на повторение той ночи, то боюсь, мне придётся тебя разочаровать. Я сейчас не в том состоянии, чтобы заниматься сексом.
- Вижу. И всё же.
Парень пожал плечами.
- Если ты предпочитаешь в постели бревно...
Стас усмехнулся и обнял его за пояс.
- Пошли уже, брёвнышко ты моё. А то ведь заснёшь ненароком в подъезде на полпути к квартире.
Кое-как скинув верхнюю одежду и разувшись в прихожей, Женька раскрутил себя на ещё один подвиг и забрался в ванную, где и благополучно разомлел в горячей воде. Уже сквозь сон он ощутил, как его достают из воды, мягко обтирают полотенцем, несут на руках и укладывают в постель, поцеловав куда-то в затылок. Но он уже практически спал, поэтому никак не прореагировал на такую заботу.
Проснулся он рано и ещё до конца не выспался, просто хотелось в туалет. Осторожно высвободившись из кольца Стасовых рук, паренёк побрёл на зов природы.
Вернувшись в спальню, Женька забрался на кровать и принялся разглядывать мужчину своей мечты. Стас спал на спине, подложив одну руку под голову и чему-то улыбаясь, уголками губ. Решив провести эксперимент, парень залез на него, оседлав бёдра, и улёгся на грудь, устроив голову на плече. Он очень любил так спать, только вместо живого тела обычно приходится использовать подушку. Когда он так укладывался на Митьку, тот тут же принимался ворочаться, просыпался, сталкивал его, и засыпал вновь, повернувшись спиной. Стас тоже завозился, оплёл Женьку руками за пояс, удобнее устроился щёкой у него на макушке и затих.
На лицо сама собой выползла блаженная улыбка. Нет, они точно созданы друг для друга. Поцеловав своего мужчину туда, куда смог дотянуться из этого положения, а это где-то в районе ключиц, Женька мурлыкнул от счастья и снова заснул.
Просыпаться и открывать глаза отчаянно не хотелось. Хотелось вечность лежать и нежиться в объятиях любимого человека, слушая его размеренное дыхание и ощущая гулкие удары сердца под рукой. Но, к сожалению, Женька чувствовал себя до безобразия бодрым и отлично выспавшимся.
- Проснулся, брёвнышко? Может, теперь слезешь с меня, а то ты всё-таки брёвнышко, а не пёрышко? - Раздалось над головой ехидно-весёлое.
Фыркнув в притворном возмущении, парень скатился со Стаса и нахально пристроился у него под боком всем своим видом показывая, что вставать в ближайшее время не собираюсь.
- Эй, подъём! Вставай завтрак готовить, я есть хочу.
Вот наглость, а!
- Тебе надо, ты и готовь. - Буркнул тот, переворачиваясь на другой бок и зарываясь в подушку.
- Нет, я, конечно, могу, если тебе кухни не жалко, но с какой стати? Я вообще-то у тебя в гостях, и ты на правах хозяина должен меня кормить.
- Ну, так переезжай ко мне, чтобы у тебя было законное основание самому себе готовить. - Зевнул Женька, и только тут сообразил, ЧТО сейчас ему сказал.
Тишина за спиной напрягала. Сердце, казалось, перестало биться в ожидании ответа.
Стас обвил рукой его талию, притянул к себе и поцеловал в плечо.
- Может лучше ты ко мне? - Тихо спросил он.
Женя обернулся и посмотрел ему в глаза.
- Стас...
- Ш-ш-ш. - Он накрыл пальцами мои губы, а затем поцеловал.
Тот ответил. Одна рука спустилась вниз и сомкнулась на члене мужчины. Стас хмыкнул.
- Для брёвнышка ты что-то подозрительно активен.
- По-моему брёвнышко здесь ты. Мне что, самому всё делать?
Тот усмехнулся и потянулся к ночному столику за смазкой. Женька перевернулся на живот, и уперевшись лбом в подушку приподнял бёдра, разводя ноги в стороны. Они оба были так возбуждены, что предварительные ласки ни одному не требовались.
В сегодняшнем соитии было больше страсти, яростной жажды обладания друг другом, но и так поразившая Женьку нежность никуда не исчезла. Стас зацеловывал его плечи и шею, шептал что-то ласковое, причём, как отметил парнишка, на нескольких языках сразу, ни на секунду не забывая о нём и его удовольствии. Женя глухо стонал в подушку, подмахивая попкой в такт толчкам, и немыслимо выгибался под жаркими ласками. Они кончили с разницей в несколько секунд, и Женька рухнул на постель, потому что дрожащие руки и ноги отказывали держать расслабленное после оргазма тело. Стас рухнул сверху, но тут же приподнялся, и, запечатлев между лопаток поцелуй, мягко выскользнул из него и откатился в сторону, потянув за собой. Парень положил голову на сгиб его локтя, блаженно прикрыв глаза.
