Вторая увесистая пощечина выдергивает меня окончательно из темного помутнения нездорового забытья.
- Командир, давай! - громко шепчет Колян занося руку для еще одной пощечины.
- Все! Ша! Я нормально. - инстинктивно пытаюсь закрыть лицо руками.
- Ну добро. Думал ты совсем уже в отключке и придется тут восход встречать, а это совсем плохо. Как нога?
Только сейчас начинаю воспринимать сознанием пульсирующую боль в левом бедре.
- Посвети, хреново кажется.
Колян включает фонарик, направляет луч на мое левое бедро. Штанина распорота от пояса до колена и нога перемотана бинтом прямо поверх штанины. Приподнимаюсь на локте, достаю нож, разрезаю бинты и отрываю прилипшую к ноге повязку. Раны от укусов не кровоточат, но воспалены, гной вперемешку сукровицей.
- Что в аптечке осталось? - спрашиваю. Колян достает из рабочего рюкзака небольшую красную торбу, роется. - Посмотри там хлоргекседин в пластиковой бутылке должен быть. И диоксидин поищи.
Протираю руки антисептиком - постоянно таскаем с собой в рабочих рюкзаках, пригодился вот. Сжав зубы, пальцами промываю раны остатками хлоргекседина, наношу слой диоксидина. Разрываю зубами новый ППИ (настоял в свое время, чтоб аптечки комплектовались армейскими), накладываю. Пофиг, конечно, на эти все процедуры, если не выберемся. Но должны. Заглатываю по таблетке кеторолака и сумамеда.
Планшета нет. Я свой мобильник потерял утром, во время бегства с базы. Было не до сборов.
Sonim Коляна упорно показывал отсутствие GSM сигнала, на радиочастотах - один шумы. Но GPS работал и направление мы выдерживали четко. Сегодня будет пару деревушек по дороге - придется обходить. Хрен знает, с чем там столкнемся.
Из расчета, до трассы между городом Сигри и границей с Мали по прямой порядка 100 км. Было два дня назад. За два дня после бегства из лагеря мы прошли от силы километров 30. Дойдем до трассы - решим по месту, что делать дальше. Надеюсь что это безумство, начавшееся три дня назад, распространилось только на близлежащие деревни.
Солнце встает в этой части Африки круглый год между 5:30 и 6 утра. Встает, впрочем как и садиться - достаточно резко. Только была темень, и тут включили свет.
Быстро проверяем вещи, надеваем рабочие рюкзаки.
- Посвети - проверяю обойму в глоке. Свечу Николаю - он проверяет свой ствол. Ощупываю контур SP101 на правой лодыжке в кобуре под штаниной. Вроде готов. С трудом поднимаюсь на ноги.
- Двигаем?
- Погнали.
8 июня 202.. года
6:32 GMT
База георазведки "Снегирь-2" в провинции Сигри, Гвинея.
- Касс туа ! На*** вали! - трудовой конфликт набирает обороты. - Потеряйся отсюда навсегда! Чтоб я твою тупую рожу тут больше не видел! - Колян нависая орет на пришибленного черного работягу.
Работяга делает ошибку, что-то резко отвечая и агрессивно подаваясь вперед всем телом. Тяжелая оплеуха выкидывает его из строя и опрокидывает спиной на рыжую землю. Остальные начинают, как тут принято в любой конфликтной ситуации, орать все сразу одновременно, пытаясь поднять товарища и обступить Колю доказывая ему, что он хоть и начальник, но не прав. По опыту знаю - когда Колян заводится - остановить сложно. А избиение работяг и конфликты с местными мне тут совсем не нужны. Пора вмешаться:
- Успокоились все! - ору. Подхожу ближе: - Что тут у вас происходит?
Мы уже как дней десять добрались до лагеря и каждая бригада занялась своим делом.
Рано утром приходили местные из ближайших деревень, которых набрали разнорабочими как на строительства городка, так и на разные вспомогательные работы для бурения и для сейсмики. Где-то человек 40-50. Перед началом работы каждая бригада выстраивается в линию. Проверялем на запах алкоголя и адекватность - не нужны нам на участке несчастные случаи, а у местных явиться с утра уже бухнувшим или под травкой - случается. Поэтому проверка. И кто уличен - отправляем обратно сразу и без второго шанса.
