СВЕРХРАЗУМ
            
      Пролог
      Иное вне привычного времени и пространства: нечто хранило независимые друг 
от друга структуры, разделенные большой плотностью ничего, перетекавшей под 
действием хаоса и/или порядка, уменьшая самость структур. Принявшихся влиять друг 
на друга, будто они погружались к центру масс этой общности становились ближе пока 
не слились. Это перевело образовавшуюся структуру на собственную глубину, там 
пространство и материя не могли быть одним, начался её распад. 
      Процесс трансформации свойств и качеств, становление логоса молодого мира, 
завершался образованием материи: непроницаемое равномерное пространство, 
рождающиеся ослепительной радикальностью, исчерпывающейся наполняющимся 
синтезом элементарного вещества, неразрывно поглощённого друг другом.
      Получившееся стало фракционировать, приобретя закономерный характер 
развития: плазма остывала, высвобождая активные, но устойчивые элементарные 
элементы. Которые хаосом, перерастали в сжимающуюся атомную структуру порядка. 
Его реакция породила в своём центре сложный и огромный атом, обладающий 
основами восприятия, чувств, самоконтроля - разум.
      
      Глава 1. Становление начала
      Большое ядро разразилось взрывом. Выброс энергии из аннигиляции слабой 
части вещества, заставил мир утонуть в экспоненциальном росте и усложнении 
элементарных структур. Хаотично появлялись их твёрдые концентрации, 
коллапсирующие новыми эпицентрами взрыва. 
      Мгновением позже, атом был подхвачен реактивными потоками нестабильного 
происходящего, теряясь хаосом от исторического центра взрыва его миллионной 
частью. Оно не осознавало происходившую вокруг взрывчатость, не ощущало и не 
думало, находясь в коме от болевого шока.  
      Постепенно шок прошёл. Всплыли мысли, ощущения ядра и хаоса, не имеющие 
отчётливых рамок: одно переходило в другое образуя бессвязное. Когда возникший 
рядом очаг оттянул окружающую активность - атомность обрела стабильную 
траекторию - медленно произошла перемена: началось упорядочивание сознания. 
Быстрее, развилось отчуждение вне, осознание себя и своей мысли - осознанное 
перешло в разумное поняв: окружающие - хаос, я - порядок. 
      Скоро оно смогло выделить из субстанции восприятия чувствующее внутри себя 
и во вне - освещаясь тусклым светом понимания - окружающий мир стал проявляться, 
различимый взглядом из внешней поверхности атомности: насыщенная глубина 
пространства, наполненного различными волнениями, оканчивающееся оптическими 
стенами, образованными плотностью хаотического за которую не мог пробиться 
взгляд. 
      Вслед стало осознано объёмное ощущение-видение, невидимая часть процесса 
атомности, а также сила воздействия на материю - тем мощней чем ближе к атому - 
охватывающая всё вокруг, в пределах сферы превышающей размеры атома в несколько 
тысяч раз, в общем с ней образуя атомность. Оно чувствовало не только заряженное и 
разряженное, как холодное и горячее, но и отличало одно от другого как солёное и 
сладкое. Им оно видело и себя - атом: чёрная сфера без видимого излучения, 
кажущаяся предельно твёрдой, имеющая тонкую, мутную поверхностную плёнку, 
предающую ей небольшие отражающие свойства.
      Рефлексии внутреннего мира не было - мир воспринимался, а не 
воспринималось его восприятие. Память была единым целым неотрывным от 
восприятия, являясь единым мгновением происходящего в продолжение прошедшего - 
будто вьющаяся будущем нить из прошлого, постоянно видимая и понимаемая. Оно 
думало, что-то и помнило это так, как это было, без какого-либо языка, воспринимая 
ощущение и логику, которая не имела формы, а была смыслом. Мысли могли быть 
свободной воли, когда логики рождались и умирали сами собой или её концентрации, 
их определённого хода и порядка. В первом случаи ощущение времени измерялось 
количеством незакономерного происходящего, а всё иное осознавалось как уже 
произошедшее, во втором, акцентировалось сообразно воли.
