Астапова Светлана Юрьевна : другие произведения.

Цена наемника. Общий файл

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Какова твоя цена, наемник? Десять золотых? Сто? Тысяча? Великий артефакт? Рука и сердце принцессы? Или нож в животе, да два дырявых медяка у сердца? Говори ж свою цену, пока не сдох с голоду.////Вполне вероятно, что там полно языковых блох, очепяток и ошибок. Вылавливать их необязательно, хотя с удовольствием приму к сведению - после текст будет не раз вычитан и местами переписан. Мне важнее общее мнение о прочитанном и... логические/фактические ошибки, несостыковки (у автора склероз - вещь пишется очень давно, поэтому все возможно). По сюжету также приму замечания - сейчас, пожалуй, это самое важное. Благодарю за внимание и комментарии.
  Пролог.
  Оптимистическое начало...
  
  Уайт шатаясь шел по улице. Правой рукой он сжимал длинный полуторный меч. С него капала кровь. Другая рука сдавливала рану. Из-под нее тоже сочилось красное. В глазах воина все больше и больше темнело. Он проходил мимо горящих домов, валяющихся в вонючих канавах, за чахлыми кустиками и прямо на дороге трупов. Некоторые из них еще корчились в предсмертных судорогах, некоторые даже находили в себе силы стонать и молить о помощи. Они тянули руки, различая сквозь кровавую пелену смертельно раненого, но еще стоящего на ногах, живого человека, и нечленораздельно просили помощи. Другие покойники давно остыли, и их неподвижные тела присыпал снег.
  Грязь, кровь, вонь, чумная гарь. Все, что нашли враги в этом некогда прекрасном городе... Ни обещанных богатств, ни провианта, ни красавиц женщин, которые сулил черный король.
  Дорога, залитая помоями... Дома медленно проплывали мимо. Идти становилось все труднее. С лица Уайта капал пот, из раны струилась кровь. Ноги отказали ему на пороге храма. Он опустился на колени. Сложил руки в молитве. Ему было неважно, чей это храм и кому здесь поклоняются. Какая разница, какой бог возьмет твою жизнь?
  Но умереть в мире ему не дали. Двери храма распахнулись, едва не сбив его, на пороге появился грузный мужчина в грязном фартуке и с широким мясным ножом в руке.
  - Пшла отсюда, тварь! - рявкнул он, пнув Уайта в живот, прошелся подошвой по груди и задел подбородок.
  Раздался громкий хлопок и скрежет засова. Уайт скатился с невысокой лестницы, на которую так долго забирался, и упал на землю. Подняться он уже не смог. Боль, несущая спасительный жар, пропала. Он почувствовал невыносимый холод. Руки закоченели, затем окоченело и все тело.
  - Прости... - прошептал он неведомо кому. - Я не нашел тебя... я... враг...
  
  - Смерть некрасива. Никогда не думал, что так умрешь? Думал, погибнешь как герой, в бою, или хотя бы в собственной постели от старости... Ты и представить себе не мог, что смерть застанет тебя лежащим в луже собственной крови, с безумными глазами и стекающей изо рта слюной... Ты умер хуже поганого пса, хуже крысы, насаженной на прут... Что это у тебя? Кишки?
  Шарклам затряслась в смехе. Задрожало все ее тело, дряхлые скрюченные пальцы сильнее сжали выскользнувшую было колбу. Старуха поднесла лучинку к лицу мертвеца.
  - Ты слышишь меня? Ну еще бы! Твоя поганая душонка еще не покинула тело... Слушай внимательно, - она нагнулась еще ниже, - сейчас ты воскреснешь. Но не полностью. Ты сможешь ходить, сможешь говорить, сможешь думать, но вонючие твои телеса так и останутся мертвыми.
  Она подковыляла к столу, взяла толстую иглу и поднесла к огоньку.
  - Я знаю, ты не закончил кое-какие дела на этом свете, - бормотала она, вставляя конский волос в иглу. - Потому ты еще здесь... Ты еще здесь?
  Она взяла нож, разрезала пропитанную кровью рубаху. Рана открылась во всей своей неприглядности. При виде этого любая женщина упала бы в обморок. Но не Шарклам.
  - Воскреснув, ты сможешь это сделать.
  Она протерла кожу вокруг раны, засунула выпавшие внутренности назад.
  - Ты сможешь прожить еще некоторое время. Дней пять...
  Она стянула рваные края, отрезала лишнюю кожу и проткнула иглой краешек.
  - Затем ты умрешь снова, если...
  Игла заработала проворно. Было странно видеть, как эта трясущаяся столетняя старуха своими почти неподвижными пальцами ловко зашивает прореху в человеческом теле. Хорошо, что никто этого не видел.
  - ... если не сделаешь кое-что. Что нужно мне... может быть, тогда ты задержишься здесь подольше.
  Шарклам глухо рассмеялась. Отрезая нить, она взглянула в стеклянные глаза покойника. В них не было ничего. Ни боли, ни ужаса, ни сожаления. А как же еще? Разве мертвые глаза могут что-то выражать?
  
  Прошло девять часов. Шарклам повезло, что она наткнулась на этого воина в нужный день. Именно в полнолуние. А как известно, полнолуние - лучшее время для некромантии. Ну, воскрешения, создания зомби, вызывания духов. А Шарклам умела это делать. И лучше ее был только сам черный властелин.
  Она с трудом распрямила скрюченное тело, положила руки по швам, свои же ладони опустила на лоб покойника. Закрыла глаза. Долго сосредотачивалась. Наконец, словно в экстазе, забормотала. Почти беззвучно. Невозможно было понять смысл, невозможно было понять, заклинание ли это, молитва ли или просто бессвязный бред полоумной старухи.
  Так продолжалось больше часа. Шарклам не шевелилась, двигались только ее губы. Затем начало происходить невероятное. Сначала от ее ладоней пошло легкое покалывание, потом жар, все нарастающий и нарастающий. Но труп этого не чувствовал. Пока.
  На миг в щели между ладонями и лбом сверкнул свет, и покойник открыл глаза.
  
  Уайт долго не мог ничего различить. Была только тьма в красных разводах. Иногда вспыхивали звездочки. Прошла, казалось, вечность, прежде чем он увидел перед собой грязный бревенчатый потолок со свисающей с него паутиной. Этот вид долго еще приводил Уайта в бешенство, прежде чем он совладал со своей шеей. Повернув голову, он заметил сгорбленное туловище, маленькую головку с тонкой крысиной косичкой, склоненную над столом. Уайт сделал еще одно усилие и приподнялся. Странно, но движения не доставляли ему никакой боли, хотя и давались с большим трудом. Тело его как будто окоченело. 'Я мертв?' - пришла в голову мысль.
  Он обвел взглядом место, где находился, и еще одна мысль пришла ему в голову.
  - Где... я? - невнятно выговорил он.
  Язык разбух и еле ворочался во рту. Он осмотрелся еще раз.
  - У меня, - ответила старуха не оборачиваясь.
  Темное маленькое помещение, сильно смахивающее на подпол. Горшки, обмотанные тряпками, расставленные по полкам, развешанные по стенам чесночные и луковые косы, мешки, сваленные прямо на земляном полу, по которому то и дело туда-сюда юркали мыши. Картину дополняли пузатые бочки. Впрочем, когда Уайт присел, он обнаружил, что и сам устроился на трех таких бочках.
  - Кто вы?
  Он постепенно овладевал телом. Лицо его приняло нормальное выражение.
  - Твое спасение, - старуха противно засмеялась. - Твоя жизнь... и твоя смерть. Твоя хозяйка.
  - Что это значит?
  'Враг', - подумал Уайт, шаря по поясу в поисках меча.
  - То и значит, - она повернулась.
  Лицо ее, и без того отталкивающее, искривила ехидная мина. Он сглотнул. Оружия не было. Никакого. Даже ножа, спрятанного в сапоге. Даже арбалета за спиной.
  - Убить меня хочешь? - старуха опять захихикала.
  - Да кто ты такая... шваль?
  Она с размаху уронила колбу, которую только что держала в руках. Склянка разбилась.
  - Помолчал бы уж лучше, покойничек! Да тебе в ногах у меня валяться надо за то, что я тебе жизнь вернула!
  - Что это значит? - повторил Уайт, опуская кулак и уже не надеясь услышать ответ.
  - Узнаешь... потом.
  Старуха вернулась к своим делам. Склонилась над столом и принялась что-то смешивать.
  - Кстати, можешь звать меня госпожа Шарклам, - скосилась она на покойника.
  - Госпожа, сударыня, леди, ваша светлость... - проворчал Уайт. - Еще какой-нибудь титул?
  Он откинулся на бочки, почти улыбаясь. Еще совсем недавно, чуть ли не час назад, он валялся на дороге, умирая от боли и холода. А сейчас не чувствовал ничего. Стало вдруг так легко, что он готов был взлететь. Но что-то цепляло, притягивало вниз.
  Он отер лоб и в изумлении глянул на ладонь. Нет, она была чистая. Чистая и синяя, как будто из нее выкачали всю кровь. Уайт снова присел и пристально посмотрел на Шарклам. Та обернулась, усердно жуя. В руке она держала кружку, другой зажала краюху хлеба. Уайт вдруг вспомнил, что давно ничего не ел.
  - Кхм... - он решил говорить поучтивее, все-таки гость. - Госпожа Шарл... Шарклам, извините за наглость, но, может быть, уделите бывшему трупу пару крох?...
  - Нет, не уделю, - ответила Шарклам совершенно серьезно.
  Уайт не поверил своим ушам. Такого негостеприимства он никогда не встречал. Даже будучи в плену, в самой поганейшей яме его кормили. Хоть и отбросами, но все же.
  - Да и с чего ты взял, что ты бывший?! - она засмеялась. - У-ух, покойничек ты мой...
  Уайт насупился. Ну это уж совсем издевательство... какое-то!
  - Ладно, ладно, уговорил. Все скажу тебе, все. Думаю, тогда все поймешь и не будешь обижаться и кидаться на меня с кулаками! Хм, может, и есть тебе расхочется...
  Она отложила кружку и хлеб, присела на скамейку, единственную в этом подполе, и принялась рассказывать, с интересом наблюдая, как отвисает челюсть у покойничка. Рассказала о том, как нашла его на дороге в луже собственной крови и г... , как тащила домой, привязав за ноги к какой-то приблуде-кляче (при этих словах Уайт пощупал затылок - так и было, его везли головой по камням, - кожа содралась вместе с волосами, правда, совсем немного), как спускала в свою нору (да, так и сказала - в нору), как проводила долгие приготовления, штопала и приводила в порядок негодное уже к использованию тело, рассказала о сложнейшем ритуале оживления мертвых, как призывала самого темного владыку, как просила у него оживить это тело и как Владыка удрученно качал головой, оправдываясь тем, что воскресить может только светлый владыка, а он, Темный, может только вернуть власть над телом уходящей душе, да и то только на время. Рассказала также о том, что времени у него всего ничего - дней пять, и что он это время может использовать с большой пользой для себя.
  - С какой? - не вытерпев, перебил ее Уайт.
  - С самой наиполезнейшей для себя. Можешь получить шанс прожить еще немного, то есть не прожить, конечно... А если очень повезет, получишь шанс на Воскрешение. Хм, но это уже другой разговор.
  - Какой? - невпопад спросил Уайт. Он уже ничего не понимал. Мысли путались. Эдакие новости не очень укладывались в его мертвой голове.
  - Ладно, приляг, отдохни, - вздохнула старуха. - Знаю, во все это нелегко поверить. Хм... и уж прости меня, что не угощаю ничем... Сам понимаешь, покойники мало что едят.
  И она, едва слышно хихикнув, поковыляла к занавешенной дыре, служившей, видимо, дверью.
  Уайт не слышал, как она ушла. Он лежал, смотрел на чуть покачивающуюся паутину, свисающую с потолка. Так он лежал полтора часа, и ни единой вразумительной мысли не пришло ему в голову. Затем встал и внимательно осмотрел свое тело. И убедился, что в бреднях ведьмы была толика истины. Живот пересекал длинный продольный шрам, снизу доходивший до пупка, а сверху - до ребер. Шрам был совсем свежий, да и заштопана рана была как на... как на трупе! Уайт не раз видел, как его друг-хирург зашивает мертвых, чтобы придать им хоть немного приличный вид. Он с усмешкой припомнил, что нередко эти мертвые оказывались его делом.
  Кроме живота тело было в норме. Ничего не повредилось, разве что макушка чуть-чуть. Он еще раз ощупал череп и поморщился. Пальцы наткнулись на кость. Теперь придется прикрывать голову, чтобы не отпугнуть никого раньше времени.
  Среди колдовского скарба и ветхих шмоток старухи Уайт обнаружил темное треснутое зеркало. Долго не решался взглянуть на себя. Когда, наконец, любопытство победило страх, он увидел свое лицо. И отшвырнул зеркальце. Лицо было синюшнее, раздутое, будто у утопленника, из-под тяжелых почерневших уже век смотрели тусклые темные глаза. Верхняя губа была приподнята, открывая гнилые пеньки зубов. Ну, в общем, они и раньше были не лучше.
  Раньше... это до смерти? Уайт громко выдохнул и присел. И вдруг обнаружил, что не дышит. Он снова лег. Закрыл глаза.
  - Это все сон... - прошептал он.
  Он попытался проснуться, но ничего не получилось. Попытался заснуть.
  - Ну что, подумал? - проскрипела старуха, входя.
  - Да, - ответил Уайт, не открывая глаз. - Что я должен делать?
  - Делать? - Шарклам засмеялась. - С чего ты взял, что я заставлю тебя что-то делать?
  Он повернул голову, взглянул на нее. Та умолкла.
  - Ну я же зомби? Ну да... если бы я был зомби, я бы не думал... Но ты все-таки не просто так меня воскресила, то есть, оживила, то есть... Ты ведь не из человеколюбия это сделала, отродье Хаоса?
  - А ты не глуп, как я погляжу, наемник, - старуха улыбнулась при виде удивленной физиономии покойничка. - Ты ведь всю жизнь воевал за золото?
  - Да... и не только... бывало, и за медь.
  - А теперь ты подпишешь последний договор. И выполнишь последнее задание.
  - А с чего ты взяла, ведьма, что я согласен?
  - А куда ты денешься? Подпишешь и сделаешь свое дело. И будешь волен.
  - Куда денусь?... - Уайт резко поднялся, отчего шов с угрозой затрещал, и направился ко входу, чуть не сбив с ног старуху.
  - А с норовом покойничек-то... - присвистнула та, глядя ему вслед.
  
  
  Глава 1
  
  О том, почему не стоит спасать принцесс.
  
  Сегодня он был свободен. Свободен от службы у правителя той страны, в которой ему посчастливилось родиться. Свободен от работы у многочисленных клиентов, некогда осаждавших его любимый уголок в городской трапезной. И дело было вовсе не в том, что он загибался от боли и вторую неделю глушил свое отчаянье паршивым пивом, и не в том, что бледный и потрепанный вид отпугивал богатеньких купцов, и даже не в том, что невезение всюду преследовало его и о нем разнеслась нехорошая слава. Просто город был закрыт. Закрыт из-за чумы, которая поразила одну третью горожан. Устроиться на работу здесь было невозможно. Купцы либо сбежали как крысы, либо забились по своим углам, надеясь спастись от заразы, либо уже нашли свою участь в костре на площади.
  Наемник не смог вовремя уйти - в тот злополучный вечер он получил последнюю оплату и по праву пропивал ее в богатой таверне. Он ничего не знал о бушующей в городе эпидемии. Да и никто не знал, кроме семей тех несчастных, что умирали в страшных муках. Первых мертвецов хоронили где придется - лишь бы сохранить чуму в тайне. Их закапывали в подвалах, выкидывали в реку и прятали рядом с домом. Горожане старались изо всех сил заглушить эпидемию в самом зачатке. Но она распространялась с огромной скоростью. Вскоре в каждой второй семье появился заболевший.
  В тот день стражники в одном из городских колодцев нашли первого покойника. Через несколько часов все ворота были закрыты. Любой желающий мог проехать в Авантюрин. Особенно были рады торговцам с провизией. Но никто не мог покинуть город. Власти не хотели, чтобы об эпидемии узнали другие. Ведь именно в Авантюрине размещалась основная часть войск страны. Самые лучшие воины, склад оружия и государственная казна приналежали Авантюрину. Весть о том, что город находится на краю гибели, могла дойти и до соседей.
  Сегодня он выгреб из дорожной сумки свой последний грош и вместо того, чтобы пойти к лекарю, тянул третий час кружку паршивого авантюринского пива. Сквозь прикрытые веки он разглядывал посетителей трапезной.
  Их было немного - несколько крепких мужчин в клепаных куртках и с мечами на поясах и низкорослый и пузатенький купец, то и дело хватающийся за кошель.
  Последние дни наемник занимался разглядыванием всей этой разношерстной компании, которая уже давно не менялась. Все они сидели в стороне друг от друга, не желая знакомиться и пережидая чуму. Наемник хмыкнул. Того пузатого он определил сразу. Типичный купец, занимающийся междугородней торговлей. Такие быстро толстеют, едва достигая тридцати лет. Этот, видать, тоже приехал сюда по делам, да и застрял. Наемник вздохнул. Если бы тот купец, которого он сопровождал сюда две недели назад, остался здесь на несколько дней, он был бы обеспечен работой.
  Шайка-лейка из шести вооруженных мужчин с угрюмыми лицами не внушала доверия. Наверняка это были коллеги Уайта. Небольшой наемничий отряд, судя по дорогой одежде и обмундированию, занимающийся сопровождением высших чинов.
  Поначалу Уайт хотел присоединиться к ним - в коллективе подыхать все же лучше, чем в одиночестве. Но, заприметив не особо приветливые взгляды в свою сторону, решил, что все же не будет портить свои последние дни в драках за право лидера. Это была очень сплоченная группа, все - как на подбор - здоровые, накаченные и высокие. Даже схватка с одним из них не предвещала для Уайта ничего хорошего.
  Вот уже пять дней они сидели здесь, словно грузди в забитом бочонке. Братская могила - так бы назвал эту узкую темную залу Уайт, если бы удосужился задуматься о своем положении. Но размышления об этом еще больше угнетали, и потому он просто напивался до чертиков и засыпал прямо здесь.
  Но сегодня случилось необычное. В дверь трапезной постучали. Мужчины переглянулись и замерли в ожидании. Обычно на стук тут же приходил кто-нибудь из служанок. Прошло несколько минут. Стук повторился. Мужчины из компании напряглись. Двое из них положили руки на мечи.
  Уайт встал и подошел к двери. Вытащил нож. Подцепил засов и приоткрыл дверь. В узкий проем просунулась рука, схватилась за край.
  - Проходи, - не слыша себя проговорил наемник.
  Наверное, лучше было бы вообще не открывать дверь. Здесь никого не ждали. Солдаты давно позабыли о горожанах и прятались по сторожевым башням, охраняя стены и ворота Авантюрина. Жители редко выходили на улицы.
  В залу вошла девушка, худенькая и невысокая. Она была одета в грязные лохмотья, и держала в руках тощую котомку. Она хотела что-то сказать, но Уайт ее опередил.
  - Закрой за собой дверь.
  С трудом задвинув тяжелый засов, она осторожно прошла к столикам и села за один из них. Уайт вернулся на свое место, сделал глоток пива. Кружка гулко стукнула по столу. В зале впервые за эти дни стояла полная тишина.
  Этот звук словно разбудил мужчин. Один из воинов поднялся. На его поясе звякнули кинжалы. Он сделал несколько шагов к столику, где сидела девушка. Вплотную он подходить не стал.
  - Снимай свои тряпки, детка.
  Девушка покраснела. Судя по ее утонченным чертам и ухоженному лицу ее нельзя было бы назвать 'деткой'. Да и нищенкой тоже - даже грязные лохмотья не могли скрыть по-аристократически белую кожу.
  Уайт поднял кружку, собираясь сделать еще один глоток.
  - Ты меня не слышишь? - мужчина вытащил меч и поддернул юбку.
  Девушка выхватила оружие - обычный столовый ножик, до этого спокойно лежащий на столе и не способный вспороть даже кожу. Ее руки дрожали.
  - Тебе лучше раздеться, - сказал Уайт.
  Зрелище будет интересным, - подумал наемник, поднимаясь со скамьи.
  - Нет, - проговорила девушка, сделав шаг назад.
  Воин усмехнулся.
  - Этот меч способен разрубить тебя пополам, чумная. Раздевайся. Мы не хотим заразиться от тебя.
  Девушка покачала головой. Она взмахнула ножом. Ответный выпад заставил ее побледнеть. Меч прошелся в точности по краю балахона, покрывавшего ее тело. Мужчина протянул руку и сорвал его с девушки. Она осталась в тонкой сорочке, слишком дорогой для нищенки. Уайт ухмыльнулся. Остальные присвистнули.
  - Вроде не больная, - с усмешкой проговорил воин. - Может, присоединишься к нам.
  Бледная кожа девушки стала пунцовой. Незнакомка что-то прокричала и бросилась на него, целясь ножом в лицо. Тот увернулся. Девушка упала рядом с лестницей.
  - Ах ты тварь! - крикнул мужчина, вытерая с щеки кровь. Он поднял меч. И с криком боли выронил его. В предплечье торчал нож.
  Получив удар чем-то тяжелым в затылок, он упал. Не давая времени очнуться ему и его компании, Уайт схватил за руку девушку и потащил наверх.
  Она была как кукла и начала сопротивляться только после того, как наемник затащил ее в одну из комнат для постояльцев и запер дверь.
  - Как ты смеешь! - только сейчас девушка освободила руку и тут же, не глядя, влепила пощечину.
  - Дура, - проговорил Уайт. - Тише.
  Он прислонился к двери. За ней, в коридоре, послышались шаги. Кто-то проходил и распахивал двери во всех комнатах. Гостиница, что находилась поверх трапезной, была пуста, и потому все номера пустовали. Уайт и полуобнаженная незнакомка, нервно сжимающая в руках котомку, заняли одну из них.
  Наемник взглянул на нее.
  - Ищут тебя. Будешь хорошо себя вести, останешься невридима.
  Он хотел еще добавить, что это очень нехорошие ребята, но решил, что все-таки не стоит пугать и без того дрожащую девушку. Она кивнула и попятилась.
  Они приближались. Уайт огляделся. В комнате стояли кровать и столик. Он прикинул, что если подпереть кроватью дверь, у них останется пара минут на то, чтобы подготовиться к бою. Но меч Уайта давно затупился, а сами его руки не смогли бы удержать его больше пяти минут. Что поделаешь - сказывались недельная голодовка и лихорадка. К тому же шуметь сейчас значило бы подвергать себя еще большей опасности.
  Уайт обернулся на окно, закрытое деревянными ставнями. В этот момент он поблагодарил всех богов, которых смог вспомнить. Гостиница была самой дешевой - и хозяин ее пожалел деньги на стекла. Да, впрочем, стекла на окнах могли позволить себе только короли и первые богачи города.
  - К окну, быстрее, - шепнул он девушке.
  Та бросилась к нему, быстро расправилась с железным засовом и распахнула ставни.
  - Мы будем прыгать?
  - Тише, дура, - прикрикнул Уайт и только потом понял, что наделал.
  Действовать нужно было немедленно. Шаги превратились в топот бегущих ног. Еще мгновение - и в комнату ворвались трое наемников.
  
  Она взвыла от боли. Удар немного смягчил давно нестриженный газон под окном. Но она наткнулась на кочку и, кажется, повредила руку. Именно за нее и схватился воин.
  - Куда мы идем? - спросила она, когда тот потащил ее за угол.
  - Куда-нибудь подальше от этих бандитов.
  Они миновали два квартала, прежде чем остановились.
  Улицы были пусты. Буйствующая вокруг болезнь делала свое дело. Все двери и ставни были заперты, а по дорогам бродили разве что умирающие собаки и разжиревшие крысы. Несмотря на это воин затащил ее в темный закоулок, первый, который оказался чист от трупов и мусора. Она не могла понять, зачем такие предосторожности - ведь на открытом месте им ничего не могло угрожать, а чума... чума достанет везде. Услышав лязг оружия и звон колокольчиков, она поняла, что по дорогам могли ходить солдаты и монахи, собирающие трупы и убивающие всех, кто посмел выйти, без разбора на больного и здорового.
  - Гелия, - представилась она. - Ты должен знать, что делать дальше.
  Воин что-то невразумительно помычал.
  - Ты наемник?
  - Да.
  Наемник выглядел не очень обнадеживающе. Гелия еще ни разу не видела наемников в старом тряпье и тонкой кожаной броне, вооруженных одним мечом, замотанным какой-то ветошью. Да и слишком худой и бледный вид воина внушал определенные подозрения. Но адрес гостиницы был правильным, а именно там она назначила встречу с группой.
  - Тогда тебе это будет интересно, - она достала из дорожного кошеля свиток и развернула перед его глазами.
  - У меня к тебе несколько вопросов. Первое - почему ты один, я договаривалась как минимум на дюжину. Второе - как ты вытащишь меня отсюда. Третье - сколько ты просишь.
  - Сто монет, - недолго думая ответил наемник.
  - Прекрасно, - она вытащила из кошеля десять золотых и ссыпала в его руки. - Это задаток, остальное получишь позже. А теперь ответь мне на остальные вопросы. Поверь, они меня очень интересуют.
  
  Уайт был весьма и весьма удивлен. Несмотря на головокружение и постоянную головную боль, неунимающуюся с тех пор, как он вошел в этот город, он понял, что его с кем-то спутали. Он даже понял, с кем именно.
  Те шесть воинов, таких же наемников, но куда более высоко оплачиваемых, ждали, оказывается эту ранее бессловесную девицу. Сейчас, в его большому удивлению, она показалась довольно деловитой дамой, впрочем, еще очень молодой.
  - Так ты ответишь мне на мои вопросы? Куда подевались остальные?
  - Они... ждут нас снаружи, - сказал он первое, что пришло в голову. - Мы уже подготовили план, и частично его реализовали. Если вы, госпожа... Гелия, не возражаете, нам нужно подождать до ночи. И, конечно, найти какое-нибудь место, где мы поедим и передохнем перед путешествием...
  Естественно, Уайт и понятия не имел, как выбраться из города. Если бы он знал, он давно бы ушел сам. Но сейчас с нетерпением ждал молодой и симпатичный клиент, который к тому же носил на поясе туго набитый монетами кошель.
  К слову, Уайт никогда не брезговал грязной работенькой - особенно, если она не сулила никаких последствий. Оставить несчастного торговца из далекой страны в болоте без золота и товара, ударить по голове зазевавшегося одинокого путника, ускакать на краденом коне в город и пропить весь капитал, заработанный подобным путем, - все это было в жизни не особо удачливого наемника, живущего большей частью засчет разбоя. Пару раз случались проколы - связанного и оголодавшего купца находил какой-нибудь смельчак, узнавал о предательстве охраны и пытался добраться до наемника. Одного такого героя Уайт грохнул прямо на месте - в трапезной, где гулял с новыми друзьями, другого сдал властям как разбойника. Но расправа с подобными смельчаками не приносила результата - через некоторое время об Уайте разнеслась нехорошая слава и только очень храбрый и глупый купец, коих в своей братии находилось немного, позволял себе нанимать опасного наемника.
  Сейчас же он вполне мог присвоить себе все золото этой недурной девицы, а саму ее использовать по ее назначению. Благо для нее, Уайт находился не в самой хорошей форме, да и цель ее совпадала с целью наемника. Он сам долго собирался выбраться из этого проклятого города, и появление богатого клиента, сулящего хорошо заплатить за свое спасение, послужило толчком к началу операции.
  Увы, но за все две недели в трапезной Уайт так и не смог придумать более-менее разумного плана. К тому же сейчас он нуждался в хорошем ужине, теплой постели и ласковых руках сиделки.
  - Так ты еще не нашел это место? - разъяренный возглас клиента вторгся в раздумья наемника и вернул его на землю.
  - Почему не нашел? - переспросил Уайт, судорожно вспоминая адреса купцов, которых когда-то охранял. - Нашел, госпожа. У меня есть прекрасные аппартаменты, которые будут вас достойны. Даже не одни, а несколько, потому что я не могу знать, что произошло за эти дни...
  - Тогда отправляемся сейчас же, - приказала Гелия и смело вышла из закоулка. - Чем раньше начнем, тем раньше закончим, и тем раньше ты получишь свое, слышишь, наемник?
  - Слышу, ваше высочество, - последнее он сказал в шутку, но она резко обернулась и чуть побледнела, что вызвало некоторое подозрение у Уайта, не отпускающего его до конца путешествия.
  Он выглянул из-за угла на дорогу, которая оказалась пуста, как дно кружки пропойцы, и вышел на улицу. Девушка двинулась следом.
  - Пойдем дворами. Здесь слишком опасно.
  Она кивнула. Наемник и девица прошмыгнули через дорогу и скрылись в темном проулке. Дорогу им практически сразу преградил забор. За ним виднелись чахлые деревья и заросшие грядки. Было понятно, что дом, к которому примыкал небольшой огородик, принадлежал зажиточному купцу или главе ремесленной гильдии, и уже неделю пустовал.
  Уайт мельком подумал, что стоит остановиться прямо здесь - ведь внутри их могли ждать съестные припасы и долгожданная постель. Но что-то неуловимое подсказывало ему, что шагать за порог было равносильно самоубийству. Уайт, как и все не очень грамотные люди своего времени, знал, что чума могла передаться одним прикосновением к вещи, к которой прикасался зараженный, да и сам воздух мог стать причиной скорой смерти.
  А владельцев дома, безусловно, уже нет среди живых. Об этом говорили и обвалившиеся ставни, и запущенный огород с недоубранным урожаем.
  Уайт встал на колени и подставил руки.
  - Перелезайте, госпожа, - сказал он с ухмылкой.
  
  Гелия покраснела, несмотря на то, что она так и осталась в тонкой сорочке, она не хотела ни прикасаться к грязному и вонючему наемнику, ни показывать свои прелести, которые и так были практически открыты. С тем, чтобы найти временное убежище, она согласилась только для того, чтобы раздобыть пару теплых вещей, которые сейчас были так необходимы.
  - Закрой свои глаза, наемник! - с этими словами она наступила на его руки и кое-как перелезла через забор.
  Во время этого самого настоящего подвига для при... девицы ее сословия порвался подол сорочки, самым позорным образом оголив левое колено. Естественно, она сразу схватила оба рваных края и попыталась прикрыть ногу.
  - Зря вы так, - проговорил с усмешкой наемник после того, как тяжело перевалился через забор и спрыгнул на землю. - Кому сейчас нужны ваши худые ножки...
  - Заткнись и пошли, - Гелия плюнула, едва не попав на его сапоги. - И помалкивай, а то живо сдам тебя солдатам.
  - О да, солдатам только и не хватало, что полуголой девицы в разорванном балахоне, - в открытую смеялся неотесанный чурбан, пробираясь в зарослях репейника и крапивы.
  Гелия осталась позади. У забора располагались грядки, поэтому здесь еще можно было пройти. А вот дальше, там, куда пошел наемник, растительность разрослась слишком буйно.
  - Постой! Я там не пойду!
  Наемник вернулся, молча перехватил девушку за талию и перекинул через плечо.
  - Мерзавец! Как ты смеешь трогать меня... - она билась и пыталась убрать его руку со своего бедра. В ее кругах такое прикосновение считалось равным более интимной связи и влекло за собой всеобщий позор ... или скорую свадьбу. Гелию едва не стошнило от последней мысли. Нет, свадьбу она хотела, но в качестве жениха приберегла для себя другого человека...
  
