Скрипнула дверь, и в комнату зашел мужчина средних лет в полицейской форме. В руках он держал папку для бумаг, ручку и небольшой диктофон. До Андрея донесся запах дешевого одеколона. Мужчина уселся напротив, открыл папку и достал оттуда несколько распечатанных изображений. Андрей сразу узнал фотографии с конфискованного мобильника. В голове зазвенел вопрос, законно ли досматривать его личные вещи, но лишь на миг - потом Андрей понял, что в его ситуации следователям разрешено очень многое.
Полицейский разложил фотографии так, чтобы они были хорошо видны Андрею. Затем из папки на стол перекочевало несколько листов, скрепленных степлером. Следователь включил запись на диктофоне и щелкнул ручкой.
- Допрос ведет Красницкий Антон Сергеевич. Подозреваемый - Роткин Андрей Владимирович, тысяча девятьсот девяносто четвертого года рождения. Гражданин Российской Федерации, не женат, судимостей нет. Место жительства...
Следователь шуршал ручкой по бумаге, фиксируя свои слова.
Андрей старался успокоиться, но жужжащий рой мыслей в голове не желал затихать. Дописав, Красницкий пододвинул к нему одну из фотографий, на которой была запечатлена записка на обрывке бумаги. Роткин перечитал ее текст, хотя давным-давно знал его наизусть.
- Кто такой Хомид Йит? - спросил полицейский.
- Я не знаю, Антон Сергеевич.
- Что такое "сектор G37"?
- Понятия не имею.
- Зачем ты сфотографировал эту записку?
Андрей облизнул пересохшие губы. Непросто все объяснить в его положении.
- Как и вы, я хочу понять, что происходит.
Красницкий усмехнулся.
- И поэтому залез в чужую квартиру. Да еще в ту, что находится под наблюдением. Потрясающие методы узнать, что происходит.
Андрей подался вперед.
- Там есть кое-что пострашнее записки, Антон Сергеевич. Вы следите за квартирой, но никто даже не взглянул на доску в комнате?
Усмешка мигом исчезла с лица следователя.
- Вопросы здесь задаю я. От тебя мне нужны четкие ответы, а не хождения вокруг да около.
- То, что там на доске, может помочь следствию. В отличие от меня.
- В квартире был проведен тщательный обыск. Никаких досок там нет. Андрей, ты вроде парень неглупый и должен понимать, как серьезно влип. Тут дело убийством пахнет, а ты теперь главный подозреваемый. Хватит юлить, выкладывай все как есть. Зачем ты там был?
Роткина мучали сомнения. Если рассказать правду, Красницкий примет его за сумасшедшего.
- Антон Сергеевич. Это прозвучит странно, но со смертью Хрусталева все не так просто, как кажется.
- На вопрос отвечай.
- Из любопытства. Раз вы достали фотографии с телефона, значит, видели и последнее сообщение.
- Да, видел, - Красницкий заглянул в папку. - И как мне его понимать?
- Если вы взглянете на номер отправителя...
Следователь пожал плечами.
- Номер несложно подделать.
- Кто-то подставил меня, Антон Сергеевич.
Красницкий нахмурился.
- Андрей. Ты САМ залез в чужую квартиру, а это УЖЕ преступление. Ты сфотографировал записку со странным текстом, но не хочешь говорить, зачем это сделал. Твое оправдание - бессмысленная эсэмэска, отправленная неизвестно кем. Трудновато во все это поверить, даже если бы я хотел. Поэтому спрошу еще раз: кто такой Хомид Йит? Что такое "сектор G37"? Зачем ты был в квартире Хрусталева?
- Хорошо, - сдался Андрей. - Я все расскажу. С самого начала. А вы решайте, верить в это или нет.
- Расскажи уж, будь добр!
Андрей глубоко вздохнул и начал рассказ.
Глава 1
Эта история началась со смерти. Артем Геннадьевич Хрусталев, мой научный руководитель по дипломной работе, был найден мертвым в своей квартире. Преподаватель выпил лошадиную дозу снотворного и заснул навсегда. Мне было искренне жаль его, хоть эта новость и не стала сюрпризом. Он и раньше был немного не от мира сего. Человеку пятый десяток, а у него ни семьи, ни детей, ни карьеры. Чем он жил, не представляю.
В последнее время его поведение сильно изменилось. Незаметные на первый взгляд мелочи бросались в глаза, когда по учебе мне приходилось часто и подолгу с ним общаться. Иногда он делал странные жесты руками во время разговора, мог замолчать на полуслове и, опомнившись, забыть, о чем говорил секунду назад. Казалось, мой диплом интересовал его все меньше. Я молил богов, чтобы ко дню защиты у него оставалась еще хоть крупица здравого смысла.
Мои дальнейшие действия могут показаться странными со стороны, поэтому сначала расскажу о себе. Так вам будет легче меня понять.
С самого детства меня привлекала Ее Величество Тайна. Заброшенные подвалы домов, тропинки в глухом лесу, старые станции метро - всем этим я интересовался куда больше, чем миром настоящим, который подчиняется строгим правилам и до ужаса предсказуем. Что ждет меня на заброшенном заводе? Что ожидает героев к концу рассказа? Этими вопросами я задавался, сидя на уроках, а потом и на парах в университете.
