Багров Константин Владимирович : другие произведения.

Носитель Идей

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В ином мире, очень похожем на наш, невероятным могуществом обладают те, кто в знакомой нам реальности - не более чем творцы. Их называют Носителями Идей. И, собравшись втроём, они - всё равно что боги. Но могущество требует силы и ответственности. Сможет ли новобранец, принятый в триаду к двум матёрым Носителям, пронести вместе с ними общую Идею? Повесть написана по мотивам одноимённого альбома группы "Технология".

Носитель Идей



Пролог. Ctrl-Alt-Del


Уже несколько лет Матвей слышит что-то, что сложно не то что понять, а даже осознать. Иногда кажется, что это голос, иногда - что какой-то из многочисленных звуков природы. В некоторые мгновения Матвей даже мог разобрать слова - но не настолько чётко, чтобы сложить их в сколько-нибудь осмысленную фразу.
Он не томится этим, он просто чувствует, что жизнь тянет его в неведомую сторону.
И вот однажды...

Глава 1. Дивный Новый Мир


- Приветствую тебя, друг...
На сей раз голос прозвучал так, словно бы говоривший находился рядом.
- Не спеши действовать. Тебе ещё многое хотелось бы увидеть, не так ли?
Сам ещё не зная, почему, Матвей вполголоса ответил:
- Боюсь, что то, что я ищу, увидеть невозможно...
Негромкий смех срезонировал от стен комнаты.
- Я не могу знать, что ты ищешь, друг, - серьёзно произнёс всё тот же голос. - Очень надеюсь, что это нечто большее, чем у большинства...
- Очень надеюсь, что вы недооцениваете большинство, - в тон ему ответил Матвей, чувствуя, что внутри него нарастает интерес к происходящему. - Хотя иногда мне тоже кажется, что мои замашки излишни. Сейчас, например, мне хотелось бы понять, с кем я говорю...
Смех повторился, и через открытую дверь, появляясь прямо из воздуха, шагнули двое мужчин.
- Уверен, так тебе станет слегка понятнее, - спокойно склонил голову один из них, красивым движением руки выписав перед собой сложную фигуру. В ушах Матвея - очень тихо, не заглушая даже его собственного дыхания, - зазвучала несложная, но неожиданно изящная мелодия, словно бы призывающая его действовать.
- Вы - Носители, - решительно заявил он, осознав, с кем имеет дело.
- Разумеется, - спокойно ответил второй мужчина, до того молчавший. - Меня зовут Роман, а моего товарища - Владимир.
- Рад знакомству. С вашего позволения, я Матвей, - назвавшийся протянул руку, и Владимир, а затем и Роман крепко её пожали.
- Мы ищем того, кто смог бы поддержать наш дуэт, - перешёл к делу Владимир. - Третьего Носителя, способного играть с нами на одной волне. Я не могу сказать с уверенностью, но Рома утверждает, что в тебе он ощутил именно такую струну, какая звучит в нас обоих...
Матвей недоверчиво взглянул на Романа.
- Она пока ещё неподвижна, но готова заиграть, - кивнул тот, - и если хочешь - мы готовы помочь тебе начать...
Матвей колебался недолго. В самом деле, что он теряет, испробовав себя? А вдруг и вправду упустил в себе способность?
- Я попробую.
События следующего получаса мужчина восстановить мог с трудом. Кажется, Носители за несколько минут пронесли его по всей своей Вселенной - по всем параллелям и меридианам, по каждому слою в глубине, по мельчайшим деталям. Кажется, он затем собственными руками лепил - лепил что-то, очень похожее на настоящую новую Вселенную. Иллюзию, которая столь реалистична, что в ней хотелось бы жить. Мираж, в котором можно создать всё и для всех. Целый мир, в котором каждому всего будет вдосталь.
Очнулся он лишь тогда, когда Владимир, осторожно положив руку ему на плечо, вполголоса произнёс:
- Постой...
- Дальше не спеши, - добавил Роман. Матвей, всё ещё как во сне, сделал несколько шагов вперёд и обернулся на то место, где только что трудились его руки и его разум.
- Не правда ли, ты хорошо поработал? - с лёгкой усмешкой произнёс Владимир, указывая на кишащий жизнью мир. Мир, кажущийся таким маленьким после того, как он весь вышел из рук Матвея.
Дивный Новый Мир.
- Каждый из них бросил всё, чтобы только переселиться в твоё творение. Каждый из них, уверен, не пожалеет о своём решении... Ты можешь быть достойным коллегой, друг!
- Я пока не готов этого осознать... - чужим голосом произнёс Матвей.
- Я понимаю, - кивнул Роман, выходя из-за спины новоявленного коллеги, и добавил, обернувшись к Владимиру:
- Ему есть с кем поговорить напоследок. Стоит отпустить, наше дело может затянуться...
Матвей недоумевающе поднял бровь. О ком это говорит Носитель? Кто эта личность, которой нужно, чтобы парень рассказал о своих планах, предупредил о разлуке? Кому он здесь может настолько понадобиться?
- Мария, - Роман ответил одним словом на молчаливо заданный вопрос.

Глава 2. Саморазрушение.


Только сегодня утром Матвей проходил по этой улице. Вот только шаги его были совсем иными. Сейчас он шагал уверенно, быстро, зная, к чему стремится, догадываясь, что его ждёт в ближайшие минуты.
Догадки были ошибочными. Но этого пока никто не знал.
В доме, куда направился Матвей, сроду не было ни домофона, ни лифта. Дверь подъезда никогда не запиралась - разве что в самые морозные дни её затыкали поплотнее, чтобы не открывалась от каждого порыва ветра. Лестница, узкая и довольно крутая, вела от этой двери наверх - через шесть этажей, на четвёртом из которых Матвей остановился и, переведя дыхание, позвонил в знакомую дверь.
- Ты ли это? - раздался слегка удивлённый голос из-за деревянной преграды.
- Кажется, действительно я, - с лёгкой усмешкой ответил Матвей. Несколько раз торопливо щёлкнул замок, и девушка уставилась, теперь уже с самым настоящим изумлением, на своего недавнего близкого знакомого.
- Ты очень сильно переменился за этот месяц, - наконец произнесла она, отходя чуть назад и жестом приглашая Матвея войти.
Месяц, да. Уже целый месяц прошёл с тех пор, как они твёрдо решили поменьше вспоминать друг о друге. Но парня не покидало странное ощущение, что девушка своему решению не последовала.
Осторожно, словно боясь чего-то, он переступил через порог; рука сама нащупала позади дверную ручку и знакомым движением закрыла дверь.
И лишь после этого, почувствовав, что в этом доме ему всё-таки рады, Матвей произнёс:
- Переменился. Только не за месяц, а за пару часов. Собственно, потому я и здесь...
Несколько секунд Мария пыталась осмыслить слова бывшего парня, потом, словно бы осенённая мыслью, вдруг произнесла:
- Я, кажется, понимаю, о чём ты... Никто во всём мире не может так быстро укрепить силы человека - а я вижу, что ты не сломан бедой, а силён и целеустремлён. Это можно сделать только извне... это могут только Носители. Они вышли с тобой на связь, да?
- Да.
- И ты пойдёшь с ними?
- Я пока ещё не до конца уверен в себе, Мария. Но - да, я стремлюсь, чтобы так и случилось.
После секундной паузы девушка решительно взяла Матвея за руку и тихо сказала:
- Я могу чем-то помочь твоей уверенности?
- Мы можем попробовать...
Прошло около получаса - ничтожное время по меркам обычных людей, тем более - для тех, кому есть о чём поговорить. Но Носители за этот короткий срок совсем извелись, ожидая товарища.
- Что он там застрял? - нетерпеливо пробурчал Владимир.
- Он ещё не совсем с нами, - мягко напомнил Роман, - а для не-Носителей восприятие времени иное...
- Надо исправлять, - сердито ответил Владимир, осторожно раздвигая нити реальности перед собой. Незримый луч скользнул вперёд, высветив перед его глазами комнату в квартире Марии, где с ней уединился Матвей (не подумайте ничего дурного - просто у них нашлось много тем для беседы). - Ну так и есть, он заболтался... Непозволительная для Носителя трата времени! Сейчас я его потороплю...
- Не скачи, коллега, - Роман сделал шаг, приблизившись к Владимиру, и крепко сжал его плечо. - Вспомни, ты ведь сам рассказывал, как в начале новой жизни потерял на подобном чуть ли не целый день...
- По глупости, неопытности и навлёк на себя этим уйму неприятностей, - парировал Владимир. - И если бы у меня был наставник, способный тогда вырвать меня оттуда - я бы ему сейчас был только благодарен.
Роман, осознавший, что на его коллегу напал приступ упрямства - хоть он в разуме Носителя и нечастый гость, но обосновывается всегда крепко, - тяжело вздохнул и отошёл в сторону. Владимир, удовлетворённый маленькой победой, решительно сплёл пальцы, потянул за одному ему видимую нить и принялся скручивать её, внося в разум Матвея нужные ему идеи.
... - Я пока не знаю, могу ли я сейчас стать настоящим Носителем, - сокрушённо произнёс мужчина. - Возможно, для этого нужно что-то ещё, кроме силы и уверенности...
- Например, не отвлекаться, - лукаво улыбнулась девушка.
Матвей, услышав эти слова, резко вскочил и решительно заговорил:
- Я, кажется, начинаю понимать. Да, теперь ясно, почему Носителей так мало! Для этого может потребоваться пройти через... - его голос становился всё твёрже и жёстче с каждым словом, - через страх от каждого мгновения, через боль от малейшего взгляда, через неуверенность в каждом своём шаге!..
Матвей говорил, а сам в этот момент чувствовал, что словно бы кто-то говорит за него. Нет, это были его мысли - но не его слова. Кто-то вскрыл его разум, вскрыл быстро, резко и с хирургической точностью, и теперь выплёвывал за него жёсткие фразы, тяжёлые для живого сердца человека.
- Мне придётся разрушить себя, собрать с нуля. Такой была моя судьба с самого начала, только теперь я знаю, для чего... Мне придётся разрушить остатки своих связей с этим миром, и вместе с ними - остатки связей с тобой. Вытянуть из тебя остатки страха, остатки памяти обо мне, чтобы ты не рвалась за мной, чтобы мне не приходилось осторожничать. А потом, когда я буду уверен, что этой ночью ты уже не станешь даже думать обо мне, как мы уже однажды решили, - я пройду по тому пути, длинному, заковыристому пути, который проложен для каждого из Носителей. Не буду спать ни разу за остаток своей жизни - сколь бы мне этого ни хотелось, потому что только бессонные могут быть действительно сильными...
Резко дёрнувшись, парень почти осел на пол - медленно, едва держа равновесие.
- Что с тобой? - испуганно воскликнула девушка.
- Что-то меня держит не так, как мне надо... что-то не пускает... я не могу, не могу прекратить...
Резко подняв руку, Матвей одной короткой фразой закончил тираду:
- Время быть иным.
И, быстрым движением вскочив на ноги, прыгнул прямо в окно. Мария рванулась удержать его - но лишь бессильно смотрела, как её мужчина исчезает, касаясь стекла.
- Всё-таки ты очень суров, - тяжело вздохнул Роман.

Глава 3. Ветер ночной.