  По трем пустым бочкам и двум тыквам, оставленным жадным, но осмотрительным хозяином воронам-стервятникам, Уайт понял, что находиться на нужной улице. Он подошел к знакомой двери и постучался.
  - Эй, хозяин Виот, открывай своему другу скорей!
  Никто не ответил. Не ответил и после того, как дверь подверглась безжалостному испытанию в лице грязных сапог наемника.
  - Вышибай дверь, придурок, - подскзала девица, стоящая неподалеку.
  - Ни к чему - если тут есть кто-то живой, он откроет. А в чумной дом я не пойду, даже если придется переночевать прямо здесь.
  Он был очень рад, что нашел такой разумный довод. Чумы он, конечно, боялся, но был уверен, что хозяин, столь же брезгливый, сколь и богатый, купец Виот, просто не собирается открывать дверь кому бы то ни было. Как и все он не хотел умирать в страшных муках. Уайт хотел бы выломать дверь, но был не уверен в собственных силах.
  - Виот, это я, твой верный охранник! Мы здоровы, убедись! Или ты хочешь, чтобы о твоих делишках с солью узнали поборщики налогов?
  Последняя фраза возымела небольшой эффект. Еще бы, усмехнулся Уайт, те делишки действительно были интересны для казначеев Авантюрина. Виот и поднялся из самых низов купеческого сословия, от неудачливого торговца к богатейшему во всем городе ростовщику, за счет одной не очень честной, но весьма интересной торговой операции. Купец заложил все свое имущество, распродал весь товар и начал активно скупать у всех въезжающих в город торговцев соль. Через месяц все запасы соли в Авантюрине истощились, а Виот открыл собственную лавку, где продавал этот ценнейший товар втридорога.
  Виот, вероятно, помнил, кто именно охранял его соленое сокровище, и потому махонькая щелка в двери приоткрылась.
  - Тебе что надо, бандюга? Грабить, небось, пришел, - раздался из-под двери недовольный голос.
  - Не боись, в городе полно пустых домов побогаче твоего, - усмехнулся Уайт. - Открой-ка нам дверь, ты же всегда был гостеприимен?
  - Только не к незванных гостям! - щелка закрылась, и за дверью раздались утихающие шаги.
  - Открой, не то выломаю! - крикнул Уайт, чувствуя, как исчезает последняя надежда поесть и отдохнуть.
  Вдвоем они обошли практически весь город, стучались во все двери домов, принадлежащих знакомым наемнику купцам. В одних домах их ожидала полная пустота, в других - заколотые в собственных постелях богачи, а в третьих - весьма неожиданная и 'гостеприимная' встреча с вооруженными до зубов охранниками. Что уж говорить - дом Виота был их последней надеждой.
  К великому удивлению и не меньшему облегчению Уайт услышал, что к двери кто-то приближается. Послышался скрежет засовов, и на пороге предстал сам. Сам Виот стоял в позе боевой готовности с взведенном арбалетом в руках. Его пузатая, но не лишенная мужской силы фигура загораживала весь проем.
  - А ты поправился, - ухмыльнулся Уайт.
  Несмотря на то, что стрела, заряженная в арбалет, смотрела прямо в сердце наемника, он ничуть не испугался. Наставил оружие - убивай сразу, - поговаривал когда-то бывший солдат Виот, и, памятуя эти слова, Уайт решил, что купец просто решил подстраховаться.
  - Не так, как хотелось бы, - ответил тот. - Мне плевать, больны вы или нет. Не хочу пускать в дом грабителей.
  - Виот, дружище, да если б я решил...
  - Слышал я. Как у вас со здоровьицем? Окочуритесь, небось на утро, еще трупы ваши убирать.
  - Все в порядке, живы-здоровы, нам бы переконтоваться пару дней, и уйдем спокойно.
  Виот засмеялся, арбалет затрясся в его руках, грозя выстрить, что заставило Уайта покрыться холодным потом.
  - У меня что, дом милосердия тут? Платить сразу будешь или в долг?
  - Сразу, - подала голос девушка, молчавшая до этих пор. - Столько тебе хватит?
  Она вытащила из кошелька пару золотых, на которых можно было бы снять целый этаж в лучшей городской гостинице на неделю.
  - Умнажь на два, и будет самое то. Дефицит, мадам, инфляция...
  - Только ругаться не надо, - огрызнулся Уайт, раздраженный тем, что деньги бывают гораздо эффективнее, чем дружеские связи.
  Получив свои четыре монеты, Виот сладостно улыбнулся девушке и разърядил арбалет в землю.
  - Лень стрелу снимать, - оправдался он перед взвизгнувшей дамой, - прошу в мое гостеприимное жилище, госпожа...
  
  
  Глава 2
  
  О том, почему не стоит нарываться на неприятности с купцами.
  
  
  
  
  Они вошли в темный коридор. Купец приказал разуться, но Гелия не стала подчиняться - она осталась в своих башмаках. Ноги при... девицы ее сословия не были подготовлены к такому испытанию. Пол был холодный и деревянный, и на нем легко можно было получить с десяток заноз.
  - Проходите на ощупь, - в коридоре было темно, как ночью. - В комнатах есть окна, так что будет светло. Свечей не дам, не просите. У самого пять штук осталось...
  Он продолжал трепаться до тех пор, пока Гелия не прошла в лучшую комнату дома - спальню.Мужчины остались на пороге.
  - У вас есть что-нибудь переодеть? - она показала на свой подол.
  - Нижним бельем не торгую, - хохотнул купец. - Зато есть нитки и иголка. Зашьете сами, госпожа...
  Гелия кивнула и отвернулась, чувствуя, как краснеет. Девиц ее сословия учили и фехтованию, и танцам, и пению, и соответствующим манерам, и даже грамоте, но вот готовить и штопать их учить не собирались.
  - Несите.
  Она огляделась. Спальня, видать, на самом деле была самым богатым местом в доме. От ветра защищали цветные стекла в окнах, пол покрывала грязная, но теплая медвежья шкура, а на кровати лежал яркий восточный ковер.
  Конечно, скудная обстановка роскошной купеческой спальни не шла ни в какое сравнение с коро... с покоями девиц ее сословия, но вполне могла сгодиться для временной остановки. Наемник знал, куда вести ее. Удручало только отсутствие свеч в высоком канделябре, тазика с теплой водой и мыла. Но с этим она решила смириться, особенно после трехчасовой прогулки на свежем воздухе в зачумленном городе.
  
  - А ты и правда богач, - присвистнул Уайт, ухмыляясь.
  - Суровые времена... - вздохнул Виот и покосился на гостью, которая с горем пополам зашивала подол шелковой нитью, любезно предоставленной хозяином за серебряный. - Твоя?
  - Клиент...
  - Клиент в ночной сорочке? У нее хоть есть чем платить или ты решил впредь брать натурой? - купец засмеялся.
  - Не смешно. Забыл, что она оплатила нам эту крышу? Она богата...
  Глаза Виота наткнулись на кошель, пристегнутый к ремню, надетому прямо на сорочку, и тут же замаслились.
  - Ну... если там все золотые, скоро ты побогаче меня будешь...
  - Пойдем-ка отсюда, - Уайт взял купца под локоть и вытолкнул того в коридор. - Может, накормишь гостей? Хотя бы одного...
  Они прошли на кухню и сели на скамью. Виот не сопротивлялся - если бы сопротивлялся, Уайт бы не смог сдвинуть того с места. Старик лет сорока, кроме седины в черных коротких волосах, Виот ничем не напоминал о своих годах. Более того, он был куда сильнее и крепче захворавшего наемника. Кроме того, он отлично владел мечом, метательными ножами и арбалетом. Это был, наверное, единственный купец, не позволивший себя ограбить и сам связавший Уайта. Когда-то, лет десять назад, этот случай послужил прекрасным началом долгой дружбы и более-менее постоянной работы.
  Виот встал со скамьи, будто опомнившись, и достал из буфета чуть зачерствевший хлеб и бутылку вина.
  На столе тут же оказались миска и две кружки.
  - Да... богач, - покачал головой Уайт, пытаясь раскусить булку.
  Виот пожал плечами.
  - Кухарка, гадина, сбежала домой. А сам печь хлеб я не могу.
  - А остальные где? Помниться, пару лет назад у тебя была хорошенькая горничная.
  - Забеременела, бедняжка, - пожал плечами купец с невинным выражением лица, на что Уайт только усмехнулся. - Вот-вот родить должна была, да чума пришла... Похоронил...
  Наемник вздохнул. Они подняли бокалы и выпили. Вино оказалось крепковатое, Уайт с удовольствием почувствовал, как оно жаром разливается по телу, согревая продрогшие внутренности.
  - А ты как, сам-то?
  - Да было дело, болел как-то... угораздило попасть в чумной город. Вряд ли сейчас заболею.
  - Повезло...
  - За удачу!
  По этому поводу надо было чокнуться. Они чокнулись, и бутылка пошла по третьему кругу.
  - Да какая там удача... - проговорил Уайт захмелевшим голосом.
  Виот засмеялся.
  - Уж кому-кому, а тебе везет. Ты сколько здесь? Сколько по улицам шарахался? И ведь здоров еще?
  Наемник ухмыльнулся без обычного веселья в глазах.
  - Да практически...
  Он с трудом задрал плотную кожаную куртку, и пожелтевшую рубашку и оттянул ремень, показывая живот. Живот был замотан каким-то тряпьем. Внизу тянулся желто-коричневый ручеек.
  Виот покачал головой.
  - Слушай, у меня есть пара бинтов... на всякий случай закупил. Перемотать это надо заново...
  Пока купец ходил за бинтами, Уайт налил себе еще и выпил залпом. Воспоминание о той боли, которую он пережил, вернулось с прежней силой. Повязка давно намертво прилипла к ране, и сдирать ее пришлось бы долго.
  Виот вернулся, положил бинты на стол, взял с миски пару булок и снова скрылся. Пришел он через несколько минут с унылым видом. В его руках были нитки и иголка, вероятно, отнятые у гостьи.
  - Пойдем-ка в спальню...
  Уайт встал, схватил за горлышко бутыль и пошел за Виотом в комнату.
  Там, кстати, сидела и жевала черствый хлеб девица Гелия.
  - Вам лучше встать, госпожа...
  - Гелия, - представилась та, встала с кровати и пересела в кресло. - У вас есть какая-нибудь одежда? Сами видете, в чем я хожу...
  - Да, пройдите по коридору, третья дверь справа, там склад, в красном сундуке есть кое-что из женских тряпок. Только учтите - это товар, - объяснил Виот, сворачивая матрас вместе с одеялом.
  - Я заплачу.
  Когда девица ушла, Уайт отхлебнул из бутылки, развязал тесемки на кожаной броне и снял ее. Под ней оказалась пожелтевшая от пота рубаха и широкий кожаный пояс, сжимающий живот.
  - Ложись, сам развяжу, - сказал Виот, видя, как у того дрожат пальцы.
  Уайт снова припал к горлышку. Сейчас он хотел напиться, чтобы заснуть и ничего не чувствовать. Но воспоминания накатывали все сильнее, а вместе с ними накатывала и боль. Он лежал на голых досках (экономный хозяин решил не пачкать простыни, которые уже некому было стирать) и отхлебывал вина, и каждый глоток приносил ему новую волну боли.
  - Помнишь, как мы встретились? - спросил Виот, успешно справляясь с тесемками.
  Уайт слабо кивнул, чуть ухмыльнувшись.
  - Угораздило меня нанять тебя, зря не послушал своих коллег, - вспоминал Виот. - Сэкономить хотел - вроде и ты выглядел неплохо, от разбоя смог бы защитить или хотя бы сделать вид кой-какой охраны. Зачем мне-то ввязываться в драки лишний раз? Только ножи тупить...
  Наемник хлебнул еще раз и поморщился. Пояс был снят, и купец принялся за повязку.
  - А тут раз - и оказалось, что моя охрана и есть этот самый разбой! Да, долго я смеялся, когда вез тебя связанным в повозке. Сдать властям ведь хотел...
  Уайт шумно выдохнул. Повязка затрещала, медленно сдираясь с раны. Зря Виот завел этот разговор. Наемник все помнил, конечно. Помнил, как на стоянке решился напасть на клиента. Помнил, как получил неожиданный отпор от грузного и неповоротливого на вид купца. Помнил, как долго пытался сдержать натиск бывшего сержанта, как в конце-концов потерял меч и получил сокрушительный удар в челюсть. Потом вспомнил, как очнулся только на грубых досках разваливающейся повозки, которую до этого охранял.
  - Возьми в зубы, - Виот протянул первое, что попалось в руку, - деревянный гребень с длинной ручкой.
  Уайт зажал между зубами деревяшку.
  - Смотри не попорть, тоже денег стоит. Сейчас будет немного больно.
  Наемник вдохнул. Он и сам понимал это и поклялся себе, что кричать не будет, чтобы не пугать лишний раз своего клиента.
  - Но ты, однакож, мне понравился. Хорошо дрался, немногие мои подопечные так хорошо могли драться на мечах. Пришлось хорошо пропотеть, прежде чем тебя вырубить. Вот потому...
  Уайт зарычал. По лбу потекли капельки пота. Виот полностью сорвал кусок уже прижившейся тряпки.
  - Да у тебя тут такое... - Виот покачал головой, но это наемник не увидел. У него потемнело в глазах. До сознания доносился лишь голос.
  - Ты прости, я не лекарь... дай-ка бутылку-то, все равно не пьешь.
  Купец сделал глоток, оторвал от бинта кусочек и намочил его в вине.
  - Сейчас прочищу и будет все нормально.
  Прочистить такую рану было непросто. Она пересекала весь живот. Виот понял, что Уайт едва не потерял все кишки. Видать, их пришлось засовывать обратно, а потом заматывать на скорую руку этим тряпьем. Зашивать рану никто не собирался, а может, просто не успели, и наемник так и ходил с пропоротым животом. Но рана, несмотря ни на что, кое-как затянулась. Точнее, затянусь только для того, чтобы прикрыть внутренности. Она так и осталась гнить, а повязка, ставшая бурой от застывшей крови и гноя намертво прилипла к плоти. Теперь она была оторвана.
  Виот в очередной раз подивился своей смекалке. Нитки и иголка пригодятся, но перед их использованием нужно было прочистить рану.
  - Вот... - он вновь ударился в воспоминания, больше не ради себя, хоть эти воспоминания и забавляли его, а ради наемника, которого уже била крупная дрожь, чтобы тот хоть немного отвлекся от боли. - Ну ехал-ехал я, думал, куда бы тебя лучше всего сдать, да и вспомнил, что сам до этого долго искал нормального охранника, который не побоялся бы охранять мои запасы... Да и решил все-таки, что мне пригодился бы такой, как ты...
  Уайт вновь зарычал, почувствовал жуткий жар в животе. Вино было действительно крепкое, крепче, чем показалось ему на вкус. Голос купца потерялся где-то вдалеке.
  
  Гелия стояла на складе и не знала, что выбрать. Она бы с удовольствием взяла несколько бедноватых, но изящных платьев, но тащить их на себе было бы слишком тяжело. Еще бы - каждое из них весило как легкая рыцарская броня, которую ей довелось примерять на себя во время обучения.
  А потому пришлось надеть плохонькое мещанское платьеце с чистым белым фартучком и пышными рукавами. Гелия надела свой пояс на платье и пристегнула к нему кошель. Она огляделась. Теперь надо было найти что-нибудь из оружия - свой кинжал она беспечно оставила дома, понадеявшись на крепкую защиту дюжины профессионалов. Она не могла и подумать, что вместо нескольких крепких, сильных, хорошо вооруженных воинов на встречу придет один человек - невысокий и болезненный наемник практически без брони и оружия. Конечно, чума могла испугать кого угодно, думала она, но даже представитель наемного отряда мог выглядеть и получше.
  - Маскировка? - спросила сама себя Гелия. - Но зачем...
  Она вспомнила, как маскировалась под нищенку сама, как грубая солдатня в той гостинице приняла ее за приблуду и хотела раздеть, как опасно, но вместе с тем хорошо, выглядили те бандиты, и странная мысль заставила ее вздрогнуть.
  
  Дом окружили со всех сторон. Парадную дверь решили не выламывать - наверняка она давно была забита изнутри толстыми досками. Шестеро человек остались караулить у окон, выходящих на улицу, остальные пошли к заднему входу.
  - Ломай, - приказал Опал, командир отряда, двум самым объемным наемникам.
  Один из них разбежался, намереваясь вытолкнуть дверь внутрь.
  - Погоди, - сказал другой.
  Он загнул руку в локте и толкнул дверь плечом. Раздался тихий треск, и она приоткрылась. Шесть бронированных и вооруженных лучшими клинками Северолесья воинов ворвались в дом.
  Они слишком поздно поняли, что эта бродяжка, слишком строптивая для блудницы и слишком бледная для простой горожанки, - та самая госпожа, которая назначила встречу в гостинице 'Дубрава'. Никто из них, даже сам Опал, не видел ее и не знал ее имени. Все переговоры вел высокий господин с изысканными манерами и тонким кинжальчиком.
  В то время, когда заварилась эта каша с неузнанной клиенткой и нищим наемником, Опал отошел по одному деликатному делу. Когда он вернулся, и солдат, получивший легкое ранение, рассказал о заварушке, командир сразу понял, что клиента переманили. Этого он не мог оставить так - госпожа собиралась хорошо заплатить за свое спасение. Тут дело было не в каких-нибудь сотни-двух золотых, а в тысяче.
  
  Уайт очнулся через час. Боль утихла. Он приподнялся и пощупал свой живот. Он был перемотан чистыми бинтами. Уайт надел рубашку. Надобность в поясе отпала - новая повязка хорошо стягивала живот.
  - Спасибо, - сказал он в пустоту.
  В спальне никого не было. Виот куда-то ушел. Уайт встал, поморщившись от боли. Несмотря, а может быть, благодаря выпитому, он чувствовал себя гораздо лучше. Он начал надевать куртку, но потом подумал, что не стоит - все равно придется ночевать здесь, а ему уже надоело спать в броне. Правда, спал-то он все это время сидя за тем самым столиком - на комнату или хотя бы на койку ему не хватало, а хозяин не разрешил спать в долг. Несмотря на чуму и всеобщее бедствие, он старался сохранить свои владения в девственно чистом виде.
  - Виот! - позвал он, но вместо купца на зов пришли другие.
  У Уайта засосало под ложечкой. Он схватил меч,освободил его от тряпья и наставил на нежданных гостей.
  Их было трое. Трое наемников из гостиницы. Оказалось, что они выследили девицу и ее 'охрану'.
  - Решил помешать нам? - крикнул один, вынимая меч.
  Уайт не ответил. Он уставился на дверной проем. За их спинами стоял командир отряда.
  
  Виот сидел на кухне, допивая вино, когда услышал шум в коридоре. Он понял, что нему пожаловали не очень вежливые гости. Он схватил арбалет, который всегда был у него под рукой, осторожно оттянул тетиву и вложил болт. Он знал, что этого не хватит на весь бой, но взять с собой два арбалета он не мог физически.
  Виот поднял заряженное оружие и тихонько выглянул в коридор. Входная дверь была приоткрыта, в проеме стоял высокий широкоплечий солдат.
  - Солдаты? За мной? - спросил себя купец мысленно. - Ну уж нет, не получите мое добро.
  Недолго думая он разрядил арбалет в голову солдата. Тот упал, а дверь захлопнулась, автоматически заперев владения Виота. Он в очередной раз поблагодарил богов, что не пожалел денег на новую замковую систему.
  Коридор погрузился во мрак. Виот, знавший здесь каждый сантиметр, мог отлично ориентирвоаться и в темноте. И, когда он наткнулся на первого солдата, спокойно перерезал тому горло остро заточенным кухонным ножом. Виот попридержал убитого и мягко опустил вниз. Во второго, который имел неосторожность закашляться, он метнул этот же нож. Кашель превратился в хрип.
  - Тьма, ребята, где вы? - прошептал третий.
  Виот нащупал меч в холодной руке солдата с перерезанным горлом, подкрался к третьему и со всего размаха, который только позволял узкий коридор, ударил.
  Тот истошно завопил и начал размахивать своим клинком. Виота забрызгало кровью. Он понял, что попал, но не нанес смертетьной раны. Следующий удар пришелся прямо в живот. Купец, бывший сержант, удостоившийся меча из ножен самого короля Рагнара, знал, как убивать быстро и без проблем. Без проблем - это значит, без луж крови, запачконной одежды, застрявшего в костях меча. Потому Виот не любил колющие удары - а особенно удары в грудь. Проще было срубить голову, полоснуть по животу или, на худой конец, отрубить какую-нибудь конечность. Сейчас шанс был упущен и Виот ударил прямо. Сказалась многолетняя привычка, и меч вошел в живот плавно. Купец провернул его два раза по часовой стрелке - чтобы до конца прикончить солдата, и мягко вытащил клинок. Солдат был мертв. Еще бы, хмыкнул Виот, с такими ранами невозможно жить.
  
  - Ну что ж, можете меня убить, - ухмыльнулся наемник. Он едва мог шевелить губами, хмель все еще будоражил кровь, а в глазах стоял туман.
  Он встал и, пошатываясь, подошел к окну.
  - Только шкуру медведя не запачкайте, хозяйская это...
  - Убрать оружие, - приказал командир и обратился к Уайту. - Ты что ж, братишка, у нас клиентов уводишь?
  Уайт засмеялся.
  - Ну наемнички... что ж вы-то к клиенту приставали? Одежду даже порвали...
  - Приставали? - он повернулся к своим подопечным. - Это правда? Вас, что, никто не предупреждал?
  - Но... это же была нищенка какая-то... мы и не думали, что она...
  - Принцесса! - закончил командир. - Что ж вы думали, олухи, она в своих нарядах придет? С короной на голове?
  Уайт оперся рукой о подоконник. Боль проходила, уступая место безмерному изумлению. Принцесса...
  - И что вы думаете, после такого она захочет идти с вами? Придурки... В лучшем случае она откажется от ваших услуг, в худшем - когда вы ее доведете до места, она сдаст вас властям...
  
  
  
  Гелия услышала звон металла и крики сразу. К этому времени она уже успела освоиться на темном складе. Она бросилась к оружию, аккуратно сложенному в углу и выбрала первое, что могло бы быть полезным в ее руках. Меч она отбросила сразу - фехтование с подобострастным наставником вряд ли пригодилось бы сейчас, в реальной опасности. Да и ножи, как она уже поняла в той потасовке в гостинице, не смогли бы даже ранить кого угодно, кроме самой их хозяйки.
  Гелия выбрала легкий арбалет. Несмотря на свое название, он весил не меньше длинного меча, но только такой она смогла бы поднять.
  Возиться с тетивой пришлось долго. Она была сделана из тонкой полоски кожи, туго натянутой между крыльев арбалета. Оттянуть ее, казалось, было невозможно. Но Гелия с этим справилась, и к тому моменту, как дверь на склад распахнули, она уже держала в руках заряженное оружие.
  К своему, но больше к счастью Виота, она не смогла с первого раза найти пусковой крючок, и только поэтому купец остался невридимым.
  - Что там произошло?
  - Да так... небольшие деловые проблемы. Я освободил коридор, до вас они дойти не успели, да и кухня чиста. Нужно проверить спальню...
  - Может, кто-то на улице остался? - предположила Гелия.
  - Не сомневаюсь. Но вряд ли они рискнут зайти в мой дом, после того, как...
  Виот остановился, решив не описывать то, что он сделал с незванными гостями.
  - Пожалуй, вам... - он посмотрел на маленькое оконце. - Лучше пойти со мной. Держитесь за спиной, слишком близко не нужно, а то могу задеть. Арбалет?
  Он приметил в ее руках стрелковое оружие.
  - Пригодиться, хотя я бы выбрал понадежнее.
  Виот пригляделся.
  - Кто так заряжает? Хотите без глаза остаться?
  Он осторожно вытащил болт, натянул тетиву получше и вставил его заново.
  - Вот так-то лучше. Идите за мной.
  Они нырнули в темный коридор. До спальни было несколько шагов. Виот встал у двери и прислушался. Там стояла тишина.
  - Странно... - прошептал он, ожидая увидеть убитого во сне давнего друга.
  Он распахнул дверь и не сразу поверил глазам.
  На полу валялось три разодранных трупа. Великолепная медвежья шкура, за которую купец отвалил больше трех золотых, безнадежно заляпалась. Два тела лежали прямо на ней, истекая кровью, которую хорошо впитывал густой мех. Третий труп сидел у стены. Из разодранной шеи хлыстала уже упомянутая жидкость.
  - Что за... - Виот оглянулся.
  Гелия закрыла руками рот и побежала в коридор. Ее спутник, наемник Уайт надевал штаны.
  - Что это с ней? - спросил он у купца.
  - Небось тебя увидала... Что ты с ними сделал?
  - Не знаю... - Уайт сделал вид, что очень занят застегиванием штанов. - Понимаешь, я тут спал, проснулся - они уже здесь... Может, сами друг друга?
  - Сомневаюсь, - купец покачал головой. - Не находишь, несколько странно - такое мечом не сделаешь...
  Он опустил глаза. У одного тела был выгрызен целый бок, другой остался почти цел, если не считать шеи, конечно. Виот знал наемника давно, и раньше никаких подозрений коренастый и большее время тощий солдат не вызывал.
  - Виот, друг дорогой, поверь, я в таком состоянии не смог бы...
  
  Гелия, наконец, поднялась с колен, достала платочек и вытерла лицо. Она никогда не видела такого... Она вообще не любила мертвецов. Девушка никогда не была на похоронах - вид покойников, даже напудренных и загримированных, пугал ее и вызывал отвращение. А сейчас, увидев страшные раны, из которых вытекала еще теплая кровь, она не смогла сдержаться.
  Она пошла назад с тайной надеждой, что трупы убрали, но оказалось, что мужчинам не до этого. Наемник сидел на кровати с голым волосатым торсом, один вид которого за час до этого вызвал бы у Гелии тошноту, а хозяин дома с озадаченным видом стягивал его живот бинтами.
  
  - И как ты умудрился сорвать повязку во сне? - в очередной раз спросил Виот.
  - У меня беспокойный сон, - в очередной раз оправдался Уайт.
  - Брось, я хорошо завязал концы... Все, одевай рубашку, - купец обернулся и увидел девушку. - А, проходите, госпожа, проходите. Если вас не смущает соседство полуобнаженного мужчины, можете присеть рядом, а то кто-то запачкал кресло.
  Он сердито глянул на наемника.
  - Осторожнее, госпожа, не то измажете свое новое платье, - пробормотал он, когда Гелия начала пробираться через тела.
  Она зажимала нос и рот платком и смотрела прямо, стараясь не замечать мертвых солдат. Может быть, именно поэтому она и не узнала их, понял потом Уайт. Гелия присела на кровать, забыв о своих манерах.
  Наемник накинул рубашку, задев рукавом девушку.
  - Осторожнее, смотри, куда лезешь, - буркнула та. - Может, вы уберете это, а то дышать невозможно.
  Виот еще раз взглянул на Уайта и тихо проговорил:
  - Убираете трупы, ужинаете и убираетесь отсюда. Мне тут на ночь глядя не нужна...
  - Какие проблемы, дружище, - перебил его наемник. - Сам видишь, отдохнуть нынче не судьба.
  - Вот и славненько...
  Он встал и схватил первых труп под мышки. Купец поднял его за ноги, и мужчины потащили тело на улицу.
  - Еще в коридоре бы убрать. Поможешь?
  - Какие проблемы...
  - Куда вы пойдете потом?
  - Да выбираться надо отсюда, что-то в этом городе стало слишком опасно.
  - Еще бы... Три трупа в спальне, и неизвестно, кто или что их убило.
  Уайт усмехнулся. Они выбросили его в сарай рядом с домом и пошли за следующим.
  - Не пойдешь с нами?
  - Да мне и здесь хорошо. Представь, какая прибыль будет, когда чума схлынет?
  - Представляю. Тебе бы все деньги...
  - А что поделаешь. Да и захоти я выбраться отсюда, уехать все равно бы не смог. У меня все золото в товар вложено, так что по любому придется как-то все продавать, - они взялись за следующее тело и вышли в коридор. - Кстати, твой клиент не хочет припастись некоторыми нужными вещичками?
  
  
  Глава 3.
   О пользе уроков пения среди девиц высокого сословия
  
  Виот смотрел вслед удаляющимся гостям и с удовольствием думал, что сумел так умело избежать непритяностей. Он уже успел подсчитать про себя все заработанные за этот день монеты и вычесть стоимость попорченной медвежьей шкуры. Гостья заплатила ему за ночлег, которым однако не воспользовалась, за нить и иглу, новое платье и мужские брюки и рубашку на подростка, новую дорожную сумку, легкий арбалет, которым не смогла попользоваться на складе, и три черствых булки. Все это вышло не меньше, чем на шесть золотых, а такую прибыль Виот не имел и за всю ярмарочную неделю.
  Его не очень пугала солдатня, решившая поживиться за счет купца. В свое время он давал отпор нескольким хорошо обученным воинам, легко скручивал с десяток разбойников и мог не просто их убить, а оставить в живых, связать и доставить властям. А в своем доме, где все, каждый угол и каждый предмет, могло быть использовано для обороны, купец мог выдержать нападение целого отряда.
  Виот с облегчением думал, что до сумерек успел избавиться от одного незванного гостя, друга, наемника и разбойника одновременно. Уайт долго служил у Виота, достаточно долго, чтобы последний понял, с кем имеет дело.
  Наемник, не обладая очень уж выдающимися способностями в фехтовании и кулачном бое, чтобы противостоять сильному сопернику (как те солдаты, которые наверняка бы убили Виота, будь он на улице), с удивительной легкостью выходил из самых, казалось бы, безвыходных ситуаций. Днем, охраняя товар на рынке, Уайт старался не ввязываться в драки и, если численный перевес был не на его стороне, отступал, позволяя грабителям разграблять чужой товар. Благо, Виот никогда не торговал без арбалета, поэтому вовремя вставал на защиту своего добра. Ночью же, у склада или у входа, или на пустынных дорогах во время путешествий между городами, когда на купца нападала целая банда разбойников, Уайт уводил большую их часть подальше от Виота, а затем возвращался один, заправляя штаны и завязывая тесемки. Возвращался иногда без меча и ножей, в разодранной одежде или вовсе без нее. На все вопросы Виота он отвечал глупости, почти также, как оправдывался в спальне, когда купец увидел те три трупа.
  До некоторых пор Виот не видел тела своих противников, которых увел Уайт. Но после того, как он решил проверить слова своего наемника, который утверждал, что больше им ничто не угрожает, и наткнулся на первый труп и изуродованной шеей и обглоданным до костей лицом, Виот понял, кого нанял работать на себя. В ту ночь, кстати, он так и не смог заснуть. В следущие его также обуревала бессоница, и постепенно купец начал отдалять от себя уже ставшего другом наемника.
  Виот почесал затылок, придумывая, что бы сделать в первую очередь, и пошел в сарай.
  
