Голова отказывается воспринимать абсолютную тишину. В ушах только равномерный стук сердца. Такого не может быть. Мир многозвучен. Должны быть еще какие-нибудь звуки.
Все вокруг молчит. Молчание бьет по ушам. Тишина давит на мозги. Метроном в ушах колотит как церковный колокол. От него никуда не спрятаться. Ничем его не заглушить. А если начать петь?
"В лесу родилась елочка. В лесу она росла." Детский сад лезет в голову. Ну, еще про день рождения. А вот: "Лыжи у печки стоят..." Да, все время орать я не в состоянии. Можно еще разговаривать с собой вслух. Со стороны это будет выглядеть, по меньшей мере, странно. С какой стороны-то? Я один на все стороны. Глухой пустой мир и говорливый я.
С детства мечтал остаться один, чтоб дома никого не было. Ни минутное одиночество, а чтоб я знал, дома никого нет и быть не может. Я приду домой и найду там все вещи именно на тех местах, где их и оставил перед уходом. Вот, осуществилось. Я - один. Я совсем один. Я - ультра один, даже все звуки свалили куда-то.
Ватный, почти осязаемый воздух. Обволакивает и сгущается. Липнет ко мне. Его хочется стряхнуть. Я в нем, как в коконе. Стук "метронома" отражается и возвращается в голову, словно малые колокола, перезваниваются между собой. Башка как медный котел. Гудит и позвякивает. Наверное, так мозг заполняет пустое, освободившееся пространство. Нет звука извне? Так у нас тут своего хватает. Не так разнообразно, не так культурно, но свое. Какофония разрастается как снежный ком. Какой-то пир во время чумы. Все звенит, кричит и вносит свою лепту в общий хор. Шум, шум без толка. Остановись, скажи меньше, но чтоб тебя поняли. Заткнись, наконец!
Тишина, абсолютная тишина. "Метроном" в ушах. Вот и хорошо. Остановись и подумай.