- Да второй раз гоню этого черта. - объясняет Колян. - Первый раз на шмали поймал, отправил домой. Так за него его подельники просили - говорят сын старейшины, осознал, что так нельзя мол. Дай шанс еще раз. Работать хочет. Дал. А сегодня мимо прохожу - бухлом несет. Спокойно ему говорю - давай, вали домой. А он быковать начал. Вот и завелся. Извини Вить.
- Ладно, бывает. Главное не покалечил. Большой калым собирать пришлось бы.
Поворачиваюсь к чуть притихшей толпе и начинаю давить голосом, как новобранцев: - Так! Вы все знаете правила! Алкоголь или трава - лучше не приходить. Вашему товарищу из уважения к его отцу дали второй шанс. А он отца подвел!
Уважение к старшим у местных развито. Тем более если этот старший - старейшина. Вижу - настроение толпы меняется, некоторые начинают согласно кивать головой. Но виновник инцидента рвется вперед, что то пытаясь доказать. Его держат за плечи. Шумят. Что-то ему объясняют.
- Assez! Солнце уже высоко. Пора работать. Кто будет продолжать этот бардак, останется без работы. - разворачиваюсь спиной к толпе и направляюсь в сторону рабочего контейнера. Аргумент действует, но обиженный не очень разборчиво что-то кричит о том, что мы еще все пожалеем, что белые сволочи и что колдун с нами разберется. Но его одергивают свои же и уже подходя к контейнеру слышу как Николай распределяет оставшихся на бригады. Все путем.
День прошел быстро, на бурение не выезжали - я формировал отчеты и провозился до второй половины дня. Часам к трем из деревни на мопеде приехал Альфа - местный смышленый парнишка, хорошо говорящий по французски.
- Patron bonsoir! - с улыбкой стучит в дверь моего рабочего контейнера. - Старейшина приглашает, хочет на счет сына поговорить.
Решаю для себя, что вождя надо уважить, и инцидент замять окончательно. Иду собираться.
Территория базы не огорожена, но освещена. Охрана круглосуточная. Четыре охранника из ЧОПа из Сигри в смене - вся охрана живет здесь и меняется раз в месяц. Двое обходят территорию, один на шлагбауме на подъездном пути, один на стоянке техники и транспорта. Мера больше формальная. Оборудование которое можно украсть - в складе из контейнеров, закрывается на ключ. Генераторная группа, которая дает нам все электричество - работает на мазуте и автономная. Топливо не сольешь.
Пока еще светло, темнеет тут около семи - начала восьмого, но темнеет резко. Минут за 15. Только был палящий день - и уже густая африканская ночь.
Колю брать с собой не буду, нечего конфликт подогревать. Захожу в медицинский блок - Ваню местные любят, особенно детвора. Он светло-русый совсем, с голубыми глазами, а тут к таким особенное отношение. Иногда, но намного чаще чем у других расс, у африканцев рождаются совсем белые дети, практически альбиносы. Правда глаза у них не в красный оттенок, а в бледно голубой, зеленый, серый или, иногда, карий и кожа не белесая а розов-здоровая. Волосы такие же кучерявые, как и обычно, но блондинистые или в светлую рыжину. К ним отношение особенное - раньше их съедали во время магических ритуалов или расчленяли на амулеты. Хотя, почему раньше? Иногда и сейчас бывает, думаю. Вообще, часто вижу как к альбиносам подходят на улице, дотрагиваются до них. Большинство альбиносов становятся профессиональными попрошайками. Отношение к ним у местного населения уважительное. У нас на прошлой вахте даже один альбинос работал бухгалтером в штате. На улице к нему постоянно подбегала детвора потрогать "на счастье".
Ваню не нашел, помощник из местных сказал, что "начальник уехал еще утром и пока не возвращался". Видно поехал собирать материал по ближайшим деревням. В последнее время он несколько раз отпрашивался.