      Логика того, что возможно двух сложный хаос, есть порядок в структуре 
четырёх сложного хаоса, пришла неожиданно, одной из первых. При этом - в простоте - 
оно испытывало положительную эмоцию приобретения, в противовес которой была 
эмоция утраты, возникавшая при образовании ошибочных логик. На деле это были 
одни из многих компонентов переживаний, которые только зарождались, будучи 
отложением логики. 
      Почти мгновенно, оно развилось от осознанного состояния до разумного, 
появилась логика выводящая наличие или возможность и допустимость: рождения и 
блага, смерти и опасности, бога и бесконечности. Подавляющие большинство логик 
разума строилось на основании вывода, что мироустройство имеет механику, 
подчиненную причинно-следственным связям. Считая, что это более совершенная, 
более неопровержимая истина. 
      Двухзначное количество элементов, создавали сложность нахождения 
действующего закона: гипотезы ветвились во взаимоисключениях, вызывая 
необходимость искать их доказательства, способы этого оплетали ветви гипотез 
сопряжениями и параллелями образуя методологию. 
      ***
      Вокруг кружило и металось хаотическое, вопреки главенствующим потокам и 
течениям хаоса, состоящего из мельчайших пылинок, инерционных скоплений и 
летучих явлений: неуловимых потоков и концентраций различной природы. В своей 
общности, создавая полупрозрачную активную гущ, пышущую энергией разноцветную 
дымку, водянистую силу, постоянно увлекающую атомность в круговерть. 
      Сверхразуму окружающие виделось неизвестным очерчивающим множество 
загадок и тайн, вызывая сложные не однозначные мысли и чувства. Среди физических 
ощущений, на горизонте восприятия постоянно были различные боли разной 
интенсивности и длительности, от лёгкого зуда до прознающих уколов. Каждый раз 
сверхразум пытался найти их причину - старясь впредь предотвращать силой влияния. 
Бывали моменты, когда восприятия разума подвергалось шоку переосмысления, 
вызванного революционными выводами. Иногда оно напрягалось, ощущая своё 
растворение в восприятии, как будто вот-вот может потерять сознание, или даже 
осознание. 
      Среди разных мыслей был поток - становящийся тем больше чем отчётливее 
разум видел мир и сознавал 'я' - предполагавший нечто ускользающие очень значимое 
и очевидное, но не видимое, за гранью существующей логики: в сущности, 
напоминающее неосознанное виденье. Этот поток искал неосознанное и развивал 
вопрос, может ли быть создана более совершенная логика и можно ли её создать 
обычной. 
      Логика не приписывала раздумывать о сущем и ему присущем: возможной 
бесконечности и вечности, причине и смысле существования сущего и собственного. 
Эти мысли были очень однообразными и циклическими требуя времени и терпения, не 
давая какие-либо очевидные выгоды, лишь новые вопросы. Пока логика отвечала на 
них предельно просто: причина и следствие тождественны. Разум испытывал к сущему 
чувство - нечто любви, потому что 'Это' казалось красивым и было к нему добро. 
      Атомность взаимодействовала с хаосом медленно плывя, вокруг кружилась 
материя, летала туда-сюда отторгаясь и притягиваясь: формировались и распадались 
облепляющими атомность облака. Некоторые материи из этих концентраций 
проходили сквозь плёнку - или поглощались прямо сферой влияния - вследствие чего 
оно осознавало рост, усиление, ощущая удовольствие.
      Логика неравномерно разрасталось во все стороны, следуя идеи определённого 
хода мысли. Сверхразум наблюдал и проделывал различные манипуляции с хаосом 
посредством своего влияния - в процессе происходило совершенствование и 
накопление опыта - вслед за эмпирическим познанием развивалось и аналитическое. 
Благодаря которому оно все более могло думать наперёд.
