Бабкин Ярослав Анатольевич : другие произведения.

Человек в шляпе в стране Ксанад

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 5.47*6  Ваша оценка:
  Я одной девочке ногу пришил, целую ногу. А она в честь меня назвала своего хомячка. Всего лишь хомячок. А он коробку денег выбросил, и у него целый город.
  
  Пролог
  
  Это было самое скверное пробуждение которое я помнил... Если я их, конечно, в этот момент помнил. Моя голова... Кто вообще этот тип в шапочке? И почему он тычет в меня стетоскопом и что-то бубнит?
  - Как вас зовут?
  - Кого? Меня?
  - Именно. Вы помните, как вас зовут?
  - Конечно помню... как я могу этого не помнить?
  - И?
  - А... - проклятье, я же только что помнил... моя голова... а, вот, - Бронн. Да, точно. Бронн. Танкред. Танкред Бронн. Доц... доцент. Я работаю в университете. В этом, как его... ну этом городе...
  - Университете? Понятно. А здесь вы что делаете?
  - Я? Что делаю? Здесь? - я огляделся, морщась от боли в затылке и шее, - понятия не имею. А я вообще где?
  
  
  Глава 1
  
  - Честно говоря, - он пододвинул мне тарелку, - я уж и не думал, что вы очнётесь. Вас довольно таки сильно приложило головой. И это не считая прочих травм. Не удивительно, что у вас амнезия.
  - Я крепкий... - суп был вкусный и сытный, к тому же боль немного отступила, - значит, это вы меня подобрали, доктор Попов?
  - Нет. Мой ассистент Зильбер. Очень талантливый молодой человек. Прекрасный эпидемиолог. Они с выездной группой возвращались с западной противочумной станции, когда проводник заметил вас в том овраге возле брошенного посёлка. Считайте, что вам сильно повезло. Следующий выезд только через месяц, а места здесь глухие. Посёлок у Чистого Ручья старатели уже лет десять как забросили - золота не стало, да и слава у тех мест дурная. Сейчас там мало кого встретишь. Разве кто из кочевых джунгар бы вас подобрал. Но и они нечасто там проходят. Так что вашу с Зильбером встречу, смело можете отмечать как второй день рождения. Даже записать в календарь. Это было два дня назад, во вторник.
  - Был вторник? - не слишком уверенно поинтересовался я.
  - Определённо это был вторник. А какое сегодня число вы помните?
  - М-м-м... десятое?
  - Шестнадцатое. Но ничего. Сотрясение мозга почти всегда сопровождается подобными синдромами.
  - Вы меня страшно обрадовали, доктор.
  Врач усмехнулся. Потом поправил пенсне и спросил.
  - Вы воевали?
  - Почему вы спрашиваете?
  - Я врач. И немного разбираюсь в шрамах.
  - А может это был несчастный случай на охоте?
  - Осколочный? С гаубицей охотились?
  - Ваша взяла. Было дело. Много лет назад. Валахия и Курдистан.
  - Что ж. Это Вы помните. Уже хорошо. У вас были контузии?
  - Пару раз. Небольшие. Ещё газами травило.
  - Ясно. Русский язык вы там выучили?
  - А... - только тут до меня дошло, что вся беседа велась на русском, - ммм... почти. То есть потом. Когда... в общем можете считать, что да.
  - Плен? Нет, вы можете не говорить. Просто чем больше вы помните, тем лучше. Способность говорить на иностранном языке также указывает на вполне удовлетворительное состояние вашего мозга.
  - Я понимаю. Да, в той войне нам повезло меньше чем вам. Но дело прошлое.
  Он понимающе кивнул. Я поднял взгляд от тарелки с супом.
  - А вы, доктор? Вы воевали?
  Попов задумчиво снял и протёр салфеткой пенсне.
  - Мы все воевали. Это была большая война. К счастью она уже закончилась.
  Он вернул пенсне на переносицу, и пододвинул мне вазочку.
  - Хотите мармелада? В этих местах его практически невозможно достать. Посылка от коллег из Петербурга.
  - Обожаю сладкое, - я стал намазывать мармелад на кусочек хлеба, - когда вы меня нашли, я был совсем плох?
  - Если быть откровенным - да. Вы бредили. Даже не представляю, кто мог подобное с вами сделать и почему...
  - Бредил? Я что-то говорил? Особенное? Что могло бы подсказать как я сюда попал?
  - Чего вы только не говорили. Многого я вообще не понял. В целом симптоматика для сотрясения мозга была не очень обычная, я бы даже сказал немного странная, да и травмы на первый взгляд выглядели не такими уж тяжелыми, но, увы, медицина пока ещё не полностью сведуща в тонкостях устройства человеческого разума. А бред. Ну вряд ли из этого бреда можно установить какие-то определённые детали... кхм... да. Вряд ли. Нет. Ничего такого вы не говорили. Обычный бред.
  Его взгляд на мгновение скользнул в сторону. Я проследил за ним. На комоде, в аляповатой металлической раме, стояла черно-белая парадная фотография. Восточного типа благообразный мужчина в богатом мундире с орденами и лентой восседал на стуле в кругу семьи. Молоденькая девушка справа - видимо его дочь. Женщина у левого плеча... женщина... это лицо...
  
  - Имя, звание, часть.
  - Ядрушек, Карел, десятник, 2-я рота 12-го Богемско-баварского полка...
  - Направо, следующий.
  - Лефлер, Ганс, рядовой, 3-я рота, 28-й Штирийский...
  - Направо, следующий.
  - Палфалви, Дьёрдь, гонвед, 5-я рота 134-го полка...
  - Направо, следующий.
  - Бронн, Танкред, взводный унтер, 3-я ударная рота, 7-й штурмовой батальон...
  Урядник-писарь отрывает взгляд от бумаги.
  - Штурмовой? Налево...
  Спиной чувствую его взгляд.
  - ... следующий.
  - Пьянчини, Джузеппе, 9-й кавалерийский Неаполитанский... лейтенант...
  - Налево, след...
  
  - Бронн! Господин Бронн! Вам плохо?
  - М-м-м... - где я, что происходит?
  - Вы едва не потеряли сознание. Я подумал, что...
  - Нет. Всё в порядке. Просто... просто воспоминания.
  - Вы что-то вспомнили?
  - Нет. Ничего существенного. Дела давно минувшие.
  - Возможно это последствие удара. Сцепление воспоминаний... По-видимому, не стоило давать вам вставать с постели так рано. Вам нужно прилечь. Думаю, ещё пара дней постельного режима, и всё будет нормально. Вот так, осторожно, поднимаемся со стула. Голова не кружится?
  - Ещё как кружится.
  - Это нормально. Главное соблюдать покой и избегать каких-либо резких движений, особенно головой. Что там, Катя?
  На пороге миловидная девушка чуть восточной внешности в белом фартуке и чепчике.
  - К вам господин хуранда.
  - Вы разве не видите, я занят...
  Девушка попыталась что-то сказать, но на веранду уже вошли несколько человек в основательно запылённых мундирах.
  Придерживая меня одной рукой за плечо, доктор Попов второй огладил причёску.
  - Чем обязан визиту уважаемого кэшика?
  - Небольшая проверка, доктор. Я смотрю, вы его уже нашли.
  - Это вы обо мне? - я попытался сфокусироваться на лице главного.
  - Именно.
  Его улыбка мне не понравилась сразу. Точно помню, что это было ещё до того, как он влепил мне кулаком в челюсть...
  Падая, я успел расслышать пронзительный визг медсестры и возмущённый крик доктора.
  - Как вы смеете...
  - Поднимите его, - распорядился главный, и добавил уже доктору, - прошу прощения за стул. Кажется, он его сломал, когда падал...
  Двое в мундирах привели меня в вертикальное положение напротив офицера. Тот внимательно осматривал затянутый в перчатку кулак. На его лайковой поверхности блестели алые капельки. Я попытался оценить, на месте ли ещё мои зубы.
  - Извините, полковник Чон... - начал доктор.
  - Хуранда Чон, - мягко поправил его офицер.
  - ...да-да, я именно это и хотел сказать, но несмотря на вашу должность, вы всё равно не имеете ни малейшего права врываться на мой пост и избивать моих больных!
  - Только если эти больные не являются государственными преступниками, доктор.
  - Но...
  Полковник развернулся ко мне, и я понял, что сейчас я опять что-нибудь сломаю. И мне чудовищно повезёт, если это будет только мебель.
  - Где она?! Что ты с ней сделал?
  - К-кто?
  Это определённо был неверный ответ с моей стороны...
  - Поднимите его, - брезгливо сказал полковник.
  - Он ничего не помнит, - покачал головой доктор, - у него амнезия... потеря памяти.
  - Я в курсе, что означает слово "амнезия", - поморщился Чон, - и поверьте, располагаю огромным опытом её практического лечения. Вы даже не представляете, сколько людей моими стараниями исцелились от отсутствия воспоминаний о том, что они сделали...
  - Катя, выйдите отсюда, срочно, - неожиданно резко прикрикнул доктор на всхлипывающую медсестру, и вполголоса добавил, - вам незачем это видеть.
  Полковник снова посмотрел на меня. Его тёмно-карие раскосые глаза чуть сощурились.
  - Я повторяю свой вопрос. Где она?
  - Б-боюсь, что м-мне п-придётся повторить свой ответ... кто?
  - А он ещё и издевается...
  Мир расплылся и зазвенел.
  - ...вам сотый раз говорю, у него амнезия. Ещё пара ударов по голове и вам придётся иметь дело со слабоумным!
  - Доктор, не мешайте мне делать мою работу...
  - Стойте! Кажется, он приходит в себя. Прошу вас, господин полковник, будьте благоразумны.
  - Вы даже не поверите, до какой степени я сейчас благоразумен и сдержан, доктор. Поднимите его!
  - Господин Бронн, если вы что-то помните, лучше скажите ему сейчас. Поверьте, он не остановится.
  - Н... не помню. Ничего не помню...
  - Не отпирайся! Что ты с ней сделал?
  - С... с кем, чёрт побери? Если... умм... если вы уж так твёрдо решили окончательно выбить из меня мозги, я могу хотя бы уз-знать за что?
  - С ней! - Чон выкинул руку в сторону стоявшей на комоде фотографии, - с принцессой!
  - Что-о-о?!! Вы в своём уме?
  - Полковник! Нет! Зачем! Ну вот... опять.
  - Я выбью из него эту проклятую амнезию, доктор. Прямо здесь. И он всё расскажет. Всё!
  - Боюсь, что уже нет, поскольку пока вы выбили ему только челюсть. Его придётся поместить в лазарет хотя бы на пару дней.
  - Два часа. Этого должно хватить, чтобы вы привели его в транспортабельное состояние. Утром сюда прибудут конвой и транспорт. А на ночь у нас есть камера...
  - Вы не имеете права так обращаться с больными, полковник! Я буду жаловаться консулу Саблину. Лично.
  - Жалуйтесь. Но не забудьте уточнить, что речь идёт о больном, похитившем наследницу престола. И хорошо, если только похитившем. У вас два часа, доктор. Постарайтесь, чтобы к этому времени он смог говорить. У нас нет времени. Мы должны спасти принцессу.
  Врач проводил людей в мундирах взглядом, и покачал головой.
  - Катя! Скажите, чтобы готовили процедурную. Срочно. И принесите мне бинтов и чистой воды. И что-нибудь обезболивающее!
  
  Камера - это было сильно сказано. Её роль выполняло пространство под верандой. Метр пыльного воздуха от земли до неструганых перекрытий, несколько столбов и решётка из досок в качестве стены. Если бы не наручники, приковывавшие меня к одному из столбов, возможно отсюда было бы легко сбежать. Правда, для этого я должен был как минимум быть в состоянии бегать.
  - Господин Бронн, вы меня слышите?
  - А?
  - Тсс... говорите шёпотом.
  - Это вы, доктор?
  - Отлично, вы меня узнали. Это уже хорошо. Не шевелитесь, сейчас я вас отстегну...
  - Спасибо, конечно, но почему?
  - Не могу же оставить вас в руках этих людей? Они вас просто убьют. Вот, готово. Вы свободны.
  - Вы нарушаете закон, доктор.
  - Если я позволю им закончить начатое, я нарушу куда большее... ну... клятву Гиппократа, например... Осторожнее, здесь балка, пригнитесь. Вы можете идти?
  - Кажется... по крайней мере попробую.
  Я выбрался на свежий воздух, глубоко вдохнул, сделал шаг и чуть не упал. Доктор подхватил меня в последний момент.
  - Осторожнее. Судя по всему, головокружения у вас не прошли?
  - Похоже на то. А где полковник и его люди?
  - Лёва... то есть доктор Зильбер развлекает их рассказами о прошлогодней вспышке чумы. Идёмте.
  Мы заковыляли в темноту.
  - Вы романтик, доктор, - пропыхтел я, - рисковать, спасая невинного человека...
  - Ну, во-первых, я особо ничем не рискую. Я российский подданный, и они меня и пальцем тронуть побоятся. Тем более я хорошо знаком с консулом. Ещё по Москве. А во-вторых... - он замялся.
  - Что?
  - Когда вас подобрали, вы бредили.
  - Да, вы уже говорили.
  - В том числе вы бредили о принцессе...
  - Я?
  - Да. Пока я не вколол вам успокоительное, вы говорили почти непрерывно.
  - Надеюсь, я ни в чём таком не признавался?
  - Вы говорили, что куда-то опоздали, и она погибла. И одновременно, что должны её увезти, чтобы спасти, и что ей что-то угрожает. Называли имена. Принцессы. Её матери. Самого хана. Влиятельных хунтайджи. Ещё каких-то людей, которых я не знаю. Вы бредили, это совершенно точно. Но вы должны быть как-то связаны с принцессой и её исчезновением. И меня это пугает.
  - Знали бы вы, доктор, как это меня пугает...
  - Вы действительно ничего не помните?
  Я покачал головой и тут же пожалел об этом - в глазах замерцали огоньки, а боль сверлом вкрутилась куда-то в позвоночник.
  - Это ещё не всё, - вздохнул доктор, - Зильбер говорил, что их внимание привлекли какие-то вспышки. Будто кто-то сигналил зеркальцем. Они пошли на них, и нашли вас.
  - Я подавал знаки?
  - Боюсь, что вы тогда были не в состоянии этого сделать. Однако кроме вас в том овраге никого не было. Я не знаю, как это объяснить, но, если бы не это, вас бы ни за что не нашли.
  - Час от часу не легче. Только мистики нам и не хватало...
  - Мы уже пришли. Это Бугуш. Он отвезёт вас. К югу отсюда есть хурул. Монастырь. Ламы вас спрячут на какое-то время. Не думаю, что это полностью решит ваши осложнения, но, по крайней мере, у вас будет время немного привести в порядок голову и, может быть, вы что-то вспомните. А теперь попробуйте забраться на лошадь.
  - Спасибо, доктор. Я ваш должник.
  Доктор Попов на мгновение замялся, и добавил.
  - Мне доводилось встречаться с её высочеством. Год назад, когда она вернулась из Шанхая и у нас была вспышка чумы. Она смелая и умная девушка. Я очень надеюсь, что с ней ничего не случилось, либо вы к этому не причастны. Потому что, если это не так, я буду очень жалеть о том, что сделал сегодня.
  
  
  Глава 2
  
  Свежий воздух творит чудеса. Вместе с тибетской медициной. Не прошло и нескольких дней как я смог самостоятельно передвигаться по монастырю и даже отличать, какие части тела у меня не болят от тех, которые болят. Однако с памятью лучше не стало. Последнее, что я мог вспомнить был университет. В Европе. Пять или шесть месяцев назад. И всё. Потом дыра. Пустота. Ничего. Я ничего об этом не помню.
  Как я попал сюда, почему за мной гоняется вся местная королевская рать и причём здесь наследная принцесса? Человек - существо общественное. Ему становится тяжело, если он не может доверять другим. Но я, чёрт подери, я не могу доверять даже самому себе. Я понятия не имею что творил в последние полгода. А судя по словам окружающих натворил я немало. Да, мне определённо необходимо выпить. Нет. Не выпить. Напиться. Интересно, у этих лам есть что-нибудь подходящее? А, вот кстати и один из них...
  - Доброе утро, эмчи.
  - Доброе. Как голова?
  - Уже лучше. Кстати, у вас есть что-нибудь выпить?
  Лама осудительно покачал головой.
  - Алкоголь тебе сейчас не нужен.
  - Ну хорошо. Что-нибудь способное дать мне забыться. Уверен, тибетская медицина знакома с подобными средствами...
  Лама удивлённо приподнял бровь.
  - Ладно, ладно, сдаюсь. Просто у меня в голове дыра в полгода длиной. И это меня убивает. Мне срочно нужно чем-то её заткнуть.
  - Это тебе не поможет. Сделанное уже совершено. Его не изменить. Важно лишь то, что ты будешь делать дальше.
  - Вам легко говорить. Если я действительно её похитил, моё "дальше" будет весьма и весьма непродолжительным...
  - У тебя впереди бесчисленное множество перерождений, мой друг. А чтобы помочь немного скрасить текущее, я принёс это.
  - Газеты?
  - Да. Вот здесь. Видишь. На фотографии. Определённо это ты. Вот тут, чуть сзади и правее остальных.
  - Да уж, свою физиономию я ещё узнать могу. Но вот кто все эти люди?
  Лама философски пожал жёлтыми шёлковыми плечами.
  - Я её оставлю. Может тебе удастся что-нибудь понять из подписей.
  Может быть. В любом случае хуже не будет. Итак, что же за событие позволило мне оказаться на страницах местной прессы?
  На фото с полдюжины человек. В основном европейцы. Хорошо одеты. А вот и знакомый мундир. Полковник Чон. Интересно. Очень интересно. Я стою в заднем ряду. Шляпа, пальто, чемодан. Вообще чемоданов в кадре много. А вот эта штука на заднем плане, похоже часть паровоза. Значит фото на вокзале или чём-то похожем. Видимо я только что приехал.
  Я перевернул лист и посмотрел на дату. Восемнадцатое марта. Два месяца назад, почти день в день. А я здесь уже давно, оказывается.
  Итак, что пишут об этом событии? Похоже, это вот здесь. Экспедиция северного исследовательского общества по обретению ведического наследия "Гипербора" прибывает в Новый Алмалык? Что за бред? Что ещё за ведическое наследие? Какое я могу иметь отношение к этим шамбалоискателям? Это же просто немыслимо! Нет, я не сошёл с ума. Всему этому должно быть простое логическое объяснение! Это фотомонтаж. Ретушь. Правильно. Это всё объясняет. Просто подделка. Меня там не было и быть не могло... Они просто хотят, чтобы я сошёл с ума. Это заговор. Они специально всё это подстроили. Я должен был знать. Они всё это подстроили. Нет, я точно должен напиться... чёртовы монахи.
  Я отбросил газету и прошёлся по комнате. Подстроили? Но кто? Зачем? Причём здесь я? Нет. Немедленно возьми себя в руки. Это просто небольшая паранойя. Совсем небольшая. Крошечная. В конце концов последние дни я часто ударялся головой. Надо успокоиться. Глубоко вздохнуть и успокоиться. Вот так. Хорошо. Теперь можно сесть и подумать.
  Первое. Сейчас я нахожусь в Джунгарии. Судя по фото в газете, я приехал сюда два месяца назад с экспедицией общества "Гипербора". Либо просто ехал в одном поезде и случайно попал на групповое фото. Хотя.
  Я подобрал газету и ещё раз посмотрел. Нет, я не похож на случайного прохожего. Как это ни странно, но я должен иметь какое-то отношение к этим людям. Не самое лучшее начало, но хоть какое-то. Итак, что ещё я знаю?
  Неделю назад меня подобрали в степи без сознания, со странным бредом, разбитой головой, кучей синяков и ссадин. И я буду не Танкред Бронн, если эти синяки и ссадины не достались мне в драке, а отнюдь не потому, что я упал с лошади.
  Ещё меня разыскивают джунгарские жандармы за похищение наследной принцессы Санджирмы. Очень здорово. Ни разу не замечал за собой тяги похищать принцесс.
  Нет. Ничего. Совершенно ничего разумного из этих кубиков сложить нельзя. Нужно подходить с другой стороны. Нужно вернуться в то время, которое я ещё помню и попытаться найти что-то там. Что ж будем вспоминать.
  Осень Начало учебного года. Помню, я читал курс античных текстов. Яркие студенты были в том учебном году. Разные, но яркие. Особенно та сероглазая брюнетка, с ресницами... Кхм. Так. Что было потом? Ведь что-то же было? Что-то же должно было быть? Стоп. Минуту!
  Я схватил газету и начал рассматривать фотографию. Точно. Я его знаю. Вот этого худощавого парня в первом ряду. Его зовут... его зовут... Чарли Линдон его зовут. Но откуда я это знаю? Хороший вопрос, чёрт подери.
  
  Бальный зал. Приём. За окнами падает снег. Университетский рождественский вечер. Фраки, мундиры, ордена. По случаю юбилея правового факультета университетское руководство пригласило всех патронов и меценатов, каких смогло уговорить. И сделало вечеринку томным и унылым светским приёмом. Но хватит о грустном.
  Семестр закончен и можно подумать о продолжении работы над книгой. Хотя это брюнетка с серыми глазами, скорее всего, придёт на пересдачу. Специально. Она ведь отлично могла сдать всё и с первого раза. Студентки...
  - Добрый вечер, доцент Бронн, как ваша работа?
  - О, спасибо, Гюнтер, просто отлично. Думаю весной отправить в издательство.
  - Может его, наконец-то, сделают профессором, Гюнтер.
  - Он давно это заслужил, фрау Эрика.
  - Осталось только его самого в этом убедить.
  - При одной мысли, что меня будут называть "профессор Бронн" я старею лет на десять.
  - Это уже лишнее, Тан. Не торопись.
  - Должность обязывает. Для неё мне придётся срочно отрастить бороду, лысину и пузо. Ну подумай сам, кто может серьёзно воспринимать профессора с такими лицом и репутацией как у меня?
  - Я буду, Тан.
  - В тебе, Эрика, я никогда не сомневался, но подумай о студентах.
  - Ты хочешь сказать "студентках"?
  - Эрика!
  - Не отпирайся, Тан. Я видела, как она на тебя пялилась.
  - Кстати, господин Бронн, вас тут искал кто-то из гостей.
  - Кто?
  - Некто Чарльз Линдон. Из Манчестера.
  - Я его знаю?
  - Думаю, нет. Кажется, он какой-то мистик. Или теософ. Не знаю точно.
  - Что здесь делает теософ, Тан?!
  - Понятия не имею дорогая, видимо затесался со спонсорами.
  - И куда только катится мир. Ещё немного и они начнут давать учёные степени медиумам...
  - Ладно. Где это мистик?
  - Вон там. У физиков.
  - Ну он попал... Придётся спасать. В конце концов, человеколюбие мне не чуждо. А ты можешь пока разыскать Лизель Пао, кажется она была где-то среди студенческой делегации. Уверен, девушка будет сама не своя, если ей очередной раз не удастся выразить нам свою признательность за то, что мы устроили её в университет.
  Я пересёк зал и добрался до плотного кружка профессоров факультета теоретической физики. Несмотря на бурные споры, учёные мужи засекли меня ещё на дальних подступах.
  - А вот и наши гуманитарии... Привет, Танкред.
  - Приветствую, Вернер. Смотрю, все ваши в сборе. Вальтер, Клаус, господин фон Лауэ, и даже наш гость из солнечной Италии. Приятного вечера.
  - Решили поговорить об элементарном, господин Бронн?
  - Ну что вы. Мне бы с древнегреческим разобраться. Хочу похитить у вас нашего английского гостя. Ну и, естественно, поздравить Энрико с заслуженной наградой...
  Обменявшись любезностями и закончив со светской частью беседы, я отвёл англичанина чуть в сторону. Тот рассыпался в благодарностях.
  - Вы, наверное, доцент Бронн? Я много о вас слышал. А ваша находка останков экспедиции Роллингса на Тобелане... Бедная вдова. Вы очень много сделали для меня и моих коллег, мистер Бронн.
  - Спасибо на добром слове. Вы, полагаю, Чарльз Линдон?
  - О, да. Конечно. Прошу прощения в этой суматохе я совсем забыл представиться. Всё произошло так быстро. На самом деле я искал вас.
  - Мне передали. Чем я могу быть вам полезен?
  - Ну... вы уже вытащили меня из общества физиков.
  - Не мог же я бросить вас им на расправу. Вряд ли вам удалось бы впечатлить их рассуждениями о санскритской литературе.
  - Не скажите. Знание древних велико и способно поразить любое воображение. Помните как там, в Махабхарате, писалось "ярче тысячи солнц". Прекрасный образ.
  - Да уж. Но он совсем не о физиках. Однако, полагаю, у вас был и какой-то другой интерес.
  - Несомненно. Нас заинтересовали ваши статьи по древним языкам центральной Азии. Тохарский, уйгурский, западно-монгольские диалекты.
  - Это не совсем мой профиль. И кого именно "вас"?
  - Общество "Гипербора".
  - Это, кажется, собиратели ведического наследия? Крайне сомневаюсь, что могу быть хоть чем-то вам полезен.
  - Вы совершенно правы... то есть да, мы собиратели. Но вот насчёт пользы.
  - И что насчёт пользы?
  - Мы собираемся организовать большую экспедицию в Центральную Азию. Находки целых библиотек в оазисах Тарима и южного Тянь-Шаня, равно как и последние работы Ивана Тимофеевича Беляева, убеждают нас в возможности отыскать в этой части Азии новые, не исключено даже уникальные, рукописи ведийского и раннебуддийского периода. Мы планируем расширить поиск на более северные районы, вплоть до Курбантонгутской пустыни, которые пока ещё не привлекали внимания других исследователей. Не верю, чтобы вам это не было интересно.
  - Интересно. Но меня весьма смущают методы и цели вашего общества.
  - Чем же. Мы, также как и вы, пребываем в вечных поисках истины.
  - Нет. Вы ошибаетесь. Археология ищет не истину. Она ищет факты. Именно в этом и заключается наше с вами различие. Кроме того, как бы мне ни хотелось принять участие в экспедиции в Джунгарию, но, увы, сейчас это решительно невозможно. Мне необходимо закончить монографию по надписям селевкидской эпохи.
  - Какая жалость. Я так надеялся, что моё предложение сможет вас заинтересовать.
  - Боюсь, что нет. Но приятно было поговорить.
  - Что ж. Но всё же имейте в виду, что наше предложение остаётся в силе. Если что - мы готовы оплатить поездку и ваше пребывание на месте.
  - Общество "Гипербора" так состоятельно, что может позволить себе настолько масштабную благотворительность?
  - Мы многое готовы отдать ради истины, - он улыбнулся, - но в данном случае всё объясняется проще. Наша организация уже год как находится под личным патронажем сэра Освальда Мосли.
  - Что ж - патронаж секретаря Форин-Оффис это существенно.
  - Скорее сэра и баронета. Аристократы любят быть рядом с тем, что, что модно в кругу их друзей и знакомых. Столь родовитый покровитель способен привлечь к нам внимание многих влиятельных людей. Да и что скрывать - спонсоров тоже. Наш мир слишком материален, чтобы мы могли забывать о такой презренной сущности как деньги.
  - Полагаю, что его пост в кабинете куда более весом, нежели его титул.
  - Никоим образом. Мы не занимаемся политикой. Только поисками истины. Нас интересует вечное, а не сиюминутное. Так что, если всё-таки соберётесь, смело считайте нашу поддержку искренним подарком и благодарностью за ваши находки на Тобелане, а не подкупом.
  Чарльз Линдон иронично улыбнулся, отсалютовав на прощание двумя пальцами.
  
  Вечер, не смотря на светскость и томность, оказался выматывающим. Не люблю фраки и официальные спичи. Первые мне обычно жмут, а вторые нагоняют сон и вызывают обиду за впустую потраченное время. К тому же дома нас ждал ворох неразобранной почты. Рождество и Новый год на носу. Так что я был несказанно счастлив, когда смог водрузить шляпу на любимую вешалку в собственной прихожей, а фрак самым вульгарным образом бросить на диван.
  - Интересное письмо, - Эрика повертела в руках один из конвертов, - и давно ты получаешь дипломатическую почту?
  - Что за ерунду ты говоришь?
  Я взял у неё из рук плотный коричневый конверт. На нём действительно стоял дипломатический штемпель Джунгарии. Я распечатал конверт и достал письмо. От него едва заметно пахло духами.
  - Мне кажется, - нахмурилась Эрика, - это от женщины.
  - Хуже того, - пробормотал я, - это от королевы...
  