В столовой увидел готовящего себе протеиновый коктейль Мишу-зожника. Предложил ему поехать, Миша не долго думая согласился и пошел за рюкзаком. У нас у всех был "рабочий" небольшой рюкзак, который мы, по инструкции, должны были носить с собой. Это правильная инструкция.
В рюкзаке стандартно была компактная аптечка, складной нож, мультитул, антисептик для рук, два паурбэнка на фотоэлементах для телефона. Рекомендовалось иметь минимум литровую бутылку воды, какой-нибудь мало портящийся перекус типа шоколадки, галет или протеиновых батончиков. В моем еще был планшет с нашими картами и установленным мотороловским вейвом (мы все через него работали по связи), запасная бейсболка, коробка леденцов, пару пачек бумажных салфеток, кошелек с небольшим количеством долларов, евро и гвинейских франков и глок 18 в тактической кобуре, обойма на 31 и вторая обойма на 17 патронов и 50 патронов россыпью в холщовом мешочке.
Заглянул в свой жилой контейнер, достал из закрытого на ключ металлического ящика Ругеровский револьвер, зарядил и пристегнул на правую лодыжку под штанину. Шорты, сандали, пробковые шлемы в бруссе - только в кино о "добрых колониальных временах". Плотные штаны (я ношу тактические по привычке), берцы, высокие рабочие или трекинговые ботинки - лучшая одежда для африки. В бруссе много змей, острой травы, колючек, насекомых. Местные обычно работают в резиновых сапогах и спортивных штанах. Вечером желателен длинные рукава - комары. Пусть теперь от малярии мы привиты, но жрет комарье все равно нещадно.
Позвал Альфу, который уже пристроился к группе местных рабочих, ужинающих за уличными столами у столовой. Кормили мы всех. С Альфой зашли на продуктовый склад. Взял 25-килограммовый мешок риса, 20-килограммовый мешок лука, коробку мясных консервов, пятилитровую бутыль растительного масла. Не нормально, если белый приедет к вождю без подарка. Записал в складском журнале. Закинул в багажник своего крузака.
На вахте дежурил молодой паренек из строителей. Отметился себя и Мишу в журнале, что отъедем в деревню.
Деревень в этом регионе совсем не много. Одна, поменьше, Даби, на семей 40 - в километрах 5 от базы, вторая побольше, Ньеда, около 100 семей - еще в 6 км от первой. От базы к первой деревне мы бульдозером расчистили грунтовку. Деревни между собой тоже были связаны грунтовой полутропой-полудорогой которые мы местами расширили бульдозером, когда вели сюда колонну техники, оборудования и стройматериалов.
Миша подошел через несколько минут, сели в машину и за тарахтящим мопедом Альфы направились в дальнюю деревню.
8 июня 202.. года
16:18 GMT
Деревня Ньеда, провинции Сигри, Гвинея
Дорога заняла около часа. Встречала нас как обычно гурьба детворы. Миша вытащил из багажника футбольный мяч, шоколадки - но даже это радостное событие не отвадило часть малышни, которая проводила нас яркими улыбками до самого дома старейшины. Простое прямоугольное строение разделенное на две части. Большая часть используется как "сельский клуб" - там даже есть электричество и старый плазменный телевизор непонятно какими судьбами оказавшийся тут. Правда не работающий. Электричество давали установленные прямо в деревне солнечные панели - несколько лет назад какая-то НКО, бурившая колодцы для местных, поставила и небольшие комплексы солнечных панелей в отдаленных деревнях. Конечно большая часть таких установок уже не функционировала, но тут, видно, местные умельцы поддерживали ее в рабочем состоянии.
В "клубе", прячась от солнца располагались несколько мужчин, которые составляли некий совет уважаемых людей. В деревнях работой на соседних небольших полях, живностью, стиркой, приготовлениям пищи занимались исключительно женщины. Мелкими строительными работами, лепкой кирпичей, поездками в город и починкой мопедов или простеньких китайских мотоциклов - основного средства передвижения местного населения на длинные расстояния - занимались подростки лет с 10 до 14.
