Имя Албукерки уже было известно в истории Кастилии и Португалии еще до рождения великого человека, при котором оно засияло новым блеском. Изучение истории этого семейства представляет определенный интерес, так как оно замечательным образом иллюстрирует происхождение самых знатных родов Португалии, не говоря уже о том, что всегда интересно изучать генеалогию выдающихся людей, поскольку свойственные им черты характера обычно проявлялись также в той или иной форме и у их предков.
Семейство Албукерки происходило от дона Афонсу Санчеса, внебрачного сына португальского короля Диниша, или Дениса, прозванного "Земледельцем", и красивой дамы из Галисии, доньи Альдонсы де Соуза. Король Диниш - одна из наиболее выдающихся личностей в ранней истории Португалии. Он взошел на трон в 1279 г., практически сразу же после того, как были окончательно изгнаны мавры, и Португалия, присоединив к себе территорию Алгарви, достигла своих нынешних европейских границ. Он правил в течение почти половины столетия, и как показывает его прозвище, был миролюбивым человеком. Он посвятил свою деятельность улучшению внутренней администрации страны, освоению пустующих земель и развитию торговли. Но в его характере была и другая сторона. Король Диниш был одним из первых португальских поэтов. Он слагал стихи в стиле трубадуров, и подражал как их морали, так и творчеству. Мать дона Афонсу Санчеса была одной из наиболее известных любовниц короля, питавшего к ней очень сильную привязанность. Он осыпал милостями своих незаконнорожденных детей и сделал Афонсу Санчеса мордомо-мором, или главным сенешалем в своих владениях, к крайнему возмущению своего законного наследника, который впоследствии сам стал королем под именем Афонсу IV.
Последние годы правления Диниша были омрачены войной, которую ему пришлось вести с собственным наследником. Как только последний взошел на трон в 1325 г., он изгнал своих сводных братьев из Португалии и конфисковал все земли, подаренные им его отцом. Дон Афонсу Санчес, снискавший к тому времени репутацию знаменитого воина, бежал ко двору короля Кастилии, и там женился на донне Терезе Мартинс, дочери Хуана Афонсу Теллеша де Менезиша и внучке Санчо III, короля Кастилии. В приданое с ней он получил, вдобавок к своим землям, замок Албукерки около Бадахоса, который он полностью перестроил. Его сын Хуан Афонсу по названию этого замка принял имя Албукерки: он вступил в брак с донной Изабель де Менезиш и стал мордомо-мором Педро Жестокого, короля Кастилии и Леона.
Законный потомок этого знатного сеньора, который был одним из наиболее выдающихся действующих лиц в истории той эпохи, основал испанский дом Албукерки, из которого вышло много выдающихся военачальников и государственных деятелей. У него было также несколько внебрачных детей, которые вернулись в Португалию. Две дочери из этого незаконного потомства, донья Беатриса и донья Мария, дамы, знаменитые своей красотой, вышли замуж за двух братьев Леонор, супруги короля Фернанду Португальского, - графа Барселуша и графа Нейву. Их брат, Фернан Афонсу де Албукерки, стал великим магистром португальских рыцарей Ордена Сантьяго. Незаконная дочь великого магистра, донья Тереза, вышла замуж за Васко Мартинша да Кунья, чьим правнуком от первого брака был великий мореплаватель Триштан да Кунья; его внучка вступила в брак с Гонзало Ваш де Мелло, а правнучка, донна Леонор, - с Жуаном Гонзалвишем де Гомиде. Муж последней упомянутой дамы взял ее знаменитую фамилию Албукерки, и был отцом многочисленного семейства; один из его сыновей, Педро де Албукерки, стал высшим адмиралом Португалии. Его старший сын, Гонзало де Албукерки, наследовал своему отцу в качестве сеньора Вилла-Верде, и женился на донне Леонор де Менезиш, дочери Алвару Гонзалвиша де Атаиде.
Афонсу де Албукерки, который, нелишним будет упомянуть, всегда писал свою фамилию в форме "Alboquerque" - форма, принятая ранними португальскими авторами, - был вторым сыном от этого брака. Краткий очерк истории его предков показывает, что разветвленные семейства будущих губернаторов Португальской Азии находились в родственных связях друг с другом; частые упоминания о внебрачном потомстве, которые мы встречали при этом, были довольно распространенным явлением в повествованиях о наиболее знаменитых капитанах того времени. Старший брат нашего героя, Фернан де Албукерки, женился на дочери Диого де Сильва и имел от этого брака двух дочерей, одна из которых вышла замуж за Мартина де Норонья, а другая - за Жорже Баррету; обе этих фамилии часто встречаются в истории португальцев на Востоке. Следующий по старшинству брат, Алвару, принял священнический сан и стал приором Вилла-Верде, и самый младший брат, Мартин, был убит в Арзиле. Старшая сестра Афонсу, Констанс, вышла замуж за Фернана де Норонья, а младшая, Изабель, - за Педро де Сильва Релле.