  - Вы здорово придумали, надев это, госпожа, - сказал Уайт, решившись первым прервать затянувшееся молчание.
  Гелия довольно улыбнулась. Одетая как подмастерье она не привлекала внимание немногочисленной публики площади у городских ворот.
  - Кто тебе позволил подать голос, наемник? - больше ради привычки бросила она. - Помни свое место и говори только тогда, когда тебя спросят.
  - С удовольствием, госпо...
  - Не понял?
  Уайт отвернулся и сделал вид, что разглядывает товарищей по несчастью.
  Площадь у городских ворот была полна всяким сбродом. Оголодавшие и озлобившиеся люди, потеряв страх перед чумой, не хотели больше прятаться по домам и вышли к воротам. Их было человек двадцать - ремесленников и купцов, бывших слуг и нищих, разодетых в дорогие меха и скрывающих наготу лохмотьями. Последние выжившие, те, кто осмелился сунуть нос за порог своего дома, и те, у кого этого самого дома и в помине не было, собрались здесь непонятно зачем и ждали со смутной, все больше таявшей, надеждой, что кто-нибудь откроет им ворота.
  Сколько они здесь сидели - прямо на голых камнях и на тюках с провизией и вещами - Уайт не знал. Неделя, день или час - с равным успехом они могли переждать чуму дома, но она не утихала ни на минуту, и каждые полчаса раздавался погребальный звон колокольчика на телеге гробовщика.
  Уайт понимал, что она, эта Гелия, не могла быть простой аристократкой, дочкой какого-нибудь заезжего князька, которая решила выбраться из надоевшего города. Простые аристократки, считал он, сейчас веселяться на балах и пирах во дворце, в котором полно припасов и развлечений. Ну ни к чему богатенькой девице нанимать целый отряд наемников, чтобы совершить столь опасную 'увеселительную прогулку'.
  - И долго мы здесь будем сидеть? - спросила Гелия.
  - До часу... - Уайт и сам не знал, когда ему в голову придет гениальная мысль, как выбраться за ворота.
  - И что будет потом? Я замерзла, между прочим!
  - Ваши сапоги, - он кивнул на ее ноги. - Негоже ходить в них по лужам. Снимите и просушите, лучше будет.
  - Уж кто бы советы раздавал! - несмотря на свои слова, Гелия развязала тесемки на сапогах и разулась.
  Нежные белые ноги, не знавшие мозолей, вынырнули из мехов и приземлились на сумку. Девушка заметила пристальный взгляд наемника.
  - Прикажу выколоть тебе глаза, когда будем на месте...
  - Прикажите? Кому?
  - Кому - неважно, - она чуть покраснела и уткнулась носом в кошель.
  - Так чего мы ждем?
  - Ночи.
  - Нас встретят за воротами?
  - Выберемся отсюда - увидим.
  Гелия фыркнула и взглянула на небо. Темнело. Через час наступят сумерки, еще некоторое время ожидания - и они приступят к делу. Гелия и понятия не имела, что задумал наемник и как он собирается оказаться за пределами этих стен. Но цена была назначена, а задаток выплачен, а потому она не сомневалась, что в голове наемника уже есть подробный план.
  - Может, мне все-таки стоит узнать, в чем суть твоей задумки?
  - Сначала вам не мешало бы просушить сапоги, госпожа. Промочите ноги, заболеете, а у нас нет лошадей, чтобы увезти вас подальше от города. Не сомневаюсь, что за нами устроют погоню.
  - Нет лошадей? НЕТ ЛОШАДЕЙ?! - Гелия пригнулась и обвела взглядом собравшихся на площади.
  Никто не обратил внимания на ее возглас. Во всем городе не было лошадей - бедняги оказались слабее людей, тем более все их поили из городских колодцев, уже зараженных чумой.
  - Где вы их сейчас найдете? Купите в первом городе, в котором я вас оставлю.
  - Ты не помнишь, что говорил посредник, наемник? Или не читал договор? Мне нужно не просто выбраться из этого города. Мне нужно добраться до...
  Гелия осеклась.
  - До места, которое покажу на карте. Но только после того, как окажемся за городом, - она перешла на шепот.
  - Хорошо, но это будет стоить больше. Сколько - скажу, когда покажите место. Цена наемника велика... - Уайт наткнулся на надменный взгляд клиента и добавил, - госпожа.
  - Больше или меньше - неважно. Не думай, что я не смогу оплатить твои услуги. И учти, наемник, что если ты собираешься ограбить и бросить меня посреди дороги, полной разбойников, потратить золото не сможешь. За твою голову назначат такую цену, что даже самый близкий друг продаст тебя с потрохами.
  Уайт чуть побледнел.
  - То же касается, если меня найдут мертвой. Не думай, что сумеешь спрятать мой труп надежно, - продолжала она, преодолевая тошноту. - Если я не прибуду на место через неделю, на тебя и на всю твою шайку объявят охоту. И тебе не удастся укрыться за спинами своих товарищей. Более того, повесят и их, и тебя. Повесят, но только после того, как хорошенько помучают в темницах Адуляра...
  - Довольно, довольно, госпожа. Я понял, - наемник замолчал, вглядываясь в прозрачные голубые глаза Гелии. - Так в Адуляр мы едем? Далековато...
  - Помолчи, тебе никто не позволял открыть свой вонючий рот. И перестань пялиться, не то самолично выпорю, когда приедем.
  Уайт отвернулся, пряча усмешку. Выпорет она - черт побери, кто она такая? До Адуляра было далеко, дорог хороших почти и не было, старый королевский большак обрывался где-то в чащобе Убитого Леса, а за тысячу шагов до леса уходил под воду вьющейся Погани. Расстояние до Адуляра можно было бы преодолеть и за три дня, но благодаря давней запущенности торгового тракта путешествие обещало растянуться чуть ли не на месяц. Уайт прикинул, сколько он брал за столь долгое сопровождение и умножил получившуюся цифру в десять раз. Две тысячи серебряных монет превратились в двести золотых. Наемник блаженно улыбнулся, чувствуя себя богачем. Вот так всегда и бывало - он назначал цену, казавшуюся ему огромной, а после долгого и трудного пути, получая заработанное, просиживал в таверне день, неделю или месяц, в зависимости от размера оплаты и престижа таверны, а после, похмельный и ослабший, без гроша в кармане и чаще всего с незалеченными ранами, нанимался на работу к следующему купцу. Сколько времени он будет гулять на двести золотых? Уайт не знал, но чувствовал, что недолго.
   - Одевайте сапоги, госпожа. Уже скоро, - его глаза блестели в пылающих факелах.
  Густая тень ложилась на город. Небо заволокли тучи, и ночь обещала быть беззвездной и холодной.
  Несмотря на всю гордость и надменность, Гелия послушалась. Белые, фосфорицирующие в ночи, ножки прыгнули в меховые сапожки. Уайт взял мешок с ее вещами, проверил крепление для меча и протянул руку девушке.
  - Освободи меня от своей галантности, - бросила она, вставая.
  - Как скажете, госпожа. Идите за мной. Нет, не доставайте арбалет, достанете его позже.
  Они вышли с площади, обогнули сторожевую башню, треугольником выпирающую из крепостной стены, и остановились под ее тенью. Здесь было еще темнее, чем на площади, которую осветили два факела.
  - Теперь можно.
  Уайт сам вытащил из мешка оружие и пощупал тетиву.
  - Неплохо. Болты?
  - Взяла. Вон в том мешочке.
  Он вытащил горсть коротеньких стрел и потрогал наконечник одной пальцем.
  - Второсортный арбалет для таких разбойников, как ты, - прошептала Гелия, прикоснувшись к полированному основанию.
  - Зря вы так, госпожа, - ответил Уайт тихо. - Иногда сосна стреляет лучше, чем бук. Умеете стрелять?
  - Да.
  - Проверим. Видите вон ту щель в стене?
  - Да, - Гелия прищурилась.
  Уайт зарядил арбалет и вручил девушке.
  - Попадете?
  - Спорим? - она прицелилась и нажала крючок.
  Стрела со свистом сорвалась с древка и ударилась о соседний камень.
  - Недурно. В следующий раз постарайтесь стрелять прицельнее.
  - Не учи меня, наемник. У меня были учителя получше тебя, - она отдала арбалет. - Заряди еще раз.
  - Хватит, сейчас слишком темно, а нам нужно экономить стрелы.
  Вопреки собственным словам, Уайт осторожно оттянул тетиву и закрепил болт.
  - Вооружены?
  - Да, но мы не договаривались, что я буду участвовать... - она показала кинжал, который прятала в ножнах на поясе.
  - Боитесь замарать ручки? Если все пойдет хорошо, вам никого убивать не потребуется. А это - на всякий случай, чтобы вы могли защититься, если я не смогу...
  - Надеюсь, что до этого не дойдет.
  - Надеюсь, - кивнул Уайт. - Пошли.
  Гелия понятия не имела, куда повел ее наемник. Они прошли вдоль стены в сторону от ворот. Покрывающая город тьма скрыла их от возможных глаз. Они остановились через добрую сотню шагов, у следующей сторожевой башни. В укромном уголке, прямо около стены, их ожидала маленькая деревянная дверь. Ее скрепляли полоски из железа и заржавевшие клепки. Снаружи дверь была незаперта. Значит, она была заперта изнутри. Уайт легонько ее толкнул, потом потянул на себя, удостоверяясь, что был прав.
  - Вас случайно не учили вскрывать сложные замки? - спросил он девушку, заглядывая в узкую замочную скважину.
  - Нет, - она стояла позади. - Но я знаю, что любой замок откроет вот это.
  Она потрясла кошелем. Раздался радостный уху звон.
  - Вряд ли кто-то купиться на это сейчас, - покачал головой Уайт. - Думаете, мало в городе богачей, которые пытались выйти таким способом? Этим солдатам жизнь дороже.
  - Несмотря на свою тупость, ты прав, наемник. Я бы лучше отдала эту сотню привратникам, чем нанимать такого разбойника, как ты.
  - Несмотря на вашу надменность, смею утверждать, что вы поступили очень мудро, - наемник ухмыльнулся.
  Вдруг его ухмылка переросла в самую настоящую улыбку. Наемник что-то придумал, решила Гелия.
  - А вас случайно не учили петь?
  - Петь?
  - Именно!
  - Да, и не только этому. Танцы, фехтование, верховая езда...
  - Можете и станцевать, но только когда окажемся там, - он кивнул на крепостную стену. - А сейчас пригодится ваш, несомненно, прекрасный голос и слух.
  Гелия запела, собираясь доказать грязному разбойнику, что у нее действительно прекрасный голос, и только потом поняла, что он задумал. Уайт стоял за ней, закинув на плечо арбалет, и блаженно улыбался.
  Гелия старательно выводила одну из своих любимых баллад, услышанную когда-то от заезжего прославленного скальда. Она пела и из теней выступали нечеткие контуры героев знаменитой романтичной легенды о надменной разборчивой принцессе, о нищем бродяге, за которого выдал ее замуж король, решивший покончить с затянувшимся девичеством дочери, о долгой дороге через веси, леса и горы в прекрасный дворец нищего, оказавшегося властелином богатых земель.
  - Прекрасная песня, - голос наемника грубо прервал балладу.
  Тени легенд вздрогнули и растворились в ночи.
  - Вы отлично поете, - он насмешливо поклонился Гелии.
  Та, вся красная от возбуждения, стыда и гнева на этого бестакнтого невежу, присела в реверансе и отвесила пощечину наемнику.
  - Лучше заткнись и знай свое место.
  - Знаю, госпожа, знаю уже, - он потер щеку. - А вы не знаете какой-нибудь веселой песенки, какие... поют в трактирах, например?
  - Я тебе что, блудница?!
  - Несколько минут вам придется ей побыть. Спойте и погромче.
  Она помолчала, вспоминая слова одной из похабных песенок, которые подслушивала, будучи глупой девчонкой, за дверями комнаты кухарок. Звонкий громкий голос разлился по окрестностям.
  Слова в песне ничего не значали, а смысл ее был слишком неприличным, чтобы вызывать в тенях контуры ее героев. Уайт широко улыбался, вспоминая веселые деньки в городских трактирах, где распутные девки плясали и распевали похабные стишки на манер придворных дам. В этой песенке говорилось о солдате, вернувшемся из долгого похода домой и заставшем в своей постели верную женушку с соседским торговцем.
  Только такая песенка и могла подействовать. За дверью послышалась тяжелая поступь и в проеме появился толстяк, расплывшийся похотливой улыбкой.
  - Да тут у нас девочка... Развлечься решила? - он протянул руку к побледневшей Гелии и громыхнулся на пол.
  Между его глаз торчал болт.
  Уайт опустил арбалет и начал его перезаряжать. Через минуту, когда послышались встревоженные голоса из башни, все было готово. Наемник передал девушке оружие.
  - Кто появится на пороге - стреляй.
  Он выхватил меч и шагнул внутрь.
  - Стой! А я? - Гелия не обратила внимание на неподобающее обращение.
  - Я разберусь сам, - Уайт закрыл за собой дверь.
  
  Гелия осталась одна - на улице и с арбалетом наизготовку. Прошло несколько мгновений или целая вечность, и она опустила оружие. Руки дрожали.
  Где же ты, чертов наемник, думала она, пощупывая рукоять кинжала. Если бы кто-то сейчас открыл дверь, она не успела бы поднять арбалет, да и не смогла бы выстрелить точно. Под конец арбалет уже прыгал в руках, и Гелия при случае не попала бы и пальцем на кручок.
  Из башни доносились крики. Сначал встревоженные, потом боевые и под конец крики боли и ужаса. Гелия напряженно прислушалась, боясь услышать голос наемника.
  Наконец все затихло. Несколько минут стояла полная тишина. Ее взорвал тихий скрип двери. Гелия вскинула арбалет и судорожно нажала на крючок. Титива больно полоснула по пальцу. Стрела ушла вбок, в стену, но выбежавший на порог солдат нырнул обратно, и дверь захлопнулась снова.
  Послышался крик. Крик нечеловеческий, переходящий в хрип. Тишина вернулась. Никто уже не кричал и не бился, но наемник не выходил. Гелия стояла и ждала, не смея собственноручно перезарядить арбалет. Она представляла себе, сколько солдат может сидеть в сторожевой башне, но также помнила, как посредник отзывался о наемниках, которых он нашел. 'Это животные, - говорил он, - грязные, немытые животные. Но это животные, которые в совершенстве овладели искусством Смерти. Против одного из них можно выставить десятерых. Но от таких, как они, нужно держаться подальше людям вашего сословия, госпожа'.
  И Гелия ждала, возложив все надежды на наемника. Но надежды таяли с каждой минутой, и по серому от пыли и копоти лицу ползли слезы, оставляя светлые дорожки.
  - Все чисто, госпожа, - донесся знакомый голос.
  Наемник стоял на пороге, обматывая чистый меч тряпьем, служившим ему ножнами. Он выглядел несколько странно - с ошалелыми глазами, взлохмоченный, в рубашке, надетой наизнанку и выглядывающей из расшнурованной куртки.
  - Идемте, времени мало, - он повернулся спиной и нырнул в темноту.
  - Какой-то гад подал знак тревоги, скоро сюда придет подкрепление, - пояснил он поспешившей девушке.
  - Здесь темно, - простонала она, споткнувшись обо что-то мягкое.
  - Лучше уж без света, - хмыкнул Уайт. - Шевелитесь же.
  Он схватил ее за плечо и протолкнул вперед по лестнице. Та хотела плюнуть в его лицо за такое оскорбление, но только ускорила шаг. И правильно сделала. К башне приближалась целая толпа солдат. Слышались крики и ругань.
  Они остановились на втором уровне, на небольшой площадке у узенького оконца.
  - И куда дальше? - яростно прошептала она, толкнув наемника в грудь кулачком. - Здесь нет выхода.
  - Вы так считаете? - ухмыльнулся Уайт.
  - Ты что, думаешь...
  - Именно, госпожа, через окно, иначе никак.
  - Но оно... слишком узкое для моего платья!
  - Тогда придется его снять. Зря вы вырядились как на бал.
  - Ничего, пролезу, - бросила она с презрением, разглядывая, как наемник прыгает по мешку с вещами. - По крайней мере, в нем нет обручей.
  Уайт поднял мешок и с размахом бросил в узкий проем. Через несколько мгновений раздался гулкий хлопок. Мешок упал на землю. Гелия вздрогнула от этого звука.
  - Не думаешь ли ты, что я... Мне и прошлого раза хватило, а здесь выше.
  - Не волнуйтесь, госпожа, - Уайт метнул меч в окно. - Прямо под окном ров, сами знаете. Не хотите ли вы помыться?
  Он посмотрел на арбалет и покачал головой. Наемник закрепил оружие на место меча. Потом схватил девушку под ноги и поднес к окну. Та завизжала.
  - Я сама выпрыгну, отпусти! - лепетала она, из последних сил держась за подоконник. Ноги болтались в воздухе, и единственное, что удерживало ее сейчас за окном, были руки наемника.
  - Как скажете госпожа.
  Последним, что она увидела, был мужской силуэт в проеме.
  
  
  
  Глава 4.
   О том, к чему иногда приводит привычка залезать в чужие кошельки
  
  
  Потрескивал костер, кое-как разгоняя тьму,обступающую путников. Они находились на открытом поле, и разводить здесь огонь было бы опасно в военное время или во время погони. Но никто не послал за беглецами вооруженный отряд, никто не пустился в погоню на лошадях и с луками, никто не назначил тысячу золотых за их головы. Никому из Авантюрина не было до них никакого дела. Никто не знал, кто они. Да и сами они смутно представляли это.
  Уайт был в одних штанах. Повязка на животе вымокла и обвисла, приоткрывая чудовищный шрам. Он расстелил рубашку и куртку на траве, надеясь, что они высохнут. Дырявые сапоги, от которых несло по всей округе стояли рядом с костром, чуть не утыкаясь в хворост.
  - Наемник... - сказала Гелия, отплевавывая грязной водой крепостного рва.
  - Слушаю, госпожа.
  - Зачем ты это сделал?
  - Что, госпожа? - Уайт был подчеркнуто подобострастен.
  - Сам знаешь, что. Ты меня чуть не убил!
  - Ни в коем разе! Я не хотел вашей смерти, кто же кроме вас мне заплатит.
  - Брось, я не умею плавать. Могли бы прыгнуть вместе...
  - Мы бы не поместились вдвоем в окне, а время поджимало... Вам бы лучше снять платье, оно все мокрое, а вы замерзли. Захвораете - умрете, а мне скрывайся...
  Гелия сидела, обхватившись руками, и дрожала крупной дрожью. Она хотела возмутиться, но тут вспомнила, что этот болван уже видел ее в нигляже, поэтому стесняться и терпеть подступающий холод было незачем. Она начала дрожащими руками развязывать шнуровку. С завяками впереди она управилась относительно быстро, но вот дотянуться до задней шнуровки не смогла - не позволили намокшие и осевшие рукава.
  Она долго пыталась справиться сама, прежде чем решилась попросить помощи.
  - Развяжи, наемник.
  Тот встал, нарочито медленно обошел костер, не отрывая глаз от девушки, и присел сзади. Гелия почувствовала, как его пальцы слегка коснулись кожи на шее, и еще больше задрожала. Несмотря на все угрозы, которым, казалось, он поверил, она боялась. Боялась сама не понимая чего.
  - Готово.
  Она повернулась, увидела в его руках длинный кожаный шнурок с бусинами на концах.
  - Не зачем было вынимать его, просто ослабил бы шнуровку.
  - Простите, я могу вставить обратно.
  - Нет, я сама вставлю потом, - бросила она резко, почувствовав его пальцы на спине.
  - Отвернись.
  Убедившись, что наемник повернуся к городу, возвышающемуся далеко позади, она встала лицом к костру и сняла платье.
  
  Уайт повернулся слишком рано, чем того бы хотела его временная госпожа. Он повернулся и увидел стройную точеную фигурку, плавные, может быть, слишком угловатые, линии плеч, спины, бедер... Тонкая сорочка, так хорошо скрывавшая прелести Гелии намедни, промокла и прилипала к телу, повторяя каждый изгиб, каждую впадину и выпуклость женского тела.
  Уайт отвернулся, чувствуя, как жар заливает его лицо и опускается все ниже и ниже.
  - Можешь вернуться на место.
  - Госпожа... в мешке есть покрывало.
  - Так подай мне его.
  Уайт двинулся с места и, стараясь не смотреть на девушку, подошел к мешку. Он достал покрывало и протянул его Гелии, на миг встретившись с ее глазами. Взгляд скользнул ниже. Наемник сглотнул. Он не знал женщины почти три года.
  Девушка заметила его взгляд, различила румянец, густо покрывший лицо, шею и грудь наемника, и покраснела следом.
  - Давай сюда покрывало, грязное животное. И не пялься на меня.
  Она укуталась в теплую махровую ткань и присела поближе к костру.
  - Я ничего не помню, кроме падения.
  Уайт присел напротив и, уткнувшись взглядом в огонь, пошевилил палкой хворост.
  - Я потеряла сознание?
  - Вы ударились о дно, - хрипло ответил наемник. - Там лежали камни, вам не повезло.
  Гелия потерла затылок. Там назревала большая шишка.
  - Когда-нибудь ты меня угробишь, болван. Я бы сама прыгнула.
  - Нам наступали на пятки, госпожа. Там была дюжина, я бы вряд ли с ними управился.
  - А с теми, что в башне? Сколько их было? Как же ты...
  - Их было трое, в разных местах. Остальные умерли сами, - не моргнув глазом соврал Уайт. - От чумы.
  - Хорошо. Но не нужно было меня бросать в воду. Я и плавать-то не умею. Что было дальше?
  - Я прыгнул, наткнулся на вас и вытащил на берег. В нас стреляли, и я решил не останавливаться, пока не отойдем на безопасное расстояние. Положил вас здесь и вернулся за вещами. А потом...
  Он замолчал, пристально глядя на девушку.
  - Что было потом? - она не опускала глаз.
  - Потом я вернулся и... вы захлебнулись, не дышали...
  Гелия опять покраснела.
  - Я сделал Дыхание жизни.
  - Что? - Она вскочила, придерживая края покрывала. - Ты прикасался к моему лицу, к моим губам своим поганым... о, боги...
  Она согнулась и опустилась на колени.
  - Что мне оставалось делать? Я же не хочу в петлю?
  - Сто палок будет тебе оплатой, грязное животное...
  Уайт усмехнулся. Он подтянул к голове кучку хвороста, которую собрал на ночь, и лег. Было далеко за полночь, и небо на востоке начинало светлеть. Лучи солнца пробивались из-под края земли и рассвечивали тучи бледно-голубым светом. До утра было недалеко. Через несколько часов они должны были двинуться в путь, чтобы успеть перебраться через бескрайнее поле к Изумреду и взойти на заброшенный тракт.
  - Госпожа...
  - Чего тебе, наемник?
  - Отдохните, скоро в путь...
  
  Утро пришло нежданно-негаданно. Принесло оно лишь сырость и острую боль в боку. Боль не давала спать. И хорошо - Уайт не смог бы сам вырваться из этого сна, который преследовал его последние недели.
  Наемник поднялся. Костер выгорел, остались лишь мокрые угли. Девица, которую он прихватил намедни на свою голову, мирно сопела, свернувшись калачиком под тонким покрывалом.
  Город был совсем близко. Они не смогли отойти достаточно далеко. Поэтому и привал закончился сразу после рассвета. Уайту совсем не хотелось превратиться в мишень для обстрела - а мишенью он бы точно стал. Несмотря на бедственное положение города и тем более его обороны, на такое чудовище точно не пожалели бы стратегического запаса.
  Благо, солдатам было запрещено выходить за пределы города.
  Уайт накинул рубашку, пропахшую потом и отбросами, с трудом натянул куртку и закрепил ножны на спине. Обычно он держал меч на готовности - на боку, но сейчас опасности не было - вряд ли кто-то будет гнаться за двумя полудохлыми беглецами. Проверил кожаную сумку, в которую накануне положил немного хлеба и флягу с водой. Хлеб намок и пропах тем же, что и его рубашка. Ну ничего. Есть захочет - съест.
  Уайт оглянулся на свою клиентку. Та спала и просыпаться не собиралась, никак не реагируя на его громкий кашель. Лишь повернулась на спину и раскинула руки.
  Уайт смотрел на открывшиеся выпуклости под одеялом и раздумывал, стоит ли ее оставить здесь спать или все же разбудить, потребовав свою долю.
  Потом в его голову пришла одна замечательная мысль. Нет, будить ее он не будет. Просто снимет кошелек с ее пояса и отсчитает себе столько, сколько заработал. И тихонечко уйдет.
  Да, так все-таки будет лучше. Он не жадный. И не трус, просто не хотел в таком состоянии идти через весь материк. Даже ради золота.
  Уайт осторожно обошел вокруг кострища и присел на корточки перед девушкой. Его взгляд скользнул вдоль тела. Кошелек должен быть спрятан где-то здесь. Мужчина сглотнул и осторожно приподнял краешек одеяла. Чуть ниже шеи. Он протянул руку и нащупал пальцами кожаный мешочек. Девушка повесила его на грудь, и сейчас кошелек лежал на траве.
  Уайт развязал его и сунул пальцы в кошелек. Он чувствовал, как горит. Давненько у него не было женщины... Сердце гулко стучало в висках, то ли заходясь от близости молодого привлекательного тела, то ли чувствуя приближающуюся опасность.
  
  
  - Он не успел, - ответил командир. - Мы подоспели как раз вовремя.
  Гелия благодарно улыбнулась и отхлебнула горячего кипятка. Она сидела на подножке повозки, кутаясь в покрывало. Перед ней стоял командир наемников - тех, настоящих, как она уже поняла, наемников, с которыми она договорилась через своего слугу. Бывшего уже слугу.
  Это был мужчина средних лет с белозубой улыбкой и проседью на висках. Совсем короткая прическа открывала квадратный череп, по которому расползались старые шрамы. Крепкий, коренастый капитан казался выше всех своих подопечных, которых оказалось меньше, чем следовало бы.
  - Почему вас так мало?
  - Потому, государыня, - Гелия вздрогнула, - что вот этот самозванец...
  Он показал на лежащего недалеко наемника, который и вывел Гелию из города и который, как оказалось, пытался ее обокрасть и совершить насилие.
  - ... перебил нам половину отряда. И вы помогли ему в этом.
  Взгляд Гелии остановился на теле. Да, теперь это было уже тело. Почти тело. Не человек. Человек не может выжить после того, что с ним делали подопечные ее собеседника.
  - Я искала самых лучших наемников, профессионалов своего дела. Можете ли вы назвать своих солдат профессионалами, господин Опал?
  - Почему нет? Мы не могли предполагать, что в том доме, куда он завел вас, нас поджидал целый отряд.
  - Целый отряд? - Гелия поставила кружку и встала, сравняясь взглядом с Опалом. - В том доме, куда он меня завел, жил один купец. Купец, владеющий оружием лучше вас! Но не о нем я говорю! Как вы объясните то, что один полудохлый наемник без оружия перерезал троих натренированных воинов?
  Опал потер выбритый подбородок.
  - Я этого не знал. Мои люди самые лучшие во всем княжестве. И я наслышан о лучших мастерах воинского дела, в число которых вот это, - он показал пальцем на тело, - не входит. Здесь либо...
  - Здесь либо магия, либо ваши люди идиоты.
  Гелия села. Ее раздирали сомнения и обида. Как мог этот человек, который спас ее от неминуемой смерти в чумном городе, который дал ей кров и пищу, пусть и на один день, который учил ее стрелять из арбалета и в целом относился к ней вполне подобающе ее статусу, так поступить?
  Но за свой поступок он расплатился. Пожалуй, даже с лихвой.
  
  Он очнулся от пронзительной боли в животе. Открыв глаза, Уайт увидел перед собой ноги в клепаных сапогах.
  - Очнулся, - крикнул стоящий над ним наемник. - Добить его?
  - Берем с собой, - послышался властный голос.
  Уайта подняли и потащили к повозке. Сквозь кровавую пелену, вновь застелившую глаза, он увидел повозку, запряженную двумя вороными, и четырех человек. Двое занимались сборами, один стоял рядом с конем и разговаривал с последним, укутанным в покрывало.
  Уайт ослабел. Ноги волочились по земле. Как его бросили в повозку рядом с тюками и связали, он уже не помнил.
  
  - Понимаете ли, госпожа. По прямой до Адуляра нужно ехать две недели. По меньшей мере и с условием, если по дороге мы сможем менять лошадей и если сама дорога нормальная. Но дороги по прямой нет. А по окружной...
  - Там есть дорога.
  - Да откуда вы знаете! Вы из своего дворца ни разу не выходили дальше местного рынка! Там нет дороги. И быть не может.
  - Там есть дорога.
  Гелия взглянула в глаза этому бывалому вояке и властному капитану, так легко управляющему сворой жестоких убийц, и впервые почувствовала удовольствие от собственной власти.
  - Дорога, мать ее... Простите, госпожа... Какая дорога? Заброшенный тракт? Там река, мост давно обрушился, а в лесу за рекой даже профессионалы вас не смогут защитить.
  - Мне плевать, что вы будете делать и сколько людей еще наймете. Можете собирать армию. Мне нужно попасть в Адуляр как можно быстрее.
  Опал приуныл. Повозка мерно качалась из стороны в сторону, изредка подпрыгивая на кочках.
  - Сколько у меня времени?
  - Неделя. Самое большое. За каждый просроченный день я буду вычитать из вашей оплаты... сто золотых.
  - Понял, - сказал Опал, с раздражением подхлестнув лошадей.
  
  Собирать армию было некогда. Более того, даже заехать в ближайший город, чтобы пополнить запасы и ряды, они не могли себе позволить. На карту было поставлено слишком многое.
  Опала сменил Рыжий. Светлело. Они ехали всю ночь, лошади изрядно подустали, но половины пути как ни бывало. Опал планировал доехать до реки к вечеру, после чего его лошади могли бы отдохнуть, пока наемники сооружают плот.
  Опал вздохнул. Не гоже ходить в таком составе в Убитый Лес. Ох не гоже. Считая его самого, в его отряде было всего четыре полноценных солдата. Последний был несильно ранен. Ну и сама клиентка, которую он считать за боевую единицу, понятное дело, не мог.
  То чудовище, что они скрутили недалеко от города, не стало бы им помогать. Да и не хотел Опал принимать помощь от проклятого.
  Опал ухмыльнулся. Его били долго и жестоко. Сначала он пытался отбиваться, но его быстро поймали. Благо, тогда Опал еще не решил, что делать с новоявленным конкурентом, на поверку оказавшимся... впрочем, неважно, - порубить мечом, что твоего короля, или повесить как вора. А пока решал, того избили до полусмерти, изуродовав лицо и отбив все внутренности. Правда, Опал только обрадовался, что того не убили совсем. Опал решил, что стоит немножко подождать с казнью. Выживет он или сдохнет - разницы практически никакой. Клин хорошо заплатит за подобный экземляр. Впрочем, заплатит он больше за живого. Опал решил про себя, что, как только подвернется возможность, и они въедут в город, он не пожалеет лишнего золотого и купит ошейник.
  
  Он приходил в себя на несколько секунд и вновь погружался во тьму. Тьма преследовала его, в ней таился страх, таились знакомые голоса и лица, искаженные злобой. Тьма несла смерть, в смерти таилось нечто, чего Уайту совсем не хотелось бы испытать. Он не боялся смерти, он боялся того, что его ждало за ее порогом. Но боль пересиливала страх и, приходя в сознание, он молил, чтобы ему дали умереть.
  Он не знал, сколько пролежал в повозке. Когда он смог наконец открыть глаза, он ничего не увидел вокруг себя. Уайт лежал на животе, подогнув под себя руки и ноги - точно в той же позе, что и накануне, когда его били. Он попытался приподняться. Его вырвало.
  - Эй, не пачкай тут, тварь! - рыкнул сидящий рядом наемник и пнул его в бок.
  Уайт скривился, но не попытался закрыться. 'Сейчас начнется', - подумал он, приготовившись терпеть. Руками закрываться было бесполезно и опасно. Переломанные пальцы еще никто не мог вылечить полностью. Даже восстановленные у опытного мага, поврежденные руки не смогли бы орудовать мечом также проворно, как прежде. В принципе, Уайт никогда особо не владел мечом.
  Как ни странно, его не начали бить, и одним пинком все прекратилось. Резкий окрик, показавшийся Уайту знакомым, все остановил.
  - Поднимайся! - Уайт приподнялся на руках и повернул голову.
  Стало посветлее. Будто туманные сумерки. Уайт потряс головой. Туман ушел. Стоял солнечный осенний день. Голос принадлежал наемнику - видимо, главарю. Мужчине постарше Уайта с проседью в волосах.
  Уайт попытался ухмыльнуться. И, схлопотав еще один удар, скривился и ударился подбородком об доски.
  - Рыжий, отставить. За дохлого нам меньше заплатят.
  Наемники покосились на главаря. Тот пожал плечами.
  - Продадим на ближайшем рынке. Такие живучие на рудниках нужны.
  Уайт сжал кулаки. Рудники. Уж лучше бы убили сразу.
  Главный приблизился, присел, взглянул в глаза, полуприкрытые опухолью.
  Уайт узнал его. Это был тот самый - бригадир наемников, который разговаривал с ним тогда в купеческом доме. Опал - так он назвался - видел все. И если бы не повязка, остро впившаяся в живот Уайта, его бы уже не было в живых. Наемник молчал, сцепив зубы. То, что от них осталось. Вожак усмехнулся, а потом сказал:
  - Ну что, проснулась, нежить проклятая? И откуда ты такая взялась на мою голову?
  Уайт не ответил. Через полминуты, почувствовав болезненный толчок в левом боку, просипел:
  - Я здесь... - приступ кашля прервал его. Ну вот, еще и простудился, подумал он. Впрочем, думать о таких вещах сейчас, когда он не мог двинуть и рукой, было смешно и глупо.
  Уайт попытался приподняться и откашляться по хорошему. Но руки предательски задрожали, и он снова упал на доски.
  - Что, болит? Зачем моих людей укокошил?
  Вожак все видел. Он знал, кто лежит перед ним. И мог в любую минуту снять шкуру со своего пленника. Чтобы взглянуть, действительно ли под ней растет шерсть... От этой мысли по спине Уайта побежал холодок.
  - Кто бы только знал, что за маской дохлого наемника скрывается... - Опал хмыкнул, взглянув поверх головы лежащего. - Ну что ж, это нам только на руку. Лучше лежи смирно, урод. Так у тебя есть шанс добраться до башни Клина живым.
  Клин... Уайт припомнил это имя. То бы маг, чародей, чью башню стороной обходили даже самые смелые герои. Клин был вовсе не стар и даже, как поговаривали некоторые очевидцы, настолько хорош собою, что мог очаровать даже принцессу. Но он редко выходил из своей башни, не особо вмешиваясь в жизнь близлежащих селений. Видели его лишь те, кому подвертывалась удача поймать какого-нибудь монстра. То могла быть болотная тварь, морское чудовище, пегас или оборотень. Но чаще всего к нему приносили убитых младенцев, козлят и щенят с врожденными уродствами, которые Клин также скупал, но платил несравненно меньше. Уайт и представить себе не мог, что делал с таким 'материалом' чародей, и вовсе не хотел узнать это на собственной шкуре.
  - Ну что ж, урод. Я думаю, вряд ли ты сможешь встать и через неделю. Поэтому наслаждайся путешествием и не вздумай сбегать, если хочешь жить.
  С этими словами Опал поднялся и кивнул своему подчиненному. Уайта несколько раз ударили в живот. Из его рта тонкой струйкой потекла кровь.
  
