Аннотация: Фанфик по ГП. В процессе написания (уже давно). Выкладываю, чтобы заставить себя наконец-то взяться и дописать. Обновлено 16.03.11. Добавлена 2 глава.
Сундук мертвеца
Аннотация: AU второй половины 7 книги. Гарри, Рону и Гермионе в Министерстве удается оторваться от Пожирателей и благополучно вернуться в дом на Гриммаулд-плейс. Никаких палаток в лесу. Поиск хоркруксов продолжается.
Комментарий автора: Я не делаю секрета из того, что мне не слишком нравится 7 книга Роулинг. Мне не нравится житие в зимнем лесу; мне не нравится позиционирование сюжета исключительно на гриффиндорской троице; мне не нравится идея обязательного уничтожения хоркруксов, из которой следует неизбежная смерть Гарри и воистину чудесное воскрешение. Я не верю, что волшебная аристократия не замечала стремительного разрушения своего мира, и ни на секунду не допускаю, что ее все это устраивало. И еще - меня абсолютно не интересуют Дары Смерти.
Пишется в подарок для замечательной Weis, которая так любит слизеринцев.
Примечание: Мое авторство - начиная с 1 главы. Если аннотация понятна, пролог можно смело пролистать и читать дальше. Практически весь пролог некогда взят уже готовым из перевода 7 книги, найденного на http://hpvii.nm.ru. Не плагиата ради. Я вывернула итоговый смысл, оставив ребят в доме, чуть добавила от себя для перехода к дальнейшему. Описывать то же самое своими словами не стала, только кое-где вставила несколько дополнений, "прихорашиваний". Но большинство оборотов и выражений - из того самого перевода, почти дословно. Почему-то мне показалось, что это будет не зря.
Пролог (конец тринадцатой главы "Даров Смерти")
Гарри слегка наклонился над кроватью, взволнованно наблюдая, как Гермиона заклинанием перевязывает Рону рану на плече. Едва узел бинта затянулся, их друг охнул и приоткрыл глаза.
- Как ты себя чувствуешь? - обеспокоенно спросила Гермиона.
- Отвратно, - хрипло ответил Рон и поморщился, ощупывая раненую руку. - Где мы?
- Дома, - успокоил его Гарри. - На Гриммаулд Плейс.
- Мы успели?.. - встревоженно пробормотал Рон. - Яксли...
- Отстал, - поспешно отозвалась Гермиона. - Мне удалось стряхнуть его, когда он немного ослабил хватку. Я отбросила его заклятьем, но он едва не попал внутрь круга защитных чар, - она перевела дыхание и, морща лоб, тревожно спросила: - А что если он все-таки увидел дверь?
- Если бы это было так, здесь уже была бы целая толпа Пожирателей, - резонно заметил Гарри. Оба притихли, ужаснувшись такой перспективе.
- Я расщепился? - уныло спросил Рон.
Гермиона кивнула.
- Самое большее, что я решилась сделать сразу - это обработать рану экстрактом ясенца. Есть заклинания, которые бы полностью исцелили тебя, но я боялась их использовать - вдруг бы ошиблась, и стало хуже? Теперь надо... - не договорив, она подняла палочку, призвала увесистую книгу и принялась листать ее.
- Быстро же нас отследили в Министерстве, - с досадой произнес Рон.
- Это я виноват, - Гарри вытащил из кармана глаз Хмури. - Амбридж прикрепила его к своей двери, чтоб следить за сотрудниками. Я не мог его там оставить... но из-за этого в Министерстве узнали, что в здании посторонние.
Подойдя к окну, Гарри увидел на площади внизу не меньше десятка людей в темных плащах. Было ясно, чего они ждали. Точнее, кого.
- Не вставай, - сказала Рону Гермиона. - Мы попросим Кричера принести еду сюда.
Но домовик сам обо всем догадался и уже накрывал стол в спальне. Найдя нужную страницу, Гермиона внимательно прочла описание, тщательно поколдовала над раной, и через четверть часа Рон вовсю уплетал бифштекс и пирог с почками. Друзья от него не отставали.
- Не представляю, куда бы нам пришлось деваться и как быть, если бы Яксли смог попасть внутрь, - пробормотал Гарри, глядя, как Кричер ловко убирает со стола. Гермиона вздохнула.
- Ну... я уже собиралась аппарировать куда-нибудь еще, в защищенное, потайное место, но, к счастью, он вовремя отцепился.
- В прошлый раз, когда мы аппарировали в первое попавшееся место, Пожиратели обнаружили нас уже через несколько минут, - мрачно посетовал Гарри. - Где, в таком случае, можно было спрятаться?
- Где-нибудь далеко от Лондона, - пожала плечами девушка. - Например, в лесу. Там, где проходил Кубок мира по квиддичу, помнишь?
- И что бы мы делали в лесу?
- Поставили бы палатку - она у меня была с собой, в сумке - окружили бы ее защитными заклинаниями...