Афонсу де Албукерки родился в Альхандре, красивой деревне в 18 милях от Лиссабона, в 1453 г. Он получил воспитание при дворе короля Афонсу V, где, как говорят, служил пажом. Он, несомненно, получил образование наряду с королевскими сыновьями, и в юности стал другом принца Жуана, впоследствии короля Жуана II. Он не только превосходно знал родной язык, на котором, как показывает стиль его посланий, писал с выразительностью и изяществом, но изучал также латынь и математику. Последняя наука, которую он особенно любил, принесла ему немалую пользу во время его путешествий и помогла ему овладеть искусством навигации, так что он мог, при необходимости, выполнять функции кормчего, прокладывая курс корабля. Двор Афонсу V был пропитан атмосферой рыцарства. Сам король был известен как "El Rey Cavalleiro", или "рыцарственный король"; его единственной страстью была война, и он никогда не уставал от чтения рыцарских романов и пытался следовать примеру своих героев. Король Афонсу V обладал также весьма развитым литературным вкусом: он основал знаменитую библиотек в Эворе, и однажды, когда хронист Агенхейро обратился к нему с вопросом о том, как ему писать хронику его царствования, король дал ответ, в полной мере показавший его предпочтения: "Рассказывайте правду".
В 1471 г. Афонсу де Албукерки, в то время молодой человек восемнадцати лет от роду, принял участие в третьей экспедиции короля Афонсу в Марокко, в ходе которой португальцы заняли города Танжер, Анафе и Арзила. В последнем из этих городов он прослужил несколько лет в качестве офицера местного гарнизона. Участие в африканской кампании стало отличной школой для подготовки офицерских кадров, и именно там Албукерки не только приобрел необходимый военный опыт, но и проникся ненавистью к мусульманам. Именно в гарнизонах Марокко португальские солдаты и капитаны, котором предстояло доказать свою храбрость на Востоке, обучались военной науке; и десять лет, которые провел там Албукерки, отнюдь не были пустой тратой времени.
В 1481 г., когда его друг Жуан II унаследовал трон, Афонсу де Албукерки вернулся в Португалию и был назначен на высокую придворную должность "эстрибейро-мор", которая равнозначна должности главного конюшего. Эта должность, которую он занимал в течение всего правления Жуана II, равно как и его доверительные отношения с этим мудрым и проницательным монархом, способствовали формированию его интеллекта и обратили его мысли к великим свершениям. Жуан II всегда вынашивал мечту об открытии прямого морского пути в Индию; Албукерки разделял его надежды, и можно считать доказанным, что задуманные им впоследствии грандиозные планы по установлению португальского влиянии в Азии брали свое начало от близости с "Совершенным королем". Албукерки служил на флоте, отправленном в залив Таранто, чтобы защитить владения короля Фердинанда Неаполитанского от вторжения турок; и в 1489 г. он командовал обороной крепости Грациоза, на побережье Марокко, против осадивших ее мавров.
После смерти Жуана II, в 1495 г., Афонсу де Албукерки, подобно другим близким друзьям почившего монарха, впал в немилость у нового короля Мануэла. В этом не было ничего удивительного, поскольку Жуан II собственноручно убил старшего брата Мануэла и одно время даже вынашивал идею отстранить Мануэла от наследования трона, узаконив своего внебрачного сына, дона Жорже. В 1495 г. Афонсу де Албукерки вернулся в Арзилу и в течение некоторого времени снова участвовал там в военных кампаниях против мавров. В этот период его младший брат Мартин был убит, находясь бок о бок рядом с ним при набеге; и смерть юноши еще больше усилила личную ненависть Албукерки ко всем мусульманам. После этого трагического события Афонсу вернулся в Португалию, и поскольку король Мануэл упрочил свое положение на троне, он позабыл о прошлом и не стал больше пренебрегать той службой, которую мог сослужить короне Албукерки в качестве опытного офицера.
