Балтин Александр Львович. Тавро Тавромахии

ТАВРО ТАВРОМАХИИ

Искусству тавромахии верны

Поклонники - им нравится убийство.

Последствия пристрастия страшны.

Банально человеческое свинство.

Ревущая арена - яма зла.

И жёлт песок весьма тяжеловесно.

Эмоций же густа, как ночь, смола.

Арена в пятнах крови. Всё известно.

Вот графика движений. Вот он круг

Разорванный - тореадора танец.

А плащ его тяжёл, как скажем, плуг.

Но боль терпеть обязан ты, испанец.

Искусство тавромахии звучит

Какой-то страшной музыкой низины -

Где души разбивают монолит

Любви, и с чёрным космосом едины.

* * *

Шкатулка с драгоценностями - том

Тарковского...Мне кажется, притом

Тут сто цветов с обилием оттенков.

И самоцветы из глубин земли

Сиянием своим нам дать смогли

И суть веков, и суть ингридиентов,

Из коих состоят века - пока

Течёт себе небесная река,

Вбирая души. Отворив шкатулку,

Перебираю камни этих слов.

И их окрас мне постоянно нов.

И в метафизику свершаю я прогулку.

* * *

Полосы заката - что холмы.

Как узрите странников небесных?

Небо сочетаньем линий звездных

В час заката можем видеть мы.

Розовые, синие холмы.

Скоро хлынет нефть из дальних скважин.

Если лад сердечный с высшим слажен,

Значит думы радостью полны.

БОЙ БЫКОВ

Тореро танец крутоват -

От поворота всё зависит,

А поворот - от силы мысли.

Десятки тысяч глаз глядят.

Плащ красный раздразнит быка,

Копьё войдёт ему в загривок.

Ах, страсть испанцев велика,

И тут пластом дана, массивом.

О, роскошь золотых одежд

Тореро, блещущая шпага.

Успех, растущий из надежд.

Из глупости порой растёт отвага.

ОДА РОДИНЕ

О берёзках, о закатах...Ну а что?

Хороши ведь и берёзки, и закаты,

Данные красиво, так богато,

Что осознаёшь - ты сам никто.

О монастырях, чей белый цвет

Магией кристаллов поражает.

А безрукость всё же раздражает -

Хуже чем у нас дорог и нет.

Ода есть хвала. Хвала стихам,

Небом продиктованным, героям.

Соберёмся, и усилия утроим -

Значит всё по силам будет нам.

В кровь опять разодрана страна,

Сколь утишит кровь надежда?

Или

Никогда не будет светлой были?

Велика заката глубина!

ХОЗЯИН ДОМА

Хозяин дома может

Быть крутоватым иль простым.

Насколь хозяин дома Моцарт?

Свет музыки неугасим.

А мёртвых дом представишь? Нет ли?

Цветут Египта небеса.

Эпохи время будто кегли

Сшибает, жизнь страдает вся.

Нельзя же совместить Египет,

И США, и Вавилон.

Фантазией денёк мой выпит,

От яви данной отстранён.

А кто хозяин дома - ясно?

К нему взываем - Отче Наш.

И оступиться так ужасно,

Коль виден правильный пейзаж.

* * *

Так, линия имеет силу,

И самурай той силой жив.

А кто оценит перспективу,

Коль больше нету перспектив?

Фамильный нож вскрывает чрево,

Кровь соком жизни кроет пол.

Стоящий справа, или слева

Ударом смерть саму привёл.

Всё ритуально, точно, страшно?

Зато позора нет как нет.

Старинная культура - башня,

А сколь силён на башне свет?

* * *

Животный ужас умиранья

Вгонял сознание в квадрат.

Шатры златые мирозданья

Над нами ягодно висят.

Как осознать? Привычка к телу

Столь ограничивает мозг?

И смерть завёртывает тему

Непостижимости всерьёз.

И вот животный ужас этот

Сознанье прессом страшным жмёт.

Как много света ясным летом -

Чего ж боишься, идиот?

* * *

Сакура это одно,

Путь самурая другое.

В неизвестность окно

Желанием вряд ли открою.

Самурайской брони узор!

На плечах что ль значки иль хребты?

Самое страшное - это позор,

Понимаешь ты?

Меч остёр.

Что вбирает взор?

Что ведает ум?

Праздный гудит человеческий шум.

* * *

Ты не устал

Карабкаться на пьедестал?

Все художники делятся на два

Типа - одни

Служат истине, а другие едва

С презентации на презентацию успевают,

Расходуя дни.

И всё же каждый, хотя б и мал,

В пространстве ищет себе пьедестал.

СПЕЦИФИЧЕСКАЯ ГАЛЕРЕЯ

Фамилия подчёркивает суть

Характера, считает Торопыгин.

Зовут Иван - так неприятно, жуть!

Альберт хотя бы! Кушает ковриги,

Торопится, и давится опять.

Ему бежать потом - куда? Не помнит.

Другие постепенно опыт копят,

А этот хочет сразу всё понять.

Ефремов думал о Ефреме,

И вверен долго этой теме -

Кто был Ефрем тот самый, тот

От коего теперь идёт

Его фамилья? Византии

Черты представит золотые

Мечтательный Ефремов - он

Не очень явью увлечён.

Коль Твердохлебов - что тогда?

Но корки - что же за еда?

И зачерствелый хлеб не гож.

А Твердохлебов сам похож

Лицом на старую кору,

Что продубили на ветру.

Сам дубоват к тому же он.

Для тягот, видимо, рождён.

Мозговой Егор насколь

Густо мозгом одарён?

Исполнять занятно роль

В жизни - или поражён

Этой ролью? Что да как

Размышляет, не спеша.

И боится, чтобы мрак

Не затмил тебя - душа.

Анатолиев Анатолий

В жизни много видал аналогий.

А своею фамилией он

Недоволен. Был раньше сражён.

Но потом хоть немного привык.

Что ж поделать? Так шутит язык.

* * *

Часа сна всего-то не хватает,

Часто не хватает часа сна.

Это образ яви изменяет.

Шаровая нравится ль весна?

Ежели тебе по нраву осень,

Золото иное ни к чему.

А деревья - воздуха ли оси?

Что иное? Просто не пойму.

РАЗНЫЕ СЛОИ

-Литература соперничает с реальностью.

-А кто выигрывает? - Судя по некоторым

Знакам литература! - Твои слова отдают банальностью.

Лучше бы рассматривал данность немо ты.

-Вообще - желание анализировать

иногда кажется следствием нежелания просто жить.

