Bandileros
Восстановляшка-1940

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
  Вот и верь после этого всяким историкам-конспиролухам, про дикий сталинский совок...
  
  Я уже недели три как заброшен неведомой силой в май тысяча девятьсот сорок... сорокового года - не угадали, до сорок первого ещё далеко. И должен заметить, что эта самая неведомая сила - была ко мне благосклонна. Если это и чей-то эксперимент - то они, или оно, понимало, что шансов выжить то у непонятно кого в данном времени - без знания окружающих мелочей - ноль целых ноль десятых - человек из другого времени выделялся бы так же сильно, как звезда гей-парада на тихой улочке деревни пермского края.
  Всем.
  
  Поэтому обнаружил я себя лежащим на спине и смотрящим в звёздное небо, и что немаловажно - со мной была моя старая добрая нанокузница модели "Сибирь-3М". Название ужасное, признаю!
  
  Этот вид техники пока ещё только начинал своё победное шествие и поэтому стоил как крыло самолёта, и я был одним из первых, у кого он появился - естественно, возможности данного агрегата казались... бесконечными - если не вчитываться в мануал - по скорости, по ресурсопотреблению, энергоснабжению...
  
  Швыркнуло меня так, что еле кости собрал. Точно помню, что нанокузню я не одевал сегодня - она была на техобслуживании - прикручивали к ней новую функцию. Это очень странно.
  
  Первая дезориентация совпала с многочисленными сообщениями об ошибках от моих протезов и электроники нанокузни - протезы у меня давным-давно, ещё с войны остались. Инвалид, что поделаешь - обе ноги железяки, и правая рука. Хорошо хоть протезы очень хорошие, с искуственными мышцами и практически бессмертной ядерной батареей внутри. Моя нанокузня Сибирь запитана как раз от аккумулятора протеза - поэтому в отличие от обычных потребительских моделей - она могла работать сильно дольше, чем день-два.
  
  Итак, базовых станций мобильной связи не улавливают - интерфейс показывает красный знак вопросика, спутники интернета и навигационные - тоже не видит. И что совсем уж ни в какие ворота - заблокирован экстренный вызов - то есть не видно спутников, через которые можно подать сигнал тревоги!
  
  Это было нонсенсом. Я поднялся, и некоторое время разглядывал себя - голый. Даже трусов нет. Чёрт! С радиомодулями потом разберусь - сейчас начал искать во что бы одеться. Благо, в правую руку был встроен маленький фонарик - мелочь, конечно, но невероятно важное дополнение, когда что-то делаешь - мощности маленького светодиода не хватало, чтобы осветить всё - но стало видно, где я нахожусь - вокруг лес. Лес, деревья, и это уже хорошо... и плохо! Хорошо тем, что дерево - один из вариантов материала для изготовления одежды - нанокузня легко могла его сожрать и изготовить мне хотя бы трусы из целюлозной ткани, что-то вроде ХБ, только более ломкое, что я и сделал сразу - припахал её изготовить мне одежду - и через томительных три минуты - работала она не так как в фантастике, где сразу же бац-бац - и может много чего наделать - через три минуты сделала мне комплект одежды, а вот с обувью не получится - так что решил - похер. Протезы до бедра - грязи не боятся, и не слишком чувствительны, можно и без обуви ходить.
  
  А дальше - эпопея, с попыткой выбраться из того места, где я находился...
  
  
   * * * * * *
  
  - И кто же вы такой, гражданин? - Ух, сатрапы сталинские! Но зато пожрать давали - и то хлеб, причём пожрать давали неплохо.
  - Сергей Викторович Чернышов, - ответил я, - собственной персоной.
  - Так, хорошо, - сатрап записал в бумажечку моё ФИО, - Год рождения?
  - Тысяча девятьсот девяностый.
  - Так, замечательно, - он посмотрел на меня как на идиота, что было ожидаемо, - Восемьсот девяностый?
  - Девятьсот девяностый, - продолжил я, - ну не знаю, не знаю я, как здесь оказался! Мне бы самому кто объяснил - так нет ведь.
  - Слушай, давай без шуток, - поморщился сатрап, - я конечно всякого повидал - но такое отрицалово впервые вижу.
  - Боже упаси, не надо меня со всякими уголовниками сравнивать.
  - Вот и объясни, кто ты есть такой на самом деле, и если можно - без девяностого года.
  - Сергей Чернышов. Гражданин Российской Федерации.
  - Ну это мне мало что говорит, тут все граждане РФ, - фыркнул сталинский сатрап, - образно выражаясь, конечно.
  
  Доставили меня в местное НКВД практически сразу же, как нашли - потому что на местных я не похож ну ни капли. Если внешность замаскировать можно - то поведение настолько отличается, что сразу видно - не наши!
  
  Тьфу про себя так думать.
  
  - Тащ чекист, я ж говорю - у вас в путешествия во времени нет никакой веры - у меня тоже. Мне никто ничего не объяснял и разрешения не спрашивал - заснул там, бац, очнулся тут. Хорошо хоть очнулся вообще, в лесу.
  - Хм... - протянул сатрап, - пальчики откатаем давай.
  
  Я решил похулиганить и задрав рукав своего киберпротеза, явил миру кибернетическую руку, щёлкнул несколькими зажимами и фиксаторами, и отделил её:
  - Пожалуйста, - хихикнул я, - сколько угодно!
  
  Он тут сильно удивился - даже глаза округлил.
  - Это что такое?
  - Протез. Эхо войны.
  - Войны? - эхом переспросил чекист.
  - Ага. Ладно, шучу я, шучу, - я примастрячил на место правый протез, подвигал рукой и пальцами, - хорошая штука. Левая рука у меня настоящая, с отпечатками.
  
  Но он был больше заинтересован протезом. И начал расспрашивать - пришлось объяснять - как он подключен к телу, как работает - на ядерной батарее, с искуственными мышцами - сокращающейся тканью из нанотрубок, которые увеличивают свой диаметр и сокращаются, когда подаётся электричество, и многое другое.
  
  Это было какое-никакое, а уже материальное свидетельство моих слов - всё-таки настоящий протез, подключенный к телу - это было бы широко известно, если бы учёные такое сделали. Вот и "кровавый чекист" очень заинтересовался и спрашивал дальше - речь зашла про электронику протеза - микропроцессоры, вообще электронный блок управления, про развитие электроники... Я ему рассказал про первый компьютер ENIAC, а дальше про ламповые и полупроводниковые компьютеры, про литографию - интегральные схемы, они же чипы - это минут десять ушло.
  
  Сатрап, как я его обзывал, с большим любопытством слушал. А потом потёр виски, устало выдохнув:
  - Ну вот за что мне это всё? Ладно был бы уголовником каким, или шпионом.
  
  Я испугался - а ну как правда запишет в уголовники!
  - Так нет, - продолжил он, - ладно, верю, хотя бы частично - у нас такого не делают. За океаном тоже не должны. Ну и что мне с вами делать?
  - Кхм... - я задумался, тоже задумался, - если так подумать - в моей скромной голове содержатся очень и очень ценные сведения. Я имею в виду - уроки истории я не прогуливал, да и в интернете потом начитался всякого, - пояснил я, - интернет это... всемирная информационная сеть, объединяющая компьютеры - в ней столько информации, самой разной... колоссальное количество.
  - Верю, - неожиданно легко согласился чекист, - логичный шаг, если такие машины доступны каждому. И что же вы там увидели?
  - Ну... - я задумался, - мне эта мыслЯ только что самому в голову пришла - если подумать, то, что для меня никакой ценности как информация о прошлом - не представляет - в нынешнем времени должно быть информацией крайне ценной. Кто нападёт на СССР и когда. Как. Какие виды военной техники будут в ходу, какие удачны, какие нет, что изобретут, какие виды техники крайне перспективны, а какие тупиковая ветвь развития... и не только военные - в гражданской технике так же. Порой ведь государство вваливает огромные средства, которые потом приходится списывать. А порой не замечает перспективности той или иной техники - и потом опять вваливает огромные деньги, чтобы нагнать отставание от конкурентов.
  - Логично - и вы считаете, что эта информация ценная?
  - Я считаю, что она бесценная. Ну например - сейчас нет ещё реактивной авиации. Перспективы её весьма туманны - а что если я сразу скажу, что после войны почти вся военная авиация - только реактивная, исключительно, кроме транспортных самолётов - они турбопропы. Тоже реактивные, но с приводом от винта. Или советские разработки БМ-14 "Катюша" - пока ещё жутчайше секретная реактивная система залпового огня - окажется ну очень перспективной и очень, очень востребованной на войне. И как она будет доработана в перспективе...
  
  Чекист задумался не на шутку.
  - А вы правы. И много такого, секретного, вы знаете?
  - Очень. Ну что сейчас секрет - через сто лет - архивная пыль, - я пожал плечами, - и эту тему очень любят изучать в будущем, историей своей мы дорожим всё-таки. Так что знаю немало, очень немало.
  - Знаете ли каких-нибудь шпионов в СССР этого времени?
  - Кхм... - я задумался, - если честно, вот этого нет. То ли их не было, то ли это просто непопулярная тема - но не знаю. А вот нескольких наших знаменитых разведчиков там - знаю. В основном тех, кого разоблачили в итоге.
  - Понятно, - напрягся чекист, - а по поводу техники - тоже много знаете?
  - С обывательской точки зрения, конечно, но достаточно много. И если так подумать - это может сэкономить государству огромные средства. Ну и что ещё не менее важно - возможность лучше подготовиться к некоторым катастрофам, которые ожидают страну. Может быть, хоть избежать таких жертв - людей спасти удастся.
  - Так, вы правы, - он захлопнул папку, в которой уже начал писать моё ФИО, - и как там, в будущем? Хорошо живётся?
  - Лучше, конечно. Хотя времена меняются, а люди всегда люди, - пожимаю я плечами, - воруют.
  - И через сто лет?
  - Конечно. Как завещал нам классик - в России всегда так. Было, есть и будет. Но ничего, жить можно. Даже хорошо жить.
  - Это радует, - выдохнул чекист, - что ж мне с вами делать... с одной стороны - законов об этом нет. С другой - вы же секретоноситель высшего уровня, какого ещё не придумали!
  - Могу только предложить доложить наверх и не париться по этому поводу, - предложил я, - материальные доказательства моего происхождения у меня есть. Такой электроники лет сто ещё никто создать не сможет - её даже разобрать не разломав, учёные не смогут. А начальство.... Ну расскажу я вам много чего - так ведь начальство может прийти и взять за жабры, уверены, что хотите знать многое о будущем и прошлом?
  - Нет, мне по должности не положено, - ответил он, - меньше знаешь - крепче спишь. Так, ну с начальством вы правы - надо будет доложиться, знаешь, как трудно объяснить им, чтобы поверили!
  - Хм... У меня есть идея. Создадим что-нибудь такое, что в принципе в этом времени невозможно - и будет хорошее свидетельство.
  - Чёрт, во что я вляпался? - патетично воскликнул человек в униформе НКВД.
  К слову, форма милиционера на нём была отнюдь не парадная, даже простая - белая, с двумя карманами, вортником, сорочка, - расстёгивалась только свреху, снизу просто подпоясана. Такая мода - одежда навыпуск, с поясом - проглядывалась в старых фильмах. Однако, сидела она на нём относительно плохо - ему было не до формы.
  
  Помещение, в котором я оказался - очень мне напоминало помещение МУРа из знаменитого фильма о послевоенной милиции - крашеные синей краской стенки - причём покрашенные до уровня глаз, примерно, а сверху побелены, столы и прочая мебель не были похожи на крупносерийный офисный ширпотреб - стол массивный и в то же время очень простой, даже примитивный, из массивного дерева, сверху застланный зелёной тканью. Рядом с рабочим местом был сейф, он же несгораемый шкаф - просто металлический шкаф с обычным замком - до сейфа он не дотягивал по статусу - замок был простеньким. Освещение собой представляло бакелитовую лампу на столе следователя и лампочку ильича в простеньком абажюрчике под потолком - по мне так довольно тускло. Я привык к светодиодным лампам, которых было много.
  
  Мой собеседник по рангу был из младшего начальствующего состава НКВД, то бишь милиции. Он с любопытством смотрел, как я поднял руку-протез и запустил свою нанокузенку. Инструмент крайне дорогой и крайне нестандартный. А что можно было такого футуристичного сделать здесь? Материалы то где взять? Ладно, кремний можно было взять в любом стеклянном стакане - он нужен для процессора, дальше были требования похлеще. Пластмассу вообще взять неоткуда, но для изготовления чего-то более интересного...
  
  Я посетовал ему:
  - Можно было бы сделать прямо тут кое-что, но нет нужных материалов.
  - Какие материалы нужны?
  - Пластмассы и металлы. Так... где-то одна десятая грамма золота, несколько грамм меди, грамм пятьдесят пластмассы, а так же море самых разных редких материалов. Чёрт! - посетовал я, - пластик уже негде взять, а редкие металлы, вроде германия или лантана - тем более.
  - Значит, не можете?
  