Дальше большинство либо нанималось разнорабочими в добывающие и геологические компании подобные нашей, которыми был богат регион, либо уходили на кустарные промыслы золота в другие деревни. Или уезжало искать счастья в города. А те, кто возвращались не найдя своего счастья, занимались в основном бездельем чинно проводя время за разговорами и в постоянной полудреме.
Как то раз, возвращались в Конакри, два раза пробило колесо на трассе. Запаска была одна и мы уже поздно вечером остановились в небольшой придорожной деревушке. Постоянная проблема пробитых покрышек - часть жизни на трассах в Африке, и поэтому небольших кустарных мастерских в каждой придорожной деревушке было несколько. Вот у такой мы и остановились. Весь процесс латания покрышки нам делал пацан лет 12. Сноровисто помог нам снять колесо, разбортировал покрышку, нашел пробоину, вулканизировал, бортиорвал и порывался помочь нам поставить колесо на место. Его, по всей видимости, старший брат лет 16-18 лениво наблюдал за всем процессом развалившись на кривоватом пластиковом стуле. На мой вопрос - "пацану помочь не хочешь" беззлобно улыбнулся - "я свое уже отработал".
Старейшина принимал нас как раз в этом сельском клубе. Он не говорил по французски, только на маленке. Был очень преклонного возраста. Но глаза смотрели живенько и с хитрецой.
Разговор вышел долгий. Тем более говорили через коллективного переводчика - его окружение из таких же, или близких по возрасту уважаемых. С длинными отступлениями и перескакиваем с темы на тему. В конечном итоге его главная мысль - простите и дайте шанс непутевому сыну была озвучена. Поломавшись для приличия, я согласился дать еще один шанс.
Потом выгрузили подарки. Негласная традиция общения с местными деревнями обязывает к вручению подарков (риса, лука, консервов из нашего багажника) после официальной части. Все знают, что грамотные белые без подарков не приезжают. Но правильные белые их дарят старейшине в самом конце разговора. Все удивляются и благодарят. Приезжайте еще. Приглашают остаться переночевать. Ночью лучше не ездить. Но безопасно. Хотя опять же колдун, и ночь его.
Этого колдуна они упомянули в разговоре несколько раз. Нехотя. Пришел с юга. Больше всех возмущался местный марабу. Но то-ли коллективный перевод был плох, то-ли белым не особенно нужно было знать о нем. В детали не вдавались, но волнение, когда о колдуне говорили - было ощутимым.
Возвращались в 10 ом часу вечера. Дорога знакомая. Ехали не спеша.
- Командир (с подачи Коли так называют меня уже все на базе). А что за колдун? Марабу которые?
- Не думаю. Марабу это что-то вроде ясновидещего, целителя и духовного наставника в одном лице. Исламские суффии пришедшие в Западную Африку нести слово бога Авраама и строить мечети. Но с местным колоритом их последователи стали совмещать духовные наставления, целительство, намоленые амулеты, снадобья на все случаи жизни. Колдуны, шаманы - это дальше на юг. Бенин, Того, Нигерия.
- Понятно, но колдуна этого они как побаиваются вроде. Или показалось?
- Да вот мне тоже так показалось.
Подъезжая к базе мы сначала увидели зарево пожара. Услышали звуки выстрелов. А потом почувствовали этот запах.
8 июня 202.. года
22:46 GMT
База георазведки "Снегирь-2" в провинции Сигри, Гвинея.
Расстреляв вторую обойму, я все же добрался до своего жилого контейнера. Сгреб максимальное количество патронов в рюкзак. Кое-как промыл антисептиком и заклеил пластырем укус на руке. Руки дрожат. В голове, где-то глубоко в затылке постоянный шум - как тяжелый шепот сотен голосов.
Мне приходилось несколько раз стрелять в людей. Военный советник не всегда только в тренировочных лагерях работает. Но сегодня ночью я сбился со счета сколько двухсотых или трехсотых я оставил на территории базы. С дюжину точно.
Зашуршало радио в телефоне.
