Вскоре я проснулась оттого, что в сени ко мне зашел Аникей.
- Выспалась? - мужчина весело улыбался, на этот раз в его глазах не было и тени той любви ко мне, только уважение и дружеская симпатия.
- Я высплюсь только в гробу, - старая, всем давно знакомая шутка сама слетела с губ.
- Вышень велел тебе отдать, - он протянул мне плошку с травами, я принюхалась, хоть и доверяла знахарю. В нос ударила липа, мята и дуб. Я сделала глоток, вкус у настоя был приятный.
- Спасибо, - я поднялась на ноги.
- Знаешь, а и правда прошло. Я теперь к тебе, как к сестре отношусь. И Лада теперь люба мне боле.
- Так я и есть сестра тебе теперь. Ты Перуном принят, я Мокоши дочь. А Мокош и Перун Рода дети. А Лада... Умирала она, Морена над ней нависала, а вас все не было. Я на Суд Богов ходила, отказали мне. Сказали до заката она доживет, а потом не ведомо. Когда сердце ее едва стучало уже, а я молитву к Морене возносила, время прося, Лада тогда к Ладе с Лелей молитву зашептала, я и не сразу поняла-то. Ее они приняли и тем время ей дали, а потом Прошка пришел. Останешься с ней тут?
- Да кто ж мне позволит-то? - парень с досадой потер шею.
- Мы тут останемся. Спиридон отпустит, я могу и за тебя попросить.
- Потом, но спасибо.
- Как Лада, кстати?
- Неплохо, она проснулась недавно.
- Хорошо, пойду я к ней, - я поднялась и вышла из сеней. Дом девушки встретил меня полутьмой, - Кречет, выйди, пожалуйста, - кузнец поколебался, но кивнул и ушел. Когда дверь закрылась я заговорила, - здравствуй, жрица.
- И тебе здоровья, Ясная.
- Вижу, сошли тебе знания Рожениц, - я улыбнулась, Мокош и Леля не любили друг друга, но врагами не были.
- Сошли. Спасибо, что спасти меня хотела.
- Не за что, и Аникей мне брат, не боле, и я для него теперь тоже, а ты люба ему.
- Спасибо, сестра. А позови его?
- Позову, ты сама как?
- Нормально, к вечеру на ногах уже буду.
- Вот и хорошо, - я поднялась и вышла, - Аникей! Поди сюда, к Лада тебя зовет, - я же неспешно направилась к крыльцу. Злость на мужа прошла, и сейчас я прижалась к его бедру головой. Он положил руку мне на плечо. Молчание затягивалось, но нам было комфортно в тишине.
- Ясна! - кликнула меня одна из женщин, - поди сюда, помощь твоя нужна тут, - я отошла от мужа и направилась к дому. Внутри сидели несколько детей и женщина рожала, я бросилась ей на помощь. Роды были легкими и быстрыми и вскоре мать с новорожденным мирно спали.
- Накось, амулет для дитятка над кроватью повесьте, а ежели не верите, так в лесу выбросьте, - но женщины с благодарностью приняли простенький амулет на здоровье и бережно его убрали в платье.
Я вышла на свежий воздух и глубоко вдохнула. В сердце шевельнулась тревога и я привычно огляделась в поисках мужа, его не было. Я осмотрелась внимательнее, но не нашла его.
- Аникей! - парень выглянул из дома Лады, - Финист где? - в ответ он пожал плечами, - я слетаю, поищу его, - он кивнул и снова исчез, я же взмыла вверх.
Снова подо мной расстилался лес. Ветер весело играл с перьями, ласково поглаживая по голове. Стрибог вел меня сам.
"Навсегда? Ты у Мокоши судьбу мою спросил? Гибель меня ждет?".
"Не спрашивал я, так знаю. Тебе сказать не могу, Род запретил".
"Ну, полно те, не расстраивайся".
"А чего мне расстраиваться-то? Ты все равно Птенцом будешь".
Внизу мелькнула поляна и я обратила взор на нее. Там были люди и, кажется, они дрались. Я слегка снизилась и узнала в одном из них Финиста. Наемник нанес ему сильный удар и муж упал. Я собралась было ринуться вниз, но не успела.
"Стой! - прокричал в моей голове Стрибог, - его в острог надо срочно, а сама ты его не дотащишь, зови кого-нибудь. Быстро, времени нет!".
Я послушалась бога и повернула обратно. В голове роились самые страшные мысли. А вдруг он умер? Или умирает сейчас, а меня рядом нет? Но я продолжала лететь вперед. Наконец, показался острог. Во дворе был Аникей. Я приблизилась к нему и заклекотала, громко хлопая крыльями. Он все понял и тут же побежал за мной. В этот раз мне пришлось лететь медленнее, но мы успели. Я приземлилась на поляну и обратилась человеком. Дружинник побежал к мужу, я за ним.
