Багровский Артур : другие произведения.

Звонок по...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сборник пародий на фильм "Звонок".

(сборник)

  
   Автор очень надеется, что все им написанное и Вами прочитанное, будет воспринято правильно, как шутка. Автор не ставил цели посмеяться над кем-то персонально, а лишь так, вообще. Автор очень любит писателей, режиссеров, актеров и персонажей, над которыми он здесь пошутил, и надеется, что слово любит, будет воспринято читателем в правильном аспекте, то есть ничего личного. Автор благодарит всех, кто принимал участие в обсуждении идей, подготовке, поиску материалов и просто читке черновиков, а особенно Кодзи Судзуки (без него у меня бы ничего не получилось). Итак...
   После выхода на экраны японского триллера "Звонок", американцы решили, что и их великая нация должна это увидеть. Заранее зная, что великая нация заходящего солнца не поймет сути фильма снятого в стране солнца восходящего, американские кинематографисты решили создать свой вариант - укороченный, разжеванный и полупереваренный. Иными словами они передрали у японских коллег сюжет также как и до того поступали с фильмами разных стран. С этого момента фильм получил статус культового, и его принялись снимать и другие киностудии. Все, кому не лень... Сюжет широко шагал из жанра в жанр, из одного вида искусства в другой. И вот что из этого вышло.
  

От летнего зноя укрывшись

В глубокой прохладе колодца

Спит до поры Садако.

  

БЕРАБЕЖДАН-ФИЛЬМ

  
   Теплый тихий вечер в приморском дальневосточном городке. Из окна аккуратного домика льется задушевная мелодия "7- 40". Со второго этажа на улицу смотрит мужчина.
   - Берта, Берта! Посмотри же, наконец, на этих придурков. Да нет же, не на наших, на соседских. Эти идиоты снова играют в войну. И эта их толстая Сара тоже. Почему они придурки? Так они же играют в танкистов. И эта их толстая Сара тоже. Что! Как что? Так знаешь, Берта, что у них танк? Именно, канализационный колодец. Они таки однажды грохнутся в него. И эта их толстая Сара тоже. Хотя нет, Сара таки застрянет. Берта, давай же, неси быстрее видеокамеру, я хочу это заснять. Нет, я хочу заснять рожи их родителей, когда те выбегут на шум. Давай быстрее же, Берта. Во, они уже дали команду: "По машинам!" Сейчас начнется еще та хохма.
   На другой день. - Это телевидение, да? Это Яков, с Сиреневой - 23. Я по поводу кассеты, что занес вам сегодня утром. Это потянет для "Сам себе режиссер"? Что значит, на ней ничего нету? Я же сам вчера вечером снимал из окна. Кому позвонить? И что спросить?
   - Берта, ты брала кассету в магазине твоего двоюродного брата Ёси? Этого жмота и выжиги? А кто он, по-твоему? Я звонил на телевидение, они сказали, что на кассете ничего нет. А я знаю почему нет? Там должны были быть те придурки, наши соседи. Ёся снова таки подсунул барахло. Эх! Такой сюжет погиб. Что? Сара? Причем тут Сара? Откуда я знаю, что с ней? За это пусть ее родители идиоты беспокоятся. Я сказал - сюжет погиб. Придется забирать кассету, нести ее свату Мише. Пусть он над нею поколдует, может что получится. А с Ёсей я еще поговорю, таких родственников я и в гробе видеть не желаю. О, Берта, Берта! Гляди-ка, кажется эта Сара таки выбралась из колодца!
  
  
  

ВЕЧЕРНЯЯ СКАЗКА ДЛЯ ДЕТЕЙ.

РАДИОПОСТАНОВКА

  
   Дружок, вот и настало время вечерней сказки. Ты уже скушал манную кашку? А компотик выпил? Вот и умничка. Сходи, посиди на горшочке. Уже? Тогда надевай памперсы и слушай сказочку.
   Давным-давно, в далекой, далекой стране Японии жила маленькая девочка. А звали ее Садако. Вот такие имена были в древней далекой стране Японии. Эта самая девочка Садако была такая миленькая и хорошенькая, будто фарфоровая куколка. А уж какая она была умница и послушница, так и сказать нельзя. Да вот какая беда была у этой девочки. Мама у нее была полной дурой и часто била девочку по головушке, а чего можно было ожидать, если тебя зовут Шизука. Да, да. Маму Садако так и звали - Шизука. А папа у девочки был ученым - умным и старым и тоже бил девочку. По правде сказать, он вовсе не был Садако папой. Ее папой был один морской демон. Как же так вышло? - удивишься ты. Вот такие дела творились давным-давно, в далекой, далекой стране Японии. Тебе еще не страшно, дружок? Ну, ничего-ничего, еще все впереди.
   И вот эта самая мама Шизука и ученый папа так часто били девочку по головушке, причем безо всякой на то причины, что выбили из доченьки все - и ум, и послушание. И тогда Садако стала глупенькой и злющей. Она стала вредить не только маме и папе, но и соседям. Она даже обижала птичек и кошечек. Соседи обижались на девочку и жаловались ее маме, когда та приходила в магазин. Шизуке было стыдно, но она ничего не могла поделать с доченькой. Поэтому однажды днем она взяла да и утопилась в море. Ученый папа долго горевал и шлепал Садако ремешком, но и это не помогало. Тогда он отвел дочку в лес, в самую чащу и утопил ее в заброшенном колодце. Но девочка не умерла. Она и до сих пор живет в том колодце. За много-много лет Садако стала злющей презлющей, вреднющей превреднющей.
   И до сей поры девочка Садако приходит за непослушными детишечками и утаскивает их в свой колодец. Что ты там притих, дружок? Ты ведь послушный ребенок? Тебя же не приходится оттаскивать от телевизора, чтобы уложить спать? Вот и молодец. А теперь поменяй памперсы и баиньки. Спокойной ночи, дружок.
  
  
  

"Грузия - фильм" представляет

"ЗВАНУК АДЫН, ДА"

  
   Титр - За очень долго до наших дней.
   Высоко в горах по пустынной дороге едет повозка. Ею правит крепкий и совсем не старый (по меркам горцев) джигит в национальной одежде. Негромко он напевает известную песню. "Долго я брадыл срэды скал. Я магилку мылай ыскал. Но ее найты нэ лэгко - гдэжа ты майа Сулико". Припев джигит повторяет несколько раз. Тем временем повозка въезжает во двор горного селения. Джигит не спеша слезает с повозки, начинает распрягать коня.
   Тем временем из колодца расположенного посреди двора появляются руки и голова, облепленная мокрыми черными волосами. Джигит оборачивается на звук и видит перед собой женщину в мокрой белой сорочке до земли. Немая сцена. Женщина медленно приближается к джигиту.
   - Сулико!? Ты!?
   Женщина откидывает с лица мокрые волосы.
  -- Сулико! - облегченно вздыхает джигит. - Ты мэня чуть не напугала, да. Больше так нэ дэлай, Сулико. Да, а почэму ты вся такой мокрый? На рэку ходыла, да?
  -- Ох, Вано, - вздыхает Сулико. - Ты меня сейчас убьешь.
  -- Что случилось, Сулико? Апат этот сабака Сандро прихадыл, да?
  -- Ой, нет, нет, Вано. После того, что ты с ним сделал в прошлый раз ему больше ходить не зачем.
  -- Что тогда, Сулико? Гавары, нэ пугай мэна.
  -- Вано, я кинжал в колодец уронила.
  -- Кынжал!? Только нэ гавары, что это кынжал маего пра- пра- прадедушки Дато.
  -- Вано, но у нас в доме нет другого кинжала.
  -- Сулико, зачэм ты брала кынжал прадедушки Дато? Ты мэня сэрдить хатэла, да?
  -- Я хотела его почистить, к твоему приезду, Вано. Думала, ты , Вано, приедешь, увидишь как сияет кинжал, обрадуешься, улыбнешься. Скажешь: "Молодец, Сулико".
   Вано хмурится и начинает сопеть.
  -- Это я панымаю, да. Я нэ панымаю, зачэм ты кынжал в колодэц бросала?
  -- Вано, не бросала я его в колодец. Я хотела промыть его чистой водой, смыть кровь Сандро. Ну, ты понимаешь, Вано, после того раза...
  -- Я панымаю, да. Сулико, сколько раз я тэбэ гаварыл нэ брат кынжал пра- пра- прадедушки Дато? Сколько раз я тэбэ рассказывал, что это за кынжал, и кем был дедушка Дато? Знаэшь, что это за кынжал?
   Вано в который раз начинает долго и пространно рассказывать Сулико о дедушке Дато и его кинжале. О том, как кинжал переходил из рук в руки пока не попал к нему - Вано и что при этом сказал, умирая его отец. Сулико в ответ лишь молча кивает головой.
  -- Надэюсь, Сулико, - в завершение говорит Вано, - ты дастала кынжал из колодца, да?
  -- Ой, Вано, вода очень холодна. Думала к твоему приезду разыщу его, да не успела.
  -- Что? - в ярости кричит Вано. - Ты не нашла кынжал дедушки Дато? Так полезай обратно и бэз кынжала нэ вазвращайся, да!
   Вано хватает Сулико и бросает ее в колодец.
  
