Аннотация: задумал описать полный цикл строительства. Вот первая часть. Про яму.
Для того, чтобы понять, почему у нас так хреново строятся дома, да и не только у нас (вспомним закон Мерфи относительно строительства - "ничто и никогда не строится в срок и в пределах сметы"), важно помнить главный принцип строительства: Любая стройка движется от грязного к чистому.
Как это выглядит на практике. И кто к этому причастен. И кто, вообще, на стройке чем занимается, давайте попытаемся разобраться.
Итак. Смотрим на персонажей и реалии.
Как начинается стройка? Имеется в виду сам процесс.
Вокруг предполагаемой стройки ставится забор. Внутрь помещается будка, в будку сажается охранник, который немедленно начинает прикармливать местную стаю бродячих собак, потому что ему страшно и не с кем поговорить. Разговоры у них проходят конструктивно, потому что охранник и стая шавок имеют примерно одинаковый уровень интеллекта.
Да, стану тут же рассказывать свои байки. Для примеров. Вот первая. Шел я как-то по торговому центру около 9 утра, а официально он открывается в 10. Эскалаторы остановлены, загорожены ленточкой на первом этаже. У ленточки стоит охранник. Только я шел сверху. Спустившись до ленточки, я решил под неё поднырнуть, на что охранник заявил, что, вообще-то этого делать нельзя, потому что по эскалатору ходить нельзя до 10 часов. На что я ответил, что, вот, я уже спустился, и я уже здесь, у ленточки, а, если по эскалатору ходить нельзя, то подняться я тоже не смогу. Охранник завис, я поднырнул под ленточкой и пошел дальше.
Как только в будку прибывает охранник, стройка считается начатой. Замечаем - на стройке еще чисто.
Приходит геодезист с теодолитом, при нем подаван (написано правильно, потому что подаван подает, а не падает. Ну, если падает, то сам себе баклан) с рейкой, втыкает 4 колышка где-нибудь на планете Земля. Руководствуется он при этом какими-то своими бумажками, и главная его задача - чтобы ни один колышек не оказался снаружи забора. На стройке пока чисто.
Потом на стройке появляется Штаб. Это вагончик, или, по-сибирски, балок, где немедленно материализуется Прораб. Именно так, с большой буквы. Просто прорабов много - да. А вот Прораб на стройке один. И, надо заметить, он, по образованию, как правило, ПГСник - промышленное и гражданское строительство, на стройфаке этому обучают. А на стройке вот-вот закончится чистота.
Потом приезжает экскаватор и вот тут-то и начинается говно. Потому что, по крайней мере, в нашем регионе, экскаватор начинает копать глину. Глина характерна тем, что Мажется, Красится и Клеится (ТМ, я потом объясню) практически к любой поверхности. При этом - задерживает воду, то есть, всегда влажная. А глину начинают увозить самосвалы, набивая колею вот с этой жидкой глиной внутри и, заодно, пытаясь разнести эту глину в глубинах могучих протекторов своих покрышек по всему городу. Тут, откуда ни возьмись, появляется чурка с Кёрхером и пытается, на выездных воротах, всю эту глину отмыть, ибо постановление мэра. Водители самосвалов пытаются культурно объяснить чурке, что делать этого не надо, что они торопятся. Чурка на чистейшем русском зовет охранника. Тот вылезает из своей будки, взором эстета окидывает мизансцену и пытается объяснить всю экологическую пагубность намерений водителя самосвала. Водитель самосвала достает свой Брегет о шестнадцати колоколах с дарственной надписью начальника автоколонны, и взывает к совести и к пунктуальности, ссылаясь на точность поездов в царские времена.
И тут, заинтересовавшись, из Штаба появляется Прораб. Прорабу не интересна эта пасхальная идиллия, его гораздо больше интересует, куда пропал один из колышков геодезиста и почему простаивает техника.
И вот, нате вам, первый конфликт. После него чурка немедленно понимает, что он чурка нерусский, самосвал с вымытыми колесами начинает газовать на выезде на пониженной передаче, охранник швыряет кирпичами из своей будки в голову тех, кто не надел каску, собаки лают, а матершина превалирует.
Почему же так произошло? Да из-за инстинктов. Инстинкты, зачем-то, выплывают наверх из разума и человеки превращаются в обезянов, которые колотят себя лапами в грудь, дабы зачем-то доказать свою значимость. Да перед кем? Кто самосвальщику этот чурка и зачем они все охраннику?
Поэтому - Прорабу приходится доказывать, что самый главный - именно он. Просто и доступно. Международным языком общения, и это, почему-то, не эсперанто.
Котлован, меж тем, становится глубже. Вот уже и достигает он центра земли. Почти. Заметим - в котловане влажно, вспомните, из-за глины. И вот тут наступает этически спорный момент - надо класть под фундамент гравийную подушку. Наезжают бульдозеры и самосвалы со щебнем и гравием, щебень вываливается в котлован и бульдозер его начинает туда-сюда месить. Вся местность внутри забора становится равномерно-серой. Господа, которым пришлось, по долгу службы, оказаться внутри периметра - тоже. Тут уже сам диавол не отличит лица. И опять возникают инстинкты - ежели ты не знаешь, кто перед тобой - должен колотить себя лапами в грудь, дабы зачем-то доказать свою значимость. Но ведь, эсперанто-то никто не знает!
Вот так оно все как-то и движется, пока не наступают холода.
А холода у нас наступают, как правило, неожиданно. В октябре-ноябре. Но, есть же план производства работ, время делать фундамент (хорошо еще, если он блочный, монолитный - хуже).
Рассказывали мне старые товарищи, почему происходит именно так. Повелось это еще со времен СССР. Первый квартал года - бухгалтера фонды придерживают, после отчета годового. Второй квартал - оборотные средства есть, надо строить. Идут согласования. Третий квартал - всё завезли, роют яму. Четвертый квартал - время скидывать оборотные средства, чтобы меньше платить налогов с прибыли. Поэтому - январь-март у строителей все плохо, а с октября - сенокос.
Однако, есть интересный нюанс. В холод землю рыть, фундамент делать и прочие такие вот работы - они дороже стоят, что естественно и понятно. Поэтому смета выбирается быстрее, и здание (как правило, цоколь, или, вообще, котлован), остается зимовать до следующего третьего квартала. Поэтому, в советские времена, возникла легенда, что там чему-то надо год отстояться перед возведением дальнейшего.
Так вот, наступил октябрь-ноябрь, стали делать фундамент. Тут на арене появляются бетонщики. Они вечно мокрые, ходят с трудом, потому что цемент - это клей (бетон - это смесь цемента с песком, гравием или щебнем, цемент камушки обволакивает, площадь адгезии (склеиваемой поверхности, то бишь) увеличивается, растет и прочность). Им холодно, потому что октябрь-ноябрь, и, поэтому, говорить длинные слова они не умеют. Некоторые, так вообще не умеют говорить. И все они пьют водку. Для сугреву. Нет, вопреки мнению британских ученых, водка сугреться помогает. Если двигаться. А они - двигаются. Но - водка еще и мозги отключает. И, опять, кто-то колотит себя лапами в грудь, дабы зачем-то доказать свою значимость. А эсперанто опять пролетает...