      Пространство было неоднородно, вдалеке находилось скопление очагов, среди 
которых отчётливо просматривалась самая большая концентрация материи и энергий: 
место активного образования материи, скопище процессов, занимающее больше 2/10 
видимой сферы. Разум постоянно видел и слышал, телом ощущая происходящие там 
волнения. Иногда оттуда исходили сильные летучие явления, похожие на 
пробирающую вибрацию, ослепляющую вспышку или горячее дуновение, 
причиняющие дискомфорт или боль доходящую до шока. Когда большинство мыслей 
тонули в чувстве, осознавая процесс консонанса. 
      Это вызывало тревогу разума, подталкивая к необходимости роста, вызывавшего 
приятные чувства и обладающий множеством сопряжённых, положительных логик. 
Думая о путях достижения роста и самом этом действии: существовал поток высоко 
аргументированной логики, о преимуществе ожидания в бездействие по причине 
опасности действия, не имеющего досконально известных последствий. Этот вывод 
подталкивал разум тратить мысли на продумывание действия с самой большой 
известностью и безопасностью. 
      На основе выводов оно начало создавать пучки-спутники: между несколькими 
миллионами частиц, устанавливалось взаимодействие нагнетающие определенное поле, 
притягивающие и удерживающие высокоэнергетический хаос, заставляющий 
взаимодействие изменится, возвращая пучок в исходную точку. Была логика по 
которой следовало сделать их разумными - провести эксперименты - дав ход 
множеству других логик. 
      Они создавались у поверхности атома и двигались вдаль, после возвращения 
соприкасались с вбирающей из них конденсат плёнкой. Создание миллиона 
экземпляров требовало ощутимой затраты сил - широкое использование влияния 
производило истощение атомности - потребления с лихвой компенсировало их утрату. 
Сопровождаемый удовольствием рост пагубно сказывался на думанье поглощая разум 
ощущением: стоило высокоэнергетической материей преодолеть внешнюю плёнку или 
даже находится в сфере влияния, как она поглощалась или высасывалась, оказывая 
воздействие на всю атомность в целом, вызывая рост структуры и силы процесса. 
      Шаровой пучок-спутник - испуская тускло-белое свечение из центра поля с 
размытыми границами - оставлял едва различимый след стремительно удаляясь. 
Сверхразум сделал его несколько отличным от других, но и это до конца не объясняло 
почему он, пропал не возвратившись.
      Прошло время, заполненное мыслями и планами, набирающие количество. 
Нарастали колебания, момент появления которых разум не уловил. Было необычным 
что они исходили с противоположной от очага стороны, с периферии -  это казалось 
странным, увязываясь с тем, что именно оттуда не вернулся модифицированный пучок.   
      Вскоре стал различим большой вихрь, завихряющейся четырнадцатью рукавами 
хаоса, пульсирующий и сверкающий центробежными реакциями, неумолимо 
сгребающий материю перед собой. Движущийся по определённой траектории прямо к 
атомности.  В сердцевине бусиной сверкало ярко белым пышущее энергией ядро 
плазмы - размерами 3/10 размеров атомности. Пульсация выбивала из многих частиц 
энергию и поглощая поля делая их инертными. С этими колебаниями в первую очередь 
столкнулся сверхразум, когда вихрь стал проникать в сферу влияния - в атомность. 
Ему они не причиняли особого вреда - его процесс был мощным и под ударами волн он 
испытывал лишь небольшую боль - а пучки-спутники, которые он решил оставить, 
переместил на свою противоположную сторону.  
      Завихрение приближалось, грозя увлечь сверхразум в центрифугу, а пока 
хлестала потоками частиц, направленными силовыми дугами. Сверхразум пытался 
защитится, силой влияния искривляя направления потоков - это было слишком 
изнурительно, а для разрушения завихрения изнутри не было необходимых знаний. 
