Я - большое дерево, и змей висит на мне,
Хоть мне кажется: я человек, и в зеркале я на него похожий.
Никаких Адама или Евы здесь, конечно, нет,
Да и Бога, если честно, тоже.

Нет добра и зла, запретов, предначертанной судьбы,
Непонятно, есть ли что-то за пределом сада,
Где мы, верно, просто пожелали быть -
Не в раю, но если рая нет, то нет и ада.

Бог ушёл и не оставил ничего -
Ни записки, ни координат, ни указаний мне и змею.
Мы с ним спорим: "Был Он." - "Не было Его!
Есть любовь, и всё!" - "Конечно. Нас он создал ею".

Только спорим, как сказать... Он думает, что говорит,
Я же листьями шуршу и утешаю.
"Может быть, попробовать иврит?
Суахили?.. Хинди?.. Что услышит вдалеке душа большая?"

Он спускается, ползёт по небу, по земле,
Примеряет лапы, ноги, крылья, лица.
Говорит и мыслит о добре и зле,
Утверждает, что тогда, давно, родился птицей.

Он ползёт, становится длинней, длинней -
Что ж, и мне приходится стать больше, шире.
И я - лес, саванна, тундра, все деревья в ней,
Всё, что шелестит и зеленеет в мире.

И я говорю с ним, говорю,
Только он (я понимаю всё) не слышит.
Мы встречаем на краю земли зарю.
Я смотрю. Он в каждой точке Бога ищет.

Он моргает (хоть я помню, что у змей нет век).
На песке мне пишет: "Я был прав! Бог есть! Он рядом!
И, пусть не похож, я - всё же человек!"
Что ответить мне ему моим стооким взглядом?

"Да, ты прав был, Бога нет.
Есть лишь сад, и нескончаем он - уж теперь я знаю точно.
Есть любовь, и всетворящий свет,
И твои невидящие очи".

"Посмотри, - он говорит. - Змея".
Наклонившись, поднимает он её и осторожно держит.
"Может быть, остаться тут? Ведь я
Обошёл все земли, потерял надежду.

Может быть, мне деревом здесь стать,
Чтобы дать приют всем змеям и ползучим гадам?
Бесполезен рай, и жизнь пуста,
Если Бог не отвечает словом, мыслью, взглядом.

Но Он есть! Я знаю! Есть!
И я должен рассказать другим об этом.
Потому, пожалуй, постою я здесь.
У меня змея, и я кажусь ей ветвью..."

Он молчит. Он - ивы, сосны, тополя,
Впрочем, цвет, как прежде у змеи - зелёно-синий...
Ну а я, я - вся под ним земля
И всё небо, распростёртое над ними.