Когда интернет перестал быть диковинкой для избранных, я обнаружил, что не одинок в этом увлечении. Диггеры, сталкеры, авторы крипипаст... Поисковик выдавал тысячи сайтов на любой запрос по теме "неизведанное". Группы в соцсетях объединяли по интересам таких же любителей приключений. Там они выкладывали отчеты о походах и делились информацией, куда стоит сходить, а куда лучше не соваться. Так у меня появились первые настоящие друзья.
Сколько заброшек мы вчетвером облазили - не перечесть. Я стал частью сообщества, посвящая выходные таким вот вылазкам, а по будням десятками проглатывал рассказы-страшилки.
Именно этот интерес повлиял на выбор моей профессии. Представляя работу математика-криптографа, я вспоминал лучшие моменты из фильмов про хакеров, и эти мысли приводили меня в восторг.
Время шло, я взрослел, отдаляясь от друзей. Мы разъехались по разным городам, и собраться вместе, даже в сети, было все труднее. Иногда мы создавали конференцию в скайпе, вспоминали былые времена, но и такие встречи случались реже год от года. Рутина поглотила меня с головой. Мне нравилась моя специальность, но к третьему курсу она сбросила ореол загадочности и стала самой обычной профессией, как юрист или менеджер. Только работал я с алгоритмами и формулами, а не с законами и подчиненными. Неизведанное по-прежнему манило меня, но в жизни, полной подготовок к экзаменам, работы в ночную смену и генеральных уборок по выходным, ему совсем не осталось места.
После некоторых событий мне стало некомфортно находиться долгое время в одиночестве, и я даже пытался завести себе тульпу. Зачитался рассказами на дваче, и любопытство потребовало продолжения. Многие писали, что воображаемый друг не только спасает от одиночества, но и помогает разобраться в себе, адаптироваться к обществу. Пошарив в сети, я наткнулся на двенадцатидневный гайд, руководства от Dvoevod'а и Dazvolt'а. Последнее засело в закладках моего браузера на все время тульповодства.
Меня хватило на пару месяцев. Дело шло очень медленно, было непривычно спрашивать самого себя и тут же отвечать. Постоянно болела голова. Потом я понял, что, задавая вопрос, сразу думаю над ответом, и в этом моя главная ошибка. Я прекратил наши с тульпой дискуссии, вместо этого стал рассказывать ей, как провел день, что интересного узнал сегодня. Прогресс ускорился, хотя мне так и не удалось до конца избавиться от ощущения, что я говорю сам с собой. Я знал все, о чем думает мой нематериальный товарищ. В мозгу никак не появлялась "перегородка", которая разделила бы наши с ним сознания.
Когда сформировалась личность тульпы, я стал придумывать внешность. Тут все оказалось еще сложнее, ведь нужно было не просто держать в уме абстрактного собеседника, а "видеть" его. Представлять перед собой настолько живо, словно рядом действительно кто-то есть. Я постоянно сбивался в деталях - то у него были голубые глаза, то зеленые. То я видел его со светлыми, то с темными волосами. У него то появлялась, то пропадала борода. Запутавшись окончательно, я забил на эти попытки и наделил его своей внешностью. Путаница с деталями ушла, но я по-прежнему четко осознавал, что это лишь игра воображения. Азарт исследователя иссякал, на смену ему приходило уныние. Я начал с чувством того, что прикасаюсь к чему-то необъяснимому, забредаю в дикие края сознания, еще не обжитые человеком. Для меня это был еще один рейд по заброшкам, только не в лесу за городом, а в своей собственной голове. Но когда я понял, что никакой Тайной тут не пахнет, затея быстро сошла на нет.
Судьбоносное смс-сообщение в тот вечер пробудило во мне схожие чувства. Поэтому я не удалил его в тот же момент, приняв за дурацкий розыгрыш. Перед моими глазами снова замаячила Тайна, и я просто не мог успокоиться, не дойдя до конца.
На первый взгляд, текст сообщения был сущей нелепицей без намека на смысл. Ни одного слова, только 657F8B8DA628EF83CF69101B6817150A. Это было странно само по себе, но в первую очередь в глаза бросился другой, не менее интересный факт. Сообщение отправлено с номера Хрусталева. Дата отправления - позавчера. Ровно через неделю после его смерти.
Когда оцепенение прошло, я нашел номер своего бывшего научного руководителя в телефонной книге и нажал на кнопку вызова. Пальцы слегка дрожали. Несколько секунд, пока шло соединение, показались мне вечностью. А потом...
'Абонент недоступен, либо находится вне зоны действия сети'.
Я снова почувствовал землю под ногами. Никакой мертвец не шлет мне эсэмэски с того света. Простой сбой на телефонной станции, ретранслятор отправил кусок чьего-то сообщения на другой номер. Первые несколько бит не пришли, из-за чего оно и выглядит как белиберда...
Я снова взглянул на текст. Криптограф внутри меня говорил, что сообщение вовсе не похоже на белиберду. Где пробелы, переводы строк, спецсимволы? Почему якобы случайная последовательность состоит исключительно из цифр и букв от A до F, а его длина - ровно тридцать два символа? Многовато совпадений для случайности. Подозрительно похоже на хэш от чего-то.
Но кто и зачем мне это прислал? Сначала я решил, что это злая шутка кого-то из одногруппников. Кто еще мог отправить мне хэш в смс с номера умершего человека?
Первое, что пришло в голову - это хэш MD5. Загрузив MD5Inside, я ввел туда строку из сообщения и запустил перебор. Если шутник-отправитель хотел, чтобы я подобрал исходную строку по хэшу, процесс не должен занять много времени. Я решил, что забью на это дело, если через пять минут не будет результатов.
