Аввакумов Александр Леонидович : другие произведения.

Кара

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Александр Аввакумов
  
  
  
   К А Р А
  
  
   От автора: Сюжет книги основан на реальных преступлениях в начало 90-х годов. Герой романа- вымышленное лицо, которое воплотило в себе все лучшие качества сотрудника уголовного розыска. Остальные герои произведения также вымышлены и возможное их сходство с реальными людьми носит чисто случайный характер.
  
  
   Лето 1579 года принесло много горя жителям города Казани. Пожар, вспыхнувший недалеко от церкви святого Николы Тульского, чуть ли не весь посад, прилегавший к Кремлю, а затем, перекинулся на крепостные стены Кремля, где выжег половину жилых построек.
   Пожар, как о нем описывают старые исторические документы, начался с того места, где стоял дом Данилы Онучина. Данила со своей большой семьей, временно проживал в доме своего родного брата, который чудом уцелел во время этого пожара.
   Недалеко от некогда большого дома Данилы проживала мало кому известная на тот момент многодетная семья. Хозяин был из простых людей и перебивался случайными заработками. После пожара семья стала кое-как сводить концы с концами, бедствуя и голодая.
   В этой многодетной семье проживала десятилетняя девочка по имени Матрона.
   Последнее две недели девочку стал преследовать один и тот же сон. Он снился ей каждую ночь, пугая ее и не давая спокойно заснуть до самого утра. Снился ей образ Пресвятой девы Марии с хранившейся в их семье иконы Божьей Матери.
   В первый раз, ей приснилась Пресвятая дева Мария, которая сообщала Матроне о том, что под слоем земли на том месте, где ранее стоял дом Данилы Онучина, схоронена икона Божьей Матери и просила Матрону, сообщить об этом архиепископу и местному воеводе. Матрона всю ночь не сомкнула глаз от страха и лишь к утру забылась в чутком и не продолжительном сне.
   Утром Матрона заигралась со своими сестрами и братьями и забыла об этом сне. Однако, заснув вечером, она вновь увидела Пресвятую деву Марию, которая вновь напомнила Матроне о просьбе. Лишь через день или два Матрона решилась рассказать о мучавшем ее сне своей матери.
   Мать Матроны, женщина простая и загруженная заботами о доме, не придала большого значения рассказу своей дочери и, как всегда, отмахнулась от нее рукой.
   - Ты бы, лучше Матрона, за сестрами своими приглядывала, а не придумывала всякие небылицы - в сердцах произнесла мать и, взяв ее за руку, вывела из избы на двор, где играли дети.
   - Маменька, я ведь за правду вам это говорю, а вовсе не придумываю - произнесла обиженная невниманием Матрона.
   Той же ночью, Матроне вновь приснилась Богородица, которая уже не просила, а требовала у Матроны, что бы она сообщила об иконе архиепископу и воеводе.
   Матрона, испугавшись грозного вида Богородицы, снова рассказала о своем сне своей матери и просила ее, чтобы она сходила к архиепископу и воеводе и рассказала им, об этом сне. Однако мать, как и первый раз, отмахнулась от своей дочери.
   - Брось ты Матрона, какая икона, сама-то подумай. Откуда же ей там быть? Ведь на этом месте одна зола, да уголь - произнесла мать и как в прошлый раз, выпроводила ее на двор к детям.
   Но сон повторялся и повторялся каждую ночь, не давая Матроне спать. В очередной раз образ Богородицы, появилась перед Матроной под утро.
   На этот раз, девочка была перенесена во двор неизвестной ей силой. Посреди двора стояла Богородица, от лика которой исходило чудное свечение. Свечение становилось все сильнее и сильнее. Матрона со страха упала на землю, боясь обгореть в этих горячих лучах.
   Вдруг она услышала голос: "Если ты не поведаешь глаголов моих, я появлюсь в другом месте, а ты, Матрона, погибнешь"!
   От страха Матрона потеряла сознание. Очнувшись, она стала кричать и звать мать.
   - Что с тобой? - испугано, спросила ее мать. -Что случилось дочка, на тебе просто нет лица?
   Только после этого мать, вняв мольбам своей дочери, вместе с ней направилась к воеводе князю Андрею Ногтеву.
   В доме воеводы находились дьяки Шипилов и Битяговский. Девочка, в присутствии матери, подробно рассказала им о своем троекратном ведении Пресвятой девы Марии.
   Ее рассказ лишь вызвал улыбку на лицах. Девочка показала им место, на которое ей показала Богородица. Но воевода не только не поверил ей, но и стал просто подшучивать над ней в присутствии челяди.
   После этого, мать и дочь, направились к Казанскому архиепископу Иеремии, но тот тоже не поверил рассказу Матроны.
   Вернувшись домой, (это было 8 июля 1579 года) мать Матроны, взяла мотыгу и начала самостоятельно копать в том месте, где ей указала дочь. Копала она долго, но в земле ничего, кроме старых черепков не было.
   Вскоре, к раскопкам стали присоединяться и другие жители, проживающие рядом с домом Матроны, но все их усилия были бесполезны, иконы в земле не было. Тогда, со слезами на глазах, сама Матрона, взяла в руки мотыгу и стала усиленно копать рядом с развалившейся от пожара печью. И, вот, на глубине двух аршин, из земли показалась икона пресвятой Богородицы с предвечным Младенцем на руках, завернутая в ветхое сукно вишневого цвета.
   Народ ахнул и стал медленно отступать от Матроны, которая держала в руках икону. Икона сверкала свежими красками, как будто была только что написанной.
   Весть о чудесном обретении иконы моментально разнеслась по всему городу. К месту обретения стали подтягиваться люди. Среди этих людей были архиепископ и воевода. Они со слезами на глазах стали молиться образу и просить прощение за то, что не поверили этой девочки.
   Совершив молебен в храме Николы Тульского в честь обретения иконы Богоматери, икона торжественно была перенесена в Благовещенский собор. Во время переноса иконы, она стала творить чудеса. Прозрели два слепца Иосиф и Никита, которые были от рождения своего абсолютно слепы.
   Весть об обретении чудотворной иконы была направлена царю Иоанну Васильевичу Грозному. Вскоре и сама икона была переправлена в Москву.
   В 1591 году по величайшему указу царя Федора Иоанновича икона была возвращена обратно в Казань и помещена в Богородицком девичьем монастыре.
   По указанию царя Федора Иоанновича чудотворный образ Богоматери был помещен в золотой оклад, украшенный драгоценными камнями из царской сокровищницы.
   Впоследствии, императрица Екатерина Вторая, украсила венец чудотворной иконы крупными бриллиантами голландской работы.
  
  
  
  
  
   Часть первая
  
  
  
   "Грот-Бар", что на улице Чернышевского, был любимым местом сбора молодежи города. Сам бар раньше являлся заброшенным и бесхозным подвальным помещением, каких в городе множество. Однако, благодаря умелым рукам художников и дизайнеров, этот подвал превратился в настоящую карстовую пещеру. Стены его украшали свисающие сверху сталактиты и сталагмиты, а внутренняя подсветка помещения придавала залу какую-то легкую и мистическую таинственность. Само помещение бара состояло из нескольких небольших залов, отделенных друг от друга декорированными перегородками. Эти перегородки между залами позволяли посетителям чувствовать себя достаточно свободно и уютно.
   В ремонт помещения и оснащения бара всем необходимым, наряду с официальным хозяином помещения, вложилась организованная преступная группировка "Аделька". Изначально, хозяин заведения был против их участия в ремонте помещения, но после того как у него сгорели две личные автомашины, вопрос решился в пользу участия "Адельки" в ремонте этого подвала.
   "Грот-бар" быстро стал модным и популярным заведением города, в нем всегда можно было попить пиво и вкусно покушать. В баре существовала пропускная система и, чтобы попасть в бар, молодежь толкалась у бара с самого утра, в надежде заполучить желанный пропуск.
   По взаимной договоренности сторон, охрану заведения несли молодые накаченные ребята из группировки "Аделька".
  
  
   ******
   В дальнем углу бара, где всегда господствует полумрак, за небольшим столиком, попивая пиво, сидели пятеро молодых людей. Глядя на их накаченные мышцы рук и спины, можно было сделать безошибочное заключение, что эти молодые люди уже давно на "ты" со спортивным железом. Коротко остриженные волосы на голове свидетельствовали о том, что все они входят в одну из молодежных преступных группировок города Казани.
   Все пятеро проживали в Вахитовском районе города Казани, на улице Достоевского и больше были известны в городе, как бригада Прохорова.
   Трое из них: Бондаренко Семен, Прохоров Игорь и Цаплин Владимир в последнее время нигде не работали и все свое свободное время проводили в клубе имени Маяковского, который находился на улице Шмита. Начиная с десяти часов утра, они качались в спортзале клуба, ежедневно изнуряя себя подъемом тяжестей. Двое других: Орловский Леонид и Лобода Николай были студентами престижных казанских вузов.
   Всех они были одноклассниками и заканчивали одну школу, которая находилась на пересечении улице Достоевского и Товарищеской. Ребята знали друг друга давно и эта школьная дружба лежала твердым и крепким и непоколебимым фундаментом в их отношениях.
   Вот и сегодня, они собрались в баре, что бы отметить день рождение одного из своих товарищей. На столе у них стояло несколько бокалов наполненных пивом, а под столом, на полу, валялись две пустые бутылки из-под водки.
   Выпитый ими алкоголь давал о себе знать, и ребята вели себя в баре достаточно шумно и независимо. Они громко говорили и смеялись, чем невольно привлекали к себе внимание окружающих и многим посетителям бара это явно не нравилось.
   Недалеко от столика ребят, сидела довольно большая группа молодежи, похожих на студентов и что-то обсуждала между собой. Взрывы смеха, доносившиеся из-за соседнего стола, явно мешали и раздражали их компанию и они, с нескрываемой злостью смотрели на бритые затылки своих соседей.
   Сидевший во главе студенческого стола худой белобрысый паренек с множеством веснушек на лице, подозвал к себе пальцем официанта.
   - Молодой человек, - обратился он к официанту. - Вы не могли бы сделать замечание этим пятерым ребятам, ведь помимо их, в баре отдыхают и другие люди, которым не совсем нравится их поведение и шум.
   Официант осторожно, стараясь не вызвать неадекватной реакции у сидевших за столом молодых людей, подошел к Прохорову и нагнувшись к его уху, произнес:
   - Вы знаете, отдельные клиенты бара возмущаются, считают, что ваша компания слишком громко разговаривает. Вы мешаете другим культурно провести время.
   Прохоров откинулся на спинку стула и, схватив за галстук официанта, подтянул его к своему лицу.
   - Слушай, ты, холуй, что я сейчас тебе скажу. Передай этим людям, что мне глубоко наплевать на то, что обо мне думает вся их компания. Я, заплатил за вход в бар такие же, как и они деньги и поэтому веду себя здесь так, как я этого хочу. Если я и мои друзья им мешаем, то пусть уходят отсюда. У нас в городе вполне достаточно кафе, пусть выберут себе по вкусу, где им не помешает никто.
   Сделав паузу, Прохоров посмотрел в сторону стола, из-за которого внимательно наблюдали ребята за диалогом между ним и официантом, и, немного повысив голос, что бы его хорошо слышали окружающие, продолжил:
   - Короче, холуй. Если они очень хотят нарваться на маленький скандальчик, то мы с ребятами можем отоварить их прямо здесь, в баре.
   Прохоров отпустил галстук официанта и дружески похлопал его по плечу.
   - Давай, холуй, шевели ножками, пока мы их тебе не поломали.
   Официант поправил свой галстук и медленно направился к столику. Он нагнулся к пославшему его пареньку и, извиняясь перед ним, произнес:
   - Приношу свои извинения. Вы, наверное, уже слышали, что вам передали эти молодые люди. Я достаточно хорошо знаю их и порекомендовал бы вам уйти отсюда без скандала и милиции. Это будет, наверное, лучший выход для вас всех.
   Все сидящие за столом молодые люди, с интересом повернули свои лица в сторону этого белобрысого паренька, желая увидеть его реакцию на слова официанта.
   - Что будем делать Вадим? Может действительно будет лучше, если мы все уйдем отсюда?- спросил один из сидевших за столом молодой человек и вопросительно посмотрел на того, которого назвал Вадимом.
   - Ты, что мелешь Терехин? Чтобы я ушел отсюда, испугавшись этих гоблинов? Ты сам-то понимаешь, что ты мне предлагаешь сделать? Все кто напугался этих гоблинов, пусть уходят отсюда. Я назло им буду сидеть в баре, пить пиво и наслаждаться жизнью.
   Еще минуту назад, готовые покинуть бар молодые люди, вновь уселись за свой стол и стали заказывать пиво и креветки.
   Прохоров внимательно посмотрел на соседний столик, словно взвешивая силы и повернувшись к ребятам лицом, тихо произнес:
   - Вот что? Сами в драку не впрягаемся, лучше, если начнут они. Я больше не хочу объясняться в милиции на тему драки. А, здесь, если что скажем, что пришлось защищаться от этой "золотой" молодежи.
   Все четверо закивали своими стрижеными, чуть ли не наголо головами, давая понять, что они полностью согласны с Прохоровым.
   Ребята, словно ничего не произошло, вновь заказали себе по кружке пива и вернулись к прерванному официантом разговору.
  
   *****
   Время, пролетело довольно быстро. Ребята из охраны заведения прошли по бару и предупредили посетителей об окончании работы заведения. Часть посетителей потянулась к выходу и стала спешно покидать заведение, стараясь успеть на последний троллейбус, идущий в Ленинский район Казани.
   За пять минут до закрытия заведения, в помещении бара оставалось лишь два стола, за которым, по-прежнему, сидели клиенты. Это был стол Прохорова и стол этого худенького белобрысого паренька.
   Обе компании не скрывали своего желания подраться и воинственно поглядывали друг на друга, стараясь заранее напугать своих противников. В полутемном баре висела тяжелая, но вполне предсказуемая атмосфера, назревшего скандала между этими двумя компаниями.
   Первыми не выдержали представители "золотой" молодежи. Из-за стола поднялся их лидер и, пошатываясь, направился к столу Прохорова.
   - Вы что, гоблины, не видите на кого прыгаете? Вы знаете, кто у меня отец? Если я попрошу его, то вы просто исчезните с этого белого света!
   Прохор медленно поднялся из-за стола и, отодвинув в сторону пустые пивные кружки, громко и вызывающе произнес:
   - Ты, упырь, мне глубоко наплевать, кто у тебя отец. Ты, знаешь, он у меня просто на хрену не умещается. Ты лучше на себя в зеркало посмотри, что ты собой представляешь на самом деле, прежде чем сунуться с нами в конфликт?
   От этих слов худенький паренек, как-то опешил. Сейчас он был уже не рад, что связался с этими ребятами, однако, показать, что он струсил и испугался, он уже не мог. Подавив в себе страх, он схватил Прохорова за рукав спортивной куртки и потащил его на выход из бара.
   Прохоров, не стал сопротивляться этому и, вырвав рукав своей куртки из рук этого парня, направился вместе с ним на выход. Вслед за ним потянулись и все их друзья.
   Выйдя из бара, Прохоров, как опытный уличный боец, первым ударил паренька, который, крякнув словно утка, свалился на землю, словно, подкошенный. Прохоров хорошо усвоил науку уличной драки и отлично владел всеми ее навыками. Одно из правил улицы гласило: если хочешь победить своего врага, то ударь его первым, что он и сделал.
   Прохоров нагнулся над поверженным им парнем и, схватив его за грудки костюма, поднял с земли. Он посмотрел в глаза парня, в которых была не прикрытая ненависть, и резко ударил его головой в лицо. Лицо парня, прямо на глазах присутствующих его друзей, покрылось кровью. Из сломанного носа ручьями потекла кровь.
   - Вот, тебе, упырь, это за гоблинов. Если не можешь драться, то сиди в своей фанзе и кури бамбук, - произнес Прохоров, услышанную недавно им фразу по телевизору.
   Прохоров окинул победным взглядом своих друзей, произнес:
   - Ну, что, ребята, погнали по домам, пока еще нет милиции?
   Они, чуть ли не бегом, поднялись на улицу Ленина и свернули за угол дома. Мимо их, сверкая, проблесковыми маячками, пронеслось несколько милицейских автомашин.
   - Вовремя, пацаны, мы сделали ноги? - произнес Цаплин. А, то пришлось бы снова ночевать в камере.
   Хорошо зная центральную часть города, они нырнули в ближайший проходной двор. Пройдя через него, они уже через несколько минут, оказались в районе Ленинского садика. Убедившись в отсутствии милиции, они перешли на другую сторону улицы Пушкина, где сели в троллейбус седьмого маршрута, направляющийся к компрессорному заводу. За разговорами они не заметили, что доехали до своей остановки. Только когда троллейбус тронулся, они закричали, что бы водитель остановился и выпустил их.
   Водитель, матерясь про себя, остановил троллейбус и высадил опасных пассажиров. Постояв на остановке троллейбуса "Парк имени Горького" еще минут десять, они разошлись в разные стороны.
   Прохоров Игорь и Цаплин шли по улице Вишневского, наслаждаясь хорошей погодой. Накануне, весь день в городе шел снег, и в эти вечерние часы, город показался им каким-то совершенно иным. Деревья, стоящие вдоль улицы, были сказочными, усыпанными белым и пушистым снегом.
   По улице, опасаясь возможного гололеда, медленно ехали автомашины. Игорь с завистью провожал их взглядом, мечтая про себя, что и он когда-то будет также медленно проезжать по этой улице на своей автомашине, в салоне которой, рядом с ним, будет сидеть красивая девушка.
   За этими мечтами и разговорами о красивой жизни, они не заметил, как подошли к улице Достоевского. Проводив Цаплина, Прохоров медленно направился к своему дому.
   Прохоров уже дошел до дома, вдруг его внимание привлекла неизвестная легковая автомашина, которая стояла около его подъезда. Двое, незнакомых ему молодых людей, одетых в черные демисезонные пальто, курили около автомашины, словно поджидая кого-то.
   - Неужели, милиция? - первым делом подумал Игорь и, спрятавшись за угол соседнего дома, стал внимательно наблюдать за этими молодыми ребятами. Однако, на сотрудников милиции они явно не походили. Через минуту, другую, из машины показался уже знакомый Прохорову паренек. На разбитом лице, белым пятном выделялся пластырь, наклеенный на сломанный и опухший нос.
   - Ну, что, Вадим, может, поедим по домам? - предложил ему один из парней. - Сколько можно его здесь ждать, мы и так стоим здесь около часа. Он может вообще не прийти сегодня домой, неужели, так и будем стоять здесь всю ночь?
   - Тебе, что сказал мой отец? Пока не закапаете этого парня, домой не возвращаться! Если кому-то из вас не нравится эта работа, то можете, хоть сейчас уходить! Мне с отцом такие охранники не нужны!
   - Ты, что, Вадим? Мы, не против того, что бы стоять и ждать. Если этого требует дело, то мы готовы, прямо здесь и заночевать, лишь бы знать, что он непременно придет домой.
   - Совсем другое дело стоять без толку, без дела и охранять покой мирных жителей. Вот этого, нам просто, не хочется.
   - Вы думаете, мне нравится, все это? - произнес Вадим. Мы с вами стоим здесь чуть ли не час, а уже столько жалоб и нареканий я услышал с вашей стороны. Идите, я никого из вас не держу, я сам буду его караулить. Отец столько бабок отвалил этой бабе, чтобы узнать, где живет этот Прохоров, а вы сразу же в кусты, по домам.
   Игорь, хорошо слышал, как переговаривались эти охранники, так как стоял не далеко от них, за углом дома.
   Услышанные слова, словно гвоздь застряли в сердце Прохорова.
   - Продали суки! Интересно, кто это баба, которая, так легко слила его этим людям? - подумал он про себя.
   Наверняка, этой бабой была администратор бара, больше предать его было не кому. Ребята из охраны хорошо его знали, и вряд ли кто-то из них мог выдать его этим людям. Значит, это сделала только она, Лилька. Лилька хорошо знала Прохорова и видела его этим вечером в баре с ребятами.
   У Прохорова от злости сжались кулаки, и сердце забилось редко и глухо, как это бывало у него перед дракой.
   - Интересно? - вновь подумал он, сколько же ей заплатили за эту информацию, сто, двести долларов. Надо будет уточнить у охранников, кто ее притащил в этот бар, кто за нее, конкретно впрягался перед ребятами.
   Он осторожно выглянул из-за угла. Машина по-прежнему стояла около его подъезда.
   - Нужно что-то предпринимать? - подумал он. Стоять и мерзнуть на улице, не входило в его планы.
   Он осторожно, обошел свой дом и, зайдя с тыльной стороны, по пожарной лестнице, поднялся к себе на этаж. Открыв окно в подъезд, он осторожно влез в него и оказался у себя в коридоре. Он плотно закрыл за собой окно и направился к своей двери.
   Достав из кармана пальто ключи от квартиры, он открыл дверь и стараясь не потревожить сон матери, осторожно вошел в прихожую.
   - Игорь это ты? - услышал он сонный голос матери.
   - Да, мама, это я - ответил он ей и, пройдя к себе в комнату, стал раздеваться.
   Раздевшись, он подошел к окну и отодвинув штору, посмотрел на улицу. Машина караулившая его, по-прежнему стояла у подъезда.
   - Ну и сколько, вы еще намерены меня караулить? - подумал Прохоров. Он задвинул штору и направился к своей кровати.
   Машина, сторожившая его, стояла у подъезда еще около часа. Не дождавшись Прохорова, охранники решили, что он сегодня уже домой не придет.
   - Ну, что Вадим, погнали? Время сейчас около трех часов ночи. Нужно отдохнуть, ведь мы завтра с твоим отцом, мы едим в Москву. Нужно все-таки отдохнуть и отоспаться. Не дай Бог, уснуть за рулем в дороге.
   Вадим сидел на переднем кресле, не обращая внимания на разговоры охранников. Его душила обида, обида на себя, на своих друзей, которые не вступились за него, испугавшись этих ребят. От этой обиды, он не знал, куда себя деть.
   - Как же так - размышлял он, ему, как простому лоху, набили лицо, ведь только ему одному и не кому больше?
   Он еще тогда, в баре хорошо понимал, что зря связался с этими ребятами, однако, ему было стыдно не подержать свое реноме, в глазах своих друзей и подруг.
   - Ну, и чего ты в результате всего этого добился? Да ничего! Ни кто из твоих близких друзей, не поддержал тебя в эту минуту, ни кто не бросился на них с кулаками.
   Он отчетливо помнил, как потом, когда его занесли в помещение бара, все они вдруг стали его жалеть, вытирать кровь с его разбитого лица. Все они дружно обсуждали эту драку, осуждали этого парня, который жестоко избил его. От этих всех разговоров, ему становилось еще больней и обидней за себя.
   Он взглянул на лица охранников и, переборов в себе неприязнь к ним, тихо произнес:
   - Поехали домой, мы еще с ним встретимся, никуда он от нас, не денется.
   Машина, взревев своим спортивным форсированным двигателем, помчалась по безлюдной улице.
  
   *****
   Утром следующего дня, Прохоров Игорь встретился со своими друзьями в спортивном зале клуба имени Маяковского.
   - Как дела, Прохор? - поинтересовался у него Цаплин. Что нового, с утра?
   - Все, нормально, ребята. Есть, конечно, интересный момент, вчера вечером после того, как мы все разошлись, меня у дома караулил этот парень с охраной, похоже, меня кто-то им слил.
   - Как, это слил? - поинтересовался Бондаренко у него. Там же все свои ребят были?
   - Очень просто, значит, не все свои получается. Судя по разговорам охранников с этим парнем, меня, похоже, слили за бабки. Получается, за бабки им дали мой домашний адрес, вот они и пасли меня, около дома. Мне кажется, если бы они меня вчера перехватили у дома, то наверняка бы закопали.
   Цаплин и Бондаренко переглянулись между собой, будто оценивая важность этой информации, и снова, с нескрываемым интересом посмотрели на Прохорова.
   - Я не знаю, как вы, но я думаю мужики, что за такие вещи, необходимо наказывать этих людей.
   - Погоди, Прохор - произнес Цаплин, там же вся охрана из людей Маврина. Среди них, нет случайных ребят.
   - Это не о чем не говорит - произнес Прохоров. По-моему, вчера администратором бара была Лилька. Эта сучка, похоже, и слила меня им. Насколько я знаю, она тоже человек Маврина, это он ее притащил в бар, заверяя всех, что она надежная баба.
   - Ты, Прохор, только лишнего не дергайся, не нарывайся на скандал с Мавриным. Маврин сейчас, тебе не к чему - произнес Цаплин. Я сейчас после тренировки слетаю к пацанам на Адельку и все узнаю о ней. Если, что-то не так, то ее надо просто глушануть для начала. А, вот, если за нее впишется Маврин, значит нужно и ему аргументировано предъявить нашу претензию.
   Прохоров разделся в раздевалке и прошел в спортивный зал. Они еще позанимались с часок, а затем, приняв душ, стали расходиться по домам.
   При выходе из спортивного зала, Цаплина остановила директор спортивного зала.
   - Цаплин - произнесла она. Сколько можно говорить тебе и твоим друзьям, чтобы вы больше не появлялись в спортивном зале? Я, не хочу превращать спортивный зал, в место сборища шпаны. Ты, понял, меня?
   Директор спортивного зала была небольшого роста и худощавого телосложения, внешне похожая чем-то на щепку.
   - Не понял? - грозно произнес Цаплин. А, как же этот лозунг?
   Он показал на стену, где крупными буквами было написано "Спорт в массы".
   Директор спортивного зала, подавив в себе страх и не уверенность, строгим голосом произнесла:
   - Все ребята, с завтрашнего дня, для вас спортивный зал закрыт. Я не намерена больше мериться с тем, что вы занимаетесь в этом зале с самое востребованное гражданами время. Я больше не хочу постоянно следить за расписанием занятий, перекраивать его из-за вас.
   - Вы, что милая Галина Петровна - произнес, нахально улыбаясь, Цаплин, две жизни собираетесь жить или хотите просто умереть, на своем рабочем месте от несчастного случая. Если вас устраивает последний вариант, то я полностью к вашим услугам. Я удавлю вас, так ласково и нежно, что вы, даже не почувствуете этого.
   Галина Петровна испуганно взглянула на Цаплина. Она не ожидала услышать подобное от Цаплина, так как давно знала не только его, но и всю его семью и почему-то всегда считала его воспитанным мальчиком.
   - Тебе, все ясно, старая калоша или еще раз тебе все это повторить! - произнес Цаплин и, отодвинув ее рукой в строну от двери, прошел мимо нее.
   Галина Петровна обомлела и потеряла дар речи. Его побелевшие от страха губы, что-то шептали беззвучно и она, в этот миг, напоминала больше, большую выброшенную на берег рыбу, чем грозного директора спортивного сооружения.
  
   *****
   Ребята встретились в четыре часа дня около дома Цаплина. Посовещавшись, они все поехали в центр города. Побродив немного по улице Баумана, и заглянув в несколько магазинов, ребята поднялись по улице Чернышевского и вошли в бар. В баре, чуть слышно звучала музыка, было тепло и уютно и ребята, направились к раздевалке.
   - Ребята, вы куда? Ваш входной билетик? - обратилась к ним гардеробщица. Без билетов, ни кого раздевать не буду.
   - Ты, что старая, своих людей, не узнаешь? - произнес Цаплин, подавая ей куртку.
   Гардеробщица отвела руку Цаплина с курткой в сторону и снова громко произнесла, что будет принимать вещи, лишь только , при наличии входного билета.
   К Цаплину подошел охранник. Он поздоровался с ребятами и разрешил гардеробщице принять у них верхнюю одежду.
   - Ну, что ребята - произнес он, вы идите в зал, занимайте стол, а я пойду к администратору.
   Прохоров специально задержался на входе в зал и, дождавшись, когда от администратора вышел охранник, направился в сторону кабинета администратора.
   Подойдя к двери кабинета и убедившись, в отсутствии охраны и обслуживающего персонала, он резким движением руки, открыл дверь в кабинет.
   За небольшим столом, сидела женщина лет двадцати пяти и помадой подводила свои тонкие губы. На столе, в пепельнице дымилась сигарета. Легкий ароматный дымок поднимался над сигаретой и таял где-то над потолком.
   Женщина, оторвавшись от дела, подняла глаза и удивленно посмотрела на вошедшего в кабинет Игоря.
   - Стучаться надо, молодой человек - произнесла она полушутливо, а не врываться в кабинет, словно ты из милиции.
   - Привет, Лиля, не узнаешь меня? - вызывающе произнес Игорь и без приглашения, плюхнулся на стул.
   Лиля, посмотрела на Игоря, словно до этого никогда не видела его и произнесла, цедя каждое слово сквозь зубы.
   -Ты, что наглеешь, Игорь? Что тебе от меня нужно?
   Игорь встал со стула и плотнее прикрыл дверь кабинета.
   - Ты, зачем сука, меня вчера сдала этим козлам? Сколько они тебе за это заплатили?
   От удивления у Лили выпала помада из рук и закатилась куда-то под стол.
   - Ты, что, Игорек? - произнесла она испуганным голосом. Кто, кого сдал? Поверь мне, я не при делах и ничего не знаю? С чего ты взял, что я тебя предала?
   Она смотрела на него, невинными глазами младенца и от этого взгляда, Прохоров рассвирепел окончательно.
   - Ты, что, из меня идиота, делаешь. Сейчас, ты сука, заговоришь у меня по-другому - чуть ли не закричал на нее Прохоров. Сейчас мы ребятами пустим тебя под хор, тогда все вспомнишь, как и за сколько, ты меня сдала!
   Словно услышав его слова, в кабинет администратора, один за другим вошли Бондаренко и Цаплин.
   - Ну, что ребята, попоем хором с нашим администратором, что бы ей, не было скучно на работе? Что бы она, сука драная, занималась своим делом и не лезла туда, куда ней не надо.
   Видя приближающего к ней Прохорова, Лиля завизжала и попыталась оттолкнуть Игоря и броситься к двери. Однако, Цаплин, крепко схватил ее за волосы и пригнул ее голову к столу.
   - Не дергайся, тварь, а то, удавлю прямо сейчас в этом кабинете - произнес Цаплин.
   На крик Лили, в дверях кабинета, показалось знакомое лицо вчерашнего официанта.
   - Ребята? Что здесь происходит - произнес он, не входя в кабинет.
   - Тебе, что, здесь нужно? - произнес Игорь. Может ты, тоже хочешь, чтобы тебя здесь вместе с ней, опустили?
   Официант побледнел и моментально закрыл дверь кабинета, оставив после себя стойкий запах дешевых сигарет.
   - Ну, что, кому ты вчера продала меня, сучка? - произнес Игорь и стал расстегивать ширинку своих джинсов. Лиля вновь попыталась закричать, но Цаплин, закрыл ей рот своей большой и сильной рукой.
   Игорь, отодвинул Цаплина в сторону и швырнул ее в кресло. Прохоров увидел, что им удалось подавить в ней волю к сопротивлению, и вновь повторил ей свой прежний вопрос.
   Размазывая косметику на лице, Лиля заплакала и стала рассказывать, глотая слезы.
   - После того, как вы ушли, к бару подъехали какие-то ребята на двух иномарках. Они представились охранниками отца этого белобрысого паренька, которого ты избил. Один из них, самый здоровый, завел меня в мой кабинет и стал меня бить по щекам, требуя, что бы я назвала им твое имя. Мне не чего не осталось, как сказать им, где ты живешь. Я назвала им только твой дом Игорь и больше не чего не говорила.
   Игорь слегка ударил ей по лицу ладонью. От этого удара у Лили на губе появилась кровь. Почувствовав солоноватый вкус крови, она вновь зарыдала, предчувствуя, что этим ударом, это все не закончится.
   -Игорек, милый, не убивай меня - стала причитать она. Я на все готова, только не убивай меня!
   Игорь посмотрел на ребят, ожидая от них реакции на поведение Лили, однако ребята, отвернувшись от него, смотрели куда-то в сторону.
   - Ну, что вы, молчите? Цаплин, Бордо? Испугались? Вот и рассчитывай, в этой жизни на вас, так же, наверное, продадите, как и она - произнес Игорь.
   - Да, ладно, Игорек, ну, поучили ее немного, и хватит. Было бы, за кого отвечать? Она и так, наверное, уже наложила в трусы - произнес Бондаренко.
   Видя не решительность своих друзей, Игорь достал из кармана нож, и раскрыв его подставил лезвие к горлу Лили.
   - Вот, что, сучка! С сегодняшнего дня, ты каждый день будешь отстегивать мне лично, десять процентов от твоего личного дохода. Десять процентов и не меньше, поняла? Если узнаю, что крутишь, просто закапаю.
   Игорь сунул нож в карман пиджака и вышел из кабинета. Вслед за ним, кабинет покинули и его друзья.
   При выходе из кабинета, они столкнулись с официантом, который курил в вестибюле бара. Цаплин подошел к нему и, схватив его за грудки, подтащил его к Прохорову.
   - Слушай, ты козел. Ты, наверное, понял, что здесь произошло и тебе повторять все это, наверное, не стоит? Если ты, не дурак, значит, поймешь все. Гавкнешь, милиции или еще кому-то еще, лично замурую тебя в этом подвале. Понял?
   Официант испуганно затряс своей кудрявой головой, давая ребятам понять, что он хорошо усвоил эту прописную истину.
   Ребята, получили свои вещи у гардеробщицы и, одевшись, вышли из бара. Поймав такси, они поехали на улицу Гвардейскую, где, расплатившись с водителем, направились в кафе "Сирень".
  
   ******
   На следующий день, Игоря разбудил звонок Цаплина. Подняв телефонную трубку, Прохоров услышал взволнованный голос своего товарища.
   - Слушай Игорь - произнес Цаплин. -Мне с утра позвонил Маврин и попросил меня организовать с тобой стрелку. Судя по тому, как он со мной говорил, ему не понравился наш последний визит к его подруге Лильке. Он начал мне что предъявлять, но я его слушать не стал. Договорился встретиться в одиннадцать дня в кафе "Сирень". Маврин просил, что бы вместе с нами на стрелку приехал и Бордо, однако тот, как всегда прикрылся учебой. Говорит, что у него сегодня какой-то зачет по аналитической химии.
   - Ладно, я все понял - произнес Прохоров. А, время сейчас сколько?
   - Время? Десять минут одиннадцатого - произнес Цаплин.
   - Тогда, встречаемся прямо у кафе, в одиннадцать - произнес Прохоров и положил трубку.
   Он вскочил с постели и чуть ли не бегом побежал умываться. Заскочив на кухню, он быстро позавтракал и вышел на улицу.
   Улица, встретила Прохорова, холодным пронизывающим ветром. Подняв воротник меховой куртки и натянув, поглубже на голову вязаную шапочку, Игорь направился в сторону кафе.
   Подходя к кафе, Игорь увидел Цаплина, который ожидал его у входа в кафе.
   - Что, Прохор, будем делать? - поинтересовался у него Цаплин. Слушать Маврина или сами начнем ему предъявлять претензии?
   - Пока не знаю. Посмотрим, что он нам будет предъявлять? - произнес Прохоров. Открыв массивную дверь, они вдвоем прошли в кафе.
   В дальнем конце зала, у окна, за столом сидел Маврин. Рядом с ним сидели его друзья, Чиж и Катык. Постояв в дверях с минуту, Прохоров и Цаплин направились в их сторону. Пожав им руки, они присели за стол.
   - А, где Бордо? - поинтересовался Маврин, а затем, услышав ответ Цаплина, махнув рукой, и произнес:
   -Мне, конечно, все равно, но я бы хотел, что бы он тоже присутствовал на этом разговоре, ведь он был вчера с вами в кабинете у Лильки.
   Вот, что, Прохор, мне не нужны твои проблемы, ты с ними сам разбирайся, как можешь. Однако, мне совсем не понятны твои претензии к Лильке. Ты хорошо знаешь, что ее в бар поставил я и, следовательно, за все ее косяки, отвечаю я, а не она.
   Ты, Прохор ведешь себя не совсем правильно, не по понятиям. Врываешься в ее рабочий кабинет, устраиваешь там скандал, грозишь пустить под хор. Для этого, нужны веские аргументы.
   Прохоров спокойно выслушал претензии Маврина, а затем, сделав небольшую паузу, произнес спокойным голосом:
   - Я тоже, как и ты, Мавр не лезу в твои дела, в твои отношения с этой женщиной - произнес Прохоров. Твои дела, это твои дела. Ты человек уважаемый и это могут подтвердить все сидящие за этим столом, мужики. Да, ты прав, я хорошо знал, что Лилька, твой человек и работает она в этом баре, благодаря твоему авторитету. А, это значит, что за все ее дела, тянешь мазу ты. Правда?
   Маврин кивнул головой, соглашаясь с Прохоровым.
   - Тогда, ты Мавр, как человек авторитетный, скажи мне, как поступают в ваших кругах с теми людьми, которые ссучиваются? Может, их защищают авторитеты, или благодарят за это?
   Так, вот, если короче, твоя Лилька, слила меня каким-то козлам, после моей драки в баре. Слила, заметь не ментам, а каким-то штатским козлам и слила не потому, что ее пытали или угрожали сроком, слила за бабки. То есть, попросту продала меня.
   Теперь, скажи мне Мавр, как бы ты поступил с этим человеком? Простил, наградил или наказал? Вот, я вчера вечером хотел ее наказать за этот поступок, но не сделал этого. Теперь, в это дело впрягся ты, Мавр. Что ж, это даже хорошо, для всех. Теперь, я абсолютно спокоен, мне не нужно решать этот вопрос с женщиной, мне проще решить его с тобой.
   Сидящие рядом с Мавриным ребята с одобрением посмотрели на Прохорова.
   - Правильное решение - произнес один из них. Теперь, ты Маврин, сам решай эту проблему. Ты же не лох, ты живешь по понятиям. Вот и решай всю эту бодягу, по своим законам.
   Маврин, почувствовал, что его изначальная позиция судьи, занятая им в этом конфликте, медленно перетекла на сторону Прохорова. Он, был прав в том, что он не должен был занимать какую-то обвинительную позицию, не выслушав доводы другой стороны. Это был явный просчет Маврина, за который, он живущий не по законам, а по понятиям, должен отвечать сполна.
   - Я, все понял, Прохор - произнес Маврин. Я разберусь с этой проблемой. Если ты прав, я накажу ее сам.
   - Вот и договорились - произнес Прохоров и, пожав руки присутствующим, вместе с Цаплиным вышли из кафе.
   - Здорово, ты его Прохор развел по его же понятиям. Он к тебе по понятиям, а ты к нему по справедливости - произнес Цаплин.
   - Справедливость, Цаплин, выше правды. Выше ее лишь милосердие - ответил ему Игорь.- Пусть сами разбираются в своих проблемах. О решении, я думаю, мы скоро с тобой услышим. Кто они нам с тобой, никто.
   Поговорив, они направились с Цаплиным в клуб Маяковского, где минуя дежурного, прошли в спортивный зал и стали заниматься с железом.
  
   *****
   Ребята сидели в доме Орловского и пили портвейн "Астафа", принесенный Лободой. Увидев, вошедшего Прохорова, Бондаренко и Цаплина, компания сразу же оживилась.
   - Мужики? Вы, где такое добро взяли? - поинтересовался у них Прохоров. И как, только вы можете пить подобное пойло, да еще в таких объемах?
   - Да, ладно тебе, Прохор! Мы, студенты и откуда у нас, могут быть большие деньги, что бы пить изысканные и благородные напитки. Слава Богу, что, по крайней мере, есть деньги вот на это дерьмо, как ты выразился. Другие ребята, вообще пьют "Солнцедар", мы по сравнению с ними, дворяне.
   - Вот что, дворяне - произнес Прохоров. Я сегодня встретился с Совой, он предложил нам поехать в Москву. Выезд, завтра с утра, нужно поменять там наших ребят. Они уже три недели торчат в этой Москве и, похоже, здорово поиздержались. Давайте будем решать, кто поедет со мной. Нужны еще три человека, не считая меня?
   Ребята, моментально замолкли, и в комнате повисла напряженная тишина. Ехать в настоящее время в Москву, явно ни кто из них не хотел, однако, отказаться от этой поездки просто так, ни кто из них не решился.
   - Слушай, Прохор - произнес Орловский, а тебе самому не надоело ездить туда постоянно? Я понимаю, приехали, решили там все проблемы и назад. А, что там делать целых две недели, торчать на этой квартире? Я понимаю, если бы к нас были бы какие-то финансовые интересы в Москве, но их же нет? А, вписываться там за кого-то, это глупо. Что они там сами себя не в состоянии защитить от этих абреков?
   Прохоров, укоризненно посмотрел на Орловского.
   - Что-то Леня, я тебя в последнее время, перестаю понимать? Ладно, если бы эти вопросы задавали мне молодые ребятишки, но только, не ты. Ты, сам-то реши, ты с пацанами или нет? Если нет, то уходи, тебя ни кто из нас не держит! Внеси в "общаг" отвальный взнос и проваливай. Ты, сам знаешь, что бывает с бывшими пацанами? Потом, захочешь вернуться в бригаду, не получится.
   Прохоров присел на краешек дивана и окинул взглядом всех присутствующих в комнате.
   - Дело в том ребята, что наши пацаны в Москве не сидят, сложа руки, а воюют за Арбат. В Москве, многие кто бы хотел прибрать его к своим рукам, и чеченцы, и местные московские бригады. Слишком большой и лакомый кусок для Москвы. Там и бизнес на Арбате у наших ребят большой. Деньги, там большие крутятся, а за них, всегда надо бороться.
   Если по-честному, мне тоже надоело ездить в эту Москву, скрывать от вас не буду. Но, что делать, у нас слишком маленькая бригада и мы вынуждены, хочешь ты этого или нет, жить вместе с большой и сильной "Аделькой". Не им с нами, а нам с ними. Вот и приходится, что заработаем отдавать им больше половины, это и в "общаг", и зону греть. Куда деваться?
   Он вновь окинул присутствующих ребят взглядом, надеясь увидеть среди них желающих.
   - Ну, так, кто из вас может поехать со мной в Москву? Семен, ты готов?
   Бондаренко, в ответ кивнул головой, давая ему понять, что он готов выехать с ним в Москву.
   Прохоров, пристально посмотрел на Орловского и Цаплина.
   - Давай, Игорь и я поеду - произнес Цаплин. Меня здесь в Казани, ничего не держит.
   - Прохор, я тоже не против поездки в Москву - произнес Лобода. Вслед за ними, стали соглашаться с поездкой и другие ребята из числа присутствующей молодежи.
   Прохоров посмотрел на добровольцев и, сделав небольшую паузу, произнес:
   - Ну, вот и все в порядке. Я словно комиссар какой-то, поговорил и убедил. Значит, выезжаем завтра рано утром.
   Прохоров поднялся с дивана и направился к выходу. Остановившись у двери, он повернулся лицом к ребятам и произнес:
   - Володя, не забудь взять с собой водительские права, на всякий случай. Насколько я знаю, ребята должны нам передать там автомашину.
  
   ******
   Игорь собрался в дорогу довольно быстро. Положил в спортивную сумку смену белья, чистую рубашку, теплый сменный свитер.
   - Это ты куда, собираешься, Игорек? - поинтересовалась у него мать.
   - Да так, мама. Поеду с ребятами в Москву - произнес он буднично. Ребята говорят, что там можно неплохо заработать, вот хочу попробовать. Вдруг повезет, приеду с большими деньгами. Я ведь мам, не могу всю жизнь сидеть на твоей шее. Ты, же знаешь, у меня нормальной специальности нет, выучится негде, однако, всем почему-то нужны опытные и молодые специалисты. Куда не сунешься, везде от ворот поворот.
   - Ты, прав Игорь. Сейчас, трудно найти хорошую оплачиваемую работу. Ты, только посмотри, кто стоит на рынке: инженера, ученые всякие. Все трясут тряпками, стараясь хоть что-то продать. Стыдно!
   - Что делать, мама. Люди выживают, как могут. Это не им должно быть стыдно, а нашему государству, которое опустило этих людей до базарных продавцов. Я это мама, уже давно понял. Сейчас хорошо живут те, кто оказался у кормушки, кто может украсть у народа и при этом не покраснеть от стыда.
   Вот, ты скажи мне мама, почему это все произошло. Ведь все это было когда-то народным, заводы, фабрики, то есть твоим и моим. А, теперь, появились собственники, которые все это захватили и теперь утверждают, что это все принадлежит только им.
   Он посмотрел на мать, словно ища в ее глазах ответ, на эти поставленные жизнью вопросы, однако, ответа он в них, не нашел.
   - Поверь, мама, я не хочу жить, так, как живете вы с отцом, перебиваясь от аванса до получки. Я все сделаю, что бы вырваться из этого порочного круга.
   - Что ты, Игорь, разве мы с отцом плохо живем. Ты посмотри, как живут другие люди. У них даже на кусок хлеба иногда нет денег. Слава Богу, мы по соседям не ходим и взаймы, ни у кого не просим.
   - Все равно, мама. Как живете вы, я так жить не могу и не хочу.
   - Вот и ищи себе работу, зарабатывай. Сколько заработаешь, так и жить будешь.
   - По честному, столько не заработаешь, сколько мне надо - произнес Игорь и стал одеваться.
   - Ладно, мама, поговорили, и хватит. Я сейчас к Цаплину заскочу, посмотрю, собрался ли он в дорогу - произнес Игорь и направился к выходу.
   Прохоров вышел на улицу и направился к дому Цаплина.
   Игорь, постучал для приличия в дверь и, не услышав ответа, открыл дверь и вошел в дом. Цаплин был не один и очень обрадовался приходу Прохорова. Он схватил его за руку и потащил в комнату.
   - Ты, что Цаплин, ты, куда меня тащишь? - произнес удивленно Игорь, однако, Цаплин, не обращая на его показное сопротивление Прохорова, втолкнул его в свою комнату.
   В комнате, за небольшим столом, сидело несколько знакомых ему ребят, которые с интересом наблюдали за Игорем и Цаплиным.
   Под столом валялось несколько пустых бутылок дешевого портвейна. На столе стояло две бутылки с портвейном. Нарезанный крупными кусками ржаной хлеб, соседствовал с банками консервов "Завтрак туриста" и "Бычками" в томатном соусе. На полу, ножки стола стояла трехлитровая банка с томатным соком.
   Раздевшись, Прохоров прошел в комнату и сел на стул, который пододвинул ему кто-то из ребят. Пододвинув к себе пустой чистый стакан, Игорь налил себе в стакан томатного сока.
   - Ну, что ребята, за что пьем? - произнес Прохоров. Что молчите? Раз тостов у вас уже нет, я предлагаю выпить за нашу дружбу. Я всегда предлагаю этот тост, когда мы собираемся все вместе.
   Ребята, молча, подняли стаканы с налитым в них портвейном, с удивлением посмотрели на Прохорова, стараясь угадать, чем вызван столь необычный для него тост. Все молча, выпили и поставили стаканы на стол.
   - Слушай Прохор, объясни мне, с чем связан твой тост? - спросил его Орловский.
   - Все, предельно просто. Завтра мы будем в Москве. И ни кто из нас не знает, что нас там, может ждать. Я предложил свой тост за нашу дружбу, так как, я хотел бы и не только, наверное, я один, что бы мы никогда не забывали своих друзей. Что бы каждый из нас всегда чувствовал локоть своего товарища.
   - Да, ты чего это, Прохор? - произнес Цаплин. Мы все друг друга, знаем с самого детства, и среди нас нет, таких, которые могли бы нас предать и бросить в сложную минуту.
   Прохоров, словно Иисус Христос на Тайной Вечерне, внимательно всматривался в знакомые с детства лица ребят, словно стараясь определить среди них того, кто вскоре предаст его.
   - Кто, знает? - произнес он философски. Пока, предателей среди нас вроде бы и нет, это точно. Да, и дел у нас особо больших, еще и не было. Дружба людей, как пишут в книгах, всегда проверяется делами и временем. Здесь, вроде бы все у нас нормально. Выдержит ли наша дружба, испытанием деньгами, вот это брат, интересно?
   Прохоров, перевел свой взгляд, насидевшего, рядом с ним на стуле, Орловского.
   Орловский не выдержав его взгляда, вдруг как-то неестественно покраснел, словно эти слова были обращены к нему лично.
   - Ты, что Игорь, хочешь меня обидеть? Если я не могу поехать в Москву, ты меня сразу же перевел из друзей в предатели?
   Да, у меня на следующей неделе, два зачета и один экзамен! Я просто не могу, все это бросить, только из-за того, что нужно будет сидеть в этой квартире, целых две недели. Это же просто глупо, меня только из-за этого, обвинять в предательстве?
   - Ты, что Леня? - произнес Игорь. Я даже в мыслях не держал ничего подобного? Мы, все тебя хорошо знаем и верим тебе. Я отлично понимаю, что ты студент, что у тебя сейчас зачетная сессия и что ты, ехать в Москву, конечно не можешь. Однако, вспомни, ты и в ноябре не поехал с нами, тогда ты почему-то заболел, а если еще поглубже покопаться в памяти, то ты, за весь этот год, выезжал с ними всего лишь один раз.
   - Ну, знаешь, Игорь, любой из нас может внезапно заболеть - ели слышно пролепетал Орловский.
   Прохоров, криво усмехнулся и снова посмотрел на Орловского.
   - Ты, что так дергаешься? Я, лишь сказал, что ты всего лишь раз, ездил с нами в Москву, разве это не так? С чего, ты взял, что я обвиняю тебя в предательстве? Предать из нас может каждый, если в этом будет иметь свой интерес - произнес Игорь.
   Прохоров налил себе в стакан еще сока и произнес:
   - Давайте, ребята, выпьем за удачу. Пусть она сопровождает нас повсюду.
   Ребята, молча, выпили и поставили стаканы на стол.
   - Ладно, мужики. Вы гуляйте, а я пошел домой. Завтра вставать с утра, нужно хорошо выспаться перед дорогой - произнес Прохоров. Накинув куртку, он направился к двери.
  
  
   *****
   Прохоров шел домой, и в его голове, по-прежнему крутился его диалог с Орловским. Игорь, как он сам считал, был человеком наблюдательным, и он моментально заметил, как на его слова отреагировал Орловский.
   Леонид, родился и проживал в весьма обеспеченной семье. Отец Леонида работал на заводе "Радиоприбор" в должности главного инженера, а мать, преподавала курс начертательной геометрии в строительном институте.
   Когда Леонид учился в седьмом классе, его родители переехали на улицу Свердлова, где обосновались в одном из бывших купеческих особняков.
   Уже, тогда в школе, многие его товарищи по классу отмечали его нескрываемое желание дружить со школьными "авторитетами", к которым относился и его одноклассник Прохоров Игорь.
   Постоянно чувствуя его поддержку, Орловский часто вступал в конфликты с учениками школы, устраивал, всевозможные провокации и порой Прохорову стоило больших усилий, чтобы Орловского не наказали за это, его же школьные товарищи.
   Еще, будучи учеником школы, Прохоров, довольно часто слышал от ребят со двора, о нашумевшей, тогда в городе Казани, преступной группировки "Тяп-Ляп".
   Чего скрывать, Прохоров тайно восхищался этой группировкой и жалел о том, что не мог вступить в ее ряды, из-за своего малолетнего возраста. С детства, для Игоря стали кумирами не космонавты или другие герои войны, а именно лидеры пресловутой группировки "Тяп-Ляп": Сергей Антипов, Сергей Скрябин, Степин, Хантимиров.
   В пятнадцатилетнем возрасте, Прохоров записался в секцию бокса, где начал фанатично заниматься этим видом спорта. Он часто оставался после тренировок и старательно отрабатывал на груше или мешке удары. На его старания, обратили внимание тренеры и вскоре, с ним стали заниматься индивидуально.
   Сначала, Игорь выиграл первенство города, затем первенство республики. О его таланте, как боксера, тренера стали говорить, вполне открыто. Вскоре его кандидатуру включили в состав сборной России и на первенстве стран СНГ, он занял почетное третье место. Однако, его карьера не успев расцвести, завяла буквально на корню. В одной из уличных драк, он попал в милицию, и в отношении его возбудили уголовное дело. Прохоров получил три года, с отсрочкой в исполнении приговора. Теперь о большом спорте, ему приходилось только мечтать.
   С потерей мечты о большом спорте, он вновь заболел старой мечтой. Ему захотелось воссоздать новый "Тяп-Ляп" о которым бы снова заговорил весь город.
   Он сколотил свою группу довольно быстро, в нее вошли его школьные друзья: Цаплин, Орловский, Лобода, Бондаренко. В последующем к ним примкнули еще несколько молодых ребят, проживающих в их микрорайоне.
   Первое, что решили сделать ребята, это подмять под себя Чеховский рынок Казани. Однако, их первая криминальная попытка оказалась не совсем удачной, рынок уже держала группировка "Ометьево", которая намного превосходила их в своей численности.
   Вторая попытка группировки Прохорова, была связана с заводом. Они хотели отжать завод, который находился не так далеко от них, у парка Горького. Данная попытка так же не увенчалась успехом. С заводом уже работа группировка с улицы Аделя Кутуя.
   Прохор, не сразу понял, что все уже давно поделено и для того, что что-то иметь на жизнь, нужно влиться в состав наиболее крупной группировки. Такой группировкой, оказалась "Аделька".
   Детская мечта о лидерстве в городе, об авторитете, подобному авторитету Антипова и Скрябина и другим лидерам "Тяп-Ляп", пришлось на какое-то время забыть.
   Группа Прохорова, стала выполнять второстепенную роль в этой группировке. Они часто выезжали в Москву, где выполняли задачи, поставленные им, лидером преступного мира Казани, Ричем. Они громили чеченские торговые точки, терроризировали местных бизнесменов, которые работали с чеченцами и вскоре, о бригаде Прохорова, стали говорить не только в Москве, но и в Казани.
   Прохоров стал авторитетным человеком среди ребят не только своей группировки, но и всего района. Теперь, когда он повзрослел, помимо желания лидерства, появилось еще одно желание, которое стало медленно затмевать его детскую мечту, этим желанием были деньги. Он только сейчас начал понимать, могущество денег в этом мире и все его помыслы последнего времени, были связаны с реализацией своей новой мечты.
   Он ложился спать и вставал с одной мыслью, с мыслью о больших и легких деньгах.
   Прохоров подошел к подъезду дома, и в который уже раз за вечер, снова подумал о своем разговоре с Леонидом.
   - Нужно, что-то решать с ним, Орловский уже не тот, каким он был раньше. Сейчас его больше тяготит это пребывание в группировки, чем радует. Просто, он до настоящего времени не решил, как из нее выйти, не обидев своих старых товарищей. По приезду из Москвы, с ним нужно будет серьезно поговорить на эту тему.
  
   ******
   Жизнь в Москве, коренным образом отличалась от Казани. Москва стремительно обрастала частным сектором. Кругом, словно грибы после дождя, стали появляться частные рестораны, казенно, кафе. Бизнес, рос, словно на дрожжах.
   Казанские группировки, словно вешняя вода, стали постепенно наводнять Москву. Москва, только что пережившая, так называемый Казанский феномен, с опаской озиралась на крепких татарских парней, щеголявших по городу в дорогих спортивных костюмах и кожаных куртках.
   Местные московские группировки, еще не достаточно сильные, что бы оказать какое-то сопротивление казанским бригадам, пощипывали лишь тот бизнес, на которые, не обратили внимания, приезжие ребята.
   Основными противниками татарских группировок в Москве, были чеченцы, которые раньше казанских бригад вошли в этот громадный мегаполис и успели захватить, все наиболее богатые предприятия и объекты бизнеса.
   Бои местного масштаба, шли практически ежедневно, с переменным успехом для сторон. С обеих сторон, имелись жертвы этих криминальных разборок.
   Прохоров, вот уже вторую неделю совместно с ребятами, проживал на съемной квартире, на окраине города. Они находились в Москве уже восьмые сутки, однако за все это время, им еще ни разу не далось, поучаствовать, в разборках с чеченцами.
   Прохор сидел на старой расшатанной кровати и чистил пистолет "ТТ". Недалеко от него, разложив детали на кухонном столе, чистил автомат Цаплин.
   - Прохор, как ты думаешь, нам еще долго ждать в этой Москве, когда нас привлекут к настоящему делу?- произнес Цаплин. Знаешь, от безделья просто тупеешь.
   - Да ты и так, не больно острым был и в школе и по жизни. Что, не терпится, хочется пострелять, что ли? - спросил его Прохоров. Погоди, придет время, вот и постреляем.
   Он не успел закончить фразу, как у него на поясе, тонко запищал пейджер. Прохоров снял его с пояса и, повернувшись с ним к окну, начал читать поступившее сообщение. Он читал вслух, что бы все ребята знали, что ему адресовали на пейджер.
   " Срочно выезжайте. Ждем на Моховой, у хлебного магазина. Возьмите инструменты".
   Сообщение было без подписи, однако Прохоров и присутствующие в комнате ребята, хорошо знали, кто его отправил.
   - Ну, что мужики, по коням - произнес Прохоров, окропим снежок красненьким.
   - Какой снежок в Москве. Его здесь, отродясь, не было - произнес Цаплин.
   Прохоров встал с кровати, и вставив в рукоятку пистолета обойму с патронами, сунул его в карман куртки. Через минуту, они все четверо, вышли из квартиры и сели в стоящую во дворе серебристую девятку.
   - Цаплин, косилку не забыл? - спросил его Прохоров и, увидев, ствол автомата, торчавший из спортивной сумки Цаплина, успокоился.
   Они ехали на удивление Игоря, не так долго и вскоре оказались около указанного в сообщении адреса.
   Прохоров, вышел из автомашины и подняв над собой руки, потянулся. Затекшие в машине мышцы, приятно отреагировали на это упражнение.
   Осмотревшись по сторонам, Прохоров перешел на другую сторону улицу и направился к стоящий у фонарного столба "БМВ", черного цвета. Открыв заднюю дверь автомашины, он присел на заднее сиденье. Минут через пять он вышел и машины и, дождавшись, когда уедет "БМВ", вернулся в свою девятку.
   - В общем вот, что, мужики. Сейчас, сюда должны подъехать чеченцы. Они, хотят подмять нашу точку, офис которой, находится в этом здании. Команда одна, валить всех чеченцев, чтобы, никто из них не ушел. Понятно?
   Оставив Цаплина в салоне автомашины, Бондаренко, Лобода и Прохоров перешли на другую сторону улицу и стали внимательно наблюдать за подъезжающими к магазину автомашинами.
   Прохоров, еще издалека увидел черный "Мерседес", который, не обращая ни на кого внимания, нарушая все мысленные, и не мысленные правила дорожного движения, ехал им на встречу. Остановившись, посреди улицы, водитель автомашины увидел просвет между плотно стоящими у дороги автомашинами и пытался припарковаться рядом с магазином. Наконец, после нескольких неудачных попыток, водителю "Мерседеса" удалось припарковать свою автомашину на столь небольшом участке дороги.
   - Пора - подумал про себя Прохоров и, надвинув на глаза черную вязаную шапочку с прорезями для глаз, двинулся в сторону автомашины. Вслед за ним, то же самое сделали Бондаренко и Лобода.
   Оглянувшись по сторонам, Игорь заметил, что левее его к автомашине подходит Бондаренко, на плече, которого висела спортивная сумка.
   Не обращая внимания на них, из "Мерседеса", один за другим, вышли трое ребят, кавказкой национальности. Они остановились около автомашины, достали из-за пазухи пистолеты и, не скрывая их от проходивших мимо них людей, направились к двери в офис.
   Увидев в руках людей оружие, проходившие мимо них люди бросились с криками в разные стороны.
   Первым, из ребят, выстрелил Прохоров. Его пристреленный недавно "ТТ", сказал свое веское слово. Один из кавказцев, схватившись за живот, с криком упал на асфальт и стал крутиться.
   Бондаренко, не обращая на бегущих от страха людей, стал стрелять в кавказцев из автомата, который находился в спортивной сумке, висевшей на его плече. Вторым упал здоровущий чеченец, с небольшой черной бородой на лице. Пуля попала ему в голову и разнесла ее, словно спелый арбуз.
   Прохоров, подбежал к раненому в живот чеченцу, который, крича и корчась от боли, крутился на асфальте и выстрелил ему в голову.
   Третий чеченец, мужчина в возрасте около сорока лет, бросил пистолет и встав на колени, поднял руки. Не обращая на это никакого внимания, к нему подскочил Бондаренко, и очередью из автомата в голову, покончил с ним.
   Прохор подскочил к "Мерседесу" и, открыв переднюю дверь, трижды выстрелил из своего пистолета в голову водителя.
   Оглядевшись по сторонам и не заметив больше врагов, Прохоров достал из кармана куртки носовой платок и протер им свой пистолет, который бросил в салон "Мерседеса".
   Некогда людная улица, была абсолютно пустой. Тишину улицы разрывали лишь пронзительные звуки охранных сирен, припаркованных у обочины автомашин.
   - Все, уходим - крикнул Прохоров и бросился к автомашине. Вслед за ним, к машине побежал Бондаренко и Лобода. Прошла от силы минута, и их машина на огромной скорости уже мчалась в сторону проспекта Кутузова
   Цаплин, нужно срочно сбросить автомашину, а лучше ее жечь. Жалеть автомашину не нужно, она уже засвечена - произнес Прохоров. Давай Цаплин заезжай в какой-нибудь двор, там и запалим.
   Они еще проехали минут пятнадцать, когда Прохоров указав рукой на арку с доме, приказал Цаплину, свернуть в нее.
   Машина резко свернула и оказалась во дворе большого дома
   - Вот здесь тормозни - произнес Игорь, и машина остановилась у мусорных контейнеров.
   Цаплин отвернул горловину топливного бака и сунул в него бинт. Бинт моментально пропитался бензином.
   - Семен, брось сумку с автоматом в машину, теперь он нам не нужен - произнес он.
   Бондаренко, бросил в машину сумку с автоматом и захлопнул дверь автомашины.
   - Лобода, ствол у тебя - переспросил его Прохоров. Дай его мне.
   Лобода достал из кармана пистолет Макарова и сунул его в руку Прохорова.
   - Разбегаемся поодиночке. Идите, я сам запалю машину. Встретимся, на квартире.
   Ребята быстро, один за другим, исчезли в темноте двора. Прохоров достал спички и поджег свисающий из бака бинт. Огонь быстро устремился вверх по бинту. Игорь, что есть силы, бросился бежать от машины. Прошло всего несколько секунд, и за его спиной, раздался оглушительный взрыв.
   Яркая вспышка осветила двор. Прохоров остановился и оглянулся назад. Он видел, как их автомобиль взлетел в буквальном слове на воздух и упал на припаркованные недалеко от него автомашины.
   Игорь, не обращая внимания на людей, бегущих к горящим автомашинам, медленно направился в сторону ближайшей станции метро. Через час, он был уже на квартире, где его поджидали его друзья.
  
   ******
   Прохоров вернулся на квартиру последним из ребят. Перед тем, как войти в квартиру, Прохоров несколько раз проверился и, убедившись, что во дворе кроме бомжей никого нет, направился к подъезду дома. Он открыл дверь и молча, прошел в квартиру. Сняв с себя верхнюю одежду, Прохоров напрямую направился в туалет. Пока ребята готовили ужин, Игорь принял быстро ванну и, одевшись во все чистое, сел за стол.
   - Вы, все вымылись? - спросил он у Бондаренко и, получив отрицательный ответ, погнал их вместе с Лободой в ванну.
   - Вы, что бакланы делаете? Я же, инструктировал вас, что нужно делать, после подобной акции. Представьте себе, что вы оба залетели в ментовку. Первое, что сделают с вами они, это возьмут смывы с рук, заберут одежду на исследование. Следы на одежде и смывы с рук, покажут наличие пороховой гари на них. А, это значит, что вы приплыли господа к вышке. Поэтому, всем в ванну мыться, а одежду, в которой были на акции, срочно сжечь.
   Ребята переглянулись между собой и не совсем довольные этим нравоучением, направились в ванную комнату.
   Минут через сорок пять, ребята, одетые в чистое белье сидели за столом и пили чай.
   - Цаплин, будь другом, собери все наши вещи в коробку и сожги их на улице - попросил его Прохоров.
   Увидев на лице Цаплина явное недовольство, Прохоров вновь повторил свою просьбу.
   - Ты, что, Цаплин, по-русски не понимаешь? - произнес Прохоров, или тебе нужно в ноги поклониться?
   Цаплин, с явной неохотой, оделся и взяв в руки коробку с вещами, вышел во двор. Оглянувшись по сторонам, Цаплин увидел недалеко от подъезда кучку бомжей, которые грелись у небольшого разведенного ими костра.
   - Ну, что, доходяги? - произнес шутливо Цаплин. Запалим, мировой пожар или нет?
   Он подошел к огню и, не говоря не слова, бросил коробку в огонь.
   Куча искр от костра устремилась к небу и стала медленно таять в ночном московском небе.
   - Ты что, мужик, совсем ох....ел, что ли? - произнес один из бомжей и схватив коробку, вытащил ее из огня.
   - Смотрите, какие классные тряпки, он хочет их сжечь? - произнес второй бомж, выхватывая из коробки, куртку.
   Цаплин, не произнося ни слова, вырвал у него из рук куртку и бросил ее в огонь.
   -Пардон, господа бомжи. Несмотря ни на что, мне просто жалко вас. Понимаете, эти вещи, с очень больного человека. У него не излечимое кожное заболевание - произнес Цаплин, наблюдая за тем, как догорала брошенная им в огонь куртка. Я думаю, что ни кто из вас не хочет подцепить подобную болезнь?
   Он снова швырнул коробку с вещами в огонь и, убедившись, что огонь полностью объял всю коробку, повернулся и направился в подъезд. Вернувшись в квартиру, он , молча, лег на кровать и закрыл глаза.
   Цаплин лежал с закрытыми глазами, перед которыми, вновь и вновь прокручивалась вся эта бойня. Пережитый им три часа назад стресс, до сих пор крепко держал его в своих руках.
   Раздался писк пейджера. Прохоров достал пейджер из кармана брюк и молча, прочитал, поступившее сообщение.
   - Все, ребята, нам отбой - радостно произнес он. Собирайтесь, все возвращаемся домой, в Казань. Добираться домой будем по отдельности друг от друга, то есть самостоятельно, кому, как удобно. Сейчас, нам привезут деньги на дорогу, и мы срываемся.
   Минут через двадцать пять- тридцать, раздался условный звонок в дверь. Прохоров, взвел пистолет и осторожно открыл дверь. На пороге квартиры стоял незнакомый ему молодой паренек, лет семнадцати.
   - Ты, кто, Прохор? - поинтересовался он и, получив утвердительный ответ, прошел в комнату.
   -Вот, пацаны, деньги - произнес он. Говорят, на дорогу и поесть должно, хватить.
   Он, молча, протянул Прохорову конверт с деньгами. Прохоров взял конверт и начал считать деньги.
   - Маловато - произнес он. Могли бы выдать и по больше деньжат.
   -Стволы, сбросили? - поинтересовался паренек у Прохорова.
   - Да. Два сбросили на месте, а автомат оставили в машине, которую сожгли - произнес Прохоров. - Передай ребятам, сейчас мы снимемся, ключи оставим как, всегда, под ковриком.
   Паренек кивнул головой, развернулся и исчез в темноте подъезда.
   Прохоров поделил деньги на равные части и раздал их ребятам.
   - Ладно, мужики, встретимся в Казани - произнес он. Расходимся по одному. Квартиру, закроет, Цаплин. До встречи.
   Первыми из квартиры вышли Бондаренко и Лобода. Осмотревшись по сторонам, они направились к ближайшей станции метро.
   Оставшись вдвоем, Цаплин посмотрел на Прохорова и задал ему вопрос:
   - Слушай Игорь, тебе, зачем ствол? Нужно было отдать его, и тебе было бы намного спокойнее добираться без него домой.
   - У них стволы есть, это явно не последний. А, нам в Казани, он может и пригодиться.
   - Дело твое, Игорь. Я бы не стал рисковать, а вдруг он паленый - произнес Цаплин.
   - Посмотрим, время покажет - произнес Прохоров. Он надел куртку и вышел из квартиры.
   Цаплин быстро навел порядок в комнате, закрыл входную дверь, а ключ положил под коврик.
   Он вышел на улицу и, остановив попутную автомашину, поехал в аэропорт.
  