- А Рон? - тихо спросил Гарри, кивнув в сторону задремавшего друга. - Каково ему было бы, раненому, в лесу?
Гермиона снова вздохнула и машинально коснулась здоровой руки Рона. Открыв глаза, тот чуть приподнялся и спросил:
- Как думаете, что там с Кэттермоулами?
- Сбежали, если повезло, - сказала Гермиона. - Если Кэттермоул не растерялся, то уже аппарировал оттуда вместе с женой, забрал детей и сейчас уже на пути из Англии. Во всяком случае, Гарри велел миссис Кэттермоул так сделать.
- Черт, надеюсь, они сумели смыться, - Рон откинулся обратно на подушку. Обед пошел ему на пользу, лицо слегка порозовело.
- Медальон! - вспомнил Гарри и повернулся к Гермионе. - Он у тебя? Где медальон?!
- Так вы его добыли?! - Рон даже привстал в подушках. - А мне никто ничего не говорит! Черт, хоть бы намекнули!
- Мы же убегали от Пожирателей, помнишь? - спросила Гермиона. - Вот он, - девушка вытащила добычу из кармана мантии.
- Может, его уже кто-то обезвредил? - с надеждой спросил Рон. - В смысле, это точно до сих пор хоркрукс?
- Думаю, да, - Гермиона принялась рассматривать медальон. - Если бы на него попытались воздействовать магией, остались бы какие-нибудь следы.
- Должно быть, Кричер прав, - сказал Гарри. - Нам еще придется понять, как открыть эту штуку, прежде чем ее обезвредить.
- Так что нам с ним делать? - спросила Гермиона.
- Беречь, пока не поймем, как уничтожить, - ответил Гарри и надел медальон себе на шею.
Глава 1
Волдеморт рвал и метал. Восемь его слуг корчились на полу под пыточным проклятьем. Главный же виновник нынешнего настроения Лорда, Яксли, постанывая после нескольких круциатусов подряд, ползал в ногах у господина, пытаясь припасть к краю его мантии.
- Я старался, мой Лорд, я старался, клянусь... - хрипел он. Волдеморт с омерзением отпихнул его и уселся на трон.
Люциус Малфой, как и прочие присутствующие, старался казаться как можно незаметнее, и чтобы держать себя в руках, машинально поглаживал лежащую в кармане палочку. Она была новой, тоже вяз и сердце дракона, еще не совсем привычная руке. К счастью, по свойствам и силе она была ничуть не хуже прежней, той, что верой и правдой служила Малфою всю его жизнь - до того момента, как Темный Лорд прилюдно унизил его, отобрав ее, и потом повредил в схватке с Поттером. Люциусу все еще было немного жаль потерянной палочки, но это сентиментальное чувство с каждым днем потихоньку притуплялось.
Но даже милость Лорда и разрешение приобрести новую палочку вовсе не означали, что Люциус окончательно прощен. Просто Волдеморту вздумалось жить в его доме, в родовом имении Малфоев, и нельзя сказать, чтобы глава семейства так уж этому обрадовался. Последствия его тщательно скрываемого недовольства не заставили себя ждать - спустя несколько дней после того, как Темный Лорд вместе с Лестрангами обосновались в Имении, особняк начал сопротивляться вторжению нежеланных гостей. Проснулась древняя родовая магия, рычаги управления которой держались на главе рода. Без палочки Люциус был бессилен отвести бесчисленные неприятности, продолжающие валиться на головы "дорогих гостей". Нарцисса, как могла, старалась предотвратить их, но ни у нее, ни у Драко не было достаточной власти над семейными чарами. Наконец, не выдержав, отчаявшаяся хозяйка упала в ноги Лорда, умоляя его позволить заточенному в подземелье Олливандеру сделать для Люциуса новую палочку, так как для устранения всех "сюрпризов" старого замка ей и сыну не хватает магических полномочий главы рода. Беллатрикс повеселила Лорда, то ли в шутку, то ли всерьез предложив лично посодействовать наискорейшему переходу наследства в руки Драко, хоть для этого и придется забрать юношу из школы. Но Волдеморт из какой-то прихоти сменил гнев на милость, еще и лицемерно попеняв Беллатрикс за жестокий юмор. И хотя былое доверие Люциусу больше не оказывалось, новую палочку он все же получил.
- Я уже держался за ее рукав! - оправдывался Яксли. - Но мерзкая девчонка отшвырнула меня заклятьем!
- И ты это допустил, - от ледяного тона повелителя кровь стыла в жилах проштрафившихся Пожирателей. - Ты позволил какой-то грязнокровке провести себя! Маггле!
Виновник неудачи больше всего сейчас хотел провалиться сквозь землю, но он не мог заставить себя даже опустить голову, столь цепким был взгляд ужасных красных глаз.
- Дорогой мой Яксли, - обманчиво спокойным тоном произнес Волдеморт. - Не стоит убеждать себя и меня в том, что это была досадная случайность. Ты обязан был предвидеть нечто подобное.