Ждать не пришлось и десяти секунд. Я ожидал чего-то в духе 'LOL', но от того, что показала программа, челюсть отвисла второй раз за вечер.
Help.
Короткое слово из четырех букв приковало к себе все мое внимание, словно это был ответ на вопрос о смысле жизни. Голова загудела от целого клубка несвязных мыслей, которые мозг пытался обдумывать одновременно. Нужны однотипные монотонные действия, чтобы успокоиться и отвлечься.
Я открыл почтовый клиент. Десять из десяти новых писем были спамом. Осенние скидки в магазине шуб, приглашение в клуб секс-знакомств, распродажа игр в стиме, ссылки на подозрительные сайты... нет, серьезно? Они правда считают, что кто-то перейдет по ссылке в тексте, получив письмо от sexy_boy@xxx-mail.com с темой 'КГФХУВО'? Раньше хоть обещали 'взрослые' фото знаменитостей показать. Совсем обленились спамеры.
Машинально просмотрев заголовки, я отправил все письма в корзину. Заглянул на местную свалку фильмов и музыки, полистал свежие раздачи на трекере. Зашел в ВК почитать ленту новостей.
Напротив ссылки 'Мои сообщения' стояла единичка. Я ткнул на нее, гадая, кто же на этот раз просит помочь с дипломом.
Сказать, что я удивился - не сказать ничего. Сообщение было от контакта с именем Артем Хрусталев. Я открыл профиль отправителя. Сомнений нет, это действительно страница моего научника. Пару раз я заходил на нее раньше, и с тех пор ничего не изменилось. Та же аватарка, те же преподаватели в друзьях, которых я каждый день видел в университете. Те же посты на стене, которым по несколько лет. Та же любимая музыка, те же интересы...
Что за черт? Шутник со странным чувством юмора пошел дальше и взломал его аккаунт в соцсети?
Текст сообщения состоял из одной-единственной ссылки. Сайт я знал - Хрусталев был его автором, размещая на нем свои научные статьи и собирая ссылки на полезные книги по теме, которые он потом рекомендовал студентам.
По ссылке браузер начал загрузку файла с именем message.crpt. Расширение .crpt я использовал для зашифрованных файлов в своей дипломной программе, а ее не видел никто кроме меня и Хрусталева. Даже у самых тщательно спланированных розыгрышей есть свой предел достоверности, и эта ситуация его только что преодолела.
Запустив свою поделку, я попытался расшифровать файл ключом 'help'. Результат оказался случайным набором символов без намека на смысл. Вбив в качестве ключа пришедший в эсэмэске хэш, я повторил попытку и, едва открыв результат, понял, что в этот раз попал в точку. Символы шифртекста превратились в сообщение.
Привет, Артем. Если ты читаешь это письмо, значит, я уже мертв. Неважно, покончил я с собой добровольно или мне кое-кто помог. Честно говоря, я и сам не знаю. От того, что мне стало известно в последнее время, голова идет кругом. Я стараюсь систематизировать свои мысли, но это как голыми руками пытаться остановить ураган. Меня уносит, и я ничего не могу с этим поделать. Как не могу и рассказать тебе все в подробностях. Упомяни я здесь чье-то имя или определенное место, письмо тут же найдут и удалят. Как бы ни старался я его запрятать, они найдут его мгновенно. Стойкость шифрования не имеет значения - они в один момент вскроют любой криптотекст. Честно говоря, им даже не нужно расшифровывать сообщение, чтобы понять все, о чем я пишу. Мне давным-давно стоило бросить это дело, но теперь пути назад нет. После того, что я узнал, остановиться невозможно. В последние месяцы поиск ответов стал смыслом моей жизни. И сейчас я понимаю: единственный способ дойти до них - забраться еще глубже. Я попрошу тебя о небольшой услуге. Мне нужно кое-что тебе передать.
В конце сообщения была еще одна ссылка, снова на артемов сайт. На этот раз никакого шифрования - файл оказался фотографией, видом из чьего-то окна. Я смотрел на нее отсутствующим взглядом, понимая, что даже уснуть не смогу, не поняв, что все это значит.
О чем могло сказать фото?
Двор в окне был мне совершенно незнаком. На обшарпанном подоконнике стоял горшок с цветком, слева в объектив попала часть обитой темной тканью двери. Оконное стекло покрывали грязные потеки и пылевые разводы. Очевидно, хозяин квартиры не отличался чистоплотностью.
Вдалеке высились силуэты двух многоэтажек. У нас это редкость, на весь город не наберется и десятка. А мест, где они стоят парами, и того меньше. Навскидку я вспомнил только два. Между их постройкой прошло не одно десятилетие, и первая пара близнецов заметно отличалась от другой. Новый архитектор был более прагматичен, его творения больше походили на бетонные коробки: максимум прямых углов, минимум декораций. У домов с фотографии были заметны узоры на балконных стенах, а углы с моей стороны закруглены. Последние сомнения рассеялись. Выглянув из окна, я увидел далеко впереди верхние этажи тех самых высоток.
Несколько минут я молча сидел на стуле, кусая губы от волнения. А может, все-таки розыгрыш? Может, стоит притормозить и еще раз все обдумать?
В конце концов я решил, что не стоит. Любой розыгрыш должен рано или поздно дойти до финала, и пусть лучше все закончится чьим-нибудь заливистым хохотом и моей глупой рожей, чем неспособностью заснуть от любопытства.