Но тут Стасов живот забурчал, недовольный длительной голодовкой, и Женька со вздохом принялся выбираться из постели. Придётся всё же готовить завтрак. Он и сам, если честно зверски хотел есть.
Быстренько сгоняв в душ, парень прочно обосновался на кухне, обложившись продуктами и размышляя, чтобы приготовить такое эдакое. Минут через двадцать к нему присоединился Стас, которому тут же были выделены нож, разделочная доска, и пододвинута горка овощей. Стас без слов всё понял и принялся строгать салатик.
Ещё через полчаса, когда они поели, Женька сложил всю посуду в раковину и многозначительно посмотрел на Стаса.
- Эксплуататор. - Хмыкнул мужчина его мечты, чмокнул парня в щёку и покорно взял в руки губку.
Женя протирал вымытые им тарелки и столовые приборы, и чувствовал себя самым счастливым человеком на планете. От Митьки сложно было дождаться помощи хоть в чём-то. Он сам не знал, почему сравнивал их: Стаса и Митьку, первую любовь и первого любовника. Наверное, чтобы в который раз убедиться, что Стас другой, что он никогда не поступит так, как Митька. В любом случае каждое сравнение идёт не в пользу его бывшего, а Женька всё больше понимает, какое же Стасик чудо.
Звонок мобильного телефона заставил вздрогнуть всем телом. Нет! Пожалуйста, нет! Не забирайте его снова!
- Что, опять? Я же ещё тот не закончил.
Стас улыбнулся, заметив опечаленную физиономию паренька, и нежно погладил по щеке, продолжая говорить в трубку.
- Хорошо, если только по двойному тарифу. Ты мой должник, Глеб. Да, минут через 40 буду.
Он отключил телефон и, приподняв парня за подбородок, ласково поцеловал в губы.
- Ну что, мне к тебе перебираться, или всё-таки будем жить у меня?
Женька удивлённо вскинулся, а потом растерянно осмотрелся вокруг, не зная, получится ли у него оставить эту квартиру, своё такое уютное, такое родное гнёздышко. Стас вздохнул.
- Ясно. Значит, вечером приеду с чемоданами. Надеюсь, выделишь мне пару полок в шкафу? - Он улыбнулся и снова поцеловал его. - А сейчас, извини, мне пора на работу.
This year to save me from tears...
Он ушёл, а Женька... У него словно выросли крылья. Он летал по квартире, освобождая место для вещей, а на душе было светло и радостно при мысли, что теперь он будет засыпать и просыпаться в объятиях любимого. Немного поостынув, парень, приготовил ужин и уселся перед телевизором.
Где-то после десяти раздался звонок в дверь. На пороге стоял улыбающийся Стас. У его ног Женька заметил спортивную сумку и несколько пакетов.
Радостно взвизгнув, он повис у него на шее, страстно целуя и затягивая в коридор. Хмыкнув, мужчина подхватил его под ягодицы, и парень скрестил ноги у него за спиной. Уже упав на кровать в спальне, они вспомнили об открытой двери и сумках на площадке.
Тихо подхихикивая, в 4 руки перетащили вещи в прихожую, и заперли дверь. Единогласно приняв решение распаковывать сумки завтра, они, не переставая целоваться, забрались в душ.
Капнув на мочалку жидкого мыла, Женька принялся намыливать Стаса. Шея, плечи, руки, спина, грудь, живот, бёдра, ноги... Опустившись на колени чтобы помыть ноги, он замер, уставившись на возбуждённый член в нескольких сантиметрах от своего лица. Мочалка выпала из рук, когда он обхватил Стаса за ягодицы, и прошёлся языком по всей длине ствола. Стас с шумом втянул в себя воздух, и запустил пальцы в его волосы. Не подталкивая, лишь поощряя.
Облизнув головку, парень одной рукой скользнул между его ног, зажимая в кулачок мешочек с яичками, перебирая их пальцами, потирая. Язык вновь прошёлся по стволу, скользнул по уздечке и слизнул выступившую на самом кончике головки белёсую капельку. Стас хрипло постанывал, запрокинув голову и бездумно поглаживая парня по волосам. Улыбнувшись тому, какую власть он сейчас имею над ним, Женя заглотил головку и расслабил горло, проталкивая член так глубоко, как только возможно. Не переставая поигрывать мошонкой, он работал головой, слушая гортанные стоны, чувствуя, как бессильно сжимаются и разжимаются пальцы в его волосах.
- Жень, я... - Мужчина потянул его за волосы, пытаясь отстраниться.