- В следующий раз... - запинаясь, начал Яксли.
- Следующего раза может не представиться, - отрезал Волдеморт и простер руку к двери. Яксли оглянулся и вздрогнул. Двое Пожирателей, сохраняя на лицах подобострастное выражение, ввели за локти Эстер - его пятнадцатилетнюю дочь. Эстер была сквибом и получала образование на дому - о том, чтобы отпустить дочь в маггловскую школу, родители, естественно, и помыслить не могли. Испуганная и бледная, юная мисс Яксли тем не менее старалась держаться прямо и с достоинством, несмотря на свой измятый, не слишком свежий халат. Очевидно, девушку застали врасплох, когда она уже готовилась ко сну.
Вскочивший было, Яксли снова истово преклонил колени.
- Мой Лорд, - сорвавшимся голосом прошептал он. - Виноват я, мне и надлежит принимать наказание.
- Ты опять перечишь мне? - Волдеморту явно доставляло удовольствие играть с чувствами верного слуги. Он развел руками, словно от безысходности. - Что ж, ты сам виноват, это верно. Crucio.
Эстер резко согнулась пополам. Пожиратели отпустили ее, и девушка повалилась на пол, изо всех сил сдерживая рвущийся наружу крик. Лицо ее покраснело, на лбу и висках вздулись вены. Яксли, дрожа, стоял на коленях и молча глотал слезы, не в силах оторвать взгляд от страдающей дочери.
- Никуда не годится, - с легким отвращением пробормотал Волдеморт, очевидно, недовольный молчанием жертвы, и произнес настойчивей: -Crucio!
Вторая волна проклятья была куда мощнее слабой первой. До сих пор Эстер умудрялась сдерживаться только потому, что совсем не дышала. Дернувшись всем телом от невыносимой боли, девушка со всхлипом втянула воздух и завизжала. Ее отец зажмурился и опустил голову. Слезы капали с кончика его длинного носа.
- Смотри на нее, Яксли! - зловеще прошипел Волдеморт. - Смотри, или ей будет еще хуже!
Яксли, стиснув зубы, поспешно уставился перед собой невидящим взором. Заметив это, Волдеморт сделал знак, и один из Пожирателей схватил Эстер за руку и дернул ее вверх. Поддернув рукав, он приставил кончик палочки к тонкому запястью девушки.
Люциус с трудом подавил желание отвернуться. Он догадывался, какое заклинание собираются применить к Эстер. Несомненно, Яксли тоже это понял. Его рука дрогнула, словно он хотел достать палочку, но потом безвольно упала. Бледный до желтизны, он выглядел раскаявшимся на пять лет вперед.
Из палочки Пожирателя потянулась струйка черного дыма и стала всасываться в кожу девушки, расползаясь под ней синюшно-багровой кляксой. Эстер закричала еще громче, судорожно забившись на полу и выгибаясь дугой. Халат ее распахнулся, открыв смешную пижаму с дурацкими розовыми головастыми котятами. От резких движений пуговки пижамы расстегнулись, и показалась маленькая, беззащитно-белая грудь. Люциусу стало неловко. Он вдруг невольно представил себя на месте девушки, в такой же нелепой пижаме, полуголым, и ужаснулся не столько мучениям - от них все равно было некуда деваться, только перетерпеть - страшнее было унижение от того, что обнажилось что-то сугубо личное. Пересилив порыв подойти и прикрыть Эстер чем-нибудь, запахнуть ей халат, он ждал, когда Волдеморту надоест забава. Долго ждать не пришлось. Посчитав, что Яксли хорошо усвоил урок, Лорд отменил пытку. Провинившийся скорчился у его ног, не отваживаясь даже подойти к дочери.
Теперь, когда не нужно было обязательно смотреть, все присутствующие поспешно отвернулись от лежащей у дверей девушки и собрались вокруг повелителя. Люциус не выдержал и, осторожно оглянувшись - на них никто не обращал внимания - приблизился к Эстер. Девушка лежала, подтянув колени к груди. Присев рядом, Малфой тронул ее за плечо. Она вздрогнула и вся сжалась. Бегло оглядев ее, он заметил мокрое пятно на халате - обмочилась от невыносимой боли. Оглянувшись снова, Люциус быстро пробормотал очищающее заклинание, помог ей встать и взмахнул палочкой, убирая следы слез со щек и запекшуюся кровь с прокушенной губы. Всхлипывая, Эстер дрожащими руками торопливо застегивала пуговицы пижамы, не смея поднять на него глаза. Люциусу захотелось как-нибудь утешить ее, но вместо этого тихо сказал:
- Ты красивая.
Девушка вскинула на него непонимающий взгляд. Люциус еще тише добавил:
- Несмотря ни на что.