Коридор университета едва ли дан формулой мира - а

Формулу эту всё-таки хочется нам открыть.

-Эй, кореш, нет закурить?

Протянута пачка, и... -

-А по морде не хо? -

Драка напоминает риф -

Кулаки и ноги мелькают отростками неоднозначными.

Пустырь. Задворки города. То есть его

Окраина.

Кто-то изведает торжество

В драке. Лицо же - злобой ошпарено.

-Отец, я чувствую, как грехи

сукровицей из души сочатся.

Лики глядят, свечи горят. И тоски

Смертной в душе оскал. - Никуда не годятся,

Сын мой, чёрные мысли твои.

На лотке продаётся церковная литература.

Всякой жизни структура

Многоэтажна, что там ни говори.

-Пригласи в ресторан? - Кокетливо улыбается.

Два дня знакомы. - В какой пойдём?

Город огнями играет, и даже кажется -

Всё хорошо будет у пары.

Будущее притом

В цветах неопределённых дано.

Привлекательнее былого оно.

Поэт вскакивает с дивана,

Нервно по комнате бегает.

Для него бумага белая -

Нечто вроде изъяна

В реальности дня.

В церкви служба.

Жизнь полыханьем невидимого огня

Всюду дана - окружно.

* * *

Страданья - почва росту... что ль?

Сквозь них душой прорвёшься к свету -

Коль не убьёт шальная боль,

И выдержишь реальность эту...

* * *

Бюрократ у телефонов

с парою людишек он,

Сути даже не затронув

Говорит.

А есть резон -

Есть резон в таком размахе

Деятельности иль нет?

Телефоны смолкнут в страхе,

Слушая подобный бред.

ЦЕПОЧКИ АССОЦИАЦИЙ

Ветвятся их цепочки,

Порой они до точки

Доводят бедный мозг.

Порой вас наполняют

Восторгом. Кто их знает...

Я выяснить не смог.

Всё обратится в пепел.

О чём кричишь ты - петел?

Действительность одна.

Дробленье невозможно.

Глядит в окно тревожно

Печальная луна.

* * *

Экстравагантность поведенья

Заменой качества стихов.

Все озаренья и знаменья

Под шелухой случайных слов.

Быть на виду - и только это

Нам интересно. Слово - вздор.

Такое искаженье света

Терзает внутренний мой взор.

* * *

Потому что о смерти мысли,

Вероятно, страшнее смерти.

Вон река напрягает мышцы,

Отвечая темнеющей тверди.

Вечереет, слоится клоками

Волокнистый туман. Спокойно.

По сравнению с небом - в яме

Все мы сами - его недостойны.

А хомяк - он боится смерти?

Или пёс? Ощущает? Нет ли?

От неё ведь посланья в конверте

Не получишь.

Сшибаешь кегли.

Ну а время сшибает нечто -

Детство, молодость...что ль играя?

Не хватает времени вечно,

Всё твердишь на манер попугая.

А не думая, это - мы ли?

Где там думать среди круговерти!

Потому что о смерти мысли,

Вероятно, страшнее смерти.

ОБЩАГА

Вонь щей - по коридору.

-Слышь, Машка, стольник отдавай!.

Общага - тут тебе не рай.

Шмотьё подобное позору.

Скрипит, продавлена, кровать,

Любовь довольно механична.

И жизнь сама вполне безлична.

-Я неуд получил опять.

Смесь разных разностей - тоски,

Надежд, отчаянья и скуки.

А кто-то в уголку стихи

Слагает против яви - суки.

* * *

С детства снился космос - глубина,

Даль его мерцаний привлекала.

И движений шаровых волна

Чистою механикой прельщала.

Скудная реальность нежных лет

Обступала, и важнее книги.

Далее - Румянцевской сюжет,

Кто поймёт, что Фёдоров великий?

Далее провинция опять.

Жизнь контрастна, космос много ближе,

Чем соседский сад...

Вокруг опять -

Домики, заборы, крыши, крыши...

МУЖЕСТВО
Мужество Хэмингуэя

И того, кто в монастырь

Вдруг уходит, не жалея,

Что теряет жизни ширь.

Мужество звенит металлом.

На войне героев тьма.

Можно ль быть героем в малом?

Что ответит жизнь сама?

Формы мужества различны.

Важен стержень - если нет

Дни твои не идентичны

Свету. Нужен только свет.

БУХ. УЧЁТ

Сколь поэтичен бух. учёт!

Суха латынь Луки Пачоли.

Как будто графику даёт

Какой-то неизвестной воли.

Есть кофе, краски и вино,

И есть монеты золотые.

Насколько нам понять дано

Все сочетанья центровые.

Вот столбики дукатов, вот

Гроссбух, идут столбцами цифры.

В них пот и труд, и тьма забот.

И неизвестны яви шифры.

Сколь грандиозен бух. учёт,

Его значенье вне сомнений.

Он - мёд благословенных сот.

А сколько ж в лестнице ступеней

Идущий вверх не разберёт.

* * *

Мелом границы

Нельзя начертить.

Слопанный шпицель

Стоит забыть.

Кто умирает

И отчего?

Ветер справляет

Что ль торжество?

Прах ли взывает

Вновь к небесам?

Душу терзает

Попранный сад.

* * *

То ли мух убивали, а то ли

Строили собственный мир,

Исходя лишь из личной воли.

Он получился - сир.

Сир и убог получился.

Много вокруг болот.

Жертвой в силке забился

Мозг, ибо мало красот.

То есть и тайное знанье

И жажду к свету идти

Всё уморило желанье

Сытость одну обрести.

Кто же на это взирает?

Волки из леса что ль?

Смерть снова грани стирает,

Грани стирает боль.

Кто же увидит с неба -

Души ли? - область чужих

Бедней, их свет и небыль,

Чтобы попали в стих...

* * *

Ещё душа не обрела

Одежду плоти.

Она крылата и светла,

И так легка в своём полёте.

Земля проект ещё пока,

Идея только.

Но будет, жаль, вот так легка

Душа не долго.

* * *

Не думал, что когда-нибудь ещё

Я окажусь в квартире этой. Бабка

Моя жила тут много лет назад.

Я детство помню слишком горячо.

Не говорю, что детства очень жалко,

Но что-то повторить я был бы рад.

Но с матерью отца я не дружил.

Квартира, захламлённая ужасно.

Предметы, век отжившие, и грязь.

Евроремонт всё сильно изменил,

Хоть измененьям доверять опасно -

С былым они нарушить могут связь.