   Титр - Наши дни.
   Голос за кадром: "Провозглашенный сразу, или почти сразу, после Великой Октябрьской Социалистической Революции план электрификации всей страны наконец-то докатился и до отдаленных селений нашей бескрайней родины".
   С высоты птичьего полета видны мачты ЛЭП взбирающиеся по отрогам гор все выше и выше. Стройплощадка. Видны рабочие, строительная техника, элементы конструкции. Возле ветхого колодца человек в белой каске рассматривает чертежи, разложенные на камнях колодца. Мастер участка говорит по мобильному телефону:
  -- Слышь, Петрович, тут накладка вышла. Под 148 мачтой колодец старый и как раз под одной из опор. Когда привязку делали, его прохлопали что ли? Чего? Засыпать? Засыпать можно. Нет, глубина неизвестна, только что наткнулись. Может опору чуть сместить, а? Чего? Сейчас посмотрю.
   Мастер кладет телефон на бортик колодца и начинает переворачивать карту. Она задевает телефон и тот падает в колодец.
  -- А ... мать... так... - слышится вдогонку телефону.
  -- Чья мать? - недоумевает Петрович на другом конце провода. Слышится всплеск. - Чего там у тебя булькает, Семеныч? Лучше скажи, сколько тебе времени надо на переброску?
  -- Семь дней, - доносится из трубки приглушенный шепот.
  
  
  
  

ЗВОНОК ПО-АНГЛИЙСКИ

"ДОСТОПОЧТЕННЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН"

новелла

  
   Смог над Темзой привычный для Лондонского утра был еще противнее, чем обычно. А еще этот мерзкий ветер с Па-де-Кале. "От французов никогда не жди ничего хорошего", - так примерно думал в то утро сэр Вильям Джон Голденстрайдер младший, попивая чай с лимоном. Ему хотелось бренди, но бренди в это время суток... Необходимость блюсти традиции - долг достопочтенного джентльмена. Пролистывая свежий номер "Монинг Пост Стар", сэр Вильям краем уха прислушивался к теленовостям. "Падение курса... Повышение ставок... Акцизные марки... Небывалый шторм, обрушившийся ночью на южное побережье Англии, стихает, но еще силен. Королева высказала мнение... " Что сказала королева, сэр Вильям не дослушал - в дверь постучали. Вошел дворецкий.
   - К вам дама, сэр, - доложил он.
   - Дама? В это время? - удивился сэр Вильям. - Что она о себе думает?
   - С вашего позволения, сэр, я пытался объясниться с дамой, но она не очень разговорчива. По моему мнению, она иностранка.
   - Иностранка? Тогда, пожалуй, будет не вежливо ее выставить за дверь. Дипломатические отношения и прочая дребедень... А откуда она?
   - Откуда-то из Азии, я так думаю, сэр, с вашего позволения.
   - Вот оно что. Как ее имя?
   - Дама пожелала остаться неизвестной.
   - Какова цель визита?
   - Я думаю дипломатическая миссия, неофициальная, конечно же. Она что-то говорила о видеокассете, что должны были передать вам вчера.
   - Да, да. Что-то такое припоминаю. Проводите даму в библиотеку, я сейчас подойду.
   Через сорок минут сэр Вильям побритый, причесанный, надушенный, облаченный в смокинг прибыл в библиотеку второго этажа. Дама стояла у окна против света. Сэр Вильям рассмотрел лишь светлое платье по английским меркам больше смахивающее на ночную сорочку, да черные неприбранные волосы. И возмутительнее всего дама была без головного убора. "Вряд ли она дипломатка", - подумал сэр Вильям, а вслух сказал: "Не желаете присесть к камину? Утро сегодня сырое". Дама не тронулась с места.
   - Чай, кофе? Может бренди? - сэр Вильям пытался нащупать тему для разговора. - Могу я узнать цель визита?
   Дама, наконец, тронулась с места и как-то очень быстро, почти мгновенно оказалась рядом с сэром Вильямом. Холодные пальцы железным капканом сомкнулись у него на горле. "Да у нее руки голые почти до плеч, - возмутился сэр Вильям. - А какой у нее запах изо рта... Кажется меня убивают?.. Вот прямо сейчас? В это время дня?.. До ленча?.. Как я буду выглядеть?.. Надо было надеть фрак... Завещание..."
   Дворецкий почувствовал укол в груди. Вслед за этим в его руках лопнул фужер, который он протирал, и еще что-то глухо стукнуло наверху в библиотеке.
   Утром следующего дня газета "Монинг Стар" писала: "Вчера утром под окнами своего дома на Глюкин - стрит погиб сэр Вильям Джон Голденстрайдер младший. Тело было обнаружено дворецким. Скотланд-Ярд ведет расследование".
   О визите таинственной дамы в прессе не упоминалось.
  
  
  

"ЗВОНОК ПО

СЛЕДАМ СЕКРЕТНЫХ МАТЕРИАЛОВ"

ПРОЛОГ

   Штаб-квартира ФБР,
   Вашингтон, округ Колумбия,
   1. 04. 2007 года, 6:22.
  
   В кабинет входит Скалли, принюхивается, видит на полу ком грязной одежды, прислушивается. Из душевой напротив кабинета доносится шум воды. Вскоре оттуда появляется Малдер.
   - У вас дома воду отключили? - спрашивает Скалли.
   - Нет. Я тут по одному делу ездил, - неуверенно отвечает Малдер.
   - На очистительные сооружения?
   - Нет, с чего ты взяла?
   - Твой костюм. Он же весь в дерьме.
   - А, ну... Тут поступил сигнал... Я должен был проверить...
   - Что именно?
   - Мне сообщили, что есть проход в другое измерение. Он замаскирован под обычный люфт-клозет и...
   - И ты купился!
   - А что, выглядело достоверно. Притом, это единственный в США сортир такого типа. Никто бы не догадался, что там переход.
   - Никто, кроме тебя! Ты, конечно же, проверил.
   - Ага, мне сказали, прыгни в дырку и окажешься в другом измерении.
   - Кто сказал? Дай-ка угадаю, "Вольные стрелки", да?
   - Ага..
   - В следующий раз перед прыжком в сортир, Малдер, посмотри на календарь.
   - А что, сегодня полнолуние или..
   - Нет. Сегодня первое апреля!
  
  

Х-ФАЙЛЫ

ДЕЛО N 696.

   Штаб-квартира ФБР,
   Вашингтон, округ Колумбия,
   5. 04. 2007 года 8:32.
  
   В кабинет входит Скалли. Малдер, увидев ее, быстро выключает видеоплеер и убирает кассету.
   - Новое порно? Боишься за мою нравственность? Дома смотреть тараканы не позволяют?
   - Это не порно. Я боюсь не за твою нравственность, а за твою жизнь и... В общем тут один человек погиб.
   - Из-за кассеты?
   - Я думаю из-за того, что на ней, поэтому и не хочу, чтобы ты ее видела.
   - А что там? Покушение на Кеннеди? Высадка инопланетян у Белого дома? Кто погиб-то?
   - Помнишь, я говорил о своем тайном покровителе? Его агент, мой информатор мистер Вудпеккер. Он связался со мной вчера вечером и назначил встречу.
  
   Вашингтон,
   Памятник Линкольну,
   5. 04. 2007 года 1:45,
   то есть на кануне.
  
   Малдер, поглядывая на часы, ходит взад и вперед по площадке перед памятником Аврааму Линкольну. К нему подбегает взъерошенный и запыхавшийся мистер Вудпеккер.
   - Вы пришли? Очень хорошо, я в полном отчаянии.
   - Не самое подходящее место для тайной встречи согласитесь, да и время - почти два часа ночи.
   - Сейчас не до суеверий мистер Малдер.
   - Что случилось? Что за чрезвычайная ситуация?
   - Вот, - Вудпеккер вынимает из портфеля видеокассету. - Здесь важный материал, вы должны посмотреть это как можно быстрее.
   - Что здесь?
   - Вы все поймете, когда посмотрите, а сейчас мне надо бежать. Обещайте посмотреть, как только вернетесь домой.
  
   Штаб-квартира ФБР,
   Вашингтон, округ Колумбия,
   5. 04. 2007 года 8:35.
  
   - Пока я доехал, пока то да се. В общем, я не посмотрел ее сразу же. Утром меня разбудил звонок. Сообщили, что мистер Вудпеккер найден мертвым недалеко от того места, где мы встречались. Я поехал на место преступления, там полно цеэрушников. Но я сумел увидеть тело. Скалли, если бы ты его видела!..
   - Все, дальше не надо! И ты сразу же примчался сюда и стал смотреть кассету? И не подумал, что и ты тоже...
   - Скалли, я же агент ФБР, я в своем кабинете. Что со мной может случиться?
   Раздается телефонный звонок.
   - Это меня, - Малдер хватает трубку. - Наверное по поводу убийства Вудпеккера, я там переговорил кое с кем. Да!...
   Разговор был чрезвычайно коротким. Малдер кладет трубку.
   - Про Вудпеккера, да?
   - Не совсем... Знаешь, Скалли, мне видимо придется слетать в Японию.
   -- Надолго?
   - На неделю, не больше. Это всего лишь семь дней.
  