Холодная вода из-под крана вернула мне ощущение реальности. Умывшись, я взглянул в зеркало. Оттуда на меня смотрело вытянутое от удивления лицо.
- Ну, что скажешь? - усмехнулся я своему отражению. - Час назад мы собирались посвятить вечер диплому и завалиться спать в девять. И вот я намылился черт знает куда, искать черт знает что. Не имея представления, зачем все это мне. Мудрое решение, а?
Мне показалось, 'собеседник' едва заметно покачал головой. Интуиция подсказывает, что решение просто идиотское. Ну и ладно. Не привык полагаться на интуицию.
Я скинул копию фотографии на телефон, накинул куртку и вышел во двор.
Осенний ветерок дохнул в лицо вечерней прохладой, и я невольно набрал полную грудь воздуха. С тех пор, как подготовка к защите диплома стала занимать большую часть времени, на улицу я выходил больше по необходимости - на работу или дойти до магазина. Времени на прогулки не оставалось, хотя раньше я любил часок побродить по городу перед сном.
Жигули двенадцатой модели подмигнули мне поворотниками, когда я нажал на кнопку отключения сигнализации на брелке. Усевшись на водительское место, я хлопнул дверью, и дворовые звуки затихли, оставив меня наедине с тишиной салона. Вставить ключ в зажигание получилось не с первого раза - руки слегка дрожали, хотя я старался не замечать этого. Ничего особенного. Я просто найду дом с фото, позвоню в квартиру, из которой оно было снято, и расспрошу его хозяина. Здравствуйте, у меня тут странное фото из вашей квартиры, которую мне отправил знакомый после своей смерти. Он вас ни о чем не просил? Ну ладно. Зачем в дурку? Да вы не поняли, я здоров. У меня просто знакомый умер, а потом прислал мне фотографию...
Я ухмыльнулся.
Часа полтора я колесил вокруг высоток, пытаясь отыскать нужный дом. В конце концов мне надоело жечь бензин, я оставил машину на парковке и продолжил поиски на своих двоих. Поминутно сверяясь с фотографией, искал место, с которого высотки-близнецы видны под тем же углом, затем отходил на нужное расстояние.
Последние лучи солнца исчезли за горизонтом, когда я наконец нашел нужный ракурс. Вот серая девятиэтажка напротив, вот попавшая в кадр лавочка у подъезда. Я прикинул, откуда могли снимать. Думаю, пятый этаж, а подъезд... может, третий? Обойдя дом, я понял, что выбора у меня нет. Вход во все подъезды кроме третьего преграждали массивные железные двери с домофоном.
Я замедлил шаг, пытаясь унять дрожь, пронизывающую все тело. Руки в карманах были холодны как лед, хотя одежда для этого времени года даже слишком теплая. Я оглядел двор, словно ища поддержки у окружающих.
Которых, кстати говоря, не было вовсе. За то время, что я провел во дворе, никто не прошел мимо, не зашел в дом и не вышел из него. В квартирах загорался и гас свет, но во дворе лишь припаркованные легковушки были свидетелями моей нерешительности. Усилием воли отбросив сомнения, я быстрым шагом направился к подъезду.
Едва я переступил порог, в нос ударил резкий запах алкоголя вперемешку с вонью грязной одежды. Лампочка освещала лестничную площадку тусклым желтым светом, словно стыдясь внутреннего убранства подъезда. Стены с потрескавшейся краской пестрели выцарапанными на них нецензурными словами, в углу валялась бутылка из-под пива. От мусоропровода пролетом выше воняло чем-то гнилым. Я нажал на кнопку вызова лифта, но не услышал в ответ никаких признаков жизни. Сломанный лифт прекрасно вписывался в общую картину. Единственный путь наверх - пешком, по заваленной мусором лестнице.
Окно на шестом этаже я узнал сразу. Тот же подоконник, та же самая дверь. Только горшок стоял в другом углу, а цветок в нем завял окончательно. Оглядев площадку, я еще раз посмотрел на фотографию.
Что дальше? Ждать, пока не появится знакомый, который в перерывах между раскатами хохота раскроет суть розыгрыша? Или искать следующую подсказку?
На площадке было пять входных дверей. Из-за одной доносились тихие голоса, иногда их перебивал радостный детский визг. Квартира, от которой меня отделяла попавшая в кадр дверь, была абсолютно безмолвна.
Если следующая подсказка существует, логично было бы связать ее с фотографией. Если это не дверь, то что? Окно? Ничего особенного, за ним обычный двор, каких сотни. Жирные следы от пальцев на стекле тоже не складывались в общую картину. Никаких наводок на подоконнике. Остается цветок - это единственное различие между снимком и реальностью. Но его мог передвинуть кто угодно. Хотя бы отец того визжащего ребенка, когда вышел покурить и открыл окно.
Я осмотрел раму. Ручки были выкручены, а само окно - заперто наглухо. Никто не смог бы открыть его. А если и мог, цветок пришлось бы переставить на другой конец подоконника.
Страдалец в горшке иссох и завял, уткнувшись пожухлым бутоном в землю. Беднягу не поливали несколько недель. Я поднял горшок. Ничего необычного ни под ним, ни на его стенках. Проверить последнюю теорию надо как можно быстрее. Будет забавно, если кто-то застукает меня за столь странным занятием.
Поставив горшок на место, я запустил пальцы в землю.