  Я только фыркнул и сделал из стоящего на столе гранёного стакана - маленькую стеклянную статуэтку - нанокузница отработала свою задачу и превратила одно в другое. Статуэтка в виде Рабочего-и-Колхозницы из стекла, довольно точная. Он только хрюкнул, увидев действие этого агрегата.
  - Ничего себе...
  - Ага. Жутко редкая и дорогая вещь. Раскошелился, незадолго до того, как здесь оказаться. Но требовательная к материалам - сделать что-то из ничего она пока не умеет, да и работает медленно. Очень медленно.
  
  Он повертел на столе красивую стекляшку-статуэтку, и повернулся ко мне:
  - Вот что, товарищ Чернышов, убедили вы меня конечно на сто процентов - но с вышестоящим руководством так не получится. Либо вы сами едете и всё им объясняете, или... в общем, - прервал он сам себя, - выставлять себя дураком я не желаю. Так что давайте думать.
  - Ага, давайте. Кхм... - я задумался, - придётся ехать.
  
  
  * * * * * *
  
  
  С утра меня щедро покормили - места в гостинице нет, а в местное КПЗ меня определять не захотел сам милиционер - да и кормили тут задержанных так себе, так что разместил он меня c военным комфортом.
  
  Успел насмотреться в окно - на улицу - занесло меня аж в маленький городок, очень далеко от Москвы. Это был Урал, здание у НКВД было одним из лучших в "городе", если это место можно вообще назвать городом - по мне так посёлок.
  
  Поутру, сходив в местный сортир и оценив удобства сорокового года - я сидел на диване в кабинете начальника и составлял коварные планы - а заодно - проводил инвентаризацию собственной памяти. Память у меня была не особенно богатой - дело в том, что к числу бахнутых на теме истории я точно не относился, и мало знал про политические пертурбации сороковых годов. Так же, как все - но навскидку кроме Рузвельта, например, не смогу вспомнить ни одного американского деятеля, а советские... только приближённые ИВС или прославившиеся впоследствии.
  
  Тем не менее, в военном плане я знал чуть больше. Желание помочь было, конечно, но с другой стороны - было ещё и желание самому выжить и не попасть в переплёт. Мой чекист - товарищ начальник, пришёл на рабочее место в восемь утра - когда я уже полчаса как занимался инвентаризацией памяти и составлением коварного плана.
  
  Нда, пока об окружающем мире даже сказать нечего - посёлок, дорог нет, сороковые - тут лучше чем где-либо было видно, что ещё вчера страна была крестьянской, то есть аграрной. Никаких тебе асфальтированных дорог, уличного освещения и прочего.
  
  Вошёл начальник - звали его Горелов, Алексан Степаныч, в свой кабинет, в котором на диване и ночевал я. Ну так получилось.
  - Как вы тут? - спросил он громко.
  - Нормально, - отвлёкся я от своих планов.
  - Вот принёс вам подкрепиться. Сейчас поедем в областной центр, там руководитель областного управления НКВД, постараемся договориться, - порадовал он меня, выдав кулёк с пирожками - пирожки с капустой и картошкой, очень даже вкусные, а ещё был чай.
  
  Он начал вызванивать со своего телефона какого-то руководителя.
  
  * * * * * *
  
  
  Что хорошо? Так это то, что мне удалось воспроизвести полноценный смартфон времён моей боевой юности. Хороший экран с 2к дисплеем.
  
  Дело в том, что в моей нанокузнице я обнаружил одну очень странную функцию, которой, клянусь громом, не было раньше! Называлась она "конвертер" и могла превращать один химический элемент в другой - с помощью, по видимому, какого-то субатомного воздействия.
  
  Правда, работало это медленно - но работало ведь! И это, видимо, ещё один "бонус" от той силы, которая меня сюда запулила - потому что достать тут, например, необходимый для электроники чистый редкоземельный металл - было бы почти нереально. Да даже нечистый - всё равно нереально.
  
  И я создал смартфон!
  
  Это модель, которая у меня была, когда я был молод и глуп - самсунг, с андроидом. Всё необходимое ПО для смартфона - было в составе его чертежа - все базовые, предустановленные программы, а так же множество различных "приложений" сторонних, около трёхсот штук. В том числе и игр.
  
  Что я и продемонстрировал своему чекисту. И объяснил:
  - Это более-менее универсальный карманный компьютер. В нём есть и функция телефона, и фотографировать может, и много чего ещё - полноценный инструмент. У меня такой в юности был, - прокомментировал я, - хорошо, что в моём протезе есть запас всякого контента, как раз на случай, если интернета не будет.
  
  О, да, да, я был во всеоружии! Дело в том, что привык с юных лет - к чебурнету, к тому, что можно оказаться без нифига - без музыки или кино, электричество отключат, или вообще интернета не будет... в эпоху спутникового интернета по всей земле - это редкость, но у меня остался цифровой плюшкинизм. Когда я был юн - служил в армии, воевал. Много воевал - собственно, конечности там и потерял - и на фронте у нас интернетов не раздавали всем желающим. Особенно ценились и флешки с фильмами, и пауэрбанки. Отдохнуть хотели все - а отдых у нас один - смартфон из кармана достал и сиди смотри-читай-слушай что нашлось.
  
  Конечно, использовать смартфон как музыкальный плеер было крайне невыгодно. Он декодировал музыку посредством программных, а не аппаратных средств - то есть вместо чипа внутри, аппаратного декодера - в смартфонах использовались программные кодеки. Как на других компьютерах.
  
  Совсем в моём детстве - телефоны тоже начали учиться читать mp3-файлы, но при этом они имели крошечные по своей мощности процессоры, которые даже не потянут потоковое декодирование - для этого существовал отдельный чип-декодер.
  Подобные же ставились в mp3-плееры - поэтому при крошечном энергопотреблении - они могли долго играть музыку - в разы дольше, чем смартфон.
  
  Это послужило застарелому комплексу - всегда иметь с собой контент. Малыши хрен что понимали - и искренне считали это старческими дурными привычками - и похвалялись тем, как им доступен интернет. Правда, когда начали его отключать регулярно, в целях безопасности - они верещали как сучки, потому что без интернета ничего вообще сделать не могут.
  
  Моя фильмотека, аудиотека и библиотека - хранилась на четырёх флеш-картах, вставленных в соответствующие слоты в протезе. Я специально заказал себе протез с расширением под слоты памяти - чтобы их было побольше, так что четыре больших флешки по шестьдесят четыре терабайта каждая - и нормально.
  
  К счастью, они у меня были, а на них - где-то пятьдесят тысяч фильмов - одна флешка забитая в кап кино в низком качестве - фул-хд или даже просто hd, архаичный формат, но зачем мне больше? Мне нужно больше фильмов, а не больше качества. Дальше шла музыка и прочие файлы - программы, приложения для телефонов, и так далее. Самые старые версии как раз подходили под такой смартфон, благодаря чему он, собственно, и не был полностью пустым.
  
  Это всё я и объяснил товарищу. Попутно продемонстрировав возможности смартфона - большинство приложений требовали либо интернета, либо другой сети - хотя бы мобильной, а без них - это чисто офлайновое устройство - медиаплеер и компьютер.
  
  Ещё был компилятор языка программирования basic под андроид - это шикарное приложение. Ну и попутно - единственный "язык" программирования, который я знал - потому что никогда не изучал программирование, только в школе баловался. И что я умел сделать на бейсике?
  
  Я умел заводить в него математические формулы, и использовать простейшие команды. Уверен, люди поумнее меня могут сделать всё - а я дальше хелловорлд не ушёл. Зафигом оно мне и не нужно было никогда.
  
  Однако, сейчас это очень ценный инструмент - хотя смартфон и был простеньким - по меркам моей юности - средний ценовой сегмент, экран в шесть с половиной дюймов, и ничего выдающегося - четырёхядерный процессор мог считать с приличной скоростью - а базовые математические задачи для него не проблема.
  
  Заодно сделал пару фотографий товарища чекиста и своих селфи, продемонстрировав функционал фотоаппарата. Вот тут чекист впечатлился - потому что фотография, даже цифровая - это ему более понятно, чем заумь про языки программирования - ну а возможность снимать видео - и тем более. Сейчас без киноплёнки и очень муторной её проявки - такое не снимешь, а тем более - не снимешь ничего без киноаппарата, и стоит это недёшево.
  
  Я же сделал пару видео, прежде чем мы спустились вниз по лестнице и сев в потрёпанную Эмку - поехали...
  
  
  
  * * * * * *
  ________
  Сказать, что дорога была плохая - значит сделать ей комплимент. Дороги не было - было направление. На фронте и то лучше дороги - тут явно ездили в основном только на лошадях, и изредка на грузовичках-полуторках, поэтому поездка была незабываемой - удивительно, но машина сломалась всего один раз. Я поначалу, чтобы скрасить путешествие, снимал на телефон дорогу, но потом - когда трясти стало уж слишком, убрал свой смарт и занялся тем, что пытался не отбить себе пятую точку.
  
  За рулём был мой любимый чекист - он вёл машину, оставив после себя заместителя. Нам предстоял ещё один разговор, очень неприятный - теперь уже с областным начальством. К моему удивлению - мы даже не поломались в дороге.
  
  Областной центр - это городок побольше. Улица в нём была уже засыпана гравием, или чем-то похожим - людей это мало смущало - всяко лучше, чем по колено в грязи после дождя! И домов было побольше, особенно двухэтажных, и в целом - вид он имел более цивильный - но всё равно - далеко от москвы двадцать первого века. Я с тоской вспоминал - неужели, больше не увижу? Похоже на то - меня мало интересовало это время, я не был фанатом книжек про супер-пупер-попаданцев, которые, если судить по книжкам - половина просто мечтает пожить в другом времени - идеализируя его, вторая половина - хочет сразу всё чохом поменять и думает, что хоть так - но их с их "охрененно ценным" мнением будут слушать. Ага, как же...
  
  Иллюзий у меня не было - люди тут не тупые, и свою действительность они знают куда лучше меня, а ещё и в профессиональной своей сфере - гораздо лучше. Я ведь даже зная что-то научное - не смогу объяснить смысл этого - тупо нет никакого профильного образования!
  
  То есть я ходячая консерва с информацией - но рассуждать и вываливать своё бытовое "тут правильно, тут неправильно" - это явно не для меня.
  
  И вообще, они сталинские палачи и кровавые маньяки? Ну так им положено быть - не может же хор либерально-израильско-американских диссидентов-правозащитников - врать?
  
  Даже звучит уже с подтекстом, не говоря уже о смысле.
  
  Поездка заняла у нас больше часа - выехали мы рано утром - к десяти утра уже прибыли на место - и меня почти под конвоем сопроводили в кирпичное здание с табличкой НКВД. Чекист провёл меня по коридорам - очень специфическим коридорам, и оставил сидеть на деревянной лавке перед кабинетом высокого начальства. С утра пораньше у него уже было много людей - и на меня в сопровождении чекиста смотрели они волком - оно и понятно - полез мой чекист без очереди, сказав, что ему назначено и вообще, дело срочное. Зашёл в кабинет, вышел и пригласил меня.
  
  
  Кабинет был уже гораздо богаче украшен - хозяин его - усатый и пузатый пожилой человек, с виду - старый кавалерист, типа будёного - усищи, вид суровый такой мужицкий.
  - Семёнов, объясняйся.
  
  Названный семёновым чекист начал объясняться - что мол, гражданина доставили - утверждает, что из будущего. Ага. Таких круглых глаз я давно не видел - он разозлился не на шутку и раскричался, что влепит тому строгач за пьянку и так далее.
  
  Насилу успокоили - и заставили выслушать.
  - Я что по вашему, такой легковерный? - спросил Семёнов, - конечно же не поверил. Доказательства гражданин предъявил, весьма веские, материальные - а дальше уже вопросы отпали. Эй, где там твоё устройство?
  - Ты про смартфон? - выгнул я бровь, - здесь, хотя я хотел сделать что-то побольше, но времени не хватило.
  
  Я вытащил смартфон.
  - Это ещё что?
  - Гражданин утверждает, что мобильный телефон. Являющийся так же электронно-вычислительной машиной большой мощности, с множеством функций.
  - Так, если вы не перестанете меня разыгрывать - я вас обоих...
  
  Я загрузил на смартфон сетевой диск - благо что подключался он к моему протезу очень легко, и включил на нём видео, которое снял недавно - в кабинете Семёнова, продемонстрировав оное начальнику. Тот только сейчас перестал относиться как к розыгрышу.
  - Это так, просто по ходу дела снял. Благо у меня всё с собой - и фильмы, и музыка, и книги - так что недостатка в контенте нет, - я включил уже фильм, и поставив смартфон на стол, используя чехол как подставку, сел на стул у стола начальника. А начальник смотрел фильм - съёмка с коптера москвы двадцать первого века.
  - Могу сделать экран побольше - но к вечеру, если удастся. Тогда будет смотреть приятнее.
  - Не надо. Это что, Москва?
  
  
  Ещё бы - на экране были съёмки с коптера - жутко красивые. Улицы, полные машин, высотные здания Москва-Сити и сталинские высотки, шоссе, заполненные тысячами машин, машин, неведомых в этом времени, съёмки с необычного ракурса "рабочего и колхозницы", вид на кремль и кремлёвские звёзды, православные храмы, наконец, его добил триколор над сенатским дворцом.
  Пятнадцать минут ролика товарищи оба смотрели очень пристально, не отрываясь.
  - Тааак, - начальник посмотрел на меня, - убедил. Снять такое наш кинематограф пока не может. И что же нам с тобой делать?
  