  
  Глава 3
  
  Эрика удивлённо покачала головой
  - Никогда бы не подумала, что у тебя могут быть ТАКИЕ знакомства. Твоё прошлое куда насыщеннее, чем мне всегда казалось.
  - Между прочим, у кого-то, не буду показывать пальцем, в друзьях тоже оказался некий трансильванский граф, - парировал я, продолжая вертеть в руках конверт.
  - Подумаешь, граф. Не королева же.
  - Ну, Эрика. Семнадцать лет прошло. Тогда она ещё не была никакой джунгарской королевой. Всего лишь обычной русской княжной...
  - Обычной русской княжной. Конечно. Как же я не подумала. Они ведь просто на каждом углу встречаются, эти русские княжны. Как мухи. А особенно часто на них натыкаются военнопленные.
  - Ладно, ладно. Просто необычное стечение обстоятельств. С каждым может случиться.
  - Может с каждым. Но с тобой, Танкред, подобные стечения обстоятельств отчего-то случаются едва ли не постоянно.
  - Не ты ли как-то жаловалась, что мы ведём скучную и обывательскую жизнь?
  Эрика сделала вид, что не заметила иронии и спросила.
  - И что нужно от тебя сей коронованной особе?
  - Её величество желает узнать, не могу ли я оказать ей честь помочь в обучении её дочери иностранным языкам и истории... кстати за довольно неплохое жалование.
  - Дочери? Она решила, что ты школьный учитель?
  - Ей шестнадцать. В смысле дочери. Хотя не думаю, что им сложно устроить девочку в любой университет какой им захочется.
  Эрика задумалась.
  - Шестнадцать... Сколько ты, говоришь, прошло лет с тех пор как ты встретил её мать?
  - Семн... Но... Ты же не думаешь?
  Я глянул в лицо Эрике и понял, что вот именно это она и думает.
  - Нет. Нет. Погоди. Сейчас, - я судорожно начал рыться в конверте.
  - Что ты надеешься там найти? - мрачно поинтересовалась Эрика, - свидетельство о рождении?
  - Лучше. Фотографию. Вот.
  Я протянул Эрике фотокарточку.
  - Это принцесса Санджирма.
  Эрика покрутила в руках снимок, разглядывая улыбающееся скуластое лицо девушки.
  - Очаровательная джунгарская княжна. И что ты мне этим хочешь доказать?
  - Именно. Джунгарская. А её мать - русская.
  - И?
  - Я настолько похож на монгола, чтобы у нас была такая очаровательная джунгарская дочь?
  - Убедил, - Эрика вернула мне фото, - и что ты собираешься ей ответить?
  Я замялся.
  - Ну. Просто. Мне отчего-то кажется, что обучение это лишь повод. Она хочет мне что-то сообщить.
  - Надеюсь не то, что у принцессы есть сестра...
  - Не начинай.
  - Ты же не поедешь?
  - Я... Я не знаю. Наверное, лучше будет съездить, пока каникулы, выяснить, в чём дело и вежливо отказаться. Ну или уговорить её направить принцессу в наш университет, я всё равно буду читать курс в весеннем семестре.
  - А написать никак? - с надеждой спросила Эрика.
  - Всё таки коронованная особа... Но мы можем поехать вместе! - я взглянул в лицо Эрике и добавил, - извини, это плохая идея.
  - Все твои сегодняшние идеи до единой - не самые выдающиеся, - заверила она меня.
  - Только туда и обратно. Должно быть что-то, из-за чего она обо мне вспомнила.
  - Твой авантюризм, Танкред, рано или поздно тебя погубит. Ты действительно не знаешь, в чём может быть дело?
  Я отрицательно покачал головой.
  - Нет. Даже понятия не имею. Это ведь семнадцать лет назад было!
  Когда-нибудь я брошу врать...
  
  - Пьянчини, Джузеппе, 9-й кавалерийский Неаполитанский... лейтенант...
  - Налево, следующий.
  За дверью пахнет миром. Цветущим садом, морем, едва заметно - нефтью от громоздящихся на окраине вышек. Тень листвы рябит на пыльном асфальте плаца. У ворот деловито стучит молотком усатый грузин сапожник, латающий обувку разомлевшему часовому. И никакого пороха, никаких выстрелов, никаких газов. Всё. Война кончилась. По крайней мере для нас.
  Пленные щурятся от южного солнца, нестерпимо яркого после темноты барака, но не идут в тень, подставляя бледные небритые лица тёплому свету.
  - Морской болезнью страдаете? - ухмыляется сидящий в тенёчке возле бочки с водой молодой караульный.
  Я перестаю щуриться и отворачиваюсь от неба.
  - Чем?
  - Укачивает? - караульный облокотился щекой о поставленную между сапог винтовку, хитроватая улыбка морщит его облупленный на солнце конопатый нос.
  - Нет... вроде.
  - Ну, ну.
  - Нас же по железячной дороге в дом повезут? - путаясь в непривычных русских словах спрашивает ефрейтор Хропачек.
  - Как же... - караульный ехидно кивает на голубое зеркало моря - в Закаспийские лагеря поплывёте. Революция у вас.
  
  Стройный аккуратный чиновник оглядывает запылённый строй у затерянного в степи полустанка.
  - Солдаты! - у него хорошо поставленный адвокатский голос и безукоризненное произношение, - я представляю чрезвычайную комиссию по надзору Закаспийского округа. Мне доложили, что вы категорически отказываетесь от щедрого предложения нашего правительства.
  Строй загудел выкриками:
  - Вы не имеете права... это нарушение конвенции о военнопленных... вы не можете заставлять нас работать... обязаны вернуть нас домой... перемирие...
  Конвойный казак с жёлтыми лампасами на сизых шароварах досадно сплёвывает в пыль.
  Чиновник поднимает руку. Строй чуть затихает.
  - Вы совершенно правы. Перемирие. Не мир. Революция потрясает Тройственную монархию, император Леопольд отрёкся и нам просто не с кем сейчас заключить мирный договор.
  Толпа взрывается возмущёнными криками. Казаки подбираются, где-то клацает затвор. Седоусый вахмистр со вздохом качает головой и поворачивается к чиновнику.
  - По краю ходите, Александр Фёдорович...
  Тот лишь улыбается, заложив руки за спину, и ждёт. Погалдев, строй утихает. Чиновник делает полшага вперёд.
  - Российское правительство никоим образом не желает задерживать вас, но пока не будет заключён полноценный мирный договор, вам придётся оставаться на нашей территории. Однако, чтобы облегчить ваше положение мы готовы дать вам работу. Оплачиваемую, замечу, работу. Все, кто примут участие в строительстве Трансвосточной магистрали, могут рассчитывать на получение жалования по нормативам, принятым для вольнонаёмных рабочих, а также и усиленного питания.
  Снова крики и шум. Снова улыбка и ожидание.
  - Мы никого не принуждаем. Кто не желает - может оставаться в лагере. А добровольцы - шаг вперёд.
  Вахмистр Кубелик подталкивает меня в плечо.
  - Вызывайся, взводный...
  - Что, вахмистр, никак оголодал совсем?
  - Да чёрт с ним с пайком... Ты в бараке сидеть в потолок глядя - не озвереешь?
  - Да уж выдержу как-нибудь...
  -... да и сбежать со стройки проще.
  Я бросаю удивлённый взгляд на вахмистра и делаю шаг вперёд.
  
  Равнина. Холмы. Земля, сквозь плоть которой выступают скальные кости. Низкая пожухлая трава. И пронзительный горный воздух, такой непривычный на почти ровном месте. В низинке тянется змеиным хребтом железнодорожное полотно. Рядом копошатся рабочие. Кто в гражданском, кто в запылённой и выцветшей форме. Вахмистр Кубелик смотрит в густо аметистовое безоблачное небо над степью и затягивается папиросой.
  - Не куришь, взводный?
  - После газовой атаки - нет...
  - Я договорился с Хольцки и капралом Болдини из второй бригады. С ними нас будет семеро.
  - Не нравится мне эта затея. Голая степь. Как цыплят на дворе переловят.
  - Южнее, на сопках, есть старые каменоломни и шахты. Там можно укрыться. До южной границы всего километров сто, а до восточной немногим больше. Уйдём в Коканд или Джунгарию, а там сразу в британское консульство. Англичане нам считай, что союзники, не выдадут. А там уже можно и домой. Или куда хошь. Весь мир открыт.
  - Вот только эти сто километров надо как-то пройти.
  - Отобьём коней у местных. Нужно лишь оружие. А верхами по степи... Я гусар или не гусар, в конце концов?
  - Ты-то гусар. А я - пехота, - скептически разглядываю стоптанные и готовые в любой момент испустить дух импортные армейские ботинки, подарок британской короны воюющей Тройственной державе.
  - Ну, жить захочешь, верхом поедешь. Сам понимаешь - мариновать нас здесь будут до второго пришествия господа нашего, - вахмистр вдруг набожно крестится, - и дело не в мирном договоре. Война там у нас. Гражданская. И каждый отпущенный здесь пленный - там солдат. А русским не нужны там лишние солдаты.
  Я лишь молча оглядываю степь и перебрасываю колосок в другой угол рта.
  Вахмистр Кубелик сладко потягивается, и добавляет.
  - Сейчас самое время. Тигр вчера ещё одного киргиза в тугаях задрал. Конвойные теперь больше сами себя стерегут. К тому же на инспекцию путей какая-то важная шишка к нам заехала. Говорят, чуть ли не князь из Петербурга. Да ещё со всей семьёй. Так что почитай добрая половина казаков теперь не нас караулят, а смотрят, чтоб зверюга кем из вельможных гостей перекусить не вздумала. Другой такой удачи может уже не выпасть...
  На склоне хрустят камни. Я снова передвигаю колосок по зубам, и мы с вахмистром поворачиваемся. Над бугром появляется разгорячённое красное лицо под сизой фуражкой с жёлтым околышем.
  - Кончай гулять. Ваша смена.
  Вахмистр бросает окурок, и мы не торопясь бредём вниз, к недостроенным путям, незавершённой работе и почти законченным планам.
  
  Ботинок всё ж таки лопнул. Теперь бултыхается по ноге, мешает бежать. Надо было не жадничать, купить у хитрюги Мольцкера новую пару. Ну и что, что на размер больше. Не меньше же. Лишнюю портянку накрутить...
  Посвист и стук копыт уже ближе. Оглядываюсь. Догоняет. Лицо азартное и злое. И в руке не нагайка - шашка. Паршиво дело. Рубить будет. Чёртов Кубелик. "Никто и не заметит, все князя да княгиню с княжной охраняют, а кто не охраняет - тигру по тугаям ловят". Трепло. Если все там, то кто, скажите на милость, нас сейчас по степи гонит?
  В бурьяне на склоне дыра, окаймлённая гнилыми досками. Каменоломни. Да! Кубелик - ты гений!
  Как в омут, головой вперёд ныряю в полузаваленную дыру. Пыль, щебёнка, темнота. Отплёвываясь, качусь вниз, обдирая руки, Вроде слышен треск рвущегося сукна. Так, мундир тоже приказал долго жить. Над головой на секунду вспыхивает свет - видать второй ствол шахты - за ним снова темнота, пыль и камни. Поворот, ещё один. Дно.
  Сверху голоса. Похоже, лезть им неохота. Ну и ладненько, ну и молодцы. Оружия у меня всё равно нет, но булыжников вокруг хватает, а может и кайло брошенное нащупаю.
  Что-то с металлическим стуком катится вниз по стволу. Решили покидать в меня камни? Чёрт! Граната! Фронтовая привычка вжимает лицом в сухой каменистый пол. Он вздрагивает и наступает тишина.
  
  Темнота вязкая и густая. Во рту противный известковый привкус. Ничего не видно, лишь прощупываются под руками камни. Блиндаж накрыло. Надо выкапываться. Наверху тихо, значит, обстрел закончился... Нужно надеть противогаз. Перед атакой обязательно будет газомётный залп. Он всегда бывает. Где мой противогаз. Почему у меня нет противогаза?
  В голове что-то щёлкает и приходит осознание, что война кончилась. Плен. Лагерь. Трансвосточная железная дорога. Побег. Шахта. Граната. Они бросили вниз гранату. Но я выжил. Интересно, почему? Неважно.
  Я наскоро пытаюсь себя ощупать. Тело саднит и болит считай везде, но это от бега и падения. Руки-ноги двигаются, дышать могу, кашля нет, крови особо не нащупывается. В голове лишь слегка звенит. Вроде цел. Ничего не вижу, но так шахта давно заброшена. Откуда здесь свету взяться? Стоп. У меня был коробок спичек.
  Огонёк кажется почти нестерпимо ярким. Но это хорошо. Я могу видеть. Надо попробовать выбраться. Скорее всего они решили, что меня убило гранатой и ушли.
  Выбираюсь за поворот и упираюсь в груду камней, из которых торчат обломки прогнившей крепи. Взрывом обвалило потолок. Скверно. Пламя обжигает пальцы, я с чертыханием выбрасываю спичку и трясу в темноте рукой. Попробуем идти в другую сторону. Там вроде был туннель. Может он выведет на свет?
  
  Если в итоге он и ведёт наружу, то очень не сразу. Бреду уже долго. Часто наощупь - стоит экономить спички. К счастью боковых штреков нет, так что сбиться с пути некуда. Хуже, что воды тоже нет. В шахте сухо и душно. Хочется пить. Не думал, что под этими пыльными, выжжеными солнцем, холмами такие пещеры. Интересно, кто и когда их вырубил? Не монгольские же ханы?
  Вспомнился Кольридж.
  Где Альф бежит, поток священный,
  Сквозь мглу пещер гигантских, пенный.
  Впадает в сонный океан.
  
  Не скажу про океан, но вот поток священный был бы весьма кстати. Или хотя бы просто ручеёк. Да и лужа бы сошла.
  Вдруг ощущаю, что и без спички могу что-то разглядеть. Поднимаю руку и шевелю пальцами. В полумраке движутся их чёрные силуэты. Ура. Похоже, я угадал. Туннель ведёт на свет.
  Проход завален крупными обломками, но вполне можно протиснуться. Лучи падают отвесно сверху. Судя по всему, обвалилась часть туннельного свода, образовав идущий к поверхности узкий разлом. Приглядываюсь - вряд ли можно будет вылезти. Скверно.
  - Не подходите, я буду стрелять!
  После тишины подземелья голос кажется неожиданно пронзительным и громким. А может он и действительно такой высокий. В полумраке виднеется ствол и барабан, с медными рыльцами патронов. Карманный дамский револьвер. Его водит из стороны в сторону чуть не от стены до стены.
  - Я не шучу!
  Голос женский. Я поднимаю руки.
  - Не стреляйте. Я безоружен.
  - Это ничего не значит. Я знаю, что беглецы - штурмовики и гвардейцы. Самые отпетые. Головорезы. Вы же не думали, что я не узнаю ваш мундир?
  Я окинул взглядом едва прикрывавшие меня изорванные, запылённые лохмотья неопределённого цвета.
  - Честно говоря, это меня удивило... Я бы точно не узнал.
  - Не пытайтесь заговорить мне зубы. Если что - я сразу стреляю!
  Приглядываясь могу различить за револьвером забившуюся в угол фигурку в походном жакете с пробковым шлемом и юбке для верховой езды. Правая нога в высоком ботинке нелепо отброшена в сторону. Испуганное бледное лицо напоминает маску без губ, с одними широко раскрытыми глазами. Сжимающие револьвер руки дрожат и ходят ходуном. Если она в меня и попадёт - только случайно. Или рикошетом. Стрелять в заваленной камнями тесной пещере - не самая лучшая идея.
  - Я так понимаю, вы сюда упали? - не опуская рук, киваю на пролом над головой.
  - С чего вы взяли?
  - Ну... а как ещё вы могли здесь оказаться?
  - Просто... просто гуляю.
  Я не сдержался и фыркнул.
  - А что вы смеётесь?!
  Девушка сперва нахмурилась, потом замолчала, и её саму стал разбирать смех.
  - Перестаньте меня смешить, или я не смогу в вас попасть...
  - В этом и заключался мой коварный замысел. Что у вас с ногой?
  - Я... она... а с чего вы вообще взяли, что у меня что-то с ногой?
  - Если бы с ней всё было нормально, не думаю, что вам было бы удобно так сидеть.
  - Я... я её немного ушибла, - девушка чуть заметно прикусила губу.
  - Боюсь, что вы могли её сломать. Если так - то вы поразительно мужественно держитесь.
  - И что с того?
  - Если вы уберёте револьвер, я мог бы попробовать помочь... Если что - меня зовут Танкред.
  - Странное имя...
  - Есть немного. Так как насчёт револьвера?
  Девушка колебалась.
  - А вы на меня не броситесь?
  - Я похож на того, кто может броситься на раненую девушку?
  Она скептически окинула взглядом мою помятую фигуру.
  - Ещё как.
  - Ну ладно. Тогда могу только пообещать, что бросаться не буду.
  - Хорошо, - девушка уронила руки с револьвером и бессильно откинулась на каменную стену.
  Нога была вывернута и рассечена чуть выше щиколотки. Стопу защитил жёсткий высокий ботинок. Я подобрал валявшийся среди камней деревянный стек и начал отдирать полосу ткани от полы мундира.
  - Что вы делаете?
  - Шину, - я свернул в клубок импровизированный бинт, - и отложите подальше револьвер, пожалуйста.
  - Это ещё зачем?
  - Я попробую вправить. Это может быть очень больно. Вдруг вы случайно выстрелите...
  - Боитесь, я вас застрелю.
  - Не боюсь. Но вот вторую ногу себе прострелите запросто...
  - Надеюсь, вы знаете, что делаете, - она оттолкнула от себя оружие.
  - "Я тоже надеюсь" - подумалось мне.
  
  Дальше по проходу было ещё несколько провалов, поэтому идти было не так темно, как вначале.
  - Кстати, меня зовут Вероника. Можно просто Ника...
  - Странно, я думал будет Вера.
  - Это было бы слишком банально...
  - А вы любите оригинальность? И пожалуйста, держитесь крепче, но при этом старайтесь меня не задушить.
  - Я стараюсь, но вы постоянно спотыкаетесь...
  - Это возмутительно, но никто не нашел времени здесь подмести. Постоянно что-то попадается под ноги.
  - Вы всегда такой многословный.
  - Нет, только когда несу красивых молодых женщин.
  - Я могу идти сама...
  - Не можете.
  - А вдруг это просто вывих?
  - Может быть. Но идти по этим камням вы всё равно не сможете...
  - А вы правда были... ну... этим?
  - Отпетым головорезом?
  - Нет. Гвардейцем.
  - Не был. Я штурмовик.
  Вероника замолчала.
  - Надо сделать привал.
  Она разжала руки и сползла на пол, охнув, когда зацепилась больной ногой.
  - Я думала, вы гвардеец.
  Я молча кивнул. Дыхания на ответ уже не хватало. Последние полчаса шахта шла на подъём.
  - Вы такой галантный. Вы должны были быть именно гвардейцем, а не штурмовиком...
  Я пожал плечами.
  - А кем вы были до войны? - не унималась девушка.
  - Студентом-неудачником.
  - Я так и подумала...
  - Что неудачником?
  - Что студентом. А вы от природы такой язвительный?
  Я понял, что действительно вёл себя уж слишком раздражённо. Понятное дело, с раненой девицей на руках о побеге можно больше не думать. Но не мог же я её просто бросить? Или мог? Война меняет человека. Каждого. Просто никому не дано предугадать, как именно. Я видел, и как домашние, милые и глубоко интеллигентные мальчики превращались в умелых хладнокровных убийц, и как записные храбрецы бросались на дно окопа и цеплялись за всё подряд, только бы унтер не вытащил их за бруствер. А насколько изменился я? Во что превратился за проведённые на фронте годы бывший гимназист и завсегдатай школярных забав и приключений?
  - Простите. Сейчас я передохну, и мы пойдём дальше. Судя по запаху скоро должен быть выход.
  Вероника принюхалась.
  - Это и есть "запах свободы"? Я бы сказала, что какой-то прямо-таки конюшней пахнет. Или хлевом.
  - Не думаю. Просто какие-то звери. Но раз звери, значит, где-то недалеко есть выход.
  - Ой! - Ника испуганно моргнула, - я забыла револьвер. Там, во время перевязки.
  - Ну забыли, значит, забыли, - револьвер благополучно лежал у меня в кармане, но девушке совершенно необязательно было об этом знать.
  - А вдруг это тигр? Тот самый? Людоед?
  - Не думаю...
  - Я слышала хищники любят прятаться в пещерах. Может и он где-то здесь таится.
  Девушка испуганно огляделась, как будто ожидала увидеть тигра прямо вот тут, в тесном коридорчике.
  - Тогда нам крупно не повезло.
  - Если бы у нас был револьвер...
  - Он бы нам не помог. Это игрушка. Тигра ею не убить. Беритесь мне за шею. Мы идём дальше.
  Тигра этим револьвером действительно не убить. А вот человека можно. Особенно в упор. И если он этого не ожидает. Интересно во что же я всё-таки превратился?
  
  Воздух стал свежее и, судя по пробивавшемуся откуда-то спереди едва заметному свету - выход действительно близко. Под ногами стали попадаться отдельные признаки жизнедеятельности неких организмов. К счастью мне пока удавалось в них не наступать. Хуже были подозрения о том, какие именно организмы здесь жили.
  - Я что-то слышу, - пробормотала Ника прямо над моим ухом.
  - Спускайтесь и зажгите спичку.
  Она послушно чиркнула. В проходе кто-то недовольно заурчал.
  - Там кто-то есть!
  Она выронила спичку и дрожащими руками зажгла вторую. Урчание приблизилось.
  - Это тигр?!
  Это было хуже. Это был медведь.
  Шансы что-то сделать с огромным, крепким на рану зверем выстрелом из миниатюрного дамского револьвера - более чем призрачны. Разозлить разве. С другой стороны, шансы, что если ничего не делать, то всё обойдётся, ещё призрачнее. С третьей стороны, как утверждали прочитанные мною книги, схватив одну жертву, медведь забывает о других. Оставалось только выбрать, как поступить.
  - Отползайте назад, я его задержу!
  Обычно принято считать, что атакующий медведь встаёт на дыбы и громко ревёт. Ничего подобного. У нападающего зверя на редкость сосредоточенный и спокойный вид. Он ведь отлично знает, что намеревается сделать.
  До него оставалась пара шагов, когда он дал мне шанс. Как только розовая пасть с жёлтыми притупленными клыками распахнулась, я выстрелил в неё столько раз, сколько успел. А потом мохнатая туша сбила меня с ног и ударила о камни.
  
  - Кто-нибудь помогите! Спасите!! На помощь!!!
  У Ники был отличный голос. Далеко слышный. Наверное, даже сверху.
  Я промычал что-то невразумительное.
  Девушка перестала звать на помощь.
  - Ты жив?!
  - Кажется... Но эта туша довольно тяжёлая. А меня прилично приложило об пол. Ты не могла бы помочь мне выбраться?
  - Ты не сказал, что подобрал мой револьвер...
  - Ты не спрашивала...
  - Обманщик!
  - Попробуй отвалить в сторону эту лапу. На раз-два...
  
  Выход был действительно рядом. Правда теперь хромал уже и я, поэтому добрались мы туда не сразу. Воздух снаружи был чист и дурманящ от запахов полыни и свободы.
  - Смотрите! Вот они!!
  - У него оружие!!!
  - Скорее!
  - Окружайте...
  - Немедленно отпусти заложницу, негодяй!
  - Брось револьвер!
  - Она ранена!!
  - Если он её хотя бы пальцем...
  От яркого света я не мог толком понять, кто кричит и сколько их.
  - Не стреляйте! - это уже была Ника, - не стреляйте!
  Её не послушали. Кто-то из поисковой партии был неплохим стрелком. Я откачнулся и у меня перехватило дыхание.
  - "Сквозное в грудь. Вот и всё. Хотя бы быстро".
  - Не-е-ет! Что вы наделали?!
  - Быстрее! Он ещё может в неё выстрелить...
  - Кто-нибудь отберите у него оружие...
  - Не смейте его трогать! Он меня спас! Да позовите же доктора!
  А в этих местах на редкость красивое небо... а вот земля - жёсткая.
  
  Врач посмотрел на градусник и отдал его сестре.
  - Вы поразительно везучи, молодой человек.
  - Не то слово... Пройти войну и получить пулю ни за что...
  - Э, не берите в голову, - отмахнулся врач, - она не задела ничего важного, и что просто поразительно - у вас не развилось пневмонии! Вот это уж действительно везение. Да. И к вам гости.
  - Вероника?
  Она ещё прихрамывала и опиралась на палочку.
  - Доктор сказал, что вы идёте на поправку. К счастью пуля задела лишь край лёгкого.
  - У вашего друга верная рука и хороший глаз, но на моё счастье он слишком поторопился с выстрелом.
  - Они решили, что вы меня похитили.
  - Ничуть их не виню. В конце концов, что им ещё оставалось?
  - Я ваша должница. Не думала, что выберусь оттуда живой.
  - Мы квиты.
  - Как? Я ничего не сделала, даже не смогла помешать им выстрелить!
  - Вы сделали куда более важное. Благодаря вам я смог понять, во что превратился.
  - О чём вы говорите?
  - Не обращайте внимания. Просто я понял кое-что для меня очень важное. По сути это я ваш должник теперь.
  - Как скажете. Но тогда имейте в виду, что если мне вдруг понадобится человек, способный меня защитить от самых страшных опасностей, я буду знать, к кому обратиться.
  Она улыбнулась.
  
  С тех пор прошло семнадцать лет.
  
  
  Глава 4
  
  Консульский чиновник был молод, затянут в тщательно подогнанный по фигуре мундир цвета хаки и дежурную ничего никому не обещающую улыбку.
  - Чем могу помочь? - спросил он практически без акцента.
  Я молча протянул ему конверт. Чиновник с недоумением повертел его в руках, открыл, извлёк содержимое и начал читать. Пару секунд спустя где-то у него внутри сработала пружинка, буквально катапультировавшая его из-за стола в вертикальное положение. На секунду мне даже показалось, что дежурная улыбка при этом отделилась от его лица и на какие-то мгновения осталась висеть на прежнем месте.
  Вытянувшись по струнке, чиновник молча зашевелил губами. Остановился. Снова зашевелил. С третьей попытки воздух, наконец, смог достичь его голосовых связок.
  - Одну минуту. Я позову консула.
  По комнате прошелестел лёгкий порыв ветра, свидетельствовавший о том, что чиновник покинул её, уносясь в объятья пьянящей надежды перевалить возникшую проблему на плечи вышестоящего начальства.
  Плечи вышестоящего начальства и вправду оказались заметно крепче. Консул принял меня в собственном кабинете с подчёркнутой вежливостью, но вместе с тем и без нервозности, суеты и тенденции впадать в паралич, при одной мысли о масштабах вовлечённых в события фигур. Он был немолодым, полным и даже щеголеватым мужчиной в отлично подогнанном по фигуре кителе, с набриолиненной причёской и аккуратными усиками. Солидным, вальяжным и полным чувства собственного достоинства.
  - Присаживайтесь, - он широким жестом указал на шоколадно-коричневое кожаное кресло перед по-спартански простым и по-американски огромным письменным столом, инкрустированным ореховым капом, - кофе, чай?
  О специфике центральноазиатских чаёв я был наслышан, и видимо это отразилось на моём лице.
  Нет, калмыцкий мы обычно гостям не подаём, - улыбнулся хозяин, - вам русский или английский?
  Вспомнив обстоятельства, приведшие меня сюда, я остановился на русском варианте.
  Консул ещё раз прочёл бумаги. Или сделал вид, что это делает, - я был уверен, что он их прочитал ещё пока я ждал в приёмной.
  - Я так понимаю, вам уже доводилось встречаться с её величеством, - наконец поинтересовался он, откладывая документы.
  - Тогда она ещё им не была. В смысле величеством.
  - Я в курсе, господин Бронн. В нашей стране все наслышаны о славной юности и отважных путешествиях государыни.
  Молодой чиновник снова возник в кабинете, на этот раз с уставленным фарфоровыми чашечками подносом. Чашечки едва заметно дрожали, покрывая рябью, наполнявшую их ароматную янтарно-оранжевую жидкость.
  - Уверен, что смогу оказать её величеству должную помощь и ныне, - добавил я для надёжности.
  - Без сомнений. Её высочество принцесса Санджирма в ближайшее время как раз должна вернуться из Шанхая, где она проходила обучение в университете, и ей определённо будет не лишним продолжить учебный процесс ещё и дома, - предельно вежливо кивнул консул, всем своим видом намекая на полную абсурдность и нелогичность данной ситуации.
  - Боюсь, что я не в курсе, что именно подтолкнуло её величество к данному решению, - прохладно уточнил я, - но уверен, у неё были на то веские причины.
  - Конечно же, - утвердительно взмахнул чашечкой консул, - я лишь скромный чиновник, и что я могу знать о планах их величеств. Ещё дольку лимона?
  - Нет, спасибо.
  - Как скажете, кстати, - по-прежнему сохраняя выражение наивности на лице, поинтересовался консул, - вы в курсе последних политических событий в нашей благоосенённой стране?
  - Честно говоря, я довольно мало интересуюсь политикой, - совершенно искренне заверил его я.
  - Понятно. Вы же учёный. Но мне, увы, по роду службы приходится наблюдать её постоянно. Вам известно такое выражение "между молотом и наковальней"? Думаю, что да. Так вот Джунгарию окружают множество молотов и наковален. И скажу я вам, очень тяжёлых молотов, и очень прочных наковален.
  Он отставил чашечку и чуть наклонился вперёд.
  - Наша страна находится как раз посредине Азии и окружена великими державами. С севера - Россия, с юга - британские Индия и Тибет, на востоке Маньчжурия, за спиной которой стоят японцы, и срединная империя Мин, за которой тевтонцы. И всем им что-нибудь да надо от нашей весьма небольшой и очень мирной страны.
  - Сочувствую...
  - Спасибо. Так вот. Блюсти равновесие их интересов - крайне сложная задача. А нарушить это равновесие легко может даже самая маленькая соломинка. Например, ваш приезд...
  - В каком смысле?
  - В самом прямом. Стоит появится при дворе некоему иностранцу, приглашённому лично государыней по важному делу, и угадайте, что немедленно подумают все вокруг?
  - Но я мало того, что не имею ни малейшего отношения к политике, так ещё и не связан ни с одной из перечисленных вами держав!
  - Это-то и плохо. Будь вы полковником русской службы или капитаном британской колониальной разведки - все бы догадывались чего от вас можно ждать. Но вы, как это у вас говорится, - "тёмная лошадка". Причём настолько тёмная, что все будут подозревать самое худшее. Каждый будет уверен, что вы представляете интересы его врагов.
  - Но почему?
  - Потому что друзей в политике не бывает. Вы чужой в равной мере всем, поэтому каждый будет полагать, что вы работаете на его соперников и конкурентов. Гармония и равновесие, с таким огромным трудом созданные при нашем дворе, могут нарушиться. И мой долг - вас об этом предупредить. Нет... я никоим образом не пытаюсь повлиять на ваше решение. Что вы. Кто я такой, чтобы обсуждать волю её величества. Но всё же. Если у вас будет повод, ну... как бы это сказать, найти какую-то очевидную и убедительную причину для вашего прибытия в нашу страну...
  - То это не так сильно нарушит гармонию и равновесие, - закончил я за него.
  Консул молча кивнул и снова взялся за чашечку.
  - Ещё чаю хотите?
  