   Номер отеля в Токио,
   Неделю спустя,
   8:30 по местному времени.
  
   - Малдер, это я, Скалли. Как у тебя дела? У вас там утро или еще ночь? Ты нашел ту девочку?
   - Какую девочку? - Малдер еще толком не проснулся. Трудная выдалась неделя. Визиты, визиты, опросы, опросы, опросы. Все это нелегально, без знаний языка. "Эти чертовы японцы, все на одну рожу, что мужики, что бабы". - В чем дело, Скалли? Какую девочку? Ты что, смотрела кассету?
   - Конечно, редкостная дрянь. Качество отстой, но я сумела кое- что сделать в лаборатории. Так ты кинулся в Японию из-за этого? Ты и в самом деле думаешь, что эта девочка из колодца твоя сестра Саманта?
   - Что? Кто? - Малдер в шоке. - Скалли, я даже не думал об этом.
   - Малдер, тебя только что разыграли с сортиром, теперь колодец. Я надеюсь, ты туда не станешь прыгать?
   - Я узнал, где он находится, сегодня как раз собирался ехать. Эту девочку зовут Садако, при чем тут Саманта? Скалли, ты что-то узнала? Скажи, я должен знать.
   - А, ну ладно, поезжай, разбирайся, не задерживайся там, а то мне тоже звонили...
   -Что? Кто? - Связь оборвалась.
  
   Тем же днем,
   где-то в Японии,
   10:47 по местному времени.
  
   Малдер продирается сквозь лесные заросли. Впереди виден просвет. Малдер выходит на полянку, посреди которой виден заросший обветшалый колодец. Все точно также как и на кассете. Малдер садится на траву, смотрит на часы, на колодец, он в глубоких раздумьях.
   Через некоторое время тяжелая каменная крышка колодца начинает сдвигаться. Две руки с содранными до мяса ногтями поочередно поднимаются из тьмы. Затем над кромкой появляется голова, плечи, грудь. Вот она уже видна по пояс, серая, не четкая, какая-то плоская, как вырезанная из газеты картинка. Все как на кассете, кроме леденящего ужаса исходящего от маленькой фигурки. Малдер не видит лица, но чувствует злобу, жестокость и жажду убивать. Совсем скоро она оказывается около Малдера. Он вскакивает, отходит, но она неотступно следует за ним. На лице Малдера видна внутренняя борьба. Она же протягивает руки к его шее.
   - Остановись, Садако! - Кричит Малдер. - Я знаю кто ты!
   - Насрать! Сейчас ты узнаешь меня еще лучше!
   - Нет, нет! Ты вовсе не злое исчадье ада или как он там у вас в Японии называется? Да, ты вообще не Садако, ты моя сестра Саманта!
   - Кто я? - Девочка останавливается, она в явном недоумении.
   - Да, - продолжает тем временем Малдер. - Тебе лишь надо вспомнить. Ты моя сестра, я твой брат. Тебя похитили прямо из нашего дома эти сволочи. Но теперь мы с ними разберемся, они за все ответят. А мы поедем домой, ты поправишься, мы будем жить вместе, как и прежде, долго и счастливо.
   - И умрем в один день?
   - Что? А, давай обсудим это в гостинице. Ты не против покинуть это мерзкое место. - Малдер обнимает ее за плечи и уводит от колодца. - У меня много вопросов к тебе. Да и мне есть что рассказать.
   С противоположной стороны поляны за ними внимательно наблюдает Курильщик.
   - Вот дерьмо, - злиться он бросая очередной окурок "Марлей". - Никак не ожидал, что он доберется до Японии.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Малдера,
   Вечер.
   Малдер сидит на диване с улыбкой до ушей. Напротив, на стуле сидит Саманта.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Малдера,
   Вечер. Неделю спустя
  
   Малдер сидит на диване с улыбкой. Напротив, на стуле сидит Саманта.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Малдера,
   Вечер. Еще неделю спустя
  
   Малдер сидит на диване с глупой улыбкой. Напротив, на стуле сидит Саманта.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Малдера,
   Вечер. Еще через неделю.
  
   Малдер сидит на диване, нахмурив брови, рядом с ним Скалли. Напротив, на стуле сидит Саманта.
   - Так и сидит?
   - Ага.
   - А переодеть ее не пытался?
   -Ха, я ее попытался расчесать, так она завизжала как зарезанная.
   - Нет у тебя подхода к детям. - Скалли встает с дивана и направляется к девочке. -Самантачка, солнышко, а у кого такие красивые волосики? А кому мы сейчас косички заплетем? Посмотри, какие у тети красивые ленточки...
   Через мгновение Скалли оказывается на полу.
   Малдер и Скалли сидят на диване. У Скалли мокрое полотенце у щеки. Лица Саманты не видно, но похоже она ухмыляется.
   - И что теперь? - спрашивает Скалли. Малдер пожимает плечами.
   - Мне надо взять образец для генетического анализа. И не плохо было бы сделать фото, сравнить с фотографиями твоей сестры.
   - Может привезти ее в ФБР? Саманта, хочешь посмотреть, где я работаю?
  
   Штаб-квартира ФБР,
   Вашингтон, округ Колумбия,
   7. 06. 2007 года 10:37.
  
   Половина сотрудников не работает, обсуждают сестру Малдера. Она сидит на стуле в кабинете Скинера. Сам замдиректора что-то ей весело рассказывает. Сотрудники угощают ее кто чем. Малдера поздравляют, все навеселе. За общим весельем мало кто обращает внимание на двоих в коридоре. Это Курильщик и Крайчек.
   - И что теперь с этим всем делать? Неужели он нашел ее в Японии?
   Курильщик молча кивает.
   - Да все наши планы коту под хвост!
   - Или еще дальше.
   - Надо же что-то предпринять.
   - Не будем торопиться. Вон идет Скалли, похоже у нее есть новости для напарника.
   По коридору действительно идет Скалли с папкой в руках, она отзывает Малдера в коридор. Ни Курильщика, ни Крайчека там уже нет.
   - Ты в этом абсолютно уверена?
   - На все сто. Это научный метод.
   - Значит, она не моя сестра, - Малдер сквозь стеклянную дверь смотрит на девочку. - Кто же она?
   Скалли долго молчит. - Малдер, она моя дочь.
   - Что?! - Малдер в полном недоумении. - Она? Как это возможно, ты говорила что бесплодна и все такое.
   - Они вырастили ее из похищенных яйцеклеток. Короче, я забираю ее домой.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Скалли,
   Вечер.
  
   Скалли сидит на диване с улыбкой до ушей. Напротив, на стуле сидит Садако.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Скалли,
   Вечер. Неделю спустя
  
   Скалли сидит на диване с улыбкой. Напротив, на стуле сидит Садако.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Скалли,
   Вечер. Еще неделю спустя
  
   Скалли сидит на диване с глупой улыбкой. Напротив, на стуле сидит Садако.
  
   США, Вашингтон,
   Квартира Скалли,
   Вечер. Еще через неделю.
  
   Скалли сидит на диване насупив брови, рядом с ней Малдер. Напротив, на стуле сидит Садако.
   - Так и сидит?
   - Угу.
   - Знакомая ситуация. Ты поспешила забрать ее домой. Надо было провести всесторонние анализы.
   - Без тебя знаю. И вообще она не моя дочь.
   - Но ты говорила...
   - Ты тоже говорил, что это твоя сестра! Вот и забирай ее! - Скалли неожиданно хватает стул и бьет Малдера. Начинается драка. Садако сидит на стуле и наблюдает за происходящим и похоже, ей это нравится.
  
   США, Вашингтон,
   клиника имени
   доктора Лектора,
   отдельная палата,
   две недели спустя.
  
   На соседних койках лежат перевязанные и загипсованные Малдер и Скалли. Напротив, на стуле сидит Садако.
   - Кой черт понес тебя в Японию? Как только выйду отсюда, сразу уйду из ФБР, - ворчит Скалли.
   - Не я признал ее своей дочкой, - язвит в ответ Малдер.
   - Заткнись!
   - Сама заткнись!
   Скалли бросает в Малдера графином, он пытается достать ее костылем, вспыхивает драка. Вбегают санитары, успокаивают их. Затем появляются главврач и Скинер.
   - Вот так они уже четвертый раз дерутся, - говорит главврач.
   - Дерутся? - Скинер удивлен. - Ничего не понимаю. То они друзья, не разлей вода, готовы уволится лишь бы напарника выгородить, всегда прикрывают друг друга, и вдруг драки! - Он подходит к койкам и склонившись шепчет агентам.
   - Похоже у вас большие неприятности, агенты. Как только сможете ходить, заберите вашу девочку, кем бы она вам не приходилась. Дочкой или сестрой, мне все равно. Только чтоб я ее не видел. Из-за нее весь отдел не работает. Она ходит по этажам, из кабинета в кабинет...
   - Кто? - в один голос спрашивают Малдер и Скалли.
   - Родственница кого-то из вас. Она уже за...
   - Она все это время была здесь.
   Скинер оборачивается и, увидев Садако, падает в обморок.
  
   Какое-то время спустя,
   где-то в Северной Канаде,
   поселение индейцев.
   Вигвам индейца Пи-Ка-Чу.
   Полночь.
  