Лишь несколько шагов потребовалось Матвею, чтобы взбежать в логово Носителей - то, которое он своим подсознанием воспринял как небо. Широко улыбнувшись, он коротко склонил голову и произнёс:
- Ну что ж, давайте действовать!
- Такой же шустрый, как и я вначале, - одобрительно заметил Владимир. - Но, коллега, мы не торопимся вмешиваться. Не зная, что мы хотим сделать, начинать опасно... Думаю, ты это понимаешь не хуже нас.
- Вы правы, - Матвей слегка опустил взгляд. - Кажется, я переборщил с энергией.
- Придержи до самих событий, - посоветовал Роман, - она ещё понадобится!
Улыбнувшись в ответ, Матвей подошёл поближе, и все трое Носителей присели на невидимую опору, глядя друг другу в глаза и стремясь настроиться на одну волну, одну мысль... Одну Идею. Идею, которую они будут готовы нести как свою.
Обсуждение шло долго. Временами то резкий голос Владимира, то излишняя серьёзность Романа, то непонимание Матвея нарушали гармонию, но хватало лишь нескольких секунд, чтобы она восстановилась.
Да, недавно ещё простой человек, он нашёл себя в резонансе с этой командой.
Но что-то, оставшееся от прошлой жизни, грызло Матвея изнутри всё это время. Что-то, что у него даже под контролем старших товарищей не хватило сил вырвать из собственной души.
... - Пусть будет так, - в один голос произнесли все трое.
Единым движением поднявшись на ноги, они крепко пожали друг другу руки.
- Следующий день на этой земле станет днём перемен, - произнёс Владимир.
- Следующий день сделает весь мир правильнее, - добавил Роман.
- Следующий день переведёт всех нас на шаг вперёд, - заключил Матвей.
И они разошлись - каждый в свой отрезок жизни.
Медленно опускавшаяся на город ночь стала для Матвея ужасно неспокойной. Пожалуй, самой ужасной за всю его жизнь. Ещё даже не наступила полночь, а он уже выкарабкался из постели, быстро оделся и поспешил наверх, надеясь, что в своём новом доме сможет легче развеять неясные, но тяжёлые терзания.
Глядя сверху вниз, охватывая взглядом весь мир, он вновь и вновь осознавал, каким ничтожным был вначале... каким ничтожным было всё это. И всё же - насколько серьёзные отпечатки на каждом сердце оставляла эта жизнь! Насколько сильна она была для любого, оставшегося в ней!
А возможно - и для тех, кто попытался вознестись выше неё...
- Не спится, коллега? - вежливо поинтересовался Роман, внезапно вынырнувший из-за левого плеча Матвея.
- Мягко сказано, - проворчал мужчина. - Похоже, никак не свыкнусь со всем этим... Коллега, а нельзя ли понять... - он запнулся на полуслове, пытаясь подобрать вежливый вопрос.
Роман терпеливо молчал.
- Почему я так обошёлся с Марией? - наконец спросил Матвей. - Ведь это совершенно не в моём характере, да и не садист же я, в конце концов!
Роман поднял руку, показывая, что понял мысль.
- Мы все немного садисты и немного циники, - спокойно ответил он. - Увы, иначе просто нельзя удержать свой разум и силу Носителя одновременно. Но ты прав, это не твой поступок. Вова решил, что для всех будет лучше, если ты быстрее закончишь со всем этим, и подстегнул тебя. Честно признаюсь - вначале я пытался втолковать, что он торопится, но потом решил, что обсудить это с тобой позже будет надёжнее.
- Могу понять, - вздохнул Матвей, - видя всё это с такой высоты, поневоле чувствуешь снисхождение к ним, оставшимся в обычном мире... Но всё же, Рома, может быть, хотя бы поначалу можно было не прибегать к таким стрессам? Я ведь теперь не могу простить себе такого... - И лишь сказав это, Матвей осознал: да, именно это его и мучает сейчас.
- История не знает сослагательного наклонения, - вздохнул Роман, - и мы не знаем, как было бы лучше. Могу лишь рассказать историю моего собственного начала... наверное, она немножко похожа на твою... и как я справился со своим собственным стрессом.
Матвей слегка улыбнулся и ответил:
- Выслушаю с радостью.
И Роман медленно, мелодично заговорил - словно бы играя на струнах собственной души, извлекая мелодию прошлого из давно заросших шрамов.
Не стоит приводить здесь его слова. Они могут показаться слишком странными для нас, тех, кто не ощутил на себе судьбу Носителя - и слишком простыми для тех, кто уже проникся ей. Но та Идея, которую несли в себе эти нехитрые сочетания звуков, была гораздо глубже слышимого - ровно на том уровне, до которого сумел погрузиться новоиспечённый творец.
...Бывают времена, когда мир кажется чёрно-белым и буквально рассыпается в пепел в руках. Обычным людям это дано ощутить лишь в виде депрессии - но и это иногда слишком тяжело, настолько, что едва даёт жить дальше. Те же, кто сильнее, могут пережить настоящие страдания - от того, что всё увиденное тобой кажется очень уязвимым, от того, что оно зависит от твоих могучих, но пока ещё неумелых рук.
От того, что ты начинаешь забывать самое важное в своей жизни - и сам ещё не знаешь, ради чего порвал с ней.
... - Я попробую успокоить её, - тихо произнёс Матвей.
- Я постараюсь помочь, - так же тихо ответил Роман.
Рука Матвея скользнула вперёд, осторожно проникая между волокнами ткани пространства, скользя вдоль нитей времени, касаясь мгновения в совсем недавнем прошлом. Шёпот, срывающийся с его губ, был едва слышен даже ему самому - а девушка не слышала его вовсе.
Но почувствовала мелодию голоса.
- В эту ночь ты наконец сможешь быть спокойна...
Почему всё это началось? Зачем был сделан такой шаг? Не знает ни он, ни она, ни даже неусыпно следящие за всем Носители Идей.
Но теперь, кажется, причина уже не важна.
- Мне этого тогда не удалось... И я знаю, как иногда бывает тяжело добиться покоя, - Роман ободряюще положил руку на плечо Матвею. - Я пытался принять на веру её собственные - даже не слова, а мысли, но она сама не верила в них. И мне пришлось уйти... так, словно бы я ухожу навсегда. Так, словно бы я хочу вырвать из себя все остатки прошлого мира... И даже память... Не заботясь о том, что тогда от меня останется.
- Осталось очень многое, - Матвей взглянул на коллегу через плечо. - Осталась душа, которая способна быть честной и помогать другим.
- Иначе я был бы недостоин жизни Носителя...
Они снова повернулись к норке, прорытой Матвеем.
- Пусть этой ночью тебе будет спокойно даже без сна... А в следующую ты услышишь шелест ветра, меняющего твою жизнь. Это я тебе обещаю - как Носитель.
В последний раз коснувшись бесконечно далёкого мира, Матвей сделал шаг назад, и нити реальности вновь сдвинулись, зарастая, как и раньше.
Как и всегда.

Глава 4. Последнее слово.


Итак, молодой Носитель Идей наконец смог полноценно влиться в небольшой коллектив. Солнце начало подниматься на небо, переступая по камням невидимой дороги, ведущей из обыденного мира в ту обитель Носителей, которую увидел для себя Матвей. И в то самое время, когда вечное светило начало свой новый цикл, трое творцов начали свой шаг вперёд.
Людской мир напрочь погряз во множестве пороков, и даже те, кто стремятся поучать других, сами небезгрешны. Не обошла эта печальная участь, конечно, и Носителей Идей, но они, глядящие сверху, имели твёрдое намерение искоренить если не всю грязь, то хотя бы какую-то её важную часть, без которой миру стало бы легче дышать.
И жертвой своего скальпеля они выбрали людскую жажду халявы.
По общему решению Носителей, именно халява - один из значительных корней зла для обыденного мира. Ради неё люди идут на взяточничество, из-за неё существуют многие обманы, а, вырастая, стремление к ней превращается во всепоглощающую жадность богача...
И на борьбу с этим злом трое Носителей решительно ступили на порог между реальностями.
Мелодия троих сердец, резонируя и усиливаясь сама от себя, полилась в мир, затрагивая каждый ум, готовый воспринять настоящую Идею, услышать её в том ритме, в котором колебались струны Романа, Владимира и Матвея.
А таких было очень и очень много.
Во всём мире.
Мысль покатилась лавиной. Каждый, затронутый ей, осознавал, что все, живущие в этом мире - едины. Что каждый из нас - в ответе за всё человечество. Что если ты нашёл подкову 'на счастье' - значит, кто-то отбросил копыта. И что если ты не можешь что-то получить честно - тебе оно просто не нужно.
Потом все промежуточные мысли стёрлись, смазались, как акварельный рисунок, смываемый водой в разноцветные пятна. А осталось лишь самое основное: если что-то само плывёт в руки - скорее всего, оно не для тебя.
Мир вздохнул слегка по-другому.
И Носители Идей, услышав этот вздох, приглушили свою мелодию.
- Мы славно выступили, товарищи, - с усталой улыбкой произнёс Владимир.
- Уверен, скоро мы увидим перемены, - добавил Роман.
- И уж во всяком случае - мы сами уже слегка переменились, - заключил Матвей.
- Верно мыслишь, коллега! - воскликнул Владимир, стряхивая с себя остатки повисавшей на время выступления тяжести. Тот же характерный жест плечами повторили и двое других Носителей, уверенным шагом поднимаясь обратно - в своё вечное логово.
Веселье по поводу проведённой операции было в самом разгаре, когда Матвей осторожно обратился к коллегам:
- Мне хочется пройтись по этому миру... взглянуть на него изнутри. Это ведь не непростительно для нас?
- Сейчас - можно, - махнул рукой Роман, - не думаю, чтобы это тебе навредило...
- Но не сильно тормози, - напутственно добавил Владимир.
- Вернусь, не успеет белка крылом махнуть! - пообещал Матвей и скрылся внизу, прежде чем изумлённые коллеги успели хоть что-то уточнить по столь загадочной фразе.
Улицы родного города встретили Матвея неожиданной живостью. Заливистое фырчание моторов сливалось в единый равномерный гул, разговоры прохожих звучали то бойко, то спокойно, а повсюду, где раньше светилась завлекательная реклама со скидками и 'сверхвыгодными предложениями', теперь постепенно вывешивалось нечто новое, призванное завлечь людей, не ждущих от жизни ничего легко доступного.
Но вдруг обострившийся слух мужчины привлёк шум где-то в стороне, постепенно, по мере приближения, становившийся всё разборчивее. Шум исходил от пары людей, двигавшихся параллельным курсом с Матвеем, - мужчина в недорогом костюме, в шевелюре которого пробивалась едва заметная седина, и парень лет двадцати.
- Вы понимаете, чем это может для вас закончиться? Я всё равно не приму, что бы вы ни предлагали, - кипятился мужчина, - а вот вы рискуете вылететь из университета, и скажите спасибо, если я решу не заморачиваться с судом!
- Но Евгений Анатольевич... - слабо пытался возразить парень.
- Что Евгений Анатольевич? Зачем ты вообще полез ко мне с этими деньгами?
- Раньше же всегда...
- Мало ли что было раньше! Я не считаю нужным больше говорить об этом. Предложишь взятку за оценку - получишь двойку автоматом. Точка!
Огорошено помотав головой, Матвей быстрым шагом направился дальше.
Следующий удар по ушам настиг его несколькими кварталами дальше, в маленьком магазинчике с вывеской 'Всё от 1 монеты'. Внутри гремел голос покупательницы - крупной женщины, уже в солидном возрасте. В сравнении с ним ответы продавца - молодого южанина - звучали блёкло и едва заметно.
- Какого ты мне подсовываешь эту... эту бесполезную ерунду?! Я же сказала, что мне нужно, и нечего давать что-то ещё!
- Ну простите, я хотел предложить...
- Нечего предлагать! Я знаю, за чем пришла! А такая бессмыслица мне не нужна и даром!
Матвей вновь прибавил шагу, чувствуя, как в голове отдаются отдаляющиеся крики.
День ещё только карабкался к своему пику, а Носитель, выбравшийся в изменённый им мир, всё лучше видел последствия этих перемен. То тут, то там поминутно вспыхивали скандалы из-за того, что ранее позволило бы урегулировать конфликт к обоюдному удовольствию - а порой и из-за банального желания сделать человеку приятное.
Корень зла был вырван, но люди всё ещё пытались вырастить из него пользу - а получали только вред. Некоторые, конечно же, догадывались, из-за чего возникает столько шума. Но их пока ещё было слишком мало, чтобы вразумить массы.
Тем более что одного из истинных виновников могла точно назвать только одна.
... Очередной поворот наконец-то вывел Матвея в тихий и почти безлюдный внутренний двор. Присев на лавочку, он сжал виски между ладонями, пытаясь разобраться с собственными мыслями, понять, где они ошиблись, почему благое намерение столь явно увело весь мир прямиком в ад.
И в таком состоянии его застала Мария.
Матвей заметил её в дальнем конце двора. Она стояла прямо, уверенно, глядя прямо на новоиспечённого Носителя со слабо скрываемой агрессией.
- О дьявол...
- Да, дорогой, ты ответил на мой вопрос, - девушка говорила негромко, но Матвей понимал каждый звук. - Кто же ещё мог столь круто переменить всё, до чего смог дотронуться, как не тот, кого все только вчера посчитали безнадёжно исчезнувшим?
Медленно поднявшись на ноги, мужчина попытался придать взгляду уверенность, но вместо этого ощутил слабый прилив злости. Изо всех сил сохраняя спокойный шаг, он двинулся навстречу подруге. Губы Носителя едва заметно шевелились, но слова, произносимые им, звучали не в ушах, а прямо в разуме.
- Я и не думал, что будет иначе. Ты слишком хорошо меня чувствуешь, чтобы не понять правды. Если ты хочешь сказать что-то, прошу, скажи прямо сейчас. Кто я после всего этого? Что мне грозило бы, будь на это твоя воля? Ну же, не стоит медлить. Гораздо лучше ткнуть меня носом в то, что я упустил, охотясь за силой бессонной ночи, чем враждовать без видимого смысла...
Мария спокойно подняла руку, и Матвей словно бы упёрся в невидимый барьер. Двинувшись сама ему навстречу, она прошептала:
- Пусть будет война.
- Скажи же, во имя небесной силы!
- Если ты этого не увидел сам - пусть судьба будет тебе судьёй...
Подойдя вплотную, девушка одним коротким движением залепила Матвею пощёчину.
И мир словно бы мгновенно потемнел.
- Нет нужды ожидать. Пусть будет, что должно, - тихо произнёс Матвей сквозь нахлынувший туман.
Мария не ответила. Матвей вновь ощутил слабый удар, и все его чувства отключились окончательно. Он даже не ощутил, как его безвольное тело рухнуло на траву, готовое почувствовать последнюю кару.
Сколько прошло времени и что бессознательное тело творило в каждую из пролетевших секунд, Носитель не помнит и, скорее всего, не вспомнит уже никогда. Известно лишь одно: после долгой пустоты, не нарушаемой даже непрекращающимися ударами сердца, он медленно начал осознавать всё, происходящее вокруг.
Свет со всех сторон. Твёрдое под ногами - глаза подсказали, что это асфальт широкой дороги. Синее, безжалостно бьющее яркостью небо.
И полное бессилие.
Хоть все направления и открыты - ни одно из них не приведёт Матвея к его цели, а только лишь заведёт в ещё более безнадёжный тупик.
Что всё же он должен был понять?
И самое главное - куда сейчас деться тому, кто не знает даже, в объятия чего ему суждено броситься?
- Скажи же, наконец... - прошептал молодой Носитель Идей, безнадёжно молясь ушедшей пустоте - единственному свидетелю недавнего разговора.
... - Володя, тебе не кажется, что наш товарищ где-то застрял? - задумчиво произнёс Роман. Владимир вместо ответа решительно раздвинул нити реальности и метнул туда узкий луч, пробегающий по всему миру в поисках Матвея.
- Вот он, - Владимир взглянул туда, куда указывал луч. Лицо Носителя резко исказилось, когда он заметил, что происходит с коллегой. Не говоря больше ни слова, Владимир быстрым движением скрутил петлю, прицельно захлестнул ей Матвея и резким рывком потянул за свой конец.
- Прошу, позволь мне услышать... - бормотал Матвей, погружённый в собственную мешанину мыслей.

