Здесь все - очень странно. Они не поймут и не поверят, если рассказать, зачем он здесь. Пусть считают просто очередным найденышем.
Теперь он понимал, почему отправили именно его, понимал, почему приучили зваться кличкой, хотя своего имени он не стеснялся. Папа сказал - они не противники, их просто надо приручить. Папа сказал - они не злые, но опасные. Он много всего говорил, но больше - о том, насколько мало про них известно. Что-то еще про "третью силу" и про анархию, но все это было слишком сложно, он и раньше-то не слишком любил историю, а вот теперь - влип в нее сам.
Страшно было до чертиков - страшно проговориться, сбиться, назваться настоящим именем. Но тут найденыши не были редкостью, и многие провели не месяц и не год, скитаясь, поэтому его молчаливость и испуг не очень бросались в глаза - да и кому придет в голову, что ободранный семнадцатилетний мальчишка не просто так попался им в руки... А что тренированный - так а как иначе выживешь? Сейчас у дикарей либо ты сильный, либо мертвый. В Империи уже меняются порядки, но как раз ему-то на руку, если они об этом знают.
Да, теперь он понимал отца, который даже раздумывал, не послать ли к ним среднего сына. Тринадцатилетку тем более бы не заподозрили, но и выполнить он бы не смог задуманного.
"А ты, конечно, сможешь" - поиздевался он сам над собой, - "ты у нас гений разведки и шпионажа".
Он встал с кровати и подошел к окну. По здешним меркам он считался взрослым, а потому у него была своя маленькая комната и никто не забеспокоился, отчего это мальчик полночи не спит. А мальчик думал, мальчик боялся, он пытался вспомнить в деталях все, что было в эти три дня, проанализировать, тщясь надеждой, что это его успокоит.
...в лесу было страшно, но нетрудно. По совету отца он старательно обдирался об ветки, набивал себе синяки и шишки, хотя это оказалось очень утомительно. Зато к тому моменту, как он вышел на нашедшую его парочку, выглядел уже как настоящий дикарь - волосы спутанны, весь в ссадинах, бровь рассечена. Еще бы пару зубов выбить - и окончательно бродягой бы смотрелся. Впрочем, их и так все более чем устроило.
Несмотря на весь свой страх и мерещущиеся картины расстрела на месте либо раскрытия его легенды за пару минут, а потом медленного мучительного издевательства, он ожидал, что над пацаненком, выбравшимся из леса в таком виде, будут кудахтать - тем более, что одна из встретивших его оказалась девушкой. А она просто остановилась в десятке шагов от него и крикнула сопровождающему:
- Эй! Драй! Посмотри, не морок?
Молодой мужчина подошел к нему и сделал какое-то неуловимое движение пальцами, отчего у мальчика потемнело в глазах.
- Да нет, не похоже. Эй, пацаненок, ты откуда такой?
Все тщательно продуманные слова сразу вылетели у него из головы, он тупо стоял и таращился на мужчину в потертой камуфляжке.
- Напугал ты его, похоже, - хмыкнула девушка, подходя поближе, - или перестарался, морок развеивая. Мальчик, посмотри на меня.
Он послушно повернул голову.
- Ты меня видишь?
- Д-да... - он облизал пересохшие губы и первый раз в жизни ощутил, как у него дрожат колени. Никогда в жизни с ним такого не было, даже когда дрались с мальчишками на развалинах с риском рухнуть и разбиться насмерть. Тут было страшнее, тут чужая земля, чужие люди и никакой поддержки.
- Хорошо. Меня зови Шени, а это - Драй, - она показала на мужчину и он довольно ухмыльнулся, - ты тут один?
Он кивнул. Говорить было страшно.
- Давно ты тут один?
Еще кивок.
- А как тебя зовут?
- Рейки.
- Рейки, значит? - голос девушки как-то странно завораживал, - а почему Рейки?
- Рейки сильный, - он не удержался и всхлипнул носом, только задней мыслью сообразив, что это создало как раз подходящий эффект, - он знаешь как сюрикены кидать умеет?
- А ты знаешь, что рейки - это еще и древнее искусство энергетики?
- Чего искусство?
- Энергетики. Умения управлять собой. У тебя очень хорошее имя, мальчик. Когда ты последний раз ел?..
Вот так, за разговорами, они довели его до Гнезд. Там уже началось что-то более напоминающее ожидаемое кудахтанье, по крайней мере, его покормили, напоили и заставили отмыться. С немалым удивлением мальчик понял, что у них есть водопровод и канализация, газ и даже электричество.
- Куда бы тебя деть-то до вечера... - пробормотала женщина, которой было поручено привести юношу в порядок. Звала она себя Мартой и наотрез отказывалась объяснять, почему именно так, - ну иди погуляй по гнездам. Только не мешай никому и не укради ничего, не дай боги!
- Да вы что, как можно... - от возмущения у мальчишки перехватило горло.
- И привыкай, что здесь все на ты друг друга называют, - поотаяла женщина, - не принято выкать. Старшие решили, что это дурной тон. Что они за дурной тон принимают, не всегда разберешь, ну да это уж их проблемы.
Рейки переполняло радостное возбуждение. Справляется. Он молодец. Можно мысленно погладить себя по головке. А сейчас он начнет свое второе из четырех задание - разведку. Сейчас посмотрим, что тут у них и как...
Спустя пару часов голова у него шла кругом. Все было... странно. Непонятно. Он ожидал увидеть дикарей, а увидел каких-то фриков. Ему было как-то по-детски обидно, усталость давала о себе знать и уже наплевать было на все высокие идеи - просто хотелось домой.
Вспоминая два других дня, можно было только пожать плечами. Его кормили, припрягали к нетрудной работе, а еще - заставляли тренироваться, читать вслух другим и слушать, что читают они, спросили зачем-то, умеет ли он петь и играть на чем-нибудь - тут он чуть не прокололся и не ляпнул про пианино. Проклинал себя потом за эти чудом не сорвавшиеся с языка слова на все корки. Дикарь, играющий на пианино - это было бы здорово, да. Он бы сразу стал центром внимания, и двух лет бы не потребовалось...
Два года. Он стиснул зубы и невидящими глазами уставился в ночь. Ему предстоить провести здесь два года. Без родных, без друзей, даже без своих вещей да и по сути, без себя самого. Перед глазами снова встал отец.
"Сын мой", - в его голосе были сомнения, но Рейки уже знал, что решение принято, - "я знаю, ты еще молод, тебе еще трудно пожертвовать двумя годами своей жизни ради цели, трудно наплевать на все, что тебя окружает. Но также я знаю, что вырастил тебя человеком долга, и твое юношеское упрямство сослужит тебе хорошую службу и поможет тогда, когда вся психологическая устойчивость нас, стариков, уже не помогла бы".
Эта мысль успокаивала. В голову вдруг пришло, что ему просто надо повзрослеть. Никто не спрашивал, зачем и за что. Просто по-другому не получится. Не за год, не за месяц. А прямо сейчас.
Он на минуту прикрыл глаза, потом окинул взглядом темную комнатушку, чуть усмехнулся и... повзрослел.