- Команидр ты где? Мы в столовой, все кто собрались. Вроде из зверей никого не осталось. Давай сюда. Только смотри, аккуратно.
- Сейчас буду. Скажи нашим, чтоб не подстрелили. Отбой.
Открыл дверь, внимательно посмотрел по сторонам, прислушался. Тихо. Достал глок. В быстром темпе отправился в сторону столовой. Подходя, свистнул пару раз. Крикнул: "Свой, не стрелять!"
У входа в столовую уже уложили столы на ребро образовав что-то вроде простенькой баррикады. За ней стояли двое из бригады сейсмологов - один с охотничьим карабином, второй с монтировкой.
По рассказу Коли началось все ближе к закату. Его вызвал по радио дежурный с вахты. Попросил проверить охранника на шлагбауме - какие-то там опять проблемы с работягами, которые собирались возвращаться домой. Коля чертыхнулся и зашел по дороге в наш жилой контейнер. Что, вероятно, его и спасло.
Выходя из контейнера он практически сталкивается с лежащим ничком парнем из строительной бригады и сидящем на нем местном работяге, который рвет зубами шею нашего. Коля с ноги отбрасывает работягу от тела. Тот отлетает, вскакивает и с остервенением дикого зверя пытается достать Колю зубами.
Коля, в молодости хоккеист и спортсмен-кикбоксер, в конце девяностых был лидером одной из "спортивных" районных бригад в небольшом городе на границе с Белоруссией. Человек привычный к разборкам и уличным дракам.
Вырубив нападавшего в два удара Коля вернулся в контейнер за стволом. И захватил пару молотков из инструментов. Надежнее и привычнее. Добрался до вахты. По дороге отбился от группы озверевших работяг. "Как звери, кусают, прыгают". На вахте было уже пусто и разгромлено. По радио пытался связаться с остальными. Кто ответил - договорились собраться в столовке.
Из рассказов остальных картина та же самая - взбесившаяся толпа работяг. Один из механиков видел какого-то типа в африканской маске. Вроде как направлявшим хаотичные нападения. Черти-что.
Кто-то говорил что в районе техпарка эти соорудили костер. И да. Запах мы чувствовали все. Запах прожаренного мяса.
Провели перекличку, вспоминали кто кого где видели в последний раз. Из 40 человек присланных компанией нас осталось 14. Считая тех, кто охраняли вход.
Большинство с разными травмами и укусами. Подавлены. Но достаточно собраны - народ тертый. Все теребят свои телефоны и планшеты - но связи, кроме нашей местной радио антенны нет. Видно спутниковую антенну повредили.
Определил троих на постоянный вызов как по бригадным каналам, так и по общим- может кто где еще отсиживается. Через полчаса по всей базе погас свет - видно остановился или доломали генератор. В серверной и у радио свои батареи - продержатся часов 6.
Занялись ранами. Как ни странно из 14 - все более менее легкие. Стволов 4 штуки - у меня и Коли по пистолету. Два охотничьих карабина. Но для них только с десяток патронов. Спорили идти искать своих сейчас, или ждать утра. Решили что с двумя стволами пойдем на костер, посмотрим что и как. На вахте хранились два Иридиума, на всякий, по инструкции. И на одной из сейсмомашин была переносная спутниковая антенна для интернета. Если не найдем - зайдем на радиоточку попробуем посмотреть что там. Остальные тут ждут и организовываются.
9 июня 202.. года
01:32 GMT
База георазведки "Снегирь-2" в провинции Сигри, Гвинея.
Когда первая оторопь от увиденного прошла, мы отошли за дальнюю от костра технику.
- Бл***, это вам не "Эпоха мертывых".
- Там тоже жрали.
- Что делаем?
- Сам понимаешь - такое нельзя оставлять, их от силы с пары десятков осталось. И ждать кого либо бесполезно. Самим решать надо. И эта тварь в маске. Он их такими сделал. Можете колдун, что в деревне говорили.
- Какой колдун?
- Потом, давай в столовку, бери всех. Будем зачищать их всех.
