Помнишь, горы и солнце, плакучих тень ив, 
и крестьян среди поля, ведущих волов, 
в праздник летний цветами рога им обвив,
ждущих лодок, что с рыбой вернут рыбаков?

Там течёт с самых гор, то быстра и сильна,
то, теченье замедлив, плавна столь, река,
и корзины с едою, под вечер, одна
приносила на берег жена рыбака.

...жил, не зная, не помня, в зелёной стране,
но тянулась, вслепую, извечно рука,
чтобы невод закинуть, и чудилось мне,
что я, верно, умершего сын рыбака,

что ушёл по реке, а куда - нам не знать...
ждать, деревьям и людям оставив завет,
мне ж - под сенью плакучей над плёсом стоять,
чтоб однажды уйти за ним в плаванье вслед.

Приходил я на берег и ел из корзин, 
и на лодки смотрел, что качались, пусты...
Не рыбак я, рисую, но прежнего - сын,
и в волну опускаю, как невод, холсты.

Так, я помню, я помню и берег реки -
в знойный полдень прохладу несёт водоём... 
Изумрудные горы как тень от руки,
что, исчезнув, навечно останется в нём.