Глава 5. Камни.


Услышанное от наскоро приведённого в норму младшего коллеги столь поразило Носителей, что Владимир непростительно надолго задумался, а Роман вообще мгновенно протрезвел.
- Ты хочешь сказать, что наше вмешательство только умножило хаос?! - изумлённо произнёс последний.
- Увы, да. Хотя для меня гораздо хуже другое. Я ведь чувствую себя виноватым теперь, причём виноватым не только перед Марией... перед тем миром, о котором я, обретя силу, не смог позаботиться.
Старшие Носители Идей многозначительно переглянулись.
- Попробуй отдохнуть, коллега, - понимающе произнёс Владимир. - В конце концов, тебя действительно изрядно тряхануло...
- Разве не ты меня пытался научить, что бессонный обретает куда большие возможности? - В голосе Матвея проскользнуло ехидство.
- Изводя себя, ты лишь истратишь их все впустую, - в тон ему ответил Владимир, - так что делай, что старшие говорят!
Насмешливо покачав головой, Матвей лихо козырнул и быстрым шагом удалился.
Разумеется, отправляться на отдых он бы и не подумал. Его мысль, ещё не ставшая полноценной Идеей, всё сильнее копошилась в мозгу, выискивая те мельчайшие детали мира, благодаря которым она могла бы взрастить на себе новый поворот в истории.
И ради этого Матвей, оказавшись на развилке между мирами, вновь решительно свернул в город - город, в котором многие уже начали понимать, откуда растут корни новой проблемы.

Меж тем наверху, в логове Носителей, Роман и Владимир устроили срочное совещание. Не в последнюю очередь ради этого они и отправили Матвея на отдых - всё же опыта у него было куда меньше, и младший коллега имел куда больше шансов сбить гармонию, нежели поддержать.
Обсуждали они не что иное, как грядущий путь избавления от нависшего катаклизма.
- Глобальные перемены уже вызвали непросчитанный эффект, Рома. Не думаю, что стоит повторять такой эксперимент. Боюсь, как бы мы не спровоцировали взрыв.
- Взрыв может произойти и без нас, уж поверь мне, Вова. Если массу народа сдвинуть с мёртвой точки, она покатится вперёд сама собой. Наша задача сейчас - не столько остановить этот рывок, сколько направить его по нужной колее. Такой, которая не проходит через отстроенное нами.
- И что ты предлагаешь? Указать им общего врага, перед которым все объединятся? Но, во-первых, я не думаю, что ты смог бы найти того, кто действительно будет достойным такой участи. Но даже если и так... откуда ты знаешь, что, растерзав его, толпа не захочет ещё крови?
- Возможно, это действительно не выход. Но мы сейчас попросту не можем позволить себе тормозить это движение. Ты прав, Вова, толпа сметёт всё - и нас тоже.
- Хм... А ты разобрался, чем всё это поддерживается?
- Пока не до конца. Впечатление такое, что люди, сталкиваясь с конфликтной ситуацией там, где раньше конфликт, напротив, сглаживался, теряются и пускают дело на самотёк, из-за чего проблема, оставленная без присмотра, начинает усиливаться.
- Тогда, может быть, есть резон отлавливать такие конфликты и самим их гасить?
- Все? Ты не преувеличиваешь наши силы, Вова?
- Ну, может быть, и не все, но - ты ведь помнишь про критическую массу? Возможно, если мы погасим достаточно много конфликтов, оставшиеся будут недостаточными для продолжения цепи, и катаклизм затормозится?
Роман задумался.
- По крайней мере, можно попробовать, хуже стать не должно. Ты примерно представляешь, как это делается?
- Думаю, тут можно применить такой финт. Если где-то разгорается ссора, отследить, когда она достигнет высшей точки, и в этот момент просто изъять у активной стороны повод ругаться.
- А зачем выжидать? Если сразу, получится разве не лучше?
- Ни в коем случае, Рома... странно, что я тебе это объясняю. Пока конфликт ещё не набрал силу, его причина никогда не может быть явной. Она тесно перемешана с другими мотивами, и её зачастую невозможно даже отделить и осознать, не то что убрать.
- Мда, мой прокол, спасибо... Тогда начинаем действовать?
- Пожалуй, да.
- Вдвоём или втроём?
- Можно попробовать втроём, если Матвей не слишком ослаб после этой истории. Сам понимаешь, ситуация для него более чем неприятная.
- Прекрасно понимаю. Так что, сначала ищем его?
- Именно так.
И двое Носителей Идей быстрым шагом устремились к иллюминатору, глядящему из их мира в мир простых людей.

Небольшое возвышение, своего рода естественная трибуна, сейчас превратилось для Матвея во временное убежище. Толпа, заполнившая площадь, ждала слов молодого Носителя. Ясно было, конечно же, что такое ожидание не будет не то что вечным, но даже сколько-нибудь долгим - терпение людей было уже почти на исходе.
Матвей, мысленно проведя рукой по невидимым струнам, медленно, мелодично заговорил:
- У вас есть повод ненавидеть нас... и даже лично меня. У вас есть повод быть в движении. Я готов признать всё это, как один из тех, кто переменил ваш мир, не заметив, к чему приведут эти перемены. И, если бы вы сейчас бросились и растерзали меня - это была бы вполне достойная расплата мне, Носителю, чья Идея была несвоевременной и породила разрушительную волну. Но, если вы готовы принять мою помощь - я, в свою очередь, намерен бросить все силы на то, чтобы переменить этот мир вновь, но на этот раз - медленно, целенаправленно, контролируя каждый шаг и зная, что подобного не повторится.
Толпа беспокойно зашевелилась. Беспокойно - но без агрессии, словно чувствуя, что Матвей искренен в своём стремлении.
И в этот момент, возможно, готовый стать решающим, за спиной молодого Носителя через узкий разрыв в ткани реальности шагнули его коллеги.
- Я очень надеюсь, что меня поддержат и те, с кем я тогда пел на одной волне, - не растерявшись, продолжил Матвей. - Как вы знаете, три Носителя представляют собой всемогущую силу. Если эту силу направить ровно туда, где она более всего нужна - уверен, будет рано или поздно достигнута цель, которой ищем и мы, и вы...
Роман шагнул вперёд, встав рядом с Матвеем. И заговорил, почти не размыкая губ, так, что его слышал только младший коллега.
- Я уже привык, что простые люди верят, будто они способны предугадать наши шаги. Но от тебя, коллега, я ни разу не ожидал такой наивности. Неужели ты всерьёз думал, что здесь допустим открытый подход? Да ни в коем случае! Пойми, Матвей, в людях всё ещё живёт желание разбираться самим. А уж тем более - сейчас, когда они не ищут лёгкой добычи, когда видят в ней нечто, что должен заслужить другой.
Повернувшись назад, он так же тихо сказал Владимиру:
- Укрой его. Боюсь, здесь будет жарко.
Владимир резким движением руки схватил Матвея за плечо, дёрнул в сторону - и одновременно толпа, не выдержавшая напряжения, рванулась штурмовать трибуну.
Роман почти моментально скрылся под нахлынувшей волной. Лицо его напарника на мгновение исказила гримаса ярости, затем он вполголоса произнёс:
- Им пришла пора метнуть в нас всё то, чем мы невольно попали в них...
И, обернувшись к Матвею, добавил:
- Впрочем, если ты позволишь мне не защищаться, мы сейчас уйдём безопасно - по границе между двумя мирами.
Матвей попытался было возразить, но энергия ненависти, настигшая его, не оставила Носителям выбора. Разорвав воздух перед собой, Владимир шагнул в открывшуюся темноту, и Матвей последовал за ним.
- Тебе сейчас нужен дом, - продолжил Владимир, делая руками странные пассы. - Место, где ты сможешь восстановить себя...
Слегка наклонившись, он словно катнул вперёд что-то невидимое, и перед Матвеем раскрылась широкая полоса, словно бы 'зебра' через невидимое шоссе.
- Иди.
- А ты? Ты слишком смел, чтобы уходить оттуда, да?
- Я не смелый. Просто я уже изменился... а тебе не хватило времени.
Сказав это, Владимир развернулся и спокойно шагнул обратно, в мир людей.
- Я не могу расслабляться, когда мир оказался ввергнут в хаос... - пробормотал Матвей, проходя в открывшуюся перед ним дверь. - Я не могу позволить себе быть слабее их!
- И ты не можешь позволить себе делать глупостей... - прошелестел непонятный голос в его разуме.

Вновь выйдя навстречу толпе, Владимир резко поднял руку, отчего почти вся площадь мгновенно замерла.
- Для вас настало время вернуть нам полученную агрессию, - звучно произнёс он. - Однако, если вы позволите нам не защищать себя, а стараться помочь вам - мы постараемся провести вас по тому узкому бордюру, который отделяет правду от вымысла и дружбу от ненависти.
Помолчав, он подал руку Роману, помогая коллеге выбраться из центра давки, и они встали плечом к плечу, ожидая реакции народа.

Матвей сидел один в тишине. В голове Носителя роились беспокойные, бессвязные мысли. Раз за разом он бросал взгляд в окно, надеясь увидеть хоть что-то, что даст ему знать, будто в реальности всё стало хорошо и без него. Но тьма, непроницаемая, сплошная тьма, лишь ещё добавляла яда в сердце Матвея.
Вновь подняв глаза, он отчётливо увидел, как в этой тьме мелькнула тень. А через мгновение дверь, через которую совсем недавно прошёл Носитель, тихо задрожала, словно бы кто-то пытался её открыть извне.
Это оказалось последней каплей.
Сорвавшись с места, Матвей пинком распахнул дверь и бросился в темноту, раздавая удары невидимым врагам. Вопли, стоны, злобное рычание окружили его. Он уже не видел даже своих рук - всё скрылось в пустоте, и лишь разум, вспыхнувший внезапной яростью, ощущал, как эта пустота ломается от безумных ударов.
Почти выпав за пределы не то что сознания, но даже подсознания, Носитель нанёс последний яростный удар, и мир, треснув, вывернулся наизнанку, выбрасывая Матвея в привычную реальность.