В 1503 г. Афонсу де Албукерки был впервые отправлен в Индийские моря, где он в последующие дни столь ярко продемонстрировал свои великие военные таланты. В этом году он командовал только, как уже говорилось, эскадрой из трех кораблей, и находился в "тени" у своего кузена, Франсишку де Албукерки, сына Верховного Адмирала Жуана II. Наиболее важным его действием в это время стало начало строительства форта в Кочине для защиты местной португальской фактории; но он также зашел в Куилон и оставил фактора в этом городе. Хотя, в целом, он не совершил в 1503 г. ничего выдающегося, он приобрел обширный практический опыт, который принес ему немалую пользу в последующие годы. Он впервые увидел побережье Индии и смог на месте изучить проблемы, стоявшие на пути утверждения португальцев в этой стране.
Он также испытал трудности, связанные с отсутствием единого командования. Он серьезно поссорился со своим кузеном, и, в конечном счете, вопреки приказам короля, предписывавшим обратное, покинул Малабарское побережье, не став дожидаться своего коллегу. Выйдя из гавани Кочина, он предпринял смелую попытку взять курс прямо на Мозамбик. До сих пор португальские флотилии во время плавания в Индийском океане всегда держались вблизи от восточного побережья Африки, поднимаясь вдоль него как можно дальше на север, чтобы сделать переход через Индийский океан по возможности более коротким. Тем не менее, руководствуясь указаниями мусульманского кормчего, Албукерки благополучно достиг Мозамбика и, после рискованного плавания вдоль побережья Западной Африки, прибыл в Лиссабон в июле 1504 г. Его кузен, задержавшийся в Индии, пропал бесследно в море со своей эскадрой, и никто не знал, где или при каких обстоятельствах они погибли.
После своего возращения в Португалию Афонсу де Албукерки удостоился очень благосклонного приема у короля Мануэла. Он разделял идею короля об обеспечении монополии на торговлю с Индией, и настаивал на том, что единственный способ, благодаря которому это можно было сделать, заключался в том, чтобы перекрыть прежние пути через Красное море и Персидский залив. Современные представления о свободе коммерции были неизвестны даже в прошлом столетии, когда устье реки Шельды было закрыто в соответствии с соглашениями, заключенными между главными европейскими державами; и едва ли стоило ожидать, что в XVI в. всеобщее благо человечества могло перевесить национальные интересы отдельных стран. Поэтому король Мануэл одобрительно отнесся к плану, предложенному Албукерки, по уничтожению торговли мусульман с Индией, и решил отправить главного творца этой политики снова на Восток.
Соответственно в 1506 г., когда Триштан да Кунья отправился в Индию с флотом из 11 кораблей, Албукерки сопровождал его во главе отдельной эскадры в составе 5 кораблей, предназначенных для действий у побережья Аравии. Албукерки должен был находиться в подчинении у да Кунья до тех пор, пока португальцы не захватят остров Сокотра и не оставят там гарнизон; после чего да Кунья должен был направиться в Индию и принять на борт своих кораблей груз пряностей, заготовленных португальскими факторами. Сам же Албукерки тогда должен был стать независимым командующим, и сделав всё возможное, чтобы перекрыть торговый путь через Красное море, отправиться в Индию и принять верховные полномочия у вице-короля Алмейды. Вице-король не был сразу поставлен в известность об этих приказах, и сам Албукерки получил указания не оглашать своих полномочий до истечения трехлетнего срока правления Алмейды. В то же самое время мощный флот под командованием приора Крату (Вероятно, имеется в виду Жуан де Менезиш (ок.1460 - 1522), португальский военачальник, светский приор Крату с 1508 г.; однако морская экспедиция под его командованием в Средиземное море произошла в 1501 г, во время турецко-венецианской войны 1499-1503 гг., т.е. за 5 лет до описываемых событий. - Aspar) был отправлен в Средиземное море с задачей атаковать турок и тем самым помешать им отправить моряков на помощь мусульманам в Восточных морях. Селим I, правивший тогда в Константинополе (Ошибка автора: Селим I на самом деле взошел на трон только в 1512 г., через шесть лет после того, как Албукерки вторично отплыл на Восток с указанными выше полномочиями. - Aspar), враждовал с мамлюкским султаном Египта, и несколько лет спустя завоевал его владения, но в Португалии не знали о противоречиях между ними и считали, что турки придут на помощь египтянам, своим единоверцам.