  Эрика поправила мне воротник. Я неловко переминался с ноги на ногу. Не спорю, на перроне ширококолейки было неожиданно зябко, хоть на календаре до формального начала весны и оставалось всего несколько дней. Но всё же как-то несолидно - словно мальчишка в руках заботливой мамаши. А ведь без пяти минут профессор...
  Подошедший Линдон приподнял шляпу.
  - Счастлив вас приветствовать, господа, вы на редкость пунктуальны. Экспресс отходит через пятнадцать минут.
  - Приглядывайте за ним, - назидательно заметила Эрика, - он страшно рассеян, и может потеряться буквально на ровном месте...
  Я ощутил, что краснею. К счастью в полутьме этого, скорее всего, никто не заметил.
  - Вы передаёте его в надёжные руки, - обаятельно улыбнулся Линдон, - у меня большой опыт работы с рассеянными учёными. А вот и они... То есть наши коллеги по экспедиции, конечно.
  Из располосованного лучами фонарей снежного и мокрого сумрака перрона нахохлившейся тёплыми шарфами и шапками стайкой высыпали исследователи ведических древностей. Чарли начал представлять их Эрике.
  - Рикард Бун, автор нашумевших "Ведических корней", уверен, вы читали...
  Мы не читали, но Эрика понимающе кивнула грузному мужчине с рыжеватыми полковничьими бакенбардами, буквально сливавшимися с пышными густыми бровями.
  - Это воистину выдающаяся книга, уверена.
  Румяный не то от мороза, не от комплимента Бун, с неожиданной для его комплекции гибкостью склонился поцеловать ей руку.
  - А это, - Линдон указал на сухощавого молодого человека в пенсне, и с выбивавшимися из-под шляпы тёмными вихрами, - Конрад Эванс, лучший ум ведологии.
  - Вы преувеличиваете, - чуть заметно усмехнулся лучший ум, - я лишь стою на плечах гигантов...
  - Ничуть, мой друг. Ещё немного, и вы раздавите их своим весом.
  Вот чем-чем, а весом субтильный ведолог определённо похвастаться не мог, и я так и не понял был это комплимент или скрытая насмешка со стороны Чарли.
  - Мэри Тиггинс, муза нашей экспедиции...
  Муза оказалась бледной и довольно молодой особой в модной шляпке со слегка рассеянным выражением лица. Решительно ничем особо не запоминающейся.
  - Ну и наше будущее, Роберт Мак Флай младший...
  - Можно просто Робби, - стеснительным голосом уточнило будущее.
  Младший отпрыск клана Мак Флаев был рослым юношей, румяное от природы лицо которого на холоде приобрело едва ли не багровый оттенок.
  - Очень приятно, - улыбнулась Эрика.
  Юный Мак Флай каким-то немыслимым образом ухитрился побагроветь ещё сильнее.
  - Да, мисс... то есть миссис... то есть, - он растерянно захлопал ресницами.
  - Просто Эрика, - сказала она.
  Ответную реплику юношу заглушил гудок паровоза.
  - Поезд отправляется, занимайте ваши места - пронзительным фальцетом возгласил проводник ближайшего вагона.
  Перрон зашевелился и стал ещё больше напоминать растревоженный муравейник. Искатели ведической мудрости косяком потянулись к дверям.
  Эрика ухватила меня под локоть.
  - Ты уверен, что это была хорошая идея?
  - На все сто. Я еду как участник экспедиции, и не привлеку ничьего внимания. Да и отказать, если что, будет проще.
  - У меня плохие предчувствия.
  - Не будь суеверной. Всё пройдёт нормально. Я напишу, как только приедем.
  - Не вздумай этим ограничится. Пиши регулярно. Не реже раза в неделю...
  - Обязательно, дорогая.
  
  
  Глава 5
  
  Я отложил газету. Что ж - по крайней мере, как я сюда попал я вспомнил. Начало положено. Но вот продолжение. Сквозь туман в голове проступали лишь какие-то невнятные воспоминания. Вокзал, удивительно европейский для центра Азии. Новый город, сверкавший неоновыми вывесками и даже парой неплохих подражаний Худу и Ван Аллену. Определённо за миниатюрными копиями небоскрёбов есть будущее. Однако дальше - полная темнота. Ничего. Словно я сошёл с поезда только вчера...
  Шаги за дверью привлекли моё внимание. Монгольские ламы не носят сапог со шпорами. Краткий момент паники сменило ожидание неизбежности - бежать здесь некуда, а из оружия у меня разве что полотенце, зубная щётка и карандаш... Так что скрип открывающейся двери я встретил с почти философским спокойствием.
  - Добрый день, эмчи, смотрю у нас гости.
  Лама с поклоном указал на спутника. Джунгарские мундиры похожи на русские, но отличить их всё же можно. Этот - не джунгарский.
  - Нас посетил большой человек. Гость из великой северной страны. Узнав, что ты здесь, он пожелал тебя увидеть.
  - Пожелал увидеть меня? - внутри зашевелились нехорошие предчувствия.
  - Вы меня не помните? - вошедший чуть заметно прищурился.
  Я внимательно посмотрел на гостя. Довольно молод, за тридцать пять, наверное, не сильно больше. Лицо скуластое, чуть обветренное, с крошечными щегольскими усиками, ямочкой на подбородке и настороженным опасным взглядом.
  - Нет. Не помню. Я вообще ничего не помню за последние несколько месяцев...
  - Наш почтенный гость сильно ударился головой, - вздохнул лама, - и пока нам ничем не удалось ему помочь.
  - Какая жалость, - покачал головой вошедший, - тогда представлюсь - майор Осипов, русский военный атташе в Джунгарии.
  - Очень приятно, Бронн. Танкред. Пациент. Пока...
  - Не преуменьшайте, - улыбнулся майор, - я отлично наслышан о ваших подвигах.
  - Боюсь, что слишком многие о них наслышаны. Джунгарцы разыскивают меня за похищение их принцессы.
  - А вы действительно ничего не помните?
  - Абсолютно. Совсем ничего, господин майор.
  - Можете звать меня Константин Павлович.
  - Очень приятно, Константин Павлович. И что вы планируете с этим делать?
  - С чем? С вашей памятью?
  - Нет, с моими возможными преступлениями...
  - Вы и правда ничего не помните, - Осипов вздохнул, - нет, я не собираюсь выдавать вас местным властям, если вы об этом. Если они хотят вас разыскать - это их дело, не моё. Но я очень надеюсь, что память к вам ещё вернётся.
  Он окинул меня внимательным взглядом и добавил.
  - А теперь прошу меня простить - так сказать срочные дела службы.
  Дверь скрипнула и захлопнулась. Я машинально повертел в руках газету. Его лицо действительно показалось мне знакомым. Но как? Когда? И что вообще у меня могло быть общего с русским военным атташе? И что ему от меня было нужно? Просто взглянуть? Убедиться, что я действительно лишился памяти. Или ещё в чём-то? Я в задумчивости уставился на выкрашенную синей краской оштукатуренную стену.
  Когда полчаса спустя лама вернулся, я уже успел изучить все детали узора тонких как паутинка трещин. И только. Никакого понимания зачем был этот странный визит, и где я видел этого человека. Я отвернулся от стены.
  - Вам стоит её покрасить...
  - А вам стоит отдохнуть и не так сильно напрягать память. Вот, выпейте, - он протянул мне фарфоровую китайскую пиалу.
  - Я бы рад. Но чувствую, что моё время истекает, - я взял пиалу, - очередное лекарство?
  Лама кивнул. Я не стал уточнять от чего именно было это лекарство и просто выпил. Напиток был густой, с сильным травяным привкусом.
  - Это поможет вам вспомнить, - улыбнулся лама.
  - Не сомневаюсь. Какие-то местные травы? Или что-то более замысловатое?
  - Первое правило целителя, - усмехнулся монах, - больной не должен знать, чем его лечат.
  - Разумно, - я отставил пустую чашку, - эмчи, я хотел вас спросить.
  - Спрашивай, - добродушно кивнул монах.
  - Вы что-нибудь знаете про местную политику?
  Тот посерьёзнел и на мгновение задумался.
  - Идём, - он шагнул к двери.
  Я, покряхтывая, поднялся, и вышел за ним на террасу.
  - Что ты видишь? - спросил монах, показывая рукой.
  - Горы, - пожал я плечами, - облака, степь. Небо.
  - И всё?
  - Ну. Вроде да.
  - Ты видишь здесь демонов? Или ведьм? Или горных духов?
  - Пока нет, - настороженно уточнил я, на всякий случай задумываясь о том, что же было в чашке...
  - А некоторые люди видят, - лама сложил руки на животе и поглядел на меня, - и когда они видят грозу или обвал, они полагают, что это дело рук ведьм или горных духов.
  - И что? - подозрительно спросил я.
  - А это просто облака, и ветер, и камни, - усмехнулся монах.
  Я понимающе хмыкнул, хотя причудливый ход буддийской мысли от меня пока ещё ускользал.
  - Ты спрашивал меня о политике. А что такое политика? - продолжил лама.
  - Ну... это дела государств, - слегка замялся я.
  - А что такое государство?
  - М-м-м... Джунгария - государство. Россия. Маньчжурия. Китай...
  - А их можно потрогать?
  - Что? - не понял я.
  - Ну эти государства можно потрогать?
  - Можно потрогать их землю...
  - То есть государство - это земля?
  - Не совсем... - я окончательно перестал понимать куда клонит монах, однако понимал, что за показной наивностью скрывается некая мысль, которую он пытается до меня донести, - государство это... это... ну люди, которые там живут, всевозможные институты... ну... в общем в основном люди, наверное.
  Монах довольно кивнул.
  - Так вот тут всё так же как с демонами. Кто-то верит, что если происходит война, то в этом виноваты некие демоны, или ведьмы, или иные злые силы. И они тратят много сил и времени, чтобы бороться с этими демонами, привлечь их на свою сторону и натравить на врагов...
  Он замолк, глядя в степь.
  - А на самом деле это просто люди? - закончил я мысль.
  - Ты умный человек Танкред-гуай, - не оборачиваясь сказал лама, - и твоя голова совсем почти прошла. Она ещё не всё помнит, но она уже думает. И это хорошо. Ибо для тебя пришло время идти дальше.
  Я непонимающе обернулся к монаху.
  - А что, мне есть куда идти?
  - На север, - в его карих глазах мелькнула озорная искорка.
  
  Чарльза Линдона я узнал сразу. Он не сильно изменился. Загорел, слегка обветрел, отпустил небольшие усики, надел парусиновую куртку вместо пиджака и пробковый шлем вместо шляпы. А в остальном - всё такой же.
  - О боже! Танкред! Это действительно вы! Какое счастье... Вы меня помните.
  - Чарли? Чарли Линдон, если не ошибаюсь.
  - Точно, - он подбежал и чуть замявшись ограничился дружеским похлопыванием по плечу, - не ошибаетесь. Мне сказали, что вы потеряли память... но вижу, что это не так.
  - Увы, так. Европу я ещё помню, но совершенно ничего с тех пор, как попал сюда. Как отрезало...
  - Это ужасно, - на лице Линдона отразилось неподдельное горе, - неужели совсем ничего.
  Я отрицательно покачал головой.
  - Даже про Мэри?
  - Мэри? Какую Мэри?
  По его лицу промелькнула едва заметная тень. Я так не смог понять, что это могло значить.
  - Ну по крайней мере вы живы и в порядке, - Линдон обнадёживающе улыбнулся, - после того как вы исчезли и начали распространяться все эти... слухи. Мы даже не знали, что и думать.
  - Я тоже не слишком хорошо понимаю, что мне думать, - признался я.
  - Уверен, это излечимо. Просто для этого нужно время и отдых. Буддийский монастырь прекрасное место, но настоятель мне сообщил, что вас разыскивают местные власти.
  Я поёжился.
  - Ещё как разыскивают...
  - Не бойтесь. У нас вы будете в полной безопасности. Обещаю. Идёмте, автомобиль уже ждёт. Я довезу вас до экспедиционного лагеря.
  У Чарли был отличный полуоткрытый Штутенбакер цвета хаки. Впрочем, толстый слой джунгарской пыли давал возможность оценить цвет авто лишь приблизительно. Ну или изнутри. Я плюхнул свой нехитрый скарб в монашеском тюке на заднее сиденье, а сам пристроился рядом с водителем.
  - Отличная у вас машина...
  - Не жалуюсь. Рикард хотел прислать за вами один из наших грузовых Лурдесов, но как назло они все оказались заняты. Будем надеяться, что мой визит в хурул не покажется никому подозрительным.
  - Вы говорите о джунгарской контрразведке?
  - Да, и про кэшик тоже.
  Линдон умелым движением переключил рычаг передач, и машина неожиданно плавно покатилась по дороге, выруливая с монастырского дворика.
  Я насторожился.
  - Вы хотите сказать, что ряды моих поклонников не исчерпываются хурандой Чоном?
  Мы выехали со двора, Линдон снова передёрнул рычаг, второй рукой раскручивая баранку. Штутенбакер свернул на едва заметную в степи колею.
  - Боюсь, что так. На прошлой неделе несколько наших людей были по делам в местечке Китн Булгин. Это в сотне километров к западу от нашего лагеря и почти на полпути сюда. Там их спрашивали о вас...
  - Кто спрашивал.
  - Они не представились. По виду наёмники. Европейцы, с оружием, и без мундиров. Не из русских. И не из бедных. Одно из двух - или Чон втайне нанял местных головорезов, или...
  Он замолчал.
  - Или что? - не сдержался я.
  - Или за вами охотится кто-то ещё. В любом случае не думаю, что вам стоит с ними встречаться. Поэтому я и помчался сюда, тотчас же как монахи нам рассказали.
  Я некоторое время молча смотрел в бегущую за пыльным стеклом степь. Потом спросил.
  - Вы думаете, я действительно что-то сделал с принцессой?
  Линдон удивлённо обернулся.
  - Что?! Вы и вправду считаете себя на это способным? Да бросьте. Вы абсолютно не причём. Я уверен. Вас подставили.
  Мне стало легче.
  - Вы что-то знаете об этом?
  - Немного. К сожалению, нас тогда не было рядом. Но вы точно никак не замешаны. Какая-то скотина вас подставила.
  - Но зачем?
  Линдон пожал плечами.
  - Политика. Интриги. Это восток. И это монархия. Средневековье в полной своей красе. Мы словно окунулись в эпоху войны Роз. Кхм... прошу прощения. Вам сейчас не до красивых аллюзий.
  - Ничего страшного. Но тогда мне придётся их отыскать.
  - Кого? Того, кто вас подставил? Бросьте. Это самоубийство. Мы вас укроем от властей, а потом решим, как будет удобнее вернуть вас домой.
  - Нет. Я должен понять, что произошло.
  Линдон вздохнул, и крутанул руль, объезжая ухаб.
  - Понимаю. Не думаю, что это разумно, но понимаю ваше желание. Уверен, что знакомая обстановка в кругу друзей поможет вам вспомнить всё. Мы будем в лагере ещё до заката.
  
  Стоянка экспедиции расположилась возле обрывистой кромки кирпично-красных столовых гор, в небольшой ложбинке, поросшей травой и саксаулом. Аккуратные ряды выцветших до белизны палаток, вышка артезианской скважины, штабеля ящиков и канистр возле запылённых грузовиков. Обычный лагерь, как сотни таких же, что мне довелось повидать на своём веку.
  Линдон подрулил наш Штутенбакер не к стоянке грузовиков, а к самому центру лагеря, где уже собралась разношёрстная толпа встречавших.
  - Танкред! - мисс Тиггинс бросилась ко мне, едва я выбрался из машины, и повисла на моей шее, - ты жив!
  Я определённо был жив, но столь бурный приступ радости со стороны экспедиционной музы определённо меня озадачил. По крайней мере я решительно не помнил в нашем знакомстве ничего такого, что бы могло дать ей для этого основания.
  - Д-да... - пробормотал я в ответ, растерянно озираясь по сторонам в надежде на помощь.
  Мой взгляд наткнулся на юную надежду экспедиции - Робби Мак Флая младшего. Увы, с его стороны помощи определённо ждать не приходилось. Юноша слегка возмужал, обгорел до медной красноты, и в своём охотничьем жилете с нашитыми патронташами, клетчатой рубашке и синих парусиновых штанах больше всего напоминал героя приключенческого фильма про Западный Фронтир. Его глаза были прищурены и смотрели на меня с подозрением и явной неприязнью... Я определённо чего-то не знал о событиях последних месяцев.
  - Ты меня не помнишь? - девушка выпустила меня из объятий и чуть отстранилась, её голос задрожал.
  - Почему. Конечно помню. Мэри Тиггинс. Правильно?
  - И всё?!
  - Но, мисс Тигги...
  - Мисс?!!
  - У него амнезия... - оправдательно пробормотал Линдон, - он практически ничего не помнит.
  - Ничего? - девушка с подозрением взглянула на Чарли, потом снова на меня, - ты действительно ничего не помнишь? Совсем ничего?
  - Только наш приезд в Джунгарию... - пробормотал я, - и больше ничего.
  Он молча развернулась на каблуках и зашагала в свою палатку. Я вопрошающе посмотрел на Линдона. Тот развёл руками.
  - Не переживайте, - в разговор вмешался Рикард Бун, чьи внушительные золотистые бакенбарды, похоже, стали ещё пышнее, - просто мисс Тиггинс весьма темпераментная дама. Ваши с ней отношения были вполне невинными...
  - Мои... хм... да, спасибо. Просто я слегка... отношения, говорите?
  - Думаю, вам стоить немного отдохнуть и прийти в себя, - Рикард сгрёб меня в охапку и потащил в сторону, - в вашей палатке всё осталось как было, так что чувствуйте себя как дома, а завтра мы обсудим планы на будущее.
  После достопамятной встречи с полковником Чоном мне стало казаться, что самое худшее в моей жизни уже случилось. Однако сейчас во мне зашевелился червь сомнения.
  Палатку я не помнил. Ну по крайней мере, как свою. В общем-то палатка была как палатка. Гамак, тумбочка, фонарь. Складная вешалка с одеждой, портфель с какими-то бумагами. Ботинки. На тумбочке лежало недописанное письмо. Я прочёл написанный моим почерком заголовок: "Дорогая Эрика..." и на какой-то момент мне остро захотелось снова потерять память.
  Мне и раньше доводилось попадать в ситуации, когда мои поступки приводили к не самым лучшим результатам. Но тогда я хотя бы мог утешать себя тем, что совершал эти поступки в здравом уме и трезвой памяти. И хотя бы знал, что это были за поступки...
  Полог шевельнулся и на пороге возникла хрупкая фигура Мэри Тиггинс. Я нервно сдёрнул с тумбочки недописанное письмо. Хотя если оно пролежало тут всё это время, вряд ли его содержание было хоть для кого-то тайной...
  - Мис...Мэри...
  - Я присяду? - она кивнула на складной парусиновый стул.
  - Конечно, конечно. Мне очень жаль... Что так получилось. В смысле я вообще ничего не помню.
  - Я уже поняла. Просто я надеялась. Нет. Не берите в голову. Так будет даже лучше. Вам... тебе всё равно придётся уехать. Всё кончено.
  Мне послышалась в её голосе некоторая театральность, но в данный момент я точно не был в достаточно хорошей форме, чтобы вдаваться в понимание интонаций.
  - Возможно, между нами что-то и было, мисс... Мэри. Но...
  - Ничего серьёзного. Скорее так. Ожидания. Намерения. Пустое. Мне надо идти.
  Она порывисто встала. Но не вышла, а посмотрела на меня. У мисс Тиггинс были огромные светло-голубые глаза, которые странно оттеняли бледные следы от противопыльных очков на позолоченном загаром лице.
  - Ты не помнишь и о том, что случилось с той... с той девушкой, принцессой?
  - Нет, - я чуть насторожился, - а что с ней случилось?
  - Я не знаю, - она моргнула и отвернулась, - я думала ты помнишь. Я просто не хотела, чтобы всё так получилось. Ну в смысле с твоей амнезией. Я оказалась полной дурой. Прости меня.
  - Простить? За что?
  - Нет. Не бери в голову. Всё это было глупо и даже лучше, что ты ничего не помнишь.
  Она снова посмотрела мне в глаза.
  - Но я безумно рада, что ты жив. Правда. Когда ты пропал, я думала, что сойду с ума.
  Она повернулась и выбежала из палатки. Я шагнул за ней.
  - Подожди... объясни же...
  Путь мне преградил возникший из вечерней синевы Роберт Мак Флай.
  - Не смей преследовать её! - он едва не воткнул мне в грудь свой указательный палец, - даже не думай. После всего что ты сделал?
  - Того, что я сделал? А что я сделал?
  - Не притворяйся. Ты всё отлично помнишь! - лицо юной надежды ведологии буквально светилось праведным гневом.
  - Хотелось бы... - пробормотал я.
  - Конечно, как честному человеку, тебе бы стоило...
  Где-то внутри, грызший меня червь сомнения разразился неслышным демоническим хохотом.
  - Стоило что? - просипел я упавшим голосом.
  - Но ты не честный человек, - пафосно возгласил Мак Флай, - и ей будет лучше о тебе забыть. Просто держись подальше от мисс Мэри, ты меня понял?
  - Эм-мм... - это было наиболее содержательным и остроумным ответом на который я в данный момент оказался способен.
  - Если я ещё хоть раз увижу вас вместе, - мрачно пообещал Мак Флай, - ты об этом пожалеешь.
  - Но... - простонал я в робкой надежде получить хоть какие-то вменяемые ответы.
  - Нам не о чем больше говорить, - Робби повернулся и чеканной поступью удалился в ночную тьму.
  Я вернулся в палатку и прямо в одежде рухнул на постель, в робкой надежде, что сейчас проснусь, и весь этот кошмар закончится. Увы. Вместо этого я заснул.
  
  
  Глава 6
  
  Утро некоторое время тешила меня наивной надеждой, что всё это мне приснилось. Увы. Мисс Тиггинс делала вид, что меня здесь вообще нет, а Робби Мак Флай метал в мою сторону взгляды, способные заморозить даже кипящий чайник. Я вздохнул и с покорностью побрёл на эшафот. Каковым была центральная палатка экспедиции. Рикард Бун, Конрад Эванс и Чарльз Линдон уже ждали, коротая время за чтением газет и стаканами чая.
  - Как спалось? - участливо поинтересовался Бун.
  - Отвратительно. Но бодрствовалось ещё хуже...
  Рикард издал одобрительный смешок.
  - Наличие чувства юмора всегда свидетельствует о хорошем состоянии пациента...
  - Это был сарказм, - угрюмо возразил я.
  - Ну с чего-то же надо начинать.
  - Надеюсь, - вмешался Линдон, - по здравому размышлению вы оставили вчерашнюю безумную мысль остаться в Джунгарии?
  Честно сказать, моя уверенность в том сильно поколебалась. Но остатки ещё держались.
  - Я бы рад, но мне не очень улыбается прожить остаток жизни, гадая о том, что такого я натворил за эти два месяца.
  - Понимаю, - вздохнул посерьёзневший Бун, - но после вот этого, идею остаться здесь крайне сложно назвать разумной.
  Он бросил на плетёный столик передо мной стопку газет.
  - Что это? - не понял я.
  - Прочтите...
  Я развернул верхнюю газету. С передовицы на меня смотрел я сам. Довольно неплохое фото, кстати. Ни приоткрытого рта, ни идиотски-непонимающего выражения на лице... Обычно я получаюсь заметно хуже.
  Портрет украшала крупная надпись "РАЗЫСКИВАЕТСЯ". Ещё ниже следовали душераздирающие подробности:
  Подозреваемый в похищении её высочества наследной принцессы Санджирмы европейский кладоискатель и расхититель древностей Танкред Бронн пока не найден и не подаёт о себе никаких вестей. Руководитель операции по его поимке хуранда Дорджин Чон подтвердил, что требований выкупа пока не поступало, а последний раз преступника видели в окрестностях местечка Китн Булгин. По его словам, государственный кэшик делает всё возможное для скорейшего отыскания злодея и сохранения драгоценной жизни её высочества...
  - В остальных примерно то же самое, - обнадёжил меня Бун, - какое-то время вас может выручать малая склонность джунгарских пастухов к чтению прессы, но вряд ли это продлится достаточно долго. Я уже не говорю о рыщущих по вашему следу наёмниках.
  - Кстати, о наёмниках, что это могут быть за люди? Откуда они здесь?
  - О, этой публики здесь всегда было много. Большинство путешествующих здесь европейцев, исключая, может быть, русских, не слишком доверяют здешней полиции и жандармерии. И предпочитают нанимать для охраны своих людей. Местные купцы и контрабандисты - тоже не отстают. Власти особо не вмешиваются, тем более что наёмники обычно числятся по бумагам старателями, охотниками или ещё кем-нибудь. Но по сути - это жуткие люди, зарабатывающие себе на жизнь хорошо, если не прямым разбоем. Спиртное, опий, карты, перестрелки - обычное дело в их притонах. Кто бы что не говорил, но как по мне, так от них стоит держаться как можно дальше.
  - Да уж. Теперь даже полковник Чон начинает казаться мне не самым скверным вариантом...
  Мысль разобраться в происходящем меня не оставила, но здравый взгляд на ситуацию упорно говорил, что делать это лучше издали.
  - И что вы предлагаете, - я бросил газету обратно на столик, - упаковать меня в ящик и вывезти из страны под видом археологической находки или экспедиционного оборудования?
  - Мы об этом думали, - серьёзно кивнул Линдон, - но вряд ли кэшик пропустит наши грузы без досмотра. Всё ж таки, вы член нашей экспедиции. Поэтому мы придумали другой план.
  - План?
  - Именно. Совсем недалеко отсюда располагается лагерь русско-американерской геологической экспедиции Беллита Андерса. Они как раз наткнулись на залежи каких-то допотопных костей.
  - Я рад за них, но как это может нам помочь?
  - Не спешите. Мне удалось договориться с минхеером Андерсом. Он не имеет ничего против, если вы покинете страну вместе с их находками...
  - Всю жизнь мечтал почувствовать себя допотопными костями, упакованными в ящик, - не удержался я.
  - Нет. До этого не дойдёт. Экспедицию Андерса одобрил и спонсировал хан лично, поэтому жандармы их не трогают. Вам нужно будет только прикинуться лаборантом, сопровождающим экспонаты. С первой же партией вы сможете добраться до русской границы. По счастью ваш паспорт уцелел, поэтому вы без особых проблем сможете попасть в Россию, где за вами уже никто не будет охотиться.
  Перед моим мысленным взором появилось лицо хуранды Чона. Он вполне производил впечатление человека, способного охотиться за своей жертвой и за пределами национальной территории. Я отогнал видение и кивнул.
  - Не думаю, что в этой ситуации у меня такой уж большой выбор. Не говоря уже про то, что газеты обозвали меня "кладоискателем" и даже "расхитителем древностей". Sic transit gloria...
  - Уверен, восстановить своё честное имя вам будет куда проще, находясь в Европе, нежели сидя в джунгарском зиндане, - усмехнулся Бун.
  - Тут не поспоришь. Тем не менее. Я так понимаю, что вы всё же знаете о произошедшем чуть больше меня. Что на самом деле случилось с принцессой?
  - Увы, - вздохнул Линдон, - нам мало что известно. Мы приехали в столицу, посетили все необходимые официальные приёмы и траурные церемонии, потом выехали сюда и разбили лагерь. В какой-то момент вы сказали, что вам нужно по срочным делам вернуться в Новый Алмалык. Взяли одну из экспедиционных машин и уехали. Телеграфировали из столицы, что возвращаетесь и скоро будете в лагере. Потом приехал Чон, стал интересоваться вами и сказал, что вы похитили принцессу и скрылись. Через пару дней в степи нашли вашу машину. Про вас ничего не было известно, пока не приехал гонец из монастыря.
  - Не густо. А где нашли машину?
  - В песках. Километрах в сорока северо-восточнее Китн Булгина.
  - Странно. У вас есть карта?
  До этого молчаливо сидевший Конрад Эванс протянул мне сложенный бумажный лист. Я развернул её на столе.
  - Где наш лагерь?
  - Вот, - ткнул карандашом Линдон.
  - А Китн-Булгин вроде здесь. Понятно. А вот это, должно быть, заброшенный старательский поселок Чистый Ручей.
  - Не знаю. А причём он здесь?
  - Именно рядом с ним меня подобрали. Но он совсем в стороне от Китн Булгина. Много южнее. Можете примерно показать где нашли мою машину?
  - Здесь, - услужливо приложил указку Линдон.
  - Ничего не понимаю. Это совсем не там, где меня подобрали, - я приложил к карте линейку, - почти на сто километров к югу.
  - Неудивительно, что Чон так и не нашёл вас возле брошенной машины, хотя его люди там всё перерыли... - покачал бакенбардами Бун.
  - Зато крайне удивительно, как я оказался на таком расстоянии от машины... Пешком по степи и пустыне столько не пройдёшь. К тому же когда меня нашли, я вообще не мог толком ходить.
  - Возможно вы бросили машину, и пытались вернуться в наш лагерь?
  - А причём здесь принцесса? И где она? Как я вообще в это ввязался?
  Линдон сокрушённо вздохнул.
  - Увы, для нас это ровно такая же загадка. И не думаю, что мы быстро отыщем на неё ответ. Если только к вам не вернётся память.
  - Но не мог же я похитить принцессу? Я, конечно, на многое способен, но, чтоб на такое? Да и зачем мне вообще наследница престола?
  - Мир полон загадок, - заговорил молчаливый Конрад Эванс, - что мы в действительности знаем о тайнах души и психологии? Вам доводилось слышать о переселениях и вселениях душ?
  - Я понимаю, что вы стоите на плечах гигантов, - вспомнил я данный Конраду коллегами на вокзале эпитет, - но не хотите же вы сказать, что в меня вселился демон?
  - Нет, конечно, - он снял пенсне, и протёр его платочком, - подобные демоны всего лишь вымысел, однако реальность нашего мира куда сложнее, чем нам представляется. Древние мудрецы не сомневались в переселении душ. А вдруг подобное может происходить и при жизни? Что, если душа может вселиться в чужое тело? Хотя бы на время? И то, что творили формально вы, на самом деле совершал кто-то иной, попавший в ваше тело? Нет, не демон, конечно Другой человек из иного времени, например? Или даже существо из другого измерения...
  Я поморщился.
  - Простите, на какое-то время я забыл, что имею дело с ведологами.
  - Слышу в вашем голосе осуждение, - усмехнулся Эванс.
  - Хватит, Конрад, - перебил его Бун, - парню совсем не до твоих философских мудрствований.
  - А что, если в них кроется зерно истины?
  - Очень надеюсь, что нет, - вздохнул я, - где лагерь этого, как его, Беллита Андерса? Полагаю, мне уже пора начинать осваивать профессию ассистента-геолога...
  