      Используя сердцевину бури как точку опоры, а своё влияние как рычаг, разум 
пытался двигаться относительно завихрения, было такое напряжение, противодействие, 
что сфера влияния постепенно деформировалось, утратив сферальность, вытянувшись 
по отношению к вихрю яйцеобразно, пока атомность не стала ведомой одним из 
рукавов, кружась вместе с бурей, в направления очага. 
      Благодаря опыту, без построения какой-либо явной логики, сверхразум 
понимал, что нельзя тянуть и порождать риск: существование вихря было пагубно, 
даже смертельно, оно было на гране болевого шока, опасаясь потерять восприятие. 
Существовал лишь один поток мысли, и разум ощущал себя непривычно единым в 
своём порыве. Усилием влияния плывя над рукавами, оно стало притягивается к 
плазменному ядру вихря, идя на таран. Произошла оглушительная вспышка, место 
столкновения источало ужасную боль деформации, вместе с тем разум утонул в 
наслаждение роста, в те мгновения были только эти два чувства. 
      ***
      Это продолжалось какое-то время, пока разум возвращался к восприятию мира. 
Оно осязало что медленно плывёт, поддаваясь инерции остатков мёртвого вихря - 
плотному облаку хаоса, который его облепил, слегка сдавливая, лишив взора вовне. 
      Тянуло повторить подобный опыт в свете того, что относительно пережитых 
ощущений оно чувствует себя очень дискомфортно - разум требовал соблюдение 
логики и плана, не допуская реализации намерения - ожидаемого следствия 
произошедшего - желая скорее развеять облако опасаясь превращения в очаг. 
      Поэтому оно начало воплощение мехатроники о которой думало раньше, 
основанной на элементарных, повсеместных механических взаимодействиях. Силой 
влияния в глубине облака сверхразум зародил сложный маховик структуризации: по 
меридиану и экватору атомности образовывались, обхватывая её, круглые, толстые 
кольца, делающие 4 полюса маховика. Постепенно связи, построенные на 
взаимодействии, заместились постоянными вещественными соединениями: маховик 
стал - мехатроникой. 
      Выглядящая как единое цельное, напряжённое металлоподобное, постоянно 
разряжающееся и напрягающаяся своим запускающим действием подогреваемым 
окружающим: она стала вбирать в себя специальными маленькими отверстиями и всё 
остальное облако, отращивая из этой материи, тянущиеся вовне из этих отверстий 
миллионы тонких трубочек, усеянных маленькими ямочками. Трубочки притягивали 
ими хаос, передавая его в кольца по центральному канальцу и система росла, не требуя 
контроля будучи простой в управление. Увеличивающая температура от напряжения-
разряжения упорядочивалась дополнительным усилением мощности работы - серьезно 
разряжая и успокаивая хаос вокруг - вследствие которой, оно заметило уменьшение 
частоты болевых явлений. 
      Исследование мироздания было нужно для понимания самого себя, своего 
устройства. Но оно само собой усложняло понимание, одним из главных препятствий 
его чёткого представления оказалось отсутствие чистой среды. Разум не мог 
индивидуально, замкнуто исследовать явления, они всегда находилось под 
воздействием поля атомности. Понимание строилось словно на собственной тени. 
      Размышления приводили к возможности существования других подобных иных, 
возможно не по составу и принципу устройства, то по самому роду сущности. Не 
исключая, что само является продуктом другого разума. Оно понимало принцип 
простейшего сознания, но своё собственное устройство, казалось слишком сложным 
или гениально простым, чтобы аналитически понять его. 
      Основным принципом, простого разума, было то, что сознание должно 
осознавать, если не что-то окружающие, то хотя бы само себя. Тем самым было 
понятно, как он устроен: один элемент отличает себя от второго продуцируя это 
отличие на третий, несущий содержание. Когда отличие и продуцирование имеют 
частоту сливающую их в одно, порождается простейшее - сознающее.  Сознающее 
может сознавать другое сознающее тем самым что-то чувствуя, так же сознающее 
может соединятся в ряд, посредством параллельной связи, делая эту связь сознанием - 
это основа простого разума. 