- Тут Прошка был, он княжич, я не видела, куда его увели, но если... Но Финист видел, - говорила я на ходу, а оказавшись у мужа, упала на колени, - жив? - мужчина определенно был жив и это меня сильно успокоило, он поднял голову, разомкнул сухие губы, собираясь что-то сказать, но остановился, - скажи же, скажи, это важнее! Говори! - я трясла его за плечи и практически билась в истерике, Аникей отстранил меня от раненного, ибо я делала ему только хуже. Муж бросил на меня отчаянный взгляд, а затем заговорил. С первым словом меня пронзила сильная боль и я начала обращаться в птицу, но не быстро, сквозь пламя, как обычно, а медленно: мои кости перестраивались, меняя форму и волокна, мышцы стягивались, а перья продирались сквозь кожу.
- Княжича спасите... Гаврила его увел... Хочет меченосцам отдать...
- Куда увел? Куда? - Финист показал рукой в сторону, на мгновение Аникей замешкался, словно размышляя: оставить недавнего соперника тут или спасти. Хрупкое птичье сердце в груди замерло, а потом застучало быстрее, будто заходясь в истошном крике. Но дружинник поступил по совести и поднял лучника, - держись братец, я сейчас тебя в крепость отнесу, - он медленно шагал по лесу, иногда спотыкаясь об коряги, я летела сверху. Острог был все ближе. Вот Аникей вносит в ворота мужа, а затем и в дом священника, а я остаюсь сидеть на одной из крыш. Дружинник выходит из дома довольно быстро, находит меня глазами и говорит.
- Я отцу Никону его отдал, он о нем позаботиться, но рана сильная, тут Вышень или ты нужны, а я пойду - княжичу помочь надо, - он, не оборачиваясь, идет дальше, а я продолжаю сверлить взглядом дверь. Как стемнело, вышел от туда старик. Он сел на крыльцо и понуро уставился на землю. Я слетела с крыши и приблизилась к нему.
- Ой, уйди, не до тебя сейчас...- пробормотал он, отмахнувшись. Чья-то холодна когтистая лапа сжала сердце, - дружинный там... мертв... - я пошатнулась. Разом пропали все звуки, осталась только оглушающая тишина, губы старика шевелились - он что-то еще говорил, но это было не важно.
"Мертв, мертв, мертв..." - набатом стучало у меня в голове. Крылья сами подняли меня вверх, все выше и выше, вверх, туда, где нет страданий, горя, слез и мыслей, а затем вниз, к земле, которая даст столь желанное забытье, спокойствие, смерть.
"Нет!" - воскликнули в моей голове сразу несколько голосов. Кажется, это была Мокош, Стрибог и почему-то Морена. Земля приближалась и я закрыла глаза. Последовал удар о землю.
- Там дружинный... Очнулся... - врываются в голову чьи-то голоса. Я открываю глаза: рядом сидит удивленный старик, на крыльце Фофан стоит, не мешкая, я подрываюсь с места и бросаюсь к мужу в светлицу. Он лежит на сенях, перемотанный тряпкой.
- Финист, - я в пару шагов оказываюсь около него и замираю, не решаясь коснуться. Муж притягивает меня к себе одной рукой и зарывается в волосы.
- Ясна моя, - выдыхает он, и словно скала с плеч падает. Я наконец вдохнула свободно, - Я люблю тебя, - мужчине больно и неудобно сидеть, но он не отпускает меня, прижимая к себе ещё сильнее.
- Я тебя люблю, - дыхание замирает, а мы все не можем насладиться друг другом, - покажи рану, я помогу, - он беспрекословно опускается на сено и оттуда смотрит на меня едва затуманенными глазами, позволяя поднять повязку, хоть это и причинит боль.
- Расскажи, почему ты человек.
- Хорошо, хоть я и не знаю точно, а ты мне тоже не один вопрос честно ответишь.
- Конечно, - он немного поморщился, когда я надавила на край раны. Воспаления не было.
- Я не знаю точно, но есть задумка. Лада умирала и я за нее на Суде Богов просила, но отказали они. Тогда же Род сделал что-то. Искра золотая от него ко мне пришла. Я думаю, он заклятие ослабил, а ты, заговорив, сбросил, - я опустила глаза, не желая продолжать тему, - хорошо тебя священник подлечил. Ладно, я отваров принесу, вскоре на ноги встанешь, - я поднялась, собираясь пойти за ними, но муж ухватил меня за руку.
