Как-то умер богатый купец. Народу на поминки собралось - уйма! Пришли, да давай судачить.
- Вот, - говорит побирушка, - был человек щедрый да помер, кто ж нам теперь медяки бросать будет?
- Ты прав, - говорит мастер, - некому теперь цимбалы продавать - кому они в городе еще нужны были?
- Согласен, согласен, - качает головой купец победнее, - хороший был человек, всегда на пиры приглашал, радовал соседушек.
Сидят, едят, судачат. Музыка играет, вино льется, вдовьи барышни с гостями выплясывают, отбивая каблучками по мрамору. Хороводы водят, радуются встрече. Песни поют да дерутся.
Один сборщик налогов в уголке сидит, плачет.
- Что с тобой, сын мой? - спрашивает пришедший помянуть купца священник.
- Да вот, - отвечает государственное лицо, - умру скоро, да детушек своих за собой потяну.
- Почему же, сын мой? - подымает брови священник.
- Кто ж теперь кормить меня будет? - вздыхает сборщик и смахивает слезы парчовым платком. - Набрал долгов много, да вот купец сделал подлянку...
- Не переживай, сын мой, - отвечает ему священник, - слыхал я, зарыл купец клад - спрятать решил ото всех...
- От налогов, - добавляет сборщик.
- Не плачь, а приходи сегодня ночью на кладбище, там и найдем клад.
Так и сделал сборщик налогов. Пришел и глядит - священник в черной ризе, вывернутой наизнанку, поет над могилой. А оттуда - купец в белом одеянии.
- Почему он в раю?! - восклицает сборщик, завидев нимб над головой призрака. - Он же крал и подкупал, обирал и не жалел никого?!
Покачал головой священник, а признак лишь улыбнулся.
- Почему, ответь?! - не унимается сборщик, забыв про клад.
И отвечает ему призрак:
- Был богат и знатен я, да в могилу не взял ни монеты. Обманул я государя, да не позволил ему развязать войну - не хватило ему именно моих налогов, что частью полегли и в твоих карманах. Подкупал я сборщиков, да позволил им жить в сытости и довольстве. Увольнял я работников, да уберегал их от пьянства. Забывал про бога в трудные минуты - да не забывал о тех, кто сидит на ступенях храма. В чем же я провинился?
Думал-думал сборщик, да махнул рукой.
- Почему ж тогда тебя так ненавидели, пока ты был жив?
Улыбается призрак да говорит:
- Не меня они ненавидели, а шелка и парчу, в которую я одевал своих дочерей, да золото, что носил в кошельке и хранил в сундуках. А теперь послушай, что же говорят обо мне все те, кто ненавидел меня?
- Но они же пляшут и забавляются на твоих поминках! - еще больше удивляется сборщик.
- Приятно мне слушать разудалую музыку моих цимбал, приятно видеть, как улыбаются и смеются они - и радостью отзываются в сердце моем их голоса. А теперь ты - что ты делал там? Что ты сказал обо мне? Не ты ли был мне лучшим другом? Не ты ли жил за мой счет? Почему же сейчас злишься, что не в аду горю? Почему ты думаешь не об умершем друге, а о кладе, оставленном мной?
Понял тогда все сборщик налогов, устыдился да побрел домой. А священник, продавший богатейшему купцу, любителю цимбал и юных наложниц, индульгенцию, перекрестился и отпустил райскую душу с миром. А про клад тот так никто никогда не слыхал. Разве что в городской канцелярии разнеслась сплетня про зарытые где-то сокровища умершего скряги. Слыша это, святой отец лишь улыбался.