  Они проехали весь день. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда командир отдал приказ остановиться. Гелия облегченно вздохнула - от долгой тряски у нее разболелась голова, а ноги и спина затекли так, что она почти их не чувствовала. Она встала, ожидая, пока не выйдут все наемники и не вытащат из повозки тело.
  Уайт, человек, что вытащил ее из города, не подавал признаков жизни. В принципе, ей было плевать на него - он понес заслуженную кару. Что, если бы наемники не подоспели вовремя? В Адуляре ее ждал жених, благословенный наследник крепкого и процветающего государства. У него были старшие братья, и король не собирался менять устои, однако даже в хорошее время всякое могло случиться с будущими властителями...
  Статный и прекрасный лицом Овгор не потерпел бы, если бы его будущая жена стала шлюхой.
  От этой мысли Гелия покраснела. Спустившись в повозки, она не преминула возможностью пнуть насильника в бок.
  Наемники остановились как раз на берегу реки. Река Синих Камней, как назвали ее романтичные предки, отделяла поля от Убитого Леса, цивилизацию от дикого Хаоса, солнечную равнину от царства Тьмы и нечисти. Когда-то именно здесь был каменный мост через реку. Сейчас от него ничего не осталось. Река была неширокой и тихой, но перебираться вплавь Гелия не собиралась - достаточно было и того купания в отбросах накануне. Увы, другого выбора у нее не было.
  - Переночуем здесь, - сказал командир наемников.
  Она оглянулась.
  - Вы же не хотите лишнюю ночь провести в Лесу?
  - Конечно, нет. Когда будет ужин?
  Наемники разожгли костер, разогрели на прутах запеченное заранее мясо, достали ароматный хлеб и бутылку вина. Гелия села на меха, которые приготовили специально для нее, и приняла в руки чашку и хлеб. От чашки разливался сладкий медовый аромат. Вино было на редкость хорошим. Лишь чуть хуже того, что было на ужинах в ее доме.
  - За короткую дорогу! - она подняла чашку.
  - За спокойную дорогу, - кивнул командир и выпил.
  Вино обожгло горло. Гелия почувствовала себя намного лучше. Она выпила второй бокал столь же быстро, совершенно не опасаясь ни за свою жизнь, ни за свою честь. Она была не такой дурой, чтобы возить с собой крупную сумму денег, а на сотню-две золотых эти наемники не позарились бы точно. В отличие от некоторых...
  Гелия обвела взглядом сидевших вокруг костра. Она, дочь властителя Авантюрина, солнечная принцесса, как звали ее при дворе, будущая супруга наследника Адуляра, одного из самых богатых королевств во всем мире, делит трапезу с солдатней. Но это была не просто солдатня - элита. Одетые в черную кожу, вооруженные лучшими мечами и ножами, наемники даже вчетвером могли противостоять целой сотне солдат. Не будь той кровавой резни, не будь в доме купца так темно и не владей сам купец так хорошо арбалетом и ножом, у нее было бы куда больше шансов добраться до Адуляра быстро. Правда, во всем происшедшем тогда было что-то странное. Что именно - Гелия вспомнить не могла. Да и не хотела.
  Она смеялась грубоватым шуткам наемников, мечтательно слушала старинную песню, что напевал командир, потягивая вино, и засыпала...
  
  Уайт лежал долго. Увы, он был в сознании. Каждое движение причиняло боль, и он старался не двигаться. Повязка на животе съехала вниз, обнажив длинный поперечный шрам. Купец хорошо шил - долгие годы в мастерской у швеца сделали свое дело, и грубые нитки крепко сцепляли плоть.
  Через какое-то время после того, как его бросили на землю, он ощутил сладкий запах. Уайт вспомнил, как давно не ел. В его придорожной сумке еще оставался сырой и уже скорее всего заплесневевший хлеб, но сумка осталась в повозке, а сам Уайт не хотел двигаться.
  Мутило, в глазах стоял туман, но он не мог ни заснуть, ни умереть. Боль притупилась, и к полуночи он смог перевернуться на спину.
  Ночь стояла безоблачная. Уже не лето, но еще и не осень. Низко свисала луна, освещая поле. Уайт понял, почему не может умереть.
  Такие, как он, держатся за жизнь до последнего. Раны, смертельные для простого солдата, Уайту доставляли лишь неудобства. Пройдет несколько недель - и распоротый живот вновь зарастет, и от раны останется лишь узловатый шрам. Таких шрамов на его теле и лице было несколько десятков. Одни из них не смог бы заметить никто, другие были слишком заметны - эти шрамы оставались не от ран, а от неряшливых рук горе-лекарей, не умеющих обращаться с иглой. Иногда Уайт зашивал себя сам - когда это было возможно. Раны от мечей и стрел не были большой проблемой. Даже переломанные в горах Касторы ноги зажили через два месяца, оставив лишь легкую хромоту как воспоминание о том неудачном походе. Вот пальцы...
  Шрамы, хромота и старый меч - вот, что он заработал за годы своей службы. Нередко он слышал истории об удачливых наемниках, накопивших пару сотен золотых и осевших землевладельцами или купцами. Еще чаще ему приходилось видеть смерть знакомых и приятелей, не успевших стать друзьями, на поле боя, в дороге или в темном переулке. Уайт сам не понимал, повезло ему или нет - остаться живым и нищим, без гроша в кармане и с кучей болезненных воспоминаний.
  С каждой минутой боль уходила. С каждым вздохом сила входила в его легкие, разливаясь по телу. С силой приходила жажда и голод. Уайт глубоко вдохнул и осторожно поднялся. Было темно, костер давно потух, и наемники спали. Им не от кого было стеречься, а на утро предстояла долгая дорога. Не исключено, что пешком. Уайт мельком слышал разговоры его бывшей клиентки и главарем наемников, и в Лес ему совсем не хотелось. Уайт хмыкнул. Уйти просто так? Оставить свои скудные припасы и меч? Остаться без честно заработанных денег? Ну уж нет.
  Леса он не боялся. В прошлые годы, когда по нему еще пролегал торговый тракт, он частенько туда захаживал в поисках добычи. Реже - лис и кабанов, чаще - охотников и купцов. Уайт ухмыльнулся и поморщился от боли. Скулу саднило.
  Он встал, прошелся. Ноги постепенно начинали слушаться. Когда он полностью пришел в себя, он залез в повозку и забрал свои вещи. Куртку и котомку с просыревшим хлебом он оставил. Затем пошел вдоль берега - подальше от наемников.
  Когда те скрылись из виду, он остановился. Сбросил рубашку и стянул штаны, замотал тряпьем, что осталось от его одежды, свой меч. Осторожно опустился на колени.
  Луна светила ярко, но после долгого похода и вина наемники спали крепко. Достаточно крепко, чтобы не проснуться от далекого всплеска и не увидеть белесую фигуру, плывущую по реке.
  
  
  Глава 5.
  О том, что и безделушка иногда может пригодиться...
  
  Глава 5.
  
  
  
  
  Синие Камни, Синие Камни, черт бы их побрал. Не будь этой дурнопахнущей речки здесь, не ходи о ней столько слухов, больше похожих на сказки, отряд давно бы прошел поллеса. Но эта, в принципе, ожидаемая преграда сбила с толку не столько Опала, сколько его подопечных. Рыжий, правая рука командира, наотрез отказался подойти к реке и на два шага. Новичок - бугай из Берилл - поддержал соратника, хотя и не слышал ничего об этом месте. Впрочем, вряд ли он хотел мочить в мутной воде перевязанную руку. Реакцию Одноглазого - отличного лекаря и стрелка, но бестолкового в рукопашке (отнюдь не из-за отсутствия физической силы) - предсказать было нетрудно. Этот трус никогда бы не согласился и на десять шагов подойти к какому-нибудь дохлому колдунишке. Что уж говорить о проклятой реке, вода в которой способна вызвать смертельную болезнь?
  Интересно, подумал Опал с усмешкой, как бы вел себя одноглазый лекарь, узнай он, кто ехал рядом с ним в повозке?
  Опал сплюнул в реку. Чертова речушка с дурацким названием... Сам наемник - опытный, прожженый боец, некогда бывший генералом лучшего в мире берилльского войска, - вовсе не верил в досужие вымыслы черни и ничуть не боялся искупаться в речушке, будь она хоть немного чище. Несмотря на осеннюю прохладу, Опал успел не раз взмокнуть по пути и сейчас просто мечтал о лохани чистой воды с мылом.
  - Эй, Рыжий! - крикнул он, не сводя глаз с реки.
  Боец подошел почти неслышно.
  - Слушаю.
  - Как думаешь, где здесь ближайшая переправа? - Опал и сам знал ответ, но опыт подсказывал, что лучше иногда прислушиваться к своим подчиненным. Или хотя бы делать вид.
  Рыжий пожал плечами.
  - Мы шли по тракту. Здесь он обрывается, а там, - он указал в сторону леса, - тракт должен продолжаться. Видимо, здесь был мост.
  Опал достал из кармана потрепанную карту и развернул. Карте было десять лет, и старый воин мог лишь надеяться, что все отметки на ней отображали реальное положение дел. Мир сильно менялся в последнее время, будто готовился к грядущим напастям. Поселения часто перекочевывали с места на место, прокладывались новые и забрасывались старые дороги. Возникали новые опасные места, в которых заводились нечистые твари... вроде той, которую поймал и так быстро потерял Опал. То была глупая ошибка, но она его заботила сейчас меньше всего. Наемник смекнул, что те десять-одиннадцать золотых, что предложит Клин за живую тварь, не оправдают тех потерь, которые понесет бывший генерал, потратив драгоценное время на ее поиск и поимку. Впрочем, с ней можно было разобраться позже - куда она еще уйдет, как не в проклятый Убитый лес?
  Опал почесал за ухом и провел пальцем по карте.
  - Вот здесь есть еще одна дорога, - он показал Рыжему на тонкую линию, прочерченную почти перпендикулярно синей полоске, обозначавшей реку Синих Камней. - Как думаешь, сколько мы будем до нее добираться?
  Тот снова пожал плечами и неуверенно ответил:
  - Если вдоль реки, да и по ровной местности, то не больше двух дней. Но вот тут, - он ткнул на карту рядом с рекой и недалеко от дороги, - наверняка должно быть болото. Оно наверняка летом усыхает, вот только дожди...
  - Ты прав, - Опал сложил никчемную карту. - Нужно искать способ перебираться здесь.
  Он повернулся спиной к реке и подошел к повозке. В ней, свернувшись калачиком и закрывшись с головой покрывалом, спала Ее Высочество.
  - Госпожа, - Опал тронул ее плечо. - Мне нужно...
  Ее сон, как оказалось, был чутким. Стоило ей почувствовать на себе прикосновение, как она резко открыла глаза и поднялась.
  - Сара, я же просила меня не беспокить! - спросоня Гелия не поняла, где находится.
  Но ее взгляд быстро прояснился и стал осмысленным. Она заметила протянутую руку Опала, которую тот не успел убрать, и прошипела:
  - Еще раз, грязный наемник, тронешь меня и...
  Опал нахмурился, но молча проглотил оскорбление. Как бы ни хотел сейчас ударить эту девчонку, сделать это было бы очень глупо - столь высокая плата себя оправдывала. И полученные деньги он собирался потратить с максимальной пользой для себя.
  - Госпожа, у нас возникли некоторые проблемы.
  - Несомненно, к ним я не имею никакого отношения, - девица подтянула на себя покрывало и снова легла.
  - Это касается нашего предприятия.
  Гелии пришлось подняться. Она встала на ноги и, все еще кутаясь в покрывало, слезла с повозки. Протянутую руку Опала она проигнорировала.
  - Говори.
  - Мы прибыли к реке, госпожа, как Вы уже знаете.
  - Знаю.
  - Знаете ли Вы, как она называется?
  Гелия нахмурилась, будто вспоминая что-то, и кивнула:
  - Синие Камни. Та, что граничит с Убитым Лесом и навлекает болезнь на тех, кто посмел вступить в ее воды.
  - Вы наслышаны... - тихо проговорил Опал. - Если Ваше Величество верит в эти слухи...
  - Это не слухи! - воскликнула Гелия. Ее глаза сами за себя говорили - вы, насекомые без капли мозга, ничего не знаете.
  Взгляд суеверной принцессы рассмешил Опала.
  - Что ж тогда Вы предлагаете делать, госпожа? - спросил воин подобострастно.
  Она довольно улыбнулась. Изысканно откинула локоны, упавшие со лба. Впрочем, не совсем локоны, а спутанные пряди волос, не без удовольствия отметил про себя старый воин. Тем временем девица ловко развязала шнурок на шее и сняла кошелек.
  - Ты, наемник, думаешь, что я так глупа, не взяв нужное вооружение? Или ты считаешь, что я не изучала карту и не знала, по каким тропам мне предстоит пройти? - она рассмеялась и вынула из кошелька цепочку.
  На цепочке болтался камень в золотой оправе. Синий камень. Матовый, больше похожий на обычный булыжник, только несравненно меньшего размера. Опал прикинул, сколько эта вещица может стоить, и вздохнул - врядли простые камни заинтересуют торговцев. Разве что оправа и цепочка...
  - Чем нам сможет помочь эта безделушка, госпо...
  - Это не безделушка, глупец! - гневно выкрикнула Гелия. - Это Артефакт!
  - Артефакт?
  - Артефакт, который сохранит его владельца от любой магии, стрел и меча. Только благодаря этой вещи я смогла выйти из Авантюрина целой и невредимой!
  - Как я понимаю, взят он из этой реки?
  Гелия рассмеялась.
  - Не твоего ума дела! Это старинная вещь. Из сокровищницы Адуляра. Это не просто Артефакт, это подарок... - она замолкла, будто поняла, что сболтнула лишнего.
  Опал заулыбался еще сильнее. Про себя, конечно. Его лицо сохраняло все то же выражение глубоко задумавшегося человека.
  - Подарок? Вы пользовались им хоть раз?
  Гелия вспыхнула.
  - Принц Овгор не мог мне врать! Он написал, что я должна взять с собой эту вещь, что она защитит меня и что...
  Опал чуть заметно зевнул. Его пальцы все еще теребили кончики карты. Было видно, что он скучает.
  - Ты, наемник, слушаешь меня? - прошипела девушка. - Это тебе не игрушки! Вот эта вещь, эта... мой принц мне писал, что если я буду в беде или захочу приехать к нему приватно, мне достаточно просто взять с собой эту вещицу...
  - Я понял, госпожа... - Опал поклонился, удовлетворенно улыбнувшись. - А теперь обсудим, в каком порядке мы будем переплавляться через реку.
  
  Переправа оказалась несложной. Опал и сам удивился этому. Взяв в руки безделушку в золотой оправе, он самолично проверил реку. В самом глубоком месте она оказалась ему до колен. Опал не стал возвращаться, а перебрался на другой берег. Там помахал рукой и приказал воспользоваться лошадьми. Первой поехала Гелия, заметно волнующаяся за судьбу своего драгоценного подарка. На вторую, и последнюю, лошадь сели бугай и Рыжий. Одноглазый лекарь остался на берегу, наотрез отказавшись от дальнейшего путешествия. Опал не стал возражать. Наемники были ему уже не нужны, и он был рад избавиться от бестолкового бойца.
  Опал стоял, мокрый по пояс и довольный жизнью. Какие же все-таки наивные, эти молодые принцессы. Никогда они не лгут, берегут свою честь, держат себя выше всех. Выше - вне зависимости от того, кто перед ними - гениальнейший ученый, лучший стратег государства или продажный наемник, чернь, слабоумный юродивый. Опал сглотнул. Подзабытые воспоминания вновь хлынули ему в душу, не принеся ничего, кроме жгучей ненависти и обиды. Он с трудом подавил в себе эмоции. Скоро, очень скоро все это он припомнит лишь с удоволетворением сытого зверя.
  Лошади с трудом передвигали ноги, увязающие в иле и путающиеся в водорослях, и Гелия ступила на берег лишь спустя четверть часа. Ее лицо не отражало ничего - ни благодарности, ни радости, ни страха перед будущим путешествием через Убитый Лес.
  - Так-с... Что же мы будем делать теперь? - спросил Опал, когда все сошли на берег.
  - Переходим через лес, - скомандовала Гелия, не заметив перемены тона воина.
  Тот рассмеялся.
  - Переходим? Нет, это в мои планы не входит.
  - Что это значит, наемник? - глаза девушки превратились в щелочки.
  - Бугай, Рыжий. В ее кошельке достаточно монет на несколько отличных пирушек.
  Подчиненные переглянулись. Рыжий почесал затылок. Бугай рассплылся в улыбке. Неплох новичок, с полуслова понимает, подумал Опал.
  - Рыжий, помнится мне, ты только о девках и говорил в гостинице? - на этот раз понял и второй. - Ее я оставляю вам. Можете брать, что хотите. И уходить вдоль реки. Когда-то же этот лес должен кончаться.
  Опал прикрепил мешок с припасами, меч и арбалет и прыгнул в седло.
  - За мной не следовать, - отдал он последний приказ, с удовольствием наблюдая, как краснеет, а потом бледнеет Гелия.
  
  'Убить!'
  Одна-единственная мысль гнала его.
  Убить!
  Он бежал по лесу. Не зная, куда. Он просто бежал по лесу. Он чуял следы человека.
  Убить!
  Живот рвался от натуги. Дрожь пробивала тело, обваленное в намокшей листве. Конечности царапали сухие ветки и колючки.
  Убить.
  Он бежал, не обращая внимание на боль. Еще немного. Запах усиливался. Следы становились заметнее.
  Убить. Убить человека. Убить посмевшего выжить после нападения. Убить посмевшего запомнить и узнать его. Посмевшего ему угрожать.
  Одна мысль гнала его. Разум молчал. Душой овладело тело.
  
  Убитый Лес его разочаровал. Опал был готов ко всему. К ужасающим мертвецам, о которых ходило столько слухов. К волчьей стае, чьи дела успели записать даже летописцы в своих архивах. К разбойникам. Но ничего не было - кроме густых зарослей, сквозь которые приходилось продираться с мечом в руках, птиц и сумрака, свалившегося в полдень. Следы старого тракта практически стерлись под напором леса.
  Опал успел отойти достаточно далеко от реки. Успел спешиться и провести лошадь на несколько сотен шагов. Увы, и ее пришлось бросить - в лесу она бы просто сломала ногу. Опал и сам едва не сломал - он потратил немало сил, чтобы не сбиться с темпа, когда вошел в старый лес. Поваленные деревья, сгнившие пни и овражики то и дело норовили подставить подножку старому воину, свалить, унести человека, посмевшего вступить в проклятый лес, глубоко под землю.
  Вытирая пот со лба, Опал перебирался через широкий ствол поваленного дерева. Он уже не раз проклял свою задумку, но отступать было поздно - от тысячи золотых он отказался. Теперь главное его сокровище - безделушка из кошелька принцессы - пряталось под рубашкой в тайном кармашке.
  Опал не взял деньги Гелии лишь по одной причине - нужно было отделаться от наемников, лишних глаз и ушей. Тем более, что воин уже имел кое-какую сумму, которая позволила бы ему добраться до Адуляра практически без проблем и осуществить задуманное. Главное - выйти из Убитого Леса живым и здоровым и добраться до ближайшего торгового тракта. Благо, и карта у него была с собой.
  Старый воин никогда не жаловался на здоровье. Но выдыхался быстро - наемник не привык к пешим переходам и решил устроить привал через час.
  - Ну что ж, перекусим, - сказал он себе, усевшись на очередное поваленное дерево.
  В мешке сохранился хлеб, несколько окороков вяленой дичи и полголовки козьего сыра. А еще немного воды и вина в бурдюках. Опал отломил кусок хлеба и надкусил окорок. Вино он проигнорировал. Следовало выбраться из леса до темноты, да и сама мысль о грядущем его пьянила.
  Прожевывая скудный обед и машинально запивая водой, Опал не заметил как задремал. Ему снилась бесчисленная армия. Вот он - восседает на могучем вороном коне - и что-то кричит солдатам. Солдаты стройно кричат в ответ. Вот он - в до боли знакомом тронном зале, с мечом наголо, рубит головы надменным придворным и пробирается к трону. Вот он - занесший меч над берилльским королем, ползающем на коленях и молящем о пощаде...
  Опал вздрогнул. Провел мозолистой рукой по седым прядям, будто отгоняя комара, и вновь закрыл глаза.
  Звук повторился. Опал замер на месте. То был звук, похожий... нет, так не рычит волк. Волки слишком мелкие, чтобы издавать подобное. Опал в считанные мгновения покрылся потом. Он уже видел это. И только чудо помогло ему спастись тода. Теперь ему не поможет ничто. Даже Артефакт.
  Тихо, слишком тихо подходил зверь. Если бы зверь захотел напасть внезапно, Опал был бы уже мертв. Но зверь издавал звуки. И теперь рычал без перерыва. Негромко, не для запугивания. И это не предвещало ничего хорошего.
  Опал схватился за меч и вскочил на ноги. Воин, закаленный сотней битв, генерал, плюющий на богов и не страшащийся самого хаоса, наемник, чья жизнь не раз висела на волоске, теперь стоял на подкошенных ногах. Меч в руках ходил ходуном.
  Звук раздавался то спереди, то сбоку, то сзади. Зверь обходил жертву. Смеялся над жалким человечком, решившим взять зверя в плен.
  Опал сглотнул. Нужно было что-то придумывать.
  - Тварь! - хотел выкрикнуть он смело. Но голос его предал. Получилось нечто нечленораздельное.
  - Тварь! - выкрикнул он. Второй раз получилось лучше. - Если ты пришел убить меня, делай это!
  Заглянуть в глаза. Только раз. Тогда Опал поймет, что у твари на уме. И как ее победить. Но он не видел ничего, кроме черной тени, плавно перемещающеся между деревьями.
  - Можешь убить меня, тварь! - руки сжали меч крепче. Тень застыла на месте, что Опал заметил лишь краем глаза. Он повернулся, стараясь глядеть в упор, не отводя взгляда.
  - Ты можешь меня убить, - повторил он.
  Тень приближалась. Опал усмехнулся. Смешок получился нервным. Нет, он не может вот так просто погибнуть. Знаменитый генерал, преданный забвению из-за глупости и самонадеятельности, некогда лучший воин Берилл, герой, спасший дочь правителя от неизбежной смерти, не может найти свою могилу в какой-то роще, непонятно почему разросшейся в небольшой лесок.
  - Ты, тварь, - в голове что-то назрело. Мысль была глупой. Но больше Опал ничего придумать не мог. И цеплялся за жизнь, как мог.
  - Тебя застали в таком глупом виде, тварь... ты был таким потным и красным... И, кстати, зачем ты защищал эту дуреху от моих ребят? Уж не...
  Рык стал громче. Теперь это была угроза. Тень приблизилась, обретя очертания. Меч снова затрясся в руках Опала. Проклиная слишком тяжелое для его возраста оружие, старый воин продолжал:
  - Я видел, кого ты искал глазами, когда просыпался. Я видел как ты провожал взглядом ее ножки. Да, неплохой же у тебя вкус.
  Опал рассмеялся, но тут же пожалел об этом. Тень метнулась к нему и прижала к земле. Опалу начал задыхаться и зажмурился от боли. Слишком тяжело... слишком много ярости в этом рыке. Он открыл глаза и встретился взглядом с тварью. Ее налитые кровью глаза не выражали ничего, кроме желания убивать. Но на миг - не больше - Опалу показалось, что в них мелькнуло сожаление. Сожаление о чем? Опал не мог, да и не хотел знать. Он продолжал воплощать задуманное в жизнь.
  - Так тебе нужна она? Скажу я тебе, братец, скажу, - он внутренне поморщился от этого 'братец', но продолжал шептать, - у берега она, никуда не ушла... развлекают ее мои ребятки. Или она их...
  Страшная оскаленная морда твари приблизилась к шеи. Опал даже не услышал - нутром почуял, как клацнули зубы чудовища в сантиметре от его кожи. Тварь изогнулась и спрыгнула с человека, в мгновение ока исчезнув из виду.
  Опал лежал еще долго, задыхаясь от эйфории. Он смог победить его! Пусть не убить, но отогнать. Спасти свою жизнь. Твари это не сойдет с рук.
  Бывший генерал сел на землю, разгладил пятерней волосы и с трудом поднялся, отряхивая зад.
  
  - Красивая... - протянул Рыжий.
  Он дотронулся до щеки принцессы. Та отшатнулась.
  - Не смей, грязный наемник!
  Рыжий несильно ударил ее. Девушка упала.
  - Ну и кто же теперь из нас грязный?
  Бугай, сидевший неподалеку, отвлекся от пересчитывания монет и усмехнулся.
  - Что ты с ней хочешь делать?
  - А сам не понимаешь? - Рыжий сладко улыбнулся.
  Бугай покачал головой. Дома его ждала жена и две дочки.
  - Ну как хочешь, - пожал плечами Рыжий.
  Он схватил принцессу за локоть и резко поднял на ноги. Та прошипела что-то, с ненавистью глядя на своего мучителя, который еще с утра считался с ее высоким положением.
  - Грязное отребье... тебя повесят...
  На этот раз Рыжий не стал жалеть сил. Гелия потеряла сознание, кулем свалившись на землю.
  - И что ты будешь делать теперь? - спросил бугай.
  Рыжий задорно улыбнулся.
  - Что и хотел. Так даже проще.
  Он нагнулся над девушкой и начал снимать с нее платье. Получалось плохо, и мужчина просто разрезал шнуровку. Добравшись до сорочки, он жадно разорвал ее, не услышав, как прохрипел бугай.
  В следующее мгновение его откинуло в сторону. Он ничего не смог разглядеть, кроме черной тени, падавшей на жухлую листву.
  
  Уайт не мог отдышаться. Он скрючился на земле, даже не пытаясь подняться. С каждым разом Это приносило все большее мучение. Все больше он чувствовал, что с его телом происходит что-то не то. Поэтому вот уже несколько лет практически не использовал Это. По крайней мере, так долго.
  Уайт чувствовал, что все чаще теряет разум. Все больше его тело выходит из-под контроля, действуя по собственному разумению. Зачем он убил ни в чем неповинных людей? Зачем оставил свидетеля, того, кто все видел и хотел этим воспользоваться? Он и сам не знал, и теперь проклинал себя за неосторожность. Убитый Лес - не место для легкомысленных поступков.
  Нужно было вернуться и убрать тела из Леса. Наемник обвязал живот, затянув взбухший шрам, оделся и направился к реке.
  Она все еще была там. Без сознания, почти голая, в разорванной сорочке и засохшей крови на разбитой губе. Уайт сглотнул и отвернулся. Нужно было заняться делом.
  Великан умер быстро. Несмотря на свои размеры, он не отличался живучестью. Достаточно было ударить по шее - и он упал на землю, тихонько всхрапнув. Второго, рыжеволосого, пришлось для начала отбросить от девушки - Уайту не очень хотелось ее задевать. Тот, впрочем, тоже не стал сопротивляться и умер быстро.
  Схватив за ноги великана, Уайт потащил его к реке. Долго тужился, чтобы скинуть тело в воду. Наконец, раздался всплеск, и наемник вернулся за следующим. В этот момент девшука простонала.
  Скоро очнется, подумал Уайт и схватил за ноги второго. Нужно было поскорее убрать их - он не хотел объяснять причины их столь внезапной смерти и своего появления.
  Уайт и вовсе не хотел бы возвращаться. Но он знал Убитый Лес и его проклятье. И совершенно не желал встречаться с двумя праздношатающимися покойниками.
  Скинув второго, наемник решил проверить, как его бывшая клиентка, собираясь убедиться, что все в порядке и уйти, пока та не пришла в сознание.
  Он подошел, присел на корточки и нагнулся. Девушка лежала на боку, неестественно выгнув руку за спиной. Уайт осторожно убрал волосы с ее лица и потрогал шею. Сердце билось.
  - Грязное животное... - прошипела девушка.
  Уайт вздрогнул. Она все видела? Она все знает? Опал вполне мог рассказать ей все... От этой мысли наемника бросило в пот.
  Он взглянул на девушку и облегченно выдохнул. Та лежала, зажмурившись. Из глаз текли слезы. Она его не видела...
  
  - Все в порядке, госпожа. Их нет, - проговорил Уайт тихо, злясь сам на себя, что не ушел раньше.
  Гелия открыла глаза. Некоторое время смотрела на траву, потом взглянула на Уайта.
  - Убери от меня свои руки, грязный насильник, - сказала она громче и смелее.
  Уайт криво улыбнулся.
  - И отвернись, отребье!
  Он повиновался. Только на этот раз не остался стоять на месте, а медленно пошел прочь.
  