   ****
   Прохоров, уже минут тридцать стоял у стойки буфета на Казанском вокзале и маленькими глотками, пил какой-то суррогат, под названием кофе. Единственное, что его устраивало в этом напитке, было то, что он был горячим, и это помогало ему в какой-то степени согреваться. Меховую куртку, что он одел перед поездкой в Москву, пришлось спалить и сейчас, на нем была легкая куртка на синтепоне, которая практически не грела.
   Игоря, от холода немного знобило, от чего, руки его державшие стакан, мелко дрожали.
   - Что, это со мной - подумал он про себя. Нервы сдают, что ли или заболел?
   Рассматривая, мелькавших перед ним лица пассажиров, Прохоров, обратил внимание на худенького белобрысого паренька, стоявшего не далеко от него, у стены киоска "Союзпечать". Лицо этого паренька показалось ему очень знакомым. Еще раз, взглянув на паренька, он моментально вспомнил это лицо. Именно с этим пареньком ему пришлось схлестнуться в драке, две недели назад в "Грот-баре".
   Паренек, был необычайно бледен и все время оглядывался. Он, был явно чем-то напуган и с нескрываемой надеждой, смотрел на проходивших мимо него пассажиров.
   - Интересно? - подумал про себя Игорь. Кто же его, так напугал, что он чуть не обделался?
   Присмотревшись, к окружающим парня людям, Прохоров моментально определил этих людей. Его внимание приковали двое здоровенных, молодых ребят толи таджиков, толи узбеков, которые явно пытались наехать на этого паренька.
   Со стаканом в руке, Прохоров продвинулся поближе к этим таджикам.
   - Гони деньги! - прошептал один из них пареньку. Ты, что, по-русски не понимаешь? Деньги или мы тебя порежем!
   Паренек стоял, молча, не зная, что предпринять, отдавать им деньги или нет.
   - Гони деньги, иначе порежем - снова прошептал, все тот же таджик.
   - Наверное, надо помочь - подумал про себя Прохоров, как не как, земляк ведь.
   Игорь поставил на стойку свой не допитый с кофе стакан и, вытерев рот бумажной салфеткой, направился в сторону паренька.
   Прохоров, предав лицу полное безразличие, подошел к таджикам.
   - Слушай, что, тебе нужно? - произнес один из них. Давай проваливай отсюда по-хорошему.
   Не произнося ни слова, Игорь сильным ударом в область печени, заставил одного из них, со стоном опуститься на пол.
   Второй южанин, вытащил их кармана нож с цветной наборной ручкой и, выставив его перед собой, попытался ударить им в лицо Прохорову.
   Игорю удалось не только увернуться от этого удара, но и вырвать нож у южанина.
   Схватив его за горло, Прохоров всем своим массивным телом, прижал его к стене.
   - Верните, деньги, сука - произнес он хрипло и еще сильнее сжал его горло. Южанин, вытащил из кармана деньги и протянул их Прохорову.
   - Не мне, а ему - произнес Игорь и посмотрел на паренька.
   - Чего стоишь, словно замороженный - произнес Прохоров, бери деньги и вали отсюда быстрее.
   Парнишка взял деньги и моментально растворился в толпе пассажиров.
   Прохоров отпустил руку и словно, ни в чем не бывало, направился обратно к стойке буфета. Протянув деньги, бармену, он еще заказал себе стакан кофе и два бутерброда с вареной колбасой.
   Допив кафе, он направился на перрон, где уже стоял поданный до Тюмени поезд. Игорь, быстро дошел до своего вагона и, предъявив билет проводнику, вошел в него.
   Купе, в котором ему предстояло ехать, находилось посередине вагона. Забросив свою спортивную сумку наверх, Прохоров сел на сиденье и, достав из кармана куртки газету, начал ее читать.
   На последней полосе газеты " Московский комсомолец", его внимание привлекла рубрика криминальных новостей столицы. Быстро пробежав по ней своими глазами, он остановился на заметке, в которой сообщалось об очередных убийствах чеченских боевиков в столице. Автор статьи обвинял в этих убийствах, представителей казанских группировок, которые, по мнению автора статьи, до сих пор не могут поделить между собой сферы влияния в Москве.
   В той же заметке, указывались предполагаемые приметы преступников, совершивших накануне убийство четверых чеченцев.
   Прохоров, внимательно прочитал приметы, стараясь определить под какие из них, подпадает он и его друзья. Однако, приметы были настолько размыты, что по ним практически не возможно было установить ни его самого, ни его друзей. По приведенным в газете приметам, можно было свободно задерживать практически все молодое население Москвы.
   Прохоров отложил газету в сторону и закрыл свои глаза. Перед ним, вновь, словно в документальном фильме, стали прокручиваться, меняя один эпизод за другим, события вчерашнего вечера.
   Игорь хорошо видел Бондаренко, который в упор расстреливал из автомата чеченцев. Однако, как он не старался, он никак мог вспомнить, где в этот момент, находился Лобода и почему, он не стрелял в этих чеченцев.
   - Неужели, струсил? - подумал он про себя. Это было не похоже на Лободу, который всегда отличался своей боевитостью и дерзостью.
   - Так , почему же он, не стрелял? - вновь подумал про себя Прохоров.
   Он вновь и вновь прокручивал эти события, стараясь припомнить, где же находился в тот момент Лобода. Однако, чем дольше он об этом думал, тем больше и больше убеждался, что Лобода, укрывшись за припаркованными у обочине машинами, прятался не только от чеченцев, но и от своих ребят.
   - Ну и гад - подумал про себя Прохоров. Струсил, спрятался! А, если бы чеченцев оказалось не четверо, а чуть больше, то они могли свободно покрошить их двоих, открыто стоявших на улице и стрелявших в чеченцев.
   От этой мысли, Прохорову стало не по себе. Ему не хотелось верить, что Лобода струсил.
   -Выходит, он вместо того, что бы прикрывать их, спрятался за стоящие у дороги автомашины и все это время, просто отсиживался за ними, пока они не перестреляли чеченцев.
   Вот сучок, надейся после этого, на таких вот друзей? - с горечью подумал про себя Прохоров.
   Он снова потянулся за газетой, однако дверь купе, резко раскрылась и Прохоров, увидел стоявшего в дверях, уже знакомого ему, белобрысого худенького паренька.
   Оба от неожиданности застыли, не зная, что сказать друг другу. Первым пришел в себя Прохоров. Он поднялся с места и, давая возможность, пареньку положить свои вещи под сиденье, вышел в тамбур.
   - Вот, так встреча? - подумал про себя Прохоров. Да, интересно получается, две недели назад, я с ним сводил свои личные счеты, сегодня ему же помог на вокзале, а теперь оказалось, что мы едим в Казань в одном поезде, в одном вагоне, и даже, в одном купе. Мистика, можно сказать!
   - Да, пути Господни, неисповедимы - вновь подумал про себя Прохоров, наблюдая, как парень укладывает свои вещи на полку. Земля действительно круглая, сегодня ты наверху, а завтра он.
   Вагон дернулся, и поезд стал медленно набирать скорость. Через некоторое время, мимо вагона, стали проноситься со скоростью курьерского поезда, местные пригородные поселки.
   - Прощай Москва, не пить твое вино и клешами нам не утюжить мостовые - произнес про себя Прохоров, слова некогда модной, а теперь уже забытой всеми песни.
   Он вышел из купе и направился в туалет. Мимо него, с чемоданами в руках проследовала семейная пара. Пропустив их в узком коридоре, Прохоров проследовал дальше.
   Минут через десять, Игорь вернулся из туалета и, открыв дверь купе, увидел, что белобрысый паренек, читает оставленную на столе им газету. На соседнем сиденье, сидела пожилая супружеская пара, которая с явным испугом, посмотрела на вошедшего в купе Прохорова, фигура которого на какой-то миг полностью закрыла весь дверной проем купе.
   - Молодой человек? - обратилась к нему женщина. Вы, не поменяетесь с моим мужем местами. Он у меня больной и не сможет взобраться на верхнюю полку?
   - От чего не сделать приятное людям - произнес Прохоров. Мне все равно мамаша, где спать, главное было бы место.
   Прохоров, проснулся рано утром от шума голосов, доносившихся с улицы. Поезд стоял на станции Канаш. Стук и громкие голоса проводницы и выходящих из поезда пассажиров, разбудили его. Прохоров вышел из купе и увидел, что проснувшиеся от шума пассажиры, уже стали занимать очередь в туалет. Игорь вошел в купе и, забрав с собой полотенце и зубную щетку, то же направился в туалет, где занял очередь.
   Поезд пришел в Казань без опоздания. Вагон медленно проследовал мимо красного кирпичного здания вокзала и, дернувшись в последний раз, остановился.
   Прохоров вышел из вагона и медленным шагом, направился в сторону остановки второго трамвая.
   Около остановки трамвая, его нагнал белобрысый паренек и, протянув ему руку, произнес:
   - Спасибо, тебе, за все. Меня зовут Вадим. Ты, знаешь, увидев тебя тогда на вокзале, я почему-то подумал, что ты мне обязательно поможешь. Так, оно и вышло. Я рад нашему знакомству.
   Прохоров, прежде чем подать ему руку, оценивающе посмотрел на него. Единственно, на что обратил внимание Прохоров, это на произнесенные им слова, они были произнесены с такой искренностью и благодарностью, что Прохоров не удержался и протянул ему свою большую и сильную руку.
   - Меня, зовут Игорь - произнес он и пожал руку Вадима. Мы завтра вечером с ребятами собираемся в баре и, если ты захочешь, то можешь так же прийти на нашу встречу.
   Вадим кивнул головой в знак согласия. В его глазах мелькнул какой-то озорной огонек.
   - Спасибо, за приглашение Игорь. Я обязательно приду - произнес Вадим. Ну, так что, значит, до завтра?
   - Кстати, Игорь - произнес Вадим. Вот возьми деньги, которые отдали эти таджики. Они не мои, так как я еще не успел отдать им деньги.
   - Ты, хочешь сказать, что я совершил разбой в отношении их? - удивленно спросил Прохоров Вадима. Получается, что так.
   Они еще постояли минуты три, со смехом вспоминая события вчерашнего дня.
   Они расстались, так как, расстаются хорошие друзья. Еще ни кто из них не знал, что это встреча, навсегда определит их дальнейшую судьбу.
  
   *****
   Вечером ребята, как обычно, встретились у входа в "Грот - Бар". Раздевшись, они всей группой, направились в дальний конец зала. Разместившись за столом, они заказали пиво и соленые сухарики.
   - Ну, как там, Москва? - поинтересовался у Прохорова Леонид Орловский. Я, слышал краем уха от ребят, что вам, пришлось участвовать в акции против чеченцев?
   Прохоров, отодвинув в сторону кружку с пивом, удивленно посмотрел на Леонида, стараясь предугадать, каким может быть его очередной вопрос.
   - Леня, давай, не темни, скажи от кого конкретно, ты услышал эту про эту чепуху?- спросил его Прохоров. -Это тебе, наверное, Лобода натрепал своим языком, а не ребята?
   Прохоров, как никогда, внимательно посмотрел на Лободу, на лице которого моментально исчезла улыбка. Взгляд Прохорова был настолько тяжелым, что Лобода невольно отвел свои глаза в сторону. Хорошо зная Прохорова еще по школе, Лобода отлично понимал, что подобный взгляд Игоря не сулит ему ни чего хорошего.
   - Что, ты замолчал? - спросил он Орловского,- если сказал "А", то скажи и "Б". Так, от кого ты это узнал?
   За столом повисла гробовая тишина. Цаплин и Богдаренко, непонимающе посмотрели на Прохорова, стараясь понять в связи с чем, возникла эта нескрываемая ничем неприязнь в отношении Лободы.
   - Может, ты, и с нами поделишься, своим рассказом о московской акции - спросил Прохоров Лободу. Давай, расскажи нам здесь собравшимся, как ты прятался за машинами, когда твои ребята, рискуя жизнью, исполняли, как ты говоришь, эту самую акцию? Чего, ты молчишь?
   От этих жестких, словно гвозди слов, Лобода, как-то сжался, словно стал сантиметров на десять ниже своего роста. Его глаза забегали, а дыхание стало каким-то тяжелым и частым. Лобода, окинул взглядом сидевших за столом ребят, словно ища в них защиты, однако, не найдя в них взаимопонимания, сразу же сник и опустил глаза в землю.
   - Чего, молчишь Лобода? - вновь задал ему вопрос Игорь. -Если есть что сказать, то говори, не стесняйся. Попытайся отмазаться от этого обвинения, давай говори, другого подобного случая, у тебя не будет.
   Лобода, взглянув на Орловского, сделал глубокий вздох, словно приготовился нырнуть в воду, начал говорить:
   -Мужики! Вы все меня знаете ни один год. Я такой же, как вы, не лучше и не хуже. Вспомните, не раз с вами вместе, решали проблему улицы и вы, надеюсь, хорошо знаете, что я не трус. Однако, сейчас все изменилось в моей личной жизни, я встретил девушку, которую полюбил и которую, не хочу потерять.
   Ребята, вы сами знаете и этого я от вас, не скрывал, что я, не хотел ехать в эту Москву, а тем более принимать какое-то участие, в подобной акции. Однако, вопрос Игорем был поставлен, так жестко, что я отказаться просто не мог, иначе бы Игорь меня бы еще, тогда обвинил бы в трусости.
   Да, я в Москве, испугался и спрятался за машинами. Я молодой и умирать, непонятно за что, не собираюсь. Пусть умирают те, кто хочет умереть. У меня через два месяца свадьба и я, просто хотел тогда выжить и ничего более.
   Игорь, сейчас обвиняет меня в трусости, и я бы хотел его спросить, кто он такой, что бы обвинять меня в чем-то. Может, он лидер нашей бригады? Что, вы все молчите, скажите мне, кто его из вас выбирал? Вот я лично, не выбирал. Думаю, что и Орловский, его тоже, не выбирал. Тогда, кто он такой, чтобы нас судить?
   Лобода присел за стол и залпом осушил кружку с пивом. Он окинул всех собравшихся взглядом, ища своих союзников в этом деле.
   Прошла минута, томительного ожидания. Из-за стола поднялся Орловский и, взглянув на лица сидевших рядом с ним ребят, продолжил:
   - Вам, ребята не кажется, что Игорь уже не видит полей. Я, вот лично, больше не хочу подчиняться ему. Скажите, с какой это стати, я должен это делать? Что он, умней меня или авторитетней? Нет, мы все одинаковы и мы, в свое время объединились не для того, что бы кататься в Москву, а для того, что бы совместно решать наши проблемы в городе.
   Прохоров, молча, сидел за столом. На скулах его крупными шишками двигались желваки. Ему стоило больших усилий, держать себя в руках. Когда, Орловский закончил говорить, слово взял Прохоров.
   - Мужики - произнес он. Я не собираюсь оправдываться перед кем-то вами. Все, что я делал, и все что я зарабатывал, я нес, в наш с вами общаг. Так, уж вышло, что я стал, как бы главным в нашей бригаде. Вы хорошо знаете, что я никогда и никого из вас, не подводил. Я за вас готов был пойти хоть на дыбу. Я, просто верил в вас и некогда не думал, что среди нас окажутся люди, которые просто так, могут испугаться и спрятаться от проблемы за машиной. Мне кажется, что лучше было бы сразу отказаться от участия в этой акции, чем прятаться за машиной, когда твои товарищи находятся в смертельной опасности.
   И, что бы сейчас, не говорили эти люди, у вас есть право выбора - остаться со мной в бригаде или свалить из нее вместе с Орловским и Лободой. Решайте сами, выбор за вами.
   Орловский Леонид, поднялся из-за стола и, обращаясь непосредственно к Бондаренко, произнес:
   - Бордо, ты с кем, с нами или с Прохором?
   - Я, наверное, останусь с Прохором - произнес, не раздумывая Бондаренко. Ты знаешь меня Леня, трусов я никогда не уважал.
   - Ну, а ты, Цаплин, что ты скажешь?- спросил он его.
   - Знаешь, Леня, вали отсюда, пока еще можешь самостоятельно ходить. Ты, же знаешь, что суки вроде вас, хуже милиции.
   Орловский и Лобода медленно вышли из-за стола и направились к раздевалке.
  
   ******
   Бондаренко и Цаплин сидели за столом и молчали. Пять пивных кружек стоявшие на столе, наглядно говорили, что их когда-то было пятеро, а теперь осталось лишь трое. Каждый из них по-своему, переживал эти события.
   - Ну, что мужики, сидите, молчите, словно монахи в келье? Идите, знакомьтесь с девчонками! Сегодня хороших девчонок в баре, как некогда, много. Жить надо ребята, пока живется - произнес Прохоров, обращаясь к ним.
   - И пить нужно, пока пьется - в рифму высказался Бондаренко и направился в сторону столика, за которым сидели три миловидных девушки. Вслед за ним, к столику с девушками, направился и Цаплин.
   Прохоров остался за столом один. Он посмотрел на стол, на котором стояли пустые пивные кружки и, увидев пробегающего мимо него официанта, попросил его убрать со стола и принести еще три кружки пива.
   - Не три кружки, а четыре - поправил его подошедший к нему Ловчев.
   Они поздоровались и Ловчев сел на свободное место за столиком.
   - Прохор, что-то случилось? - поинтересовался у него Ловчев. Я давно в баре и внимательно следил за вашим столиком. По-моему, у вас состоялся неприятный разговор с теми, кто ушел?
   - Это хорошо, что ты Вадим, такой наблюдательный - произнес Прохоров. Однако в душу ко мне в грязных сапогах, не залезай, я не люблю этого.
   - А, я, и не пытался. Мне, не нужны твои проблемы. Хочешь совета, могу посоветовать, не хочешь, не надо?
   - Нужно, будет совет, спрошу. А, пока садись и пей свое пиво.
   Ловчев сел за стол и взял в руки кружку пива. Сделав два глотка, он отодвинул кружку в сторону.
   - Слушай, Игорь? Может, снимем девчонок, да махнем ко мне домой. А, что? Хата свободна, места хоть, завались?
   - Извини Вадим, но я один, не поеду - произнес Игорь. Давай, пригласим ребят, так будет лучше. Ты и с ребятами, поближе познакомишься заодно.
   Слушай, Вадим, а, где у тебя предки? Ты, что один живешь?
   - Сегодня, отец улетел в Прибалтику, у него своя квартира не далеко отсюда в центре, а если точнее, то в Школьном переулке.
   - А, почему у отца? Ты, что, с ним не живешь? - поинтересовался Прохоров.
   - Угадал, я живу с матерью. Они с отцом в разводе, уже пять лет. Вот и приходится жить на два дома, то у матери, то у отца. Отец у меня деловой. Они с братом, создали несколько предприятий на базе завода "Радиоприбор", вот и качают деньги мешками. Сейчас, отец хочет заняться нефтью, гонять ее в Прибалтику. Говорит, что очень перспективное направление в бизнесе.
   Представляешь, товар оформляется до Калининграда, поэтому таможенных пошлин, нет, а перегружается где-нибудь в Латвии или Эстонии. Расчет налом, в валюте. Дядя, уже договорился с местными нефтяниками и те готовы, отгружать им нефть в больших объемах.
   Музыка прекратилась, и к столу стали подходить друзья Прохорова. Увидев за столом белобрысого Вадима, они с удивлением посмотрели на Прохорова.
   - Не понял? - произнес Бондаренко, что за нашим столом делает этот молодой человек?
   - Все, нормально, ребята. Это свой парень, мы вместе с ним ехали из Москвы и в дороге, расставили все точки по местам. Давайте, знакомьтесь, его зовут Вадим, фамилия его Ловчев.
   Ребята представились и сели за стол.
   - Есть предложение, смотаться отсюда с девчонками на квартиру к Вадиму. Как вы, на это смотрите? Хата у него пуста и нам, ни кто, мешать не будет.
   - Мы, "за" - чуть ли не хором произнесли Бондаренко и Цаплин. Сейчас, главное снять девочек.
   - Тогда, по коням - произнес Цаплин, и первый устремился к столу, за которым сидело несколько девчонок.
  
   ******
   Прошло около недели, как Орловский и Лобода, вышли из бригады Прохорова. Бондаренко в составе бригады с "Адельки" выехал в Москву. В конце этой двухнедельной его командировки, чеченцам удалось вычислить конспиративную квартиру казанской бригады.
   Одевшись в форму милицейского ОМОНа, они под предлогом проверки, ворвались в квартиру ребят глубокой ночью, и перерезали всех, кто там находился. В числе погибших был и Бондаренко.
   Утром следующего дня, Прохорову позвонили ребята и сообщили об этой страшной новости.
   Недолго думая, Прохоров по просьбе родителей погибшего, вместе с ребятами поехал за трупом Бондаренко в Москву.
   Утром, перед самым его отъездом в Москву, ему позвонили ребята с "Адельки" и посоветовали им ехать через Чебоксары, так как основная трасса из Казани на Москву по всей вероятности уже давно заблокирована нарядами ДПС ГАИ и милицией. Со слов ребят, Прохоров узнал, что из Казани уже выехало более десяти экипажей, что бы забрать трупы погибших своих товарищей и по возможности, рассчитаться с чеченцами.
   Через полчаса, к дому Прохорова подъехала иномарка, в которой помимо Ловчева, сидел Цаплин. Прохоров, вышел из дома и сел в автомашину.
   - Вадим, откуда у тебя, такая крутая машина? - поинтересовался Игорь.
   Вадим, хитро улыбнулся и ничего не сказал в ответ на поставленный Игорем вопрос.
   Трудно сказать какие аргументы привел Вадим по телефону, но отец разрешил ему взять его личную машину и съездить на ней в Москву.
   Чувашию, они проехали удачно. За все время движения по Чувашии, их автомашину ни разу не задержали для поверки документов. Неприятности начались, не доезжая километров шестьдесят до Нижнего Новгорода, их автомашину остановил пост ДПС.
   Остановивший автомашину лейтенант милиции, долго не подходил к сидевшим в автомашине ребятам. Сидевший на заднем сиденье Цаплин, стал немного волноваться и, открыв дверь автомашины, крикнул дежурившим на посту работникам милиции.
   - Командиры, ну и сколько нам еще здесь стоять, пока вы подойти к нам? Нам, что, больше делать нечего?
   Наконец, лейтенант, с явной неохотой, направился к стоящей автомашине.
   - Лейтенант милиции, Кудрявцев - произнес он и приложил свою руку к шапке.
   Вадим выбрался из машины и, достав документы, молча протянул их лейтенанту.
   - Что, уже выбраться из машины не можете? - произнес лейтенант, рассматривая документы Вадима. Вы, уже совсем обнаглели татары. Куда и с какой целью, вы следуете?
   - Едим в Москву, товарищ лейтенант, по личным делам - произнес Вадим спокойным голосом и протянул лейтенанту доверенность на автомашину.
   Лейтенант, не говоря не слова, положил документы в планшетку и полосатым жезлом указал место, куда необходимо было отогнать с дороги автомашину.
   Вадим выполнил указание лейтенанта, отогнал в сторону автомашину и вышел из нее.
   - В чем дело, товарищ лейтенант, что за самоуправство?- произнес возмущенно Ловчев. Вы, можете, хотя бы объяснить мне причину, задержания нашей автомашины? Вы, понимаете, мы очень спешим и нам нужно ехать?
   - Ты, что, парень, права качаешь? - со злостью произнес лейтенант. Ты, думаешь, стоять здесь на дороге и ловить ваших козлов из Казани, мне доставляет удовольствие? Как бы, не так!
   Нам приказали задерживать все автомашины с татарскими номерами, вот мы, и выполняем этот приказ. Отменят его и езжайте, пожалуйста, куда хотите, хоть в Париж. Нам начальник еще с утра поставил задачу, не пропускать ни одной автомашины с вашими ребятами в Москву, вот мы и не пропускаем.
   Сейчас, пробьем вас всех по компьютеру, если вы, не члены преступных группировок, то поедите дальше, ну а если таковыми являетесь, то будете стоять столько, пока не поступит в отношении вас, какое-либо указание. А, сейчас стойте и не возникайте лишнего, а то, пожалеете об этом!
   Вадим, вернулся к машине и сев в нее, рассказал ребятам о причине остановки автомашины сотрудниками ГАИ.
   - Слушай, Ловчев, что будем делать, если он всех начнет пробивать по своей базе. Я, точно знаю, что я там есть - произнес Прохоров и посмотрел на Цаплина.
   - Я, тоже в этой базе есть - произнес Цаплин. Неужели повяжут на трое суток?
   Ловчев снова вышел из машины и направился к лейтенанту. Остановившись около него, он обратился к нему:
   - Товарищ лейтенант. Ну, проверьте нас скорее, пожалуйста, мы очень спешим в Москву. Неужели это так сложно, посмотреть по компьютеру есть мы в базе или нет?
   Лейтенант посмотрел на Вадима и направился к зданию ДПС. Проверив по базе МВД РТ Ловчева Вадима, он остался доволен. Парень по базе ОПГ не проходил.
   Давай, тащи документы своих дружков - произнес лейтенант. Сейчас мы их тоже пробьем, проверим их на вшивость.
   Они вместе вышли из контрольно-пропускного пункта и направились к стоявшей автомашине.
   В этот момент, на огромной скорости, мимо их пролетела серебристая девятка с татарскими номерами.
   Ну, гады - произнес лейтенант.- Уже не ездят, а летают.
   Лейтенант сунул документы Вадима ему в руки и бегом помчался к припаркованной недалеко от КПМ девятки. Он быстро сел в автомашину, завел ее и устремился вслед за серебристой девяткой.
   - Кажется, пронесло, он хотел пробить и вас. Ну, что, поехали ребята? - произнес Вадим, садясь в автомашину.
   Ребята отлично понимали, что им здорово повезло. Если бы, не эта девятка, то их всех наверняка бы закрыли на сутки, как минимум, а машину бы загнали на штрафную стоянку.
   Чем ближе они подъезжали к Москве, тем чаще и чаще их останавливали на постах ГАИ. Толи, им везло, толи, недостаточно хорошо работали сотрудники ГАИ, но их больше ни разу не проверяли по компьютерной базе МВД РТ.
   К вечеру, они уже въезжали в Москву.
  
   *****
   Подъехав к Казанскому вокзалу, Вадим выскочил из автомашины и скрылся в толпе пассажиров. Он отсутствовал чуть долее получаса.
   - Куда это он свалил? - поинтересовался Цаплин у Прохорова. Но, Прохоров, словно не услышав этого вопроса, посмотрел в окно и промолчал.
   Вадим, словно вынырнул из толпы и появился перед машиной совсем неожиданно для ребят. Открыв дверь автомашины, он протянул листок бумаги, на котором корявым подчерком был написан какой-то адрес.
   - Все, нормально, мужики - произнес Вадим.- Я нашел того мужика, на квартире которого, я останавливался в прошлый раз. На наше счастье, квартира пуста, так что, давайте поехали на квартиру, я устал очень, хочется немного вытянуть ноги.
   - Ноги, ты Вадим, еще успеешь вытянуть - произнес полушутя, полу серьезно Цаплин.- Вот, уже один из нас, навеки вытянул свои усталые ноги.
   - Цаплин! Кончай каркать! - произнес Прохоров. -Раскаркался, словно ворона. Не об этом сейчас нужно нам думать, а о том, что бы оформить нормально все документы на Бордо и отправить его в Казань.
   Они ехали довольно долго. Эти нескончаемые московские пробки, окончательно добили ребят. Приехав на квартиру, они умылись и не ужиная, завалились спать.
   Переночевав, на съемной квартире, ребята утром выехали в морг, где занялись оформлением всех необходимых документов для транспортировки трупа в Казань. Никто из них не ожидал, что эта процедура займет так много времени и денежных средств. Везде куда бы они обращались за той или иной справкой, нужно было платить деньги, которые по казанским меркам были довольно значительны. Когда все бумажные процедуры были закончены, они со всеми документами поехали в городской морг за трупом.
   Первым в морг вошел Прохоров. Резкий запах формалина и разлагающихся трупов, ударил ему в нос. В какой-то миг, Прохорову показалось, что земля уходит из-под его ног. Он уперся спиной о косяк двери и взял себя в руки.
   - Вы, что здесь делаете? - спросил его мужчина в белом халате и медицинской маске на лице.
   - Да, вот, друга покойного ищем. Его доставили к вам два дня назад и сегодня, якобы должны вскрывать его труп.
   - Ваш друг, случайно не из Казани? - поинтересовался мужчина.- Говорят, их порезали ночью чеченцы.
   Прохоров молча кивнул головой, подтверждая сказанное этим мужчиной.
   - Все, ясно. Мы их вскрыли еще вчера, вечером. Пройдите в холодильную камеру, трупы там.
   - А, где, это? - спросил мужчину Прохоров.
   - По коридору до конца, а затем на право, там и увидите.
   Прохоров поблагодарил мужчину, и они направились к холодильной камере.
   В холодильной камере, кроме трупа Бондаренко, лежала еще несколько трупов, укрытых простынями. Прохоров, из-за любопытства, стал поочередно приподнимать простыни. Вскоре, он опознал еще на три трупа казанских ребят. Он хорошо знал этих ребят, все они были с улицы Аделя Кутуя. На трупах, виднелись множественные ножевые ранения, а у одного из убитых ребят, была отрезана голова, которая сейчас еще лежала рядом с телом. Взглянув на голову, Прохоров и Цаплин, сразу же узнал в трупе, своего неплохого приятеля Смирного Виктора, по кличке "Белый".
   - Да, похоже, натерпелись, наши ребята, прежде чем умереть - подумал Игорь.- Поиздевались над ними чеченцы всласть.
   Официально опознав труп Бондаренко, Прохоров подписал все необходимые для транспортировки трупа документы и вместе с ребятами, вышел из морга. Отдышавшись, они направились к своей автомашине. Неожиданно, к их автомашине подбежали трое молодых людей одетых в кожаные куртки.
   - Неужели, чеченцы? - первое, что пришло в голову Игорю.
   - Стоять! Мы из МУРа! - произнес один из них. -Что, стоите как вкопанные, быстро руки на капот.
   Ребята положили руки на капот и широко расставили ноги. Обыскав их и не найдя ничего запрещенного, их повели к микроавтобусу, который стоял за углом здания.
   Разбирались с ними не долго, опросили и сразу же отпустили, так как в этот момент, к моргу подъехало сразу шесть автомашин с татарскими государственными номерами.
   Увидев машины, Прохоров с ребятами, направился к машинам.
   Прохоров, подошел к ребятам, которые столпились у крыльца морга и что-то горячо обсуждали. Поздоровавшись с ними, Игорь сообщил им, чтобы они сразу же шли в холодильной камере, где лежат трупы, их товарищей.
   - Прохор, их сильно покалечили? Узнать, хоть можно? - спросил его один из парней.
   - Все, нормально. - произнес Прохоров. - Лица узнаваемые. Вот только Белый, без головы. Вы попросите врачей, пусть пришьют ему голову, а то, как-то перед матерью будет неудобно.
   - Само собой - произнес один из парней. Кто его заберет из морга с отрезанной головой.
   - Ну, ладно, пацаны - произнес Игорь,- нам больше здесь делать не чего, мы поехали.
   - Слушай Прохор? - поинтересовался у него Цаплин,- ты предупредил ребят, что в автобусе сидят менты?
   - Ну, а как ты, сам думаешь? - произнес он и, отвернувшись, стал молча смотреть в окно автомашины.
   Несмотря на то, что Игорь сам лично видел обнаженный труп своего товарища, он до сих пор не мог поверить в смерть своего друга.
   - Нет, надо заканчивать эти кровавые игры - думал про себя Прохоров.- Нужно срочно найти какое-то доходное дело, которое может прокормить его и родителей. Больше, так рисковать жизнью, нельзя.
   Они остановились у дома, в котором снимали комнату. Быстро собрав вещи и расплатившись с хозяином квартиры, они поехали в Измайлово, где сняли в гостинице номер.
   Приведя себя в порядок, ребята направились в ресторан, что бы помянуть Бондаренко.
  
   ******
   Ребята вошли в ресторан и заняли крайний столик в глубине зала. Не успели они сесть за стол, как к ним подошел официант и принял у них заказ. Обслужили их довольно быстро.
   Прохоров, разлил по рюмкам водку и, встав из-за стола, предложил ребятам выпить за упокой души их товарища Бондаренко. Ребята, молча, поднявшись из-за стола, выпили.
   - Ну, что, Цаплин - произнес Прохоров,- нет с нами больше нашего школьного приятеля Бондаренко. Я, ведь с ним с первого класса дружил. Это ты, пришел к нам в класс, по-моему, когда мы учились в пятом классе. А, я, знал его, с первого класса.
   Я никогда и в мыслях не держал, что мне придется пить на его поминках. Он ведь был таким здоровым, что я да же, не помню, болел ли он когда-то. Ему просто, не было износа.
   Прохоров замолчал, и ребятам стало понятно, как ему было тяжело говорить о Бондаренко в прошедшем времени. Ловчеву показалось, что в глазах Прохорова сверкнула скупая мужская слеза, слеза за которую не бывает стыдно мужчинам.
   - Да -произнес Цаплин, -природа отмерила ему большую жизнь, а эти зверьки, взяли и нарушили все законы природы. Просто так, взяли и зарезали его, словно свинью.
   Ловчев сидел за столом и чувствовал себя немного неловко. Он не достаточно хорошо знал этого молчаливого парня и поэтому, сейчас не знал, что ему нужно говорить в этом случае и как себя вести.
   Недалеко от их столика, сидела небольшая компания из четверых человек, один из которых был явно родом с Кавказа. Они о чем-то тихо разговаривали, не привлекая к себе особого внимания посетителей ресторана.
   Первым, кавказца заметил Цаплин. Он посмотрел на него, не пытаясь скрыть свою злость и ненависть к нему. Выпив, еще одну рюмку водки Цаплин поднялся из-за стола и направился к столику, за которым сидел кавказец.
   - Ты, что, черт не русский, на нас уставился, словно мы витрина магазина?- произнес Цаплин, обращаясь к кавказцу. -Тебе, что от нас нужно?
   Сидевшие, за столиком люди, просто оцепенели от подобной наглости со стороны Цаплина. Один из сидевших мужчин, встав из-за стола, начал громко возмущаться, высказывая что-то Цаплину, на смеси русского и английского языка.
   Его остановил мужчина, сидевший рядом с этим иностранцем.
   - Ник, не нужно шуметь и привлекать к себе лишнее внимание.- Мы сейчас, отрегулируем эту ситуацию, и все станет на свои места - произнес он.
   -Молодой человек! Если у вас, плохое настроение, то не портите его другим. Это наши друзья, один из Америки, а эти двое, о которых вы здесь начали говорить, никогда не жили на Кавказе. Один из них Ярославля, а другой, как вы выразились зверек, из Москвы.
   Давайте не будем шуметь и лишний раз привлекать к себе внимание милиции.
   Заметив, назревающий скандал, Прохоров встал из-за стола и, схватив Цаплина за рукав его спортивной куртки, потащил его обратно к своему столу.
   - Ты, что Цаплин, забыл, где ты находишься? Это тебе не в Казань! Здесь милиция, быстро тебе склеит ласты. Нашел, где рисоваться.
   Цаплин сел за стол. Посмотрев на Игоря, он молча налил себе полную рюмку водки.
   - А, что, он в натуре, Игорек, уставился на нас? Что, ему не нравится, что мы сидим в ресторане в спортивных костюмах? Да, мне лично наплевать, на его мнение! Сам, наверное, недавно спустился с гор, а корчит, из себя хрен знает, кого.
   - Хорош, Цаплин, кончай выступать - произнес Прохоров. -Мы здесь не для этого собрались, что бы устраивать разные разборки. Мы пришли сюда, что бы помянуть нашего товарища и не более.
   Прохоров налил себе в фужер апельсинового сока и, подняв его, произнес:
   - За память, мы уже выпили, теперь предлагаю выпить за нашу дружбу! Пусть нас хоть и мало осталось, но мы по-прежнему, верны друг другу.
   Они поднялись из-за стола и стоя, выпили за дружбу.
   В ресторане заиграла музыка, и на танцевальной площадке, закружили пары.
   Внимание Прохорова, привлекла молоденькая симпатичная девушка, сидевшая за дальним столиком с подругой. Прохоров, встал из-за стола и направился к ее столику, с надеждой, пригласить ее на танец.
   Он подошел к столику и, улыбаясь, протянул ей руку.
   - Мадмуазель? Разрешите вас пригласить на танец - произнес он и улыбнулся в очередной раз.
   Девушка покраснела, но от приглашения не отказалась. Они вышли на площадку и медленно закружились в танце.
   - Девушка, по-моему, я вас где-то уже видел, то ли во сне, то ли в мечтах. Если это не большой для вас и государства секрет, то скажите мне, где вы живете? - спросил ее Прохоров.
   Девушка вновь покраснела и произнесла красивым голосом:
   - Сама я из Казани. Здесь, в Москве , учусь в консерватории, вот уже три года.
   - Насколько я знаю, в Казани тоже есть консерватория. Скажите мне, что за необходимость ездить для учебы в Москву, снимать здесь квартиру?- спросил ее Прохоров.
   - Я, здесь живу на своей квартире. Ее мне купил, мой папа. А, учусь я здесь потому, что в этой консерватории, преподают самые лучшие педагоги в нашей стране.
   - Теперь, мне все понятно - произнес Прохоров
   Танец закончился, Игорь проводил девушку до столика и направился к ребятам. Подходя к своему столику, Прохоров заметил, что на его месте, сидит мужчина из-за соседнего стола и о чем-то разговаривает с ребятами.
   Прохоров, подвинул свободный стул из-за соседнего столика и сел за стол. Мужчина, взглянув на Прохорова, представился.
   - Селезнев Сергей Павлович, искусствовед, занимаюсь антиквариатом - произнес он.
   - Прохоров Игорь - произнес Игорь.
   -Пока вы отсутствовали, молодой человек, я уже познакомились с вашими друзьями. Выходит вы все из Казани? Я много слышал об этом городе. Хороший, старый город. Вы знаете, Игорь, я всегда мечтал побывать в вашем городе, но мне, так и не пришлось. А, сколько, там старины, один только Бог знает.
   Вот, вы мне скажите Игорь, какие у вас старинные храмы в городе? Что молчите, тоже, наверное, не знаете, как и ваши друзья? Стыдно, молодой человек, жить в таком прекрасном городе и не чего не знать о его истории. Один, лишь Петропавловский собор у вас в Казани, может рассказать многое о городе.
   Селезнев, сделал небольшую паузу. Он посмотрел, на ребят, словно стараясь угадать, о чем думают эти ребята.
   - Скажите, Игорь, вы часто бываете в Москве? - спросил он, обращаясь непосредственно к Игорю.
   Вы, не окажите мне небольшую услугу, не привезете ли в следующий раз для меня буклеты ваших монастырей и соборов. Мне, многие мои товарищи обещали это сделать, но так и не привезли. Если все это упирается в деньги, то я готов, авансировать свою просьбу.
   Селезнев полез в карман и достал бумажник. Он вытащил из бумажника, две сотенные купюры американских долларов и протянул их Игорю.
   - Какой красивый перстень у него на пальце - подумал про себя Прохоров.- Наверняка, стоит больших денег.
   Прохоров взял деньги и сунул их в карман спортивной куртки. Игорь, никогда не отказывался от денег, если с ними, добровольно расставались сами владельцы.
   - А, как же мы с вами встретимся? - поинтересовался он у Сергея Павловича, где мне вас искать в Москве?
   - Вот, вам Игорь, мой телефон, один домашний, другой, мой рабочий. По ним вы, обязательно найдете меня в Москве. Единственно, что я вас попрошу, сделайте обязательно звонок при выезде в Москву, для того, что бы я вас ждал.
   Селезнев галантно извинился, встал из-за стола и направился к своему столику.
   - С ума, сойти можно? - произнес Цаплин.- Совершенно не знает человека и сразу же двести долларов. Ты, Прохор, видел, сколько у него в бумажнике капусты? Если он с собой столько таскает, то столько у него денег дома?
   -Ты, Цаплин, на чужой каравай, рот не разевай - произнес, молчавший все это время, Ловчев.
   Это у вас не бывает денег, поэтому, вы и мыслите так, а у них, есть деньги и для них двести долларов, это просто пустяк.
   Я вот, посмотрел на этого мужика и сразу же все понял. Этот мужик, цену себе знает. Вы, видели, его перстень? А, я, в отличие от вас, внимательно его рассмотрел. Ему цена, тысяч десять зеленью, а ты, про двести долларов, ведешь речь.
   Думаю, что неспроста ребята, он к нам подсел. По видимости, нужно ему, что-то от нас. Игорь, лично мое мнение, лучше с ним не связываться. Скользкий, он какой-то, неприятный.
   - Да, брось, ты Вадим. Мы, еще посмотрим, кто из нас круче. А, то, что он скользкий, ты Вадим не переживай. Мы еще, ни таких, как он вертлявых видели.
   - Дай Бог, я просто высказал вам свое мнение - произнес недовольно Ловчев. Остальное дело за вами, как говорят, хозяин, барин.
   В зале вновь заиграла музыка. Прохоров, встав из-за стола, направился к дальнему столику, где сидела приглянувшаяся ему девушка.
  
   ******
   Жанна, так звали девушку, с интересом наблюдала со стороны за Прохоровым, который, не обращая ни какого внимания, на окружающих его людей, направлялся к ней. Его накаченная фигура в спортивной куртке, явно выделялась среди одетых в костюмы, клиентов ресторана.
   Глядя на приближающего к ней Игоря, Жанна старалась припомнить, кого из артистов он ей напоминал. Этот разворот головы, темно-русые слегка вьющиеся волосы, напомнили ей известного и популярного в свое время артиста Урбанского.
   Игорь, молча, протянул ей свою сильную и большую руку и закружил ее в вальсе. Нужно отдать должное, что Игорь мог свободно вальсировать и этим, он здорово отличался от всех ее друзей, которые, как правило, не умели танцевать вальс.
   - Как, вас звать?- спросил девушку Игорь, прижимая ее тело к своему торсу.
   - Жанна - произнесла она.- А, вы сами, откуда?
   - Я, из Казани - произнес Игорь, живу на улице Достоевского. Ты, если из Казани, то наверняка, знаешь, где эта улица.
   - Да, мне приходилось неоднократно бывать на вашей улице, на ней живет моя школьная подруга. Сама, я живу в Казани на улице Маяковского, в самом начале этой улицы, в одном из этих домов, что называют обкомовскими. Отец, у меня работает в правительстве республики, занимается земельными проблемами.
   Игорь посмотрел ей в глаза, они словно светились из нутрии, десятками маленьких звездочек и от этого казались еще больше и красивее.
   - Знаешь, Жанна, мне в отличие от тебя, хвалиться явно не чем. Родители у меня люди простые, то есть, рабочие. Имею двух сестер, но они уже с нами не живут, вышли замуж и разъехались в разные концы России.
   - Игорь, а чем ты сам занимаешься, работаешь, учишься? - поинтересовалась она у него.
   Он загадочно улыбнулся и, прижав ее поближе к себе, прошептал ей на ухо:
   - Я, работаю. Я простой учитель физкультуры в школе. Денег нет, но есть большая привязанность к своей профессии и к детям. Что, поделаешь, кому деньги, а кому и дети.
   - Игорь, если ты не шутишь и действительно работаешь учителем, то почему, ты сейчас в Москве, а не в Казани? Каникулы, по-моему, еще не наступили? - спросила его Жанна.
   - А, у нас здесь проходили курсы, по повышению квалификации. Самое главное Жанна, ни чему они нас новому здесь не научили. Все по-прежнему, ноги на ширине плеч, руки на бедрах.
   Жанна, звонка засмеялась и еще плотнее прижалась к телу Игоря.
   Игорь, галантно проводил девушку до столика. Он, молча, отодвинул стул, и дал Жанне, свободно присесть на него.
   - Следующий танец, надеюсь тоже за мной? - произнес он и направился к своему столику.
   Прохоров подошел к своему столику. Цаплин уже опьянел и словно куль, полулежал за столом на стуле.
   - Вадим, ты, что не остановил Цаплина, видишь, он уже набрался - обратился Прохоров к Ловчеву. Скажи ему, пусть больше не пьет. Не на себе же, его тащить в номер.
   - Да, я тоже, как и ты хотел потанцевать вон стой пышной блондинкой, но его же не бросишь одного? Я, и так уже, всю водку, вылил в кувшин из-под сока, но он все пытается заказать себе водки, ходя сам уже явно тяжелый. Как поедет завтра домой с такой головой, просто не знаю.
   - Ну, ладно, ты следи за ним, а я, еще раз приглашу эту Жанну.
   Прохоров, посмотрел на столик, за которым сидел Селезнев, но столик оказался уже пустым. Перехватив его взгляд, Вадим произнес:
   - Они ушли минут пять назад. Тебе велели передать большой привет.
   Прохоров, прошел мимо опустевшего столика Селезнева и направился в сторону Жанны. Увидев его, Жанна встала из-за стола и пошла ему на встречу.
   - Игорь, у вас в квартире есть телефон? - спросила она, кружась в танце. -Я, вот записала тебе свой московский телефон, надеюсь, что ты мне обязательно позвонишь? Если хочешь, то я запишу тебе и казанский телефон.
   Кстати, недели через две, у моего папы день рождение и я, обязательно приеду в Казань, там и увидимся, если ты этого захочешь?
   - Я, обязательно буду звонить тебе, каждый день, если ты не против этого и с нетерпением, буду ждать тебя в Казани.
   Он прижал ее к себе и нежно поцеловал ее в губы. Он моментально почувствовал всем своим могучим телом, как по телу Жанны, пробежала какая-то волна, она вспыхнула, словно искра в темноте и стала разгораться все ярче и ярче. От этого ощущения, дыхание Игоря стало каким-то глубоким и прерывистым. Почувствовав это, Жанна пристально посмотрела Игорю в глаза, словно проверяя, как на это реагирует он. Игорь еще сильнее прижал ее к своему разгоряченному танцем телу. Танец закончился и Игорь, взяв ее под локоть, поводил ее до столика.
   Подруга Жанны, высокая худая девушка, с крашенными в каштановый цвет волосами, внимательно посмотрела на Игоря, словно оценивая его внешние данные. Игорь выдержал на себе ее цепкий взгляд и поблагодарил Жанну, за подаренный ей танец, направился к своему столику.
   - Жанна? - произнесла капризно подруга,- нам пора собираться и уходить. Мы и так с тобой засиделись здесь. Все наши девчонки, уже давно ушли, лишь мы с тобой, толкаемся в этом ресторане.
   Жанна, понимающе взглянула на подругу и, встав из-за стола, направилась в гардероб, вслед за подругой.
   Увидев, что Жанна уходит, Игорь бросился вслед за ней. Он взял ее за руку, стараясь остановить. Однако Жанна осторожно освободила свою руку и нежно поцеловала его в щеку.
   - Игорь, я очень буду ждать твоего звонка - произнесла она.
   - До встречи - прошептала она и побежала, к ожидавшей ее автомашине. Через минуту, машина скрылась в темноте улицы.
  
   *******
   Ребята встали рано, как уговорились еще накануне. Они встретились внизу, на первом этаже гостиницы.
   Судя по внешности Цаплина, он переживал не лучшие свои дни. Изрядно принятый им алкоголь накануне, отчетливо отпечатался на его круглом лице. Цаплин сидел в кресле и жадно, гасил горевший в нем алкоголь, холодной минеральной водой. Расплатившись и сдав ключи, они вышли на улицу и направились к автостоянке, где стояла автомашина Ловчева.
   Несмотря на достаточно сильный мороз, двигатель их автомашины завелся сразу. Они постояли около машины, давая двигателю достаточного времени для прогрева, а затем сев в автомашину, направились в сторону объездной дороги.
   Плутая по утренним, еще безлюдным московским улицам, Ловчеву удалось сравнительно быстро выехать за пределы города.
   - Ну, все - произнес Ловчев.- Сейчас, только вперед, в Казань.
   Машина быстро набрала оптимальную скорость и устремилась в сторону Казани.
   Не доезжая, километров шестьдесят до Чебоксар, их машину остановили сотрудники местного районного отдела ГАИ.
   Затормозив у обочины, Ловчев вышел из автомашины и направился в сторону сотрудника ГАИ, который стоял в метрах двадцати от машины и помахивал свом полосатым жезлом.
   - В чем дело командир? - произнес Ловчев.- Едим, правил не нарушаем, и вдруг вы тормозите нас?
   Достав из бумажника документы на автомашину, Ловчев передал их работнику ГАИ.
   Сотрудник ГАИ внимательно посмотрел на Вадима, сличая его внешность с фотографией на правах, и убедившись в идентичности, стоящего перед ним человека с фотографией, положил водительское удостоверение Вадима, в карман своей куртки.
   Все остальные документы сотрудник ГАИ изучал все так же внимательно и медленно.
   - Слушай, командир, нельзя ли по быстрее, я, уже замерз стоять на дороге? - попросил его Ловчев.
   - Быстры, лишь кошки - ответил ему работник милиции. Закон требует от меня, что бы я внимательно изучал представленные водителем документы.
   Давай открывай капот, будем сверять номера двигателя с техническим паспортом.
   Вадим вернулся к машине, надел куртку, и открыл капот автомашины. Процедура сверки длилась минут двадцать. Не найдя место крепления идентификационного номера, сотрудник ГАИ положил техпаспорт в бездонный карман своей куртки.
   - Командир, не томи, мне ехать нужно - вновь обратился к нему Ловчев.
   - Сержант - крикнул гаишник, своему напарнику. Ты случайно не знаешь, где крепится номер двигателя на этой машине?
   - А, хрен его знает, где крепят номер эти буржуи - произнес напарник, разбираясь с очередным водителем, машину которого остановил буквально минуту назад.
   Достав из кармана водительское удостоверение, гаишник уже в который раз громко прочитал фамилию Ловчева.
   - Значит, говоришь, это машина отца? - переспросил его гаишник. И получив утвердительный ответ, попросил предъявить ему доверенность на право управлять автомашиной отца.
   Вадим, совершенно спокойно, не споря с сотрудником ГАИ, произнес:
   - Эта доверенность лежит у вас в кармане, вместе с другими моим техпаспортом.
   - Это ты, серьезно? - произнес гаишник и достал из кармана документы.
   Вадим, быстро вытащил из кучи документов доверенность и передал ее гаишнику.
   Младший сержант, молча, прочитал текст доверенности, и ехидно улыбнувшись, потребовал у Вадима, страховой полис на автомашину.
   - Зачем, он вам? - спросил он работника ГАИ. Неужели, вы сомневаетесь, что я не вписан в страховой полис?
   - Если, спрашиваю, значит надо - произнес гаишник.
   Вадим достал из-под козырька страховой полис и молча, передал его работнику милиции.
   Развернув, страховой полюс, гаишник углубился в его изучение.
   - Хорошо, Ловчев, хорошо - произнес загадочно младший сержант милиции. Скажи, а, аптечка у вас в машине имеется?
   - Разумеется - произнес Вадим. Он молча открыл багажник, из которого достал аптечку.
   Работник ГАИ, словно опытный фармацевт, стал перебирать медицинские препараты в аптечке, выкладывая все это на капот.
   - Так и есть - произнес он с нескрываемой радостью, у вас валидол просрочен. Срок годности его истек, к сожалению, для вас, буквально вчера. А, это выходит, что ваша автомашина, не оборудована тем минимальным количеством необходимых медикаментов, предусмотренных Минздравом России. Так, что, с вас штраф, товарищ Ловчев! Если желаете, то можете заплатить его и здесь на месте, без составления протокола.
   - Знаешь, командир, скажи, сколько я тебе должен и мы быстро разъедимся в разные стороны? - поинтересовался у него Вадим.
   Сержант, молча, достал из кармана куртки листочек бумаги, на которой написал несколько цифр. Вадим полез в карман и, достав деньги, передал их сотруднику ГАИ.
   - Ты, не обижайся на меня, нас ведь двое, да командиру взвода нужно отвалить.
   Младший сержант вернул Вадиму все документы и в полголоса, словно на дороге стояла толпа любопытных лиц, произнес:
   - После нас, еще будут два поста ГАИ. Если свернете по дороге на марийку, то там постов нет, и можете гнать, прямо до Казани. Ты понял, что я тебе сказал, иначе везде придется платить.
   Вадим поблагодарил его за информацию и, сев в автомашину, помчался в сторону Казани. Проехав километров сорок, он свернул с основной трассы и поехал в сторону Йошкар-Олы.
   - Ты, это куда поехал? - поинтересовался у него Прохоров, зачем нам марийка, нам нужно в Казань.
   - Да, мент, посоветовал, говорит, что если ехать через марийку, то постов ДПС, там уже нет. Вот, я и свернул, посмотрим, соврал он или нет? - произнес Ловчев, увеличивая скорость.
   Сотрудник ГАИ не соврал, вся трасса до самой Казани, была абсолютно пустой. Ни одного поста ГАИ, они больше и не увидели.
   - Вот, что, делают деньги - про себя подумал Ловчев, въезжая в Казань. За эти засаленные бумажки, даже менты, продаются, как проститутки.
   Он быстро развез своих друзей, и, поставив машину в гараж, направился на квартиру своей матери.
  
   ******
   Через пять дней, после их возвращения в Казань, состоялись похороны убитого в Москве Бондаренко. Похоронили его на Арском кладбище. Народу на похоронах было много, особенно много было, молодых ребят спортивного телосложения. Путь от подъезда дома, в котором жил Бондаренко, до катафалка, был усыпан красными гвоздиками.
   Работники милиции, не скрывая свои съемочные камеры, открыто снимали всю похоронную процессию, стараясь документально запечатлеть, всех активных участников молодежных группировок города, которых на похороны собралось достаточно много.
   Прохоров хорошо знал тактику милиции, знал, что они будут вести съемку похорон, и только поэтому, не пришел на вынос тела. Он вечером, вместе с Цаплиным пришли на квартиру к родителям Бондаренко, где попрощались со своим товарищем.
   Вечером, Прохоров Игорь, приехал в "Грот-Бар", где встретился с ожидавшим его там Ловчевым.
   - Ну, как дела? - поинтересовался Игорь он у Ловчева. Теперь, неверное, жалеешь, что связался с нами. Если, решишь свалить от нас, обижаться не буду. Ты, не клялся нам в верности, и ни каких обещаний нам с Цаплиным, не давал.
   Я, все это время старался понять тебя, почему ты связался с нашей компанией? Ты, Вадим совершенно другой человек, не такой, как мы с Цаплиным. Ты учишься в университете, у тебя есть буквально все, квартира, машина. Твой отец, с твоих слов, денежный мешок. Мы же с Цаплиным, живем улицей, щемим киоски, продавцов. Жизнь у нас полна риска, сегодня ты завалишь кого-то, завтра, завалят тебя.
   Ты, думаешь, мы с Цаплиным качки и нас, поэтому боятся другие ребята? Это не правда. Для улицы, это не самое главное. Чем больше человек, тем проще в него попасть из пистолета. На улице, главное, иметь лишь силу в одном месте, это силу в пальце, который нажимает на спуск и больше, представь себе, ни чего.
   Ловчев, старался не перебивать своего товарища и внимательно слушал его своеобразную исповедь. То, о чем сейчас говорил ему Прохоров, он уже давно хорошо знал
   Бывая, у отца на коттедже, Вадим, как-то случайно узнал, где его отец хранит два пистолета, приобретенные им по случаю в Ижевске.
   Часто, когда он оставался один в коттедже, он доставал эти два пистолета, разбирал их и аккуратно смазывал оружейным маслом. Оружие, не только нравилось Вадиму, оно его просто притягивало к себе, словно магнитом.
   - Слушай, Прохор, ты, что здесь мне несешь пургу. Если есть что-то, то предъяви, а не тяни кота за хвост? - произнес Вадим. Ты, думаешь, я раньше не догадывался об этом, я с самой нашей первой встречи, догадался кто вы с Цаплиным. Поэтому Игорь, лечить меня, не надо? Есть претензии, говори, если нет, то пей свой сок или пиво.
   Прохоров, явно не ожидал от Вадима такого прямого ответа и на какой-то миг, просто растерялся. Придя в себя, Прохоров, внимательно посмотрел на него и произнес:
   - Ты, знаешь, Вадим, меня с сегодняшнего дня больше не интересуют все эти уличные дела.
   Я, наверное, поздно понял, что жил не так, как нужно. Сейчас, многие, с кем я когда-то бегал по улице и делил асфальт, стали другими в отличие от меня, людьми. Кто-то из них ушел в бизнес, кто-то подался за бугор с большими деньгами в карманах. Только я один еще, продолжаю эту никому не нужную войну, не имея за пазухой ни копейки.
   Ты, можешь, мне не верить, но я говорю тебе правду. Ты, знаешь, мне не нужны цветы на дорогах и пышные похороны. Ты, знаешь, Вадим, я еще в Москве, а вернее там в морге, понял, что живу не так, как мне бы хотелось. Понимаешь, я жить хочу, с деньгами, в окружении своих друзей и близких. Я больше не хочу хоронить своих друзей. Я, больше, не боевик и убивать просто так никого не буду.
   Он сделал большой глоток пива и замолчал.
   Вадим, словно в состоянии гипноза, сидел неподвижно, не спуская с Прохорова, своих зеленых глаз.
   Он, не верил в эту минутную слабость Прохорова и не считал, что Игорь устраивает ему очередную проверку. Так мог, говорить только тот человек, который решил окончательно порвать со своим прошлым.
   - Ну и что, ты решил Вадим? - спросил его Прохоров. Будешь и дальше играть в эту русскую рулетку, надеясь уцелеть в этой мясорубке или нет?
   Не дождавшись от Ловчева ответа, Прохоров продолжил.
   - Я, мечтаю заняться своим делом. Пусть и маленьким, но своим. Я, решил, что буду делать все, что бы заработать большие деньги, даже если надо нарушать закон.
   - Прохор, ты хоть знаешь, сколько нужно заработать денег, что бы купить хотя бы такой бар? - произнес Вадим и посмотрел на раскрасневшееся лицо Прохорова, который обводил взглядом помещение бара. Много Игорь, очень много, таких денег, честно не заработаешь.
   - Главное, Вадим, задаться целью, а дальше посмотрим, куда кривая выведет. Вот, ведь нашли ребята свою нишу в Москве. Уже отжали половину гостиницы "Севастополь", а я, что от этого имею, ни чего, хотя, как я считал раньше, сделал я для этого не мало.
   Вадим, сделав не большую паузу и понимающе взглянув на Прохорова, тихо произнес:
   - Прохор, чем бы ты, не занялся, знай, я всегда буду рядом с тобой. Ты, же знаешь, мне не нужны ни отцовские, не твои деньги. Я вообще призираю их. Они для меня, ни какой ценности не представляют. И прихожу я сюда, не потому, что ты Прохор, и тебя боятся многие ребята, а прихожу, как к своему другу и товарищу. Наверное, я дурачок, но я с тобой Прохор, до конца.
   - Раз, так - произнес Прохоров, то я очень рад. Теперь у меня двое друзей, ты и Цаплин. Кстати, у меня есть дела в этом баре, не хочешь помочь мне в их решении?
   Он встал из-за стола и вместе с Ловчевым, проследовал в кабинет администратора.
   Слегка приоткрыв дверь в кабинет, они увидели Лилю, которая, уткнувшись в бумаги, делала свой еженедельный отчет для руководства бара. Увидев вошедшего в кабинет Прохорова и его товарища, Лиля от неожиданности вздрогнула и испугано посмотрела на них. Ручка, которой она писала выпала из ее рук и покатилась по полу.
   - Ну, что, Лиля? По-моему, ты уже забыла про наш с тобой уговор и мне, придется напомнить тебе о нем. Где, деньги сучка? - с угрозой в голосе, спросил ее Прохоров.
   - Ты, знаешь, Игорек - залепетала Лиля,- у меня возникли семейные проблемы, и я вынуждена была, потратить все эти деньги.
   - У тебя, еще не было проблем Лиля, они наступят у тебя прямо сейчас - вновь с угрозой, произнес он.
   Зная, на что способен Прохоров в подобные минуты, Лиля быстро метнулась к своей сумочки, лежавшей на полке и, достав от туда пачку денег, молча положила их на край стола.
   - Вот, Прохор, забирай свои деньги - произнесла она. -Ты, видно можешь лишь с женщинами воевать, на что-то большее, тебя не хватает.
   Пропустив мимо ушей реплику, Прохоров взял деньги.
   - Считать, не буду. Это хорошо, что помнишь - произнес он.- Если, ты еще раз, коза дранная, попытаешься меня обмануть, то я распорю твой детородный орган, до твоего рта. Надеюсь, что ты меня поняла?
   Прохоров и Ловчев вышли в общий зал бара, плотно прикрыв за собой дверь в кабинет администратора.
  
   *****
   Прохоров с Вадимом вышли из бара на улицу. Недалеко от бара, на перекрестке улицы Чернышевского и Ленина произошло ДТП с участием трех автомашин. Вокруг разбитых автомашин собралась толпа зевак. В стороне от места аварии, стояло несколько милицейских автомашин.
   - Ты, что Прохор, до сих пор такой возбужденный - спросил его Вадим.
   - Да, так. Просто, еще не как не могу отойти от разговора - произнес Прохоров.
   - Я ее сегодня уже видел, до того, как пришел в бар. Ты бы с ней поосторожнее, ссученная она какая-то. Думаю, стучит она на всех, кто трется в этом баре. Я ее раньше, несколько раз встречал в милиции, когда приезжал туда вместе с отцом. Видно, не просто она туда ныряла?
   - Все, может, быть Вадим - произнес Прохоров.- Ведь сдала же она меня вам?
   - Она, как увидела сто долларов в руках охранника, так сразу затряслась. Она, сразу же назвала твою фамилию и твой адрес. Слушай, Прохор, может, зайдем в кафе "Ял", мне там нравится. Там тихо, я не сторонник шумной музыки и танцующей молодежи.
   Они прошли еще метров тридцать и вошли в кафе "Ял". Похоже, Ловчева хорошо знали в кафе и подбежавший к нему официант, повел их за небольшой дальний столик.
   Заказав, по стакану сока и пирожное, они присели за столик. Прохоров, впервые был в этом кафе и с интересом рассматривал его необычный интерьер.
   - Ну, как? - поинтересовался у него Вадим.- Неправда, уютно здесь?
   Прохоров махнул головой, соглашаясь со словами Вадима.
   - Наверное, это кафе пришлось бы по вкусу Жанне? - подумал он про себя.- Как хорошо, что Вадим показал ему это кафе. Теперь, он обязательно приведет ее сюда, а не в этот бар.
   За столиком справа, сидели две симпатичные девушки, которые с интересом рассматривали их. Ловчев, своим коленом коснулся ноги Прохорова и кивком головы, показал ему на девушек.
   - Нравятся? - поинтересовался Ловчев у Игоря.- Я этих девчонок знаю, они из нашего университета.
   - Да, девочки неплохие - произнес Прохоров и снова посмотрел в сторону девушек.- Я как-то слышал по телевизору, что за границей девушки без сопровождения мужчин в кафе не ходят, у них это считается дурным тоном.
   - То, за границей, а мы, слава Богу, живем в России. У нас все дозволено. Может, снимем их, хата у меня есть?
   - Ты знаешь, Вадим, мне что-то не совсем хочется, да и мать наверняка меня сейчас ждет дома. Не хочется, ее лишний раз расстраивать.
   - Я, что-то тебя не узнаю, Прохоров. Ты, случайно, не записался в монахи? Наверное, та московская девчонка запала в твое сердце, вот и бережешь себя, для нее?
   Прохоров, сверкнув глазами и как-то, недобро посмотрел на Ловчева.
   - Слушай, Вадим? Я не люблю, когда, кто-то лезет ко мне в душу. Это, не твое дело, для кого я себя берегу. Если, две эти телки, так нравятся тебе, ты их и снимай!
   - Да, я не хотел тебя обидеть, Игорь, я же просто, шучу - произнес Ловчев
   - Вот и шути, у себя дома с матерью, а со мной шутить, не нужно. Видишь, мне сейчас не до твоих шуток.
   Прохоров встал из-за стола и направился к выходу. Вслед за ним, устремился и Вадим.
   - Ты, что Прохор, обиделся, что ли на меня. Ну, прости меня, я же только пошутил.
   Прохоров молча пожал ему руку и направился к двери. Остановившись у двери, он повернулся к Вадиму и произнес:
   - Все, нормально Вадим. Завтра жду твоего звонка, а сейчас пока, я поехал домой.
   Вадим, постоял в коридоре кафе с минуту, стараясь понять, чем он мог обидеть Игоря, а затем, махнув рукой, вернулся в зал кафе.
  
   ******
   Прохоров, нервно ходил по залу аэропорта, ожидая прибытия самолета из Москвы. Вчера вечером, ему позвонила Жанна и сообщила, что наследующий день она прилетает в Казань. Она назвала рейс и попросила его, ее встретить.
   Однако, прибытие рейса по каким-то техническим параметрам все откладывался и откладывался. Сначала, рейс задержали на час, затем диктор, объявил еще раз о задержки рейса, еще на целый час. Было уже довольно поздно, и зал ожидания постепенно опустел. Встречающие московский рейс разбрелись по всему аэропорту, и их редкие фигуры мелькали то в одном конце, то в другом конце громадного терминала аэропорта.
   Прохоров, уже в который раз шел по терминалу, переходя от одного закрытого киоска к другому. Гулкий шум его шагов, таял где-то у самой крыше терминала, вспугивая сонных воробьев, с зимы облюбовавших это помещение.
   Игорь, не зная сам, почему-то очень волновался, он перекладывал из одной руки в другую, небольшой букетик живых цветов и мысленно старался представить, как будет выглядеть эта встреча со стороны.
   Наконец, словно, услышав внутренний голос Игоря, диктор объявил о посадке самолета. Игорь чуть ли не бегом направился в другой конец терминала, где, как правило, выходили прилетевшие пассажиры.
   Жанна, шла в общей толпе пассажиров и Игорь, не сразу заметил ее.
   Увидев Жанну, Игорь, замахал ей рукой и словно ледокол, стал разрезать идущих навстречу ему пассажиров, с сумками и чемоданами в руках.
   Жанна была без багажа, в руках ее была лишь небольшая женская сумочка черного цвета. Пробившись к ней, он обнял ее и вручил ей букетик живых цветов.
   - Цветы, зимой? - удивилась Жанна. - Мне еще никто не дарил цветов, а тем более, зимой. Ты, где их достал?
   Он улыбнулся ей и сквозь смех, произнес:
   - А, я как в сказке, "Двенадцать месяцев", повернул месяца вспять.
   Она поцеловала его в знак признательности, и они сразу же поспешили выйти из терминала на улицу.
   Выйдя на улицу, Жанна стала, кого искать своими глазами. Наконец, она увидела встречающую ее автомашину, и, схватив Игоря за рукав куртки, потянула за собой.
   - Давай, Игорь, садись в машину - предложила она ему.- Это, папа прислал ее, за мной.
   До улицы Маяковского, они доехали сравнительно быстро, минут за сорок. Отпустив водителя, Жанна предложила Игорю пройти к ним домой, но Прохоров отказался от этого предложения, ссылаясь на довольно позднее время.
   Жанна, словно маленькая девочка, надула губы и капризно произнесла:
   - Игорь, я очень хочу познакомить тебя со своими родителями. Ты, знаешь, какие они у меня хорошие, добрые. Если, не хочешь этого сделать сейчас, то завтра от этой встречи с ними, тебе не отвертеться. Завтра, моему папе, день рождение и я обещала ему, что познакомлю его со своим парнем. Так, что, до завтра Игорь. Я жду тебя, к трем часам дня.
   - Жанна, пойми меня, мне как-то неудобно. У вас завтра, наверняка, соберутся родственники, друзья отца и вдруг я, кто я такой, для него? Да, если говорить по-честному, я сейчас на мели и у меня просто нет денег, что бы купить твоему отцу, достойный подарок, а разную чепуху, дарить не стоит.
   - Ты, что Игорь! Какой подарок? У моего отца, есть все, что ему надо и не надо в этой жизни. Его сейчас, ничем уже не удивишь. Так, что, не ломай лишнего голову, этим подарком.
   Во-вторых, ты мог и вообще не знать о его дне рождения, он ведь тебя официально не приглашал?
   А, в -третьих, ты придешь ко мне, а не к нему. Так, что я, завтра тебя жду, к трем часам дня.
   Она поцеловала его в щеку и быстрыми шагами побежала в сторону своего подъезда.
   Игорь, проводил глазами, ее стремительно удаляющеюся по двору фигуру, и направился к себе домой.
  
   ******
   Игорь шел домой проходными дворами, что бы, как-то сократить дорогу домой. Он прошел уже полдороги, когда около третьего хлебозавода на улице Татцика, его остановила группа молодых ребят.
   - Ты, кто такой и что здесь делаешь? - произнес один из них.
   По внешнему виду было заметно, что он значительно отличается от ребят, своим уже давно не юношеским возрастом. Он был повыше других ростом и судя по его телосложению, он был намного сильнее бывших с ним, молодых людей.
   - Мужики, в чем дело? - произнес Прохоров.- Что, за дела? Я спокойно иду домой, никого не трогаю, что вам от меня нужно?
   - Слушай, ты, козел! Думаешь, что ты такой вот крутой? Не боишься, что мы тебе сейчас все рога обломаем?
   - Вы, что шутите, мужики? Ты, вообще-то, фильтруй базар, я ведь не школьник. Да, представь, я крупой, где на меня сядешь, там и скатишься. Ты, сам-то обозначься, кто ты такой и что, хотите мне предъявить?
   Прохоров, хорошо знал всех ребят из ближайших к его дому группировок, знал авторитетов, лидеров, весовых ребят, однако, из этих ребят, которые толпой стояли напротив его, не было ни одного знакомого ему человека.
   - Наверное, студенты - подумал он, - сдали экзамены, напились, вот и гуляют, приключений ищут.
   Прохоров, хотел двинуться дальше, но все тотже парень, вновь преградил ему дорогу.
   - Ты, куда рвешься? - угрожающе произнес он и схватил Игоря за рукав куртки. - Давай, поговорим?
   Прохоров всегда знал, что победа за тем, кто сильнее и наглее. Он первым нанес удар этому парню в лицо, от которого тот упал на землю. Ребята, не смотря на свое численное преимущество, явно испугались подобного оборота и не сразу поняли, что произошло с их вожаком. Этого, оказалось вполне достаточно для опытного уличного бойца Прохорова. Он, хорошо поставленными ударами, успел свалить с ног еще двух других ребят, а остальные, побросав избитых товарищей, побежали в разные стороны.
   Пока Прохоров поднимал с земли слетевшую во время драки с его головы шапку, он не заметил, как с земли поднялся тот самый первый парень, которого он свалил с ног и нанес ему удар ножом в бок.
   От сильной и резкой боли, у Прохорова потемнело в глазах. Он сунул руку под куртку и почувствовал, что его рука стала влажной от крови. Горячая кровь заструилась по боку и потекла по ноге в низ. В правом ботинке захлюпало и стало влажно от крови.
   - Сука - произнес он в сердцах.- Все-таки, порезать успел.
   Он сделал шаг, и почувствовал сильную боль в правом боку. Он испугался только одного, что не сумеет дойти до дома и упадет на улице. Пересилив боль, он, медленно ступая, направился к своему дому.
   - Лишь бы, дойти и не упасть - подумал он.- Сейчас на улице холодно, если не замерзнешь окончательно, то все - равносильно обморозишься.
   Дойдя до своего дома, он с большим трудом поднялся по лестнице и, достав ключи, стал открывать ключом дверь.
   Услышав скрежет за дверью, мать Прохорова, сама открыла ему дверь и впустила его в квартиру.
   Увидев бледное лицо сына и темное пятно от крови на его светлом свитере, она испуганно закричала. Мать бросилась к телефону и стала накручивать диск телефона.
   - Мама, не звони в скорую помощь, не надо. Позвони лучше Павлу, пусть приедет, он сам решит, что делать со мной дальше.
   Мать, послушав его, стала звонить Павлу.
   Сергеев Павел, был одноклассником Прохорова. Год назад, он успешно окончил медицинский институт и в настоящее время, работал хирургом в отделении общей хирургии в шестой клинической городской больнице.
   Павла дома не оказалось и мать стала позвонить ему на работу. Выслушав взволнованную мать своего товарища, он уже через тридцать минут был у них дома, и осматривал раненного Игоря.
   - Тебе, крупно повезло Игорь - произнес он. - Рана у тебя, оказалась хоть и глубокой, но поверхностной, то есть, нож прошел по касательной. Если бы, удар пришелся на сантиметр дальше в правую сторону, то ты бы скончался на месте, он бы угодил тебе прямо в печень.
   - Ты, Павел, давай не пугай меня - произнес бледный от потери крови Прохоров.- Меня, убить, не так просто, я как кощей бессмертный, у меня смерть спрятана в другом, одному мне известном месте.
   Павел сделал ему несколько обезболивающих уколов, наложил швы на рану и стал прощаться.
   - Не переживай, Игорь, все это пройдет быстро. Если, короче, то до свадьбы, все заживет. Постарайся поменьше двигаться, рана все же глубокая. Если, что, звоните, не стесняйтесь.
   Оставшись один, Игорь осторожно прилег на разостланную матерью кровать и закрыл глаза. Он вколотого Павлом снотворного, он быстро уснул.
  