  Вещей у меня в палатке было немного. И они ничего не смогли мне рассказать. Обычные походные вещи. Блокнот с записками о древних языках, практически ничего нового, чего бы я не помнил. Несколько топографических карт, книги. Папка с черновиками второго тома монографии о селевкидских надписях. Но, судя по всему, там я тоже за пару месяцев своего исчезновения ничего не дополнял. По крайней мере всё там написанное я отлично помнил.
  Линдон заверил, что договорился с Андерсом ещё до того, как забрал меня из монастыря. Как только я соберу вещи, он отвезёт меня к нему. Что ж. Вещи я собрал. А дорога не обещала быть длинной.
  Полог палатки качнулся.
  - Мисс Тиггинс. Мэри, я хотел сказать.
  - Ничего страшного, я не обижаюсь, - она выглядела куда лучше, чем прошлым вечером.
  Девушка оглядела палатку.
  - Уже собрался?
  - Да. Путешественнику собраться недолго.
  - Вижу. Тебе много приходилось странствовать?
  - Прилично. Ну, по крайней мере, по меркам доцента кафедры мёртвых языков.
  Она улыбнулась. Первый раз с тех пор как я вернулся в лагерь. Потом нахмурилась.
  - Конрад рассказал мне свою версию. Ну ту, о вселении душ. Неужели возможно, что это был не ты?
  - Честно говоря, Мэри, мысль о том, что какой-то проходимец мог залезть мне в голову и орудовать там как у себя дома, пугает меня куда больше, чем возможность похищения мною принцессы, - я смутился, - конечно, я ничего не имел в виду касательно наших возможных отношений...
  Девушка негромко рассмеялась.
  - Ничего особо и не было. Больше шума для виду. Хотя Робби и вообразил себе невесть чего. Но я видела твои письма Эрике. То есть я хотела сказать мельком, случайно... Тебе решительно не в чем перед ней себя винить, Танкред. Ты был собой и не сделал ничего дурного.
  - Надеюсь, ты права... Но хотел бы я знать, что случилось с принцессой.
  - Бедная девочка, - покачала головой Мэри, - надеюсь, с ней всё будет в порядке. Но если б ты погиб, я бы себе этого не простила. Хорошо, что всё обошлось, и ты можешь спокойно вернуться домой. Но не будем больше об этом. Тебе уже пора ехать. И поправь воротник, он у тебя внутрь завернулся. Да нет, не здесь, вот тут...
  Она вытянула закрутившийся уголок воротника. В палатку вошёл Робби Мак Флай.
  - А... о... да как... я... - красноречие юноши било через край, а на и так багровом от загара лице отражалась крайне богатая и разнообразная палитра эмоций.
  - Нет, Робби, это совсем не то, что ты подумал! - воскликнула Мэри, отдёргивая руки от моего воротника.
  Младший Мак Флай с пыхтением выскочил на улицу.
  - Сдаётся мне, он тебе не поверил... - заметил я.
  - Ох, Робби. Такой наивный. И романтичный. Кажется, он вообразил себя рыцарем на страже прекрасной дамы. Это так мило с его стороны.
  - Мда, я ожидал от него более решительных действий, чем просто убежать... но мне действительно пора идти.
  Я подобрал рюкзак, и мы вышли из палатки. Машина ждала меня чуть дальше. По другую сторону большого штабеля ящиков, приваленного к стене палатки-лазарета, которую надо было обойти. Робби Мак Флай догнал нас на полдороге.
  - Стой, негодяй.
  Я обернулся. В руках юноши были два револьвера.
  - Робби, только не делай того, о чём потом будешь жалеть... - сказал я, медленно опуская рюкзак на песок и поднимая руки.
  Мэри Тиггинс только попятилась, глядя на происходящее широко раскрытыми глазами.
  - Я жалею, что не сделал этого раньше, - выпалил Мак Флай.
  Он подскочил ко мне и протянул револьвер.
  - Защищайтесь, сэр!
  - Что?! - в один голос воскликнули мы с Мэри.
  - Я требую сатисфак... кхм... стаисф... удовлетворения! Мы будем стреляться! Здесь и сейчас!
  - Может не стоит? - робко спросил я.
  - Только кровь смоет этот позор, - Робби буквально втолкнул оружие мне в руку, - с двадцати... нет, с десяти шагов.
  - Робби... - не то с ужасом, не то с восхищением прошептала Мэри Тиггинс.
  - Ты уверен, что только кровь? - деловито поинтересовался я, разглядывая револьвер в своей руке.
  - Только! - решительно воскликнул Робби.
  - Как скажешь...
  Я переложил оружие в левую руку и, не размахиваясь, ударил его правой в челюсть. Мак Флай превосходил меня ростом и весом, но на моей стороне были опыт и преимущество внезапности. Юноша нелепо взмахнул руками и грузно повалился на землю.
  - Робби! - взвизгнула Мэри.
  - Поверьте мисс. Лучше пусть он имеет дело с дантистом, чем с полевым хирургом. Мне пора. Извините, что так вышло.
  Я бросил револьвер на землю рядом с нокаутированным Мак Флаем и зашагал к машине.
  
  Пока я с рюкзаком устраивался на сиденье Штутенбакера, Линдон захлопнул дверцу и вернулся на водительское место.
  - Это было... неожиданно, - сказал он, включая зажигание.
  - Вы видели?
  Чарли кивнул. Машина чихнула и завелась.
  - Парень ещё слишком молод, чтобы умирать, - я пожал плечами, - может ещё поумнеет.
  - Он сам напрашивался, если честно, - машина тронулась и, набирая ход, покатилась по утрамбованному красноватому щебню.
  - Всегда полезно дать человеку лишний шанс...
  Я поправил шейный платок, но прежде чем закрыть им лицо от пыли, спросил.
  - Понимаю, что вопрос звучит просто идиотски, но что в действительно у меня с ней было?
  - Сложно сказать, - пожал плечами Линдон, - несмотря на то, что лагерь невелик, на виду здесь далеко не всё, и у каждого могут оказаться те или иные секреты. Вы с ней иногда беседовали в палатке, но ничего особенного в глаза не бросалось. В общем-то пока вы не исчезли, многие и не догадывались ни о чём. Но когда стало известно о вашей пропаже, мисс Тиггинс перенесла это очень тяжело... Тогда все и заподозрили, что между вами что-то могло произойти.
  - Что ж. Или всё сильно преувеличено, или мы с ней были на редкость хорошими конспираторами.
  
  До лагеря искателей допотопных костей мы добрались к вечеру. Он был куда меньше ведологического, и приютился в небольшой ложбинке, укрытой зарослями эфедры и саксаула. Беллит Андерс и его помощник, представитель русской стороны, Иван Ситин приняли нас на редкость любезно.
  Беллит оказался стройным и сухощавым, почти долговязым человеком лет сорока, с правильными чертами лица, небольшими залысинами и ямочкой на подбородке.
  - Рад знакомству, господин Бронн, очень рад. Я так огорчился, когда мы с вами разминулись в Новом Алмалыке, и вот жизнь свела нас снова. Жаль, что при столь прискорбных и двусмысленных обстоятельствах, но всё равно... Хотите пива? Настоящее, новоамстердамское.
  - С удовольствием минхеер Андерс.
  Мы разместились за складным походным столом.
  - Ваше открытие реликтовой фауны сахарских оазисов, - в голосе Андерса сквозила лёгкая зависть, - это одно из крупнейших зоологических событий нашей эпохи. До того большинство этих животных были знакомы нам в лучшем случае по ископаемым останкам...
  - Мне просто повезло. Искал я совсем другое. Кстати, я так понимаю вы здесь именно ради ископаемых останков?
  - В том числе. Наша экспедиция носит комплексный характер. Я отвечаю за зоологическую часть, Иван, - он кивнул на молодого невыского крепыша Ситина, - за минералогическую. Так что изучение разного рода формаций и камней тоже входит в нашу задачу. Но вы ведь не геолог?
  - Увы. Мои таланты широки, но не бесконечны, - я улыбнулся.
  - Ясно. Поэтому все эти гематиты, и ураниты с браннеритами вряд ли вас заинтересуют. Мы рассчитывали, что обнаружим здесь формации, близкие к Витватерсранду в Южной Африке, но увы. Хотя состав обнаруживаемых минералов и сходен.
  - Но хотя бы знаменитое проклятое золото, то вы нашли? - усмехнулся Линдон.
  - Проклятое золото? - не понял я.
  - Одна из здешних легенд, - пояснил Линдон, - говорит, что золото в этих горах было проклято шаманами ещё во времена войн за Могулистан и Илийскую долину. С тех пор тот, кто возьмёт его в руки, не проживёт долго.
  - Это сказки. Золото как золото, - пожал плечами Иван Ситин, - другое дело мало его здесь, и оно обычно перемешано с другими минералами. Поэтому старательские посёлки все и были заброшены. А исключительно высокая смертность... Вы видели, что здесь творится с гигиеной и медициной?
  - В любом случае, проклятия, по вашей части, Линдон, - добавил Андерс, - мы занимаемся наукой, а не мистикой.
  - Мы тоже занимаемся наукой, - возразил тот.
  - Ведология - не наука, уж извините за прямоту, мой друг. Даже удивительно, что настолько сомнительные проекты как ваш оказываются удостоены поддержки и финансирования.
  - Вам тоже грех жаловаться, Беллит, вы действуете от имени его величества, что открывает перед вами любые двери, куда лучше денег.
  - "Кости драконов" всегда были популярны у восточных монархов, мы лишь используем это их увлечение на пользу науки. И раз хан предоставил нам возможность выбирать область исследований - не могли же мы упустить подобный шанс, в конце концов? В общем-то нас первоначально заинтересовал так называемый Эоловый город - крайне интересная геологическая формация, но увы - никаких костей там нет.
  - Город? - насторожился я.
  - Не в обычном смысле. Скорее естественная имитация. Скалы и каньоны на первый взгляд действительно напоминающие развалины древнего города. Тем не менее - игра природы. Ветер, несущий песчинки - прекрасный скульптор. К тому же я нашёл там аллювий - отложения водных потоков - когда-то, не слишком давно в прошлом, в геологическом прошлом, разумеется, это место было намного более влажным и ручьи внесли свой вклад в причудливость местного рельефа. Я предполагаю, что где-то под ним должны располагаться целые системы пещер, образованных ушедшей водой. Возможно, мы бы даже отыскали там что-нибудь интересное, в плане ископаемых, но для этого нужна более детальная геологическая разведка, а провести её нам пока не удалось.
  - На минуточку вас оставлю, - смущённо поёжился Линдон, - подробности про Эоловый город я уже слышал, а вот природа, так сказать, зовёт... Не провожайте, я в курсе где у вас тут что...
  Он чуть покраснел и выбрался из палатки на вечернюю прохладу.
  - А что вам помешало исследовать те пещеры? - поинтересовался я, проводив Линдона взглядом.
  - В первую очередь - обилие находок здесь. Тут слишком много интересного - не стоит распылять силу. Ну и местные легенды... Местные категорически отказались там работать, вывалив на нас целое собрание жутких историй о призраках, чудовищах и древних проклятиях. Исходя из того, сколько нечистой силы, по их словам, охраняет это место - там должны быть настоящие сокровища. Увы - мне не удалось отыскать там ничего представляющего палеонтологический или минералогический интерес.
  - Может призраки охраняют что-то ещё? - я улыбнулся.
  - Думаю это больше по вашей части - усмехнулся в ответ Андерс, - фольклор и всё такое. Выдумки невежественных пастухов, не более. Равно как и прочие истории о проклятьях, наложенных на поселения и золото, озёрах горных духов, кладах монгольских ханов или подземных городах, населённых почитателями странных древних культов. Это не более чем легенды и мистика. И если наш общий друг и посвятил её поискам свою жизнь, не думаю, что нам стоит ему уподобляться.
  - Точно, - я поставил кружку из под действительно отличного новоамстердамского пива на стол, - пожалуй мне стоит последовать примеру моего друга в несколько ином плане.
  - Это всё пиво, - рассмеялся Андерс.
  Я выбрался из палатки. Уже прилично стемнело и поиск необходимых полевых удобств занял некоторое время. Чарли Линдона нигде не было видно, хотя времени прошло уже прилично. Куда он мог подеваться?
  До меня донесся странный звук. Я остановился и прислушался. Тихий механический щелчок. Потом ещё один. И ещё... Я осторожно двинулся на шум. Он доносился из-под небольшого парусинового тента. Яркий свет фонаря отбрасывал резкие тени. Одна из них принадлежала человеческой фигуре.
  - Чарли, что вы здесь делаете?
  - А! Что! Чёрт подери, Бронн, вы меня напугали...
  Линдон судорожно убрал в карман небольшой металлический предмет, слегка похожий на портсигар. Перед ним, на столике возле фонаря лежали раскрытые журналы с экспедиционными отчётами Андерса и списками минералогических коллекций.
  - Решили стать фотографом? - поинтересовался я...
  - Я? С чего вы взяли? Просто... любопытствую.
  - Странное любопытство для ведолога, - я посмотрел в лежавшие на столике журналы, - не ожидал, что оно распространяется на геологические находки.
  - Хобби... Люблю, знаете, собирать камни... кристаллы. Не драгоценные конечно. Просто красивые. Вот и решил... посмотреть. Думаете, это предосудительно?
  - Не в меру темпераментные люди могли бы даже произнести такие слова как научный шпионаж, - заметил я.
  - Ну что вы. Какой шпионаж, - улыбка Линдона стала напряженной и деревянной, - чистое любопытство. Какой смысл ведологу шпионить за минералогическими коллекциями?
  - Это точно. Никакого.
  - Думаю это маленькое... недоразумение, лучше оставить между нами, господин Бронн, - интонации Линдона мне не слишком понравились, но в конце концов, у каждого из нас могут быть свои слабости. Кто-то интересуется камнями, кто-то... похищает принцесс.
  - Не вопрос. Я вообще не слишком разговорчив, - пожал плечами я.
  - Вот и славно. Думаю, нам стоит вернуться в палатку, пока нас не стали искать...
  - Согласен. Вообще, чем дольше я остаюсь здесь, тем больше мне хочется унести ноги как можно дальше от этой чёртовой пустыни.
  - Здесь наши с вами желания, мистер Бронн, полностью совпадают. Завтра утром я возвращаюсь в наш лагерь, а вы становитесь ассистентом-геологом и начинаете свой путь на свободу. Очень надеюсь, что вам повезёт добраться до границы без новых приключений.
  
  
  Глава 7
  
  Мой путь на свободу начался с изучения описи ящиков с находками, которые мне предстояло сопроводить до русского пограничного поста в Усть-Каменогорской.
  - Это буквально бесценные коллекции, - наставлял меня Андерс, - я уверен, что среди них есть как минимум пятнадцать новых видов мезозойских и нижнетретичных животных. Только взгляните на эти циклопические когти? Судя по всему, их обладатель сам был не очень крупным существом, но подобное оружие на задних лапах должно было превращать его в опаснейшего противника. Настоящего разбойника среди ящеров. Или вот эти зубы...
  Беллит просто горел энтузиазмом.
  - Вы должны понимать, что каждая из находок бесценна. Поистине, бесценна. Каждая. Второй подобной просто может не оказаться на свете!
  - Мне уже доводилось иметь дело с археологическими раскопками, - успокоил его я, - хотя я и впервые сталкиваюсь с чем-то настолько древним.
  - Ну у каждого из нас свой круг интересов. Жаль, что нам так и не удалось поговорить в более мирной и спокойной обстановке, тогда в Новом Алмалыке. Если бы не эта нелепая трагедия и похороны...
  - Похороны? Чьи похороны?
  Андерс отвлёкся от коллекций с посмотрел на меня с удивлением. Потом хлопнул себя по лбу.
  - Проклятье, я и забыл про вашу амнезию. Из-за похорон её величества и траура мы на две недели застряли в Урумчи, и когда добрались до столицы, вас уже там не было...
  - Её величества?
  - Ну да. Супруга хана и мать принцессы умерла как раз накануне вашего приезда в Джунгарию. Вы не помните?
  - Супруга... Ника... Но почему?
  - Официальный диагноз был крайне невнятным. Ходили самые разные слухи. Даже об отравлении. Жаль. Она была ещё довольно молода. Вы её знали?
  - Я? Да... знал...
  Ника. Я и подумать не мог. Всё это время она была мертва, а я со своей чёртовой пропавшей памятью даже и подумать не мог. Почему мне никто не сказал? Хотя, а кто мог мне сказать? Полковник Чон отдавал предпочтение кулакам, монахи в хуруле не отличались разговорчивостью, а мне, идиоту, даже не пришло в голову их расспросить о том, что творится в стране, я был так занят собой...
  - Тогда это стало для вас большим ударом. Соболезную.
  Я попытался вспомнить её лицо. Оно расплывалось и выглядело совсем молодым. Как тогда, семнадцать лет назад. Но что могло случиться? Как это могло случиться? Я ведь там был, я должен помнить... Всего два месяца прошло как я был на том вокзале, где попал на фото. А она уже была мертва. Я должен это вспомнить... это было совсем недавно.
  И тут я вспомнил.
  
  Холодный мартовский ветер задувал под пальто и костенил пальцы рук. Вокруг царила обычная вокзальная суета. Если бы не многоязыкие вывески со странными буквами и символами, можно было бы решить, что мы по-прежнему в Европе и переместились не в пространстве, а во времени, попав назад, в зиму. Хотя настоящей азиатской зимой в Новом Алмалыке и не пахло. Но и весна ещё воцарилась не до конца.
  Фотограф убрал магниевую вспышку и начал складывать штатив.
  - Всё, господа, снимок сделан. Завтра же сможете полюбоваться на себя в газетах.
  Я сдвинулся с места и начал слегка притаптывать - стоило запастись парадной обувью на подошве потолще.
  - Господин Бронн?
  - Да...
  Человек в мундире с азиатским лицом подошёл чуть ближе.
  - Меня зовут Чон. Дорджин Чон. Хуранда кэшика. По-вашему - полковник жандармерии.
  - Очень приятно. Чем могу?
  - У меня к вам дело.
  - Мы только что с поезда, и мне ещё надо отдать распоряжения насчёт багажа.
  - Это подождёт. В то время как наше дело совершенно не терпит отлагательств. Я попрошу своих людей приглядеть за вашими вещами.
  Он сделал приглашающий жест в сторону чёрно-вороного лимузина, стоявшего почти у самого перрона. Есть страны, в которых не принято отвергать приглашения жандармерии, вне зависимости от того насколько лично вам хочется с ней общаться. Поэтому я махнул рукой Чарли Линдону и покорно зашагал к машине.
  Внутри было тепло и уютно. Пахло дублёной кожей и чем-то пряным.
  - Я вас внимательно слушаю, полковник Чон.
  Офицер сделал знак затянутой в кожаную перчатку рукой, и из кожаной спинки поднялось вверх толстое стекло, наглухо отгородившее нас от шофёра.
  - Я знаю, что вы здесь на самом деле по приглашению её величества, а не из чисто научного интереса.
  Я молча кивнул. Вполне логично, что жандармерия была в курсе действительных причин моего приезда. В конце концов это их работа, быть в курсе...
  - Вы уже слышали о проблемах со здоровьем её величества? - продолжал Чон.
  - Да. В поезде по радио что-то говорили. Насколько я понял, речь шла о лёгком недомогании?
  - К сожалению, - вздохнул полковник, - дело обстоит намного серьёзнее. Сегодня ночью её величество скончалась.
  - Скончал... что? Как? Но... я же... не может быть, почему? Что случилось?!
  - Врачам ещё предстоит это выяснить, - сказал полковник, его лицо оставалось каменным, а голос спокойным.
  - Не может быть. Она же написала мне буквально месяц назад... я думал... о, боже... - я постарался взять себя в руки, - прошу прощения, господин Чон... полковник, это было так неожиданно... Я знал Нику ещё до того, как она стала... Простите.
  - Понимаю, - кивнул офицер, - поэтому я и постарался чтобы у вашей первой реакции на это известие было как можно меньше свидетелей. Хотите выпить?
  Он достал из кармана на дверце небольшую фляжку.
  Я кивнул, отхлебнул и поморщился.
  - Спасибо, полковник.
  - Не за что, господин Бронн. Смерть её величества всех нас потрясла до глубины души.
  - Она просила меня заняться образованием её дочери. Полагаю, что теперь это становится не слишком актуальным?
  - Отнюдь, господин Бронн. Вполне возможно, что всё останется в силе. Либо претерпит некие чисто технические изменения.
  Он достал из кармана бумажник, открыл его и протянул мне небольшую карточку.
  - Это приглашение на дипломатический приём. Завтра в одиннадцать. Там будет официально сообщено о кончине её величества. Вы, как человек знавший государыню лично, имеете полное право там присутствовать, и выразить соболезнования семье.
  - Спасибо...
  - Единственное, - предостерегающе заметил Чон, - до официального заявления я бы настоятельно просил вас не делиться ни с кем подробностями этого горя.
  Я молча кивнул в ответ.
  - На приёме вы сможете переговорить с её высочеством наследной принцессой Санджирмой по поводу истинных причин вашего приглашения. В зависимости от её мнения о вас, будет определено что мы предложим вам делать дальше.
  - Мы? Кто эти "мы"?
  - Это не важно. Считайте это последней волей её покойного величества...
  Я снова кивнул.
  - Поскольку дело имеет политический характер, господин Бронн, то и до приёма, и во время него, будьте крайне осторожны в выборе тех людей, которым вы готовы доверять. А лучше вообще избегайте доверять кому-либо.
  - И вам тоже?
  - Мне в первую очередь, - кивнул Чон, - обстоятельства занесли вас на крайне тонкий лёд. Постарайтесь, чтобы он под вами не провалился...
  