   Пи-Ка-Чу и Малдер курят кальян.
   - Лис Малдер не курил раньше.
   - Закуришь от такого.
   - Разум Лиса Малдера в большом смятении?
   - Прямо не знаю, что и делать, - Малдер качает головой. - Поначалу я так обрадовался, все же сестра нашлась... Потом...
   - Да. Злая девочка. Надо отправить ее обратно. Где ты говорил, нашел ее? В Японии?
   - Да, там. Я пытался, не выходит. Она все время...
   - Хитрый Лис не настолько хитер как злая девочка? Она боится воды.
   Малдер разводит руками.
   - Пи-Ка-Чу друг Лиса Малдера, Пи-Ка-Чу поможет другу. - Индеец отодвигает полог вигвама и что-то кричит в темноту. Через некоторое время входит индеец, занявший оставшееся пространство в вигваме.
   - Это Никто.
   - Ни фига себе Никто.
   - Это не имеет значения, главное он может решить твою проблему.
   -Правда можешь, есть опыт?
   - Есть, - индеец кивает головой. - Однажды я отправил домой Вильяма Блейка.
   - Вильяма Блейка? Кажется это английский поэт?
   Никто кивает головой. - Никто читал его стихи, круто.
   - Что ж, отлично! Уж лучше Никто, чем совсем ничего.
  
   Штаб-квартира ФБР,
   Вашингтон, округ Колумбия,
   5. 08. 2007 года 8:35.
  
   Малдер сидит в кабинете, блаженно втыкая карандаши в потолок. Входит Скалли.
   - Как съездил?
   - Супер! Пи-Ка-Чу помог. Короче говоря, я проводил их сам. Ушел лишь, когда каноэ скрылся из виду.
   -Неужели на каноэ можно доплыть до Японии?
   -Видимо да. Меня уверяли, что они и в Англию плавали. Может, отметим это дело?
   - Да уж, пожалуй, стоит. Тут Скинер обещал неделю отпуска, если все обойдется.
   - Отлично. Тогда сегодня вечером.
   - Идет.
  
   Тем же вечером
   у Малдера дома,
   около полуночи.
  
   Гремит музыка, на столе и под столом пустые бутылки, Малдер и Скалли сидят на диване и смеются над только что рассказанным плоским анекдотом.
   - Знаешь, а я наверное завяжу с поисками сестры.
   - Вот и правильно. - Скалли смотрит на Малдера. - Есть и другие люди, которым ты не безразличен, и гораздо ближе... И искать их не надо, - Скалли придвигается к Малдеру и обнимает его.
   - Да, ты как всегда права. - Малдер поворачивается к Скалли. Его губы приближаются к ее губам. Она глубоко вздыхает и откидывается на спинку дивана. В это время раздается грохот, распахивается дверь. На пороге стоит Садако.
   - Малдер, Скалли! Как хорошо, что я застала вас здесь вместе! Я подумала и решила, что с вами жить интереснее, чем в колодце. Я остаюсь! - Немая сцена.
  
   ЭПИЛОГ
   После этого Скалли подала заявление и покинула ФБР. Она уехала в Англию и работает в частном морге. Интервью она не дает, с соседями не общается, о прошлом вспоминать не любит.
   Малдер потерял интерес к работе, ушел сначала в частный розыск, потом открыл обувную лавочку на пятидесятой авеню, но и там появляется редко. Чаще он бывает в дешевых пабах Вест-сайда и рассказывает свои невероятные истории. Одну из них слышал и я.
   Вот истинная история о том, почему закрылись секретные материалы.
   Так что TRUTH IS OUT THERE, а, как говорится, VERITAS IN VINАS.
  
  
  
  

ЗВОНОК ПО-КАЗАНСКИ

"КАЗАНЬ-1001"

журналистское расследование

  
   Заметка в газете "Вечерняя Казань".
   "Как нам стало известно, в рамках проведения повторного празднования 1000-летия Казани, Госкомитет Республики Татарстан по кинематографии приступил к съемкам художественного фильма. Вот что нам сказал по этому поводу председатель Госкино З. Бухараев. "Как всем нам известно, в 2005 году не все мероприятия связанные с 1000-летием нашего города удалось провести. Многое из запланированных или просто забытых мероприятий провести не удалось. Как всем нам известно, на самом высоком уровне было принято решение еще раз отпраздновать юбилей нашего славного города. Как всем нам известно, мы тоже ничем не отличились в прошлом году, как и в позапрошлом. Сейчас у нас есть верный шанс наверстать упущенное за 1000 лет и что-нибудь снять. Конечно же, я имею ввиду широкоэкранный, полномасштабный фильм. Я бы сказал даже, эпопею о чем-нибудь нашем родном наболевшем, национальном. Самое главное, чтобы на татарском языке. Кто же еще кроме нас будет снимать на татарском? Пользуясь случаем, хочу пригласить всех желающих поучаствовать в конкурсе на лучший сценарий. Хотя скажу по секрету, он уже давно готов".
  
   Два года спустя. Программа "Город".
   Ведущий: - У нас в студии Дмитрий Пивоваров. Он только что вернулся из Болгар, где начались таки съемки нашего художественного фильма. Вам слово, Дмитрий.
   Пивоваров:
   - Добрый вечер, уважаемые телезрители. Да, я действительно только что вернулся из Болгар, но никакой съемочной площадки там нет, и соответственно никакие съемки еще не начались. Полученные ранее сведения о якобы палаточном городке оказались ошибочными. Это были не кинематографисты, а туристы. В Госкино так же никого не оказалось. К следующей пятнице я постараюсь что-то выяснить.
  
   Программа "Город" неделю спустя.
   Ведущий:
   - У нас в студии как всегда по пятницам Дмитрий Пивоваров. Он только что вернулся... Кстати, Дмитрий, откуда вы только что вернулись?
   Пивоваров:
   - Добрый вечер, уважаемые телезрители. Да, я действительно только что вернулся со съемочной площадки. Но не из Болгар, как было объявлено ранее, а из парка имени Горького. Именно там решено проводить съемки фильма, пока не установлены новые аттракционы. Сейчас же здесь расположились курсанты танкового, артиллерийского и суворовского училищ, шесть фольклор ансамблей и цыганский табор. Говорят, все они будут участвовать в съемках.
   Ведущий:
   - Что же удалось узнать о самом фильме?
   Пивоваров:
   - Да ничего. Дело в том, что из съемочной группы были только рабочие. Они монтировали макет башни Татлина. По слухам она будет фигурировать в каком-то эпизоде.
   Ведущий:
   - А сценарий удалось хотя бы пролистать?
   Пивоваров:
   - Сценарий увидеть мне тоже не удалось. По словам тех же рабочих, в Госкино его никому не показывают или его нет вообще.
   Ведущий:
   - Ну а как хотя бы будет называться фильм?
   Пивоваров:
   - Я слышал лишь слово "Звонок". Но это никакого отношения не имеет к японскому фильму по роману Коджи Судзуки. Опять таки, со слов рабочих, съемки фильма начались по звонку сверху, отсюда и это название, скорее всего рабочее.
  
   Программа "Город" еще неделю спустя.
   Ведущий:
   - У нас в студии снова Дмитрий Пивоваров. Чем вы нас сегодня порадуете? Что удалось узнать за прошедшую неделю?
   Пивоваров:
   - Добрый вечер, уважаемые телезрители. Да, мне уже самому стало интересно, чем все это кончится. Точнее говоря, когда же это все начнется. В парке имени Горького рабочие разобрали макет башни Татлина и возводят макет башни Сююмбике. Цыгане перекочевали к Чеховскому рынку, танкисты копают окопы под танки в полный профиль, а к массовке присоединился клуб исторического фехтования "Беркут". Что они все будут делать, им еще не объясняли.
   Насчет сценария. Я почти на ходу сумел поговорить с Алтынбаевым. Он махал передо мной какой-то толстой замусоленной книгой, но был ли это сценарий, узнать не удалось.
   Ведущий:
   - Как хотя бы фамилия счастливчика, чей сценарий занял призовое место.
   Пивоваров:
   - В Госкино мне сообщили, что конкурс так и не был проведен. В основу сценария положены отрывки из произведений наших татарстанских классиков, и даже куски из сценария к фильму "Теплый ветер Болгар". Если телезрители помнят, его снимали много лет назад, да так и не сняли. Из приглашенных актеров так никто и не приехал, я видел только актеров не приглашенных. А названия фильма я так и не узнал.
  
   Программа "Город" неделю спустя.
   Ведущий:
   - У нас в студии опять же Дмитрий Пивоваров. Ну?
   Пивоваров:
   - Ай! Позавчера мне сообщили, что съемки уже вовсю идут. Я как сумасшедший кинулся в парк.
   Ведущий:
   - И!
   Пивоваров:
   - У самого входа в парк делают перепланировку - КамАЗы, грязь, канавы... Пока я обходил все это, съемки, видимо, закончились. Я застал лишь несколько тысяч человек массовки одетых в современные и исторические костюмы. Десятка два актеров, загримированных в Шурале, десяток Водяных, несколько цариц и, почему-то, двойников Ельцина, Гитлера, Тимерлана, шута Ивана Грозного. А также муляж коровы Буренки, получившей золотую медаль за высочайший удой в 1964 году на ВДНХ. Актеры меня успокоили, сказав, что съемки фильма еще не начались, так как единственная кинокамера не исправна и, к тому же, нет пленки. А название фильма я так и не узнал.
  