Поняв, что сейчас он будет кончать, Женька сдвинулся так, чтобы во рту осталась одна головка, и, помогая себе рукой, заставил его кончить себе в рот. Сглотнув вязкую жидкость, он обессилено опустился на кафельный пол, прижимаясь щекой к бедру возлюбленного. Стас сполз по стене, и, притянув к себе, поцеловал. Парень дёрнулся, но Стас прижался крепче, углубляя поцелуй. И в этом тоже было его отличие от Митьки. Митька любил, когда минетили ему, но никогда не делал этого сам, и не целовал Женю, пока во рту оставался привкус его спермы. Лицемерно, правда?
Сполоснувшись, Стас выключил воду, вытер парня полотенцем, вытерся сам, и отнёс Женьку в постель на руках. Бесцеремонно раздвинув ноги парня, и расположившись между ними, он коротко поцеловал того в губы, и резко сместился вниз. Когда его губы накрыли Женькин член, паренёк охнул и непроизвольно дёрнулся. Через него словно пропустили электрический разряд. Не прекращая ласк, Стас обхватил его руками под бёдра так, чтобы он больше не смог двинуться. А двигаться хотелось. Хотелось толкаться в жаркую влажную глубину рта, и только сильные руки нежно удерживали от этого. Женька стонал, метался головой по подушке и, кажется, даже кричал что-то бессвязное. Как бы ни хотелось продлить это новое для него удовольствие, долго продержаться он не смог, разрядившись, казалось нескончаемым потоком спермы. Но Стас проглотил всё до капли и даже облизнулся, словно кот объевшийся сметаны. Стало почему-то стыдно и парнишка, покраснев, отвёл глаза.
Стас улёгся рядом и беззаботно фыркнул.
- Только не говори, что я первый, кто делал тебе минет.
Тот кивнул и еле слышно произнёс:
- Так и есть.
Мужчина хмыкнул, и, за подбородок повернув его голову к себе, заглянул в глаза.
- Прости что спрашиваю, но просто не могу удержаться. Сколько у тебя было любовников до меня?
Женя покраснел ещё сильнее.
- Один.
Стас нежно коснулся его губ своими.
- Учтём на будущее.
- Что учтём? - Растерялся парень.
- Что в вопросах секса ты невинен как младенец.
- Не правда.
Не зная, куда деться от смущения, Женька уткнулся носом ему в шею.
- Правда-правда. И не спорь, мне лучше знать.
Парень вздохнул, соглашаясь с тем, что ему действительно виднее. Было немного неприятно слушать о большом опыте, понимая, что получал свои умения он явно не теоретически. Но, как ни странно, ревности к прошлому Стаса Женя у себя не обнаружил. Глупо злиться на то, что было ДО, лучше постараться, чтобы не было ПОСЛЕ.
I"ll give it someone special...
***
Женька оторвался от воспоминаний и робко беззащитно улыбнулся, словно опасаясь, что кто-то заметит эту его улыбку, и захочет разрушить обретённое счастье. Мелодия дверного звонка вынудила отвлечься от кулинарных хлопот и пройти в прихожую.
На пороге стоял Митька, прижимая к себе хрупкую, почти миниатюрную фигурку мальчишки. Что-то дёрнулось в груди, как обычно бывало, когда Женя видел эту парочку вместе, но уже в следующее мгновение он открыто улыбнулся и чуть отступил в сторону, пропуская долгожданных гостей в сторону.
- Митя, Артем. - Парень поочерёдно чмокнул каждого в щёку.
- Мы не слишком рано? - Митя чуть смущённо улыбнулся, передавая бывшему любовнику пакет, тихо позвякивающий бутылками с шампанским. Женя, ещё раз, про себя отметив, что любовь к Тёме изменила Митьку к лучшему, чего так и не удалось в своё время ему, только отмахнулся, принимая запасы праздничного алкоголя.
- Ну что вы, конечно нет. Стас, правда, ещё не пришёл, но зато у вас будет уникальная возможность помочь мне накрыть на стол.
Женька как раз поставил на стол в гостиной последнее блюдо с закусками, как щелкнул, открываясь, замок, и раздалось уже привычное:
- Родной, я дома.
Женька весь засветился и поспешил навстречу любимому, чтобы запечатлеть на его губах традиционный приветственный поцелуй.
Смех. Шутки. Музыка. Праздник. Женька всем своим существом впитывал атмосферу уютного, семейного счастья, витавшую в воздухе, зная, что это навсегда.
Когда все расселись за столом, начали звучать тосты. Первый - за хозяев. Второй - за рождество, собравшее их сейчас вместе. А третий... А третий, конечно же, за любовь. Женька под столом переплёл свои пальцы со Стасовыми и, улыбнувшись ему глазами, прошептал: "люблю тебя", а в ответ услышал такое же "люблю".
И уже поздно вечером, наедине, они отметят свой личный собственный праздник. Годовщину совместной жизни.
I"ll give it someone special.
Special.
*В рассказе был использован текст песни Last Christmas группы Wham!