Мне страшно, Боже - хоть и стал сильней, 
Я уж теперь давно не так наивен... 
И с каждым днём вся панорама жизней 
Передо мною раскрывается полней. 

О том, что сплетены все густо провода, 
О том, что не бывает в битве с тьмой Блицкрига, 
О том, что мчаться должен ты без крика, 
Я знал и прежде - вроде бы, всегда, 

Но лишь сейчас всё открываю наяву. 
И с каждым новым шагом - вызов новый, 
И враг не дремлет, и не рушатся оковы, 
Но ты идёшь хоть в склеп, коли зовут, 

Чтоб разыскать и в нём погасший свет. 
И знаю я, что нынче - в минном поле; 
Чуть вправо или влево... Жизнь - лишь в Божьей воле, 
Но на ошибку у сапёра права нет. 

И в снах моих почти одна лишь тьма, 
И шрам на месте - некуда деваться, 
Но уберечь других, и самому не сдаться, 
Вот это - жизнь и воля, не тюрьма, 

Хоть страшен мир для бывшего раба,
И ищешь свет во тьме, как ищут воду, 
Но благодарен, Боже, за свободу, 
Ведь неразрывна с жизнью вечная борьба. 

И, просыпаясь в тьме, я зажигаю свет,
Хоть никогда не знаю - а смогу ли снова,
И полетит ли, путы разрывая, слово,
Но, друг, без риска смерти жизни нет,

И братья всех тех рисков не таят,
Но цену знает лишь попавший в полон.
...И я лечу, вдохнув свободы грудью полной,
И он горит - незыблемый маяк.