Лицо Эстер просветлело. Малфой устранил последствия заклинания с поврежденной руки девушки и поручил эльфу отправить мисс Яксли домой. Его грела мысль о том, что Драко сейчас в безопасности, в школе, а Нарцисса сегодня гостит во Франции, и если ему сегодня тоже попадет, то... К счастью, у Волдеморта были другие планы, и аудиенция быстро завершилась. Традиционно наградив "для профилактики" всех своих приближенных порцией легкого Crucio, Лорд отпустил их по домам и сам куда-то отправился. К несказанной радости Люциуса, Беллатрикс и Рудольфус последовали за ним. Имение опустело.
***
- Цисси? - услышав хлопок, окликнул Люциус.
Но то был всего лишь домовик. Низко поклонившись и махнув ушами по полу, он напомнил, что миледи еще не вернулась. Малфой вздохнул с облегчением. Прием в честь юбилея одной из тетушек супруги, очевидно, затянулся допоздна, и Нарцисса, скорее всего, останется там ночевать. Это было как нельзя кстати. Люциус просто не мог сейчас видеть ее, отвечать на вопросы, боялся проговориться о том, что недавно произошло...
В гостиной стояла тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем старинных часов. Люциус подошел к камину, открыл бутылку коньяка и, налив немного в бокал, устало опустился в кресло. Напряжение стало понемногу отпускать его.
Услышав шум, он открыл глаза. В окно скреблась пестрая сова казенного вида, круглыми желтыми глазами косясь на человека. Домовик впустил птицу, та порхнула к Малфою и уселась на подлокотник кресла.
- Что еще вам всем от меня нужно? - не обращаясь ни к кому конкретно, с отвращением пробормотал хозяин дома.
Стоя на одной лапе, сова нетерпеливо встряхивала второй, пытаясь сбросить привязанную записку - точь-в-точь кошка, ступившая на мокрое. Люциус отвязал послание, и птица немедленно улетела, не дожидаясь ответа.
На клочке измятого старого пергамента, видимо, оторванного от полей книжного листа, было написано всего два слова незнакомым почерком: "Хомптон Форест". Люциус несколько раз перечитал записку, хмурясь, посмотрел на обратную сторону обрывка и, ничего не понимая, покачал головой.
В Хомптоне находились обширные угодья, издавна принадлежавшие их семье. Некогда прадед Люциуса пытался разводить там единорогов, правда, неудачно. Еще каких-то лет двадцать назад там вовсю охотились на кабанов и косуль, иногда гоняли лис. В последние годы Малфоев не тянуло развлекаться охотой, да и заботы стали совсем другими.
Откинув голову на спинку кресла, Люциус закрыл глаза. Он вдруг с удивительной ясностью вспомнил один погожий осенний день в Хомптоне, восемнадцать лет назад...
* * *
...Это место он заприметил еще издали - ровная земля без выступающих корней и наметенная ветром большая куча опавших листьев. Оглянувшись на догонявшую его Нарциссу, Люциус выпустил поводья, сполз с седла и рухнул в рыхлую кучу. Падать оказалось еще мягче, чем он ожидал. Лишившись всадника, вороной жеребец растерянно остановился, прядая ушами и переступая тонкими породистыми ногами.
- Люций! О, Мерлин, Люций, что с тобой?! - Нарцисса легко соскользнула с белоснежной кобылы и кинулась к нему, всплескивая руками, как перепуганная школьница. Упав на колени рядом с мужем, она сначала вцепилась в него и попыталась приподнять, но потом, опомнившись, осторожно отпустила и прижалась ухом к его груди. Люциус немедленно открыл глаза, обхватил жену руками и, перевернувшись, опрокинул на спину.
- Да как тебе не стыдно! - ахнула Нарцисса, легонько стукнув его кулачками. - Ты напугал меня чуть ли не до смерти! Как можно так...
Люциус закрыл ей рот поцелуем. Не успев выразить все свое негодование, молодая женщина какое-то время по инерции еще возмущенно отбивалась, но вскоре сдалась...
Когда они, запыхавшиеся и обессиленные, пришли в себя, Нарцисса не преминула заявить:
- Не смей больше так делать! Я ужасно перепугалась!
- Как делать? - с невинным видом поинтересовался Люциус. - Вот так? - он стал покрывать шею жены быстрыми поцелуями. - А может, так?..
- Не смей больше так ужасно шутить! - сердито отрезала Нарцисса, отталкивая его руку.
- Милая, неужели ты решила, что я в самом деле могу так запросто упасть с лошади, да еще едущей шагом? За кого ты меня принимаешь?
Девушка недовольно нахмурилась.
- Мало ли что... У тестя Забини однажды прямо на метле прихватило сердце.
- Да, такому старому, больному человеку, как я, и впрямь есть чего опасаться, - шутливо подхватил Люциус.
- Хватит насмешничать! - проворчала Нарцисса. - И вообще, земля уже холодная!
Люциус подхватил ее с расстеленной второпях мантии и перекатился на спину.
- На моей груди тебе теплее?