5 апреля 1506 г. Триштан да Кунья и Афонсу де Албукерки вышли в море из устья Тежу. Вскоре между двумя командующими проявились разногласия. Собственный штурман Албукерки бежал в Кастилию после убийства своей жены, и так как да Кунья отказался предоставить ему другого кормчего, будущему губернатору Португальской Индии пришлось самому управлять своим судном. Но разногласия между ними коренились не только в этом личном конфликте - оба они отличались существенно разным темпераментом. Триштан да Кунья был прежде всего исследователем; он был одержим желанием открыть новые земли для своего монарха. Албукерки, с другой стороны, обладал всеми чертами государственного деятеля, глубоко вдохновленного значением порученной ему миссии и полным решимости подчинить ей все остальное. Это радикальное различие вскоре дало о себе знать. Когда объединенный флот достиг Мозамбика, Руи Перейра Коутиньо, капитан одного из кораблей эскадры, сообщил главнокомандующему о том, что он открыл остров, который, по-видимому, изобиловал гвоздикой и другими специями. Он назвал его островом Сан-Лореншу (Св.Лаврентия); теперь он известен как Мадагаскар. Триштан да Кунья, несмотря на увещания Албукерки, который отказался его сопровождать, сразу же отплыл к этой новой земле, чтобы заняться ее исследованием, но, после драматического путешествия, он отказался от своего намерения и присоединился к Албукерки, чтобы осуществить первую цель экспедиции - завоевание острова Сокотры.
Двигаясь на север вдоль африканского побережья, они зашли в Малинди и возобновили договор о дружбе между правителем этого города и португальцами. Шейх Малинди сообщил португальским капитанам, что вожди Момбасы и Ангойи причинили ему много вреда из-за его дружбы с португальцами, и попросил отмстить им. В соответствии с этой просьбой португальцы захватили и сожгли город Ангойю, правителем которого был "мусульманский торговец, прибывший из-за границы, но благодаря своему богатству ставший господином всей этой земли" (1). Затем флот направился дальше к Брабоа, или Браве, где мусульманский правитель отказался признавать над собой власть короля Португалии или платить ему дань. Чтобы наказать его за это, португальцы напали на город и сожгли его. В этой схватке Триштан да Кунья был ранен, и по его собственной просьбе посвящен в рыцари Афонсу де Албукерки на том же самом месте, где получил рану.
Совершив карательный рейд по африканскому побережью и наказав непокорных правителей, португальский флот взял курс на Сокотру. Этот остров, находившийся перед мысом Гвардафуй, и местоположение которого позволяло держать под контролем Аденский залив, был открыт Диогу Фернандишем Перейрой за два года до описываемых событий; на него также совершил заход Антонио де Салданья. Они поведали о том, что на острове живут христиане, которые хотят отдать себя под покровительство короля Португалии. По этой причине, а также из-за того, что Сокотра являлась ключом к Аденскому заливу, король Мануэл приказал построить на этом острове крепость и заранее назначил ее губернатором племянника Албукерки, Афонсу де Норонью. Португальцы обнаружили на острове сильно укрепленный форт, который защищал мусульманский гарнизон в составе 150 человек. Форт был взят штурмом после ожесточенного сражения, продолжавшегося семь часов, в ходе которого сам Албукерки получил ранение. На его месте была затем воздвигнута мощная крепость, которой было дано имя Св.Михаила, а также францисканский монастырь; проживавшие на острове христиане, которых Марко Поло описывал как принадлежавших к греческой церкви, но к моменту прибытия португальцев почти утратившие всякое представление о догматах и обрядах, были в большинстве своем крещены в католическую веру. 1 августа 1507 г. Триштан да Кунья, выполнив первую возложенную на него задачу, отплыл в Индию, чтобы забрать груз, и оставил Афонсу де Албукерки позади себя с шестью кораблями. Во время своего возвращения в Португалию этот великий исследователь, который больше уже не бывал на Востоке, обнаружил группу одиноких островов в Атлантическом океане, носящих ныне его имя. На родине он удостоился очень торжественного приема и получил назначение в качестве португальского посла к папе Римскому Льву Х. Его слава была столь громкой, что Папа попросил его возгласить экспедицию против турок. Но исследователь придерживался довольно скромного мнения о своих военных способностях и отклонил столь лестное предложение. В конечном счете он вернулся в Португалию и скончался, будучи одним из членов королевского Тайного совета, в 1540 г.