   *****
   Часов в девять утра, к Игорю домой заехал Ловчев Вадим. Он привез несколько коробок различного сока и полный пакет фруктов.
   - Как, здоровье Прохор? - поинтересовался он у Игоря. - Мне, сегодня об этом рано утром сообщил Цаплин и я, сразу же, к тебе.
   Скажи, ты то, сам знаешь этих ребят или нет? Все это, как-то странно получается? Ты идешь домой и вот тебе на, перо в бок. По-моему, так просто, этого не бывает, на это должны быть веские причины. Может ты, сам Игорь, на кого-то сильно наехал, вот тебе и прислали за это ответку?
   - Да, нет Вадим. У меня все было отлично и причин к этому, просто не было. Ты, знаешь, мне никто из них ничего, так и не предъявил. Просто, захотели и наехали и все. На том месте мог оказаться и ты, и Цаплин. Ты, сам знаешь, что я практически в этом месяце в Казани и не был.
   - Игорь, может это дело рук твоих бывших товарищей: Лободы, Орловского. Ты же их здорово опустил, в глазах других ребят. Вот они и решили с тобой рассчитаться?
   - Извини, Вадим, но я не думаю, что все это, могли организовать Лобода и Орловский. Они сейчас, просто никто.
   Ты, знаешь, Вадим, я хорошо знаком со всеми местными ребятами, но среди нападавших, я никого из местных ребят не видел. На "молодых", они не похожи, да и держались они за исключением одного человека, как-то не решительно, словно впервые оказались в этих местах. Местные ребята, как правило, так себя не ведут.
   - Может, ты и прав, тебе виднее, у тебя Игорь, есть опыт в этих делах. Цаплин уже с утра там, на месте, разбирается с местными ребятами, что к чему.
   Кстати Игорь, я привез тебе практически все буклеты по казанским монастырям и храмам. Я их взял у нас на кафедре истории. Если, поедешь в Москву, прихвати их, может они тебе там, и пригодятся.
   - Спасибо, Вадим. Ты, знаешь, Вадим, у меня сегодня встреча с Жанной, в три часа дня. Пригласила на день рождения своего отца. Ты, меня Вадим, не подбросишь до ее дома, а то, самому добираться, как-то не совсем удобно?
   - О чем речь, Игорь, конечно подброшу! Я, тебя и обратно привезу, если ты, этого захочешь.
   - Спасибо, Вадим, так значит, я тебя буду ждать в половине третьего.
   Ловчев попрощался с Игорем и исчез за дверью комнаты. Через минуту, до Игоря донесся звук, закрываемой входной двери.
   В комнату вошла заплаканная мать и, взглянув на Игоря, лежавшего в кровати, произнесла, утирая краем фартука слезы.
   - Это ты, куда это сегодня собрался идти? Себя не жалеешь, так пожалей, хоть меня. Я и так всю ночь не сомкнула глаз, все плакала. А, если эти ребята, вновь нападут на тебя, что будешь делать, ты даже нормально руки поднять не можешь?
   - Не надо, мама. Бомба дважды в одну и ту же воронку, не падает. Все будет нормально, да и Вадим меня отвезет и привезет обратно. Пойми меня, мне это, очень нужно.
   - Хороший у тебя товарищ, этот Вадим, учится, не то, что ты, мотаешься целыми днями неизвестно где?
   Игорь заулыбался.
   - А, у меня мама, все друзья такие хорошие. Вот и Цаплин, чем хуже Вадима? Мы с ним, с самого детства, как иголка с ниткой, куда я, туда и он.
   Часа через два после того, как от Игоря уехал Вадим, к Прохорову заехал Цаплин. Раздевшись в прихожей, он прошел в комнату, где лежал Игорь и сел на стул.
   - Как дела? - спросил он у Игоря. Бок сильно болит?
   Ты знаешь, я сегодня с утра все там перерыл, со всеми встретился, все перетер. Ты, знаешь, "Калужские" ребята, здесь не причем. Это не они, могу за них поручиться своей головой. Они тебя все хорошо знают, и у них, как они выразились, претензий к тебе нет. Они сами гадают, кто это мог сделать? Похоже, это залетные, может быть с "Кинопленки" или вообще ребята с "Жилки".
   - Да, нет, Цаплин. Это были явно не бойцы. Те бы, не стали со мной, так долго разбираться, порезали бы или подстрелили. А, эти, все не решались напасть, словно опасались чего-то.
   - Тогда, я не знаю, откуда эти ребята? Могу лишь сказать, что это не наши, не местные ребята.
   - Я, сначала, то же подумал, что это возможно студенты, а потом смотрю, на студентов они мало похожи. Одеты ребята, так себе и ведут себя, явно по-другому, не как студенты.
   - Ладно, Игорь, разберемся, что к чему. Я не думаю, что они снова приедут сюда и будут тебя отлавливать. Если я тебе сегодня больше не нужен, то я отвалил. Давай, бывай, до завтра. Я, еще постараюсь навести справки у ребят, может кто-то из них, что и знает.
   Цаплин, отказавшись от обеда, предложенного ему матерью Игоря, быстро ушел. Игорь поднялся с кровати и, превозмогая боль в боку, медленно направился в туалет, где стал приводить себя в порядок.
   Игорь, надел новую белую рубашку и черный импортный костюм, который купил по случаю в Москве.
   - Ну, как мама? Похож, я на жениха? - спросил он мать с улыбкой на губах.
   Мать, промолчала и, не отрывая глаз, продолжала смотреть на своего сына. Она давно уже не видела его таким нарядным. Игорь, как и все ребята из его окружения, предпочитал спортивный костюм, другим нарядам.
   - Красивый парень - отметила про себя мать.
   Легкая бледность на лице Игоря, невольно напоминала ей, о том, что ее сын ранен в бок.
   - Может, сынок, ты передумаешь и не куда не пойдешь? Вдруг швы разойдутся, что будешь делать?
   - Не переживай мама, все будет нормально. Я же не в спортивный зал пошел, а на встречу с девушкой.
   Игорь осторожно, стараясь не помять брюки, присел на стул и стал ждать, когда Вадим заедет за ним.
  
   *****
   Жанна стояла у окна и, не отрываясь, смотрела на улицу. Она с нескрываемым нетерпением ждала Игоря, который с минуту на минуту, должен был появиться около их дома. Квартира родителей была полна гостей, которые то и дело подходили к ней и интересовались ее успехами в учебе и жизнью в Москве.
   Жанна, как воспитанная в хороших манерах девушка, старалась отвечать на все вопросы гостей, хотя была уверена в том, что основная масса вопросов, носила чисто дежурный характер.
   Наконец, сердце Жанны екнуло и забилось неимоверно часто. Во дворе дома, она заметила автомашину, из которой вышел Игорь. Он сделал несколько шагов и, подняв голову вверх, стал внимательно рассматривать окна дома, надеясь увидеть в них Жанну. Однако, сколько он не вглядывался, определить ее окно, ему явно не удалось. Все окна в доме были стандартными и практически не чем не отличались одно от другого.
   Неожиданно для Игоря, парадная дверь дома приоткрылась и к нему выскочила в одном легком платье Жанна. Она, не обращая внимания за любопытные взгляды, проходивших мимо их по улице людей, крепко обняла Игоря и стала целовать его в губы.
   Она не догадывалась, что за всем этим наблюдает ее отец, который вышел на лоджию, покурить свои любимые сигары.
   - Ну, что, ты стоишь? - произнесла она, пойдем скорее. - Не боишься, меня заморозить? Я ведь могу тогда превратиться в снегурочку.
   Жанна, схватила Игоря за рукав демисезонного пальто и потянула в подъезд дома.
   Игорь поморщился от прострелившей его боли, перед его глазами, уже в который раз за день, поплыли радужные круги. Не упираясь и не вырывая из ее рук рукав пальто, он послушно, словно ребенок, прошел за ней в подъезд дома. Оказавшись в подъезде, Жанна вновь крепко обняла Игоря и стала целовать в его в холодные от мороза губы.
   - Жанна, ты что, делаешь? А, вдруг, тебя увидят соседи, нехорошо получится.
   - А, мне, все равно, что обо мне подумают наши соседи. Они сами, не лучше и не хуже меня. Пусть думают, все что хотят.
   Он легким движением руки, отстранил ее немного в сторону. Это не осталось с ее стороны без внимания.
   - Что такое, Игорь, ты, почему меня отталкиваешь от себя?- поинтересовалась она у него.
   Игорь, попросил у нее извинение за этот жест и сообщил ей о своем ранении.
   - Ты, знаешь, Жанна, я сегодня утром, чисто случайно распорол себе бок гвоздем. Рана, так себе пустяковая, но было много крови. Сейчас каждое неловкое движение, вызывает у меня сильную боль.
   - Прости, меня, дорогой - произнесла Жанна. Я не знала об этом и, наверное, причинила тебе сильную боль. Как же, так получилось, что ты пропорол себе бок?
   - Ну, ты знаешь, школа. Мужчин нет, вот, и пришлось мне в подвале ворочать доски, что бы достать кое-какие учебные пособия.
   Жанна снова поцеловала его в губы и, взяв его за руку, осторожно повела его к двери лифта. Поднявшись на пятый этаж, они вышли из лифта и направились к двери.
   Прохоров осторожно вошел в квартиру Жанны. В дверях, они столкнулись с родителями Жанны, которые заносили с кухни закуски и спиртное в зал, где гуляли гости.
   - Здравствуйте - смущенно произнес Прохоров. Меня зовут Игорь.
   Отец Жанны, передал ей хрустальную салатницу полную салата "Оливье" и, вытерев руки об фартук, протянул ему свою руку.
   - Давай Игорь, будем знакомиться - произнес он. Меня зовут Гумар Исламович. Я, папа Жанны. Вы, давайте не стойте у дверей, снимайте пальто и проходите в комнату. С гостями знакомить не буду, сами потом познакомитесь.
   Прохоров осторожно снял пальто и проследовал в комнату, у дверей которой его поджидала Жанна.
   - Вот видишь, все нормально - произнесла она полушепотом. Зря ты, так переживал! Неправда ли, что у меня не папа, а золото.
   Игорь кивнул головой в знак согласия и последовал вслед за Жанной к столу. Проходя мимо гостей, Игорь сразу же почувствовал на себе оценивающие взгляды, собравшихся за столом гостей.
   К концу праздника, когда многие гости стали расходиться по домам, к Игорю подсел Гумар Исламович.
   - Ты, Игорь вообще не пьешь или только прикидываешься трезвенником? - поинтересовался он у Прохорова.
   Игорь, вопросительно посмотрел на отца Жанны, стараясь угадать, к чему этот вопрос.
   - Ты, знаешь, Игорь, я люблю людей открытых и прямых. Все трезвенники, как ты, всегда вызывали у меня подозрения. Я всегда считал, тот, кто не пьет, тот обязательно, предает. Может, это не так по жизни, но по работе, это бывает довольно часто.
   Я, в принципе, не люблю артистов, несмотря на то, что некоторые из них хорошо играют свои роли в кино и в театре, довольно даже правдоподобно. Я, весь вечер наблюдал за тобой, стараясь угадать, кто ты, артист или настоящий мужик, со всеми своими плюсами и минусами?
   - Ну, и как, Гумар Исламович? К какому выводу вы пришли? Кто же я? - произнес Игорь и внимательно посмотрел на него.
   Гумар Исламович, сделав небольшую паузу, произнес:
   - Ты, знаешь, Игорь, я уже давно не верю в чудеса. Глядя на тебя, я понял сразу лишь одно, что ты не сможешь сделать мою дочь счастливой. Да, да и не гляди на меня так, как будто не понимаешь, о чем я говорю.
   Ты, Игорь, не из тех, кто привык отдавать что-то людям. Ты из тех, кто привык потреблять, и потреблять все лучшее, что бывает на свете.
   - Извините, Гумар Исламович, но вы, не зная меня, как человека, сразу же записали меня в число паразитов - произнес Прохоров.
   Ему явно не нравился, начатый отцом Жанны этот разговор, однако уйти от него, он уже не мог и поэтому, решил выслушать все о себе сейчас, не оставляя этот разговор на будущее.
   - Пойми меня Игорь - продолжал Гумар Исламович, не обращая внимания, на недовольство Игоря, тематикой разговора.
   Жанна, еще молода и многого не понимает в этой жизни. Для нее сейчас, важны твои бицепсы и твой воинственный, как у индейца в кино, взгляд. Это все, что у тебя сейчас есть за душой, но это, не самое главное в жизни.
   Главное, в жизни, это уметь делать деньги, а ты, их делать не умеешь. Ты можешь отнять их у других, но сам делать деньги, ты не умеешь. У тебя для этого ничего, кроме природного нахальства, дерзости, нет.
   Мне жалко свою дочь, она у меня одна и я бы, не хотел ее делить с тобой. Ты, можешь на меня обижаться, стучать себя в грудь кулаком, говорить, что я в тебе обознался, но это, правда. Я, не хотел бы, что бы о нашем разговоре узнала моя дочь, я не хочу травмировать ее психику, но пока, я ее отец, вместе вы не будете.
   Игорь, не стал спорить с Гумаром Исламовичем. По сути дела, отец Жанны, был в чем-то прав. Игорь молча, встал из-за стола и направился в прихожую.
   Увидев, что Игорь стал одеваться, из кухни выскочила Жанна, которая помогала матери мыть посуду .
   - Подожди, Игорь, я сейчас помогу тебе надеть пальто - произнесла Жанна, и стала помогать ему, надевать пальто.
   - До свидания, Жанна. Меня, провожать не нужно, я сам осторожно дойду до дома. Помоги, своим родителям убрать все со стола - произнес Игорь.
   Жанна вышла вслед за ним в коридор и, схватив его за лацканы пальто, посмотрела в его глаза.
   - Скажи, мне Игорь, что произошло? Кто тебя обидел в нашем доме? Отец?- поинтересовалась она у него. Я, же вижу, что между вами, что-то произошло?
   - Все хорошо, Жанна, ты не волнуйся. Твой отец, человек мудрый, он желает тебе только счастья - произнес Игорь. Он, наверняка, сам расскажет тебе о нашем с ним разговоре.
   Жанна, по-прежнему держала его за лацканы пальто, и испытывающее смотрела в глаза.
   - Мы, завтра увидимся Игорь? - спросила она у него. - Почему ты молчишь и отводишь от меня, свои глаза?
   - Не знаю, Жанна, обещать не могу. Ты, же знаешь, что мне тяжело ходить.
   Прохоров, направился с в сторону лифта. Жанна стояла рядом с ним и на ее глазах, появились слезы. Она, хотела удержать Игоря, но не знала, как это сделать.
   - Жанна, вернись домой - позвал ее отец. -Ты же простудишься и заболеешь.
   Игорь обернулся и увидел отца Жанны, который стоял в проеме двери и внимательно смотрел за ними.
   Игорь, улыбнулся ей и вошел в кабину лифта, который помчал его на первый этаж.
  
   ******
   Жанна, повинуясь словам отца, вернулась из коридора в квартиру и молча, прошла в свою комнату. Она села на диван и поджала под себя ноги.
   От ее внимание не ускользнули разительные перемены, которые произошли в Игоре, после его разговора с отцом. Она, всем своим женским чутьем, почувствовала, что произошло что-то необратимое в их отношениях. Глядя на Игоря, она реально ощутила, что между ними, возникла незаметная для посторонних глаз, стена отчуждения.
   Игорь ей нравился, и она не скрывала своего чувства ни перед родителями, ни перед друзьями и подругами.
   Воспитанная, своей мамой и всевозможными школьными репетиторами, Жанна еще в раннем детстве мечтала встретить своего принца, который бы мог ее защитить, в этой суровой жизни. И этим принцем для нее оказался парень из простой рабочей семьи.
   До этой роковой для нее встречи в Москве, Жанна никогда еще не встречалась со своими ровесниками, и все свое свободное время отдавала музыке и книгам. Это был ее первый парень, который так просто подошел к ней и пригласил ее на танец.
   Они, перезванивались с ним, почти каждый день и от этих теплых его звонков, ей становилось легко и как-то по-особенному хорошо. Глядя, в его серые глаза, она видела в них не только свое отражение, но и то, что он так тщательно от нее скрывал. Она чувствовала каждой маленькой клеточкой своего юного и красивого тела, что тоже нравится ему. От этого чувства, у нее кружилась голова, и ей хотелось петь и петь о любви.
   И вдруг сегодня, заглянув в его глаза, Жанна впервые увидела в них пустоту и холод. Она не понимала, что случилось за эти последние десять минут, что так круто изменили его отношения к ней.
   Вот и сейчас, сидя в тишине своей комнаты, она пыталась отыскать причину столь разительной перемены в его отношении к ней, однако, чем больше она искала причину, тем меньше и меньше приходила к выводу, что этой причиной могла быть она. А, это значит, что причина кроется не в ней самой, а в отце, который с ним общался последние десять минут, его пребывания у них.
   Она встала с дивана и прошла на кухню, откуда слышались разговоры отца с матерью. Она открыла дверь кухни и остановившись на пороге. Отец и мать, хлопотавшие на кухне, повернулись к ней лицом и замолчали. В кухне, повисла мертвая тишина, прерываемая лишь звуком воды, струившейся из крана.
   - Папа, что ты сказал такого Игорю, что он ушел от нас, сам не свой? - спросила она отца. Ты, зачем все это сделал?
   Отец, что-то хотел ответить дочери, а затем, махнув рукой, вышел из кухни и прошел в свой рабочий кабинет.
   Жанна, развернулась и со слезами на глазах, бросилась в свою комнату. Она упала на диван и зарыдала. Она поняла, что причиной подобного отношения Игоря к ней, кроется в его разговоре с ее отцом. За рыданием, она не заметила, как в комнату вошла ее мать и присела у нее в ногах на диване.
   - Доченька, успокойся и не плачь. Понимаешь, твой папа, хочет тебе лишь добра и больше ничего. Твой Игорь, не стоит того, что бы ты проливала за него свои слезы. Он из другой среды, он не любит то, к чему ты так привыкла в своей жизни. Жанна, он не тот, за кого он себя выдает. Он вовсе не учитель физкультуры, а просто уличный бандит.
   Жанна, оторвала голову от намокшей от слез подушки и с удивлением посмотрела на свою мать. Увидев, удивление в глазах дочери, мать продолжила.
   - Нам об этом с отцом, сегодня рассказал водитель Геннадий, который возил отца на рынок. Он сразу узнал твоего парня еще в аэропорту, когда ты прилетела из Москвы, и вы садились с ним в автомашину.
   Этот Игорь, в присутствии его лично, избивал его племянника, и требовал от него деньги. Мы с папой, совсем не против того, что бы ты встречалась пусть и с учителем физкультуры, но только, не с бандитом.
   - Мама, зачем ты это все мне говоришь? Я, все равно ни тебе, ни папе, не верю! Я не верю вам, что Игорь бандит, что он не такой, вы специально оговариваете его.
   - Дело твое доченька, хочешь, верь, а хочешь, и не верь, но мы с отцом уже решили, что он тебе не пара и больше его нога никогда не переступит порог этого дома. Ты, посмотри, вокруг себя, сколько хороших парней крутится. Ну, взять хотя бы того самого Бурмистрова Ванечку. И сам, на лицо не плохой и папа у него в правительстве республики работает. Чем, он тебе не пара? Ведь он за тобой, уже давно ухаживает.
   - Да, ты что мама, говоришь? Какой из Бурмистрова, парень? Да, он собственной тени боится. Он до сих пор, без разрешения своей мамы, ничего не делает! Разрешит она ему сходить в кино, сходит, не разрешит, сидит дома, смотрит в окно. Зачем, он мне такой? Мне нравится Игорь, он сильный, а главное, не зависимый ни от кого. А, вы с папой, подсовываете мне разных маменькиных сынков, которые ничего не знают и не понимают в этой жизни.
   - Дочка! Ты, тоже, многое не понимаешь. Пусть он маменькин сынок, но он, при деньгах, с положением в обществе. Если не любишь, то и не люби, ни кто тебя силком этого делать не заставляет. Найдешь мужчину по душе и встречайся с ним в тайне, дари ему свою любовь, но живи при этом в коттедже, а не в какой-то коммуналке.
   Жанна, отвернулась от матери и снова зарыдала в подушку.
  
   ******
   Игорь, не спеша, вышел из дома Жанны и, остановившись на крыльце, стал лихорадочно соображать, куда ему пойти дальше толи домой, толи в бар.
   Домой его, что-то не тянуло и он, направился по улице Маяковского в сторону улицы Бутлерова. Несмотря, на обильный снег, который выпал с утра, улица Маяковского была абсолютно чиста, словно это был не конец января, не февраль, а май месяц.
   - Вот, они как живут - подумал про себя Игорь. - Лижут им улицы дворники, словно языком. Кругом чистота, не то, что на нашей улице, где из-за снега, домов не видно. Чему удивляться, стали вдруг хозяевами жизни, вот требуют к себе особого внимания и обращения.
   Прохоров подошел к магазину "Горняк" и стал ждать трамвая второго маршрута. Ждал он недолго. Минут через пять, трамвай, гремя сцепкой, остановился напротив магазина. Игорь доехал на нем до площади Куйбышева и по улице Баумана, направился в сторону улицы Чергышевского.
   Улица Баумана, считалась у населения города, центральной улицей, как не странно, просто утопала в снегу. Люди с трудом брели по тротуару, ругая дворников и местных городских чиновников, за состояние дорог и тротуаров.
   - Вот и вся разница - криво улыбнувшись, подумал про себя Игорь. Он едва не упал, поскользнувшись на льду, и боль в боку, словно бритва, прорезало его тело. Перед глазами снова поплыли радужные круги и он, упершись в стену дома, остановился и перевел дыхание.
   Игорь, пошел дальше очень осторожно, обходя лед и наросты снега на тротуаре, стараясь не сталкиваться спешившими навстречу ему людьми. Этот вполне спокойный ритм движения, немного успокоил его и дал возможность проанализировать его действия, в этот злополучный для него вечер.
   В том, что ему не поверил отец Жанны, было не удивительно. Что надетая на него маска учителя физкультуры, явно не соответствовала его внутреннему и внешнему облику, он знал и раньше. Он понимал, что учитель из него, явно не получился и каждый, кто хоть раз в жизни сталкивался с учителями, мог свободно раскусить его легенду.
   Из всего того, что произошло в этот вечер, ему по-честному было жалко лишь одну Жанну. Он, никак не мог забыть эти полные слез глаза и немой вопрос, стоявших в них. Игорь не любил слезы с детства и всегда презирал тех людей, кто плакал. Однако, слезы Жанны, были совершенно другими, они не вызвали в нем отторжения, а совсем наоборот, вызывали какое-то, чисто человеческое сострадание и жалость. Сейчас, медленно бредя по улице, он жалел о многом, в том числе и о том, что соврал ей в первый же день, их встречи. Почему, он представился ей учителем, а не кем-то другим, ну предположим сантехником, он не знал и сегодня.
   - Да, куда мне до них - подумал он уже не первый раз, за этот вечер. Вон они сидят сытые и довольные, обсуждают, сколько строить этажей в загородном доме, два или три. А, моя мать, плачет по вечерам дома, пересчитывая деньги, считает, хватит ли их до конца месяца или нет.
   Несмотря на то, что Игорь шел по улице весьма осторожно, он вновь, чуть не упал, на перекрестке с улицей Чернышевского. Постояв минуты три-четыре, пока его не отпустила боль в боку, он стал медленно поднимать вверх по улице в сторону улицы Ленина. Он несколько раз останавливался, переводил свое дыхание. Эта ноющая боль в правом боку, сковывала его движения. Он остановился около очередных ступенек лестницы и перевел дыхание. Ему оставалось пройти всего несколько ступенек, что бы подойти к бару. Глубоко вздохнув, он направился вверх по ступеням. Последние три ступени, дались ему с большим трудом. Наконец, он подошел к бару и остановился у входа, всматриваясь в лица толпившейся у входа в бар молодежи.
   - Надо, же, - подумал он, оглянувшись назад.- Раньше я этот подъем преодолевал на одном дыхании, а теперь, вот без остановок и отдыха, кое - как поднялся.
   Недалеко от него, на другой стороне улицы, около пивного бара "Бегимот", скрепя тормозами, остановилась малиновая девятка. Из машины, словно бабочка, выпорхнула Лиля, администратор "Грот-Бара". Она была одета в черную каракулевую шубку, которая так хорошо шла ей. Обойдя автомашину сзади, она, поцеловала водителя и, не обращая внимания, на стоявшую у входа молодежь, растолкав ее, вошла в бар. Спустя секунду другую, из машины выскочил водитель и побежал за ней в бар. В руках он держал забытую Лилей в машине, косметичку.
   Прохоров моментально узнал этого молодого человека. Он не мог ошибиться, именно этот парень, вчера ударил его ножом в бок на улице Татцика. Только сейчас, до него дошел мотив всей этой разборки. Мотив оказался банален и прост и крылся в женщине по имени Лиля.
   Через минуту, водитель вышел из бара и не обращая ни на кого внимания, направился в сторону автомашины.
   Игорь, вошел в бар и увидел сидевших у стойки Цаплина и Вадима, которые пили пиво. Игорь подошел к ним и поздоровался.
   -Прохоров, ты какими судьбами оказался здесь? Я не думал и не гадал, что увижу тебя здесь - произнес Цаплин.- Я думал, что ты давно уже дома или у Жанны.
   - Игорь? А, что ты меня не попросил, я бы встретил тебя и привез сюда? - произнес Вадим.
   - Все, нормально мужики. Я не инвалид. Как видите и сам, потихоньку добрался до бара.
   Он заказал себе стакан апельсинового сока и осторожно присел на стул.
   - Ты, знаешь, Игорь - обратился к нему Цаплин, - мне так и не удалось узнать, кто же тебя порезал вчера? Ребята молчат, пожимают плечами. Ни одна бригада не берет на себя это дело.
   - Спасибо, Цаплин. Я уже знаю, кто меня вчера порезал - произнес Игорь.- Я этого человека только, что видел здесь, у бара. Это сделал, новый мужик Лильки-администраторши. Я их только, что видел вместе. Эта сука и заказала меня ему.
   Услышав это, Цаплин сделал удивленное лицо.
   - Игорь, ты случайно не ошибся? Ведь Лилька, ты знаешь, ходит под "Аделькой" и для того, что бы тебя заказать, она должна была согласовать хоть с кем-то из своих ребят, свои действия. Иначе, это просто война?
   Игорь посмотрел на Цаплина, а зател, произнес:
   - Я не думаю, что сейчас "Адельке", выгодно с нами воевать. У них, насколько я знаю, большие финансовые дела, и они никогда не пойдут на то, что бы из-за этой суки, развязать с нами войну- произнес Игорь.
   - Мне просто, интересно самому, она хоть сама понимает, чем это ей грозит? Ее же зароют ребята живой, за это. Ты, ведь Игорь не "молодой", что бы с тобой, так можно было поступить. Ты же бригадир, и за твоей спиной, пусть хоть не большая, но бригада - произнес Цаплин.
   -Вот ты, скажи мне Игорь, зачем им все эти неприятности? За тобой "Мирновские", да и другие бригады тоже. Она, что не понимает, с кем связалась сучка?
   Игорь сидел за столом, не зная, что ответить Цаплину. По сути, Цаплин был прав.
   - Погоди, не трещи, как сорока - обратился он к Цаплину. -Ты же знаешь, я сейчас не могу ей сделать ничего, пока не предъявлю это все ребятам, а в первую очередь, самому Маврину. Он за нее вписывался, пусть сейчас и решает эту проблему сам, без нас.
   Пока они обсуждали это, в баре появились несколько ребят с "Адельки". Они поздоровались с Прохоровым и Цаплиным и прошли вглубь зала. Вскоре появился и Маврин.
   Маврин вошел в зал в сопровождении двух ребят. Он остановился на пороге и стал осматриваться по сторонам. Заметив за столиком своих ребят, он направился прямо к их столику.
   - Сейчас, я с ним все перетру - произнес Цаплин и направился в сторону Маврина.
   Минут через десять, к столику за которым сидел Прохоров и Вадим, подошел сам Маврин.
   - Привет, Прохор, извини, но в темноте я тебя не заметил - произнес Маврин и обнял за плечи Прохорова. - Мне сейчас о тебе все рассказал Цаплин. Я тебе могу сказать одно, что никто из наших ребят, не принимал в этом участие. Это сделали чужие, это, сто процентов.
   - Юра, ты присядь, на ногах правды нет. Ты, знаешь, Юра, здесь вообще много непонятного. Ты помнишь, наш тобой разговор о Лильке? - напомнил ему Прохоров. Маврин кивнул ему головой, давая понять, что он хорошо помнит, этот не приятный для него разговор с Прохором.
   - Ты, Юра, помнишь, мою к тебе предъяву? Сначала, эта сука, сдала меня работникам охранного предприятия, которые всю ночь караулили меня у подъезда дома. А теперь, слушай меня внимательно, это она, заказала меня своему сожителю. Я, их сегодня, вечером видел обоих у бара.
   Я сам мог бы решить с ней этот вопрос, ты об этом знаешь, но не буду этого делать, по одной простой причине, она ваш человек, а если больше, то твой лично.
   Насколько я в курсе, это ты поставил ее сюда, смотрящим за этим баром. А, это значит, что я тебе снова предъявляю предъяву. Кажется, я все правильно аргументирую, и у тебя ко мне, не может быть никаких претензий. Войну, мне ты один объявить не можешь, нужно будет причину объяснять ребятам, так, что, ты и решай эту проблему. Пока этот разговор, между нами и дальше этого столика никуда не уйдет, но, это только пока.
   - Не пыли, Прохор, раньше времени - произнес Маврин.- Если все, что ты мне сейчас рассказал, правда, то она, сучка, клянусь тебе, ответит за это.
   Маврин встал из-за стола, и, молча, направился к своим ребятам, которые сидя за столом, о чем-то громко спорили.
   Побыв, в баре еще часок, ребята разошлись по домам. Цаплин, поймав такси, уехал с Прохоровым, а Вадим направился домой самостоятельно.
  
   ******
   После окончания рабочего дня, в кабинет Лили, вошел Маврин. Он присел на стул и стал внимательно осматривать ее кабинет.
   - Неплохо, ты здесь устроилась - произнес он. -Сидишь в тепле, жуешь за счет фирмы, да еще получаешь неплохие деньги?
   - Спасибо, Юра. Что бы я делала без тебя, без твоей помощи? Это же ты, меня сюда устроил, и я всегда буду помнить об этом.
   Она встала из-за стола и подошла к небольшому секретеру, стоящему в углу кабинета. Лиля достала из него бутылку французского коньяка "Наполеон" и налила его в два фужера. Один из фужеров, она протянула Маврину, вторую взяла сама.
   - Давай, Юра, выпьем с тобой за любовь. Ты, же знаешь, что я люблю тебя еще со школы, но ты, почему-то, этого не замечаешь.
   Они чокнулись фужерами и медленно, смакуя дорогой коньяк, выпили. Маврин посмотрел на нее и, улыбнувшись ей, произнес:
   - Не пойму, я вас баб. Говоришь о любви ко мне, а сама трешься с каким-то мужиком? Тебя, сегодня срисовали ребята с ним и рассказали мне об этом.
   - Это тот, что на вишневой машине? - заулыбалась она,- так это, просто мой хороший знакомый и друг.
   - Вот, видишь, Лиля, как получается. А, говоришь, что тоскуешь, спишь одна в холодной постели - улыбаясь, продолжил Маврин.
   - Ты, же тоже не святой, Юра? Если бы я знала, что ты только мой, то я бы наверное давно уже позабыла, о всех этих мужиках.
   - Вот, для того, что бы ты все это забыла, я договорился с ребятами и они, заметь, не против того, что бы ты недельку другую отдохнула где-нибудь на свежем воздухе, набралась новых сил и здоровья.
   Лиля сидела в кресле и не верила в то, что слышала своими ушами.
   - Короче, Лиля, завтра передаешь все дела Вере, а сама поедешь отдыхать в санаторий "Кленовая Гора". Отдыхаешь две недели и назад в Казань. Будешь работать в кафе "Сирень", директором. Мы там упали в деньгах, и тебе нужно будет разобраться, с чем это связано.
   - Юра, а почему в "Кленовую Гору"? - поинтересовалась она у него. -Я может, хочу поехать в другое место, а не туда?
   - Поедешь туда, куда я тебе сказал. Так, нужно - произнес Маврин голосом, не терпевшего возражения. -Вот, тебе деньги, купишь путевку прямо там, на месте.
   Маврин передал ей пакет с деньгами и, молча, вышел из кабинета.
  
   ******
   Утром, Лиля позвонила Вере и договорилась с ней о времени передаче ей всех дел бара. Судя по голосу Веры, последняя была рада своему новому назначению, так как, вот уже больше года работала администратором в гостинице "Совет".
   На следующий день они встретились в заведении, где Лиля в течение часа передала Вере все свои дела. Выйдя из бара, она поймала такси и поехала к себе домой собирать вещи.
   Лиля уже более трех лет, как проживала одна в двухкомнатной квартире, на улице Татцика. Ее квартира, находящиеся на втором этаже, трехэтажного углового дома, ломилась от дорогой импортной мебели. Однако, Лиля почему-то, не любила свой дом и свою квартиру, в которой она чувствовала себя одиноко и неуютно.
   Приехав, домой, Лиля быстро собрала все необходимые ей вещи для отдыха и сев в кресло, решила позвонить своему новому любовнику.
   Кое-как, дозвонившись до него, она придала своему голосу томный оттенок и прошептала в трубку:
   -Милый, ты не хочешь сегодня скоротать со мной вечер?
   На том конце провода возникла тишина. Через некоторое время, мужской голос произнес:
   - Ты, знаешь, Лиля, я сегодня просто не могу. У сына, день рождение и я обещал ему, что приду сегодня домой пораньше и заберу его из садика.
   - А, что, этого не может сделать твоя жена? - c обидой в голосе спросила его Лиля. -Ты же знаешь, что я завтра уеду в санаторий, и меня в Казани не будет недели две. Ты, хоть увезешь меня завтра или мне добираться до него своим ходом?
   - Вопросов нет. Скажи только, куда ехать?- произнес мужчина.
   Получив ответ, он положил трубку.
   Раздевшись, она прошла в ванну. Лежа в теплой воде, Лиля закрыла глаза и мечтательно вздохнула. Она мысленно, представила себе, на берегу теплого и ласкового моря, в окружении красивых загорелых мужчин.
   От этих приятных мыслей, ее отвлек телефонный звонок. Накинув на плечи махровый халат, она вышла из ванной и подошла к телефону. Подняв трубку, она услышала прерывистые гудки.
   Размышляя над тем, кто это мог ей позвонить в это время, она села за столик и стала наносить на свое лицо питательную маску.
   Утром, в назначенное ей время, за ней заехал ее любовник. Поцеловав ее в губы, он поднял ее большой чемодан и, согнувшись от тяжести, поволок его к машине.
   - Слушай, Лиля, ты, что кирпичами набила свой чемодан? - поинтересовался он у нее.- Да, он у тебя, просто не подъемный!
   - Я, Роберт, еду в санаторий отдыхать и мне, там некогда будет стирать, и гладить свои вещи. Это в Доме колхозника, можно месяцами ходить в одном и том же халате, а здесь, отдыхают люди со всей России.
   Они доехали до санатория "Кленовая Гора" за два с половиной часа. Роберт подъехал к административному корпусу и ловко припарковал свой автомобиль.
   Лиля, в новой норковой шубе, вышла из машины. Оглядевшись по сторонам, она направилась к администратору.
   -Извините, вы не подскажите, у вас имеются свободные путевки?
   Маврин был прав, путевки действительно были в наличии, и Лиля быстро оформила одну из них на себя.
   Роберт быстро поднял ее вещи на четвертый этаж и занес их в номер. Лиля, скинув с себя шубу, обняла Роберта за плечи, и чуть ли не силом повалила его на свободную кровать. Около часа они занимались любовью, после чего Роберт, вдруг неожиданно для нее вскочив с койки, стал быстро натягивать на себя, одежду.
   - Это ты куда, Роберт? - удивленно спросила она его.- Не уезжай, у тебя же есть еще время?
   - Извини, Лиля, не могу задерживаться. Совсем забыл, мне срочно нужно съездить в регистрационную палату и сдать документы. Это поручение шефа и я е могу его не исполнить.
   Лиля, для пущей важности, закатила небольшой скандал Роберту. Около двери ее номера стали собраться любопытные отдыхающие, которые с интересом прислушивались к доносившимся из номера резким ее выражениям.
   Роберт, словно ошпаренный, выскочил из ее номера, чуть не сбив с ног, любопытствующих граждан и стремительно побежал к своей автомашине, стоящей у корпуса.
   - Сволочь! - раздраженно произнесла Лиля,- я так и знала, что он обязательно испортит мне весь отпуск.
   Роберт выбежал из корпуса и, сев в свою автомашину, помчался в сторону Казани.
  
   ******
   Лиля, оставшись в номере одна, приступила к раскладке своего гардероба. Увлекшись этим делом, она не услышала, как в ее дверь, без шума вошли трое парней спортивного телосложения. Увидев их, Лиля сильно испугалась и попыталась закричать. Один из парней зажал ей рот рукой и с угрозой в голосе, прошептал на ухо:
   - Если, закричишь, убьем прямо на месте. Молчи, если хочешь жить!
   Ноги у Лили, стали, словно ватными и она, хватаясь за стенку рукой, молча, присела на кровать, на которой еще совсем недавно занималась любовью с Робертом. Парень достал из кармана нож и, подставив его к горлу Лили, спросил ее:
   - Скажи, это правда, что ты лично, сдала Прохора сотрудникам охранной организации?
   Лиля, испуганно замотала своей головой и стала внимательно рассматривать лица ребят, стараясь найти среди них хотя бы одного, кто бы испытывал к ней какое-то сострадание.
   Спросивший ее парень, ударил ее по лицу кулаком. Лиля, охнув по-женски, словно куль сползла на пол. Из разбитой губы и носа, алой струйкой потекла кровь.
   Парень, бросил ей в лицо полотенце и вновь задал ей все тот вопрос. Лиля, повторно закачала головой, давая понять, что она никогда и не кому не передавала сведений о Прохорове.
   Второй удар в голову, лишил ее сознания. Ребята, подняли ее обмякшее тело с пола и положили на кровать. Минут через тридцать, Лиля стала приходить в себя. Она, явно не понимала, где находится и крутила своей головой, стараясь понять, как она сюда попала. Понемногу, ее сознание стало возвращать ее к реальности происходящего с ней в этой комнате. Она, от испугу закрыла глаза и вновь потеряла сознание, от нахлынувшего на нее страха.
   Прошла минута, другая, Лиля, пересилив свой страх, открыла глаза и мутным взором обвила свой номер.
   У дверей в номер стоял парень, одетый в спортивный костюм. Он держал в руке какой-то черный предмет. Приглядевшись, внимательней, Лиля разглядела в этом предмете пистолет. Двое других парней, сидели на стульях и внимательно смотрели на нее.
   - Ну, что ,сучка, очухалась? - спросил ее, один из них. -Вопрос все тот же. Каков, твой ответ?
   Лиля вновь захотела замотать головой, но, увидев поднятый кулак, тихо произнесла, слегка шевеля своими разбитыми в кровь губами:
   - Не бейте, прошу вас, не бейте больше меня. Я вам все расскажу. Да, я действительно сообщила сотрудникам охранного предприятия адрес этого Прохорова. Они на меня, тогда сильно наехали, и мне нечего не оставалось, как дать им адрес Прохорова.
   Парни заулыбались между собой и тот, кто первый задал ей вопрос, тихо произнес:
   - Скажи, а откуда ты знаешь его адрес? Ты у него бывала дома или нет? Может, он сам дал тебе свой адрес?
   Лиля поднялась с кровати, поправив задранное платье, попросила у ребят стакан воды. Один из них налил ей в стакан воды и протянул ей. Она жадно выпила воду и вернула стакан обратно.
   Только теперь, ей стало понятно, почему ее отправили на отдых в этот забытый Богом, санаторий.
   - Я, как-то видела Прохорова на улице Достоевского, около этого дома и решила, что он живет в этом доме - произнесла она.
   - Хорошо - ответил ей парень.- А теперь расскажи, зачем ты попросила своего приятеля, что бы он разобрался с Прохором? Ты, же знаешь, что тот порезал Прохора ножом, на той недели. Ты, нам сейчас расскажешь, как его зовут и где его можно найти?
   Лиля сидела на кровати, боясь произнести слово. Еще тогда, когда она рассказывала Роберту о Прохорове, она отлично понимала, чем все это может закончиться для нее. Однако, душившая ее злость на Прохорова, сняла этот предохранитель, и она все рассказала Роберту. Выслушав ее, Роберт пообещал ей, что лично сам разберется с этим Прохоровым и если тот, еще раз подойдет к ней, он просто его зарежет.
   - Слушайте, ребята. Вот, смотрите сколько у меня золота, заберите все. Вот вам золото, деньги, только не трогайте меня. Вы, знаете, я не просила его убивать Прохорова, я просто хотела его наказать за грубость в отношении меня. Почему, я должна сейчас отвечать за это?
   Слезы душили ее, не давая возможности нормально говорить. Она закрыла лицо и заплакала навзрыд.
   - Скажите ребята, кто вас сюда послал, Прохоров или Маврин?
   - Зачем это тебе, сука. Для того, что еще раз предать кого-то из наших ребят?
   Новый удар в лицо, опрокинул ее на пол. Она попыталась подняться с пола самостоятельно, но ноги плохо подчинялись ей.
   - Я, еще раз говорю вам, что не просила его убивать Прохорова, я только пожаловалась ему на наезды Игоря на меня. Я не предполагала, что все это, так произойдет и мне придется за это отвечать перед вами.
   -Значит, Прохоров прав. Это, она сучка, заказала его - произнес один из них. Он достал из кармана куртки бутылку с водкой и открыл ее.
   Словно по команде, двое его товарищей навалились на нее, прижав ее тело и руки к кровати, лишая ее возможности хоть к малейшему сопротивлению. Третий парень, зажал ей нос рукой, а в открытый ей рот, стал лить водку из бутылки.
   Лиля стала захлебываться, однако парень, не обращая на это внимание, продолжал лить ей в рот водку. Когда бутылка опустела, он аккуратно обтер ее полотенцем и сунул ее в руки Лили. Через минуту, он достал еще одну бутылку с водкой, и они вновь повторили всю эту процедуру. Вылив в нее ее полбутылки водки, ребята устало присели на стулья.
   - Вроде бы, все - произнес один из них,- сейчас, похоже, отключится.
   Лиля лежала на кровати, перед ее глазами медленно проплывали лица ребят. Мучившая ее боль, стала постепенно куда-то исчезать. С каждой секундой, силы ее все таяли и таяли, ее сильно потянуло ко сну, и она закрыла свои глаза. Ей, впервые за этот вечер, стало все безразлично.
   Один из парней, открыл лоджию. Холодный северный ветер ворвался в это не большое помещение и сбросил с тумбочки паспорт Лили. Ребята словно по команде стали уничтожать следы своего пребывания в номере. Лиле сунули в руку вторую бутылку из-под водки, а в стакан, из которого ей давали пить воду, налили остатки водки.
   Уничтожив все следы пребывания в номере, один из парней, стараясь не шуметь, поднял ее тело на руки и осторожно толкнул его через перила лоджии вниз.
   Тело Лили упала без всякого шума и криков. Парни вышли из номера и, не привлекая к себе внимания отдыхающих, по одному спустились на первый этаж.
   Через минуту машина с парнями исчезла, словно ее и некогда не было на стоянке санатория.
   Труп Лили, обнаружили вечером отдыхающие, которые гуляли вокруг здания санатория. Вскрытие показало, что погибшая была в тяжелой форме алкогольного опьянения и накануне своей гибели, занималась любовью с каким-то неустановленным мужчиной.
   Опрошенные в процессе следствия отдыхающие, подтвердили, что в номере погибшей находился посторонний мужчина, и между ними произошла серьезная размолвка.
   Сотрудники местного отдела милиции и прокуратуры, не стали возбуждать уголовное дело по факту смерти Лили и списали все материалы в архив, наложив на них свое заключение, которое гласило, что смерть женщины наступила в результате несчастного случая, на почве нервного срыва.
  
   ******
   Не успел я войти в свой рабочий кабинет, как меня тут же вызвал к себе новый начальник управления уголовного розыска.
   Рустем Эдуардович сидел за столом и изучал какие-то бумаги, которые пачками лежали у него на столе. Увидев меня, он поднялся из-за стола и направился в мою сторону.
   - Извини меня, Виктор Николаевич, я не напрашивался на эту должность, но и отказываться от нее, просто не стал. Мы с тобой знакомы сравнительно давно, и я бы не хотел, что бы у нас с тобой были бы какие-то трения на работе.
   Он протянул мне свою узкую и холодную ладонь. Мне ничего не оставалась, как только пожать ее. Рука Хафизова, кроме того, что была холодной, она была еще влажной. Мне невольно захотелось вытереть ее, но я сдержал это внезапно накатившееся желание. Он по- отечески обнял меня за плечо и повел к столу. Я молча сел и посмотрел на него, ожидая дальнейших указаний.
   - Виктор Николаевич, не буду от вас скрывать, я вчера посоветовался с Костиным, в отношении твоего перевода по службе. С сегодняшнего дня, вы первый заместитель начальника управления и будете приводить в порядок оперативную работу уголовного розыска республики. Работа эта, вы знаете сложная, требует усидчивости, что ни как не отнимешь у вас. Личный состав уголовного розыска республики, я думаю, это передвижение поймет правильно.
   - Значит, без меня, меня женили - произнес я.- Чем, только мне не приходилось заниматься в управлении, займусь и этим направлением.
   Хафизов, по всей вероятности, заметил перемену в моем настроении и что бы больше не возвращаться к этому разговору, коротко сообщил.
   - Дела сдадите, Усманову Ильдару. Вы его должны хорошо знать, он до своего назначения на должность, возглавлял отдел по борьбе с угонами и кражами автотранспорта в УВД города.
   - Погодите, минуточку - произнес я недоуменно,- ведь я его совсем недавно приглашал к себе на должность начальника отдела, по угонам и кражам автомототранспорта. Это было буквально, две недели назад. Тогда, насколько я помню, Усманов в категорической форме отказался от этого предложения, мотивируя свой отказ тем, что он не имеет какого-либо специального образования, и отсутствием достаточного опыта работы на руководящих должностях. И вдруг... Вы, меня просто удивили этой новостью.
   - Ничего удивительного, в этом нет. Вчера не мог, а сегодня сможет. Ведь не боги, горшки обжигают, а люди. Я очень надеюсь на вас, что вы поможете ему в этом. Ну, обучите, если, что там, подскажите в конечном итоге.
   - Дело ваше, Рустем Эдуардович, как говорят, жираф большой, ему видней. Я думаю, что учить заместителя начальника управления, как ему надо работать, наверное, не стоит, стыдно. Да и авторитета, это ему явно не добавит. Знаний у него, для этой должности, маловато, это верно. У него уровень начальника отдела, да и то, если ему в этом здорово помогать.
   - Спасибо, Виктор Николаевич. Я, как начальник управления, лично отвечаю за кадровый состав своего подразделения. И если я, посчитал, что Усманов справится с этой должностью, значит он, справится.
   Я вышел из кабинета оглушенный изменениями, которые произошли в министерстве всего за две недели моего отсутствия по болезни.
   Я зашел в свой кабинет, я достал из сейфа все свои дела и стал готовиться к передаче своих дел новому заместителю управления.
  
   *****
   Было уже около одиннадцати часов дня, когда Прохорова разбудил приехавший к нему Вадим. Прохоров кое-как собрался, и они вышли на улицу.
   - Ну, ты и поспать, Игорь - произнес Вадим. -Тебе только и работать в пожарной охране, где спят по двадцать пять часов в сутки.
   Погода была великолепной. Небольшой мороз, стоявший на улице, быстро привел в чувства Игоря. Сев в автомашину, Вадим неожиданно для Прохорова, поинтересовался у него:
   - Прохор, я на днях принес тебе буклеты храмов и монастырей Казани, ты их хоть посмотрел или нет? - спросил у него Вадим.
   - А, зачем мне это? - ответил Игорь,- я, что экскурсовод, что ли? Кому это интересно, тот пусть и смотрит эти буклеты, а мне, по барабану.
   - Игорь, ты, сам вчера лично мне говорил, что собираешься поехать в Москву и хочешь, там встретиться с этим мужиком, ну как его, Селезневым кажется. Если, ты хочешь, завязаться как-то с ним в отношении работы, то я тебе советую, внимательно почитать эти буклеты. Эти элементарные знания старины, в конечном итоге, могут тебе здорово помочь.
   Игорь удивленно посмотрел на Вадима, старясь угадать, к чему он клонит.
   - Ты, помнишь, что тебе говорил этот мужик в Москве? Он никогда не был в Казани и многих вещей, он вообще не знает. Вот ты ему и расскажешь все об этом. Давай, я покажу тебе ту Казань, которую ты наверняка не знаешь? - произнес Вадим.
   Вадим повез его по городу, рассказывая об истории улиц и отдельных зданий. Постепенно, рассказ Вадима, захватил Игоря. Он, с нескрываемым интересом слушал Вадима, поражаясь его знаниям об истории города.
   Вадим остановил свою машину на пересечении улиц Рахматуллина и Мусы Джалиля, около Собора Святого Петра и Павла.
   - Ты, знаешь, Вадим - произнес Игорь,- сколько лет живу в Казани, а здесь никогда бывать не приходилось. Так, от людей слышать слышал, а бывать, никогда не бывал.
   Они вышли из машины и по ступеням поднялись к входу в верхний храм Собора.
   Вадим, остановился около дверей храма и, взглянув на Игоря, начал рассказывать.
   - Собор Первоверховных Апостолов Петра и Павла был заложен в начале восемнадцатого века купцом Михляевым, по личному указанию царя Петра I. За все это время, собор неоднократно перестраивался и теперь, представляет из - себя вот это здание и колокольню.
   Этот собор посещали практически все российские императоры, начиная с Екатерины II. Единственный император, кто не посетил этот собор, был Николай II.
   Вадим сделал небольшую паузу и внимательно посмотрел на Игоря. Убедившись в том, что тот внимательно слушает его рассказ, продолжил.
   - Этот собор видел многих известных людей России - Пушкина, Шаляпина, Горького.
   Прервав Вадима на полуслове, в связи с тем, что из храма вышла большая группа экскурсантов, Игорь предложил Вадиму пройти внутрь храма и там продолжить свой рассказ.
   Они осторожно открыли дверь и вошли во внутренние покои Собора. Прохоров еще ни разу в своей жизни не был в православном храме и увиденное им великолепие внутренних убранств Собора, поразило его до глубины души.
   Резной позолоченный иконостас предстал перед ним, во всем своем великолепии. От увиденного иконостаса, у Прохорова, просто свело дыхание. Такого великолепия, он просто не ожидал увидеть в этом соборе.
   Постояв минуты три- четыре у входа, они стали медленно перемещаться вдоль стены Собора, увешанной старыми иконами. Они оба с интересом рассматривали иконы, перемещаясь от одной иконы к другой. В храме царил полумрак, до службы оставалось еще достаточно много времени и поэтому, кроме их двоих, в храме находилось еще около десятка прихожан, которые толпились у церковной лавки.
   Они остановились у небольшой иконы, риза которой была украшена мелким речным жемчугом. С иконы, на них смотрела Пресвятая Дева Мария с ней детородный мальчик Иисус на руках.
   - Красота! - восхищенно произнес Игорь.- Я никогда не думал, что иконы могут быть такими красивыми
   - Игорь! Вот эта икона, висящая на стене, является главной святыней этого собора. Это чудотворная икона Божьей Матери и называется она "Смоленская Седмиозерная".
   Эта икона, была перенесена сюда из Кизического монастыря, в здании которого сейчас находится Московский районный военкомат. Специалисты утверждают, что она написана в конце пятнадцатого, в начале шестнадцатого века. Именно, эта икона остановила моровую язву, которая свирепствовала в Казани в шестнадцатом веке и унесла десятки тысяч жителей нашего города.
   Я, как-то поинтересовался ее стоимостью у одного из искусствоведов, но тот, так и не мог мне на это ответить. Сказал лишь, что есть вещи, стоимость которых невозможно оценить, как например нельзя оченить воздух, которым мы все дышим.
   Они медленно переместились от этой иконы к другой.
   - А, вот эта икона Казанской Божьей Матери - произнес Вадим, указывая Игорю на икону, небольшого размера. -Правда, это всего лишь список, то есть копия, но очень и очень дорогая. Ее написали в начале восемнадцатого века. Подлинник, был похищен в начале века из-за дороговизны оклада, который был усыпан крупными бриллиантами и сапфирами. Сам же оклад, был изготовлен из червонного золота. Икону, говорят, воры раскололи, и сожгли в печи.
   - А, эта, сколько может стоить? - тихо спросил Вадима Игорь.
   - Не знаю, думаю машин десять, а может и больше - так же шепотом ответил ему Вадим.
   Они еще побродили по храму минут пятнадцать и вышли на улицу.
   Игорь молчал, пораженный, увиденным великолепием. Он, не мог поверить, что такая небольшая по размерам и неброская в глаза икона, может стоить такие большие деньги.
   - Расскажи еще, что-нибудь об этом Соборе? - попросил его Игорь.-Ты знаешь, я просто в шоке, от твоего рассказа.
   - Слушай - продолжил свой рассказ Вадим. -Говорят, что в начале двадцатых годов, когда большевики стали изымать у церкви ценности, единственный Собор, который не передал им эти ценности, был Собор Святого Петра и Павла.
   Служащие Собора, сумели за ночь спрятать эти ценности так, что их так и не смогли найти большевики.
   Я, как-то слышал от знающих людей, что ценности спрятали за каким-то камнем, который лежит в основе всего этого строения. Стоит его вытащить, как все это здание, моментально разрушится. Как выглядит из себя этот камень, не знает ни кто. Говорят, что многие пытались его отыскать, но у них, ничего путного, не получилось.
   - Вадим! Откуда это ты, все знаешь? Я живу в Казани с самого рождения, и этого никогда не знал?
   - Ничего удивительного Игорь, в этом нет. Просто я учусь на историческом факультете КГУ, да и у меня товарищ по школе был, у которого отец этом Соборе до сих пор работает старостой. Вот он нам, и рассказывал об этом, часто в детстве. Я тоже раньше не верил в это, считал, что это все сказки. Однако теперь, верю. Дыма без огня, не бывает.
   Они сели в автомашину.
   - Ну, а сейчас, куда? - поинтересовался Вадим у Прохорова.
   - Поехали на улицу Вишневского, поговорить там надо, кое с кем - произнес Прохоров.
   Машина развернулась и выехав на улицу Ленина, поехала в сторону Чеховского рынка.
  
   *****
   -Тормози здесь - произнес Игорь и машина скрепя тормозами, остановилась у киоска на улице Ершова. Игорь вышел из автомашины и, улыбаясь, направился к киоску.
   - Тук-тук, кто в киоске живет - шутливо произнес он. Дверь киоска открылась и из него вышла молодая полная женщина.
   - Валюша, деньги гони - произнес Прохоров.
   Женщина, достала из кармана деньги и, отсчитав определенную сумму, передала их Прохорову.
   - Игорек, нельзя ли сбросить немного - спросила она его. -Торговли, что-то нет.
   - А, это не мое дело, есть она у вас Валентина или нет. Ищите нормальный товар, и тогда все у вас нормализуется. Не мне же вас, Валентина, учить, как торговать - произнес Прохоров и направился к автомашине.
   В течение часа, они объехали практически все киоски на улице Вишневского. Продавцы, кто, охая, кто, ругаясь, отдавали деньги Игорю. Оставался последний киоск, к которому они еще не подъезжали. Он находился на пересечении улицы Вишневского и Калинина.
   Они остановились в десяти метрах от киоска. Игорь вышел из автомашины и остановился. Из двери киоска вышли четверо здоровых на вид парней и направились к Прохорову.
   - Слушай Игорь? - произнес один из них.- Если ты приехал за деньгами, то можешь валить от сюда, денег тебе ни кто не даст. Мы, больше не будем платить ни тебе, ни твоим друзьям. Пусть тебе другие платят, а не мы.
   - Я, что- то, не понял тебя Мазгут? Ты, не хочешь нам платить? Тогда кому, ты будешь платить вообще?
   - Я же, сказал, что мы больше никому не будем платить - произнес Мазгут.
   - Если, не хочешь платить, забирай свой киоск и вали отсюда. Здесь все платят! - произнес Прохоров.
   - Один из друзей Мазгута вынул из кармана нож и направился в сторону Игоря.
   - Зарежу, как овцу - произнес он.
   Игорь, свалил его сильным ударом в челюсть. Это произошло так неожиданно для всех, что они растерялись. Игорь достал из-за пояса пистолет и направил его в живот Мазгута.
   - Вот, что, толстый - обратился он к Мазгуту.- Или деньги, или мы сегодня ночью спалим твой сарай. Выбирай, сам, чего ты хочешь.
   Вадим, вышел из машины и подобрал нож, который вылетел из рук нападавшего парня.
   - Тебе, что не понятно? - переспросил его Прохоров. Деньги, гони!
   Мазгут вытащил из кармана брюк деньги и передал их Прохорову.
   - С сегодняшнего дня, ты толстый будешь платить в два раза больше, чем платил до этого. Если тебе это не нравится, можешь отсюда валить, город большой, место найдешь.
   А, теперь, пусть заплатит мне тот, кто хотел меня зарезать, как овцу. Я, жду?
   Мужчина полез в карман и достав от туда деньги, не считая, передал их Прохорову.
   - Вот и молодцы, ребята. Удачной торговли - произнес Прохоров и сел в автомашину.
   Через минуту, машин Вадима, скрылась в потоке двигающихся по улице автомашин.
  
   ******
   Подъехав к дому, я попрощался с водителем и направился к своему подъезду. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить спящую жену и дочку, я осторожно открыл входную дверь квартиры и вошел в прихожую.
   В прихожей было темно. Я сделал шага два в направлении выключателя и уперся в могучую голову своей собаки.
   - Что, друг, не спишь, ждешь меня?- произнес я ласково и, почесав его за ухом, прошел на кухню, где зажег свет. Стараясь не шуметь, я разогрел давно остывший ужин и, сев за кухонный стол, стал молча его поедать, делясь ужином со своей собакой.
   - Виктор! - услышал я полусонный голос жены, - выведи, пожалуйста, собаку. Дочка, по- моему заболела, и мне пришлось весь вечер, сидеть около нее.
   - Хорошо, сейчас доем и выведу - произнес я в полголоса.
   Поужинав, я оделся и, застегнув поводок на ошейнике собаки, вышел с ней на улицу. На улице я одел на ее намордник и, несмотря на довольно позднее время, направился с ней гулять.
   Я шел с собакой по знакомым мне улицам, наблюдая за одинокими прохожими спешащими домой. Настроение у меня было хорошее, так как сама процедура выгула собаки, мне очень нравилась. Дойдя до улицы Достоевского, я повернул обратно к своему дому.
   Ночь была прекрасной. Легкий, совсем не весомый снег, падал с темного неба. Мне давно не было так хорошо, как в этот момент. Рядом идущий у ноги пес, иногда оглядывался на меня, и мне казалось, что он испытывает такое же чувство блаженства, что и я.
   Улица Товарищеская, по которой мы шли с собакой, была абсолютно пуста. Серые студенческие общежития, чем-то напоминали мне солдатские казармы, они были темны и безмолвны. Пройдя мимо школы, я свернул к себе во двор.
   Двор был пуст. Взглянув на часы, которые показывали начало новых суток, я спустил собаку с поводка и, встав в самом центре двора, стал бросать снежки, за которыми бегал мой пес.
   Увлекшись этим занятием, я не заметил, как ко мне со спины подошел мужчина. Он молча достал из кармана пистолет и практически в упор, выстрелил из него мне в лицо. Яркая вспышка, а затем резкая боль в глазах, на какой-то миг ослепила меня. Я услышал шум ног убегавшего от меня мужчины и грозный лай моей собаки.
   Собака, настигла мужчину буквально на пороге подъезда и сбила его с ног. Из-за намордника, собака не могла схватить его за конечности. Ему удалось отшвырнуть пса и заскочить в подъезд дома.
   - Как бы, собака его не загрызла - первое, о чем я подумал в этот момент. Я стал осторожно протирать глаза снегом, и это мне здорово помогло. Наконец-то я смог разглядеть свой двор и свою собаку, которая бросалась на закрытую входную дверь в наш подъезд и громко лаяла.
   - Я, сразу же догадался, кем был этот мужчина. Это был мой сосед с третьего этажа. Интересно, зачем он это сделал? - подумал я.- Ведь я, его ничем не обидел?
   Сосед, насколько я знал, служил в патрульно-постовой службе Вахитовского отдела милиции и я, чуть ли не ежедневно сталкивался с ним в подъезде дома.
   Успокоив собаку, я вошел в свой подъезд. Собака, подняв свою морду вверх, зарычала.
   - Прекрати - грозно сказал я и собака, повинуясь моему приказу, замолчала.
   Я прошел в квартиру и умылся в туалете. Резь в глазах, по-прежнему не давала мне свободно смотреть. Переодевшись, я направился в Вахитовский отдел милиции, который располагался в метрах ста от моего дома.
   Я открыл дверь отдела милиции и оказался в вестибюле. Осмотревшись по сторонам, я направился к окну, над которым была надпись "Дежурная часть".
  
  
   *****
   За стеклом, в помещении дежурной части, за столом сидел здоровый мужчина средних лет. На кителе, висевшем на спинке кресла, я увидел пагоны майора. Я подошел к окну и стал ждать, когда майор обратит внимание на меня.
   Время шло, однако майор по-прежнему сидел за столом, делая вид, что не замечает меня. У него был сосредоточенный вид и он, что-то старательно писал, в своем потрепанном журнале.
   - Доброй ночи, товарищ майор - произнес я. -Скажите, вы можете принять у меня устное заявление.
   Майор, оторвал свой взгляд от журнала и удивленно посмотрел на меня. Его лицо исказила улыбка, не предвещавшая ничего хорошего для меня.
   - А, почему, устное, что ты до сих пор, писать не научился? - произнес он и громко захохотал над своей шуткой.
   - Дело в том, что только минут пять назад, сотрудник вашего отдела милиции произвел в меня выстрел из газового пистолета прямо мне в лицо, без всяких на то оснований. У меня сейчас, резь в глазах и по этой причине, я не могу писать.
   Майор с нескрываемым интересом посмотрел на меня и произнес, цедя слова сквозь зубы:
   - Говоришь, работник милиции? Если работник, как ты говоришь, стрелял тебе в лицо из газового пистолета, значит, у него не было другого, то есть боевого пистолета. Вы, что хотите, что бы в вас стреляли из боевого оружия?
   Он вновь засмеялся над своей шуткой. Вокруг него собралось уже человек пять сотрудников милиции, которые весело улыбались, наблюдая за его ответами.
   Он еще раз взглянул на меня и, улыбаясь во всю ширину его круглого лица, произнес:
   - Если стрелял, как ты говоришь, значит, была на то веская причина. Это ты ее не видишь, а он, как работник милиции, хорошо разбирается в ситуации и у него по всей вероятности, причина стрелять в тебя, определенно была.
   От его ответа, все находившиеся в дежурной части сотрудники милиции, громко рассмеялись.
   - Так, вы примите от меня устное заявление или нет? - произнес возмущенно я.- Почему вы отказываете мне в приеме заявления?
   - Просто, не хочу - ответил мне дежурный и этим ответом, вновь вызвал смех у сослуживцев.
   Этот цирк, устроенный дежурным по отделу, окончательно вывел меня из состояния равновесия. Несмотря на то, что все во мне дрожало от возмущения, я спокойным голосом тихо произнес:
   - Назовите, вашу фамилию, товарищ майор? По моему, вам надоела ваша сладкая служба, и вы давно уже хотите немного поработать участковым инспектором.
   - Моя фамилия, слишком известна, что бы мне ее называть - произнес он, вспомнив, наверное, эту цитату из фильма "Иван Васильевич, меняет профессию". Его ответ, снова вызвал хохот у работников милициию
   Я достал свое служебное удостоверение и представился ему. В какой-то миг, мне показалось, что майор находится в какой-то минуте от инфаркта. Он побледнел и, схватившись за стенку, стал медленно оседать вдоль нее. Еще минуту назад, смеявшиеся надо мной сотрудники милиции, моментально замолчали и с испугом уставились на меня.
   - Лейтенант, дайте мне возможность связаться с дежурной частью министерства - попросил я.
   Помощник дежурного, молча, протянул мне телефонную трубку. Через секунду, я услышал знакомый голос дежурного по МВД. Я представился дежурному и вкратце рассказал ему об этом небольшом инциденте.
   - Что нужно от меня, Виктор Николаевич?- спросил меня дежурный по МВД.
   - Подними руководителя отдела, того, кто отвечает за работу дежурной части. Пусть, он проведет служебное расследование и с результатами прибудет ко мне утром в министерство. Я буду его ждать после девяти часов утра. Если его не будет, то мой рапорт в десять будет лежать на столе заместителя министра Сафина.
   -Второе. Пусть, немедленно направят дежурную группу и вытащат из дома этого альпийского стрелка, изымут у него все оружие. Пусть также проведут служебное расследование в отношении его, по факту стрельбы.
   Получив утвердительный ответ, я развернулся и направился к себе домой.
  
   *****
   Меня разбудил настойчивый телефонный звонок. Я взглянул на часы, а затем снял трубку. Я сначала ни как не мог понять, кто мне звонит, лишь только через минуту другую, я понял, что общаюсь с начальником Вахитовского отдела милиции.
   - Не разбудил, Виктор Николаевич? - поинтересовался у меня начальник Вахитовского отдела милиции.- Слушай, я приношу тебе свои извинения, за прокол дежурной части. Ты же сам, немного виноват, необходимо было, представиться, и тогда такого бы не произошло.
   Я прервал его на полуслове.
   - Погоди, погоди? Это, в чем я виноват? В том, что подошел, как простой гражданин, который решил сделать заявление в милицию о противоправных действиях их сотрудника? А, если бы, это был твой отец или твоя мать? Представь, такого открытого хамства со стороны дежурного по отделу, я просто не ожидал. Он меня не только видеть, но слышать, не желал.
   Так, что это не моя вина, а твоя, и самая непосредственная. Если, ты не уволишь этих людей из органов, то я лично напишу рапорт на имя министра. Я уже сказал, в восемь я буду на работе и приказ об увольнении этих сотрудников, должен лежать на моем столе.
   Начальник отдела попытался еще что-то сказать в свое оправдание, но я уже не слушал его.
   Я положил трубку и стал одеваться. Я отказался от горячего завтрака, предложенного мне женой, и поехал к себе на работу.
   Зайдя в министерство, я сразу же направился к себе в кабинет. Проходя мимо постового, тот, предупредил меня, что меня ожидают двое из Вахитовского отдела милиции.
   Я поднялся к себе на этаж. Около моего кабинета прохаживались два сотрудника в милицейской форме. Увидев меня, они направились в мою сторону. Один из них, в звании майора милиции, передал мне пакет. Я вскрыл его, в пакете был приказ начальника отдела милиции об увольнении двух сотрудников милиции, дежурного по отделу и сотрудника ППС.
   Я был удовлетворен этим приказом. Положив приказ на стол, я занялся своими служебными делами.
  
  
  
   *****
   Ребята ехали по улице Достоевского со стороны Чеховского рынка. При выезде на улицу Гвардейскую, путь им преградила машина ДПС. Сотрудник ГАИ вышел из машины и направился навстречу им. Подойдя к их автомашине, сотрудник ГАИ жезлом приказал им остановиться.
   - Командир, в чем дело? - спросил его Вадим, опустив стекло на передней двери автомашины.
   - Сейчас, по улице проследует колонна автобусов с детьми, поэтому постойте немного.
   - Слушай командир, пока автобусов нет, может я, как-то проеду. Я быстро, меня никто не заметит.
   - Зачем мне головные боли из-за тебя, мне приказали никого не пропускать, вот я и не пропускаю - произнес спокойным голосом сотрудник ГАИ.
   Вадим сел в автомашину и стал медленно сдавать назад, стараясь развернуться на улице, забитой припаркованными автомашинами. Однако, подъехавшая сзади его автомашина, не позволила ему развернуться.
   Раздраженный Вадим, вышел из автомашины и направился к машине, заблокировавшей ему дорогу. Открыв дверь, он увидел за рулем симпатичную девушку.
   - Здравствуй, милая - произнес он,- вы, что ездить по городу не умеете. Теперь, вы сами не сможете развернуться и мне преградили дорогу.
   - А, что я могу сделать? - покраснев, произнесла девушка. -Назад я плохо езжу, могу зацепить какую-нибудь автомашину. Я за рулем совсем недавно и у меня еще многое нормально не получается.
   - Знаете, что девушка, вы выбрали не лучшее время для упражнений по вождению. Вам, надо учиться ездить рано утром, когда не бывает столько автомашин. Давайте, может, я вам помогу, хоть нормально развернуться среди этих автомашин?
   Девушка посмотрела на него как-то подозрительно.
   - Я, не пущу вас за руль моей автомашины. Пусть стоит, как стоит. Сейчас гаишники уедут, и вы свободно проедите на улицу Гвардейскую - произнесла она.
   Она вышла из автомашины и, закрыв дверцу, направилась в сторону ближайшего магазина. Вадим посмотрел ей вслед, спорить, и доказывать этой девушки было бесполезно.
   Ловчев вернулся в автомашину и рассказал Игорю о своем общении с девушкой.
   - Вадим, нужно было по-другому с ней разговаривать. Наехал бы на нее, решил бы этот вопрос сразу же. А, сейчас, стой здесь, жди, когда пойдут эти автобусы.
   - Ты, что Прохоров, куда-то торопишься? Постоим немного, подождем.
   - Понимаешь, Игорь, я обещал еще вчера передать часть денег ребятам с "Адельки", вот поэтому, я и дергаюсь. Я еще никогда не опаздывал, и сейчас меня это, здорово напрягает.
   Они стояли уже минут двадцать, не имея возможности выехать на улицу. Вдруг из автомашины ГАИ выскочили два сотрудника и чуть ли не бегом, устремились на улицу Гвардейскую.
   Ребята вышли на улицу и увидели, что мимо их, движется колона автобусов.
   Колона прошла быстро, словно пробежала по улице. Толи сама колонна была малочисленной, толи действительно они так быстро ехали, но через три минуты гаишники сняли свой заслон и ребята смогли свободно выехать на улицу.
   - Вадим, что ты можешь сказать, успеем мы или нет? - спросил его Игорь.
   - Я не знаю, что тебе сказать, если дальше постов ГАИ нет, то наверняка успеем.
   Вадим прибавил скорости и вскоре они добрались до места встречи. Игорь вышел из машины и направился к кучке молодых ребят, стоявших около автомашины. Обменявшись рукопожатиями, Игорь передал им деньги.
   Через минуту, он был уже в машине.
   - Вот, так Вадим, мы рискуем, а они нет. Вот только поэтому, я не хочу больше заниматься этими делами. Денег нет, а риск, огромный.
   - Все ясно Прохор, я отлично тебя понимаю. Нужно, что-то такой, чтобы один раз рискнуть, и сразу же набить все карманы деньгами. А, так, гореть по мелочевки, просто глупо.
   Они подъехали к "Бегемоту" на улице Чернышевского и оставив около него свою автомашину, направились в "Грот-Бар".
  
   *****
   Они приехали в бар довольно рано и в баре, помимо отдыхающих студентов, никого из своих ребят не было.
   Они скинули верхнюю одежду и прошли с Вадимом внутрь бара. Вадим подозвал официанта и заказал два пива.
   - Слушай, Прохор, что-то не пойму я тебя? Говоришь одно, а делаешь совершенно другое?
   - Я, что- то, тоже тебя, не понял?- удивленно, произнес Игорь.- Что тебя конкретно во мне не устраивает?
   - Ты, же сам мне говорил, что больше в Москву не поедешь и вдруг, намылился в Москву?
   - А, вон ты о чем, о Москве? Ты, знаешь, Вадим, я сам иногда не понимаю себя, то я хочу поехать, то не хочу. Сейчас, я поеду туда совершенно по другой причине, а не по той, про какую ты думаешь. Я больше не собираюсь ночевать на конспиративной квартире, бегать по улице, убивать неизвестно кого. Я, сейчас, хочу встретиться с Селезневым, вдруг у него какой-то интерес в Казани, а мы, тут, как тут..
   Ты, Вадим, сегодня словно угадал мои мысли и повез меня в Собор. Теперь я знаю, как нужно вести себя с Селезневым и о чем мне с ним говорить.
   Селезнев, похоже, крученый человек и непросто так он подсел тогда к нашему столу. По-моему, у него какой-то свой интерес, связанный с Казанью. Вот, я и хочу, предложить ему свои посреднические услуги в этом деле. Может, что стоящее и мы сможем все нормально на этом заработать. Не всегда же нам бомбить эти киоски и ждать каждый раз, задержат тебя в этот раз милиция или нет. Я хочу, просто хорошо заработать пока я молодой и жить нормально, как живут другие люди.
   Вот, ты Вадим, говорил мне, что тебе не нужны деньги отца, а я, тогда сидел и думал про себя, что ты, наверное, полный идиот. Как можно, отказаться от денег, если они сами к тебе прут, как бешенные.
   Я тебе еще не рассказывал, как ходил на день рождение к своей девушке, так вот сейчас, я тебе расскажу.
   Попал я в гости, чисто случайно, а там, одни тузы. Один круче другого и все это, напоказ друг другу. Сижу, значит, я за столом и слушаю их. А, они словно малые дети, хвалятся своим добром, словно сами все это заработали.
   Посмотрел я немного на этих барыг и стало мне это все так противно, что захотелось сразу же уйти оттуда.
   Пригляделся я, повнимательнее к ним, а им, представь себе, глубоко плевать на то, что мне смотреть на них всех, противно. Эти люди имеют все, чего хотят, а главное, им нет никакого дела ни до меня, ни до других таких же, как и я, людей
   Я, потом, еще долго думал над этим и понял, что в жизни самое главное, это деньги, а вовсе не мораль и совесть.
   У тех, кто обладает этими качествами, почему-то, никогда не бывает деньг. Эти люди, как правило, осуждают денежных людей вслух, ругают их, но когда, наступает вечер и голодный ребенок со слезами на глазах, начинает просить у них поесть, они потихоньку, чтобы их, не заметили другие такие же, как и они люди, в душе начинают открыто завидовать этим людям и их деньгам.
   И тогда, Вадим, я сделал, наверное, свой главный выбор в этой жизни, это делать деньги. Неважно, каким путем они окажутся у меня эти деньги, но я сделаю все, что бы добиться этого.
   - Ты, меня начинаешь, почему-то пугать Игорь. Разве тебе не все равно, какие это деньги. А вдруг на них человеческая кровь?
   - Мне, лично, без разницы, лишь бы это были деньги, а тем более, большие. Вот, я сейчас с тобой говорю, а мысли у меня крутятся о Москве. Ты, знаешь, Вадим, я больше чем уверен, что этот мужик, не просто так подходил к нам, у него явно имеется какой-то свой интерес к казанской старине. Вот, на этом, я его и подловлю. Пусть думает, что я баклан, это даже хорошо. Я уже достал себе диктофон и запишу весь наш с ним разговор, а там, будет видно.
   Не прикоснувшись к купленному пиву, они вышли из бара. Вадим забросил Прохорова домой, а сам поехал в университет.
  