   Программа "Город" неделю спустя.
   Ведущий:
   - Вы уже догадались, кто у нас в студии? Да, это он - Дмитрий Пивоваров. И?
   Пивоваров:
   - Ай! Б...ь, через у...н, всех их на п...к! Мы уже в эфире? Добрый вечер. Я в понедельник с самого утра поехал в парк, а там уже никого и ничего, лишь котлован с грязной водой на месте съемочной площадки. Такое впечатление, что все провалилось в тартарары, но это уже для программы "Перехват". Тем не менее, достоверные источники из Госкино сообщили мне, что монтаж картины уже идет.
  
   Репортаж с премьеры фильма,
   прошедшего на кануне повторного
   празднования 1000-летия Казани.
  
   - Просмотр фильма прошел за закрытыми дверями, пригласительный добыть не удалось. Постараемся узнать хоть что-то у тех, кому посчастливилось побывать на премьере. Вот я вижу выходит один из известнейших актеров современности. Постараюсь взять у него интервью.
   - Здравствуйте, Никита Сергеевич! Не скажите ли несколько слов для зрителей телекомпании "Эфир"?
   - По поводу?
   - По поводу только что просмотренного фильма.
   - А, это... Жаль, что меня не пригласили на главную роль, но я был в отъезде, знаете ли. Да, на Каннском фестивале. Мне там больше всего понравился фильм обо мне, моей молодости. Этот, как его, "Первый после Бога". Только я не понял, при чем там подводные лодки? Но это, видимо, такая тонкая аллегория. И актера зачем-то пригласили другого. Я бы мог сыграть себя, думаю, что справился бы с этим образом. Вот это помните: "А я иду, шагаю по Москве..." или вот это: "Мохнатый шмель, на чего-то там сель..." Да, было время.
   Сейчас думаю сыграть поручика Ржевского, или какого-нибудь Императора. Правда, Российских уже не осталось, но мне сообщили, что на острове Пасхи откопали мумию какого-то местного царька.
   - А по поводу нашего просмотренного фильма, пару слов.
   - Вашего фильма? Так я его, как вы сами только что правильно подметили, про-смо-трел. Тут, знаете ли, в буфете вдруг оказался совсем неплохой коньяк. Вот я и просидел там с этим... как его?.. Ну, короче, когда коньяк кончился, фильм кончился тоже. Смешно, да?
  
   Два дня спустя. Программа "Город".
   Дмитрий Пивоваров:
   - Мы уже было отчаялись узнать, а тем более увидеть фильм о котором столько говорилось, но!.. Мои друзья, не буду называть их имен, сумели-таки сделать нелегальную запись на закрытом просмотре! Сейчас только наша телекомпания обладает единственной копией этого фильма. Смотрите его сразу после программы "Город".
   -САНИЯ, САНИЯ! КОЕ ЯНЫННАН КИТ, ЖУЛЕР! (САНИЯ, САНИЯ! ОТОЙДИ ОТ КОЛОДЦА, ДУРА!)
  
  
  

ЗВОНОК ПО-РУССКИ

рассказ-анекдот

Издательство "ТОПТЫГИНИЗДАТ" представляет

российский триллер

"ЗВОНОК, БЛИН"

Эпиграф "Не БЛЮЙ в колодец"

(Народная мудрость)

   В далекой российской глубинке, среди бескрайних лугов, полей и озимых раскинулось старинное российское село Пукино. Правду сказать, старожилы утверждают, что изначально село звалось Лукино. Утверждают также, что когда писали вывеску, букву "Л" написали небрежно и незнающие люди стали принимать ее за букву "П". Ударение же перенеслось само собой. Оттого и стало простое село Лукино зваться Пукиным, а все луковчане сами понимаете как.
   Все изменилось в 1947 году, когда Пукино переименовали в колхоз "Верный Путь". Вы не ошиблись, прочитав дату, именно в этом году докатилась до российской глубинки всеобщая коллективизация. А вот названию вновь не повезло. Внесенная однажды роковая ошибка возымела влияние и на название колхоза. Его именовали не иначе как "Верный Пук", за глаза конечно.
   Именно в этом селе и произошла история, о коей хотелось поведать мне, простому репортеру местной малотиражки моему любезному читателю, селе древнем, богатом историей, традициями, исконно народными гуляниями - свадьбами, поминками и кулачными боями.

* * *

   Играла гармошка, дед Агафопус наяривал что-то из своего богатого репертуара, перекрывая клубную радиолу. Лились песни и самогон. Народ пел, пил, плясал, ел, одним словом веселился - играли свадьбу! Она была в самом разгаре, шел седьмой день гулянья. Кто уставал, отползал на сеновал или в сарай (сени были давно полны), а то и просто валился прямо под стол. Валялся там среди пустых четвертей, объедков, огрызков, битой посуды, ленивых собак, обожравшихся кошек, розовобоких поросят, резвящихся цыплят, играющих детишек и рыгающих односельчан. Отоспавшись, вновь выползал он на свет божий, к столу, ломящемуся от закуски и выпивки и, приняв внутрь того и другого, вновь принимался веселиться. А чего не веселиться человеку русскому, уборочная завершена, урожай сдан государству, переходящее красное знамя в кои-то веки отобрано у соседей, а главное - был повод у пуковчан. Свадьба! Все село собралось на лицо: и те кого звали, и те кого не звали или попросту забыли позвать в суматохе. Были среди селян даже приезжие репортеры и киношники из райцентра, что снимали уборочную и вручение знамени.
   Вот в очередной раз затянули гости "Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала!" Нестройно, разлаженно затянули, но от души. А душа русского человека о-го-го какая! Ни умом ее не понять, ни измерить, хоть чем не меряй. И дрогнула изба, эхо испуганной птицей шарахнулось о стену одного дома, второго, третьего, унеслось и растаяло, затерялось в вековом лесе окружавшем Пукино от сотворения мира.
   Именно в этот момент Сонька оторвала от лавки свой двухпудовый зад, шепнула что-то на ушко любимому своему Федюньке и стала протискиваться к выходу. Федюнька едва приподнял башку из тарелки с салатом, что-то прочмокал вдогонку любимой и снова погрузил щеку в мягкое и нежное месиво.
   Да будет известно моему благосклонному читателю, что именно они Федюнька и Сонька были виновниками торжества и всеобщего пукинского веселья. Молодая, то есть Сонька, была здоровая самостоятельная особа и слово "молодая" использовано мною здесь скорее фигурально нежели буквально. Закончив школу на твердые тройки, Сонька, желая применить свою кипучую и сильную натуру во благо родимого колхоза, смело и решительно окунулась в водоворот пукинских дел и событий. Однако, водоворот этот Соньку так и не увлек за собой в уже строящееся светлое будущее, а прибил ее к местному магазинчику. Работав помногу, но не подолгу, здесь она однако задержалась, заменив собою очень быстро и странным образом ушедшую на пенсию предшественницу и наставницу. Поговаривают,.. но это совсем другая история. Так вот, предшественница и наставница, как уже догадался мой любезный читатель, была в одном лице. И Сонька тоже совмещала в своем лице и продавца, и товароведа, и завскладом, а порой и грузчика. Это ее не пугало. Были на то и силы, и время, и деньги. Силы и время, понятно, Сонькины, а деньги государственные.
   Втянувшись в работу и освоившись на новом месте, Сонька решила всерьез заняться теперь личной жизнью. Осмотревшись вокруг, она поняла что с женихами в Пукино не густо. Не то чтобы она мечтала о принце из сказки, но и "барахло в дом тащить ей тоже не хотелось". Да и кого могла повстречать она, кроме односельчан - трактористов да мотористов, заходивших после работы пропустить по стаканчику горькой в рюмочную, размещавшуюся тут же при магазине? Сонька малообщительной не была, вовсе нет. Знакомства она заводила быстро и часто, хотя также быстро и часто расставалась. Сказывались видимо пропускаемые в школе комсомольские собрания.
   Так прошло несколько лет. Года уходили, а выбор лучше не становился. Совсем уже было отчаялась Сонька, когда отслужив из армии вернулся их односельчанин. Это и был он, Федюнька. Работать он устроился сразу же в колхозе, жил с матерью, вел себя тихо и скромно. Проще говоря ни рыба ни мясо. Был он моложе Соньки на сколько-то там лет, но ее это не смущало. Решила она остановить свой выбор на нем и сейчас ждала только удобного случая. Вскоре он представился, нет не Федюнька конечно же а случай.
   Однажды, когда колхозникам были выданы премиальные после сдачи урожая, Федюнька с товарищами зашел в Сонькин магазин, доотметить событие. Товарищи были и так сильно перебравши а Федюнька в особенности. Добавка ему на пользу явно не пошла. Нарочно ли нет ли оставили товарищи Федюньку в магазине наедине с Сонькой, этого мне доподлинно не известно, но вышло именно так. Сонька совсем уже было собиралась закрыть магазин и уйти домой, время было позднее или точнее сказать даже как бы раннее. Еще секунду щелкнула бы она выключателем и ушла бы на век от счастья своего, да будто кто под руку толкнул... Точнее говоря, запнулась она обо что-то. "Во, блин! Телагу кто-то посеял!" Сонька нагнулась, сгребла лежащее у ее ног в охапку, приподняла. "Ба! Да это же Федюнька. Чего же они его одного бросили?" Хотела Сонька оставить его на крылечке или на завалинке, да сжалилась. Взвалила на плечи да потащила к дому, к его дому надо отметить. И в мыслях не было у нее ничего дурного. Думала: "Заждалась поди своего недотепу бабка Матвеевна, надо отнесть". А Федюнька пригрелся на Сонькиной горячей спине да жаркой душе, задергал ручками, засучил ножками. А потом как загорланит вдруг ни с того ни с сего: "Я люблю свою лошадку, причешу ей шерстку гладко. Гребешком разглажу хвостик, и верхом поеду в гости". Со зла ли так завыл Федюнька или сдуру, но Соньку как током ударило. Остановилась она как вкопанная посреди села одна в ночи с брыкающимся и орущим непотребное за ее спиной Федюнькой. "Вот оно, знамение Господне!" Перекрестилась на Луну как могла одной рукой широко, другой придерживая брыкающуюся ношу. С этого места повернула она не к дому бабки Матвеевны, а к своему родному. Той ночью и свершила она судьбу свою, судьбу земную, человеческую, богом указанную, а может и не богом, тут я судить не берусь.
   Правды ради сказать, по утру Федюнька отмахивался да отнекивался. Он де спьяну не то что опозорить не додумался бы, но и не смог бы физически того осуществить "ввиду большой дозы принятого на грудь". Но разговор у Соньки был короток.
   - Куды тебе деваться. Ты пойми, дурья твоя башка. Тебе со мною, как у Христа за пазухой будет житие.
   - Что ж, - ответствовал горемычный Федюнька, - ежели как у Христа тогда я пожалуй соглашусь.
   - А куды тебе деваться, - зло усмехнулась Сонька. Свадьбу решили в долгий ящик не откладывать, сыграть той же осенью.