  Приёмный корпус ханского дворца меньше всего походил на что-либо ассоциирующееся со словами "хан", "Азия" или "кочевники". Внушительное сооружение, расчерченное резкими вертикалями, словно воплотившееся из рисунков Хью Ферриса. Геометричность, чеканность и прямолинейность форм, оттенённых бежевым оттенком кирпича и светло-серым бетоном, со сверкающими линейками оконных стёкол. У входа росло несколько специально привезённых тянь-шаньских елей.
  Полковник Чон в неприметном сероватом мундире без каких-либо регалий и минимумом знаков различия, ожидал у самого входа. Поздоровавшись он увлёк меня по анфиладе внутренних залов, поражавших даже сильнее, чем модная современность внешних форм дворца. Внутренняя обстановка представляла собой неожиданно гармоничное сочетание современной архитектуры и древних традиций. Строгая высота оконных проёмов подчёркивалась буддийской и китайской живописью на вертикальных шёлковых лентах, в геометрии паркетных узоров проступали черты традиционных орнаментов, а европейская мебель в духе "обтекаемого модерна" соседствовала с традиционными каменными львами и черепахами.
  Прибывавшие на приём чиновники, придворные и дипломаты понемногу скапливались в просторном и строгом зале где-то в недрах дворца. Скорость перемещения, необычность обстановки и некоторая моя рассеянность, вызванная последними событиями, не способствовали хорошей ориентации.
  Пока Чон переговаривался о чём-то с упакованными в ливреи крепкими парнями, похожими друга на друга как патроны в обойме, я огляделся. Обилие чёрного цвета в зале и подчёркнутая сдержанность приглашённых укрепили меня в мысли, что я был далеко не единственным, заранее оповещённом об истинной цели приёма.
  Присутствовавшие делились на две чёткие группы. Джунгарские чиновники и придворные собирались в одной половине зала, гости и дипломаты в другой. Чон отвёл меня ко второй и бегло ознакомил с ключевыми фигурами.
  - Русский консул Саблин - он указал на неожиданно молодого человека с приятным лицом небольшими усиками и трубкой в зубах. Консулу не было и сорока, так что он должен быть либо очень талантлив, либо обладать исключительно хорошими связами.
  Полковник тем временем продолжал.
  - Рядом с ним русский военный атташе Осипов, а вон там, в красном мундире, британский - Остин Пирсон...
  - Пирсон? Герой переправы через Кабул?
  - Он самый, - кивнул Чон.
  Интересно, что здесь делает заслуженный и пожилой английский генерал? Похоже Джунгария и вправду крайне интересное место для мировой политики и мировых политиков. К счастью меня ни одно, ни другие совершенно не волновали.
  - Младший секретарь тевтонского посольства Роберт ван Гулик, - перечислял незнакомых и не слишком интересных в этот момент мне людей полковник Чон, - военный атташе Маньчжурской державы Чжан Сюэлян, генерал Танака - японский атташе, рядом с ним посол Кавасима с племянником...
  - Племянником? - я удивился.
  - Ну, так говорят, - уклончиво произнёс Чон, - Кавасима Каору младший адъютант генерала и, по слухам, весьма многообещающий боевой офицер... хотя по другим слухам он генералу не совсем родственник, и вообще маньчжур.
  Чон поморщился. Насколько я помнил центральноазиатскую историю, по количеству взаимных войн за последние четыре столетия джунгары и маньчжуры уступали разве только русским и туркам. И то - смотря как считать.
  Мой интерес к адъютанту привлек его внимание. Молодой японец бросил на меня внимательный взгляд, но почти сразу отвернулся.
  Из боковой двери выскользнул очередной ливрейный клон и что-то прошептал на ухо полковнику. Тот кивнул и прикоснулся к моему локтю.
  - Её высочество ожидает вас для приватной встречи.
  Последние слова прозвучали слегка двусмысленно, хотя вряд ли Чон это заметил. Он явно был чем-то озабочен.
  Мы прошли по ещё одной анфиладе запутанных переходов, хотя и менее просторных и не так шикарно обставленных, и оказались в небольшом внутреннем садике в китайском стиле. Здесь нас ждали две молодые девушки. Одна, повыше, была облачена в традиционный костюм - тяжёлое, подбитое мехом и расшитое бирюзой и яшмой одеяние с причудливым головным убором. Вторая - в белое шёлковое платье по маньчжурской моде.
  - Её высочество, принцесса Санджирма, - Чон низко поклонился более высокой из двух, - доцент Танкред Бронн...
  Застывшее бледное лицо девушки обрамляли толстые искусственные косы, спускавшиеся почти до пола. Из-за них и парадного облачения она выглядела портретом в дорогой раме. Принцесса чуть заметно кивнула мне, давая понять, что слышит. Я тоже поклонился.
  - А это моя подруга, Ли Цзиньюй, - негромко уточнила она, поскольку Чон определённо не собирался представлять её спутницу.
  Ли была чуть ниже ростом, чуть изящнее и определённо красивее принцессы... Чёрт возьми, да она была просто сногсшибательна. Видимо, догадываясь об этом, подруга чуть улыбнулась и слегка отступила, чтобы не затмевать собой августейшую особу. Но мысль о ней почти сразу ускользнула, ибо женщину, чьи черты проступали в лице самой принцессы, я знал слишком хорошо.
  - Приношу мои глубочайшие соболезнования, ваше высочество...
  - Спасибо, - принцесса едва заметно помрачнела, - мама... о вас рассказывала.
  Её лицо казалось почти невозмутимым, но боль в глазах читалась совершенно ясно.
  - Она писала мне касательно продолжения вашего образования.
  - Я знаю... Я видела письмо.
  Она нервно стиснула пальцы.
  - Всё несколько... сложнее, - принцесса бросила взгляд на безмолвно стоявшего поодаль Чона.
  Полковник прокашлялся.
  - Политическая ситуация при дворе нестабильна. Его величество уже немолод и вопрос, кхм, наследования многих волнует. Официально наследницей считается принцесса Санджирма, однако есть достаточное количество, кхм, консерваторов, полагающих это нарушением традиций. И не меньшее количество тех, кто полагает влияние соотечественников её величества... её покойного величества, несколько чрезмерным.
  - "Политика" - подумал я, - "бедная девочка, во что её втянули".
  Чон опять прокашлялся. Либо у него хронический бронхит, либо ему довольно неловко излагать все эти, несомненно секретные, подробности человеку, которого он встречает второй раз в жизни.
  - Поэтому довольно многие настаивают на передаче наследования кузену принцессы Церендорджу. Её величество категорически возражала, но после её скоропостижной...
  Он на секунду замялся, глядя на принцессу. Та держалась, но уже не слишком хорошо.
  - ... в общем, мы готовы допустить, что противники её величества перешли к активным действиям.
  - Вы хотите сказать, её убили? - я не удержался, о чём немедленно пожалел.
  И без того бледное лицо принцессы стало и вовсе бесцветным, и она едва заметно качнулась. Удержаться на ногах ей удалось только благодаря подруге-китаянке.
  - Простите... - пробормотал я.
  - Возможно это действительно заговор, - вздохнул Чон, - и её величество подозревала. Поэтому она вам и написала...
  Я несколько раз открыл и закрыл рот. Молча. Со стороны в этот момент я должен был поразительно напоминать рыбу.
  - Образование принцессы было не главным, - терпеливо объяснил полковник, - вам предстояло в первую очередь увезти её высочество из столицы.
  - Но... а... эммм... - теперь я уже был в состоянии не только открывать рот, но и издавать какие-то звуки.
  - К сожалению, удар был нанесён слишком рано, - вздохнул Чон, - и не там, где мы ожидали. Однако жизнь принцессы тоже может оставаться под угрозой.
  - А... вы же, насколько я понимаю, охрана?
  Невозмутимое лицо полковника дрогнуло. Мне показалось - от боли.
  - Я не... не знаю кому могу доверять. Среди офицеров кэшика много сторонников Церендорджа. Нам нужен человек со стороны.
  - Вроде меня?
  Чон кивнул.
  - Ваше решение приехать в составе экспедиции было крайне дальновидным. Вы сможете воспользоваться экспедиционным транспортом, чтобы вывезти принцессу из столицы.
  - Вы хотите, чтобы я увёз её? Прямо сейчас? - мой жизненный опыт включал самые неожиданные коллизии, но умыкание принцесс... это было уже слишком.
  - Нет, - покачал головой Чон, - не сейчас. Позже. На время траурных церемоний её высочество должна оставаться здесь. Под моей охраной. Но какое-то время спустя... Я не уверен, что смогу защищать её постоянно.
  По омуту его лица снова прокатилась рябь сдерживаемых эмоций. Похоже, Чон винил себя в том, что не смог предотвратить смерть её матери.
  - И... что я должен буду сделать?
  - Пока ничего. Занимайтесь своими делами в экспедиции. Исследуйте... ну что вы там собирались исследовать. Как только обстоятельства сложатся должным образом, я попрошу вас помочь вывезти принцессу из столицы. И из страны.
  - А потом?
  - Если я правильно понимаю, у вас обширные связи в университете. В Европе?
  - Ну не то, чтобы... ммм... Но я могу попробовать договориться о поступлении... э-э... её высочества. Нужно будет выбрать курс и сдать...
  - Детали мы уточним позже, - перебил меня Чон, - просто будьте готовы увезти её, если потребуется.
  Я посмотрел на принцессу. Она выглядела бледным привидением.
  - Мне очень жаль, - это было единственное, что я смог из себя выдавить.
  - Спасибо... - едва слышно прошептала девушка.
  Они с китаянкой вышли. Или, скорее, Ли её вывела.
  - Полагаю, - вздохнул Чон, - вы хотели бы проститься с её величеством.
  Я молча кивнул.
  
  В отель, где остановилась ведологическая экспедиция, я вернулся только поздним вечером. Там кипели страсти.
  - Ваше положение администратора-распорядителя не даёт вам права вмешиваться в научные вопросы!
  - Тем не менее финансирование...
  - Не тыкайте мне вашими деньгами!
  - Это не мои деньги, а...
  - Бюрократ!
  Из распахнувшейся двери выбежал Конрад Эванс. Попиратель гигантов был всклочен и бледен, его ноздри раздувались от ярости. Чуть не сбив меня с ног, он умчался по коридору. За ним чеканным шагом вышел Чарли Линдон. Он держал себя в руках получше, но не до конца - на щеках играли желваки, а взгляд был холодным и сосредоточенным. Последним следовал Бун. В отличие от прочих он выглядел вполне спокойным.
  - Что случилось? - я проводил глазами молчаливо прошедшего Линдона.
  - Небольшая дискуссия, я слышал вас приглашали ко двору? Прошли слухи о кончине королевы...
  - Ханши. Да. А что они столь темпераментно обсуждали?
  - Место обустройства лагеря. Зачем бы вас не приглашали во дворец, на здешних чиновников это произвело исключительное впечатление. Все формальности с размещением экспедиции решились практически моментально, и у нас появилась возможность избрать для работы практически любое место в стране. Чарли предложил оборудовать базу в предгорьях, ближе к источникам пресной воды и недалеко от разрушенного монастыря. Конрад настаивал на необходимости исследовать эоловый город. Компромисса достигнуть не удалось.
  - Насколько я знаю, этот "город" чисто природное образование, - удивился я
  - Да, не более чем скалы, источенные ветрами и пылью так, что стали напоминать древние руины. Хотя в своё время они и привлекли внимание археологов. Лет пятнадцать назад русская экспедиция Обручева исследовала район и установила, что это чистая геология. Причудливая игра природы.
  - Не думаю, что Конрад был об этом не в курсе. Что тогда его могло там заинтересовать?
  - Он с чего-то вбил себе в голову, что там должна быть спрятана знаменитая библиотека Хубилая.
  - Никогда не слышал, - я начал осознавать, что крайне мало знаю о новых тенденциях ведологии и эзотерики, - ну то есть я догадываюсь, что хан, завоевавший Китай, должен был иметь доступ к книгам, но никогда не слышал о какой-то особенной его библиотеке, если честно.
  - О, это старая легенда, популярная в наших кругах - будто бы Хубилай распорядился собрать в эту библиотеку древние ведические рукописи по всей империи, а их копии - уничтожить, чтобы непосвящённые не могли прочесть. Собрание же тщательно спрятать в надёжном месте.
  - Насчёт легенды это вы на редкость точно заметили, - не удержался я...
  - Ну всегда есть надежда оказаться Шлиманом и раскопать собственную Трою, - рассмеялся Бун, - уж вам ли, с вашими африканскими находками этого не знать.
  - Ну, всякое бывает, - я развёл руками, - но с чего он решил, что эта библиотека именно там?
  - Понятия не имею. Конрад утверждает, что у него абсолютно надёжная информация, но категорически отказывается называть её источник.
  - Тогда, думаю, я поддержу позицию Чарли Линдона.
  - Не вы один так думаете. Увы, Конрад, фанатик от науки. Перспектива отыскать ранее неизвестные рукописи и уж тем более целую библиотеку способна полностью лишить его способности к логическим рассуждениям...
  - В чём-то я его прекрасно понимаю, самому доводилось оказываться в таком положении. Хотя буду честен - научный статус ваших эзотерических изысканий... м-м-м... кажется натянутым.
  Бун улыбнулся
  - Со мной можете быть откровенным, Танкред, я прекрасно вижу, что вы считаете нас всего лишь кучкой шарлатанов, а к экспедиции присоединились из каких-то ваших личных целей.
  Я попытался было возразить, но Рикард остановил меня взмахом руки.
  - Не стоит вежливости. Это только бизнес. Каждый из нас извлекает из обстоятельств личную пользу. Это нормально. Я издаю книги и пожинаю лавры, Конрад удовлетворяет свою страсть к исследованиям, Мэри - свои мечты о романтике, а юный Мак Флай... Ну юного Мак Флая сюда засунули родители, чтобы не мешался под ногами, и занялся хоть каким-то делом. Что здесь делаете вы... Ну это вам самому виднее.
  Я удивлённо посмотрел на Буна.
  - Так вы...
  - Да. Я всего лишь циничный прагматик. Вы не поверите насколько могут вырасти гонорары, если чуть-чуть подправить художественный роман и выдать его за тайные знания и мистические откровения. Не говоря уже о том, что никто не будет морщить нос и капризно возмущаться "слабой проработкой персонажей" или "неправдоподобностью фабулы". Останься я обычным беллетристом, я не приобрел бы и половины своей нынешней известности. Так - один из когорты посредственных авторов фантастических романов. А благодаря ведологии я стал известным популяризатором науки и удостоился быть представленным нескольким монархам, не говоря уже безумной популярности у дам. Но тс-сс... ничего не говорите мисс Тиггинс. Её это огорчит.
  Рикард Бун насмешливо похлопал меня по плечу и вышел из комнаты.
  
  
  Глава 8
  
  Разрушенный монастырь, выбранный для исследования Линдоном, был... разрушенным. Причём давно. И основательно. Мы ковырялись здесь уже три недели и всё без толку. Пределом успехов стала находка погрызенных мышами клочков бумаги, прочитать на которых толком всё равно ничего не вышло. Мой же сегодняшний улов был вполне стандартным - змеи, скорпионы, летучие мыши и продукты их жизнедеятельности. Мне начало казаться, что отвергнутая идея Конрада поехать в другое место была не такой уж и плохой.
  Автомобильный гудок привлёк моё внимание. Похоже, это кто-то из лагеря, поставленного километрах в пяти от руин. Я выбрался из очередной рукотворной пещеры, по пути стряхивая пыль и песок. Линдон уже оставил свой Штутенбакер возле руин и бодро шагал в моём направлении.
  - Нашли что-то?
  - Как всегда... - я вздохнул.
  - Увы, не всё в науке так легко доступно. Будем копать дальше.
  Энтузиазм Чарли в попытках что-то найти в заведомо пустом месте казался мне излишним, но в конце концов я ведь сюда не рукописи искать приехал.
  - Я за вами, - сказал тем временем Линдон.
  - Что-то случилось?
  - Ничего особенного. Вам почта из Нового Алмалыка и вернулся Эванс...
  Конраду и Чарли удалось достичь компромисса. Линдон не возражал, чтобы Конрад съездил в Эоловый город на разведку, а тот перестал смотреть на Чарли волком и начал с ним разговаривать.
  - Он что-то нашёл? - спросил я, собирая вещи.
  - Не думаю. Он не горит желанием со мной делиться, но если бы что-то нашёл - не удержался бы.
  - Мне говорили, что Эоловый город - чисто природное образование. Что он вообще надеется там отыскать?
  Линдон пожал плечами.
  - Точно не знаю. С другой стороны, русская экспедиция Обручева обследовала только небольшую часть местности. Вполне возможно, что некоторые из пещер могли быть когда-то обитаемы и служит укрытием для разбойников или тайным местом собраний манихеев или других подвергаемых гонению местных сект.
  Я взглянул на него с интересом.
  - Тогда, может быть, нам стоит приглядеться к нему повнимательнее?
  - И ты туда же, Бронн, - в голосе Линдона прорезалось нескрываемое раздражение.
  - Да нет, просто здесь уж совсем пусто.
  - Будем продолжать поиски, - упрямо буркнул Чарли.
  Я не стал возражать. Меня всё это вообще не слишком касалось. Хотя упрямство Линдона в отношении этой кучи камней выглядело всё более и более странным. Мне вспомнилась оценка, данная в Алмалыкской гостинице Буном. Он назвал цели всех членов экспедиции. Кроме Линдона. Интересно почему? Не догадывался? Или не посчитал нужным упомянуть? Какова вообще роль Чарли во всём предприятии? Просто администратор, или кто-то ещё. Он практически не участвовал в раскопках и не особо интересовался найденными обрывками бумаги. Зато частенько уезжал в степь, как он говорил "осмотреться". Судя по тому, что всегда брал с собой бинокль, переносной мини-телескоп со штативом и фотокамеру - действительно, гм, осматривался. Правда зачем ему при этом был нужен геологический молоток и какой-то странный цилиндрический прибор из медной трубки с чёрной бакелитовой ручкой сбоку и штампом физического факультета?
  Но тут мы дошли до Штутенбакера. Я забросил рюкзак, куртку и планшет на заднее сиденье, а сам устроился впереди. Авто заурчало и покатилось к лагерю. Мысли о теории заговора как-то сами по себе вылетели из головы.
  
  Когда мы добрались в лагерь уже смеркалось. Закаты в пустыне вообще красивы, а этот выдался особенно эффектным. Густо синее небо, залитое багрянцем и расчерченное золотыми нитями тонких облаков, наводило на мысли о расцветке традиционных монгольских костюмов.
  В палатке меня ждала корреспонденция. И небольшой скорпион, обосновавшийся прямо на конверте. Не думаю, что он умел читать, но в нём определённо был некий символизм. Вряд ли полковник Чон собирался меня чем-то обрадовать.
  Пока я оглядывался в поисках чего-нибудь пригодного в качестве скорпионобойки, членистоногий почуял опасность и попытался скрыться. Довольно успешно - гоняться за ним по палатке мне было лень, и понадеявшись, что тот не возжелает заползти мне в кровать или ботинки, я вернулся к столу и взялся за почту.
  Точнее за небольшой конверт с аккуратно сложенным листком плотной бумаги внутри. Содержание было весьма лаконичным и предсказуемым - полковник Чон, не сообщая лишних деталей, требовал от меня прибыть к условленному сроку по указанному адресу в Новом Алмалыке, имея при себе экспедиционный автомобиль и не сообщая коллегам о цели и направлении поездки. Придумывать как это всё указанным коллегам объяснить, мне, видимо, предстояло самостоятельно.
  Я вздохнул и ещё раз взглянул на указанные полковником дату и время. Если завтра утром выехать, то смогу добраться к сроку без лишней гонки. Благо Конрад как раз вернулся, следовательно, у нас два свободных легковых автомобиля и один из них я вполне смогу одолжить. Я отложил записку Чона и задумался о том, что скажу Чарли. Потом махнул рукой и решил заняться делами. Вспомнив как грозился Эрике писать регулярно, вырвал из блокнота листок и взялся за химический карандаш.
  Увы, мне пришлось ограничиться заголовком. Пока я размышлял как лучше изложить всё то хитросплетение политики и придворных интриг, в которые я угодил, не сильно при этом выходя из жанра "как у меня всё здесь здорово, дорогая", зашуршал полог.
  - Разрешите?
  Это была Мэри Тиггинс.
  Я кивнул и отодвинул письмо на угол стола, решив продолжить размышления как-нибудь позже.
  - Отсутствие дверей меня немного смущает, - улыбнулась Мэри, - всё время хочется постучать...
  - Надо будет повесить колокольчик, - я пододвинул ей складной брезентовый стул.
  - А это идея, - она рассмеялась, - я слышала вам пришла почта из столицы?
  - Да. И, похоже, мне придётся на некоторое время вас покинуть. Увы, неотложные дела в... в общем неважно.
  По лицу Мэри пробежала тень.
  - Это так необходимо?
  - Увы, - я совершенно искренне вздохнул, - но мне никак не удастся избежать этой поездки. Если я не ошибаюсь, Конрад с машиной уже вернулся?
  Мэри кивнула, и её лицо заметно оживилось.
  - Это уже вторая его поездка. Он что-то нашёл... Ну, я хочу сказать мне так кажется. Я почти уверена. Он говорил, что когда у него всё получится, это будет настоящий сюрприз для всех. Особенно для этого зазнайки - Чарли.
  - Хмм... но если он об этом уже рассказал, то сюрприз не получится?
  Мэри смущённо покраснела, закрыв губы рукой.
  - Ой... ну он только мне же рассказал. А... а вы, вы же никому больше не скажете?
  - Обещаю. Уверен, сюрприз будет стоящим.
  - О, да. Конрад очень талантливый. Как и вы...
  Она чуть наклонила голову к плечу.
  - К сожалению, у меня сюрпризов не ожидается, - я развёл руками, - в этом мы явно отличаемся. Полагаю, он что-то нашёл в эоловом городе?
  Мэри надула губки.
  - Но вы же обещали...
  - Всё, я уже замолкаю, и буду с нетерпением ждать, когда у Конрада всё будет готово.
  - Думаю уже скоро. Вы точно хотите ехать?
  Я утвердительно кивнул.
  - Мне нужно выполнить кое какие старые обязательства. Долг чести и всё такое...
  Мэри опять погрустнела.
  - Это так благородно, - она продекламировала какую-то цитату, - рыцарь, спеши, принцесса в беде... Только вот жизнь, это не сказка, и принцессам часто приходится оставаться не спасёнными. Вы надолго уезжаете?
  Мне послышалось какое-то шуршание. Скосив взгляд, я обнаружил старого знакомца. Небольшой скорпион методично карабкался по вешалке с одеждой.
  - "Паршивец, ну смотри, если ты только вздумаешь заползти в карман моей куртки..."
  Скорпион определённо не обладал способностями к телепатии, поэтому методично карабкался всё выше и выше, не обращая ни малейшего внимания на посылаемые в его адрес мысленные проклятия. Вмешаться же непосредственно мне показалось неудобным перед гостьей.
  - Самое большее на неделю, - пробормотал я автоматически, - надеюсь, сюрприз Конрада потребует чуть больше времени, и я успею вернуться.
  - Я попрошу его вас подождать. Может быть он меня послушает.
  - Буду ему крайне благодарен.
  - А мне? - она кокетливо улыбнулась.
  - Вам - тем более.
  Скорпион упрямо продолжал своё восхождение и уже добрался до шляпы. Ещё немного и у меня начнётся нервный тик. Мэри же решительно ничего не замечала.
  - Вы уезжаете завтра?
  - Да, утром, - я старался не слишком явственно коситься на непонятливое членистоногое, как ни в чём ни бывало продолжавшее упражняться в альпинизме.
  - Так скоро, - она грустно вздохнула.
  - Ну это же ненадолго...
  Скорпион самым наглым образом балансировал на краю моей лучшей шляпы.
  - Кто знает, как всё может обернуться, - вздохнула Мэри, - вдруг вас что-то задержит.
  - Я буду спешить к вам изо всех сил, - заверил я её, всё ещё косясь на шляпу.
  Она заулыбалась.
  - Вы такой милый. Кстати, вы не расскажете мне о ваших открытиях в Египте?
  - Эмм... - я с трудом оторвал взгляд от мерзкого членистоногого.
  - Ну когда вы открыли те удивительные оазисы, - уточнила Мери, хлопая ресницами.
  - Ну... я...
  В моей голове что-то щёлкнуло, и до меня, наконец, дошло. О, нет. Нет, нет, нет. Только не это. Не теперь. Не надо. Мне нужно писать Эрике, мне нужно ехать в чёртов Алмалык, к чёртову Чону, спасать принцессу, которая мне в дочери годится, и теперь ещё эта романтическая барышня.
  - Эммм.. кхм... это, конечно, кхм, на редкость интересная история. Собственно, все подробности были в журнале географического общества...
  Мэри чуть наклонилась вперёд.
  - Но это же просто сухой отчёт. Я уверена, что ваши приключения были куда более увлекательными.
  - Понимаете ли, Мэри, я исключительно ценю ваш интерес. И вас. Вы... вы очень эмм, внимательная... слушательница. Но возможно как-нибудь в другой раз? Может, когда я вернусь из поездки?
  Она нахмурилась.
  - Вы уверены?
  - Уже поздно... эмм... я имел в виду, что мне довольно таки рано надо выезжать. И... эээ... если вы меня понимаете.
  - Отлично понимаю.
  Мэри резко встала и хотела что-то ещё добавить, но проклятый скорпион, наконец-то, потерял опору, и удручающей точностью спланировал ей прямо на грудь.
  К моему удивлению девушка не завизжала и не отпрыгнула, а лишь сдавленно пискнула, глядя округлившимися глазами на пытавшегося зацепиться за ткань куртки скорпиона.
  - Не двигайтесь!
  Я попытался схватить мерзавца. Тот незамедлительно меня ужалил, а Мэри отшатнулась, зацепилась за ножку складного стула и повалилась на стоявшую позади кровать. Раздался треск полотна, скрип мебели, и грохот рассыпающихся с походной тумбочки книг.
  - Уберите его, пожалуйста... - она всё ещё не кричала, но её голос дрожал.
  Только бы не полез под одежду... К счастью, на этот раз чёртов паразит решил последовать моему мысленному совету и побежал в сторону. Я перехватил его на подушке, сбросил на землю и предал быстрой и справедливой каре. Два раза. А потом ещё и вторым ботинком...
  - Он вас не ужалил? - я обернулся к перепуганной мисс Тиггинс.
  - Нет...
  Я выдохнул и протянул руку, чтобы дать ей подняться с койки.
  Мэри встала на ноги и начала судорожно поправлять одежду.
  - Кажется у меня оторвалась пуговица...
  Я огляделся по сторонам.
  - Сейчас я попробую её найти.
  - Не стоит. Всё в порядке, - Мэри откинула сбившуюся на лицо прядь волос, - огромное спасибо, что избавили меня от этой твари.
  Я сделал неопределённый жест, изображавший не то сожаление, не то вообще не знаю что. Это определённо был не лучший вечер в моей жизни. Хотя и один из самых запоминающихся, что есть, то есть.
  Мэри посмотрела на мои руки.
  - Она вас укусила!!
  - Пару раз. Не обращайте внимание. Здешние скорпионы не чета африканским. Через несколько дней всё пройдёт.
  Она моргнула.
  - Мне жаль. Простите. Мне не стоило приходить, - и она выбежала из палатки.
  Я бессильно опустился на складной стул. Через брезент с улицы донеслись невнятные голоса.
  - Мисс Тиггинс...
  - Да, Робби.
  - С вами всё в порядке? Мне показалось...
  - Всё нормально, Робби. Я в полном порядке. Иди к себе в палатку.
  Последняя фраза определённо прозвучала как "проваливай к чёрту".
  - Но...я... мне... простите
  Голоса стихли. Интересно, какого лешего здесь забыл юный Мак Флай. Я отмахнулся и начал собирать разлетевшиеся по палатке книги, и отскребать с подмётки чёртова скорпиона.
  
  Ночью впечатление "хью-феррисовости" Нового Алмалыка только усиливалось. Уличные огни и лучи прожекторов, рассекавшие бархатную темноту вокруг зданий, только подчёркивали строгую графичность рациональных форм и геометричность планировки. Однако на этот раз, современный центр города быстро остался позади. Согласно купленной мною у не в меру оптимистичного торговца-дунгана туристической карте, нужный адрес лежал за пределами новостроек, ближе к окраине. Здесь многоэтажные конструктивистские постройки уступали место небольшим особнякам в русском или туркестанском стиле, перемежавшимися садами и арыками. За прошедшие с моего прошлого пребывания в городе недели заметно потеплело. Зима безоговорочно уступила место весне и густые заросли плодовых деревьев оделись ароматной цветочной пеной.
  Нужное место я определил благодаря нервно переминавшемуся на углу полковнику Чону. На этот раз он был в штатском - строгом чёрном костюме, сидевшем на нём именно так, как он должен сидеть на человеке, надевшем его если не первый, то, максимум, второй раз в жизни.
  - Вы опоздали, - приветствовал он меня, - почти на целый час.
  - Полагаю, что для человека, пытающегося ориентироваться ночью в совершенно незнакомом ему городе с помощью туристического буклета, это довольно-таки неплохой результат, - парировал я.
  Чон сморщился.
  - Вы не можете вывезти её высочество прямо из дворца. Мне стоило исключительных сложностей доставить её сюда.
  - Её кто-то будет охранять? Вы едете с нами?
  Полковник удручённо покачал головой.
  - Нет. Я не могу покинуть столицу, не вызывая подозрений. А даже если сделаю - за мной сразу же начнут следить. Охранять её высочество придётся вам. Подробности обсудим внутри.
  Он жестом пригласил меня в сад.
  Пока мы шли сквозь заросли цветущих вишен я мог погрузиться в размышления. И они меня не обрадовали. Тайно вывезти принцессу из столицы. Охранять её от возможных нападений злоумышленников и политических противников. Чёрт подери, я учёный, а не герой шпионского романа!
  - У меня даже нет оружия, - невпопад буркнул я, входя в дом.
  - Я дам вам пистолет, - без малейших эмоций в голосе уведомил меня Чон.
  Не скажу, что меня охватила глубокая благодарность. По крайней мере взвод солдат утешил бы меня сейчас куда больше.
  На этот раз принцесса не носила парадного облачения, предпочтя блузку в джунгарском стиле. В ней она оказалась стройнее и тоньше, чем мне показалось из-за тех пышных одеяний. Подруга Ли была здесь же, потрясающе красивая как и прежде, и в точно такой же блузке. Издалека их можно было бы, наверное, даже перепутать.
  - Госпожа Ли будет помогать её высочеству и вам во время путешествия, - сообщил Чон, не забыв перед этим церемонно поклониться наследнице престола.
  Я кивнул.
  - Куда мы едем?
  Полковник развернул на столе армейскую карту с джунгарскими и русскими подписями.
  - Сюда, - он показал на едва заметную рыжую точку на бумаге.
  "Китн Булгин" - прочитал я.
  - И что там?
  - Там вас будет ждать мой человек. Его зовут ван Борен. Граф ван Борен.
  - Граф? - я начинал ощущать себя героем уже не шпионского, а посредственного авантюрного романа...
  Чон пожал плечами.
  - Он утверждает, что да. Не знаю. Но он толковый человек, никак не связанный с политикой. Занимается охраной старателей и всем прочим.
  - Наёмник? Вы в нём уверены.
  - Да. Вы сопроводите её высочество и госпожу Ли до ван Борена и его людей. Они обеспечат её охрану и выезд за пределы страны в Семипалатинск. Вы же вернётесь в экспедицию, сообщите коллегам о неотложных делах в Европе, соберёте вещи и направитесь к себе домой, в университет. Через тот же Семипалатинск, где вас и будет ожидать её высочество.
  - Вам не кажется, полковник, что всё это несколько... э... запутанно?
  Чон попытался испепелить меня взглядом. Я оказался достаточно негорюч, поэтому ему ничего не осталось как прибегнуть к объяснениям.
  - Её высочество не может покинуть страну официально, не привлекая внимания. Вы не можете сделать это неофициально, чтобы не вызвать подозрений. Поэтому данные сложности являются совершенно необходимыми.
  Его лицо говорило "поверьте мне, я знаю, что делаю". Но я, отчего-то, не верил. Впрочем, куда мне было деваться? Послать всех к чёрту и уехать? Не думаю, что шеф секретной службы последовал бы предложенным мною маршрутом. И я согласился.
  - Хорошо, - Чон не удержался и потёр руки в белых лайковых перчатках, - тогда вы сможете выезжать, как только её высочество будет готова.
  - Я готова, - негромко, но уверенно сказала девушка.
  - Мой автомобиль ждёт у ворот, барышни, - я неопределённо махнул рукой в сторону двери.
  Чон метнул на меня гневный взгляд за проявленную непочтительность.
  - Не думаю, что если я буду постоянно говорить "её высочество", то это поспособствует требуемой конспирации, - буркнул я.
  Чон, тем не менее, одернул меня за рукав.
  - Вы головой отвечаете за безопасность принцессы - негромко пробормотал он мне на ухо, а потом громче добавил, - ваше оружие.
  И положил на стол поверх карты обещанный пистолет. Это был "Цивис Пацем" конструкции Глюкера. Не абсолютно надёжное, но мощное и удобное оружие. Что ж, определённо лучше, чем ничего.
  У девушек оказалось неожиданно мало багажа - судя по всему, побег был довольно внезапным. Я тоже двигался налегке, добавив к взятому из лагеря только пистолет и карту. Так что управились мы достаточно быстро, и ещё до рассвета наш Штутенбакер покинул Новый Алмалык.
  За городом тянулась плодородная равнина, застроенная множеством домиков и усадеб, пересечённая арыками и усеянная множеством садов и виноградников. Такая мирная, приветливая и непохожая на ждавшую нас по ту сторону Тянь-Шаня пустыню.
  - Вы, учёный? - нарушила тишину китаянка Ли.
  У неё оказался довольно приятный голос с едва заметным и довольно милым акцентом.
  - В основном филолог, - сообщил я, - немного археолог и лингвист. Специализируюсь на древних языках Азии.
  Ли понимающе кивнула.
  - Я тоже люблю иностранные языки. Мы с Санджи, то есть её высоч... Санджи, вместе учились в Шанхае.
  - Доводилось слышать много хорошего о шанхайском университете. Говорят, он лучший в Азии.
  - Возможно, но только исключая Токийский, - китаянка слегка улыбнулась, - впрочем они всё никак не могут решить кто из них лучше.
  - А что вы изучали? - у меня начал прорезаться профессиональный интерес.
  - Разное. Европейские языки, историю, экономику, политику... однако археология тоже кажется мне интересной. К сожалению кафедра ископаемых древностей не самая блестящая в Шанхайском университете. Если бы нам с Санджи удалось прослушать какой-нибудь из курсов в вашем университете. Правда, Санджи?
  Принцесса утвердительно хмыкнула. В отличие от дружелюбной подруги Санджирму трудно было назвать приветливой. Я счёл это за последствие недавних трагических событий и общей атмосферы политических интриг. Политика вообще обладает свойством исключительно скверно влиять на настроение и аппетит.
  Путь до Китн Булгина должен был занять не меньше трёх - четырёх дней, если мои расчёты верны и карта достаточно точна. Из Илийской долины мы двинулись по Талкинскому ущелью на север. Цветущую равнину сменил узкий, словно прорубленный в скалах коридор, вдоль щебнистого дна которого звенела небольшая горная речка. Проложенная по берегу дорога была неожиданно хороша и регулярно чинилась и освобождалась от завалов, создававшихся частыми здесь камнепадами. Так что мы без особых приключений, да и без особых разговоров, уже к ночи добрались до перевала. Наверху была ещё зима, со снегом и холодным ветром. Ночёвка в автомобиле, скорчившись под защитой лётной кожаной куртки и тонкого пледа (тёплое верблюжье одеяло я уступил спутницам) стала не самым приятным, хотя и весьма запоминающимся эпизодом поездки, остро напомнившим мне первую фронтовую зиму. К счастью следующий вечер застал нас уже на той стороне - в озёрной низине.
  Хотя эта местность - Джунгарские ворота - традиционно и славится мощнейщими ветрами, на этот раз погода, к нашему везению, оказалась солнечной и довольно тихой. Ну по местным меркам.
  Последнее обстоятельство вдохновило не только нас. Пока девушки разминались после двухдневного сидения в машине, а я пытался развести костёр и организовать если не ужин, то хотя бы разогретые консервы с удачно закупленными в долине по дороге сухофруктами, какая-то гадюка сочла прогретое мотором и закатным солнцем авто весьма удобным местом для собственного ночлега.
  Госпожа Ли этого определённо не оценила. Голос у китаянки был не только приятным, но и довольно громким, и в определённые моменты даже пронзительным.
  - Мейхе!!!
  Она отскочила от машины на пару метров, испуганно переводя дыхание.
  - Змея. Там змея.
  Профессионально-лингвистическая часть меня автоматически отметила, что её акцент усилился и как-то изменился. Стал... не совсем китайским. Однако главная моя часть в этот момент была крайне раздражена и утомлена длительной борьбой с упорно пытавшимся задуть мой жалкий костерок ветром.
  Поэтому я не стал вдаваться в языковые тонкости, а просто достал из кобуры чоновский "Цивис Пацем" сделал шаг в сторону, чтобы не зацепить автомобиль и без лишних церемоний отстрелил незадачливой змеюке голову.
  - Она влезла не в ту машину, - мрачно констатировал я, убирая оружие, и выбрасывая бездыханную тушку в степь.
  Госпожа Ли неподвижно стояла на прежнем месте глядя на меня с довольно таки странным выражением лица.
  - Что случилось? Ли, с тобой всё в порядке? Кто стрелял? - подбежала Санджи.
  - Ничего страшного, просто змея. Кстати, ужин почти готов... - я указал в сторону костерка.
  - Говорите, вы филолог? - тихо спросила Ли уже совершенно обычным голосом с совершенно обычным акцентом.
  - И археолог, - уточнил я, - в экспедициях приходится быть готовым к самым поразительным вещам...
  - Мама рассказывала, что господин Бронн был на фронте, - уточнила Санджи, - и что он однажды спас ей жизнь, убив медведя голыми руками.
  Разрез глаз госпожи Ли стал совершенно европейским.
  - Ника чуть преувеличила, - вздохнул я, - кроме голых рук у меня был ещё дамский пистолет...
  - Вы убили медведя из карманного пистолета? - не то шокированно, не то недоверчиво прошептала китаянка.
  - Кому-то из нас с медведем должно было повезти, - пожал я плечами, - это был не его день... и не мой - пару минут спустя один из друзей Ники прострелил мне лёгкое.
  Госпожа Ли только сдавленно выдохнула.
  - Идёмте ужинать, наконец, - буркнул я.
  