   ******
   Звонок начальника управления уголовного розыска Хафизова, застал меня за работой. Я снял трубку телефона.
   - Виктор Николаевич - произнес он,- зайдите ко мне.
   Убрав документы в сейф, я направился к нему в кабинет. В кабинете помимо начальника управления, находился Усманов, который сидел за столом.
   Поздоровавшись с ними, я сел напротив Усманова и приготовился к разговору с Хафизовым. Судя по его лицу, я догадался, что предстоящий разговор будет не из легких не только для меня лично, но и для него.
   - Виктор Николаевич - начал Хафизов, -у меня к вам вот какое дело. Мне, конечно, не совсем удобно говорить вам об этом, но вам необходимо передать свою автомашину, новому заместителю Усманову.
   Я тут прикинул в ваше отсутствие и решил, что вам, сейчас, служебная автомашина просто не нужна. Вы, ведь уже не выезжаете больше на преступления, а если возникнет какая-нибудь необходимость, я всегда вам могу предоставить свою автомашину. Вы, что не согласны с моим решением или у вас есть какие-то другие предложения по этому поводу?
   - Извините меня, но я привык подчиняться приказам руководства, какими бы они не были глупыми и не совсем тактичными. Если, вас интересует лично мое мнение по данному решению, то я могу его озвучить.
   - Ну, что, я готов его услышать? - произнес Хафизов и посмотрел на Усманова, словно извиняясь перед ним за эту временную слабость.
   - Все дело в том, что эта машина закреплена за мной вот уже более двух лет, по личному распоряжению самого министра. Насколько я знаю, у нас в управлении, есть еще одна машина, на которой ездил бывший заместитель начальника управления Козлов. Сейчас, эта машина стоит в гараже и ждет своего нового хозяина.
   Почему бы, не отдать эту машину товарищу Усманову? Это будет, на мой взгляд, вполне правильно и справедливо.
   Сейчас у Усманова есть постоянный водитель и пусть он займется приемкой этой автомашины.
   С другой стороны, я готов передать свою автомашину Усманову в любой момент, если возникнет необходимость выезда на совершенное преступление. Однако, катать его супругу по магазинам, я думаю, он сможет и на той автомашине, которую примет, его водитель..
   Я высказал это открыто, так как это, не являлось большим секретом среди сотрудников уголовного розыска, которые за спиной Усманова часто обсуждали эту проблему, когда они не могли выехать на место совершение преступления лишь по одной причине, что служебная автомашина, была задействована его женой для поездки по магазинам.
   Усманов, молча, сидел на стуле, проявляя небывалую для себя выдержку. Лицо его покраснело, а на скулах появились желваки, которые свидетельствовали о том, что он принимает все силы, что бы сдержать себя.
   Хафизов перевел свой взгляд с меня на Усманова, давая понять, что сейчас только от него самого зависит исход этого вопроса. Однако, несмотря на мое резкое высказывание в его адрес, Усманов продолжал молчать. Он не стал вступать в открытую конфронтацию со мной. В этот момент, он реально понимал, что сила убеждения, находится на моей стороне.
   - Ну, что я могу сказать по этому вопросу - произнес примирительно Хафизов, -пусть пока все остается по-прежнему. Усманов займется приемкой той автомашины, а вы, будете использовать свою старую автомашину. Если у вас нет дольше ни каких предложений, то все свободны.
   Я повернулся и вышел из кабинета, а Усманов остался в кабинете начальника управления.
   - Вот, ты и нажил себе еще одного смертельного врага в своем непосредственном окружении - подумал я, открывая дверь своего кабинета. -Теперь, эти люди будут делать все, что бы каким-то путем опорочить тебя в лице руководства министерства. А, это значит Абрамов, нужно построить свою работу таким образом, что бы ни один проверяющий когда-либо твою работу не нашел бы причин, что бы щелкнуть тебе по носу.
  
  
  
  
   *****
   Прохоров сидел дома и пытался дозвониться до Селезнева Сергея Павловича. Однако, ни один из записанных им телефонов, почему-то, не отвечал. Уже теряя, надежду, что ему удастся сегодня дозвониться до Селезнева, Игорь еще раз набрал один из его телефонов. Раздался щелчок и Игорь услышал незнакомый ему мужской голос.
   - Извините, мне бы Сергей Павловича - произнес Игорь- Он попросил меня связаться с ним, в случае моего выезда в Москву.
   На том конце провода, повисла тишина, а затем, мужской голос произнес:
   - А, если не секрет, кто интересуется Селезневым?
   - Моя фамилия Прохоров, я из Казани. Мы познакомились с Сергеем Павловичем в ресторане, и он сам дал мне этот номер телефона - произнес Игорь.
   - Понятно - произнес голос.- Вы сейчас, с какого номера телефона мне звоните?
   Прохоров на минуту замешкался и растеряно произнес:
   - А, черт его знает, какой здесь номер. Я нахожусь в номере гостиницы, здесь уже в Москве, в Измайлове. Мой номер 627. Гостиница та, в ресторане которой, мы с ним и познакомились.
   - Все понятно. Будьте на месте, в течение получаса, с вами свяжутся по этому телефону.
   Игорь положил трубу и с чувством облегчения, присел на кровать. Отправляясь в Москву, он не даже не предполагал, что с Селезневым будет так трудно связаться на месте.
   - Осторожный - подумал про него Прохоров, -наверняка не раз нагревали, вот и кроется, от всяких случайных знакомых.
   Не прошло и двадцати минут, как стоящий на тумбе телефон, зазвонил своим противным звонком. Прохоров поднялся с кровати и поднял трубку.
   - Здравствуйте, мой юный друг - произнес мужской голос, мало, чем напоминающий голос Селезнева.- Напомните мне, пожалуйста, обстоятельства нашей встречи, я что-то немного запамятовал.
   Прохоров начал рассказывать, однако, мужчина, не дослушав его рассказ до конца, передал трубку другому человеку.
   - Здравствуй, Игорь - произнес знакомый ему голос. - Извини, что приходится выбирать подобную систему охраны. Слишком много людей в последнее время стало кружиться возле меня. Я знаю, где ты находишься, и поэтому предлагаю тебе встретиться в ресторане, ну скажем так, через полчаса.
   - Хорошо, Сергей Павлович, я буду ждать вас у входа в ресторан - произнес Игорь и положил трубку.
   Надев костюм, Игорь спустился вниз и встал у киоска с сувенирами. С этого места, очень хорошо просматривался весь вестибюль гостиницы и вход в ресторан.
   - Вы, кого здесь дожидаетесь, не меня ли, случайно? - услышал он за своей спиной, знакомый голос Селезнева. - Я бы, никогда не подумал, что вы молодой человек, такой опытный конспиратор? Хвалю. Вы действительно выбрали хорошую точку, для обзора вестибюля.
   Прохоров, польщенный словами Селезнева, улыбнулся. Он посмотрел на Селезнева, и лишний раз, отметил про себя, как тот мог с большим вкусом, одеваться.
   Селезнев, был одет в темно-серый костюм, который сидел на нем, словно влитой. Его модный галстук был украшен золотой иглой, на кончике которой, сверкал небольшой бриллиант.
   - Ну, что, молодой человек, пройдемте в зал, откушаем, чем Бог подал - произнес Селезнев и, подхватив Игоря под руку, увлек его с собой, в зал ресторана.
   Официант, узнав в Селезневе своего постоянного клиента, любезно раскланялся перед ним и предложил ему сесть за столик, стоящий в стороне от других столов.
   - Похоже, вас Сергей Павлович, здесь знают довольно хорошо - подметил вслух Игорь, присаживаясь рядом с Селезневым.
   Селезнев улыбнулся и в очередной раз отметил наблюдательность Игоря.
   - Так, что мы с вами будем, есть и пить? - поинтересовался у него Селезнев, и, не обращая внимания, на Игоря, стал самостоятельно заказывать блюда. Слушая названья блюд, Прохоров почувствовал себя не совсем в своей тарелке.
   - Вы, знаете, Сергей Павлович - произнес Игорь,- я несколько стеснен в средствах, и мне крайне неудобно все это сейчас осознавать, глядя на сделанный вами заказ.
   - Игорь, не изображай из себя, крутого. Казаться крутым, это еще не быть крутым по жизни. Веди себя проще, так будет намного лучше для тебя. Мы с тобой, не на дипломатическом приеме и не надо передо мной стелиться, изображая из себя воспитанного молодого человека.
   Я, отлично знаю, кто ты. Это, такие как ты, воюют здесь с чеченцами.
   Прохоров напрягся. Мышцы его сжались в один мощный кулак, готовый поразить любого человека.
   - Да, ты успокойся, я не из МУРа. Мне, все равно, кого вы убиваете, русских, чеченцев, американцев. Я ценю таких ребят, как ты и всегда снимаю перед ними шляпу, не зависимо от того, чем они занимаются.
   Их беседу, прервал официант, который стал расставлять на столе, коньяк и закуски. Они выпили, и Селезнев вновь вернулся к прерванному разговору.
   - Ну, что ты нарыл в своем родном городе, Казани? Рассказывай, что может меня заинтересовать, как ценителя старины?
   Игорь достал из кармана пиджака буклеты и передал их Селезневу.
   Селезнев взял их в руки и стал с интересом рассматривать. Посмотрев их, он отложил их в сторону и, улыбаясь, спросил у Прохорова:
   - Ну, и что бы ты мне предложил купить из всего этого изобилия старины?
   Игорь на секунду другую задумался, а затем, выпалил, словно из пушки:
   - Если бы у меня была возможность, то я бы, остановил свой выбор на иконе "Смоленской Божьей Матери" или, как ее еще называют у нас в Казани, "Седмиозерная". Эта икона достаточно старая и должна по всей вероятности высоко котироваться среди ценителей настоящего искусства. Если мне, не изменяет память, то она датируется концом пятнадцатого, начала шестнадцатого века.
   Селезнев с интересом посмотрел на Прохорова. В этот момент, Сергей Петрович, реально осознал, что его собеседник достаточно хорошо подготовился к этой встрече и по всей вероятно уже знает ценность этой иконы.
   - Хорошо, Игорь, ты сделал правильный выбор. А, что бы ты мне предложил, приобрести еще, кроме этой иконы? - поинтересовался у Игоря Селезнев.
   Игорь задумался.
   - Я бы предложил вам еще, копию списка иконы "Казанской Божьей Матери". Насколько я знаю, список сделан в начале восемнадцатого века и тоже имеет большую антикварную ценность. Эти предметы, легко транспортировать, как в поезде, так и в машине. Все остальное, хоть и ценное, но очень большое по своим размерам и достаточно большое по своему объему.
   Прохоров, сделал небольшую паузу и, взглянув на задумавшего Селезнева, произнес:
   - Я- не специалист, и не владею знаниями антикварного рынка и поэтому, Сергей Павлович, могу заблуждаться.
   - Почему же, молодой человек. Названные ваши вещи действительно достойны самого пристального внимания. Вы, просто, молодец - произнес Селезнев.
   Извините меня, но я не думал, что у вас еще имеется и голова на плечах.
   Это хорошо, что вы подготовились к нашей встрече, и мы с вами объясняемся словами, а не жестами. Меня, как истинного ценителя старины, действительно заинтересовали предложенные вами иконы, и я хотел бы услышать от вас, сколько бы вы хотели получить за два этих раритета.
   Прохоров растерялся, так как не знал истинную цену этим историческим шедеврам. Он растеряно посмотрел на Селезнева и пожал плечами:
   - Мне, трудно назвать цену этим шедеврам, так как я уже говорил вам, что плохо знаком с этим рынком. Я бы хотел от вас, как от знатока, услышать эту цену, а затем уже подумать над тем, устроит она меня или нет?
   Селезнев, явно не спешил с ответом, он немного боялся, что названной им цена сможет оттолкнуть от себя этого пока еще неопытного продавца, но и называть истинную цену этому товару, ему тоже не хотелось. Все сводилось к рынку, один хотел продать подороже, а второй купить, подешевле.
   - Игорь, я дам вам за эти две иконы очень большие деньги, на которые вы сможете купить с десяток отечественных автомашин.
   Теперь, сам прикинь, сколько это стоит, много или мало? Я, может быть, и дал бы вам по больше, ну посуди сами, у меня тоже предстоят очень большие затраты по реализации этого товара.
   Вы, наверное, уже догадались, что эти иконы, я хочу приобрести не себе, а моим иностранным друзьям, которые высоко ценят наше русское искусство. У себя держать подобные шедевры, очень опасно, с точки зрения закона.
   Ну, а там, нужно платить всем и таможенникам и пограничникам. Чего стоят одни милиционеры?
   - Значит, иконы уйдут за границу, а я думал, что это вы их непосредственный покупатель? - с неподдельным удивлением спросил Игорь Селезнева.
   - А, вы, как думали, молодой человек. Если они останутся в России, то рано или поздно, они все равно всплывут. Да, и американцы, заплатят за них значительно больше, чем любой наш российский коллекционер.
   Прохоров, сидел за столом с явно растерянным видом. Он, просто не знал, что сказать Селезневу.
   У него еще оставалось какое-то время, отказаться от всей этой затеи, но блеск денег, парализовал его возможность мыслить реальными категориями.
   Только сейчас и не минутой раньше, до него дошло, что Селезнев предложил, а он как бы согласился, совершить кражу икон из Собора. От этой простой догадки, Прохорову стало, как-то не по себе и его бросило в жар. Он, молча, потянулся за фужером и сделал глоток минеральной воды. Еще совсем недавно, он грезил деньгами, а теперь, он почему-то испугался предложенных Селезневым денег. За столом повисла тягучая пауза.
   - Я, вижу Игорек, что вы еще не созрели до этого разговора. Вы видно рассчитывали на то, что я заплачу вам большие деньги за эти буклеты? Игорек, деньги надо зарабатывать, а не выпрашивать?
   Селезнев выпил еще рюмку коньяка и стал прощаться с Игорем.
   - Вы не переживайте, в отношении своего безденежья, я за все уже заплатил. Отдыхайте Игорек, и подумайте над моим предложением. Больше вы Игорь, нигде не заработаете таких больших денег. Если надумаете, то позвоните, мой телефон у вас есть.
   Селезнев не спеша, вышел из зала и моментально исчез в толпе приезжих. Игорь остался один за столом, обдумывая предложение Селезнева
  
   ******
   Я сидел за рабочим столом, на котором лежали два рапорта о переводе начальника отдела "А" в Приволжский отдел милиции и старшего оперуполномоченного этого же отдела в Бауманский отдел милиции.
   Я еще вчера от ребят слышал, что между Хафизовым и начальником отдела "А" Панариным произошел серьезный разговор, итогом которого послужил лежавший на моем столе рапорт Панарина.
   Олег Панарин, в принципе неплохой парень и отличный специалист всего дела, ранее уже работал под руководством Хафизова в Вахитовском отделе милиции, где они серьезно поругались и стали, чуть ли заклятыми врагами между собой. Неожиданно для их обоих, через три года, судьба их снова свела вместе в одном управлении.
   Увидев в зале совещаний Хафизова и догадавшись, что именно его будут представлять на должность руководителя управления, Панарин понял, что ему срочно нужно подыскивать новое место работы.
   Его предположения, вскоре полностью подтвердились. Вчера вечером его вызвал к себе Хафизов и предложил ему уйти из управления добровольно. Таким образом, я лишился неплохого начальника отдела "А".
   По аналогичному сценарию, прошла и беседа, старшего оперуполномоченного Марченко и Усманова, который так же, как и Панарин, ранее работал в подразделении по борьбе с угонами и кражами автотранспорта под руководством Усманова.
   - Ну, что, Абрамов - подумал я, искоса поглядывая на лежавшие, на столе рапорта, -приходится все начинать сначала. Опять искать надежных и хороших сотрудников, по-новому, формировать коллектив.
   Взяв в руки рапорта о переводе сотрудников отдела "А", я направился в кабинет Хафизова. Как не странно, но в кабинете у него сидел все тот же Усманов.
   - Когда он только работает? - подумал я, посматривая на Усманова.- Как не зайдешь к начальнику управления, всегда столкнешься с Усмановым.
   Я поздоровался с ними и положил на стол рапорта Панарина и Марченко.
   - Что, это? - спросил меня Хафизов.
   - Это рапорта о переводе двух моих сотрудников из отдела "А" в другие подразделения. Скажите, пожалуйста - произнес я,- с кем вы собираетесь работать дальше? Вы, же знаете, что эти люди уходят из управления, по вашим настоятельным просьбам?
   Скажите, это, на каком основании, товарищ Усманов, который без году неделя, работает в управлении, начинает увольнять моих подчиненных? Не его подчиненных, а моих? Кто ему дал подобное право?
   Хафизов и Усманов в какой-то миг растерялись и растерянно посмотрели друг на друга.
   - Виктор Николаевич! Не нужно шуметь, мы не на ярмарке. Успокойтесь, пожалуйста. Марченко, я знаю давно и могу сказать прямо, что я не в восторге от его работы. Он- лентяй и всегда выбирал работу не столь пыльную. Я просто с ним поговорил, обрисовал ему дальнейшую перспективу в нашем управлении. Он все понял и написал этот рапорт - произнес Усманов.
   - Извините, но, я и не знал, что вы так печетесь о нашем управлении, а тем долее, о моем отделе "А". То, что вы сейчас сказали о Марченко, я могу сказать и о ваших вновь принятых вами сотрудниках. Они, насколько я знаю, тоже не перенапряглись на этой работе.
   - Погодите, Виктор Николаевич - произнес Хафизов, пытаясь каким-то образом защитить Усманова.- Каждый руководитель сам выбирает методику своей работы, подбирает под это свои кадры. Вы, к примеру, выезжали на резонансные преступления, а другие руководители, работавшие на этой должности до вас, нет. Что, это меняло в конечном итоге?
   - Извините меня Рустем Эдуардович, я не склочник и не хотел этого скандала. Я единственно, что прошу вас, ограничьте сведение личных счетов с моими подчиненными. Ограничьте, эти интересы у товарища Усманова. Еще раз приношу свои извинения.
   Я развернулся и направился к двери.
   - Козел! - услышал я за своей спиной голос Усманова.
   Я не стал останавливаться. Хлопнув дверью, я покинул кабинет начальника управления
  
   ******
   Прохоров возвращался в Казань поездом "Казань-Москва". Он лежал на верней полки и отрешенно смотрел в потолок вагона. Вагон ритмично отбивали свою привычную дробь на стыках рельс и эти звуки, мчавшегося сквозь ледяную пелену ночи поезда, словно какой-то допинг, заставляли Прохорова лихорадочно думать о своем ближайшем будущем.
   Предложенные Селезневым за иконы деньги, были действительно довольно большими для Прохорова, однако, не достаточно большими, что бы поделить их на три равные части.
   О том, что к участию в этой краже необходимо будет привлекать еще своих друзей, сейчас Игорь уже в этом не сомневался.
   Вопрос об участии Вадима в этом деле, для него, оставался по-прежнему открытым. Прохоров плохо верил в бескорыстие своего друга и про себя считал, что Вадим едва ли откажется от реальных денег, когда увидит их перед собой.
   В том, что Селезнев умышленно занизил реальную цену этих икон, Прохоров уже не сомневался, именно этот факт и подогревал его интерес, к этому делу.
   - Интересно, какова же реальная цена этих икон? - уже в не первый раз, задавал он себе этот важный для него вопрос.- Нужно будет попросить Вадима, что бы он разузнал это. Зная, хотя бы приблизительную стоимость икон, можно будет торговаться с Селезневым.
   Прохоров, закрыл глаза и постарался смоделировать весь процесс, от кражи икон, до их продажи. Внезапно, у него в голове созрел совершенно другой план, который в корне отличался от изначального плана.
   Суть этого плана сводилась к тому, что еще до реализации икон, они с ребятами должны будут установить, где проживает этот Селезнев. После продажи ему икон, они должны будут дождаться его в подъезде дома и на его плечах, ворваться в его квартиру. Там, в квартире они должны будут вернуть обратно похищенные ими иконы, а также поживиться его имуществом. В том, что у Селезнева оно имеется, Игорь даже не сомневался.
   Строя в голове планы обогащения, Прохоров не заметил, как заснул.
   На железнодорожном вокзале в Казани, Игоря встречал Вадим. Поздоровавшись, они направились на привокзальную площадь, где стояла автомашина Вадима.
   - Садись, Игорь, подвезу - произнес он.- Вчера сдал последний экзамен, и теперь я свободный, словно птица. Представляешь, отец расщедрился и вчера подарил мне эту автомашину. Он купил себе новый нулевой джип и сейчас гоняет на нем.
   - Поздравляю тебя, не только с окончанием сессии, но и с подобным подарком - произнес с завистью Прохоров.
   Вадим газанул и машина, словно птица устремилась вперед.
   - Ну, что Прохор, как там Москва? Встречался с этим мужиком или нет? - поинтересовался у него Вадим.
   - Все, нормально - произнес Игорь.- Все хорошо, для первого раза. Селезнев, пока считает меня полным лохом и это на первый раз вполне нормально. Представляешь, предложил мне стащить из Собора иконы, которые он якобы купит у меня. При этом, ты не поверишь, предложил мне какие-то копейки за них, что даже мне, стало смешно и обидно. Начал мне гнать, что у него будут большие затраты, по их легализации и реализации. Короче, разводил меня сука, как проститутка на Южной трассе.
   Я вот, всю дорогу думал, как его кинуть на бабки, даже придумал план, но я один это сделать, едва ли смогу, нужны помощники.
   - Прохор, ты, наверное, забыл, что у тебя есть друзья, которые помогут тебе в этом, лишь бы был нормальный план.
   - Да, план есть, но я бы хотел обсудить его с вами. Может у вас по этому поводу, будут свои соображения. Если вкратце, то суть его такова.
   Мы, еще раньше, чем осуществим передачу икон ему, должны будем установить все места его лежанок. Я не думаю, что их будет несколько, по всей вероятности, он повезет иконы туда, где тихо и спокойно. Мы же, на тот период, уже должны приблизительно знать эти места, и постараться доехать туда чуть-чуть быстрее его. Там, мы его и встретим. Ворвемся в хату на его плечах, заберем иконы обратно, посмотрим, что можно взять в его квартире. Я думаю, что квартира у него, наверняка, навороченная.
   - Ты, меня извини, Игорь. Ты, хоть поинтересовался у меня с Цаплиным, пойдем мы на кражу этих икон или нет? А, вдруг, мы с ним откажемся, что тогда будешь делать? Я думаю, что ты поступаешь весьма опрометчиво. Твое желание разбогатеть может не совпасть с нашими желаньями, попасть за это желание, на нары.
   Игорь, растерянно посмотрел на Вадима. Он действительно не учел самого главного в этом деле, это желание ребят совершить вообще эту кражу. От этой мысли у него сразу же испортилось настроение.
   - Я, так и знал, что ты мне задашь подобный вопрос? Зачем вам эта кража? У тебя, к примеру, есть уже все, а Цаплину, тоже все это особо и не нужно, он довольствуется малым. Главное для него спокойствие и здоровье Он живет одним днем, пережил его и хорошо. А, я не такой, как вы. Понимаешь, меня или нет? Мне деньги нужны, деньги! Я не хочу ложиться спать и вставать с утра с одной мыслью, где мне взять деньги. Теперь, когда я с твоей помощью увидел, что вот они родные, висят на стене Собора и стоит лишь протянуть руку и они твои, ты начинаешь, ломать все это, своими вопросами.
   - А, ты как хотел, Игорь? Такие дела просто так не делаются и простой дружбой не расцениваются. Сроки заключения слишком велики, за подобные дела, что бы люди ,только из-за дружбы и желания угодить тебе, садились в тюрьму.
   Здесь, все сложнее, чем ты представляешь, на рывок, ты иконы не возьмешь. Нужно, работать, к примеру, узнать, как осуществляется охрана этих икон, кто охраняет, как быстро охрана может прибыть на место хищения икон и многое, многое другое. А, ты все сразу же свел к продаже икон, как будто, они у тебя, уже лежат дома. Можешь думать обо мне как угодно, но пока, я, не буду уверен в том, что твой план кражи икон идеален, я не подпишусь, под это дело.
   Прохоров, хотел, что-то возразить Вадиму, но передумал, отвернувшись в сторону, он замолчал и стал разглядывать проезжавшие мимо их автомашины. Признаться, что Вадим был прав, он не хотел, хотя отлично понимал, что иного выхода у него просто нет.
   Немного успокоившись и подумав, он решил, что Вадим, бесспорно прав, он не имел ни какого права распоряжаться судьбами своих товарищей по своему личному усмотрению.
   Сейчас, Прохорова, радовало лишь одно, что Вадим не отказался от этой затеи сразу, а это свидетельствовало о том, что он при определенных условиях, обязательно присоединится к нему и пойдет на это дело.
   Вадим остановил автомашину около дома Прохорова. Игорь вышел из автомашины и, наклонившись к Вадиму, произнес:
   - Слушай Вадим, а если эту операцию хорошо подготовить, ты примешь в ней участие?
   Вадим улыбнулся.
   - Насколько, я тебя понял Игорь, теперь нам будет нужен мой школьный приятель, сын старосты Собора. С него и начнем подготовку к этой операции. Без него, мы как без рук.
   - Ты, знаешь, я был больше чем уверен, что ты, меня не бросишь в этом деле. Я полностью доверяюсь тебе в организации этой акции. Теперь, ты у нас главный специалист по этому делу, и тебе решать, что необходимо нам всем делать - произнес Игорь.
   Игорь протянул свою руку Вадиму, который сжал ее в крепком рукопожатии. Ребята договорились вечером встретиться в "Грот - Баре" и обсудить этот план втроем. Ударив по рукам, они разошлись.
  
   ******
   Вечером этого же дня, они все втроем, встретились в баре. Как и предполагал Вадим, Цаплин, выслушав предложение Прохорова, не в шутку испугался. Хотя внешне Цаплин не показывал своего страха, его всего трясло, словно ему только что удалось чудом избежать столкновения с машиной.
   - Мужики, это вы, что серьезно или просто, так разыгрываете меня, как лоха? Это, что еще за очередная проверка? - произнес Цаплин.
   Цаплин родился в семье, где чтили и уважали православие. В их семье не было фанатично верующих в Бога людей, но семья, а особенно его мать, не пропускала ни одного большого религиозного праздника. Она, исправно, хотя бы раз в месяц, посещала службу в храме, подавала поминальные записки об умерших родственниках. Сам Цаплин, жил совершенно другой жизнью. Он не верил в Бога, но, и не отрицал его наличия. Он больше верил своим друзьям, удаче, чем невидимому ему Богу.
   Однако, предложение об кражи икон из храма, поставило его в глубокий стопор. От одной только мысли о краже из Собора, Цаплину стало страшно. Он, не боялся кары Господней, его больше пугала кара земная, в лице своей матери и родных, которые больше, чем он уверен, никогда не простят ему, это богохульство.
   - Ты, что, Цаплин, замерз, что ли? Может ты, уже от страха, наделал в штаны? - произнес, шутя Игорь.
   Цаплин, оторвал свой взгляд от стоявшей на столе кружки с пивом и посмотрел на Игоря.
   Прохоров, так же пристально посмотрел на Цаплина, не отрывая от него своего взгляда. Наконец, их взгляды сошлись. Они с минуту вглядывались в глаза друг друга, стараясь, перебороть друг друга. Первым не выдержал взгляда Цаплин. Он опустил свои глаза в землю и продолжал молчать, не зная, что ответить Прохорову на сделанное ему предложение.
   Видя его не решительность, на помощь Прохорову, пришел Вадим.
   - Ты, это чего, испугался Цаплин?- произнес Вадим. Ты, лучше выслушай Прохора до конца, а уж потом, принимай решение, пойдешь с нами или спрячешься в маминой юбке.
   Цаплина, явно задела эта фраза, сказанная в его адрес, Вадимом. Еще ни кто из тех людей, что знали Цаплина, не могли его обвинить в трусости. Он с обидой посмотрел на Вадима и Прохорова, смерив их своим презрительным взглядом.
   - Чья бы, корова мычала, а твоя бы Вадим, молчала. Мы еще посмотрим, кто у нас первый спрячется в кустах, когда заварится вся эта канитель?
   Прохор, дружески похлопал Цаплина по плечу и понимающе произнес, своим миролюбивым голосом:
   - Пока, все ясно мужики, Володька с нами. Я, почему-то, всегда верил ему и он, я больше, чем уверен, нас не подведет и в этот раз.
   Ребята заказали еще пиво, и пока официант, исполнял их заказ, Игорь продолжил:
   - Слушай, Вадим, кровь из носа, но ты должен узнать настоящую цену этим иконам. Я не хочу в разговоре с Селезневым казаться древним лохом, которого он, так легко может обвести вокруг собственного пальца.
   Вадим и Цаплин, в знак согласия, закивали своими головами.
   - Сейчас, мужики, главное детально разработать этот налет. Все должно пройти, без сучка и задоринки. Когда, мы будем готовы к этой акции, мы вернемся ко второй половине плана и окончательно отработаем все, что связано с Москвой и Селезневым
   Вадим и Цаплин, внимательно слушали слова Прохорова, отлично понимая, что теперь только от них самих, зависит успех этой операции.
   - Вадим? - обратился Прохоров к Ловчеву,- а где твой школьный товарищ? Ты, же мне обещал, что приведешь его сегодня в бар?
   Вадим смутился и покраснел, словно мальчишка, которого застали за чем-то нехорошим.
   - Я не знаю, Игорь, почему он не пришел. Я ему звонил и приглашал. По-моему, он с утра, похоже, был уже задутым и я, не исключаю, что он, может находиться на дежурстве в Соборе - произнес Вадим. - Он иногда дежурит ночью в соборе, подменяя больных сторожей. Я думаю, что он и сегодня может быть в Соборе.
   - Вот и хорошо - произнес Прохоров.- Давайте, навестим его на службе, а заодно и посмотрим, что из себя, представляет охрана Собора? Это, думаю, будет не лишним для нас?
   Они допили пиво. Вадим достал из кармана деньги расплатился за пиво. Они быстро оделись и вышли из бара. Постояв, минут пять у входа в бар, они направились по улице Ленина в сторону Собора Петра и Павла.
   Пройдя квартал, они спустились по улице Мусы Джалиля и увидели Собор.
   Улица Мусы Джалиля и Рахматуллина, была пуста, лишь у края дороги стояли припаркованные кем-то автомашины.
   - Мужики, вроде бы центр города, а улицы пусты, словно сейчас не семь часов вечера, а глубокая ночь - произнес Цаплин.
   Ребята не таясь, стали осматривать прилегающую к Собору местность, стараясь определить, куда лучше поставить автомашину.
   Осмотрев улицу Рахматуллина, они решили, что машину лучше всего поставить под деревом, на пересечении улицы Мусы Джалиля и Рахматуллина, не далеко от здания авиационного техникума. Большая тень этого здания, позволяла надежно укрыть не одну автомашину.
   Определившись, с возможным местом стоянки автомобиля, они подошли к воротам Собора. Ворота, на их удивленье были открыты. Они осторожно вошли в ворота и остановились, посреди большого двора.
   - Ну, и где, его будем искать? - спросил раздраженно Прохоров Вадима. -Что, нам сейчас ходить по двору и стучаться во все эти двери?
   - Ты, что Игорь, белены, что ли объелся? Я, то откуда знаю, где сидят эти сторожа? - произнес, обижено Вадим. -Можно подумать, что я каждый день здесь бываю?
   Вдруг, одна из дверей открылась и из-за нее показалась кудрявая голова молодого парня. Парень вышел из дверей и внимательно посмотрел на стоявших во дворе ребят.
   - Надо же? Вадим, это ты, что ли? - произнес молодой человек.- Вот уж, не ожидал тебя здесь в такое время увидеть? Ты, чего здесь делаешь?
   Они молча обнялись и стали оценивающим взглядом, рассматривать друг друга, стараясь определить какие внешние изменения, произошли после их последней встречи.
   - Давай, Вадим, заходи, поговорим. Я так рад нашей встрече, что ты, даже не представляешь? - произнес парень. Он обнял Вадима и потащил его к себе в помещение. Вслед за ними, двинулись Прохоров и Цаплин.
  
  
   ******
   Помещение, в котором обитали сторожа, представляла собой, комнату без окон, площадью около двадцати квадратных метров. В дальнем углу комнаты находился грубо сколоченный деревянный топчан, застланный какими-то непонятными по цвету и принадлежностью тряпками. Посреди комнаты, стоял большой деревянный стол, сколоченный, года два назад, бывшим столяром Собора. Высоко под потолком горела маломощная лампа, и от ее тусклого света, в комнате казалось, становилось еще темней и загадочнее.
   В углу комнаты на полу грудой лежали старые разрушенные временем иконы, кресты. Каждому, входящему в это помещение казалось, что иконы молча, смотрят на них и молят людей о чем-то не земном. От этих ликов святых великомучеников, становилось, как-то не по себе и что-то непонятное и тревожное незримо проникало в их души.
   Вот и сейчас, увидев иконы, Цаплин не вольно перекрестился, и со страхом в глазах, спрятался от этих глаз святых и великомучеников, за спины своих товарищей.
   - А, почему, у вас иконы лежат на полу, а не висят на стенах? - поинтересовался Цаплин у охранника. - Грех, бросать иконы на пол.
   - Это не мы, а реставраторы их здесь положили, вот и лежат который уже месяц - ответил ему сторож.
   - Вот, познакомьтесь, это и есть мой школьный товарищ Сорокин Андрей - произнес Вадим. Он представил своих друзей Андрею, и они все присели на лавку, которая стояла у стола.
   Вадим, не замечая друзей Вадима, словно их не было в помещении , стал расспрашивать Андрея о жизни, об их общих знакомых, о его работе. Андрей, словно соскучившийся по общению с людьми, болтал безостановочно, не давая что-то сказать ни Вадиму, ни его друзьям.
   Уже через десять минут, ребята уже хорошо знали, что Андрей в последнее время нигде не работает, так как злоупотребляет алкоголем и его выгоняют сразу же, после первой устроенной им пьянки.
   Затем он рассказал Вадиму, что он женился сразу же, после окончания школы, но, прожив с молодой женой чуть больше трех месяцев, разошелся. Через полгода после развода, его призвали в армию, однако, быстро комиссовали, по причине психического расстройства. После этого, он много раз пытался устроиться на работу, но на крупные военные предприятия его не брали, а работать на маленьких предприятиях, именуемых в народе "шарагами", ему почему-то особо не хотелось, так как это было, ниже его достоинства. Вследствие всех этих обстоятельств, он уже третий год подрабатывает сторожем в этом Соборе.
   - Может, быть, обмоем наше знакомство? - предложил Прохоров.
   Сорокин пожал плечами.
   - Вы, знаете, ребята, у меня нет денег, что бы вас угостить - произнес он. -А, так бы, я не отказался от этого. Это событие точно, не мешало бы и обмыть, ведь не каждый день мы встречаемся со своими школьными друзьями.
   Прохоров сунул деньги Цаплину и попросил его купить бутылку водки и что-нибудь закусить.
   Цаплин, с нескрываемой радостью покинул это помещение и направился в продовольственный магазин, расположенный на улице Ленина. Купив бутылку водки и пару банок консервов "Килька в томатном соусе", Цаплин вернулся в сторожку.
   В сторожке за время его недолгого отсутствия, произошли разительные перемены. Сорокин Андрей, обняв Прохорова за плечи, клялся ему в вечной верности и, не стыдясь Вадима, набивался в друзья к Игорю. Это было столь неожиданным для Цаплина, что он чуть не засмеялся над этой картиной.
   Прохоров, повернувшись к Цаплину, попросил его составить компанию Сорокину Андрею, так как, сам он не пил спиртного. Цаплин сел за стол, смахнул со стола остатки какой-то пищи, открыл бутылку с водкой, разлил ее по граненным стеклянным стаканам.
   - Ну, давайте, выпьем за наше знакомство - произнес радостно Сорокин и опрокинул в себя водку.
   После второй дозы, Сорокин медленно стал сползать со стула на пол.
   - Это, что с ним? - испуганно спросил Вадима Цаплин. -Вроде бы и выпили чуть-чуть, а он, уже слетел с катушек.
   - Чего, удивляешься? Он сам нам только, что рассказывал, что у него что-то с башкой. Видно по пьянке, его и замыкает.
   Ребята перенесли его обездвиженное алкоголем тело на топчан и стали собираться уходить из сторожки. Неожиданно дверь помещения открылась, и в дверях показался мужчина.
   - Всем, оставаться на местах! Стоять! - произнес он голосом, не терпящим возражение. Кому говорю, стоять или конвой откроет стрельбу на поражение!
   Ребята, как по команде замерли, и стали с интересом рассматривать этого нового для них персонажа.
   - Вы, кто такие? - спросил он строго у Прохорова, -что вы здесь делали?
   Прохоров улыбнулся и вежливо, стараясь не обидеть этого полупьяного мужчину, произнес:
   - Мы, здесь дяденька, без вас пили водку. Если хотите тоже выпить, то там, на столе, еще есть водка, можете ее допить.
   - Вот, это ответ, настоящего мужчины! - произнес незнакомец. -Меня зовут Михаил, я здесь работаю вместе с Сорокиным, сторожем.
   Михаил, отодвинул рукой Прохорова и, не обращая внимания, на остальных ребят, направился прямо к столу.
   Ребята, молча, вышли из помещения и, постояв у входа минуту другую, направились домой.
  
   *****
   Сегодняшнее утро началось для меня необычно. Утром меня вызвал к себе начальник управления.
   Когда я вошел в его кабинет, то интуитивно почувствовал, нависшую надо мной угрозу.
   - Скажите, Виктор Николаевич - произнес он.- Вы когда укомплектуете свой отдел?
   - Думаю, что в течение десяти дней, полностью закрою имеющиеся вакансии - произнес я.
   - Мне, не нравится ваш подход, к этому вопросу. Вы, на что надеетесь, что я, лично займусь комплектованием вашего подразделения?
   - Извините Рустем Эдуардович. Я не вижу в этом необходимости. Люди, в принципе, уже подобраны и ждут приказа о переводе. Вы, же знаете, что я бы уже давно закрыл эти вакансии, если бы не ваши решения о том, что ранее представленные мной кандидатуры, не подходят для работы в нашем управлении.
   Хафизов, посмотрел на меня своим оценивающим взглядом, словно прикидывая про себя, стоит ли ему и дальше продолжать этот разговор со мной или нет и, махнув рукой, произнес:
   - Я, понимаю вас, Виктор Николаевич, что вам намного проще прикрыться от критики своей работы, при таком раскладе дел. Я, мол, не могу этого сделать, так как у меня нет людей, а руководство управления, не дает мне возможность укомплектоваться. Однако, вы глубоко ошибаетесь по этому поводу, я не намерен больше делать вам ни каких поблажек.
   Я стоял и молчал, выслушивая его претензии ко мне, так как отлично понимал, что эти претензии по сути своей, необоснованны и просто высосаны им из пальца. За последние две недели, я дважды представлял начальнику управления кандидатов на вакантные адреса, и дважды они были отклонены им, без объяснения мне, причин отказа.
   Выслушав его, я вышел из кабинета и направился на свое рабочие место. Не успел я сесть за стол, как в кабинет вошел Балаганин и по старой привычке, сел на свой любимый стул.
   - Я, что-то не понимаю, этого Хафизова. Он, что на тебя стал наезжать, больше разве в нашем управлении, не на кого?
   - А, откуда ты, об этом знаешь или просто догадываешься? - поинтересовался я у него.
   Балаганин посмотрел на меня и произнес:
   - Шеф, я давно работаю с тобой, и многому от тебя научился. Твое лицо сейчас, как открытая книга, читай, не хочу.
   Я невольно улыбнулся, давая ему понять, что он не ошибся в своих предположениях. Почувствовав в себе уверенность, Стас продолжил:
   - Я смотрю, он нашего начальника вообще не замечает, словно того и нет, и в последнее время, общается только со мной. Он, что не знает, чем занимается теперь мое подразделение? Я ему до этого уже неоднократно говорил, что мы теперь занимаемся наркотиками, оружием и преступлениями против иностранцев и никакого отношения к тем же грабежам и угонам, мы не имеем. Однако, он все равно спрашивает с меня за эти кражи и грабежи?
   - Знаешь, Стас, у меня тоже возникают иногда вопросы, связанные с моей деятельностью. У меня создается впечатление, что отдельные люди в нашем управлении, спят и видят, что бы такие люди как я и ты, ушли из розыска. При таких подходах к работе, долго работать нельзя.
   - Шеф, по-моему, ни Хафизов, ни Усманов, даже не стесняются того, что не знают работу уголовного розыска и порой дают такие указания, что мне становится смешно.
   - Ты знаешь, Стас, что Хафизов до своего назначения на должность заместителя начальника управления по борьбе с организованной преступностью, всю сознательную жизнь проработал в управлении охраны общественного порядка, руководил участковыми. Вот и представь, откуда он может все это знать, если он никогда не работал в розыске. Да и Усманов тоже из той же когорты. За его спиной речной техникум и два года работы в сыске, по борьбе с кражами автотранспорта. Чего можно ожидать от этих людей?
   Стас, понимающе закивал головой, давая мне понять, что ему все ясно и понятно.
  
   *****
   Утром, они встретились с Вадимом и поехали в музей изобразительного искусства.
   - Может, Цаплина нужно было взять с собой - произнес Вадим, а то, как-то все нехорошо получается?
   - Пусть спит. Чего делать ему в музее. Он в нем, как слон в посудной лавке произнес Прохоров и весело засмеялся над своей шуткой.
   Они с час бродили по залам музея, любуясь произведениями искусств. Повернув за угол, они оказались в зале русской иконописи.
   - Смотри, Вадим, сколько здесь икон и все, наверное, очень дорогие - произнес Прохоров. Заметив молоденькую девушку- экскурсовода, они направились в ее сторону.
   Когда она закончила экскурсию и собралась покинуть зал иконописи, к ней подошел Прохоров и задал, ей первый же пришедший на км вопрос:
   - Скажите, у вас все иконы здесь подлинные?
   Девушка удивленно подняла брови и улыбаясь Прохорову ответила:
   - Вы, знаете, в музее, как правило, собирают и выставляют, только подлинные шедевры.
   - Тогда можно вам задать один вопрос, сколько, к примеру, может стоить, вот эта икона?
   - Я, не могу вам ответить об истинной цене иконы, но стоит она наверняка очень дорого.
   - Тогда к вам еще один вопрос. Мы с другом, вчера были в Соборе святого Петра и Павла и там любовались двумя иконами, это икона Казанской Божьей Матери и Седмиозерной. Обе иконы старые, почему они не в вашем музее? И, наверное, самое важное в моем вопросе, дороже ли они выставленных в вашей экспозиции икон.
   Девушка немного задумалась, а затем с улыбкой произнесла:
   - Вы знаете, эта эспозиция составлена из икон, принадлежащих государству, а там иконы, принадлежат епархии. В отношении цены, Седмиозерная икона Смоленской Божьей матери, насколько я помню, была оценена московскими искусствоведами чуть ли не полмиллиона долларов, а Казанская, чуть более ста тысяч.
   Прохоров поблагодарил девушку и они с Вадимом, направились на выход из музея.
   - Слушай, Вадим, только теперь я понимаю, каким я был лохом при встрече с Селезневым. Выходит, я задарма предлагал ему то, что стоит больше полумиллиона долларов - произнес Прохоров.- Я сегодня же буду звонить ему, и разговаривать на эту тему.
   Вечером, Прохоров набрал знакомый номер телефона Селезнева Сергея Павловича. Все повторилось с завидной последовательностью. Наконец, Игорь, дождался, когда трубку поднимет непосредственно Селезнев, и произнес:
   - Здравствуйте, Сергей Павлович - поздоровался с ним Игорь, -это звонит Прохоров из Казани. Я, в отношении нашего последнего с вами разговора. Я, тут, прикинул немного, и решил вам сообщить, что мы с ребятами в принципе согласны выполнить ваш заказ, при условии, что вы заплатите в четыре раза больше, чем мне предлагали раньше.
   - Что, что? - переспросил его Селезнев.- Вы, там, случайно с ума не сошли?
   - Сергей Павлович! Вы должны понять, что я не один, у меня группа и всем им нужно платить за участие в этой акции. Во-вторых, минимальная цена груза намного выше заявленной вами, это со слов местных специалистов. В-третьих, мы многим рискуем, в отличие от вас. Мы, в отличие от вас, условным сроком едва ли отделаемся, в случае провала. А, это большие срока и люди хотят за это, что-то иметь реальное, а не наши бумажки, которые наше правительство может отменить в любое время.
   - Игорь, я просто не готов, сейчас обсуждать этот вопрос. Мне нужно проконсультироваться непосредственно с заказчиком этого груза.
   На том конце провода повисла тишина. В трубке раздавались лишь звуки дыхания Селезнева.
   Прохоров понимал, что сейчас Селезнев прикидывает в уме сумму, запрошенную Прохоровым за эту работу. Пауза явно затягивалась. Наконец, Селезнев с хрипотцой в голосе произнес:
   - Я, предлагаю вам туже сумму, что и называл раньше, но только в долларах США. Думаю, что она в полнее устроит вас и ваших друзей.
   - Хорошо, мы подумаем, Сергей Павлович. Думаю, что это может устроить моих ребят - согласился с ним Прохоров.- Деньги должны быть наличными, что бы их можно было пощупать и пересчитать.
   - Вот и договорились - произнес Селезнев.- Подробности, вашей операции, мне не к чему. Назовете дату, место и время передачи груза. Там на месте, вы и получите, свои деньги.
   - Вроде бы договорились, будьте на связи - произнес Прохоров и положил трубку.
   Операция по краже икон, переходила в новую фазу.
  
   *****
   Я перебирал последние агентурные сообщения, полученные сотрудниками нашего управления, когда в мой кабинет вошли трое сотрудников секретариата МВД, одним из которых был начальник секретариата майор внутренней службы Андрюшин Андрей Владимирович.
   Я быстро собрал разложенные на столе документы и положил их в сейф.
   - Виктор Николаевич - произнес Андрюшин, -мы пришли к вам с проверкой, хотим проверить, как у вас обстоят дела с режимом секретности. Вы, уже на этой должности чуть более двух месяцев, а, следовательно, уже вошли в курс своих дел. Откройте свой сейф и выложите все документы вот сюда, на ваш рабочий стол.
   - Андрей Владимирович, прошу объяснить мне, чем вызвана ваша проверка? - спросил я его.- Насколько я знаю, последняя ваша проверка была осуществлена при увольнении бывшего заместителя начальника управления, то есть менее, чем пять месяцев назад. При назначении меня на должность, я не был ознакомлен с результатами этой проверки. Насколько я в курсе, наша служба не передавала в управление этого документа.
   Андрюшин поднял на меня свои глаза и посмотрел на меня уничтожающим взглядом. Через секунду другую, он произнес сквозь стиснутые зубы:
   - Виктор Николаевич! Если, этот документ не был своевременно передан в вашу службу, это еще ни о чем не говорит. Сейчас, мы проверяем вас, а не предыдущего руководителя этой службы. Прошу вас не препятствовать исполнению нами своих обязанностей. Кстати, вы знаете, что вы являетесь председателем комиссии по режиму секретности в вашем управлении?
   - Нет, я не в курсе подобной должности - произнес я. -Насколько я понимаю, эта должность выборная, а не назначаемая автоматически в административном порядке.
   - Что, вы говорите? - ехидно произнес Андрюшин. -Это было всегда, сколько я работаю в МВД, что заместитель начальника управления по оперативной работе возглавлял эту комиссию. Вы, что хотите оспорить это?
   Я промолчал, считая, что дальнейший мой спор с начальником секретариата, просто бесполезен в этом отношении. Я молча выложил на стол все документы и сел на стул. В мое кресло сел Андрюшин. Отодвинув рукой стаявший на столе телефон, он приступил к изучению моих дел, а это значит, что проверка началась.
   Время бежало, и я стал часто поглядывать на настенные часы, которые весели на одной из стен моего кабинета.
   Перехватив мой взгляд на часы, Андрей Владимирович Андрюшин с явной издевкой в голосе произнес:
   - Никак, домой торопитесь, Виктор Николаевич! А, мы люди привыкшие, раньше девяти-десяти часов вечера, как правило, домой не уходим. Работы у нас много, не то, что у вас.
   Я промолчал, давая ему понять, что не готов с ним вести споры на эту тему.
   Наконец они закончили свою проверку и разрешили мне убрать все секретные материалы в сейф.
   - Завтра с утра, Виктор Николаевич, будем проверять все ваши отделы - произнес Андрюшин. -Лично к вам, как к сотруднику управления, у меня претензий нет. Все, что предусмотрено приказами МВД, вы выполняете в полном объеме. Посмотрим, как обстоят дела у ваших сотрудников управления.
   - Хорошо - произнес я.- Сейчас, я дам соответствующее указание своим сотрудникам отдела "А", что бы все завтра были на своих рабочих местах. Может, вы там, что-то и накопаете Андрей Владимирович.
   Андрюшин, взглянул на меня и сделал обиженную гримасу на своем лице.
   - Вот, так всегда. Требуешь выполнение приказа, становишься, чуть ли не личным врагом проверяемого. Я что, это делаю в своих интересах, что ли? Только, в интересах службы и не более. Поэтому, ваше высказывание я не воспринимаю, как личное оскорбление и мне все равно, что вы обо мне думаете.
   Он развернулся и вышел из кабинета. Вслед за ним, кабинет покинули и два его сотрудника.
  
  
   *****
   Прохоров и Ловчев собрались на квартире Цаплина и стали обсуждать детали предложенного Игорем плана.
   - Слушай, Прохор - произнес Цаплин. -Может не стоит втягивать в это дело Сорокина Андрея. Он больной и черт его знает, что у него на уме.
   - Ты, что, Цаплин? Это хорошо, что он больной - ответил ему Прохоров. -Сам, вот подумай, а вдруг мы залетим с этим делом? Ты знаешь, что его показания не могут лечь в основу обвинения, потому, что он не дружит со своей головой. Что, с больного взять, он же дурак, мало ли, что мог придумать? Вот, как его лучше использовать в нашем деле, это уже другой вопрос?
   - Вадим? - обратился к нему Прохоров. -Ты, еще не спрашивал Андрея, эти иконы не под сигнализацией случайно? А, то снимешь, дойдешь до двери, а там уже милиционеры с автоматами?
   - Пока еще, не спрашивал - произнес Вадим. -По-моему, его лучше вообще не о чем не спрашивать, пусть работает в темную. Ну, потратимся мы немного на водку для него, за то, он по пьянке, все нам сам расскажет об их охране. Главное, в этом деле, не задавать ему прямых вопросов, от которых он может просто испугаться.
   - Наверное, ты Вадим прав, дурак, он и в Африке, дурак - произнес Прохоров.- Нам бы еще ребята, подобрать для этого дела, одного человека, но где его взять?
   Придется, наверное, тебе Цаплин ехать в Москву вместе с Вадимом. Вадим, передаст иконы Селезневу, получит деньги, а ты, будешь его там страховать. Пистолет у нас есть, а это уже большое дело. Я пока не знаю, как сложится вся операция, но мне бы хотелось, что бы мы, на тот момент уже знали, где живет Селезнев.
   Ребята, молча, согласились с Прохоровым, считая, что предложенный им план, вполне реалистичен и может быть, исполнен в реальных условиях.
   Поговорив еще минут тридцать, они оделись и вышли на улицу.
   -Мужики, я сейчас думаю, что нам необходимо посетить берлогу Сорокина - предложил Ловчев. -Что-то давно я у них не был, интересно, как он сейчас живет.
   Сев в автомашину Вадима, ребята поехали на улицу Дегтярную. Они долго плутали по этим небольшим переулкам частного сектора, пока не добрались до дома Андрея.
   Сорокин Андрей, жил в большом деревянном доме, покосившемся от старости. Ранее этот дом принадлежал известному казанскому купцу, но после революции, городские власти заселили его городской беднотой. Сейчас, часть жильцов уже отселили, и в доме осталось жить всего две семьи, среди которых была и семья Сорокиных.
   Прохоров, вышел из остановившейся машины и с интересом стал осматриваться по сторонам.
   - Знаете, мужики, сколько лет живу в Казани, а ни разу здесь не был. Вроде бы, центр города, рядом Кольцо, универмаг " Детский Мир", а вокруг, словно деревня, одни частные деревянные дома, один страшней другого.
   Осмотревшись по сторонам, они направились к дому Сорокина.
   Сорокин Андрей проживал на первом этаже этого дома, вместе с отцом. Мать Андрея, скончалась суть более года назад, от злокачественной опухоли, которая разъела у нее весь пищевод. После смерти жены, отец Андрея, полностью ушел в дела епархии. По заданию настоятеля Собора, много времени уделял поискам стройматериалов, для ремонта храма.
   Ребята, обходя сугробы снега, подошли к двери дома и стали настойчиво в нее стучать. Из соседнего дома, вышла старушка и остановившись на крыльце, стала с интересом наблюдать за их попытками достучаться до Сорокиных.
   - Стучите, сынки, громче, небось, опять Андрейка с вечера напился, вот и не слышит - произнесла она.
   Через некоторое время, послышались шаги, и дверь осторожно приоткрылась.
   Сорокин, был дома один, отец еще с утра ушел в Собор и домой, еще не возвращался. Ребята вошли в этот покосившейся от времени дом и стали осматриваться. Одна из стен комнаты была увешана иконами, и чем-то напоминала небольшой иконостас.
   Над центральной, большой иконой "Спас нерукотворный" тускло горела лампада. Свет лампады падал на соседние иконы, от чего казалось, что лики святых на них, словно живые, шевелят глазами и ртами.
   - Слышишь, Андрей? Откуда, у тебя столько икон? - поинтересовался у него Прохоров.-Наверное, есть старинные, дорогие?
   - Не знаю, ребята, может и есть. Я никогда этим вопросом не интересовался. Это иконы моего отца, откуда он их взял, я не знаю. Сейчас отец по всей вероятности еще в Соборе. Насколько, я знаю и помню, многие иконы ему дарили прихожане Собора, а другие достались ему от деда и старых его родственников.
   - Ты, что Андрей, хочешь сказать, что ты сам никогда не интересовался их стоимостью? - спросил удивленно у его Прохоров. - Может быть, у тебя богатство висит на стене, а ты и не знаешь?
   - Так, это не мое - коротко ответил он. -Зачем мне се это?
   Андрей замолчал, и они прошли в другую комнату, в которой, похоже, жил сам Андрей. В комнате Андрея царил настоящий бардак. Носильные вещи, чистые и грязные, валялись на стульях в беспорядке, и создавалось впечатление, что в комнате только что закончился обыск.
   - Слушай Андрюха? - вновь задал ему вопрос Прохоров,- а сигнализация у вас в доме есть?
   Может, как-то охраняются ваши иконы от чужого интереса, ну, например, как в Соборе. Там, наверное, уж точно, все находится под охраной милиции. Попробуй, коснись иконы и милиция тут, как тут?
   - Откуда, у нас с отцом деньги, что бы установить какую-то сигнализацию. Да и стоит ли все это делать, привлекать лишнее внимание к дому? Отец, эти иконы вообще никому не показывает, может они, ничего и не стоят, а ты сигнализация?
   Вот, в Соборе, те иконы дорогие, известные всему миру и то, так не охраняются, как надо. Сигнализация проведена в нашу сторожку и если кто-то снимет икону, то у нас в сторожке начнет звонить сигнализация. Вот, мы и должны по инструкции, сразу же звонить в милицию, а потом бежать ловить злоумышленника. А, на такую сигнализацию, как показывают в кино, у Собора нет денег.
   Скинув вещи со стульев, ребята сели за стол. Цаплин достал из сумки бутылку с водкой и поставил ее на стол.
   - Ну, что Андрей, отравимся или наоборот, полечимся? - спросил его Цаплин.- А, то, все мои друзья не пьют, а один я, пить не могу, нужна хорошая компания.
   Прохоров заметил, как в глазах Сорокина загорелся огонь и он, мигом метнулся к шкафу, откуда достал два граненных стакана и хлеб.
   Цаплин, порывшись в сумке, достал оттуда две банки консервов "Завтрак туриста" и, взяв в руки одну из них, стал ее открывать кухонным ножом. Нож был слабеньким, лезвие гнулось и никак не хотело протыкать жестяную крышку банки.
   - Андрей? У тебя есть чем отрыть банку - поинтересовался он у Андрея,- а то, с этим ножом мы никогда с тобой не попробуем эти консервы?
   Андрей достал из кухонного стола другой нож и протянул его Цаплину. Цаплин быстро открыл банку и разлив в стаканы водку, предложил выпить за здоровье хозяина дома. Они выпили и стали закусывать.
   - Андрюха, ты, что это с утра пьешь, ты что, на работу сегодня не пойдешь, что ли? - спросил его Вадим. -Смотри, вылетишь с этой работы, где тогда будешь работать?
   - А, ты за меня, Вадим, не переживай, я сегодня отдыхаю. Мне на дежурство сегодня не нужно, мы работаем сутки через двое. Вон, у меня на стенке висит календарь, там все рабочие дни в том месяце отмечены.
   Прохоров, с интересом посмотрел на календарь, на котором кружками были обозначены рабочие дни Сорокина.
   - Андрей, а кто такой Михаил, с которым ты дежуришь? - поинтересовался у него Вадим.- Мы тогда, когда были у тебя на работе, столкнулись с ним. Шумный он, какой-то. Начал что орать на нас, словно милиционер.
   - Да, не обращайте, на него внимание. Он всегда такой, шумный, особенно когда выпьет. Все из себя какого-то милиционера изображает, а сам десять лет отсидел за убийство. А, так, в общем-то, неплохой вроде бы мужик.
   Цаплин опять разлил по стаканам водку, и они выпили с Сорокиным.
   - Ну, ладно, Андрей, нам пора - произнес Прохоров. -Думаю, что ты сам уговоришь эти остатки водки?
   Ребята встали из-за стола и направились к выходу.
   - Мы, не прощаемся Андрей, может быть, увидимся на днях где-нибудь - произнес Вадим.
   Сорокин сидел за столом и, не отрывая своего взгляда, смотрел на недопитую бутылку с водкой. Услышав слова Вадима, он молча поднял голову и кивнул ему в знак согласия. Он налил себе полстакана водки и залпом выпил ее. Услышав шум, отъезжавшего от дома автомобиля, он выглянул в окно и проводил ее своим взглядом.
   - Чего-то, не понял, зачем они ко мне приезжали? - подумал он про себя.- Сидеть, почему-то не стали, пить не стали. Интересно, что им нужно было от меня?
   Он опять плеснул в стакан немного водки и махом ее вылил в свое горло. Через минуту, другую, он уже не думал ни о чем, ни о ребятах, ни о причине их приезда к нему домой. Водка ударила ему в голову, и ему стало вновь так легко и хорошо, как было вчера вечером, когда он, закрывшись в комнате от отца, один выпил всю бутылку водки.
  
  
   ******
   Утром, я не успел войти в кабинет и раздеться, как меня вызвал к себе начальник управления уголовного розыска.
   - Виктор Николаевич! Прошу вас срочно выехать в Набережные Челны. Сегодня рано утром, долее трехсот человек из числа приверженцев татарского общественного центра напали на Мензелинский ликеро-водочный завод и устроили там погром.
   - Рустем Эдуардович - произнес я,- у меня проверка из секретариата, проверяют режим секретности и я, просто не могу сейчас выехать в Челны.
   Лицо Хафизова перекосила недовольная гримаса, словно он нажал во рту на больной зуб.
   - Вам, что-то, не ясно? - переспросил он меня.- Я сказал, что бы вы срочно выехали в город Набережные Челны и организовали там работу по выявлению подстрекателей и исполнителей этой акции. В конечном итоге, кто здесь начальник управления, я или вы? Если вам это не понятно, то пишите рапорт и уходите из управления. Мне не нужны демагоги, которые не выполняют моих указаний, а начинают их обсуждать.
   Я, Абрамов, вам не Костин, который носил вас на руках, восторгаясь вашими показателями. Мне нужны люди, которые безмолвно выполняют все мои приказы. Время дискуссий прошло, или вы выезжаете, или пишите рапорт. Мне, ваши старые заслуги перед МВД, просто по барабану.
   Я, молча, вышел из кабинета начальника управления и направился в свой кабинет. В коридоре, я неожиданно столкнулся с Андрюшиным.
   - Извините меня, Андрей Владимирович, но я срочно выезжаю в Набережные Челны и не смогу по этой причине присутствовать при вашей проверке.
   - Езжайте, мы подождем с проверкой. Она нам вообще то и не нужна, мы ее проводили лишь по просьбе вашего непосредственного руководителя. Вы, Виктор Николаевич, у себя в управлении ищи врагов, а не среди нас. Это они, плетут нити заговора против вас, а не мы.
   Я давно слышал, Абрамов, что вы неудобный человек для руководства министерства, но чтобы в такой степени вы не устраивали новое свое руководство управления, я просто, не думал.
   Ваш Хафизов, чуть ли не с первого дня после своего назначения, стал просить меня об этой проверке. Ему, почему-то, так хотелось влепить вам хоть какой-то выговор, что он даже спокойно говорить об этом, просто не мог.
   - Спасибо, Андрей Владимирович, если я раньше догадывался лишь об этом, то теперь я точно знаю, откуда дует ветер - произнес я.
  
   ******
   Я уже, более часа, трясся в машине, несущейся в сторону Набережных Челнов. Дорога была отвратительной, и в скоре я почувствовал легкое недомогание от усталости.
   Подъезжая к УВД, я увидел, что около здания стояло с десяток автомашин, в которых плечо к плечу, сидели военнослужащие внутренних войск. Солдаты улыбались и шутили, наверняка, не предполагая, что им предстоит делать, буквально через несколько часов.
   Я вошел в УВД и направился в кабинет начальника управления Гарипова Ирика Каримовича.
   - К нему нельзя - строго произнесла секретарь. Я сделал еще шаг в сторону кабинета, она вскочила со стула и своей могучей грудью стала теснить меня в сторону от кабинета.
   - Вы, что гражданин, не понимаете по-русски, я же говорю вам, что там совещание - произнесла она.- Может вам напомнить все же, где вы находитесь?
   Я представился ей, однако она по прежнему держала круговую оборону и не подпускала меня к двери кабинета начальника УВД. Устав спорить с ней, я сел на стул. Я увидел, что секретарь подняла трубку и о чем переговорила с Гариповым, при этом она несколько раз повторяла мою фамилию.
   Я, почему-то, предполагал, что сейчас она встанет из-за стола и извинившись передо мной, пригласит меня в кабинет, однако, секретарь, положив телефонную трубку, стала рассматривать какой-то модный журнал. Время шло, а я по-прежнему сидел в приемной на стуле, ожидая приглашения Гарипова.
   Наконец-то, дверь кабинета открылась и из нее, повалили люди в милицейской форме. Многих работников милиции, я знал лично, другие же были мне совершенно не знакомы.
   Когда все вышли из кабинета, секретарь вновь подняла трубку и переговорила с Гариповым. Наконец, она встала со своего стула и пригласила меня в кабинет Гарипова.
   Войдя в кабинет Гарипова, я молча окинул его взглядом. Он мало, чем отличался от кабинета бывшего его шефа Шакирова, разве, что немного, поблекли стены и потускнели от времени латунные изделия на письменном столе.
   Гарипов пожал мне руку и пригласил присесть на стул. Он вкратце ввел меня в дело и сообщил, что вся эта толпа молодежи, общей численностью более шестисот человек, в настоящее время выехала из Мензелинска и сейчас направляется в сторону Набережных Челнов.
   - Сейчас, мы подтянули резервы и готовы их встретить - произнес в заключении своего доклада Гарипов. - Еще с утра мы освободили все имеющиеся у нас камеры в ИВС и готовы по мере необходимости, заполнить их задержанными за это хулиганство людьми.
   - Если, есть необходимость в дополнительных камерах, то я сейчас же свяжусь с Елабугой и другими подразделениями и попрошу начальников, обеспечить нас свободными местами - предложил я ему.
   - Пока, не нужно - произнес Гарипов. Время покажет.
   Слушая Гарипова, я смотрел на него, стараясь отыскать в нем перемены. Прошло более года, когда я разговаривал с ним в последний раз. Внешне, Гарипов практически не изменился, он, по-прежнему, был каким-то нервным, дерганным, словно постоянно с кем-то спорил и конфликтовал. Его тонкие губы, иногда словно растворялись на его лице и поэтому его лицо, становилось каким-то хищным, напоминая чем- то, крупного сильного зверя.
   - Ирек Каримович! - обратился я к нему.- У меня к вам пока единственный вопрос. Скажите, вы, а вернее ваш аппарат имел оперативную информацию об этой акции или нет? Ведь поднять столько народу, разместить их в автобусы и повести в Мензелинск, это не простое дело. Для всего этого необходимо затратить много времени и средств. Я не думаю, что автобусы ими были захвачены, они по всей вероятности были заказаны накануне этого погрома?
   Его тонкие пальцы, сжатые в кулак побелели, а кадык, торчавший на его худой длинной шее, сделал несколько поступательных движений вверх и вниз.
   - Пересохло - привычно, подумал я про себя. -Похоже, что ты Виктор Николаевич, попал в самое слабое его место. Сейчас, он будет делать все усилия для успешной ликвидации последствий этой вылазки хулиганствующей молодежи. От результатов этой операции и будет зависеть, что ему, как руководителю, будут предъявлять члены коллегии министерства.
   Наконец Гарипову удалось взять себя в руки. Он, несколько надменно посмотрел на меня и произнес вполне спокойным голосом:
   - Знаешь, Абрамов, ты совсем не изменился за это время. Ты по-прежнему, такой же прямой и такой же правдолюб, как и тогда. Если, ты приехал разбираться по существу этого вопроса, то занимайся своим делом. Ты, знаешь, я не намерен отвечать на твои вопросы. Здесь я хозяин города, и я принимаю решения и выполняю их.
   -Извините, меня, Ирек Каримович, все дело в том, что я бы хотел знать, знали ли об этом ваши работники милиции или нет? Сейчас, если вы не в курсе, я курирую оперативный блок управления и мой вопрос, носит лишь профессиональный характер и не более.
   Сейчас, наверное, вы правы, надо разбираться с этими хулиганами, но все это вновь может повториться через день или два, вот к чему я веду. Поймите, я не ищу крайних, в этом вопросе, но то, что они наделали в Мензелинске, вынуждает меня спрашивать вас об этом.
   - Не тем занимаетесь, Абрамов. Не вижу причинно-следственную связь между вашими вопросами и случившимся хулиганством. Займитесь своим делом, организуйте и контролируйте работу с задержанными хулиганами. Вас, наверное, и прислали для этого, а не вынюхивать, знали мы об этой акции раньше или нет?
   - Хорошо, я займусь этой проблемой - произнес я спокойным голосом. -С кем мне работать?
   - Вам скажут, Виктор Николаевич, а сейчас извините, у меня дела.
   Я попрощался с ним и вышел из кабинета
  
  
   *******
   Прохоров пришел домой около восьми часов вечера. Мать удивленная ранним приходом домой своего сына, удивленно посмотрела на него.
   - Игорь, что-то случилось? - поинтересовалась она у него.
   - Да, нет, мама. У меня все нормально - ответил ей Игорь.
   - Ну, раз все нормально - произнесла мать, -тогда проходи на кухню. Сейчас я разогрею тебе ужин, подожди минутку.
   Она вышла на кухню. Через минуту, другую, с кухни потянуло чем-то вкусным.
   - Мама, это чем вкусным пахнет - поинтересовался у нее Игорь.
   - Да, это я твое любимое жаркое сегодня сделала, давай иди, я уже накрыла на стол.
   Игорь вошел на кухню и сел за стол. Мать переложила ему жаркое из горшочка в тарелку и подала ему.
   Мать присела напротив сына и стала наблюдать, как он ест.
   - Кстати, Игорек, я все время забывала тебе сказать, что тебе, почти, что каждый вечер звонит какая-то девушка, говорит из Москвы. Вот и сегодня уже звонила с полчаса назад. Кто, эта девушка?
   - Да, так, мама, нечего серьезного. Это моя хорошая знакомая. Я с ней прошлый раз познакомился в Москве.
   - Вот и опять, Игорь, ничего серьезного? Когда ты, только за ум возьмешься? Другие смотришь, уже с внуками нянчатся, а у тебя, ничего серьезного. Видно понравился ты ей, если звонит каждый день.
   - А, тебе Игорь, почему она не нравится? - поинтересовалась у него мать.
   Игорь махнул рукой и, встав из-за стола, направился в свою комнату.
   - Игорь, ты, что какой у меня растешь? - произнес она. - Ну, если тебе девушка не нравится, ты ей так и скажи, что ты ее изводишь своим молчанием?
   - Хорошо, мама, я позвоню ей обязательно, только отстань от меня, я не хочу разговаривать на эту тему - произнес Игорь.
   Игорь закрылся в комнате и набрал знакомый московский номер. Раздался щелчок, и он услышал, знакомый голос Жанны.
   - Игорек! - произнесла она. -Я, так долго ждала твоего телефонного звонка и по-честному, уже не надеялась, услышать твой голос.
   Знаешь, Игорь, я хотела извиниться за тот вечер, за своего отца. Ты, знаешь, на самом деле он не такой, каким он был в тот вечер, он добрый. Мне, мама рассказала о вашем разговоре с папой, и я поняла, что он тебя сильно обидел.
   Жанна, сделала небольшую паузу и перевела дыхание. Игорь понимал, как трудно ей было говорить с ним на эту тему, однако, набрав силы, Жанна продолжила.
   - Игорь. Тебя обидел, мой отец, но в чем, виновата я? Почему, ты со мной не разговариваешь, ведь я тебя не обижала?
   Ты, же знаешь, Игорь, что я в отличие от него, думаю совершенно иначе. Ты, мне дорог, как человек, с которым мне хорошо и легко. Я, никогда не соизмеряла твое ко мне отношение, с деньгами, которые ты имеешь.
   Жанна снова сделала паузу, стараясь восстановить свое дыхание. Чувствовалось, что слова ей даются с большим трудом, и она готова разрыдаться каждую секунду.
   - Игорь, ну что ты молчишь, ну скажи хоть что-нибудь? - произнесла Жанна и заплакала в трубку.
   - Ты, знаешь, Жанна, я на твоего отца не в обиде, ведь он сказал в принципе правду. Пусть неприятную для меня, но правду. Нельзя обижаться на человека, если он сказал безногому человеку о том, что у того нет ноги.
   Кто я, и кто он, твой отец. Мы разные люди и никогда не станем одинаковыми. Отец, поверь мне, очень любит тебя и хочет тебе только счастья.
   В его жизненных планах, нет меня, и я его, хорошо понимаю. Он прав, обвинив меня в том, что я не смогу дать тебе в жизни того, чего ты заслуживаешь. Ты молодая и красивая девушка, учишься в консерватории и впереди у тебя, прекрасное будущее.
   - Игорь, прекрати! Я не хочу, этого слышать от тебя - произнесла она, сглатывая душившие ее слезы.
   Я, может , только сейчас поняла, что не могу жить без тебя, без твоего голоса, без твоих больших и ласковых рук. Мне все равно, что говорит мне отец и мать, я просто люблю тебя. Приезжай ко мне в Москву, я очень прошу тебя Игорь. Приезжай!
   Она положила трубку. Игорь сидел, не в силах, что-то произнести. Ему и раньше признавались в любви девчонки из школы и двора, но это было как-то по-другому, не столь искренно, как у нее. Ее признание в любви, было совершенно другим, от него исходила совершенно другая, какая-то непонятная для него энергетика.
   В комнату заглянула его мать и, увидев, растерянное лицо своего сына, улыбнулась.
   - Ну, что, сынок, переговорил? - спросила она его.-Вот так лучше, чем молчать и скрывать свои чувства. Это хорошо, когда человек, кому-то нужен и дорог в этой жизни.
   Мать, вышла из зала, оставив Игоря, со своими мыслями, один на один.
  