  Тут снова влез Семёнов:
  - Мы с товарищем это обсуждали. Тут самое интересное - хотя он обычный обыватель - многое из того, что он знает про нас - информация крайне секретная. Крайне. Таких уровней секретности ещё не придумали. И ему известно многое хотя бы из общей информации, которая полезна стране.
  - Какая такая информация? - поморщился начальник.
  - Когда начнётся война, - сказал я, совсем перестав улыбаться, - и какая техника окажется крайне эффективной. Какие научные разработки нужно особенно продвигать сегодня, а от каких можно отказаться, а от каких нужно отказаться. Какую тактику будут использовать враги. И кто они. Наконец - я хоть и далёк от всего этого научного - но свою технику худо-бедно эксплуатировать могу и могу научить других.
  - А много с твоей техники проку? - спросил главный чекист.
  - Думаю, много. Развитие цифровой техники - электроники во второй половине этого века - начиная со следующего десятилетия - шло взрывообразными темпами. Первый компьютер потреблял сотни киловатт энергии и в нём было около восемнадцати тысяч ламп. Вычислительная мощность - пятьсот флопс.
  - Кого? - слегка окосели от озвученных характеристик чекисты.
  - Операций с плавающей точкой. Короче, количество математических операций в секунду. Процессор моего смартфона содержит двенадцать миллиардов транзисторов, и мощность в восемьсот гигафлопс, или восемьсот миллиардов операций с плавающей точкой в секунду.
  
  Оба чекиста плохо понимали, о чём я говорю. Я пояснил:
  - Речь конечно же идёт не про математику и в ручную заданные цифры, а про выполнение крайне ресурсоёмких расчётов, таких как, например, физическое моделирование, расчёт по алгоритмам определённых вещей, и тому подобные научные и технические задачи. Хотя смартфон, конечно же, для них не предназначен - вся его вычислительная мощность нацелена на примитивные потребности обывателя.
  - Цифры какие-то слишком большие, - сказал, помявшись, чекист Семёнов.
  - Я ж говорю - полвека взрывообразного развития - от больших радиоламп - до микрочипа с миллиардами транзисторов, которые работают на огромных частотах и потребляют крохи энергии. Это я к тому, что сама по себе техника тоже ценна, и даже очень - и может быть использована на благо родине.
  
  - Понятно.
  - Хотя конечно это так, бонус. Главное - это та информация, которую я знаю. Одно полезное решение, допустим, прекратить разработку бесперспективной техники - это сохранённый миллион. Вложенные в нужные разработки - это ещё заработанные десять миллионов. Экономическую выгоду от этой информации трудно сосчитать - но она составляет огромные по меркам государства суммы. Ну а вычислительная мощность... она имеет свою цену - и это тоже сохранённые миллионы рублей - на строительстве своих ЭВМ первого поколения...
  
  - Меркантильно как-то.
  - Зато более-менее понятно, - ответил я Семёнову, - можно сразу прикинуть объёмы выгоды и масштаб пользы. В моём положении я не так уж много могу предложить - что имею, - развёл я руками.
  - А что вы хотите взамен? - спросил главный чекист. Усы его топорщились, а вид имел такой, будто договаривается с каким-то шпионом.
  - Да ничего принципиального, - задумался я, - мой статус мне непонятен. Я как бы и не советский гражданин, и не иностранец, и вообще меня до недавнего времени тут не существовало. Я непойми кто! - возразил я, - и непонятно на каких правах...
  
  Милиционеры переглянулись.
  - Допустим, считать вас можно и советским гражданином, пусть и с оговорками. Вы коммунист?
  - Думаю, отчасти.
  - Это как отчасти? Коммунистом можно либо быть, либо не быть! - сказал главный чекист.
  - Ну в моём времени коммунистической партии не существовало. И в результате многочисленных политических катастроф - СССР тоже не существовало, это вы наверное уже заметили. Да и многое из коммунизма нынешнего для меня звучит, скажем так... тяжело знать, чем это закончится и к чему идёт. Верить в коммунизм проще, когда будущее неопределено.
  - Понятно.
  - Я не знаю, - продолжил я, - вопрос сложный. В партии точно не состою - она до моего рождения прекратила существование.
  
  Чекисты опять переглянулись, взгляд у них был такой, недобрый.
  - Тогда беспартийный. В армии служили?
  - Служил. Воевал. Награды имею, - честно ответил я.
  - Вот как? И какие?
  - Ну пока что в СССР значимость этого не такая, как после Большой Войны, но... - я взял смартфон со стола и залез в расположение сетевого хранилища моей встроенной в руку системы, и открыл несколько фотографий. Старых, ещё с войны - я в бронежилете, каске, с автоматом - сижу на танке. И следующие фото - показал - там было и видео со штурмами, и ещё несколько фотографий - в том числе с награждения.
  
  На последней фотке у меня уже были простейшие старенькие протезы, парадная форма, всё такое... Я продемонстрировал медали и назвал их - ордена мужества, за боевые заслуги, "храбрец" и "мужик". И орден Кутузова.
  - Царские какие-то награды.
  - Тише ты, - осадил его старший, - Говорите.
  - Ну Кутузова учредили в сорок втором году, между прочим, - возразил я, - для командиров начиная с комроты и далее, за выдающиеся достижения в оном командовании.
  - Вы командовали ротой?
  - Я всю войну оттарабанил. От первого до последнего дня - девять лет воевал, - нахмурился я, - начал младшим лейтенантом, даже не после военного училища, а военной кафедры - так называемым "пиджаком", а закончил в чине полковника, вот фото.
  Тут были и официальные фото. На них я был постарше.
  - А...
  - Медицина. Плюс удачный бизнес после войны сделал, денег заработал много. Да и научились у нас омоложение делать - правда, стоит это космических денег, но научились же.
  - Понятно. И сколько вам лет?
  - Пятьдесят в этом году стукнуло.
  
  Оба посмотрели на меня, потом снова на фотографии.
  - Тут мне тридцать с небольшим. На войну я попал в двадцать четыре - после ВУЗа.
  - На кого учились?
  - ВГУЮ. Всероссийский Государственный Университет Юстиции. Собственно, не война - стал бы вашим коллегой, - улыбнулся я, - да не сложилось, после войны уже по профилю работать не захотел. Здоровье не то, да и друзья, связи появились, бизнесом занялся...
  
  Чекисты немного расслабились.
  - Значит, в законах соображаете?
  - Относительно.
  - А где ваш ВУЗ находится?
  - На Молодогвардейской. Это станция метро Молодёжная, северо-запад Москвы. Сейчас наверное нет этого метро и этой улицы... район рядом с Сетунью, там недалеко пешочком ходили.
  - Верю, верю, так спросил, - кивнул старший из чекистов, - значит, товарищ Чернышов, повоевали вы много - а с кем?
  - С тем, кого в первый раз - вы не добили, - вздохнул я, - простите, но подробности вам лучше не знать, пусть начальство решит, надо вам это знать, или нет... да и вы всё сами поймёте, относительно скоро.
  
  Они снова переглянулись.
  - Думаю, у меня есть с чем обратиться наверх, - сказал главный, потирая свою синюю сорочку, тесно обтягивающую крепкое пузико, - вот что, разместим вас в городе. Семёнов!
  - Да?
  - Назначаешься ответственным. Охранять, чтобы ни шагу не отходил от товарища. А я пока доложу в Москву, кому надо - если с ним что-то случится - с нас обоих головы снимут.
  - Понимаю, - пропотел он.
  - Вот и хорошо, что понимаешь. А пока что - марш в гостиницу, Семёнов - пристроишь человека на постой. И чтобы охранял!
  - Слушаюсь! А...
  - Пока не решим всё - сиди тут. Оформим тебе командировку.
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  Номер в гостинице был шикарен. Шикарен в самом шикарном значении слова - пока я просто нуждался в материалах - и с Семёновым посетил рынок - мне нужны были некоторые металлы и материалы. Вилки из нержавейки и мельхиора пошли на сталь, а стеклянные стаканы - на кремниевые пластины.
  
  Главный договаривался поехать с нами в Москву - и поэтому вряд ли я задержусь тут надолго - но всё равно, хотел создать что-то более удобное для просмотра кино. Варианта было два - ноутбук или нетбук - второй меньше. Ноутбук же более привычен и удобнее. Поэтому волевым решением я решил - создать ноутбук. Полноценный, мощный, игровой, и такой, на который хватит моей кузни.
  
  Чем сложнее - тем дольше, но что хорошо - для создания ноутбука нужно было всего лишь четыре часа побыть в одном месте, позволяя работать кузне - которую я по понятным причинам отделить от себя не могу.
  
  Поэтому занялся на сегодня - созданием своей "рабочей лошадки". Имела она на борту процессор Райзен-ультра, видеокарту - мощную, но мобильной серии, то есть уступающую десктопным аналогам, и прекрасный монитор в двадцать четыре дюйма.
  
  Тут уже можно было серьёзно смотреть кино и даже играть в игры - я перегрузил на компьютер дюжину полезных программ, а заодно уже отснятые кадры - в том числе свежеотснятые - из окна гостиницы, и решил, что стоит немного разнообразить фильмотеку. Вот только какие фильмы - товарищам показывать можно?
  
  Первым загрузил фильм "Место Встречи Изменить Нельзя" - о послевоенных поисках банды чёрная кошка. Дальше - несколько военных фильмов - "Они сражались за Родину", "В Бой идут одни старики", и прочая классика.
  Дальше советские послевоенные фильмы, штук десять, самых которые на виду, и голливуда - да побольше, так сказать. Трилогия властелина колец и хоббита - очень соответствует - никаких неологизмов и исторических фактов, прелесть, а не кино.
  
  * * * * *
  _______
  
  Поезд в Москву вёз старый паровоз. И вообще, именно поезд - был самым антуражным, что я тут видел - Эмка - ретромобиль, ладно, но поезд...
  Большой чёрный паровоз, люди на платформе - люди, одетые очень своеобразно, женская мода ну очень сильно отличается, поэтому привычных мне девушек нет.
  
  Вместо скайфайного состава РЖД - старый-новый купейный вагон - и купе - отдельное, третье место осталось пустым, ни у кого вопросов не возникало - достаточно оказалось увидеть двух высокопоставленных чекистов, которые зашли в вагон и предупредили проводника - чтобы не входила без стука и вообще, не мешала. Проводница - женщина лет за тридцать, довольно грузная, кивала как китайский болванчик.
  
  Я на их фоне выделялся, наверное, сильно. Да, сильно - люди моего времени на фоне нынешних - очень холёные, сразу видно - хорошо питались, мало проводили времени на воздухе, а те, кого я видел тут - почти поголовно имеют довольно специфические лица и внешность в целом. Более фактурную, так сказать.
  
  В купе не было ни юсб-зарядки, ни кондиционера, но зато конечно же была старомодная отделка ленкрустом, и довольно грубоватые лавки - не из кожи молодого дермантина, а деревянные, на которые нужно было стелить матрасы.
  
  Ладно, с электропитанием можно разобраться - в моём протезе на ногах есть выходной порт - его можно настроить на питание ноутбука, при желании.
  
  * * * * *
  ______
  
  Поездка оказалась долгой. Ехать до Москвы с наших уральских гор было целых Три Дня.
  Однопутная дорога - та, на которой один железнодорожный путь, и чтобы проехать - поездам приходится пропускать друг друга регулярно, съезжая с пути - это я вам скажу... Простаивали мы постоянно - такое ощущение, что больше стояли, чем ехали - хотя это конечно не так. Ещё немаловажный фактор - это паровоз. Паровозу, как я узнал, нужно постоянно заправляться водой, а иногда и углём. Путь до Москвы - полторы тысячи километров. И примерно каждые триста по моим ощущениям - мы заправлялись на станции - при этом стояли на ней где-то полчаса времени.
  
  Поэтому путь, обычно занимающий на быстром электровозе и двухпутной дороге - когда ничего не мешает, с простоями и заправками - занимал два дня - может быть, дело ещё в том, что мы пропускали много поездов, едущих на восток, и даже обгоняющие нас поезда. Мы пассажирский поезд, а они везли грузы, возможно, более важные - люди могут и подождать. Логика этого времени - железная.
  
  Поэтому у меня, несмотря на сравнительно небольшой путь - полторы тысячи километров - было полным-полно времени, чтобы устроить прямо в купе кинопередвижку - на ноутбук и его SSDшник размером в пять терабайт - самое большее, что мог поддерживать такой старый ноутбук - я залил кучу фильмов, но ещё больше - различных обучающих роликов-блогов и документальных фильмов. Я сильно не специалист - проще говоря - обыватель, вульгарис - мне незачем знать профессиональные тонкости чего-либо конкретного - но вот посмотреть занятное кинцо - это как раз по мне, мой уровень. Кроме своей профессии нужды становиться докой во всех сферах - у меня никакого желания не было - да и мозги уже не те, чтобы учиться.
  
