Иногда, когда не спиться, всякое в голову лезет, чаще всего случаи из прошлого...
Минск в моей жизни занял всего несколько дней, но запомнился больше, чем Москва, где приходилось бывать и часто, и дольше. Одно только прибытие в столицу Советской Белоруссии выглядело премило.
Поезд "Киев-Минск ", билетов, конечно, нет и быть не может, но необходимость мотаться по СССР научила меня эдак небрежно, с видом заговорщицы подходить к проводникам, и, предлагая различные суммы, все-таки уезжать, куда нужно. Когда в тамбуре, когда на третьей полке, когда просто как люди.... Но в этот раз совсем ничего не получалось, как сговорились все! Прошла весь поезд, от первого вагона до последнего, "нет" и все тут! А ехать надо!!! Проводница последнего вагона стояла как Советская Армия под Сталинградом. Я рассказала свою биографию от роддома, послужной список, в общем, давила на жалость, потом перешла к прямому подкупу, взвинчивая ее премию до непомерных сумм, а ответ один: "не надо тебе здесь ехать". Странная, конечно, форма отказа, но ведь ехать-то мне надо позарез! После всех свистков к отходу поезда вдруг: "ладно, и денег не надо, только место сама ищи!". Вот это, думаю, подарок! Надо же, молодец, я какая, слепого видеть научу. Ай да я! Втащила непомернейший багаж, поезд тронулся, я в тамбуре уселась на свою сумку, перекуриваю и улыбаюсь от удовольствия. Ну, думаю, тревоги позади, мерный стук ласкает уши, встречай меня Минск. Но пора, же и полку присматривать. Захожу в вагон.... Ах, Гоголь, Гоголь! Посмотрел бы ты на эту немую сцену, сжег бы и "Ревизора" тоже. Куда тебе до нас! В начале вагона стою я, длинная двадцатилетняя девица в очень мини юбке и символической майке, а на это явление с изумлением взирают десятки (мне показалось сотни) офицеров от майора до полковника.... Столько приоткрытых от изумления ртов и вскинутых бровей даже представить трудно. И, ведь, главное, все высовываются и высовываются из-за перегородок, и застывают. Однообразно все как-то в начале было. Поезд едет, я стою, хотелось бы сказать, думаю, но это вранье, думать в этот момент было нечем. Впереди ночь.
В сказках принцесс спасают рыцари на конях или что-то вроде того. Мой спаситель был чернявым маленьким пухленьким майором с темпераментом Пьера Безухова. Сидел он на первом же месте при входе, поэтому я его и не заметила. Только когда пауза вышла за все рамки приличия рядом где-то снизу я услышала: "8 букв... Девушка, что стоите, садитесь и помогайте" и он сунул мне под нос кроссворд, который отгадывал. И надо же, я сразу отгадала этот не то вулкан, не то членистоногое. Остальные решили, что это какой-то фокус и кроссворд пошел своим чередом: мне задавали вопросы, называли буквы, я отгадывала слова. Никогда я еще так активно не напрягала извилины, как в тот вечер. Выстреливала ответы, стараясь не замечать, что весь плацкартный вагон вереницей проходит туда-сюда мимо нас, не понимая, откуда я взялась, и почему я с усердием отличницы старательно экзаменуюсь.
Потом напряжение чуть спало, и можно было уже познакомиться со своим ближайшим шестичеловековым окружением. Вагон оказался специальным, прицепным. Куда-то переводили всю эту зеленую команду. Далее последовал традиционный славянский ужин вскладчину и 40-градусной приправой. Гостью хотели заполучить к себе буквально все купе без исключения, но Пьер Безухов такую умницу охранял как зеницу ока. Когда на фоне зеленой формы лица большинства стали вопиюще бардовыми, нашлись желающие пойти на штурм первого купе, но захватчики получили достойный отпор. А я впервые почувствовала себя Родиной матерью, пугливо глядя на военные действия из-за спасительного пухлого плеча, отмороженного майора. Теперь верю в доблесть советских солдат, сама видела, умеют стоять насмерть!
В общем, ночь прошла спокойно, пару чьих-то там фингалов не в счет. Странно, что не помню, как выходила в Минске. Возможно, просто сползла по ступенькам, не веря, что все интересное уже позади. И правильно не верила! Впереди его было ничуть не меньше...
Кстати, когда через несколько дней мне пришлось уезжать во Львов, то вагон оказался тоже прицепной, и в нем сидело около сотни ошинеленных мальчишек, отслуживших полгода и куда-то отправляемых. Даже не удивившись, я только пожала плечами, забралась на вторую полку и храбро продрыхла всю ночь спиной к зеленому муравейнику.