   *******
  
   ******
   Ребята сидели в "Грот - Баре" и потихоньку потягивали пиво из бокалов. Легкая музыка, звучащая в помещении бара не мешала им обсуждать текущие моменты из их плана.
   - Ты, знаешь, Вадим, это хорошо, что твой друг Сорокин сильно пьет. Последний раз, я обратил свое внимание на то, что когда он пьян, то ему становится все безразлично. Его хоть самого тащи за ноги, он этого не почувствует. Да и напарник его, видать гусь еще тот, Андрей говорит, что он ранее судим.
   Я, думаю, что налет нужно проводить именно в их смену. Накатить на них по-хорошему и бери все, что хочешь в Соборе. Приедет милиция, оба пьяные, один ранее судимый, другой психически больной. Сначала, с ними будут неделю разбираться, не меньше, а уж потом, только начнут нас искать. Ты, сам-то Вадим, что думаешь по этому поводу?
   - Ты, знаешь, Прохор, я полностью доверяю тебе. Как, скажешь, так и сделаем. Пока, меня в твоем плане устраивает абсолютно все. Ты, же сам знаешь, почему я решил принять участие в этом деле? Я тебе уже неоднократно говорил, что меня деньги не интересуют. Меня больше привлекает сам процесс, когда чувствуешь, как по твоим сосудам, начинает стремительно бежать кровь. Это больше, чем любой наркотик. А, деньги, они, наверное, нужны тебе и Цаплину.
   Прохоров и Цаплин переглянулись между собой.
   - Ты, видно, Вадим авантюрист по натуре - произнес Прохоров. - Ты, как Дубровский, которому также не нужны были деньги, а важен был процесс получения их.
   Вадим, посмотрел на Прохорова и, хлебнув пива из кружки, продолжил.
   - Я вот, сегодня про себя подумал и решил тебе рассказать, а вернее, продолжить свой рассказ об иконе Казанской Божьей Матери.
   Прохоров взглянул на Цаплина и произнес:
   - Давай, расскажи. Ты, же знаешь, мне нравится слушать твои исторические рассказы. От тебя, я многое узнал и о городе и о Соборе.
   - Хорошо - произнес Вадим, тогда, слушайте:
   - Вы, наверное, по школьной программе по истории, знаете о том, что войска Пугачева не только брали Казань, но и практически сожгли ее во время штурма. Но, наверняка не знаете и не слышали о том, что они городские святыни, почему не тронули, ни Казанскую икону Божьей Матери, ни "Спас нерукотворный". И это, несмотря на то, что та и другая икона, имели золотые оклады из чистейшего золота, усыпанные драгоценными каменьями, бриллиантами, голландских мастеров, крупными изумрудами и сапфирами. Вам, не кажется это, довольно странным?
   - Интересно? А, почему? - поинтересовался у него Прохоров.- Ты, Вадим, вообще расскажи нам об этом чуть поподробнее, если конечно тебя это не напрягает. Цаплину, наверняка, тоже будет интересно послушать эту историю.
   Вадим улыбнулся и посмотрел на Цаплина, который, удобно устроившись на стуле, приготовился слушать рассказ Вадима.
   - Наступали войска Пугачева на Казань, как описывают историки, со стороны Арского поля, где в принципе, вы и живете с Цаплиным. Вел их на Казань, бывший поручик царской армии, некто Минеев.
   Бунтовщики умело обошли артиллерийские позиции Казанского гарнизона и ворвались в Казань.
   Люди, наслышанные о зверствах бунтовщиков, попрятались, кто, где мог, многие из них спрятались в казанских монастырях.
   На улице Большой Красной, где сейчас находится общежитие педагогического института, был монастырь, назывался он Богородицкий. Именно в этом монастыре и хранились эти две знаменитые на всю Россию иконы.
   Повстанцы перебили всех людей, как гражданских, так и монахов, которые скрывались в этом монастыре, установили на его дворе монастыря свои пушки и стали обстреливать оттуда Казанский кремль. Однако, ни у одного из этих крестьян и заводских рабочих, не поднялась рука на эти святыни, которые хранились в монастыре.
   Объясняется это просто, люди боялись Бога и его гнева. В отместку за сопротивление, войска Пугачева сожгли в Казани более 2200 домов, но иконы, заметьте, не тронули.
   - Я, что-то, тебя Вадим, не понял? - произнес Прохоров.
   Он посмотрел на него, стараясь угадать, к чему его подводит Вадим.
   - Вадим, ты случаем не испугался этого самого, как ты говоришь, кары небесной, а то еще есть время, повернуть свои санки обратно домой. Мне, например, поворачивать, уже не куда. Я решился и пойду на это дело, что бы ты, не рассказывал нам об этом. Вот, они испугались эти крестьяне, как ты говоришь, позариться на эти иконы, а я, не испугаюсь этого сделать. Может и ты Цаплин, тоже боишься Божьей кары, тогда тоже можешь уходить. Я вас, мужики, никого не держу. Я сам проверну это не простое дело.
   -Ты, что Прохор? Ты, за кого нас здесь держишь? - произнес Цаплин,- раз мы с Вадимом подписались под это дело, значит, мы с тобой до конца и пойдем. А там, посмотрим, куда кривая выведет?
   - Тогда, слушайте меня внимательно. Налет думаю, совершим в марте, в день дежурства этого Сорокина. Ты, Вадим, должен найти человека, который приобретет тебе билет на проходящий в Москву поезд. Насколько я знаю, билеты на проходящий поезд продают за два часа до прибытия поезда. То, есть мы подъезжаем к вокзалу, этот человек передает тебе билет, и ты на поезде, едешь в Москву. Я же, утром, лечу в Москву на самолете. Встречаемся в Москве, передаем иконы, получаем капусту. На этом, первый этап нашего плана заканчивается, наступает второй этап.
   Мы остаемся в Москве, дней на пять и работаем с искусствоведом. Если повезет, нагреем его и американца. Не повезет, возвращаемся обратно в Казань. А там, как ты говоришь Цаплин, куда кривая выведет.
   Они еще посидели с часок и стали расходиться. Прохоров уехал домой вместе с Вадимом на такси, а Цаплин, встретив знакомых ребят с улицы Ершова, остался с ними дальше пить пиво в баре.
  
   ******
   Прохоров вместе с Вадимом рано утром приехали в Москву, что бы окончательно договориться с Селезневым, о цене за иконы.
   Последний раз, Прохоров общался с ним по телефону неделю назад, и Селезнев вновь попытался сбрасывать цену на иконы. Поведение Селезнева, обеспокоило Игоря, и он решил окончательно разобраться с этим коллекционером.
   Игорь сидел в номере гостиницы и с отчаянно накручивал диск телефона. Телефон Селезнева молчал.
   - Ну, ответь же, мне наконец - подумал про себя Игорь,- нельзя же испытывать терпение человека до бесконечности?
   Словно услышав его мысли на том конце провода, сняли телефонную трубку.
   - Мне бы Сергей Павловича - произнес Игорь. -Передайте, пожалуйста, что ему звонил Игорь из Казани. Мой московский номер - 633- 67- 11. Это корпус "А" Измайловского центра.
   На том конце провода положили трубку. Игорь откинулся на спинку стула и включил телевизор. По телевизору показывали старый фильм "Иван Васильевич меняет профессию". Несмотря на то, что Игорь смотрел этот фильм уже раз пять, если не больше, он с интересом стал смотреть его в очередной раз.
   Раздался звонок телефона. Игорь вскочил со стула и схватил трубку телефона, словно от этого зависело, соединит ли она его с Селезневым или нет, чуть ли не закричал в трубку:
   - Алло, слушаю вас, говорите
   - Здравствуй Игорек, как у тебя дела? - поинтересовался Сергей Павлович.- Ты, какими судьбами оказался в Москве, приехал ко мне или так, по своим молодым забавам?
   - Сергей Павлович, я приехал в Москву, что бы лично встретиться с вами и обговорить все эти неизвестно откуда взявшиеся разногласия между нами. Скажите, где и когда, мы бы могли с вами пересечься?
   - Игорек, я человек занятый, у меня практически каждый день расписан заранее. Я просто не могу, бросить все и словно мальчишка побежать к тебе навстречу. Сейчас я посмотрю и если найду окно, то сообщу тебе место и время.
   Селезнев положил трубку. Этот ответ явно не удовлетворил Игоря. Его манера разговора с ним в последнее время, стала раздражать Игоря. В этой интонации явно прослеживалось, барские замашки.
   - Ну, погоди, Сергей Павлович - подумал раздраженно Игорь,- мы еще посмотрим, кто у нас хозяин в этой жизни, ты или я.
   Молчавший до этого телефон, вновь зазвонил. Игорь поднял трубку и услышал голос Селезнева.
   - Записывай, Игорек. Метро "Сокол", у входа в парк имени Горького, завтра в десять часов утра.
   Селезнев повесил трубку. Игорь еще с минуту держал у уха трубку, из которой доносились короткие гудки отбоя.
   - Ну, козел, погоди. Ты, у меня еще попрыгаешь, еще попросишь извинение за эту бестактность - подумал Игорь.
   Он вышел из номера в коридор гостиницы. В коридоре царил полумрак. Он шел по длинному коридору, ступая своими ногами, по мягкой зеленой дорожке. Дойдя до конца коридора, он остановился перед номером, в котором проживал Ловчев Вадим. Он трижды стукнул в дверь номера и стал ждать, когда ее откроет Вадим.
   Дверь номера открылась. На пороге, обернувшись в большое махровое полотенце, стоял Вадим.
   - Заходи, Игорь - произнес Вадим и направился в ванную комнату, где стал одеваться в спортивный костюм.
   - Ты, знаешь, Вадим, я только что дозвонился до этого козла. Завтра, он ждет меня у парка имени Горького, это на "Соколе". Встреча назначена на десять часов утра. Я думаю, что ты там должен стоять минут за тридцать, как минимум, до нашей встречи. Я не исключаю, что он придет на встречу с этим кавказцем, который, как я понимаю, у него охранник и без него он никуда не ходит.
   Вадим, понимающе кивнул ему головой. Он успел уже одеться и вышел к Игорю.
   - После того, как мы закончим с ним говорить, ты должен проследить за ним, куда он пойдет, и с кем будет встречаться. Я не думаю, что он тебя тогда срисовал в ресторане, но на всякий случай, будь предельно внимательным.
   Надо хорошо отработать завтрашний день и установить его логово. Если завтра установим, то можно ехать спокойно обратно в Казань, если не получится, придется задержаться в Москве и встречать его из адреса, где ты его оставишь заночевать.
   Главное, когда будешь его вести, не жмись к нему близко, а то, он сразу же тебя срисует. Селезнев, очень осторожный человек, боится всего незнакомого для него. Мне кажется, что он раньше уже сидел, так как иногда из него, так и льется, этот блатной жаргон.
   - Все, ясно, Игорь. Завтра я думаю, мы решим эту задачу - произнес Вадим.-Слушай Игорь, а чем ты сегодня собираешься заниматься? Может, сходим куда-нибудь, посидим, попьем пива.
   - Извини, Вадим, вечер у меня уже расписан. Меня сегодня ждет Жанна, поеду к ней, я ее давно не видел - произнес Прохоров и, попрощавшись с Вадимом, направился в свой номер.
   Минут через десять, Игорь, одевшись в черное демисезонное пальто, вышел из гостиницы и, поймав такси, поехал на встречу к Жанне.
  
   *****
   Жанна ждала Игоря на выходе из метро станции "Курской". Игорь попросил воителя остановить автомашину и, расплатившись с ним, пошел к метро. Не доходя метров тридцать, до станции, он увидел ее хрупкую фигурку, которая пряталась от пронизывающего ветра, за гранитной колонной.
   Увидев Игоря, Жанна бросилась ему на шею и, не обращая внимания на проходящих мимо нее людей, принялась пылко целовать его в губы.
   - Игорек, милый, ты только бы знал, как соскучилась по тебе. Я целый день, не могла дождаться этого часа. Ты, знаешь, я никогда не думала, что буду так скучать по парню, не спать, считать дни и часы до встречи. Ты знаешь, в моей жизни буквально все перевернулось, после того вечера в ресторане. Кстати, сегодня у нас с тобой юбилейная дата, два месяца нашего знакомства с тобой.
   - Я тоже, Жанна, часто думал о тебе, представлял, как мы встретимся с тобой здесь в Москве, что будем говорить друг другу. Ты, знаешь, еще в Казани, я приготовил для этой встречи большую речь, но сейчас, ты не поверишь, я ее просто забыл и в этом виновата только ты.
   Они стояли у метро и целовались. Стоявшая рядом с ними женщина, продавец домашних пирожков, с осуждением смотрела на целующихся молодых людей. Прожив более сорока лет, она никогда не испытывала чувства любви и поэтому, с явным непониманием, наблюдала за этой парой.
   - Вы, молодые люди, хоть посторонних людей постеснялись бы,- произнесла продавщица. -Срам один и только?
   Игорь и Жанна, улыбнулись ей в ответ и чуть ли не бегом, устремились в небольшое кафе, светящиеся на другой стороне дороги. Они сели за дальний столик, подальше от любопытных глаз посетителей и сделали заказ. Игорь заказал себе как обычно апельсиновый сок, а Жанне, фужер красного вина и небольшое ванильное пирожное.
   Они седели в кафе вплоть до самого его закрытия, и все говорили и говорили, и не как не могли наговориться.
   Их общение оборвал официант, который заявил им, что кафе, закрывается. Игорь взглянул на часы, они показывали начало нового наступившего дня.
   Поймав такси, Игорь довез Жанну до ее дома. Прощаясь с Жанной, Игорь поцеловал ее в губы. Жанна, схватив его за рукав пальто, потянула в подъезд дома.
   - Пойдем, ко мне Игорь, переночуешь у меня. Ты же, знаешь, что я живу одна, и нам некто мешать не будет - шептала она в ухо Игорю. -Пойдем, почему, ты сопротивляешься и не хочешь пойти со мной?
   - Прости меня, Жанна, я сегодня не могу этого сделать. У меня завтра с самого утра, куча дел и мне надо, что бы я выглядел вполне достойно и не клевал носом, на этих переговорах. Давай, отложим это до следующего моего приезда в Москву. Я обещаю тебе, что больше, никогда не буду отказываться от твоего приглашения.
   Жанна посмотрела на него обиженными глазами и улыбнулась. Сквозь душившие ее слезы, она тихо произнесла, боясь окончательно расплакаться:
   - Хорошо, Игорь. Давай, отложим это, до следующей нашей встречи. Я буду ждать тебя и не только в Москве, но и в Казани.
   Игорь еще раз ее крепко поцеловал и побежал, к ожидавшей его автомашине.
  
   ******
   Селезнев Сергей Павлович подъехал к ожидавшему ему Прохорову на автомашине "Мерседес" черного цвета. За рулем автомашины сидел уже знакомый Игорю водитель-кавказец. Сергей Павлович, дождался, пока водитель открыл ему дверь автомашины, и вальяжно вышел из автомашины. Осмотревшись по сторонам, он направился к ожидавшему его Игорю.
   -Ты, что такой красный, замерз что ли? - поинтересовался у него Селезнев.- Я в твои годы, даже пальто не имел, все бегал в телогрейке и не мерз. У нас с братом, было одно выходное пальто на двоих, вот так и жили. Сегодня, он идет в школу в пальто, а завтра я. Да, впрочем, я не об этом, это все мелочи. Что случилось, Игорь, ты, зачем приехал в Москву?
   - Вы, знаете, Сергей Павлович, меня не устроил нас последний с вами разговор. Что случилось, Сергей Павлович, почему вы стали ломать оговоренную нами ранее сумму? Я сейчас, просто в тупике и не знаю, что мне делать? Эту цену я уже обозначил своим ребятам, и вдруг вы ее меняете, в одностороннем порядке?
   Селезнев, улыбнулся и посмотрел на Прохорова, словно выбирая в голове ранее заготовленный вариант разговора. Он начал говорить, жестикулируя руками, не давая возможности Игорю прервать его или хоть, как-то возразить ему.
   - А, ты, как хочешь, что бы я отдал тебе деньги, запросто так. Это же большие деньги, ты, наверное, думаешь, что их у меня воз и маленькая тележка? Наверное, считаешь, что я их, по ночам не рисую? Я, не меньше тебя и твоих ребят рискую, приобретая у вас эти иконы. Я, так же, как и вы, рискую свободой, но в отличие от вас, я теряю при этом намного больше, чем все вы. У меня, могут конфисковать все мои ценности, которые я по крупицам собирал всю свою жизнь. Это не просто предметы старины и истории, это громадные деньги.
   Игорь смотрел на разгоряченного разговором Селезнева, ему в какой-то момент показалось, что в его глазах Селезнева загорелся огонь хищного зверя, который вот-вот, может наброситься на него и разорвать его на мелкие кусочки.
   - Он, с нами не расплатится, это однозначно - подумал про себя Игорь.- Сейчас, он сделает вид, что немного успокоился и вновь согласится на мое предложение. Это важный момент в его игре со мной. Просто, сейчас ему нужны эти иконы. Получив их, он просто исчезнет с нашего горизонта. Где, его искать? Москва большой город, здесь живут миллионы людей. Кроме его фамилии, я больше ничего о нем не знаю. Разве можно быть уверенным на сто процентов в этом человеке, если он постоянно манипулирует цифрами, меняя их в зависимости от обстоятельств.
   А, может это и вовсе не Селезнев, а совершенно другой человек, с другой фамилией, именем, отчеством? Ведь он, хорошо знает, что в милицию мы не пойдем, следовательно, и найти его едва возможно, в этом большом городе.
   Толи, Селезнев прочитал его мысли, толи что-то другое, что выдало Игоря мысли, Селезнев внезапно осекся и на минуту другую замолчал. Он пристально посмотрел на Прохорова, словно стараясь влезть ему в голову, и произнес:
   - Слушай, Игорь, я для кого это все говорю, для тебя или для пустого места? Бог, с тобой, давай вернемся к той сумме, которую я называл ранее, если ты этого хочешь? Однако, у меня е тебе, есть одно условие, иконы должны быть у меня, не позже двадцатого марта. Это самый крайний срок. Больше я ждать не могу, так как у меня, уезжают заказчики-иностранцы.
   Селезнев, замолчал и, не попрощавшись с Прохоровым, молча, развернулся и направился к ожидавшей его автомашине. Водитель, выскочил из машины и учтиво открыл ему заднюю дверь. Через минуту, "Мерседес" скрылся за поворотом улицы.
   - Ну, ты и сука, господин Селезнев - подумал Игорь, глядя в след скрывшейся автомашины. -Ты, еще у меня поплачешь, кровавыми слезами.
   Оглянувшись по сторонам, он не увидел автомашины Вадима и сразу же догадался, что он двинулся вслед за "Мерседесом".
   - Теперь, все будет зависеть от Вадима, сумеет ли он продержаться у него на хвосте весь день - подумал про себя Прохоров, направляясь на станцию метро "Сокол".
  
   ******
   Время шло, на улице стало темнеть, стали загораться уличные фонари и реклама, а от Вадима, не поступало ни какого сигнала. Прохоров невольно стал волноваться за исход этой операции. Всякие нехорошие мысли, лезли к нему в голову, заменяя одну на другую.
   Игорь, набрал номер съемной квартиры, на которой они ранее проживали с ребятами. Через минуту, он и услышал знакомый голос парня с "Адельки".
   - Привет, Калина, это я Прохор. Слушай, Калина, насколько я знаю, у вас, а вернее лично у тебя, есть выходы на картотеку ГАИ Москвы. Калина, мне нужно срочно пробить один московский номер, если у тебя есть ручка под рукой, запиши номер машины.
   Прохоров продиктовал ему номер и положил трубку. Время тянулось удивительно медленно и Игорь, что бы, как-то убить его, включил телевизор. По телевизору шла передача об исторических памятниках Москвы и России.
   Игорь присел на стул и с интересом стал смотреть эту передачу. Когда речь зашла о кражах икон и других предметов из православных храмов, Игорь невольно напрягся. Диктор, словно догадываясь о душевном состоянии Прохорова, стал перечислять уже навсегда потерянные Россией шедевры старины. Из этой передачи, Прохоров узнал, что за последние десять лет преступниками было похищено более сотни шедевров, относящихся к шестнадцатому веку. Все эти похищенные ценности, осели в закрытых коллекциях частных лиц на Западе и в Америки.
   Когда передача закончилась, Игорь поднялся с кровати, и подошел к окну. Из окон гостиницы открывался прекрасный вид на ночную Москву. Он долго стоял у окна, всматриваясь в ночной город, думая о том, что может сейчас делать Игорь.
   Наконец, раздался звонок телефона. Игорь поднял трубку и услышал голос Калины.
   - Ты, знаешь, Прохор, этот номер ранее принадлежал "Тойоте-Камри", которая сгорела в результате аварии два года назад. Однако, по неизвестной работникам информационного центра ГАИ, машина, почему-то, до сих пор не снята с учета.
   Если верить учетам ГАИ, за эти два года, этот номер, никому из граждан или юридическим лицам, не выдавался и не передавался. Больше я ничего тебе дополнительного сообщить по этому номеру не могу.
   Поблагодарив его, Прохоров положил трубку.
   - Вот, тебе батенька, и Юрьев день. Ну, и аферисты - с восхищением, подумал про себя Прохоров. Вот и ищи, этих аферистов потом в Москве!
   Прохоров взглянул на часы, они показывали шестой час вечера.
   Вновь зазвонил телефон, на этот раз, звонил Ловчев Вадим.
   - Привет, Игорь. Ты, наверное, меня уже давно потерял. Ты, не поверишь, но я сейчас в Подмосковье, в городе Пушкине. Прохор, у этого проходимца Селезнева, здесь неплохая берлога, двухэтажный коттедж.
   Селезнев, после встречи с тобой, полдня провел в номере гостиницы, в котором у них оформлен офис. Похоже, этот офис был оформлен на какого-то кавказца, месяца два назад. Ты, знаешь, я не исключаю, что этот офис, снят именно под наше дело и оформлен на какого-нибудь бомжа или на мертвого человека. Извини, пока говорить больше не могу. Похоже, он снова куда-то уезжает.
   В трубке послышались гудки отбоя. Прохоров положил трубку на телефон и присел на кровать.
   - Надо же - удивленно подумал Игорь. -Вор у вора, собрался украсть дубинку.
   Игорь заулыбался, представив себе, как будет выглядеть лицо Селезнева, когда они с ребятами кинут его на бабки.
   - Похоже, у тебя Сергей Павлович, эта не первая афера в твоей жизни - вновь подумал про себя Прохоров.- Судя по всему, ты здорово подготовился к этой операции, в надежде кинуть нас, как последних лохов.
   Игорь, встал с кровати и накинув на себя спортивную куртку, вышел из номера. Он прошел по длинному полутемному коридору и направился в буфет. Он решил поужинать сам и купить на ужин, что-нибудь для Вадима.
  
   ******
   Вадим, вернулся в гостиницу, около двух часов ночи. Он выглядел очень усталым, но довольным. Ему удалось продержаться весь день за машиной Селезнева и установить все адреса, куда заезжал Селезнев в течении всего дня.
   Разбудив, спящего товарища, Вадим сел за стол и стал с жадностью поедать бутерброды, запивая их, давно остывшим чаем.
   - Ну и лиса, твой Селезнев, Игорь. Ты знаешь, Прохор, он не тот, за кого себя выдает. Он, в течение одного дня, трижды менял свою фамилию. Тебе он представился Селезневым, во втором случае, представлялся как Мезенцев Борис Моисеевич, в третьем - Селиваненко Игнатом Апанасовичем.
   Ты, знаешь, после того как вы расстались, он поехал в гостиницу "Славянская". Пробыл он там, чуть больше часа. Разговорившись с горничной, я узнал, что они снимают в этой гостинице номер, который используют, как офис. Пока я толкался в гостинице, этот кавказец, перебросил номера на своей машине. Вот они, новые, я записал их.
   Вадим, протянул Игорю кусочек бумаги, на которой ручкой был записан номер автомашины. Игорь взял в руки листочек и посмотрел на записанный номер.
   Выдержав паузу, Вадим продолжил:
   - После этого мы поехали в город Пушкин. То ли, они чего-то, почувствовали, но они, раз или два проверились по дороге. Думаю, что они меня не вычислили, я держался от них довольно далеко и не вызвал у них подозрения.
   В городе, они пообедали в ресторане и поехали по адресу, не помню, как называется улица, адрес я тоже записал. В коттедже они были часов до шести вечера. Делать было нечего, и я поговорил с соседями, которые проживали напротив коттеджа Селезнева. От них я и узнал, что этот дом принадлежит гражданину Мезенцеву Борису Моисеевичу. Ты, только представь, Селезнев и Мезенцев, это один и тот же человек, просто триллер какой-то.
   Когда они с водителем вышли из дома, кавказец вновь поменял свой номер на машине.
   Они поехали в Балашиху. Там у него тоже дом, толи свой, толи съемный, но оформлен он на имя Селиваненко. Это мне рассказал участковый, который стал ко мне приставать, когда я остановился у этого дома. Оказывается, Селиваненко, довольно богатый человек и имеет большие связи, среди работников милиции и прокуратуры Балашихи.
   Вадим замолчал, доедая последний бутерброд с колбасой.
   - Ну, что Прохор, будем делать? Мы ведь не знаем, в каком доме он хранит свои ценности. Сунемся туда, а дом пустой, да вдобавок, под сигнализацией!
   Прохоров сидел на кровати и молчал. Рассказ Вадима, ввел его в стопор. Кто, из них мог знать, что у этого человека, представившемуся Игорю Селезневым, оказалось несколько домов и фамилий. Эти сведения, коренным образом меняли всю запланированную им операцию.
   - Ты, что молчишь, Прохор? - поинтересовался у него Вадим. -Я еще ни разу не видел тебя таким растерянным?
   - Вадим, я просто не знаю, что нам делать? - произнес Прохор. -Передавать ему иконы или нет? Передадим, он нас кинет с бабками, как лохов, это точно. Единственно, что остается, это грохнуть его на месте, забрать деньги и домой.
   - Зря ты, так думаешь, об этом человеке. Он, явно не лох и его просто так, не кинешь. Я думаю, что он придет на встречу без денег и постарается получить эти иконы от нас, под свое честное слово. Если мы их ему передадим, денег мы никогда с тобой не увидим.
   - Я думаю, что ты, прав Вадим. Иконы мы должны передать лишь при передаче нам наличных денег. Нет денег, нет икон. Давай на этом пока остановимся. Я утром свяжусь с Калиной, он пробьет все эти номера. Посмотрим, что это за номера, может они такие же липовые, как и первый.
   Они легли спать, что бы с утра, успеть разобраться с номерами, до того, как уехать из Москвы.
   Утром, Прохор связался с Калиной и попросил пробить номера автомашин. Как, он и ожидал, эти номера оказались принадлежащим автомашинам "Мерседес", уже снятых с учета в связи с уничтожением транспортных средств. Все эти машины были в свое время зарегистрированы в городе Балашихе, где по словам Вадима, у Селезнева были хорошие прихваты в милиции и прокуратуре.
   Ближе к обеду, Прохоров и Ловчев, выехали из Москвы.
  
   *****
   Прохоров, с утра поздравил мать с праздником восьмого марта и вручил ей свой подарок. Мать прижала подарок к груди и тихо заплакала. Чтобы, не раздражать сына своими слезами, она прошла на кухню.
   Игорь, быстро позавтракал и, накинув на себя, пальто, оправился на встречу с ребятами. Так рано, как в этот день, они еще не собирались ни разу.
   Игорь, шел по улице Достоевского. Улица, была еще достаточно свободной от транспорта и он, остановившись у кинотеатра "Мир", перешел на другую сторону дороги. Несмотря на ранее время, продавцы уже устанавливали свои палатки на площади у Чеховского рынка.
   - И когда они только отдыхают? - подумал про себя Игорь, наблюдая за ними.
   Встретились ребята у Цаплина. Поздоровавшись и переговорив между собой накоротке, они поехали на улицу Дегтярную, где жил Сорокин Андрей.
   В принципе, они были уже готовы к налету и морально и технически, и единственно, что их сдерживало, это то, что они до сих пор не знали, как им проникнуть в сам Собор. Им нужны были ключи от дверей Собора или место их хранения в этой сторожке.
   На улице уже, во всю, подтаивал снег и их автомашина, застряла в колее, не доезжая метров тридцати, до дома Сорокина. Они вышли из автомашины и попытались самостоятельно вытолкнуть ее из колеи, однако, это им не удалось. Грязные и злые на неудачу, они направились к дому Сорокина и стали стучать в потемневшую от времени дверь дома.
   Несмотря на сильные удары в дверь, ее хозяин явно не спешил ее открывать для своих гостей.
   - Вадим, постучи в окно, может так удастся поднять этого алкаша с постели?- произнес раздраженно Прохоров. - Небось, накушался этой водки с вечера, вот и дрыхнет.
   Ребята пошли вдоль дома, стуча во все его окна. Наконец, за дверью послышались шаги, и она, со скрипом отворилась. На пороге стоял Сорокин, в рваных тренировочных хлопчатобумажных штанах, с вытянутыми на коленях пузырями и с удивлением рассматривал их, словно до этого, никогда ребят не видел.
   - Вам, кого? - произнес он осипшим голосом. Лицо Сорокина было отекшим, а на щеке, виднелся след, высохшей слюни.
   - Привет, Сорокин, ты, что в каком неприглядном виде встречаешь своих гостей? - произнес Прохоров.- Наверное, у тебя сейчас голова трещит от вчерашнего застолья? Вот, здесь приехали доктора, что бы подлечить тебя, а ты дверь держишь на засове и не пускаешь к себе врачей?
   - Каких врачей? - переспросил он у Прохорова.- Я не вызывал никаких врачей!
   Судя по тому, как вел себя Сорокин, он еще не пришел в себя и с трудом соображал, кто эти люди. Увидев Вадима, он заулыбался, обрадованный его приходу.
   - Проходи, Вадим в дом - произнес он,- а то я совсем дуба дам, стоя на улице. А, это, кто с тобой? Я почему-то, их никого не знаю?
   Вадим, не стал ему объяснять, кто эти ребята и они все вместе, прошли в дом Сорокина. Цаплин, молча, достал из сумки бутылку водки и налил Сорокину половину стакана.
   - Давай, лечись Сорокин - произнес Цаплин.
   Сорокин жадно схватился за стакан и одним большим глотком, осушил его содержимое.
   - Андрей? - произнес Вадим, -эти люди по всей вероятности из епархии и хотят у тебя спросить, где находятся запасные ключи от храма.
   Сорокин с удивлением уставился на Прохорова и Цаплина, стараясь понять, где и когда он мог видеть этих людей.
   - А, почему, они с тобой? - произнес Сорокин.- Ты, что их тоже знаешь?
   - Эти люди, вовсе не со мной, мы встретились около твоего дома, чисто случайно. У меня застряла автомашина, и я захотел попросить у тебя на время лопату или лом.
   Эти слова еще больше озадачили Сорокина.
   - А, вы, что не знаете, где хранятся запасные ключи от храма? - спросил он, обращаясь к Прохорову. -Я их, не трогал и не брал. Они должны висеть справа на гвозде, на входе в нашу сторожку. Интересно, а что Славка не знает что ли, где они весят?
   Вадим налил ему еще с полстакана водки. Сорокин выпил и поморщился.
   - Слушай, Андрей? - поинтересовался Вадим у него, г-де у тебя хранятся лопаты и лом.
   Сорокин направился с Вадимом в сени и, открыв чулан, показал ему рукой на лопаты.
   - Бери все, что тебе надо - произнес он.
   Ребята взяли лопаты и направились к автомашине. Они повозились в общей сложности около часа, пока им удалось вытащить свою автомашину из этой колеи.
   Вытолкав автомашину, они пошли к дому Сорокина, что бы вернуть ему лопаты, однако входная дверь в дом оказалась закрытой. Они побросали лопаты во дворе и вернулись к машине.
   - Вадим, ты видишь, у Сорокина вообще с головой беда - произнес Прохоров. -Как можно было бы, положиться на такого алкаша. Он бы, нас всех сдал, за стакан водки.
   Ребята в знак согласия, дружно закивали головами.
   - Мы с ним, уже встречаемся не первый раз, а он даже, не помнит ни кого из нас. Смотрит на меня, своими осоловевшими от пьянки глазами, словно видит меня в первый раз. У него точно с головой, что-то не в порядке - произнес Цаплин.
   Отъехав от дома Сорокина, Прохоров улыбнулся, вспомнив лицо Сорокина, когда Вадим представил их Сорокину, как сотрудников епархии и произнес:
   - Главное мужики, теперь, мы точно знаем, где висят эти запасные ключи и нам не придется ни кого из них пытать, тратить на это свое время. В ответ все закивали головами, соглашаясь со словами Прохорова.
   Они выехали на улицу Свердлова и поехали в сторону площади Куйбышева.
   - Мужики, давайте, еще раз заедим в Собор и посмотрим на эти иконы. Вдруг, там какие-то изменения произошли. А то ввалимся, а там полный голяк, нет этих икон - предложил Цаплин.
   Они остановили автомашину на улице Рахматуллина и направились в Собор. В Соборе было все по-прежнему, мерцали свечи, откуда-то сверху, доносилось красивое пение певчих.
   Если Прохоров и Вадим уже бывали в Соборе, то Цаплин оказался в Соборе впервые и с изумлением крутил своей головой, рассматривая внутренние убранства Собора. Его, как и Прохорова, оказавшегося впервые в Соборе, потрясло буквально все. Выросший и воспитанный в школе на атеизме и не знавший Бога с детства, он был просто потрясен увиденным и услышанным пением в храме.
   - Прохор, может не стоит этого делать? - произнес, вдруг он.-А, вдруг Бог есть, и он накажет нас за это?
   - Ты, что Цаплин, испугался? Если бы, Бог был, он давно бы уничтожил всех этих коммунистов, которые ломали и уничтожали все эти храмы и соборы. Однако, все они живы и сейчас имеют такие бабки, словно всю жизнь были подпольными миллионерами.
   Посмотри, кто из них наказан Богом? Ты, хоть знаешь одного такого человека, и я вот, не знаю. И поэтому, не распускай свои нюни, тем более, здесь, в этом храме, этого делать, явно не стоит.
   Они вышли из Собора и сели в автомашину.
   - Прохор, а, ты знаешь, что ты, в общем-то, и не прав, говоря Цаплину о том, что никто из большевиков, которые сносили храмы и соборы, не пострадал. Все, наоборот. Практически, никто из них не дожил до старости. Все они были беспощадно уничтожены режимом Сталина, или скончались, от различных неизлечимых болезней. Я об этом читал еще в журнале "Наука и Жизнь". Там, даже в качестве примеров приводились фамилия этих известных людей. Божья кара, как говорится в статье, не настигает человека моментально, как хотели бы многие. Она приходит к человеку тогда, когда он уже забыл про совершенный им грех и живет в свое удовольствие.
   Вот, ты сам только, что говорил, что мол, коммунисты нахапали, и сейчас живут припеваючи, катаются, как сыр в масле. Может, быть ты и прав, сейчас, у них все в шоколаде, но это, только сейчас. Однако, Божье проклятие и кара за содеянное ими, может сказаться на них детях и даже внуках. Все, что они украли в этой жизни, у них уйдет на лекарства и больницы.
   Цаплин, испуганно посмотрел на Ловчева. Рассказанная Вадимом история, еще сильнее повлияло на решимость Цаплина. Он сжал свою голову в плечи, словно ожидая удара по ней, и тихо произнес:
   - Я не знаю, как вы мужики, но мне чего расхотелось участвовать в этом налете. Что-то, мне не по себе.
   Увидев лицо Цаплина, Прохоров возмутился.
   - Ты, что Цаплин, струсил, испугался какой-то доски. Что она может, сделать тебе, здоровому парню. Ты уже давно трясешься и дрожишь, как осиновый лист на ветру. Для тебя, намного важнее не страх перед Богом, которого ты некогда не знал и не видел, а то, что тебе об этом скажет твоя набожная мамочка.
   Что же ты, тогда подался в бригаду. Сидел бы дома, читал бы умные книги, по вечерам ходил бы разгружать вагоны. А, ты, подался к ребятам, разбивать головы своим врагам, стрелять в людей, отбирать у них деньги! Ты, же вон, как тряс этих барыг на Чеховском рынке, что тебя ели оторвали от них, свои же ребята. Может, ты забыл про все это, а? А, я в отличии от тебя, это хорошо помню? Если бы, я тебя лично не знал, я бы просто подумал, что ты паникер и трус.
   Прохоров, перевел дыхание и, повернувшись лицом к Цаплину, произнес:
   - Короче Цаплин, ты с нами, или против нас! Другого варианта у тебя больше нет!
   Цаплин сидел в машине и молчал. Все сказанное Прохоровым, было правдой. Он действительно считался неплохим уличным бойцом и неоднократно это демонстрировал, разбивая головы арматурой, врагам их группировки. Да и последний случай в Москве, он также подтверждал слова Прохорова. Цаплин, не отказался и не испугался их акции на улице на московской улице. Он, не сорвался с места, когда началась стрельба, и появились, первые убитые и раненные чеченцы.
   Цаплин, посмотрел на Вадима, стараясь найти в нем своего союзника, однако Вадим был абсолютно спокоен и, молча, вел автомашину.
   - Ладно, не ори, я не глухой - произнес Цаплин.- Я же еще раньше дал вам свое согласие, и не намерен, менять своего решения. Я, как все!
   - Смотри, Цаплин - произнес Прохор,- не испугайся в самый ответственный момент. Погубишь не только себя, но и нас с Вадимом.
   Машина, притормозила, пропуская на перекрестке пешехода, а затем свернула и поехала на улицу Баумана. Не доезжая до гостиницы "Казань", Вадим остановил автомашину. Из нее вышел Цаплин и Прохоров, которые решили пройтись по магазинам и купить своим родственникам подарки к празднику восьмого марта.
  
   *****
   Прохоров весь вечер провел с Жанной, которая накануне прилетела из Москвы в Казань. Праздник был лишь предлогом для нее приехать в Казань и встретиться с Игорем.
   Прохоров пригласил ее в "Грот-Бар", в котором Жанна никогда не была. Они сели за столик в дальнем конце бара и разговаривались.
   - Игорь, у тебя что-то случилось? - поинтересовалась она у него. -Ты сидишь в баре, разговариваешь со мной, но мыслями ты, где-то далеко от меня. Скажи, что тебя мучает, может, я сумею тебе в чем-то помочь?
   - Все, нормально, Жанна. Это тебе просто кажется, что я не такой, как всегда. У меня все хорошо и оснований для тревог, у тебя не должно быть.
   Мимо их столика, прошла группа молодых людей, одетых в спортивные импортные костюмы. Все они поздоровались с Игорем и поинтересовались его делами.
   - Игорь? Кто эти ребята? - испугано спросила его Жанна. -Это же настоящие гопники? Ты, только посмотри, как они одеты? Нормальные люди, в спортивных костюмах в подобные заведения не ходят.
   От этих слов, Игорь поморщился, как от зубной боли. Он сделал вид, что не услышал ее вопроса и продолжал с интересом рассматривать брошь на кофточке Жанны.
   - Игорь? Ты, что не слышал моего вопроса? Откуда, ты знаешь этих ребят? - вновь спросила его Жанна.- Смотри, как они себя ведут вызывающе, словно в этом зале, кроме их никого больше нет?
   Прохоров, мельком взглянул на ребят и повернувшись лицом к Жанне, тихо произнес:
   - Ведут, они себя так, как умеют. И носят они спортивные костюмы, потому, что других костюмов, у них просто нет. Ты, права, Жанна, они не денежные мешки и у них нет таких денег, что бы везде ощущать себя, как ты говоришь, хозяевами жизни. Лишь, только в этом баре, они чувствуют себя людьми, здесь к их требованиям и претензиям прислушиваются бармены и официанты. Пусть, это мираж превосходства над остальными, но это так и поэтому, их не стоит судить так строго, их, наверное, больше нужно жалеть, а не судить.
   Твой отец, между прочим, Жанна, довольно умный человек и он сразу понял, кто я и поэтому, не стал мне читать мораль, что такое хорошо и что такое, плохо. Представь себе, я тоже, такой же, как и они, парень, воспитанный улицей. Мне не хотелось в этот вечер говорить об этом, но ты сама начала этот непростой для меня разговор.
   Жанна, с удивлением посмотрела на него, видно не ожидая от него подобной реакции на ее слова.
   - Да, Жанна, представь себе, я один из этих, как ты назвала их, гопников. Ты думаешь, я не мечтал о лучшей жизни, мечтал и не раз. Но, нам, воспитанных улицей парней, остается лишь только мечтать об этом.
   Ты думаешь, мы не видим, как люди власти воруют, тянут на себя все, что можно натянуть. Раньше это все было народное, твое и мое, а теперь это чье-то личное, а уже, не мое и твое. Почему, все это так произошло, я не знаю. Знаю, только одно, что все эти гопники, спят и видят себя нормальными людьми, с достойной и хорошей работой.
   Я, тоже всегда мечтал, да и сейчас мечтаю, выбиться в люди. Поверь, я сделаю для этого все, что бы мои дети, не знали, что такое быть, как ты говоришь гопниками.
   Прохоров сделал паузу. Он смотрел на Жанну, ища в ее взгляде поддержку и понимание, но глаза Жанны в этот момент были холодны и пусты.
   Что бы, как-то сгладить, возникшую из ничего ситуацию, Жанна предложила Игорю, немного погулять на улице. Они быстро оделись и направились на улицу.
   Они медленно, нога за ногу, шли по заснеженным городским улицам, направляясь к дому Жанны.
   Только сейчас, шагая рядом с Игорем, она вдруг поняла, что очень сильно обидела Игоря и что бы, как-то сгладить свою вину перед Игорем, она безостановочно рассказывала Игорю о Москве, о ее знакомых, друзьях, о музыке.
   Она прекрасно видела, что, то, о чем она так увлеченно ему рассказывает, Игорю не интересно и лишь чувство прирожденного такта, не позволяет ему оборвать этот никчемный для него разговор.
   - Игорь?- прервав свой рассказ, обратилась она,- а завтра мы, куда с тобой пойдем? Я уже давно не была в казанском театре. Ты, случайно, не знаешь, что завтра играют в театре имени Качалова?
   - Нет, я не знаю - сухо ответил ей Игорь.- Представь себе, после шестого класса школы, я ни разу не ходил ни в один театр города. Стыдно, но это так.
   - Это, очень плохо Игорь - поучительным голосом, произнесла Жанна.- Нужно интересоваться культурной жизнью города, посещать театры, концерты.
   - Наверное, ты права, обвиняя меня в невежестве - произнес Игорь.- Просто, я рос в такой семье, где мало говорили о театрах, гастролях, концертах. Намного чаще, мои родители в последние годы обсуждали вопрос, как прожить тот или этот месяц. Отец, у меня, токарь - револьверщик шестого разряда, недавно попал под сокращение, и оказалось, что он, кроме того, что точить сверхсложные и точные предметы на своем станке, больше ни чего в этой жизни не умеет делать. Вот, так мы и живем всей семьей на одну зарплату матери. Где, уж нам было, до театров и музыки.
   - Прости меня Игорь, я не хотела тебя обижать, просто так получилось. Я ведь ничего не знаю о твоих родителях, ты мне никогда о них ничего не рассказывал - произнесла Жанна.
   Она хотела поцеловать Игоря в губы, однако, холодные губы Игоря, не ответили ей взаимностью. Возникшая около часа назад между ними пропасть, расширялась с каждой минутой. Понимая это, Жанна заплакала и вновь стала просить у него прощение.
   Доведя ее до двери подъезда, Игорь поцеловал ее в лоб, как обычно целуют покойников, навсегда прощаясь с телом. Не говоря ни слова, Игорь развернулся и медленно направился в противоположную от ее дома сторону.
   Жанна стояла у подъезда своего высотного дома, не в силах произнести ни одного слова.
   Еще минуту назад, она еще надеялась, что Игорь остановится и вернется к ней, но с каждой секундой, эта уверенность таяла, словно весенний снег, под ярким и теплым солнцем.
   Жанна, подняла голову и найдя свое окно, увидела как ее мать и отец, внимательно следили за ней, по всей вероятности, осуждая ее слабость и всячески надеясь, что эта была последняя встреча их дочери и Игоря.
  
   *****
   Чем, ближе подходила намеченная Прохоровым дата налета, тем больше и больше он волновался за ее исход.
   Ему казалось, что хорошо продуманная им операция, может провалиться, из-за какого-нибудь неучтенного им пустяка.
   Сегодня, Прохоров проснулся явно не в духе. Накануне вечером ему позвонила из Москвы Жанна и стала умолять его о встрече с ней. Некогда, угасшая в душе, вновь, заявила о себе с полной силой.
   Разговаривая с Жанной и слыша в телефонной трубке ее рыдания, Игорю вдруг захотелось ей ответить грубо, что бы она раз и навсегда поняла, что они не суждены друг для друга. Однако, он, как не старался, сделать это, у него не получилось. В результате разговора, она смогла растопить его сердце, и он, согласился встретиться с ней сегодня вечером, после ее утреннего приезда в Казань.
   Положив трубку, Прохоров стал проклинать себя, за несвойственную ему нерешительность и малодушие. Он отлично понимал, что, увидев заплаканную Жанну, он не сможет с ней поговорить так, как ему этого бы хотелось. От осознания всего этого, у него окончательно испортилось настроение еще вчерашним вечером.
   Одевшись и позавтракав, он направился к Цаплину. Цаплин был дома и занимался с небольшой штангой. После того, как он в довольно грубой форме переговорил с руководством клуба имени Маяковского, его не стали пускать в спортивный зал, и он был вынужден заниматься этим у себя дома.
   - Качаешься?- увидев его мокрое от пота лицо, спросил Игорь. -Не надоело, еще?
   - Это Игорь, лучше, чем пить каждый день. Спорт он дисциплинирует - ответил ему Цаплин.
   -Слушай, Цаплин? Где, нам взять машину на следующий на вечер? -произнес Прохоров. -Я почему-то об этом раньше и не подумал. Теперь, у меня с утра, начались гонки, где найти машину? Ты же, сам знаешь, что машина будет нам нужна всего часа на два максимум. Может, ты подумаешь, у кого мы могли бы одолжить эту автомашину?
   - Не накручивай, себя Игорь. Есть у меня один знакомый, я уже с ним давно перетер на эту тему. Завтра, он дежурит, и машина ему будет не нужна. Для него главное, что бы утром машина была на месте. У него старенькая единичка, машина, которая в глаза не бросается.
   - Ну, ты и молодец, Цаплин - произнес Игорь.- А, я- то подумал, что мы здорово прокололись в этом направлении. Скажи, ты трусишь немного?
   -Есть, немного. Ведь, не каждый день, мы совершаем подобные дела. А, если по-честному, то я больше боюсь свою мать, чем милицию. Если, она узнает об этом, то, наверняка, не простит мне этого никогда.
   - Если мы, сами не проколемся на этом деле, то откуда она узнают об этом? Вот и думай, Цаплин, нужно, что бы все это дело, обтяпать, так аккуратно, чтобы комар носа не подточил.
   Игорь еще поговорил с Цаплиным о разных пустяках, и направился к себе домой.
   Пообедав дома, Игорь, поймал на улице такси и поехал на улицу Левобулачную, чтобы купить себе билет до Москвы. Очередь к кассам была небольшой и он, простояв около получаса, приобрел долгожданный билет.
   Выходя из помещения кассы, он неожиданно для себя, столкнулся с отцом Жанны, который по всей вероятности, также приехал сюда за билетом.
   - Здравствуйте, Гумар Исламович - произнес Игорь, стараясь обойти его слева по тротуару.
   Увидев Игоря, Гумар Исламович, вцепился двумя руками в рукав его куртки.
   - Что, вы делаете? - удивленно спросил его Игорь. -Отпустите мою руку.
   Словно не слыша слов Игоря, он потянул его за угол здания. Игорь, не стал оказывать ему ни какого сопротивления, и проследовал вслед за ним.
   - Вот и хорошо, что Бог свел меня с тобой, сегодня - произнес Гумар Исламович, злобно уставившись на Игоря своими карими глазами.
   - Неужели, ты не понимаешь, русского языка? - набросился на него Гумар Исламович. - Я же тебе говорил, об этом раньше и скажу это сейчас, исчезни с горизонта моей дочери. Вы, разные люди, и я, пока буду жив, никогда не соглашусь отдать ее тебе.
   Игорь молча смотрел на него, стараясь сдержать в себе свои эмоции.
   Это молчание, еще больше распалило отца Жанны. Повысив голос, чуть ли не до крика, он продолжил свой разговор с Игорем.
   - Кто, ты? Ты, посмотри на себя в зеркало? Что ты, можешь дать моей дочери? У таких людей, как ты, просто, не бывает будущего. Нет, его и у тебя! Ты, слышишь меня, нет у тебя будущего!
   Он, говорил все громче и громче. Вокруг них стали собираться люди, которые с любопытством слушали этот монолог Гумара Исламовича.
   Игорь резким движением руки, вырвался из крепких рук Гумара Исламовича и, отойдя чуть в сторону, громко произнес:
   - Вы, может и правы, Гумар Исламович! Кто, я? Я, мусор, парень с улицы и кто вы, высокопоставленный государственный вор. Это вы, воруете у нас наше будущее. Вы, правильно, тогда отметили, что главное, оказаться в нужный момент и в нужном месте. Вам, безусловно, повезло, вы украли и остались на воле, в отличие от многих других людей. Это вы, твердите с экранов телевизора о справедливости, а сами в этот момент, тихонько отмываете свои грязные руки. Почему, вы решили, что я хочу оказаться в вашей семье? Кто, вам об этом сказал? Мне, противно не только думать об этом, но и стоять рядом с вами на этой улице.
   Прохоров, развернулся и быстрым шагом направился в сторону центрального колхозного рынка.
   - Ну, что стоите, открыв рты! - чуть ли не крича, обратился Гумар Исламович, к зевакам,-что собрались вокруг его. Что, интересно?
   Он, чуть ли не бегом направился к ожидавшей его автомашине и сев в машину, коротко произнес:
   - Давай, жми в контору! Я, ему еще покажу, кто из нас вор, он или я?
   Машина резко тронулась с места и помчалась по улице, в сторону центра.
  
   ****
   Вечером, Игорь, как они уговаривались вчера, встретился с Жанной. Она пришла на встречу с ним, с красными заплаканными от слез глазами. Увидев Игоря, она бросилась ему на шею и заплакала.
   Игорю, было жалко эту девушку, которая влюбилась в него, потеряв голову. Он хорошо понимал, причину ее слез и, тем не менее, был несколько удивлен отношением этой девушки к нему. Сам он, как и ее отец, не видел будущего в их отношениях, и ему было не совсем понятно, почему этого не видела сама Жанна.
   - Да, недаром люди говорят, любовь зла и слепа - подумал про себя Игорь, поглаживая рукой, ее густые и красивые волосы.
   - Я люблю, тебя Игорь - произнесла Жанна.- Понимаешь? Я не могу жить без тебя, как не может жить человек без воздуха или солнца. Ты, для меня и то и другое. Мне сейчас, не лезет в голову, никакая музыка, ни какая учеба. Я засыпаю и просыпаюсь с твоим именем на губах.
   Игорь молчал, не зная, что ей сказать в этот раз. Произнести, запланированные еще днем, после стычки с ее отцом, грубости, у него не поворачивался язык, оттолкнуть ее от себя, не хватало сил и мужества. Если, по-честному, то ему было хорошо с этой девушкой, он чувствовал каждой частицей своего тела, ее тепло и любовь.
   Они медленно, нога за ногу, побрели по улице Ульянова. Спустившись, вниз по дороге, они вскоре, оказались на улице Волкова.
   - Игорь! Пойдем к моей подруге - произнесла Жанна.- Она живет совсем не далеко от конечной остановки второго трамвая, на улице Зеленой. Валентина, всегда говорила мне, что если мне понадобится ее квартира, то она всегда сможет мне помочь в этом. Пойдем Игорь, я хочу тебе доказать свою любовь, больше такого случая может у меня и не будет.
   - Это, не лучший вариант Жанна, доказать мне, что ты меня любишь. Я, думаю, что не стоит этого делать сейчас, в таком эмоциональном состоянии - произнес Игорь. -Я не могу пойти на это, потому, что я, перестану уважать за это не только тебя, но и себя. Ты, сама потом, не простишь себе, этого шага.
   Игорь слегка отстранил ее от себя и пристально посмотрел ей в глаза.
   - Жанна! Ты, знаешь, я не умею говорить красиво о любви, как о ней, пишут в книжках. Пойми меня, я очень ценю твое отношение ко мне и не хочу, приносить тебе лишнюю боль - произнес он. -Твои родители, против меня, против наших с тобой отношений. Я не хочу, чтобы ты из-за меня, потеряла своих родителей.
   Я слишком люблю тебя и не хочу, что бы ты была несчастна со мной. Я никогда, не прощу себе того, что принес тебе не радость, а эту физическую и моральную боль. Будет лучше, если ты забудешь про меня, и чем скорее это произойдет, тем лучше и для тебя, и для меня. Я, недостоин твоих слез. Прости, меня Жанна.
   Прохоров повернулся и медленно побрел по улице. Он спиной чувствовал на себе взгляд Жанны, который молил его вернуться обратно.
   Прохоров, шел по улице все, убыстряя и убыстряя свой шаг, Наконец, он побежал. Чувствуя, что у него не хватает воздуха в легких, он остановился и, прислонившись спиной к дереву, закрыл глаза. Он, никогда не представлял себе, что он, так тяжело будет переносить это расставание с девушкой.
   Отдышавшись, Игорь медленно побрел к себе домой, стараясь, больше не думать о Жанне.
  
   *****
   Прохоров с ребятами, подъехали на автомашине около час назад. Остановив машину, в ранее намеченном ими месте, они стали наблюдать за воротами Собора. Время шло, и вскоре на улице зажглись фонари. Тени домов и деревьев, приобрели совершенно иные очертания, чем при дневном освещении.
   Около десяти часов вечера, закрыв за собой металлические двери Собора, на улицу вышел священник, одетый в черное до пят одеяние, сверху которого была одета черная болоньевая куртка. Сопровождал священника, уже пьяненький сторож Михаил.
   - Ах, Михаил, Михаил, ты опять пьяный - произнес священник.- Ты же, знаешь, мое терпение подходит к концу. Я, завтра же доложу настоятелю Собора, о том, что ты, постоянно, пьешь во время своей работы. Ладно бы, пил один, ты еще спаиваешь Сорокина Андрея. Он же, больной! Посмотри, на кого вы стали похожи с ним?
   - Ничего, все нормально, батюшка - произнес Михаил.-Главное, мы на месте и охраняем, а все другое, это чепуха и суета.
   - Кого, вы охраняете, сами себя? Нам, такая охрана, не нужна - произнес назидательным тоном священник, и закрыл за собой ворота Собора.
   Михаил, проводил взглядом удаляющегося от храма священника и засеменил шатающейся походкой, к сторожке.
   - Мужики! Давайте, подождем еще немного - произнес Прохоров,.- Пусть примет на грудь еще грамм сто водочки.
   Они, включили двигатель у машины, что бы как-то согреться. Теперь, их внимание, стали привлекать одинокие прохожие, которые проходили мимо Собора. Когда, улица окончательно опустела, ребята поняли, что настал их час, к которому они, так долго и тщательно готовились.
   - Пора - произнес Игорь. По его сигналу, они вышли из машины и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, осторожно подошли к воротам Собора. Замок, висел лишь в одной петле и был открыт, и это здорово обрадовало ребят.
   Вадим надавил на створки и ворота, издав пронзительный скрип, открылись. Ребята на секунду, другую замерли и затаили дыхание и стали смотреть на дверь каптерки, где находились охранники. Однако, судя по всему, охранники не слышали этого скрипа, так как ни один из них не вышел на улицу, чтобы проверить скрипящие ворота.
   Подойдя, чуть ли не на цыпочках к двери сторожки, в которой находились охранники, Игорь еще раз предупредил ребят шепотом, что бы они, не произносили ни каких имен. Натянув на голову черные трикотажные шапочки, Игорь, постучал в дверь.
   За дверью молчали. Царящая вокруг их тишина, словно груз, давила на их психику. Цаплин сжал кусок арматуры так, что у него заныли пальцы руки.
   Игорь, снова постучал еще сильнее и настойчивее. Ребята, втянув головы в плечи от этого шума, прижались к стене Собора.
   Наконец, дверь сторожки медленно приоткрылась, и из-за нее, показалось заспанное лицо Михаила.
   Увидев людей в черных масках, Михаил не на шутку испугался и попятился назад. Сильный и натренированный удар в лицо Прохорова, опрокинул его на пол. В следующую минуту на его голову и плечи обрушился град ударов металлическими прутьями. Через секунду другую, он потерял сознание от боли.
   Сорокин, спал на деревянном топчане в углу помещения. Он, был одет в старый костюм, и рубашку не определенного цвета. Он спал до того крепко, что не слышал ничего, что происходило внутри каптерки. Судя по двум пустым бутылкам из-под водки, он был смертельно пьян.
   Игорь, одним движением руки, отключил охранный колокол, который размещался на наружной стене сторожки и перерезал все электрические и телефонные провода. Найдя в свете фонаря, ключи от дверей собора, которые висели в условном месте, они осторожно вышли из каптерки, и устремился вверх по лестнице.
   - Подождите, меня ребята - произнес Цаплин. Он закрыл на навесной замок кованые двери сторожки, а ключи для верности, выбросил куда-то за забор Собора.
   Вадим и Игорь открыли двери Собора и и один за другим, растворились в темноте. Цаплин остался на дворе, внимательно наблюдая за происходящим на улице.
   Не прошло и пяти минут, как Цаплин, услышал гулкие торопливые шаги, доносящиеся из нутрии Собора. Через минуту, в дверях показался Прохоров и Вадим. Каждый, из них нес по одной иконе, которые были завернуты в белые полотнища. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что на улице никого нет, они закрыли на ключ двери Собора и чуть ли не бегом, бросились к автомашине.
   Добежав до машины, Прохоров достал из багажника большую спортивную сумку, и они осторожно положили в нее иконы.
   - Теперь, Цаплин, гони на вокзал - произнес Прохоров.
   От Собора до железнодорожного вокзала, машина пролетела за какие-то считанные минуты.
   Ребята, выскочили из автомашины и бегом устремились на перрон вокзала, где их ожидал знакомый Вадима. Он молча передал Вадиму железнодорожный билет и, повернувшись, направился на выход с вокзала.
   - Вадим, посмотри билет, что за поезд. Ты, знаешь, когда он отправляется из Казани и прибывает в Москву?- задал вопрос Прохоров.
   - Игорь, не суетись лишнего, все нормально! Поезд сейчас прибудет, стоит здесь десять минут - произнес Вадим.
   Поезд подошел буквально минут через пять. Вадим, подхватив спортивную сумку, сел в свой вагон. Ребята не стали ждать отправления поезда и направились на привокзальную площадь, где стояла их автомашина.
   - Подбрось, меня до дома - попросил Игорь Цаплина.- Что-то меня трясет.
   - А, может, махнем в бар. Посидим там засветимся - произнес Цаплин.
   Игорь молча кивнул ему головой и машина, поднявшись вверх по улице Чернышевского, остановилась около пивной "Бегемот".
   В отличие от Прохорова, Цаплин был совершенно спокойным, словно ничего, не произошло в этот вечер.
   - Ну, что Цаплин, скажи, как мы здорово провернули это дело? - произнес Прохоров, выходя из автомашины. -Теперь, Цаплин, лишь бы нам не проколоться с иконами в этой Москве. Там, рыба, по круче нас с тобой вместе взятых.
   Они поседели в баре минут тридцать и устроив небольшой скандал, поехали домой.
   Цаплин оставил в условном месте автомашину, предварительно протерев ее салон бензином. Обтерев руки снегом, он направился к себе домой.
  
   ******
   Ночью я проснулся от настойчивого телефонного звонка. Судя, по настойчивости звонившего, я понял, что звонили мне из дежурной части МВД. Я, протянул руку и поднял трубку.
   - Виктор Николаевич - услышал я знакомый голос Горбунова, дежурного по МВД, - приношу свои извинения, за столь поздний звонок. У нас ЧП. Только, что звонил заместитель министра Костин Юрий Васильевич, он приказал срочно поднять вас.
   - Погоди, Горбунов, не тараторь. Я, спросонья, ничего пока толком не понимаю. Объясни мне, что произошло?
   Горбунов, словно пловец, вобрал в себя воздух и снова быстро заговорил:
   - У нас, разбойное нападение на Собор святого Петра и Павла. Пока еще не ясно, что пропало, но, похоже, похищены иконы. Пока, установлено отсутствие двух икон, это икона Казанской Божьей Матери и Седмиозерная Смоленская Божья Матерь. Машину я уже направил за вами, так, что одевайтесь и выходи.
   Я быстро встал, оделся и вышел на улицу. Стояла вторая половина марта, но, несмотря на весенний месяц по календарю, на улице было довольно холодно и сыро. Северный ветер крутил небольшую поземку, все настойчивее пробираясь под одежду. Пока я ждал автомашину, я успел сильно замерзнуть. Наконец, я увидел долгожданную автомашину, которая стремительно неслась по улице. Сев в холодную машину я постарался как-то согреться, делая всевозможные движения руками и ногами. Занятый этими спортивными процедурами, я не заметил, как мы доехали до улицы Рахматуллина.
   Около Собора, суетились работники милиции. Я быстро выбрался из машины и направился в их сторону.
   Я еще издали увидел начальника Бауманского отдела милиции Шулаева и приветливо помахал ему своей рукой.
   - Привет, Виктор Николаевич - произнес о-н. Вот уж, не думал, что увижу тебя здесь, в эту ночь. Ты, вроде бы, уже не занимаешься этой проблемой, вместо тебя, говорят Усманов, рулит этим направлением, но его почему-то нет здесь, нет и твоего начальника управления уголовного розыска.
   - Ладно, Игорь, давай, не злорадствуй. Это старая схема, работы министерства. Тащит тот, кто тащит, как будто ты об этом не знаешь? Мы всегда там, когда сложно. Я, сам честно не пойму, почему подняли меня, а не Усманова. Я, только, что приехал из Челнов, и меня сразу же бросили в бой, как молодого начальника. Расскажи, мне Игорь лучше, что здесь произошло?
   Мы сели, автомашину и Игорь закурил сигарету и начал вводить меня в курс дела.
   - Вообще, Виктор Николаевич, вот такие дела. Неизвестные, предположительно человек пять или шесть, проникли в помещение сторожке, в которой находились два охранника. Одного, сторожа, они здорово побили, обнаружили его у двери. Он оказался в тяжелом состоянии и его сразу же медики, увезли в больницу. Травмы нанесены, предположительно металлическими прутьями, которые мы нашли в этой же сторожке.
   Второй охранник, как не странно вообще, не пострадал, от рук нападавших. Он, не получил ни одного удара, толи потому, что крепко спал, как говорит он, толи был с ними в прямом сговоре. Он до сих пор сильно пьян, и сейчас, с ним говорить, думаю, бесполезно.
   Преступники, проникнув в сторожку, отключили звуковую сигнализацию и, завладев ключами от дверей храма, проникли в Собор. Сейчас, в помещении Собора, работают эксперты. Предположительно, преступники похитили все лишь две иконы. Самое интересное, что все серебряные изделия, хранившиеся в алтаре, почему-то не привлекли у них ни какого внимания.
   Он сделал паузу и посмотрел на меня.
   Это значит - продолжил я его мысль, что кража совершена по заказу. Заказчика, интересовали лишь только эти две иконы и ничего более в этом Соборе.
   Я задумался. Приведенные им факты, говорили о многом.
   -Виктор Николаевич - произнес Шулаев. -Пока эксперты, которые работают уже около часа в Соборе, ничего существенного с места не изъяли. Значит, преступники были достаточно опытными, или все это, хорошо поставленный кем-то спектакль.
   - Ты, почему так считаешь Игорь? - спросил я его.
   - Не знаю, Виктор Николаевич, но что-то в этом деле не нравится, чувствую, что-то не так. Ты же знаешь, что через два дня в республике референдум по независимости и многие люди, хотели бы обыграть эту ситуацию, в своих политических целях. Представь себе, похищены исторические ценности православных в Казани. Звучит? Ты, представляешь, какой ажиотаж это вызовет в СМИ России. Почему бы, не половить рыбку в этой мутной воде?
   - Нет, Игорь, думаю, что ты, в этом, не прав. Преступникам все равно, что воровать, если это стоит больших денег, иконы и или дорогостоящий Коран из мечети. И национальность, здесь не играет особой роли. Если ты знаешь, что в 1904 году, икону Казанской Божьей Матери и Спаса Нерукотворного, украли из монастыря ни какие-то там иноверцы, а русские, то есть, как и мы с тобой, православные.
   - Давай, не будем спорить. Сейчас работают специалисты и вскоре, все станет на свои места.
   Мы вышли из машины и направились в разные стороны, осматривая место совершения преступления.
  
   ******
   Поднявшись по каменной лестнице, я вошел внутрь Собора. В помещении храма горело аварийное освещение, от чего в нем было довольно темно. Осматриваясь по сторонам, я сразу разглядел среди присутствующих в храме людей фигуру Балаганина, который вместе с экспертами осматривал стены, на которых некогда висели похищенные иконы. Увидев меня, Станислав направился ко мне навстречу.
   - Привет, шеф - произнес он. -Прости за каламбур, но я, не ожидал тебя здесь увидеть. Тебя поднял дежурный или ты здесь по личной инициативе?
   - Отгадай с первого раза - произнес я и пожал Балаганину руку.
   - Стас, а Усманова, не знаешь, поднимали или нет? - поинтересовался, я у него.
   - Шеф, ты просто отстаешь, от жизни. За все время, как ты ушел от нас, Усманов, лишь раз выезжал на место преступления. Ему говорят, разрешил не выезжать на места преступлений, сам Хафизов. Якобы, говорит, что там делать, это же не убийства. Вот, мы сейчас и отдуваемся с тобой за него и того парня.
   Мы отошли немного в сторону, от работающих экспертов и Стас продолжил:
   - Мы, с мужиками, уже не раз вспоминали тебя, ты всегда ездил на места преступлений и всегда был в курсе всех событий. А, что сейчас, я должен буду приехать в МВД и написать подробную справку по результатам выезда на место, утром доложить о выезде Усманову. Хорошо они устроились. Прочитали утром, покричали немного для приличия на нас и все.
   - Ладно, Стас, не хорошо жаловаться на службу и обсуждать начальство, в Божьем храме. Ты лучше расскажи, что вы здесь уже накопали?
   - Шеф, если честно, то ничего. Никаких следов на месте преступления нет. Судя по подчерку, преступники по всей вероятности профессионалы, работали довольно грамотно, в перчатках. Я, лично, попытался переговорить со сторожем, но у меня ничего не получилось. Один был смертельно пьян и не чего не видел и не слышал, другой товарищ, был довольно сильно избит металлическими прутьями, ты, наверное, об этом уже в курсе. Насколько я знаю избитый сторож, ранее судимый, и не так давно, работает здесь охранником. Я не исключаю того, что он сам мог навести своих приятелей на эту кражу.
   - Понятно, Стас. Включи эту версию в план оперативно- розыскных мероприятий. Ты, мне доложи, кто и как обнаружил пропажу этих икон?
   - Тревогу, поднял избитый охранник, когда пришел в себя. Говорит, что был в бессознательном состоянии больше двух часов, но я почему-то в это не верю. Ну, когда говорит, очнулся, стал стучать в дверь. Стучал, говорит, минут тридцать, если не больше. Сотрудник вневедомственной охраны милиции, проходящий мимо этой каптерки, услышал стук в дверь, ну и вызвал наряд милиции. Пришлось минут тридцать повозиться с дверью, прежде, чем ее открыли. Преступники закрыли дверь с улицы на навесной замок, а ключи, похоже, или выкинули, или забрали с собой.
   - Выходит, с момента налета, прошло более пяти часов, - произнес я, глядя на свои наручные часы. -Да, Стас многовато, хорошая у них перед нами фора. Если, у них была машина, то они могли за это время уехать довольно далеко. Судя по подчерку налета, эти люди готовились к нему давно. Обрати внимание Стас, как они хорошо и отлажено действовали. Знали, где находятся ключи от дверей Собора, знали систему сигнализации, да и брали они не все подряд, а лишь то, что их интересовало.
   Кстати, Стас, ты не в курсе о сумме ущерба?
   - Шеф, трудно пока установить, точную цифру ущерба. Настоятель храма называет одну сумму, представитель епархии, совершенно другую. Но, то, что эти иконы, являются историческими ценностями, не отрицает никто из них.
   - Стас, меня сейчас мало интересует историческая ценность похищенного, меня больше интересует их реальная стоимость в денежном эквиваленте. Ведь преступников, если мы их поймаем, будут судить не за кражу исторических ценностей, а по сумме, нанесенного ими ущерба.
   Я сделал паузу и взглянул на Стаса.
   - Кстати, Стас, ты направил людей на отработку близлежащих домов? Что, показал обход? - спросил я его. -Выявили свидетелей или нет?
   - Сказать, точно, пока, ничего не могу, шеф. Сейчас участковые занимаются этой проблемой, да и опрашивать здесь особо не кого. Стой стороны фабрика, здесь тоже одни учреждения. А, ты вон лучше спроси у Смирного Олега, может он, что знает по этому вопросу?
   Я, направился к стоявшему у алтаря Смирнову Олегу, начальнику уголовного розыска Бауманского отдела милиции, который, что-то горячо обсуждал с оперативниками своего отдела.
   - Привет, Олег! У тебя, есть, что доложить мне нового? - поинтересовался я у него. -Что, дал обход домов?
   - Да, ничего хорошего, Виктор Николаевич! - произнес он.- Вы, же знаете, что здесь практически нет жилого сектора. Напротив Собора средняя школа, на углу - авиационный техникум, чуть ниже - швейная фабрика. Ну, и, как всегда, никто ничего не видел, и ничего не слышал. Сейчас, вся надежда лишь на охранника. Будем ждать, когда он придет в себя и сможет дать показания.
   - Олег, а что говорит другой охранник, который спал? Вы с ним работали или нет?
   - Виктор Николаевич - произнес Олег,- вы бы видели, в каком он был состоянии, вы бы меня об этом сейчас не спрашивали. Я еще не видел, таких пьяных людей. Он даже рот открыть не мог, не то, что бы вспомнить, что-то.
   - Хорошо, Олег. Не буду тебе мешать работать. Жду твоего доклада завтра, а вернее, уже сегодня, часов в восемь утра. Думаю, что ты к этому времени, сможешь доложить, что-то новое.
   Я вышел из здания Собора и сев, в дежурную автомашину, поехал домой. Время было около четырех часов утра и у меня еще оставалось время, что привести себя в порядок, перед началом нового трудового дня.
  