Из толпы почти спонтанно выбрался один, явно желающий выразить своё мнение Носителям, - невысокий коренастый мужчина. Он уже было открыл рот, изготовившись толкнуть речь, и... так и замер, когда на всё ту же трибуну, в дальнюю её часть, выкатился, сгруппировавшись, тот молодой Носитель, который пришёл сюда самым первым.
Роман и Владимир не сразу поняли причины такого замешательства. А когда поняли, то дружно, не сговариваясь, словно бы их мысли рождались синхронно, обернулись назад и шагнули навстречу Матвею.
- Я не могу оставаться там, пока здесь творится... такое, - произнёс тот, поднимаясь на ноги и глядя в глаза коллегам. - Для меня это - слишком большая слабость. Простительная ранее, но очень мешающая сейчас.
- Послушай, друг, - сурово ответил Владимир, - я понимаю, что тебе не хочется оставлять дело, когда оно приняло серьёзный оборот. Но пойми, ты помог нам в деле, но не слишком сильно изменил Идею. Идея была в гораздо большей степени моя и Романа. И нам расплачиваться за её ошибочность. Нам. Не тебе.
Несколько мгновений, едва ощутимых извне, но невероятно затянувшихся для собравшейся троицы, Матвей молчал. Затем, решительно тряхнув головой, произнёс:
- Да будет так. Прощайте, Носители.
И, оттолкнувшись от земли, свечкой ввинтился в небо, нащупывая на лету ниточку, ведущую к дому - тому, в который он надеялся уже не вернуться.

Глава 6. Сделай так...


Впрочем, напряжение, сковавшее было всю площадь, за время разговора Матвея с коллегами явно рассеялось. Ни Роман, ни Владимир так и не поняли, откуда взялось внезапное спокойствие всего народа - спокойствие, на которое они совершенно не рассчитывали. Нет, не стоит думать о какой-то мистике, равно как, впрочем, и о вмешательстве со стороны - хотя Матвею и хотелось помочь коллегам, но молодой Носитель, быстро оценив ситуацию и прислушавшись к пульсу людей, понял, что проблема готова рассеяться сама собой.
Секрет произошедшего был донельзя более прост и даже в какой-то степени звучит по-идиотски. Однако смею заверить - именно так всё и было.
Любая проблема, происходящая с теми, кто берёт на себя обязательство руководить действительно большими людскими массами, вызывает неизбежное злорадство этих масс - и куда большее, чем беда, обрушившаяся на равных им врагов. Любая слабость высших может резко изменить отношение к ним. Толпа рвалась к Носителям, уверенная, что они хладнокровно обрушили на них всё то, что досталось на долю несчастного мира в последние часы. Но, увидев, что они сами запутались в произошедшем, что они не уверены в себе, что, в конце концов, среди всемогущих Носителей произошёл раскол, - увидев всё это, простые люди взглянули на своих мучителей с лёгкой снисходительностью, в один голос прошептали: 'Ну что с вас взять...' - и притихли, надеясь лишь, что творцы не обрушат на них свой гнев уже всерьёз.
- Что случилось, Вова, ты что-то понимаешь? - одними губами произнёс Роман.
- Понятно одно - на сейчас конфликт исчерпан...
Владимир сделал шаг вперёд, и толпа беспокойно зашевелилась, ожидая его слов.
- Я вижу, вы оказались способны усмирить свой гнев, - серьёзно произнёс Носитель. - Надеюсь, что вам это не стоило слишком многого - поверьте, никому не нужен мир, доставшийся жестоко дорогой ценой. Пусть жизнь течёт в том русле, которое ей сейчас дано. Обещаю, мы постараемся вкинуть туда ровно те камни, которые нужны, чтобы направить весь мир на созидание - созидание того, что ищем и мы, и вы.
Роман просто коротко кивнул в знак согласия.
И толпа одобрительно зашумела.

Матвей открыл глаза в той же самой комнате, в какой его впервые застали Носители. В ушах мужчины раздавался равномерный шум, руки, до последнего вцеплявшиеся в скользкие и спутанные нити реальности, онемели, желудок скрутило в тугой узел. Но всё это было ничем, нулём, столь незначащим, что Матвей даже не пытался ничего исправить. В мозгу билась одна упрямая мысль, заглушавшая всё прочее.
Он подвёл не только товарищей и Марию. Он подвёл всех людей. Что бы ни говорил Владимир, но он тоже совершил эту ошибку. И он теперь вышвырнут в тот мир, который исказился в его руках, - бессильный, бесполезный, вынужденный остаться только наблюдателем, не способный даже отречься от прошлого - судьба Носителя теперь в его крови...
- Вы жестоки, Носители... - прошептал он, уставившись в потолок.
Ответа, конечно же, не последовало. Да и можно ли ждать его, когда тем, к кому ты обращаешься, вовсе не до тебя?

Мария бежала так быстро, как только позволяло дыхание. Ноги уже после первого километра перестали чувствовать усталость, а разум и вовсе не задумывался, по силам ли ей такой марафон. Увидев издалека, как Матвей исчезает, и ощутив своим чувственным женским сердцем обрушившуюся на него тяжесть, девушка устремилась через весь город к его дому. В её висках билась кровь, отдаваясь в уши лишь одной мыслью: только бы он пережил это, только бы смог удержаться...
Дорожное движение, замершее на то время, пока город ополчился на Носителей, медленно восстанавливалась. Но Мария бежала так, что дороги перед ней раз за разом оказывались пустыми. Сзади уже фырчали моторы, раздавались редкие гудки, но девушке словно бы невидимая рука расчищала путь, заботясь о том, чтобы она добралась до цели вовремя - и ни мгновением позже.
Оказавшись в давно знакомом квартале, Мария ещё прибавила скорости. Память услужливо подсовывала ей множество дорожек, позволяющих сократить путь. Пробежав по газону и с разгону перемахнув через забор, девушка резко затормозила перед дверью дома Матвея и повернула ручку, прислушиваясь к щелчкам.
Раз-два-три... в другую сторону... раз-два-три-четыре... Секретный код, позволяющий открыть замок без ключа, знали только Матвей, Мария и кто-то из его старых друзей. Строго говоря, к этому как раз и приложил руку один из друзей Матвея, матёрый слесарь, по слухам - бывший медвежатник. Именно в его руках обычная дверь с обычным врезным замком превратилась в почти что настоящий сейф, не теряя, впрочем, своей стандартной возможности - отпираться ключом.
Раз-два... пол-оборота против часовой... щелчок и сразу оборот обратно... Мария потянула дверь на себя, петли непривычно громко заскрипели, но девушка даже не обратила на это внимания. Как только дверь открылась достаточно широко, она юркнула внутрь и помчалась в комнату Матвея, мысленно моля Носителей, чтобы он ещё был жив, в сознании и в здравом уме.

Сам же Матвей в этот момент лежал, глядя в потолок отсутствующим взором. Его разум уже опустел - паникёрские мысли, словно крысы с тонущего корабля, сбежали оттуда, уведя за собой все прочие. Лишь только губы шептали нечто, чего не осознавал, пожалуй, даже сам мужчина.
- Это в твоих силах...
- Позволь нам разойтись...
- Ударь меня о стену, если надо, но отбрось...
- Ты видишь, что я ещё сильнее сдал...
- Я готов принять любой финал...
Что значили эти слова? Кому пытался их сказать молодой Носитель, отвергнутый в самом начале своих попыток влиться в новую жизнь? Те, кто умеет чувствовать жизнь, кто способен пробудить в себе хоть частицу силы, смогут прочувствовать обрушившуюся пытку - и понять, что Матвей молил своих старших коллег, понимая, что без их помощи он не сможет ощутить себя хоть немного свободным.
- Только ты можешь мне помочь...
- Как я забывал свою земную жизнь, пусть теперь забудется жизнь небесная...
- Пусть только останутся эмоции - светлые эмоции от знакомства...
- Или сделай по-своему, но чтоб я только смог уйти от вас...
- Чтобы вы были свободны от меня...
- И могли лепить этот мир, не заботясь о том, кого отвергли...
Матвей лежал, не двигаясь, и лишь шептал, шептал, шептал - без перерыва, не переводя дыхание и, кажется, вовсе не дыша, не осознавая, почти ничего не чувствуя - шептал свои молитвы, говоря не словами, но музыкой сердца...
И эта музыка сыграла в унисон с безумными мыслями ворвавшейся в комнату Марии, заставив девушку услышать мольбы своего мужчины - и почти сразу понять его.
- Матвей, милый... - прошептала она, в ужасе опускаясь на колени рядом с ним.
Матвей не шевельнулся. Даже, кажется, не услышал.
- Матвей, прости, если я тогда была с тобой слишком резка...
Мужчина слегка повернул голову, словно пытаясь понять, что происходит. Медленно и глубоко вдохнув, он прикрыл глаза и вновь замер.
- Я вижу, как ты переживал свою ошибку... мои слова были слишком большой мукой для тебя...
Мария коснулась своей ладонью руки Матвея. Девушку обожгло льдом, но она не убрала руку - напротив, взяла ладонь мужчины в свои.
- Ты сможешь, милый... Ты сможешь быть со мной...
И при этих словах Матвей слегка приподнялся, опираясь на второй локоть.
- А сможешь ли ты... быть со мной после всего, что было? - тихо произнёс он.
Мария протянула руку, обняла Матвея за шею и ответила:
- Я должна смочь. Иначе я не была бы человеком.
Их губы соприкоснулись, и молодой Носитель ощутил, как из него медленно утекает неуверенность и слабость.
Всё-таки когда есть, кому тебя поддержать - это великое благо. Сколь бы сильны ни были переживания, сколь бы ужасно ни терзалась твоя душа - пока ты не один, ты всегда сможешь оказаться победителем...

А город уже зажил своей обычной жизнью. Толпа растеклась по ручейкам улиц, заполнила пруды домов, побежала по рекам оживлённых дорог, бурля в тесных омутах торговых рядов и бюрократических контор. И всё стало как прежде - как до того момента, когда Матвей привлёк к себе всеобщее внимание.
Но уже после того, как поднялся шум.
... - Марьюшка, родная, ты это слышишь? - с тревогой произнёс Матвей, садясь на свою кровать и насторожив уши.
- Что такое, милый?
- Эти крики... Двое, девушка и женщина в возрасте, кажется, почти под окном поссорились...
Мария тоже насторожилась.
- Я ничего не слышу. Ты уверен?
- Я слышу абсолютно чётко. Может быть...
Матвей медленно повёл рукой, приложил её к своему уху, словно пытаясь прислушаться ещё внимательнее. Пальцы другой руки меж тем извивались, сплетая невидимые нити - невидимые, конечно, для Марии, а не для самого Матвея. Узел скользнул к уху Носителя, коснулся ладони...и сразу же провалился куда-то далеко, в другую часть огромного мира. Туда, где действительно раздавались крики ссорящихся женщин. И не просто ссорящихся - а из-за того, что юная сотрудница химчистки осмелилась предложить клиентке, пришедшей с коляской, чтобы её вещи были обработаны вне очереди...
- Кажется, я понимаю, в чём дело... - произнёс Матвей, не убирая руку. - Мои силы Носителя очень сильно подчиняются потаённым желаниям. А я всё ещё хочу помогать всем... всем, кто пострадал от наших рук. И потому я слышу их ругань... и, наверное, смогу смягчить их ссору.
И, протянув руку вслед за узлом, он почти коснулся тех натянутых нитей, которые грозили лопнуть между двумя женщинами...

Меж тем в обители Носителей Владимир старательно следил за человеческим миром, высматривая малейшую опасность ссоры. Разумеется, и эти двое не ушли от его взгляда.
- Рома, готовься, есть клиенты, - произнёс он. Роман с готовностью протянул руку, готовясь вмешаться.
И в этот момент Матвей слегка провёл пальцами по невидимым нитям, шепча слова успокоения.
- Да ты, молодуха, не поймёшь, что!.. Впрочем, ладно, мне действительно лучше бы не затягивать, - смягчилась клиентка. - Если вы не против, товарищи...
- Вам нужнее, - дружно согласились двое мужчин, ожидавших в очереди.
Сотрудница искренне улыбнулась и приняла корзину.
- Ну вот... Конфликт улажен, - улыбнулся Матвей, возвращая себе свою руку, распутывая нити, сглаживая перекрученную реальность. И, когда мир вновь стал спокойным и гладким, Носитель позволил себе обнять свою девушку - которую он где-то в глубине души продолжал любить всё это время.

Глава 7. Новый путь.


В это время в обители Носителей, впрочем, вспыхнуло подлинное недоумение. Ни Роман, ни Владимир не ожидали такого фортеля: чтобы ссорящиеся внезапно примирились...
- Копни поглубже, причина ссоры осталась?
- Сейчас попробую разобраться. Конфликт уже достаточно разогнался, может, и пойму...
- Кидай сюда, я тоже взгляну...
- Ну давай, изучай, я пока тут разберусь...
- Вова, слушай, а причина-то осталась... Реакция сменилась, а причина осталась!
- Что ж получается, Рома? Они внезапно решили, что на те же события реагировать надо иначе?
- Получается, да. Может, нам так и стоит поступать?
- Не думаю. Может получиться банальный откат на старые мотивы. Оно нам надо?
- Согласен, не особо... А почему они вдруг?..
Владимир слегка повёл рукой, переворачивая хитро сплетённый узел.
- Чувствуется рука Матвея...
- Думаешь, он смог вмешаться?
- Уверен. Сила-то у него осталось, он не так давно ворчал, что недоволен этим, а теперь, вон, пользуется...
- Тормознём?
- Пусть действует, мы посмотрим. Будет опасно - тормознём. А пока - возвращаемся на позиции.
Глубоко вздохнув и спокойно кивнув друг другу, Носители разошлись каждый на свою точку наблюдения за миром - на те места, где им удобнее всего.

