Парижские эмансипэ./////////////////
Автор предупреждает, что, к сожалению, никогда не был в Париже, и что все героини рассказа - вымышленные и персонажи.//////////////////////////////////////////
Чуден Париж во всякую погоду. Чудны его старинные улочки и сверкающие современные витрины. А какие прехорошенькие продавщицы работают порой за этими витринами: вот, например, как Мадлен и Зитана. Они работали продавщицами в большом шикарном магазине на чистенькой заросшей каштанами улице. У обоих имелись все причины чувствовать себя счастливыми! Но улыбка Зи-Зи всегда была печальнее улыбки Мадлен, а задумчивые глаза ее часто бывали такие, как будто она только что плакала.
Впрочем, покупатели не примечали тайной мрачности девушки, ведь голос ее звучал ровно, а губы растягивались на такую ширину, на которую они должны растягиваться, чтобы изобразить услужливую радость.
Однажды в знойный день, когда покупателей практически не было (кому нужны в июле шерстяные юбки и бархатные платья?) Мадлен вызвала подругу на откровенность:
- Зи-Зи, если не секрет, почему ты никогда не соглашаешься знакомиться с парнями, даже очень клевыми? Ведь, кажется, и бой-френда у тебя нет?
- Это долгая история, - вздохнула Зитана. - Отец мой покончил с собой еще до моего появления на свет. Мама сперва отдала меня тете, и то были лучшие годы моей жизни, но потом, выйдя замуж, забрала к себе. Зачем - не знаю, потому что она не любила меня, а, когда меня обижал отчим, лишь смеялась.
Отчим часто бил и маму и меня, а она терпела все это, а еще он иногда ходил по дому без трусов - это было так противно! - и, кажется, ему нравилось, что я пугалась!
- И твоя мать не дала ему пинка и не выгнала вон?
- Нет, она даже однажды ударила меня, когда ей показалось, что я проявляю к отчиму непочтительность.
- Тогда твоя мать, извини, мазохистка. В жертву своему мазохизму она готова была принести даже тебя, лишь бы получить удовлетворение от того, что ее пнули.
- Она сошла с ума, и теперь живет в сумасшедшем доме. Увы. Моя тетя - единственное существо, которого я не боялась в детстве. Ты немного похожа на нее - веселая, с высокой прической. А мужчин я боюсь, и они просто отвратительны мне.
- Но от этого можно излечиться: хотя бы гипнозом.
- А смысл? Люди находят пару, чтобы рожать детей, а у меня такая нехорошая наследственность: Столько психов в роду!
- А любить: ну, девушек: ты не думала? Неужели ты живешь совсем без сексуальных удовольствий?
Зитана пожала плечами и по ее смущенно-испуганному виду стало ясно - главное удовольствие в ее жизни составляет телевизор.
- В жизни надо попробовать все ее чудные сладости. - сказала Мадлен.
- Сомневаюсь, что я вообще способна что-то чувствовать. Я фригидна, как этот деревянный стул.
- Правда? - И тут Мадлен шаловливо обняла подружку и приникла поцелуем к ее губам.
Зи-Зи вся затрепетала.
- Я никогда не целовалась!
- Бедняжка! Совсем-совсем? Пойдем сегодня ко мне - у меня сегодня свободный вечер. Надо же научить тебя кое-чему.
Зитана согласилась. Рабочий день она закончила как в тумане и иногда посматривала нерешительно в сторону хорошенькой подруги.
Девушки купили три бутылки вина, сыр и виноград.
Придя домой, Мадлен разделась, заметив, что такой жары в Париже не было уже двадцать лет. Зи-Зи последовала ее примеру.
- Я часто любовалась тобой! - призналась она. - Ты похожа на встрепанную птичку, и так же беззаботна!
- Ты тоже очень славная!
Зитана осушала бокал за бокалом, и любопытство ее разгоралось все сильнее. Мадлен придвинулась к подруге и стала нежно гладить ее, и Зи-Зи отвечала ей тем же. Потом девушки принялись целоваться, и Мадлен предложила пойти в душ мыться вместе. Оказалось, это очень весело.
Девушкам казалось, что они очень похожи, и, лаская подругу, они как бы ласкали свое отражение.
- Нам, женщинам, надо учиться быть независимыми от мужчин в доставлении себе наслаждения, - заявила Мадлен. - Тогда мы не будем беситься от одиночества и отдаваться первому попавшемуся идиоту. Сексуально неудовлетворенная женщина это ужасно. Из нее легко может получиться фанатичка, или садомазохистка, или и то и другое.
- Я всегда считала, что я - добрая, - пробормотала Зитана.