  Это только в книжках про попаданцев у них по восемь высших образований в разных сферах, и всех людей сороковых они помнят наизусть - я же помню из этого времени разве что самых знаменитых - ИВС с ЛПБ, маршалы победы, ну и Курчатова с Лысенко - двух учёных с противоположным значением - как хорошего и как плохого учёного. На этом список моих знаний о сороковых заканчивается.
  Да, никаких тебе роялей и мега-образованного попаданца с памятью как у профессионального историка, с детства изучающего определённую эпоху - только общие сведения бытового характера.
  
  Мне и так повезло, что у меня есть моя нанокузня - повезло, что я её вообще купил! При том, что этот вид техники вообще-то в гражданском рынке редко применяется - только на производствах - а наручный вариант для гражданских - стоил ещё дороже промышленного оборудования.
  
  Когда я служил в армии - политрук - любитель показывать кино - части нашей пожертвовали деньги, ну и он на них купил - что странно - не себе, а для роты - проектор. Дешёвый китайский проектор, где-то за сто баксов - часть доната он оставил себе - пожертвовал то деньги один из бывших солдат нашей части, который служил чуть ли не при царе горохе. Ну политрук видимо решил разнообразить работу - а то и вовсе прохалявить - и купил проектор - кино смотреть в роте на теорподготовке. Это такие уроки по военной подготовке для солдат - сидишь как школьник за партой и пишешь конспекты - многие из которых на реальной войне сгодились бы только жопу подтереть - половину всех описанных тактик перечёркивало наличие у врага дронов. Ещё половину от оставшегося - перечёркивало наличие у нас дронов. Оставшаяся четверть - была полезной информацией.
  
  Политрук наш схалявил малясь, и гонял этот несчастный проектор до седьмого пота - потому что читать лекции - это его мало интересовало, он вообще ленивый был чел, поэтому сидели мы и смотрели разные документалки из серии "про танчики" "про самолётики", и так далее. Но это было ещё до СВО, до контракта, на срочке - оттарабанил я её аккурат в последний год, осенью ушёл на дембель, а зимой уже завертелось.
  
  Короче, смотрели мы эти документалки, которые он безбожно тырил с ютуба - иногда с иностранных сайтов, впендюривая туда озвучку голосом от алисы или кого-то в этом роде - короче, машинную. А там про технику НАТО и всё такое.
  
  Как ни странно - наш "батя", то есть комчасти, генерал, его за это пердолил страшно - но по совести, все эти документалки оказались значительно полезней, чем то, что было по плану - довольно заунывное заучивание тактики, официально одобренной в МО, и по уставу, составленному и поправленному чуть ли не в доисторические времена афганской войны. По сути и то и другое было в реальной войне почти бесполезно - просто документалки менее бесполезны, потому что не навязывали нам никакой особой тактики, а только рассказывали в общих чертах о том, какая техника есть у нас, какая у врага, ну и исторические справки - это было полезнее, потому что всё равно на фронте пришлось самим с нуля, своим умом доходить до того, как воевать надо. Вместо заученных моделей поведения - относительная свобода размышлять и теоретическая база - вот что нам дал политрук. Ну и опыт прошлых войн тоже не стоит забывать - начиная с всяких хитростей применения танков, например, которые в 21м веке уже считались безнадёжно устаревшими. И это я молчу про воскрешение позиционного тупика. Просто вместо танковых засад - оказались засады дронами. Война в воздухе между дронами - очень напоминала войну между первыми бипланами в первую мировую - тогда использовались те же тактики для взаимного их уничтожения - например, опутать винт противника чем-то или сбить таранным ударом. Разве что из маузера не стреляли пилот в самолёт противника! Сброс маленьких бомбочек-гранат - это тоже пошло оттуда же. И мы чуть ли не первые, кто начал широко и массово это применять!
  
  
  Я решил пересмотреть классику - "Лучшие в аду".
  
  По этому поводу состоялся очень любопытный разговор:
  - То есть как - частные? - не понял чекист, у которого глаза снова из орбит полезли.
  - Ну вот так, ЧВК они.
  - И государству что ли не подчиняются?
  - Ну тут история грязная вышла, - я вздохнул, - конечно, без государства невозможно собрать толпу хорошо вооружённых людей - сразу накроет ФСБ и положит всех мордами в пол. Поэтому ЧВК были сделаны как личная гвардия президента - для решения разных щекотливых задач. Ну не надо нам, допустим, входить в какую-то условную страну - скажем, Мали или Нигерию - а местным нужно оказать помощь, чтобы поставить нужного нам президента во главе, чтобы побороть терроризм и прочих прозападных марионеток. Вот и создали ЧВК - должен отметить, что оригинальные Вагнеры - это практически лучшие штурмовики в мире. Я до их уровня так и не дотянул, наверное, - засомневался я в себе, - но когда начались проблемы на СВО - их, как тайную армию президента - бросили в бой на полноценной войне, ещё и подчинили министерству обороны.
  - А, ну и что?
  - А то, что в МО полным-полно коррупции, воровства, да и ненавидели они ЧВК лютой ненавистью. Через них начали отмывать свои кражи - типа спиздили, допустим, что-то, отчитались потом, что выдали наёмникам, и концы в воду. Ну и в целом, совсем не парились по поводу их потерь - а это была лучшая часть нашей армии. В конечном счёте у ЧВКшников подгорело окончательно и они устроили сабантуй, поехали колонной на Москву.
  - И их никто не остановил?
  - Судя по реакции народа - их чуть ли не с цветами встречали в каждом городе. Всё-таки герои войны, и им верили больше, чем насквозь казённому министерству обороны. В итоге ЧВК ликвидировали. Хотя своей цели они добились условно - главного, министра обороны, не свалили, - вздохнул я, - но генералов из штаба конечно пересажали много, там хищения на такие суммы, что хватило бы ещё одну армию собрать, тысяч в сто солдат, и вооружить до зубов, танками, самолётами, техникой, всем нужным. Я имею в виду - у нас не воюют в гимнастёрках и с ружьём, экипировка солдата стоит как дорогой автомобиль, примерно.
  
  Чекисты переглянулись. Я включил кино, настроение упало. Минобороны - те ещё гусаки, чем дальше шла СВО, и особенно после её окончания - там такие траблы полезли - что генералов одного за другим сносили - сильно они зазнались, и много наворовали - при этом думая, что их в герои войны по итогу определят. Нет, их не свергали сразу - потому что нанесли бы ущерб армии - но "на карандаш" поставили многих ещё во время войны, и вместо заслуженных наград - получили человек пятьсот из высшего комсостава - заслуженные сроки заключения.
  До СВО то их особо не проверяли, а во время войны - не сажали. Но как победили - всё, понеслась. Заодно удобно - отфильтровали из числа комсостава поменьше - тех, кто не проштрафился и не проворовался, масштабное получилось очищение армии.
  
  - Пожалуй, это лучшее военное кино про нас, - вздохнул я, - сняли его ЧВКшники, сюжета особо нет, но работа показана тут так, как было на самом деле, по крайней мере - каких-то явных косяков я не заметил, пропаганды или передёргиваний тоже. Считайте это реконструкцией условного штурма - коим мы занимались много лет...
  
  Кино произвело на чекистов впечатление куда большее, чем любое художественное. Если вспомнить, какое кино снимали в сороковых - даже без учёта того, что оно нецветное и с музыкой, от которой уши отлетают - тут съёмка мобильная, а не со штатива, и самое главное, чего нет в кино сороковых - это реалистичность. Снимать в настоящих декорациях в этом времени очень сложно, а тут - кровища, кошмар, война, полным ходом, танки, солдаты, и никаких условно-красивых штурмов как в советском довоенном военно-пропагандистском кино - где врага бьют легко и весело, и побеждают быстрым ударом и малой кровью.
  
  В конце фильма вообще почти все "наши" погибли. Ну то такое - в советском кино это не принято - а уж тем более - такой лютый кошмар на экране показывать. В общем - к концу просмотра оба впечатлились до крайности.
  
  Я после этого кино - включил документалку про атомную подводную лодку - носитель МБР...
  
  
  * * * * *
  ______
  
  Москва встретила нас ночью - около вокзала было освещение, а в целом в городе - был сильный дефицит уличных фонарей. Поэтому было темно - а около вокзала нас ждал правительственный автомобиль. Не какой-нибудь, а ЗИС, большой и красивый, и водитель, который нас посадил, и повёз в гостиницу в центре Москвы. Что-то вроде местного "интуриста" - гостиница для важных гостей столицы. Сталинский ампир на фоне разрухи провинциального города оставлял неизгладимое впечатление - хотя я его насмотрелся уже, да и в целом - меня таким совсем не пронять - поэтому уставший и голодный - был сначала накормлен в местном ресторане, а потом уложен спать в номере. Номер, кстати, очень приличный - монументальная мебель, большая кровать, в которую я с радостью упал и отрубился.
  
  
  В поезде спать приятно, но тут ещё приятней...
  
  
  Утром меня уже одевали - точнее, привезли пиджак и брюки. Дело в том, что тут всё ходили в таком - пиджак был стандартной мужской одеждой, типа джинс с кроссовками в будущем.
  
  Примеряли несколько штук - привезли сразу три, относительно подходящих, второй подошёл почти идеально - уж больно у меня фигура широкоплечая и крепкая - фитнесом занимался, не пропускал занятия. Туфли модели "Отдай Врагу", рубашка из сэкономленных пиломатериалов... ладно, шучу - рубашка точно понравилась, потому что из натурального хлопка. Я не переношу синтетику, вообще. Не выношу всяких там вискоз и прочей дряни, которая ещё противно трещит статикой, когда её снимаешь. Брр...
  
  - Ну вот и на человека стал похож, - Семёнов улыбнулся, - не страшно начальству предъявлять. Этот ноут-бук с тобой?
  - Вон там лежит, - кивнул я на сумку около стены, - а что, интересуются?
  - Очень.
  - Поедем на лубянку?
  - Нет, это ни к чему, принимать тебя в рабочем кабинете, к лишним сплетням в органах, никто не будет. Поедем домой к Лаврентию Павловичу.
  - Интересно. Поехали.
  - Позавтракаешь?
  - Только немного.
  
  
  Завтрак был в ресторане внизу - на первом этаже, и поели мы правда немного - я взял салат и чай. Судя по меню, тут о дефиците в ресторане и не слышали. После перекуса - мы вышли из двустворчатых шикарных ворот гостиницы - и ЗИС, видимо, это личный автомобиль Самого ЛПБ, встретил нас. И на его заднем диване было очень комфортно - машина неспешно поехала. А я с большим любопытством разглядывал москву этого времени - она была... специфической. Никаких тебе потоков машин - машины были, конечно, но не в таких количествах. Старые фасады зданий помнили ещё недавно царские времена, это чувствовалось почти что в воздухе - атмосфера новых времён - при старой архитектуре. Дорога была асфальтированной - это плюс, что меня удивило - так это качество полотна - оно не было разбитым и мало чем отличалось от асфальтированной дороги следующего века - то есть вполне себе ровная и гладкая, и более чёрная, чем я привык - с меньшим содержанием щебня, видимо.
  
  Приехали мы к маленькому одноэтажному дому, обычный дом уровня какого-нибудь мелкого дореволюционного купца, в центре москвы, в переулке. Водитель подъехал к входу и остановил машину.
  
  Семёнов вышел первым, и подождал, пока вылезу я. Он сопровождал меня, идя за спиной. Внутри дома тоже было очень по-старому - деревянная дверь, деревянные досчатые полы, обстановка, должен сказать, весьма ухоженная - не как в некоторых фильмах, где тридцатые-сороковые хотят показать как всеобщую разруху и грязь, отнюдь. Тут было очень чисто, ухожено, стены в обоях, возможно даже дореволюционных, обоях в полоску, освещалось это всё люстрой под потолком. Сначала мы вошли в прихожую, оттуда дальше - путь вёл в соседние комнаты, в коридоре стоял телефон на специальной тумбе и с табуреткой рядом, в доме была женщина, по виду - прислуга.
  
  Кому сказать - не поверят - Лаврентий Павлович встретил гостя в тапочках и без пенсне, а ещё с кружкой чая в руках.
  - Доброе утро, товарищ Нарком, - вытянулся чекист, - По вашему...
  - Тише ты, - осадил его нарком, - вижу. Молодец.
  
  Был он круглолицый - может быть, потому что облысел, и волосы остались сзади - и казалось, что лицо очень круглое, интеллигентное такое, один из грузинских типажей.
  
  Чекист стоял навытяжку перед высшим руководством.
  - Иди пока на кухню, позавтракай хорошо, подожди - нам с товарищем поговорить надо.
  
  Чекист козырнул - так как был в фуражке, и отправился на кухню - откуда уже доносились запахи. Запах щей и чего-то явно грузинского, со специями. А хозяин дома с любопытством окинул меня взглядом.
  - Так вот вы какой - проходите, пойдёмте со мной.
  
