В некоторые времена, а еще чаще - в иные поры, складываются благоприятные обстоятельства, когда невзрачность ослепляет своей внезапной блистательностью, и трудно отличить голову от ног, так всё мелко. Доцент Буруев защищал докторскую (не колбасу). Физически был крепок, поэтому среди собравшихся десяти престарелых и уважаемых лысых академических черепов не нашлось желающих испортить свою утомленную дрему парой-другой никому не важных вопросов. Буруев говорил размеренно и обволакивал вкрадчивым голосом приятного тембра уставших от собственного ума стариков. Они проспали благополучно полтора часа, заблаговременно сговорившись дать очередной выскочке докторскую степень, лишь бы их поскорей отпустили домой выспаться. Идиллию нарушил Нил Александрович Безберезовиков. Ёрзал в кресле, перебивал Буруева на каждом полуслове. Короче, оппонировал по-настоящему. Академик Безберезовиков вчера лишнюю бутылку пива не постеснялся принять, и потому внутренняя болезненность его организма выплескивалась на Буруева нетерпеливой придирчивостью.
-В вашей диссертации утверждается, - говорил ощерившийся академик, - что наблюдаемые сейчас мутации вызваны кратковременной переменой местами магнитных полюсов?
-Да.
-Вы приводите сомнительные аргументы в пользу своей теории.
-Например?
-Всем известно, что шестинедельный эмбрион человека ничуть не отличается от эмбриона собаки того же возраста, так сказать.
-Правильно.
-Скажите, Буруев, вы себя в зеркале видели?
-Я не причесан.
-Нет, простите, выглядите вы просто асоциально!
-Что вас смущает?
-Почему у вас на собачьем туловище - и вдруг человеческая голова?
-При всем уважении к вам, я же не спрашиваю - почему у вас на человеческом теле собачья голова.
-Но нас таких большинство! По-моему, это вы дурацкий вопрос соорудили!
-Господин Безберезовиков!
-Да-да?
-Вам не кажется, что между человеком и собакой различия в большей мере внутренние, нежели внешние?
-Как вы сказали?
-Так и сказал.
-Это ваше твердое убеждение?
-Воистину.
-Ну что же, я не возражаю. Докторскую степень вы заслужили.