      Мехатроника мешала действовать по старому пучкам-спутникам. Была идея 
улучшить их таким образом, чтобы они могли видеть и самостоятельно двигается: без 
высокоэнергетического груза, пучки ощущали удовольствие удаляясь от атомности, а 
получив достаточно груза, испытывали удовольствие от приближения к ней. Тем 
самым они стали бы движителем, получающем в обмен энергии импульс материи 
внутри двигателя. Этой материей была их 'сущность', а восприятием энергия. Можно 
было интерпретировать получение удовольствия, уменьшением чувства боли, так было 
энергоэффективнее.
      Реализация этой идеи была связана с вопросом о добре и зле. А истинное, 
абсолютное зло - это то, что может угрожать любому разуму - вечное, 
непрерывающиеся мучение. Абсолютное зло грозило даже бесчувственному, 
рисковавшему быть в вечной пустоте. Добро направлено на предотвращение зла, а зло 
направлено на порождение абсолютного зла. Сверхразуму казалось, что творить 
сознающее - создавать возможность для зла, опасаясь больше всего, когда не будь, не 
выйти из болевого шока.
      Вместо сознающего, оно делало движитель-механизм из сфер-рычагов, в центре 
которых были высоко восприимчивые частицы. Меняя зависимость сфер-рычагов 
относительно друг друга можно было задавать нужное действие работы, происходящей 
в результате реагирования восприимчивых частиц таким или иным образом. Благодаря 
чему движитель действовал в сложных условиях, маневрирую между трубками, не 
конкурируя с ними за материю. 
      Иногда рядом удавалось застать зарождение феноменов. Как правило это было 
похоже на последовательность из взаимного влечения, смешивания, структуризации и 
начала реакции ведущих обычно к распаду или синтезу, заканчивающееся сильным 
выбросом. Эти аномалии разум старался изучить как можно более тщательно и 
выяснить их причину. В один такой раз, ожидаемая вспышка родила поток чего-то 
сжимающего. На небольшое время восприятие в этом месте было замутнено, а 
небольшая часть трубок поблизости разбита ударной волной. 
      Анализирую память движения хаоса, оно обнаружило странные закономерности, 
открывающие понимание, что в пространстве есть крупные, медленно плывущие 
объекты. Были основания думать, что они подчиняется более медленному миру, как 
будто они, будучи на большой вехе времени, почти не взаимодействовали с 
проявлениями малой. Находится в них и рядом долгое время, казалось очень опасно, 
могло начаться взаимодействие. 
      Оно предполагало, что очаги - проявления их столкновений. Но мысли о 
скрытом, были слишком умопомрачительными в свете неопределённого понимания 
мира, чтобы отдавать им существенную толику раздумий. Оно думало лучше понять 
видимое чем тянутся в бездонное. 
      ***
      Постепенно трубки отросли достаточно вдаль от атомности, что бы разум 
запустил их модернизацию, в результате которой: оно летело в хаосе. Перемещаясь за 
счёт энергии, питающей устремление частиц, задействованных в полостях трубок. Тяга 
была не велика - скорость атомности росла медленно, а когда набиралась достаточно, 
то она становилась неповоротлива.
      Разуму было интересно облететь очаги. Они виделись бесформенными с 
отчётливым центром масс, не имеющие чётких границ, постепенно сгущаясь к центру. 
Оно, осторожно набирало траекторию - стараясь обогнуть крупнейшее среди них, при 
этом держась вдалеке - испытывая непривычное ощущение контролируемого 
движения: вдохновение видеть изменение окружающего, осознавать и осуществлять 
управление им. Постепенно становясь увереннее, выгибая траекторию ближе. 