  
  Привёл он меня в гостиную - относительно большая старомодная комната, с большими окнами, люстрой под потолком, и книжными полками, тут были два дивана - явно дореволюционные и роскошные, и стол, камин, в котором горел огонь и рядом с ним лежали дрова. Лаврентий Павлович взял кочергу и поворочал угли в камине, кинув ещё полено в огонь и наконец-то выпил своего чая.
  - Да не беспокойтесь вы так, я не кусаюсь, - усмехнулся он, глядя на меня, - ну-с, молодой человек, расскажите свою историю.
  - Про то, как я здесь очутился?
  - То, как вы здесь очутились - мне уже передали. Раз ни у вас, ни у нас нет никаких объяснений - то незачем их и искать. Уверен, научное объяснение найдётся, когда-нибудь, но это явно не наша компетенция сегодня, - сказал он с грузинским акцентом, заметным, но не так чтобы слишком сильным.
  
  Я кивнул:
  - Тогда - биографию?
  - Да, если вас не затруднит, - он явно хотел просто понять, что за субъект перед ним - и для этого ему не нужно было выслушивать срочноновости о будущем - а для начала разобраться, что за человек. Я, воспользовавшись приглашением за стол, рассказал:
  - Родился в тысяча девятьсот девяностом году, в городе Москве. Отец - военный, инженер авиационный, по вертолётам работал, мама учительница. Семья довольно авторитарная, как вы понимаете, профессии специфические. Детства касаться не буду - как у всех, играл в фтубол, учился в школе, и так далее.
  
  Он кивнул:
  - А дальше?
  - Поступил в ВУЗ - ВГУЮ - Всероссийский Государственный Университет Юстиции. Учился пять лет. Правда, там вышла неприятнейшая история...
  - Какая? - спросил Лаврентий Павлович, навострив уши.
  - Наш универ оказывается зачислял фальшивых студентов, чтобы им оформлять студенческие проездные в метро, ну и деньги на этом зарабатывал - коррупция. Ну и я, вместе с друзьями, это дело раскрутил и в интернет выложил... Интернет это...
  - Потом объясните.
  - В общем, нас пятерых отчислили с последнего курса - под надуманными предлогами. И меня в армию забрали. Служба у нас срочная один год. Конечно, скандал утих, и ректора посадили, но я уже в армии был - позволили доучиться заочно - несмотря на то, что заочных форм обучения не было. Оформили как очную.
  
  Лаврентий Павлович с улыбкой кивнул:
  - Юстиция, значит, наш коллега?
  - Точнее в прокуратуру или органы госбезопасности можно с таким образованием, многие в следственный комитет устраивались - а у милиции своя высшая школа, своё милицейское образование.
  - Понял, дальше? - потребовал Лаврентий Павлович.
  - После армии сдал экзамены, но долго не пробегал - началась война, вот через четыре месяца после дембеля и началась.
  - На нас напали?
  - Нет, мы напали. На фашиствующую и впавшую в нацизм украину, - поморщился я. Лаврентий Павлович явно нахмурился.
  - Украину?
  - Да. Украинцев мы за это время поняли как никто другой - что за народ, что за люди, как думают и как существуют. Хорошего о них можно сказать мало, если почти ничего, - я покачал головой, - но история началась задолго до этого, конечно же.
  - В двух словах, если можно.
  - В двух словах... Украинцы упорно демонстрировали психологию селюка-деревенщины - у которого главный враг - это любой сосед, который живёт лучше. И сепаратистско-антироссийские настроения. То есть как государство, на мой личный взгляд, они не состоялись. Не сумели навести порядок, а на национализме далеко не уедешь - типичный "национализм окраин" - под лозунгом "вот отделимся и заживём!". А дальше, понятное дело, отделились и не зажили. Пока в России была плюс-минус такая же экономическая задница и хаос, как и у них - особо никто из них не выступал, но как только Россия начала уверенно жить лучше, и экономически переживать последствия разрушения СССР - украинцы бесились больше всех. Хотя там до этого была восьмидневная война с Грузией - но обошлось только зуботычинами и отделением Осетии.
  - И кто это спровоцировал?
  - Американцы. Плюс всё тот же "национализм окраин", - пожал я плечами, - уязвимое место в вроде бы монолитном СССР, которое использовали как враги из-за океана, так и внутри страны. По украине история оказалась жалкой и анекдотичной - политический хаос и олигархат, то есть власть буржуа и запада, - я вздохнул, - последний раз они впали в открытый нацизм в две тысячи четырнадцатом году - не без помощи из-за океана, конечно, - покивал я, - но дальше встали на путь самоуничтожения. Их категорически не устраивало существование рядом с успешной Россией - и вообще само существование России более успешной, чем украина - этот мир им претил и был ненавистен. Отсюда пропаганда "о том, как плохо в России", которая лилась в уши, очень грубая, топорная и агрессивная. Запугивание, нацистские молодчики на улицах - "хозяева улиц", и прозападная марионетка в президентах... - я покачал головой ещё раз, - раз за разом они творили какую-то дичь, против России - всячески провоцируя начало своего уничтожения. То агрессивно кидались на тех, кто по-русски разговаривал, то провокации устраивают, то ещё что... Отделившийся от них Донбасс вообще подвергли постоянным обстрелам.
  - Отделившийся?
  - Далеко не все согласились жить при таких дегенеративных властях, как у украины, - кивнул я, - говоря проще - украина стала очень токсичным, агрессивным, насквозь купленным западом, псевдогосударством. Псевдо - потому что независимости у них не было никакой, в долгах по уши и государство воспринимают как эдакое большое село. Да, СВО мы начали с запозданием - надо было сразу, но долгое время - много лет, пытались их вразумлять и договариваться. Последовала война, в которой украина добилась своей цели - перестала существовать вообще.
  - Вообще?
  - Мы тоже поначалу опростоволосились, ресурсы на быстрый удар и победу были - но не решились, перешло всё в затяжную стадию, а там... в общем, было трудно.
  - Могу вас понять.
  - Правительство делало всё, чтобы и война шла, и население её не замечало и жило мирной жизнью - устраивать из этого большую войну, с масштабными внутренними потрясениями никто не хотел. Да и наша армия к тому моменту уже почти полностью стала контрактной - то бишь из добровольцев, которые уже отслужили срочную. Это важно, кстати, кто воюет - контрабасы или срочка. Пардон, контрактники или срочники.
  - Это интересно, а что дальше?
  - Война. Так как я отслужил срочную рядовым, даже в сержанты выбился - перед самым дембелем ушёл старшим сержантом, и закончил ВУЗ с военной кафедрой - то пошёл в армию, а меня там определили в младший офицерский состав, младшим Лейтенантом. Предлагали в военную полицию - но отказался, может зря, может и не зря. Служил я в Воздушно-Десантных войсках, можно сказать, элита. В детстве спортом занимался, вот и припомнили.
  - Понятно, - участливо кивнул Лаврентий Павлович, - и что было дальше?
  - А дальше было девять лет моей жизни на войне.
  - Не многовато ли?
  - Много, контракт заключается максимум на пять лет. Я его продлил, первые пять лет были самыми тяжёлыми, - вздохнул я, - первый год особенно. Воевать тогда мы не умели - только учились, бои шли особенно интенсивные, мы очень быстро продвигались. Началось для меня всё с штурма Мариуполя, городских боёв. Потом... в общем, все направления перечислять смысла нет - воевали многие, и погибли многие.
  
  Лаврентий Павлович выпил чай и продолжил слушать.
  - По службе тоже продвинулся неплохо. На войне карьера делается быстро - быстрее, чем можно себе представить на гражданке - немногие штурмовики могут похвастать тем, что прожили много лет, тем более, что командовал я сначала просто взводом, восемь человек, несмотря на офицерское звание. Командовал на поле боя, в отличие от штабных офицеров, там, где постоянно что-то прилетало к нам, гостинцы от врагов.
  
  Грузинский нарком кивнул и внимательно слушал:
  - В двадцать втором началась вся эта бадяга. И продлилась девять лет. В двадцать третьем был уже лейтенантом, в двадцать четвёртом - старшим, в двадцать шестом - капитаном, двадцать седьмом - после ряда успешных операций и ранения, попутно полученной звезды героя, назначили майором. В майорах я два года задержался - подполковника и полковника получил уже в двадцать девятом и тридцатом годах, - вздохнул я, - опыт штурмовых действий в такой необычной войне, как наша, и вообще, опыт войны - ценился больше, чем всякие там академии и выслуги лет - что они значат? Лишь то, что протирал штаны на мирной службе где-то в тылу.
  - Это я прекрасно представляю. А что, в генералы не пошли?
  - Ранения, - я снял перчатку, и показал протез руки, - и ноги ещё обе искуственные. Но меня приглашали в академию генштаба, даже уговаривали, дошло до абсурдного - президент уговаривал, когда награждали госнаградами.
  - У вас их президент раздаёт?
  - Да. В данном случае - верховный главнокомандующий. Не то чтобы уговаривал - но просил пойти в академию, нужны нам, мол, такие люди. Я всё равно отказался - сослался на ранения, и так инвалид первой категории - одна левая рука осталась своя, - вздохнул я, - хотя протезы тогда были уже достаточно неплохие, для штабной работы, сидячей, вполне пригоден.
  - Понятно, и какими наградами награждены?
  
  Тут я предпочёл открыть ноутбук - пошёл к сумке, достал, поставил на стол, включил. Загрузился он быстро - и я в папках начал искать фотографии с того награждения. Должен сказать, что у меня медалей - как у дурня махорки - не то чтобы я был счастлив от этого - руки и ноги мне бы пригодились больше, но...
  
  Найдя соответствующие фотографии, развернул их на весь экран, увеличил - и перечислил только боевые награды.
  
  Лаврентий Павлович осмотрел фотографию.
  - Герой?
  - Да, за пару очень хороших штурмов, во время которых моя рота себя показала очень хорошо - получил героя - тогда мне кстати первую ногу оторвало. Пришлось командовать без ноги, - вздохнул я, - орден Суворова за это получил и звезду героя. Но ротой командовал успешно, пока не отволокли санитары. Тогда многие из наших хорошие награды получили - в основном ордена мужества, штурм был жуткий, городской.
  - Слышал, у вас есть кино на эту тему.
  - А, да, да. Имеется, - кивнул я, - доложили уже?
  - Вы на них не обижайтесь, они на службе - должны докладывать обо всём.
  - А я и не обижаюсь, понятное дело.
  - Давайте посмотрим кино, а об остальной вашей жизни побеседуем уже потом. Там, должно быть, не так много событий было?
  - Да, дальше была обычная жизнь.
  
  Я открыл приснопамятный фильм от ЧВК и ближайшие полтора часа улетели как один миг.
  
  На Лаврентия Павловича это произвело тоже неизгладимое впечатление - одно дело о войне слышать - и представлять себе парады, где-то далёкую канонаду и стрельбу - ну самое худшее пару ранений - а другое это вот, почти как вживую. Да и вживую тоже не проблема - видосов с СВО у меня полным-полно - и документалок с оными видео тоже много.
  