  
  
   *****
   Самолет прибыл в Москву строго по расписанию. Сойдя с трапа самолета, Игорь прошел через терминал и направился к выходу.
   Прохоров увидел Вадима, когда выходил из аэропорта Домодедова. Вадим, стоял недалеко от стоянки такси и держал в руках черную спортивную сумку.
   - Привет, Вадим, как добрался? - поинтересовался у него Прохоров.
   - Все нормально, Игорь. Кое-как, успел добраться сюда. Одни пробки, как они здесь только живут эти москвичи? - произнес Вадим.
   - По всей видимости, привыкли - произнес Игорь.
   Они подошли к стоянке такси и остановились, около припаркованной у обочины автомашины. К ним словно мухи на навоз, устремились человек десять частников, предлагая свои транспортные услуги. Выбрав пожилого мужчину, ребята сели в подержанную иномарку и поехали в Москву. Они ехали довольно долго, застревая в транспортных пробках, и про себя проклинали этот город. Наконец, вырвавшись из очередной пробки, машина, словно, ласточка. Помчалась по улицам города.
   Ребята вышли около Курского вокзала и направились в сторону небольшого привокзального кафе.
   - Скажите, от вас можно позвонить? - поинтересовался Игорь у бармена.
   - Да, конечно - произнес бармен.- Оплатите в кассу и звоните, куда хотите.
   Заплатив в кассу деньги, Игорь направился к телефону. Набрав знакомый номер, Игорь стал ждать ответа. Трубка молчала. Положив трубку на рычаг телефона, Игорь выругался про себя и подошел к Вадиму.
   - Похоже, спят, как пожарные - произнес он.- Сейчас минут через пятнадцать, я снова перезвоню.
   Вадим присел за столик и стал наблюдать за двумя пьяными мужиками, которые вот-вот готовы были разодраться из-за какого-то пустяка. Игорь, взглянув на пьяных мужиков, вновь направился к телефону. На этот раз ему повезло, трубку снял один из знакомых Прохору ребят. Прохоров поздоровался с ним и, передав приветы от знакомых, приступил к разговору:
   - Калина, я сейчас, нахожусь у Курского вокзала, ну ты знаешь эту точку. Мне срочно нужна твоя помощь, а если точнее, мне нужна автомашина и инструмент. Ты, не переживай, вечером все верну, в целости и сохранности.
   - Слушай, Прохор, судя по заказу, у тебя серьезное дело в Москве. Может, мои ребятишки, помогут тебе в чем-то? Не подумай, только, что я навяливаю тебе свои услуги, это так, по старой дружбе - произнес Калина. Им все равно сейчас делать не чего, пусть немного поработают.
   Выслушав Калину, Игорь почему-то наотрез отказался от его помощи, мотивируя это, своими личными интересами.
   - Хорошо, Игорь, дело твое, мое предложить, а твое отказаться. Я ведь от чистой души - произнес Калина.- Будь на точке, сейчас Рябой подъедет к тебе минут через сорок, он все тебе все и передаст. С тебя лишь одно, вернешь заправленную автомашину.
   Игорь положил трубку и направился к столику, за которым уже сидел Вадим и большим аппетитом поедал завтрак. Не успел Игорь доесть свой завтрак, как в кафе вошел паренек и направился к их столику.
   - Привет Прохор, я от Калины, я, Рябой - представился он Игорю и протянул ему ключи от "Жигулей". Короче, Прохор, в машине все документы и прибор, который ты заказывал у Калины. Доверенность на машину выпишешь на себя сам, бланк найдешь там же, в бардачке. Вечером, оставишь машину здесь, на точке. Ключи передашь бармену, наши потом их заберут.
   - Спасибо, Рябой - произнес Прохоров и пожал ему руку. -Скажи, аппарат чистый или нет?
   - Обижаешь, Прохор, инструмент абсолютно, чистый. Кто сейчас с грязным аппаратом будет ходить по улице, разве что, идиот, какой-нибудь, здесь же не Казань.
   Ты, скажи Прохор, Калина еще раз тебя спрашивает, наша помощь тебе нужна или нет? Ребята, у нас уже вторую неделю сидят без дела и скуки пьют водку. Всем им, хочется немного повеселиться.
   - Да, нет Рябой, спасибо тебе и ребятам. Я, сам решу свою проблему - произнес Прохоров и еще раз пожал Рябому руку.
   - Дело твое, Прохор. Было бы предложено, а там, как считаешь сам. Давай, Прохор, без обиды - произнес Рябой и направился к выходу.
   Они быстро доели свой завтрак, и Прохоров, заплатив в кассу деньги, снова направился к телефону. Он долго звонил Селезневу, пока не услышал его заспанный голос.
   - Это я, Игорь - произнес Прохоров. -Груз со мной. Нам срочно нужно встретиться.
   Селезнев долго думал, перед тем, как назвать адрес встречи. Наконец, прикину в уме, он предложил ему встретиться на другом конце города, не далеко от бывшего завода АЗЛК, который раньше специализировался по выпуску автомашин марки "Москвич".
   - Хорошо, Сергей Павлович - произнес Игорь, -я буду там, в указанное вами время. Сергей Павлович, только, не забудьте деньги, иначе сделки не будет.
   - Хорошо, хорошо Игорек. Все будет согласно нашей с тобой договоренности. Правда, у меня сейчас напряг с деньгами, но я постараюсь к этому времени набрать всю сумму.
   Игорь положил трубку и направился к Вадиму, который уже ожидал его около выхода из кафе.
   - Ну, что Игорь, договорился о встрече? - поинтересовался у него Вадим.
   - Да, договорился. Встречаемся в семь, около проходной АЗЛК. Что-то, это мне не совсем нравится, думаю, что эта рыба, постарается швырнуть меня с деньгами. Там, место сейчас абсолютно безлюдное, завод уже давно не работает. Да, и жилого сектора рядом, почти нет. Так, что давай Вадим, поехали туда, посмотрим все на месте.
   Прохоров поднял резиновый коврик и достал из-под него пистолет марки "ТТ". Рядом с пистолетом, лежала дополнительная обойма с восьмью патронами. Прохоров взвел пистолет и, поставив его на предохранитель, сунул его за пазуху куртки.
   - Ну, что помчались? - произнес Прохоров и машина, урча движком, тронулась с места.
  
  
   ******
   Предположение Игоря, полностью подтвердились. Местом встречи, назначенным Селезневым, была огромная промышленная зона, с большим количеством производственных корпусов, заборов и десятков дорог, расходящихся веером от проходной завода в разные стороны. Похоже, что в некоторых заводских корпусах еще теплилась какая-то жизнь, слышался гул работающих станов и стук каких-то агрегатов. Однако, ближе к пяти часам вечера, жизнь в корпусах постепенно стала затихать и вскоре, наступила тишина.
   Игорь взглянул на часы, они показывали начало седьмого, до встречи оставалось еще минут сорок. Выбрав удобную для наблюдения позицию, Игорь и Вадим стали дождаться приезда Селезнева.
   Игорь достал из спортивной сумки упакованный на дне пистолет и протянул его Вадиму.
   - Пользоваться можешь? - поинтересовался он у него, и получив утвердительный ответ, произнес:
   - Это, брат не по курам стрелять. Хватит духа, выстрелить в человека или нет?
   - За меня не беспокойся, если нужно будет, любому голову снесу - ответил Вадим.
  
   Немного отъехав в сторону, Вадим спрятал свою машину в проломе каменного забора. Выбранная ими позиция, давала возможность хорошо просматривать всю прилегающую к проходной завода площадь. Сбегав в ближайшую столовую, ребята купили с десяток пирожков, и удобно устроившись в машине, стали ими обедать. Время текло медленно, сидящий рядом с Вадимом Игорь, задремал.
   Около половины седьмого вечера, Вадим увидел, как к проходной завода подъехала автомашина "Волга" светлого цвета. Из машины вышли два человека, которые внимательно осмотрели прилегающую к проходной площадь. Перекурив, один из них сел в автомашину, а другой прошел внутрь проходной завода.
   -Игорь, кто эти люди? Судя по тому, как ни себя ведут, похоже, что это страховка - произнес Вадим. -Я думаю, что они вооружены и готовы уложить нас на месте.
   - А, почему ты, так решил Вадим? - спросил его Игорь и еще внимательней стал вглядываться в стоящую автомашину.
   - Все просто, Игорь. У одного из них был футляр от скрипки. Думаю, что в этом футляре, наверняка лежит автомат. Сам посуди, что здесь делать со скрипкой?
   - Наверное, ты прав - произнес Игорь.- Сам Селезнев, никогда не возьмет в руки оружие, это сразу видно по нему. А, это значит, что его должны страховать люди, имея при себе оружие.
   От этих слов, по спине Вадима пробежали мурашки и от волнения вспотели руки. Он впервые участвовал в подобной акции и поэтому испытывал настоящее беспокойство, которое росло в нем каждую минуту.
   - Зря ты Прохор, попросил у них всего лишь один лишь пистолет, нужно было попросить и автомат. Сейчас бы он, ой, как нам пригодился - произнес Вадим.
   - Зачем, он тебе автомат? - ответил Прохор. -Ты, думаешь, легко стрелять в человека? Я тебе скажу, что нужно переступить через себя, а это, не каждый может сделать. Ты, помнишь, у меня были двое друзей - Лобода и Орловский. Так вот, они не смогли пересилить себя.
   - А, где они, сейчас? - поинтересовался у него Вадим. - Я их не разу после того вечера не видел?
   - Да, смотались они из города, побоялись, что ребята им, что-то предъявят. Один, по-моему, смотался в Челны, а другой, в Питер.
   - А, ты, сам-то Вадим не боишься? Если боишься, то можешь уйти, время еще есть - поинтересовался у него Игорь.
   - Не буду врать, что-то колотит меня, хотя знаю, что со мной ничего не случится - ответил Вадим. -Мне еще в детстве, когда мне было лет десять, одна бабка предсказала мне, со слов отца, что я погибну в ДТП. А, это значит, что сегодня со мной здесь, ничего страшного не произойдет.
   Прохоров достал пистолет и, сняв его с предохранителя, положил в карман куртки. Игорь, осторожно вышел из автомашины с сумкой в руках. Осмотревшись, по сторонам, он направился к проходной завода. До назначенного Селезневым времени встречи, оставалось каких-то пять минут. Игорь, вышел на площадь и поставил сумку на снег.
   Вадим передернул ствол пистолета и положил его на сиденье рядом с собой. Вадим стал внимательно следить за Игорем, который по-прежнему стоял посреди площади и словно хищник крутил своей головой.
  
   ******
   Ровно в семь, минута в минуту, из-за угла высокого каменного забора выехала автомашина "Мерседес" с погашенными фарами и остановилась в метрах десяти от Игоря. С минуту, из машины никто не выходил, похоже, пассажиры автомашины, внимательно изучали прилегающую территорию, боясь попасть в возможную засаду.
   - Проверяются - подумал про себя Игорь, сжимая в кармане куртки, холодную рукоятку пистолета.- По всей вероятности, хотят убедиться, что я приехал к ним на встречу один.
   Наконец, задняя дверь приоткрылась, и оттуда появилось улыбающееся лицо Селезнева.
   - Привет, Игорек! - произнес, улыбаясь, Селезнев. -Замерз, наверное? Давай, садись ко мне в машину поговорим.
   - Спасибо, Сергей Павлович, за приглашение - произнес Игорь. -Хотелось бы решить наш вопрос на чистом воздухе, а не в машине.
   - Не доверяешь, старому человеку, все думаешь, что я хочу тебя обмануть? - произнес Селезнев, вылезая из машины. -Напрасно, ты мне, не веришь Игорь. Мы же с тобой, деловые люди, у тебя товар, а у меня деньги.
   Он, неторопливой походкой, подошел к Игорю и, не подавая ему руки, произнес:
   - Давай, Игорь, показывай свой товар - произнес он и нагнулся к сумке.
   Игорь открыл сумку и передал ему в руки первую икону.
   Селезнев стал вертеть ее в разные стороны. Руки его предательски затряслись, выдавая охватившее его волнение.
   - Наконец-то - произнес он, -я держу в руках это чудо. Он еще несколько раз развернул ее в разные стороны, стараясь в тусклом свете фонарей, что разглядеть.
   - Да, это, она - произнес он,- Седьмиозерная икона Божьей Матери, ошибки здесь нет. Он осторожно, завернул ее в холщовую ткань и положил ее обратно в сумку.
   Селезнев, перевел дух и осторожно достал вторую икону.
   - Хороша, икона! - произнес он. -Да, раньше люди могли творить такие шедевры, не то что сейчас, не мастера, а маляры.
   Он также ее повертел в руках и осторожно положил в сумку.
   - Ну, что, Игорек - произнес он. -И сколько ты хочешь за эти иконы?
   Этот вопрос, просто обезоружил Прохорова. Он на какой-то миг растерялся, не зная, что ответить Селезневу.
   - Так, мы с вами вроде Сергей Павлович, уже обговаривали эту сумму раньше. Почему, вы вновь меня спрашиваете о деньгах?
   - То было раньше, а то, сейчас? У меня Игорь нет таких денег, на которые ты рассчитываешь. Если, ты хочешь, то я готов купить это все, за сто пятьдесят тысяч долларов и не цента, больше. Если тебя, эта сумма не устраивает, можешь возвращаться с этими иконами обратно в Казань, там тебя, наверное, уже ищет милиция.
   - Сергей Павлович, это же не серьезно. Вы знаете, что мне нужны деньги и только из-за них, мы с ребятами совершили эту кражу. Вы, наверное, просто шутите надо мной - произнес растерянно Прохоров. -Если бы мы знали, что вы нас кинете с деньгами, то мы бы никогда не пошли бы на эту кражу.
   - С чего ты взял, что я хочу вас кинуть? Просто сейчас у меня нет таких денег. Разве предложенные мной сто пятьдесят тысяч долларов, это не деньги?
   - Ну, ведь настоящая цена этим иконам более полумиллиона долларов, а не сто пятьдесят тысяч - произнес Игорь.
   Селезнев стоял и, молча наблюдал за реакцией Прохорова. Похоже, это был не первый случай в его практике, когда ему удавалось таким образом сбить цену.
   Сейчас время работало, явно, на Селезнева. Сергей Павлович, с интересом наблюдал за растерянным лицом Прохорова, ожидая от него, полной капитуляции.
   Из "Мерседеса" вышел водитель и подошел к Прохорову. Теперь их стало двое, против его одного.
   - Слушай, дорогой - произнес, с акцентом водитель.- Тебя, поверь мне, никто не ждет в Москве и ты эти иконы, дороже, чем здесь, все равно не продаж. Ты, кто, на самом деле? Ты, вор! Ты, украл исторические ценности и куда бы ты, не обратился с ними, везде тебя будет ждать милиция.
   - Хорошо, Сергей Павлович - произнес Прохоров.- Мне действительно некуда их нести и я, согласен с вашей ценой. Давайте, деньги и забирайте свои иконы, они мне больше не нужны.
   Селезнев, что-то сказал водителю, и тот побежал к машине. Через минуту он вернулся и протянул Селезневу полиэтиленовый пакет черного цвета.
   - Вот, забирай свои деньги - произнес Селезнев и протянул пакет Прохорову. Прохоров взял пакет в руки и, открыв его, увидел в нем около пятнадцати пачек долларов, перетянутых резинкой.
   - Не пересчитывай, там точно, указанная мной сумма и не долларом больше - произнес Селезнев и направился к автомашине.
   Водитель, поднял спортивную сумку с земли и направился к автомашине.
   Прохоров вытряхнул из пакета деньги прямо на снег. Он разорвал резинку, стягивающую пачку денег. К его ногам посыпались нарезанные листы бумаги. Это была денежная кукла.
   Увидев это, Прохоров выхватил из кармана пистолет и выстрелил в спину водителя, который нес сумку. Похоже, Прохоров попал ему в бедро. Водитель, не то что бы закричал, скорее, заскулил, словно, собака и, бросив на землю сумку, быстро вскочил в автомашину. "Мерседес" рванул с места, словно спортивный болид и помчался с площади..
   Прохоров сделал еще один выстрел в сторону удаляющегося от него "Мерседеса" и направился к сумке, лежащей на снегу.
   Вдруг, тишину разорвала автоматная очередь. Пули веером прошли над головой, растерявшегося Прохорова. Следующая очередь, легла ему под ноги, осыпав его лицо мелкими камнями и снегом. Игорь упал на снег, прижался к земле и закрыл голову своими руками, словно хотел защитить ее от пуль.
   Очередная очередь ударила в землю в сантиметрах тридцати от его головы. Вытянув вперед руку, Прохоров сделал несколько выстрелов в сторону стоявшей недалеко от него "Волги", откуда велся по нему огонь.
   В ответ обратно огрызнулся автомат, плотно прижав его к земле. Игорь сделал еще один выстрел. Затвор пистолет после выстрела откинулся назад и встал на стопор.
   - Патроны - подумал Игорь. -Неужели, у меня закончились патроны?
   Игорь, стал лихорадочно ощупывать свои карманы, стараясь нащупать в них запасную обойму, однако, карманы оказались пустыми.
   Он приподнял голову и увидел, как на полном ходу, на него мчится "Волга". Водитель автомашины, по всей вероятности, хотел раздавить его своей автомашиной и поэтому, решился на это. Когда между автомашиной и телом Игоря осталось метров пять, Игорь вскочил на ноги и отскочил в сторону от машины.
   Однако, вновь застрекотал автомат, и пули ударились в землю, у ног Игоря. Он снова упал на землю и плотно прижался к ней. В это время, водитель "Волги" выскочил из автомашины и схватил валявшуюся на земле спортивную сумку.
   Из-за забора появился Вадим, который сделал несколько выстрелов в сторону автоматчика. По всей вероятности, одна из пуль попала в него. Он вывалился из своего укрытия и держась за живот, сделал несколько шагов, после чего упал на землю.
   Через минуту, автомашина остановилась около лежавшего на земле автоматчика и выскочивший из кабины водитель, с трудом затащил его в салон "Волги" и, машина, набрав скорость, скрылась за углом забора.
   Игорь поднялся с земли и направился к ожидавшей его автомашине.
   Они подъехали к месту лежанки автоматчика и забрав его автомат, поехали в сторону центра.
  
   *****
   Прохоров и Вадим мчались по вечерним улицам Москвы, стараясь перехватить "Мерседес" с Селезневым. Уже в машине, Прохоров обнаружил запасную обойму к пистолету "ТТ", которая лежала на полу автомашины. Он подобрал обойму и заменив расстрелянную обойму новой, сунул пистолет за пазуху.
   Игорь, молчал, стараясь не подавать вида, что ему было ужасно обидно за утерянные им иконы. Взглянув на лицо Вадима, он произнес:
   - Да, если бы я дурачок, не отказался бы от помощи Рябого, то не известно бы, как сложилась картина в этот вечер. Рябой с ребятами, вряд бы дали возможность уйти им так свободно.
   - Да, швырнули они нас, Игорь, как настоящих лохов - произнес Вадим.- Видно эта была хорошо разработанная ими схема, которую они уже не раз прокручивали за это время. Обидно, Игорь, что я только на месте просчитал эту схему. Ты, знаешь, Игорь, меня просто колотит от злости. Если, мы их сейчас перехватим, то я их всех, просто убью.
   Вадим внимательно посмотрел молчавшего все это время Прохорова.. Левая ладонь руки Игоря, была вся в крови. Он ободрал ее, когда падал на землю, под автоматной очередью. Острые края льда, словно острый нож, распороли ему всю ладонь.
   Перехватив взгляд Вадима, Прохоров, морщась от сильной боли, произнес:
   - Ничего, Вадим, переживем и это. Интересно, что сейчас с этим водителем Селезнева и автоматчиком. Похоже, я всадил ему пулю или в ногу, или в задницу. Жаль, что не попал в Селезнева.
   Увидев по дороге аптеку, Вадим остановил автомашину и через секунду, скрылся внутри ее. Через минуту, другую, он чуть ли не бегом, выскочил из дверей аптеки, держа в руках йод и бинты.
   - Давай, Игорь, перебинтуй себе руку. Не дай бог заработаешь какое-нибудь заражение.
   Игорь стал обрабатывать себе руку йодом, а затем аккуратно, стал ее перебинтовывать стерильным бинтом.
   - Вадим, нам еще далеко до гостиницы, где у них офис или нет? - поинтересовался у него Игорь.- Мы с тобой вот уже едим целый час?
   - Нет, Игорь, думаю, что уже рядом - произнес Вадим, и стал сворачивать в небольшой переулок.
   Через минуту, другую автомашина остановилась у небольшой трехэтажной гостиницы. Около входа в гостиницу, стоял уже знакомый ребятам черный "Мерседес", принадлежащий Селезневу.
   Прохоров вышел из машины и засунув пистолет за пояс брюк, направился к "Мерседесу". Подойдя к автомашине поближе, он заметил, что заднее стекло автомашины было разбито, а в лобовом стекле сияло маленькое отверстие от пули.
   - Значит, ни в какого из них, не попал - подумал про себя Прохоров, - а, жалко.
   Передняя дверь "Мерседеса" почему-то была приоткрытой. Игорь осторожно заглянул в салон автомашины и в свете уличного фонаря, увидел, что все сиденье автомашины, было залито кровью.
   - Ты, что там делаешь? - услышал он мужской голос. -Отойди сейчас же, от машины!
   Прохоров поднял голову и увидел работников милиции, которые осматривали площадку, около машины. Игорь отошел в сторону и стал наблюдать за происходившим осмотром.
   - Что-то, произошло? - Спросил он у постового милиционера, стоявшего в стороне, от осматривающей местность оперативной группы.
   - Да, опять бандиты обстреляли автомашину - буднично произнес он.- Говорят, водитель только вышел из автомашины, как эти уроды начали стрелять. Вот, ему и попали в бедро. Все бы ничего, но потерял много крови. Сейчас, его увезли в больницу, в реанимацию.
   - А, как он здесь, с прострелянной ногой-то оказался? - поинтересовался у милиционера Игорь.- Неужели прямо здесь устроили стрельбу?
   - Да, нет, шеф у него здесь снимает офис, вот и приехал сюда, надеясь на его помощь - произнес милиционер.
   - А, что шеф, помог ему или нет? Наверное, он и вызвал милицию и скорую помощь? - вновь задал вопрос Игорь.
   - Да, нет. Того, по всей видимости, просто не оказалось на месте. Люди из гостиницы говорят, что его уже здесь нет, несколько дней - произнес милиционер и с интересом посмотрел на Прохорова. Слушай, парень, а что ты все меня об этом расспрашиваешь? Тебе, какое до этого дело? Ты кто такой?
   Игорь попятился назад и, повернувшись, молча, направился к своей автомашине.
   - Все, бесполезно, Вадим - произнес он. -Селезнева здесь вот уже несколько дней не видят. Наверное, поменял свою берлогу. Давай на Курский вокзал, вернем ребятам автомашину и аппарат, время подходит. Еще придется оправдываться перед ними, за то, что испачкали ствол.
   Вадим развернул машину, и они направились в сторону Курского вокзала.
  
   ****
   Прохоров, стоял у стойки бара и настойчиво накручивал диск, стараясь дозвониться до Калины. Трубка телефона молчала и лишь длинные телефонные гудки, говорили о том, что на том конце провода никого нет.
   - Вадим, как ты считаешь, кто во всем этом виноват?- спросил его Игорь.- Ты, же знаешь, я сделал все, что бы они нас не кинули?
   - Прости, меня, Игорь - произнес Вадим.- Мне, лично, твоя затея с этими иконами не понравилась сразу, с самого начала. Еще тогда, когда я полдня мотался за ними на машине, я понял, что мы попали на настоящих мошенников, которые кинут нас. Ты, сам представь, у человека две квартиры и обе на разные фамилии. Это говорит, что у него наверняка имеется как минимум, два паспорта. А, для чего нормальному человеку эти паспорта?
   Да, и с машиной тоже не совсем понятно. По базе ГАИ, она не значится, а свободно катается, по Москве. Нормальному человеку, такая машина просто не нужна. А, вдруг ДТП или еще, что-то такое? Вот сегодня, ты подстрелил водителя, и он попал в больницу. Сейчас милиция начнет работать по машине, а ее в базе нет? Представляешь?
   Игорь задумался. Он, сделал несколько глотков из кружки с пивом и отодвинул ее в сторону. Через минуту, другую, Игорь поднялся из-за стола и вновь направился к телефону. В этот раз, ему повезло и через несколько секунд, он услышал голос Рябого.
   - Прохор, это ты, что ли? Как у тебя, братан, дела? - спросил его Рябой.
   - Рябой, я сейчас в кафе и не могу, говорить с тобой. Ты, лучше, приезжай в кафе, здесь и переговорим - произнес Игорь и положил трубку.
   Вадим, снова заказал два пива, и они стали медленно тянуть его из больших стеклянных бокалов, закусывая его креветками.
   - Игорь! Интересно, сколько на самом деле в мешке оказалось денег? - поинтересовался Вадим. -Хватит, нам на ночлег или нет?
   - Всего, пятьсот двадцать долларов - ответил ему Игорь.- Вот посчитай сам, если не веришь? Сам посуди, в какой гостинице мы сможем с тобой остановиться на эти деньги? Думаю, что нам намного проще, будет переночевать у ребят.
   Прошло чуть более часа, и в кафе появился Рябой. Он подсел к ним за столик и заказал себе апельсинового сока.
   - Может, пива тебе купить - спросил его Игорь, -а то как-то неудобно, мы пьем пиво, а ты сок.
   - Спасибо, Игорь. Я в отличие от тебя, на работе - ответил ему Рябой.- Что произошло Игорь, на тебе, просто, нет лица, да и рука у тебя перебинтована?
   Игорь, рассказал ему о том, что произошло с ними в этот вечер. Рябой, слушал Игоря очень внимательно, иногда, переспрашивал его и уточнял, кое-какие интересующие его детали. Когда Игорь закончил свой рассказ, Рябой произнес:
   - Да, неплохо он кинул тебя Прохор, даже не верится, что ты так опрокинулся. Насколько, он тебя натянул?
   - Точно сказать не могу, но думаю, тысяч на двести пятьдесят - триста пятьдесят зеленых, как минимум - произнес Игорь.
   Все замолчали, прикидывая в голове, сколько это выходит по российским деньгам.
   - Да, Игорь, сумма впечатляет - произнес Рябой. -Что, ты сейчас, предполагаешь делать?
   - Если, по-честному, Рябой, просто не знаю. Мне, очень нужна твоя помощь - произнес Игорь.- Мне, сейчас, нужны люди, что бы проверить эти два адреса. Если, нам здорово повезет, вытрясем у него нашу капусту. Я думаю, что зелени у него не много.
   - Если, повезет! А, если, нет? - произнес Рябой и пристально посмотрел на Прохорова. -Где гарантии, что ты, не кинешь моих ребят, так же как тебя кинул этот мужик?
   - Да, ты что, Рябой - начал оправдываться Игорь, -разве я могу это сделать? Ты, же меня, хорошо знаешь?
   - Да, складно, ты сейчас поешь Прохор - произнес Рябой.- Еще днем, ты был совершенно другого мнения обо мне и моих ребятах. Вот, тебя Бог и наказал, за твою глупость и жадность.
   Рябой нагнулся поближе к Прохорову и пристально посмотрел в его глаза.
   - Давай, Прохор, договоримся, если мы берем деньги, то честно их делим между собой, пятьдесят на пятьдесят, за минусом всех наших расходов. Если это тебя не устраивает, работай сам, самостоятельно.
   Игорь, молча кивнул головой, давая понять Рябому, что полностью соглашается с выдвинутыми им, условиями.
   - Мы, Игорь, сами будем работать с этим барыгой. Ты, больше в это дело, не лезь. Если найдем его, то он вернет нам не только деньги, но и иконы, которые ты, можешь забрать себе.
   - Вадим, ты что молчишь, словно воды в рот набрал. Как, ты сам считаешь, нормальные условия или нет? - спросил он у Вадима.
   - Прохор, ты же знаешь, я еще тогда тебе говорил, что деньги меня не интересуют и мне, не нужны. Поэтому, поступай, как считаешь сам. Главное, что бы Цаплин, в накладе не оказался, а то это будет как-то не по справедливости.
   - Вот, так всегда. Все должен решать я, лично - произнес Прохоров и повернулся к Рябому.
   - Ну, что Рябой, я согласен с твоими условиями. Время сейчас около двенадцати ночи. Давай, вызванивай своих ребят, и помчались по адресам. Может нам всем действительно повезет в тот раз.
   Рябой подошел к телефону и стал кому-то звонить. Минут через тридцать к кафе подъехало несколько машин с казанскими ребятами.
  
   *****
   Под утро, усталые и злые, они вернулись в Москву. Москва их встретила прекрасным весенним днем. Центральные улицы столицы были чистыми от снега, и казалось, что на улице не март, а начало мая.
   - Ну, что Прохор? - произнес Рябой, расставаясь с Игорем. -Да, это был не твой день и с этим надо смирится. Мы еще покатаемся по адресам дня два три, а там посмотрим. Он, наверное, уже давно свалил за бугор и теперь смеется над нами. С такими деньгами, можно жить, где захочешь. Ты, сам во всем виноват, себя и вини в этом.
   - Спасибо, Рябой, за все. Ты, наверное, прав, действительно мне кроме себя, винить больше не кого. Мы сегодня махнем в Казань, здесь нам просто делать уже не чего, да и на мели мы с Вадимом.
   - Сам, решай, Прохор. Если считаешь, что больше здесь ловить нечего, то вали в Казань, если есть еще какой-то интерес, можешь остаться в Москве, раскладушку для тебя и твоего друга, найдем.
   Прохоров, пожал Рябому руку, и они крепко обнялись.
   - Ты, особо не переживай - вновь произнес Рябой,- как пришло, так и ушло. Все, в руках Бога.
   Они еще раз попрощались. Рябой, сел в автомашину и машина, словно зверь, взревев форсированным движком, рванула с места. Через минуту, она исчезла в потоке машин.
   - Ну, что Вадим? - произнес Игорь,- пролетели мы с тобой, как бакланы над помойкой. Давай, поехали на Казанский вокзал, нужно еще купить билеты в Казань.
  
   *****
  
  
   Утром, выслушав доклад Смирнова, я снова засел за своими бумагами. Пока, я находился в командировке в Набережных Челнах, у меня скопилась довольно большая почта, которая требовала от меня, внимательного изучения.
   Около десяти часов дня, мне позвонил заместитель министра Костин и попросил меня, срочно зайти к нему. Закрыв дверь своего кабинета, я направился к нему в кабинет.
   В кабинете, помимо Костина, находился начальник управления уголовного розыска, начальник управления по борьбе с организованной преступностью и начальник УБЭП МВД. Я присел на предложенный мне стул и молча посмотрел на Костина. Сделав, небольшую паузу, Костин произнес, обращаясь ко мне:
   - Вот, что Абрамов? Мы здесь посовещались немного между собой и пришли к решению, что оперативно-следственную группу по раскрытию этого разбоя, возглавишь ты. Это дело, тебе знакомо и мы все собравшиеся здесь уверены, что тебе удастся раскрыть это преступление.
   - Извините, меня, товарищ заместитель министра, почему я, а не Усманов? - спросил я Костина. -Вы же знаете, что я, вот уже более двух месяцев, занимаюсь оперативной работой и ни какого отношения, к раскрытию имущественных преступлений уже давно, не имею.
   - Виктор Николаевич! Не задавай глупых и не уместных вопросов. Ты сам знаешь, что у Усманова нет опыта в раскрытии подобных преступлений. Ты, же сам знаешь, здесь нужен опыт, знания. Может, пройдет какое-то время и Усманов наработает такой же опыт, как и у тебя, а пока, кроме тебя, поставить мне на это дело, просто не кого. Да, и министр, мне лично сам предложил твою кандидатуру. У него, уже с утра был архиепископ Казанский и Марийский, просил, что бы мы серьезно отнеслись к этому преступлению. Епархия, уже подключила средства массовой информации, а те, поверь мне, постараются максимально раздуть это дело.
   - Юрий Васильевич, простите меня за прямоту, почему эту бригаду не может возглавить начальник управления уголовного розыска? Насколько я знаю с его слов, у него вполне достаточно для этого опыта?
   - Давай, Абрамов, не будем здесь торговаться. Я сказал, что эту группу возглавишь ты, значит ты и ни кто более - произнес Костин.
   - Хорошо - произнес, я.
   - Вот и хорошо - произнес Костин.- Давай, Абрамов, приступай к работе. Ты, сейчас, заинтересованное лицо, чем быстрее раскроешь это преступление вместе со Смирновым, тем быстрее, вернешься к своим непосредственным обязанностям.
   Я вышел из кабинета Костина и направился в свой кабинет.
  
   ****
   Я сидел в кабинете Смирнова Олега и ожидал, начала заслушивания по разбойному нападению на Собор Святого Петра и Павла. Кабинет Смирнова, медленно заполнялся оперативным составом и сотрудниками других служб, включенных в состав оперативной группы. Когда все участники заслушивания собрались, из-за стола поднялся Смирнов и доложил мне о результатах работы группы. Судя по докладу Смирнова, мы столкнулись с опытными преступниками, которые совершили преступление настолько грамотно, что не оставили работникам милиции ни каких шансов, зацепиться за какие-то улики.
   - Что, я могу сказать по докладу Смирнова, плохо, товарищи, плохо. Надо, что-то делать, что бы выйти на эту группу? - произнес я. -Такими темпами, как мы работали сегодня, мы никогда не раскроем это преступление.
   Практика показывает, что преступники, это такие же, как мы люди, а люди всегда оставляют после себя, какие-то следы. Я, сегодня, внимательно изучил материалы участковых инспекторов милиции. Простите меня, но так работать, как работаете вы, просто нельзя. Все ваши объяснительные записки, написаны, словно, по шаблону, словно все вы сидели в одном кабинете и писали эти объяснения под диктовку. Во всех записках, ничего не видел и ничего не слышал. Я отлично понимаю, что вы люди занятые, что у каждого из вас на руках десятки неразрешенных вами материалов, но все это не дает вам никакого права, так относится к этой работе. Извините меня, но я, не в одном объяснении не встретил какого-то самого простого анализа событий, хотя бы когда этот человек заступил на смену или пришел домой, что он делал весь этот период времени, куда выходил, с кем общался, что видел? Разве, это сложно сделать?
   Начальник милиции, обвел не добрым взглядом присутствующих на заслушивании сотрудников охраны общественного порядка и укорительно покачал головой.
   - Поймите, товарищи - продолжил я, -это не рядовое преступление, на которое можно махнуть рукой. Это преступление на текущий момент, можно отнести к разряду политических. Не мне вам объяснять, что происходит ежедневно у нас на площади Свободы. Представьте себе, если народ узнает об этой краже, то столкновений на религиозной почве нам избежать не удастся. Хорошо еще, что пока молчит сама епархия, не понимает православный народ.
   Чем больше я говорил, тем темнее и темнее становились лица собравшихся работников милиции. Все понимали, что нужно что-то делать, но что конкретно, ни кто из них на тот момент, просто не знал.
   - Вот, что, Олег - обратился я к Смирнову.- Завтра с утра, допросите охранника. Хватит ему валяться в больнице, пора отвечать за свои действия и бездействие, перед законом. Кстати, что нам рассказывает второй охранник, Сорокин Андрей?
   Олег, на какой-то миг задумался, а затем произнес:
   - Товарищ подполковник, я сегодня, лично работал с ним. Вы знаете, Виктор Николаевич, он ничего внятного произнести не мог. Говорит, что в последнее время, в период их дежурства с Михаилом, к ним никто в сторожку не приходил. Последний раз, к нему на работу приходил его старый товарищ по школе, некто Ловчев Вадим, но это было, чуть ли не два месяца назад. Они поговорили с ним минут десять, и больше этот парень к нему на работу ни разу не приходил.
   Сам, Сорокин, имеет инвалидность, связанную с психическим состоянием, если короче, то он не совсем дружит со своей головой и только, по причине того, что в Соборе работает его отец, его здесь держат.
   Вот, другой охранник, он по всей видимости, интереснее будет, чем Сорокин. Он ранее судим. К нему-то и приходили всякие старые его дружки. Однако, со слов того же самого Сорокина, никто из них никогда не интересовался у них иконами. Они больше пили, чем разговаривали. В день налета, у них так же были гости Михаила, и все они в тот вечер выпивали. Говорит, что водки было много, однако кто приносил водку он, не помнит. Сорокин, с его слов, вырубился сразу, а другой, со слов священника, еще проводил его до ворот Собора и тоже был изрядно пьян.
   - Вот, видишь, Олег, уже появилась тема, над которой стоит поработать. Может быть через них, нам и удастся выйти на преступников. Так, что давайте, поработаем еще немного. Я уверен, что нет, не раскрываемых преступлений, есть просто плохая работа по раскрытию этих преступлений.
   Я, вышел из отдела милиции и, сев в машину и поехал домой.
  
  
   *****
   Я медленно ехал по улице Ленина, думая о работе по раскрытию этого разбойного налета. Мне, вдруг снова захотелось осмотреть прилегающую к Собору местность. Включив, у машины поворотник, я стал медленно поворачивать на улицу Муссы Джалиля. Неожиданно, мое внимание привлекло окно на втором этаже авиационного техникума, в котором, несмотря на столь позднее время, горел свет.
   - Интересно? - подумал, я про себя. -Чей это, кабинет светится?
   Я притормозил около техникума и вышел из автомашины. Подойдя к техникуму, я попытался открыть входную дверь, но она оказалась закрыта изнутри на замок. Я, осторожно постучал в дверь, нажал на электрический звонок, но к двери, никто не подходил.
   Тогда я стал стучать, так сильно и настойчиво, что проходящие мимо меня по улице люди, стали останавливаться и с подозрением рассматривать меня. Наконец, дверь техникума приоткрылась, и в дверях показалось испуганное лицо пожилой женщины, на вид которой было около шестидесяти пяти- семидесяти лет.
   - Чего, барабанишь, ирод? - произнесла она громко, стараясь скрыть свой испуг.- Сейчас, вот вызову милицию, они тебе покажут, как ломиться в государственное учреждение, в столь поздний час?
   - Не нужно, шуметь, мамаша. Я, сам из милиции. Позвольте мне пройти в помещение? - произнес я, и показав ей удостоверение, отстранил ее в сторону.
   Женщина, испуганно попятилась, и я, оказался в вестибюле техникума.
   - Почему, мамаша, вы оставили свой пост и сидите не на своем рабочем месте около входа? - задал я ей вопрос.
   Старушка растерялась, не зная, что мне ответить.
   - Прости, сынок - произнесла она, -просто по телевизору показывают сериал, ну как его, "Просто Мария", вот я его и смотрю в комнате преподавателей. У них, там есть телевизор, почему бы, не посмотреть, если в здании кроме меня, никого больше нет?
   - Давай, мамаша, пройдем туда, в эту самую преподавательскую, я тоже хочу взглянуть на этот сериал.
   - Пойдем, если не шутишь? - произнесла женщина и, шаркая ногами, повела меня на второй этаж. Мы вошли в комнату преподавателей, где работал телевизор.
   - Погоди, чуток - произнесла старушка,- вот сейчас закончатся новости, и начнется этот сериал.
   Обойдя стол, я подошел к окну и посмотрел на улицу. Из окна, как на ладони, хорошо просматривался не только Собор, но и все прилегающие к нему улицы.
   - Вы, мамаша, случайно не дежурили три дня назад? - спросил я ее.
   - Это тогда, когда обокрали храм что ли? - произнесла она- Да, дежурила, эта была, как раз, моя смена. Надо же, до такого опуститься, что бы храм обворовать? Я, тогда, сразу догадалась, что не зря эта машина стояла у нас под окнами часа три, видно ждали они чего-то?
   - Это, вы, о чем, мамаша? О какой машине, вы говорите? - поинтересовался я у нее. -Может, вы случайно и номер этой машины запомнили?
   - Да, нет, сынок, вот номера, я не запомнила. Голова, худая стала, забываю все на ходу. Вот, цвет точно помню хорошо, голубая такая машина, как у моего внука. Спереди у нее, что-то не в порядке, одна фара не светила, да и замазана она машина спереди почему-то белой краской.
   Это была удача, не только удача, а большая удача.
   - Мамаш, а марка у машины какая, "Волга" или "Жигули"? - переспросил я ее.
   - Да, я откуда знаю, ваши марки - произнесла она, укоризненно покачала головой,- разве я в них, разбираюсь. Машина, как машина, все ездят на таких машинах.
   - Мамаш, а тебя разве работники милиции не опрашивали в ту ночь? - спросил я ее.
   -Да, нет сынок, ни кто сюда не приходил. Я бы уже давно все рассказала, как эти трое залезли в храм.
   -А, почему трое? - вновь спросил я ее.
   - Да, трое их, нехристей-то, было. Я, в окно смотрела за ними, сначала думала, что они к нам в техникум хотят залезть, а потом смотрю, вышли из машины и пошли в сторону Собора.
   Я поблагодарил эту женщину и вышел на улицу. Сев в автомашину, я быстро связался с дежурным по МВД и попросил его дать в перехват автомашину "Жигули" голубого цвета, с разбитым передком, закрашенным в белый цвет.
   Уже подъезжая к дому, я услышал по рации ориентировку дежурного на розыск и задержание автомашины "Жигули" голубого цвета.
  
   ******
   Голубую единичку, сотрудники ГАИ перехватили на следующий день. За рулем машины находился сравнительно молодой мужчина, лет тридцати. Машина и задержанный молодой человек, были доставлены в дежурную часть МВД. Через несколько минут, Балаганин Станислав ввел его ко мне в кабинет.
   Войдя в кабинет, мужчина с интересом осмотрел его интерьер и без приглашения сел на свободный стул. Он с нескрываемым интересом посмотрел на меня и, улыбнувшись, поинтересовался у меня, чем его персона вызвала столь не поддельный интерес у работников уголовного розыска.
   - Давайте, для начала, познакомимся - произнес я. -Моя фамилия Абрамов, а зовут меня Виктор Николаевич. Представьтесь, кто вы.
   - Чего пургу, гонишь начальник? Перед тобой лежат все мои документы, открой и прочитай. Ты, лучше скажи, за что меня повязали твои архаровцы?
   -Почему же, так грубо, архаровцы? - произнес я, открывая его паспорт. -Разве гражданин Якимов Вячеслав Иванович, вас в школе не учили вежливости?
   - Меня многому учили, сначала в школе, а затем на зоне. Ты, мне начальник, лучше растолкуй, за что вы меня повязали? Я, давно уже не при делах, живу, как все порядочные люди, хожу на работу, воспитываю сына. Если, я ранее судимый, то вы меня так и будете всю жизнь примерять к разным вашим глухарям. Ты, уже догадался, наверное, что я никогда и ни в чем не признаюсь добровольно. Если есть доказательства моей вины, говорите, а если нет, то отпускайте меня домой. Мне здесь, делать не чего, я не народный дружинник и не подписывался охранять общественный порядок.
   -Ну, хорошо, Якимов - произнес я.- Мы с коллегой, поняли твою точку зрения по этому вопросу. Теперь к делу. Расскажи Якимов, где ты был вечером пять дней назад, чем занимался, и кто это все может подтвердить. Ты, знаешь, что показания твоей жены о том, что ты весь вечер был дома, здесь не прокатят. Нужны другие свидетели, все, кроме жены.
   - Ты, говоришь, начальник, пять дней назад? Так я в этот вечер работал. Заступил в смену в восемь часов вечера и закончил работу в шесть утра. Об этом может подтвердить мой мастер и другие рабочие смены. Я работаю в трамвайном депо на улице Ершова. Мы весь вечер ремонтировали сгоревший мотор трамвая.
   Я сделал отметку в блокноте и посмотрел на Якимова.
   - Тогда, скажите мне, пожалуйста, почему вашу машину видели поздно вечером на углу улицы Рахматуллина и Мусы Джалиля? Это, напротив Собора Святого Петра и Павла?
   - Спросите, что-нибудь другое? Как, она могла там оказаться, если я работал всю ночь в парке? Она же не могла, самостоятельно уехать туда, а затем вернуться на место? Чудес, ведь не бывает?
   - Тогда, еще к вам один вопрос? При досмотре вашей автомашины, в салоне, под задним сиденьем, была обнаружена черная трикотажная перчатка со следами бурого цвета на ней. Скажите, кому принадлежит эта перчатка, вам или другому человеку?
   Якимов, на какой-то миг задумался, просчитывая в голове, все возможные ответы на этот вопрос. Наконец, он произнес:
   - Извините, меня, начальник, но я не видел этой перчатки у себя в машине. Ее могли свободно подбросить в момент задержания ваши сотрудники. А, почему бы и нет?
   - Слушайте, Якимов, не нужно включать Ваньку. Вы же сами расписались под протоколом осмотра вашей автомашины, значит, были согласны с изъятыми у вас в машине вещественными доказательствами.
   - А, я, по-честному, не читал этот протокол. Его мне сунули и ткнули пальцем в том месте, где я должен был расписаться. Вот я и расписался.
   - Все, ясно, Якимов. Вы, сейчас мне скажите, что расписались бы в протоколе, если бы в нем был записан и автомат Калашникова?
   - А, почему, и нет? Ведь, все эти действия работники ГАИ совершали без понятых, а это насколько я знаю, противоречит закону. Если, они такие у вас безграмотные, то, причем здесь я. Вы, же знаете, все эти обвинения, развалятся в любом суде, даже если вы там и договоритесь с судьей.
   - Да, грамотно, вы нас развели Якимов. Сколько раз вы судимы?- спросил я его.
   - Да, всего-то, два раза. Если бы больше, то, наверное, стал бы неплохим адвокатом. Вы, же каждого второго сажаете, не потому, что он виноват, а потому, что вам этого очень хочется. Вы же, милиционеры, боитесь признавать свои ошибки, вот и сажаете, ни в чем не повинных людей.
   - Ладно, Якимов, ладно. Мы, вас хорошо поняли, что на контакт со следствием вы не пойдете. Придется, по всей вероятности, доказывать вам все это. Хорошо, будем работать, а сейчас пойдете в камеру, отдохнете немного, подумайте.
   Конвоир отвел Якимова в камеру. Я остался один к кабинете и, откинувшись на спинку своего любимого кресла, стал размышлять о Якимове.
  
   ******
   Утром, меня вызвал к себе начальник управления уголовного розыска. Взяв в руки ежедневник, я направился к нему в кабинет.
   - Вы, чем занимаетесь, Абрамов? - обратился ко мне Хафизов.
   - Это, в каком смысле? - переспросил я его. -У меня работы много, у меня всегда есть, чем заняться.
   - Знаете, что? Подготовьте мне обзорную справку по этому разбойному налету на Собор - произнес Хафизов.- Мне, не нравится, что вы уже который день возитесь с этим Якимовым и не можете его расколоть. Вы, знаете, Абрамов, но я, почему-то был совершенно другого мнения, о ваших личных способностях. Не думал я, что эти способности, окажутся на уровне рядового оперативника.
   - Рустем Эдуардович, скажите, в чем мои способности не угодили вам. Вы, же знаете, я буду вам очень признателен, если вы снимите меня с этого разбоя и передадите это дело Усманову. Раз у меня, вы говорите не получается, может у него, что-то получится. Он ведь, как вы говорите, человек с большими амбициями и с незаурядными умственными способностями.
   Услышав это, Хафизов напрягся, словно предполагая от меня очередного выпада в свой адрес.
   Высказывая эти слова, я не заметил, как в кабинет тихо вошел заместитель начальника управления уголовного розыска Усманов и сел на стул около двери кабинета.
   - Рустем Эдуардович - неожиданно для меня, произнес Усманов, побелевшими от волнения губами.- Вы ведь, хорошо знаете, чем я сейчас занимаюсь. У меня просто нет свободного времени, заниматься этим преступлением.
   - Да, кто, не знает в нашем управлении, чем занимаетесь вы- произнес я. - Вам бы, больше заниматься анализом преступлений и личным составом, а не ездить купаться в бассейн в рабочее время.
   Лицо Усманова, покрылось красными пятнами. Он словно собака, посмотрел преданными глазами на Хафизова и произнес:
   - Простите, меня, Рустем Эдуардович, но я не позволю Абрамову оскорблять меня в вашем присутствии. Во-вторых, насколько я знаю, Абрамов, занимается этим делом по указанию руководства министерства. Если, бы тогда, мне поручили это дело, то я бы, также бы занимался этим делом. Сейчас, когда дело почти завалено Абрамовым, он хочет перекинуть его мне. Я считаю, что это, не справедливо. Значит, если бы он раскрыл это преступление, все почести достались бы ему, а теперь, за неудачу должен отчитываться я?
   - А, что вы, так напугались Ильдар, словно это решение уже принято - произнес я. - Я, как занимался этим делом, так и буду заниматься им, до конца. Не бойтесь, я глухаря вам, не оставлю.
   Взглянув, на Хафизова, я продолжил:
   - Просто, смотрю я на вас Ильдар, и никак не пойму, кто вас протолкнул на эту должность. Неужели, вам самому не стыдно получать деньги за работу, которую вы не выполняете. Переложили все дела на Балаганина и Мезина, а сами купаетесь в бассейне, в то время, когда эти люди делают за вас вашу работу. У нас, даже бывший заместитель начальника управления Носов, не позволял подобное в рабочее время.
   Усманов, вновь посмотрел на Хафизова, умоляя того взглядом, помочь ему в этой дискуссии со мной.
   - Вот, что, Абрамов - произнес Хафизов.- Здесь, пока я начальник и только я могу оценивать работу своих заместителей, вы поняли меня или нет? Вам, не кажется, что вы заболели звездной болезнью и считаете себя большим профессионалом? Если бы, вы, были таковым, то давно бы раскрыли это преступление, а не топтались бы на месте, уже который день?
   Теперь уже я, взглянул на Хафизова, давая понять ему, что я категорически не согласен с его оценкой моих действий.
   - Да, я этого не скрываю, у Усманова, есть недостатки и я о них, всегда говорил, и буду говорить ему об этом. Да, у него не хватает опыта, но это не дает вам права, обсуждать его назначение на эту должность. Вы забыли, как вы начинали свою работу в управлении. Вы, тогда, тоже многого не знали, однако научились. Так и он, научится работать.
   - Безусловно, Хафизов был в чем-то прав. Я действительно, когда пришел в управление, многого не знал, однако, в отличие от Усманова, я пришел на рядовую должность, а не на должность руководителя. Я не стеснялся своего не знания, я хотел познать искусство сыска, а здесь, все происходит наоборот. Усманов, словно огня боится документов, боится принять решение, боится всего, что каким-то образом может сказаться на его имидже - думал я про себя, наблюдая за жестикуляцией Хафизова.
   - Вы, что, Абрамов, не слышите меня? - обратился он ко мне.- Кому, я все это говорю, вам или стене?
   - Разрешите, мне идти? - обратился я Хафизову. -У меня, вы знаете, очень много работы.
   - А, вы, Абрамов, спросили меня, есть ли у меня работа или нет? Почему, я должен вам здесь, все это высказывать? Вы знаете, Абрамов, мне с вами, очень тяжело работать. Если, вы, не поменяете своего отношение к своим товарищам по цеху, то я, наверное, буду вынужден обратиться к руководству министерства в отношении дальнейшего вашего пребывания в этой должности в нашем управлении.
   Я, молча, встал из-за стола, и вышел из кабинета. Я заметил, довольную улыбку на губах сидевшего у дверей Усманова. Он явно чувствовал себя победителем в этой небольшой словесной дуэли между нами.
  
   *****
   Якимов, сидел напротив меня и щурился от солнечного света, который бил в стекла моего окна. На улице стояла настоящая весенняя погода, и на душе было радостно от преддверия большого тепла. Рожденный осенью, я почему-то всегда радовался весне, ее теплу и молодой зелени. В этот период времени, даже окружающий меня воздух, почему-то становился совершенно другим, легким и приятным.
   - Ну, что, Якимов - произнес, устало я,- так и будем сидеть и молчать? Вот, прочитайте, пожалуйста, заключение экспертизы. Наука говорит, что на обнаруженной в вашей машине перчатке, следы крови первой группы. У потерпевшего охранника Собора, такая же группа крови. Что, вы, об этом скажите?
   Якимов взял бланк экспертизы и стал внимательно его изучать. Закончив читать, он положил его на мой стол и произнес:
   - Ты, что начальник, мне еще разбой шьешь? Я же был на работе, у меня сто процентное алиби на эту ночь. Ты, что творишь начальник?
   - Дело твое, Якимов. Пока, ты у нас единственное лицо, связанное с этим разбоем. Кто-то же должен, за это отвечать, как ты думаешь? Свидетелем, ты быть не хочешь, пособником тоже, вот и покатишь по этому делу, паровозом.
   Вот, тебе Якимов, и второе заключение экспертизы. На внутренней стороне перчатки, потожировые следы, твоих рук. Так, что ты приехал Якимов. Следующая станция, следственный изолятор!
   Якимов, осторожно взял со стола, заключение экспертизы и несколько раз, перечитал его про себя.
   Лицо его, медленно побелело и вскоре превратилось в меловую маску.
   - Да, это же моя перчатка, и кровь на ней моя. У меня тоже первая группа крови и я поранил, как-то руку, ремонтируя свою автомашину.
   - Все, может быть, Якимов - произнес я.- Может эта кровь и твоя, а может, и нет. Ты, вспомни лучше, как ты вообще все отрицал, даже эту обнаруженную милицией в твоей машине перчатку. А, теперь, когда я тебя подпер экспертизами, ты вдруг вспомнил, что перчатка принадлежит тебе. Так, брат, не бывает. Торчишь, ты брат, и торчишь плотно, на этом преступлении.
   - Виктор Николаевич - произнес Якимов,- не берите грех на свою душу. Я не при делах, и этот разбой я не совершал.
   - Вот, что Якимов. Я с тобой вожусь уже целых десять дней. Сегодня бы я тебя выпустил на волю, если бы не это заключение экспертизы. Сейчас, тебя допросит следователь, и мы с тобой расстанемся навсегда, если ты ему не соврешь.
   Якимов сидел на стуле, словно окаменевший, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Он, впервые, за все эти дни понял, что обстоятельства против него и ему нужно срочно, что-то делать, чтобы не оказаться снова за решеткой.
   - Пишите, Виктор Николаевич - произнес он. - Я, в этот вечер передал свою машину своему старому знакомому Цаплину Владимиру. По-моему, он живет где-то в районе улицы Достоевского. Куда он ездил, и чем он занимался в эту ночь, я не знаю, об этом, вы спросите у него сами. Я не участвовал в этом преступлении и не хочу торчать на зоне, за несовершенное мной преступление.
   - Когда, вы передали машину этому Цаплину?- спросил его я.
   - Он забрал ее, после того, как довез меня до моей работы - ответил Якимов.
   - Вы, знаете, Якимов, телефон Цаплина? - поинтересовался я у него.
   - Да, его телефон 32-5-16 - ответил он мне.
  
   ******
   Получив от Якимова, предполагаемый номер одного из преступников, я быстро связался со Смирновым Олегом.
   Минут через двадцать, вся оперативная группа, собралась у меня в кабинете. Я им кратко доложил о результатах работы с Якимовым.
   Посовещавшись, мы решили установить наружное наблюдение за домом, в котором проживал Цаплин. Мы, не беспочвенно остерегались, что задержание самого Цаплина, многого нам не даст, так как изучение имеющихся на него материалов, свидетельствовало о том, что он довольно твердый орешек. Нам нужны были его связи, круг лиц, с которыми он поддерживал свои отношения.
   Обсуждая вопрос задержания Цаплина, мы все, как один, пришли к уверенности, что мы едва ли найдем в его доме похищенные из Собора иконы. Цаплин, судя по милицейским материалам, был не настолько наивен, что бы держать их у себя в доме. Обсудив, все детали, мы набросали небольшой план оперативных мероприятий. Теперь каждый из нас знал, что ему делать в той или иной ситуации.
   После окончания оперативного совещания, я собрал все необходимые документы, направился в кабинет Костина. Открыв дверь кабинета Костина, я увидел, что он, находится в кабинете не один. В углу на стуле сидел начальник управления Хафизов. Увидев Хафизова, я в нерешительности остановился в дверях кабинета, соображая, как мне вести себя дальше.
   - Что, ты, застыл? - произнес Костин. -Давай, проходи Виктор Николаевич.
   По всей вероятности Хафизов и Костин обсуждали мое утреннее выступление в кабинете начальника управления и мой внезапный приход к Костину, сорвал этот разговор.
   Я вошел в кабинет и присел на стул. Костин внимательно посмотрел на меня и произнес:
   - Давай, Виктор Николаевич, выкладывай, что накопал, работая с Якимовым? Судя по твоему лицу, у тебя есть хорошие новости - произнес Костин.
   Я кратко, не вдаваясь в подробности, обрисовал картину. На лице Костина, появилась еле заметная улыбка. За долгие годы работы с Костиным, я досконально изучил его, как человека. Он, как правило, всегда так улыбался, когда сотрудникам розыска удавалось раскрыть сложное и запутанное преступление.
   - Молодец, Виктор Николаевич! Значит, все же дожал ты этого Якимова? Я, всегда почему-то знал, что на тебя можно рассчитывать, ты просто, прирожденный оперативник. Мне до сих пор не понятно, почему тебя Хафизов перевел с этой линии, на оперативную работу - произнес Костин и укоризненно посмотрел на Хафизова.
   От взгляда Костина, Хафизов, как-то сжался, словно ожидая удара по затылку. Он, что-то хотел сказать в ответ на слова Костина, но осекся на полуслове и замолчал.
   - Молодец, Абрамов!- еще раз, произнес Костин. -Давай, дорабатывай, дожимай этих преступников, что бы они запищали, словно крысы.
   Я вышел из кабинета и, остановившись в приемной, стал разговаривать с секретарем Костина. Пока я с ней говорил, из кабинета Костина вышел Хафизов. Он растеряно посмотрел на меня, а затем перевел свой взгляд на секретаря. Лицо Хафизова, было мокрым от выступившего у него на висках пота.
   - Вы, почему, не на рабочем месте? - произнес Хафизов, обращаясь ко мне.- Что, нечем заняться?
   Я, не стал с ним спорить и молча направился к двери из приемной.
   - Погоди! - произнес, со злостью Хафизов. - Ты, мне объясни Виктор Николаевич, чего ты, конкретно, хочешь от меня? Если ты думаешь, что я сниму с должности Усманова, то, ты глубоко ошибаешься. Он, как работал, так и будет работать у меня в управлении.
   - Это, ваше дело - ответил я ему.- Если устраивает он вас, то пусть работает и дальше. Мне от этого, ни холодно и не жарко.
   Я повернулся и вышел из приемной.
   - Это тебе, Абрамов, второй звонок, от Хафизова, третьего, может и не быть - подумал я на ходу.
  
   *****
   Через три дня, на мой стол легли первые сводки наружного наблюдения за домом Цаплина. Прочитав их, я отложил их в сторону и задумался.
   - Что-то здесь, не так - подумал я.- За два дня наблюдения, дом Цаплина посетили лишь несколько людей, которые, судя по фотографиям, мало напоминали мне налетчиков, так как все били довольно солидного возраста.
   Я вызвал к себе Смирнова Олега и поинтересовался у него, что он думает по этому поводу.
   - Да, все нормально, Виктор Николаевич, не стоит рассчитывать, что все эти преступники, обязательно должны посетить дом Цаплина - произнес Олег.
   Может у них, есть совершенно другие виды связи между собой. Я, не исключаю, что сейчас они все залегли на дно, после этого разбоя. С момента налета, как вам известно, прошло всего три с половиной недели. Для того, что бы им продать иконы, нужно время. Давайте подождем еще дня два, может, и появятся они Виктор Николаевич.
   - Может, ты и прав Олег, зря я переживаю - произнес я,- наверное, еще не время. Может, действительно, не стоит форсировать все эти события, задержать Цаплина, мы всегда успеем. Но, с другой стороны, мы теряем время, мы не знаем, где и у кого находятся эти иконы? А, вдруг, их действительно вывезли за пределы города?
   - Давайте, подождем, ну еще хотя бы денек? - произнес Янковский.
   - Хорошо, Олег, денек, так денек - произнес я.-Думаю, что завтра к вечеру, мы определимся, что с ним делать.
   Олег вышел из кабинета. Оставшись один, я стал изучать поступившую за день почту.
  
   *****
  
   Проснувшись рано утром, я умылся и сел завтракать. Вдруг раздался телефонный звонок.
   - Вот, как, всегда - проворчала жена, -даже поесть нормально не дадут человеку.
   Я поднял трубку и услышал голос Балаганина Станислава.
   - Слушай, шеф, последние новости. Вчера, насколько я знаю, было принято решение в отношении Хафизова, он переходит на работу в штаб МВД.
   - Ты, что Стас, я вчера его видел вечером, и он мне ничего об этом не сказал. Это, наверное, очередная утка, ведь его ведь назначили на эту должность совсем недавно, чуть больше четырех месяцев. Он только что стал въезжать в наши дела, а ты говоришь о переводе.
   - Дело, твое, шеф. Можешь мне не верить, но об этом мне рассказал сам Усманов. Он сейчас в трауре, боится, что начальником управления могут назначить тебя и тогда, ему придется паковать свои чемоданы.
   - Я, что-то в это, не верю Стас. Наверное, тебя разыграл Усманов, хотел посмотреть, как ты на это отреагируешь?
   Я положил трубку и вышел из дома. Около подъезда стояла служебная автомашина.
   - Как дела, Игорь? - спросил я водителя. -Дома, у тебя, все нормально?
   - Спасибо - ответил водитель, -пока все хорошо.
   Захватив по дороге начальника управления связи МВД, мы через десять минут уже были на работе. Зайдя к себе в кабинет, я занялся текущими делами.
   В девять часов утра, мне позвонил Хафизов. Он пригласил меня подойти к нему в кабинет. Войдя в его кабинет, я был удивлен тем, что почти весь руководящий состав уже находился в его кабинете. Через пару минут, в кабинет вошел заместитель министра Костин. Все присутствующие в кабинете сотрудники управления молча встали, приветствуя заместителя министра.
   Костин открыл папку и зачитал подписанный министром приказ о назначении Хафизова на должность начальника штаба МВД. Исполнение обязанностей начальника управления, временно возложили на меня. Я был удивлен этим назначением и в какой-то степени немного растерялся от столь высокого доверия ко мне руководства МВД.
   Зачитав приказ, Костин попросил меня зайти к нему и вышел из кабинета. Вслед за ним, стали расходиться и другие сотрудники управления.
   Мы остались вдвоем в кабинете, я и Хафизов. Судя по тому, что все вещи Хафизова были упакованы в коробки, которые стояли вдоль одной из стен, я понял, что Стас был прав и я, был последним из руководящего состава управления, кто узнал о назначении Хафизова на должность начальника штаба.
   - Ты, знаешь, Абрамов - произнес Хафизов,- если сказать правду, то я, был против твоего назначения на должность исполняющего обязанности начальника управления. Но, увы, меня никто не послушал. Не радуйся, этой должности, начальником управления, ты все равно никогда не будешь. Я, сделаю все, для этого, чтобы ты никогда не стал начальником, ни когда. Ты, как факир в цирке, волшебник, лишь на час и не более.
   - Извините, меня - произнес я спокойным голосом.- Слава, Богу, что не вам это решать, буду я начальником или нет.
   Я решил на прощание уколоть его, как можно больнее, зная его непримиримое отношение ко мне.
   - Вы, может и правы, в чем-то, что я никогда не стану начальником этого управления, но я с великим ужасом для себя, буду наблюдать за тем, что вы будете творить в МВД.
   - Что, ты этим хочешь сказать? - спросил меня Хафизов.
   - Я, уже все, вам сказал. Удачи, вам на новом месте - произнес я, и направился к двери.
   - Погоди, Абрамов - остановил он меня.- Ты считаешь, что я не смогу работать на новой должности?
   - Нет, Рустем Эдуардович - произнес я.- Мне, откровенно говоря, просто жалко ваших будущих подчиненных, которых вы также поделите пополам. Одних будете ласкать, а других, вы будете просто выдавливать из своего аппарата.
   Рустем Эдуардович, разрешите мне задать вам все лишь один нескромный вопрос, почему вы так не ровно ко мне дышите? Я до сих не понимаю вас, что я мог такого сделать, что бы сделать из вас своего врага.
   - Для этого, делать много и не нужно. Вы знаете, я родственник начальника УВД города Набережных Челнов Гарипова. Мы с ним двоюродные братья. Он то, мне и рассказал, что вы за человек.
   - Ну, и что он мог вам поведать о моей скромной персоне? - спросил я его.
   - Многое такое, что я не могу вам простить. В частности, вы сделали все, что бы его, не назначили заместителем начальника управления уголовного розыска.
   - Странно - произнес я. -Я ни кого и никогда, не куда не назначал. Это делает министр, а не я. Если министр посчитал, что кандидатура Абрамова больше подходит на эту должность, чем кандидатура Гарипова, то все эти претензии адресуйте министру, а не мне. Я то, причем здесь?
   - Вы, просто, выскочка Абрамов. Я изучал все ваши справки по Челнам и Казахстану. Вы в них открыто обвиняли моего брата в преступной бездеятельности. Скажите, что это, не так?
   - Рустем Эдуардович, это не являлось плодом моей фантазии, это был факт, который я указал в своей справке. Простите меня, но наша с вами дискуссия о том, кто прав и кто, виноват, просто беспочвенна. А, сейчас, извините меня, мне нужно идти, меня ждет Костин Юрий Васильевич. До свидания.
  
   *****
   - Ты, что, так долго? - поинтересовался Костин у меня. -Тебя, Абрамов, только за смертью посылать, проживешь еще пару часов лишнего.
   Я молча прошел в кабинет и сел в кресло, стоящее напротив его большого стола.
   - Слушай, Абрамов, я что-то не вижу, у тебя особой радости в этом назначении? Мне, всегда казалось, что ты всегда хотел стать начальником управления, а, сейчас глядя на тебя, я что-то начал сомневаться в этом?
   - О, какой радости, вы говорите, Юрий Васильевич - произнес я.- Вы же хорошо знаете, что я теперь должен тащить управление сразу в трех лицах, это, работая за начальника управления, его заместителя по оперативной работе и заместителя по имущественному блоку. Короче, как Змей Горыныч, один, при трех головах.
   - Ты, думаешь, что я это не понимаю? Поэтому, я всячески и настаивал, что бы именно на тебя возложили эти обязанности, а не на Усманова. Ты, представляешь, что бы произошло, если бы министр поддержал не меня, а Хафизова? Мы бы с тобой, в течение месяца полностью развалили бы все управление уголовного розыска.
   - Вы, как руководитель, может, поступили и правильно, однако, вы помните наш разговор, когда вы сообщили мне, что назначили начальником управления уголовного розыска Хафизова, руководствуясь гуманными ко мне соображениями? То есть, вы посчитали, что после перенесенного мной инфаркта миокарда, я не могу руководить этим управлением? Что, мы имеем теперь? Где ваша гуманность, Юрий Васильевич? Сейчас, я должен буду пахать за всех своих заместителей, а как же перенесенный мной инфаркт?
   Костин смотрел на меня и, не сказав ни слова на мой колкий выпад, поднялся из-за стола и подошел к окну. Он отдернул в сторону штору и стал молча смотреть на улицу. Прошло несколько минут, прежде, чем он заговорил:
   - Ты, прав Абрамов, как всегда. О назначении Хафизова на должность начальника управления уголовного розыска, я узнал тогда от министра. Хочешь, верь, хочешь, не верь, но со мной, ни кто не консультировался по этой кандидатуре. Я тебе, тогда просто соврал, посчитал, что так будет проще для меня. И, теперь, об этом его переходе, я также узнал в самый последний момент. Я не могу тебе все рассказать, но ты должен понять, что наступили совершенно другие времена и сейчас ум и профессионализм, отходит на второй план в нашей жизни, на первый, вышли родственные и иные связи.
   Он на какой-то миг остановился и налил себе в стакан воды. Выпив воды, он продолжил:
   - Впереди, еще много будет разных перемен. Не буду скрывать от тебя, но ты, многих местных руководителей не устраиваешь своей прямотой и характером. Многие, из них хотят, что бы тебя сняли с должности, не потому, что ты ее не достоин, а лишь потому, что ты им просто не удобен.
   Эти люди, будут делать все, что бы завалить тебя незаслуженными взысканиями, что бы, в конце концов, и бросил все и ушел. Пока, я здесь, на этой должности, я еще что-то смогу сделать, чтобы такого не произошло, но меня, так же, как и тебя, могут убрать в любой момент.
   Это было сказано им, так искренно, что я не мог не поверить этим словам Костина. Поблагодарив его оказанное им доверие, вышел из его кабинета.
  
   ******
  
   На следующий день, утром в мой кабинет вошел Усманов и молча, положил передо мной, исписанный лист бумаги.
   - Что это, Ильдар? - спросил я его.
   - Это, мой рапорт, о переводе меня в управление по борьбе с организованной преступностью. Вы знаете, Виктор Николаевич, я уже договорился с Гафуровым и он, не возражает о моем переходе к нему в управление.
   - А, на какую должность, вы там переходишь, если, это не секрет? - поинтересовался я у него.
   - Ни какого секрета нет, он мне предложил должность заместителя начальника управления - произнес он и посмотрел на меня.
   Он смотрел пристально, стараясь заметить во мне какие-то перемены, от названной им должности.
   Я выдержал его взгляд и совершенно равнодушно, ответил ему:
   - А чем должность заместителя начальника управления уголовного розыска вас не устраивает? Вы, же сами Ильдар знаете, что вы не готов к подобной должности. За все это время, что вы работали у нас, вы не принял ни какого участия, в раскрытии хотя бы одного преступления. Вы, ни кого сами лично не завербовали, не завели ни одного оперативного дела. Как же вы, собираетесь, там работать? Там же, совершенно другой контингент, там бандиты, а не простые жулики?
   - О чем, мы сейчас с вами Виктор Николаевич, говорим - произнес с явной обидой Усманов.- Вы, подпишите мой рапорт или нет? Если я такой плохой сотрудник с ваших слов, то почему вы меня удерживаете в своем управлении?
   - Вы, сами знаете эту причину - произнес я, спокойным голосом.- Я просто считаю, что ваш поступок, это поступок, предателя. Вы, что думаете, что если вы сейчас сбежите из управления, то тем самым меня поставите на колени?
   Я в упор посмотрел на его, от чего он смутился, словно я угадал его мысли и отвернул свои глаза в сторону.
   - Да, мне будет, трудно - продолжил я. -Может, да же очень трудно, но я, по крайней мере, буду знать, что ни кто мне в спину не ударит. Я не буду накладывать на этот рапорт своей резолюции, можете идти к Костину и все рассказать ему о нашем с вами разговоре. Я вам высказал все, что думаю по поводу вашего рапорта.
   Усманов продолжал сидеть в кабине, не думая его покидать. Получив отказ, он решил взять меня измором.
   - Виктор Николаевич - начал он канючить, как ребенок, -вы не имеете ни какого морального права, удерживать меня у себя в управлении. Я не хочу, больше здесь работать, понимаете, не хочу!
   - Слушайте, Усманов! - произнес я. -Вы помните мой разговор с вами и первое приглашение вас на должность начальника уголовного розыска в Челны? Что, вы тогда, мне лично заявили? Помните?
   Вы тогда сказали правду, что вы, не готовы работать на этой должности, так как, просто не имеете морального права занимать эту должность, в виду того, что у вас нет соответствующего образования и недостаточно практического опыта, в управлении таким большим подразделением.
   Затем, же вы, через две недели, пришли к нам на должность заместителя начальника управления уголовного розыска республики, совершенно забыв о своих моральных и деловых качествах. Напрашивается вопрос, что могло произойти за две эти недели с вами? Вы стали умнее, опытнее? Жизнь показала, что ни чего существенного, с вами не произошло.
   Что вы сделали Ильдар, за эти четыре месяца? Да ничего! Теперь, вы рветесь на новую высоту, стараясь снова начать все с чистого листа. Вполне нормальная для вас позиция, не справились в одном месте, стоит попробовать это сделать на другом месте. Но я, не хочу, предоставлять вам подобного шанса, и не стану подписывать этот рапорт. Я, же сказал вам, что вы можете обратиться непосредственно к Костину. Пусть он решает, что с вами, делать дальше
   Он еще посидел в моем кабинете минут тридцать и, не дождавшись моей резолюции на рапорте, вышел из кабинета.
  
  
  
   ******
   После обеда, ко мне заглянул Смирнов. Связисты утром записали разговор между Цаплиным и неизвестным нам абонентом, который длился около десяти минут.
   Как было установлено, этим неизвестным оказался старый друг Цаплина, некто Прохоров Игорь. Судя по разговору, этот Прохоров имел непосредственное участие в этом налете на Собор.
   Я быстро связался со службой наружного наблюдения и попросил их плотно прикрыть адрес Цаплина, так как, не исключено, что мы решимся задержать Цаплина именно сегодня.
   С утра около дома Цаплина, была организована засада, силами оперативной службы Бауманского ОВД.
   Мы быстро обсудили со Смирновым мероприятия по задержанию и набросали небольшой план. Согласно разработанного плана, задержание Цаплина и Прохорова, должны были осуществить оперативники, лишь , при выходе подозреваемых на улицу. Дома, задерживать предполагаемых преступников, мы не решились, так как не были уверены, что у них не было оружия.
   Подписав у меня план мероприятий, Смирнов покинул мой кабинет. Я срочно запросил справку на Прохорова Игоря. Согласно, представленной мне справки, Прохоров, как и Цаплин, являлся одним из активных участников преступной группировки "Зининские", и характеризовался, как опытный уличный боец, сильный и дерзкий по характеру.
   Я сидел в кабинете в ожидании доклада об их задержании и про себя жалел, что сам не мог лично принять непосредственного участие в их задержании. Время было около семнадцати часов вечера, когда я получил первую информацию о том, что в дом Цаплина прошел Прохоров Игорь. После этой информации, время для меня потекло столь медленно, что я стал с нетерпением ждать развязки этих событий, как никогда еще в своей жизни.
  
