Всё тише звон. Сияет тусклый нимб
над ямщиком, и вздрагивают кони.
Стабфонд накрылся, да и пёс бы с ним:
весь мир насилья пребывает в коме. 

Весь мир насилья - он неразрушим,
пусть половина гикнулась когда-то,
а наше счастье - собственный аршин
для измеренья счастья в киловаттах,

для измеренья, собственно, того,
что неподвластно измеренью. Даже,
вернее, счастье - это торжество
простой улыбки над вселенской лажей.