  Гелия никак не могла прикрыться. Который раз на ней рвали сорочку? Да, сложноватое путешествие получилось. Припомнив происшествие в доме купца, она бросилась к реке в поисках лошади. Той нигде не было. Только на одном из деревьев висели клочья поводьев.
  Имей принцесса больше опыта общения с этими животными, она бы поняла, что их что-то испугало. Но в голове девицы ее сословия такая мысль пролетела, оставшись незамеченной.
  Гелия вздохнула. Ее вещи унесла на себе лошадь. Придется продолжать путь через Убитый Лес и в ближайшем поселке купить себе обновку. Гелия остановилась. Артефакт!
  Она бросилась к месту, где прежде сидел наемник по кличке Бугай. Там были разбросаны ее деньги, а кошелек валялся рядом. Пустой. Драгоценности нигде не было.
  Гелия проползла на коленяк почти всю полянку, залянула под каждый корешек, переворошила опавшую листву. Его нигде не было.
  Гелия снова расплакалась. Вот теперь она действительно не знала, что делать. Она осталась в проклятом месте, через которое невозможно пройти без могучего мага или хотя бы охраняющего артефакта. Ее Артефакт потерялся. Она осталась одна.
  - Наемник.
  Никто не откликнулся. А это значило, что он либо ушел, либо делает вид, что не слышит. Девушка крикнула громче. Никто не отозвался. Набросив на себя платье, она бросилась в лес.
  Деревья обступили ее со всех сторон. Гелии показалось, что она ослепла. Здесь было слишком темно, в отличие от поляны на берегу реки. Столетние дубы и вязы гордо возвышались над жалким человечком, посмевшим явиться сюда. Острые шипы кустарников рвали ткань, превращая платье в лохмотье, и впивались в кожу. Где-то высоко щебетали птицы. Это пение Гелию страшило больше, нежели карканье ворон или уханье сов. Наверху жизнь продолжалась, напоминая о том, где она находится.
  - Наемник! - крикнула она еще раз и пробормотала с досадой, - куда ж ты делся, грязное отребье...
  Гелия не сразу заметила его. Сначала услышала, как слишком близко и слишком громко треснула ветка внизу. Оглянувшись, она увидела перед собой своего бывшего наемника. Тот стоял всего за несколько шагов от нее, сложив руки на груди и в упор глядя на девушку. Та почему-то смутилась. Мужчина был бледен, его лицо казалось каменным, но слишком плотно сжатые губы и сведенные в какой-то болезненной судороге брови выдавали явное беспокойство.
  Гелия прикусила губу. Она поймала себя на мысли, что впервые так пристально рассматривает одного из низших сословий. Да что из низших! Это было самое грязное отребье, о которой ей приходилось слышать и всю низменность которой она уже испытала на себе.
  Подавив в себе смущение, она сказала:
  - По видимому, наемник, тебе придется идти со мной.
  Она отвела взгляд, ожидая ответа. Тот молчал.
  - Ты доказал свою верность мне. Теперь я верю, что ты не хотел того, о чем говорили...
  Мужчина кашлянул. Гелия взглянула на него и увидев слабую улыбку, кивнула.
  - Ты идешь со мной.
  - Нет, госпожа, - губы наемника скривились. - Это вы идете со мной.
  
  
  
  
  Глава 6.
  
  О том, что может подтолкнуть к необдуманным поступкам.
  
  
  Небрежно смахнув паутину с лица, Уайт оглянулся. Девушка передвигалась с трудом. Падала, пачкая дорогое платье, которое все больше и больше походило на лохмотья. Вытирала пот со лба и ежечасно требовала остановиться. Уайт шел дальше. Его походку нельзя было назвать легкой - голод и избитое тело давали о себе знать. Но он всегда знал, куда ступать. Точно рассчитывая каждый следующий шаг, наемник проворно перебирался через поваленные стволы и коряги, старательно избегал колючих веток и осторожно обходил топи.
  Увы, о Гелии сказать такое было нельзя. Она с трудом перебиралась через препятствия, путалась в полах платья, спотыкалась и старательно заходила в многочисленные болотца. Шипя что-то про 'грязного наемника', который завел ее черт знает куда, перечисляя его родственников и коллег по оружию, она шла на полусогнутых и падала от усталости.
  
  Убитый Лес нельзя было назвать мрачным. Это был обычный лес - один из тех, куда охотники ходят за своей добычей, а травники - собирать целебные растения. Где-то высоко щебетали птицы, а в дали рылся какой-то зверь. Трудно было назвать это место проклятым. Еще труднее было поверить в те истории, что рассказывали заезжие крестьяне и лесовики. Во многом благодаря тишине и умиротворению полуденного леса, да и из-за усталости мистический ужас в душе Гелии понемногу превратился в настороженность, которая и вовсе исчезла к вечеру.
  Когда в Лесу потемнело настолько, что было трудно различить деревья на расстоянии десяти шагов, попутчики, наконец, остановились. Уайт нашел небольшую полянку, покрытую листвой, с несколькими поваленными деревьями. Нашелся здесь и заросший мхом и древесными грибами пень - напоминание о том, что сюда когда-то ходили люди. Уайт привалился к стволу дерева и вытер рукавом лицо.
  - Мы прошли только половину пути, - сообщил он подошедшей девушке. - Ты идешь слишком медленно, поэтому...
  - Ты?! - переспросила Гелия. - Как ты смеешь...
  - Простите, Ваше Высочество, - ответил тот с поклоном и еле заметной издевкой. - Я немного забылся.
  Девушка сузила глаза, в упор глядя на своего провожатого, на лице которого застыла кривая ухмылка.
  - Продолжай, - прошипела она.
  - Нам придется переночевать здесь. Вы ведь ничего не имеете против сна на голой земле?
  Гелия растерялась. Она не взяла с собой ни покрывала, что еще оставалось на прежней остановке, ни других вещей. В животе ее урчало слишком громко, а горло изнывало от жажды. Но обо всем этом она не подумала, а ее спутник - этот грязный наемник - даже и не позаботился о том, чтобы обеспечить свою госпожу всем необходимым.
  - Как ты предполагаешь выбраться отсюда? С таким темпами завтра я не смогу подняться на ноги.
  Уайт вздохнул, сунул руку за пояс, вынул потрепанную фляжку, с трудом вытащил пробку и протянул Гелии. Та не торопилась брать ее в руки.
  - Ты предлагаешь мне это... - она поморщилась.
  - Как пожелаете, - пожал плечами наемник и приблизил фляжку к губам.
  - Нет! - она выхватила из его рук емкость и, переборов брезгливость, сделала глоток.
  То была не вода. Жидкость обожгла горло девушки и упала в желудок. Гелия закашлялась и схватилась за живот.
  - Что ты мне подсунул, грязный наемник... - прошептала она, вытирая брызнувшие сами собой слезы.
  - Ром. Крепкий и хороший. Самое для осенних путешествий, - Уайт хохотнул и выпил. - Даст силу, избавит от жажды и согреет ночью.
  С презрением глянув на попутчика, Гелия присела на пенек. Он оказался сырым и холодным, но девушка посчитала ниже своего достоинства устраиваться прямо на земле.
  Ром был действительно хорошим. Просидев несколько минут в молчании, она решила отогнать гнетущую тишину.
  - Это проклятое место...
  Она и сама не поняла, вопрос это или нет, но наемник ответил:
  - С какой стороны смотреть... Но этот лес не зря назвали Убитым.
  - Мы здесь целый день. Ничего особенного не происходит.
  - И будет очень хорошо, если и не произойдет.
  Гелия вздохнула.
  Вечерело. Ночь обещала быть морозной. Гелия сильнее закуталась в лохмотья, но это не помогло - ее пробирала дрожь. Она взглянула на попутчика. Тот сидел неподвижно, положив ногу на ногу и скрестив руки на животе.
  - Наемник, - позвала она, краснея. - Ты не... не взял чего-нибудь теплого?
  Уайт поднял веки. В его мутно-голубых глазах отразилась насмешка.
  - Твои прежние подчиненные лишили меня всего.
  Гелия пропустила мимо ушей столь фамильярное обращение. В ее голову пришла мысль, которая теперь озадачивала ее сильнее предстоящей ночи и голода.
  - Как ты выбрался из повозки?
  Уайт пожал плечами.
  - Меня не связывали. Они считали меня почти покойником. Они ошиблись.
  Гелия недоверчиво покачала головой. Она вдруг осознала, что осталась наедине с тем 'грязным насильником', от которого ее спасли Опал и его шайка 'лучших наемников Авантюрина'. Теперь она сидела в каких-то трех шагах от человека, от которого можно было ожидать всего. Но они шли целый день - и наемник даже не посмотрел на нее. Она долго смотрела в темноту, а когда решилась спросить, что он хотел делать в то злополучное утро, когда его поймал Опал, тот устало ответил:
  - И вы, ваше высочество, думаете, что я хотел вас...- Уайт коротко рассмеялся. - Принцессы не в моем вкусе.
  Гелия стала пунцовой. Руки задрожали еще сильнее.
  - Да как ты смеешь?! - она вскочила и сделала шаг навстречу.
  - О, простите меня, госпожа, если вас это так огорчило, - наемник тоже встал и даже шутливо поклонился. - Но сердцу не прикажешь...
  Гелия замахнулась и отвесила пощечину. Наемник даже не попытался увернуться, в этот момент его привлек какой-то шум в кустах справа. Девушка стояла рядом, яростно дыша, и уже хотела занести руку для следующего удара, но на этот раз Уайт поймал ее на лету. Гелия почувствовала на плечах крепкую хватку.
  Несколько мгновений - и она лежала почти под поваленным деревом. Наемник лежал рядом, прижав ее к себе одной рукой, а другой закрыв ей рот.
  - Что... ты...
  Это было слишком. Даже тот рыжий наемник, который ударил ее по лицу и разорвал платье, такого не посмел сделать. Гелия чувствовала за спиной горячее тело Уайта и запах его ладони.
  - Тихо, - прошептал он. - Нам не повезло.
  Гелия расслышала шаги и шуршанье листьев. Шаги приближались медленно. Ну подумаешь, какое-то животное... быть может, даже ужин, если наемник сподобится что-то сделать.
  Раздался вопль. Будто хлыстнул по воздуху. Звук отдаленно походил на конское ржание, но Гелия никогда не слышала, чтобы лошади ржали ТАК. Наемник ослабил хватку и убрал руку с ее лица. Но девушка не двинулась. Ее охватил тот же мистический ужас, что появился, когда она впервые зашла в этот лес. Она не могла двинуться. Лишь жалась к своей единственной защите и хватала ртом воздух.
  - Тише, тише, - проговорил Уайт еле слышно, поглаживая ее по волосам. - Сейчас просто подождем, когда она уйдет, и вылезем.
  - Я никуда не полезу, - прошептала она.
  - Ну, ну... - голос наемника подозрительно смягчился.
  Гелия почувствовала на своей шее мягкое прикосновение и содрогнулась.
  - Нам повезло, - проговорил он ласково. - Она зла не причинит. Вот если бы то был медведь или волк... мертвый...
  - Мертвая лошадь? - Гелия чувствовала, как ее охватывает волнение.
  Шум теперь был еле слышен. Существо просто прошло мимо, словно никого и не заметило. Но девушка не двигалась с места.
  - Мертвая... - шумно дыша, проговорил наемник. Гелия почувствовала прикосновение шершавых пальцев на своих плечах. - Не зря же этот лес называют Убитым...
  Девушка вздрогнула, почувствовав порыв ветра на лопатке. Наемник осторожно отодвинул ткань вниз. Гелию бросило в жар. Она не видела, что делал этот человек, она не видела его взгляда, не видела выражения на лице. И не могла взять в толк, делал ли он то, что делал, специально, или все это ей просто казалось. Она могла бы спокойно оттолкнуть зарвавшееся отребье, вскочить и убежать прочь от этого человека. Но вокруг был проклятый Убитый Лес... Ей не давал двигаться необъяснимый страх... и еще что-то.
  Рука его застыла на середине спины и медленно поползла вверх. Уайт мягко отстранил девушку и вылез из-под ствола. Он прошел на другой конец поляны и сел, обхватив себя руками. Гелия осталась. Краснея и приходя в себя от того испытания, что ей пришлось пережить, она свернулась калачиком и вскоре заснула.
  
  
  Он заснул только под утро. Всю ночь его рвало. Живот горел адским пламенем. Не помогал даже ром. Впрочем, Уайт сделал лишь четыре глотка. После четвертого внутренности свело судорогой, и наемник скорчился на земле. Так и уснул он, обхватив руками живот.
  - Вставай!
  Солнце било в глаза. Уайт зажмурился и перевернулся на другой бок.
  - Вставай, кому говорю...
  Боль утихла, но еще напоминала о себе. Он пощупал повязку. Та снова намокла. Больше всего на свете наемник хотел, чтобы его оставили в покое. Не тут-то было.
  Он поморщился. Гелия ткнула его острым носком своей туфли в спину.
  - Еще раз сделаешь это... - со злостью пробормотал он и открыл глаза.
  Реальность вернулась. Над ним стояла принцесса богатейшего в мире полиса.
  - Что-то сказал, грязное отребье?
  Сейчас... сейчас встану и тебе не поздоровиться, хотел сказать Уайт. Но передумал. Хоть и не признавал он это, но перед ним все еще маячили сотни золотых, обещанных Гелией.
  Он поднялся, помогая себе руками, и, чуть пошатываясь, начал отряхаться. К рубахе, уже запачканной желчью и кровью от вновь открывшейся раны, за ночь прилипли листья и грязь. Да и штаны были не в лучшем состоянии. Башмаки же задолго до этой неспокойной ночи требовали ремонта.
  Оторвавшись, наконец, от своего занятия, Уайт взглянул на принцессу. Бедняжка выглядела куда хуже. Привыкнув к многочисленным служанкам, следящим за ее нарядом, она, видимо, считала ниже своего достоинства обращать внимание на свой облик. Нет, она была красива. Той юной и утонченной красотой, какая бывает только у высокородных девиц. Тонкие темные брови, дугами обрамляющие идеальной формы лоб, слегка вздернутый носик, слегка продолговатый овал лица, аккуратно очерченные губы, слишком яркие на бледной коже, и глаза - небольшие, чуть раскосые, с темно-голубой радужкой и расширенными зрачками. Они смотрели прямо - без страха, без смущения, без присущей только городским девкам хитрости. Несмотря на взлохмаченные, выбивающиеся из хвоста волосы, цвет которых уже трудно было угадать, запачканную и порванную одежду - простое платье из синего ситца, в этой девушке угадывалась если и не коронованная, то весьма высокопоставленная особа. Особа, которая не видела в жизни ни голода, ни болезней, ни труда.
  - Что ты на меня пялишься?
  Резкий окрик заставил Уайта моргнуть. Бескровные губы привычно растянулись в усмешке.
  - Откуда нахватались Ее Высочество таких словечек? - зевнув, Уайт почесал шею чуть ниже затылка.
  - Заткнись, - на щеках Гелии выступил легкий румянец. - Уже почти полдень. Ты должен был разбудить меня, наемник, раньше. И приготовить завтрак. И найти коней...
  Она осеклась.
  - Разве ее величество не помнит? Один уже нашел нас вчера сам, - на этот раз пришла очередь захлопнуть рот и Уайту. Он сглотнул и, выдержав пристальный взгляд принцессы, начал собираться. Он был безразличен к чувством высокородной девицы, ему было плевать, кто она такая и что может последовать за оскорбительным намеком, столь легко слетевшим с его губ, - Убитый лес уравнивал нищего и короля. Просто наемник сам не хотел вспоминать вчерашнее.
  Собирать было нечего. Из всего нехитрого обмундирования, что Уайт спас из чумного города, у него остался лишь меч. Даже кольчуга пропала - избитый и едва передвигающий ноги мужчина вряд ли мог унести ее бесшумно. Со вздохом наемник замотал тупое и местами зазубренное лезвие в тряпье. Он редко пускал в ход меч. От залетных разбойников Уайт с легкостью отмахивался дубинкой, а более серьезные угрозы обходил стороной. За то и платили полудохлому воину богатые купцы. То ли благодаря десятилетнему опыту, то ли из-за воистину звериного чутья, Уайт избегал не только нападений волков или нечисти, но и помогал проштрафившимся купцам уходить от кредиторов и сборщиков налогов. За последнее его особенно не любили в Адуляре - городе, где он прожил восемь лет и из которого вынужден был бежать при последней смене начальника налоговой.
  Привычные пальцы ловко затянули узелок тонкого самодельного ремешка у рукояти. Теперь меч можно было носить за плечом - оружие не мешало и не причиняло особых неудобств. Отсутствие ножен не смущало наемника - он давно привык обходиться без излишеств.
  Еще раз осмотрев себя, Уайт с горечью отметил, что теперь он открыт для любой угрозы... если вообще можно было найти ее в Убитом лесу.
  
  - Ты рейнджер?
  Уайт фыркнул.
  - Рейнджер? Ее высочество имеет ввиду тех дурачков, которые от безделья шастают по лесам?
  - Грязное отребье считает элитных бойцов бездельниками? - передразнила наемника девушка.
  Теперь она практически не отставала от него, несмотря на головокружение и голодный желудок. Уайт заметно сбавил темп сегодня.
  - Нет, я не рейнджер, - ответил он после минутного молчанья. - Передохнем.
  Гелия не поняла, был ли это вопрос или утверждение. Она не стала выяснять, а просто рухнула прямо на землю. Подобрав ноги, она обняла их руками и опустила голову на колени. Перед глазами мельтешили черные точки.
  Уайт сел неподалеку. Он мельком взглянул на свою спутницу и покачал головой.
  - Тогда почему ты знаешь этот лес так хорошо?
  Он помрачнел. Наемник вовсе не хотел рассказывать, почему этот лес прозвали Убитым, и кто был в этом виноват.
  - Когда-то я гу... выгуливал здесь своего питомца.
  - Питомца?
  - Вы так удивлены? Считаете, что у такого 'грязного отребья', как я, не может быть ручного зверя? - лицо наемника исказилось. Девушка почувствовала, что краснеет.
  - Скажи мне, наемник, что это за место, - Гелия подняла голову, встретила чем-то озабоченный взгляд своего провожатого.
  - Ее высочество и сама все знает... Когда-то это был обычный лес. Но потом, в Год Перемен, отсюда начали выходить покойники.
  - Зомби?
  Уайт покачал головой.
  - Они не были тупыми исполнителями чьей-то злой воли. Они не были кровожадными чудовищами. Они были просто мертвы и плохо соображали. К сожалению, у них еще оставались воспоминания, и они просто выходили к своим домам.
  Гелия представила себе картинку... вот встает полуистлевший труп, вот с искаженным лицом пробирается в чаще, вот выходит к своим родным, давно оплакавшим его смерть... Она вздрогнула. Она боялась и ненавидела мертвых. И возненавидела их еще сильнее после того, что случилось с ее семьей.
  - Они... они...
  - Нет, они не опасны. Если не разозлить, конечно. Но некоторые из них иногда путают друга с врагом. И тогда приходится несладко. Таких мертвецов убить невозможно.
  - Но... как? - перед глазами Гелии все поплыло. Еще несколько минут - и она потеряет сознание, поняла девушка.
  - Тех, кто добирался до людей, просто разрубали на части и сжигали. По отдельности, чтобы...
  Уайту и самому все меньше и меньше нравился этот разговор, пробудивший в памяти недавний кошмар. Но небеса избавили его от этого. Гелия закрыла глаза и завалилась на бок, смешно раскинув руки. Сквозь прореху в юбке показалась голое перепачканное колено.
  Наемник заставил себя отвести взгляд и направил мысли в нужное русло. Он вскочил и приблизился к девушке. Похлопал ее по щекам. Они горели. На лбу же, наоборот, выступил холодный пот.
  - Что за... - Уайт вспомнил, почему вчера вдруг так резко отстранился от нее. На спине, когда его ладонь забралась слишком глубоко, он нащупал мягкий и бархатистый бугорок. Будто родинка разрослась до невероятных размеров. Тогда он не придал этому значения - мало ли какие родимые пятна могут быть у высокородных девиц! Но сейчас, увидев необычное состояние девушки, он все понял.
  
  - Я не лекарь... - услышала Гелия тихий голос рядом.
  Она резко поднялась. В глазах потемнело, лес закружился вокруг. Она упала снова.
  - Наемник... Что со мной? Это голод? - девушка попробовала повернуться. Спина затекла, тело было похоже на мешок с тряпьем. Легкий ветерок прошелся вдоль бедра. Она поняла, что обнажена и лежит, укрытая лохмотьями, что некогда служили ей платьем. Под ее головой оказалась скомканная тряпка, провонявшая мужским потом.
  Она нашла глазами своего наемника. Тот сидел рядом, на коленях, голый по пояс. Через его грудь проходил длинный шрам. Взгляд девушки опустился ниже, наткнувшись на пожелтевшую повязку, прикрывающую живот.
  - Чума, - коротко бросил Уайт.
  Гелия закрыла глаза, вспомнив, как умирала ее мать, братья и сестры, человек, ставший ей отцом... Она осталась одна, наследница трона, владычица вымирающего города. Так ли уж удивительно, что и она скоро умрет? Нет, она не могла умереть. Она должна привести в Авантюрин помощь от своего жениха. Лучших лекарей, магов и даже жрецов, полезные порошки и травы, чтобы хоть как-то помочь тем, кто боготворил ее и прежнего, уже мертвого, правителя.
  - Что со мной? - повторила она, не открывая глаз.
  - Госпожа... - Уайт вздохнул. Губы его слегка дрогнули, готовые расползтись, но остались на месте. - Я не лекарь. И не из тех, кто скрывает правду за сладкой ложью. Вам осталось от силы два дня. Или меньше.
  - Если так, то... - Гелия сжала кулаки, обломанные ногти вонзились в слабеющие ладони.
  Все ее естество кричало и билось в конвульсиях. 'Я еще молода!' - хотела она взмолиться самому верховному божеству. 'Я еще так много могу сделать! Я еще... так многого не сделала...' Из глаз покатились слезы.
  - Мы должны дойти до моего...
  - Мы не успеем.
  Гелия открыла глаза, взглянула на наемника. Его лицо, усталое и, как обычно, ехидное - во многом из-за длинного шрама, пересекающего бровь, щеку и оттягивающего уголок рта вверх, не выражало ни тени сочувствия. Лишь в глазах - мутных глазах, будто у шестидесятилетнего старика, больного подагрой, - роилось что-то. Злость ли, веселье или жалость - она так и не поняла.
  - Грязь под ногами... - взгляды их перехлестнулись. Гелия вздрогнула. - Что ты со мной сделал?
  - Ром, госпожа... Натер вашу... кожу. Чтобы жар спал.
  - Мы должны идти... мы... - Гелия закашлялась. Горло пересохло. Она вспомнила, что давно ничего не пила.
  Угадав ее желание, Уайт поднес к ее губам фляжку. Гелия проглотила немного пропахшей ромом и гнилью воды.
  - Вам уже никуда не нужно идти.
  - Мой народ... ждет меня. Я нужна...
  Наемник покачал головой. Его губы дрогнули снова. Гелию передернуло.
  - Госпожа. Вы не сделаете сейчас и десяти шагов. Я не смогу нести вас до самого Адуляра. Да и до конца леса... сомневаюсь.
  - Ты болен.
  Уайт кивнул.
  - Эта рана не заживает долго. Я не хочу собирать свои внутренности по...
  - Хватит!
  На этот раз наемник не выдержал. Изуродованная щека потянула за собой губы, открыв подгнившие зубы.
  - Перестань. Ты противен.
  - Знаю, - губы разошлись еще сильнее. Это была уродливая маска - не лицо.
  Гелия покраснела от гнева. Он испытывал ее терпение! Но девушка встретила его взгляд - взгляд, полный горечи и боли, и злость прошла. Осталась грусть. И легкая злость на саму себя - теперь принцесса Авантюрина жалела грязное отребье, которое никогда прежде не вызвало бы у нее ни одной эмоции, кроме легкой брезгливости.
  Она не поняла, как изменился ее взгляд, но усмешка сошла с лица наемника. Оно вновь стало мрачным и холодным, как сталь.
  - Как будет лучше, оденьтесь. Нам нужно выбраться отсюда до... - не договорив, он резко поднялся на ноги и исчез за деревьями.
  
  Запах пота и немытого мужского тела давно стал привычен. Гелия с омерзением подумала, что и сама пахнет не лучше. Но помыться, сменить одежду и просто передохнуть здесь было негде. А потому она терпела молча, опираясь на плечо идущего рядом наемника.
  Они шли совсем недолго, но Гелия ничего не могла с собой поделать. Кружилась голова, лицо покрывал холодный пот, а в глазах все больше и больше темнело. Она все чаще спотыкалась и, если бы наемник не поддерживал ее, упала бы.
  - Наемник... Уже вечер, мы должны передохнуть, - наконец выдохнула она, когда не смогла различить ближайшие деревья.
  - Мы прошли два часа. Еще нет и полудня, госпожа.
  - Что ты такое говоришь? - девушка с раздражением вырвалась из его рук и, схватившись за голову, опустилась на землю.
  Уайт опустился следом.
  - Госпожа, я не смогу нести вас. Вы это знаете. Вы не должны здесь...
  - Да какая тебе разница, что будет со мной? - Гелия хотела крикнуть, но сил хватило лишь на шепот. - Мне больше ничего не нужно...
  - Вы же не хотите стать... мертвой? Как та лошадь?
  - Плевать... Плевать! Оставь меня и уходи!
  - Госпожа...
  - Мне надоело твое ворчание! Сара! Выгони его! Сара...
  
  Уайт поднялся и отступил. Больная закатила глаза и дрожала. Лихорадка началась совсем недавно, но девушка уже не могла бороться. Теперь, спустя полтора дня после того, как он обнаружил на ее спине первый признак чумы, ее лицо, руки, шея покрылись багровыми пятнами. Скоро, через пару дней, эти пятна почернеют и оставят на теле девушки незаживающие шрамы, как напоминание о пережитой болезни. Но ее это уже не будет заботить, ведь после такого выживают единицы. Из сильнейших. А это девочка, выросшая во дворце, под присмотром заботливых родителей и опытных лекарей, и не познавшая ни одной заразы, была слаба.
  - Она скоро умрет, - пробормотал Уайт себе под нос. - Вынести ее я не в состоянии...
  Он повернулся и сделал шаг. И лишь спустя минуту он услышал слабый шепот:
  - Уайт...
  Он повернулся. Гелия сидела, прислонившись к дереву.
  - Подойди...
  Это была просьба, а не привычный приказ. Изуродованная щека наемника дрогнула. Он медленно приблизился к умирающей принцессе.
  - Я уже не смогу подняться... И не смогу сделать то, что хотела, - она перевела дух и сглотнула. - Ты должен сделать это за меня...
  - Что?
  - Адулярский принц Овгор - мой нареченный жених. Через три месяца должна была быть свадьба. Уже приготовлен мой наряд, уже составлен список блюд, уже...
  - Я скажу ему, что вы не сможете прибыть.
  - Дурак! Овгор имеет влияние при дворе. И может снарядить спасательный отряд в Авантюрин. Моя семья погибла и я осталась единственной наследницей престола. А потому... он спасет город, которым будет править. Лекарства, лекари, еда и вода... все, что нужно Авантюрину. Скажи ему, что я умерла и передала тебе послание.
  Уайт горько рассмеялся.
  - Меня не подпустят даже к городским воротам! А добиться приема у самого принца... Грязное отребье вроде меня не должно осквернять их святейших особ даже взглядом...
  Гелия замолкла. С некоторым удивлением она взглянула на наемника, который присел рядом и слушал больную, поглаживая пальцами ее волосы. Несмотря на чумные пятна она еще была красива. Удивительно, ужасающе красива...
  - Ты прав. Возьми Артефакт... эту вещь подарил мне Овгор в надежде, что он убережет меня от... ЕГО НЕТ!
  Она задышала чаще. Красноту сменила смертельная бледность.
  - Грязный наемник... Опал его забрал...
  - Тише, тише, - Уайт прикоснулся пальцем к ее щеке.
  - Все вы... животные без чести и совести... Выродки, продавшие душу деньгам... Не трогай меня! - девушка попыталась отвести руку наемника. Но тот уже не подчинялся приказам. Приказам собственного разума.
  Уайт притянул ее к себе. Гладя девушку по спине, он пытался остановить рыдания. Начинался дождь, но наемник не видел, как первые капли осеннего ливня сливались со слезами на лице Гелии. Она горела - тем огнем, что вызывала смертельная болезнь. Горел Уайт. Казалось, ни дождь, ни холодный ветер, срывающий с деревьев последние листья, не причиняют ему неудобств.
  - Все вы - не люди! - шептала девушка. - Все вы - животные, живущие своим брюхом. Вы не...
  Уайт немного отстранил ее, взял ее голову в руки...
  - Взгляни на меня. Кого ты видишь? Что я тебе сделал?
  - Родился на свет! - Гелия сделала последнюю попытку вырваться, но через несколько мгновений замерла. Она глядела на наемника, рассматривая тусклые, уставшие глаза, изуродованное лицо, нахмуренные брови, сжатые, казалось, неимоверным усилием губы, и перед ее мысленным взором представал нареченный - прекрасный Овгор с утонченными, аристократичными чертами лица, длинными, зачесанными по последней моде волосами и мушкой на подбородке. Представал портретом... А она чувствовала лишь крепкие, натруженные руки, обнимающие ее, чувствовала запах... запах, присущий только черни. Видела человека, что вывел ее из погибающего города, спас от насилия и проводил бы ее до Адуляра, если бы не болезнь...
  - Ты... ты... - пробормотала она, но так и не смогла продолжить.
  
  Дождь заливал окрестности. Уайт собрал в кучу листву и накрыл спящую девушку так, как мог. Одевшись и собрав те немногие вещи, что у него еще оставались, он ушел с поляны. Его руки дрожали - то ли от холода, то ли от того, что случилось часом ранее... то ли от слов, сказанных после.
  Осень брала свое. Уайт не сомневался, что через пару недель выпадет первый снег. А это значило, что он должен был найти работу или хоть как-то устроиться в теплом месте. Он не мог остаться в Убитом Лесу, не мог нести больную девушку дальше. Она не вытерпела бы и сотни шагов, а оставаться здесь и дожидаться ее смерти Уайт не мог. Он не хотел видеть ее мертвой. Мертвой, вышагивающей по направлению к Адуляру. Нужно было сжечь ее - еще живой, ведь только так можно было предотвратить то, что случится. Но дождь лил без перерыва, а у Уайта не было с собой ни огнива, ни сухих веток, чтобы даже просто согреться.
  Наемник перешел на быстрый шаг. Убраться отсюда поскорее. Забыть обо всем. Захорониться. Так, чтобы никто не смог его узнать. Чтобы никто не смог догнать и рассказать обо всем другим. Чтобы не попасть на костер и не получить стрелу с серебряным наконечником в сердце. Чтобы не висеть в петле за убийство высокопоставленной особы.
  Он шел, пытаясь строить краткосрочные планы. Но тот разговор никак не уходил из головы.
  ***
  - Знаешь... я не хочу умирать. Несмотря на...
  - На что?
  Она повернулась к Уайту. Только сейчас, на расстоянии ладони, она смогла разглядеть его глаза. Раньше они казались ей старческими - и сейчас она поняла, почему. Эти глаза напоминали ей давным-давно разбитое зеркало, успевшее покрыться толстым слоем пыли и паутины. Эти глаза не возвращали света, не возвращали глядящему в них отражение. Избитое, израненное, больное тело полностью соответствовало его душе, что спряталась за злой ухмылкой, что неизменно выходила, когда Уайт пытался улыбаться. Душе, что спряталась за маской циничного наемника, готового на все ради денег. Душе, запрятанной так далеко, что разглядеть ее с того высокого положения, что занимала Гелия, было невозможно.
  - На... то, что я сделала... я испорчена и... больше не могу быть невестой своего нареченного. Мой город гибнет, а я...
  - Госпожа...
  - Госпожа! - горько прошептала Гелия. - Уличная девка, отребье.... Вот кто я!
  - Ты, - он глядел на нее прямо, не отводя, как обычно взгляда. Губы его дрожали. - Ты самая пре...
  Он отвернулся. Слова замерли на губах, но то были совсем не те слова. В его объятьях, объятьях нищего наемника, в которых в лучшем случае могла оказаться какая-нибудь вдовушка, ежедневного принимающая нового изголодавшегося по ласке солдатика, лежала принцесса, наследница трона одного из крупнейших государств в мире. И простые слова, годные для любой другой, были здесь неуместны.
  - Поймите меня правильно, госпожа. Я наемник. И в наемниках оказался неслучайно. Убивать за деньги, воевать за того, кто больше предложит, - лучшая доля для меня. Это все, что я могу получить от этой жизни. Я не раз голодал и загибался от боли и знаю цену деньгам. И свою цену я тоже знаю. И никогда бы не стал что-то делать, если мне за это не заплатят.
  - Но как же...
  - Дайте договорить. Вы понимаете, что я ничем не отличаюсь от тех, кого убил у реки? Ни на каплю. Но доведись мне воевать за вас... выпади мне удача отдать за вас голову... просто так, без денег и почестей, я бы не задумываясь сделал это.
  - Но почему?
  - Это не имеет сейчас значения.
  - Ответь.
  - Вашему величеству не должно быть никакого дела до чувств такого, как я.
  Уайт попытался изобразить ухмылку.
  - Мне есть дело. Но мои дела не касаются черни, - Гелия отвернулась и укрылась лохмотьями. - А теперь сделай одолжение. Оставь меня.
  ***
  Уайт хотел извиниться. Хотел покрыть ее поцелуями. Хотел вымолить прощения. Но он сказал чистую правду. И Гелия была права. У них нет будущего. Нет и не было бы, если бы она даже и выжила чудом.
  