После отплытия да Кунья Албукерки занялся организацией управления островом Сокотра. Он разделил пальмовые рощи, которые принадлежали мусульманам, среди местных христиан, а те, которые принадлежали мечетям, отдал христианским церквям. Затем он отремонтировал свои корабли и отплыл с Сокотры с намерением перехватить в море мусульманские торговые суда, идущие из Индии в Египет. Вскоре у него начались трения с капитанами главных кораблей его эскадры. Его флагман, "Cirne", всецело находился под его контролем, и Албукерки во всех трудностях всегда мог рассчитывать на самоотверженную поддержку своего отважного молодого племянника, Антониу де Нороньи. Но капитаны других кораблей, которые сопровождали его из Португалии, - Франсишку де Тавора, Антониу ду Кампо, Афонсу Лопиш де Кастро и Мануэль Теллеш - восстали против его власти и стали возражать против крейсирования вдоль пустынного побережья Аравии вместо того, чтобы направиться в Индию, где можно было нагрузить трюмы кораблей ценными товарами. Их подстрекал на сопротивление действиям Албукерки знаменитый капитан Жуан да Нова, первооткрыватель острова Святой Елены, который прибыл на Восток вместе с Франсишку де Алмейдой и на протяжении свой карьеры в Азии показал себя самым непримиримым врагом Албукерки. Он присоединился к флоту на Сокотре, командуя одним из лучших португальских кораблей, когда-либо выходивших в море, "Флор дель Мар", и повинуясь приказам Триштана да Кунья, был вынужден остаться с Албукерки - к своему сильному огорчению.
Поставленный перед необходимостью пополнения съестных припасов на борту эскадры, Албукерки решил взять курс на Персидский залив. Сначала он предполагал проникнуть в Красное море, но затем, когда к нему в руки попала карта Персидского залива, начерченная одним мусульманским лоцманом, решил вместо этого направиться туда. Город Ормуз, расположенный на острове у входа в Персидский залив, был в то время одним из крупнейших торговых центров Востока. Через него проходила одна из крупнейших торговых артерий, связывавших Индию не только с Европой, но также и с Персией. Богатство и процветание Ормуза восторженно описывали все ранние путешественники, побывавшие в Азии, а в старинных книгах он назван "прекраснейшим драгоценным камнем, вставленным в оправу всего мира". Албукерки быстро осознал, какие выгоды принесет ему захват Ормуза; он видел, что благодаря владению этим городом он не только мог перехватить торговлю с Индией, которая шла этим путем, но также установить прямые торговые связи между Персией и Европой. Персидские товары, также как индийские, очень высоко ценились в Европе. До сих пор они обычно проходили через руки левантийских купцов, но Албукерки сразу понял, что доставка этих товаров в Европу прямым морским путем вокруг Африки значительно удешевит их стоимость.
Первым местом, куда совершил заход Албукерки на пути в Ормуз, был Калайят (Калхат), который жители называли "вратами Ормуза". Здесь была большая корабельная стоянка, и отсюда во множестве вывозились в Индию кони и финики. Албукерки встретил в Калхате дружественный прием и пополнил запасы продовольствия. Следуя вдоль берега, португальцы подвергли бомбардировке Куриат и Маскат, где их встретили довольно-таки нелюбезно, и Албукерки со зверской жестокостью приказал отрезать носы и уши у захваченных в плен мусульман прежде, чем отпустить их на свободу. 10 октября 1507 г. он подошел к Ормузу и вступил в переговоры с Когеатаром (Ходжа Атар), визирем короля Ормуза. Португальский командующий сначала потребовал, чтобы местный правитель признал себя вассалом короля Португалии и пообещал платить ему дань. В этом он добился успеха. Затем он потребовал выделить ему место под постройку крепости, чтобы в последующем разместить в ней португальский гарнизон. Основания этой крепости были заложены 24 октября 1507 г.; ее строительство велось руками местных жителей под надзором португальцев. Тем временем среди португальских капитанов назревал бунт; они роптали против действий Албукерки и не скрывали, что собираются покинуть его и самостоятельно направиться в Индию. Вследствие этого Албукерки отстранил Франсишку де Тавора от командования его кораблем. Среди матросов также началось волнение; четверо из них бежали с кораблей на сушу к Ходже Атару и рассказали ему о все более и более нараставшем разладе в португальской флотилии. Албукерки надменно потребовал немедленно выдать дезертиров, и пригрозил в случае отказа атаковать Ормуз.