Благодаря Марии Матвей смог взять себя в руки и сделать вид, что он вернулся в обычную человеческую жизнь. Лаборатория, закрытая им незадолго до ухода в Носители, снова заработала - мужчина прошёл нелёгкую школу биохимика и периодически, когда накатывало вдохновение, подолгу сидел там, перегоняя всевозможные реактивы и проводя какие-то загадочные реакции, смысл которых порой сам не мог объяснить. Мария неизменно приходила на эти сеансы, садилась рядом, иногда подавала нужную пробирку, благо уже прекрасно понимала Матвея, и наблюдала за манипуляциями. Вот и теперь, после всего произошедшего, они часами просиживали в лаборатории, отлучаясь только тогда, когда это становилось неизбежным. Зажигая по три горелки разом и помешивая рядом ещё что-то, Матвей словно бы погружался с головой в свои эксперименты, избавляясь от всего прочего.
Но - именно что 'словно бы'. Потому что слух Носителя улавливал каждую неурядицу, творящуюся в его мире. Потому что душа играла в резонанс с душой каждого из людей, а руки простыми и лёгкими движениями латали рвущиеся отношения, восстанавливали то, что рисковало сломаться из-за недавних резких перемен.
Потому что Матвей не мог позволить, чтобы страдал его мир - тот, к которому он приложил руку, в котором так долго прожил.
И раз за разом, замечая конфликт, старшие Носители не дожидались его кульминации - потому что их младший коллега сглаживал все проблемы раньше.
Можно только догадываться, каких трудов стоило Матвею справляться со всеми возникавшими проблемами. Только сейчас он начал осознавать, насколько важен труд настоящего Носителя - и насколько важно настоящему Носителю иметь сильный и крепкий дух.
И всё чаще в его разуме мелькали очертания Идеи - новой Идеи, нового пути, по которому можно было бы провести весь мир, уводя его с отвесного склона, с края бездны. Всё яснее становились захлестнувшие людей неприятности - а вместе с ними и тот маршрут, который способен убрать угрозу затопления мира раздорами.

Звонок в дверь застал Матвея врасплох - посреди очередного эксперимента. Сердито помотав головой, он плеснул в чашку ещё немного растворителя, опустил туда кристалл какой-то органической соли (их названия Мария упорно не могла запомнить и различала в основном на вид), и лишь затем, убедившись, что визитёр уходить не собирается, убавил до минимума подачу газа в горелке и направился к выходу.
Звонившим оказался невысокий мужчина, слегка в возрасте, с строгой одежде, с типично 'офисным' взглядом: серьёзным, невозмутимым, словно бы углублённым в бумаги.
- Доброго вам дня, - произнёс он. - Простите, если несколько невовремя...
- Доброго дня, - ответил Матвей. - Не вижу проблемы. Слушаю вас.
- Позвольте представиться - Евгений Григорьевич, замруководителя местного агрокомплекса. Если не ошибаюсь, Ваша, Матвей, лаборатория некоторое время назад снова начала принимать заказы?
- Работает, да. Заказов нет, но всё наготове. Хотели запросить анализ? - Матвей был совершенно не удивлён такому визиту - в прошлом он немало работал на благо сельского хозяйства, и, вероятно, кто-то из старых клиентов навёл Евгения на его след.
- Если не затруднит, - мужчина достал из кармана баночку с горстью земли. - Подозрения на какую-то непонятную отраву: что ни посади - очень быстро засыхает, а рядом такой же участок, но с привозным грунтом - никаких проблем.
- Берусь, - решительно произнёс Матвей, принимая баночку. Визитёр тут же полез в карман за кошельком, но Матвей остановил его словами:
- Аванс не беру. Заплатите по факту.
- Сколько? Чтоб заранее знать...
- Сколько посчитаете нужным, - улыбнулся Носитель. - Мне не так важна прибыль. Мне гораздо важнее то, что я могу вам помочь. Если это удастся - большей награды себе я просить не намерен.
Евгений задумчиво почесал в затылке. Чувствовалось, что он в сомнениях: то ли оскорбиться, что ему предложили сэкономить на чужой работе - фактически подарить себе немалые деньги! - то ли поблагодарить Матвея, слова которого оставили агроному свободу выбора в пределах собственной совести.
Искренность победила. Евгений улыбнулся в ответ.
- Как скоро закончите анализ?
- Как только так сразу, что называется. Если там что-то известное - разберусь уже послезавтра, если нет - увы, придётся подождать. У вас есть дедлайн?
- Месяц.
- Управлюсь, - уверенно произнёс Матвей. - И сообщу Вам, как только всё сделаю.
- Вам оставить какой-то мой контакт?
Матвей мгновение молчал. Внешне казалось, что он просто задумался - а на деле это был всего лишь очередной глубокий вдох, принёсший в разум Носителя новые ощущения.
- Ни к чему, - последовал ответ.
- А как же?..
- Евгений Григорьевич, ну Вы же понимаете, что я при желании смогу выйти на Вас через старых знакомых, - усмехнулся Матвей. - К чему Вас напрягать сейчас?
- Уговорили, - рассмеялся агроном. - Тогда жду сигнала!
И с этими словами он крепко пожал руку Матвея.
Для человека это было всего лишь рукопожатие. Для Носителя же - слепок памяти. След, позволяющий всегда найти того, кто тебе нужен. Найти - и незаметно для него самого подвести к новой мысли, а при должном умении - и к новой Идее.

Мария, всё это время ожидавшая в лаборатории, с интересом покосилась на баночку в руках Матвея.
- Заказ пришёл, - пояснил тот. - Сейчас будем работать всерьёз! Будь добра, две пробирки и банку с дейтерохлороформом, я пока с горелками разберусь...

Теперь, когда у Матвея появился гораздо более материальный и ничуть не менее важный труд, нежели труд Носителя, он стал действовать ещё спокойнее. Конфликты, отголоски которых доносились до его сердца, заглушались уже без участия разума - одним коротким движением руки, одной простой нотой душевной струны.
А в разуме, в свою очередь, ещё яснее вырастали очертания Нового пути - и всё чаще Носитель ловил себя на том, что беззвучно просит, просит о том, чтобы этот Новый путь стал доступен - ему самому, сначала хотя бы ему, чтобы лично оценить, насколько верной окажется эта Идея...

Глава 8. Слава Роботам!


Старшим Носителям, впрочем, в тот момент было не до Матвея. В конце концов, у них есть свои заботы - например, найти способ привести в порядок пораненный ими мир. И какое кому дело, что то же самое, только по-своему, стремится сделать и другой?
Конечно, дело до этого должно быть - так скажет любой, смотрящий извне. Но будьте снисходительны: даже у опытных Носителей силы и время не безграничны, а разум - не идеален.
Так что действия - а точнее, бездействие - Владимира и Романа, по крайней мере, вполне понятно.
... - Рома, послушай, я раскопал один занятный вариант, - Владимир оторвался от своего иллюминатора и уставился вдаль с задумчивым видом.
- Что ты имеешь в виду?
Роман тоже отвернулся от мира людей, подошёл поближе к коллеге.
- Понимаешь, тут дело ведь не только в том, что люди не могут адаптироваться к новым условиям, в которых прежнее решение становится обострением. Ты заметил, что почти всегда в такой ситуации следует угроза со стороны того, кому предложили получить что-то даром? Как в самом начале - только попробуйте сунуть взятку, засужу...
- Вполне нормальная реакция добросовестного человека, Вова, разве не так? Поймать преступника с поличным и представить перед судом. Я удивлён, кстати, что их так много. До гражданского общества здесь ещё пилить и пилить...
- В том-то и дело, что подозрительно много! Мне стало интересно, что всё-таки за мотив у таких угроз? И я стал ловить эти моменты. Всё дело, оказывается, вот в чём. Ведь в этом мире раньше законности, как таковой, не было, порядок держался больше на морали. Мы как-то не обращали на это внимания, поскольку считали нормой - если мораль достаточна для поддержания нормы, зачем давить как-то ещё?
- Я, кажется, понял. Люди уже привыкли, что законы их не сильно держат, и теперь, когда в их адрес есть провокация, позволяют себе больше?
- Не совсем так. Люди привыкли, да, но не к тому, что их не держат. Держать-то и не требовалось. К тому, что не карают тех, кто обидел их самих.
- Тогда не совсем понятна логика. Если бы ещё самосудом угрожали... А, всё, сообразил. Ты хочешь сказать, что они кидаются угрозами, понимая, что реальной силы эти самые угрозы не имеют?
- Всё верно.
Роман задумался.
- А что это нам даёт? Вмешаться в восприятие людьми формальных норм мы не можем - это восприятие засело слишком глубоко, вдвоём его не откопать, а третьего искать времени нет.
- Есть одна мысль...

Итак, у Носителей Идей появился план исправления - может быть, не всего, но одного из источников негатива, сильно мешающего равновесию мира.
Была только одна проблема. План требовал, чтобы как можно больше людей снова влезли в конфликт. А как они могли влезть, если Матвей стоял на страже?
И совет Носителей принял непростое решение.
Коллегу нужно принудительно отстранить от дела.
Жестоко? Возможно. Но иногда цель всё-таки оправдывает средства.
И вот Роман и Владимир снова затянули одну мелодию на двоих, на этот раз - наведясь не на весь Мир, а на одну-единственную цель.

... - Уф, ну наконец-то! - Матвей погасил горелку, утёр пот со лба и торжествующе поднял вверх пробирку с осадком. - Надо бы для очистки совести через спектрометр прогнать, но, в принципе, иной вариант уже почти что исключён.
- Ты понял, что там у них случилось? - восхищённо спросила Мария.
- Понял, да. Не бог весть какая проблема, лечится совсем банальными средствами, но в довольно нестандартном сочетании...
Снова поставив пробирку на штатив, Матвей отошёл в сторону и опустился на стул.
- Отдохну немного, и надо будет с Евгением связаться.
- А как, если не секрет?
- Я же Носитель, в конце концов...
Около минуты они сидели молча, даже, кажется, слегка затаив дыхание.
Потом Матвей медленно встал на ноги и мысленно протянул вперёд руку.
Сложно сказать, о чём он в этот момент беззвучно говорил. Сложно понять, как вообще ему это удавалось.
Ясно одно: в местном агрокомплексе со дня на день обязательно пройдёт беседа. О взятках, премиях, подарках - и ещё многом другом, что сейчас резко стало иметь большее значение.
А ещё ясно, что в этот же день в лабораторию Матвея нагрянет посыльный, чтобы забрать результаты работы - и, вполне возможно, оплатить её.
А может быть, и нет. Самому Матвею это неважно.
...Мелодия, сыгранная молодым Носителем, прекратилась.
И в этот самый момент его настиг сигнал от коллег.
Матвей замер, словно парализованный. Его тело медленно встало вертикально. С губ сорвался странный звук - звук, который не могла издать человеческая глотка.
Словно бы негромкий щелчок и скрежет сломавшегося двигателя.
Но не того, который работает в станках и автомобилях, а быстрого и сверхточного - как моторчик бормашины. Или - как шпиндель треснувшего жёсткого диска.
И разум Матвея в этот момент действительно треснул.
Не смертельно, нет, ни в коем случае. Носители точно рассчитали силу.
Просто на время отключился.
- Что с тобой?
Матвей рывками поднял руку. Так же, рывками, словно бы все суставы моментально закостенели, он согнул и разогнул пальцы. Резким движением указал куда-то вдаль.
И зашагал к двери.
- Матвей, родной, что случилось?
Он не слышал слов.
Для него остались только команды - грубые, резкие, потому что не проходили через разум.
И не всегда уместные - потому что даже для Носителей сложно взять под контроль человека целиком.
Мария уже не пыталась заговорить. Встала, взяла мужчину под руку.
Рука затвердела, но через секунду уже стала податливой.
Медленно, стараясь ничего не задеть, девушка вела Матвея в его комнату.
Туда, где, на её взгляд, ему было бы безопаснее всего.
Шаг. Шаг. Механические движения. Неподвижное, словно бы железное, лицо.
Бесконечно долгие секунды.
Но вот, наконец, молодой Носитель оказался в покое.
Мария отпустила его руку - и, переведя взгляд за окно, выругалась в голос.
Кто бы мог подумать, что знакомство с творцами окажется таким опасным?..

Глава 9. Ode to Joy.