Нарцисса капризно надулась и стала вставать, но тут ее взгляд упал на что-то впереди, глаза округлились... Люциус резво приподнялся и оглянулся. Сквозь начавшую редеть желтую листву на свисающих до земли ветках отчетливо просматривался охотничий домик - всего-то в сотне ярдов от их импровизированного ложа.
- Мы совсем рядом... - смущенно пискнула Нарцисса, поспешно одергивая расстегнутую амазонку. - А если бы кто-нибудь из нашей компании вздумал вернуться сюда?
Облегченновздохнув, Люциус оперся на локоть.
- И всего-то? Воспитанные люди, застав подобную сцену, как правило, тактично удаляются, сделав вид, что ничего не заметили. Тем более это наш лес и только наше дело, чем в нем заниматься.
Резко вскрикнула какая-то птица. Нарцисса вздрогнула от неожиданности, но потом нервно рассмеялась и вновь повалилась на кучу листьев, томно потянувшись всем телом.
- Какая все-таки чудесная сегодня погода, правда?
Люциус залюбовался женой, сладко жмурившейся в лучах теплого солнца, яркими бликами игравшего на золотом ручье ее волос...
* * *
Взгляд Малфоя машинально устремился за окно, на пожелтевшие деревья с оголившимися уже верхушками. Низкое, обложенное сырыми тучами небо обещало затяжной дождь. Стремясь удержать в памяти ту самую солнечную осень из своей молодости, всем сердцем желая вернуться в нее, Люциус снова закрыл глаза. Но воспоминания уже поблекли, соприкоснувшись с унылой реальностью, и волшебник раздосадовано вздохнул.
Конечно, подобные "охотничьи приключения" не были такой уж редкостью, но почему-то именно этот день навсегда запечатлелся в его душе. Возможно, потому, что ровно через девять месяцев родился Драко...
Собравшись с мыслями, Малфой еще раз взглянул на пергамент. Неизвестный, очевидно, желает встретиться с ним в Хомптоне. Охотничий домик пустует много лет, и помнят о его местонахождении уже немногие. Люциус одним глотком допил коньяк и велел эльфу подавать ужин. На таинственные свидания лучше не ходить уставшим и голодным. Если кому-то действительно необходимо увидеться с ним именно сегодня, то, кем бы он ни был, ему придется подождать.
* * *
Дверь охотничьего домика отворилась непривычно тихо, и Люциус отметил, что взломаны не только наружные защитные заклинания. Держа палочку наготове, он осторожно шагнул внутрь. Его встретила безмолвная темнота и нежилой запах давно никем не посещаемого места.
Раздался тонкий шорох. Люциус вначале принял его за топоток разбегающихся мышей. Кто бы ни находился здесь, вряд ли он выдал бы себя по-глупому. Если только... непрошенный гость и не думает прятаться.
- Lumos!
Тени испуганно разлетелись по углам. В одном из них, в низком кресле, примостилась закутанная в черный плащ фигура. Люциус наставил на незваного гостя палочку.
- Кто вы, черт возьми? Назовите себя и покажите руки! Медленно!
Неизвестный поднял руки, и плащ бесшумно соскользнул на пол. Раздался хрипловатый женский голос с ироническими нотками:
- Осторожнее, Лючио, ты наставляешь на меня палочку, а ведь я даже не думаю нападать.
Малфой неверяще вгляделся в лицо гостьи и с изумлением выдохнул:
- Мерлин... Симона?!
Женщина вышла на свет, машинально поправляя примятую капюшоном прическу.
- Ты ожидал увидеть кого-то другого, не так ли? Сюрприз.
- Меньше всего я ожидал увидеть тебя. Не знал, что ты сейчас в Англии. Не знал, что ты вообще жива. Лет пятнадцать прошло.
- Почти шестнадцать, - уточнила гостья. - С того самого Хеллоуина...
- Я помню, - бросил Люциус. - Что ты делаешь здесь, Симона? Жить надоело?
Итальянка медлила с ответом. Она неторопливо прошлась по разноголосо поскрипывающим половицам, оглядывая резную обшивку стен, некогда блестевшую светлым лаком, но теперь потемневшую от времени и поблекшую.
- Дом выглядит совсем заброшенным, Лючио. Похоже, тебе сейчас не до охоты. А помнишь, как раньше...
- Мне сейчас и не до гостей, - резко перебил ее Малфой. - Особенно таких, как ты. И не до воспоминаний. Зачем ты вообще приехала?
- Ах, Лючио, я понимаю, ты мне не слишком рад, - затараторила итальянка. - Только я не собираюсь оставаться здесь надолго. Я уеду, правда, уеду очень скоро. Но мне нужна твоя помощь. Кроме тебя, мне больше не к кому обратиться.
Люциус вопросительно приподнял бровь. Симона кокетливо захлопала ресницами. Мимика, так подходившая игривой юной девушке, в исполнении усердно молодящейся дамы бальзаковского возраста теперь смотрелась просто нелепо. Словно поняв это, Симона внезапно посерьезнела и отрывисто произнесла:
- Лючио, мне срочно нужны деньги. Много денег.