Но офис нужный мне...и этот дом.

Вхожу в квартиру с непонятным чувством.

Вот здесь комод стоял, а тут кровать.

Сознание прокалено огнём

Былого - затушить его: искусство,

Чьи тайны не дано уму понять.

ПОКЛОНЕНИЕ ПАСТУХОВ

Квадрат, освещённый тепло

С младенцем, естественно, в центре.

По снегу идти тяжело.

А плоть для души - те же цепи.

Идут и идут пастухи.

Звезда этот путь указала.

Костры их уже далеки,

И пройдено в общем немало.

Собака залает... следы

В снегу исчезают мгновенно.

И реющий мир темноты

Идущих гнетёт несомненно.

И вот у пещеры они -

Растеряны: нечто свершилось.

И разного цвета огни

Подскажут, что всё изменилось.

* * *

Уж проскользнул по мокрым доскам

Мостка. Такой живой зигзаг.

Трава стоит бездвижным войском -

Ведь уж траве совсем не враг.

Змеи скользящее движенье -

Как заклинание для нас.

Я зачарован, без сомненья.

Но где же этот уж сейчас?

Перетекал и изгибался,

Сквозил, скользил, и вот исчез.

Вокруг незыблемым остался

Могучий лес. Июльский лес.

* * *

Жуй, пережёвывай свои

Переживанья, забывая

Про золотистые слои

Высот над нами, где другая,

Несхожая с твоею жизнь.

А пережёвывать не стоит.

И на краю глухом держись,

И свету верь, как славный стоик.

* * *

Водоросли в кружке! - как зелёный

чай, давно уж высохший, похож.

Чашку моешь, вялый и варёный,

И совсем грядущего не ждёшь.

* * *

Где эта лавка ныне? Пахло там

Уютно овощами, зрело, крепко.

Ребёнком в коммуналке жил, и лепка

Той жизни, очевидная глазам

Всё помнится - окрестные дворы,

Дома и между ними лавка эта.

Там с огурцами кадь, а если лето

То фрукты - больно запахи остры.

Картошку в жёлоб сыпали - она

Летела, грохоча, в цветную сумку.

Как верить современности рисунку,

Коль жизнь тебе дана всего одна.

И нету лавки ныне. Иль она

Примстилась? Не найду её... не знаю...

Я каждый день немного умираю,

Чтоб дальше жить и слышать времена.

* * *

Слово писателя - передача так называлась.

Музыкою весьма помпезною начиналась.

А каким содержанием начинялась?

Некто, официально признанный, во весь экран

Говорил о том, сколько наносит ран

Творчество, шёл потом в ресторан.

Другой появлялся, сановный, весь в орденах.

И нечто доказывал с пеною на губах.

Аудитория восхищалась - ох, мол, и ах.

И за всем этим чувствовалась пустота,

Поражающее сознанье. С таким же успехом крота

Могли б возвести в ранг писателя - а что? Красота!

Не бездарен - ведь не сочинит ничего.

Кто-то всегда испытывает торжество.

Вопрос - по делам ли - открыт остаётся. Во-во.

* * *

Завиток на кафеле крутой -

Будто круглой плиткой шлифовальной

Обозначен завиток такой -

Крепкий, интересный, небанальный.

Чашку склеишь - можешь дальше пить,

Злак, изъятый с корнем не посадишь.

Завиток на кафеле - как нить

Мысли - мол, нельзя восстановить

Прошлое. Всей кожей понимаешь.

* * *

Иногда весьма занятно быть поэтом.

Забытый автор

Они смогли, а ты не смог -

Всё ешь себя - не смог пробиться.

Тебе б хотелось роль провидца,

А вышел - скучный монолог.

С самим собою монолог

Ведёшь, по городу гуляя -

Его движенье примеряя

К разгону предстоящих строк.

Вот булочная, рядом банк

В зеленовато-сером доме.

Стихов что очевидно кроме?

Распад, что прёт на нас, как танк.

Они - фигляры от стиха,

Жирующию ныне смачно -

Пробились - вряд ли без греха.

Твоя сложилась неудачно

Судьба...но может быть пока.

* * *

Нервы щиплют и щекочат

Сериалы, детективы.

Будни жизнь вовсю курочат,

Всё так серо-некрасиво.

Сериалы - будто в эти

Дебри пёстрые уходишь.

Видимо, изъян в сюжете

Данности - ты не находишь?

МШИСТОСТЬ

Мох тонкоусый нежно-зелен,

Чуть золотист его отлив.

Ты мхом, покажется, проверен

На волхвованье перспектив.

И как - прельщают перспективы?

По мху ладонью проведи -

Такое бархатное диво

Найдёт ответ в моей груди.

Мох на стволах - собою возраст

Ствола обозначает он.

Любовью, верно, дышит воздух,

Коль я в действительность влюблён.

* * *

Брал в руки книгу, ощущал

Свет льётся или тьма клубится.

Дар экстрасенса осознал,

И как от дара защититься?

РИФМА

Рифма нежностью любезна,

Рифма жёсткостью сильна.

Для сознания полезно

То и то, коль жизнь одна.

Разные сопоставленья

Рифма мудрая даёт.

И цветное оперенье

Птицы радугой цветёт.

И осенние листочки

Рыбками в протоке я

Вижу.

Ловко завиточки

Рифма чертит - бытия.

Сколь она необходима?

Стих живёт и без неё.

С детства дальнего любима,

Раз без рифмы ум гниёт.

* * *

Знакомы лица тех,

Кого встречаешь по пути на службу.

Очки поправил, дёрнув их за дужку

Смешной толстяк - хотя смеяться грех.

А это кто? Несёт цветы,

Вот ярко-красные гвоздики.

А на лице излом великий

Тоски вдруг замечаешь ты.

И вот две женщины спешат

В цветами - розами - всё ясно.

Больница близко, утро - значит

Идут на похороны люди.

Что ль дёрнется моя душа?

Не то, что мыслишь - смерть ужасна,

У всех ведь впереди маячит.

Сколь успокоит - все там будем?

БЕРУЩИЕ И ДАЮЩИЕ

Берущие не имут силы,

Коль ты желаешь брать - тогда

Твои неярки перспективы,

И в пустоту ведут года.

За счёт дающих существует

Мир, как бы ни был он велик.

Свет солнца - он себя дарует

Нам, как любовь и как язык.

Дающие точнее знают

Самой реальности ядро.

Их души нежно наполняют

Свет слова, чистота, добро...