- Постой, подожди, у тебя вопрос был, да и не хочу я тебя от себя отпускать никогда боле, - я села рядом с ним, ласково перебирая его пшеничные волосы. Пряди сами сплетались в косы, как раньше это делал муж.
- Да, был. Почему ты сына не хочешь? - Я нахмурилась, готовясь к длинному ответу, про опасность и другое.
- Потому что дочь хочу. Ты ведь не просто так спрашивала? - он искоса смотрел из-под опущенных век.
- Не просто. Напугал ты меня.
- Дитя в тебе, - муж не спрашивал - утверждал. Финист осторожно положил руку мне на живот, словно собираясь потрогать ребенка, с восхищением смотря на меня. Я весело засмеялась. Дышать стало свободнее.
- Мал он еще слишком.
- Не рвись в бой, ладно? Я понимаю, ветер не удержать, но прошу...
- Хорошо, - я продолжала улыбаться, - Вышень мне то же сказал, - некоторое время царила тишина, - а давай здесь останемся? - мы так увлеклись разговором, что не заметили, как приблизились лиц к другу, и вот я уже лежала рядом с мужем, согретая его теплом.
- Давай. Когда все закончится, домик неподалеку в лесу построим, как раньше жить будем.
- Ну, с маленьким как раньше, в землянке, охотясь зимою в стужу, травами да кореньями питаясь, не выйдет, наверное, да и домик нужно будет наверное в крепости ставить, но останемся тут, когда все пройдет, - скрипнула дверь и вошел священник.
- Там Аникей с Годуном возвращаются и Прошка с ними, - Фофан влетел в светлицу и, проговорив, вылетел, мы и глазом моргнуть не успели.
- Княжича? - старик удивился. Я поднялась и вышла, нужно было забрать травы, и напоить ими мужа. В ворота застучали. Десятник Прохор открыл ворота и к нам зашли Бус и Вышенем. Знахарь огляделся и, заметив меня, задал вопрос.
- Годун вернулся?
- Да, Финист ранен, посмотри его, я отваров подготовлю, но тебе лучше знать.
- Хорошо, а сама как?
- Нормально, мы от проклятия избавились, и муж знает теперь, - Вышень радостно улыбнулся и направился к дому, - к сражению подготовься, и отваров собери, которые на ноги быстро поставят, да Богам помолись.
- Я Раду с девочками позову. Может, они помогут.
- Хорошо, пошли только со мной, сейчас с Годуном поговорим, - мы направились к едва видному силуэту во тьме.
- Годун, беда к нам идет. Меченосцы, много их. Нужно Ясну с ним в Новгород отправить.
- А Ясну почто?
- Она в лесу скрываться умеет, с лесом говорит, тайные тропы знает, и Боги ей помогут. Дерется хорошо и на сносях она.
- Я не пойду. Мужа не оставлю. Ты, Вышень, иди.
- Не спорьте, вы что, не понимаете, что в наших руках судьба Новгорода?
- Не в твоих руках, Годун, - позади, из тьмы появился Княжич, - и не в моих. А в руках Господа. Ясна, иди к мужу, и ты, Вышень, с ней. А мы с тобой потолкуем, - мы послушались, и Вышень занялся мужем. Я пристроилась в углу и там и уснула. проснулась, как всегда, с рассветом. Утро начиналось как обычно, но вскоре острог стал к обороне готовится. Финист на ноги уже встал и учил плотника стрелять. У того совсем не выходило. Я готовила отвары и учила самых юрких детей, как незаметными быть - они с поля боя раненных вытаскивать будут. Годун раздавал последние указания. В ворота постучали.
- Кто там? - прокричал Прохор.
- Рада, с подругами, из русалочьего племени.
- Не знаю таких.
- Прохор пусти их, ко мне это, - десятник нахмурился, но открыл. Девушки вошли. Я шагнула к Раде. На ее щеке красовался свежий порез.
- С Королевой повздорила?
- Ушла я от них. Люб мне больно Знахарь твой. Да и Дана велела к нему идти. А то, что Королева его не приняла... - я кивнула, понимая, что ей неприятно говорить об этом.
- А эти чего?
- Я старшая у них. Многих сама учила, вот они и прошли вслед.
- Спасибо, Рада.
- Поняла уже?
- Да, Род проклятье снял, Финист счастлив. Тут остаться хотим.
- Хорошо это.
- К Вышеню иди. Он тебе все расскажет, - подруга улыбнулась и последовала моему совету.
Вскоре княжич рассказал нам, что сделать собрался. На подходе их встретить. Я, как услышала это, так и обомлела, испугалась, аж сердце в пятки ушло. Финист успокаивал меня, но на сердце все равно тревожно было. Я сразу богам и взмолилась. Только молчали они.