Малфой саркастически фыркнул.
- Какая неожиданность!
- Это правда. Я ведь никогда ни о чем тебя не просила... - заметив насмешливый взгляд Люциуса, женщина заискивающе улыбнулась и поправилась: - Ну, почти никогда. Но ты ведь не откажешь в помощи родственнице, правда?
- Родственнице? Симона, моя троюродная кузина замужем за дядей мачехи внучатого племянника твоего покойного мужа! О каком родстве ты говоришь?
Женщина раздосадовано вздохнула.
- Ты прав. Но мне необходимы деньги, и как можно скорее. Лючио, умоляю тебя! Это не безвозмездно...
- О, да, мне известно, как аккуратно ты возвращаешь долги, - хмыкнул Малфой.
- Нет-нет, я не прошу о новом долге! Я могу тебе кое-что продать.
Люциус приглушенно рассмеялся.
- Трижды заложенные драгоценности старушки Бьямантелли?
Оскорбленное выражение на лице собеседницы развеселило его еще больше.
- Симона, Мерлина ради, ну что ты можешь мне продать?! Что есть у тебя такого, что могло бы мне пригоди... - он вдруг зашелся удушливым кашлем и отвернулся. Итальянка нахмурилась и подошла ближе.
- Это то, что я думаю? Пожалуйста, скажи мне, что я ошибаюсь.
- Убирайся, - прохрипел Малфой, задыхаясь. - Сейчас же. У тебя нет ничего, что мне нужно.
- Это от частого Crucio, верно? - словно не слыша, бормотала она. - Сколько же времени он мучил вас на этот раз?
Люциус резко обернулся, подозрительно уставившись женщине в лицо. От удивления даже кашель отпустил.
- Мне многое известно, Лючио. Я в Британии уже два месяца, и слежу за событиями, - итальянка принялась расхаживать, нервно жестикулируя: - Часто пью Оборотное зелье... меняю квартиры...
- Да ты просто заправская шпионка! - мрачно поддразнил ее Малфой. Симона не обратила на его сарказм никакого внимания.
- Похоже, ты попал в немилость. И Цисси тоже. Повелитель окончательно сошел с ума. О, о чем это я - он давно уже не тот Повелитель... Беги, беги отсюда, уезжай из Англии!
- Не могу, - произнес Люциус. - Скрываться одному, как ты - это трудно, но возможно, а у меня семья...
- Я о семье и говорю! Лючио, опомнись, у тебя же растет сын!
- Именно поэтому я до сих пор здесь, - сквозь зубы процедил Малфой. - Именно поэтому. Никто и ничто не заставит меня бросить все, чем я живу. Времена меняются, Симона, меняются правительства, рождаются и умирают властелины. Но мы всегда будем существовать. Именно мы - костяк магического общества. Это наш мир, и его нельзя оставлять на растерзание фанатикам с манией величия и магглолюбам.
Женщина побарабанила пальцами по деревянной столешнице.
- Что ж, Лючио, возможно, ты и прав, и бегство - не выход. Но я - другое дело. Я потеряла всех, и не хочу тоже умереть от руки злобного психопата. Возвращаясь к нашей прежней теме... Ты все еще уверен, что мне нечего тебе предложить?
Люциус отошел от нее и принялся зажигать свечи в высоком напольном канделябре.
- Ну, разве что... жизнь заново мне бы не помешала, - задумчиво произнес он. - Лет эдак с пятнадцати хотя бы. Желание, достойное сделки с дьяволом, правда?
Симона печально улыбнулась, и в неярком мерцающем свете Малфою вдруг показалось, что первая за все это время искренняя улыбка вдруг сделала женщину моложе и такой же красивой, как когда-то в юности. Но наваждение рассеялось, и лицо итальянки снова приобрело прежнее неприятное выражение.
- Ты ведь помнишь, Лючио, что мои предки по материнской линии были родом из Испании?
- Эти твои предки, Симона, были нищими магглами.
- Si, но они были не простыми магглами.
Люциус стянул тонкие черные перчатки и бросил их на стол.
- Еще в лучшие наши времена я сто раз слышал эту твою историю про приятеля Христофора Колумба... или кого там еще?.. Какое значение это имеет сейчас?
Итальянка вернулась к своему креслу.
- Я никогда никому не рассказывала, - медленно, словно нехотя, начала она, - что мой пращур Франсиско Тондо в то время, что магглы называют эпохой Великих Географических Открытий, привез в Старый Свет немало... любопытных вещиц.
Люциус стоял, как изваяние, не двигаясь и не выказывая ни малейшего интереса. Симона вздохнула и продолжила
- В их числе был сундучок с золотыми предметами, по преданию, отнятыми им у какого-то индейского не то жреца, не то шамана. После смерти Франсиско его наследник, Хосе Тондо, пытался распродать содержимое сундука скупщикам, ювелирам и коллекционерам, но предметы неизменно возвращались друг к другу. По заверениям новых хозяев, они были прокляты и приносили несчастья. Поэтому покупатели спешили поскорее избавиться от них, и в итоге содержимое сундука снова вернулось к прежнему владельцу. Спустя десять лет, отчаявшись сбыть их и вытерпев множество бед, Хосе решил вернуть предметы на родину, в Новый Свет.