   *****
   Первым из дома вышел Прохоров. Игорь вел себя абсолютно спокойно. Осмотревшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, он перешел дорогу и свернул на улицу Товарищескую.
   Он дошел до четвертого общежития КХТИ, когда на него сзади набросились сотрудники уголовного розыска. Захват быль столь неожиданным для Прохорова, что на какой-то миг он растерялся, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы работники уголовного розыска, скрутили ему руки. Через минуту, другую, к группе подъехала милицейская автомашина, и Прохоров оказался в ней.
   После задержания Прохорова, все внимание оперативников, было переключено на Цаплина.
   Цаплин, вышел из дома около восьми часов вечера. Вел он себя, крайне осторожно. Еще на кануне, он узнал от матери, что около их дома, ошиваются неизвестные странные люди. Изначально, он не поверил матери, но она, подведя его к окну, рукой показала на припаркованный на другой стороне автомобиль, около которого прохаживались эти молодые люди.
   Цаплин внимательно рассмотрел этих людей. Эти молодые люди, были одеты в плащи и куртки и мало, чем напоминали ему, уличную молодежь.
   - Неужели пасут? - подумал про себя Цаплин. -Если это оперативники, то почему они стоят на улице и никто из них, не разу не попытался войти в дом?
   Цаплин два дня сидел дома, не решаясь выйти на улицу. Он изредка подходил к окну и записывал номера стоявших автомашин. Его удивило, что несмотря на то, что на машине каждый раз висел новый государственный номер, сама машина была все той же, с помятым задним бампером. Теперь, у Цаплина сомнений не было, эти люди вели наблюдение за его домом круглыми сутками.
   - Обложили, суки - с горечью думал он. Кто же меня запалил?
   Утром ему позвонил Прохоров и предупредил, что зайдет к нему после обеда. Когда Игорь пришел к Цаплину, Володя рассказал ему о оперативниках, которые вот уже который день пасут его адрес.
   - Цаплин, у тебя совсем поехала крыша - произнес спокойно Прохоров.- С чего это ты взял, что они пасут тебя, а никого-то другого?
   - Если, ты мне не веришь, то посмотри в окно и убедись в этом - произнес обиженно Цаплин.- Ноги, Игорь, нужно делать, пока нам не склеили ласты.
   - Цаплин, что бы идти в бега, нужны деньги, а их, ни у тебя, ни у меня нет. Сейчас я постараюсь взять деньги у Маврина, он живет ни далеко отсюда и если он, мне их даст, то я позвоню тебе и скажу, где я тебя буду ждать.
   - Игорь, ты лучше не звони, вдруг они слушают телефон. Давай так договоримся, что встретимся в районе девяти часов вечера, на углу Калинина и Вишневской.
   Они пожали друг другу руки. Первым из дома вышел Прохоров и направился в сторону улицы Товарищеской.
  
   *****
   Цаплин вышел из дома и словно дикий зверь, сразу же почувствовал, что-то неладное. Стоявшие напротив дома молодые люди, перестав разговаривать между собой, устреми на него свои взгляды.
   Цаплин неожиданно, для поджидавших его оперативников, развернулся и быстро вернулся к себе домой. Заскочив в дом, Цаплин закрыл на ключ входную дверь и устремился к окну, выходящему на противоположенную сторону. Он внимательно осмотрел из окна двор, и убедившись, в отсутствии ему незнакомых молодых людей открыл окно настежь.
   - Козлы - сквозь зубы произнес Цаплин. - Мы еще посмотрим, кто из нас умнее.
   Он осторожно вылез в открытое окно, выходящее на соседний участок, и выглянул из-за угла на улицу. Оперативники по-прежнему стояли на другой стороне улицы и внимательно наблюдали за домом.
   Оказавшись в соседском саду, он присел на корточки и стал лихорадочно соображать, что ему делать дальше. Стараясь, не шуметь и не привлекать к себе внимание, он прошел через сад и перелез через забор. Цаплин двинулся в сторону улицы Лесгафта, надеясь на ней затеряться среди спешивших домой людей. Ему, оставалось совсем немного пройти по этим задворкам, когда его заметил незнакомый ему мужчина. Он, вцепился в Цаплина, словно клещ и начал громко кричать, привлекая к себе внимание прохожих. Как, потом выяснилось, этим мужчиной оказался местным участковым инспектором милиции.
   Что бы отцепиться от этого мужчины, Цаплин дважды ударил его по лицу, своим громадным по размеру кулаком. Мужчина, сначала охнул, а уж затем упал на землю и потерял сознание.
   Однако, его истощенного крика, оказалось в полнее достаточно, что бы привлечь внимание не только прохожих, но и работников милиции. Они сразу же догадались, что происходит, и бросились на помощь пострадавшему в этой схватке работнику милиции.
   Цаплин бежал как лось по лесу, расшвыривая по сторонам попадавших ему навстречу граждан. Хорошо ориентируясь на местности, Цаплин, отлично понимал, что ему едва ли удастся оторваться от преследователей на этой небольшой улице. Свернув за угол дома, он заметил, что за ним гонятся всего-то два работника милиции, одетых в гражданскую одежду.
   Цаплин, не смотря на молодость, хорошо изучил психологию работников милиции и поэтому, не боялся, что они начнут в него стрелять. Он был абсолютно прав, стрелять на улице Калина, в центре города, не решился бы ни один нормальный сотрудник милиции.
   Перепрыгивая через траншею, прорытую строителями, Цаплин споткнулся и упал. Он вскочил на ноги и, сделав шага два, снова упал от пронзившей его боли. Только сейчас он догадался, что подвернул правую ногу и бежать уже больше не может. Ему оставалось или сдаться без боя или оказать сопротивление работникам милиции. Он встал на месте и принял боевую стойку.
   То ли, Цаплин переоценил свои возможности, то ли работники милиции попались в этот раз более подготовленными, но через минуту, он уже лежал на сырой земле с закованными в наручники руками.
   Вскоре, Цаплина, как и Прохорова, увезли в отдел внутренних дел.
  
  
   *****
   Я доложил Костину о задержании Цаплина и Прохорова.
   - Ты, Абрамов, сам больше не лезь в это дело. Просто, держи его на особом контроле.
   - Хорошо, Юрий Васильевич, я понял вас. Я подключу к этому делу, Балаганина, пусть немного поработает. Скажите мне, Юрий Васильевич, а почему вы были против того, что бы я подключил к работе по этому делу сотрудников городского отдела уголовного розыска?
   - Виктор, ты же знаешь, какие у меня отношения с Шакировым? Мне, что тебе об этом, каждый раз напоминать? Ни каких сотрудников городского отдела, ребята Смирнова и мы. В Отношении Балаганина, я с тобой согласен, от этого, дело только выиграет.
   - Хорошо, Юрий Васильевич, я вас понял - произнес я и вышел из кабинета.
   Вызвав к себе Балаганина, я дал ему команду включиться в работу по этому делу. Не успел Балаганин выйти из моего кабинета, как меня вновь вызвал к себе Костин.
   - Что случилось? - с раздражением подумал я.- Что, нельзя сразу же было решить все вопросы на месте, а не гонять меня, туда -сюда.
   Закрыв кабинет, я направился к нему в кабинет.
   В его кабинете, помимо него самого, находился начальник управления по борьбе с организованной преступностью Гафуров.
   - Слушай, Виктор Николаевич - произнес Костин,- скажи мне, честно положа руку на сердце, неужели тебе нужен этот Усманов? Вот, Гафуров, хочет его видеть своим заместителем, отдай его ему, не держи его у себя в качестве мебели.
   После слов Костина, Гафуров изобразил на своем лице обиду.
   - Юрий Васильевич - произнес я, -вы же хорошо знаете мое личное отношение к Усманову. Я лично, не против того, что бы препятствовать его переводу, я против того, что бы он переходил в другое подразделение, на аналогичную должность. Вы, же знаете, что Усманов не работник, за все время, что он работал у нас в управлении, он не принял участие ни в одном крупном раскрытии преступлений, не завел ни одного оперативного дела и не завербовал ни одного агента. Это не работник, это шлак.
   Гафуров, словно впервые услышав характеристику Усманова, стал ерзать на стуле.
   - Ты не горячись Виктор Николаевич, не поливай человека грязью. Сколько он у вас проработал?
   - Да, чуть более четырех месяцев - ответил я.
   - Вот, по -этому и не торопись, со своими оценками. Подожди, может, расцветет еще парень.
   - Для того, что бы он расцвел, нужно время. Иногда цветы начинают цвести, через десять лет, а иногда и совсем не зацветают - произнес я.
   - Все короче, Абрамов, давай подписывай рапорт Усманова и начинай подыскивать для себя нового заместителя начальника управления.
   Я достал из кармана ручку и молча подписал рапорт. Подписанный рапорт я передал Гафурову. Тот моментально вскочил с кресла и направился на выход из кабинета.
   Оставшись вдвоем в кабинете Костина, я произнес:
   - Юрий Васильевич? Вы же знаете, что я исполняю обязанности начальника управления и это еще не факт, что я им стану. Поэтому, считаю, что в настоящее время, искать нового заместителя начальника управления, мне не стоит. Придет новый начальник, пусть он займется этим делом.
   - Может, ты и прав - произнес Костин. -Только я советую тебе Абрамов, по меньше распускать свой язык. Я знаю, что ты по гороскопу Весы, знаю, что у рожденных под этим знаком людей, обострено чувство справедливости, но, тем не менее, не наживай себе лишних врагов. Поверь, их у тебя, вполне достаточно и так.
   Я вышел из кабинета и направился к себе в кабинет.
  
   ******
   Я доложил Костину о задержании Цаплина и Прохорова.
   - Ты, Абрамов, сам больше не лезь в это дело. Просто, держи его на особом контроле.
   - Хорошо, Юрий Васильевич, я понял вас. Я подключу к этому делу, Балаганина, пусть немного поработает. Скажите мне, Юрий Васильевич, а почему вы были против того, что бы я подключил к работе по этому делу сотрудников городского отдела уголовного розыска?
   - Виктор, ты же знаешь, какие у меня отношения с Шакировым? Мне, что тебе об этом, каждый раз напоминать? Ни каких сотрудников городского отдела, ребята Смирнова и мы. В Отношении Балаганина, я с тобой согласен, от этого, дело только выиграет.
   - Хорошо, Юрий Васильевич, я вас понял - произнес я и вышел из кабинета.
   Вызвав к себе Балаганина, я дал ему команду включиться в работу по этому делу. Не успел Балаганин выйти из моего кабинета, как меня вновь вызвал к себе Костин.
   - Что случилось? - с раздражением подумал я. Что, нельзя сразу же было решить все вопросы на месте, а не гонять меня, туда сюда.
   Закрыв кабинет, я направился к нему в кабинет.
   В его кабинете, помимо него самого, находился начальник управления по борьбе с организованной преступностью Гафуров.
   - Слушай, Виктор Николаевич - произнес Костин, скажи мне, честно положа руку на сердце, неужели тебе нужен этот Усманов? Вот, Гафуров, хочет его видеть своим заместителем, отдай его ему, не держи его у себя в качестве мебели.
   После слов Костина, Гафуров изобразил на своем лице обиду.
   - Юрий Васильевич - произнес я, вы же хорошо знаете мое личное отношение к Усманову. Я лично, не против того, что бы препятствовать его переводу, я против того, что бы он переходил в другое подразделение, на аналогичную должность. Вы, же знаете, что Усманов не работник, за все время, что он работал у нас в управлении, он не принял участие ни в одном крупном раскрытии преступлений, не завел ни одного оперативного дела и не завербовал ни одного агента. Это не работник, это шлак.
   Гафуров, словно впервые услышав характеристику Усманова, стал ерзать на стуле.
   - Ты, не горячись Виктор Николаевич, не поливай человека грязью. Сколько он у вас проработал?
   - Да, чуть более четырех месяцев - ответил я.
   - Вот, по этому и не торопись, со своими оценками. Подожди, может, расцветет еще парень.
   - Для того, что бы он расцвел, нужно время. Иногда цветы начинают цвести, через десять лет, а иногда и совсем не зацветают - произнес я.
   - Все короче, Абрамов, давай подписывай рапорт Усманова и начинай подыскивать для себя нового заместителя начальника управления.
   Я достал из кармана ручку и молча подписал рапорт. Подписанный рапорт я передал Гафурову. Тот моментально вскочил с кресла и направился на выход из кабинета.
   Оставшись вдвоем в кабинете Костина, я произнес:
   - Юрий Васильевич? Вы же знаете, что я исполняю обязанности начальника управления и это еще не факт, что я им стану. Поэтому, считаю, что в настоящее время, искать нового заместителя начальника управления, мне не стоит. Придет новый начальник, пусть он займется этим делом.
   - Может, ты и прав - произнес Костин. Только я советую тебе Абрамов, по меньше распускать свой язык. Я знаю, что ты по гороскопу Весы, знаю, что у рожденных под этим знаком людей, обострено чувство справедливости, но, тем не менее, не наживай себе лишних врагов. Поверь, их у тебя, вполне достаточно и так.
   Я вышел из кабинета и направился к себе в кабинет.
  
   *****
   Первым, это показалось мне не странным, признался в совершенном разбойном нападении на Собор святого Петра и Павла, Владимир Цаплин. Рано утром, ко мне в кабинет позвонила мать Цаплина и, рыдая, стала попросить у меня встречи с сыном.
   - Извините, меня, мамаша, но почему вы обращаетесь ко мне, а не в Бауманский отдел милиции. Я, же не занимаюсь вашим сыном?
   - Да, я, милый, уже не раз обращалась к ним, но они мне всегда отказывают, говорят, что не положено.
   - Да и я, вам, едва ли помогу в этом. Я, же не следователь и не могу принимать подобные решения без него.
   Она вновь зарыдала в телефонную трубку и стала, что причитать. Мне, по - честному, чисто по человечески, стало жаль ее. Я мысленно представил ее, стоявшую в телефонной будке с трубкой в руках и во мне, что-то произошло.
   - Давайте, сделаем так, вы придете ко мне в кабинет, и мы подумаем, как решить этот вопрос с вашим сыном - произнес я и назначил ей время.
   Я, нажал клавишу на телефоне и вызвал к себе Балаганина.
   - Станислав, как у нас обстоят дела с арестованными, что они говорят?- поинтересовался я у него.
   Стас, присев на край стула, стал мне докладывать. Из его, сбивчивого доклада, я понял, что ни кто из задержанных ребят, пока не признался в совершенном разбое.
   - Вы понимаете, Виктор Николаевич, у них алиби. Мы, проверяли и люди, то есть, работники бара, подтверждают, что Прохоров и Цаплин, весь этот вечер провели в баре. Их там хорошо запомнили, так как к конце работы бара, они затеяли там скандал с одной из компаний.
   - Плохо, работаете, Стас. Я, же тебя учил, что нельзя работать по шаблону, что всегда нужно искать, какие-то новые пути и решения. Вот, ты мне скажи, Станислав, вы пробовали использовать в своей работе с Цаплиным, его мать?
   Балаганин, отрицательно замотал головой.
   - Нет, Виктор Николаевич, мы не работали в этом направлении - произнес он.
   - Вот и плохо, Станислав. Ты же знаешь, что слезы матери, иногда в состоянии растопить любой лед. Я, не думаю, что встреча матери Цаплина со своим сыном, может негативно отразиться на его дальнейшим поведении. Главное, нужно очень тонко обставить этот момент встречи, и тогда, посмотрим, сможет ли она помочь нам в этом деле - произнес я.
   Сегодня я общался с матерью Цаплина и пообещал ей организовать встречу с ее сыном. Возьми ребят, и привезите ко мне в кабинет, Цаплина.
   В назначенное время, когда в моем кабинете уже сидела мать Цаплина, и с трудом, глотая слезы, рассказывала мне о своем сыне, Балаганин завел его в кабинет.
   Я не буду описывать, что было у меня в кабинете, но, глядя на все происходящее, я невольно задумался о превратностях жизни.
   Из их диалога, я понял одно, что мать Цаплина, была довольно набожной женщиной и не как не могла понять, как ее сын, в которого она вложила самое лучшее, что у нее было в ее жизни, мог поднять руку на христианские ценности.
   - Скажи мне, Володя, что ты этого не делал? Что, люди тебя просто оговорили? Скажи мне Володя, что это не так! - плача произносила она, обнимая его за шею.
   Владимир, изредка, словно стесняясь происходящего в кабинете, сбрасывал ее руки со своей шеи и укоризненно смотрел на нее.
   - Ну, перестань мама, плакать - произнес он.- Ты, же знаешь, я не могу смотреть спокойно на эти слезы - изредка произносил он.
   В какой-то, момент, он оторвал руки матери от себя и посмотрел в окно. В этот момент он напоминал мне маленького побитого щенка. Я хорошо понимал, что мог чувствовать он, в этот момент и решил подыграть его матери.
   - Вот, видите сами, ваш сын не слышит не только нас, но даже и вас. Ему все равно, сколько он получит лет тюрьмы за это преступление и все наши разговоры с ним, направленные на то, чтобы он признался в совершенном преступлении, раскаялся в этом страшном грехе, он не слышит.
   - Володя, ты лучше признайся в содеянном, покайся перед Богом и может он, простит тебе этот грех. Ты, же знаешь, Володя, что от гнева Всевышнего, не скроешься ни в тюрьме и не дома. Он везде тебя настигнет и покарает.
   Взглянув на часы, я разрешил им пообщаться еще минут пятнадцать, а затем попросил Стаса, проводить мать Цаплина до выхода из МВД.
   Мать Цаплина, держась за стенку, медленно вышла из кабинета. За эти сорок минут общения с сыном, она постарела внешне, лет на десять. Когда за ней закрылась дверь кабинета, мы остались с ним вдвоем в этом большом и теперь, уже пустом, кабинете. Цаплин, сидевший на стуле с закованными в наручники руками, молчал, уткнувшись своими глазами в какую-то невидимую мной точку на полу.
   - Ну, что Цаплин, так и будем молчать? Тебе, наверное, все равно, что переживает твоя мать и твои близкие? Ты, можешь и дальше молчать, за тебя все расскажут твои друзья, к примеру, Прохоров и как там, забыл его фамилию, ваш третий товарищ.
   Вот, можешь ознакомиться, с показаниями своего товарища Якимова Славы, в которых он говорит, что передавал в этот вечер тебе машину, которую заметили свидетели на месте преступления. Отпираться, от всех этих прямых на тебя показаний, я думаю, не имеет смысла.
   Цаплин, словно не слыша моих слов, по-прежнему сидел на стуле и упорно молчал.
   - Володя, сколько лет твоей маме? - поинтересовался я у него.- Судя по ее лицу, она, по-моему, сильно болеет у тебя?
   - Ей пятьдесят три - произнес он. -У нее не совсем хорошо с почками. Она уже мучится с ними около десяти лет.
   - Вот, ты мне скажи, положа руку на сердце, тебе не жалко свою мать? Ты, может быть, хочешь, что бы она умерла без тебя? Пойми меня чудак, это дело практически раскрыто, и сейчас, упираться и зарабатывать лишние года заключения, просто не имеет ни какого смысла. Ну, выйдешь ты на три, четыре года позже, ну скажут твои друзья и знакомые, что ты, так и прошел по этому делу в несознанку, ну и что, дальше-то.
   Выйдешь ты на волю, а у тебя уже нет мамы, нет друзей. Кого-то за это время убьют, кого посадят, а кто-то просто отвернется от тебя, как от вора.
   Хуже будет, если умрет мать. Представь, ты придешь домой, а матери уже нет. И умерла она не из-за почек, а из-за тоски, по тебе. Ты, сможешь, после этого нормально жить? А, я бы, не смог. На мне бы всегда, на всю оставшуюся жизнь, висело бы ее материнское проклятие. У тебя и сейчас на руках, видны ее кровь и слезы.
   Я, замолчал и внимательно посмотрел на Цаплина. Мои слова, словно гвозди, прибивали его к стулу. Вдруг, я заметил, что в уголках его глаз, заблестели слезы.
   - Ты, помнишь, Володя, что сказала тебе мать? Я тебе, могу напомнить, ибо это главные слова для человеческой жизни. Мать, тебе сказала очень мудрые и великие слова, что прожить эту жизнь нужно так, что когда ты, предстанешь, Володя перед Богом, и он, коснется тебя рукой, чтобы он, не испачкал бы об тебя свои чистые руки и одежды.
   Наконец, Цаплин не выдержал и, не скрывая от меня слез, зарыдал словно женщина. Его могучие, накаченные железом плечи, стали содрогаться в такт рыданиям. У него началась истерика.
   - Да, я принимал участие в этом налете на Собор! Да, это я, похитил эти две иконы! Другие здесь, не причем! Судите меня одного! - закричал он, закрыв лицо своими большими ладонями.
   Я налил ему в стакан воды и протянул ему. Он жадно выпил ее и попросил у меня, еще воды. Когда он успокоился, я предложил ему продолжить наш начатый с ним разговор.
   - Вы знаете, я готов дать показания - произнес Цаплин, -я расскажу вам, как все это было, как мы избили охранника, вскрыли дверь Собора и похитили две иконы. Я, не брал иконы, я стоял на улице, их взяли Прохоров и Ловчев.
   -Успокойся, Володя. Сейчас все это ты, расскажешь моему сотруднику. Он занимается, как раз этим делом, и ему, будет очень интересно послушать тебя.
   Я вызвал оперативника и передал Цаплина ему.
  
   ******
   От нерадостных мыслей, которые с утра крутились у меня в голове, меня отвлек настойчивый стук в дверь. На пороге моего кабинета, появился Стас.
   - Шеф, ты, что сидишь в темноте? - поинтересовался, он у меня.
   - Все, нормально Стас, просто я немного задумался и не заметил, что в кабинете стало темно - произнес я. Что, Стас, у тебя?
   Станислав положил передо мной копию протокола допроса Цаплина. Я взял его в руки и углубился в его чтение.
   Цаплин Владимир, подробно рассказывал о подготовке к налету на Собор. Он описывал, как он познакомился с Сорокиным, как его поил, как через него узнал все тонкости организации охраны Собора.
   Прервав чтение, я поднял глаза на Станислава и задал ему вопрос:
   - Стас, почему он все берет на себя? Мы, же наем, что в налете участвовало три человека, а не один.
   - Шеф, да какая нам с тобой разница - произнес Станислав. -Главное, что он признался в совершении этого преступления, а остальное, пусть дорабатывает следствие.
   - Стас, ты не прав, Это, очень важно для нас. Устойчивая группа, и одиночка, это принципиально, разные вещи. Нужно, работать с Цаплиным дальше, пока он не остыл. Сейчас он вернется в камеру, а там, как всегда найдется хоть один "доброжелатель", который осудит его за минутную слабость. Завтра ты поднимешь Цаплина, а он, в отказ от показаний, да еще будет утверждать потом на суде, что эти, первоначальные показания, у него выбивались с использованием силы.
   Я вновь углубился в чтение допроса. Читая дальше, его показания, я узнал, что после налета на Собор, он переправил эти иконы в Москву. В Москве его знакомых, кинули местные аферисты, и они не заработали на этих иконах, ни копейки.
   - Слушай, Стас, Цаплин в этом протоколе не называет ни одной фамилии, ни своих подельников, ни друзей из Москвы. Как, ты думаешь, он специально это делает или хочет по этому делу пройти один?
   - Шеф, мы тоже, со следователем об этом подумали. Следователь, в процессе допроса, несколько раз предлагал ему, назвать фамилии подельников, но Цаплин, категорически отказывался от этого предложения. Да, и чего ты хочешь от этого Цаплина, он и так уже достаточно много рассказал нам.
   - Стас, передай этот допрос Смирнову Олегу, и приступайте к работе с Прохоровым. Я не буду подсказывать вам, как это, нужно делать. Вы люди грамотные и сами решите, как лучше использовать эти показания Цаплина.
   Стас, молча, поднялся со стула и направился к двери.
   - Если, что-то неординарное, я на связи. Звони, не стесняйся - произнес я.
   Станислав закрыл дверь моего кабинета. Взглянув на часы, я стал собираться домой.
  
   *****
   Прохоров вернулся с допроса и обессилено опустился на лавку. Нанятый родителями адвокат, оказался, довольно слабеньким, в вопросах юриспруденции и Прохорову пришлось решать многие вещи, вместо него. Чувство неотвратимости наказания, реально повисло над Прохоровым и он, впервые за эти дни, серьезно запаниковал.
   - Интересно, Вадима, закрыли или нет?- подумал про себя Игорь.- Цаплин точно сидит, об этом ему намекнул следователь. Володя сдавать ни кого не будет, это точно. По всей вероятности, затрещать мог, лишь Вадим.
   - Вот, она, кара Божья - подумал он про себя.- Нет ничего, ни денег, ни свободы. Надо же, черт меня попутал, связаться с этим Селезневым, поверить ему.
   Он поднялся с лавки и стал мерить шагами камеру. Вскоре, ему надоело это дело и он, снова присел на лавку.
   Прохоров, невольно вспомнил рассказ Вадима о людях, которые принимали участие в разорениях церквей и храмов. Он, тогда не придал особого значения его рассказу, считая, что это его не коснется и вот, он здесь в одиночной камере и похоже, финал у него, может быть таким же, как и у тех людей, про которых рассказывал Ловчев.
   Встав с лавки, он лег на жесткие деревянные нары и задумался. Он, лежал на тюремных нарах, в этой небольшой камере и анализировал последние месяцы своей вольной жизни. Он пытался оправдаться перед собой, словно этим оправданием, он мог, каким-то образом изменить свое сегодняшнее положение.
   Он вновь вернулся к рассказу Вадима. Сейчас перед его глазами, словно в кино, возникли безликие фигуры большевиков-атеистов, которые сжигали иконы и рушили купола Соборов и храмов. Он, словно сторонний наблюдатель, видел их муки в лагерях и на больничных койках. Их покрытые язвами тела и руки. От всего этого, ему стало как-то не по себе. Игорь вскочил с нар и снова зашагал по камере. Он, тогда не поверил Вадиму, а вернее, его рассказу о Божьей каре, и теперь по-честному, жалел об этом.
   Неожиданно раздался скрип, открываемой металлической двери. Игорь вскочил с лавки и устремил свой взгляд на эту дверь.
   - Прохоров, на выход - донесся до него голос контролера.
   Игорь медленно направился к двери, прикидывая про себя, в связи с чем, его вызывают из камеры. Контролер, закрыл за ним дверь и легким толчком в спину, приказал ему следовать в перед. Он вел Прохорова по темному и узкому коридору изолятора временного содержания, пока он не уперся в глухую стену, справа от которой была дверь, оббитая потемневшим от времени, оцинкованным железом.
   Игорь остановился около незнакомой ему двери и повернулся по команде контролера лицом к стене. Контролер открыл дверь и легким толчком в спину, втолкнул его в небольшую комнату, заполненную солнечным светом. От этого яркого света, ударившего его по глазам, Игорь зажмурился и прикрылся ладонью.
   - Здравствуй, Игорь - услышал он, знакомый женский голос. -Да, это же я, Жанна.
   Прохоров открыл глаза и увидел мокрое от слез, лицо Жанны. Это было столь неожиданно, для него, что не сразу поверил в это.
   Она бросилась к нему на шею и стала целовать его в губы.
   Когда он окончательно пришел в себя от этой неожиданной для него встречи, Игорь, несколько грубовато, отодвинул в сторону Жанну и тихо спросил:
   - Жанна, скажи мне, как ты, оказалась тут, в этом изоляторе? Ты, знаешь, за все это время, тока я нахожусь здесь, мне даже ни разу не довелось увидеть свою маму, а ты вдруг, здесь, со мной в этом помещении.
   Жанна, словно не слыша его вопроса, вновь прижалась к его телу и стала жадно ловить своими губами его губы.
   - Игорек, милый, я люблю тебя! Нас с тобой, никогда и ни кто не разведет в разные стороны, ты слышишь меня? Мне, все равно, кто ты и за какие дела ты оказался здесь, я все равно тебя люблю. Я, не могу, ты слышишь, не могу, без тебя не только жить, но и дышать.
   Игорь, присел на табурет, привинченный к полу, и снова задал ей вопрос:
   - Жанна, скажи, каким образом, тебе удалось попасть сюда? Ты, понимаешь, что это не дом свиданий, а, тюрьма?
   Жанна посмотрела на него непонимающим взглядом. Ей было не понятно и немного обидно, за заданный им вопрос.
   - Все, очень просто, Игорь. Мой папа, хороший друг начальника городского УВД Шакирова. Вот, я и попала сюда, через него. Я обратилась к нему и он, снял трубку, набрал номер, и я оказалась здесь, рядом с тобой.
   Игорь, с удивлением смотрел на Жанну.
   - Жанна, неужели ты не понимаешь, кто ты и кто, я - произнес Прохоров. -Ты, только посмотри на меня, зачем я тебе?
   Игорь замолчал и отвернулся от Жанны. Сердце его сжалось так, что он почувствовал боль, за своей грудиной.
   Он уже не раз, ей говорил об этом, и она, должна была бы уже давно понять, что они разные люди.
   - Жанна? - произнес он.- Пойми меня, я не хочу, что бы ты приходила сюда ко мне. Пойми, меня правильно. Я уже догадываюсь, какой скандал тебя ожидает дома. Ты понимаешь меня Жанна, я вор, бандит и нам никогда с тобой не быть вместе.
   Ты, знаешь, что меня обвиняют в налете на Собор Святого Петра и Павла. Это семь лет тюрьмы, как минимум. Семь лет, даже не семь месяцев и не семь дней. Это практически вся жизнь, вся молодость.
   Жанна, присела на табурете. Ее красивые руки, бессильно опустились на колени. Из ее красивых глаз, покатились слезы.
   - Игорь, милый, ты говоришь семь лет. Это же, всего семь весен и семь зим. Это же не так много, если сравнивать всю нашу жизнь. Я буду ждать тебя, столько, сколько это будет нужным. Я дождусь тебя, верь мне.
   Игорь осторожно коснулся пальцами руки ее волос. Они были мягкими и источали приятный запах свежего сена. Он, только сейчас пожалел, что у него не было ни какой интимной близости с этой красивой и милой девушкой. Он обнял ее за хрупкие плечи и прижал к себе.
   - Я, не обижусь Жанна, если ты не дождешься меня и выйдешь замуж. Это жизнь и я это, хорошо понимаю. Если у тебя, будет хоть малейшая возможность и желание, напиши мне письмо. Просто две строчки или два слова. Они, наверное, будут самыми дорогими словами для меня, там, в местах лишения свободы.
   Металлическая дверь камеры открылась, послышалась команда контролера. Он привычно скрестил руки у себя за спиной и вышел в коридор. Через минуту другую, он вновь оказался в своей камере и все произошедшие с ним, показалось ему, прекрасным сном.
  
   *****
   Вечером, незадолго до окончания рабочего дня, мне позвонила на работу жена и предупредила , что к нам должны приехать в гости, наши старые семейные друзья. Положив трубку, я вдруг вспомнил, что у меня дома нет спиртного, а встречать гостей без спиртного, как-то было не совсем прилично.
   Время было чуть больше семи часов вечера, и я решил заехать за спиртным в Кировский переулок, больше известный в народе как Трещина, где можно было купить спиртное до девяти часов вечера.
   Водитель остановил машину в метрах десяти от входа в магазин. Я, вышел из автомашины и направился в магазин. Около входа в магазин, я обратил внимание на двух работников милиции, которые не пропускали покупателей в магазин. Не обращая на это внимание, я захотел войти в магазин, однако, один из работников милиции, преградил мне дорогу.
   - Извините, но в магазин нельзя - произнес сержант милиции.
   - В чем дело? - спросил я его, доставая из кармана удостоверение личности.
   - Видите ли, товарищ подполковник - произнес сержант милиции, -у одного из посетителей магазина, под курткой, за поясом немецкая граната-колотушка. Насколько мы знаем, он сильно пьян и требует у продавцов водки. Сейчас, он просто, грозит взорвать весь магазин с покупателями вместе. Мы не заходим во внутрь, чтобы не спровоцировать его.
   - Все ясно, сержант - произнес я,-дайте мне возможность пройти в магазин и на месте, принять решение. В отличие от вас, я в гражданке и он не знает, что я работник милиции.
   Открыв дверь, я медленно вошел в магазин и остановился около двери.
   - Стоять! - услышал я истошный крик мужчины, одетого, в какую-то заношенную и грязную телогрейку. -Если еще, кто-нибудь из вас, сделает еще пару шагов, то я вас всех взорву!
   В магазине, помимо двух продавцов, находилось еще около десятка мужчин, которые жались к стене магазина и со страхом смотрели на этого невзрачного, на вид мужчину. Кто-то из стоявших в очереди мужчин, произнес:
   - Слушай мужик! Давай я тебе сам куплю бутылку водки, только ты убери подальше свою гранату?
   - Что, ты сказал? - произнес хулиган. -Ты, мне, хочешь купить бутылку водки? Я, что по твоему, инвалид и сам не смогу себя обеспечить? Мне не нужны ваши жалкие подачки!
   - Я, еще раз, говорю? - произнес хулиган, поворачиваясь лицом к продавщицам. -Вы мне дадите литр водки или нет?
   Пока он это говорил, я успел сделать пару шагов к нему поближе. Увидев это, он распахнул свою телогрейку и показал мне на гранату, которая торчала у него за ремнем.
   - Вот, это видел, мужик? - произнес он с каким-то пафосом.- Сейчас я дерну за шнурок и никого вас здесь не будет.
   - Слушай, ты, бык?- произнес я с явным вызовом.- Ты, что здесь, творишь, баклан. Ты, это на кого руку поднимаешь, вошь ты, тюремная?
   То ли я, произнес это все с какой-то несвойственной мне интонацией, то ли эти слова, дошли до него более доходчиво, чем все остальные, но он остановился и изумленно посмотрел на меня.
   - Чего, таращишься, черт? Что, не понятно? А, сейчас, встань в очередь и больше, не гони пургу.
   Хулиган замолчал, видно соображая, как ему поступить дальше. Он, отвернулся от прилавка и направился в мою сторону. На его лице, была злорадная ухмылка.
   Я следил за каждым его движением и шагом. Когда он приблизился ко мне достаточно близко, я нанес ему сильный удар в лицо. Мужчина отлетел в сторону и растянулся на грязном и мокром полу. При падении, граната провалилась у него за ремень, и сейчас находилась где в районе его колен за штаниной брюк.
   Я всем телом налег на него, прижал его к полу. В это время, все находящиеся в магазине мужчины, словно по команде ринулись на выход, образовав пробку, в дверях магазина. Они лезли словно тараканы, отталкивая друг друга, стараясь первыми выбраться из магазина на улицу.
   Продавщицы, до этого стоявшие за прилавком, моментально исчезли в подсобке, плотно закрыв за собой двери на крючок.
   Мужчина, хрипел и извивался подо мной, стараясь сбросить меня с себя. Мне пришлось нанести ему еще несколько ударов рукой по лицу, пока он не затих.
   Убедившись, что противник находится в нокауте, я медленно поднялся с него и достал у него из штанины гранату. Колпачок гранаты был отвинчен и из нее болтался белый шелковый шнурок.
   Обшарив карманы неподвижно лежавшего мужчины, я нашел в его карме колпачок и навернул его на гранату. В левом его кармане я обнаружил нож и справку об освобождении из ИТК номер пять. Судя по справки, этот мужчина был освобожден из мест лишения свободы накануне и провел всего лишь один день, наслаждаясь прелестями свободы.
   Через минуту в дверях магазина появились сотрудники милиции. Я передал им вещи мужчины и стал звать продавцов. Те, появились не сразу, а лишь через минуту другую.
   Купив бутылку водки, я вышел из магазина. Около дверей магазина, по-прежнему, стояла толпа покупателей, еще надеясь приобрести в магазине спиртное. Сев в машину, я отправился домой.
   Приехав, домой и, сняв с себя пальто, я обратил внимание, что внешний вид пальто был окончательно испорчен и по всей вероятно, ни одна из химических чисток города, не взялась бы за его восстановление.
   - Это, как тебя угораздило, так испортить пальто? - спросила меня жена. -В чем завтра пойдешь на работу?
   Я молча пожал плечами и направился в комнату, где меня ждали гости
  
   ******
   Вчера вечером, после ухода гостей, я решил перебрать часть книг, стоящих у меня на книжной полке. Перебирая их, я случайно наткнулся на забытую мной книгу. Утром, взяв собой книгу, я решил почитать ее во время обеда. Дождавшись обеденного перерыва, я сел за стол и стал внимательно читать "Краткую историю города Казани", написанную Рыбушкиным в 1848 году. Книга была столь занимательной, что я с трудом оторвался от чтения, когда в мой кабинет вошел Балаганин.
   Он сел в кресло и улыбаясь, сообщил мне, что сегодня в шесть часов утра, ими был задержан третий участник этой преступной группы Ловчев Вадим.
   - Стас, почему ты так поздно сообщаешь мне об этом задержании? Я уже давно знаю об этом из других источников - строго спросил я его. -Кстати, доложи мне, как вы вышли на него?
   - Шеф, ты даже не представляешь, он сам, вышел на нас. В квартире Цаплина, Смирнов Олег, оставил засаду, вот в нее он и попал. Взяли ребята его, без шума и пыли. Парень, при задержании, так напугался до смерти, что сразу же, стал сразу все валить на Прохорова и Цаплина.
   - Какие он дал показания? - спросил я у Стаса.
   - Шеф, он без всякого с нашей стороны нажима, рассказал нам, что инициатором налета был Прохоров. Похищенные ими иконы, они в тот же вечер вывезли в Москву, надеясь хорошо заработать на их реализации. У них в Москве, был заказчик этих икон, некто Селезнев Сергей Павлович, который и обещал им неплохие деньги за эти иконы.
   А, сейчас, наверное, самое главное. В Москве, Селезнев кинул их на деньги. Они передали ему иконы, а взамен получили денежные куклы.
   - Да, Стас, это несколько меняет наши планы. Я думаю, что нам все-таки придется направлять наших людей в Москву.
   - Шеф, этот Ловчев, готов оказать следствию помощь в возврате ценностей и готов показать нам все места в Москве, в которых может скрываться этот Селезнев.
   - Это же, здорово, Стас. Позвони Смирнову Олегу, пусть подготовит обзорную справку по делу и все необходимые документы для выезда в Москву. Поедешь с ним, будешь ему помогать.
   - Шеф, а почему я? Ты же знаешь, что у меня здесь дел, выше крыши, кто их будет делать?
   Я, махнул рукой, давая понять Балаганину, что этот вопрос решен окончательно и обсуждению не подлежит.
   - Давай, Стас, иди. Я и так, потратил на тебя половину своего обеденного перерыва - произнес я.
   После того, как Стас ушел, я снова взялся за книгу.
   .... Шел июнь, 1904 года. Казанские обыватели лениво следили за событиями далекой и совсем непонятной для них войны, на восточных окраинах империи. Город готовился к большому празднику, обретения чудотворной Казанской иконы Божьей Матери, который отмечался ежегодно 8 июля.
   В ночь на 29 июня 1904 года, в Казанском Богородицском монастыре было совершено дерзкое и ранее неслыханное святотатство: похищена, явленная в 1579 году Казанская чудотворная икона Божьей Матери и чудотворная икона Спасителя. Обе похищенные иконы, были в драгоценных ризах, украшенных жемчугом, бриллиантами и другими драгоценными камнями. Стоимость риз оценивалась в сумму, намного превышающую 350 тысяч рублей.
   Город, день ото дня наполнялся самыми невероятными слухами. Губернатор Казани, Тайный государственный советник Полторацкий Петр Алексеевич получил на свое имя телеграмму от Государя императора, в которой Государь предписывал разыскать воров и вернуть похищенные ими иконы. В случае не выполнения данного предписания, все чины полиции должны будут уволены со службы, не зависимо от занимаемых ими должностей и социального происхождения.
   Среди монахинь и церковнослужителей стали распространяться слухи о причастности к этому преступлению, уволенного из монастыря бывшего дьякона Григория Рождественского и монастырского караульного Федора Захарова. Силами филерской службы полиции, за ними было установлено наружное наблюдение.
   Вскоре, архиепископ Дмитрий, получил анонимное письмо, в котором неизвестный угрожал взорвать несколько церковных приходов в городе Казани.
   . В ответ на эту анонимку, Казанское жандармское управление усилило контроль, за местными социалистами-революционерами, считая последних, причастных к краже икон.
   Необходимо отметить, что к чести казанской полиции, она достаточно быстро, вышла на след грабителей.
   Третьего июля 1904 года, при повторном и более тщательном осмотре места преступления, в саду гражданина Попрядухина, который вплотную примыкал к монастырю, в кустах акации, были найдены: "два кусочка шелковой ленты, десять жемчужин и металлический брелок", опознанный священником Нефедьевым, как предметы, снятые с похищенной иконы Божьей Матери.
   В этот же день, полицией был задержан Федор Захаров, который при допросе показал, что в час ночи он услышал шорохи у дверей собора. Он не успел даже вскрикнуть, как был окружен вооруженными револьверами и ножами, неизвестными ему мужчинами. Преступники втолкнули его в подвал и закрыли за ним дверь на замок. Лишь, услышав шаги, послушницы Татьяны, Федор Захаров, стал кричать и взывать о помощи.
   Вскоре, в полицию обратился смотритель реального училища Вольман, который заявил, что 22 июня к нему с заказом обратился золотых дел мастер Николай Максимов, который заказал ему изготовить щипцы - разжимы, для растяжки металла. Этими щипцами можно было легко взломать любые навесные замки, в том числе и те, на которые закрывались двери монастыря. Именно, такими щипцами воспользовались преступники, при проникновении в монастырь.
   Получив эти сведения, полиция задержала Максимова, который тут же, стал давать показания в отношении подельников. Из его показаний, следовало, что он действовал в качестве посредника, и заказал эти щипцы по просьбе своего давнего покупателя и хорошего знакомого, Федора Чайкина.
   В ночь с 3 на 4 июля, в квартире дома купца Шевлягина, которым управлял лавочник Нефедьев, был произведен обыск. Именно, в этом доме, временно снимал квартиру Федор Чайкин.
   Сам дом купца Шевлягина, находился в Академической Слободе, недалеко от действующей тогда, Духовной академии. (Сейчас, в бывшем здании Духовной академии находится 6 городская больница).
   Полиции, в эту ночь, явно не повезло. Чайкин со своей сожительницей Кучеровой, буквально, за час до прибытия полиции и обыска, уплыл на теплоходе "Ниагара" в сторону Нижнего Новгорода.
   Максимов, не выдержав психологического давления, со стороны следователей и стал давать показания о том, что он, все последнее время, занимался продажей ценностей с похищенных Чайкиным икон.
   Полиция решила провести повторный обыск в доме Максимова. В результате повторного обыска, полиции удалось обнаружить 205 крупных зерен жемчуга, 26 обломков серебряных украшений с драгоценными камнями, 72 золотых и 63 серебреных обрезков от ризы и пластинку с надписью "Спас Нерукотворный".
   Осуществляя, повторный обыск в доме Максимова, полиция обнаружила тщательно замаскированный тайник, в котором, кроме уже ранее обнаруженных ценностей, находилось: несколько ниток жемчуга, 245 отдельных жемчужин, 439 разноцветных драгоценных камней - сапфиров и изумрудов. В печи были обнаружены несколько жемчужин, 17 петел, плавильная лампа, весы.
   В овраге, рядом с домом Шевлягина, были найдены инструменты, которыми пользовались налетчики.
   Скоре был задержан и главный злодей, организатор налета - Федор Чайкин, он же Варфоломей Стоян. По уголовному делу, как соучастники прошло еще шесть человек. Однако, несмотря на полную доказательную базу, уличающую преступников в совершении этого преступления, последние своей вины не признавали, переваливая ответственность с одного на другого.
   Полицией, удалось вернуть большую часть похищенных ими украшений, некогда украшавших похищенные иконы, но следов самих чудотворных икон, обнаружить так и не удалось. Ни Чайкин, ни другие обвиняемые по делу, то ли из-за страха перед Божьей карой или, по каким-то иным мотивам, хранили молчание, о самих иконах.
   Несовершеннолетняя дочь сожительницы Чайкина, Кучерова Евгения, во время допроса показала, что, проснувшись на рассвете, она увидела, как Чайкин рубил топором икону Казанской Божьей матери и икону Спасителя. Разрубленные иконы, Чайкин засунул в печь и зажег их.
   Вина преступников, была полностью доказана и они были приговорены к различным срокам заключения. Чайкин, был приговорен к 12 годам каторжных работ, его подельник - Комов был осужден на 10 лет каторжных работ. Все остальные участники банды Чайкина, так же были осуждены на большие тюремные сроки.
   Чайкин немного не дожил до революции, он умер в Шлиссельбургской крепости в 1916 году, в возрасте 40 лет. Умирал он тяжело, чахотка полностью изъела его легкие и он не мог сделать ни одного шага, так как сразу же задыхался от крови, которая попадала ему в легкие. От причастия и исповедования он отказался, мотивируя это тем, что он, никогда не верил в Бога.
   Я отложил брошюру в сторону и невольно задумался над прочитанной историей.
   - Да, безусловно, все этой в жизни повторяется - подумал я про себя. -Вот и сейчас, поменялись лишь участники налета, время, место. Да, все в руках Бога, и подъем духовного состояния человека, и его падение, не обходится без его личного вмешательства
  
  
   *****
   Я медленно шел по улице Лобачевского, возвращаясь обратно из поликлиники МВД в министерство. Ненормированный график работы, отсутствие выходных и огромная ответственность, сказывалась на моем физическом состоянии. Сильная боль в сердце, чуть ли не каждый день возникавшая у меня в груди, постоянно напоминала мне, о перенесенным мной инфаркте.
   Вот и сегодня, когда я с утра ехал на работу, сильная боль за грудиной, заставила меня заехать в поликлинику. Осмотрев меня, врач сделал кардиограмму и посоветовал мне поменять работу. Мне сделали несколько уколов и я, направился к себе на работу.
   Мимо меня, прошла шумная компания, по всей вероятности студентов из КАИ, которые о чем-то громко разговаривали и смеялись. Я, остановился и посмотрел им в след, не вольно вспоминая свою студенческую молодость.
   Открыв массивную дверь министерства, я вошел в здание. Стоявший на посту милиционер, сообщил мне, что меня разыскивает Костин.
   Не снимая с себя пальто, я направился в кабинет заместителя министра. Раздевшись в приемной, я постучал в дверь и, дождавшись приглашения, вошел в кабинет Костина.
   - Ты, где был? - спросил он меня. -Я жду от тебя доклада о раскрытии налета на Собор, а ты черт знает, где мотаешься?
   - Юрий Васильевич? - произнес я,- не ругайтесь, я был в поликлинике. Справка, наверное, уже давно лежит у меня на столе. Сейчас я поднимусь и принесу ее вам.
   - Хорошо, Абрамов, примирительно произнес Костин, занеси мне справку. Ты, представляешь, звонит мне министр, спрашивает меня о раскрытии, а я ничего сказать ему не могу. Оказывается, ему уже с утра позвонил Шакиров и доложил о раскрытии этого преступления.
   - Вы, знаете, Юрий Васильевич, может мы формально и раскрыли это преступление, задержали налетчиков, однако, сейчас самое главное в этом деле, вернуть эти иконы. Сегодня, с вашего разрешения, я направляю в Москву оперативную группу. Возглавит эту группу Смирнов Олег, я уже согласовал это, с начальником милиции, а от нас в группу войдет Станислав Балаганин.
   - Ты, знаешь, Абрамов, мне равно, вернем мы иконы или нет, в принципе, это дело это мы с тобой раскрыли. Сегодня, я с утра разговаривал с министром и поинтересовался у его видом на должность начальника управления уголовного розыска.
   Ты, знаешь, что он мне ответил, что ему на этой должности нужен человек, владеющий двумя языками: татарским и русским. Ты, насколько я знаю, татарским языком не владеешь, а это, значит, извини меня, ты уже автоматически не можешь претендовать на эту должность.
   - Вы, знаете, Юрий Васильевич, я об этом уже давно догадывался и по-честному, не рассчитывал на эту должность. Пусть министр и вы сами подберете этого человека, для меня сейчас намного важнее, что бы это произошло, как можно быстрее. Работать за троих руководителей, вы сами это знаете, очень тяжело, и я по-человечески, просто устал от такой нагрузки.
   - Потерпи, Виктор Николаевич, осталось совсем немного. Скоро, у тебя появится новый начальник.
   Слушай, Виктор Николаевич, ты, почему мне не доложил о том, как ты, задержал в магазине пьяного мужика с гранатой. Кто-то, из руководителей, считает тебя героем, а министр, думает совершенно по-другому. Ты подверг риску не только себя, но и всех окружающих тебя, в тот момент людей. А, если бы, граната взорвалась?
   - Товарищ полковник, я не собираюсь оправдываться, ни перед вами, ни перед министром. Может министр и вы, правы. А, если, она бы взорвалась раньше, чем я туда вошел? Кого, вы бы стали бы тогда обвинять в этом взрыве? Я, действовал в тот момент по ситуации. Сначала, отвлек внимание преступника, а затем, задержал его.
   - Нет, ты не прав, Виктор Николаевич, нужно было начинать с ним переговоры, может, он и так бы сдался, без применения к нему силы?
   - В тот момент, когда я подъехал к магазину, со слов милиционеров, преступник с гранатой находился уже в магазине более тридцати минут. Я, что-то, не увидел ни милицейского оцепления, ни каких-либо переговорщиков?
   А, вы, спросите у министра, где были эти люди в тот момент. Почему, их не оказалось на месте, ни начальника УВД Шакирова и его замов. Теперь, когда я решил этот вопрос, меня стали обвинять в том, что нужно было все делать по-другому. Я, тогда думал лишь об одном, как мне спасти людей и обезоружить этого пьяного мужика, других мыслей у меня в голове, просто не было.
   Интересно, товарищ полковник, получается? Мы все, после пожара, специалисты, беремся судить, что так, а что и не так. Все мы сильны задним умом. Вот, если бы, тогда грохнуло в магазине, мало бы, никому не показалось.
   - Успокойся, Виктор, не шуми, не на площади выступаешь. Я, не знал, что это в тебе вызовет такую бурную реакцию, иначе бы промолчал и не стал тебя бы спрашивать тебя ни о чем.
   Если, ты Абрамов, может быть, и рассчитывал на какую-то награду, могу сказать однозначно, ты ее не получишь, это однозначно.
   - Если вы, Юрий Васильевич, рассчитывали на то, что я обижусь на родное мне министерство, то вы, глубоко в этом ошиблись. Мне, не привыкать к различным отказам в наградах. Я, просто, иногда задумываюсь над тем, а что было бы с другим человеком, оказавшимся на моем месте? Думаю, что награда бы тогда, наверняка, нашла бы своего героя.
   - Ладно, Виктор, иди на свое рабочее место. Если справка готова, занеси ее мне. Смирнов с бригадой, пусть сегодня же выезжает в Москву. Пусть поработают там, может, удастся нам с тобой вернуть эти иконы.
   Я вышел из кабинета Костина и направился в свой рабочий кабинет.
  
   ******
   Прохорова перевели из одиночной камеры в другую, в которой по мимо него, уже находилось шестеро заключенных. Игорь осторожно переступил порог камеры и встретился своим взглядом, с шестью парами любопытных глаз.
   - Привет, честному люду - произнес Прохоров. -Где у вас здесь можно приземлиться?
   Один из мужчин, молча, указал ему на пустующую койку. Игорь бросил на нее матрас и свой небольшой скарб.
   - А, теперь, представься - произнес мужик. -Кто, ты такой?
   Прохоров представился, после чего присел на лавку.
   - Ты, сам, из каких будешь? - поинтересовался у него один из арестантов,- мужик или блатной?
   - Разве, это имеет какое-то отношение - ответил Прохоров-. Главное, быть не плохим человеком, мне кажется?
   - Такой должности, среди арестантов не бывает - произнес все тот же мужчина.- Здесь все просто: вор, мужик и педераст. Других людей, здесь нет.
   - А, ты сам-то, из каких? - спросил его Игорь.
   - Я, из блатных - произнес он,- и поэтому за всех вас тяну здесь мазу.
   -Ну и сколько здесь вас блатных? Двое, трое?
   - Нас, здесь двое, я и Леха. Остальные мужики.
   - Тогда считай, что нас стало трое - произнес Прохоров.
   - Тогда, братишка, давай в нашу гавань - произнес мужчина.- Меня можешь называть Николаем. Погоняло у меня довольно известное - Брумель. Был такой чемпион мира по прыжкам в высоту. А, тебя, как звали твои пацаны?
   - Меня, Прохор - ответил Игорь.
   - Пусть будет так, Прохор, так Прохор - произнес Брумель.
   Прохоров, не раз слышал от ребят, что милиция в изоляторе часто использует своих людей, в целях получения информации от арестованных о совершенных ими преступлениях на воле и поэтому, решил особо не болтать в камере.
   - Ну, что, Прохор, может немного, пошепчемся - произнес Брюмиль. -Ты, за что чалишься?
   - Да, ни за что? - произнес Прохоров.- Оговаривают меня дружки, говорят, что я вместе с ними участвовал в разбое на Собор Петра и Павла.
   - Ну, а, ты, весь такой белый и пушистый - произнес Брумель-. Я. не дурак, я тебя насквозь вижу, чем ты дышишь? Я не люблю, когда люди изображают из себя овечек. Ты, волк, Прохор, а не овца.
   Не хочешь говорить, дело твое, ну, а дурака, включать здесь не нужно.
  
   ******
   Вадим сидел в камере Бауманского отдела милиции. Несмотря, что при задержании, он не оказал никакого сопротивления работникам милиции, его все равносильно помяли в дежурной части отдела.
   После того как его привезли в отдел, через час к начальнику отдела Шулаеву приехал его отец. Они долго о чем-то разговаривали за закрытыми дверями и когда, оттуда вышел отец, он не скрывал своей улыбки.
   - Вот, что сын - произнес он.- Больше ты не произносишь здесь ни одного лишнего слова. Ты и так, я смотрю, много наговорил уже здесь. Ты, мне скажи, кто эти ребята, ну тот же Прохоров, Цаплин? Они студенты или нет и где ты, мог с ними познакомиться?
   - Да так вышло, познакомился - произнес Вадим.- Они в принципе не плохие ребята, между прочим....
   Он не успел договорить, как отец закричал на него.
   - Что, это значит, между прочим. На них негде клейма ставить, по ним уже давно тюрьма тоскует.
   Вот, что Вадим. Ни слова о себе. Вали все на этих двоих. Говори, что угрожали, что втянули тебя в эту историю. Завтра с утра я пришлю к тебе адвоката. Зовут его Адольф Германович Ольшанский, он тебе все расскажет, как нужно себя вести. Без него, ни каких показаний, ни слова.
   Сейчас я подключу все свои связи и постараюсь вытащить тебя отсюда. Помни, ни слова.
   - Хорошо, папа - произнес Вадим- Я сделаю все, что ты скажешь.
   - Ну, вот и молодец. Тогда до завтра.
  
   ******
   Прохоров тупо смотрел в пол. Он еще не пришел в себя от того, что увидел собственными глазами. Ему несколько минут назад показали явку с повинной, написанную не кем-нибудь, а собственной рукой Цаплина.
   Прохоров ожидал чего угодно, но только не собственноручного признания его лучшего друга.
   Он поднял глаза и посмотрел на сидящего напротив него адвоката. Тот, тоже опустив в пол глаза, молчал.
   - Разрешите мне посоветоваться со своим адвокатом -произнес Прохоров.
   - Советуйся, тебе это никто не запрещает делать - произнес следователь.
   - Я бы, хотел с ним переговорить один на один, то есть без вас, гражданин следователь - произнес Прохоров.
   Следователь поднял глаза и удивленно посмотрел на адвоката, который, по-прежнему, сидел молча, уставившись в одну точку.
   - Да, да - произнес, наконец, адвокат. -Мы не долго, минуты две или три.
   Следователь поднялся из-за стола и вышел из кабинета.
   - Ты, что старый пень молчишь?- чуть ли не набросился на него Прохоров. Тебе за что, деньги платят?
   Скажи, наконец, что мне делать дальше, упираться или нет? Эта явка моего друга, он там дает полный расклад по этому делу. Скажи, какую позицию, мне принимать, рассказывать или нет?
   - Если ты не дурак, то рассказывай. Сейчас отпираться, просто глупо - произнес адвокат.- Рассказывай, выгораживай, себя в этой ситуации, играй со следствием, короче зарабатывай очки.
   - Я все понял. Буду говорить лишь за себя и Цаплина. Пока они знают лишь о нас с ним. Больше тащить никого не буду - произнес Прохоров.
   Дверь, приоткрылась, и в кабинет вошел следователь. Он молча посмотрел на адвоката и Прохорова.
   - Ну, как, Прохоров, вы готовы давать показания по этому делу - спросил его следователь.
   - Да, я готов, это сделать, гражданин следователь - произнес Прохоров.- У меня к вам одна просьба личного характера, можно мне е озвучить?
   Следователь мотнул головой.
   - Если я говорю вам всю правду, то, дайте мне возможность,хотя бы минут на тридцать свидание с матерью? Я ее давно не видел, и очень переживаю, за ее здоровье.
   Следователь пристально посмотрел на Прохорова, а за тем перевел свой взгляд с него на адвоката.
   - Хорошо - произнес он. -Меня вполне устраивает этот расклад.
   В этот день, допрос затянулся, как, некогда, надолго. Игорь рассказал следователю о Москве, о Селезневе, о ее адресах возможного местонахождения.
   Единственно, о чем он промолчал, это о перестрелки его с Селезневым около автозавода имени ленинского комсомола.
  
   *****
  
   Смирнов с бригадой прибыли в Москву рано утром. Оставив оперативников в гостинице, Смирнов, сразу же проехал в МУР. Он позвонил по телефону и стал ожидать момента, когда за ним спустится сотрудник МУРа.
   Пошло минут пять и подошедший к нему молодой человек, попросил его проследовать за ним в кабинет, где его ожидал с начальником пятого отдела. Этот отдел отвечал за раскрытие преступлений, связанных с антиквариатом.
   Олег вошел в небольшой кабинет, за столом которого сидел мужчина средних лет
   - Здравствуйте - поздоровался с ним Смирнов. -Я начальник отдела уголовного розыска, одного из районных отделов милиции города Казани. Если, я не ошибаюсь, вы Григорий Иванович.
   Передав, ему привет от меня, Смирнов, вкратце рассказал ему о причинах приезда нашей группы в Москву.
   - Олег, я уже в курсе событий. Мне, ваш начальник Абрамов Виктор Николаевич, еще вчера позвонил и просил меня, оказать тебе всяческое содействие в твоей работе. Мне хотелось бы услышать от тебя, что ты хочешь предпринять с самого начала своего визита в столицу, и второе, кого из наших людей, то есть из москвичей, нужно срочно проверить в первую очередь.
   - Григорий Иванович - обратился к нему Смирнов,- вам случайно, не известен человек по фамилии Селезнев Сергей Павлович?
   Привалов, слегка улыбнулся Смирнову и, сделав паузу, произнес:
   - Да, мы, хорошо знаем этого человека, но, по-моему, насколько я слышал, он завязал уже с этим делом года два, если не больше. Неужели, опять сорвался?
   - Похоже, Григорий Иванович - произнес Смирнов. -Селезнев сначала заказал нашим болванам эти иконы, а за тем, получив иконы, просто, швырнул их.
   - Может, это ошибка Олег, я не думаю, что Селезнев снова взялся за старое. Сейчас, я приглашу своего сотрудника, который сажал его в последний раз. Пусть послушает вас, ему будет интересно узнать, что-то новое о Селезневе.
   Привалов предложил Смирнову попить чай, пока он будет утрясать все организационные вопросы. Через полчаса, Привалов появился в кабинете с довольной улыбкой на лице.
   - Кое-как, договорился с начальником ИВС. Ни в какую не хотел держать для тебя целую камеру. Так, что с тебя Олег, бутылка за эту помощь.
   - Спасибо, Григорий Иванович. Мне, Абрамов много рассказывал о вас и я почему-то в душе надеялся, что вы, не откажите мне в этой просьбе.
   - Слушай Смирнов, я даже забыл тебя спросить, как дела у самого Абрамова, наверное, уже давно бегает с полковничьими пагонами на плечах. Он, еще не стал, начальником управления?
   - Да, нет, Григорий Иванович, представьте себе, не стал. Вы, же знаете, Абрамов человек прямой, а таких как он, начальство не балует ни наградами, ни чинами и не вниманием. Им, давай, людей помягче, да поудобнее. Вы, бы видели, что творится у нас в республике, вот тогда бы и не стал задавать мне подобных вопросов. Сейчас, что бы стать руководителем у нас в республике, необходимо, по крайней мере, иметь фамилию титульной нации. Если у тебя другая фамилия, то ты можешь, быть только заместителем, но, не начальником.
   - Жалко. Я, давно, знаю вашего Абрамова, мы с ним не раз пересекались в этой жизни. Жалко. Ему, уже давно можно было бы работать здесь, в Главке. Сколько раз его приглашали туда, а он, почему-то все по-прежнему, держится за свою Казань, словно нет, другого места.
   - Вы, знаете, Григорий Иванович, у него очень болеет мать и, он, наверное, поэтому и не решался на эти переходы, в том числе и в Главк.
   В кабинет Привалова, вошел молодой парень и остановился у дверей.
   - Давайте, знакомьтесь, это Смирнов Олег из Казани - представил он Смирнова этому парню,-а это Алексей Павлов, тот самый оперативник, про которого я тебе рассказывал. Поговорите, Олег, с ним, он многое может вам рассказать об этом Селезневе. Я на время, прикомандирую его к вам, он вам поможет.
   Григорий Иванович пожал руку Смирнову, давая ему понять, что больше у него нет времени заниматься проблемами Казани.
   Смирнов поблагодарил его за помощь, и они вместе с Павловым, вышли из его кабинета.
  
   ******
   Смирнов Олег и Павлов быстро доехали до станции Вернадского, где недалеко от нее находилась гостиница МВД. Они вошли в номер, в котором уже отдыхали оперативники из Казани.
   - Вот, фотографии Селезнева. Покажите их своему человеку, что он скажет? - произнес Павлов, передавая фотографии следователю. -Думаю, что нужно провести официальное опознание, хотя бы по фотографиям.
   - Сейчас мы оправим эти фотографии на опознание в Казань. Думаю, что к вечеру, у нас уже будут какие-то результаты - произнес Смирнов.
   - Давайте, начнем работу с гостиницы. Предлагаю, взять прямо сейчас и проехать в гостиницу - предложил Смирнов Павлову. -У Селезнева там есть номер, снятый им под офис.
   - Это про какую гостиницу, ты говоришь?- спросил его Павлов
   Ловчев назвал гостиницу. У Павлова от удивления вытянулось лицо.
   - Ну, Селезнев и дает. Насколько мне известно, в этой гостинице у него раньше работала любовница. Я его последний раз и задерживал в этой самой гостинице. И вот, пожалуйста, опять нырнул к ней, видно решил, что один снаряд, дважды не попадает в одну и ту же воронку. Ну, что давайте ребята, поедим, время деньги - произнес Павлов.
   Сотрудники оперативной группы сели в автомашины и направились на другой конец города, где находилась эта гостиница. Они добрались до нее, где-то, через час. Оставив машину на стоянке гостиницы, они все проследовали вовнутрь гостиницы.
   - Скажите? - обратился Павлов к администратору. -В 210 офисе сейчас кто-нибудь есть?
   Администратор с интересом посмотрела на Павлова.
   - А, вы в прочем, по какому вопросу, молодой человек? - поинтересовалась она у него.
   - А, вы что, работаете на полставки в этой фирме? - ответил ей Павлов.- Почему, это вас, так интересует?
   Лицо администратора, исказила злостная гримаса.
   - Хам - бросила она в лицо Павлову, -где только воспитываются подобные типы?
   Администратор стала крутить диск телефона, пытаясь пригласить сотрудника охраны.
   Павлов опередил ее и сунул ей в лицо свое служебное удостоверение.
   - Мы, из МУРа - произнес он.- Вопрос все тот же, есть люди в 210 номере или нет?
   Администраторша закивала головой, давая тем самым понять, что в офисе имеются люди. Оставив одного из сотрудников в холле гостиницы, Смирнов и Павлов направились на второй этаж.
   Дверь в офис оказалась закрытой. Смирнов направил одного из оперативников за горничной. Пока, тот бегал, разыскивая ее, они все стояли у двери, не решаясь взломать ее. Наконец, в конце коридора показалась фигура горничной.
   - Откройте, пожалуйста, нам дверь - попросил ее Павлов и протянул ей свое удостоверение.
   - Извините меня, но я не могу этого сделать - тихо произнесла горничная. -Мне, нужна команда нашей службы безопасности.
   - Так, где же, находится, ваша служба безопасности? - чуть ли крича, спросил ее Павлов.
   - Они, сейчас, по всей видимости, находятся на обеде - произнесла горничная. -Спросите лучше у администратора, она должна это знать, как их разыскать.
   Оставив у дверей двух человек, ребята поспешили в низ по лестнице.
   - Где, начальник службы безопасности? - чуть ли закричал на администратора Павлов.- Где, он?
   - Он, как, полчаса назад уехал домой на обед - произнесла администратор спокойным голосом. -Кто знал, что вы приедете сюда в обеденное время.
   - Срочно свяжитесь с ним - в приказном тоне произнес Павлов, -скажите, что приехали люди из МУРа и хотят с ним срочно пообщаться.
   Администратор стала звонить начальнику службы безопасности. Когда тот поднял трубку, администратор стала ему объяснять, что она не виновата в том, что нарушает его обед, просто во всем виноваты люди из МУРа. Через минуту, она ,молча передала трубку Павлову.
   - Не кричите, на меня! У вас, есть санкция на обыск в этом офисе? - поинтересовался у него начальник службы безопасности. Павлов взглянул на Смирнова и, получив утвердительный кивок головой, произнес:
   - Да, у нас все есть, в том числе и санкция на обыск. Откройте нам дверь или мы будем вынуждены ее выбить.
   Павлов передал трубку администратору. Та, через минуту положила трубку на рычаг телефона и, пригласив с собой оперативников, направилась на второй этаж.
   Горничная открыла дверь и отошла в сторону. Оперативники, осторожно вошли в номер гостиницы, в котором располагался офис Селезнева. Первое, что бросилось оперативникам в глаза, это открытое настежь окно и еле заметная цепочка следов, на металлической крыше пристроенного к гостинице строения. Всем стало ясно, что пока оперативники решали вопрос о проникновении в офис, преступники покинули его через окно.
   - Что, будем делать?- поинтересовался Павлов у Смирнова. -У вас есть еще его адреса?
   - Да, адреса есть, но правда это все за городом. Я оставлю двух людей здесь со следователем, для проведения обыска.
   Оставив людей для проведения обыска, все остальные вышли из номера и спустились в низ. Сев в машины, они направились в Подмосковье.
  
   *****
  
   Утром, я доложил Костину о работе оперативной группы в Москве. Выслушав мой доклад, Костин остался доволен работой группы.
   - Абрамов, ты не стесняйся, давай, подключай свои связи в Москве. У тебя же их в МУРе, множество.
   - Ребятам, там помогают. Я уже подключил к нашей проблеме Привалова, начальника пятого отдела МУРа.
   - Это хорошо, Виктор. В Москве можно работать лишь при наличии каких-то связей. Если их нет, лоб разобьешь, а результата не достигнешь.
   Я вчера тоже разговаривал с Москвой. Ты знаешь, МВД России, хочет ликвидировать одну из должностей заместителей начальников управлений. Пока решают, какую ликвидировать. Я думаю, что они ликвидируют должность заместителя по оперативной работе и переложат эти функции на других замов. Как, ты сам, думаешь об этом?
   - А, что мне думать, как решат, так и будет. Ликвидируют меня, значит уйду я, куда-нибудь дорабатывать до пенсии. Мне же осталось всего пять лет до пенсии, как-нибудь перекантуюсь.
   - Ты, это чего? О тебе, и речи не может быть, ты в любом случае останешься в управлении. Такими кадрами, грех разбрасываться.
   - Юрий Васильевич! Вы в курсе, что мой заместитель по линии убийств, написал рапорт и собирается перейти работать в налоговую полицию. Если еще он уйдет, то с кем я останусь?
   - Что делать, Абрамов! Человек ищет, где лучше, а рыба, где глубже. Это решение уже принято на уровне министра и я, не смогу повлиять на это решение.
   - Вы, уже совсем обескровили управление, скоро уже работать будет не кому. Все уходят, кто куда. Одни уходят в коммерцию, другие переходят в различные структуры, но только не к нам. Я уверен, что если это не остановить, то скоро мы просто захлебнемся от вала нераскрытых преступлений.
   На столе Костина раздраженно, зазвучал телефон. Костин поднял руку и жестом остановил меня.
   - Абрамов, только, что позвонил дежурный. Поступило сообщение о разбойном налете на автобус, который направлялся за тряпками в Москву. Похоже, есть жертвы.
   - Где, это произошло? - спросил я его.
   - Не далеко от Раифы - ответил мне Костин. - Давай одевайся, сейчас вместе поедим на место.
   Я быстро поднялся к себе на этаж и, оставив на столе бумаги, спустился на улицу. Через минуту, в дверях министерства показался Костин. Он сел в автомашину, и мы помчались в сторону Зеленодольска.
  
