Аннотация: Смысл и значение "сталинизма" в новейшей истории
За последнее десятилетие люди, интересующиеся вопросами русской истории 20 века, в той или иной степени столкнулись с отчетливо выраженным явлением - возобновлением интереса к личности и деятельности И.В. Сталина. На книжный рынок выброшено множество изданий, описывающих разные вехи жизни этой персоны, телевидение заполонено документальными фильмами и ток-шоу, посвященные данному партийному чиновнику, в обществе постоянно вспыхивают дискуссии разной степени непримиримости, чьи участники пытаются выяснить истинную роль и значение Джугашвили в русской истории 20 века.
Здесь можно поразмыслить над еще одним вопросом: почему неосталинизм расцвел пышным цветом не в действительно убогие 90-е годы, а в начале 00-х, когда государство окрепло, уровень жизни вырос, а великие державы мира стали хотя бы в некоторых вопросах считаться с Россией?
Почему же в последнее десятилетие к бывшему секретарю Политбюро возник такой необоснованный интерес? Рискну предложить свою версию.
В 90-е годы сложилась т.н. "новорусская идеология" - социал-дарвинизм плюс дикий капитализм плюс воинствующий космополитизм. Продвижение этой идеологии было настолько мощным, что, несмотря на всю свою уродливость и несуразность, а также ненависть, вызываемую в массах, у нее были все шансы победить и окончательно вытеснить всех конкурентов в маргинальное информационное пространство.
Власть имущие не сделали этот шаг по двум соображениям:
1)Поскольку новый режим не позиционировал себя как идеократию, его архитекторы понимали, что контролируемый плюрализм мнений для их власти предпочтительней, чем "диктатура общечеловеческих ценностей", поскольку позволяет оппозиции выкричаться и избежать чрезмерной радикализации противников Кремля.
2)Массовое отрицание идеологических установок ненавистной власти неизбежно привело бы к вызреванию альтернативной народной идеологии, которая практически во всем противоречила бы навязываемой государством. Скорее всего, идеалом оппозиции стало бы унитарное автократическое государство, с этатистской и патерналистской экономикой, со значительной ролью христианства в обществе, с сильным националистическим уклоном, сохраняющее сдержанные отношения и с Западом, и с Востоком.
Т.к. создание такого государства само по себе не противоречило интересам российской и европейской финансовой элиты, стоящей над политическим истеблишментом РФ 90-х годов, вполне возможно, что когда вышеописанные настроения стали бы массовыми, ельцинскую лавочку бы элементарно прикрыли. Ведь в 1996, и позже, в 1999 году этого не случилось лишь потому, что власть, валяющуюся на полу, просто некому было подобрать.
Не заинтересованная в таком исходе, политическая элита предприняла контрмеры. Чтобы создать видимость оппозиции, необходимо было вбросить в общество альтернативную идеологию. От нее требовалось, с одной стороны - служить своеобразным громоотводом для недовольства, т.е. во всем противоречить действующему режиму; с другой стороны, дать гарантию того, что ее сторонники никогда не смогут выступить претендентами на власть.
Неосталинизм вписался в эти рамки идеальным образом. Не предлагая никаких реальных способов исправления ситуации, он активно паразитирует на ностальгических и реваншистских чувствах населения страны, при этом вытесняя с политического поля более рациональные доктрины - русский национализм, христианскую демократию и т.п. На поверку, за блестящей оберткой неосталинизма - "Наша Победа", "Великий Вождь Народов", "Лучшая в мире промышленность", "На Западе нас боялись" таится протухший салат из махровой антирусской демагогии под убогим соусом псевдонаучности - "марксистского анализа", "диалектического материализма", "политэкономии социализма" и т.п. нежизнеспособных дисциплин. Неосталинисты никогда не смогут оказаться у власти, да они и не хотят оказаться у власти, поскольку действующий режим их в принципе вполне устраивает.
Отсюда вывод - "возрождение" сталинизма есть не более чем проект российского правительства и полностью играет ему на руку; неосталинистыявляются осознанными или неосознанными союзниками нынешней власти; никакой угрозы для Кремля они не представляют, никогда не будут подвергаться репрессиям, а когда у режима отпадет надобность в их услугах - сталинизм уйдет в абсолютное политическое небытие как после 1962 года, только на этот раз - навсегда.