  
  Впрочем, разговор продолжился сразу после просмотра, Лаврентий Павлович закурил. И некоторое время отходил от увиденного.
  - И у вас так было?
  - Именно так. Год за годом.
  - Тогда вы правда пережили многое.
  - Ну не так много, как во вторую мировую солдаты, но да.
  - Оставим пока это, перейдём к тому, чем вы хотели сами поделиться. Как я понял, будет война - это очевидно и для нас.
  - Да, в декабре этого года Гитлер окончательно решится нападать. И через ещё полгода нападёт. Приблизительно - полгода. Я не историк, всех деталей не знаю. Хорошо было бы знать наперёд - но не знаю - зато книги и документалки по этой войне у меня в большом количестве имеются. Там всё описано.
  - Хорошо, материалы обязательно передайте.
  - Я постараюсь, книги сделаю со временем, на их изготовление уходит время. Фильмы... оставлю в цифровом формате - во избежание распространения куда не надо. Так - техника надёжно защищает их от кражи и просмотра посторонними лицами - техники для просмотра в этом времени нет.
  - Хорошо. Что ещё вы хотели нам сообщить?
  - Тэк-с... - я задумался, - ну о развитии техники, думаю, тоже лучше показать документалки и книги - потому что я могу сказать - но всё, что я знаю - знаю из них. Моё же мнение компетентным считать нельзя.
  - Это почему? Вы командир, боевой командир, человек достаточно компетентный, как я понимаю.
  - Да, но в своей войне. А война меняется со временем - меняется оружие, тактика, особенности. Я хорошо выучился для войны своего времени - а в этом... некомпетентен. Переучиваться... в моём возрасте - уже как-то поздно. Ляпну что-нибудь, что правильно для моего времени и войны, в которой я воевал - а тут это окажется как минимум бесполезно, а то и вредно... Так что в мелочах, в деталях, я боюсь сделать хуже. Самомнением не страдаю, непрошенные советы давать тоже не берусь. Что современники поняли и записали на бумаге - это факт, ими я и делюсь - а не субъективным мнением. Как в суде - где судят только по фактам, а не домыслам, мнениям или убеждениям сторон...
  - И судьи мы, - вздохнул тяжко Лаврентий Павлович, - ну что ж, я так полагаю - вы в этом вопросе "дилетант широкого профиля", как говорится у нас - много обо всём знаете, но ни о чём детально?
  - Да, это так. Но к счастью, у меня есть профессиональная литература, в которой детали, смысл которых компетентные люди поймут гораздо лучше меня. Я, например, ничего не смыслю... в авиации. Да, но в общих чертах из чего состоит и как управляется самолёт знаю, какой путь прошли самолёты, какие концепции в итоге победили.
  - И какие?
  - Реактивная авиация. Но до конца войны - можно не чесаться, пока что у немцев разве что самые первые прототипы.
  - Хорошо, а танки?
  - За танки я могу сказать намного больше, это ближе к моей сфере деятельности. Я не танкист, но из чего танк состоит и как работает - хорошо знаю, а вот детали его производства - уже нет.
  - Понятно. Что ж, мы и так готовимся к войне - материалы ваши придётся изучать специальной группе, понятное дело - я или тем более - товарищ Сталин - не можем уделить этому много времени. Они составят своё экспертное мнение. Вы обеспечите их материалами?
  - Конечно. Насчёт книг... Кхм... Пожалуй, я знаю, что сделаю, книги будут, хоть и не в книжном формате. Чертежи некоторой техники тоже смогу сделать.
  - Хорошо, в таком случае - я займусь сбором спецгруппы. У вас есть какие-нибудь предложения, исходя из того, что вам известно?
  - Мне плохо известны конкретные фамилии и имена, - признался я, - товарищ Курчатов - физик-ядерщик. Занимался после войны атомным проектом - первоочередная важность для государства. Занимался успешно - особенно учитывая, что это было вопросом жизни и смерти для СССР - не меньше, чем вся индустриализация... - я почесал ухо, - кто ещё... По теме ракет - могу вспомнить товарища Королёва, Сергея Павловича - отца советской космонавтики и межконтинентальных ракет, фигуру известнейшую в будущем, историческую, так сказать.
  - А ещё?
  - По теме танков - разработчик Кошкин. Кстати, я вспомнил, что он умер в сороковом - после пробега между Харьковом и Москвой. Очередной изобретун, которого погубило своё изобретение. Точнее желание самому его испытывать, - вздохнул я, - если он уже заболел - я смогу сделать для него антибиотики и лекарства. А если ещё нет - рекомендую. Он создатель первого в мире ОБТ - Основного Боевого Танка - нашей Т-34. Хотя он вроде как по нынешней классификации средний танк.
  - Разверните подробнее, - попросил с грузинским акцентом Берия, - почему Основной?
  - Танки... в общем и целом, - я кивнул, - роль танка на поле боя устаканилась, его характеристики тоже, достаточные для выполнения всех задач - танк для борьбы с танками, танк - как штурмовое средство, танк как средство поддержки пехоты - и ОБТ - это основной танк, который сочетает в себе все эти характеристики. Нужды производить тяжёлые или лёгкие нет - гораздо выгоднее оказалось производить несколько моделей основных танков. Более лёгкие виды гусеничной техники - это БМП - но с десантным отделением внутри, и БТР - колёсная машина, для подвоза пехоты ближе к полю боя, бронированная, легко вооружённая, первые на базе грузовиков, последующие на своём шасси. БТР - это послевоенные изобретения, но по опыту войны - крайне нужные армии. БМП - это смесь лёгкого танка и БТРа - с пушкой, пулемётом, и десантным отделением. Танк же - это... - я задумался ненадолго, - в эту войну роль танков будет главенствующей. Танков и авиации. Танки - станут основной ударной силой армии - объединённые в большие группы - танковые армии, обладающие мобильностью, которой нет у пехоты. Хотя конечно пехота никуда не денется, её роль не менее важна - просто не нова.
  
  - Я понял вас, не зря мы напирали на развитие бронетанковых сил.
  - Остаются детали - вроде тактики применения танков, тактики построения обороны против танков врага, но вообще, да, Т-34 - самый востребованный, а по мнению историков - лучший в мире танк на ближайшее десятилетие точно. Жаль Т-44 и ИС-7 на войну не успели...
  - Об этом уже пусть у Кошкина болит голова, - ответил мне Берия, - вы правы, его нужно спасать, мы такие кадры не имеем права терять, особенно в такое время. Антибиотики, говорите?
  - Да, лекарства... Собственно, их создание тоже возможно моей нанокузней - несмотря на сложность молекул, конвертер материалов может работать. Я запущу, если вы не против...
  
  
  Создание пачек антибиотиков прошло успешно за минут пять - семь упаковок.
  - Здесь самые разные таблетки - по тридцать штук в каждой пачке. Там же инструкция и написано, против каких именно возбудителей они эффективны. Прежде чем лечить, нужно выявить конкретный возбудитель пневмонии.
  - Я передам это медикам, - кивнул Берия.
  - Хорошо. По три таблетки в день, потом дам ещё, когда определятся, какие нужны. Тэк-с, - потёр я руки, - с танковой отраслью мы определились. Что ещё я могу вспомнить навскидку? В памяти очень много всего - но вот так на-гора выдавать очень трудно, - я прикрыл глаза, - вроде бы во время войны появились первые радары - радиолокация. После войны они будут уже обычным делом везде - вплоть до каждого танка, гаубицы и каждого самолёта - даже гражданские и те с метеорадарами и РЛС кругового обзора делаются. Радары - это глаза и уши пилотов и тех, кто на земле - и заодно глаза и уши ПВО.
  - Радиоуловители самолётов, вы имеете в виду? Пока что описан только принцип радиолокации, я читал об этом, но прототипы пока что не созданы.
  - К началу войны будут созданы. У этой техники колоссальные перспективы, а с развитием электроники - они станут намного мощнее.
  - Электроника, - напомнил Берия, - что с ней?
  - Пока что нет смысла что-то кардинально менять - потому что электроника конечно будет развиваться. А с появлением вычислительной техники - начнётся взрывообразный рост электроники. Вплоть до полной цифровизации общества и проникновения оной во все сферы жизни. Вообще во все. Да что я говорю - государство у нас в основном работает в цифровом виде - через госуслуги, базы данных и так далее. В армии это вылилось в создание дронов - беспилотных аппаратов, порой крошечных, которые перевернули всю военную тактику с ног на голову. Семьдесят процентов потерь и мы, и враг, несли от ударов дронов!
  - Немало, - хмыкнул Берия.
  - Да, они конечно перевернули всё капитально. Но и без них в армии электроника прижилась неплохо, особенно в технике, а уж РЛС и ПВО целиком на ней построены. Со временем цена вычислений снижалась - первые компьютеры были ламповыми - и появились, если я помню - во время войны, или сразу после неё - для создания артиллерийских таблиц американской армии. И их припахали к разного рода научным вычислениям - даже примитивный ЭНИАК, на радиолампах, потребляющий прорву энергии и регулярно ломающийся - оказался крайне востребованной машиной. Оно понятно - машина делает вычисления пятьсот операций в секунду, тогда как человек ограничен скоростью своей работы, так что вычисления арттаблиц компьютером - сократили штат в несколько сотен людей, занимающихся вычислениями. Многие другие вычисления - требуют результат прошлых вычислений, что не позволяет распределить одно большое вычисление на сотню человек. Именно так получилось с артиллерийскими таблицами - и в итоге решили сделать компьютер. Это совершило революцию в сфере вычислений - несмотря на то, что пятьсот флопс - операций сложения в секунду.
  - И что в итоге? Начали делать такие везде?
  - Да, хотя первоначально не сразу же - не сразу поняли, на какое сокровище натолкнулись. Первые компьютеры - нулевого поколения - были ламповыми - а это значит - кушали море энергии, сотни киловатт, и регулярно перегорали радиолампы. Но даже так - на них можно было за час сделать объём вычислений, на который коллективу нужно полгода работы. Впоследствии компьютеры как сугубо научный инструмент - стали распространяться - с появлением атомной бомбы и атомного реактора - понадобилось делать колоссальное количество вычислений, чтобы их спроектировать - а на это дело правительства выделяли огромные деньги. Это подстегнуло развитие компьютеров. Первым шагом к новой эре стали транзисторы - твердотельные, компактные, и надёжные элементы, заменяющие радиолампы. И нередко выдающие такие показатели, которые радиолампы дать в принципе не могут.
  - Понятно.
  - На них в СССР ещё лет двадцать делались компьютеры - но их победили интегральные схемы. Это когда транзисторы литографическим способом создаются на кристалле путём облучения - микрочипы, они же микросхемы - позволяли делать казалось бы безграничное количество транзисторов, всё упиралось в развитие технологии литографии. Один американский учёный сформулировал золотое правило - что плотность транзисторов на чипе удваивается каждые полтора года. И это плюс-минус было правильным - начинали микрочипы с десятков транзисторов на чипе - а в моём компьютере их где-то одиннадцать миллиардов. На чипе размером с чуть больше ногтя.
  - Ничего себе!
  - Техпроцесс - размеры транзисторов и расстояния между ними - четыре-пять нанометров, - кивнул я, - это пять тысячных от одного микрометра. Длинна волны красного света - семь нанометров, они ещё меньше.
  - Поразительно, и как это было достигнуто?
  - Долгий и очень интересный путь развития. Советский союз некоторое время не отставал в развитии электроники - но к сожалению, в итоге проиграл экономическую гонку. Я не берусь сказать, почему именно всё пошло прахом - тут сколько людей, столько и мнений. Однозначного ответа нет. Но развитие конечно... первые чипы стоили очень дорого - а уже в девяностых - компьютеры начали появляться чуть ли не в каждом доме у американцев, в нулевых - у нас, это когда я пацаном ещё был мелким. С годов шестидесятых и далее - компьютеры перестали быть чисто научным оборудованием, и их стали применять в бизнесе - они оказались выгодными, цена достаточно снизилась. А когда это стало выгодным - появился рынок и появился спрос - люди начали клепать свои компьютеры, компании росли как грибы, ну и цены снижались постоянно. В шестидесятых - компьютер стоил условные двадцать тысяч долларов, через десять лет - сравнимый с ним по мощности микропроцессор и компьютер на нём - стоили уже не больше полутора тысяч. Где-то в этом районе было и в восьмидесятых, но мощности росли, технологии совершенствовались, форма всё больше адаптировалась под широкий круг задач. К девяностым форма окончательно устаканилась, а цены стали очень скромными для обычных домохозяйств.
  - Интересно, конечно, даже очень. Но это нам уже знать не нужно в деталях - всё равно мы до этого не доживём, а для войны эти знания бесполезны, - отмахнулся от дальнейшего повествования Лаврентий Павлович, - так что закруглимся пока с электроникой.
  - Не совсем. Видите ли - у меня тут есть компьютер, - кивнул я на ноутбук, - и он может выполнять вычисления. По мощности - он в миллион раз превосходит тот же ЭНИАК, и будет крайне полезен для советской науки. Его мощность тысяч в двадцать раз превосходит все компьютеры мира по состоянию на семидесятый год. Все компьютеры вместе взятые, я имею в виду.
  - Интересно. И вы это предлагаете?
  - Да. Сам я в программировании и математике ничего не смыслю - но инструменты для этого у меня есть - вычислительные задачи можно организовать, предоставить доступ тем, кому нужно делать очень много вычислений, научить программистов хотя бы пользоваться математическими программами и самым-самым простеньким программированием, которое позволит им создавать программы и решать сложные математические задачи. Это самая веская материальная помощь советскому союзу, которую я могу оказать. И пожалуй, единственная.
  - Вычислительная машина... большой мощности... - задумался Берия.
  - Да. В принципе, её можно припахать на - взлом шифров, физическое моделирование, решение сложных математических задач, даже очень сложных. МатЛаб - позволяет вводить формулами задачи, и получать результат. Думаю, это хотя бы немного ускорит процесс разработки разной техники.
  - Да, должно, математические расчёты требуют немало времени.
  - Я могу это организовать - в компьютерах плюс-минус неплохо понимаю - но придётся поднять архаичные способы ввода-вывода - перфокарты, перфоленты, и телетайп в качестве устройства ввода-вывода.
  - Я распоряжусь, вам организуют рабочее место, - согласился Берия, - какие требования?
  - Думаю... это должно быть обычное помещение - вроде аудиторий в академии. Каких-то особых требований к нему нет. Можно сделать резервный электрогенератор и аккумуляторы - которые подхватят, если будет резко отключено электричество - во избежание неприятных последствий. Ну а в остальном - вопрос в том, как будет удобно организовать работу специалистов-программистов. Сколько их будет, кого можно допустить к такому делу - и надо ли допускать, или пусть с костылями и неудобствами - сделать удалённый терминал, засекретив сам факт наличия такой техники.
  - Конечно, проще и легче засекретить!
  - Но это существенно осложнит использование, - добавил я, - конечно, если это не сделать - работать будет неимоверно удобнее, то есть быстрее.
  - Тогда мы подумаем на этот счёт.
  - Хорошо. Можно и то и другое делать - я имею в виду - кого-то из числа умных, но приговорённых к пожизненному или около того, длительному - посадить работать на правах шарашки за полноценные мониторы и клавиатуры.
  - Почему же ЗК? - удивился Берия.
  - Чтобы они ничего не разболтали - их придётся контролировать. Держать под колпаком, а это для свободных людей - мне делать не хотелось бы. Ладно обычные секретоносители - просто невыездные, а этих лучше вообще держать под замком, чтобы ни один шпион, даже очень талантливо замаскированный - не сумел с ними законтачиться. Кхм... проблема в том, что чем моложе человек, тем легче ему будет освоить технику - это не столько заучивать надо, сколько понять сам принцип - а понимать принципы - легче ребёнком.
  - Детей мы точно не держим, - отнекался Берия, - разве что тюрьмы для малолетних - но там как правило крайне маргинальные элементы содержатся, такие, которых вообще выпускать не хочется.
  - Понимаю. Что ж, я могу сделать старый компьютер по чертежам - тот, который хорошо работает с перфокартами и перфолентами, или может программу выполнять через терминал - телетайп. Или и то и другое вместе, кстати. Полагаю, люди, сумевшие разобраться в высшей математике и прочем - смогут и в программировании, не сразу, но разобраться - уж в маткаде точно - формулы те же, просто порядок их ввода другой... - я задумался, после чего решил продемонстрировать. Для этого нашёл на компьютере программу досбокс и запустил компиллятор бейсика. Ностальгия по школе проснулась. Чёрный экран, цифры 10, 20, и так далее - номера команд. И накидал на компьютере программу - простейшую программу, которая оперирует Икс, Игрек, Зет, и обрабатывает их по формуле - извлекает корень из Зет, умножает на игрек, и плюсует икс. Ну и ввод INPUT "Введите значение Z", Z, и так далее - нажал на кнопку компиляции и запустил программу. На чёрном экране появилась надпись "Введите значение Х".
  После ввода всех трёх значений - программа выдала математический результат по формуле.
  
