Человечество надо улучшать через потомство, поэтому-то я женился на худшей из женщин. Невозможно даже придумать порок, какой бы не находился в ее вздорной головке...
Она родила мне сына. Двух лет отроду, когда я ласкался к нему, он откусил мне мочку левого уха, тщательно пережевал и выплюнул. Видели бы вы его довольную улыбку!.. Я просил лысого хирурга как-нибудь восстановить ущербленную гармонию моего лица, но виртуоз колоратурного обращения со скальпелем счел нужным извиниться передо мной ( в его глазах я увидел отражение идиота ); недоуменно вскинув обильно кустящейся бровью, он показал всем своим видом горькое разочарование: дескать, легче мне родить, чем выполнить твое желание. Когда я уходил от хирурга, прижав к груди мясной фарш из моей плоти, заботливо обложенный сухим льдом, мастер узаконенного нанесения режущих и колющих увечий, облизнувшись, невзначай посоветовал мне использовать отторгнутую часть уха на домашние тефтельки. Со знанием вопроса и безумно вспыхнувшими глазами, он причмокнул и сказал, что человечинка придает любому блюду непередаваемый привкус удовольствия. (Sic!!!)...
В пять лет мой сын слюнил иголку и колол меня пониже спины, в одно из двух полушарий. Результат превосходил, вероятно, его ожидания: я подгнивал там с таким мастерством, что на предложения присесть в транспорте или на деловых встречах - хулил несведущего доброжелателя и простодушно предлагал пристрелить меня или забросать камнями - все лучше!
В семь лет мой сын... Нет! Мне стыдно рассказать о его экзекуциях надо мной, иначе меня назовут... а уж его поименуют...
Сыну восемь лет. Он все еще ребенок!.. Боже, как я боюсь детей!!!
Кажется, я нашел выход! Горжусь собой! Заставляю сынишку зубрить десять заповедей Нагорной проповеди нашего Спасителя.
В одиннадцать лет он, наконец, знает их наизусть...
Как сказал бы англичанин: я имею три безмятежных года. За это время: вниз головой подвешена соседская кошка; у старушки со второго этажа подожжена входная дверь; моя жена с подозрительной частотой наступает на грабли и не сходит с больничной койки - ее голова похожа на лобовою броню танка, истерзанную снарядами; в близстоящих домах не единожды перерезаны телевизионные кабели; престарелое вече, с допотопных времен обсиживающее скамеечку около моего парадного, много раз было облито с неведомого балкона помоями... Мой сынишка был чертовски изобретателен!
Дрожит моя рука: сыну 16-ть лет или весен, или зим. Он получает паспорт, показывает мне свой железный кулак и заискивающе просит меня сменить имя, чтобы его инициалы были созвучны пушкинским: хочет быть АС'ом.
Раздавленный сомнениями, я спешу в больницу к жене за советом. "Хочешь жить - делай, как он говорит!" - сказала она и умерла. Ей повезло!
Сынишка очень окреп, а я порядком поиздержался силами. Сказав ему, что мне почему-то неохота расставаться с моим рождественским именем, я расстался с тремя зубами. Мое чадо, этот нечаянный отпрыск случайного соития, не унимался в решимости настоять на своем. Вставлять зубы - дело дорогое. Трижды поцеловав сына, я рухнул на колени и признался ему, что с детства мечтал изменить собственное имя. Чтобы подкрепить мое согласие, он по-сыновьи признательно кулакировал мои почки и под руку проводил в паспортный стол. Любовь! Любовь! Любовь! Моя искренняя любовь к сыну и его безобидным капризам даровала мне новое имя, а ему, птенчику моему, оперившемуся непрошибаемым самодурством - желаемые инициалы АС. Поразительно: изменив имя, я перестал ощущать сыновью привязчивость - он больше не видел во мне боксерскую грушу. Господи, молюсь тебе за счастье сие!
Однако. Мои родители вложили в мое изначальное имя кое-какие надежды, связанные с его путеводным значением. Чушь, разумеется... но вдруг я опустел. Чем больше было хуже мне, тем лучше было сыну моему... не верю в магическую силу имени!.. не верю!.. не верю!.. Все незаладилось!.. Жизнь споткнулась!.. Я - это кто-то другой!.. все не так!!! Меня называют не моим именем! Сам себя ощущаю чужаком самому себе! Надо мной не смеются - мне соболезнуют! Меня вытолкали из самого себя!.. мне страшно!.. сердце не слушается!..плохо мне!.. верните имя!.. дайте жить!.. пусть плохое было имя, да МОЕ!.. грудь стиснута удавкой нервов...хочу!.. хочу!.. хочу!.. умираю!.. не может книга называться библиотекой!.. хоть ты тресни - не может!.. помогите!.. помогите!.. помоги...... Нет сил приспособиться, приновоимяться... Довольно. Я умер......