* * *

   Все это Соньке вспомнилось, пока она продиралась от стола через горницу и сени на свежий воздух, в темную осеннюю ночь, но и во дворе места и тишины было мало для ее широкой души. И побрела она не спеша за ворота, куда глаза глядят к небу усыпанному звездами, дышавшему тайнами древнему пукинскому лесу. Поспешим и мы за нею, мой благоразумный читатель.
   Несли ли ее собственные ноги или кто-либо правил путь ее, опомнилась Сонька лишь за околицей у старого колодца. Хоть сюда и доносились пьяные крики да нестройные песни, но воздух от перегара был чист. Здесь она перевела дух, вдохнула свежего воздуха и, раскурив самокрутку, затянулась крепким самосадом.
  
   Степан, справив малую нужду, выбирался из кустарника, когда заприметил у колодца фигуру в белом. Спьяну он принял Соньку за приведение. Особое сходство добавляли лунный свет и дымок самокрутки. Степан даже перекрестился и только после этого узнал Соньку.
   - Сонька, ты чего тут торчишь одна да еще в полнолуние? - завел разговор Степан, подходя ближе. - Забыла разве, какие разговоры ходят про этот колодец?
   - А ты никак напугался? Небось за привидение меня принял, да? - безразлично процедила Сонька. Степана это рассердило, он подошел к Соньке, схватил ее за плечи и рывком развернул к себе.
   - Отвали, Степа, и без тебя тошно.
   - А что не нравится? Раньше нравилось, сама просила даже или уже позабыла все что было? - зло говорил Степан.
   - Замуж я выхожу запамятовал разве? - прошептала та, пожевывая самокрутку.
   - Нет, как же, помню и не я один. А вот Федюнька твой все знает про нас с тобой да про других? - Степан прижал Соньку к себе и усадил на край колодца. - Ну, давай вспомним прежнее, на прощанье. Хочешь ведь, хочешь! Я по глазам вижу.
   Сонька услыхала, как скрипнула под ее весом дощечка. Потянуло вдруг плесенью и сыростью из черного квадрата за ее спиной.
   - Совсем сдурел? Отстань козел! - Сонька хлестнула Степана по щеке.
   - Это ты кого козлом назвала?! - рассвирепел Степан. - Иди остынь дура.
   Он подхватил ее под икры и одним движением перевалил через край ветхого сруба. Когда через секунду внизу плюхнуло, Степан опомнился. "Чего же я натворил, дурья башка? Веревку надо! Нет, веревкой не управиться, лестница нужна". Степан наугад побежал в сторону села, соображая кое-как где раздобыть лестницу.

* * *

   Свадьба шла своим чередом: пили, пели, закусывали, но уже без прежнего запала, как никак шли седьмые сутки всеобщего пукинского веселья. Часть гостей отдыхала, часть подалась по домам добывать заначки. Две кумы Марьяна и Дарьяна приподнялись из-за стола и пошли до ветру. Утро было раннее тихое и они не спеша дошли до околицы и остановились посмолить возле старого колодца.
   - Луна-то нынче полная какая.
   - Да уж.
   - Хорошо б такая теплынь еще пару недель продержалась.
   - Да уж. - Они поговорили еще немного о разных пустяках, когда внимание их привлек шум за спиной. Слышалось сопение, скрежетание и тихое злобное поругивание. Кумы одновременно обернулись. В неверном лунном свете на край колодца выпростались две человечьи руки, синие со скрюченными пальцами, ломаными ногтями, все в царапинах и порезах. А вот и голова показалась из глубины темного квадрата, облепленная длинными, спутанными волосами, такими же черными, как тянущаяся за ними колодезная тьма. Обе кумы враз развернулись и бросились бежать так что их собственные вопли не поспевали за ними вдогонку.
   Совершенно случайно многие из спавших или отошедших по разным причинам гостей стали пробуждаться и сползаться к общему столу на огонек, на веселье к теплу и выпивке. Почти дружно подняли тост, как в дверь влетели перепуганные, взъерошенные Марьяна с Дарьяной одновременно и громко вопя.
   Разумеется не все расслышали крики и далеко не многие поняли сути, но вид у женщин был таков, что всполошились почти все. Причем некоторые решили, что где-то пожар, другие что потоп и почти все выбежали прочь из дома. За столом остался лишь Федюнька, он по-прежнему мирно спал в салате.
   Опять-таки случайно или нет, но большинство сельчан ринулось в сторону сельсовета, на полпути к которому и повстречали председателя Ивана Захаровича с переходящим знаменем в одной руке и алюминиевой канистрой в другой.

* * *

  
   Сколько прошло времени с тех пока как она очнулась, Сонька не знала. Последнее что вспомнилось, уменьшающийся квадрат тусклого звездного неба, громкий всплеск, злорадный смех, и еще чье-то лицо. Но тут память играла с ней: то это было лицо ее старого дружка Степана, то лицо какой-то незнакомой женщины, перекошенное, обрамленное черными липкими волосами, злое и в то же время усталое. Холодная вода быстро привела Соньку в чувства. Она начала метаться в холодной и глубокой воде, оцарапала правую руку. Некоторое время орала, но вспомнив, что колодец находится за околицей поняла, вряд ли ее кто услышит, ведь все сейчас на свадьбе. Свадьба! Сонька вспомнила все. Она начала яростно карабкаться по мокрым, осклизлым бревнам колодца, ломая ногти, срываясь вниз, матерясь и снова цепляясь. В один момент ей даже послышались чьи-то голоса, вроде бы даже женские, но, боясь вновь сорваться, Сонька не стала кричать, а напрягла силы и полезла вверх к сереющему небу.
   Сонька кое-как выбралась из колодца, перевалилась через край и упала в траву. Отдышавшись, осмотрелась, потерла оцарапанную щеку, поднесла к глазам руки со сбитыми в кровь пальцами. "Во блин! Весь маникюр на хрен вместе с ногтями ушел. Ах, Степа-козел! Это я тебе еще припомню. А?! - всполошилась Сонька. - А кольцо-то где?" Обручального кольца, мужнина подарка, на безымянном пальце не было. "Поди слетело в воде. Плохая примета". Она поднялась и побрела в дом, соображая, что теперь делать. Не видя и не слыша ничего вокруг, она прошла через село, вошла в избу и распахнула дверь. За столом сидели только лишь Федюнька да Степан и целовались взасос. "Вот в чем дело-то. Ах, сволочи", - прохрипела ошеломленная Сонька и захлопнула дверь.
  