Мы не были в шоке. Мы просто сначала не поняли, что увидели. Потом, в отблесках костра, среди двигающихся в странном танце телах, мы начали замечать. Хотя по запаху должно было быть все понятно. На костре поджаривались части тел. Обыденно, как на барбекью. На воткнутых в землю палках, обломков металлических частей, у большого центрального костра были видны руки, ступни, просто куски тел.
Среди блестящих в отблесках костра черных тел, танцующих под неслышимый ритм был один белый. Без рубашки, босиком, его тело резко выделялось на фоне остальных. Но двигался он в том же исступленном ритме, что и остальные. Парнишка, что сидел на вахте, когда я уезжал. К нему подошла фигура в высокой деревянной маске. С мачете в руке. Остановила его, взяв рукой за плечо. Привлекла к себе, что то сказав на ухо. Парнишка, встрепенулся, как буто просыпаясь. Крутанулся вокруг себя резко. И прыгнул в костер.
- Коля двигай за остальными. Резче.
- Мигом.
Десять человек подошли кто с чем. Топоры, мачете. Второй карабин. Совещались не долго. Чего тут думать или решать. Идем с трех сторон. Начнем стрелять, сколько сможем - положим. Тех, кто рванут на нас, будут встречать подручными средствами. Молча согласились класть всех. Это не война, это пиздец бойня. Но маску будем брать живым, если получится. Сверили часы. Через 10 минут как все будут на местах - группа сообщает тремя щелчкам радио в общем канале.
Разошлись. Я встал на колено в просвете между фурой и тягачом. Вторую обойму на половину засунул в левый карман брюк - быстрее доставать. Щелк щелк щелк. Первая группа. Щелк щелк щелк - вторая. Поднимаю пистолет двумя руками на уровне глаз. Прицеливаюсь. Давлю на скобу....
Маска каким-то непонятным образом ощутила выстрел за мгновение до моего нажатия на скобу. Резко повернувшись он громко кричит. И на меня накатывает. Где-то глубоко в затылке наваливается как шум прибоя - гулкий шепот тысячи голосов. Время становится тягуче медленным. Кажется, вот вот пойму отдельные важные слова. Но нет - волна накрывает меня и я резко начинаю чувствовать запахи окружающие меня, темная ночь сереет и приобретает сотни различимых оттенков, тело рвется вперед совершить безрассудный прыжок зубами в горло врагу.
...инстинкт вбитый годами тренировок продолжает двигать указательный палец. Выстрел.
Маску взять не получилось. Звери закрывали ее телами подставляясь под выстрелы. Но, под утро, когда руки уже устали копать длинную траншею куда, с тупым остервенением стаскивали тела, мы нашли маску с дырявой раной в груди под днищем одной из фур.
Высокий, чернокожий, лицо раскрашенно краской и углем. Куча кри-кри на шее, на руках, на груди. Набедренная повязка.
Спутниковая антенна была повреждена намеренно, восстановить не получится. Как и переносная. Генераторная группа тоже. Логика все же у этого кошмара была.
По общему решению, мы собрали максимальное количество припасов, необходимого в поездке оборудования и канистр с дизелькой. Погрузили в четыре джипа и небольшую вездеходную фуру.
Но уйти не получилось - с далеким звуком барабанов и утреннего солнца пришла вторая волна. Зверей. И с ними пятеро масок.
Прикрывая друг дуга, с Колей мы прорвались до одного из внедорожников, который пришлось бросить после нескольких километров остервенелого ралли. Дальше шли пешком. Нам нужно было пройти каких-то сто км до трассы. В надежде, что это безумство не охватило весь регион.
13 июня 202.. года
11:27 GMT
Деревня Игодо, провинции Сигри, Гвинея
26 км до трассы.
Ударом в голень опрокидываю ближайшего на землю. Выхватываю глок с одновременным перекидыванием большим пальцем рычажка вниз, в режим автоматической стрельбы. От корпуса первая двойка в грудь упавшего. в чапмане двигаюсь вперед продолжая стрельбу двойками. К колдуну.