- И что? - спросил Люциус, невольно заинтересовавшись.
- Он так и поступил. Нанялся матросом на корабль и отвез сундук в Америку. Там он таинственным образом погиб, оставив жену и детей прозябать в нищете, а следы сундука затерялись.
Она помолчала. Было слышно, как за окном тихо зашелестел дождь.
- Все эти годы, что я скиталась, я переезжала с места на место и однажды... - Симона сделала многозначительную паузу и взглянула в лицо собеседника, надеясь увидеть хоть каплю интереса. Малфой заметил это и поспешил изобразить живейшее внимание. Женщина вдохновилась.
- И однажды я наткнулась на сведения о сундуке Тондо, совершенно случайно! - торжественно объявила она. - И я отыскала его!
- Прими мои искренние соболезнования.
- Не язви, Лючио. Это подлинники.
- Если я правильно понял, ты желаешь продать мне золотые безделушки первобытного шарлатана?
- Хм, я бы не стала так недооценивать их.
- А как же проклятие? Тебе не совестно обрекать меня на страдания?
- Ну, знаешь... я еще понимаю страхи магглов. Но тебе ли бояться какого-то примитивного проклятья? - она снисходительно кивнула. - Не волнуйся, я давно обезвредила и сундук, и содержимое, смею надеяться, полностью.
- В любом случае, меня уже не интересует коллекционирование. Не те нынче времена, чтобы разбрасываться деньгами из-за ерунды.
- Но, Лючио, ты не можешь быть так жесток! Для тебя это такая малость, а я клянусь, что исчезну, и на этот раз навсегда.
Люциус прищурился.
- Звучит необыкновенно соблазнительно. Сколько ты хочешь получить с меня за удовольствие никогда больше не слышать твоих просьб?
- Всего ничего, тебя не обременит...
- Короче, Симона! - перебил он. - Та же сумма, что и в прошлый раз, тебя устроит?
- Лючио! - воскликнула она с капризным упреком.
- Хорошо. Вдвое больше?
Женщина принялась кусать губы и прижала ладони к груди, точно актриса дешевого водевиля.
- Втрое? - вкрадчиво поинтересовался Малфой.
Симона картинно заломила руки, и на лице ее отразилось страдание.
- Ну, как хочешь, мое дело - предложить... - с равнодушным видом произнес он и повернулся к двери.
- О, Лючио, ты так добр ко мне, так щедр! - встрепенулась итальянка, бросаясь вслед за ним. Малфой усмехнулся и остановился - вовремя, чтобы успеть увернуться от ее объятий.
- Сундук, Симона. Сначала сундук, потом деньги.
Женщина недовольно опустила руки.
- Ты мне не доверяешь?
- Да я скорее дементорам поверю, чем твоим обещаниям, - холодно произнес Люциус. - Когда я получу сундук?
Наградив его убийственным, как она, наверное, сама считала, взглядом, Симона вернулась к сброшенному на пол плащу. Подняв его и артистично перебросив на кресло, женщина открыла стоящий на полу сундучок. Люциус оценил ее уловку, несомненно, отрепетированную заранее: эффектное появление плюс незатейливо припрятанный козырь.
- Вот интересно, Симона, а если бы я сдался на твои просьбы так же легко, как шестнадцать лет назад, ты сохранила бы сундук до следующего раза?
Ответом ему была самодовольная улыбка, совершенно лишенная какого бы то ни было раскаяния. Подойдя, Малфой наклонился и коснулся крышки сундучка палочкой. Удовлетворившись беглой проверкой, он выпрямился и проговорил:
- Я полагал, он будет больше размерами.
Симона нервозно помялась и подхватила плащ. Вытащив из кармана свиток старого пергамента, она бережно развернула его и сказала:
- Тондо оставил описание содержимого. Можешь проверить - все на месте.
- Alohomora, - Люциус откинул крышку и выудил потускневшую золотую маску с уродливо искаженными чертами.
- Ритуальные маски, четыре штуки, - прочитала итальянка. - Фигурки языческих идолов, пять штук. Маракасы - тоже четыре. Все на месте.
- А это что? - разложив на полу названные предметы, Малфой взвесил в руке массивный литой диск. В отличие от тусклых, но относительно чистых масок, идолов и маракас, диск был покрыт то ли сажей, то ли грязью - старой и закаменевшей.
Симона растерянно уставилась на золотую пластину, потом внимательно просмотрела список, осторожно перевернула пергамент на другую сторону.
- Этого здесь нет. Я не знаю. Может, это что-то вроде подставки под идолов?
- Ты думаешь, твой предок-конкистадор не внес бы подставку в список отдельным пунктом?