- Ты - редкое исключение. Но и ты, например, крайне внушаема. Потому что психика у тебя нездоровая. Наш век - это вообще век психически ненормальных женщин, - разошлась Мадлен. - представь, что сделали эти средства по предупреждению беременности и эмансипация! - Женщины почти не рожают, а ведь естественное состояние женщины - быть беременной раз в год или хотя бы раз в два года. А современные женщины, как текущие суки, постоянно на взводе и постоянно агрессивны. Поэтому они идут заниматься футболом, бизнесом, политикой, проявляя порой больше злобы и мстительности, чем мужчины, а кто-то идет в армию и даже на войну и убивает: Так что, если женщины не научатся смирять свою агрессию и обращать энергию в мирное русло - ладно, на тот же спорт, даже футбол, если женщины не научатся направлять свое либидо в русло искусства и литературы или хотя бы не научится удовлетворять свою сексуальность без ущерба для окружающих, то мир скатится в пропасть. Стервы станут самоубийцами, убийцами или поджигательницами или воспитают самоубийц, убийц и поджигателей. Пойми, что коллекция искусственных членов в каморке бобылки или старой девы, купленная ею в секс-шопе, - это цветочки, а вот если в этой каморке появится книженция какого-нибудь Учителя, проповедника, нового фанатика, придумавшего свою религию или по-своему трактующего старую, то это будет очень и очень плохо: Множество политиков и религиозных деятелей паразитируют на неудовлетворенной женской сексуальности, делая из женщин свою крохотную армию, своих страшных зомби: А ты говоришь что мастурбация или лесбийская любовь- это дурно:
- Не знаю:
- Отдайся своим чувствам: Ах, ты воспитана на том, что быть женщиной - постыдно, что мы - второго сорта. А надо чувствовать себя не хуже, даже лучше ИХ, и знать, что ты - свободна! Да, я хочу быть свободной. Мне нравится, что я современна и делаю то, что захочу. И в тоже время я знаю что увы, моя нация, весь старый мир цивилизованных белых людей гаснет именно из-за эмансипации из-за того, что мы, женщины, захотели быть независимыми. Мы долго выбираем любимого, выходим замуж в тридцать. решаемся родить в сорок, рожаем одного или двух детей: А что делают нецивилизованные нации, где женщины находятся в угнетении, без образования, без права голоса, порой даже без права показать лицо? Там выдают девушек замуж пораньше, не интересуясь их мнением, заставляют рожать по десятку ребятишек, и в результате они постепенно вытесняют нас с нашей эмансипацией и феминизмом: Да. И тем не менее я не хочу, чтобы меня насильно выдавали замуж и лишали свободы. Я хочу любви, пить вино и развлекаться. Я хочу не меньшего, чем имеет мужчина!!
- Твой азарт заразителен - пробормотала Зи-Зи. Она не могла не поддаться темпераменту подруги: Когда Мадлен принялась ласкать ее со всем опытом парижской проказницы, Зи-Зи вскрикнула от приятной волны, окатившей ее. Ведь ей впервые стремились доставить плотское наслаждение, и делали это так нежно и настойчиво! Несколько раз Зи-Зи просила подругу дать ей передохнуть от новых ощущений и успокоиться, но очень быстро желала опять отдаться любовному экстазу. Но в глазах ее было столько недоумения, что Мадлен решила допытаться, что думает подруга вообще об отношениях полов. И она была поражена, сколь невинна и зашугана оказалась Зи-зи.
- Ну, все это так некрасиво: Все это: Желания:
- Но природа заставила нас испытывать Желание! Что поделать раз мы не цветы и не опыляемся пыльцой? Ты считаешь раздетых мужиков некрасивыми и считаешь, что даже обладатели великолепных фигур и дивной молодости должны ходить в плавках, тогда уж, может, их член должен быть похож на мак или лютик? Но разве тогда ЭТО доставит наслаждение?
- Однажды я навещала тетю и купалась в маленьком бассейне поздно вечером, а потом нагая легла на цветы и ощутила блаженство совершенно необыкновенное - возразила Зи-Зи. - будто я слилась с землей и небом одновременно и летела.
- Если хочешь полетать, можно достать травки!
- Ах нет, наркотиков я боюсь!
- Да ты всего боишься. Даже того, чего смешно бояться в твои годы. Согласись, лежать на цветах и глядеть на звезды - это вовсе не сексуальное блаженство. Ну, не можешь же ты вот так жить и не попробовать ощущения, подаренного тебе природой. Или у тебя еще одна жизнь есть в запасе кроме этой?
- Я: я выпью еще. Ах, тут в бутылке почти ничего не осталось.
- Хочешь, вызовем по телефону разносчика пиццы. А заодно попросим купить бутылочку. Разносчиками часто бывают студенты. Вдруг окажется что это миленький молоденький мальчик. - пошутила Мадлен и добавила почти не шутя - Втроем нам будет веселее.
- Нет-нет, я не хочу мужчин: - всерьез испугалась Зи-зи.
- Ну, тогда: может ты хочешь отдаться мне?:
- Ах, все-таки мы делаем что-то нехорошее:
- Почему? Ведь мы не обижаем никого, как обижал твой отчим тебя и твою мать?! Он-то считал себя приличным человеком и не замечал, что он получает гнусное удовольствие от третирования близких. А вот если бы он честно вызвал к себе мадам, которая одела бы высокие сапоги и излупцевала его плетью, он, быть может, понял кое-что о своем подсознании и о своем диагнозе, и потом ему стало бы стыдно вести себя так, как раньше.