РАВНОДУШИЕ

Спокойно проходим мимо протянутый рук,

Чужих замечать не желаем мук.

Малер, сочиняющий оперу по роману

Музиля.

Мир, возводящий рекламу

В степень искусства. Тьма протянутых рук,

А мы всё мимо и мимо.

Изменяющий перспективу звук

Шумовой массы мира..

* * *

не утверждай, что всё известно

тебе про собственную жизнь,

ведь неожиданностей - бездна,

узнаешь, коль избегнешь лжи.

* * *

Утром соль мороза на траве

Нежно-кристаллически мерцает.

Муть в мозгу порой тебе мешает

Верить яви. Холодно в Москве.

Воздух ум проветрит - тоже дом

Ум твой, вероятно. Соль искри ста.

Если думать только о былом -

Будущее вряд ли золотисто.

* * *

Подлости я предпочту пассивность.

Связь вещей всего лишь внешний вид.

Думать - всё ей дадено - наивность.

Одинокий человек грустит.

Нота одиночества не так уж

Резко диссонирует с любой

Жизнью, удивляться поздно - надо ж.

В пункте "я" поссоришься с тоской.

Часто лень спасает вас от действий,

Что темны и просто не нужны.

Рассуждая, грешный, не изверься -

Краски веры слишком нам важны.

РАДУГА

Протянулась от общаги

К заводской трубе -

В радуге гербы и флаги,

Важные насколь тебе?

Цветовая мощь даётся

Радугой тебе сейчас.

Раскололось будто солнце

В тысячу цветов для нас...

ПОХОРОНЫ СТАЛИНА

Толпа чернеет нефтью, только

Вкрапленья лиц белы весьма.

Март - как продлённая зима.

Толпа живёт единой болью.

Тиран из гроба собирает

Кроваву жатву - люди мнут

Друг друга, еле разбирают

Необходимый здесь маршрут.

Как ягоды друг друга давят.

Кровь брызжет соком естества.

И мёртвого тирана славит

Подобным образом Москва.

* * *

Вложи надмирное паренье

В свой сад, в своё стихотворенье.

Сад небу ближе, нежли мы -

Блуждающие в дебрях тьмы.

ДОМ

Идея дома воплотится

Чрез дерево, стекло, бетон.

Вот занавесочки из ситца,

Окошко пыльное притом.

Избы, чьи выпуклые стены

Дожди подъели и мороз.

Дворец, какому перемены

В хозяйских судьбах сколь всерьёз?

Дома, коль это мегаполис

Многоэтажны. Тьма квартир.

И как свою слагаешь повесть,

Когда однообразен мир?

Квартира-дом. И это ясно.

Мои шаги звучат. Один.

Закат предложит - что прекрасно -

Сады, цветение картин.

Мой дом. А есть дома иные.

Что мне до них?

Есть общий дом.

И неба своды расписные

Мне дороги, весьма причём.

ЧТЕНИЕ

Бываю залит мёртвою водой,

И все души изгибы заполняет,

И чернотою страшною мерцает,

Переживаю - Боже! Что со мной?

А чтение - насколь оно спасает?

Я в раннем детстве вовсе не читал -

А дальше омут страсти засосал:

Альтернативный мир восторги вызывает.

Где мёртвая вода? Она ушла.

Душа впитала нужные идеи.

Я после чтенья стал другим на деле,

И данность мне не столь уж тяжела.

Да, мир альтернативный мне тома

Дают, и сердце светом наполняют.

И к постиженью данности склоняют,

Которая сложна. Причём весьма.

Реальность повторённая? О нет!

Иная сила, смысловые дали.

Порою так естественны детали,

Что чётче наших.

Ну а в целом - свет.

* * *

О дворах московских голубиных,

О домишках маленьких писать.

О разнообразнейших картинах,

Что даруют взгляду небеса.

Это ль возвышает душу? Или

Явь сама противоречит ей?

И опять плывут над нами были

Грандиозных солнечных лучей.

* * *

Вот поезда на ВВЦ -

На крышах сказок персонажи.

Припомнив детские пейзажи,

Едва ль изменишься в лице.

Вот Буратино, рядом кот,

Конечно, в сапогах...И дальше

Состав столь не спеша идёт,

Что времени не веришь даже.

* * *

Богатство красок листопада!

Иных по сути и не надо,

Коль бронза золотом блеснёт.

Разодрана порфира что ли?

Багряный цвет, как сгусток воли,

Но чьей? И что произойдёт?

Играет ветер листопадом.

Ты изучи пристрастным взглядом

Ту данность, пёструю весьма.

А дальше - голые деревья,

К зиме столь быстрое движенье,

И чёрно-белая зима.

* * *

Книга - кубический сгусток

Образов или молитв.

Ежели на сердце грустно -

Слушайте книжный мотив.

* * *

Привалившись боком к стенке перехода

Чёрный пёс грустит -усталый взгляд.

Взгляд его, в который вжаты годы

Разочарований и утрат.

Взял бы пса к себе! да пудель будет

Против - мой любимый пуделёк.

Чёрный пёс-бродяга будто судит

Всех идущих, сумму тел и ног.

ПРОДАВЦЫ

Продавцы не замечают

Патины на куполах.

Ибо души утопают

И в расчётах и в делах.

Но торговля очень древний

Род занятий - так и есть.

Ясно, что не задушевный,

Всё-таки едва ль плачевный -

Смысловой.

Однако, десть

Белизною привлекает.

Он торговец, ты - поэт.

На бумаге возникает

Жизни собственной сюжет.

Продавцы практичны сердцем

И умом.

Никому не отвертеться

От своей судьбы притом.

* * *

Когда на новое кидался -

Цена твоей судьбе киндарка,

Коль по-албански оценить.

Есть всё же новое - вниманья

Вполне достойное. Внимая

Ему, иначе будешь жить.

Иль просто старое забыто?

Завалено слоями быта?
пластами лжи погребено?

А настоящее уходит

С такое скоростью, что вроде

Я и не жил.

Ну да. Смешно.

ЛИСТОПАДНЫЕ КРАСКИ

Палитра столь богата тут.

Зеленовато-жёлто-красный

Мой лесопарковый маршрут.

О, разумеется, прекрасный.

И где-то ангелы поют.

Листопадов видел много.

Вновь ярится, вновь звучит.

Он - почти моя дорога

Изживания обид.

Чаша листопада опрокинута,

И тоска вдруг из сознанья вынута.

