Долго ли, коротко ли, а жили в некотором царстве, некотором государстве три брата, три Ивана. Братья баловники страшные были, шалуны, каких свет не видывал, бандиты, короче, конченные, беспредельщики, и прозвище у них было заморское: Иванушки - Анлимитед. Бывало нажрутся братаны горилки крепкой и ну песню свою любимую про Тополиный пух орать. Тополиный пух - это наркотик у них такой, вроде нашей конопли. А орали братцы так, что у местных крестьян крыши соломенные на избах сносило. Особенно младшой Ванюшка, лютовал, до белой горячки допивался и даже птицам летать спокойно не давал, чуть завидит в окне птицу мимо летящую, тут же прыг за ней. Два раза братья его в последний момент ловили и в окно за ноги втаскивали. Родственники даже к нему гувернера из далекой Курляндии, бывшего летчика по фамилии Карлссон, выписали, что б тот его наукам всяким обучал и в случай чего из окна за ноги вылавливал.
Тяжело жилось простому люду в том царстве-государстве. От фулюганов совсем житья не было. И довели бы братцы - беспредельщики страну до ручки, кабы не батька ихний, продюсер Матвей. Папанька энтот ихний, даром, что с виду хилой, зато умом шибко силен был. Он из хлопцев крепких Люберецких дружину добрую сколотил, дружину не дружину, а тоже бандформирование какое-то, и чуть что вызывал ее во главе с сотником Расторгуевым на помощь. Их - то только Ваньки и боялись. А еще бандиты побаивались Саньку - Соловья, разбойника странного, который в одежде диковинной заморской и без одного зуба, посередке рта, на дереве существовал. Это отсутствие зуба такой тембр его голосу придавало, что ни пеший ни конный мимо Соловья проскочить целыми не могли, когда тот песни свои распевал. А тот, кто совсем близко к эпицентру попадал, вообще на атомы мог дезинтегрироваться. В соседних воинских дружинах танки и БТРы переворачивались, а личный состав богатырский в блиндажах в это время отсиживался.
Сколько времени прошло, сколько воды утекло, а только стал батька Матвей задумываться, как бы энтих раздолбаев к делу приспособить. И придумал женить их. Эта идея старшим Братьям по нраву пришлась, а младшенький закручинился. Не с руки ему жениться было, паренек ему один - Боря, из соседнего продюсерского райцентра нравился. Да только батька этих высоких отношений не признавал, лук со стрелой ему всучил и стрельнуть заставил.
Дальше все по классике.
Стрела на студию в красавицу местную Веру Прекрасную, по прозвищу Сердючка, попала, да прямехонько в грудь левую. Тут бы и каюк Верке настал, кабы не была та ее грудь надувная. А так вместо кровищи из груди только воздух вышел, и всего делов-то. У Веруси грудь запасная всегда с собой, мало ли что в дороге может случиться. Долго ли, коротко ли, а разделась Веруня в гримерке что бы грудь себе запасную поставить, тут и обмер Иван словно молнией пораженный. Веруня-то прекрасная, пареньком красоты не виданной оказалась, Данилкой по прозвищу Мастер. Несдержался тут Ванюшка, схватил шкурку Данилкину женскую, да в огонь ее и бросил.
Тут сюжет нашей сказочки с классическим расходится.
Не стал Данилка Мастер комедию ломать, типа: "Ищи меня таперича за тридевять земель, в три-девятом царстве...", - ну и всякую такую прочую лабуду.
Просто через месяц уже свадьбу веселую играли. И кого на этой свадьбе только не было. И богатырь русский трехметровой высоты Полип Бедросович и Буратина Орбакайтэ и Карабас Каримович Барабасов, с куклами дрессированными. Как он кукол своих дрессировал отдельная история. Куклы эти совсем дикими были, к людям близко не подходили и в руки не давались. А Каримыч однажды идет по улице глядь, куклы ничейные. Он тут же давай их подманивать. "Ну-ну-ну-ну-ну-ну...", - зовет их, куклы не подходят, только так злобно на него из под тишка зыркают. Тогда он их другими словами типа: "Но-но-но-но-но-но...", - стал завлекать. Дикарки и на эту команду не реагируют. Тут Кукловод опытный из кармана пряник печатный достал: "На-на-на-на-на-на", - говорит. Тут марионетки к нему на пряник все и сбежались. Вот так он кукол диких приручил, и название само собой придумалось. Теперь эти куклы совсем ручные стали, ласковые, уже даже сами чего-то по человечески лопочут. Особенно народу честному их номер нравится, когда они типа интервью дают и про заслуги свои и таланты рассказывают, вот умора.
Ну и конечно на свадьбе генерал был, какая ж свадьба без генерала. Даже не генерал, а маршал целый - Александр. Причем за тот месяц, что к свадьбе готовились, он успел сам себе пару очередных званий присвоить. Так через Маршала России, он Александром - Генералиссимусом Земли, Марса и всея Солнечной системы стал.
И я там был, между Генералиссимусом и Бедросычем сидел, мед, пиво пил, да выпил лишка, вот история путанной и получилась.