  - Вот примерно как-то так. Это уровень школьного урока информатики, на котором нас учили даже не основам а так, очень отдалённо давали пощупать программирование. Первые самостоятельные программы.
  - Получился калькулятор с заданной формулой.
  - Да. Но ведь программа может быть любого размера - поэтому практически любое вычисление, подлежащее алгоритмизации, можно в неё ввести, или последовательный расчёт одним блоком программы результатов из другого её блока - как при приснопамятных артиллерийских вычислениях, где формулы расчёта можно ввести, а дальше нажать кнопку и пусть считает. Скорее всего счёт будет мгновенным.
  - Мало ты наших учёных знаешь. Ладно, по этому пункту мы договорились - место в Москве найдём. Осталось обсудить один важный момент - ваш статус.
  - Статус?
  - Именно его, потому что как вы правильно заметили - вы не советский гражданин, но и не иностранец. Решение по вам подпишет Главный, а я предложу. В мои функции это входит.
  - Какие ваши предложения?
  - Первое - принять гражданство СССР. Паспорт мы вам сделаем, легенду какую-нибудь придумаем, выделим квартиру. Могу предложить главному принять вас на военную службу. Заслуг у вас много, меньше будет вопросов - военный и военный.
  - Этот вариант надо обдумать.
  - Второй вариант - это мой наркомат. Внутренних дел - вы ведь юридическую специальность имеете, значит, в законах разберётесь.
  - Но в Милиции служить у меня никакого желания нет.
  - Я так и думал. Что ж, как гражданина другого государства мы вас оформить не можем - у вас нет такого гражданства, ни одна страна в мире про вас не знает. Поэтому можем предложить только это.
  - Понял. Что ж, вернуться на военную службу - более понятная перспектива. Особенно в годы войны!
  - Хорошо. Служить вас никуда не отправят, понятное дело - и думаю, по совокупности ваших знаний и заслуг вы вполне потянете на генерала.
  - Я ведь так и не учился в академии генштаба.
  - Это и не нужно - командовать вам всё равно никем не дадут. На передовой, - пояснил Лаврентий Павлович, - а вопросов будет меньше. Награды вам вернём, люди есть, которые их ценят и не ценят...
  
  - Я ценю не побрякушки, а то, что они означают, - возразил я ему, - а означают они девять лет страха, трудов, невыносимых порой условий и множество смертей тех, кто стал мне там дорог. Этот смысл они и имеют.
  - Понимаю, большинства этих медалей у нас нет - но как раз будет повод немного разнообразить нашу наградную систему, - покивал Лаврентий Павлович, - пока что она скромнее. Здесь мы с вами согласны - присвоим вам воинское звание.
  - Это облегчит дальнейшую работу по профилю, - кивнул я, - хотя бы не будет лишних вопросов. Да и за учёного я всё равно не сойду, даже с натяжкой.
  - Хорошо, что вы это понимаете. Сегодня решим окончательно вопрос, и подыщем вам жильё и составим группу для общения и изучения материалов. Ну и с вашими ЭВМ тоже придётся работать. Пока что можете отдыхать, но не обессудьте - за вами постоянно будет ходить наш человек.
  - Ничего, так положено.
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  
  Как организовать обещанный доступ к компьютеру людям из 1940? Людям, в глаза не видевшим компьютер и не понимающим принципы его работы? Ладно принципы - тут уже мне пришлось переквалифицироваться в крайне, крайне экстравагантного железячника.
  
  Начать хотя бы с того, что мне всё же выделили место - это было в центре Москвы, в здании, ранее занимаемым каким-то мелким музеем, вроде бы, коммунистической направленности, что-то типа музея местных коммунистов-большевиков-революционеров.
  
  Досчатые полы, покрашенные коричневой краской, в целом - атмосфера учреждения здесь ещё сохранялась из-за отделки. Электрика - проводка на стенах, довольно грубая, старомодные выключатели с флажком таким, круглые, розетки тоже ретро, деревянные окна - должно быть зимой будет страшно дуть!
  
  И места - около пятисот пятидесяти квадратных метров всего. За вычетом санузла - туалет, ванная, было пятьсот - это уже было очень и очень немало.
  
  Нижний первый этаж занимали четыре больших зала - в которые был вход из квадратного общего помещения, находящегося сразу за входом. Или нет, лгу - сразу после входа были "сени" - помещение три на пять метров, как в деревенских домах. За ним - квадратное помещение, из которого вели - одна дверь прямо, рядом с ней - деревянная лестница наверх, по виду - очень... деревенская такая, грубая, старомодная - такое можно было в моём времени увидеть только в очень старых домах, сохранённых как памятники архитектуры, домах-музеях. Дверь вела в помещение около пятидесяти квадратов, из которого - можно было попасть налево и направо - в соседние помещения. Из фойе, если его так можно назвать - налево и направо вели ещё двери - и там и там были помещения где-то под сто квадратных метров.
  
  Скрипучие половицы, слегка прогибающиеся под весом моих простеньких кед, на потолке - люстра, с лампочками - некоторые лампочки перегорели. Или уезжая, музей все сгоревшие лампочки вкрутил в люстры - ну правильно, им то один хрен их тащить не нужно. Хозяйственные товарищи.
  
  Итого - получается на этаж было пять помещений - фойе - от него налево и направо - там залы по сто метров, и второе помещение спереди - по размерам как фойе, из него тоже налево и направо - и тоже по сто метров. Пять рабочих получается.
  Второй этаж был абсолютно таким же - за тем лишь исключением, что вход в него не через улицу. В целом, дом был ещё достаточно крепким - нужно было сделать хороший "евроремонт", конечно, но это такое. Старомодная уборная - с фаянсовым другом и чугунной ванной - отопление было дровяное. Дровяное, карл! Поленница была во дворе - кстати, двор у здания был тоже, и немаленький - это хозяйственный дворик, в котором были поленница, два каких-то старых покосившихся сарая.
  
  Осматривающий вместе со мной чекист Семёнов разглядел двор из окон второго этажа.
  - Шикарное же место.
  - Шикарное.
  - Официально это ваш дом, не учреждение, - он достал из своей портупеи, которая была с ним, документы, - сегодня только подписали ордерок на имя генерала Чернышова. Неплохую карьеру вы сделали, Тащ Генерал.
  - Ну это уже предложение Берии, - фыркнул я, - Так то я полковником ушёл из армии. Ну тык, - я потёр руки, - здесь работать можно. Здесь мы обустроим логово для вычислительной техники - и заодно место работы для спецгруппы НКВД. На первом этаже - а жить будем на втором.
  - Как скажете. Что для этого понадобится?
  - Понадобятся для этого... - я задумался, - так, для начала давай подумаем, что мы можем создать с помощью НК, чтобы расплатиться.
  - Обижаете!
  - Думаю, чтобы что-то получить что-то всё равно придётся отдать взамен. Особенно рабочим, чтобы сделали всё как надо. Кхм... например, я без труда могу наклепать хороших механических часов. Уровня хронометров, с автоподзаводом, и великолепными характеристиками. Люкс-вариант, жутко дорогой.
  - Да ладно вам, приказом всё оформим и никто слова не скажет - надо так надо!
  - Хорошо, тогда записывай. Понадобится - мебель - семь диванов, восемнадцать рабочих столов. Прочных рабочих столов. Кресла под них... я наверное лучше сам сделаю. Кресла обыкновенные - девять штук. Кровать хорошая - одна штука, кровать стальная - пять штук...
  
  Он спешно записывал.
  - Так, - поднял взгляд Семёнов.
  - Сталь - три тонны. Медь - две тонны. Хром - сто килограмм...
  
  Я назвал ещё несколько металлов, и перешёл к важному:
  - Обстановку предлагаю сделать самостоятельно - я не специалист по ремонтам. Есть у нас люди, которые могли бы сделать хорошую обстановку, со всеми мелочами?
  - Конечно.
  - Не стройбат. Так, вызови бригаду ремонтников. Полы нужно перестелить. Я займусь изготовлением техники и необходимых вещей для ремонта, а ты пока займись кляузами - вызывай ремонтников, рабочих, пусть займутся в экстренном порядке. Я конечно могу и на полу спать - было бы сухо, но хотелось бы на кровати.
  - Понял, - посерьёзнел Семёнов.
  - У нас есть рынки ведь с продажей товаров? Так вот - организуй продажу часов. Секунду...
  
  Я изготовил часы. Это были хорошие, высококачественные, очень точные - хронометр, часы, с золотыми стрелками и стильным внешним видом. Стильным по меркам двадцатого века.
  - Водонепроницаемые - до трёхсот метров глубины, сапфировое стекло с антибликовым покрытием, высокоточный механизм с автоподзаводом, - переложил часы в его руку, - я сделаю ещё дюжину таких. В моём времени такие часики стоили где-то двести тысяч рублей, или - цена сильно подержанного автомобиля. Или две очень неплохие месячные зарплаты.
  - Ого.
  - Ага. Есть часы и за миллионы - но там уже понт от бренда. Можешь смело обещать таковые за помощь, ну и... слушай, а государство не может у меня купить золото? По рыночной цене.
  - Может, наверное. А откуда у вас золото?
  - Золото я могу создать. Очень медленно, но мой инструмент такое умеет делать, - отмахнулся я, - по грамму в минуту, примерно. За пару часов - сто с лишним грамм золота сделаем. Это конечно непрофильное, но выгодное использование нанокузни.
  - Лучше не надо. За сто грамм золота мы не удавимся, а сделайте лучше что-нибудь более полезное.
  - Хорошо. Тогда как решить проблему?
  - Какую?
  - Нам нужна обстановка. Хорошая обстановка - а не что на складе интенданту не жалко. Пинать тыловых крыс, чтобы вытрясти из них что-то хорошее мне не сильно хочется.
  - А, понял. Не беспокойтесь, этого добра у нас навалом! Организуем в лучшем виде обстановочку-то, обещаю!
  - Хорошо, тогда ловлю на слове. И это, пока не ушёл - электрик нужен будет, а лучше человека три электрика, после того, как привезут мне сталь и медь!
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  Когда Семёнов вернулся - с ним приехали аж четыре полуторки, везущие в кузовах закрытые брезентом вещи и рабочих - они начали выгребать из кузовов всё, а он поспешил внутрь. Нашёл меня в помещении, где я уже благополучно найдя стекло, и изготовив нужный пластик - складировал у окон - новые окна, пластиковые. Стеклопакеты, причём - двойные стеклопакеты.
  
  Рабочие, ругаясь, заносили в помещение столы, кровати, и всё прочее.
  - Ну как вы тут?
  - Пока нормально. Вон, уже кое-что сделал, - кивнул я под потолок.
  
  Там висел сплит, он же кондиционер - большой белый, висел не на стене, а под потолком.
  - Это что?
  - Климат-контроль. Кондиционер и обогреватель на пять киловатт.
  - Ого.
  - Надо такие ещё в других комнатах сделать. Медь есть?
  - Меди пока нет.
  - Ладно, подождём.
  
  
  Через час с небольшим - грузовики сделали новую ходку куда-то на склад, и приехали с новой партией товаров - на этот раз - столы, которые не разбирались. Массивные, большие, красивые столы - на вид очень серьёзные, из тяжёлого дерева. Их установкой руководил я лично - установили их в помещения слева-спереди и справа-спереди - по четыре штуки в каждое помещение. А в помещение между ними - площадью квадратов под пятьдесят - установили диваны.
  
  Пока что я с помощью нанокузни сделал люстры - шикарные люстры с галогеновыми лампочками, стильные такие, не в духе сталинского ампира. Тут ещё ремонтить и ремонтить...
  
  В режиме "ремонт" нанокузня могла разбирать штукатурку - выравнивать её, и красить стены - нанося тонкий слой краски. Покрашивание с помощью НК - было наиболее удачным - слой очень равномерный и сразу сухой, что характерно - и краска напоминала штукатурку - то есть была сухой, матовой, а не глянцевой.
  