Узнав о готовящемся нападении, мятежные капитаны 5 января 1508 г. представили своему командиру манифест, так ярко характеризующий трудности, со всех сторон окружавшие Албукерки, и столь наглядно иллюстрирующий впечатление, которое производил на подчиненных его характер, что есть смысл привести его текст полностью:
"Сир,- мы обращаемся к вам в письменной форме, поскольку слова, что находятся у нас на устах, мы не осмеливаемся произнести, ибо вы отвечаете на них крайне резко; и несмотря на то, что вы часто говорили нам, что король не давал вам приказов советоваться с нами, делА, о которых пойдет речь, обладают столь большой важностью, что мы считаем своим долгом дать вам совет; если мы этого не сделаем, мы будем достойны наказания. Итак, поскольку эта война, в которую вы теперь желаете нас вовлечь, ни в коей мере не отвечает интересам короля, нашего сеньора, то мы полагаем, что Вашему Превосходительству следует хорошо взвесить, прежде чем начать ее, как мало вины Когеатара в его отказе выплачивать, вопреки всякому здравому смыслу, 15000 крузадо подати в наличных деньгах каждый год, вопреки достоинству такого большого города и королевства; если же, несмотря на все наши увещевания, Ваше Превосходительство все же намеревается развязать войну и нарушить мир и согласие, заключенное с ним, то наше мнение состоит в том, что не следует этого сделать; поскольку мы окажем гораздо большую услугу королю, нашему сеньору, если покинем теперь этот город и на время оставим в покое Когеатара, а в течение года вернемся с достаточными силами, чтобы подчинить этот город и утвердить наше господство над ним, чем если навсегда уничтожим его. И если, несмотря на все сказанное нами, Ваше Превосходительство решительно настроены вступить в эту войну, то проследите за тем, чтобы это произошло со всей осмотрительностью и уверенностью, на какие только способен флот, поскольку в интересах нашего вышеупомянутого сеньора, (короля), больше будет вступить во владение городом, а не уничтожать его сейчас, так как город можно будет уничтожить в любое время, когда нам только заблагорассудится; поэтому, если Ваше Превосходительство совершит высадку в Ормузе или у города, то мы объявляем, что не намерены ни следовать за вами, ни вступать в такую войну, ни поддерживать такие замыслы, раз уже мы не можем запретить Вам сделать это. В доказательство чего мы все подписываемся здесь: в 5-й день января месяца, 1508 г.
Жуан да Нова
Антониу ду Кампу
Афонсу Лопиш де Кастро
Мануэл Теллеш" (2)
Едва ли нужно упоминать о том, что Албукерки отказался выслушивать эти увещания. Франсишку де Тавора, которого он простил и восстановил в правах капитана, объявил себя на стороне Албукерки, и через несколько часов все капитаны "очень сильно раскаялись и пришли просить оказать им милость и забыть все случившееся, поскольку они действовали в ослеплении страсти, и все они готовы служить ему на войне и выполнять всё, что он только потребует от них" (3).
Соответственно, Албукерки напал на Ормуз и разгромил войска, которые собрались на берегу, чтобы помешать его высадке; но Когеатар знал о недовольстве капитанов и наотрез отказался выдать дезертиров. Отношения Албукерки с Жуаном да Нова тем временем еще более испортились. Этот капитан, несомненно, был вожаком недовольных, и наконец, после недостойной сцены, Албукерки приказал арестовать его. Было проведено расследование относительно поведения как его самого, так и команды его корабля, и, по словам "Комментариев":
"капитан и все люди были признаны виновными, но, в сложившихся обстоятельствах, и учитывая существующую в них потребность, было сочтено за лучшее простить их, а не подвергать заслуженному наказанию; ...и он (Албукерки) приказал им вернуться на корабль, освободил Жуана де Нову из-под стражи и вернул ему капитанский пост, отказавшись слушать дальше о его виновности, но оставив за королем право наказать его, хотя он обладал, согласно данным ему инструкциям, всей полнотой власти казнить и миловать" (4).
Возникшие на флоте проблемы сразу вынудили Албукерки оставить свой проект возведения крепости в Ормузе, и он отплыл в апреле 1508 г., чтобы заняться перехватом мусульманских торговых судов, следовавших из Индии. Разногласия с капитанами все еще не утихли, и трое из них - Антониу ду Кампу, Афонсу Лопиш де Кастро и Мануэл Теллеш, - покинули его и самостоятельно отправились в Индию. Вслед за ними дезертировал и Жуан да Нова, тем самым оставив Албукерки без самого лучшего корабля в его эскадре. С оставшимися двумя кораблями Албукерки отплыл на Сокотру, где обнаружил, что находившийся на острове гарнизон страдает от нехватки продовольствия и вынужден питаться только пальмовыми листьями и дикорастущими плодами. В течение некоторого времени Албукерки крейсировал по Аденскому заливу и в конечном счете он обрушил свой гнев на Франсишку де Тавору, единственного капитана, оставшегося у него в подчинении, который своими бунтарскими действиями вывел его из себя.