  - С вами всё в порядке, минхеер Бронн?
  Я удивлённо посмотрел в загорелое светлоглазое лицо Беллита Андерса.
  - Вам плохо?
  - Ещё как... Я кое-что вспомнил. Похоже, моя амнезия начинает проходить.
  - Ну так это же прекрасно!
  - Теоретически да. Только вот я бы много отдал, чтобы вспомнить что-нибудь другое.
  Итак, я всё же похитил принцессу. По договорённости с Чоном я вывез её из столицы, и... Что и? Судя по реакции полковника, до места назначения я её не довёз. И что я с ней сделал? Хороший вопрос. Отличный вопрос. На миллион любой валюты вопрос. И, боюсь, ответ на него, когда я его узнаю, мне решительно не понравится.
  Посудите сами. Я в машине с двумя девушками уезжаю в пустыню, а несколько дней спустя меня находят с отбитой памятью без машины и оружия в каком-то овраге, машину - брошенной в песках за несколько десятков километров, а девушек не находят вовсе. Да с такими вводными даже сценаристы студии детских мультфильмов Вальтера Д"Исеньи не смогут вырулить сюжет к счастливому концу...
  - Может отвезти вас к доктору? - участливо поинтересовался Андерс.
  - Нет! Не надо к доктору... - один врач меня уже спас, но везение не будет длиться вечно.
  - Тогда продолжаем действовать по плану?
  Я отрицательно покачал головой.
  - Нет, наши планы резко меняются. Мне срочно нужно отыскать человека по имени ван Борен. Кстати, вы не могли бы одолжить мне машину? И револьвер...
  
  
  Глава 9
  
  К моему удивлению (и счастью) "граф" ван Борен оказался довольно известной в здешних кругах личностью. Владельцем частной охранной конторы и личного особняка в небольшом шахтёрском городишке в полудне пути от лагеря Андерса. Куда я и направился.
  - Его светлость ван Борен занят, никого не принимает, - слабо возмущался стоявший на пути слуга-китаец.
  Не обращая внимания на его протесты, я толкнул дверь.
  Йаан ван Борен действительно был занят. Точнее занята была склонившая над ним обнажённая девушка. Сам ван Борен довольно развалился в кресле и давал руководящие указания:
  - Нежнее, дура, нежнее. Да, вот так, да...
  - Эмм... - смущённо пробормотал я.
  - Какого! - заревел ван Борен, открывая глаза и отталкивая жалобно пискнувшую девицу в сторону.
  - Простите, я не думал...
  - Я убью этого чёртова китайца!!! - пообещал наёмник, поднимаясь с кресла и натягивая штаны.
  Снаружи за дверью кто-то, оступившись, упал с лестницы, бормоча что-то жалобное и, похоже, на китайском.
  Девушка метнулась к лежавшей на журнальном столике одежде, но на секунду обернулась. Моя челюсть отвисла. Её тоже.
  - Чего уставился? - буркнул ван Борен, сражаясь с брюками, - девок голых никогда не видел? Ладно было бы на что посмотреть...
  Он ошибался. На что посмотреть было. Точнее больше на кого - хотя и утверждают, что для европейца все китайцы на одно лицо, ошибиться я не мог.
  - Ли?
  Госпожа Цзиньюй замерла на месте, побледнев как призрак. Потом очень-очень медленно попятилась к стене, как загипнотизированная глядя на меня.
  - Ли, какого чёрта ты здесь делаешь!
  Ван Борен оставил в покое брюки и перевёл непонимающий взгляд с меня на девицу.
  - Всё не так, как вы подумали, господин Бронн, - пролепетала она, уперевшись спиной в стену и начиная медленно сползать к полу.
  В моей голове что-то замыкалось и щелкало, собирая всплывавшие из тьмы остатки последних воспоминаний в единую картину. Дорога на Китн Булгин, рассекавшая ровную степь, постепенно переходившую в каменистую и бесплодную пустыню с возвышавшимися там и сям останцевыми скалами. Группа тёмных фигур на обочине, принцесса, потягивающая после длительного сидения в машине. Ли, подающая мне какую-то фляжку. Странный горький привкус. Земля качается и начинает уходить из-под ног. Испуганное лицо принцессы. Потом. Потом удары, боль и темнота. Я качусь по кустам под откос в какую-то рытвину. Голос ван Борена: "добейте умника". И чей-то ответ: "так он и не дышит ужо вроде".
  Я покачнулся.
  До наёмника, наконец, дошло.
  - Чёрт, ведь это ты же был тогда с той царской девкой? Теперь я точно убью этого китайца.
  Он выдернул из-под стола обрезанную двустволку, и повернулся ко мне.
  - Но сначала я наконец добью тебя. Вот ведь живучий попался, гад.
  Я бросился за стоявший в уголке комод. Заряд картечи разнёс в щепу деревянную панель прямо надо мной.
  - Может поговорим, - крикнул я, вытаскивая револьвер.
  - С апостолом Петром побеседуешь, - рявкнул ван Борен, и на меня посыпались щепки, лоскутья ткани и ещё какая-то труха из развороченного комода.
  Перезаряжаемый дробовик клацнул. Я оттолкнулся ногами от стены и, скользя курткой по натёртому паркету, выкатился из-за комода стреляя на ходу. Ван Борен покачнулся, но таки успел разрядить дробовик ещё раз. К счастью немного выше, чем следовало, только изуродовав ещё одну стенную панель. Я продолжал жать на курок. Огромный наёмник с грохотом повалился на край орехового стола и, сметая по пути письменные приборы и расставленные фотографии, съехал на пол.
  Я подошёл ближе. Увы - аудиенция с апостолом сегодня досталась не мне. Ван Борен покинул сей мир вместе с ответами на многочисленные интересовавшие меня вопросы. Хотя он не один может их знать... Я поискал глазами китаянку. Она сидела на корточках всё на том же месте, свернувшись в клубок и закрыв голову руками.
  За дверью было тихо. Похоже стрельба в офисе шефа не была здесь в новинку. Однако рано или поздно кто-нибудь захочет выяснить что, всё ж таки, случилось.
  Я подошёл к вещам Ли и быстро перебрал левой рукой одежду, правой удерживая девушку на прицеле. Предчувствия меня не обманули. Под шёлковым ципао лежал небольшой дамский пистолет. Я выбил из него магазин, приложил ствол к подушке кресла, нажал на курок. Затвор сухо щёлкнул. Патрона в стволе не было. Тем лучше. Я отбросил пистолет в дальний угол, и кинул одежду девушке.
  - Одевайся. Живо. И не вздумай чего выкинуть.
  
  Мы чинно спустились по лестнице и миновали китайского слугу, чей вид наводил на мысли, что бедняга в данный момент выбирает наиболее быстрый и безболезненный метод самоубийства, чтобы спастись от неминуемого гнева босса. Парень ты даже не знаешь, как тебе только что повезло...
  Ли шагала, вытянувшись в струну, как гвардеец на параде. Я двигался более легкомысленной походкой, расхлябанно покачиваясь, чтобы убранная в карман рука с револьвером не слишком бросалась в глаза.
  Мы обошли дом и подошли к машине. Я остановился. Ли, похоже, заметила, но продолжала шагать вперёд, только движения её стали совсем уж деревянными.
  - Стой.
  Я вынул оружие и присел на корточки в тени машины, опустив ствол к земле.
  Ли остановилась не сразу, сделав пару нетвёрдых шагов. Но не повернулась, молча стоя на фоне бледного выгоревшего неба.
  - Мне надо поговорить, - вздохнул я, - пристрелить тебя я и в кабинете мог.
  Девушка покачнулась и медленно повернулась ко мне лицом. Выглядела она жутко. Бледная как привидение, со слипшимися на лбу спутанными прядями волос и остекленевшим взглядом.
  - Садись - я показал на машину, и не делай резких движений.
  Мы вырулили со двора и помчались в степь.
  - Я не хотела вашей смерти, - негромко сказала Ли, не поворачивая головы.
  - Но ты меня чем-то опоила?
  - Вы должны были потерять память. Я не должна была допустить, чтобы они вас убили.
  - Послушай, Ли... чёрт, как тебя на самом деле зовут?
  - Ли Цзинь...
  - Неправильный ответ. Я заметил твой акцент. Он слышен, когда ты нервничаешь. Просто не сразу понял. Ты маньчжурка, не китаянка. Так как?
  - Ильхе Донгу.
  - Уже лучше. Так почему я должен был потерять память? И кто не хотел допустить, чтобы меня убили? Кто вообще за всем этим стоит?
  Девушка молчала. Я переключил передачу, прибавляя скорости.
  - Мне повторить вопрос?
  - Люди из столицы. Японского посольства. Генерал Танака. Курировал операцию капитан Кавасима.
  - Чёрт, - выругался я.
  Ильхе впервые оторвала взгляд от сложенных на коленях рук и испуганно посмотрела в мою сторону.
  - Только этого мне не хватало. Кстати говоря я, кажется, видел его в посольстве, на траурном приёме. Но так что это за операция? И на какую разведку ты вообще работаешь? На маньчжурскую? Японскую?
  - Я не шпионка. Кавасима завербовал меня в университете. Он поручил мне следить за принцессой. Потом сказал, что решено её устранить.
  - Меня тоже?
  - Да, - она съёжилась и боязливо покосилась в мою сторону.
  Похоже я её не на шутку пугал. Странно - обычно молодые девушки так на меня не реагируют. Хотя они редко видят меня с оружием и особенно в ходе его применения. Да и вообще последние недели я вёл себя не самым привычным для меня образом.
  - Тогда почему говоришь, что не собиралась меня убивать?
  - Это правда. Генерал Танака в посольстве приказал мне проследить, чтобы вы остались живы. Но без памяти.
  - Ты способна отнять у человека память? - теперь боязливо косился уже я.
  - Без гарантий. Но есть некоторые средства. Медикаменты. При определённых условиях они способны ограничить воспоминания.
  - Ты вроде бы не говорила, что изучала фармацевтику?
  - До университета. На курсах. В Маньчжурии...
  Я не стал уточнять, что именно это были за курсы. Но у меня закрались сомнения, что мы ещё очень многого не знаем о возможностях маньчжурской разведки.
  - Танака потребовал, чтобы вы остались живы и попали в руки кэшика.
  Я скрипнул зубами.
  - То есть вместо того, чтобы просто засадить мне пулю в лоб и прикопать в канаве, ты должна была обеспечить попадание моего ничего не помнящего тела в заботливые руки полковника Чона? И пока бы он пытался с помощью доступных ему методов исцелить мою амнезию - вы спрятали бы все концы. Так?
  Ильхе кивнула.
  - Разумно. Так это ты привлекла внимание нашедших меня врачей?
  Она снова кивнула.
  - И ты же навела на них Чона?
  Последовал ещё один молчаливый кивок.
  - Но ты не могла предполагать, что я сбегу...
  - Да, я не ожидала. Как и того, что монахи смогут почти вернуть вашу память.
  - Ты знаешь о монастыре?
  - Я проследила за вами после побега. И сообщила русским...
  Я вспомнил неожиданный визит в хурул атташе Попова. Так значит он пришёл выяснить действительно ли это я, со мной ли принцесса и помню ли я что-то. Проклятые шпионские игры...
  - Но почему ты сообщила им, а не сдала меня Чону?
  Девушка нервно стиснула кулачки.
  - Я не хотела...
  - Почему?
  - Если Санджи убьют, то наследником станет Церендордж. Русских выгонят из страны и позовут японцев. Русские не уйдут. Будет война. Японцы хотят этой войны, но боятся воевать сами. Поэтому сделают так, что воевать придётся нам. Я маньчжурка. Я не хочу, чтобы моя страна воевала за японцев...
  - Но ты работаешь на них?
  - У меня нет выбора. Это мой долг.
  - Но исполняешь ты его весьма оригинально, надо сказать...
  - Я не нарушила ни одного приказа, - в её голосе послышались обида и лёгкая гордость.
  - Постой. Ты сказала - "если Санджи убьют"? Значит, она жива? Ты знаешь где она?
  - Где-то у наёмников. Ван Борен знал точно, но ты убил его раньше, чем я успела всё узнать...
  В её голосе послышалось некоторое осуждение.
  - Извини, - обиделся я, - но он без лишних слов начал палить в меня из ружья. Не самый сдержанный тип, надо сказать. Ты прилично рисковала, пытаясь разговорить его таким образом.
  - Я знаю, - негромко сказала Ильхе.
  - Судя по пистолету в твоём платье - я так и подумал. Ты уверена, что Санджи жива?
  Девушка кивнула.
  - Каори... Капитан Кавасима говорил, что её должны были отравить, как и её мать, но боялись, что Чон сможет на них выйти. Он почти раскрыл заговор против её величества.
  - Жаль, что почти, Ника не заслужила такого конца, - буркнул я.
  - Я не имела к этому никакого отношения. Я была с Санджи в Шанхае, - быстро уточнила Ильхе.
  - Так что случилось, ты не сказала почему принцесса осталась жива?
  - Когда появился ты, они решили этим воспользоваться - Чон тебе доверял. Ван Борен и его люди должны были тебя перехватить и убить Санджи, инсценировав несчастный случай. А тебя лишить памяти.
  - Ну а ты стала бы неутешной свидетельницей, подтвердившей, что всё произошло случайно?
  - Да.
  - И что пошло не так?
  - Ван Борен и его люди передумали. Побоялись, что после всего их тоже устранят, чтобы не проболтались. Поэтому они забрали Санджи как гарантию, что их не тронут, пока она в их руках.
  - Разумные люди, надо сказать... Кстати, кто остался у них главным после ван Борена?
  - Его сестра, Грета. Она и так вела все дела. Йаан был для неё только ширмой и костоломом. Сам он никогда ничего не решал.
  На горизонте показались источенные ветром красноватые скалы. До лагеря Андерса уже недалеко. Надо поспешить с выяснением деталей. Что бы девчонка не утверждала про свою роль в моём спасении - поворачиваться к ней спиной будет крайне опрометчиво.
  - Кто ещё может знать, где держат Санджи?
  - Капитан Кавасима знает, где их база, но он мне последнее время не доверяет...
  - Какая неожиданность...
  - Капитан был моим начальником. И моим... - она запнулась.
  - Личные отношения можешь опустить. Где я могу его найти? Не то, чтобы мне он доверял, но я всё ж таки попробую его разговорить.
  - Он тебя убьёт.
  - Может быть. Но главное - чтобы я смог прийти к нему и спросить. А кто из нас двоих оттуда выйдет - это мы ещё поглядим.
  - У капитана есть явочная квартира в шахтёрском городке к северу отсюда. Я могу пометить на карте.
  Я остановил машину.
  - Выходи.
  Ильхе покорно выбралась и встала в нескольких шагах, глядя в закатное небо. Я обошёл машину и встал чуть позади.
  - Прежде чем ты это сделаешь, - тихо сказала Ильхе, и обернувшись, посмотрела мне в глаза - прошу тебя, спаси Санджи. Я не хочу, чтобы началась война. И... она моя подруга.
  Она глубоко вдохнула и отвернулась. Стало тихо. Я убрал револьвер в кобуру.
  - Там, в низинке, стоянка пастухов. Если будешь идти быстро - доберёшься до темноты.
  Ильхе повернулась ко мне.
  - Ты не собираешься меня убивать?
  - Я не шпион. И не разведчик. Я всего лишь учёный и бывший солдат. И я никогда не хотел быть солдатом. Так случилось. А в этой поездке мне слишком часто приходится быть им снова. Я и так уже наломал здесь достаточно дров и начал оставлять после себя трупы, и мне сдаётся, что это ещё далеко не конец. Но постарайся всё-таки лишний раз мне на дороге больше не попадаться.
  Я сел в машину и поехал к лагерю Андерса. Одинокая хрупкая фигурка в шёлковом платье чётко вырисовывалась на фоне сине-багрового неба позади.
  
  На подъезде к лагерю я наткнулся на Линдона, стоявшего возле своей машины.
  - Слава богу, вы живы.
  - У вас были основания предполагать, что будет иначе? - пробурчал я.
  - После того как Андерс сообщил мне, что вы заняли у него машину и револьвер, после чего бросились искать ван Борена - более чем.
  - Что ж. На этот раз меньше повезло ван Борену...
  - В смысле?
  - Боюсь, ван Борен преждевременно скончался, так и не успев ничего мне сообщить. К счастью у меня есть новый след в шахтёрском посёлке на севере.
  Чарли Линдон нахмурился.
  - Этот след зовут, часом, не Каори Кавасима?
  - Вы проявляете поразительную информированность в вопросах, совершенно не относящихся к ведологии, надо заметить, - вздохнул я, - интересно, вокруг меня ещё остался хоть кто-то, кто не работает на ту или иную разведку?
  - О, их достаточно, - рассмеялся Линдон.
  - Но вы, я так понял, к их числу не относитесь? А ведология для вас - в лучшем случае хобби?
  - Не буду лукавить, - признался Линдон, - Разведывательная служба Её Величества крайне озабочена ситуацией в Джунгарии и пользуется для её прояснения любыми подворачивающимися возможностями. И может поделиться с вами некоторой информацией, если что. Зачем вам Кавасима? Какое отношение он ко всему этому имеет?
  Я промолчал.
  - Окей, Танкред, у вас есть полное право не доверять мне. Другое дело, что сейчас вам доверять некому. Вы один. Вы преступник, за голову которого объявлена награда. За вами охотится кэшик, какие-то наёмники и ещё бог весть кто. А судя по вашему горячему желанию броситься в пасть дракона по имени капитан Кавасима - возможно на самом деле всё ещё хуже.
  - Я справлюсь.
  - Не думаю. Ван Борен всегда пользовался репутацией человека недалёкого и вспыльчивого. А вот Каори. Это совсем другое. Не факт, что вы справитесь с ним, и уж точно факт, что вы не справитесь во всей его охраной.
  - Иностранный посланник гуляет по чужой стране с личной охраной?
  - Не совсем. Кавасима привлёк наёмников. Не ван Бореновских, каких-то новых. Судя по тому, что среди них много китайцев, и одна из двух атаманш - тоже китаянка, а вторая вроде бы тевтонка, это люди тевтонской разведки. Чёрт подери - да у них даже аэроплан есть, - в голосе Чарли Линдона зазвучало нечто, похожее на зависть, - но вот почему они действуют заодно с японцами, я пока не выяснил, но это сейчас не важно. Важно, что одному вам не справиться, а я помогать не стану. Уж извините, но конфликт с Тевтонией и Китаем в планы моего руководства никак не входит.
  - Ну я всё равно рискну.
  - Зачем вам так нужен Кавасима?
  - Он знает, где принцесса.
  - Она жива? Японцы похитили наследницу престола? Вот это поворот, как любит говорить один мой знакомый!
  - Не совсем. Кавасима планировал её убить и подставить меня, но нанятые им люди решили подстраховаться и оставили себе заложницу.
  - Разумный ход с их стороны. Судя по тому, что вы выяснили это после общения с ван Бореном, это были его люди?
  - Да. И теперь мне нужно до них добраться. Кавасима знает где они.
  - Зачем? Вы хотите в одиночку спасти принцессу?
  - Это единственный шанс оправдаться перед Чоном. Даже если я просто сдамся ему в руки и расскажу, что знаю - её за это время могут убить, а мне не поверить. Нет. Мне придётся делать это самому. Тем более нет смысла бежать. Сдаётся мне его руки достаточно длинны, чтобы добраться до меня и в Европе, не говоря уже том, что в природе существует такое понятие, как "доброе имя".
  - В природе - да, в разведке - нет. Впрочем, это не важно. Я могу вам помочь, но прежде, чем я это сделаю, - вы точно уверены, что не хотите просто уехать? Информацию о принцессе я вполне спокойно могу сообщить Чону сам?
  - Интересно, почему вы спрашиваете? Благородство и разведка - две вещи несовместные. Есть какая-то выгода?
  - Как ни странно - нет. Просто я не только ведолог и разведчик, но ещё и британский джентльмен... ну хорошо, был им когда-то. А от старых привычек бывает нелегко избавиться. Считайте моё благородство рудиментом старых времён.
  Я улыбнулся.
  - Буду полагать это отрицательным ответом, - вздохнул Линдон - вы оказали мне большую услугу, примкнув к нашей экспедиции, так что отвечу тем же. У ван Боренов есть база в пещерах под Эоловым городом. Они нашли там какие-то древности и сейчас их откапывают под чутким руководством нашего дорогого Конрада Эванса...
  - Вот с... я хотел сказать нехороший человек. Так он и правда, выходит, там что-то отыскал, пока я разгребал в поисках рукописей мышиный помёт?
  - Именно. Но оставим пока научную сторону дела, так сказать, в стороне, простите за каламбур. Ваша попытка изобразить одного воина в поле и проникнуть на базу наёмников обречена на провал заранее. Но вот сделать Эвансу достаточно убедительное предложение, чтобы он помог вам туда попасть - я могу. Ну а там - уж выкручивайтесь как знаете. Даже моё благородство и благотворительность имеют пределы.
  