* * *

   Степан пришел в себя, сел осмотрелся. В голове гудел набат, потом он перешел в перезвон и в завершение выдал "Вечерний звон", но как-то грустно, в миноре. Затем в голове успокоилось. Степа осмотрелся, почему-то он сидел на земле возле сельсовета. Вспомнилось, будто он лез в потемках по этой лестнице или нет? "Сонька! - бухнуло кувалдой в голове. - Колодец!" Точно, он же Соньку в колодец столкнул! А потом? Почему здесь оказался? Лестница! Ну, да! Степан точно вспомнил, что самая длинная и прочная лестница должна быть здесь у сельсовета. Председателю вздумалось знамя укрепить на крыше да еще самому и лезть на глазах у всего села и приезжих репортеров. Оттого и лестницу сюда приволокли и привязали наверху веревкой, чтобы председатель не рухнул. Оттого ее Степан и не сумел убрать, а пришлось ему лезть наверх да отвязывать. Но что потом? Грохнулся он что ли? Этого Степану вспомнить не удалось. Затылок сильно болел. "Сонька-то все еще в колодце. Надо за подмогой бежать". И Степан, пошатываясь из стороны в сторону, побежал на шум свадьбы.
   Был он немало удивлен, когда, войдя в избу, застал там лишь жениха, спавшего в салате. Около входа правда сидел еще и гармонист - древний дед Агафопус, но был ли он в сознании определить не представлялось возможным. Степан принялся будить жениха, встряхивая и ударяя по щекам, одновременно пытаясь объяснить, что он Степан натворил. Федюнька хоть и был сильно пьян понял, что суженная его представилась скоропостижно и он теперь свободный человек. "Степа, друг! Спасибо тебе! Вот выручил-то, вот выручил! Уж я и не чаял такой благодати!" На радостях Федюнька полез обниматься и целоваться, и угодил прямо Степану в губы. Именно в этот момент дверь широко распахнулась и в проеме, освещенная серыми предрассветными сумерками возникла грязная мокрая оборванная фигура в подвенечном платье. Что-то зло прошипев она захлопнула дверь. Федюнька со Степаном переглянулись.
   - Чего это было? - полушепотом спросил Федюнька.
   - Невеста твоя, Сонька. С того свету явилась. По мою душу. Федя, друг, выручай! Пойдем, достанем ее из колодца, а? - взмолился Степан.
   Федюнька кивнул и опираясь на плечо друга неуверенно поднялся с места. Они кое-как пробрались через темные сени и двинулись за околицу, не заметив, что из угла сеней за ними зорко наблюдают злые Сонькины глаза. "Вот значит как. Ну сейчас я вам устрою". Она поднялась и пошла за друзьями.
   Дед Агафопус не спал, хотя и в ясном сознании не был. Мутно, расплывчато, но он видел и слышал все, что произошло. Как примчались насмерть перепуганные Марьяна с Дарьяной, как всполошилась свадьба, и все разом куда-то бросились бежать, как целовались молодые, причем вместо невесты почему-то был друг жениха, как пришла в дом женщина в белом. "Что же это за дела такие? - размышлял про себя дед, умиротворенно сидя в уголке. - Мужик с мужиком целуются. Фу, срамотень какая! А эта в белом не иначе смерь. Стало быть конец свету вот, вот начнется. Вот, значит оно как". Дед Агафопус поднял гармонь и как-то жалобно потянул знакомые из радио строчки. "Свет озарил мою больную душу. Нет, свой покой я страстью не нарушу".
  

* * *

   - В центре еще раз перепроверили показатели, - зло сипела телефонная трубка. - Липовые они у вас, Иван Захарович, липовые! Если приписки всплывут, ваш колхоз не только переходящего знамени лишат, но и сам понимаешь чего. Охота тебе на старости лет позориться? Так что сам решай. Либо фактический урожай твоим бумажкам будет соответствовать, либо на райком вместе со знаменем явишься. - Трубка замолчала, а потом раздались короткие гудки. Председатель колхоза "Верный Путь" положил трубку на аппарат, стало тихо как в могиле. Он тяжело уселся в кресло и поглядев в темное окно глубоко вздохнул. "Кой черт понес меня в сельсовет в это время?" И действительно, что такого могло произойти, чтобы председатель колхоза ушел со свадьбы и в четвертом часу утра поперся по доброй воле в сельсовет?
   Любезный мой читатель наверное уже извелся, теряясь в догадках над хитросплетением сюжета. Однако смею уверить вас, что не прибавил ни единого слова и все сказанное чистая правда. Итак.
   Иван Захарович Бубякин всю жизнь прожил в Пукино. При нем и колхоз основался и председателем он был первым и последним. И приписки он эти сделал лишь для того, чтобы хоть раз при его жизни колхоз в передовые выбился. Чтоб хоть раз увидеть переходящее знамя у себя в селе. Оттого и не захотел он оставлять его внутри, а собственноручно укрепил на коньке сельсовета, чтобы все селяне его видели. А тут дело вон как обернулось. "Это ж позорище какой на всю жизнь. И кой черт я трубку снял? Так бы хоть позвонили да перестали, может и обошлось бы все. Кстати, а чего это они ночью звонили? Почему решили, что я именно сейчас окажусь в сельсовете, если я сам об этом и не думал. И хоть убей, не помню, зачем пришел. Бес меня что ли водит". Тут он наконец-то вспомнил, что пришел в сельсовет за заначкой. Поискав, он выудил из-за шкафа двадцатилитровую канистру спирта. В глубоких раздумьях Иван Захарович вышел на крыльцо с канистрой, запер дверь и тут до него долетел подозрительный шум. Он заметил, как закачалась лестница, приставленная к фасаду. Кто-то ни-то лез, ни-то спускался. "За знаменем гад лезет". Иван Захарович по стенке спустился с крыльца и выглянул из-за навеса. Темный силуэт карабкался по лестнице к знамени. Повозившись немного, неизвестный сбросил знамя, чертыхнулся и начал спускаться. "Выходит они там на верху уже давно все решили.. Они, небось, давно уже в Пукино. Видели, меня на свадьбе, видели, как я сюда заходил, вот и позвонили. А не те ли это репортеры с областного телевидения? Я ведь как узнал, кто они да откуда, так и документы не спросил, расчувствовался. А они меня на том и подловили. Издеваетесь, гады. Опозорить хотите! Я не для того столько лет колхоз возглавляю, чтобы из меня посмешище делать!" Иван Захарович подумал еще откуда они могли звонить, если в колхозе всего один телефон, в сельсовете и он сам только что по нему говорил. Но эта мысль коснулась его сознания вскользь, он был занят другим.
   Иван Захарович дождался, пока неизвестный спуститься на землю и крепко приложил ему к затылку канистру со спиртом. Неизвестный тихо охнул и осел. Иван Захарович поднял переходящее знамя и тяжело побрел к дому Федюньки, вполне уверенный в том, что там его ждут. И отнюдь не радушные веселые односельчане. Иван Захарович был немало удивлен, когда увидел встревоженных односельчан, бегущих ему навстречу. "Началось!" - решил он про себя и крепче сжал канистру со спиртом и древко знамени.
  

* * *

   Степан с Федюнькой кое-как дотащились до колодца. Смотрели вниз, но из-за сумерек дно было черно. Светили туда прихваченной керосиновой лампой - только блики по воде. Привязали лампу к веревке, стали опускать. В неровном и неверном свете гладь воды отразила их лица. Вода сыграла злую шутку, Федюнькино лицо было синее и расплывшееся как у месячного покойника. Степан же отражался, как есть, только будто вся башка гвоздями потыкана. Тут еще ни с того, ни с сего потянуло тухлым. Федюнька такого зрительного и осязательного сюрреализму вынести не смог и блеванул в колодец. Степан от неожиданности дрогнул, веревка скользнула по пальцам, лампа нырнула, стекло лопнуло, свет погас.
   - Ладно хоть веревку не обронил. Будет на чем спускаться.
   - Куды? - робко просипел Федюнька, утирая рот.
   - Куды? В колодец конечно. Соньку выуживать.
   - Может не надо.
   - Как не надо! Неужто она так и будет там плавать в воде да керосине да мужем заблеванная. Нечто мы басурмане какие.
   - Степа, это плохая затея. Ты не хуже меня знаешь, какие слухи ходят про этот колодец, - настаивал перепуганный Федюнька. - А сегодня пятница, тринадцатое, да вон, луна полная. Пойдем в дом, дождемся утра, людей позовем, а?
   Степан давно бы ушел, да не хотелось ему огласки, Соньку-то, как ни как, он утопил. Полезли. Кое- как оба спустились они в колодец. Воды в нем оказалось больше, чем ожидалось. К тому же тянуло разлитым из лампы керосином и Федюнькиной блевотиной. Сразу вспомнилась народная мудрость "не блюй в колодец". Да, народ он зря не скажет. Народ мудр в своих наблюдениях. Легче от этого не стало, да и воздух розами не запах. Стали шарить по дну, искать Соньку. Ладно что хоть нашли быстро, привязали, наверх полезли. Уже светало, когда оба выбрались мокрые, в тине, керосине и во всем остальном. Отдышались кое-как, стали Соньку тянуть.
   - Вы, Федот, никак перед свадьбой зело много кувыркались с невестой-то.
   - С чего взял? - покосился Федюнька.
   - Больно легко идет, а в ней почитай пудов семь или все восемь.
   - И то верно.
   Слово за слово, но Соньку выволокли. Тихо шла без рывков, дерганей и матюгов. Степан опасался не померла ли. Федюнька наоборот - а вдруг жива! Но вот брякнулась она меж друзьями и застыла. Уложили они ее кое-как на траве, стали было искусственное дыхание делать да и обомлели. И было с чего. Лежал перед ними в попорченном подвенечном платье, в иле, тине как есть чистый скелет.
   - Неужто с голодухи так? - удивился Степан.
   - За пару часов? Ерунда какая.
   - А чего ж тогда?
   - Я почем знаю. Может там крокодил завелся али пираньи какие.
   - Это другое дело. Только чего они нас не погрызли?
   - Так наверное обожрались да передохли все.
   Оба заржали как жеребцы с конюшни, а когда поостыли, увидели стоящую в нескольких шагах от них Соньку. Была она в грязном изодранном подвенечном платье и злющая, как Сатана после проповеди. Оба сперва переглянулись, посмотрели на стоящую Соньку, потом на лежащую между ними и как были бухнулись головами о земь и стали молиться причитая. Степан просил прощенья, что столкнул ее в колодец. Федюнька, что не хотел жениться. А оба вместе, чтоб не забирала она их с собой в ад. А когда подняли головы, увидели солнце, самый краешек. Мрак уже рассеялся а призрак сгинул.
   - Слава тебе, Господи! - Оба широко перекрестились.
   - Ну вот видишь, - облегченно вздохнул Степан. - Жива твоя невеста. Сама выбралась. Не беда что злая, отойдет!
   Федюнька тряс башкою и глядел на то, что лежало сейчас на траве.
   - Брось, Федот, не Сонька это.
   - Она, она. Уж ты мне, Степа, поверь, - сипел Федюнька тыча пальцем в труп. - Вон кольцо на пальце, сам покупал, сам надевал.
   - Дык,.. - только и вымолвил Степан. - Вот оно как. - Они поднялись и побрели от колодца подальше, к солнцу, к рассвету, к людям.
   Странно, но в избе их застал только древний дед. Он проповедовал пришествие Антихриста и скорый конец света, перемежая это цитатами из Библии и исполнением песен из своего богатого репертуара.
  