После четырехмесячного крейсирования по Аденскому заливу, во время которого он захватил только один "приз", Албукерки снова вернулся к Калайяту (Калхату). Губернатор этого города был близким другом Когеатара и встретил португальцев далеко не так радушно, как в прошлом году. Стремясь подавить в зародыше растущее сопротивление, Албукерки без колебаний атаковал город и после ожесточенной схватки, в которой особенно отличился Антонио де Норонья, Калайят был захвачен и сожжен. Стоявшие в гавани суда также были уничтожены, и португальцы снова продемонстрировали свое варварство, отрубив носы и уши всем взятым в плен мусульманам. Затем Албукерки повернул к Ормузу, где услышал новости о морском сражении при Чауле, в котором был убит Лореншу д`Алмейда. Когеатар также переслал Албукерки письмо, полученное им от португальского вице-короля, дона Франсишку де Алмейды. В нем вице-король вовсю порицал Албукерки за действия, совершенные в прошлом году, и объявлял о своем намерении наказать его "чтобы он знал, что где бы он не принимал почести и не заключал соглашения от имени короля (Португалии), он не должен нарушать их, поскольку король Португалии - не лжец, и необходимо, чтобы его капитан не проявлял самоволия". (5) В заключительным строках своего письма к Албукерки Когеатар уведомил его о своем намерении сообщить вице-королю, что Албукерки был изменником короля Португалию. В ответ на эти обвинения Албукерки отправил надменное письмо, в котором защищал свое поведение в прошлом году:
"Я уже неоднократно говорил тебе, - писал он Когетару, - что я являюсь не пиратом, но капитан-генералом короля Португалии, человеком пожилым и миролюбивым. Если вы утверждаете, что в персидском письме (т.е. от вице-короля) говорилось, что я не осмелился предстать перед ним и лишь по этой причине отплыл на Сокотру (, а не в Индию), то знайте наверняка, что я не боюсь никого, кроме короля, но напротив, что капитан, который знает, как завладеть этим королевством (т.е. Ормузом) и как сделать его короля вассалом короля Португалии, - этот капитан всюду, куда бы он не пожелал направиться, будет принят с большими почестями, и вице-король знает, что я всего лишь выполнил свой долг, придя на помощь (гарнизону) крепости на Сокотре, как приказал мне мой король, и что теперь я не бежал, а пустился на поиски продовольствия, которое увезли у меня капитаны, когда они дезертировали, оставив меня одного перед лицом твоего флота, насчитывающего 70 парусников, хотя я приказал им уничтожить его; но они не сделали этого, и хорошо, что обстоятельства сложились таким образом, раз между тобой и ими было такое единодушие" (6).
Албукерки затем пообещал, что когда-нибудь впоследствии строго взыщет с Когеатара за его поведение; он поклялся, что не будет стричь свою бороду до тех пор, пока не завершит постройку крепости в Ормузе, и, после захвата богатого торгового судна, отплыл в Индию. Он провел в море два года и восемь месяцев, и теперь ему представилась возможность проявить свои таланты на более широком поприще.
Пока Албукерки утверждал власть Португалии на побережье Аравии и Персидского залива, у Алмейды уже сложилось предубеждение против него. Мятежные капитаны, дезертировавшие от Албукерки, нашли благожелательный прием у вице-короля. Они охарактеризовали ему Албукерки как человека "очень жесткого и вспыльчивого, совершенного не считающегося с честью своих людей" (7), и заявили, что он вышел за пределы своих полномочий в попытке построить крепость в Ормузе. Это, с точки зрения Алмейды, было тягчайшим проступком Албукерки. Утверждается, что Алмейда был против строительства многочисленных крепостей на Востоке на том основании, что невозможно было снабдить их гарнизонами. Он боялся далеко идущих планов Албукерки и написал королю, что действия Албукерки в Ормузе следует расценивать как самоуправство. Противодействие Алмейды политике Албукерки еще больше возросло вследствие полученных в 1508 г. новостей, что именно Албукерки станет его заранее намеченным преемником по истечении трехлетнего срока его полномочий. Поэтому, когда Албукерки в декабре 1508 г. прибыл в Каннанор, он обнаружил, что вице-король предубежден против него и, наоборот, с почестями встретил взбунтовавшихся капитанов, а на требование Албукерки передать ему полномочия Алмейда отвечал, что его срок пребывания у власти подойдет к концу только в январе 1509 г., и что он желает разгромить египетский флот эмира Хусейна и отмстить за гибель сына, Лореншу. Албукерки признал справедливость его доводов и вернулся в Кочин, где он жил в вынужденной бездеятельности вплоть до возвращения Алмейды в марте 1509 г. после триумфальной победы при Диу.