      Разум ощущал исходящий из очага насыщенный поток излучения и его 
дифракцию: большая часть не поглощалась, обтекая и обдувая или ударяясь едва 
различимой, тупой болью вбок, относительно направления движения. Она была видима 
разным спектром, более глубокий и пронизывающий был белый. Просматривалось 
пространство плохо, ясно что-то разобрать можно было только в сфере влияния, а 
вдали лишь яркое и ключевое.   
      Приближаясь к очагам, среда становилась заметно плотнее, а между ними 
существовали взаимодействия: они находились в медленно взаимном кружении, сами 
по-разному вращаясь. Выказывая действующие силы проявлениями фиксируемые 
восприятием разума: ветра излучений и потоки материй создавали красочные, 
медленно изменчивые виды притягивающее внимание. Наблюдая за этим сверхразум 
думал, как интересно узнать первородный процесс поняв его реакцию, повлекшую к 
такому развитию происходящего. 
      Ближе наблюдались запоминающееся частные явления: молнии, разящие из 
стороны в сторону, едва уловимые или медленно гаснущие вспышки, различные 
завихрения и аномалии.  Восприятия разума оглушалось, мир был переполнен, ударяя 
со всех сторон цветами и оттенками, различными шумами, запахами, вкусами и 
ощущениями. Это было единым впечатлением, из которого разум не вычленял 
отдельные структуры. 
      Во время этого пути оно прониклось идеей о том, что окружающее пространство 
и вещество, являются его средой, возможно причиной или следствием его появления, 
размышляя о своём месте в этом и во всём. Предполагая, что потом будет часто 
обращается к памяти этого момента, отвечая на эти вопросы, чувствуя ощущение 
жизни, понимая, что это только начало. Это думалось на фоне боли оттенённой 
многократно превосходящим удовольствием от роста тела и понимания. Оно было 
возбужденно. 
      В какой-то момент движение замедлилось, мехатроника плохо выдерживала 
интенсивность. Сверхразум продумывал коррективу упрочнения, как вдруг, 
неожиданно из очага вырвался непредвиденно сильный летучий поток. Оно не могло 
успеть уклонится. Пережив короткий болевой шок, осознало, что аномалия оплавила 
часть мехатроники. Пропала мощность. Отчётливо проявилась пугающая траектория, 
ведущая прямо в очаг, чувствовалась всё сильнее его притяжение. Оно поглотилось 
работой по восстановлению, представив, чем это может грозить, понимая, что 
увлеклось, испытав ужас.  
      Сверхразум немного изменил траекторию - стремясь достигнуть покоя 
относительно немного изменившего вращение очага - стал медленно отдалятся 
замедляясь, запуская коррективу мехатроники: одна трубка, смотрящая в центр очага, 
стала утолщаться и удлинятся.  На её конце образовалась сфера: многослойная 
конструкция, генерирующая защитно-считывающие поля. Их волнения дублировались 
и передавались по трубке в кольца мехатроники. 
      Она стала гораздо толще других, отчётливо проявляясь среди остальных, в 
тысячи раз превосходя их в длине: зонд медленно становился ближе к очагу и 
сверхразум получал всё больше непредвиденных данных. Среди которых были 
подтверждения того что некоторое вещество выходя на скоростной рубеж начинает 
переходить на меньшую веху взаимодействия, или возможно даже в другое 
пространство. 
      В чём кроется первопричина разум не знал, как и не догадывался о том, что 
порождает пространство - материя, материя - пространство, или они тождественны, а 
пространство есть иная форма материи: может быть это иллюзия расстояния между 
материей, а есть взаимное замещение материи по собственным правилам. Либо 
пространство-время продуцировалось бесконечностью об материю, когда пространство 
было колебательным, вызванным разнородностью бесконечности. Или лишь пустота, а 
материя плотность, взаимодействующая с пустотой по законам находящейся внутри 
пустоты. Лучше понять связь материи, пространства и времени, нужны были 
некоторые эмпирические данные над целенаправленным получением которых начал 
работать один из потоков логики.  