* * *

   Со знаменем и канистрой, так встретил пуковчан председатель на рассвете того памятного дня. Несколько разобравшись, что дело не в секретной комиссии сверху, председатель успокоился и взял ситуацию в свои руки. Он взобрался на пригорок и обратился к селянам с речью.
   - Сограждане, соотечественники, пуковчане! - начал председатель. Далее он пояснил ситуацию в колхозе в связи с только что полученным звонком. Объяснил, что все слышанное и виденное ими всего лишь провокация соответствующих органов. Разъяснил, что нужно делать дальше.
   Пуковчане приняли обращение председателя как руководство к действию. Немало помогла им и канистра со спиртом. Придя в себя, селяне прокричали троекратное "ура!", схватили председателя, подняли его на руки и начали качать так, что тот потерял и знамя, и канистру. После этого все принялись за дело. Механизаторы побежали заводить технику. Часть селян отправилась на поля дособирать то, что было недособрано по различным причинам. Другая часть отправилась по своим домам. Отворялись сараи, подвалы, погреба и подполья. Колхозники несли то, что было сэкономлено при уборке колхозных полей и запасено впрок для личного пользования. Такого набралось немало. Несли также кое-что и из своих личных запасов, лишь бы не ударить в грязь лицом, не осрамить родное село. А оно, село, жужжало, гудело, рычало, светилось фарами и прожекторами, пришло в движение, словно живое существо.
   Репортеры, находящиеся в толпе бежавших со свадьбы колхозников немало удивились происходящему, вынули аппаратуру и принялись снимать невиданные до селе события. Председатель внимательно следил за всем вокруг, давал советы, указания, поспевал и подбадривал сельчан. Не остались без его внимания и репортеры. Он подозвал своего помощника, что-то шепнул ему и хитро усмехнулся. Помощник кивнул и растаял в сумерках. Вскоре откуда-то появились заспанные пионеры и принялись маршировать с речевками под барабанный бой и рев пионерского горна. Репортеры только руками разводили, удивлялись и продолжали снимать. А над всем этим занималась алая заря нового дня.
   Не так уж и много прошло времени, когда по направлению к райцентру потянулась колонна грузовиков, груженых урожаем и колхозниками, многие из которых, не успев переодеться, так и были в парадных костюмах, лаковых ботинках и широких цветастых галстуках. Колонна двигалась на фоне пионеров и восходящего солнца. Все это было достойно кисти Сальвадора Дали, про которого к сожалению никто из колхозников в тот момент не вспомнил. Колхозники серьезно позировали репортерам и немало удивлялись, когда видели у околицы женскую фигуру в белом со знаменем в руке, у ног которой поблескивала алюминиевая канистра. Кому-то вспомнилось, о чем кричали на свадьбе Марьяна с Дарьяной, и по колонне пополз шепоток. А тут еще, как нарочно, откуда-то издалека не то с небес, не то из-под земли донеслось тихое заунывное пение: "Свет озарил мою больную душу, нет..."
   Но машины шли вперед, в светлое будущее, а женщина в белом оставалась позади, в безвозвратном прошлом. Репортеры тоже свернули аппаратуру и поспешили на последнюю проезжающую машину, готовить репортаж. Пионеры прекратили демарш и пошли по домам. Пукино опустело и затихло.

* * *

   Сонька, отойдя от колодца, побрела куда глаза глядят, вроде как в сторону сельсовета. Прямо на дороге ей попались переходящее знамя и пустая канистра из-под спирта. Она подняла то и другое и побрела дальше. Тут ее внимание привлек шум моторов. Сонька пошла на звуки в сторону колхозных полей. Занималась заря.

* * *

   "Чем же все закончилось?" - задает себе справедливый вопрос мой искушенный читатель. Хотелось бы дать ответы на все вопросы, но скажу честно: "Не знаю!"
   Все прекратилось само собой, как только закончился самогон, заготовленный к свадьбе. Вовлеченные в физический труд ранним утром селяне выходили из сомнамбулического состояния. Переходящее красное знамя осталось-таки в Пукино. В этом заслуга всех пуковчан, которые в трудный для села момент нашли в себе силы, мобилизовались и досдали родине урожай, пусть и за счет своих личных заготовок.
   Степан добровольно сдался милиции, поскольку считал себя убийцей Соньки. Тем более что труп невесты был налицо и при опознанном женихом кольце. Милиция Степана сначала задержала, но вскоре отпустила, поскольку и без экспертиз было ясно, что труп из колодца никоим образом не принадлежал продавщице из сельмага. Однако было заведено дело по "факту обнаружения трупа не установленного лица, пробывшего в колодце"... Здесь мнения расходились. Кто считал, что телу в таком состоянии лет 20, другие, считая по остаткам одежды, - все 70, а то и 90. Было решено отправить образцы в центр для более детальной экспертизы.
   Федюнька, увидев сначала невесту уже разложившейся, потом призраком, тронулся в уме. Стал тихий и вялый, но работоспособность не утратил, потому его и оставили в колхозе. Работал он исправно, пить бросил совсем, только во время полнолуний все твердил, что Соньку он погубил, потому как не хотел жениться. Друзья его утешали как могли, а он в те дни ходил на могилку безымянной утопленницы, что соорудили за околицей, тут же недалеко от колодца.
   А что же Сонька? Тут вышло непонятное. С той самой ночи она пропала. Получалось, что Степан с Федюнькой последние кто ее видел тогда у колодца, но поскольку дело было на рассвете да еще после сильного подпития и купания в колодце толком от них так ничего и не добились. Правды ради сказать некоторые пуковчане утверждали, что видели именно ее утром, когда колонна из грузовиков отправлялась досдавать государству урожай. Многие, сидя в кабинах и кузовах машин, видели стоящую на пригорке у обочины в лучах восходящего солнца женщину в белом, с переходящим знаменем в руке, с черными распущенными волосами. Но была ли это Сонька, никто точно утверждать не мог. Лица не было видно из-за напущенных вперед волос. Одежда хоть и была белой, но было ли это подвенечное платье или ночная рубашка опять же никто точно не рассмотрел. Большинство посчитало ее провокацией, как объяснял им тогда председатель, но путая это понятие с галлюцинацией.
   Можно конечно предположить, что после всего происшедшего, Сонька вернулась к себе домой, собрала вещи, забрала деньги, документы и пешком подалась до ближайшей станции, села в первый попавшийся поезд, который и укатил ее в неизвестном направлении. Однако это всего лишь предположение, точнее говоря, догадка.
   Когда же выпал первый снег, жизнь в Пукино полностью вернулась в свое русло. Иван Захарович Бубякин, председатель колхоза "Верный Путь", воодушевленный получением переходящего знамени, намерен удержать его и на следующий год. Параллельно он прилагает усилия исправить историческую ошибку и вернуть селу прежнее название - Лукино. Иногда он нет-нет да и вспоминает, кто же звонил ему в сельсовет той жуткой ночью. Но, подумав, усмехнется и скажет сам себе: "Пить меньше надо".
   Что же до меня, вашего покорного слуги. Закончив этот опус, отправлюсь на работу заниматься пленкой. Сделаю копию, пошлю знакомым, пусть разберутся. Надо же все-таки узнать, почему вместо отснятого материала на ней черт знает что.

Райцентр М...ево, Су...ого уезда. 22 ноября 19..3 года.

  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"