Пей же листопадное вино -

Как легко пьянит оно!

ПИЩЕВАЯ ПИРАМИДА

Яблоки, что грозди винограда.

Урожайный в этом смысле год.

Сколь душа такому саду рада?

Каждый этот круглобокий плод

Космоса в себе несёт частицу.

Пищевая пирамида зла.

Заяц ведь едва ль сожрёт волчицу.

А едок найдётся на вола?

Низ той пирамиды - биомасса.

Все мы, все мы в ней! Над нами верх,

Верх влияний, изощрённость класса,

Где любой вальяжен человек.

Нет, я не планктон! Душа светлее

Ваших предпочтений и обид.

Вы - как будто данностью владея,

Знаете ли, как душа болит?

Яблоки висят, отрадна осень.

Тишина в саду, и свет - хрусталь.

Любишь явь? Да, вероятно, очень.

Но всего сильнее - вертикаль.

МОНОЛОГ БОЛИ

Я боль, и вы не любите меня -

Мол, камня не оставлю я на камне

От вашего счастливейшего дня,

И я для вас нелепа и бесславна.

А то, что сопереживаю вам,

Погрязшим лишь во внешнем этом мире -

Такое раскусить не по зубам

Вам, не способным посмотреть пошире.

Устала вам твердить - меняйтесь вы,

Вы - улучшайтесь, отрешаясь денно

И нощно от житейской половы.

Меня клянёте вы, не слыша совершенно...

* * *

Поэзия - проклятие моё,

Бессонница ,отчаяние, рана.

Поэзия! И снова мозг поёт,

Иль бьётся пульс неисправимо-рвано!

Поэзия! Ток счастья, сфера звёзд!

Виолончельный звук, что гуще мёда.

И сад, - чтоб осознал мой бедный мозг,

Что свет любви - он сам и есть свобода.

* * *

Киллер отправляется на дело,

Просчитав путь жертвы.

Итого?

Объегорил женщину умело -

Испытав едва ли торжество -

Около обменника - живущий

Этим вот трудом.

Поэт молчит.

Ныне он - отчаявшийся, пьющий.

Телеклуб, где каждый говорит

О грехе, о праведности, вере -

От понятья "вера" далеки.

Болтовня струится в атмосфере -

Ручейки далёко от реки.

И на всех взирает Бог, един.

Любит всех, их судьбам господин.

Звёзды в небе будто светляки.

* * *

Рвётся жизни волокно.

Иль огни переливают

В ум такое вот вино? -

Опьяненьем не пугает.

И рекламный цветомир

Густотою льётся в осень.

Ночь - она скорей пунктир,

А уже темнеет в восемь.

Тополь что ли вижу я?

Под фонарным светом нежен:

Чудо-злато бытия.

Свет фонарный безмятежен.

Тополь золотом курчав.

Иль волокна жизни небыль?

Звёзд изогнутый состав

Льётся в даль густого неба.

* * *

День реализм, а ночь скорее

Дочь метафизики самой.

Сгущенье той иль той идеи

Даётся лёгкой темнотой.

Нагромождение небесных

Пространств - синеют облака.

А бездн и не представить бедных -

Любая бездна велика.

ЛУНЕ

Побалуешь ли мёдом? Нет?

Лучи твои скользнут балконом,

Чтоб раствориться в мире оном.

И будет литься новый свет.

О, много у тебя лучей,

Иные душу пробирают,

И с нежностью осуществляют

Работу - а какую? - в ней.

Кругла, над крышею висишь

Соседнего большого дома.

Кругла, любезна и знакома,

И так легка ночная тишь.

СОСТОЯНИЯ

Состояния идут слоями

Будто облака.

Ощущенье - ты в глубокой яме

Сменится - не умер ведь пока.

Ощущенья ты свои усвоил,

Жил поскольку долго - наизусть.

Радость, ликование - ты понял

Для чего? - вдруг вытесняет грусть.

* * *

Листья нежно-жёлтые. Курчав

Тополёк, и влажно дышит утро.

Ибо, от бессонницы устав,

Утро, ты давно усвоил, мудро.

Данность, где асфальт сереет, где

Запотели стёкла - вон машины,

Дальше сквер, деревья, и т. д.

Сквер, вообще сказать, довольно длинный.

К храму он идёт - его кресты

Вспыхивают золотом на солнце.

Всё вокруг - отменной красоты,

Льётся цветом, и легко смеётся.

* * *

Приобнажённостью корней

Курногу вдруг напомнит мне

Та липа.

Свет среди ветвей

Медов, и нравится вполне.

Трусцой какой-то гражданин

По серой тропке пробежал.

Сегодня бегает один -

Бывает бегающих вал.

И думаю всё время я -

Как мы едины? с тем и с тем?

Тела, как форма бытия.

Объединить нельзя совсем.

А далее мерцает пруд.

Весьма обширен лесопарк.

Насколько мой хорош маршрут

Не разберу я сам никак.

* * *

Сидит в переходе с надписью -

Подайте бабло на бухло.

И подают - кто в России не пьёт.

Опухшими пальцами перебирает это бабло,

Представляет, как стакан навернёт.

Подходит такой же синий, и говорит - Поделись!

И тот, сидящий, аж затрясся, - кричит

Поди заработай сам на выпивку и на жисть!

Оборачиваются люди. Занятен им вид

Ругающихся алкашей-попрошаек.

Осуждаешь? Нисколько - лишь наблюдаю явь:

Богатых, нищих, дураков, умных, зазнаек,

Отрицать которую не имею прав.

ЯКОБЫ ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНЫЕ СТИХИ
В ДУХЕ ГЕЛЬМГОЛЬЦА

Элементы, из которых явь

Состоит насколько разнородны?

Или душам нашим всё ж подобны?

Целостность реальна. Это я в

Чьём-то восприятии предстал.

Элементы - минералы мира.

Свет идёт сквозь высший минерал,

И какая же у света сила!

Структуры мирового духа!

А вот решётка бытия.

Как музыка дана для слуха,

Так мысль для мозга.

Знаю я.

А то, что нам известно мало

Едва ль меняет сильно явь.

Луч поправляет одеяло

Прилива.

Одолеешь вплавь

Громаду водного пространства,

Чтобы постичь его богатство?

Сложноустроенные дебри

Ядра земли.

Смогли ли мы понять шедевры,

Иль не смогли?

Природы столь сложны шедевры...

Естественнонаучные стихи...

А может просто шорох чепухи?

Из одинаковых стихов

Составишь книгу...А зачем?