- Полагаю, что внес бы. Как же так?
- А ты, случайно, ничего сюда не докладывала? - поймав испуганный взгляд итальянки, Люциус усмехнулся. - Хотя нет, вряд ли ты тогда показала бы мне список.
Женщина, похоже, уже и сама жалела о том, что не удосужилась сверить содержимое сундука со списком Тондо. Лишний предмет мог означать вовсе не лишнюю наценку.
- Э-э, Лючио... - неуверенно начала она, хрустнув пальцами.
- Все, Симона, сделка состоялась, - отрезал Малфой. Он быстро сложил предметы обратно в сундук, запер крышку невербальным паролем и, отступив на шаг, на скорую руку окружил свое приобретение защитными заклинаниями.
- Сейчас доставлю деньги, - бросил он итальянке, вышел из домика и аппарировал. Вернулся через полминуты. Как он и ожидал, женщина не теряла времени даром, и уже успела снять два уровня защиты.
- Браво, Симона, - усмехнулся он. - Ты ничуть не изменилась. Это комплимент.
Застигнутая врасплох, итальянка отскочила в сторону и попыталась невозмутимо улыбнуться, но вышла жалкая гримаса. Люциус положил на стол увесистый мешочек.
- Можешь пересчитать.
- Что ты, Лючио, я не так подозрительна со старыми друзьями, как некоторые, - пробормотала она, но, заслонившись от Малфоя, попыталась тайком взвесить деньги в руке. Заметив это, Люциус презрительно скривился.
- А теперь уходи. И больше не возвращайся.
Итальянка набросила плащ и послала ему воздушный поцелуй.
- Ciao, дорогой.
- Нет, Симона. Прощай.
Та хотела что-то возразить, но, испугавшись, что Малфой передумает, заторопилась. Помахав ему пальчиками, женщина выскользнула за дверь, в дождливую темноту.
Прищурившись, Люциус смотрел сквозь ресницы на пламя свечей, окруженное радужным ореолом. Рассеянно слушал, как под аккомпанемент капель, барабанящих по черепичной крыше домика, затихает звук удаляющихся по мокрой опавшей листве шагов. Когда с противоположного края поляны донесся негромкий хлопок, он вздохнул, стряхивая с себя оцепенение, снял с сундука защиту и открыл его. Снова перебрав лежащие там предметы, блондин задержал в руках грязный диск, брезгливо поскреб его с краю, не добившись результата, положил обратно и хмыкнул:
- Похоже, я снова переплатил.
Глава 2
- Хозяин...
Чуткий сон Люциуса растворился в мгновение ока, словно какое-то предчувствие толкнуло в бок. Домовик смотрел на него круглыми выпуклыми глазами, с сожалением сжав кулачки.
- Нет, хозяин. Миледи еще нет. Это сова из аврората.
Недавнее беспокойное предчувствие расползлось по спине неприятным холодком.
- Который час?
- Почти восемь, хозяин.
Служебная сова, с утра... что, дементор побери, творится? Ох, нет, дементоров поминать не стоит...
На лапе беспокойно клекотавшей совы болтался свиток с гербовой печатью. Все чин чином. Значит, это от старых приятелей Моуди, гори он в аду. Новые министерские ставленники в случае чего предпочитали сами делать визиты в середине дня, вежливо раскланиваясь в приемной. Хотя, кто его знает, может, слухи о малфоевской опале теперь сродни официальному объявлению свободной травли.
Повестка. Убедительная просьба явиться сегодня... в качестве свидетеля... через час?!
***
Аврор - как его там?.. Перкинс, кажется - положил на стол перед Люциусом кожаный мешочек с вышитым блестящими черными нитками краем.
- Вы узнаете это, мистер Малфой?
Блондин медленно покачал головой, чувствуя, как в душу снова холодком заползает нехорошее предчувствие.
- А вот кое-кто из членов прежнего Министерства его узнал, - игнорируя высокомерно-презрительный взгляд Люциуса, пронырливо заявил аврор. - И подтвердил, что именно в таких, самолично наколдованных вами кошельках, разные... э-э... нужные люди регулярно получали от вас золото. Не расскажете, кому вы его отдали, мистер Малфой, между нами, не для протокола.
"Что за дешевая игра, сопляк? Шизоглаз, наверное, в гробу перевернулся..." - с отвращением подумал Люциус, а вслух спросил:
- И кто же подтвердил, что это мое?
- А вы сами не догадываетесь?
Люциус вновь покачал головой - на этот раз совершенно искренне. Он и правда не мог знать наверняка, кто именно опознал его мешок. Из тех самых "бывших, из прежнего" его деньгами, как правило, регулярно прикармливались не меньше пятерых одновременно.
- Ваш колдовской почерк трудно спутать с чьим-то другим, - заметил Перкинс. - Так скажите, за что вы заплатили на этот раз? Я имею в виду именно это золото, в этом самом кошельке - за что вы им расплачивались?