Иллюстрации Дарьи Матрешиной к "И стали они жить-поживать". В основном, наброски, но все равно любопытно посмотреть!-)
*
*
*
*
"Серафима была там - в фартуке из мешковины, закатав рукава тонкой батистовой сорочки, хотя они отродясь не предназначались для закатывания, она оттирала пучком сена потные бока своего коня, и на чумазом лице ее было написано крупными буквами искреннее удовольствие - впервые за всю их утреннюю конную прогулку. А шрифтом поменьше, если присмотреться, также и то, что она прекрасно слышит приближающиеся шаги, знает, кто идет, зачем и по чьему навету, и что ее это волнует не больше, чем какого-нибудь шатт-аль-шейхского кузнеца - виды на урожай гаоляна в Вамаяси."
*
*
*
*
"Стукнув себе кулаком в поясницу, бородатый резко выпрямился, вполголоса охнул и энергично потер спину.
- Кто посмел потревожить покой и уединение премудрого Ага... Агафониуса? - сурово нахмурив такие же реденькие рыжеватые брови, он вперился взглядом в царевича.
- Извините... - поник Иванушка. - Кажется, мы ошиблись адресом... До свида...
- Нет, постой! - прищурил маленькие глазки человек. - Ты думаешь, что можешь просто так подкрадываться к великим волшебникам, заставать их врасплох...
- Вы меня с кем-то путаете, - вежливо отмахнулся Иван и повернулся, чтобы снова сесть не Масдая. - Я не подкрадывался ни к каким волшебникам. До сви..
- Стоять, я сказал! - бородатый поднял руки и скрючил пальцы. - Я, могучий маг и чародей Агафотий...
- Я думал, вы сказали "Агафониус" в первый раз?
- Да. Агафониус, - смутился человек, но тут же продолжил:
- ...Приказываю тебе стоять и не двигаться с места, пока я придумаю для тебя страшное и необычное наказание..."
И горизонтальный вариант:
*
*
*
*
"По ступенькам поднялся только сержант из живых и почтительно постучал в занозчатую дверь.
- Кто та-ам? - из-за двери донесся отвратительно-скрипучий голос.
- Сержант гвардии его царского величества Царя Костей. По делу государственной важности.
- Пра-ха-ди-и, - проскрипели ему в ответ. - Не за-а-перта.
Сержант снял черный, матово поблескивавший в лучах вечернего солнца шлем и вошел.
В пыльной, грязной, затхлой до невозможности комнате сидели на сундуках у стола две старухи - такие же пыльные, чумазые и затхлые, как все, что их окружало. На столе без скатерти (впрочем, не исключено, что ее просто не было видно под слоем грязи и копоти) стоял самовар, не чищенный, похоже, со дня изготовления и две разнокалиберные кружки на щербатых блюдцах. Рядом с самоваром красовалась кривобокая банка с темной, плотной, вязкой массой внутри, от одного взгляда на которую выпадали пломбы из зубов. Сразу видно - домашнее варенье. Под столом стоял мешок, набитый, похоже, тыквами.
Лицо одной старухи обезображивала огромная черная, сочащаяся кровью бородавка на весь лоб, другой - с десяток таких же, но помельче.
Обе они улыбались.
На лицах своих солдат он видел улыбки более жизнерадостные, чем эти.
У старухи с десятком бородавок из-под изодранного подола болотного цвета юбки торчала костяная нога. Второй, в валенке, она мерно покачивала, дуя на чай в треснутой кружке без ручки.
- Зачем пожаловал, кажи, солдатик, - проскрипела старуха с костяной ногой и оскалилась.
- А вы кто? - подозрительно оглядел он хозяек.
- Я - Баба-Яга, костяная нога, с печки упала, ногу сломала. А это - сестра моя, кикимора.
- Сержант Хрясь, - представился еще раз солдат, огляделся по сторонам, и, прищурившись подозрительно, спросил:
- Бабушки, а почему вы живете одни в лесу?
- А это чтобы гости к нам не ходили, дитя мое, - отозвалась та, которая назвала себя Бабой-Ягой.
- Бабушки, а отчего у вас так грязно в доме?
- А это чтобы гостей не приваживать, дитя мое.
- Бабушки, а почему у вас такая паутина кругом?
- А это звукоизоляция, дитя мое.
- Бабушки, а зачем вам звукоизоляция?
- Еще один вопрос, и тебя больше никто никогда не услышит, дитя мое, - осклабилась мерзкая старуха, продемонстрировав неприлично белые и крепкие для ее возраста зубы.
Вторая бабка дернулась всем телом, мешок под столом опрокинулся, и из него с сухим костяным стуком выкатились человеческие черепа, с десяток, не меньше, прямо Хрясю под ноги.
Профессионал всегда уважает другого профессионала и его секреты.
- Так бы сразу и сказали, - буркнул сержант и перешел к делу.
*
*
*
*
"- Помогите!.. Помогите!.. - донесся с островка до них жалобный голосок. - Помогите!..
- Сейчас!
- Держись!
И оба спасателя, торопя и роняя в ржавую гнилую воду друг друга, понеслись как беговые черепахи, к цели.
Серафима нашлась! Серафима! Любимая! Господи, что ж тебя сюда занесло, сердешную! Не бойся, милая, я сейчас... сейчас... Сейчас...
Иванушка остановился, как вкопанный - то ли от ужаса, то ли от того, что наткнулся на мокрую холодную спину чародея.
В одно неуловимое мгновение родные милые черты девушки на острове исказились, рот растянулся в лягушачьей улыбке, глаза вылезли на лоб и зазеленели, как блюдца любимого царицыного сервиза, а вместо волос - как же он мог раньше-то не заметить! - по плечам существа рассыпались пряди болотной травки с кругленькими листочками и крохотными беленькими цветочками. Они ниспадали на землю и, не заканчиваясь на этом, тянулись дальше, дальше, дальше, пока царевич не понял, что все это время они, оказывается, бежали по волосам болотницы, полощущимся на черной тухлой воде.
Руки ее тоже стали вмиг зелеными, тонкими, длинными, вытянулись и потянулись к застывшим как два пня искателям легких путей по лужайкам."
![Иван и Агафон [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/2iwaniagafon.1.jpg)
![Иван и Агафон [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/2iwaniagafon.jpg)
![Бабки и Хрясь [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/4.babkiihrjasx.jpg)
![Болотница: варианты [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/nabrosokbolotnicy.jpg)
![Агафон и болотница [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/agafonbolotnica.jpg)
![Агафон и болотница [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/bolotnicaagafon.jpg)
![Иван [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/wanja.jpg)
![Царевна Серафима [Дарья Матрешина]](/img/b/bagderina_s_a/zh-bkartinki2/senxka.jpg)