И сразу же наткнулся на что-то твердое среди рыхлых комков. Сдерживая порывы ежесекундно оглядываться по сторонам, я выкопал небольшой металлический предмет и поднес его к лицу, разглядывая со всех сторон.
Это был ключ. Старый ключ с причудливым узором на ручке. Когда удивление прошло, дрожь в руках вернулась с новой силой. Теперь-то что? Вламываться в чужую квартиру?
Все это зашло слишком далеко. Никакое любопытство не заставит меня добровольно совершать подсудные дела. Развернувшись, я отправился обратно к лестнице, но, пройдя пару ступенек, остановился.
В конце концов, я ведь не собираюсь ничего воровать. Я просто хочу узнать, кто стоит за этим глупым розыгрышем. В худшем случае объясню то же самое полицейским. Я ведь могу показать им сообщение, доказать, что это простое любопытство. А я всего лишь...
А я всего лишь достал из кармана перчатки, надел их и тщательно протер ключ с горшком. Ни к чему оставлять тут свои отпечатки.
К какому именно замку подходит ключ, я даже не раздумывал.
Нажав на кнопку звонка рядом с дверью, попавшей на снимок, я слушал, как резкий электронный звук растворяется в тишине квартиры. Никто не ответил. Ребенок по соседству продолжал визжать, а я начинал ему завидовать. Бывают же на свете люди, которым для счастья не надо забираться черт-те-куда...
Нечеловеческим усилием уняв дрожь в руках, я бесшумно вставил ключ в единственную щель для замка, готовясь дать деру при любом подозрительном шорохе.
Однако тишину за дверью ничего не нарушало. Даже после двух оборотов ключа, как мне казалось, по уровню шума сравнимых с церковным колоколом. Может, хозяева куда-то уехали. А может, квартиру подготовили к моему приходу? Я приоткрыл дверь и осторожно заглянул внутрь.
Глава 2
Из квартиры дохнуло ветхостью. За стенкой мерно тикали часы. Со всей возможной осторожностью я шагнул в прихожую. Вокруг по-прежнему было темно и тихо. Даже соседский ребенок перестал визжать. Я прикрыл дверь, опасаясь, что кто-нибудь не вовремя появится на лестничной клетке, и остался один на один с кромешной тьмой квартиры.
Прошло несколько минут, прежде чем я решился шелохнуться. Осторожно достал из кармана телефон и включил фонарик. На полу было порядком натоптано. Следы грязных ботинок тянулись дальше, в комнаты слева и справа. Кто-то исходил тут все вдоль и поперек, не особо заботясь о чистоте. Если квартиру действительно подготовили для меня, стараясь придать ей жилой вид, то почему не позаботились о такой заметной детали?
Ступая как можно тише, я двинулся в комнату по правую руку. Пол предательски скрипел при каждом шаге. Если сосед успокоит визжащую дочку и прислушается, он наверняка услышит странные звуки из квартиры, которая должна пустовать.
Комната была обставлена довольно скромно. В углу стоял старенький диван, в дальнем конце у стены находился письменный стол с разложенным ноутбуком. Напротив стола висело небольшое зеркало и те самые тикающие часы. Справа к стене была прибита доска, в несколько слоев покрытая стикерами и приколотыми фотографиями. Привычный элемент фильмов про сбрендивших детективов, но в жизни я такого еще не встречал.
Компьютер не подавал признаков жизни. Слева от него на столе угадывались контуры пустого стакана, справа лежала пара листов бумаги. Похоже на чье-то рабочее место.
Луч телефонного фонарика выхватил из темноты стикер, на котором неровным почерком было нацарапано "BarelyBreathing". Чуть выше я увидел фотографию, подписанную как Classroom.jpg. На ней был запечатлен школьный урок. Учительница стояла у доски и объясняла что-то детям лет двенадцати. Сама фотография была размыта, будто кто-то плохо ее проявил, но формулы на доске, казалось, отпечатались намного четче. Я не мог разглядеть все детали, но что-то в этой картине показалось мне странным. Может, темное пятно в правом углу класса? Я шагнул вперед, пытаясь разглядеть подробности, и через секунду понял, в чем дело.
На первый взгляд, лица детей были обращены к учительнице. Но чем ближе я подходил к доске, чем пристальнее вглядывался в фотографию, тем больше был уверен, что они смотрят куда-то ЗА ней.
На полке на стене класса угадывались очертания чьей-то головы и две светлых точки по-кошачьи горящих глаз. Расплывчатый образ показался мне знакомым. Неужели...
Бах!
Во рту моментально пересохло. За то мгновение, что мозг анализировал причину грохота, перед глазами промчалась сотня вариантов. Соседи услышали шум? Полиция врывается в квартиру? А может, уже ворвалась, и кто-то выстрелил мне в спину?
Правда оказалась прозаичнее. Сосредоточившись на фотографии, я не заметил, как задел рукавом куртки стоящий на столе стакан, и тот опрокинулся на клавиатуру ноутбука.
Экран вспыхнул ослепительным светом. Я зажмурился, смирившись с мыслью, что теперь-то точно весь двор узнает, что в этой квартире сегодня кто-то был.
Стакан покатился к краю стола. В последний момент мне удалось поймать его, и я минуту стоял без движения, прислушиваясь ко всему, что творилось вокруг.
В коридоре по-прежнему было тихо. Я напряг слух, пытаясь уловить голос, объяснявший по телефону полиции, что в соседскую квартиру кто-то вломился. Вместо этого до ушей снова донесся детский визг.
Будем считать, что никто ничего не слышал.