- Ну, не знаю. Как бы он не стал после открытия своего диагноза совсем несносным! - засомневалась Зи-Зи.
Зитана вообще постоянно терзалась сомнениями и угрызениями совести. И вместе с тем она отчаянно влюбилась в Мадлен, так что совсем не могла жить без нее. Она ходила с ней всюду, не скрывая своей любви, и иногда на них даже посматривали насмешливо, хотя в Париже вполне свободные нравы. Подружки часто обнимались и целовались в кафе, и Зи-Зи была на вершине счастья.
И все же ей важны были вовсе не ласки и игры в постели, а эта нежность, ощущение, что тебя любят, что ты необходим кому-то! Зи-Зи готова была отказаться от сексуальных забав с легкомысленной подружкой, лишь бы просто держать Мадлен за руку и глядеть в ее глаза: на самом деле-то ей больше ничего не было надо.
А Мадлен не очень понимала такую отчаянную верность и чистую страсть. Она даже начинала чуть-чуть тяготиться 'чокнутой' влюбленной. А вскоре ей встретился красивый и состоятельный молодой человек. Ведь Мадлен развлекалась и с мужчинами.
- Я собралась замуж! - заявила она Зитане. - Это замечательный вариант! Но он очень честный и строгий. Он понятия не имеет о: моих маленьких слабостях. Его воспитали в очень патриархальной семье. Это мне подходит. Я в жизни узнала многое и теперь хочу превратиться в добродетельную леди!: Так что, Зи-Зи, никаких старых связей. Если его мамаша проведает: ну, сама понимаешь. Мне нельзя упускать такой шанс!!
- Но ты позволишь мне просто дружить с тобой? Хотя бы просто смотреть на тебя?
- Несчастная наивняшка! Ты ТАК на меня смотришь, что любой догадается, в чем тут дело. Хватит, с этим пора завязывать. Но не вздумай придумать что-нибудь нехорошее, как твой отец, это грех, и к тому же мне будет тебя жаль, и всю оставшуюся жизнь я буду несчастна: я ведь люблю тебя! Все-таки люблю:.
С этими словам Мадлен исчезла из жизни Зи-Зи, и из магазина.
Она сыграла пышную свадьбу и стала жить в настоящем замке. Напрасно Зитана посылала подруге на почтамт 'до востребования' страстные письма, закапанные слезами, умоляя увидеться хоть разочек. Мадлен не отвечала.
Новых любовниц Зи-Зи не заводила и тосковала в одиночестве. Все чаще смертельная тоска и депрессия охватывали ее. Но она хранила слово, мысль о самоубийстве была противна ей. Зитана подумывала даже уйти в монастырь, но считала себя слишком грешной, чтобы вступить в святые стены обители. Так прошло четыре года.
И вдруг однажды Зитане позвонили, и она услышала знакомый щебечущий голосок:
- Зи-Зи, это я! Ты еще любишь меня?
- Да, тебя одну! - дрогнувшим голосом отвечала Зитана.
- Знаешь, кажется Всевышний все-таки наказал меня за ветреность: Помнишь, я говорила об угасании нации из-за женщин, которые пытаются в развлечениях своих перещеголять мужчин? Когда я вышла замуж, я сказала мужу, что сперва мы поживем для себя, попутешествуем, а через несколько лет оказалось что заводить ребенка мне уже поздно:
Оказалось, у Мадлен огромная проблема. Она пережила серьезное заболевание и теперь оказалась неспособной родить. Врач сказал, что, если супруги хотят наследника, им надо искать женщину, которая согласилась бы на внедрение эмбриона и выносила бы ребенка для них.
- Я сразу подумала о тебе. Ты боишься своих генов, своей наследственности. Но, может, согласишься помочь нам? - спросила Мадлен. - Мы подпишем договор, по которому ты будешь иметь такие же права на выношенное дитя, как и мы. Мы будем воспитывать его втроем: Дело в том, что мой муж случайно прочел твои письма, которые я получала на почте и прятала, и считает, что я жестоко обошлась с тобой. Прости, если сможешь:
- Уже простила, - отвечала Зитана. Сердце ее бешено колотилось от счастья. И ужасы, которые роились в ее подсознании с детства, словно оковы упали с ее души.
Она родила ребенка для Мадлен, и воспитывала его вместе с подругой и ее мужем, как свое обожаемое дитя, а однажды встретила симпатичного, умного и нежного молодого человека и полюбила его. Вышла замуж и, забыв про свою наследственность, родила второго малыша - прелестного и с хорошим веселым характером.
В конце концов, Природа умеет тасовать гены по-своему и, если ей нашептывает на ухо сама Любовь, то расклад должен быть удачен. Ведь много грешников было в человеческом роду. А откуда-то вновь и вновь появляются чистые, добрые и прекрасные люди. Значит еще не все потеряно и загадочная спираль ДНК дает шанс цивилизации.