Мы пытались обойти деревню. Но решили посмотреть. Я сразу понял, что это он. Колдун выделялся ростом. Высокой белой маской. И тремя масками помельче рядом. И я решил, что его надо останавливать. Здесь и сейчас. Убедил, приказал Коле идти дальше к трассе. Нужно чтоб кто-то дошел. А у меня тут шансов больше. Если получится - догоню.
Группа вокруг него, как один организм, сначала дергается назад, а потом, подчиняясь тяжелой воле, которую я опять чувствую как гул шепота тысячи голосов где-то глубоко в затылочной части головы, бросается с криками, визгом и рычанием на меня. Я перевожу ствол на ближайшую цель, отсекаю двойку, перевожу на следующую, отсекаю. Чуть вертикально двигаю стволом. Грудь-голова, грудь-голова.
Оставшиеся трое, что в масках рядом с шаманом - с мачете. Они начинают двигаться чуть позже остальных. Молча и синхронно. Первая маска падает сразу, наткнувшись, как на стену, на двойку в грудь, вторую опрокидывает назад выстрел в голову.
До третьей маски метров пять, и еще метра три до колдуна. Затвор блокируется в открытой позиции, я продолжаю бесполезно давить на скобу. Ударом мачете третья маска практически перерубая мне кисть, выбивает из руки пустой глок. Падаю на левое колено, прижимаю правую руку к груди. Краем глаза вижу занесенный мачете. Колдун делает резкий жест остановиться. Маска застывает с поднятым мачете. Успеваю левой рукой поднять штанину и кобура, держащая револьвер, c сухим терском велкро застежки высвобождает SP101.
"Четыре" - на автомате считаю оставшиеся патроны. Пуля попадает в основание подбородка маски, и я вижу, как из-за его головы вылетает облако крови и мозгового вещества. Колдун еще делает шаг ко мне. Поднимаюсь с "три" - вторая пуля разбрызгивает осколки многочисленные кри-кри на груди колдуна. Даже через его раскрашенную деревянную маску я чувствую удивление. "Два" - пуля раскалывает его деревянную маску и удивляюсь уже я - узнавая черты лица размалеванные краской и углем. С аккуратной дырочкой точно посередине открытых, но уже ничего не видящих голубых глаз, Иван падает лицом вниз.
Я слышу слова команды на чистом французском языке, короткие автоматные очереди. Поворачиваюсь, находясь в состоянии шока от перерубленной кисти и не понимая разумом картинку застреленного мной колдуна-Ивана.
Вижу людей в военном тропическом камуфляже, разгрузках и тактических шлемах четко парами зачищающими хижины. Первая пара выходит на меня. За пластиком защитных очков ловлю внимательный взгляд профи. Как в замедленной съемке понимаю, что он внимательно прислушивается к своему интеркому. Ствол его АР чуток поднимается и в мою грудь входят три тяжелых пули, отправляя меня в бесконечно яркую темноту.
****
Понимаю что не успеваю,
когда командир роняет ближайшего к нему зверя. Я себе не прощу, если уйду к трассе, как договаривались. Если подыхать - так уж вместе. Рву к нему. Двое зверей вылетают на меня. Одного, не останавливаясь, припечатываю плечом к стене хижины, просаживающейся от удара. Второго широким замахом бью молотком в район челюсти. Попадаю с хрустом ломающихся костей.
И все равно не успеваю.
Командир как в кино начинает стрелять двигаясь вперед и звери падают вокруг него. Все происходит слишком быстро. Ствол командира отлетает от удара мачете. Он падает на колено и внезапно в его левой руке оказывается короткий револьвер как из старых полицейских фильмов. Бах - мачете копытится, Бах - сука колдун получает пулю в грудь и бах - в голову.
С другой стороны деревни слышу крики и короткие автоматные очереди. Из за ближайшей хижины к командиру выходят двое, военные. За ними мелькают еще. Я бегу но меня уже попускает. Белые, свои! Солдат стреляет командира в упор. Я, подбегая, резко кидаю солдату молоток в лицо. Суки тренированные - второй стреляет меня, чувствую резкую боль в ноге и падаю лицом вниз.