Я попытался поставить стакан на место, но удалось мне это далеко не сразу. Слишком сильно дрожали руки. Хотелось грызть ногти, кусать губы и постоянно оглядываться. В ушах отдавался каждый удар колотящегося сердца. Рассудок требовал бежать, пока не поздно. Но любопытство победило его и в этот раз.
Беглого взгляда на обои рабочего стола хватило, чтобы понять: их поставили с одной-единственной целью - привлечь внимание. На черном фоне сияли мириады зеленых знаков вопроса всех форм и размеров. Они были объединены в несколько групп, и на месте каждой такой группы были собраны ярлыки. Я заметил знакомую иконку TrueCrypt с белым ключом на синем фоне. Среди общего бардака разглядел папки с названиями CandleCove, SuicideMouse. В правом нижнем углу лежал файл Jvk1166z.esp, рядом с ним - map.png. Изображение оказалось картой города Снежинска с пометками, нацарапанными в графическом редакторе. Какие-то перекрестки были обведены красным, около других стояли восклицательные знаки. Если это была следующая подсказка, то я понятия не имел, как она может помочь. Снежинск... Знать не знаю, что это за город.
Большая часть ярлыков ссылалась на файлы определенного типа, и их иконки были похожи. На общем фоне выделялись лишь два значка - ярлык TrueCrypt и еще одной неизвестной мне программы под названием AIPI. Похоже на аббревиатуру, но как она расшифровывается? Идей у меня не было. Открывшееся после запуска консольное окно не внесло никакой ясности. Минуту по экрану бегали точки, символизируя процесс загрузки. И больше ничего.
А потом загорелся огонек рядом с веб-камерой.
Я рванул в сторону, проклиная свой идиотизм и гадая, успела ли она меня заснять. Вот вам и зашел по-тихому. Сначала весь двор известил о своем присутствии, а теперь хозяин ноутбука и в лицо меня будет знать.
Секунду спустя огонек погас, а точки перестали бегать по консоли. Я шагнул к ноутбуку, глядя на экран сбоку, откуда камера, включись она еще раз, не смогла бы меня достать. Программа не запустилась, выведя сообщение об ошибке. Крайне странное сообщение.
"ОШИБКА. Проверьте целостность структуры сознания".
Она что, попыталась просканировать мой мозг через веб-камеру? Что это вообще такое?!
Сняв с левой руки перчатку, я закрыл ей объектив и попытался привести мысли в порядок. Кто мог это подстроить? У кого на домашнем компьютере может стоять TrueCrypt и этот странный кусок кода? Осознание, в чьей квартире я нахожусь, приходило постепенно. И оно совсем меня не радовало.
Кто мог послать мне смс? До этого я принимал во внимание лишь два исхода: либо это розыгрыш шутника-одногруппника, либо Хрусталев действительно хотел что-то мне передать. Но был возможен и третий вариант. Маловероятный, но не более фантастичный, чем история с посылающим сообщения мертвецом.
Если Хрусталеву действительно помогли отойти в мир иной, убийце было бы очень кстати, появись в квартире жертвы незнакомый человек. Одного я не мог понять: как они будут заметать электронные следы? Но в тот момент меня это мало волновало. Осененный догадкой, мозг требовал немедленных действий.
Я потянулся к кнопке питания ноутбука и в этот момент краем глаза заметил, что на одном из листков справа нацарапан какой-то текст. След от бледно-серого карандаша не был виден в темноте комнаты, но сейчас, когда включился ноутбук, стало понятно, что лист не пустой. Я направил на него телефон с включенным фонариком.
Текста было немного. Всего две фразы, написанные кривым почерком, словно их оставляли впопыхах в последний момент. Они только приумножили вопросы в моей голове.
"Хомид Йит - ключ ко всему. Ответы скрыты в секторе G37."
Текст определенно был адресован мне. И если меня действительно подставили, какой смысл оставлять его здесь?
Возможно, что-то придет мне в голову потом, когда я обдумаю все в более спокойной обстановке. Но забирать с собой даже листок бумаги - не лучшая идея, ведь тогда мои действия уже подпадают под воровство. Наведя объектив телефонной камеры на листок, я сфотографировал записку.
А может, именно это мне хотел передать Хрусталев? Или текст - следующая подсказка. Как тогда понять ее смысл? Может, нужно читать задом наперед или каждое второе слово? Или где-то среди ярлыков рабочего стола есть намек на разгадку? Я еще раз проглядел названия файлов. Может, смысл в том, как они сгруппированы?
Мои размышления прервал короткий звенящий звук из колонок. В углу экрана всплыло окошко с текстом.
'У тебя получилось?'
Я немигающим взором уставился на сообщение. Еще не успел понять его смысл, но на меня уже накатывало облегчение. Ну конечно получилось. Я вломился в чужую квартиру ради того, чтобы кто-то через пять минут хохотал, глядя на мою вытянувшуюся рожу. Надо будет упомянуть, что это лучший розыгрыш в моей жизни. Только как бы невзначай. Не хочу выдавать, что в какой-то момент я действительно поверил в реальность происходящего.
'Как ты смог вернуться?'
Второе сообщение от пользователя с ником Ирикс Уайд всплыло в углу экрана. Я ожидал, что в комнате включится свет, и кто-нибудь наконец объяснит мне, что происходит, но темноту квартиры по-прежнему разгонял лишь свет от ноутбука.
'Чувак, ты тут вообще?'