  
  
  
  Часть 2. В гостях у чародея
  
  Глава 7.
  Легкий способ попасть в лапы черного мага
  
  Башня Клина возвышалась вдали от города. Она была построена давно - сотни лет назад - и некогда служила обсерваторией неизвестного астролога, чье имя затерялось во тьме веков. О нем помнили лишь некоторые маги из Круга Луны и человек, заселившийся сюда пять лет назад. В то время черный маг, изгнанный, как поговаривали, из Круга за совершение немыслимых преступлений, застал башню в бедственном положении. Здание, чья высота могла бы сравниться разве что с одним из величайших пиков Изумрудных гор, накренилось и грозило упасть со дня на день. Может быть, из-за этого, а может быть, и из-за древнего проклятья, грозившего любому вступившему под тень башни скорую и бесславную смерть, здание, служившее некогда центром города и прибежищем на время войны, осталось в одиночестве посреди бесплодной пустоши. От башни отселились уже давно - и теперь поселение находилось за несколько лиг отсюда. Никто - ни купец, ни пастух, ни сельская ведьма - не смел подойти к башне близко. И только сейчас, когда в здании поселился ужаснейший черный маг, изредка, раз или два в месяц, сюда стали наведываться искатели богатства, ведьмаки - особая каста наемников, вылавливающих демонов, оборотней, уродов и многих других - всех тех, кому грозила гибель на костре.
  Но тогда, пять лет назад, никто не смел приблизиться к башне. Пока в поселке не появился высокий господин, облаченный в черные одежды с головы до пят, и, нетерпеливо постукивая посохом, не поинтересовался у владельца единственной пивной, нет ли здесь дома или комнаты, которую можно было бы занять.
  Признаться, в Чернорыбье не любили колдунов. Местную полубезумную ведьму здесь еще терпели, но никто не хотел соседствовать с настоящим черным магом, которого сразу же распознали в высоком незнакомом господине.
  - Боюсь, что здесь нет ничего, что бы вам подошло, г-господин, - проговорил пивовар, дрожащими руками вытирая кружки.
  - Жаль, - голос незнакомца был молодым, но уже сейчас в нем чувствовались интонации, способные вогнать в холодный пот самого безрассудного смельчака. - Мне бы хотелось...
  Он сунул руку в один из кошельков, висевших у него на поясе.
  - Господин, простите, я забыл, - пивовар обтер тряпкой, которой только что очищал кружки, мокрый лоб. - Недалеко отсюда есть одно место, которое вам подойдет. Только оно за пределами...
  - Вот и хорошо, - незнакомец вынул тонкую бледную руку из кошелька и бросил пивовару монетку. - Проводишь меня.
  - Уж простите, но я не могу. И никто не сможет...
  - Тогда расскажи мне, как туда попасть.
  Пивовар схватил монетку и подробно описал, как добраться до башни. Лишь об одном он умолчал, надеясь на то, что незнакомец сгинет без следа. Но он ошибся.
  
  Башня была безлюдна. Смельчаки, тайно проследившие за незнакомцем, рассказывали, что тот оказался настоящим черным магом. Величайшим из всех! Поговаривали, что перед тем, как попасть за порог, незнакомец пропел заклинание и ударил посохом в дверь. Раздалась вспышка - и дверь открылась. Поговаривали и про то, что за дверью он сразился с сотней злобных демонов, охранявших башню. И даже про то, как башня начала сотрясаться и чуть не пала, когда был убит последний из демонов. Но это были лишь байки - все знают, что никто из Чернорыбья никогда бы не осмелился следить за черным магом и, тем более, так близко подходить к башне.
  Тем не менее, вскоре слухи подтвердились - и незнакомец вернулся в пивную, заказав несколько бутылок крепкой настойки и две корзины с едой.
  - Как... устроились, господин?
  - Спасибо, хорошо. Дом хороший, просторный, но старый. Предстоит еще много работы, - на худом лице мага появилась змеиная улыбка.
  - Вы можете сказать... как вас называть? - это была величайшая дерзость, за которую можно было расплатиться жизнью, но пивовара просто разбирало любопытство.
  - Разве это так важно? Мое имя - Клин, но оно вам вряд ли известно.
  С этими словами черный маг Клин покинул пивную.
  В Чернорыбье его больше никто не видел. Но имя черного мага вскоре узнал весь мир - и теперь мрачное здание, стоявшее на отшибе самых дальних лугов чернорыбцев, прозвали Башней Клина.
  
  Вечерело. Пивная, как обычно, была пуста. Кому захочется идти по лужам и грязи под холодным проливным дождем? Хозяин заведения уже хотел выгнать двух засидевшихся гуляк и запереть двери. В тот момент, когда дверь в пивную распахнулась, принеся с собой резкий запах навоза и гнили, он намывал предпоследнюю кружку.
  - Закрываемся, - крикнул он, не глядя на посетителя.
  - Закрой пасть, пиволей, - раздался негромкий хриплый голос.
  Пивовар побагровел. Никто и никогда не смел называть его так. Разве что те ведьмаки, что шли через Чернорыбье в Башню Клина... Он уставился на посетителя. Тот, между тем, уже успел развалиться на одном из стульев в лучшей части зала.
  Это был незнакомец, что пивовар уже определил по одному голосу. Сидящий человек совсем не походил на ведьмака. Грязная, местами рваная одежда, которая совсем не подходила для осеннего вечера, некое подобие башмаков, давно превратившихся в лохмотья, рукоять меча, торчащего из-за спины... Нет, это мог быть только один из опустившихся на самое дно жизни наемников.
  - Убирайся, - буркнул пивовар. - Мы закрываемся.
  Тот, казалось, решил последовать указу. Но хозяин сельской пивной хорошо знал заезжих посетителей. Просто так они не уйдут. Пивовар с надеждой взглянул на знакомых гуляк.
  Незнакомец медленно, с трудом, поднялся и подошел к стойке. И схватил хозяина за шиворот, подтянув к себе так, что тот разглядел длинный шрам на небритой физиономии. Именно тот, что описывал недавно посетивший заведение господин.
  Пивовара прошиб пот. Если бы не тот разговор, он бы точно ввязался в драку. И, несмотря на то, что многих он вышибал и в одиночку, погиб бы на месте.
  - Простите, господин. Мы... мы еще поработаем. Что вам нужно, господин?
  - Пива... только не того, что ты льешь местным пьянчужкам. Покрепче.
  - Что-то еще?
  - Чего-нибудь поесть. Мяса... можешь не дожаривать. Хлеба. И побыстрее.
  Посетитель отпустил пивовара и нетвердым шагом проследовал до выбранного столика.
  Хозяин не терял времени даром. Скрывшись на кухне, он раздал приказы, вернулся за стойку и подал незнакомцу кружку.
  
  Уайт сделал глоток. Полегчало. Здесь, в тепле, он, наконец, позволил себе расслабиться. Он шел сюда полтора дня. Не спал и не искал пропитания. Не потому, что куда-то торопился. Он просто не мог спать и есть.
  Когда подали мясо, в пивную вошло несколько человек. Они не были похожи на обычных крестьян и ремесленников, но не имели и мечей. Лишь у одного из-за пояса проглядывала пара ножей. Но Уайту было некогда, да и незачем рассматривать посетителей. Когда в зал вошло еще два человека той же наружности, тот лишь ближе пододвинулся к столу и начал жевать быстрее. Поскорее уйти отсюда, не привлекая внимания, - решил он.
  Не тут-то было. Уайт приступил ко второму куску, как один из посетителей вытащил подозрительно знакомый предмет, скрытый в кожаном чехле.
  Наступила тишина. Было слышно, как дождь моросит по крыше. Посетители поднялись как по команде.
  - Приступили, - сказал один из них, и в тот же момент Уайт оказался на полу.
  - Эй, не ломайте мне мебель! - услышал он голос пивовара.
  Наемник почувствовал, как на его спину навалился кто-то. Ощутил касание рук и металла на шее. Услышал щелчок.
  - Все, не уйдешь, тварь, - раздалось за спиной. - Вяжите его.
  На Уайта навалилось еще несколько человек. Один из них наступил на его ладонь. Мужчина невольно застонал.
  - Не скули, тварь.
  - Что вам нужно...
  - Ничего, - с усмешкой проговорил кто-то сверху. - Ничего личного, сынок. За тебя мне хорошо заплатят. Нам заплатят.
  - Кто?
  Нападавшие захохотали.
  - А сам не догадываешься?
  Уайт попытался повернуть голову, но зажмурился от боли. На него одели ошейник. Тот самый, с серебряными колышками внутри и, видимо, снаружи. Тот самый, любимый инструмент ведьмаков в охоте на оборотней.
  - Вы ошибаетесь, - проговорил он.
  - Готово? Взяли!
  Связанного и ослабленного Уайта потащили наружу.
  
  - Так, еще, еще немного. Левее! Вот так. Положите его сюда. И снимите ошейник, ради Луны.
  - Но господин... он уже шевелится.
  - Ничего. Если это действительно тот, о ком мне рассказывали, он не обратиться. Полнолуние уже прошло.
  Раздались шаги и уже издали послышался тот же голос, тихий и мягкий:
  - И дайте ему воды.
  Когда все затихло, Уайт открыл глаза и повернулся. Он пощупал шею и взглянул на окровавленные пальцы. Еще немного - и ошейник разорвал бы главную артерию. Но все обошлось.
  Уайт потер затекшие запястья, разглядывая комнату, в которой оказался. Она была лучше, чем все те, где он ночевал последние... да ни разу в жизни он не оказывался в подобной комнате в качестве постояльца!
  На полу лежал ковер, кровать покрывал мягкий и толстый матрас, а на тумбочке стоял замысловато украшенный подсвечник. В другой стороне возвышался шкаф для одежды, а в окне сияли радугой разноцветные стекла. Это были королевские палаты, а не комната.
  Уайт не мог придумать, как здесь оказался. И решил выяснить это у того человека, что отдавал здесь только что приказания. Он подошел к двери и подергал за ручку. Дверь не поддавалась. Уайт не сдался и навалился на нее всем телом. Двери было все равно.
  Прислуга застала его за разглядыванием у окна далекого пейзажа.
  - Доброе утро, господин, - неуверенно проговорил слуга.
  Уайт повернулся и застыл на месте. На месте слуги стояло чудовище. У него было две руки и две ноги, и даже голова с человеческим лицом. Вот только кисти и ступни его были похожи на клешни. Такими огромными они казались в сравнении с тщедушным телом юноши. Впрочем, в размерах не уступали и уши, и нос.
  - Я принес воды.
  - Где я? - спросил Уайт, не отводя взгляда от гигантских ладоней.
  - В башне величайшего из черных магов, господин, - слуга отвечал тем же, с нескрываемым любопытством разглядывая лицо и голый торс гостя.
  - Почему меня заперли?
  - Простите, господин, я не могу ответить. Придет Властитель...
  - Властитель? Это он с тобой сделал такое? Что за чертовы эксперименты?
  Уайт легко преодолел комнату и схватил юношу за плечо. Тот съежился.
  - Уберите руку, господин. Иначе у вас ее не будет.
  Наемник отшатнулся. Простые слова, сказанные обыденным тоном, его испугали больше, чем угрозы из уст хорошо вооруженного и натренированного бойца.
  Не зная, куда себя деть, он застыл на месте и ждал, когда слуга нальет воды в стакан и выйдет.
  - Не будем злить друг друга, господин. Меня приставили к вам, и я надеялся...
  - Узнать, что я за чудище такое? - наемника, наконец, разобрало на смех.
  - Узнать, что творится за пределами этих стен... - тихо ответил юноша и, не дождавшись ответа, вышел.
  Уайт присел, не смея даже и думать. В голове царил бардак. И только когда наемник дотянулся до стакана и выпил воду одним глотком, все немного прояснилось. Он вспомнил угрозы Опала. И вспомнил имя, названное им в порыве особенного, свойственного только наемникам без чести и совести, добродушия. Уайт попал в лапы черного чародея, которого боялась добрая половина континента, а другая половина желала уничтожить вместе с башней. Он попал в лапы Клина.
  Он не помнил и не знал, сколько лежал, сложив руки на груди. Когда солнце, рассеяв тучи, проникло в комнату, раздался стук.
  - Открыто, - машинально ответил Уайт и ухмыльнулся, вспомнив про замок.
  Дверь приоткрылась, и в комнату вошло несколько человек, среди которых наемник узнал только юношу-краба. Четыре человека, покрытые шерстью с головы до ног, тащили большую лохань с водой, краб нес поднос с едой. Следом вошла девушка - нормальная с виду - со стопкой полотенец и одежды в руках.
  - Вам необходимо помыться и переодеться, господин. И подкрепиться - через час вас ждет Властитель, - сказал краб.
  - Может быть, вам нужна помощь, - робко спросила девушка.
  Уайт ответил не сразу. Его все больше и больше поражала и смешила ситуация, в которой он оказался. Королевские покои, шикарный обед, чистая горячая вода, одежда и даже...
  - Да, пожалуй, - сказал он, не отводя взгляда от девушки.
  Рыжеволосая и стройная, с яркими зелеными глазами, с сильно выпирающими из-под туго натянутой ткани бугорками, она привлекала к себе внимание. Только когда она положила вещи на кровать, Уайт заметил ее четырехпалые руки. Девушка, в свою очередь, заметила его взгляд и густо покраснела.
  - Простите, господин, - она кивнула на прощание и вылетела из комнаты, вслед за мохнатыми.
  Помогать остался краб, как Уайт уже обозвал про себя юношу с гигантскими ладонями.
  - Но... Лиля! - краб бросился к выходу. - Я...
  Он с понурым видом вернулся в комнату.
  - Господин, боюсь, я не смогу вам помочь.
  Уайт невидящим взглядом посмотрел на приставленного к нему слугу и кивнул.
  
  Валин кашлянул. Его господин как всегда был занят. Черный чародей, как величали Властителя Обсерватории Клина, делал очередную запись и не обращал внимание на своих любимцев. Валин, не зная, куда деть дурацкие руки, продолжал стоять, следя за каждым движением хозяина.
  Перед ним сидел худощавый, еще не старый мужчина без признаков бороды. Длинные черные с сединой волосы были завязаны в узел, и лишь одна прядь волос с опаленными концами падала со лба, мешая обзору. Маг то и дело сдувал ее со лба, не переставая писать. В отличие от своих слуг, облаченных в чистую одежду, годную и для придворных, он не отличался фантазией и хорошим вкусом. Черная рубашка была протерта местами до дыр, а на длинных чувствительных пальцах не было ни одного, даже самого простого, кольца. Валину это нравилось.
  - Что с нашим гостем? - спросил вдруг Клин, не отрываясь от работы.
  - Господин изволил отобедать. И выгнал меня... - Валин опустил голову.
  Хозяин башни улыбнулся.
  - Я знаю, ты любопытен. Но там вряд ли происходит что-то интересное для тебя.
  - Как знать... Я могу быть свободен?
  - В пределах разумного, - губы мага изогнулись. - Через час приведешь его на верхний этаж.
  Валин кивнул и вышел. Спускаясь по лестнице в нижние покои, где жили его сотрудники, он все думал о жизни тех, кто жил вне этих стен. О жизни нормальных людей, не проклятых от рождения. О тех, кого не тащили на костер из-за физического уродства. О тех, кого любили и кто любил сам. Валин вздохнул и едва не столкнулся с Лилей.
  - Валин... - странно, но она не буркнула, как обычно, - 'смотри, куда идешь!'.
  Юноша молчал, ожидая продолжения.
  - Наш новый гость... он надолго остался?
  - Как знать... может быть, навсегда, - не ожидая ответа, Валин пошел дальше. И чем ниже он спускался, тем угрюмее становился.
  Он задержался у дверей нового гостя. Было любопытно взглянуть, что делает оборотень. Не превратился ли в какое-нибудь чудовище? Или просто обедает? Лиля...маленькая дурочка, несчастная девочка, которой не нашлось места в жизни обычных людей... почему она спрашивала про оборотня?
  Иногда, в одиночестве, когда вокруг не было никого, кто разглядывал бы его руки и ноги, Валин мечтал об этой девушке. Представлял, как обнимает ее... неизменно эти мечты оборачивались кошмаром, в котором он с легкостью переламывал Лиле хребет, и та падала, словно тряпичная кукла, на сырой каменный пол подземелья.
  Валин оттер рукавом щеку и пальцем постучал по двери.
  - Открыто, - раздался насмешливый голос.
  Юноша приподнял щеколду, запиравшую дверь снаружи, и вошел, осторожно переступая через порог.
  Гость принимал ванну. Развалившись в лохани спиной ко входу, он с наслаждением насвистывал незнакомую мелодию.
  - Это ты, Краб?
  - Если вы позволите, господин, я буду называть вас Зверем.
  Новый гость рассмеялся.
  - Да ты остроумный. Назови ж мне свое имя. Я - Уайт.
  - Валин.
  - Вот теперь, Краб, знай, что я буду звать тебя так, как хочу. Не взирая на твое имя.
  Валин взял лохань за край и с легкостью перевернул ее и находившегося в ней человека лицом к себе.
  - Ваша ошибка, господин, заключается в том...
  - Мне плевать, какие у тебя руки и какая у тебя сила. И плевать, что ты можешь сейчас разорвать меня напополам, - они смотрели друг на друга.
  Первым не выдержал Валин.
  - Парень, ты хоть знаешь, с кем связался?
  - С тем, кого с легкостью скрутили два с половиной ведьмака?
  - Понимаешь ли, парень по имени Валин, - Уайт поднялся на ноги, показав исподнее, которое даже не додумался снять перед тем, как залезть в воду. - Дело ведь не в силе, которой ты обладаешь, правда? Иначе ты бы...
  - Если вы не знаете, кто такой Клин, я вам заранее сочувствую, господин Уайт.
  Мужчина рассмеялся.
  - Ты связался с тем, кому нечего терять. Кто готов умереть в любой момент. А это самое страшное.
  - Вы оборотень, господин...
  - Я наемник.
  Уайт с легкостью выпрыгнул из лохани и принялся обтираться полотенцем. Валин непонимающе смотрел на него. Кто такой наемник? Разве это чудовище? Разве это самое страшное?
  - Не понимаешь... глупенький мой Краб, ты давно не был на воле.
  Валин опустил голову и положил руки на край лохани, от чего та накренилась.
  - Что там происходит?
  - Все как обычно. Ничего особенного. Дураки дерутся во славу короля, девки путешествуют в компании наемников, а горожане умирают от чумы... ну и, как обычно, мертвые лошади расхаживают по Убитому лесу.
  - Убитый лес? Что это?
  - Сколько ты не был на воле, Краб? Про Убитый лес знают все.
  - Кто ж его убил?
  Наемник молча усмехнулся. Немного поразмыслив, он ткнул себя в грудь.
  - Я.
  
  Валин стоял рядом с дверью, которую сам же и запер, и дрожал. Что же это за монстр такой - наемник, что убил целый лес? Какие силы он прятал в своем больном и изуродованном теле? Что он скрывает? И почему так ведет себя с тем, кто наверняка его сильнее? Вопросы не давали ему покоя, и юноша совсем не хотел возвращаться. Но час, отведенный на приготовления, истекал, и ему пришлось войти снова.
  В новой одежде, платье старинного покроя, небритый и испещренный шрамами наемник выглядел вовсе не как придворный.
  - Мы должны идти, господин.
  С этими словами Валин повернулся и ступил на лестницу. Наемник последовал за ним.
  Юноша давно привык к длительным подъемам и даже немного удивился, почему гость Клина так сильно запыхался. Когда перед ними показалась стена, к которой зачем-то прислонили стремянку, Уайт подал голос:
  - И где ж твой Властитель?
  - Поднимайтесь, господин. Там, - Валин указал вверх, - находится обсерватория. И господин Клин.
  Уайт кивнул и начал подниматься. Наверху была лишь одна дверь, откинуть которую оказалось проще простого. Наемник покачал головой, взглянув вниз:
  - Ты не пойдешь со мной? Кто же будет охранять твоего чародея от такого чудовища, как я?
  - Ему не нужна охрана, господин.
  - Тогда прощай.
  Уайт пробрался внутрь. Было темно, несмотря на то, что время перевалило лишь за полдень. Наемник едва различил сидящего за небольшим столом человека. Властителя башни. Того, кто, видимо, отдал приказ об охоте на оборотня.
  - Ну здравствуй, Клин. Сколько я тебе должен?
  
  Глава 8
  О том, почему не стоит злить черных чародеев.
  
  - Сколько ты мне должен? - Клин постукивал по столу рукояткой скальпеля, чем раздражал своего гостя.
  - За вкусный обед, комнату и слуг. Ну и за одежду, конечно.
  - Все это бесплатно, друг мой. Абсолютно бесплатно, - хозяин Башни улыбнулся. Никогда еще он не видел пленников, не понимающих, куда они попали.
  Этот оборотень, видимо, не понимал.
  Гость помолчал немного, а затем продолжил, чем немного удивил Клина:
  - Я знаю, куда я попал. Я знаю, кто ты. И догадываюсь, зачем я тебе...
  - Догадываешься?
  - ... но ты ошибся. Тебя обманули. Я не тот, за кого ты меня принимаешь.
  - Как знать... как знать... Я могу ошибаться, но сам-то ты уверен, что не ошибаешься в отношении себя?
  Клин поднялся. Его гость был на две головы ниже хозяина Башни. Но вел себя все также уверенно, не подавая и намека на страх или волнение.
  - Понимаешь ли, дорогой мой гость. У меня мало времени - солнце не дремлет. А потому я скажу лишь одно. Здесь не башня зла, как уверяют многие. Здесь место, где добывают знания. И если ты хочешь знать, кто ты, я тебе помогу.
  Гость бесцеремонно усмехнулся и открыл рот, чтобы что-то сказать.
  - Впрочем, выбора у тебя нет.
  - Нет?
  Наемник нанес удар. Но промахнулся. Он не умел драться с такими, как Клин. Он даже не рассматривал таких 'жердей', у кого и мяса-то почти не было, в качестве противника. За что и поплатился. Ответ был прост и короток. Удар в живот, в место долго не заживающей раны, вывел его из равновесия.
  Уайт загнулся.
  - Ты... выродок...
  - Кто из нас кто, рассудит Луна, - проговорил Клин насмешливым голосом.
  
  Послышался стук.
  - Войдите! - голос Клина нервно дрожал.
  - Это я, господин, - послышалось внизу.
  - Говори, Валин.
  - Господин, мне сообщили, что на пустыре нашли женщину.
  - Очередную ведьму? Или с уродством?
  - Почти, господин. Сказали, что ее принесли из леса. Принес мертвый. Мертвого сожгли. А ее - сюда.
  - Вот и пусть лежит.
  - Она больна. Судя по описаниям, чумой.
  Лицо Клина передернулось. Уайт сглотнул. Была ли это она? Или кто-то другой?
  - Я останусь у тебя, - сказал наемник. - Но ты должен...
  - Ничего я тебе не должен. Валин! Пусть твои наденут рукавицы и маски. Несите в лазарет.
  Клин отвернулся от выхода и проговорил тише:
  - Не хватало еще заразу по ветру разносить...
  
  
  
  Мягкие, изнеженные ручки Сары перебирали волосы принцессы. Сегодня Гелия должна быть во всеоружии. Сегодня она собиралась на встречу со своим нареченным женихом. Уже через два месяца она войдет в его дворец, тем самым завершив многолетние переговоры авантюринской династии и двоюродных братьев из Адуляра. От того, сможет ли Гелия очаровать своего жениха, зависело... нет, вовсе не успех договора. От успеха предстоящей встречи зависела ее будущая жизнь. Гелию не заботила политика, не заботили купеческие и военные дела, она хотела лишь...
  Она почувствовала боль в затылке.
  - Что ты делаешь, Сара?!
  - Госпожа... Волосы...
  Гелия подняла руку к затылку. На ладони остался локон волос. Безжизненных и седых.
  - Сара!
  Волосы начали осыпаться. Гелия подошла к зеркалу. На нее смотрело чудовище.
  
  - Выпей.
  - Нет, нет... я, я...
  Она открыла глаза и, увидев четырехпалую ладонь, отшатнулась. На нее смотрела миловидная девушка в устаревшем платье.
  - Тебе нужно выпить. Лекарство. Пей.
  Гелия приняла чашку и, едва ее не опрокинув, сделала несколько глотков приторно сладкой жидкости. Лекарство окончательно пробудило ее. Принцесса огляделась и поняла, что находится в доме обедневшего дворянина. Высокие потолки, стены, сделанные из хорошего камня, портьеры на окнах, изъеденные молью, и целый ряд добротных, но старых, кроватей.
  - Где я?
  - В лазарете.
  - Я... я болею? Ах да...
  - Уже практически нет. Болезнь почти прошла, еще несколько дней - и сможешь работать.
  - Работать? Разве я...
  Девушка рассмеялась.
  - А разве ты принцесса? Тебя спасли от верной смерти от чумы и мороза. Наружи уже выпал снег.
  Гелия полыхнула.
  - Да как ты смеешь, уродина...
  - Я? - девушка мило улыбнулась и присела на краешек кровати. - Знаешь, дорогуша, скажи это любой другой человек, я бы серьезно обиделась. Но от тебя мне это слышать смешно.
  Она покопалась в юбках и достала маленькое зеркальце.
  - Смотри не разбей, оно у меня одно!
  Гелия жадно выхватила зеркальце и взглянула на себя.
  
  - Знаешь, у нас тут новенькая появилась.
  - И как, хорошенькая?
  Послышался хохот.
  - Очень! Ты только если решишь заглянуть в ее спальню, не забудь задуть свечи!
  Стражи рассмеялись. Один из них, зажмурившись всеми тремя глазами, начал выплясывать и напевать песенку про уродливую принцессу.
  - Точно! Точно! - поддержали его остальные. - Замашки точно у принцессы! Лиля говорила, что она отказывалась сначала вымывать полы.
  - И что с ней сделали?
  - Заставили чистить скотный двор!
  Стражи захохотали.
  
  Нельзя было сказать, что день был похож на другой. Гелия могла бы сказать такое о жизни при дворе, о тех годах, которые ей пришлось провести под надзором бдительных наседок. Но не об этих двух неделях. Каждый день был хуже другого. Да, девушка начала чувствовать себя лучше. Да, болезнь практически ушла. Но не было ни одной минуты, когда она забывала бы о том, что с ней произошло. Заботливая соседка, четырехпалая Лиля, повесила рядом с дверью комнаты, где жила Гелия, зеркало. И всякий раз, когда девушка выходила, она вздрагивала от того, что видела вместо своего отражения.
  Правая половина лица была покрыта бурой коростой, которая до сих пор кровоточила и постепенно подсыхала, осыпаясь кусочками. Чумное пятно заходило на подбородок, затрагивало губы, от чего их правая сторона раздулась, проходило по всей щеке и тянулось через глаз ко лбу. Правое веко распухло, совершенно закрыв один глаз.
  Гелия хотела разбить зеркало. Однажды она зашла в комнату днем, когда все были при работе, и, зажав камень в руке, ударила. Зеркало не треснуло. Зато треснула рука. Девушка уронила камень и закричала от боли. Она бы заплакала, но слез не осталось - то ли из-за последствий чумы, то ли из-за того, что произошло с ней за последние недели. Потом ей стало плохо.
  Ее нашли только вечером. Рядом со своей кроватью. Гелия лежала, зажав раненую руку между коленями, и что-то шептала в бреду.
  - Бедная... - прошептала Лиля, уже успевшая пожалеть о том, что делала в последние дни. С первой минуты ей, девчонке, выросшей в захолустье, в грязном скотном дворе, где ее бросили родители, не понравилась эта 'принцесса'. И она старалась как можно сильнее подсластить ей жизнь. Так, чтобы та навсегда забыла про свои царские замашки. Видимо, вышло это у нее даже лучше, чем ожидалось.
  - Ну, вставай, - она опустилась на колени и потрепала Гелию за плечо. - Вставай, говорю. Пол холодный.
  Плечо, напротив, было горячее. Жар чувствовался даже сквозь грубую ткань простецкого платья, в котором 'принцесса' работала в хлеву.
  Та не отвечала.
  - У нее лихорадка, - констатировала Лиля и, оглянувшись, бросила своим спутницам, - живо к Клину!
  
  Клин появился только к вечеру. Одетый в черные, как обычно, одежды, он перешагнул порог комнаты и натянул маску.
  - Рецидив?
  - Не знаю, господин... - Лиля густо покраснела. - Может быть, опять та болезнь...
  - Уходи.
  Девушка послушно поднялась и выбежала из комнаты. Клин сел на стул рядом с кроватью больной и, натянув кожаные перчатки, вынул зеркальце.
  - Жива...
  Убрав зеркальце, он начал расшнуровывать завязки на платье. От него, как, впрочем, и от самой больной, несло 'благовониями' скотного двора. Грязные и слипшиеся волосы были разбросаны по подушке. Лицо... На своем веку Клин повидал немало уродов, но еще ни разу не встречал тех, кто пережил чуму.
  Клин всегда хорошо соображал. Наверное, это был единственный его талант, в отличие от всей его 'братии', что люто ненавидела проклятого черного мага.
  Итак, эта девушка пережила чуму. На вид ей было около двадцати пяти, хотя Клин не сомневался, что она гораздо младше. Несчастья, тяжелый труд и болезнь старят любого. Как же она, слабая девчонка, пережила чуму? Как смогла выздороветь? Подобрав ее тогда, на пустыре рядом с замком, Клин лишь ускорил ее выздоровление с помощью укрепляющих отваров и снадобий. Но он никогда не смог бы вылечить чуму. Пожалуй, человека, нашедшего лекарство против такой болезни, провозгласили бы спасителем мира.
  Клин улыбнулся. У него была зацепка. Эта девушка. Она смогла выжить, а значит, и он сможет найти причину выздоровления. Найти - и изготовить то великое снадобье, что мигом возвысит его в глазах людей и избавит себя от всех тех, кто хотел его убить.
  
  Гелия начинала приходить в себя. Открыв глаза, она увидела перед собой настоящего дворянина. Аристократически тонкие черты лица, заметные сквозь маску, тонкие длинные пальцы с ровно подстриженными ногтями и без колец, длинные черные волосы, старательно уложенные на голове. Пожалуй, только простые одежды, не украшенные ни цепочкой, ни брошью, выбивались из общего образа.
  - Мой принц... вы пришли за мной... - да, этот человек не был похож на того юношу с портрета, что хотел взять ее в жены. Но все художники врут, это всем известно...
  - Боюсь вас разочаровать, моя госпожа. Я не имею ничего общего с королевскими семьями.
  - Как... вы не Овгор? Не мой любезный, прекрасный Овгор? Не... Вы так похожи...
  Человек рассмеялся.
  - Вы так говорите лишь потому, что никогда не видели этого 'вашего' Овгора... ведь вы говорите про принца Адуляра, я не ошибаюсь?
  - Да... это он... мой суженый...
  Лицо человека исказила насмешка, во взгляде сквозила жалость. Он принимал Гелию за умалишенную. Ну с чего бы вдруг великий принц Овгор предложил руку и сердце такой уродине?
  - Вы дворянин? Вы могли бы послать весточку моему принцу? Я.. я должна сказать ему...
  - Я не дворянин.
  - Но кто вы? - проговорила Гелия упавшим голосом.
  Человек встал, сомкнув руки за спиной, прошелся по комнате. Остановившись рядом с зеркалом, он с пафосом ответил:
  - Я тот, кого боится половина мира. Я тот, кого другая половина желает убить. Я тот, кому приписывают самые жестокие преступления. Кем пугают детей, когда те не слушают родителей. Кого считают величайшим черным магом, и кто не желает этого отрицать. Я Клин.
  - Клин... маг? Значит, вы сможете мне помочь! - Гелия вскочила, но рука дала о себе знать. Она вскрикнула от боли и упала на подушку.
  - Помочь в чем? - Клин подошел к ней, взял в ладонь пораненную руку девушки и начал осматривать.
  - Вы должны вернуть мне мое лицо! Вы должны помочь мне добраться до... И достать Звезду!
  - Звезд с неба не хватаю, только рассматриваю, - пробормотал черный маг. - Это первое. Второе - я ничего никому не должен. Всем тем, кому я был что-то должен, пришлось простить мне свои долги. И третье. Все, чем я могу помочь вам, госпожа принцесса в холщовом платье, - это вылечить вам руку и поставить вас на ноги, чтобы вы могли работать.
  Гелия умолкла, сглотнув так и не выступившие слезы.
  - Простите, госпожа, - перебинтовав руку, Клин встал. - Но звезды не дремлют. Выздоравливайте. Завтра к полудню жду вас в своих покоях.
  Гелия кивнула.
  