Наверное, это и вправду самый простой способ выкинуть человека из рассмотрения.
Отключить ему разум.
Последствия для самого человека минимальны, если суметь его довести до безопасного места. Дальше тело само поймёт, как ему правильно расположиться, чтобы не навредить себе.
Последствия для тех, кто окажется рядом... А кого они волнуют, в конце концов? Лес рубят - щепки летят. Впереди есть большая цель.
Мы не можем быть уверены, что Владимир и Роман рассуждали именно так. Но иначе объяснить такое решение крайне сложно.
А радость от его удачного исполнения - вообще невозможно.
При том, что оба знали, что происходит с Марией.
Или они исходили из того, что они всё так же порознь?
Слишком много неизвестных... Понять логику иногда нереально.
Но так или иначе, для Носителей это был важный шаг.
Роман остановил мелодию, Владимир мгновением позже сделал то же самое. Они взглянули друг на друга. Затем - не сговариваясь - на мир людей.
- Можно действовать, - вполголоса произнёс кто-то из них.
Или - опять оба сразу?
Резонанс слишком велик, чтобы его можно было разделить на усилия двоих.

Глава 10. Латекс.


- Это будет успех...
Владимир и Роман в первые моменты просто стояли, стараясь дышать в одном ритме.
Затем этот ритм ускорился, превращаясь в гонку ударов мелодии.
Затем - мощный прыжок, сотрясающий каждую точку земли.
И двое Носителей обрушились на город, готовые к воплощению своей новой Идеи.
Их план был прост. Пусть люди говорят друг другу, что хотят. Пусть ругаются. И главное - пусть угрожают. Угрожают судом, расправой, тюрьмой.
А Носители позаботятся, чтобы эти угрозы становились правдой.
Несколько десятков (или, может быть, сотен) таких случаев - и люди научатся чуть серьёзнее относиться к своим словам. Ещё несколько - и такой мотив для ссор пропадёт. А устранить другие будет уже проще.
На это и рассчитывали Владимир и Роман.
План жестокий. План опасный для всех. В то же время - план, который вполне может подействовать, и подействовать быстро.
Но главное всё равно не в этом.
Не зря символом столь серьёзной работы с подконтрольным миром для Носителей становятся тонкие перчатки - те самые, с которыми обычно работают хирурги. И вовсе не потому, что такая работа столь же грязна и столь же нуждается в стерильности. Просто удовлетворение, которое получаешь, сумев так быстро и эффектно переделать всё, что попадается под руку, для Носителя - почти физическое, сродни тому, что мудрый западный народ назвал 'маленькой смертью'.
И желание совершить такие перемены - тоже очень близко к чисто физическому.
Именно ради такого мгновения обычно дружелюбный Роман согласился на эту авантюру. Именно ради той оплаты, которую вынужден отдать мир Носителю, осеменившему его действительно достойной и сильной Идеей - и сделавшему это куда грубее и жёстче, чем сам мир был согласен. Или напротив - сделавшему ровно то, чего и желал сам мир: такое тоже бывает, хоть и реже.
Чаще - насильно.
И этот момент действительно похож на насилие.
Носителя - пьянит, бросает в бездну удовольствия прямо посреди тяжёлого труда.
Мир - заставляет кричать, болеть, сопротивляться, как только возможно.
Всё оказывается сломано, вывернуто, исколото. Душа самой реальности - отравлена и пылает безумием.
Но всё это неважно, когда между тобой и вершиной твоей операции - лишь тонкая граница. Когда от того, что реально существует, и до желаемого остаётся один шаг. Когда хочется именно того, что - на твой взгляд - требуется для завершения дела. Когда любое доказательство твоей правоты кажется очевидным и не нуждается в каком-либо объяснении, а те, кто не верят - оказываются в той же яме, что и всё вокруг. Когда бесполезно пытаться тебя задержать - хоть силой, хоть правдой, хоть душой, хоть разумом. Когда каждое мгновение становится бесконечно долгим - а наслаждение им всё равно пролетает бесконечно быстро. Когда чувствуешь себя куда сильнее любых могучих предшественников.
Каждый шаг Владимира и Романа отзывался волной по земле. Каждое их появление несло кару. Каждое слово, вскользь брошенное горожанами, могло воплотиться в реальность - и обратить эту реальность в филиал ада.
И итог был вполне закономерен.
Уже после часа такого буйства в каждой паре глаз застывал страх, как только где-то вдалеке звучала струна. Уже после двух часов люди замерли, боясь попасться под горячую руку.
И тогда Носители, успокоившись, вернулись в свою обитель.
Мелодия завершилась.
Последние её ноты прозвучали совсем не так, как она вся. Казалось, в глазах Владимира и Романа на мгновение даже мелькнула нежность, в словах - шёпот понимания.
Наверное, так и должно быть.
В конце концов, не каждому дано понять, как чувствует себя Носитель Идей в минуту завершения такого дела...

Глава 11. Невозможные связи.


После такой внезапной и мощной атаки люди никогда не могут опомниться мгновенно. Даже те, кто набрался смелости и начал действовать, как только творцы удалились, первые несколько дней окажутся не в состоянии вернуться к прежней жизни, а основная масса вынуждена будет восстанавливать и себя, и всё окружающее их неделями.
И это я ещё не говорю о тех, чьи близкие попали под раздачу из-за неосторожно брошенного слова. Некоторым из них после такого стресса не помочь уже ничем.
Носители прекрасно осознавали всё это - даже в критический момент. Но для них, смотрящих сверху, это не было слишком уж большой ценой за правду.
А вот для обитателей - вполне вероятно, что было.
... Звонок в дверь поднял Марию на ноги. Девушка уже третий день почти неотрывно проводила рядом с Матвеем, пытаясь найти способ его вернуть. Она прекрасно осознавала, что бороться против Носителей, не будучи самой одним из них, - дело гиблое, но надеялась, что её помощь окажется не зря. А может быть - даже на это не надеялась, а просто хотела в такой сложный момент быть рядом - хотя тот, ради которого она старается, не чувствует ничего.
Она видела всё, что сотворили Носители. Она проклинала их - за спешку, за то, что они, думая, будто жертвуют меньшинством ради большинства, ударили по всем и каждому, за то, что они вздумали манипулировать судьбами отдельных людей.
Временами в голове девушки проскакивали, впрочем, странные мысли. А что, если в этом и есть их Идея? Люди, которые не могут пошевелиться. Люди, которых, задавив однажды, потом можно легко держать в узде - и направлять так, как будет единственно верно. Остаётся два вопроса: кто решает, как верно, если сами Носители ошибаются? И что, если лучшие - те, кто осмелятся сами стать лидерами, когда людям дадут толчок на правильный путь и отпустят, - погибнут первыми?
Ответить не мог никто. Наверное, и сами Владимир с Романом об этом не задумывались.
Скорее всего - и не собирались. Скорее всего, их Идея была иной.
...Отпустив руку Матвея, Мария быстрым шагом устремилась к двери и бесшумно отворила её. На ступеньках стоял Евгений Григорьевич, несколько смущённый и, кажется, с прошлого раза - со встречи с Матвеем - сильно похудевший. Мария, конечно же, этого заметить не могла, но отметила, что выглядит он явно не так солидно, как тот, кто оставил неделей ранее свой заказ.
- Доброго Вам дня, - она коротко склонила голову, приветствуя визитёра.
- И Вам доброго, - кивнул тот. - Могу я увидеть Матвея?
Мария на мгновение замялась. Стоит ли говорить правду?
- Он слёг, - наконец ответила она, - и говорить с Вами сейчас не сможет.
Евгений вполголоса ругнулся.
- Просто, как я понимаю, его работа уже пару дней назад была закончена...
- Позавчера он сказал мне, что разобрался, да. Буквально сразу же после этого слёг, и что с этим можно сделать - я не знаю.
Мария пыталась говорить твёрдо, но голос предательски дрожал.
- Если хотите, я могу показать Вам его последние записи в лабораторном журнале. Я сама там мало что понимаю, но, может быть, Вы сообразите...
После паузы Евгений коротко кивнул в знак согласия, и девушка сразу повела его в лабораторию. Вручила тетрадь с записями Матвея, пролистав её до последних дней, показала нужное место, а сама села рядом и вновь погрузилась в мысли.
Всё равно она здесь уже ничем помочь была не в состоянии.
...Уходя, гость оставил Марии пачку купюр и короткое напутствие:
- Если решите, что вам нужна помощь, - обращайтесь.
Обращаться? Этого ей, конечно, хотелось.
Но девушка прекрасно понимала: ни один человек не в состоянии помочь тому, кто поссорился с Носителями. Ей не у кого просить о помощи.
Только у самих Носителей - а те не захотят помогать.
Оставалось только сидеть ночами возле Матвея, надеясь, что однажды что-то изменится. Ожидая, что хоть какой-то звук заставит его пошевелиться.
Что рядом вновь раздастся мелодия.

Прошло ещё несколько дней. Мир понемногу стал приходить в норму. Открывались двери под всевозможными вывесками, в центре города в полдень наконец-то возникла толпа, а под вечер кое-где начали отмечать те, кто ищет любой возможный повод для бурного празднования.
Но некоторые дома всё ещё погружались в почтительную тишину.
Наверное, и дом Матвея не избежал бы той же участи. Однако что-то вмешалось: возможно, вездесущий бог-изобретатель Случай, возможно, незримые нити товарищества, пронзающие всё человечество... Так или иначе, через двое суток после делового визита Евгения в дверь вновь позвонили.
На пороге стояли двое университетских приятелей Матвея. Они в своё время месте выезжали на природу, в длинные речные походы, втроём собирали образцы на практике, вместе попадали в смешные и не очень истории... Даже дипломы у них были подозрительно похожие - к счастью, троице удалось защититься независимо, потому как попади они к одной комиссии - вопросов бы не избежали. Потом, после университета, их дороги слегка разбежались, а года через два - уже даже не слегка, а сильно; и тем не менее, эти двое решили не терять из виду третьего.
Мария узнала их. И в первое мгновение с её языка было готово сорваться проклятие.
Не за какие-то прегрешения, нет. Вообще не в адрес этих двоих. Марии хотелось обругать свою зловредную судьбу - или, возможно, не пожалевших для неё издёвки Носителей.
Всё дело в именах.
Одного из них звали Владимир. Другого - Роман.
...Мгновение бессильной ярости прошло. Девушка позволила себе улыбнуться.
- Не ожидала вас сегодня увидеть, - голос предательски дрожал, но Мария изо всех сил старалась говорить хотя бы немножко приветливо. - Каким ветром, ежели не секрет?
- Ветром перемен, как одну известную Носительницу, - Рома почтительно склонил голову и демонстративно сложил зонт. - На самом деле мы просто наконец смогли оба выбрать время и навестить старого друга...
- Тем более до нас дошла весть, что вы после всех ваших метаний всё-таки решили быть вместе, - добавил Вова.
Мария мгновение помедлила.
Стоит ли им знать правду?
- Тогда - давайте я не буду вас задерживать на пороге и приглашу наконец в дом.
С этими словами она посторонилась и прикрыла за вошедшими дверь.
Дверь снова громко скрипнула. Как тогда, когда Мария примчалась сюда, желая спасти своего мужчину от обрушившейся на него тяжести.

Оказавшись в комнате, и Владимир, и Роман в первый момент озарились улыбками. Ещё бы: их товарищ по весёлым студенческим годам здесь, похоже, что живой и здоровый, и почти наверняка рад их видеть! Но улыбка через считанные секунды исчезла, уступив место вначале недоумению, а затем - и откровенному испугу, когда они подошли поближе и увидели глаза Матвея.
В глазах засела пустота. Зрачки расширились на всю радужную оболочку и, казалось, смотрели куда-то вглубь.
- Друг, ты... ты вообще живой?! - Роман наконец опомнился и бросился трясти Матвея. Мышцы мужчины на мгновение напряглись - программа, заложенная Носителями, стремилась обеспечить безопасность, но, ощутив, что всё под контролем, сняла нагрузку, и Матвей вновь обмяк.
- Неужто тот инцидент с травкой на отдыхе до такой беды довёл?! - встревоженно воскликнул Владимир, поворачиваясь к Марии.
- Я сомневалась, стоит ли вам говорить... - вздохнула девушка. - Он поссорился со своими наставниками - Носителями Идей.
Повисло короткое молчание.
- Завязываю с шутками... Слишком часто они сбываются, - глухо произнёс Роман. - Ветер перемен и вправду дул именно отсюда...
Он подошёл к Марии и осторожно взял её за руку.
- Если хочешь - я готов поговорить. Облегчить твою душу.
- И я, - добавил Владимир.
Мария молча опустилась на стул. Парни, поняв намёк, вытащили из-под стола табуретки и тоже сели, готовые разделить переживания друга.