А сам из тех же самых снов

Составлен, из различных слов...

Ещё я пью, хожу и ем.

Звено изымешь, и цепочке крах.

И это вызывает страх.

* * *

Жемчужное ожерелье - диво.

Рассмотри - с изъяном жемчужина та,

Да и эта...рассматривай кропотливо,

И...куда же ты, красота?

А стихи вот также - тронь только строчку,

Всё полетит в проран.

Ибо целостность имеет всегда оболочку,

Составленную из ран.

* * *

Увлекательная штука эта жизнь!

Втягивает омутом - держись.

В глуби самые охота.

Только верх

Небо всё же - забываешь, человек.

ОМУТ

Омут - сила, омут - вязкость.

Омут - страхи и легенды.

Рядом раз я видел вяз, но с

Кроной страшного размаха.

Омут сила. Гладь мерцает.

Обещает ли погибель?

Кто же страх свой превращает

Для своей же пользы в гибель?

Не утонешь. Не позволят

Мысли солнечного свойства.

Часто даром люди копят

Опыт. Долго и напрасно.

* * *

Краски ежели потускнели,

Значит нечто на самом деле

Изменилось в тебе, а не

В мире, ярко дарующим краски.

И занятны они и прекрасны.

Осень - что ж ты подаришь мне?

Что Мидас по сравненью с тобою,

Казино с золочённой игрою,

Рыба-царь, город грёз, все мечты.

Сквозь сиятельные короны

Клёнов свет - золотой, зелёный -

Ощущаешь ничтожный - ты.

* * *

Актёры в Энске иль Губернске

Род чепухи, а не людей -

С дворянством сопоставить если.

У всех набор своих страстей.

О, многие ль поймут Шекспира?

Салон с дурною славой есть.

Модистки - это ж прелесть мира.

А их всего по пальцам счесть.

Гусары времени не будут

Терять, когда салон для них.

Тут пьют, причём довольно бурно -

Такой у всех сегодня стих.

Актёры тоже пьют, попы же

В запой порой уходят иногда.

Деваться от осенней жижи

Куда ещё-то, господа?..

ДОНОС

Донос уже своей живёт

Кривою кляузною жизнью.

Он человека доведёт,

Раздавит - будешь хлюпкой жижей.

Донос Доносыч - сила сил.

Чернильна кровь его паучья.

Он столько подлости вместил

В свои ручища, в эти крючья.

Он человеческую дрянь

Возводит в культ - такое дело.

Тут пошлость чувств и сердца рвань.

И завертелось антидело.

Изменится ли человек?

Отринет ли потьму, как силу?

Не угадаешь...лев камбек...

Огни домов, огни аптек.

И как рассмотришь перспективу?

ГЕРОИ ДВЕНАДЦАТОГО ГОДА

Ах, скачки не было б конца!

Победы только бы звенели.

И битвы сумрачно алели,

Меняя вдруг черты лица.

О, генералы молодые.

12-ый гремящий год,

перевернувший всё в России,

героев укрепивший род.

Как грандиозно погибали,

Как веселились на балах!

И с щедрым сердцем умирали,

Чтоб дальше жить на небесах.

МЫСЛЬ И ПИОНЕРСКИЙ ЛАГЕРЬ

А если жизнь есть отблеск мысли?

Иль волхвование её?

Линейка утренняя. Мы ли

В тех галстуках? А кто ещё...

Походы в лес, хоть за грибами,

А хоть за ягодами. Так.

Ночные дебри - звёзды сами

Для нас разгонят вязкий мрак.

Вино из трёхлитровой банки,

И сигареты втихаря.

А коль увидеть жизнь с изнанки,

Фантазии благодаря?

Надмирна мысль? Представишь область

Идей?

Я в Ленку был влюблён.

В аллее чей-то резкий окрик.

А кто идёт? Георгий? Он?

И утро, и опять линейка.

Бликует мысль, игра её

И есть реальность - ну сумей-ка

Понять и...что тебе ещё?

* * *

Соскучился по хмурости осенней,

Ждёшь дождика - чтобы узоры луж

Украсили, как могут, воскресенье

С цветными листьев пятнами к тому ж.

А на экране яви бабье лето.

Сиянье надоело? Или это

Изъян какой-то в маленькой душе?

В моей душе?

Не разберу уже.

* * *

В потёртых брючках, в пиджачке кургузом

С машины овощи и фрукты продаёт:

Старик, лицо в морщинах, и Союзом

Советским грезит или всё же нет?

В мешках картошка и арбузы рядом,

И баклажаны тут и перец есть.

Машины недра ты исщупал взглядом.

Сколь помидоры круглые милы.

Лавирует старик меж тех товаров,

И ловко их снимает - что кому.

Вертела жизнь сама станок токарный,

Так выточив лицо того торговца.

СЛОВО О ЛОМОНОСОВЕ

Все ловят рыбу, тем живут.

Зимой потьма так долго длится.

В ней изменяются и лица,

И каждый (ты куда?) маршрут.

Откуда ж тяга такова

К неведомым громадам-далям?

Он, посвящённый вертикалям,

Знать хочет тайные слова.

И он идёт, и снег скрипит.

Обоз дотянет до столицы?

Иль что в дороге приключится?

Мороз действительность скрепит.

В мороз и думать легче что ль?

Мытарства - область чьей-то воли.

Питает знание насколь

Идущего середь юдоли?

Есть интуиции плоды,

И откровения реальность.

Лаборатории сады,

И света высшего банальность.

Слова насколько опьянят,

Стихами громоздясь могуче?

Доносят летний аромат

Чуть фиолетовые тучи.

Вот жизнь побед. Её плоды

Мы до сегодня не познали.

Дыханье вечной высоты

До нас доносят вертикали.

О РУССКОЙ КУХНЕ И НЕ ТОЛЬКО

Терпенье составная часть

Великолепной кухни русской.

А водка исправляет грустный

Настрой - она имеет власть.

Ведь заливное, холодец -

Всё это требует терпенья.

Столь долгое приготовленье

Других достало б, наконец.

Терпенье - часть судьбы самой,

Характер им и сформирован.

Терпением? Быть может словом?

Его стихией шаровой?

О СИЗИФЕ

Вино из запретного плода

Приятно ли выпить, Сизиф?

Какая возможна свобода,

Коль этот усвоили миф?

Нам - лямку, Сизифу же - камень.

Какая большая гора!

Донельзя трудяга прославлен,

Но слава такая - мура.