  Широким размашистым шагом, по обыкновению торопясь к своей обсерватории, Клин шел по узкому коридору. Вся его челядь - его маленькие и не очень уродцы, скрюченные еще в животах матерей, получившие смертельные раны и выжившие, трехпалые и трехглазые, абсолютно лысые и волосатые, словно медведи, - все экспонаты его музея, его живой выставки насмешек природы, расступались перед своим господином, почтительно кланялись, если могли, и прижимались к стене, стараясь не задеть хозяина башни. Не из страха, просто тот строго-настрого запретил к себе прикасаться. Разумеется, сославшись на страшное проклятье.
  
  Клин, довольный собой, шел не к своим звездам. И не к луне, которую почитал. И не к библиотеке, вобравшей в себя сотни редких драгоценных книг. Нет, сегодня у него были дела поважнее. Дела, которые не требовали отлагательств.
  
  
  - Краб.
  Валин медленно повернул голову. Только один человек имел дерзость называть его так. Даже твари из подземелья башни боялись огромных рук Валина. Но только не он.
  - Сотни раз...
  - Так заставь меня, - усмехнулся Уайт, стоящий за спиной.
  - Что тебе?
  - Мне кое-что нужно знать.
  - Знания стоят...
  - Жизни? Ты верно заметил!
  - Ну и наглец же ты, парень!
  Уайт расхохотался.
  - Неплохо я тебя воспитал за эти дни, не находишь, Рачок? А то все дворянскую прислугу из себя строил! Ничего, еще пару месяцев - и сможешь выиграть в споре с наемником.
  - Я тороплюсь, - у Валина совершенно не было желания разговаривать с этим чурбаном. Хотя, и он сам в этом не мог себе признаться, наемник ему нравился. Это чувство было чем-то сродни тому щенячьему восторгу, что испытал мальчишка в грязной канаве, увидев перед собой завернутого в черный плащ высокого человека.
  - Мне нужно знать о твоем хозяине.
  - Он мне не хозяин...
  - Ты так думаешь? Впрочем, не об этом речь. Я уже много времени сижу здесь. Нет, я не жалуюсь. Хорошая еда, постель... Даже та девчонка иногда заходит, - Уайт усмехнулся. - Ну ладно, ладно, ничего такого. Мне нравится, но... Кто такой Клин? Почему у меня держит здесь?
  - Ты что, не знаешь ничего про проклятого черного мага?
  - Мне не интересны эти россказни. Я и сам их прекрасно помню. Меня, в общем-то, и не интересует, кто это такой. Я просто хочу знать, зачем я ему.
  - Разве не помнишь его слова? Он тебя спасает. Он всех спасает... - Валин вздохнул. - Тебя ищут по всей стране. Чтобы надеть серебряный ошейник и спалить на костре. Тебе выгодно...
  - Что-то меня всерьез беспокоит эта... как ее там...
  - Великодушие? Самоотверженность?
  - Вроде того, - Уайт скривил рот. - Меньше всего я ее ожидал от такого человека, как твой хозяин.
  Валин стиснул зубы.
  - У меня нет времени, - он уже собрался переступить через порог.
  - Стой!
  - Что?
  - Еще один вопрос.
  - Вопрос насчет Клина?
  - Нет.
  - Тогда слушаю.
  - В тот раз, когда мы разговаривали с твоим... господином, ты что-то доложил о девушке, которую нашли на пустыре...
  - Она здесь. Жива и здорова. Почти, - Валин покрутил пальцем у виска и впервые за день рассмеялся. - Воображает себя невестой принца Овгора. Ты бы видел эту... Ее отправили работать в хлев.
  - В хлев? Принцессу? - наемник рассмеялся следом.
  - Именно так ее и называют...
  Валин вышел и запер дверь. Только через несколько шагов он вдруг осознал, что наемник просто не мог знать, что эту новенькую звали именно так. Впрочем, эта мысль выскочила из его головы, как только он услышал тихие осторожные шаги.
  
  Весь день Гелия пролежала в постели. Неслыханная роскошь по меркам обитателей башни, это обстоятельство ничуть ее не смутило - в прежней жизни она могла сидеть в своих покоях неделями... И не всегда по своей воле. Впрочем, сейчас вынужденное бездействие ее даже радовало - здесь ей не придется слышать смех и шутки челяди, что в открытую надсмехалась над девушкой. В прошлом она приказала бы...
  Однако что об этом думать сейчас? У нее не осталось никаких шансов выбраться из этой ситуации, и она просто не представляла, что ждет ее в ближайшем будущем.
  Оставалась лишь одна возможность... Слишком смелая, невозможная, рискованная идея возникла в ее голове.
  
  На следующий день девушка почувствовала себя гораздо лучше. Да, ведь именно сегодня она должна была посетить владельца башни. Девушка проснулась около десяти дня. В комнате уже никого не было, и она с облегчением занялась уже ставшей для нее привычной работой. Умывшись и перекусив куском пирога, что остался со вчерашнего вечера и чуть зачерствел, девушка умылась, как могла, и расчесалась. Сегодня в ней что-то переменилось - и Гелия уже могла смотреть на себя в зеркало. Могла пересилить в себе отвращение, хотя оно еще долго будет напоминать о себе.
  С трудом очистив платье от грязи и принявшись за башмаки, она услышала звон колокола, что висел во дворе башни, возвещая всем ее обитателям о времени обеда.
  - Пора, - шепнула себе Гелия. Она поднялась и направилась к выходу. И едва не столкнулась с юношей, которого частенько видела рядом со своей соседкой.
  - Приятный денек, не правда ли? - скривив рот, сказал Валин.
  'Где-то я уже видела такое выражение лица', - подумала Гелия.
  - Был бы, если бы не ты, - съязвила она в ответ. - А теперь проводи меня, чернь, в палаты своего господина, да гляди не дотронься до меня своими лапищами.
  Тот побагровел, но ничего не ответил. Молча отвернувшись, он вышел из комнаты. Гелия зашагала следом, закутавшись в шаль.
  
  - Господин, как вы просили.
  - А, ну пусть проходит. А для тебя, Валин, у меня есть поручение...
  
  Когда слуга ушел, Гелия чинно подошла к креслу, стоящему около камина, и села. Кабинет Клина был не очень роскошным, но то, что здесь находилось, сделало бы его ценной добычей для человека, который рискнул бы завоевать башню. На полках огромного стеллажа, занимающего целую стену от пола до потолка, стояли сотни книг. Большие и крохотные, тонкие и такие, которые могли поднять только четверо крепких мужчин, украшенные золотом и камнями и совсем простые, книги были бережно сложены.
  С другой стороны был камин, где уже горел огонь. Именно около него пристроилась Гелия, изрядно замерзшая во время прогулки по коридору. У окна стоял широкий стол, заваленный бумагами. Пожалуй, этот маг не имел понятия о порядке и вряд ли кому-то доверял убирать со стола.
  Девушка грела руки и терпеливо ждала, пока Клин не наглядится на свои книги. С полки он брал то одну, то другую, листал, что-то находил и клал обратно. Прошло не меньше получаса прежде, чем он повернулся к Гелии.
  - Чем обязана такому приглашению?
  Лицо мага исказила ухмылка, в глазах промелькнула искорка. Та учтивость, с которой он обращался к девушке накануне, исчезла, уступив место брезгливости и деловитости:
  - Чем обязана? Пожалуй, жизнью. Мне. Но расплатиться ты сможешь.
  Девушка покраснела.
  Клин расхохотался.
  - Нет, мне твоя невинность - ведь она у тебя есть, не правда ли? - не нужна. И на тебя глядеть мне не очень хочется.
  Гелия сжала ладонями рукоятки кресла. Все ее планы рухнули с первым же его словом. Нет, это был другой человек. Не тот, что приходил к ней вчера.
  - Что же тебе надо, - хрипло проговорила она, чувствуя, как комок в горле пробирается все выше и выше.
  - Ответы на пару вопросов, образец крови и, пожалуй, этого, - он направил на нее свой палец.
  - Я жду.
  - Ты была больна чумой. На это указывают все симптомы. Где ты ее подхватила?
  Голос его стал чуть мягче, и Гелия немного расслабилась. По телу разлилось тепло вперемежку с обидой.
  - Не знаю. В той реке... в Убитом Лесу... в... Авантюрине...
  - В Авантюрине? Если так, то...
  - ... он погиб... там, наверное, уже и не осталось никого! - при разговоре об этом Гелия потеряла самообладания.
  Она вскочила с кресла, бросилась колени перед магом и даже схватила его за руку.
  - Прошу вас, помогите... они умирают... весь город охвачен чумой... - молила она, пытаясь целовать руку Клина.
  Тот с отвращением ее отдернул.
  - Отойди!
  Гелия испуганно встала и отступила.
  Маг несколько раз с усилием вдохнул и, словно справившись с собой, заговорил уже спокойнее.
  - Значит, ты заразилась в Авантюрине. Между заражением и началом болезни проходит неделя. Самое большее. Болезнь достигает своего пика за два дня. Возникает вопрос. Как ты смогла добраться до башни за девять дней?
  - Неделя... - прошептала Гелия.
  - Что?
  - Неделя. Мы шли шесть дней и одну ночь. Потом мне... стало хуже.
  - Мы? Кто с тобой был? И почему ты вообще попала сюда?
  - С этого надо было начинать, - Гелия уже пришла в себя и вновь надела на себя маску принцессы.
  - Итак?
  - Начнем с того, что я дочь правителя...
  - Это я уже слышал, - Клин усмехнулся.
  - Стоит ли мне продолжать, если ты не веришь первому сказанному мною слову?
  - Уговорила. Говори дальше.
  - Сейчас я не могу доказать свое благородное происхождение. Мое тело и лицо изуродовано, мои руки покрылись мозолями и трещинами...
  - Оставь, - отмахнулся Клин. - Будем считать, что я тебе верю.
  - Хм. Что ж. Когда в моем городе началась чума, сначала ей не придали значения. Мой отец и братья все также решали свои сложные политические вопросы, разъезжали по городу, готовили меня к будущей поездке...
  - Поездке? А... - Клин снова усмехнулся, - точно, Овгор.
  - Затем чума выкосила половину стражников, что охраняли наш дворец. И проникла внутрь. Когда умерла младшая сестра, мы устроили торжественные похороны. Мама не пожелала сжигать ее, и ее похоронили в фамильном склепе. Все простились с ней поцелуем... кроме...
  Маг довольно кивнул.
  - Умничка.
  - Просто я боюсь мертвецов... с самого раннего детства, когда... Боюсь и ненавижу... В тот день я отказалась целовать ее и убежала в свою комнату. И не выходила долго. Несколько дней все ходили по своим делам, гуляли, работали... Потом заболела мама. Потом старшая сестра. Я осталась одна из женщин. Мои братья слегли еще через день, а отец... отец завязал петлю на своей шее. Он был уверен, что и я скоро умру...
  - Значит, в Авантюрине не осталось правителя и его наследников?
  - Кроме меня.
  - Мы это еще проверим. Как ты выбралась? И зачем?
  - Зачем? В тот момент мне хотелось только сбежать из этого города. Я не хотела видеть его стены, не хотела видеть место, где умерли мои родители. А еще... мертвецов.
  - Не нужно лирики. По существу.
  - Я собрала кое-какие вещи, взяла одну вещь, что мне подарил Овгор, и подкупила своего бывшего слугу, чтобы тот нашел хороших наемников. Которые бы вытащили меня из Авантюрина. К тому моменту ворота уже были закрыты по приказу моего отца, и о смерти всей правящей семьи уже разнеслись слухи. Ворота мне не открыли бы - скорее уж, меня бы растерзала чернь... Ведь во всех бедах виноваты правители, все это знают.
  Поэтому я решила бежать из города. И побег удался.
  - Где же твои наемники? Бросили тебя? - Клин рассмеялся. - И почему ж тебя принес мертвец?
  - Мертвец? - Гелия побледнела. - Я не знала... Я потеряла сознание, когда он...
  - Сколько с тобой было человек? Со сколькими ты общалась вне города? Ты могла разнести заразу.
  - Какая разница... все они мертвы. Кроме...
  - Кроме?
  - Двое... И я надеюсь, что они уже сдохли в какой-нибудь грязной луже.
  - Если они общались с тобой тесно, они наверняка уже умерли. Но за те девять дней, что проходят с момента заражения до момента смерти, они могли заразить еще сотню человек. Чума распространяется быстро.
  Гелия сжала руки в кулаки.
  - Это значит, что судьба Авантюрина ждет и какой-то другой город?
  - Ждет. Например, Адуляр. Если ты туда направлялась, конечно.
  - Я не знаю, куда они пошли. Один... один украл у меня мою Звезду... А второй... грязный уродливый наемник...
  - Уродливый? - Клин поднял бровь.
  - У него такой длинный шрам через лицо. И он постоянно кривит свою рожу. Мерзавец.
  - Невысокого роста? С распоротым животом? Оборванец с одним зазубренным мечом?
  Гелия побагровела.
  - Да, это он. Грязь под ногами... Но откуда...
  В дверь постучали.
  - Входите!
  - Господин, простите, что я отвлекаю вас от столь важного разговора, но... - запыхавшись, Валин оперся ладонью об дверь, от чего дерево угрожающе затрещала.
  - Не ломай мне двери и говори, что случилось.
  - Ваш экспонат... ну этот узник кончает с собой.
  
  
  
  Глава 9. О том, почему и принцесс злить не стоит.
  
  Четвертая неделя его пребывания в башне мага подходила к концу. Уайт все меньше спал и все больше ел. Он не мог просто лежать и ходил из угла в угол. Приближалось полнолуние - время, когда зверь внутри него просыпался и выходил наружу. Он уже просился. Еще немного - и зверь вывернет человека наизнанку и начнет свою пляску смерти.
  Уайт не мог жить без этой пляски. За тем он и шел в самые опасные авантюры - ведь это позволяло его зверю прогуляться и повеселиться. Теперь же, в этих четырех стенах, наемник не мог найти такую возможность. Даже Краба он жалел.
  Уайт лег и развязал повязку. Рана на животе заросла тонкой розовой кожицей. Еще немного - и на этом месте будет рубец, твердый, как камень, разрезать который будет невозможно. И тогда зверю придется рвать живот, как в тот, первый раз, после которого человек еле собрал свои внутренности.
  Уайт взял со стола вилку, пощупал зубья пальцем. 'Пойдет', - подумал он. Ему бы больше подошла тонкая бритва - но ее пленнику не выдавали. Мужчина взял столовый нож, что был тупее вилки, зажал между зубами и вонзил вилку на место раны.
  
  Дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял черный маг Клин, Краб и двое мохнатых. Сзади мельтешил еще кто-то.
  Уайт зарычал. Из живота текла кровь вперемежку с гноем. Сделав усилие, он вспорол вилкой оставшуюся часть розовой кожи на прежнем разрезе и вытащил. Он бросил вилку и с хрипом потянулся за бинтами, но почувствовал сильную боль в затылке.
  
  Он очнулся в другом месте. Это была пустая комната, где не было ничего, кроме кровати, на которой он лежал, и стола. Он попробовал повернуться, но напрасно - руки и ноги были привязаны с стойкам. И еще - на нем не было ничего. Склонившись над Уайтом, Клин зашивал рану.
  - Не надо, - зарычал наемник.
  - Ты хочешь умереть? Зачем ты резал себя?
  - Значит было нужно!
  - Не понимаю. Да, скоро полнолуние, но ведь оборотням не нужно разрезать живот, чтобы превращаться. Не правда ли?
  - Я не оборотень.
  - Верю. И поэтому ты не спал и ел в три рта в эти дни. И поэтому ведешь себя, как бешеный пес.
  - Не понимаю, о чем ты. Прекрати зашивать!
  - Почему?
  - Сейчас узнаешь, - Уайт почувствовал нарастающий жар в теле. А еще - сильный толчок где-то внутри. Это приближалось.
  - Если хочешь остаться в живых, беги.
  Клин усмехнулся и что-то крикнул в сторону.
  - Беги, я сказал! А! да черт с тобой! - закричал Уайт и потерял сознание.
  
  Свежие швы разошлись. Вместе с кожей. Живот разверзся, словно пасть хаоса. Клин в недоумении отошел. Он видал всякое, но это...
  Валин бросился к своему господину, прикрыв его телом. На юношу упала тень. То была тень зверя. Зверя без кожи, но с зубами. Зверя без разума, но с глазами, полными гнева. Зверя на четырех лапах, но с ехидной ухмылкой твари двуногой.
  Валин поднял руки, готовясь защищаться. Зверь зарычал и бросился вперед. В холке он был лишь чуть ниже юноши. Но тот поймал тварь за шею. Хрустнули позвонки. Тварь заскулила.
  - Бегите, господин...
  - Во имя хаоса, Валин, что за чертовщина...
  - Бегите, я его держу с трудом. Или мне убить его?
  - Нет! Нужно загнать обратно.
  Задыхаясь от ужаса, Клин подполз к столу. Там, забившись в небольшой проем для ног, он отдал свой последний приказ.
  
  Когда Валин наконец отбросил зверя и юркнул за дверь, с грохотом захлопнув ее за собой, маг сделал то, чего сам от себя не ожидал.
  Зверь тихо скулил, но быстро оправлялся от удара. Еще несколько мгновений - и он встал на лапы и увидел перед собой тощего человека. Плохо, плохо от него пахло. Не так, как от других. Впрочем, запах страха все же был... но быстро исчезал.
  Взглянув в глаза зверю, Клин внезапно успокоился. То были глаза не животного. Эта тварь была разумной, хоть и не помнила себя сейчас. И эта тварь не питается человечиной - это маг, прочитавший немало книг и разрезавший на своем лабораторном столе немало еще живых тварей и демонов, прекрасно понял. Единственно, что нужно было зверю этому - убивать. Или, быть может, защищаться.
  Зверь зарычал. Ему явно не нравился дерзкий взгляд человечка. Но тот держал руки на виду и не готовился к атаке. Его ладони были пусты, а глаза полны уверенности.
  - Вышел? Иди обратно. Здесь тебе некого убивать.
  Голос привела тварь в чувство. Этого человека обязательно нужно убить. Но не сейчас... потом... и пахнет от нее совсем не интересно... Как будто и нет здесь никого...
  Зверь развернулся, подошел к телу, что лежало на кровати и лизнуло человека в запястье.
  Полыхнуло ярким светом, и Клин на миг ослеп.
  
  - Я говорил тебе, что ты и представить себе...
  Клин отер холодный пот со лба.
  - Прости, парень. Я ни разу о таком не слышал. Как ты живешь с этим?
  Уайт ухмыльнулся.
  - Когда эта тварь впервые выпрыгнула из меня... я очнулся вот с этим, - он провел пальцем по шраму, проходящему через все лицо и грудь. - Она меня пометила. Но я не знал, зачем ... эта тварь выпрыгивает не только в полнолуние. Но и когда я сильно зол. Или когда опасность слишком велика. Иногда эта тварь спасала мне жизнь. Иногда делилась силами. Но никогда я не видел ее. Я всегда терял сознание. А потом...
  - Потом?
  - Потом я понял, что эта тварь - я.
  На этот раз улыбка была грустной.
  - Но ты не оборотень! Как?
  - Ты ведь сам ее видел. Не заметил сходства? Я видел...
  - Как ты узнал, что это ты?
  - Сначала это возвращалось во сне. Я бегал на четырех, охотился. Я убивал людей и зверей. Потом память проснулась и наяву. Мне не удается контролировать его, но я помню, что я делаю и чувствую. Пожалуй, только тварь может сделать что-то хорошее... потому что поступает так, как этого хотел бы я... Но меня всегда останавливали доводы разума. Его - нет. Эта тварь... эта тварь куда лучше меня.
  - Эта тварь неопасна... один раз она даже спасла жизнь и честь... девушке. Но чаще спасала жизнь мне. Она не нападает просто так. Ее... меня нужно сначала разозлить. Сильно. А злиться я умею. Редко теряю контроль, а когда теряю... выскакивает она. Но она не убивает, если ей не угрожать. Впрочем, не угрожать ни у кого еще ума не хватило... кроме тебя, Клин. Умный сукин сын.
  Уайт рассмеялся. Повязка была готова. Он сел и вытер пот.
  - Ну что скажешь?
  - Ты мне нужен.
  - И все?
  - Это хорошая новость. Ведьмаки продешевили. Я платил за оборотня, а получил тебя.
  - Продешевили! Мягко сказано!
  - Раз уж ты оборотень, так и оставайся таким. Твой секрет я сохраню.
  - В обмен на...?
  - Твои услуги, наемник. Ты поведешь мою армию.
  - Армию? - Уайт расхохотался, отчего кольнула боль. - За всю свою жизнь я не побывал ни в одной битве.
  - Ты умеешь владеть мечом. И сможешь научить этому других. А править войском научу тебя я.
  - А сам-то что?
  - У меня есть дела, - по лицу Клина скользнула тонкая улыбка.
  Клин встал и пошел к двери.
  - Постой!
  Маг оглянулся.
  - За армию ты заплатишь мне отдельно. А вот за сохранение моей тайны я сохраню тайну твою.
  - Это какую?
  Уайт выразительно взглянул на Валина, стоящего в дверях.
  - Впрочем, догадываюсь, - тихо проговорил маг. - Договорились.
  
  
  Клин по обыкновению прохаживался из стороны в сторону, сложив руки за спиной. За ним следила Гелия, которую в очередной раз пригласили на аудиенцию к хозяину башни.
  - На чем же мы остановились?
  - На человеке, с которым я...
  - Да-да-да. Как он выглядел?
  - Вы же сами в прошлый раз...
  - Не припомню, прости.
  - Вы сказали о шраме на лице и большой ране на животе. Ну и про то, что выглядит этот человек как оборванец.
  - Что делала принцесса рядом с оборванцем?
  - Я же сказала, что наняла элитных бойцов...
  - Это что, у них экипировка такая - рваное тряпье?
  - Нет, это... впрочем, слишком долго объяснять. Тот человек тоже был наемником, который попался мне по пути случайно. Мы с ним пробыли недолго и почти не общались.
  Клин кивнул.
  - Может быть, поэтому он и не заразился.
  - Но откуда...
  В дверь постучали.
  - Войдите.
  На пороге появились двое.
  - А вот и наш с вами знакомец. Ведь это тот самый, не правда ли, Ваше Высочество?
  Гелия взглянула на дверь и тут же отвернулась. Лицо запылало. Девушка раздумывала, чем бы таким закрыть уродливую половину.
  Краем глаза она различала две фигуры. Одна была сутулой и нескладной, вторая - чуть шире и пониже. Она напоминала букву Х, перечеркнутую белым посередине.
  - Не помню, - проговорила Гелия, чувствуя, как пересохло горло. В груди что-то закипало, не давая нормально дышать.
  - Проходи, Уайт. И присаживайся, - Клин повернулся к девушке. - Так как звали вашего спутника?
  - Я не запоминаю имен черни.
  - Так-так-так. Как же ваше величество собирается доказать мне свое происхождение? Если отказывается даже смотреть на тех, кто может подтвердить ваши слова?
  Гелия стиснула зубы и кивнула. Она повернулась и взглянула на 'свидетеля'. Тот был без рубашки, живот сверкал белизной повязки. Он вольготно раскинулся на кресле и даже ухмылялся. Как обычно.
  Гелия смотрела на него в упор. Ухмылка медленно сползла с его лица, глаза заблестели и расширились. Рот приоткрылся, обнажив сильно прореженный ряд зубов.
  - Да, этот наемник бросил меня в Убитом лесу.
  Уайт захлопнул рот. Кадык дернулся.
  - Сможет ли он доказать, что вы дочь правителя Авантюрина и вышли оттуда?
  - Пусть он и скажет.
  Наемник кашлянул, не отводя взгляда. Девушка незаметно кивнула, скривив губы.
  - Да, мы вместе выбирались из города. И... я видел ее еще до чумы на каком-то празднике.
  Гелия отвернулась и взглянула на Клина.
  - Вы узнали все, что хотели, достопочтимый маг?
  - Да, вы можете быть свободны... Я распоряжусь освободить вас от работы и дать комнату, соответствующую вашему положению.
  - Благодарю.
  Она поднялась с кресла и спокойно вышла из кабинета.
  - Ты тоже можешь быть свободен, - услышала она уже за дверью, после чего раздались тяжелые шаги.
  Гелия заспешила по коридору. Она шла, не оглядываясь, не подозревая, что вышедший следом наемник стоит у порога, не в силах оторвать взгляд от исчезающей в тени коридора фигуры.
  
  Клин остался в кабинете один. Отдав последние распоряжения, он наконец смог присесть, выпить бокал вина и растереть похолодевшие от пота и сквозняка кисти рук. Еще немного, и он смог держать в руках перо. Окунув кончик в чернильницу, хозяин башни принялся выводить на пергаменте буквы.
  Закончив, он откинулся на спинку стула и потянулся всем своим длинным телом. Пожалуй, все дела уже были сделаны. Осталось дать несколько рекомендаций предводителю его будущего отряда - и уже можно отъезжать. До Адуляра было всего неделя пути. Используя две лошади, можно было сократить путь до пяти дней. Отказав себе во сне, Клин мог добраться и вовсе за три дня. Но даже ненагруженная лошадь должна отдыхать. Поэтому он отвел себе две недели на поездку. За это время в срочном порядке нужно было подготовить дееспособный отряд, который мог создать хотя бы видимость силы.
  На все распоряжения уже не было времени. Клин снова придвинулся ко столу и принялся писать. Закончив, он резко поднялся, сунул один свиток в сумку, где уже лежало несколько полезных в дороге вещиц, взял в руку посох, простоявший у стены несколько лет, и направился к выходу.
  
  Прошло около часа. В кабинете раздался стук. Через некоторое время стук повторился. Дверь приоткрылась. Через порог переступил Валин.
  - Господин...
  В кабинете никого не оказалось.
  - В обсерватории нет, в лаборатории тоже... в подземелье его никто не видел... Где же наш маг?
  Валин хотел продолжить поиски в другом месте, но, уже поворачиваясь, краем глаза заметил, что внутри что-то изменилось. На столе царил непривычный порядок, хоть чернильница и была по обыкновению открыта. Юноша обвел кабинет взглядом еще раз и увидел, что посох, что стоял здесь всегда, исчез. Исчезла и дорожная сумка, приваленная рядом. Ну а на столе лежал свиток. Видимо, адресованный именно Валину - ведь никому, кроме него, не разрешалось прикасаться к бумагам хозяина.
  Валин взял в руки свиток, развернул и прочитал первые строки.
  Пальцы его задрожали.
  - Но господин, я не могу, - пробормотал он, будто надеясь, что всесильный маг его услышит и ответит.
  'Я возлагаю на тебя большие надежды. И надеюсь, что ты не подведешь', - прочитал он следующую строку.
  Скрутив бумагу, Валин вышел из кабинета и почти бегом направился к выходу из башни.
  
  
  Местные по обыкновению вздрогнули от звуков колокола. Три коротких удара и один длинный, звенящий - этот сигнал здесь выучили все. Услышав такой звук, они должны были бросать работу, хватать любое оружие, которое могло оказаться под рукой и выходить во двор. Там, под защитой невысокой крепостной стены они должны были отбить нападение захватчиков. Впрочем, такого за все время, пока хозяином башни был Клин, не случалось, и еще ни разу они не собирались во дворе все вместе.
  Первыми выбежали мохнатые. Эти мускулистые, высокие и покрытые волосами с головы до ног парни умели воевать. Пожалуй, только эти двое, прибывшие сюда по собственной воле, были профессиональными военными. Впрочем, служили они лишь солдатами и, несмотря на свои подвиги на ратном поле, за десять лет не удостоились повышения. И они сами прекрасно понимали причину.
  Из парадных ворот, куда заезжали только на лошадях, вышел настоящий великан. Он был в полтора раза выше совсем немаленьких мохнатых и в полтора раза тоньше... Но несмотря на тонкие конечности без намека на мясо, его кости были широкими и крепкими. Великан опирался на длинную палку и ковылял, ссутулившись, по двору.
  Из боковых дверей появился шустрый невысокий человечек с ехидным лицом и узкими рукавами, развивающими по ветру. Зубами он держал рукоятку длинного ножа.
  Обитатели башни выходили отовсюду, все больше заполняя двор. Сложно было назвать их толпой - все они отличались друг от друга, каждый имел свой недостаток, каждый был уродлив по-своему. Но среди них не было чудовищ. На двор высыпали обыкновенные люди - мужчины и женщины, подростки и уже старики. Совсем маленьких детей оставили в башне. Как, впрочем, и тех, кого держали в клетках подземелья.
  Люди заполнили двор и начали переговариваться. Они и сами не знали, что в башне обитало столько людей. Не меньше полутора сотен. И это не считая тех, кто еще не успел спуститься или попросту не мог это сделать самостоятельно.
  Но этот факт их мало заботил. Куда больше волновало их причина столь неожиданного собрания.
  На высоком помосте, откуда стражники по обыкновению оглядывали окрестности и где висел колокол, стоял худой человек с чудовищными руками и ступнями. Валин, личный помощник Клина, громко прокашлялся и еще раз ударил в колокол, призывая к тишине.
  Обитатели башни притихли. Валин осторожно развернул свиток и начал читать.
  
  
  Сигнал здесь знали все. Даже новички. Но они не могли похвастаться столь хорошим знанием всех коридоров и закутков башни, а потому не успели выйти вовремя. Может быть, то, что оба они выбрали самый простой, хоть и длинный, путь по главной лестнице башни, а может быть, и из-за усмешки судьбы, они встретились снова.
  Она была одета в простое, хоть и дорогое платье. Клин уже распорядился дать ей все лучшее, и теперь она могла вновь почувствовать себя принцессой. Но она не подпустила к себе ни одну из тех, кого приставили к ней в качестве служанок, и все сделала сама. Зачесала волосы так, чтобы половина лица была закрыта, накинула на голову капюшон, чтобы закрыть седые локоны, туго затянула незамысловатый корсет, предназначенный разве что простолюдинам, и надела настоящие туфли. И только после всех приготовлений она вышла.
  Он вышел в одних штанах, заправленные в старые рваные сапоги. Одежду прислуги он оставил в клетушке, где его держали весь месяц. Услышав колокол, он не торопился. Потянулся, встал, взял свой старый меч, пощупал лезвие и со вздохом вышел. Защищать эту башню он не собирался, но любопытство взяло свое.
  Они шли, каждый думая о своем, и заметили друг друга, лишь когда оказались рядом. Лестница была узка, хоть и считалась основной, и двоим на ней сложно было разойтись, не задев друг друга. Тем более, если эти двое шли в одном направлении.
  - Позвольте пройти, - услышала Гелия за спиной.
  Она остановилась, оглянулась и побледнела. В двух шагах от нее стоял наемник.
  - Г-гелия...
  Девушка не ответила. Несколько секунд она в упор смотрела на мужчину. Затем отвела взгляд. В груди начинало гореть.
  Откинув полу плаща, она подняла руку, которой держала легкий арбалет, положила в гнездо стрелу и отвела тетиву. Стрела смотрела в грудь наемника. Промахнуться, как и отклониться, на таком расстоянии было невозможно.
  Они стояли неподвижно несколько минут. Уайт застал на месте и устало смотрел на девушку. Край губы со стороны шрама приподнялся и дрожал. В глазах было пусто.
  Гелия отпустила рычаг.
  Уайт поднял руку, словно защищаясь. Стрела застряла между костями предплечья. Рука словно спружинила и полетела в сторону девушки. В последний момент мужчина разжал кулак.
  Девушка полетела к стене. Ударившись, она начала заваливаться к ступеням. Хрипя от боли, Уайт поймал ее за рукав раненой рукой, запачкав ее платье кровью.
  - Что ты делаешь...
  Девушка стонала, зажав ладонью щеку.
  - Как ты смеешь меня бить, тварь? Я прикажу, чтобы тебя...
  Уайт резко дернул ее на себя, подхватив за талию здоровой рукой. Арбалет он отбросил в сторону. Как и свой меч.
  - Не сможешь. Я уже не твой провожатый. Я не взял за свою работу ни монетки... И теперь у меня другой господин.
  - Тогда, - Гелия не пыталась вырваться и вела себя чересчур спокойно, - я своими руками убью тебя.
  Она схватила стрелу, что наполовину вошла в руку мужчины, и дернула на себя. Стрела вышла вместе с наконечником. От неожиданности и боли Уайт ослабил хватку. Девушка спокойно вытерла стрелу об уже безнадежно испачканное платье и положила на место. Повернувшись, она чинно проследовала туда, куда направлялась ранее.
  
