Садился в угол между креслом и шкафом. Пальцем водил по закруглённой филёнке. В школу отказывался ходить - зачем? Ночью лежал без сна, и, глядя в потолок, представлял провалы с какой-то чёрной солью, звёзды, раскрошенные в мелкий порошок.
-Сильнейший нервный срыв, - сказал психиатр, после того, как он отказался отвечать на его вопросы.(он - это я, что, естественно, неважно.). - Разумеется, - продолжал чёрный как грач с подвижными глазами доктор, - я подберу лекарства, но важнее найти доктора, с которым сложится психологический контакт.
И вот - подмосковная станция в чехлах снегов. Чехлы эти кипенные с изумрудными высверками, и пушистые звёзды разнообразных огней никакие мистические зубы не стремятся превратить в пищу для драконьего желудка. Снег скрипит.
В одной из хрущоб, в стандартной узкой и утлой квартирке тесно от книг. - Ну? - доброжелательное "Ну" старого доктора с глазами навыкате и клочьями белых волос вкруг могучего черепа.
Сначала они говорят с мамой, а меня жена доктора поит чаем. И варенье отливает янтарём. Но я ещё не знаю об янтарных шатрах, садами висящих где-то над нами - там, выше чёрного, отполированного неба, которого не видно за окном.
И вот мы сидим в комнатке доктора, где плавно, ленивыми рыбами плавает дым от ядовитого беломора.
Плафон лампы напоминает красный платок, застывший пару мгновений назад. Стеллажи и полки представляют собой сложное архитектурное сооружение, которое вызывает радостное узнаванье (у меня дома также!).
-Ну, - и слово приветливо, кругло падает, присоединяясь шариком к рыбам из дыма. - Что же ты любишь из книг?
И здесь из меня полезло, заструилось, цепляясь и путаясь, отливая золотом, мерцая болотной водой, переливаясь вспышками как...как...как я люблю литературу, как я вливаюсь в неё, соединяюсь с нею, как...как...
Не знаю, жив ли сейчас добрый, милый, патриархальный доктор.
МОНГОЛЬСКОЕ
Нагромождение предметов -
Вот вам соёмбо золотое.
Монгольских сумма силуэтов -
Игра сознания с тобою.
Монголия - сплошная плоскость.
Особенность стихосложенья
В том, что его чрезмерна плотность.
Схожденье тоже восхожденье.
Монгольских воинов куда-то -
Тут символы, значки - движенье.
И степь колышется, богата,
Что ей чужие преступленья?
ПАМЯТИ ПОЭТА ИГОРЯ КАЛУГИНА
1
С орбит планеты не сорвутся,
Когда уйдёт поэт, увы.
Играют дети и смеются,
И по делам идёте вы.
Трава июньская сверкает,
И ей смарагдово листва
Всей пышной массой отвечает.
И суетой цветёт Москва.
Поэт стихи творил как чудо,
И поражали вас они
Глубоким цветом изумруда,
И лёгкой синевой волны.
Поэт, заглядывая в бездну,
Во тьме провидит умный свет.
И чётко зная - я исчезну,
Стихи отправит в дальность лет.
2
Снопы созвучий - как созвездья,
Чей свет преображает мозг.
Прикосновенье к светлой бездне
Пыль отрицает, мелочь, мох -
Прикосновение позволит
Стихи как хлеб дарить другим.
Когда действительность изводит,
Поверь созвучьям золотым.
Поэт - он пилигрим по сути,
Святыни дальние влекут.
Хоть человек порой пасует,
Пред тем, что предложил маршрут.
3
Поэт был мощный. Человек
Был весь болезнями источен.
Коль стих любой, как правда, точен растает зло, как зыбкий снег.