А есть драгоценная слава,

Что ведал о ней Гесиод?

( а может в сознании свалка

в моём, иль не свалка - компот?)

Компот из запретного плода

Насколько приятен на вкус?

А что же такое свобода

Ответить по сути боюсь.

Толкает камень, фыркая, как бык,

И пот с него летит. Натуга. Морок.

А ты усвоил данности язык?

И что ты понял, коль тебе под сорок?

Миф о Сизифе весь метафизичен.

Он о вине, о наказанье он.

Коль голос рока и могуч и зычен,

То в сторону греха к чему наклон?

Наклон - и по нему слетают люди.

Сизиф толкает камень в никуда.

Огонь в сосуде

Отчаяние, а не красота.

-Эй, камень, ты мне надоел.

-Ты мне постыл Сизиф не мене.

Мы нашу участь не отменим,

Вертясь в колёсах наших дел.

* * *

Слегка упругие снаружи,

Зефирно-нежные внутри -

Пошире посмотри, поуже...

А лучше ешь, а не смотри.

Телячьи почки грандиозны.

Что ль Джойса вспомнить? Или нет?

Дни Блума - сколь они нервозны?

Насколь их проницает свет?

Блум ел свиную почку вроде,

Телячьи ем сегодня я.

И вкус уже в сознанье входит

Частицей смачной бытия.

* * *

На Воробьёвке старые дома.

Иду средь них, заглядываю в окна.

И вижу жизнь - убоги и весьма

Её довольно рваные волокна.

И стены в трещинах и мебель такова,

Что средь неё и жизнь сама, как рана.

Мне шорох слышен или же слова?

И пульс мой дышит ненормально-рвано.

Вдруг падает стена, и я под ней.

И в голос призываю маму.

Жутко.

И мама здесь, и мне уже теплей.

И всё воспринимается, как шутка.

А люди, долго жившие в домах

Вдруг исчезают, их приемлет небо.

Заколдовали их - увы и ах -

Чтоб жили только так: всё ради хлеба.

Когда кого-то кто-то тут спасёт -

Они свободны: от себя и тела.

Проснулся я. Что этот сон даёт?

Однако, бьётся сердце очумело.

* * *

С утра туман над стадионом

Ползёт слоями, клочковат.

Насколько нравится воронам,

Им виден ли, когда летят?

Туман. Тут взбили пышно сливки.

На зелень вылит белый цвет.

Туман - как в памяти обрывки

Каких-то дальних-дальних лет.

* * *

Из первых двух прудов

Сливают воду - третий переполнен,

И ныне не имеет берегов.

Подход воды к траве столь безусловен!

Ворона пьёт, и сгорблена трава,

Затронутая сероватой влагой.

А из-за лип видна Москва,

Над нею облака - конечно, ватой.

Четвёртый пруд, застывший в черноте

Ракиты отражает, и - зеркально,

Вниз головой однако.

И печально

Сегодня в лесопарке.

Через те

Моменты элегические ты

Проходишь, осень мерно постигая.

Пруды вихры деревьев отражая,

Как много в мир добавят красоты?

ВЛЮБЛЁННАЯ НЕГРИТЯНКА

Вибрирует от чувств она,

Хотя полна.

Красива, взгляд чуть-чуть раскосый.

И аромат её из тех

Непредставимых стран, где грех

Разлит волной чернополосой.

.ИЗУЧАЯ КОМПЬЮТЕР

Нравилось - как набиваешь текст -

Скрепка выезжает и глазаста.

У неё такой велосипед!

И шезлонг - такое вот богатство.

Медленно компьютер изучал,

Удивлялся всем его возможностям.

Радовался сложностям,

Если их он преодолевал.

Множественность функций интересна -

Сразу: переписывает фильм,

Ищет адреса каких-то фирм,

Трудится и быстро и чудесно.

Вот бы мозг

Так трудится мог!

Улисс компьютера! Его

Европа, Азия - всё вместе.

Всё означает ничего,

Внутри него - набор известий.

Компьютер сложен, но сложней

В сто тысяч раз ваш мозг устроен.

Жаль в натяжении страстей

Он немощью прозрачной болен.

* * *

Рояль помпезен несколько...иль нет?

Открыта крышка - и изогнут парус.

И музыки медвяно льётся свет,

И вспыхивает в сто огней стеклярус...

* * *

Ряска - маска пруда. От кого

Пруд свои эмоции скрывает?

Караси в округлых водах о

Нашей яви вряд ли нечто знают.

Ил глубок - ил, видимо, тоска

Пруда по инаковости смысла.

Всё, что сочиняешь - чепуха.

Или нет? что говорите, числа?

Чёрные пиявки, жёлт песок,

И ракиты плачут, как обычно.

Пруд...а он насколько одинок?

Тема одиночества привычна.

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

С родной козой бежит, не глядя,

И тянет за собой козу -

Бежит куда-то жизни ради.

В ногах какой-то мёртвый зуд.

Вдруг стала. Впереди долина -

Внизу, и, ясно, впереди.

И сабель звон, и вся картина -

Как воплощённый страх.

Гляди!

Глядит крестьянская девчонка.

Там кони, люди, кровь и крик.

Шинели, сапоги, верёвка,

И чей-то высунут язык.

Война гражданская - напишут

Потом в учебниках. Сейчас

Девчонка плача, видит, слышит

То, чем так страшен мир. И дышит

С трудом. И слёзы льют из глаз.

Дугой идущих - косят пулемёты.

Юг сжат зимою.

Конница летит.

Мелькает всё. Всё ясно для кого-то.

Всё рвётся. Бьётся, пышет и свистит.

Ударом чёрной сабли, что незрима

Плоть нации развалена. Бежим!

И конский топот...И невыносимо

Бежать.

Но мы остаться не хотим.

А пароход желающих вместит ли?

Офицерьё, попы, торговцы, все.

Священник у воды...

Узрите титры.

Фильм кончен. Жизнь дана во всей красе.

* * *

Египетская книга мёртвых,

Тибетских книг далёкий свет.

И суета из самых вздорных

За деньги, хлеб...да хуже нет!

Замёрзли ветви, и - хрустальны.

Внутри чернеют жилы мук.

Мечты даются изначально.

Да, но мечтать не может сук.

КУРОРТНОЕ

Оливкового цвета море,

Бутылочного цвета гладь.

Пловцу не надо траекторий,

Но брасса интересен лад.

Медузы синие прозрачны,

И стайкою плывут коньки.

Качаются столь однозначно,

Предупреждая вас, буйки.