  Когда принцесса скрылась за поворотом, Уайта отпустило. Он рухнул на каменные ступени и, зажав руками рану, из которой сочилась кровь, заскрежетал зубами.
  - Дура... ну что за дура несчастная...
  Несмотря на маску, которой наградила ее чума, несмотря на уставший и потрепанный вид, несмотря на гримасу ярости, исказившую нетронутую половину ее лица, Гелия была все так же привлекательна. И наемник был рад, что она все же осталась жива.
  
  
  
  Глава 10. О том, почему нельзя отправляться в далекое путешествие в одиночку. Даже если ты - всесильный черный маг
  
  
  
  Правитель Адулярского королевства, насчитывающего три города, не считая портовой столицы, полтора десятка рыбацких селений и четырех горных убежищ, был истинным адулярцем, чем не мог не гордиться, несмотря на свое знатное происхождение. Несмотря на то, что в чести у мировой элиты были светлая кожа и дородность, ему нравилось выглядеть владельцем рыбацкой лодки. Черные прямые волосы без признаков седины, тонкий и острый нос, очерченные красным губы и слегка смуглая кожа почти ничем не отличала его от других жителей страны. Пожалуй, лишь утонченные манеры и изысканные украшения, надетые на голое, не считая штанов, тело. Несмотря на то, что ему перевалило за шестой десяток, правитель был все также жилист и худ, и на его груди не было и признака волос. Впрочем, это и неудивительно: несмотря на все то, что правителю досталось от батюшки-моряка, его мать была представительницей высшей элиты.
  Сегодня у правителя было много дел. И начать он решил с одного, самого любопытного для него - приема гостя, что не появлялся в Адуляре уже три года.
  Перед троном, почтительно склонившись, стоял высокий даже для адулярца и худощавый человек. Коротко остриженные волосы - черные и прямые - как и у всех выходцев с Лунных полей, отсутствие каких-либо украшений и совершенно простая черная одежда из дорогой ткани - все это свидетельствовало о многом. Во-первых, этот человек давненько не был у хорошего портного. И, конечно, давненько не заходил к хорошему цирюльнику. Да, пожалуй, и без них можно было бы обойтись, если бы он хоть раз за все эти три года вышел в свет.
  - А я всегда считал, дела света не интересуют черного мага.
  - Серьезные новости заставили меня выйти из своего убежища, Ваше Величество.
  - Что ж, значит, ты утверждаешь, что королевская семья Авантюрина мертва? - сказал правитель. - Ты не сказал мне ничего нового. Мне уже это известно.
  - Мой господин, Авантюрин...
  - Горит. Знаю. Хорошее отношение к черни ни к чему хорошему привести не может. Наш Авантюринец слишком доверял своим слугам.
  - Восстание? - на лице мага отразилось изумление.
  - Кто же из нас маг? Ты же сам сказал, что пришел сообщить мне что-то важное. Или твои видения врут?
  - Нет, господин, - Клин почтительно поклонился.
  В палаты осторожно зашел слуга и сообщил о новом посетителе.
  - О, а вот и наш друг! Присаживайся вон там, - правитель показал на кресло в углу. - Дела не ждут. А ты мне еще нужен.
  Черный маг последовал приказу и устроился в кресле. Здесь, в темном углу, он, наконец, смог расслабиться и наблюдать за всем происходящим.
  В кабинет вошел коренастый человек, явно нездешний, судя по рыжей бороде и тучному телу.
  - Все готово, - сказал он, поклонившись.
  - Отлично, Опал, вечером мы обсудим твое назначение.
  - Господин, я хотел бы се...
  - Ты не слишком ли быстро освоился здесь? Конечно, я благодарен тебе за то, что ты в целости и сохранности доставил невесту для моего сына, но не стоит злоупотреблять.
  - Извините, Ваше Величество. Просто спешу приступить к своим новым обязанностям.
  - Это мы еще обсудим. Не задерживаю.
  Когда Опал ушел, правитель жестом подозвал к себе мага. Здесь, в столице магического искусства, всегда ценили и уважали чародеев. Но лишь одного - внебрачного сына одного из придворных аристократов и ключницы - в королевском дворце не просто ценили. Клин считался одним из тех людей, которых держать в друзьях вредно для репутации, а признавать врагом - опасно для здоровья. В прошлом сам правитель не мог открыто отослать или даже убить черного мага, так насолившего всей адулярской Школе. Лишь намек и немалая сумма помогли ему избавиться от этого человека. И вот теперь он вернулся.
  Правитель постукивал пальцем по рукоятке трона и пытался скрыть беспокойство.
  - Ваше Величество, я могу задать вам один вопрос прежде, чем мы продолжим обсуждение цели моего визита?
  - Что ж, как я могу отказать такому уважаемому человеку?
  Клин едва заметно улыбнулся.
  - Человек, что только заходил сюда, упоминал о невесте, которую доставили в целости и сохранности... Кто это?
  - Как же черный маг, обладающий даром предвидения, не может знать про единственную выжившую из королевской семьи Авантюрина?
  - Насколько я знаю, это третья дочь, сосватанная за вашего сына, принца Овгора. Ее имя Гелия. Больше не выжил никто.
  - Откуда ты... Впрочем, понятно. Да, это действительно она. Около трех недель назад она прибыла в город в сопровождении одного-единственного наемника - Опала.
  На лице Клина не дрогнул ни один мускул.
  - Насколько вы уверены, что это именно она?
  - Насколько? А насколько я могу быть уверен в том, что ты - один из величайших черных магов? У меня есть доказательства. Одна из фамильных драгоценностей - Звезда - у нее. Это магический камень в золотой оправе, который может носить только человек, которому он был подарен. И мои маги и ювелиры уже убедились в том, что драгоценность подлинная.
  - О Звезде ходит слишком много легенд.
  - Звезда хранит владелицу от всех болезней и опасностей. Ее невозможно потерять или украсть. А потому немудрено, что наша дорогая Гелия приехала к нам в целости и сохранности. И сейчас мы готовим свадьбу, - вдалеке раздался стук каблуков, дверь распахнулась, и правитель поднял бровь. - А вот и наша любимица.
  На пороге стояла молодая особа с пышными формами, длинными вьющимися волосами светло-русого цвета и ангельски невинным личиком, который может быть только у самых развратных куртизанок в Доме Приемов. Вспомнив свой последний визит туда, Клин мечтательно вздохнул.
  Подойдя к трону, принцесса небрежно поклонилась и сказала:
  - Ваше Величество, я отказываюсь от церемонии.
  - Почему? - на лице правителя появилась лишь улыбка.
  - Эти дуры не хотят нашивать ленты с бриллиантами на мое свадебное платье.
  - Почему же? Я уже дал тебе право делать все, что ты хочешь.
  - Говорят, что это ву... не соответствует моде.
  - Ты у нас законодательница моды. Напомни им о моих...
  - Ваше Величество, но Ее Величество..
  - Ступай и сделай все, как захочешь сама. Со своей женщиной я разберусь.
  По лицу девушки расползлась улыбка. Она еще раз чуть согнула колени и выбежала.
  - Видел? - повелитель расплылся в улыбке. - Повезло же Овгору...
  - Да, Ваше Величество. Но я не заметил на ней Звезды.
  - Здесь она ни к чему. Звезда вернулась на место, - правитель почесал подбородок. - Кстати, имею ли я право задать нескромный вопрос?
  - Все, что угодно, Ваше Величество, - Клин поклонился.
  - Ты еще не нашел жену?
  - Дела Тьмы не терпят присутствия женщин.
  - Может, подобрать тебе кого-нибудь? Среди придворных дом? Может, фрейлину?
  - Простите Ваше Величество, но вряд ли выбранная вами особа обрадуется столь заманчивой перспективе.
  Правитель рассмеялся.
  - Молодец, рассмешил старика! Так на чем мы остановились?
  - Я хотел бы предложить свою помощь.
  - В чем?
  - Вы же не оставите людей Авантюрина умирать от чумы?
  - От чумы? - правитель засмеялся. - Ты это правильно подметил. Все эти восстания - настоящая чума для нас. Не заметишь, как и в твоем родном городе начнется что-то подобное, и твоя же челядь потащит тебя на плаху.
  - Так что же вы собираетесь делать?
  - Вернуть все на свои места. Что же еще? Я уже начал подготовку к войне. После свадебной церемонии мы выступаем.
  - Хватит ли у вас людей?
  - Не думал, что буду обсуждать военные дела с черным магом. Но ты не зря получил свою репутацию. Что ж, у нас уже есть два полка. Первый - из отборных солдат и офицеров королевской гвардии под руководством моего сына. А второй... впрочем, он не совсем готов. Опал скоро приступит к сборам.
  - Наемники?
  - Конечно. Не зря же Адуляр называют столицей наемников...
  - И столицей магического искусства.
  - Что ты имеешь ввиду? Маги меня не поддерживают. Да и не нужна мне помощь этих защитников кустарников и сверчков.
  - Ваше Величество, вы забываете, что кроме серых и белых магов существуют и черные, - Клин поклонился.
  - Ты предлагаешь мне свою помощь? Я нисколько не сомневаюсь в твоих способностях, но что может сделать один человек?
  Клин промолчал. Правитель был прав. Несмотря на сильное желание вернуться в Адуляр и зажить по-прежнему, среди обыкновенных людей, Клин не мог приехать сюда просто так. Даже с разрешением правителя черный маг оставался бы здесь персоной нон града. Да и врагов, желающих четвертовать ублюдка, претендующего на наследство весьма влиятельного человека города и занимающегося запретным искусством, нашлось бы немало. У Клина оставался лишь один выход - вернуться ни с чем. Или...
  - Ваше Величество, я не собираюсь в одиночку воевать с повстанцами из Авантюрина. Более того, я не собираюсь использовать свои способности - вы и сами знаете, как на это отреагируют мои собратья по ремеслу. У меня есть куда более ценное предложение.
  - Так говори.
  - За годы отшельничества я не сидел сложа руки. Я набрал отряд самых сильных, самых необычных и самых страшных воинов в мире. Может быть, это прозвучит несколько самонадеянно, но даже один взгляд на мой отряд приведет в ужас ваших противников и убережет ваших подданных от возможных ран и смерти.
  - Отряд?
  - Я не назвал бы это ни армией, ни даже полком. Их немного, но все они находятся в полной моей власти и смогут выполнить самую сложную задачу.
  - Звучит неплохо. Где же они?
  - Не так близко, к сожалению.
  - У тебя есть два месяца на подготовку. Ровно через шестьдесят один день я жду тебя и твой отряд у ворот города. Если все пройдет хорошо, ты наверняка прославишь свое имя и сможешь вернуться.
  
  
  Клин остановился перед вывеской с алой розой. Он вздохнул.
  - Давно же я хотел побывать здесь... - прошептал черный маг.
  Он так и не снял своих черных одежд. И так и не надел на себя ни одного украшения, хотя серебро вполне соответствовало его статусу.
  Клин перешагнул порог и оказался в полумраке. После солнечного дня в помещении все сливалось. Впрочем, маг и так отлично знал, где находится стойка заказов. В маленькой комнатке, предваряющей Открытый зал, стояла дама средних лет с веером в руках.
  - Госпожа Кампия, - Клин чуть поклонился и, улыбаясь, взял ее ладонь в свою.
  Женщина улыбнулась, отчего на ярко-красных губах прорезались бледно-розовые трещинки.
  - Давно же Вас здесь не было, господин верховный маг.
  - Не называйте меня верховным, я давно уже не занимаю этот пост, - Клин поднес ее ладонь к губам.
  - Для нас, господин, Вы всегда останетесь верховным магом. Знаете, с Вашим уходом у нас начались трудности. Новый магистрат не одобряет наш промысел.
  - Их можно понять, - Клин улыбнулся одними губами. - У глубоких стариков при виде ваших сотрудниц поднимается только чувство зависти.
  Госпожа Кампия, которую те, кто пониже происхождением, называли мамашей, рассмеялась.
  - Ну, пройдемте же! Я покажу Вам лучших.
  Клин проследовал за мамашей Кампией. Вход в Закрытый зал - зал для избранных - шел через Открытый, где почти на виду у всех развлекались простолюдины. Их койки находились почти на уровне пола и были прикрыты лишь полупрозрачными балдахинами, от чего проходящим мимо дворянам, чиновникам и высшим военным чинам казалось, что идут они по тропинке через лес в период гона. Простолюдины казались лишь животными, что не знали меры в своей страсти и брали все, что было им доступно. А доступны были лишь престарелые - от тридцати лет - женщины и девушки со шрамами от оспы. При мысли об этом Клин вдруг вспомнил лицо своей гостьи, наполовину покрытое багровым пятном. А она бы тоже могла подзаработать здесь, подумал он. Если бы не была принцессой... В этом маг уже почти не сомневался.
  - Проходите, - мамаша открыла перед ним двери в Закрытый зал, и Клин вошел внутрь.
  Здесь пахло цветами. Живыми цветами были украшены стены, потолки и полы. И девушки, что лишь в чуть приоткрытом одеянии восседали за столиками. У дверей стояла большая ваза с розами. Каждый входящий должен был взять одну из роз в руки и отдать ее выбранной девушке. Розы были разных цветов. Каждый цвет имел свое значение - то, что потребуется клиенту от девушки. Белые означали беседу и ужин на двоих наедине, розовые - объятия и поцелуи, желтые...
  Впрочем, каждому новому клиенту значение цветов объясняли еще до посещения Закрытого зала. Клин же знал почти все значения и с удивлением обнаружил в вазе розы новых расцветок. Он остановился у порога и призадумался. Он был волен взять любой цветок и отдать его любой девушке. Ему это было позволено, других же выбранная девушка могла отвергнуть.
  Клин обвел взглядом девушек. На двух из них были белые одеяния. 'Еще девочки', - понял маг. - 'Раньше такого здесь не было...' Он вздохнул и сделал свой выбор. Подхватив белую розу, маг направился к одной из сотрудниц, что сидела за третьим столиком от двери.
  - Здравствуй, милая, - Клин взял в руку ладонь девушки. - Ну как у тебя дела?
  - Ждала тебя...
  Девушка опустила ресницы, но через секунду задорно взглянула на мага.
  - Ты выбрал белую? - она выхватила из его рук розу и, с легкостью поднявшись на ноги, подбежала к вазе.
  Оттуда девушка вынула черную розу.
  - Тебе нравится? Ведь она подходит и к моим, и к твоим одеждам? - девушка ждала, улыбаясь.
  Клин покачал головой, усмехнувшись.
  Девушка выхватила желтую. Всегда бледный маг вспыхнул. Девушка расхохоталась.
  - Тогда красную? Как скучно...
  - Оставь белую... Я слишком долго был один.
  Девушка кивнула, посерьезнев вмиг. Подойдя к Клину, она взяла его за руку и подвела к дверце, что находилась у ее столика. За дверцей оказалась комнатка, больше половины которой занимала кровать. Здесь можно было делать все, что угодно.
  - Закажи бокал вина, - сказал Клин. - Два.
  Девушка выскользнула из комнаты. Клин сел на кровать, вздохнул и упал. Наконец-то он смог расслабиться. Три ночи он не спал, давая отдых лишь коню. На четвертое утро он прибыл в королевский дворец и, наверное, упал бы без сил, если бы не выпил накануне особый отвар. Действие его уже заканчивалось, и у мужчины закрывались глаза.
  Раздался тихий скрип, и в комнату вошла девушка. Она держала в руках бокалы и обольстительно улыбалась. Клин с трудом поднялся и взял в руку один. Девушка пригубила свой. Маг увидел, как тонкая струйка вина стекла с подбородка и скрылась в декольте. Бокал выскользнул из его рук, и красная жидкость растеклась по покрывалу. Мужчина сорвал покрывало с кровати и усадил девушку на белоснежную простынь.
  Ее черные одежды могли означать лишь одно - к ней нельзя было подходить с обычными мужскими желаниями. И маг это прекрасно знал. Она была красива и выглядела лишь чуть старше тех особ, что продавали сегодня свою девственность. Тонкий нос, миндалевидные глаза, немного ранних морщин около губ, покрашенных в красный, нервные руки с синими венами, что открылись магу, когда тот снимал перчатки.
  - Ты взял белую розу, - прошептала девушка, когда он поцеловал ее руку на месте сгиба - там, где была самая нежная кожа, под которой нервно бился пульс.
  - Белую, - повторил мужчина.
  - Снять с тебя одежды?
  
  
  За окошком было уже темно, когда Клин проснулся. Потянул свое нескладное и слишком длинное тело и зевнул. По телу разливалось блаженство - то, что остается только после того, как долгое воздержание прерывается самым неожиданным и приятным образом. Рука Клина задела чужое тело. Рядом лежала вчерашняя девушка. Лишь тонкая простынь прикрывала ее грудь. Клин опять почувствовал желание. Он просунул ладонь под простынь. Сосок был твердым и холодным. Маг почуял неладное. Он взглянул на лицо и отдернул руку.
  Она была мертва. Еще вчера, когда она исполняла все его желания и отвечала на каждое движение его тела, ее лицо было бледным. Но оно было живым. Сейчас перед ним предстала белая восковая маска, с остекленевшими глазами, в которых читалась предсмертная мука.
  Клин перелез через кровать и поднял лежащий на полу бокал. Понюхал. Бокал был пуст, но запах отравленного вина еще остался.
  - Кто же ее так...
  Маг хотел одеться и позвать кого-нибудь. Но его опередили. Клин успел надеть лишь штаны, когда дверь открылась и на пороге появилась мамаша в сопровождении нескольких солдат.
  - Смотрите же! Она мертва!
  - Госпожа Кампия, - начал Клин.
  - Этот человек, - сказала та, указывая на мага, и будто не слыша его, - уже не раз обижал моих девочек. Он часто выбирал черные розы. А вы ведь знаете, ЧТО это означает. Мои девочки долго не могли оправиться от ночей, проведенных с этим негодяем.
  Клин стал красным.
  - Да ты же сама...
  - А одна из девочек и вовсе покончила с собой... И вот теперь он выбирает лишь белую розу, проводит ночь с девушкой, которой нельзя... сами знаете, что, а наутро она уже мертва.
  В груди мамаши Кампии клокотал неподдельный гнев.
  - Ты еще ответишь за свои злодеяния, колдун! - кричала она, когда мага скручивали и выводили на улицу.
  Только на улице Клин очухался. И попытался вырваться. Несильный удар рукояткой меча по виску его отключил.
  
  
  Уже было утро, когда Клин проснулся. Он закашлялся. Потом его вырвало кровью. Маг почувствовал, что горит живот - видимо, его били долго.
  - Где я, - прошептал маг. Он лежал связанным на голых холодных камнях. Посреди какого-то двора. Рядом покачивалась импровизированная виселица.
  - Что, колдун, добился своего?
  - Я не понимаю...
  - Зачем ты это сделал?
  - Я не убивал ее... это меня...
  - Какое мне дело до этой проститутки? Зачем ТЫ пришел сюда?
  - Вы не имеете права. Я под покровительством самого короля.
  - Ты дурак, бывший верховный маг. Как такое ничтожество, как ты, смогло занять такой пост? Да еще и без каких-то способностей к магии! - человек, стоявший над Клином, расхохотался. - Тебе говорили, чтобы ты больше здесь не появлялся? Говорили, что тебя убьют прежде, чем ты успеешь применить хоть одно свое поганое заклинание? А ты не вытерпел! Пять лет - и вот ты здесь! Да еще и один-одинешенек! Думал, что забыли про тебя, урод?
  - Проклятье на ваши головы... - Клин зажмурился. Вот и все... Старинные враги быстро прознали, что он в городе. Но как? И почему мамаша... впрочем, мамашу не в чем винить. Конечно, она ведь уже намекала ему. Нынешний магистрат прижал к стенке все ее заведение, и теперь она сделает все, лишь бы ей позволили работать.
  - Ничего, скоро твоя голова окажется в одной из лабораторий нашего великого верховного мага.
  - Белый... Как же ты можешь носить такие одежды и говорить такие вещи одновременно?
  - Скоро ты замолкнешь навеки. Наговорись уж перед сме...
  Раздался хрип. Затем - тихий шлепок. К затекшим рукам мага прикоснулись. Он почувствовал холод металла.
  - Быстрее, - услышал он. - Тут есть еще люди, и со всеми я не справлюсь.
  Клин с трудом поднялся на колени, и его снова замутило. Прокашлявшись, он встал на ноги и оперся об стену, рядом с убитым.
  - Как ты здесь оказался?
  - Некогда болтать, - Уайт бросил магу свой изодранный серый плащ и старые сапоги. - Надеюсь, размером подойдет. А то придется тебе бежать босиком.
  Клин натянул сапоги и, благодарно и одновременно настороженно поглядывая на своего спасителя, затянул тесемки плаща на шее.
  - Еще бы немного и меня повесили... Тьма разбери этих белых...
  - Сильно ты им насолил, - усмехнулся наемник. - Ну что, пошли быстрее.
  Они побежали через подсобные помещения и, только вылетев на улицу, смогли отдышаться. Мага держали во дворе обычного дома - видимо, побоялись пользоваться настоящей темницей. Значит, заранее знали, что он будет один. И здесь просчитались.
  
  
  
  В камине потрескивали дрова. Огонь только начинал разгораться. Женщина лет пятидесяти суетилась на кухне. В гостиной пахло мясом.
  - Что скажешь?
  - Не думал, что у тебя столько врагов...
  Клин нахмурился.
  - Мои враги - мое личное дело.
  - Кстати... Почему же ты, Клин, мог говорить с глазу на глаз с самим королем? Фаворит, что ли?
  - Фаворит-фаворит, - брови мага слились в одну линию. - Не твоего ума дело, наемник. Я тебя вообще не просил за мной увязываться.
  Наемник по обыкновению ухмыльнулся.
  - Я и не увязывался. Просто спасал свою шкуру.
  - Чем же ты так насолил принцессе Авантюрина?
  - А... черт ее разберет. Может тем, что, как она считает, чуть ее не изнасиловал и пытался ограбить. Может, из-за того, что... неважно...
  - Ты же ее бросил?
  - Убитый лес, Клин. Он Убитый. Ты же знаешь, что там происходит. Она все равно была уже почти мертва, а тащить ее я не мог.
  - Слышал-слышал. Она же должна это понимать. Она вроде и не дурочка.
  - Не дурочка... знаешь, сколько ей лет, Клин? Знаешь, кто она?
  - Неужели...
  - Ей нет еще и двадцати. Судя по всему, лет шестнадцать.
  - И...
  - И еще она намеревалась замуж за одного, видимо, знакомого тебе принца...
  Клин кивнул.
  - И...
  - Ты у нас неженат, да? Маги нынче в девочках всю жизнь ходят?
  - Попридержи...
  - Брось. Знаешь ли ты, что у вашего высшего общества ценится больше всего у невесты?
  - Неужели...
  - Ага, невинность. Ты правильно понял? Понял?
  - Так ты...
  - Она. Она! Думала, что умрет. Вот и. Ты меня понял?
  - Прекрасно, - Клин откинулся на спинку стула и расхохотался. - Какой же ты дурак, Уайт. Да и она не лучше. Дурочка. Королевским персонам неважно это обстоятельство. Да даже уродство неважно! Пусть хоть невеста будет самой страшной во всем мире. Главное, чтобы кровь голубой была. А еще лучше - королевство в приданое. Понимаешь?
  - Понимаю. Тогда она... может все-таки добиться своей цели?
  - Может... это уж вряд ли. Ты же видел, что с ней стало. Она ведь сильно изменилась? Никто ее не узнает, а слова какого-то наемника ничего не значат. Да и свою 'Звезду' она потеряла.
  - Но ведь можно...
  - Да как ты не понимаешь? Да даже если бы ты смог доказать, что она - принцесса, а другая - просто подставная кукла, вся королевская чета Адуляра - и прежде всего сам Овгор - ни за что не захочет менять пышногрудую красотку, будь она хоть из придорожного борделя, на худосочную обезображенную девчонку. Понимаешь меня?
  - Обезображенную... - Уайт почесал руку рядом с повязкой. - Да она просто сумасшедшая. Вздорная и избалованная.
  Он снова ухмыльнулся, но уже грустно.
  - Ты ведь ее сопровождал за деньги, правда, наемник?
  - Да.
  Уайт встал из-за стола.
  - Как думаешь, покушение на тебя повториться?
  - Пока мы в Адуляре, скорее всего. Они же маги.
  - А потом?
  - Потом - нет. Но если я буду долго находиться ближе, чем за три дня пути от Адуляра, они меня убьют.
  - Так вот почему ты...
  - Вот потому.
  
  Опал расхаживал по покоям, что отвели Герою, спасшему принцессу, единственную наследницу авантюринского трона. Он усмехнулся, припомнив, от чего он на самом деле спас эту девчонку. Шестнадцатилетняя простушка из деревни - и от какого только князька у нее такая тонкая красота? - приехала завоевывать столицу и, как водится, попала в публичный дом. В таких местах ценилась девичья невинность, и стоила девчонка дорого. Опалу пришлось обратиться к ростовщику.
  Милая, белокурая, улыбчивая девочка грела сердце старику. Как дочь, - думал он, глядя на нее с улыбкой. Ну настоящая принцесса! Вот только речь ее была простецкой, да и привычки оставляли желать лучшего. Скрепя сердце, Опал активно прививал ей аристократические манеры и бледность. Для первого он пользовался хлыстом, оставляя на запястьях девки синяки, для второго - три недели не выпускал из комнаты. И вот в один прекрасный момент он решил показать ее правителю.
  - Господин командующий, - раздалось из-за двери, прервав размышления старика.
  - Что еще?
  На пороге показалась молодая служанка - он сам настоял на том, чтобы ему прислуживали только смазливые особы, - и пала ниц.
  Опал подошел, ткнул девку носком туфли и сказал с усмешкой:
  - Ну что там наша принцесса?
  - Кормит голубей у...
  Она запнулась и замолчала.
  - Что?
  - Кормит голубей, милостивый господин, недалеко от казарм ваших подопечных.
  - Черт тебя дери, - он нагнулся, резко поднял служанку на ноги и сжал рукой ее подбородок. - Ты что, не знаешь, что она выходит замуж? Что ее нельзя подпускать близко к моим?
  Девка заплакала.
  - Она сама... она... она, все говорят про это, милостивый государь...
  - Что - она?
  - Поговаривают, что она... терпеть не может, простите, великодушный господин, нашего прекрасного, великого принца... И что она... нашла себе кого-то среди ваших...
  Опал заскрипел зубами и отбросил девку к двери. Та, упав, быстро поднялась и, подхватив юбки, убежала прочь.
  - Ну что за дуру я выбрал. А ведь до свадьбы еще два месяца!
  
  
  Домой возвращались без приключений. Сначала наняли кучера с крытой повозкой и двумя вороными - разумеется, по настоянию Клина, любителя черного, а затем продолжили путь на своих конях, что оба - по какому-то фантастическому стечению обстоятельств - оставили на одном и том же постоялом дворе.
  Долго молчали. Клин был похож на статую - ни одной эмоции на лице. Уайт то хмурился, то усмехался собственным мыслям, то вовсе покрывался красными пятнами. Попутчики говорили лишь по делу - решая, где и когда остановиться, чем перекусить и когда пуститься в путь. Когда до Башни оставалось лишь полдня галопом, Клин нарушил молчание:
  - Так значит, ты утверждаешь, что она принцесса. Но точно ли ты видел ее раньше?
  Наемник хмыкнул. Что он мог сказать? Ну соврал, соврал. Он и сам не поверил собственным ушам, когда услыхал от соперника - в далеком-далеком прошлом, чьим подневольным стал. Ну не могла девчонка - пусть и с задатками аристократки - быть принцессой. Больно уж простая, больно уж близкая... И слишком острая на язык. Принцессы должны быть совсем другими - в этом Уайт был уверен.
  Клин нетерпеливо щелкал кнутом. Наконец, наемник пожал плечами.
  - Ты прав, не видел я ее тогда. Как нищенку увидал. И Звезды той не видел. Только слышал от нее про какой-то артефакт. Который украл другой наемник. Опал, гадина...
  - Опал, значит, - Клин ударил лошадь шпорами и ускакал вперед.
  Уайт усиленно соображал. Итак, Опал изначально знал, кем будет его клиентка. И знал, что заплатят ему неплохо. Потому так и бился за нее с полудохлым соперником. Видимо, во время их путешествия Гелия заикнулась про свой артефакт, и Опал решил этим воспользоваться. Ну правильно, зачем ему даже тысяча золотых - еще неизвестно, получил бы он ее? Куда заманчивее оказалась перспектива стать приближенным самого властителя Адуляра. Совсем неплохая перспектива для командира маленькой группы элитных наемников - все равно же отребье! А тут, понимаешь ли, такая возможность. Вот только зачем везти в Адуляр настоящую принцессу? Ни одна из особ голубых кровей не будет беспрекословно подчиняться бывшему наемнику! Куда лучше взять какую-нибудь дурочку и выдать ее за ту самую принцессу. Пусть Овгор женится - а через его жену Опал будет влиять и на принца. Между прочим, принц-то - один из первых наследников на трон. Пару старших братьев можно исключить...
  Вот только зачем все эти проблемы наемнику? Тем более, пожилому уже? Уайт не понимал.
  - Кстати, - крикнул он скачущему во весь опор черному магу. - А я видал самого короля!
  - Где это? - удивился Клин
  - А вот монетку раздобыл, - они перешли на шаг, и Уайт бросил своему спутнику медяк.
  Тот поймал, взглянул.
  - И что?
  - Да вот думаю. Все-то ты мне напоминал кого-то.
  - Хм, я бывший верховный маг Адуляра. Может быть, видел где-то?
  - Это вряд ли, ты был верховным, когда я уже давно не жил в городе.
  - Ну тогда не знаю.
  - Я тоже не знал. А тут поглядел на адулярские деньги.
  Клин остановился, еще больше побледнев. Лицо его оставалось неподвижным.
  Уайт, успевший перегнать мага, развернул коня.
  - Сколько лет старшим?
  - Тридцать четыре. И тридцать два.
  - А Овгору?
  - Двадцать... два.
  - А Вам, Ваше Высочество? - Уайт отвесил поклон.
  - Тьма тебя разбери, наемник, - буркнул Клин и, сдвинув коня с места, бросил, - Тридцать пять мне. Только не видать мне трона.
  - Это почему?
  - Бастард.
  Вот оно как, оказывается, подумал Уайт, ухмыляясь. Вот какой аристократ влюбился в ключницу. Любопытные же вещи происходят под покровом королевской роскоши. Только что это меняет?
  - А Вы, - и почему только Уайт так легко тыкал законной принцессе и сразу перешел на 'Вы' в разговоре с бастардом адулярского правителя? - Вы никогда не думали о...
  Клин не ответил. С размаха ударив коня шпорой, он умчался прочь.
  - Н-да, везет же мне в последнее время с голубыми кровями, - пробормотал наемник.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"