  
  Глава 10
  
  Эоловый город действительно напоминал древние развалины. Особенно для непривычного глаза. Более намётанному сразу бросалось в глаза отсутствие явных следов каменной кладки и монолитность скал. Но всё равно - зрелище причудливо высеченных ветром утёсов было поразительным.
  - Постарайся не привлекать внимания - буркнул Эванс.
  - Я постараюсь.
  В обычной рабочей блузе и кепке из армейской ткани я и так выглядел обычным рабочим. Ну а для надёжности намотал на лицо платок, вроде как для защиты от пыли.
  Среди красноватых скал показались признаки человеческой деятельности - следы автомобильных шин, брошенные доски, моток проволоки, несколько дырявых жестянок. Потом из раскалённого марева показались и какие-то постройки. Мы остановились.
  - Пойдём, - Эванс, махнул рукой в сторону небольшого сарая, наскоро собранного из досок и фанеры, покрытых гофрированной жестью.
  Мы вошли в небольшой коридор с единственным пыльным окном. Напротив окна стоял конторский письменный стол с тумбочкой, куда более уместный в каком-нибудь европейском бюрократическом учреждении, чем в этой дикой пустыне. Сидевший за ним лысоватый человек с брюшком, в своём жилете и вельветовых брюках тоже вполне бы сошёл за средней руки конторского служащего, если бы не кобура с револьвером на поясе и не автомат, аккуратно поставленный в деревянную стойку с противоположной от входной двери стороны.
  Ведолог привычно кивнул охраннику, и мы прошли к филёнчатой двери в противоположной стене. За дверью оказалась небольшая комната, практически полностью занятая уходящей вниз деревянной винтовой лестницей - сарайчик стоял практически над шахтой.
  Лестница спускалась метров на десять, делая с полдюжины витков, и выводила в не слишком хорошо освещённый и пропахший соляркой и выхлопными газами штрек. У стены располагался дизель-генератор, а за ним - решётчая дверь.
  - Это лифт? - слегка опешил я.
  - Он самый - тут довольно глубоко, - Эванс махнул рукой парню с промасленном комбинезоне - заводи.
  Дизель хлопнул и затарахтел.
  - Электричество здесь проблема, пока обходимся временными генераторами, - извиняющимся тоном уточнил Конрад.
  Он распахнул дверь и пригласил меня внутрь. Металлические листы под ногами слегка качнулись, напомнив о моей давней боязни высоты.
  Лязгнул рубильник и лифт неспешно пошёл вниз.
  - Неплохо вы тут закопались...
  Эванс рассмеялся.
  - Это не мы. Пещеры натуральные, да кое-где подправленные монахами и отшельниками. Лифт нужен в основном для погрузки.
  - Так много находок?
  - Прилично... Впрочем, изначально Борены искали здесь какую-то экзотическую руду. Урановую, кажется. Понятия не имею зачем она им. Но горнодобывающее оборудование у них отсюда.
  - Нашли руду?
  - Нет. Но наткнулись на нечто куда более ценное.
  - А вы-то как про это узнали?
  - Грета догадалась, что древние книги могут иметь некоторую ценность и обратилась к местным посредникам, а они уже вышли на меня...
  - Никогда бы не подумал, что у вас могут быть связи на чёрном рынке древностей.
  - А вы думаете легко в наше время добывать ведические рукописи?
  Платформа остановилась, и мы вышли в невысокий тоннель, освещаемый подвешенными к проводу на потолке электрическими лампочками.
  Эванс кивком указал направление. В пещере было сухо, гулко и пахло пылью и машинным маслом. Вдоль стен громоздились дощатые ящики с бесстрастными пометками "Не кантовать", "Хрупкое" и порядковыми номерами.
  - Трофеи? - поинтересовался я.
  - Да, - нехотя подтвердил Конрад, - большую часть находок мы уже упаковали и подготовили к погрузке.
  - Как практично. И главное - незаметно.
  - Не начинайте, - буркнул Эванс, - вы же обещали мне консультацию в обмен на то, что я вас проведу сюда.
  - Я помню.
  Коридор расширился до небольшой комнаты-перекрёстка. Вкруг небольшого стола разместилась группка вооружённых людей, видимо наёмников ван Борена. Я пониже надвинул кепку и повыше платок от пыли
  Наёмники о чём-то увлечённо беседовали. Подойдя ближе, я заметил полного усатого француза с гордостью демонстрировавшего коллегам фото крепкого паренька.
  - А это мой старший, Жильбер...
  - Весь в тебя пошёл, старина Буржо.
  Француз расцвёл.
  - Глядишь ещё по твоим стопам двинется, в наёмники, - усмехнулся тощий рыжий наёмник.
  Буржо надулся и убрал карточку.
  - Ну уж нет. Руки паршивцу оторву, если только вздумает. Хватит с нас одного вояки. Пошлю в лесотехнический, пусть полезным чем занимается...
  На нас никто не обратил внимания, и мы благополучно свернули в один боковых проходов. Шагов через двадцать он пошёл под уклон, а под ногами оказались истёртые от времени ступени. Я разглядел на стене едва заметные следы древней надписи и остановился.
  - Слишком темно, ничего не могу разобрать...
  - Это мы оставим для следующей экспедиции, идёмте, впереди ещё много интересного.
  Я нехотя оторвался от надписи, и мы спустились ещё ступенек на двадцать. Лестница заканчивалась узким проёмом, в котором когда-то давно была дверь. За ней располагалась довольно просторная комната, заставленная столами и ещё не запечатанными ящиками. В стенах темнели неглубокие ниши с вырубленными из камня полками. Сейчас там было пусто, но судя по пятнам и следам пыли ещё недавно на полках что-то стояло. В простенках, между нишами, просматривались ещё не до конца выцветшие фрески, а по сторонам от входа недвижимо застыли высеченные из камня изображения двух отшельников, грустно взиравших на творившееся вокруг.
  Я присмотрелся к скульптурам и фрескам.
  - Очень интересно. Они не буддийские...
  - Вы уверены?
  - Почти. Вот смотрите. Здесь упоминается "Будда света".
  - Так это же...
  - Нет - нет, я как раз перед отъездом читал статью о турфанских рукописях в "Вестнике Центральноазиатской ареологии" - похоже, что этот храм принадлежал манихеям...
  - Вы так думаете?
  - Почти уверен, но мне нужно... вот здесь... у вас нет фонарика? И лупы?
  - Есть. Но я вам их не дам. У нас мало времени, а настенные росписи никуда не денутся.
  - Вы не понимаете...
  - Я всё понимаю, но у нас с вами была конкретная договорённость.
  - Ну хорошо. Однако наука вас за это не простит.
  - Лучше посмотрите на эти рукописи. Что вы о них думаете?
  Мы подошли к столу, где среди упаковочной бумаги, бинтов и опилок лежало несколько фанерных коробов с древними книгами.
  Я присмотрелся, осторожно перевернул пару листов.
  - Судя по всему какой-то религиозный гимн. Явно не буддийский. Точнее нужно детально изучать и переводить
  - А это?
  - Хмм... Похоже на какую-то инструкцию. "Хочешь прийти к свету - следуй стопами времён, следуй одеяниями спасителя, начни же с комнаты пяти колодцев..." - дальше страница оторвана, а на следующей "... и да не останешься во тьме навечно". А вот здесь что-то вроде "наставление для начинающих учеников". Видимо описание какого-то местного монастырского ритуала для послушников.
  - А вот это?
  - А это... это... не может быть...
  Я перелистнул несколько страниц, потом вернулся обратно, потом вынул всю книгу из коробки.
  - Не может быть...
  - Ну же? Я верно догадался? - заворожённо прошептал Эванс.
  - Не знаю о чём вы там догадались, но это чертовски похоже на полный текст Ясы Чингисхана - написанного им свода правил и законов для своей империи. Судя по надписи в начале - данный экземпляр был написан лично для хана Хубилая...
  - Мне казалось, что этот текст более древний, - слегка разочарованно сказал Эванс.
  - Вы понимаете, что это первый и единственный её известный текст? От неё же даже перевода не сохранилось!! Это... Это... это находка мирового значения. Ей же цены нет.
  - Правда? - голос за спиной показался мне знакомым.
  Я обернулся. Лицо тоже показалось знакомым. Прошло почти двадцать лет, пышные, тронутые сединой бакенбарды скрыли едва не половину лица, но ошибиться я не мог.
  - Вахмистр Кубелик?
  - Бронн... - пышные брови поползли кверху, - ты? Вот уж кого ожидал увидеть меньше всего...
  - Да и я не ожидал. Думал ты в Европе или Америке...
  - А куда нынче старому кавалеристу деваться, кроме как в Монголию. Везде автомобили. Люди просто с ума сошли от этих железок. А, ты, смотрю, учёным стал.
  - Вы знакомы? - с некоторой растерянностью пробормотал Эванс.
  - Старые армейские друзья, - хмыкнул в усы Кубелик, - не думал, что мы здесь что-то ценное нашли. Сперва минералы искали какие-то, теперь эту бумажную рухлядь... Тоже мне - сокровище.
  - Ещё какое...
  - Это чисто научная ценность, - резко перебил меня Эванс, - чисто научная.
  - А уж я-то было подумал, - добродушно усмехнулся бывший вахмистр, - но как тебя сюда занесло, Бронн? Я тебя раньше не видел.
  - Я, так сказать, инкогнито. Консультирую частным образом коллегу. Надеюсь, ты никому не раскроешь наш маленький секрет?
  - Ну ежели секрет. Тогда не раскрою. Обещаю.
  Конрад Эванс тем временем быстро завернул манускрипт и убрал его обратно в фанерную коробку.
  - Мы и так несколько задержались. У нас ещё здесь дела, ты помнишь?
  - Чёрт. Да. Просто при виде древних рукописей я практически теряю волю.
  - Нам надо идти, господин Кубелик, - Эванс защёлкнул коробку и отложил её в сторону.
  - Да, конечно. Мне ещё нужно кое-кого разыскать здесь... - буркнул я, всё ещё искушаемый образами таившихся вокруг научных открытий.
  - Кого-то конкретного? - поинтересовался вахмистр, - я могу помочь, если что.
  - Нет-нет, мы сами, - заверил его Эванс и чуть-ли не за рукав оттащил меня от фресок и рукописей в соседний тоннель.
  - Вы должны были меня предупредить, что вас здесь знают! - прошипел он мне в ухо.
  - Откуда я знал? Я не видел его почти двадцать лет, и понятия не имел, что среди здешних наёмников...
  Эванс недоверчиво покосился.
  - Он правая рука ван Борена.
  - Действительно? Но я и правда понятия не имел. Я вообще не слишком хорошо знаком с этой весёлой компанией.
  - Вы его хорошо знаете? Вы вместе служили?
  - Скорее вместе сидели в плену...
  - Он может вас сдать.
  - Надеюсь, что не станет. Или хотя бы не успеет. Где держат принцессу?
  - Я же говорил - они мне не докладывали, но думаю, что внизу. Там есть старые кельи, и там стоит охрана.
  - Мало ли что они могут охранять?
  - Но туда регулярно носят еду. А охрана обедает в общей столовой.
  - Вот это уже аргумент. Вы могли бы сделать карьеру в разведке...
  - Спасибо за комплимент, но я предпочитаю ведологию. Что вы собираетесь делать, когда её отыщете? Надеюсь, вы не собираетесь прорываться с боем?
  - Я что-нибудь придумаю. Но сначала мы должны её найти.
  - Нам придётся идти через жилые пещеры, будьте осторожны.
  Ниже уровнем действительно располагались помещения, некогда предназначенные для проживания отшельников и монахов. Теперь их ровно с той же целью использовали наёмники. В древние стены они безжалостно вбивали стальные клинья и подвешивали на них гамаки и откидные столешницы.
  - Это же варварство - прошипел я на ухо Эвансу - как вы могли подобное допустить?
  - А что мне было делать?
  - Не пытаться отыскать всё самому и привести сюда нормальную экспедицию, а не банду головорезов...
  - Тсс-с... Там Грета.
  Мы выбрались из отсека спален в большой зал, видимо изначально служивший для собраний или общих трапез. Сейчас там толпились наёмники, собравшиеся вокруг крупной светловолосой женщины, допрашивавшей забитого китайца, лицо которого показалось мне смутно знакомым. Рядом стоял бывший вахмистр Кубелик, каким-то образом ухитрившийся нас обогнать. Мне показалось, что он меня заметил, но виду не подавал.
  Тем временем несчастный китаец изо всех сил оправдывался.
  - Я ничего не знал, господин Ван Божень приказали его не беспокоить пока он принимает госпожу... Потом тот господин вошёл к господину Ван Боженю...
  - Ты его пропустил. И он убил моего брата!
  - Я не хотел, моя госпожа, но он был большой и сильный. Я говорил ему что нельзя к господину Ван Боженю... А он вошёл. Они стрелять. Много стрелять. Я прятаться. Я не знать кто кого из них убивать...
  Я как можно глубже надвинул кепку, постарался в силу всех своих невеликих актёрских способностей изобразить пустое место и начал просачиваться вдоль стены к дальнему проходу.
  - Эй, ты!
  - "Только не я, только не я".
  - Да ты. Там, у стены.
  - А? - я обернулся, понимая, что достаточно убедительно изобразить пустое место у меня таки не получилось.
  - Сними платок.
  - А? - мои реплики определённо не отличались разнообразием.
  - Платок сними.
  Я огляделся и понял, что бежать мне здесь некуда.
  - Ну вот так лучше. Ты кто такой?
  Мой взгляд направился в сторону Эванса. Тот старательно пытался воспроизвести мой опыт в части изображения пустоты.
  - Рабочий. Копаю. Ящики ношу...
  - Это он. Он - взорвался китаец, одновременно указывая на меня пальцем и попутно кланяясь женщине, - это он, он приходить к Ван Божень и убивать Ван Божень.
  Глаза Греты ван Борен сузились и потемнели.
  - Я не хотел его убивать, но он начал в меня стрелять... - ничего лучше мне в голову не пришло, - я пришёл просто поговорить. Но он сразу схватился за обрез. Что мне было делать?
  - Мой брат, если честно, был полным придурком, не спорю, но всё ж таки он был моим братом.
  У меня возникло нехорошее предчувствие.
  - Бросьте его в нижние пещеры и заколотите вход, - распорядилась она, - пусть сдохнет медленно...
  - Эй, полегче, - из задних рядов выступил Кубелик - Танкред хороший парень, я его с войны знаю...
  - И что? - Грета мрачно взглянула на бывшего вахмистра - он убил моего брата. И вашего нанимателя, между прочим.
  - Ну может как-нибудь договоримся? - спросил Кубелик.
  - В пещеры! - рявкнула атаманша.
  - Слушай, это Йаан был нашим боссом, не ты.
  - А теперь я! Кто-то не согласен?
  Она обвела собравшихся мрачным взглядом. Стоявшие рядом с Кубеликом чуть попятились, и тот оказался в центре небольшого пустого пространства.
  Судя по всему, несогласных особо не имелось.
  - Ну если так... - пробормотал вахмистр.
  - И только так, - победно добавила Грета, - если же кто-то всё ж таки не согласен, то может прийти ко мне за расчётом.
  Я снова попытался отыскать взглядом Конрада, но наш ведолог уже куда-то испарился.
  - Что за пещеры? - поинтересовался я у конвоиров.
  - Сейчас узнаешь, - заверил меня старший.
  Мы спустились ещё на уровень и оказались в небольшой комнате. В центре пола располагалась большая каменная плита, с истёршимся резным орнаментом. За вделанное в неё позеленевшее бронзовое кольцо был зацеплен трос, перекинутый через блок и шедший к ручной лебёдке в углу.
  - Поднимай, - распорядился старший.
  Плита с хрустом начала приподниматься, открывая темноту под полом. Оттуда явственно потянуло запахом тления. Мои нехорошие предчувствия стали совершенно отвратительными.
  - Что? Туда?
  - Не бойся. Не ты первый. Держи.
  Он протянул мне небольшой масляный шахтёрский фонарик.
  - Что это?
  - Ну мы ж не звери, - ухмыльнулся наёмник, - говорят оттуда есть выход наверх. Так что у тебя есть шанс вылезти. Правда вот никому пока ещё это не удалось, но кто-то же должен быть первым? Так что давай.
  Он подтолкнул меня к краю.
  - Но...
  Два его помощника ухватили меня под руки и без особых церемоний столкнули в бездну.
  Произнесённую мною в этот момент реплику я опущу из цензурных соображений.
  К счастью, там оказалось не слишком глубоко. Я приземлился почти сразу и даже ногу не подвернул. Скрипнула отпущенная лебёдка и плита всем весом рухнула на место, оглушив меня ударившей сверху звуковой волной и погрузив в полную темноту.
  Фонарик я не выпустил. Осталось только найти в кармане спички и зажечь его. Неровный желтоватый свет открыл довольно просторную пятиугольную комнату, явно вырубленную специально. У каждой из стен были вырезаны из прямо в скале округлые чаши небольших высохших колодцев. Над каждым из них возвышалась скульптура отшельника, невозмутимо созерцавшего каменным взглядом мою одинокую персону. По бокам от них были прорублены дверные проёмы, тоже пять, ведущие в неизведанную тьму.
  На пороге одного из проёмов лежало скорченное тело. Судя по состоянию - лежало оно здесь уже давно. Сухой воздух замедлял разложение, постепенно превращая труп в мумию, чему активно препятствовали шнырявшие рядом крысы. Возле мёртвой руки я разглядел опрокинутый масляный фонарик, такой же как у меня. На них, наёмники, похоже, не экономили.
  Мне стало жутко. Масла в фонаре хватит ненадолго. Потом темнота, жажда, крысы... Я зябко вздрогнул.
  Они говорили, что есть выход. Или просто дали бессмысленную надежду? Я беспомощно огляделся. На каменной притолоке дверного проема была высечена древняя надпись. Я подошёл ближе и разобрал.
  "Да начнётся твой путь из тьмы к свету".
  Я перевёл взгляд на соседний проём. Там была точно такая же надпись.
  Ощущение чего-то знакомого возникло у меня в голове, немного померцало и замкнулось.
  "Хочешь прийти к свету - следуй стопами времён, следуй одеяниями спасителя, начни же с комнаты пяти колодцев..."
  Да - именно об этом было написано в том обрывке, что показывал мне Эванс.
  Я снова огляделся. Пять колодцев были явно на месте. Как и пять проходов, приглашавших выйти из тьмы. Что ж - начало положено.
  Если я правильно понимаю - когда-то сюда опускали послушников для ритуала посвящения. Им нужно было найти выход отсюда. Но как? Рукопись была крайне лаконична, предлагая следовать стопами времён и одеждой спасителя. Но как?
  Обитель была манихейской, следовательно послушники должны были руководствоваться соответствующей традицией и мифом, чтобы найти подсказки, ведущие к выходу.
  Что ж - всё просто. Мне нужно попытаться вспомнить мифы давно исчезнувшей религии, разгадать загадки отшельников полутысячелетней давности и дело будет в шляпе. Мелочи какие...
  Я сел и задумался, силясь вспомнить прочитанную перед отъездом статью о древних текстах из турфанского оазиса.
  Одеяния спасителя... Насколько я смог вспомнить так именовались стихии, защищавшие светлого героя в сражении с силами материи и тьмы. Всё ж таки люди предсказуемы - положителен у них всегда свет, а враждебна всегда тьма. Интересно - если бы разумными стали не приматы, а какие-нибудь ночные животные - у них было бы наоборот?
  Я решил оставить этот философский вопрос на потом и сосредоточиться на мифе. Что там с этими одеяниями? Вроде бы они одно за другим были осквернены и утеряны в битве, но смогли защитить своего носителя. Первым в дело вступил огонь, потом вода, затем свет, ветер и воздух. Да - манихеи отличали ветер и воздух как отдельные стихии... Ну что ж - их право. Но как это всё мне поможет?
  Попробуем мыслить логично. Миф является ключом. Важной может быть либо суть стихий, либо порядок их расположения. Поскольку в тексте говорилось о временах и одеждах - скорее всего именно порядок. Следовательно, для начала нужно найти какой-нибудь огонь.
  Я посмотрел на масляный фонарик. Но у древних послушников вряд ли он был. С другой стороны, какое-то освещение же у них должно было быть? Иначе зачем эти скульптуры, ведь их никто не увидит. Да и колодцы... Будем предполагать, что огонь у послушника был. Следовательно, он должен указать путь. Как? Самое просто - осветив комнату. А зачем освещать комнату? Видимо, чтобы в ней можно было бы увидеть нечто важное.
  И я приступил к осмотру, внимательно обходя скульптуры и колодцы и старательно пытаясь разглядеть что-то, что могло указать путь к выходу. В руках скульптур были таблички с надписями: "колодец света", "колодец ветра", "колодец огня"...
  Недолго думая, я шагнул в проход той стены, где колодец был посвящён именно огню. Собственно, ведь в нём когда-то была вода - следовательно всё верно.
  Проход был искусственным только в самом начале, дальше он постепенно превратился в достаточно естественную пещеру. К счастью без развилок. Пройдя метров сто, я оказался в небольшом гроте. У дальней стены поблескивало в свете фонаря зеркало воды, обрамлённое известковыми натёками и сталагмитами. Рядом с водоёмом лежало два основательно высохших и истлевших тела. Похоже сбрасывание в эти подземелья неугодных было весьма популярным развлечением в семействе ван Боренов...
  Однако дальше никакого прохода не было. Пещера заканчивалась тупиком. Я или ошибся... или нужен был следующий шаг. А следующей стихией после огня в мифе была вода. Я внимательно посмотрел на округлую яму, блестевшую чёрной и неподвижной гладью. Затем достал спички, завернул их в оказавшийся в кармане кусочек промасленной бумаги и засунул поглубже под одежду. Авось - не промокнут. У берега было неглубоко, но шагах в трёх дно резко уходило вниз. Я погасил фонарик, прицепил к поясу, вздохнул, пробормотал что-то неразборчивое и нырнул...
  В воде было темно и холодно. Как я и ожидал, ниже уровня воды в стене оказался проход. Ощупывая его руками я поплыл вперёд. Скоро мне стало не хватать воздуха. Если я ошибся, выбраться назад я уже не успею. Изнутри начал подниматься страх. Нужно срочно поворачивать, или захлебнёшься.
  - "Только без паники" - это испытание веры, а истинно верующий не должен знать страха.
  Но вот удушье он будет знать всё равно, ещё чуть и чуть и организм перестанет слушать разум и попытается вдохнуть воду. Моя рука, скользившая по потолку грота, вдруг провалилась в пустоту. Воздух? Воздух!
  Я нащупал берег и кое как вылез на камни, хрипя и присвистывая. Немного отдышался и попробовал зажечь фонарь. К счастью среди спичек нашлась пара не до конца отсыревших и с третьей попытки мне это удалось.
  Надо мной уходил далеко вверх унизанный сталактитами свод. В стенах виднелось несколько проходов. Шлёпая мокрыми сапогами, я прошёлся по гроту взад и вперёд. Какой проход выбрать? Что там говорилось в мифе? После огня и воды должен быть свет. И что? Я ещё походил по гроту поднося фонарь к стенам. Ничего. Просто естественная пещера. Ничего, что могло бы указать путь даже в свете фонаря.
  Стоп. Ведь у послушников не было фонарей. Но у них мог быть факел или светильник. Но как они бы его зажгли после плавания? Ну кремень с огнивом никуда не денутся, но вот будет ли гореть факел? И вообще почему я решил, что речь о свете от фонаря? Ведь огонь мы уже миновали. Послушники должны были оказываться здесь во тьме и должны были увидеть путеводный свет.
  Я погасил фонарь. Света не было. Может стоить подождать, пока глаза снова привыкнут к мраку пещеры. Абсолютная, непроницаемая тьма - противное ощущение.
  Покрутив головой, я заметил что-то похожее на слабый отсвет. Спотыкаясь и чертыхаясь пошёл в его направлении. Сквозь крошечную щель в потолке пробивался едва заметный лучик света. Наверху день. Но попасть туда невозможно. Даже если я смогу каким-то чудом подняться на несколько метров до потолка, пролезть через эту дырочку сможет разве мышь.
  Может её затянуло известковыми отложениями, а раньше она была шире? Вряд ли. Я не геолог, но сомневаюсь, что за несколько столетий, да ещё в таком засушливом месте, сможет наплыть столько известняка. Я где-то ошибся. Главное не сдаваться - здесь можно пройти и, если что-то вдруг не получается, значит я просто недостаточно продумал план. Думай, Танкред, думай.
  Если свет не указывает непосредственно на выход, значит должен быть какой-то другой способ. Я перевёл взгляд по лучу - он упирался в пол, рисуя там острую черту. Боже, как всё просто...
  Я подошёл к отсвету на полу и огляделся. Чуть дальше в проходе сквозь пылинки танцевали в следующем лучике. Вот и указующий свет. Понадобилось найти пять лучей, чтобы добраться до следующего зала - огромной пещеры, заполненной колоннадой сталактитов и сталагмитов. Судя по всему, когда-то в этих местах было не так сухо, если вода смогла проточить такие подземелья.
  Здесь уже не было настолько темно. Через расселины в своде пробивался слабый свет, терявшийся в лабиринте естественных колонн. Следующим ключом должен быть ветер. В пещере?
  Я покрутил головой. Похоже, какой-то лёгкий сквозняк здесь есть. Большие пустоты в разогретой пустыне могу создавать естественную тягу. Немного подумав я двинулся через зал, стараясь постоянно разворачиваться лицом к сквозняку.
  Несколько раз споткнувшись и упав, я всё ж таки доковылял до противоположной стены. И опять оказался в тупике. Зажёг, таки, фонарь. Просто стена. У основания, уходящая вниз расселина из которой едва заметно тянет путеводный сквозняк. Но она слишком крутая - идти нельзя, только падать. А про верёвки в мифе вроде бы ничего не было сказано. Как и про прочее альпинистское снаряжение.
  - "Это испытание веры. А истинная вера не ведает страха".
  И я соскользнул вниз, пытаясь удерживаться за стены. Безрезультатно. Они расступились, и я полетел в пустоту.
  Воздух. Последняя стихия.
  Только я подумал об этом как снова ударился о воду. Довольно ощутимо, замечу.
  Вынырнув я понял, что упустил фонарь и скорее всего окончательно промочил спички...
  Но откуда-то со стороны снова пробивался едва заметный отсвет. Выбравшись на берег, я нащупал потёртые ступени. Похоже здесь испытуемого должны были встретить старшие товарищи. Значит, выход уже близко. Я полез по ступеням вверх и попал в аккуратно прорубленный коридор. В дальнем конце я увидел свет, показавшийся мне ослепительно ярким. Я побрёл к нему. Узкий проход выводил в небольшую комнату откуда через короткую лесенку в следующую. В воздухе стоял запах пыли и машинного масла. Я миновал следующий проём и оказался в длинной комнате с пустыми полками. Двое скульптурных отшельников точно также как в прошлый раз стояли у входа, но их лица показались мне снисходительно улыбающимися. Точно так же на полу и столах валялись обрывки упаковочных материалов и стояли ведёрки с опилками. Но ящиков с находками уже не было. Зато был Конрад Эванс потерянно сидевший на складном стульчике. Увидев меня, он вскочил как ужаленный.
  - А? Что! Не подходите!
  - Конрад?
  - Ах. Это вы? Вас выпустили? Что с вами случилось?
  Мокрый и вымазанный в пыли и паутине я действительно выглядел весьма, скажем так, нестандартно.
  - Нет, меня не выпустили. Пришлось выбираться самостоятельно...
  - Но это невозможно.
  - Ещё как возможно. Там действительно есть второй выход, нужно было только его найти.
  - Да... Наверное.
  - Что здесь происходит?
  - Всё пропало, Бронн, всё пропало. Находки уезжают, принцесса пропала, Грета собирается отстреливаться... Они дали мне пистолет!! Мне. Пистолет. Что я с ним буду делать? Меня же могут ранить? Даже убить!
  Он в ужасе схватился за голову.
  - Перестаньте истерить, Эванс. Объясните по-человечески что случилось?
  - Когда вас бросили вниз. Кубелик исчез. Вместе с принцессой. Говорили будто он угнал автомобиль и бежал. Прошёл слух, что сюда идут войска. Грета приказала готовиться к бою, и срочно вывезти все находки. И они не взяли с собой меня! Они всё отобрали. Все находки. Все до единой!
  - Ну вы знали с кем связываетесь...
  - Но они обещали! Они обещали мне, что все находки останутся со мной!!
  - И вы поверили?
  - Но... всё пропало, Бронн, всё пропало. Это конец. Всё кончено. Остался только один выход.
  Он нервно вытащил пистолет из кобуры, покрутил его в руках, с ужасом глядя на воронёный металл
  - Нет. Я не могу. Не могу.
  Он попытался засунуть пистолет обратно и со второй попытки это у него даже получилось.
  - Конрад. Соберитесь. Куда Кубелик мог повезти принцессу?
  - Они сказали, что вывезут ящики за границу...
  - Оставьте в покое ящики. Что с принцессой? Куда её могли повезти?
  - А? Принцессу? Здесь только одна дорога на север.
  - Почему на север?
  - С другой стороны идут войска. Грета приказала строить там баррикады... Что мне делать, Бронн?
  - Сидеть и ждать старину Чона. Когда придёт - сдаться. И рассказать все детали самостоятельно, пока он не перешёл к своим излюбленным методам лечения амнезии.
  - Амнезии? Что вы имеете в виду?
  - Надеюсь, вы этого не узнаете... Кстати - мне нужен ваш пистолет. И, пожалуй, ваши сапоги и ваша куртка. Мои вконец промокли.
  - Что? Нет. Я не отдам. Я же буду безоружен.
  - Это пойдёт вам только на пользу, Эванс. Давайте его сюда.
  - Нет. Не-е-ет. Не отдам.
  Я прихватил его за воротник, приподнял и прислонил к стене, так что он касался пола только носками ботинок.
  - Прекратите биться в истерике, Эванс. Почти всё ещё можно поправить, но для этого нужно что-то делать, а рыдать в этой пещере. Понятно?
  Тот кивнул.
  - Отлично. Пистолет. И кобуру тоже.
  Я перекинул портупею через плечо.
  - И что мне теперь делать, Бронн?
  - Если сможете - вылезайте на поверхность и либо бегите к экспедиции, либо сдавайтесь властям. Вы гражданское лицо, вы иностранец и вы безоружны. По крайней мере вас не застрелят.
  - А находки.
  - Ими и принцессой займусь уже я. Кстати говоря - ваша машина мне тоже нужна.
  - Это невозможно. Её угнал Кубелик. А все грузовики уехали с моими находками...
  - Давно?
  - Не больше часа.
  - Ну ещё не всё потеряно. Мне казалось я видел конюшню?
  - Да, у них наверху есть лошади.
  - Она охраняется?
  - Вроде бы не особо. Тем более сейчас все готовятся к бою...
  - Отлично. У вас есть карта местности?
  - Да.
  - Давайте.
  Я развернул лист на столе.
  - Вот эта дорога ведёт на север?
  Эванс кивнул.
  Я свернул карту, проверил оружие.
  - Теперь пожелайте мне удачи и выбирайтесь отсюда.
  - Вы мне не поможете?
  - Конрад. Вы - не принцесса, так что выбирайтесь сами.
  