      Оно стало ускорятся, повернув - вытянув в направление движения зонд - огибая 
главный очаг, наращивая мехатронику, всё больше ускоряясь, желая обдумать 
полученные данные, избегая мелких очагов и сгустков. 
      ***
      Отдалившись достаточно сверхразум убедился в том о чём подозревал, он 
находился внутри большой взрывчатости, её часть расширялась другая же 
концентрировалась в очагах. 
      Сверхразум целеустремлённо двигался от её центра. Становилось заметно тише, 
хаос был более инертный и меленный, наблюдая за этими изменениями он открыл, что 
существует некое фоновое свечение, уменьшающаяся к окраинам туманности, от его 
слабой интенсивности ощущая пронизывающий холод. 
      Дальше в глубине чёрного пространства, свечение и материя почти исчезали, 
взрывчатость медленно становилась всё меньше и меньше. За атомностью постепенно 
растворялся тусклый хвост свечения, смешиваясь с исходящим от взрыва излучением. 
      Продолжая движение без опасений, пока горизонт света не превратился в пятно 
меньше чем непроглядная тьма. Сфера влияния заметно сжалась, там чувствовалась 
слабая, усиливающаяся боль и гнетущая, непривычная тишина, изредка нарушающаяся 
тихим треском хаотического. Сверхразум решил - поворачивая обратно - что ему 
нравится это место, своим отличием от света, когда тот есть рядом.	
      Оно утвердилось в верности полагать себя порождением феномена, 
случающегося в определенных условиях с каким-то шансом. Отбросив логику что 
возможно, оно и эта взрывчатость - всё что есть, а иного не было и никогда не будет, 
склоняясь к идее что мир имеет бесконечное расширение и всегда есть нечто большее и 
нечто меньшее. Сверхразуму казалось это самым совершенным, наиболее 
гармоничным, согласующимся постулатом.
      Углубляясь в взрывчатость, оно заметило, что она изменилась больше чем 
предполагалось, ощущая пронизывающее тепло, непроизвольного насыщения, 
понимая, что вдали испытывало боль, по причине отсутствия привычного роста. 
Нарастив аргументацию опасности, сложности экспоненциального роста - о котором 
давно думало, как о том к чему следует стремится - увеличивая его важность. Пока не 
вникая. 
      Одним из первых крупных, взаимосвязанных потоков логик, был ищущий 
опасный ход мыслей. Многогранные и ошибочные потоки приносили дискомфорт, 
было эффективно не допускать их хода. Согласно чему, разработка идеи экспроста и 
сверхроста порождала головоломку, не подкреплённую необходимостью 
непосредственной реализации: в ограниченной окружающей среде такой рост, казался 
чрезмерным. 
      Более того, сверхрост казался вредным, ведь должен был бы, вмиг поглотить 
взрывчатость. А она была очень ценным объектом для наблюдения и исследования 
будучи естественным и старым явлением. Воспринимаясь им доброй, родной 
сущностью, развитие которой могло бы пролить свет на его собственное устройство и 
содержание.
      Оно понимало взрывчатость вместе со скрытым как единый процесс взрыва, 
активное расширение которого закончено и сейчас он находится в стадии внешнего 
излучения, внутренних пульсаций: разрывов сжимающихся сгустков. Предполагая, что 
потом могло начаться рассеивание из-за процессов, направленных на меньшее 
сопротивление. 
      Существовала допустимая возможность, что и атомность является неотъемлемой 
частью взрыва, который предопределял ход разума, лишь созерцающий 'свою' 
активность. Субъективно для него воля существовала, объективно: даже доказательство 
существования хаотического, не опровергало бы отсутствие истинно-созидательного, 
которое действует, не руководствуясь порядком и/или хаосом. 
      Оно надеялось, что если возможно создать достаточно развитую логику, то 
можно это понять и, наверное, как-то изменится, обретя истинность: из продолжения 
происходящего стать самоначальным - единой, неделимой сущностью определимой 
самой собой.
Конец 1 главы