Нырни - и ты поймаешь краба.

Зачем он? Лучше отпусти.

Реальность вспоминаешь слабо

Ты сам - у отдыха в горсти.

Валяться на песке, за парой

Какой-то юной наблюдать.

Мир сочный, смачный, очень старый

Всё время новым ощущать.

Потом идти куда-то в город,

Бродить по улицам его.

Неспешно постигая то вот

Деревьев с камнем торжество.

КОТ И ЧАСЫ

Кот глядит - раскрытые часы,

Маятник раскачивает лапой.

Ту работу полагает сладкой,

И мурлычет песенку в усы.

Корпус кто забыл закрыть? Коту

Это всё же вряд ли интересно.

Сочиняет в такт ударам песню,

Прославляющую высоту.

Раз высок довольно циферблат,

То коту неинтересны цифры.

А в глазах его - возможно шифры

Бытия незримого блестят.

О БАЛКОНАХ

Балконы - ящики шкафов,

Набитых скарбом заурядным.

День посчитаете неладным,

Сказав двенадцать скверных слов?

Балкон - парения пример,

А рядом каркает ворона.

Представь балконы Вавилона,

Иных каких-то мёртвых сфер.

Балконы дома моего -

Тут в основном цветы и банки.

Коль жизнь рассмотрите с изнанки,

То не поймёте ничего.

Нам лицевая сторона

Для лицезрения открыта.

Но если только мёдом быта

Ты жив - то в том твоя вина.

СТРАСТИ ВОКРУГ ЭКХАРТА

-Экхарта десятого года издания? Да ты что! -

Михалыч руками всплеснул. - Раритет.

Отец с портфелем, в чёрном пальто

Вздохнул: - И что же, возможности нет?

-А зачем он тебе вообще? - Увлёкся сын.

-Ну и ну! В наши-то времена!

(ибо Союз могуч и един,

монолитна страна)

-Да, увлёкся сын. - Ну поспрашаю я.

Михалыч - со связями спекулянт.

Это, смеётся, работа моя.

Редкости доставать - потребен талант.

Отец в полутёмном "буке" спрашивает у того,

Кто в прошлый раз помог раритет раздобыть.

Пожимает в ответ плечами. - Трудновато? - Во-во.

Знал бы Экхарт, как будут жить

Люди под властью режима, когда сочинял

Тексты мистические про экстаз духовный и проч.

Ибо мир матерьяльным чрезмерно стал,

И кто нам сможет помочь?

Теперь, в постсоветское время Экхарт всюду лежит.

Но к материальному миру у людей сильнее ещё аппетит.

ИГРИВОСТЬ

Игривость настроенья - это

Весьма приятно. Да, да, да.

Доволен линиею света -

Всё остальное ерунда.

Игривость смертная бывает.

Вот кошка, ласково мурча

Мышонка лапою гоняет,

И не сказать, что сгоряча.

Открыты многие вопросы.

Опять играешь, человек.

Иль на реальность смотришь косо,

Когда потьму душой отверг?

ЧИСТОТА И ЧИСТОПЛОТНОСТЬ

Внутрення чистота

С чистоплотностью союзна сколь?

Или может пустота

Сердца эта та же боль?

Напевает, став под душ

Человечек - он к тому ж

Завершил дела, и вот

Моется. Притом поёт.

Льётся синеватая вода.

Человечек думает - у тёщи

Гарнитур оттяпать.

Никогда

То, что сложно уж не будет проще.

Душу чистить надобно стихом,

Иль молитвой.

Лучше - не скверни её грехом.

Да? Ну а рецепт каков? Притом,

Что и души части монолитной

Яви, где и темнота и свет.

Выбирай.

А душ - простой сюжет.

ХРАМ

Храм как строение. И храм,

Как символ высоты, вселенства.

Покоем светится блаженство,

Нас приближая к небесам.

Апсида храма столь мощна.

Вход на торжественность настроит.

Сколь высота у всех одна?

Безверье сердце беспокоит.

Да, высота. Над нами мир,

Чрезмерно густо заселённый -

Мир, тайнознаньем просветлённый:

Та высота, где каждый миг

Переливается, звучит.

А это - храма вертикали:

Разнообразные детали,

Иконостаса пёстрый вид.

Осенний лес - иконостас,

Его высоты и знаменья.

Насколь небесный реченья

Открыты и ясны для нас?

* * *

...от озера глядит на монастырь,

Сидит у дерева, чьи корни будто пальцы -

Кто богомазы? Ведь они скитальцы,

Духовная им столь насущна ширь.

Встал человек, идёт к монастырю.

Игумен пожилой весьма доволен.

В решениях своих насколько волен,

Творцу лишь говоря - благодарю?

Вот мастерская, и она светла.

И богомаз за дело взялся мощно.

Незримые над ним колокола.

А мастерство его, как время, точно.

...монашек молод, худ, козлобород.

-Отец, я веру на глазах теряю.

А казначей чреваст, лицом - урод:

Он крив. Он духовник. - Не понимаю.

-Я веру... - Так молись, постись, не спи.

Сад богомаз разводит постепенно.

А казначей хитёр, что несомненно.

И всем всегда одно твердит - Терпи.

Как запах красок любит богомаз.

...а грядки - всё морковка да капуста.

Трудится на земле - вот в самый раз,

Коль послушанье полнит душу густо.

Молись, терпи!..козлобород монах,

Отчаянье его берёт за горло.

А дождь опять вворачивает свёрла

В предел земли. Но пыль - едва ли прах.

Игумен в келье молится, устал,

И сон сморил - внутри мелькают мыши.

Очнулся. Чей-то голос напугал.

А богомаза сколь занятны мысли?

Он трудится и ночью, и не зря -

Свет будет через образы сиять,

Чтоб всякому была ясна стезя,

Чтоб постигали сердцем благодать.

* * *

Непоэтическая жизнь -

Одна жена, одна работа.

Зато - душевная свобода,

Сказать - свобода ото лжи?

...облатка от таблеток - в ней

узреть поэзию попробуй.

От лампы - светопись лучей.

А поэтична...скажем, обувь?

Да поэтично всё, когда

Гармония питает душу.

А лето - жаркая среда,

И в комнате довольно душно.

Непоэтическая жизнь...

Оставить комментарий © Copyright Балтин Александр Львович (a-baltin@mail.ru) Размещен: 28/09/2007, изменен: 17/02/2009. 76k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:

Балтин Александр Львович : другие произведения.

Тавро Тавромахии