  
  Глава 11
  
  Дорога, по которой тянулась небольшая колонна, проходила вдоль небольшой промоины, петляя по её дну, то почти касаясь одного из обрывистых склонов, то убегая к середине. Пятёрка грузовых "Лурдесов" медленно катилась вдоль колеи, оставляя за собой тягучий шлейф белёсой пыли. Интересующий меня груз, если верить путанному рассказу Эванса о погрузке, должен был находится в последнем. Это хорошо...
  Я вздохнул и направил свою кобылку к ближайшему из сбегавших в долину овражков. Кобылка, судя по всему, была сообразительной и начинала подозревать к чему всё клонится. Она нервничала, фыркала и периодически начинала идти чуть боком. К счастью это была дисциплинированная и, пожалуй, даже фаталистичная лошадка. Иначе она бы немедленно попыталась меня сбросить и удрать куда глаза глядят, а не спускаться в промоину на встречу совершенно очевидным неприятностям.
  Пыль скрыла меня от глаз шофёров и охраны. Увы, их она от моих глаз скрывала ничуть не хуже. Ориентируясь на едва заметные в клубах пыли силуэты, я начал срезать очередную петлю дороги. Чуть промазал -когда я оказался на дороге, последний из грузовиков был уже метрах в двадцати впереди. Ну, судя по тому, что можно было разглядеть или расслышать. К счастью, ехали они не слишком быстро - кобылка здраво рассудила, что чем быстрее всё закончится, тем менее это будет мучительно, не стала возражать и прибавила ходу.
  Брезентовые петли на наружной стенке тента оказались весьма кстати. Мне не пришлось проявлять чудеса джигитовки и повторять трюки из модных "кавалерийских" боевиков. Я ухватился за ремни, высвободил ноги из стремян и благополучно покинул седло. Мне даже показалось, что я расслышал облегчённый вздох моей лошадки.
  Но если для буланой кобылы всё уже закончилось, то мои проблемы только начинались. Вы когда-нибудь пробовали, цепляясь за боковины брезентового фургона, пробраться в его кабину? Причём на ходу и на пыльной джунгарской дороге? Нет? И не пробуйте. Уверяю вас - ни малейшего удовольствия вам это не доставит...
  Медленно перехватываясь и наглотавшись пыли как-минимум на пару лет вперёд, я всё ж таки дополз до правой двери, покрепче намотал брезентовую петлю на левую руку, и благословляя нежелание сидевших в кабине внимательно смотреть в зеркала заднего вида, потянулся правой к ручке двери.
  Сидевший рядом с водителем охранник, похоже, дремал. Серьёзная ошибка. Почувствовав мою руку на шее, он встрепенулся, но было уже поздно. Вы даже не представляете насколько легко выбросить из кабины движущегося автомобиля ничего не подозревающего пассажира. Увы - только одного. Следующий уже не будет ничего не подозревающим.
  Сообразив в чём дело, водитель чертыхнулся и ударил по тормозам. Здравый шаг. Если бы он был сделан чуть раньше. Инерция ожидаемо швырнула меня вперёд, и я неминуемо бы сорвался. Если бы не дверь, ещё распахнутая в процессе быстрой эвакуации охранника из кабины. Я со всего маху ударился об эту дверь, а мои сапоги упёрлись в порожек. Правой рукой я успел ухватиться за стойку. Пряжка на портупее жалобно скрипнула и отлетела, кобура сорвалась и сгинула где-то под колёсами. Если бы в этот момент мои челюсти не были бы заняты попыткой изобразить захлопывающийся капкан, я бы, наверное, выругался...
  Видя неудачность первой попытки, шофёр отпустил тормоз и газанул. Увы, но законы физики снова оказались на моей стороне - теперь меня качнуло назад, но поскольку я продолжал держаться за переднюю стойку кабины, то моё тело вполне закономерно описало дугу и ввалилось в кабину.
  Водитель - не старый, но уже лысеющий тип с бледно-серыми глазами, оказался просто фатально невезучим. Он и в третий раз сделал не то, что было нужно - потянулся за пистолетом. Запомните - когда на вас падает враждебно настроенный человек внушительной комплекции, хотя бы одна ваша рука должна оставаться свободной. Шофёр же левой пытался держать руль, а правой расстёгивал кобуру. А его небритая челюсть просто напрашивалась на тесное рандеву с моим левым локтём. Не прошло и минуты, как он тоже покинул кабину практически по-английски, если не считать за прощание невнятного крика.
  Я ухватился за руль и выровнял грузовик, одновременно притормозив - из пелены впереди в опасной близости показался кузов предыдущего Лурдеса. Передо мной заплясали красные пятнышки. Я тряхнул головой. Пятнышки не исчезли. Приглядевшись, я понял, что это брызги крови на стекле. Похоже я приложил водителя сильнее, чем мне показалось. Странно - пахнет вроде как порохом.
  Однако изучать остановку мне было особо некогда. Я продолжил торможение, попутно глядя по сторонам. Если я не слишком просчитался с расстоянием, то где-то здесь у сухого русла должен быть боковой рукав. Несколько минут я крутил головой, пока не разглядел в ровной кромке обрыва большую зазубрину. Колея делала здесь крутую петлю, поэтому за тучей пыли едущие впереди на сразу заметят потерю бойца. Я выкрутил руль вправо, машина подпрыгнула горным козлом, выскакивая из колеи и затряслась на каменистых ухабах.
  Когда я вернусь в Европу - надо будет написать благодарность инженерам и рабочим корпорации "Бенедикт и Каттлер" - у них отличные грузовики. Но в качестве рационализаторского предложения - хорошие дверные запоры могут ощутимо повысить безопасность находящихся в кабине, если кто-то попытается выкинуть их оттуда...
  
  Кубелика с Санджи я догнал только под вечер. К счастью бывший вахмистр не попытался сразу начать стрелять по появившемуся одинокому грузовику.
  - Чёрт подери, Бронн, - он покачал головой, убирая пистолет в кобуру, - не думал, что ты справишься.
  - Отдать им ещё и рукописи - это уже слишком...
  - Какие... ахты ж... так ты не просто грузовик угнал?
  Я кивнул.
  - Они ж уже уехали? Как?
  - Догнал...
  Кубелик покачал головой.
  - Ну ты даёшь. Даже не буду спрашивать, что случилось с теми, кто здесь ехал, - он покосился на забрызганное кровью ветровое стекло.
  - Ты ранен? - охнула Санджи.
  - Кто? Ах, это... похоже это шофёра.
  - Не думаю, - покачал головой Иржи, - посмотри на свой рукав.
  Я опустил глаза - на левом рукаве кожаной куртки зияла продолговатая дыра.
  - Я посмотрю, - Санджи решительно взяла меня за руку.
  - Странно. Я ничего не чувствую...
  - Это бывает, - констатировал Кубелик.
  Рука немедленно начала болеть. Не сильно, но довольно противно.
  - Пустяки, - добавил Иржи, глядя через плечо Санджи на мою освобождённую от куртки руку, - вскользь прошла, царапина. Ты везуч, взводный. Ты чертовски везуч, я тебе скажу.
  Пока девушка возилась с бинтом, Кубелик обошёл грузовик и выволок оттуда ящик.
  - Это она? Яса?
  Он откинул крышку и достал обитую металлическими уголками фанерную коробку.
  Я кивнул.
  - Она. Настоящее сокровище.
  - Тяжёлая, - вахмистр покачал коробку на руке.
  - Даже если бы там было золото - стоило бы дешевле, - заверил его я.
  - Интересно, это ведь просто старая книга. Давно забытые законы давно сгинувшей империи. Почему?
  - Ты не понимаешь, Кубелик...
  - Не дёргайтесь, бинт соскакивает - осадила меня её высочество.
  - Ты не понимаешь. Это история. Жизни людей, хоть и давно умерших, но когда-то правивших половиной мира. Их мысли. Их идеи.
  - И что в них такого важного?
  - Это знание. Благодаря им мы можем лучше узнать своё прошлое. Себя самих. Без знаний мы лишь голые обезьяны, разучившиеся лазить по деревьям.
  - Может ты и прав, - вздохнул Кубелик, - даже не верится, что такая небольшая вещь может стоить целого состояния.
  - Она бесценна. Как и другие рукописи. Это будет настоящим открытием...
  - Как скажешь, - он поставил коробку на крыло своей машины и осмотрел аккуратную повязку на моей левой руке, - не тянет?
  Я пошевелил пальцами, согнул и разогнул руку в локте.
  - Почти нет. Действительно царапина.
  - Ты везучий, Бронн. Где твой пистолет?
  Я вздохнул.
  - Остался где-то в степи. Не было времени подбирать.
  - Ничего, у меня есть твой старый.
  Кубелик вынул из кармана доставшийся мне от Чона "Цивис Пацем" и повертел его в руке.
  - Хорошая штука. Небольшой калибр, но мощный патрон, оболочечная пуля. Аккуратные дырки делает. Но нужен точный прицел.
  И он выстрелил Санджи в живот.
  Я остолбенел. Девушка не сразу поняла, что случилось. Она удивлённо посмотрела на дымящийся пистолет, потом опустила глаза на блузку. По краям неровного отверстия медленно набухали багровые капли. Санджи отступила на шаг, подняла удивлённый взгляд и медленно начала оседать в пыль.
  - Мама...
  Я вышел из ступора и шагнул к вахмистру. И остановился, глядя в ещё чуть курившийся дымком ствол.
  - Ты что, рехнулся?
  - Извини, Бронн. Не желаю совершенно ничего плохого твоей принцессе. Она милейшая девушка и могла бы даже стать неплохой правительницей. Но, увы, тут была практическая необходимость.
  - Что ты несёшь, Кубелик?
  - Лавочка нашего чудного подземного городка накрылась. Скоро там появится старина Чон со своей командой, и в тёплом гнёздышке фройляйн Греты станет очень и очень неуютно. Пришло время менять нанимателя. Увы, я не молодею, так что романтика и доходы какого-нибудь Иностранного легиона меня уже не привлекают. Другое дело вот это, - он показал на фанерную коробку с Ясой, - думаю вещица станет отличным пенсионным вкладом. Уверен, аукционная стоимость окажется весьма достойной. Всегда, знаешь ли, мечтал о домике на Лазурном побережье. Банально, но факт. Я вообще не слишком оригинален в своих желаниях...
  Я сжал кулаки и сделал ещё один шаг навстречу стволу.
  Кубелик покачал головой.
  - Ты не только очень везуч, Бронн, но и далеко не глуп. Поэтому рассуди сам. Ты можешь полезть с кулаками на пистолет и умереть. Можешь дать мне уехать и потом ринуться в погоню. Но и в том, и в другом случае девушка умрёт. Но ты можешь дать мне уехать, а сам повезти принцессу к ближайшему врачу. Возможно тому даже удастся её спасти - быстро она не умрёт, можешь поверить моему опыту, так что тебе даже будет что предъявить хуранде Чону, когда он тебя найдёт.
  - Ты скотина, Кубелик.
  - Нет, я просто старый и практичный наёмник. Мне нет интереса убивать ни тебя, ни её. Но мне нужно забрать Ясу и унести ноги из страны раньше, чем кэшик до меня доберётся. А ты с раненой принцессой на руках вполне способен занять внимание Чона и его конторы на достаточное для этого время.
  - Ты думаешь, я до тебя не доберусь?
  Кубелик усмехнулся.
  - У тебя есть выбор попытаться достать меня или спасти девушку. Думаю, я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы угадать, что именно ты выберешь, Бронн.
  - Когда-нибудь я вернусь...
  - Зря. Гневаться грешно. Учись прощать, взводный...
  - Есть вещи, прощать которые - бОльший грех. Так что до встречи, вахмистр.
  
  Но в отношении выбора он оказался прав. Теперь я изо всех сил гнал грузовик по пустынной дороге в поисках ближайшего врача, а Кубелик с Ясой остался позади и, скорее всего, не менее быстро ехал в направлении ближайшей границы.
  - Мне жаль, - негромко сказала она, - что тебя во всё это втянули.
  - Я сам втянулся. Твоя мать надеялась, что я смогу тебя защитить, а я не справился.
  - Ты не виноват...
  - Я должен был предполагать, меньше доверять, быть осмотрительнее. А теперь мне только остаётся надеяться, что я смогу что-нибудь исправить.
  - Я столько раз за это время думала, что умру, - сказала принцесса, - я думала, что готова к этому, но сейчас мне всё равно страшно...
  - Всё будет в порядке. Когда я был у ван Боренов - видел вывеску врача, мы доберёмся туда самое большее через час.
  - А если он не сможет?
  - Сможет. Поверь, я видел много ранений, и видел людей, выживавших после самых страшных...
  - "... и умиравших от пустяковых" - закончил я про себя.
  - Я хочу пить.
  - А вот этого сейчас нельзя. Может быть хуже. Потерпи уже скоро.
  Бедная девочка. Она ведь виновата только в том, что родилась наследницей. Политику часто сравнивают с джунглями, а её деятелей с тиграми и прочими хищниками. Но знаете в чём разница? Дикая природа просто честно пытается вас убить, не утверждая при этом, что защищает вас от ещё больших ужасов и не убеждая, что поступает так ради вас самих или каких-то особо высоких целей.
  Я поймал себя на том, что разговариваю с автомобилем.
  - Только не сломайся, только не сломайся.
  Если водить эти самобеглые агрегаты Эрика меня в итоге научила, то вот с починкой - тут у меня всё было скверно. Это она могла заставить работать, кажется, любой металлолом. У меня же даже исправные механизмы начинали капризничать и отказывать в самый неподходящий момент. А придумать момент более неподходящий чем сейчас было трудно.
  - Только не сломайся...
  
  Мы добрались даже быстрее, чем за час. И без поломок. И даже врач оказался на месте.
  - Здесь нужен хирург и нормальная операционная. Я всего лишь провинциальный доктор в глухом посёлке...
  - Ну так сделай что-нибудь.
  - Я не волшебник, между прочим.
  - Ты просто постарайся.
  Врач с ворчанием укатил каталку с девушкой за ширму и зазвенел оттуда инструментами. Я опустился на табуретку и протёр лоб рукавом. На ткани осталась широкая полоса смешанной с потом дорожной пыли.
  - Вы господин Бронн? - в дверь просунулось лицо молодого фельдшера, регистрировавшего в приёмной посетителей.
  - Возможно...
  - Вас спрашивают какие-то люди.
  - Что за люди?
  - Вооружённые - фельдшер понизил голос до шёпота, - наёмники, и какая-то женщина у них за главного...
  Грета ван Борен. Я огляделся в поисках чего-нибудь, похожего на оружие. И остановился на прислонённой к печке кочерге. Не лучшая вещь против пистолета, но хотя бы лучше кулака.
  - Хорошо, - ответил я фельдшеру, взвешивая в руке кочергу, - я поговорю с ними...
  - Я подожду здесь - предусмотрительно заметил фельдшер
  Он явно был умным молодым человеком. Или просто уже опытным.
  Я глубоко вздохнул и рванулся в дверь замахиваясь кочергой.
  Меня уже ждали. Следует отдать должное - наёмники были квалифицированные и я даже не смог толком никого из них ударить. Меня скрутили и оттащили к стене.
  Потом один из них открыл дверь и впустил, нет не Грету ван Борен. Это был капитан Каори Кавасима. Хотя прошлый раз я видел его в посольстве только мелком и в парадном мундире, я его узнал. У меня вообще хорошая память на лица.
  - Господин Бронн, - капитан покачнулся на каблуках и внимательно оглядел меня с ног до головы, - рад наконец-то встретиться лично.
  - Боюсь, что не смогу ответить тем же...
  - Не сомневаюсь. Я слышал, что вы привезли принцессу и она ранена. Как это случилось? Впрочем, не говорите. Это не важно. Да и всё равно не думаю, что вы скажете правду. Тем более, что теперь правдой будет то, что её убили именно вы. Точнее ранили, врачи сделали всё возможное, но увы - медицина оказалась бессильной. На редкость грустная история. Дамы будут рыдать...
  - Зачем? Она ещё почти девочка.
  - Так устроен мир, господин Бронн. Странно, что вы до сих пор этого ещё не поняли. Ни вы, ни она - не важны. Важно совсем другое. И это другое требует вашей смерти. Возможно вас немного утешит то, что эти смерти не будут напрасны, и благодаря им Вечное Солнце взойдёт над Азией раньше... А вы. Вы не в силах остановить Солнце. Вы всего лишь человек.
  Он повернулся к державшим меня наёмникам.
  - Убейте его.
  Ничего не произошло.
  - Вы не слышали моего приказа.
  - Нам нужен приказ госпожи, - флегматично пояснил державший меня тип китайской внешности.
  - Моего недостаточно?
  - Нет...
  - Проклятье! - капитан Кавасима закатил глаза к небу и стукнул рукой в перчатке по рукоятке сабли, - ну позовите сюда эту... вашу госпожу. И, пожалуйста, побыстрее. У этого Бронна просто фантастический талант выходить сухим из воды. Пора положить этому предел и убраться, наконец, из этой проклятой пустыни.
  Дверь снова открылась и там снова оказалась не Грета ван Борен.
  - Лизель?!
  - Танкред!! Слава богу, вы наконец-то нашлись!
  - Что? - капитан Кавасима выглядел слегка озадаченным, - конечно он нашёлся, причём нашёл его в итоге я, так что ваш гонорар можете считать просто подарком от императорской разведки, а теперь убейте уже его, в конце-то концов.
  - Госпожа? - поинтересовался державший меня тип.
  - Отпустите его, - в голосе Лизель Пао зазвучали нотки её матери, главы одной из торгово-пиратских баз в Андаманском море.
  Лишившись опоры на крепкие руки наёмников, я чуть не упал. Капитан Кавасима, похоже тоже.
  - Что? Какого... Я приказываю...
  Я почти машинально подобрал лежавшую на полу кочергу.
  - Боюсь, нам придётся пересмотреть заключённый с вами контракт, - холодно произнесла Лизель, - но в знак благодарности за помощь в поиске господина Бронна вы можете уйти. Живым.
  - Не-ет. Так не пойдёт. Никто не посмеет обманывать императорскую разведку, и никто не посмеет обманывать Каори Кавасима...
  Линдон и подруга принцессы Ли Цзиньюй, она же Ильхе Донгу были правы. Шансы справиться с капитаном один на один у меня были невелики. Скорость, с которой он выхватил саблю и бросился ко мне была просто поразительной. Я попытался отбить удар кочергой, но осознал, что не успеваю за стремительным японским клинком...
  Раздался выстрел, и капитан Кавасима резко крутанулся на месте и вместо меня по инерции атаковал стену. Потом ещё раз провернулся и рухнул на пол, сметая со столика лотки с медицинскими инструментами. Самурайский меч с погребальным звоном покатился по полу.
  Я с некоторым удивлением обнаружил, что успел таки отскочить в сторону. Хотя без удачного выстрела это бы мне всё равно не помогло. Я обернулся к стрелку, продолжая держать в занесённой руке несчастное орудие печного ремесла.
  - Эрика?!
  - А ты ждал кого-то другого... Вы только посмотрите на этого типа. Уезжая, он обещает постоянно писать. Но не только не присылает толком ни единого письма, так и ещё когда за ним приезжаешь, замахивается на тебя... что это?
  - Кочерга, - пробормотал я, продолжая изображать скульптуру античного героя в разгар сражения, правда с хозяйственным орудием вместо меча.
  - ...кочергой.
  - Я потерял память...
  - Совесть ты потерял, а не память!
  Она бросилась ко мне, я уронил кочергу и...
  В общем описание последовавших нескольких минут я предпочту опустить, как достаточно личное.
  - Про тебя рассказывали какие-то жуткие бредни. Будто бы ты похитил принцессу...
  - Ну... почти. Послушай, я всё объясню.
  - Ну это уж тебе точно делать придётся и даже не думай, что сможешь отвертеться.
  В дверях появились врач и опасливо выглядывавший из его спины фельдшер. Они оглядели картину побоища. Врач молча подошёл к лежавшему на полу Кавасиме и пощупал пульс.
  - Здесь я уже бессилен. Контора гробовщика двумя домами дальше.
  Он поднялся и продолжил:
  - Что же до первой пациентки, то я сделал перевязку и первичные процедуры, но для операции у меня нет ни оборудования, ни опыта. А без неё... в общем прогноз неутешительный. Если девушку в течение хотя бы пары часов не доставить в хорошую больницу, то боюсь, что шансов выжить у неё не останется. Впрочем, у меня есть морфий и...
  - Где ближайшая больница?
  - В столице. Но вы не сможете добраться туда быстрее чем за пару суток. Так что...
  - Что случилось? - нахмурилась Эрика.
  - Принцесса, - пояснил я, - она ранена, и ей срочно нужно в больницу. Я должен...
  - Ты не доедешь отсюда до столицы за два часа.
  - Но я должен что-то сделать!
  - Ты можешь отдохнуть, например - ты ужасно выглядишь. А принцессу довезу я.
  - Но...
  - У меня тут есть самолёт.
  Тут должен был последовать мой удивлённый вопрос - "что" - но не последовал. Я просто открыл рот и промолчал.
  - А ты думаешь я могла бы найти тебя в этой пустыне без нормального транспорта?
  Я так же молча закрыл рот.
  - Проводите меня к ней. Хочу хоть на неё посмотреть. Мало ли что... Вдруг похожа.
  Она покосилась в мою сторону.
  Я сделал ещё одно молчаливое и не слишком внятное движение челюстью.
  - А это твои друзья? - выдавил я, показав на её вооружённых спутников.
  - Скорее твои. Ну или, если точно, друзья твоих друзей. Когда ты пропал, я попросила Арнольда Морли и Лизель Пао мне помочь. Ты ведь помнишь Арнольда?
  Ещё бы я не помнил - Арнольд был весьма известной личностью в специфических кругах Ближнего Востока. Собственно говоря, когда-то именно он предложил мне в помощь пилота по имени Эрика Витт...
  - Ну он скорее наш общий друг.
  - А говоришь - память потерял...
  - Не всю.
  - Ещё бы. Выборочная потеря памяти так удобна.
  
  Пока Санджи под руководством доктора размещали в самолёте, я подошёл к Эрике.
  - У меня есть к тебе одна просьба... не совсем обычная.
  - Да? - она приподняла на лоб лётные очки.
  - Одолжи мне пистолет...
  - Зачем? - взгляд Эрики стал настороженным.
  - Ну, места здесь неспокойные, мало ли что...
  - Не ври. Зачем тебе пистолет?
  - Просто... у меня осталось одно незаконченное дело.
  - Даже не вздумай его заканчивать, слышишь? Я и так тебя еле нашла.
  - А...
  - Пистолета я тебе не дам, даже не мечтай. И обещай, что будешь сидеть здесь пока я не доберусь до столицы, а потом поедешь сразу туда. Не заканчивая никаких дел.
  - Но...
  - Обещай!
  - Я подожду твоего звонка, и потом поеду в столицу...
  - Ты ведь врёшь, - она вздохнула и надвинула очки - но пистолета я тебе всё равно не дам.
  
  Звонок из Нового Алмалыка раздался через два с небольшим часа.
  - Танкред? Ты там? Всё нормально - принцесса уже в больнице и её повезли на операцию. Говорят, что мы вовремя успели...
  Я облегчённо вздохнул.
  - И здесь какой-то человек. Чон, его зовут. Он очень хочет с тобой поговорить...
  - Не сомневаюсь.
  - Ты выезжаешь?
  - Да, практически сразу...
  Я повесил трубку телефона.
  Сидевшая рядом Лизель Пао ничего не сказала в ответ на мой вопросительный взгляд.
  - Так одолжишь? - уточнил я.
  - Постарайся там не умереть, - вздохнула она, выкладывая на стол фанерную кобуру, - а то что я скажу Эрике?
  Я откинул крышку и достал оружие.
  - Новая модель от Рилле и Деннера. Фабрик Аутономик Федераль или как-то там... В общем ФАФ-РД. Назовут же. Тяжёлый, но стреляет отлично.
  Я взвесил пистолет в руке, передёрнул затвор.
  - Отлично, то, что надо.
  - Только пристреляй для начала...
  - Обязательно. И спасибо.
  - Главное - не умри там. Машину возьмёшь?
  - Нет. Слишком шумно и заметно, да и бензина в степи особо не найдешь. Лучше верхом...
  - Что передать Эрике?
  - Что я очень постараюсь не умереть.
  
  Я чуть пришпорил лошадь и въехал на улицы Китн Булгина. Тяжёлая фанерная кобура "фафрда" ритмично постукивала по бедру. Разбиравший что-то на своей тележке китаец-торговец поднял на меня взгляд агатово-чёрных глаз, близоруко моргнул и попятился. Я молча проехал мимо. Жена торговца, охнув, бросилась загонять резвившихся рядом китайчат в дом. Лошадь методично перебирала ногами, выбивая из дороги небольшие фонтанчики пыли. Вышедшая из переулка тройка прохожих прижалась к стене, провожая меня насторожёнными взглядами.
  За углом, во дворике небольшой похоронной конторы бородатый плотник с густой сединой в светло-русых волосах оторвался от работы и посмотрел на меня. Я придержал лошадь.
  - Бог в помощь, отец...
  - И тебе, сынок - плотник отложил рубанок, и машинально отёр руки о фартук.
  - Я ищу человека по имени Кубелик. Под сорок. Усы. Бакенбарды. На виске - косичка. На щеке - шрам...
  - А почто ты его ищешь, сынок?
  - Он мне кое-что должен, отец...
  Мастер покрутил кончик уса.
  - Его многие искали...
  Он задумчиво посмотрел через решётчатую ограду. За ней, под чахлыми вязами торчали покосившиеся кресты и буддийские каменные надгробия.
  - Я найду.
  - Как знаешь, сынок, дело твоё, - плотник вздохнул и оглядел стоявшие рядом плоды своих трудов.
  - Думаю, один из них скоро пригодится, - констатировал я, и тронул лошадь.
  По тихой улице ветер гнал перекати-поле. За оградами мелькали бледные лица горожан. Было тихо. Полдень.
  Кубелик ждал, сидя на лавочке возле городской пивной. В мутных стеклах виднелись лица. На первом этаже больше мужские, на верхнем - женские. Я остановился, спешился и привязал лошадь у корыта с водой. Вахмистр терпеливо сидел, постукивая травинкой по голенищу сапога.
  Я подошёл ближе. Он поднялся.
  - Значит, я в тебе ошибся, Бронн.
  - Значит, ошибся.
  - Думал, ты стал учёным человеком. Рассудительным. Спокойным. Стоящим выше мести.
  - Я тоже так думал... Но я ведь обещал вернуться.
  - Она умерла?
  - Не знаю. Была в больнице.
  - Понятно. Значит двух зайцев подстрелить собрался?
  - Тебе стоило быстрее бегать, Иржи.
  - Пожалуй...
  Он оказался чуть медленнее. Совсем чуть-чуть. На какую-то секунду. Тело грузно свалилось на утоптанную площадь, захрустел придавленный песок. "Цивис Пацем" выпал из руки, и я отбросил его носком сапога.
  - Я ошибся в тебе, Бронн... - его глаза закатились, и вахмистр Иржи Кубелик перестал дышать.
  Я поднял взгляд. На краю площади, привалившись к углу дома молчаливо стоял старик-плотник. Усы мешали разглядеть точно, но мне показалось, что он улыбается.
  
  
  Эпилог
  
  - А теперь, - голос церемониймейстера звенел от верноподданнического восторга, - её высочество лично вручит заслуженную награду дарге Чону!
  Новоиспечённый генерал почтительно склонился к ногам принцессы, и та опустила ему на шею орденскую ленту. Лицо Санджи было ещё бледным, но держалась она хорошо и даже не морщилась, хотя швы пока ещё не сняли.
  - Спасибо вам за всё, дарга, - она улыбнулась и опустилась на стремительно подставленное камердинером кресло.
  - Я всего лишь исполнял свой долг, ваше высочество, - бывший полковник сиял.
  Эрика ткнула меня локтем в бок.
  - Пошли уже. Терпеть не могу официальные приёмы. И эту страну. Вообще. не выношу пустыни...
  - Она разве не напоминает тебе родину?
  - Куда больше она напоминает мне то, что я себе навоображала пока тебя разыскивала. И не думай, что ты прощён. Потеря памяти не основание...
  Мы начали протискиваться к выходу.
  - Лизель-то ты хотя бы простила?
  Эрика промолчала.
  - Да не дуйся ты, я её практически заставил...
  - Ага. И дюжину вооружённых людей тоже. Как же. Всё - больше от меня ни на шаг.
  - Я не мог его отпустить, честно... Мог наплевать на Ясу, но не отпустить этого паршивца.
  - Нельзя быть таким мстительным. Кроме того, ты же мог попросить Лизель и её ребят тебе помочь.
  - Это было личное...
  - Вот поэтому больше от меня ни на шаг. А то у тебя как-то слишком много личного.
  Когда мы, наконец, выбрались из зала, я наткнулся на Чона.
  - Поздравляю, - не без некоторой кислинки в голосе, сказал я.
  - Спасибо. И простите. Ну за тот случай. В медпункте.
  - Какой случай? - насторожилась Эрика.
  - Так, мелочь. Первая наша встреча после пропажи Санджи прошла не самым приятным образом...
  - Согласитесь, у меня были некоторые основания, - вздохнул Чон.
  - Я понимаю.
  - С вас сняли все обвинения, и вы можете выехать в Европу в любой момент, - заверил тот.
  - О, этот момент наступит очень скоро, - заверила генерала Эрика, - и да, вы могли бы его хотя бы поблагодарить, раз уж орден за наши заслуги достался вам...
  Чон поморщился.
  - Политическая необходимость требует сохранения некоторых деталей происшедшего в тайне.
  - Некоторых? - возмутилась Эрика, - да практически всех.
  - Ну... да. А теперь, простите, я должен идти, - дарга Чон оперативно ретировался.
  - Свинство, - она топнула ножкой, - ты спасаешь принцессу, раскрываешь заговор, находишь и уберегаешь от похищения Ясу и что в итоге? Орден дают этому напыщенному солдафону, находки с триумфом увозят эти придурки-ведологи, а ты остаешься в истории посмешищем - человеком, который потерял память от солнечного удара и был по ошибке обвинён в причастности к похищению принцессы. От солнечного удара... Они что - не могли ничего лучше придумать?
  - Политическая необходимость, - хмыкнул я.
  - Знаешь где я видела эту политику?
  - Догадываюсь.
  - Тогда поехали домой. И чтобы к осени стал профессором.
  - А борода, лысина и пузо?
  - Пусть. Хватит с меня этих приключений...
  
  
Оценка: 5.47*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"