Я щелкнул по окошку, и на экране возникла форма отправки сообщения. Справа от нее появился список контактов, в котором было всего четыре строчки. "Ирикс Уайд" было написано зеленым цветом, все остальные - красным. В сети сейчас был только один контакт.
Подумав минуту, я набрал ответ и нажал на кнопку отправки.
"Кто ты? Что все это значит?"
Через пару секунд контакт собеседника покраснел. Ирикс Уайд вышел из сети.
Ураган из мыслей в моей голове набирал силу. Похоже, Ирикс принял меня за кого-то еще - например, за хозяина ноутбука. Куда же этот хозяин должен был отправиться, что его возвращение так удивило Уайда?
"А куда он, кстати, направился?"
Я подскочил на стуле, оглядывая комнату и гадая, кто мог это сказать. Через мгновение до меня дошло, что это всего лишь мысль. Догадка, прогремевшая в голове так четко, что я принял ее за чьи-то слова.
Уайд отправился сюда. Возможно, уже вызвал полицию. Мне еще повезет, если он живет на другом конце города. А если в соседнем дворе?
Медлить нельзя ни секунды. Я перевел ноутбук в спящий режим, в котором он был до моего прихода, и поднялся со стула.
За момент до того, как погас экран, мое внимание привлек приколотый к доске листок рукописного текста. Я не разобрал подробностей, но успел заметить, что текст написан на странном языке, похожем на смесь японского и тайского. Он явно стоял особняком среди других записок. Сверху на него указывала жирная стрелка, нарисованная красным маркером прямо по заметкам и фотографиям. Я включил фонарик и посветил на листок.
Яснее текст не стал. Сверху по центру была написана фраза, похожая на какую-то дату. Еще одна дата - следующий день - стояла ближе к концу страницы. Возможно, она вырвана из чьего-то дневника. Но что это за язык? В жизни не встречал такой письменности. Я сфотографировал и этот листок, решив спросить потом помощи на форуме переводчиков.
Луч света от телефона скользнул чуть выше, и я увидел фотографию, от которой шла стрелка к листку. В тот же самый момент я почувствовал, как на меня накатывает приступ настоящего душераздирающего страха.
С фотографии на меня смотрел мужчина. Он улыбался, глядя в объектив, но было в его улыбке что-то странное. Это не улыбка психически здорового человека. Она одна могла до чертиков напугать охотника за тайнами, забравшегося в темную пустую квартиру, но была на фотографии и более страшная деталь.
Глаза. На месте его глаз зияли два темных провала. Кровь из них тонкими струйками стекала по щекам. Но ни заливающая лицо жидкость, ни ужасное качество самой фотографии не могли скрыть того как внимательно мужчина смотрит в объектив. На миг мне показалось, что он наблюдает за мной. Сейчас выберется из фотографии и... воображение отказывалось додумывать, что будет дальше, но уверяло меня, что этот приступ страха покажется мне цветочками.
От фотографии шла еще одна стрелка вправо. Я двинул телефоном, пытаясь разглядеть, на что она указывает. В следующий момент я крикнул что-то матерное, отшатнувшись от доски. Телефон выпал из рук, и я потратил минуту на то, чтобы подобрать его - настолько у меня тряслись руки.
Одним гвоздиком к доске были прикреплены две фотографии, одинаково ужасные. На них был запечатлен мальчик лет шести, лежащий на асфальтовой дороге. Он был раздет до трусов, с грубо вспоротым животом. Рядом на дороге лежали его внутренности. Лицо было изуродовано настолько, что его и мать родная не узнала бы. Первое фото запечатлело только дорогу, второе было сделано под другим углом и захватило часть окружающей местности. На первой фотографии можно было разглядеть тень фотографа.
Забыв об осторожности, я направился к выходу, даже не пытаясь заглушать скрипы половиц. В замочную скважину я попал ключом раза с десятого. Если бы кто-то увидел меня и спросил, в чем дело, в ответ я мог бы лишь бессвязно мычать. Увиденное мгновенно въелось в память, забралось в самые далекие уголки сознания, и вымыть оттуда его не сможет никакое время. Больше всего мне хотелось оказаться дома и найти всему этому хоть какое-то разумное объяснение. Кто столь искусно выдавал себя за Хрусталева, ведя меня в эту квартиру? Кто влез в его аккаунт в соцсети, кто отправил сообщение с его номера? Кто мог безупречно сымитировать его стиль написания? Вопросы жужжали у меня в голове, каждую секунду порождая тысячи новых, но в одном я был уверен совершенно точно: это никакой не розыгрыш. Настолько ненормальных людей в моем окружении не было.
Не помню, как я оказался у своей машины. Помню только, что мне стоило огромных трудов не переходить на бег и идти, не озираясь ежесекундно по сторонам. Проходя мимо других людей, я опускал глаза: они невольно запомнили бы меня, увидев отпечатавшийся во взгляде страх. А мне очень не хотелось, чтобы недалеко от квартиры с такими фотографиями кто-то опознал до смерти перепуганного человека, очень похожего на меня.
Черт возьми, я ведь даже дверь не закрыл! Внезапная догадка заставила меня замереть на месте, рассеянно глядя перед собой. Я попытался вспомнить, успел ли хоть прикрыть ее, пока удирал из подъезда на всех парах. Память услужливо предоставила обрывок воспоминания: я вздрагиваю от хлопка в коридоре, прислушиваясь к соседским квартирам. Стало быть, дверь захлопнулась. Если там нет сквозняков, она не откроется.