- Ясна, я его прикрою, - Рада положила руку на плечо, подруге я доверяла и кивнула, но тревога не уходила.
"Я прослежу, чтоб он домой вернулся, Птенец", - голос Стрибога прошелестел в голове, как ветер. Муж поднялся на пригорок, откуда он должен стрелять. Воины высыпали наружу, зазвонил колокол. Меченосцы пришли.
- Ульяна, ты тут остаешься, отварами раненых отпаивай, что дети притащат, а я в бой. Я там нужнее, - она хотела возразить, но я уже сдирала с себя юбку и затягивала ножны, а затем кинулась к воротам. Противник мне нашелся сразу и я радостно кинулась в бой.
- ЯСНА! - в след летел яростный крик мужа. Рада на мгновение обернулась и заметив меня направилась в мою сторону. Я попала в окружение и оказалась прижата в Раде, мы кружили обнажив мечи и выбирая себе противников.
- Мои пять с права, твои слева, - дождавшись моего кивка Рада свистнула, что и послужило нам сигналом и мы скользнули вперед. Резкий выпад и мой кинжал змеей скользнул по голове противника, его лицо окрасилось в красный, и он упал вниз. Я вернулась на место, Рада за моей спиной сделала то же. Воины замерли, а затем вместе кинулись в атаку. Мелькнул кривой меч русалки и хлестнула кровь. Стрелы Финиста выкашивали людей рядом с нами. Аникей проворно орудовал топорами и его враги быстро покидали нас. Годун целенаправленно пробивался к главе. Вышень крутился как белка в колесе, ловко избегая ударов и срезая своих противников один за другим. Бус так размашисто махал своим оружием, что сносил несколько воинов за раз. Меченосец нанес воеводе страшный удар, кровь полилась рекой. Я кинулась к Годуну и успела остановить следующий удар.
- Фофан! Мира! Сюда быстро. В острог его, к Ульяне, - девушка и ребенок в миг оказались рядом. Не размышляя, они кинулись выполнять мой приказ. Годун выбросил руку вперед и бок меченосца окрасился багряным. Я снова достала кинжал, и на этот раз он вдоволь напился крови, и сердце рыцаря остановилось. Он захрипел и повалился вперед. В его спине торчала стрела. Муж похромал к нам. Битва закончилась и дружинники помогали заносить раненых в острог.
- Ясна... Ты ведь обещала...
- Я чувствовала, что нужнее тут. Без меня многие бы погибли, а мне не грозило ничего, Рада рядом была.
- Не всегда, я Вышеня прикрывала, да за Финистом смотрела.
- Ясна, это битва. Тут всегда ходит смерть.
- Морене я пока не нужна. А Стибог за нами приглядывал.
- Стрибог беспечен, как ребенок! - муж злился, и начинал переходить на крик.
- Он бог. Не гневи его, - я не желала ругаться и направилась к воротам. Муж, за пару шагов догнал меня и пошел рядом, поздно было спорить и мы оба это понимали.
Раненых было немного, и вскоре мы оставили их и направились в Новгород.
***
Владыка благословил воинов и отпустил их восвояси, а Аникею разрешил десятником в Свирский острог идти. Я поймала Спиридона у выхода.
- Владыка, позволь... Помнишь, когда ты принимал нас на службу, обещал, что отпустишь, когда попросим. Отпусти нас, мы в остроге жить будем.
- Добро, но ты ведь не об этом просить хотела.
- Не об этом. Вышеня с нами отпусти. Там ждут его.
- Хорошо. Все равно дружина уже распалась, погибли многие, и Бус к матери ушел.
- Спасибо, - я поклонилась и вышла. Нужно было порадовать мужа и в путь идти.
***
- Как вошли мы в острог, так Лада к Аникею бросилась, Рада перед Вышенем замерла, а мы с Финистом тихо радовались своему счастью. Муж меня за своеволие простил, сам понимал, что ветер в ладонях не удержишь. Местные помогли нам домишко сладить, и зажили мы счастливо, - я погладила дочь по голове.
- Мама, а разве это правда, ведь князь Ярослав был так давно...
- Ну у мамы много секретов, - муж тихо подошел со спины, кладя руки на плечи.
- Пойдем домой, дети? - они радостно закивали, и мы дружной толпой вышли из кафе. - Скоро на дачу поедем, К нам там тетя Рада приедет с Вышенем и Лада и Аникеем.
- Ура! - разразились дети радостным криком, а я подняла глаза к небу, не уставая в который раз благодарить богов. Город вокруг меня шумел, а в будущем маячила встреча со старыми друзьями, что не могло не радовать.