- С начала тех событий прошла всего пара недель. Но за это время я успела испугаться, обидеться, поплакать, успокоиться, возненавидеть, понять и снова полюбить...
Мария рассказывала. Медленно, пропуская каждое слово через сердце.
Друзья слушали её. Не перебивая, лишь изредка что-то переспрашивая.
- Они взялись изменить этот мир, но ошиблись. Матвей сразу решился признать эту ошибку перед всеми - но оказался не в силах её сполна исправить, а двое других Носителей решили действовать по-своему. Вы сами видели, как. И для этого Матвея пришлось убрать.
- Убрать?!
- Что с ним произошло-то?
- Я не знаю... Он живой, но, кажется, ничего не ощущает и не может ничего сделать по своей воле.
Короткая пауза, за время которой все трое слегка погрузились в грусть.
- Иногда мне кажется, что то, что происходит со мной и Матвеем - тоже начало чьей-то Идеи. Идеи о большом счастье. Вот только её Носитель никак не может стронуться с этого самого начала - с бесконечного ожидания...
И снова все замолчали - сочувственно и словно бы в ожидании.
Ожидании, которое, как оказалось, было не зря.

Глава 12. Ночной прохожий.


В голове Матвея в этот момент медленно раскручивалась мощная спираль. Зародившись от контакта души Носителя с истёрзанным миром, который не был заглушён ничем, она качнулась в резонанс с прозвучавшими вслух мыслями Марии, широким взмахом зацепила аккуратно сложенный архив мыслей - и на разум Матвея обрушилась настоящая лавина. Его тело дёрнулось, словно получив разряд тока. Матвей громко выдохнул, медленно, словно бы через силу, вдохнул, и с этим вдохом в его разум начали вливаться ощущения нового мира - ощущения, которые раньше попадали прямо в сердце, не будучи осознанными.
Трое друзей смотрели на него, не шевелясь.
Плавно и неспешно Матвей поднял руку, уставился на запястье, словно бы пытаясь на глаз измерить собственный пульс. В ожившем взгляде отражалась буря эмоций: боязнь грядущих лишений, отчаяние от того, как наплевательски можно относиться к человеческим чувствам ради абстрактного дела, и в то же время - эйфория от вновь обретённого сознания, от новых ощущений жизни, и решимость немедля начать действовать.
Всё-таки он, даже отключённый от мира, оставался Носителем. Носителем, готовым отстаивать свою Идею, готовым бороться за спокойствие мира, исправлять свою ошибку и ошибку наставников. Он готов даже к агрессии - но к агрессии не для разрушения, а для защиты.
Таким должен быть, на самом деле, любой Носитель.
Вот только далеко не каждый может сохранить подобные устремления достаточно долго. Точнее - почти никто из умелых. Матвей прекрасно это понимал - в конце концов, об этом они с Романом говорили почти в самом начале. Но сейчас ему хотелось одного: вмешаться.
И потому, обуздав свою бурю эмоций, он быстрым движением встал - и почти сразу же снова чуть не упал, когда на его шее повисла Мария.
- Ты в порядке... Как же я боялась за тебя...
Матвей позволил себе ненадолго расслабиться. Но только ненадолго. Через несколько секунд он высвободился из объятий девушки, быстро пожал руки обоим товарищам и, глядя на них, твёрдо сказал:
- Спасибо, что вы со мной. Правда, спасибо. Теперь моя жизнь - благодаря вам - может снова пойти в ритме нужных дней. Теперь я могу снова стать тем, на кого обращают внимание, не только зная, что я здесь, но и видя, как из-за меня преломляется свет.
- Друг, ты и правда живой! - воскликнул Роман. - Старый добрый Матвей, только что с новыми закидонами!
- А я всегда был живой, - улыбнулся Носитель. - Хотя я понимаю, что по мне это увидеть было нельзя...
Повисла короткая пауза - Матвей дал друзьям осмыслить услышанное.
- Я не идеален, как и все мы. Но мне это простительно гораздо меньше - учитывая, насколько мне пришлось отдаляться от своей человеческой жизни, чтобы просто выжить... И именно поэтому сейчас мне надо идти. Дело ждёт.
- Ты ещё вернёшься?
- Постараюсь.
Матвей на прощание улыбнулся товарищам - и быстрым шагом вышел в дверь, исчезая на пороге.

Цель Носителя сейчас была проста. Он прекрасно осознавал, что исправить совершённое Владимиром и Романом в одиночку не сможет - закон жизни: что разрушили двое, восстанавливать надо втроём. Искать другую команду Носителей Идей - значит, терять время и подвергать всех ещё большей опасности: кто знает, что может произойти, если две триады возьмутся перепевать друг друга? Оставалось одно: объяснить наставникам суть своей Идеи, а заодно - неправильность их собственной.
И если первое ещё можно было провернуть без эмоций, то второе при всей своей разумности Матвей сделать спокойно не мог.
Мог только увести свою резкость подальше - туда, где она не будет опасна.
И в этом смысле Матвею очень сильно повезло.
Город, попавший под самое пристальное внимание Носителей, медленно оказывался накрыт плотными тучами - столь плотными, что, казалось, по ним можно пройти, не провалившись. Столь плотными, что они слабо пропускали солнце. Многие люди разбежались по домам, опасаясь начала грозы.
И в опустевшем квартале Матвей нашёл Владимира.
Тот стоял во дворе между двумя длинными домами, глядя куда-то в небо, и, похоже, не замечал ничего вокруг. Не услышал медленные шаги коллеги, не обратил внимания на мелодию, зазвучавшую за спиной.
Но когда Матвей метнул в него энергетический поток, сформировавшийся от колебаний душевной струны, Владимир сразу же быстро обернулся и, отбив нападение, заиграл свою песню - резкую, агрессивную, нацеленную на быстрое подавление.
- Куда ты полез? Неужели тебе непонятно до сих пор, что это - не твоя судьба?
Эти слова не прозвучали вслух, но были произнесены иначе - так, как умеют только Носители.
Матвей закрутил мелодию, ввинтился в поток, сделав несколько шагов вперёд. И ответил по тому же загадочному каналу связи, неощутимому обычным людям.
- Вы сами сделали меня Носителем. Теперь эта жизнь не может быть не моей.
Владимир ударил вновь - потоком воздуха, словно стремящимся выдавить Матвея назад.
- Не так давно ты молил о том, чтобы такой расклад изменился. Ты переменил свой взгляд? Поздно.
Матвей повернулся боком, не прекращая смотреть в глаза оппонента. Рука Носителя рванула струну, заставив её болезненно взвизгнуть и разогнав во все стороны ударную волну.
- Я переменился, как и всякий Носитель. Как и ты сам. Не всегда же это удаётся сразу.
Владимир покачнулся, настигнутый ударом, но устоял и послал в ответ тонкую струю, целясь в ноги Матвею.
- Ты хочешь действовать? Ищи иной путь. От нас ты уже отказался.
Матвей оказался застигнут врасплох. Удар подбросил его вверх, и Носитель едва не рухнул на землю, но всё же смог выправиться и опереться на ноги. Теперь он уже не стоял на асфальте, а приподнялся в воздух, поддерживая себя воздушным потоком.
- Я не отказывался от вас. Как ты не захотел впутывать меня в последствия своей Идеи, так же и я решил сперва сам разобраться со своей. И разобрался бы, если бы не ваша спешка и грубость действий! К чему было так давить на людей?
Владимир тоже оторвался от земли. Его глаза смотрели в упор на Матвея, а руки вновь плели сильную мелодию, готовясь обрушить на коллегу силу Носителя.
- Ты не знаешь наших мотивов. Почему берёшься судить? Ты лечил симптомы, а не болезнь. Мы же - вырвали одну из причин хаоса.
Матвей быстро зашагал вперёд, с его пальцев сыпались искры неудержимо мощного тока.
- Вырвали? Надолго ли? Страх никого не удержит, если его не нагнетать раз за разом. А если вы решите продолжать так же - ваши песни просто перестанут принимать во внимание.
Владимир тоже устремился навстречу коллеге, закручивая в руках невидимый жезл правосудия, не раз обрушивавшийся на головы людей в недавние суровые часы.
- Мы не надеемся на страх. Мы вызываем им перемены в сознании.
Матвей резко взмахнул рукой, словно выхватывая из ножен меч.
- А кто мешал вам сделать то же самое так, как подобает Носителям? Принести миру свою Идею, а не спровоцировать её появление прессингом?
Владимир резко взмахнул руками, и воздух засвистел, рассекаемый его оружием.
- Нам больше нельзя было медлить. Некогда было искать третьего. А для двоих эта Идея слишком тонка.
Матвей выбросил руку вверх, блокируя удар, и короткая вспышка над головами Носителей озарила двор.
- Так, получается, не я отказался от вас, а вы сами даже не попытались призвать меня обратно после отказа от моей помощи! Чего тогда стоят ваши прежние слова о единстве и гармонии?!
Владимир вновь перехватил жезл и сделал выпад сбоку, отбросив Матвея в сторону.
- Что ты сделал за то время, пока не был с нами? Немного пожаловался на судьбу, начал гасить последствия - и вернулся к своей простой человеческой жизни. Что сделали мы? Детально всё изучили и нащупали тот шаг, который может привести к успеху. Улавливаешь разницу?
Матвей ненадолго потерял равновесие, но смог устоять на ногах и вновь метнулся к Владимиру, отведя руку в широком замахе.
- А вы ни разу не подумали, что изнутри может быть гораздо лучше видна проблема? Что, вживаясь в человеческую жизнь, я могу создать принципиально иную Идею - возможно, более медленную, но и более верную?
Удар заставил Владимира отпрыгнуть, но всё равно тело на мгновение пронзила боль: боль не от раны - удар был лишь символом, но от осознания, что Матвей не отступится. Что борьба продолжится до последнего - в то время как ни побеждать, ни проигрывать Владимиру не хотелось.
- В чём она вернее? Только в том, что не придётся давить? Тогда я бы её не принял. Скорость - важнее.
После этих слов Матвей попросту пришёл в бессильную ярость.
- Если бы ты хоть раз в прошлом посмотрел на этот мир моим взглядом - ты бы никогда так не сказал.
Договорив эти слова и вскинув невидимый клинок, он обрушился на Владимира.
И Владимир понял - продолжать спор бесполезно.
Мощный поток энергии взвился из земли, окружая Матвея. Тот упёрся в стену, рубанул воздух рукой, стремясь пробиться - в то время как его оппонент уже вновь вскидывал жезл.
Два незримых оружия столкнулись. Миниатюрная сверхновая звезда взорвалась, разметав во все стороны воздух, осыпав Носителей светящимися осколками, заставив зазвенеть стёкла домов.
Матвей вновь выписал рукой длинную дугу - Владимир почувствовал давление со спины, словно бы от широкой струи воды, и еле удержался, чтобы не сделать шаг вперёд. А младший Носитель между тем уже замахивался для нового удара.
И вновь столкновение. И вновь свет ярости озаряет двор.
Они уже взлетели почти до уровня крыш. Воздух вокруг них сгустился, завывая, как в сердце смерча. Они сблизились, словно боксёры, входящие в клинч, сцепились оружием, тщетно стараясь пробить блок друг друга.
И в этот момент сбоку раздался гневный голос:
- Прекратите!

Глава 13. Люди.