Немного уняв бешеное биение сердца, я заставил себя сосредоточиться на дороге. Только аварии мне сейчас не хватало. Улицы и светофоры пролетали мимо, но все вокруг казалось нереальным. Будто я смотрел на мир с экрана телевизора, а рядом стоял кто-то, без устали повторяющий два коротких вопроса: 'кто?' и 'зачем?'. Ответов разгоряченное сознание не находило.
По-хорошему надо было звонить в полицию прямо сейчас. Что-то подсказывало мне, что если... нет, КОГДА квартиру найдут органы правопорядка, им не составит труда выяснить личность непрошеного гостя. Меня могли увидеть из окна. Я не стер отпечатки пальцев с кнопки лифта и клавиатуры ноутбука. Да мало ли еще может быть зацепок, о которых я не подозреваю?
Красный свет на светофоре я заметил слишком поздно, инстинктивно вжав в пол педаль тормоза. Машина остановилась за сантиметр до пешеходного перехода, швырнув меня грудью на руль. Я глянул на дорогу перед собой и с облегчением понял, что никто не идет по переходу. Из бокового зеркала ударил в глаза свет фар вставшей прямо за мной машины. Я ждал, что водитель отведет на мне душу, но он даже не посигналил. Чудом избежав аварии, легковушка смирно ждала своей очереди. Ее черты показались мне отдаленно знакомыми. Кажется, я где-то ее уже видел...
От догадки у меня волосы встали дыбом. Это же одна из тех машин, которые стояли на парковке во дворе! Я едва не сорвался с места в тот же момент, наплевав на светофор. Меня, можно сказать, заставили совершить преступление, а теперь еще и преследуют? Паника билась о стенки сознания попавшей в клетку птицей. Надо что-то делать! Уходить, убегать, уезжать - что угодно, только подальше отсюда. Голос разума в свою очередь кричал о том, что не нужно поднимать панику раньше времени. Сейчас я просто сверну не туда, куда собирался, нарушив ПДД, и мы разъедемся. Надо только дождаться зеленого света.
Легковушка завернула следом за мной. Похоже, преследователей не беспокоило, что я мог догадаться о хвосте.
Легковушка мигнула фарами. Я вцепился в руль, готовясь выжать из своей ласточки все соки за следующим поворотом. Разрыв между мной и хвостом, без того мизерный, сокращался с каждой секундой.
Мигнув еще раз, легковушка отъехала в сторону и пошла на обгон. Стекла были тонированы, и я не разглядел, кто сидит в салоне. Оказавшись впереди меня, водитель ударил по газам, и машина понеслась прочь. Поняли, что я их раскусил, и плюнули на преследование? Или короткая погоня была лишь в моем воображении? Я оставил попытки отделить правду от вымысла. Сейчас мне оставалось только наблюдать.
Не доехав до поворота буквально пару метров, легковушка, скрипнув шинами, встала прямо на дороге. Я остановился неподалеку и, не сводя глаз с хвоста, ждал, что будет дальше.
От преследователей меня отделяло метров двадцать. Дверь со стороны пассажира открылась, из салона вышел строго одетый мужчина. Черный пиджак плотно прилегал к телу, скрывая за собой белую рубашку. Черные брюки, казалось, были ему немного велики. Для полного сходства со стереотипным эфэсбэшником из шпионских боевиков не хватало только темных очков.
А еще так одеваются на похороны.
По тротуару брели сонные прохожие. Если я сдам назад, развернусь и умчусь куда подальше, вряд ли незнакомец попытается меня остановить. Открывать стрельбу или пытаться похитить меня посреди улицы было бы слишком рискованно.
'Черный пиджак' уверенной походкой направлялся к моей машине. Подождав, пока он прошагает полпути, я переключился на задний ход и вдавил педаль газа. Машина помчалась обратно к перекрестку.
Неизвестный перешел на бег. У меня пересохло во рту, когда я заметил, как он тянется под пиджак, но секунду спустя он остановился и посмотрел куда-то позади меня. Оглянувшись, я увидел патрульный 'бобик' с включенной мигалкой, который заворачивал в мою сторону. Ни за что бы не подумал, что после визита в чужую квартиру я буду так рад их увидеть. На лице преследователя мелькнула растерянность, и он рванул обратно к своей легковушке. 'Бобик' меж тем остановился около моей машины, из него выскочили четверо мужчин в форме. Двое из них вытащили меня из машины, заломив руки за спину, третий нацепил наручники.
- Вы задержаны, - чеканил четвертый, - по подозрению в незаконном проникновении на место преступления.
Один из патрульных проверил мои карманы, прощупал одежду. Затем меня потащили к 'бобику'.
- Взяли его, - доложил обыскавший меня в рацию на плече. - Везем в участок.
- Вас поняла, ждем, - донесся в ответ женский голос, подпорченный помехами.
Меня затолкали в кузов. Трое сели рядом, четвертый вернулся за руль. Разум требовал объяснений, но я был слишком потрясен, чтобы задавать осмысленные вопросы. Как меня могли так быстро вычислить? Кем был тот неизвестный в похоронном костюме? Я мог допустить, что он - полицейский в штатском, наблюдавший за квартирой. Но зачем тогда ему убегать от патруля?
Мысли метались в полнейшем беспорядке, и я не мог уцепиться ни за одну из них. Медленно, не спеша приходило осознание того, где я нахожусь и куда меня везут. К горлу подкатил ком, в глазах помутнело.