Албукерки снова потребовал, чтобы Алмейда передал ему власть. Но вице-король, под влиянием Жуана да Новы и других капитанов, имевших веские основания бояться гнева Албукерки, упорно отказывался. Между тем капитаны подали петицию вице-королю, подписанную многими другими должностным лицами, в которой утверждали, что Афонсу де Албукерки "был человеком крайне неспособным, алчным и безрассудным, и не знающим, как управлять чем-либо, не говоря уже о столь великой ответственности, как управление Индийской Империей" (8). Вице-король благосклонно принял эту петицию. В августе 1509 г. он приказал заключить Албукерки в тюрьму в Каннаноре; у него уже был наготове обвинительный акт против Албукерки, состоявший из 96 пунктов; он объявил, что намерен выслать Албукерки в Португалию закованным в цепи; и он попытался подговорить Диогу Лопиша де Секейру, который только что прибыл из Португалии, взять на себя управление Индией, лишь бы оно не досталось ненавистному сопернику. Гнев вице-короля, направленный против Албукерки, был так велик, что он даже приказал снести все дома, в которых Албукерки жил в Кочине, и конфисковать всё, что будет в них найдено; ведь, по его мнению, он имел дело с изменником, а потому необходимо было подвергнуть Албукерки серьезному наказанию.
Таково было положение дел на протяжении двух месяцев, и туземные князья на Малабарском побережье, особенно раджа Кочина, никак не могли понять причину этих распрей, так как сами португальцы неоднократно с гордостью повторяли, что они готовы будут подчиниться даже кают-юнге, если таков будет приказ короля. Саморин Каликута стал уже надеяться, что ему удастся избавиться от навязанного ему силой соглашения, и для португальцев было несомненной удачей, что в октябре 1509 г. в Каннанор прибыл новый флот под командованием Фернана де Коутиньо, маршала Португалии. Этот влиятельный дворянин был родственником Албукерки, и сразу выпустил его из-под стражи. Взяв Албукерки на борт, маршал отплыл в Кочин и настоял на том, чтобы в соответствии с королевским мандатом Албукерки был немедленно признан губернатором Индии.
Франсишку де Алмейде не оставалось ничего другого, кроме как уступить. Он передал полномочия Албукерки 5 ноября, а 10 ноября покинул Кочин. О его убийстве дикарями в бухте Салданья уже упоминалось; с прискорбием нужно добавить, что он умер, так и не примирившись со своим преемником на посту правителя Индии. "Комментарии" Албукерки подразумевают, что примирение не состоялось по вине самого Албукерки, но, учитывая то, как великодушно он отнесся к своему злейшему врагу, Жуану да Нове, это представляется маловероятным; интересующий нас фрагмент звучит так:
"Жуан да Нова умер в Кочине в июле 1509 г. в таких стесненных обстоятельствах, что не было никого, кто бы позаботился о нем; но Афонсу де Албукерки забыл его вину перед ним, и сохранил воспоминания только о том, что этот человек был его собратом по оружию и помогал ему во всех трудностях, связанных с завоеванием королевства Ормуз, как отважный рыцарь; и он приказал, чтобы похороны да Новы состоялись за его счет, с обычным в таким случаях факельным шествием, и сам шел в погребальном кортеже до могилы, куда опустили его тело, одетый в траур, чего не сделал бы вице-король" (9).
Примечания:
(1) Albuquerque's Commentaries, vol. i. p. 36.
(2) Albuquerque's Commentaries, vol. i. pp. 169, 170.
(3) Albuquerque's Commentaries, vol. i. p. 172.
(4) Albuquerque's Commentaries, vol. i. p. 189.
(5) Albuquerque's Commentaries, vol. i. p. 227.
(6) Albuquerque's Commentaries, vol. i. pp. 237, 238.