- Что ж вы делаете, ёлки-палки? Какого вы полезли драться? Я ещё могу понять Матвея, хотя Носитель должен лучше держать себя в руках, но, Володя, почему ты-то полез драться?
Разумеется, это был Роман. Схватив обоих товарищей невидимым арканом, он, не прекращая тирады, потащил их по материализующейся прямо под ногами дороге в логово Носителей.
- Да, у вас оказались настолько разные взгляды. Да, я допускаю, что поговорить совсем спокойно вы не могли. Но можно было хотя бы держать эмоции в пределах речи! Можно было хотя бы уйти сначала сюда, на нашу территорию, чтобы никто не попал под горячую руку! Нам ведь не нужно несчастных случаев! Матвей, почему ты не попробовал сначала найти нас здесь? Я пропустил момент, когда ты очухался, не то бы вмешался раньше, но ты бы меня здесь нашёл, и проблем было бы меньше! Вова, почему ты не утащил Матвея сюда? Куда подевалась твоя ответственность - и за людей, и, главное, за коллегу?
Ещё раз встряхнув коллег, он усадил их в невидимые кресла и сурово произнёс:
- Ну, хулиганы, рассказывайте! Матвей, начни ты, у тебя терпения явно меньше...
Матвей, однако, молчал. Ответ крутился где-то у него в глубине сознания, но выплывать на поверхность никак не хотел - слишком резким оказался рывок. Владимир, опомнившийся раньше, ответил:
- Кажется, у коллеги не только терпения, но и сил сейчас меньше, так что дадим ему время восстановиться. Что до меня - я просто на редкость возмущён тем, что он напал на меня, что называется, без объявления войны. Так-то, может, и удалось бы нормально поговорить, но... Когда на тебя так кидаются, странно ожидать конструктива, ты не находишь? Вот и я не воспринял действия Матвея как нормальную попытку спора. А если к тебе лезут драться, напавшего надо по возможности скорее нейтрализовать. Тем более что людей поблизости не было - дома-то не жилые, а скорее офисные...
Роман коротко кивнул, показывая, что уловил мысль, и снова перевёл взгляд на Матвея.
- Владимир, ты возмущён моим поведением. А я - вашим. Я возмущён, что вы стали действовать, глядя только не на общее состояние мира, на среднюю температуру по больнице, а не на отдельных людей, не на выборку, которая могла бы дать более точную информацию. Я возмущён, что вы стали действовать жёстко, не заметив, что есть много людей, для которых такая жёсткость грозит оказаться смертельной. Я не знаю, что именно вы сделали, но я вижу, что было до, что стало после. До - были те, кто сомневался, кто не мог осознать, правильно ли он поступает в соответствии с новой моралью. Заметьте - сомневались, как последовать нашей Идее, а не оттолкнули её! Теперь же все такие люди запуганы и не рискуют делать что-то вообще, если их не загоняет необходимость, и уверен - согласиться с прежней Идеей, да и с новой, в общем-то, им будет гораздо сложнее. Да, были и те, кто активно сопротивлялся - и с некоторыми из них справиться иначе было нельзя. Но вы уверены, что правильно выбрали, кем можно пренебречь? Вы уверены, что...
Владимир слегка толкнул Матвея локтем в бок.
- Что не так?
Но через мгновение вопрос уже отпал: Матвей сам заметил, что Роман пребывает в глубокой задумчивости. Взгляд Носителя блуждал где-то далеко от места событий. Руки плели тихую мелодию - и ловили отзвуки, намного более слабые, чем она сама, но и намного более важные. Отзвуки откликающихся сердец.
Несколько томительных минут прошло в молчании.
Затем Роман, всё так же глядя в никуда, произнёс:
- Если бы я догадался это сделать, прежде чем облачиться в латекс... Если бы я знал...
- В чём дело, коллега?
Владимир и Матвей произнесли это в один голос и лишь затем осознали, насколько эти слова прозвучали синхронно. Не в один голос, нет. Но в едином ритме.
- Позвольте, я вам расскажу немного о своём прошлом. О той его части, которую ты, Вова, почти не знаешь... а Матвей не имел возможности узнать вовсе.
Коллеги переглянулись - и так же синхронно кивнули.
...Когда несёшь народу какую-то свою Идею, невозможно предсказать все варианты её развития. И самое главное - вовремя и правильно понять, что тебе хотят в ответ сказать люди, воспринявшие её - или не воспринявшие, такое тоже бывает. Согласны ли они с ней. Приняли ли её. Или приняли, но не её, а что-то, что услышали неверно.
Когда-то Роман пытался нести свою Идею в одиночку. И даже сумел спеть так, что каждый его услышал.
Он рассказал о многом. О том, что иногда нужно рискнуть и сделать шаг в пустоту, чтобы спасти истерзанную душу. О том, что, получая якобы желаемое, далеко не всегда добиваешься именно того, к чему стремился на самом деле. Сам показал несколько путей, по которым можно пройти, исцеляясь. Показал, что иногда самое верное спасение - это осознать, что ты разрушен, и найти того, кто сможет выплыть вместе с тобой.
Вот только ответа не получил. И стал метаться, ища выход, ища способ, пусть даже потратив всю свою энергию, пусть даже сломавшись и сломав других, но добиться чего-то нового.
Люди казались всё теми же. И главное - они никак не могли остановить своего внимания на принесённой им Идее.
...- А потом я осознал... Ведь люди в моём ритме танцевали странные танцы. Люди моими словами пели ни о чём. Не каждый способен принять Идею сразу - и вынужден подстраиваться постепенно, с множественными переменами, с теми же самыми сомнениями, через которые тогда прошёл я сам... И нельзя, Володя, нельзя давить на людей за то, что они не сразу тебя поняли. Тем более - если они уже сами поймали основу Идеи, из которой можно вытянуть всё остальное.
Матвей коротко склонил голову. В глазах молодого Носителя заблестело уважение - уважение к тому, кто смог пронести сразу и душу, и разум через столько непростых моментов.
Впрочем, и Роман смотрел на него так же.
А вот Владимир пока ещё стоял на своём.
- Откуда такая уверенность, что поймали? По тому, что видел я, получается, что они всё поняли, просто извратили по-своему.
- Матвей нашёл один замечательный пример. Конечно, единичный случай - не показатель, но я бегло осмотрел мир - похожих моментов хватает. Евгений... как его там... не помню отчество, но не суть, - так вот... коллега, расскажешь?
- Он пришёл ко мне с заказом как к биохимику. Я решил воспользоваться моментом и прощупать ситуацию детальнее. Для начала предложил ему оплатить мою работу уже после её выполнения и не оговаривая заранее сумму - я сам бы и за Идею поработал. Было видно, что он колеблется, какой из способов поведения уложить в предложенную нами мораль. А позже, когда завершил дело, подал ему сигнал - и при этом слегка сдвинул в нужную сторону.
Секунду помолчав, Матвей протянул руку и слегка провёл по струне души Евгения, вслушиваясь в её звук.
- И сейчас он уже всё понял.
И вновь молчание. Не тяжёлое, нет. Просто задумчивое.
Потом Владимир протянул вперёд руку ладонью вверх.
- И я всё понял.
- Мы снова триада... - это уже Роман кладёт сверху свою.
- Стоило пройти через перемены, чтобы осознать суть собственной Идеи... - это уже Матвей.
Все шесть рук сложились в центре. Короткий символический жест - жест единства.
Синхронный взмах.
И трое снова уселись в круг - обсуждать пути возвращения мира на правильный путь.

Разговор длился уже несколько часов. Гармонию удалось найти быстро, и сейчас трое Носителей говорили почти что в один голос. Однако вопрос оказался столь сложным, что пока что все предлагаемые мысли оказывались неподходящими для продолжения Идеи.
Главная проблема заключалась в том, что после всего произошедшего люди просто не смогут поверить Носителям. Пробиться в замкнувшийся разум гораздо сложнее, чем принести свою Идею тем, кто и так для тебя открыт, а пробиться и при этом не передавить, не потерять смысла за силой, - ещё сложнее.
И как с этим справиться - ни Владимир, ни Роман, ни Матвей пока что понять не могли.
Более того - шаг за шагом они всё лучше понимали, что сами не справятся.

Глава 14. Дайте огня!


Новой целью Носителей Идей была обитель их коллеги. Как и та, которую возвели себе они сами, она находилась где-то за пределами осознаваемого пространства. За пределами даже пространства, осознаваемого самими Носителями.
И тем не менее, зная маршрут, несложно было перешагнуть порог. Порог, за котором звучала уже иная мелодия - тоже приятная слуху, но не своя, а хозяина этого места.
Разумеется, Игорь, лидер Союза Носителей, уже ждал триаду.
- Приятно, что вы заглянули... Хотя бы и по необходимости.
- Ты уже знаешь, в чём дело?
- Союз прошёл через то же самое под моим руководством. И я расскажу вам, что вы можете сделать.

И вновь наши герои вышли на улицы города.
Каждый шаг гулко отдавался в их умах - и резонировал с сердцами людей. Каждое движение вновь и вновь вызывало в их памяти недавние наставления.
- Запомните, что надо сделать... Первое - признать ошибку и показать, что вы её пытаетесь искупить. Тогда люди будут больше готовы услышать вас.
Матвей, погружённый в мелодию, шагал почти бездумно. Его руки плели непрерывный узор, глаза блуждали где-то вдалеке. Каждое его движение пускало во все стороны волну - основную волну всего этого сотрясения, основной ритм, в котором колебались восприимчивые сердца.
Владимир шёл справа. Его слова ложились на сеть эмоций, широкими движениями раскачивали её, донося до людей тот смысл, который был сейчас нужен всем, и им, и самим Носителям.
Роман расположился слева. Его руки касались сети, гася те возмущения, которые неизбежно возникали от резкости в движении его коллег, дополняя гармонию, позволяя тем, кто чувствует сигнал, понять его правильно.
Потому что сейчас всё зависело именно от понимания.
А добиться его, когда никто из слышащих ещё не готов зацепиться за услышанную мысль, - очень непросто.
И потому Носители двигались настолько неторопливо, насколько могли. Сдерживали стремление вперёд, чтобы люди могли осмыслить и догнать.
И некоторые уже начали двигаться следом - не собираясь в толпу на улице, но идя рядом с ними душой, подхватывая ритм и мысль, передавая их дальше.
Наконец, Носители ощутили, что им пришёл слаженный ответ.
Пришло время продолжать.
...- Второе - надо явно сказать, в чём вы ошиблись, что вам могут помочь исправить.
Владимир сменил сигнал, Матвей чуть сдвинул нити, смещая тон, Роман сместил руки в сторону, подстраивая свои действия под новую волну.
Понимание - вот что они искали. Взаимное понимание между триадой Носителей и миром, которому они взялись помочь.
Те, кто приносят перемены, должны хорошо видеть, что происходило до них, что меняется в их руках, что останется, когда они снимут нагрузку. Осознавать, что всегда есть то, что скрыто от них - а есть и то, что скрыто от людей, но очевидно Носителям. Знать, что в какие-то моменты надо оставить происходящее без вмешательства - оно потянется за прочим, поскольку и без того близко к моральности, - а в какие-то надо отгонять скверну всему доступными усилиями.
А те, кому не повезло жить в эпоху этих перемен, должны видеть, что происходит на самом деле. Видеть Идею и следовать ей - настолько, насколько позволяет их разум.
Матвей почти добился и того, и другого. Но понимание грозило рухнуть.
Сейчас же и он, и его товарищи просили, чтобы их понимание зародилось из ответа. Из волны, которая возникает в людях от их шагов.
Чтобы этот ответ оказался рассудительным, сильным, справедливым. Чтобы в нём прозвучали слова - что есть что.
И в народе оказалось немало тех, кто смог произнести эти слова.
Матвей первым уловил волну, подкинувшую триаду. Его понимание мелкими импульсами коснулось коллег, синхронизировало ритм.
Теперь пора двигаться дальше.
... - Третье - надо показать, что вы поняли, что вы уверены в себе и готовы поступить правильно. Но показать искренне - так что не поторопитесь!
Здесь уже не нужно было вносить ничего сложного. Напротив - просто и явно назвать свои ощущения.
Что прошлая слабость осталась действительно в прошлом. Что можно позволить себе не бояться этих шагов - ни самим Носителям, ни людям. Что новая Идея - уже на подходе.
... - И не забывайте про лейтмотив своего похода. Настоящим Носителем можно стать только через саморазрушение - вы все это знаете, вы все это ощутили. Но если это разрушение происходит изолированно - или в обществе таких же Носителей - толку с него не так много, как кажется. Нужно доверить себя людям - и нужно, чтобы они поняли это доверие и взялись разрушить вас своими руками. Своей водой, своим огнём.
Уже почти что весь мир раскачивался в одном ритме с триадой. Но пока ещё никто не решался двинуться сам им навстречу.
Время шло. Мелодия медленно менялась - и движение каждого сердца вокруг менялось вместе с ней.
Впереди так же медленно проявились три фигуры - за которыми единой стеной вставали другие.
Мария. Владимир. Роман.
Те трое, кто встретили возвращение третьего Носителя - и теперь пришли снова его проводить.
...Последний возглас Владимира вновь встряхнул сеть, сплетённую Матвеем. Роман слегка приглушил волну - и всё же она дошла до каждого с огромной мощью.
И в триаду Носителей полетели невидимые факелы.

Эпилог. This is just the End.


Пламенный столб озарил весь город.
Огромная грозовая туча опустилась на улицу.
Капли застучали по крышам, отдаваясь эхом.
Молнии сливались с огнём.
Гром раз за разом прокатывался по небу, заставляя звенеть стёкла.
Энергия нарастала. Воздух дрожал. С каждой секундой всё явственнее пахло зарождающейся мощью.
...Порыв ветра закрутился бешеным торнадо, завязав в узел нити дождя, сплетя косу из языков пламени. Звуки саморазрушения последний раз грянули, затем слились в единый гул.
И всё исчезло.
Словно бы и не было здесь никакой бури.
Но каждый знал: однажды эти трое Носителей вернутся. Вернутся, уже согласовав свои усилия и друг с другом, и с людьми. Вернутся, чтобы сделать то, что нужно всем. Вернутся, чтобы мудро руководить своей Вселенной - несмотря на все переживания.
Вернутся, чтобы вновь на весь мир зазвучала та самая мелодия.


Багров Константин
2012-2013 гг.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"