   *****
   Рано утром, в номер Смирнова, позвонил Павлов Алексей. Поздоровавшись с Олегом, он сходу выпалил:
   - Олег, ты знаешь, я сегодня, перебирая свои старые записи, нащупал связь Селезнева. Это тот человек, раньше не раз уже помогал Селезневу толкать антиквариат за бугор. Я думаю, что эту связь нам с тобой, необходимо поднять прямо сейчас, пока он еще спит. Если мы, его сейчас не поднимем, то днем, мы его едва ли найдем. Давай, одевайся и выходи из гостиницы, я буду минут через пятнадцать у входа.
   Олег, положил трубку и, разбудив Балаганина Станислава, стал быстро собираться. Стас, последовал его примеру. Голодные и злые, они вышли в холл, где стали ждать прибытие Павлова.
   Тот подъехал без опоздания, и они сев в его автомашину, поехали. Недалеко от Никитского переулка, они, оставили машину и направились дальше пешком.
   - Что, у вас за город - ворчал Балаганин,- не подъехать, не отъехать от адреса, все нужно ходить пешком. У меня уже все зимние сапоги покрылись солью, гляди и того, что скоро развалятся от вашего реагента.
   Павлов остановился у старого трехэтажного дома дореволюционной постройки. Кованая железная дверь в подъезд невольно вызывала уважение к жильцам этого дома.
   Алексей нажал на звонок и стал ждать, когда им откроют входную дверь. Через минуту, заспанная консьержка открыла входную дверь и, загородив дверной проем своей массивной грудью, поинтересовалась, к кому направляются эти трое молодых людей.
   Павлов, достал свое удостоверение личности и молча предъявил его ей.
   - Вам, что не ясно? - поинтересовался он у нее.- Пройдите на свое рабочее место и не мешайте нам работать.
   Оперативники, поднялись на второй этаж и остановились у массивной деревянной двери. Судя по всему, данная дверь была изготовлена еще до революции и могла, наверное, послужить еще человечеству еще столько же лет, сколько и служила. Сбоку у двери, отливаясь золотом, светилась медная дощечка, на которой было написано "Покровский Самуил Яковлевич - искусствовед".
   Алексей нажал звонок, и ребята, затаив дыхание, стали ждать, когда откроется эта старинная дверь. Прошло еще минуты три, прежде, чем за дверью раздались еле слышные наги и она открылась. На пороге квартиры, появился мужчина средних лет, одетый в шелковую пижаму.
   Увидев, на пороге квартиры Павлова и двух незнакомых ему молодых людей, Покровский удивленно и раздражительно произнес:
   - Алексей, ну, что за дела? Ты посмотри, сколько сейчас времени? Нельзя же, вот так, бесцеремонно названивать в дверь уважаемым гражданам. В прочем, кому я говорю? Наша милиция никогда не отличалась своими хорошими манерами.
   - Самуил Яковлевич, у нас к вам куча вопросов, которые не терпят отлагательств. Со мной, мои коллеги из Казани. Может, вы, нас пропустите в свою квартиру или предпочтете разговаривать с нами прямо здесь, в коридоре.
   Самуил Яковлевич изобразил на лице недовольную гримасу, однако, посторонился и жестом руки, пригласил ребят к себе в квартиру.
   То, что увидели ребята в квартире Покровского, мало, чем отличалось от зала Эрмитажа. Все стены квартиры были увешаны дорогими картинами голландских живописцев. На полках и полочках, одна к другой, словно на параде, размещались вещи, место которым было лишь в столичном музее.
   Увидев, восхищение в глазах оперативников, Покровский, опустил вниз глаза, и тихо произнес:
   - Эту коллекцию, я собирал всю свою жизнь. Вы знаете, я пожертвовал всем, семьей, детьми. Все, что я зарабатывал, я вкладывал в эти вещи.
   Он готов был еще долго рассказывать нам о своих муках, при создании этой коллекции, но его остановил голос Павлов.
   - Хорош, заливать Покровский. Да, ты никогда, в своей жизни нигде не работал, я ведь это хорошо знаю. Ты, всю свою жизнь обманывал людей, вот и скопил это добро.
   - Давайте, товарищ Павлов, не будем останавливаться на личностях, а так же вдаваться в эти подробности - произнес Покровский.- Лучше, скажите, что вас привело ко мне?
   - Вы, знаете, Покровский, в Казани, совсем недавно, были похищены две чудотворные иконы. Одна икона 16 века, Седьмиозерная Смоленская Божья Матерь, а другая, список иконы Казанской Божьей матери, конца 18 века. Эти иконы попали в руки господина Селезнева и, насколько нам известно, он хочет их переправить в США.
   Вы, Покровский, один из тех людей, кто ранее занимался подобными операциями. Все другие специалисты в этой области, уже давно сидят, вы один, лишь, на свободе и Селезнев, я думаю, или уже обратился к вам или обратиться, в самые сжатые сроки. Вы, знаете, он держать у себя краденые иконы не будет, а постарается, как можно быстрее сплавить их с рук.
   Сейчас, мы на хвосте у Селезнева и если нам, станет известно, что он уже переправил или переправит эти иконы через вас, то вас ожидает, полное фиаско. Я лично обещаю вам, что мы определим вас в государственное учреждение лет на пять, а вашу столь богатую коллекцию, передадим в пользу какого-нибудь музея.
   Так, что, все ваше счастье, Самуил Яковлевич, находится в ваших руках.
   Смирнов заметил, как задрожали пальцы на руках Покровского. Он, что бы это скрыть, сунул свои руки в карманы пижамы.
   - Я, что-то не понял вас, товарищ Павлов - произнес он, слегка дрожавшим голосом. -Это что, шантаж? Я, честный человек, и вы не имеете ни какого права, разговаривать со мной в таком тоне. Я, буду жаловаться на вас, врываетесь в чужую квартиру в такую рань, да еще, угрожаете честному человеку.
   - Не нужно, театра, Покровский. Никуда, никуда вы жаловаться не будете, вы же знаете, чем это для вас это обернется. Зачем, вам эти проблемы? Живите, как живете и сопите в две дырки.
   Вы, знаете, со мной люди, которые вас в отличие от меня, вас не знают. Сейчас, они начнут делать здесь обыск, и вам, придется отчитываться перед ними за каждую безделушку, что стоят на ваших полках. Я, думаю, что по целому ряду вещей, вы, просто, не найдете ни каких документов, подтверждающих их покупку. Так, что решайтесь Покровский, по быстрее, пока они не приступили к обыску.
   Покровский, медленно, опустился в большое кожаное кресло и с испугом посмотрел на Смирнова и Балаганина.
   - Ну, что будем делать? - спросил Стас у Павлова. -Сейчас, вызову остальных сотрудников, и мы перевернем здесь все верх дном. Вы тогда можете жаловаться кому угодно, хоть в организацию объединенных наций. Вы батенька, проходите по нашему делу, как скупщик краденого антиквариата.
   - Ну, хорошо, хорошо - произнес Покровский.- Да, я виделся с Селезневым, и он просил меня организовать для него коридор на таможне. Однако, я еще не подписался под это дело и икон у меня в настоящий момент, нет. Я, постараюсь вывести вас Алексей на Селезнева, если конечно, у меня это получится.
   Вы, же сами хорошо знаете, что Селезнев, не лох, он игрок и всегда хорошо просчитывает все свои ходы. Тем, более, сейчас он работает с какими-то кавказцами, они его и прикрывают. Мне, нож в бок или пулю в затылок, получать под старость лет, поверьте, не хочется.
   - Вот и договорились, Покровский - произнес Павлов,- я буду ждать вашего звонка сегодня до вечера. Если его не будет, то вот эти ребята из Татарстана, сделают то, что не мог сделать, когда-то я. Они вывернут вас, просто, на изнанку.
   Павлов, развернулся и направился к двери, вслед за ним двинулись Смирнов и Балаганин.
   Покровский, убедившись, что не прошеные гости покинули его дом, бросился к телефону и стал яростно накручивать телефонный диск. Руку его дрожали, и он уже не пытался прятать свои руки в карманы. Наконец на том конце провода раздался щелчок и Покровский, захлебываясь от пережитого волнения, закричал в телефонную трубку:
   - Вы, знаете, мне срочно необходимо с вами встретиться. Поймите, игра выходит из-под вашего контроля. У меня только, что был Павлов из пятого отдела МУРа и с ним двое оперативников из Казани.
   - Не волнуйтесь, товарищ Покровский - произнес голос.- Ситуация под нашим контролем. Я буду у вас, в десять дня, так что ждите.
   Покровский положил трубку и вытер испарину со своего лба.
  
   *****
   Большой автобус красного цвета стоял недалеко от трассы. Около него толпилось человек пятнадцать, которые переминались с ноги на ногу, ожидая, когда им разрешат вернуться в теплый автобус. На месте преступления уже работала оперативно-следственная бригада из УВД города Зеленодольска. Мы, с Костиным, вышли из машины и направились к месту преступления. Увидев Костина и меня, нам сразу же направился начальник Зеленодольского УВД. Поздоровавшись с нами, он стал докладывать.
   - Вы, знаете, товарищ заместитель министра, со слов водителя автобуса, он совершал привычный для него рейс Челны - Москва. Они, отправились вчера поздно вечером, что бы за ночь добраться по трассе до Казани. Пассажиров было немного, всего, шестнадцать человек.
   Вот, здесь, недалеко в метрах двухсот от этого места, как рассказывает водитель и его напарник, они увидели работника ГАИ, который стоял у машины и жезлом указал им, что бы они остановились. Когда водитель автобуса остановился и стал предъявлять сотруднику ГАИ свои документы, из легковой машины вышли трое мужчин, одетых в штатское, которые сразу же направились к автобусу.
   Один из мужчин, сел на место водителя и проехав метров двести, свернул с трассы, вот на эту дорогу. Когда автобус остановился, мужчины, вытащили оружие и стали требовать с пассажиров деньги. Тут же, к автобусу подъехала легковая автомашина, в которой сидели водитель автобуса и его напарник. Сотрудник ГАИ, достал из машины инкассаторский мешок и стал складывать в него не только деньги "челноков", но и их драгоценности.
   Одна из женщин отказалась отдавать им свои деньги и ценности, тогда один из них, мужчина маленького роста, схватил ее за волосы, и силом вытащил из автобуса на дорогу. Он, на глазах у всех пассажиров, выстрелил из обреза ей в голову, от чего та, скончалась на месте.
   После чего, преступники, собрали все деньги и ценности, а затем, прокололи шилом все колеса у автобуса и сев в машину, уехали в сторону Казани.
   В сумке у погибшей, обнаружен паспорт и поэтому, личность погибшей была установлена прямо на месте. Ее фамилия - Ибрагимова Резеда Исламовна,, жительница Набережных Челнов. Судя, по отметке в паспорте, у нее дома осталось двое малолетних детей.
   - Что изъято с места преступления? - поинтересовался я у начальника УВД.
   - Да, нечего существенного, каких - либо следов, пригодных к идентификации нет. Сейчас повезем всех к нам в управление, будем составлять фото роботы налетчиков.
   - Сами, что думаете об этом деле?- вновь спросил я у начальника УВД.
   Начальник УВД посмотрел на меня и молча пожал плечами.
   - Я думаю, товарищ заместитель министра - обратился я к Костину, -что преступников здесь искать не нужно, они явно не из Казани, а тем более не из Зеленодольска. Если верить словам водителя, то все "челноки", хорошо знали, когда и в какой день отбывает автобус в Москву, это секретом, не было. Вот, им на хвост и сели преступники. Пока они завтракали в кафе, те, обогнали их и, выбрав это удобное место на трассе, стали их ждать. Собрав ценности и деньги, они по всей вероятности двинулись обратно в сторону Набережных Челнов. Я думаю, что эту легковую машину, необходимо передать в "перехват".
   - Я не согласен с тобой Виктор Николаевич - произнес начальник УВД.- Эти преступники могли быть чисто случайными людьми, могли быть из Казани, а так же из Зеленодольска.
   - Вы, что хотите сказать, что это случайное нападение? Что, преступники, чисто случайно остановили этот автобус с "челноками", я не верю в подобные случайности. А, если бы, автобус был пустым или с обычными пассажирами? Я, не думаю, что они стали бы рисковать, не зная, кто едет в автобусе.
   Я, отошел от него и направился к служебной автомашине. Я сел в автомашину и связался с дежурным по МВД. Сообщив ему о приметах автомашины, я попросил его объявить ее в "перехват". Через некоторое время, в эфир полетела сводка о приметах автомашины.
   Выйдя из машины, я подошел к эксперту, и поинтересовался у него из какого оружия, была убита женщина.
   - Похоже, что стреляли из обреза ружья двенадцатого калибра - произнес он.- Единственно, что могу еще добавить, стреляли картечью.
   - Вы, гильзу нашли или нет? - спросил я у него. Эксперт пожал плечами, давая понять мне, что не знает этого. Если гильзы нет, то почему вы утверждаете, что именно из обреза двенадцатого калибра?
   Эксперт вновь пожал плечами и произнес:
   - Виктор Николаевич, ружья двенадцатого калибра, самые ходовые среди охотников.
   Я подозвал к себе начальника уголовного розыска УВД Зеленодольска и задал ему, этот же вопрос.
   - Мы, еще и не искали - произнес он-. Сейчас начнем, может, повезет, найдем.
   - Плохо, что сразу не стали искать, могли затоптать в снег, народу же смотри, море.
   - А, если не найдем? - произнес он и посмотрел на меня, ожидая моей реакции на свои слова.
   - Если не найдете сегодня, то приедете сюда завтра и будете через сито фильтровать все эти остатки снега, что лежат в поле. Будете собирать снег, и растапливать его на костре. Короче, будете делать все, что бы найти эту гильзу.
   Начальник розыска, опустил обиженно голову и молча направился к группе сотрудников милиции, которые, куря сигареты, наблюдали за происходившими событиями, у бровки дороги. Через минуту, построившись в цепь, они стали осматривать прилегающую к дороге местность.
   Костин, оставив меня на месте происшествия, уехал в министерство. Я вызвал по рации свою служебную машину и стал внимательно следить за действиями работников милиции, которые осматривали местность.
   - Да, разве, так ищут - с возмущением подумал я,- они же ее просто втопчут в этот снег.
   Неожиданно меня вызвал на связь дежурный по министерству. Я сел в оперативную машину сотрудников уголовного розыска УВД Зеленодольска и связался с ним.
   - Товарищ подполковник, машина которую вы объявили в "перехват", задержана. В машине, как вы и говорили, четыре человека. Изъяты один комплект милицейской формы, два обреза двенадцатого калибра, инкассаторский мешок с деньгами и ценностями.
   - Где ее перехватили? - поинтересовался я у дежурного.
   - На контрольно-наблюдательном пункте, при въезде в Елабугу - ответил дежурный.
   - Гриша, срочно запроси КПМ, есть в обрезе стреляная гильза или нет? - попросил я дежурного.
   Я услышал по станции, как мой запрос был продублирован дежурным по министерству работникам КПМ. Мое сердце в этот миг забилось, как-то по-особенному. Время, словно остановилось, и я стал с нетерпением ждать ответа на свой вопрос.
   - Да, товарищ подполковник, в одном из обрезов, гильза в стволе - услышал я ответ дежурного.
   Я вышел из машины и в приподнятом настроении, направился в сторону начальника УВД, который, похоже, собирался уже уезжать с места убийства. Я махнул ему рукой, и машина с ним остановилась.
   - Вам повезло, Герман Васильевич - произнес я. -Убийца Ибрагимовой, только что задержан в Елабуге. Можете считать, что преступление, раскрыто. Сейчас же срочно направляйте свою группу в Елабугу и забирайте всех задержанных преступников.
   Начальник милиции был просто сражен на месте моим сообщением.
   - Не может быть, Виктор Николаевич, что вы, лишь одним своим указанием раскрыли это преступление - произнес он.- Мы бы еще долго копались, с этим преступлением, а может быть, так и не сумели бы его вообще раскрыть.
   - Судя, по настроению ваших сотрудников и их работой, по розыску стреляной гильзы, я не исключаю ваших опасений в том, что это преступление, могло остаться не раскрытым. Сами посмотрите, как они все это делают, словно огород мне вспахивают, а не ищут вещественное доказательство преступления.
   Я, сел в подъехавшую автомашину и поехал в министерство.
  
   *****
   Павлов и Смирнов вышли из гостиницы и сев, в машину, поехали в МУР. Проехав несколько кварталов, Павлов заметил, что за ними на удалении тридцати- пятидесяти метров, движется серебристая девятка.
   - Ни, как хвост, Олег - произнес Павлов. -Интересно, кто его нам прицепил?
   Они свернули налево и серебристая девятка, моментально перестроившись из ряда в ряд, свернула налево. Не доезжая несколько кварталов до МУРа, Павлов остановил автомашину, и они со Смирновым пошли пешком в сторону управления.
   Пройдя квартал, они с полной уверенностью могли утверждать, что находятся под неусыпным контролем службы наружного наблюдения.
   - Как, думаешь, Леша - произнес Смирнов, -это кто за нами работает? Это точно, не милиция. Смотри, как грубо работают, так милиция, не работает.
   Павлов оглянулся назад и увидел молодого парня, который, забыв, по всей видимости, об осторожности, почти вплотную приблизился к ним.
   Решение пришло мгновенно, Павлов выскочил из-за угла дома и схватил парня за левую руку, а Смирнов за правую. Парень явно не ожидал подобного нападения и на какой-то миг, просто растерялся. Этого было вполне достаточно, для того, что бы они затянули парня в подъезд дома.
   Павлов, вытащил из-за пазухи пистолет и уперся им в живот парня. Увидев, пистолет, парень задрожал всем телом.
   - Ты, кто такой? - спросил его Алексей. -Он стал расстегивать пальто паренька и увидел на его плече, носимую портативную радиостанцию. Ты, кто, шпион?
   Парень задергался, стараясь освободиться из цепких рук оперативников. Однако, все его усилия, не привели ни к чему, ребята по-прежнему удерживали его в крепких объятиях.
   Павлов залез ему во внутренний карман куртки и достал из него служебное удостоверение. Открыв его, они поняли, что держат за руки, работника службы наружного наблюдения, комитета государственной безопасности.
   Вернув ему удостоверение, ребята отпустили руки парня. Парень, быстро выскочил из подъезда дома и скрылся за ближайшим углом дома.
   Смирнов, удивленно посмотрел на Павлова, стараясь угадать, что тот думает по этому случаю.
   - Ну, что, ты так на меня смотришь Олег? Неужели сам не догадался, что Покровский работает под крышей КГБ? Это он, навел на нас службу наружного наблюдения. Сейчас, нужно думать, что нам делать дальше?
   Они вышли со двора и направились в МУР. Их по-прежнему сопровождали молодые люди из КГБ. Однако, теперь они уже держались на почтительном от них расстоянии и не пытались, с ними сблизится.
   - Смотри, боятся нас с тобой. Это брат, вам не за иностранцами работать? - произнес Павлов.
   Привалов встретил Смирнова, словно старого своего знакомого, налил чай и пригласил его за стол.
   Смирнов попытался что-то рассказать Привалову, но тот остановил его рукой.
   - Не нужно Олег, я все знаю. Павлов мне уже все давно доложил. Сейчас ситуация, заметно осложнилась, явно не в нашу пользу, и поэтому, я вынужден отозвать Павлова из вашей группы.
   Вы сейчас уже в курсе всех этих московских событий и вам придется уже все делать самим, самостоятельно. Я могу лишь посоветовать тебе, но вмешиваться в ваши дела я не буду.
   -Думаю, что для начала, вам следует тряхнуть этого Покровского -произнес Привалов.- Задержите его по 122 статье на трое суток и пообещайте ему, что он уедет в Казань вместе с вами. Эти ваши действия, заставят его крышу, что предпринять, для его спасения. Возможно, они пойдут с вами на контакт, и тогда вы заявите им свои условия. Вы, оставите в покое Покровского, лишь взамен, на возврат вам икон. Для конторы, по всей видимости, контроль за сбытом антиквариата, будет намного дороже, этих самых икон. Начните с этого, а потом, сами посмотрите, что делать дальше. Лишь бы они, только не успели бы спрятать этого Покровского, другого выхода из этой ситуации я просто не вижу.
   Он пожал Смирнову руку, и они попрощались.
  
   ******
   Прохоров играл в карты. Ему явно не везло, но он с какой-то непонятной для него настойчивостью, ставил на кон свою одежду.
   - Ну, что, Прохор, еще играть будешь - поинтересовался раздающий. -У тебя еще вон свитер остался.
   - Нет, хорош мужики, я и так, гол, как сокол - произнес он.
   - Валет, скажи, как маляву загнать подельнику? - поинтересовался он у пожилого мужика.
   - Куда, гнать-то? - спросил его Валет. Опять, что ли в три ноль семь?
   - Угадал - произнес Прохоров.
   - Если есть деньги, то лучше сам сходи к нему. Могу помочь, у меня вертухай знакомый, он за деньги если нужно, то и бабу в хату притащить сможет.
   - Мне баба, не нужна, а вот повидаться с корешем, хотелось бы - произнес Прохоров.- Сколько стоит эта прогулка?
   - Не дороже денег - произнес Валет.- Перетру с ним, тогда скажу.
   Через час, всю камеру погнали на прогулку. В камере остался лишь Валет и еще один из арестантов, подхвативший простуду.
   Прохоров ходил по небольшому пятачку и ни как не мог надышаться свежим воздухом. Несмотря на эти серые массивные стены, весна проникла и сюда. На решетку, отделявшую синее небо от заключенных, села меленькая серая птаха и, не обращая внимания на заключенных, засвистела. Заключенные остановились и с интересом стали разглядывать эту маленькую певунью.
   Вдруг, птичка вспорхнула и исчезла из вида. Все гулявшие в этом каменном стакане, невольно захотели стать такой же птицей, такой вольной, как и она.
   Время прогулки истекло, и их погнали под конвоем обратно в камеру.
   Прохоров снял свитер и лег на койку. К нему в ноги подсел Валет.
   - Ну, что Прохор - полушепотом произнес Валет, -я перетер, что ты меня просил. Все удовольствие, пятьсот зеленых. Ты, готов платить?
   - Базара нет, мне ребята на воле обещали поддержку. Я отпишу им, пусть оплатят эту сумму.
   - Вот и пиши, а я, толкну ему маляву - произнес Валет.
   Прохоров поднялся с кресла и, найдя кусочек бумаги, начал писать.
  
   ******
   Искусствоведа Покровского, казанская бригада, задержала поздно ночью, когда тот возвращался из ресторана, в котором он обмывал свое очередное приобретение. Ему удалось по каким-то бросовым ценам, приобрести брошь одной из фавориток императрицы Екатерины второй. Брошь была уникальной не только в историческом плане, но и в самом прямом смысле этого слова. Ее украшали четыре крупных бриллианта и целая россыпь мелких.
   Увидев около дома, ожидавших его оперативников, Покровский моментально все понял. Он побежал по вечерней улице, расталкивая в разные стороны, спешащих куда-то прохожих, а затем, нырнул в какую-то подворотню. Однако возраст и принятый им вечером алкоголь, сделали свое дело. Метров через триста Покровский стал задыхаться, бег его становился все менее и менее стремительным. Пробежав еще метров сто, Покровский остановился и как загнанный в угол зверь, приготовился к защите. Он достал из кармана пальто, предмет, внешне напоминающий газовый пистолет и направил его сторону подбегающих к нему оперативников.
   - Не подходите, буду стрелять - задыхаясь от бега, произнес он.- Не подходите!
   Однако, силы были явно не в его пользу. От удара Балаганина, он упал на асфальт и закрыл голову руками, по всей вероятности, ожидая, что его начнут пинать ногами, однако, этого не произошло.
   - Вставайте, Покровский, поднимайтесь - произнес Балаганин.- В вашем-то возрасте, валяться на земле, вредно, можно застудить почки. Сейчас, мы с вами проследуем к вам домой, где произведем небольшой обыск. Постановление для этого у нас есть, мы его вам дома покажем, вам предстоит ответить на некоторые интересующие нас вопросы.
   Покровский медленно поднялся с земли и стал отряхивать свой кожаный плащ, от прилипших к нему каких-то невидимых глазу предметов.
   - Не утруждайте себя этим, дома все приведете в порядок - произнес Балаганин.
   Пройдя метров десять, Станислав, как бы, между прочим произнес:
   - Вы, знаете, Самуил Яковлевич, я не исключаю того, что вы можете поехать с нами в Казань. Так, что пусть это не будет для вас большой неожиданностью.
   - Какая Казань? Я некуда с вами не поеду - произнес Покровский.
   - Извините, здесь не вы заказываете музыку - произнес Станислав.- Поедите в браслетах на руках.
   Они вышли со двора на улицу и направились всей группой, к дому Покровского. Около парадной двери его дома, их ожидал Смирнов Олег.
   - Слушайте! Это же, настоящий милицейский беспредел - увидев его чуть ли не закричал Покровский. Вы, еще пожалеете об этом.
   - Не нужно лишнего шума, Самуил Яковлевич - произнес Смирнов.- Может мы, и пожалеем об этом, как говорите вы, но это будет потом, а, сейчас об этом, можете пожалеть, увы, только вы.
   - Айдар - обратился к следователю Смирнов,- отметьте в протоколе, что гражданин Покровский публично оскорблял работников милиции и угрожал им потерей работы и здоровья. Я думаю, что за подобные вещи, мы имеем все основания для задержания гражданина Покровского на трое суток.
   Обыск в квартире Покровского, затянулся на несколько часов. Покровский сидел в кресле и молча наблюдал за действиями оперативников. От обилия переписываемых изделий, устали и понятые, приглашенные Балаганиным из соседней квартиры.
   Эти люди, долгие годы проживали рядом с Покровским и только впервые, за долгие годы, оказались в квартире своего соседа. От увиденного великолепия в его квартире, они растерялись и потеряли дар речи. Никто из них, никогда не предполагал, что живет рядом с таким богатым и состоятельным человеком. Видя замешательство со стороны соседей, Покровский заверил их, что все эти приобретения, он сделал на свои деньги.
   -Не нужно, батенька оправдываться - произнес сосед.- На заработанные честным трудом деньги, такого добра, не купишь.
   Где только не лазили оперативники, икон в доме Покровского, они не обнаружили. После того, как оперативники закончили обыск, понятые расписались в протоколе, ушли к себе в квартиру, оставив Покровского один на один с оперативниками.
   - Давайте, собирайтесь Покровский, сейчас вы поедите с нами - произнес Смирнов.- Вы, наверное, уже забыли Покровский, как пахнет параша в камере, вот сегодня вы вспомните, этот забытый вами запах.
   - Хорошо - произнес Покровский,- я все понял. Если позволите, я хотел бы сделать все один звонок, это позвонить своему адвокату и сообщить о своем задержании.
   Смирнов отлично понимал, что Покровский под видом звонка адвокату, будет связываться с человеком из КГБ, однако, зная это, препятствовать, ему не стал.
   Покровский набрал номер и долго ждал, когда на том конце провода, ответят ему. Наконец, соединение произошло.
   - Меня, Александр Гаврилович, забрали в милицию - произнес Покровский. -Это сделали командированные из Казани оперативники. Только, что у меня дома был обыск, искали какие-то иконы, но ничего не нашли.
   Прикрыв трубку руками, чтобы не слышали мы, Покровский минут пять выслушивал своего собеседника. Отстранив телефонную трубку от уха, Покровский обратился к Смирнову:
   - Скажите, куда вы меня, повезете? Меня, об этом спрашивает мой адвокат.
   - В линейный отдел милиции на Казанском вокзале - ответил ему Смирнов.
   Покровский сообщил об этом своему собеседнику и положил трубку. После этого разговора, Покровский словно преобразился. В его потухших глазах, вновь загорелся огонек надежды.
   - Ну, что, господа милиционеры - произнес он,- я готов поехать с вами.
   Все стали одеваться. Через минуту, другую, все вышли из дома, сели в автомашины. На улице уже рассветало.
  
   *****
   Оперативники, после ночного мероприятия, крепко спали, когда раздался телефонный звонок. Смирнов снял трубку и услышал незнакомый голос мужчины.
   - Товарищ Смирнов, нам надо срочно встретиться, - произнес мужчина. -Если можете, то одевайтесь, я вас буду ждать, у выхода из гостиницы.
   - Извините меня, но я не знаю вас и не представляю, с кем сейчас я говорю. Если не хотите, что бы я бросил трубку, прошу вас, представится мне? - ответил ему Олег.
   - Я- полковник КГБ, фамилия моя Максимов. Думаю, что этого вполне достаточно, для нашего первого знакомства.
   Смирнов, разбудил Балаганина и сообщил ему о телефонном звонке. Они быстро оделись и по одному, вышли в холл гостиницы. Недалеко от выхода из гостиницы стоял мужчина, явно кого ожидая.
   Увидев Смирнова, мужчина сразу же направился в его сторону. Поздоровавшись с Олегом, Максимов предложил ему проехать вместе с ним в городской отдел КГБ. Олег посмотрел в сторону Стаса, давая ему понять, что бы он запомнил внешность мужчины и номер автомашины. Перехватив его взгляд, Максимов произнес:
   - Все, правильно товарищ Смирнов, везде нужна страховка.
   Он вытащил из кармана костюма служебное удостоверение и протянул его Смирнову. Судя по написанному в удостоверении, перед ним действительно стоял полковник КГБ Максимов Олег Валерьевич.
   Они вышли из гостиницы и сели в поджидавшую их, автомашину.
   Максимов за всю дорогу, не произнес ни одного слова. Когда автомашина остановилась около дверей городского отдела КГБ, они вышли из автомашины
   - Если, хотите, можете перекурить - произнес Максимов.- Он достал из кармана сигареты и закурил.
   Перекурив, Смирнов и Максимов вошли в здание. На входе их остановил дежурный прапорщик. Максимов достал удостоверение и протянул его дежурному. Тот бегло взглянул на удостоверение и вернул его ему.
   - Проходите, товарищ полковник - произнес прапорщик. -Этот товарищ с вами?
   Максимов, в ответ кивнул головой, и они прошли в большой холл. Пройдя его, они остановились около лифта.
   Поднявшись на лифте, они прошли по коридору метров тридцать, оказались в небольшом, но довольно уютном кабинете. Они сели напротив друг друга и приготовились к диалогу.
   - Вы, товарищ Смирнов, теперь понимаете, где вы находитесь? - поинтересовался у него Максимов.
   - А, что это меняет, Олег Валерьевич - произнес Смирнов.-Я думаю, что вы меня по всей вероятности пригласили сюда, не для того, что бы похвастаться своим кабинетом?
   Максимов пристально посмотрел на Смирнова и произнес:
   - Не буду от вас скрывать, товарищ Смирнов, но вы, своими необдуманными действиями, ломаете всю нашу операцию. Поэтому, мы бы не хотели, видеть вас рядом с нашим товарищем, которого вы забрали сегодня ночью.
   - Вы, знаете, товарищ полковник, я прибыл в Москву, по приказу моего руководства, с целью розыска и возврата похищенных в Казани религиозных и исторических ценностей.
   Я не могу, не выполнить этого приказа и мне, товарищ полковник, абсолютно наплевать, прости меня за каламбур, на все ваши операции. Могу сказать от себя лично, еще одно, что нельзя прикрываться ни какими словами о важности этой операции, если она противоречит здравому смыслу и осуществляется с нарушением закона.
   - Ну, если мои слова, не являются для вас весомыми, то может быть, генерал КГБ вам объяснит это более доходчиво, чем я.
   Он поднял телефонную трубку, и видимо получив разрешение, произнес:
   - Пойдемте, к начальнику нашего управления, он сейчас свободен и хочет с вами лично поговорить на эту тему.
   Они встали из-за стола и направились к генералу.
   Кабинет генерала, был раза в три больше кабинета Максимова. За массивным дубовым столом, сидел мужчина в гражданской одежде. Рядом со столом стояла напольная вешалка, на которой висел генеральский китель.
   - Здравствуйте, молодой человек - произнес генерал. -Присаживайтесь поближе к столу. Надеюсь, вас еще не дрожат колени от страха?
   Генерал улыбнулся своей шутке и, нахмурив брови, серьезно произнес:
   - Скажите, Смирнов, вы на каком основании, задержали гражданина Покровского?
   Смирнов, на какой-то миг задумался, а затем, так же серьезно произнес:
   - Товарищ генерал майор, гражданин Покровский был задержан на основании его же устных показаний, которые он сообщил лично мне, вчера утром, при посещении его квартиры. При беседе с ним, Самуил Яковлевич, сообщил мне лично, что он хорошо знаком с гражданином Селезневым, который подозревается в подстрекательстве к совершению преступления, а также завладением, похищенных из храма ценностей. При этом, гражданин Покровский, так же сообщил, что Селезнев обратился к нему за помощью, для переправки этих ценностей за границу.
   Я, думаю, что этих показаний было вполне достаточно, что бы мы провели в его квартире обыск и задержали его по статье 122 УПК.
   Генерал нахмурил брови и как-то не совсем добро, посмотрел на Максимова.
   - Что, вам еще известно по данному факту? - спросил генерал Смирнова.
   - Теперь, уже многое. Мы узнали, что вашим управлением КГБ контролируется канал сбыта антиквариата за границу. То, есть, товарищ генерал, обратите, пожалуйста, на это внимание, данное подразделение способствует нелегальному перемещению исторических ценностей за границу, а это значит, что его действия, противоречат не только интересам государства, но грубо нарушают действующее законодательство.
   Несмотря на предъявленные Смирновым обвинения, лицо генерала, по-прежнему, было абсолютно спокойным. Генерал пристально посмотрел на Смирнова, а затем перевел свой взгляд на Максимова.
   - Ну, вы и загнули, милейший - произнес, с улыбкой генерал.- Послушаешь вас, кругом одна измена и враги. Скажите мне, что вы хотите услышать от меня?
   Смирнов, немного задумался, а затем произнес:
   - Мы, оставим в покое гражданина Покровского, а вы, помогаете вернуть нам похищенные иконы.
   - А, где же мы их найдем? - спросил Смирнова генерал.
   - Извините, товарищ генерал, но я думаю, что здесь этот вопрос, просто не уместен. Сейчас, имея в руках этого Покровского, мы это можем сделать и сами, без вашей помощи. Тогда возникнет другая проблема, гражданин Покровский надолго сядет. А, это, по-моему, не входит в интересы вашего управления.
   Генерал задумался. Рука его машинально потянулась за красным карандашом и он, стал чертить на листе белой бумаги, какие-то замысловатые фигуры. Оторвавшись от бумаги, он положил карандаш на место и с укором посмотрел на полковника Максимова.
   - Олег Валерьевич - обратился к нему генерал. -Я думаю, что оперативникам из Казани, необходимо помочь в возврате этих ценностей.
   - Так, точно, товарищ генерал - произнес Максимов.- Задание понял, начнем работать.
   - Тогда, будем считать, что наш разговор состоялся. До свидания, товарищ Смирнов, не смею больше вас задерживать - произнес генерал.
   Они молча вышли из кабинета и направились обратно в кабинет Максимова.
  
  
   *****
   Прохоров шел по полутемному коридору изолятора. Коридор казался Прохорову нескончаемым, так как дальний конец коридора, таял в полумраке.
   - Стоять - последовала команда конвоира. Прохоров остановился и повернулся лицом к стене. Контролер ,молча, открыл дверь камеры и легким толчком толкнул его внутрь помещения. В туже секунду, за спиной Прохорова, с лязгом закрылась дверь камеры.
   - Прохор, это ты, что ли? - услышал он голос Цаплина.
   Прохоров сделал два шага в сторону голоса и наткнулся на Цаплина, который сидел на лавке.
   - Ну и темнота, как у негра в заднице - произнес Прохоров, присаживаясь рядом с Цаплиным.
   - Как живешь? - поинтересовался Прохоров у него. -Определился с мастью или еще нет?
   - Да, сразу же - произнес Цаплин.- В мужики подался, мне это ближе. А, ты?
   - Я с блатными - произнес Прохоров.
   - Давай, Цаплин перетрем по существу. Ты, насколько я понял, в полном раскладе по делу. Я, сначала, решил пойти в отказ, но, увидев, что ты раскололся, тоже пошел в сознанку. Факты- упрямая вещь, глупо отрицать то, что не возможно.
   Ты, мне вот, что скажи, как там Ловчев? Я слышал, его отец громадные деньги отвалил, чтобы его отмазать. Сейчас от нас с тобой зависит, валить его на срок или нет.
   - Да, оттого что мы его загрузим, мы ничего не выиграем. Пусть дышит на воле, может греть будет в знак благодарности. - произнес Цаплин.
   - Я тоже так думаю, зачем его цеплять, парень он не плохой, может еще пригодиться. Не век же мы будем ни киче толкаться.
   - Ну, тогда по рукам - произнес Прохоров и крепко сжал руку Цаплину.
   Дверь вновь лязгнула металлом.
   - Прохоров, на выход - услышал он команду конвоира.
   - Он обнял Цаплина и направился к двери.
   - Держись, братишка - произнес Прохоров, прежде, чем за ним захлопнулась дверь камеры.
  
  
   ******
  
   Вечером Смирнову позвонил Максимов.
   - Олег, это я Максимов. Мне необходимо встретиться с тобой один на один, без свидетелей. Есть хорошая для тебя новость.
   Смирнов, особо не доверял Максимову и поэтому сообщил Балаганину о предстоящей встрече с Максимовым.
   - Стас, мне только, что позвонил Максимов и назначил встречу. Возьми с собой ребят и аккуратно, подстрахуйте меня.
   Балаганин и ребята, быстро оделись и через запасной выход, вышли на улицу. Стас занял позицию и стал внимательно наблюдать за выходом из гостиницы.
   Вскоре к гостинице подъехала автомашина "Волга" и из нее вышел Максимов. Он осмотрелся по сторонам, словно проверяясь на наличие установленного за ним наблюдения и убедившись, в отсутствии посторонних глаз, вошел в дверь гостиницы.
   Прошло несколько минут, Стас увидел, как из дверей гостиницы вышел Смирнов и Максимов, которые сели автомашину и поехали. Вслед за ними, выдерживая определенную дистанцию, последовала машина с казанскими ребятами. Автомашина со Смирновым и Максимовым, долго кружила по Москве, проверяясь на наличии за ним слежки и лишь убедившись в ее отсутствии, поехал по своему маршруту.
   - Вы, что, товарищ полковник, проверяетесь? - удивленно спросил его Смирнов.- Разве можно, устанавливать слежку за работниками КГБ, без санкции руководства?
   - Это, старая привычка, Смирнов - произнес Максимов. -За мной, так же могут работать и наши люди, в этом ничего особенного нет, у нас это вполне реально.
   Слушайте Смирнов, мы решили передать вам икону Казанской Божьей Матери, которую сегодня изъяли у одного бандита.
   Смирнов невольно обрадовался этому сообщению.
   - Прав оказался Привалов, предложив ему схему действия против работников КГБ - подумал про себя Смирнов. -Выходит, с волками жить, по-волчьи выть.
   - Скажите, товарищ полковник - обратился Смирнов к Максимову.- А, где сейчас эта икона и куда мы сейчас с вами едим? Что, нельзя было просто ее передать нам в гостинице, а не мотаться по городу?
   - Все, не так просто, Смирнов - произнес Максимов. -Мы, не хотим засветить наших людей, задействованных в этой комбинации, вот и мотаемся по городу из-за этого? А, что, вас конкретно не устраивает? Я вам, ее передаю, и мы разбегаемся в разные стороны.
   Максимов остановил свою автомашину у какого-то государственного заведения, и они прошли вовнутрь здания. Они молча поднялись на лифте на четвертый этаж, и Максимов попросил Смирнова остаться у лифта и обождать его минут десять, а сам скрылся за углом коридора.
   Прошло минут пять, не больше, прежде, чем появился Максимов. Он держал в руках сверток, а вернее предмет, завернутый в плотную оберточную бумагу, которой, часто раньше пользовались продавцы продуктовых магазинов.
   - Вот, возьмите, здесь икона Казанской Божьей Матери - произнес он и передал сверток Олегу.
   Смирнов, на глазах изумленного Максимова, быстро порвал бумагу. Перед ним была не икона Казанской Божьей Матери, а Седмиозерная икона Смоленской Божьей матери.
   - Товарищ, полковник? А, где же икона Казанской Божьей Матери?- спросил Смирнов Максимова.- Вы, мне передали совершенно другую икону, а не ту, которую назвали?
   Максимов растерялся и не знал, что ответить на вопрос Смирнова.
   - Извините, я наверное, ошибся - произнес он. -Я думал, что передаю вам икону Казанской Божьей Матери.
   - Слушайте, товарищ полковник. Не нужно из меня делать дурака. Вы, не простой человек с улицы, вы специалист по антиквариату. Вы, не могли так просто, ошибиться. Я, сегодня же свяжусь со своим руководством в МВД РТ и доложу им об этом случае. Пусть они сами выходят на ваше руководство и решают с ними эти задачи, по возврату из КГБ этих исторических ценностей.
   Максимов, слушал Смирнова, как-то рассеяно. Он, до сих пор, не как не мог понять того, что с ним произошло. Действительно, подразделение Максимова, длительное время специализировалось на работе с антиквариатом и поэтому, ошибка, допущенная им, была непростительной для него, как для большого специалиста в этой области.
   Очнувшись, от раздумий, он невольно вслушался в то, о чем ему говорил Смирнов.
   - Олег Валерьевич, вы только представьте себе, какой общественный резонанс может быть вызван сообщением, что сотрудники КГБ, отказываются передать похищенные исторические ценности. Вы, можете, представить, этот скандал? Я бы, не хотел оказаться замешанном в этом грязном деле.
   Максимов молчал, он реально понимал, что серьезно прокололся с передачей этой иконы и нужно как-то, выходить из этого непростого положения.
   - Смирнов, не нужно спешить сообщать об этом случае своему руководству. Здесь, явно произошла какая-то непонятная для меня техническая накладка. Я думаю, что ее можно исправить, ведь переданная мной икона тоже была похищена, у вас в Казани.
   Давайте с вами встретимся завтра и обсудим все эти вопросы. Я с утра встречусь с генералом и обговорю все эти возникшие между нами нюансы. После переговоров с генералом, я свяжусь с вами.
   Они вышли из здания и сели в автомашину Максимова. Он довез Смирнова до гостиницы, где они распрощались друг с другом. Утром, Смирнов отправил всех ребят в Казань, оставив лишь с собой Балаганина Станислава.
   Ребята возвращались в Казань. В машине, на заднем сиденье, лежала чудотворная икона Седьмиозерной Смоленской Божьей Матери.
  
   ******
   Ночью я плохо спал. Перенесенный инфаркт давал о себе знать. Всю ночь я прокрутился в постели, стараясь заснуть, однако чувство тревоги и какого-то неведомого мне страха, гнало от меня куда-то сон.
   Я отлично понимал, что от смерти невозможно спастись и если она придет, то от нее ничем не откупишься, однако перебороть в себе этот страх, мне как-то не удавалось. Наконец я не выдержал и, пересилив острую боль за грудиной, поднялся с постели. Достав из ящика стола лекарства, я сунул их себе в рот и запил их водой. Я сел в кресло, и закрыл глаза, стараясь расслабиться и не думать о боли. До моего слуха донеслись легкие шаги, я открыл глаза и увидел своего пса, который лег около моих ног. Он преданно посмотрел мне в глаза, словно понимая мое состояние, и стал лизать мою руку, своим теплым и нежным языком, словно стараясь, облегчить мое состояние. Постепенно, боль стала затихать и вскоре, исчезла совсем.
   Взглянув на часы, я понял, что мне уже необходимо собираться на работу. Я подошел к кровати и легким движением руки, разбудил жену и стал собираться. Пока я собирался, жена успела приготовить мне завтрак. Есть мне не хотелось, во рту было противно от принятых ночью лекарств. Я отодвинул тарелку в сторону и, извинившись перед женой, встал из-за стола.
   - Слушай, Виктор - произнесла жена. -Ты, когда-нибудь умрешь от этой своей работы. Ты только посмотри на себя, на кого ты стал похож. Я понимаю, если бы тебе платили бы за все эти должности, что ты замещаешь. Это я понимаю, но ведь тебе не платят. Чего, ты добиваешься, что бы я сама за тебя решила этот вопрос? Ты думаешь, я спала всю эту ночь? Нет, я не спала, так как все время прислушивалась к тебе, дышишь ты или нет?
   - Прекрати, пожалуйста - произнес я. -Я все понимаю, что в таком темпе работать нельзя, что я хронически устал и что мне, необходим отдых. Но, бросить все и уйти на бюллетень, пойми, я тоже не могу. У меня коллектив, которому я нужен, да и бандиты не дают пока мне возможности махнуть на них рукой. Я, обещаю тебе, что постараюсь беречь себя, а пока, мне нужно ехать на работу.
   Приехав в министерство, я по старой привычке, прошел в дежурную часть и переговорил с дежурным по МВД. Судя, по его докладу, ночь прошла относительно спокойно.
   Я, поднялся к себе на третий этаж, и открыл дверь кабинета.
   - Да, если еще раз так прижмет, то, наверное, тогда нужно будет обращаться в больницу - подумал я про себя.- С сердцем, не шутят.
   Не успел я достать из сейфа документы, как раздался телефонный звонок. Звонили из пустующего кабинета начальника управления. Я, удивленно поднял трубку и услышал незнакомый мне мужской голос:
   - Виктор Николаевич?- произнес голос,- я бы попросил вас, зайти ко мне в кабинет.
   Я встал с кресла и молча проследовал в кабинет начальника управления уголовного розыска. Открыв дверь в кабинет, я увидел, что за столом начальника управления, сидит худощавый, сравнительно молодой человек. Его густые и непослушные волосы, чем-то напомнили мне, пыжиковую шапку.
   - Проходите, Виктор Николаевич, не стойте в дверях - произнес он. -Давайте знакомится, фамилия моя Фаттахов Ринат Исламович. С сегодняшнего дня, я исполняю обязанности начальника вашего управления.
   Я молча присел на стул, давая понять новому руководителю, что я готов слушать его.
   - Мне, конечно, не совсем уютно пока в этом кресле, но думаю, что это скоро пройдет. Не Боги, горшки обжигают. Я хорошо сейчас понимаю ваши чувства, однако, нам с вами еще работать долго, и я рассчитываю, что мы непременно, поймем, друг друга и станем друзьями.
   Я не буду вам рассказывать, где я работал раньше. Думаю, что если вам это будет интересно, то вы сами, самостоятельно наведете про меня все необходимые справки.
   Давайте, Виктор Николаевич, договоримся сразу же. Я, пока, буду заниматься убийствами, а вы в свою очередь, имущественным блоком и оперативной работой. Так я думаю, будет по-честному.
   Вы знаете, я много слышал о вас, и хорошего и плохого, однако мне так и не пришлось с вами поработать раньше. Вас, многие мои товарищи называют везунчиком, но я, этому не верю. Везет лишь тому, кто везет.
   Скажите, Виктор Николаевич, для вас мое назначение явилось каким-то неожиданным фактом или нет?
   - Если, по-честному, то нет. Я слышал от Костина о том, что они усиленно подыскивают человека на эту должность и поэтому, для меня представьте себе, нет ни чего неожиданного. Просто, за последний год, вы уже третий начальник управления, и поймите меня правильно, мне бы не хотелось больше привыкать к причудам каждого нового руководителя управления.
   Фаттахов, улыбнулся сквозь небольшие рыжеватые усы, обнажив передо мной свои редкие, но крупные зубы.
   - Я в отличие от других руководителей, пришел в управление надолго и не собираюсь использовать эту должность, как трамплин, для прыжка вверх. Причуд у меня действительно много, но я не собираюсь загружать ими вас и сотрудников управления.
   А, сейчас, давайте Виктор Николаевич, соберем личный состав управления. К девяти часам должен подойти Костин, который меня и представит личному составу.
   - Хорошо, Ринат Исламович, к девяти часам, я соберу у вас в кабинете, весь личный состав.
   Я вышел из кабинета нового начальника управления и проследовал в свой кабинет.
   Сказать, что я был рад этому назначению, я не могу. Мне, было почему-то немного обидно лично за себя. Я, исполнял обязанности начальника управления около двух месяцев, однако руководство министерства, почему-то обошло стороной мою кандидатуру и если бы не Костин, то я бы вообще не знал, почему моя кандидатура на эту должность была отклонена министром. Однако, другой стороны, назначение нового руководителя, автоматически снимало с меня целый ряд контрольных функций, от которых я просто физически и морально устал за последнее время. Что было лучшим в этот момент, я еще не знал.
  
  
   ******
   Прошла еще одна неделя, томительного ожидания в Москве. Смирнов и Балаганин, ехали на встречу с Максимовым, уже не рассчитывая на успех.
   Максимов всю эту неделю проводил какие-то консультации, каждый раз перенося встречу, на новое время или на следующий день. Вот и сегодня, он позвонил утром Смирнову и назначил ему встречу на двадцать часов вечера.
   Смирнов, остановил автомашину около указанного Максимовым дома, и ребята стали его ждать. Ждать пришлось довольно долго. Измученные ожиданием, Смирнов, завел двигатель автомашины и собрался уже возвращаться обратно в гостиницу. Неожиданно для них, из-за угла дома, показалась фигура Максимова. Он подошел к автомашине и, оглянувшись по сторонам, сел на заднее сиденье.
   - Прошу, извинения. Дела, пришлось немного задержаться на работе. Икона, у меня и я готов передать ее вам. Единственное условие, это ни слова, ни какого-нибудь намека, на КГБ.
   - Я, могу вам дать только свое личное слово, за действия своего руководства, я не отвечаю. Это, вы сами решайте с ними, эту задачу.
   Максимов, немного задумался, а затем словно махнув на все рукой, произнес:
   - Пойдемте, Смирнов, я передам вам вашу икону, она у меня в машине.
   Они вышли из автомашины и завернули за угол. Вскоре, Стас увидел Смирнова, который возвращался, со свертком в руках. Станислав, вышел из автомашины и направился в сторону Смирнова.
   - Ну, как? Ты смотрел? Она или нет? - спросил он у Смирнова.
   - Все, нормально Станислав. Икона у нас. Давай подождем Максимова, он попросил меня, его подождать.
   Они сели в автомашину и стали ждать, когда появится Максимов. Минуты через две, к ним подсел Максимов.
   - Все ребята, нормально - произнес он. -Мне просто нужно было доложить генералу о передаче иконы. Вы, хоть представляете, какие ценности вы вернули в Казань. Только, одна Седмиозерная икона, могла свободно прокормить ваши семьи, всю оставшуюся у вас жизнь. Да, Селезнев, знал, что выбирать в храмах Казани. У него всегда было это звериное чутье, на самое дорогое, что можно стащить.
   - Олег Валерьевич, скажите, вы его случайно не задержали? - спросил Станислав у Максимова. Получив отрицательный ответ, Станислав задал ему очередной вопрос:
   - Скажите, а как эти похищенные иконы оказались у вас, то есть в КГБ?
   Максимов посмотрел на Балаганина и улыбнулся.
   - Селезнева, если по-честному, мы и не искали. У нас на него, в отличие от вас, ничего нет. Ведь он, не совершал преступлений на территории Москвы и Московской области. Если бы вы, его даже и задержали, то едва бы могли его натянуть на подстрекательство к разбою. Слова к делу, не пришьешь.
   Про все другое, говорить не стану. Это служебные вопросы и они обсуждению не подлежат. То, что вы, работали абсолютно грамотно, этого не отметить, не могу. Смотрите сегодня вечером программу "Время", думаю, что это будет для вас интересно.
   Смирнов посмотрел на часы. До начала программы "Время" оставалось чуть более одного часа.
   Они остановились у небольшого кафе, в котором голубым огнем, светился экран телевизора. Они вошли в кафе и сели за столиком. Вот замелькала на экране знакомая всем заставка и зазвучала музыка. Внезапно, на экране телевизора появилось знакомое Смирнову лицо, это был знакомый генерал КГБ. Он был в форме, грудь его кителя украшали множественные правительственные награды. Генерал бодро давал интервью, ведущему новостного канала, о том, что органами государственной безопасности удалось перекрыть канал, по которому за границу переправлялись предметы старины. Он еще, что-то говорил о победах КГБ, а затем, встав из-за стола, передал Максимову, как представителю общественности, икону Казанской Божьей Матери. Все присутствующие в зале люди, хлопали в ладоши и поздравляли генерала за столь прекрасную работу КГБ.
   Ребята, молча вышли из кафе и направились к машине. На их лицах была несвойственная им, растерянность. Они великолепно понимали, что эти люди с генеральскими пагонами на плечах просто украли у них эту победу.
   На следующее утро, попрощавшись с ребятами из пятого отдела МУРа, они отправились в Казань.
  
  
   *****
   Первую, возвращенную икону Седмиозерной Смоленской Божьей Матери, передал архиепископу Казанскому и Марийскому, сам министр внутренних дел республики. Передача иконы, была осуществлена накануне большого религиозного праздника православных христиан, Пасхи. Эту церемонию широко освещали все средства массовой информации.
   Икону же Казанской Божьей Матери, было поручено передать в епархии мне лично. Я связался по телефону со Смирновым и начальником Бауманского отдела внутренних дел Казани Шулаевым и пригласил их составить мне компанию, при передаче иконы архиепископу. Передача иконы, должна была осуществиться в Соборе святого Петра и Павла.
   Я впервые в жизни, стоял в центре Собора Святого Петра и Павла и держал в руках эту чудотворную икону. На меня и на моих товарищей, были направлены множественные софиты, которые слепили нас, из-за чего мы плохо видели, что происходило вокруг нас.
   Сказать, что я не волновался, это, значит, не сказать ни чего. От волнения, у меня стали мелко трястись руки и я, в какой-то момент, реально ощутил, что могу выронить из рук, эту святыню. Это было не удивительно, так как сама икона весила довольно прилично и я, чтобы не уронить ее, крепко прижал ее к своей груди. В этот момент, я, не знавший ранее Бога, почувствовал внутри себя какие-то внутренние изменения, словно святой лик Христа и его матери, пресвятой Девы Марии, отпечатался где-то у меня внутри.
   Это чувство было столь сильным и впечатляющим для меня, что я с испугом посмотрел на своих товарищей, стоявших рядом со мной. Я, еще плотнее прижал к себе икону и устремил свой взор, на царские ворота, за которыми шла какая-то тогда непонятная для меня служба.
   Наконец, откуда-то сверху, раздалось пение, и царские врата растворились. Из них вышел архиепископ в окружении священников. Все они были одеты в блестящие нарядные одежды. Вся эта свита, под непрерывное пение церковного хора, медленно направился ко мне.
   Я произнес какие-то торжественные для этого момента слова и протянул икону архиепископу. Прежде, чем взять у меня икону, он трижды поцеловал ее, а уже затем только принял ее из моих рук.
   Все это было обставлено столь торжественно, что у меня от волнения, немного закружилась голова.
   - Все, так здорово, так красиво и торжественно - прошептал, мне на ухо Шулаев,- что мне даже не верится во все это, происходящее здесь.
   Его слова, снова вернули меня к действительности. Мы стояли в центре Собора и не знали, что нам делать дальше.
   - Виктор Николаевич - обратился ко мне секретарь архиерея, -вы останетесь на торжественный обед или нет?
   Я извинился перед ним и сообщил, что у меня сегодня слишком много дел, и я не смогу принять участие в этом торжестве.
   При выходе из храма, я впервые ощутил в себе столь большие перемены в моей душе и сердце. Мне было столь легко, что я как мальчишка, чуть ли не бегом спустился по лестнице Собора и направился к своей автомашине, которая ожидала меня во дворе храма.
  
  
   *****
   После больших усилий, отцу Ловчева удалось добиться освобождения сына из-под ареста. В настоящее время, Вадим находился под подпиской о не выезде и усилено занимался в университете.
   Трое суток проведенных им в камере предварительного задержания, окончательно выбили из него, преступную романтику. Он часто, как дурной сон, вспоминал эти поездки с ребятами в Москву, эту перестрелку с людьми Селезнева, когда ему удалось ранить одного из охранников Селезнева. При разговоре с отцом на эту тему, Вадим старался представить отцу, себя виде жертвы этих ребят, которые чуть ли не силом заставили его принять участие в этом нападении.
   Вадима иногда тревожили следователи, которые расследовали это дело. На все эти допросы, Вадим ходил только со своим адвокатом. Он не стеснялся уже ничего и полностью перекладывал всю вину на Прохорова и Цаплина. Вскоре, его перестала мучить совесть.
   Как-то знакомясь с материалами уголовного дела, он обратил внимание, что его старые друзья Прохоров и Цаплин, в своих показаниях полностью берут всю вину на себя и всячески стараются вывести его из этого дела.
   - Почему, они это делают?- подумал он.- Наверняка, рассчитывают, что я им буду должен всю оставшуюся жизнь. Нет, друзья, если вы рассчитываете на это, то вы глубоко заблуждаетесь. В этой жизни у меня лишь два человека, которым я что-то должен, это мать и отец.
   В один из дней, его вызвали на очную ставку с Прохоровым. Следователю нужно было уточнить некоторые нюансы в их показаниях.
   Вадим зашел в кабинет следователя в сопровождении адвоката. Он был одет в новый шикарный импортный костюм серого цвета. Его белая рубашка и прекрасный модный галстук, лишний раз подчеркивали его высокий имущественный статус.
   Прохоров был одет в растянутый старый свитер. Его, недавно постриженная наголо голова, изобиловала множественными шрамами, которые раньше скрывали его густые волосы.
   Игорь мельком взглянул на Вадима и опустил глаза в землю. Прохоров был, как никогда спокоен. Он старательно отвечал на все вопросы следователя, стараясь подчеркнуть свою роль в этом преступлении. За все время очной ставки, Прохоров ни разу не взглянул на Ловчева, словно того и не было в кабинете.
   Поведение Прохорова, насторожило Ловчева. Он не верил Игорю, не верил в его сломленный внешний вид, так как за все это время, что он с ним общался, ему удалось хорошо изучить этого человека.
   После очной ставки, Вадим вышел на улицу. Попрощавшись с адвокатом, он остался ждать у здания МВД, в надежде увидеть Прохорова, которого должны были повести обратно в изолятор.
   - Что я делаю? - подумал Вадим про себя.Ты же, сам себе давал слово, что больше никаких контактов ни с Прохоровым, ни с Цаплиным у тебя не должно быть и вдруг, увидев Прохорова, ты снова расклеился и почувствовал себя виноватым в том, что ты на воле, а он в заключении.
   С громким лязгом открылись ворота, и из них выехал "черный воронок". Как не пытался Ловчев рассмотреть в машине Прохорова, ему этого не удалось.
  
  
   ******
   Суд начался с опозданием в сорок минут. Я стоял на крыльце суда и наблюдал, как из подъехавшего милицейской автомашины, одного за другим вывели всех участников этого разбойного нападения. Цаплин и Прохоров были острижены наголо, однако, судя по ним, к суду они относились, как-то не серьезно, принимая все происходящее, как фарс.
   Они улыбались, обменивались репликами не только между собой, но и с окружившими машину родственниками.
   Увидев меня, Прохоров помахал мне рукой, а затем, когда он сравнялся со мной при его конвоировании в зал суда, вежливо улыбнулся и произнес:
   - Ты, будешь первым, кого я убью, когда освобожусь из заключения.
   Я промолчал, так как возражать озлобленному человеку, тем более в подобный момент, было совершенно бесполезно.
   Меня вызвали на заседание, где-то, через час. Я вошел в зал и остановился у дверей.
   - Абрамов, вы, что остановились? Проходите на середину зала - произнес председательствующий.
   Я прошел к указанному месту и по просьбе судьи, назвал свои анкетные данные.
   Присутствующие в зале родственники и друзья подсудимых с интересом посмотрели на меня.
   - Скажите, пожалуйста, применялись ли вами, при работе с подсудимыми недозволенные методы ведения допроса?
   Я удивленно посмотрел на судью и обвинителя, пытаясь предугадать дальнейшее развитие этой ситуации.
   - Поясните, ваша честь, что вы подразумеваете под термином, не дозволенные методы допроса - обратился я к суду.
   Судья, открыв дело, зачитала показания Цаплина, в которых тот утверждал, что я применял в отношении его физическую силу, а так же угрозу, поместить его в камеру с так называемыми "опущенными" арестантами.
   Я невольно улыбнулся, услышав, стандартное обвинение практически всех подсудимых в том, что во время допросов их избивали и оказывали на них психологическое давление.
   - Это, не правда, ваша честь - произнес я- К подсудимому Цаплину, ни каких мер физического и иного воздействия, с моей стороны не применялось.
   Судья сделала какие-то отметки в уголовном деле и подняла на меня глаза.
   - Ваша честь - произнес я. -У меня, вопрос к подсудимому, можно мне его задать?
   - Задайте - произнесла судья.
   - Скажите, подсудимый Цаплин, какое воздействие было оказано с моей стороны, я бил вас, если да, то почему вы, не заявили об этом факте в период следствия?
   Цаплин сморщил свое лицо, давая понять окружающим, что он старается вспомнить эти побои.
   - Этот гражданин, дважды меня ударил по лицу, и несколько раз в область печени - произнес он.
   - Скажите, Цаплин, когда это было, до встречи с вашей мамой или после того?
   Цаплин бросил свой взгляд на сидевшую в зале мать и произнес:
   - Я не помню этого и поэтому, не могу определенно сказать, до или после.
   В зале зашумели. Судья, встала из-за стола и жестом руки, остановила этот шум. Повернувшись к Цаплину, она спросила его:
   - Обвиняемый, поясните суду, почему вы не сообщили об этих побоях своевременно в прокуратуру и не рассказали о них своей матери, которая встречалась с вами, насколько я знаю, в кабинете Абрамова? Я думаю, что ваша мама Цаплин, не могла бы, не заметить, разбитое лицо своего сына и непременно заявила бы об этом в прокуратуру? Как вы сами об этом думаете?
   Вопрос судьи, смутил Цаплина. Его хитрые глазки забегали по залу, отыскивая в нем свою мать.
   - Вы, что молчите? - произнесла судья, -или вы не можете вразумительно пояснить мне по существу заданного вам вопроса.
   Цаплин, глупо улыбнулся и попытался, что сказать, однако, судья его резко остановила.
   - Прекратите, паясничать, Цаплин. Суд отказывается от исследования этого момента, так как, кроме этого заявления, вы не можете подтвердить это больше ни чем.
   - Вы, свободны, Абрамов - произнесла судья, обращаясь ко мне. -Суд вас больше не задерживает.
   Я молча повернулся и вышел из зала.
   Читая решение суда, поступившее мне через неделю, я узнал из него, что суд признал Прохорова, Цаплина и Ловчева в причастности к разбойному нападению на охрану Собора Святого Петра и Павла, с целью похищения икон из собора. Согласно приговора суда Прохоров был приговорен к восьми годам лишения свободы, Цаплин - к шести годам, а Ловчев Вадим - к двум годам условно, с отсрочкой на три года.
   Я был полностью удовлетворен этим приговором и, прочитав его, положил в свою папку. Однако, в душе все же оставался какой-то неприятный осадок. Опять, как почти и девяносто лет назад, суд осудил этих людей лишь за совершение ими опасного и дерзкого преступления, отбросив в сторону, моральную составляющую этого преступления. Ведь стоимость этих икон, не шла ни в какое сравнение с их исторической и духовной ценностью для всего русского православного народа, однако этот аспект, не изучался и не рассматривался в процессе судебного разбирательства. Эту сторону уголовного дела было не возможно не только взвесить, но и оценить.
  
   *****
   Фаттахов, вошел в мой кабинет, когда я в поте лица, готовил все документы, по передаче их ему. На освободившуюся вакансию еще не был принят человек и поэтому, я временно передавал все материалы лично ему. Он присел на стул и тяжело вздохнул.
   - Что, Ринат, так тяжело вздыхаешь? - спросил я его.- Не переживай, все будет нормально. Вот, увидишь, подгонят тебе еще какого-нибудь подкидного дурака, вот, и будем мы с тобой пахать за него.
   - Ты уже знаешь, что Костин решил назначить на вновь переданную нам должность начальника второго отдела своего знакомого Яшина. Я был против этого, но меня никто не стал даже слушать.
   - Ничего удивительного, сейчас мы с тобой, как пешки на огромной шахматной доске. Руководство не интересует наше мнение, интересы службы, эти люди, просто двигают нас по этой шахматной доске и все. Где бы, мы не стояли, на своей половине или чужой, мы по-прежнему, пешки, которые никогда не смогут стать ферзями. Иногда, Ринат, я тоже думаю, как и ты, как могла эта пешка, так легко пройти в ферзи. Раньше это было практически не возможно и, как правило, подобные пешки надолго или навсегда застревали в политотделе. Сейчас же, все лезут в оперативные службы, считая их лучшим трамплином в карьерном росте в МВД.
   Фаттахов, понимающе посмотрел на меня и произнес:
   - Да, ты прав, Виктор Николаевич. Я тоже, из таких, как ты называешь подкидных дураков, но я рад, что судьба свела меня с тобой, с человеком, у которого есть чему поучится.
   - Да, ладно Ринат, я не имел, ввиду тебя. Ты- работяга, и это скажет любой сотрудник нашего управления. Во-вторых, ты нормальный человек, с которым легко работается, а это не маловажно в работе.
   Вот я сейчас собираю свои документы для передачи тебе, и вдруг подумал, смогу ли оправдать ваше доверие на новом месте? Да, мне приходилось раскрывать убийства в своей работе и не раз, но что бы командовать этими людьми из убойного отдела, я даже никогда и не мечтал
   - Все будет нормально, Виктор Николаевич, ты не новичок в нашем деле. Единственно, что я тебе могу сказать, остерегайся нового начальника убойного отдела, Яшина. Это-сложный человек, интриган, по своей натуре. Любит стравливать людей. Он еще в Московском отделе милиции не мог нормально прижиться, все копал под кого-то, собирал компромат. Вот поэтому, его оттуда и выдавили. А, сейчас, он рвется снова в МВД, хочет власти.
   Пока я работаю начальником управления, у него ничего не получится, что бы он, не мутил. Ну, а дальше, смотри сам.
   - Ты, так говоришь ,Ринат, как будто собираешься уходить?
   - Моего желания мало. Есть люди, которые решают эти вопросы. Они не будут меня спрашивать и интересоваться, хочу ли я работать в управлении или нет. Приказ в зубы и вперед.
   - Что, так? С кем-то пересекся? - спросил я у него.
   - Да, вчера. Не поладил с заместителем министра Сафиным. А, ты знаешь, какие у него связи? Вот и приходится иногда задумываться над жизнью.
   - Ладно, Ринат, не вешай носа. У меня с этим Сафиным, давно разногласия и, несмотря на это, я по-прежнему работаю в управлении. Может, его уберут быстрее, чем он разберется с тобой. Ты, сам -то меня, когда представишь личному составу?
   - Давай завтра, с утра - произнес он и вышел из кабинета.
   - С утра, так с утра - подумал я про себя.
   Я тогда еще не знал, что эта новая работа, принесет мне не только радость и удовлетворение, но и полное разочарование в своей нелегкой, но нужной людям работе. Разочарование, которое коренным образом изменит всю мою дальнейшую жизнь.
  
   ******
  
   Прошло два года, как Прохорова перевели из пятой зоны Нижних Вязовых, в Нижний Тагил. Несмотря на один и тот же режим, зона в Нижнем Тагиле, здорово отличалась по режиму содержания, с той, где он отбывал свой срок ранее. Прохоров быстро сошелся с "вором в законе" Столяровым, по кличке Столяр, который оказался земляком Игоря.
   Размеренную жизнь зоны, взорвал прибывший этап их Ухты. В этапе оказался "вор в законе" по кличке Рашпиль. Первое, что попытался сделать Рашпиль, это поставить под сомнение положение Столяра.
   - Какой Столяр, вор? - часто спрашивал он людей из своего окружения. -Кто его короновал, Могила? Да, он сам не из авторитетных воров, что бы кого-то короновать.
   Тот и другой слали ворам малявы, стараясь заручиться их поддержкой. Рашпиль оказался наиболее авторитетным вором и он сместил с должности смотрящего за зоной Столяра.
   Пока они решали эту проблему, люди из их окружения, резали друг друга, как могли.
   Однажды во время помывки в бане, к Прохору подошел один из людей Рашпиля. Ничего, не предъявляя Игорю, он ударил его заточкой несколько раз в живот. Прохор упал на пол и стал, словно уж, извиваться на этом грязном и мокром полу. Ранения оказались довольно серьезными. Игорю удалили селезенку.
   Когда, он вышел из тюремной больнице, его было не узнать. Он потерял в весе около двадцати килограммов и стал похож на доходягу, каких он видел лишь в кино о войне. Его стали мучить сильные головные боли, от которых не спасали выдаваемые в больницы таблетки. Вскоре, эти боли стали вызывать у него не только слуховые, но и зрительные галлюцинации.
   Эти ведения преследовали его всюду. Все чаще и чаще, перед его глазами вставали лики святых, которые смотрели на него своими грустными глазами. В его воспаленном болью мозгу, словно эхо, звучали слова Ловчева Вадима:
   - Ты, знаешь, Прохор, ты не прав, что никто из тех людей, которые сносили и оскверняли храмы и соборы, не пострадали. Все, наоборот. Практически, никто из них не дожил до старости. Все они были беспощадно уничтожены режимом, или скончались, от различных неизлечимых болезней. Божья кара, не настигает человека моментально, как хотели бы многие. Она приходит к человеку тогда, когда он уже забыл про совершенный им грех. Божья и кара, настигнет человека, где бы он, не находился, во дворце или в тюрьме. От нее не спрячешься и не откупишься.
   Выбрав момент, Прохоров незаметно проскользнул в туалет. Он достал веревку и привязал ее к одной из труб, проходящих в помещении туалета. Он молча взобрался на подоконник туалета. Услышав шаги входящего в туалет зека, он пригнул в низ. Он несколько раз дернулся все своим некогда могучим телом и затих.
   - Мужики! - закричал зек, -здесь Прохор вздернулся.
   Его вынули из петли и положили на грязный пол. Прибывший дежурный помощник начальника колонии и медики, констатировали смерть Прохорова.
   Через день, его похоронили на специальном кладбище, расположенном, на территории колонии. Ни родственников, ни друзей на этой церемонии не было. Его гроб, сбитый из необработанной древесины, молча завалили землей. Старый зека Матвеев, вбил доску в его ногах, на которой прикрепил порядковый номер.
  
   *****
  
   Прошло года четыре со столь памятного для меня преступления. Я уже работал по линии борьбы с преступлениями против личности в органах внутренних дел, но то преступление, еще раз напомнило мне о себе.
   Проезжая на машине по улице Декабристов, я на перекрестке заметил черный шестисотый "Мерседес", который, не обращая внимания, на действующие правила дорожного движения, остановился рядом с моей служебной автомашиной. Из открытого окна "Мерседеса" неслась громкая иностранная музыка. Я невольно обернулся на звук и увидел в проеме опущенного стекла знакомое лицо Цаплина. Рядом с ним, сидел Ловчев Вадим и из бутылки, потягивал импортное пиво.
   Заметив мой пристальный взгляд, Ловчев Вадим, повернул голову в мою сторону. На какой-то миг, наши взгляды встретились. Он, что-то сказал Цаплину, и тот тоже обернулся в мою сторону. Он удивленно посмотрел на меня, словно не веря своим глазам.
   Вспыхнул зеленый свет светофора и моя служебная машина, тронулась с места и повернув на право поехала по улице Восстания, в сторону института физкультуры. Я обратил внимание, что Цаплин, не обращая внимания, на сигналы возмущенных водителей, повернул "Мерседес" и, набрав скорость, устремился вслед за моей машиной.
   - Интересно - подумал я про себя,- что им от меня нужно?
   Стараясь догнать меня, "Мерседес" не остановился на красный свет светофора на остановки общественного транспорта "Разъезд Восстания" и вылетел перекресток. Сильнейший удар КамАЗа, груженного силикатным кирпичом, приходится в левую сторону "Мерседеса". От сильного бокового удара, "Мерседес" заваливается на бок, а затем на крышу. В таком виде он проезжает метров десять и ударяется в металлический фонарный столб.
   - Игорь, останови машину - произнес я.- Нужно помочь людям, похоже, у нас серьезное ДТП.
   Водитель остановил свою автомашину, и мы с ним, что есть силы, бросился к месту аварии. Подбегая ближе, я увидел, как Ловчев пытался вытащить из покореженной автомашины, Цаплина. Однако, искореженная от удара дверь, не открывалась. Из пробитого от удара бензобака стал растекаться бензин. Подбежавшие на помощь Ловчеву люди, стали оказывать ему посильную помощь.
   - Вадим - спросил я обращаясь к Ловчеву, -как ты?
   Он посмотрел на меня, каким-то отрешенным взглядом и произнес:
   - Не дождетесь, Виктор Николаевич. Мне еще в детстве предсказали, что я погибну в ДТП, но как видите, я не погиб. А, это значит, что еще не наступил не мой час.
   Общими усилиями, им удалось вытащить уже безжизненное тело Цаплина. Тело положили на асфальт и прикрыли каким-то пледом. В ту же секунду раздался сильный хлопок и "Мерседес" окутался пламенем. Ловчев, не обращая внимания, на подъехавших сотрудников ГАИ, бросился за чем-то, к горевшей машине.
   Вдруг, неожиданно для всех присутствующих, в Вадима врезалась старая, покрытая ржавчиной, единичка, водитель которой, загляделся на горевший "Мерседес" и не заметил Вадима.
   Сильный удар, подкинул Вадима метра на три вверх. Он упал на землю, и головой угодил под колесо, проезжавшей мимо ДТП автомашины. Толпа, при виде всего этого, ахнула.
   Я молча стоял среди этой толпы, не веря в разыгравшуюся на моих глазах трагедию. Люди с жаром обсуждала аварию, дополняя ее своими подробностями.
   - Да, от судьбы не уйдешь - подумал я про себя. -Раз тебе предсказали, что ты погибнешь в ДТП, так это и произошло.
   Я направился к своей автомашине, размышляя над превратностями судьбы.
   - Богу- Богово, а кесарю- кесарево - подумал я- Ничего в этом мире не происходит без воли Божьей. Каждому, воздается по его делам.
   На такой минорной ноте закончилась эта история, связанная с кражей Казанских святынь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   219
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"