  Помещение слева и справа - получили окраску приятным лёгким фисташковым цветом.
  
  Сверху был фиолетовый цвет, насыщенно-фиолетовый, и другие - в целом, красиво.
  
  Когда приехали рабочие - я уже приготовил пену и всё, что нужно для установки пластиковых стеклопакетов, а так же - привезли сталь, сырую нефть и медь! В слитках, прямо с завода, видимо, нефть в трёх бочках.
  
  Из нефти моя НК делала пластмассу - и в разы быстрее, чем это же - но без нужного материала - раз в двадцать. Из нефти и меди изготавливался ПВХ, из которого делалась изоляция трёхжильных проводов сечением по шесть-восемь квадратов, и шестнадцать квадратов.
  
  Провода в бухтах оказались очень кстати, когда приехал электрик - трёхжильные толстые кабели упаковывались в гофру и устанавливались на стены. Я оставил ему бухты кабеля и краткую инструкцию - сколько куда завести, и где будет электрощиток - в прихожей.
  
  А сам отправился вниз, прихватив сталь и материалы для сплавов - нужно было изготовить двигатель. ДВС. Литий-ионных аккумуляторов у меня не было возможности сделать - а вот свинцово-кислотные - запросто - я выспросил старые автомобильные аккумуляторы и кислоту - и изготовил в подвальном помещении - пять блоков, которые через трансформатор могли питать, а трубка топливной системы - была вынесена за пределы дома. При отключении электроэнергии - включался дизель. Дизельный мотор - очень похожий на судовой дизель - мощный, долгоиграющий, давал триста киловатт выходной мощности.
  
  Перед дизелем поставил всё, что только мог - аккумуляторы, блок АВР - который автоматически запускал дизель при отключении питания, автоматы защиты - подключенные через кабель в 30 квадратов к основному щитку, в котором и стоял блок АВР.
  Стабилизатор напряжения, молниезащита, отдельно - закопанная во дворе огромная стальная рама заземления, которая должна отводить в сырую землю лишний ток, если где-то на землю пробьёт...
  
  Электрощиток в "серверной", как я назвал комнату для компьютеров - тоже сам сделал, не доверив местному электрику. Дюжина автоматов, реле напряжения, собственный стабилизатор напряжения в десять киловатт - который обеспечивает стабилизацию, если не сработает основной стабилизатор - дополнительная ступень защиты от скачков напряжения. Белый такой шкафчик на стене, с жидкокристаллическим дисплеем и лампочками.
  
  От него - розетки по всей комнате - не такие, как тут принято делать - двенадцать колодок по восемь розеток в каждой.
  
  В помещении между двумя серверными - я решил сделать "комнату отдыха", ну или гостиную - установил там диваны, кресла, сделал огромный аквариум. Пока пустой, но обязательно заполню его чем-нибудь.
  
  Три дня обустраивался - и рабочих гонял - они взялись делать красивую обстановку наверху - для этого пришлось им показать мой собственный дизайн-проект, нагло сворованный из фотографий будущего. Красивые комнаты в классическом стиле, с обстановкой. Ремонтники были высококлассными специалистами - не стройбат, поэтому отнеслись к заказу крайне серьёзно.
  
  Ну а я наконец-то приступил к созданию техники. Делал я это один, часть материалов мне привезли, часть пришлось изготавливать самому. В левую комнату - сначала - я решил установить технику, прежде всего - сами компьютеры нужно было сделать. Я немало подумал над тем, как сделать компьютер - любой ПК шокировал бы предков - будь то IBM XT или Ноутбук - для них без разницы. Ну допустим, XT просто для них научная фантастика - а уровень современных ПК - это отвал башки.
  
  Поэтому я решил так - установлю плюс-минус архаичные рабочие станции, как в компьютерном классе в школе или ВУЗе. Варианта было два - изготовить нарочито ретро - потому что не хочу сразу погружать людей в тонкости графических красот, или сделать сразу более-менее современный ПК на виндовсе.
  
  Сделать ЖК-дисплей мне всё равно было в тридцать раз проще, чем ЭЛТ - из-за объёмов и вакуума, НК не любила такое создавать. Поэтому компьютер сделал так - дисплей в двадцать четыре дюйма. Широкоэкранный, 1080p, к нему - полноценный ПК. Фулл-тауэр - огромный по меркам ПК корпус. Сначала хотел сделать вообще неттоп - ибо его мощности тоже хватит - но потом подумал, что кашу маслом не испортишь - и людям этого времени - абсолютно монопенисуально - одинаковая фантастика. Поэтому - полноценный компьютер, с видеокартой "RTX9090 Super" - поддерживающей рендер и другие задачи, в том числе хорошо работающей вместе с маткадом и матлабом, и программами для цифрового моделирования - например, моделирования аэродинамики.
  
  Всё это сдобрил системой жидкостного охлаждения, в том числе и саму видеокарту, и установил большой радиатор с вентилляторами рядом с компьютером - тоже по размерам как фулл-тауэр, пять литров воды внутри. Громила!
  
  И наконец - ещё восемь компьютеров - нетбуки. Да, нетбуки - маленькие, точная копия нетбука acer aspire one. Это были маленькие, красивые, размером с книжку, компьютеры - в которых было всё необходимое! При том, что размерами он правда был абсолютно такой же, как книжка формата А5 - до муллиметра. Дисплей на 720 пикселей хд-формата, процессор интел атом, и что немаловажно - работал этот малыш от крох энергии и был очень даже переносным.
  
  Модель где-то года 2011го, примерно, или 2010 - это несущественно. Самое главное - что он работал, и работал хорошо - и был полностью совместим с большими настольными компьютерами. Это было главное в нём - и на нём можно было так же легко писать программы. Чуть-чуть приноровиться к маленькой клавиатуре - и легко печатать программы, или запускать те же математические программы-калькуляторы, вроде матлаб, электронных таблиц, и прочего.
  
  Это были мои любимые компьютеры - большие да, были мощнее в сто раз, если не в триста - но аспайр он - оказался очень, очень хорошей машиной! Да, хотя его производительность - наверное чуть лучше, чем у моего смартфона, да... но виндовс-совместимость всё решает.
  
  В каждый комп воткнул сетевой адаптер в виде эдакой флешки на сто мегабит - и установил роутер. А заодно - камеры видеонаблюдения, и входную дверь - которую уже поставили стальную - оснастил замком с считывателем карточек - чтобы меньше было проблем с входом посторонних - и никто случайно не зашёл.
  
  На окнах решётки, такие, что хрен кто пролезет, и всё.
  
  
  Семёнов приехал поутру - привёз, как ни странно, продукты.
  
  На первом этаже в левой комнате - я её называю первая - была установлена кухня. Водопровод там уже был, канализация тоже - кухня получалась большая - поэтому там ещё рядом сделали и уборную дополнительную. И всё равно - кухня в двадцать квадратных метров - это некисло. У меня не было возможности лично её обустраивать - поэтому что привезли - электроплиту, шкафы, кухонный стол, мебель - очень старая. Ну, для меня - я такую никогда не видел раньше. Чайники-сковородки-кастрюли тоже имелись.
  
  А вот с продуктами было посложнее - пришлось решать проблему деньгами. А деньги - пришлось добывать, в прямом смысле слова - я изготовил нанокузней без каких-либо проблем тридцать часиков механических. Прекрасные, превосходные наручные хронометры. Водонепроницаемые, с сапфировым стеклом, влагозащищённые, в общем - модель получилась удачная, и стоила дорого - часы спокойно уходили по десять тысяч рублей. Это при том, что в среднем пролетарий у нас тут зарабатывал около сорока-пятидесяти. За годы войны цены вырастут раз в десять - это верно, но пока что войны не было, и я решил сделать запас продуктов - на военное время. Мы с Семёновым на эту тему поговорили - запасать деньги было бессмысленно, а вот продукты - очень даже. Как? Карточки пока не ввели, но ассортимент страдал - но зато - были колхозные рынки! А нанокузня благополучно могла законсервировать мясо, например, стерилизуя специальным полем мясо, и упаковывая его в банку. Точнее собирая банку вокруг него.
  
  Колхозные рынки были полны самого разного продукта - я сделал себе зарубку - купить три-четыре мешка картошки перед тем, как начнётся война - жрать то что-то надо, и вместе с Семёновым мы решили как два хозяйственных мужика - продавать часы. Не обязательно особенно дорогие - нечто вроде часиков "командирские" - собирались столько же, а стоили - сто рублей. Опять же - три месячных зарплаты - но такие деньги были у многих!
  
  Поэтому речь была за малым - найти на рынках Москвы людей, которые готовы скупать и перепродавать. Но это делать не пришлось - дело в том, что прослышавший про наши дела Лаврентий Павлович Берия - заявил, что государство купит у нас часы, а так же любую другую продукцию - если очень уж нужны деньги. И денег дадут, много.
  
  Уже переданная им информация - о том, какие образцы техники будут точно бесперспективны, а какие окажутся очень даже к месту на войне - о танке Т-34, а так же химические формулы антибиотиков - оказались чрезвычайно ценными.
  
  Наверное, это всё можно было оценить в очень большие суммы - потому что сначала Семёнов вернулся с барсеткой денег, а потом - привёз полмиллиона рублей. Космические деньги! Когда зарплата в среднем по москве - рублей пятьдесят составляла. И это в среднем!
  
  Полмиллиона привёз он в ящиках, что мол, на, пользуйся, как пожелаешь. Еле дотащили эти коробки до дома! И положил я их в сейф.
  - Ну что, чем займёмся завтра? - спросил, рухнув на диван в гостиной второго этажа, Семёнов. Он уже привык к тому, что жизнь его изменилась ну очень сильно.
  - Завтра, я думаю, мы наконец-то примем у себя спецгруппу из НКВД. Рабочие места им обеспечить я смогу. Лаврентий Павлович составил оную группу?
  - Составил.
  - Кухня у нас есть, чтобы пожрать приготовить, сортира два, ванных комнаты - две, а вот спальных мест не хватает. Спецгруппу я думаю расположить в третьем зале - рядом с программистами, как думаешь?
  - Это вот тут, под нами?
  - Ага.
  - Что ж, можно. Мебель там есть, рабочие столы, книжные шкафы, всё такое - вроде бы ничего больше не надо.
  - Ну нет, вряд ли. Обязательно ещё много надо будет, - покачал я головой, - на втором этаже я думаю один из залов - обустроить под общежитие. Личные покои такого размера мне не нужны - хотя я к роскоши привык, но и не слишком требовательный. Вон то помещение, - ткнул я рукой, - вон там в конце коридора - комната, как раз на восемьдесят четыре квадратных метра. Я думаю устроить там общежитие.
  - Ого, а какое общежитие можно на таких квадратах устроить?
  - Ну, не придирайся. Главное что можно спать здесь, если засиделись допоздна - разделю это помещение на "купе", как в поезде - получится как раз восемь-девять таких секций. Удобств никаких, проживание не предусмотрено - а можно как в казарме - койки поставили одна к одной - и вперёд.
  - Можно и так - люди служивые, всё понимают.
  - Для учёных тоже, кстати, если засидятся, можно обустроить. Спальные места будут - не так комфортно, как дома, или даже в гостинице - но поспать ночь хватит. По опыту скажу, что засидятся многие.
  - Ладно, продолжаем закупать продукты? - уточнил он.
  - Война меня научила - делать запасы. Всегда. Запас карман не тянет, в нашем случае ничего плохого точно не случится.
  - Понял. Ну с этим я согласен, - он вытянул ноги в домашних тапочках, - а что с сараями делать будем?
  - Какими сараями?
  - Да вон на дворе два сарая, туда похоже хлам свалили, мусор всякий.
  - Снести надо будет, и если понадобится - новые хозпостройки поставим. Тэк-с, - я потёр руки, - кстати, когда там приедут работники для моего допроса?
  - Допрашивать никто не будет, только изучать информацию, - сурово сказал Семёнов.
  - Ну да, да.
  - Нарком пока не сообщает, группу видимо активно собирают.
  - Ну так места для работы с компьютерами уже есть.
  - Дежурство тут круглосуточное организуем ещё, - напомнил Семёнов, - дневального поставим внизу, около входа, пусть следит, кто входит.
  - Это как пожелаете. Мне важно когда и кого ждать!
  - Можно уточнить у Лаврентия Павловича.
  - Точно. Телефон то у нас есть, - кивнул я, - а номер его...
  - У меня есть его номер. Но звонить просто так нельзя.
  - Давай.
  
  * * * * * *
  ________
  
  
  Автомобиль привёз троих человек. Все трое - молодые, мне никто из них не знаком, конечно же - знал бы я ещё разных людей! И этих прислал Лаврентий Павлович, как рабочую группу по изучению материалов - один из них - математик.
  - Прокофьев, - представился математик, - Леонтий Павлович.
  - Кулагин Анатолий Остапович, - представился другой.
  - Тимохин.
  - Вот и познакомились, - я пожал всем им руки, - ну что, вас ввели в курс дела?
  - В общих чертах - но насколько можно подробно, - сказал старший из них - Прокофьев, - что делать надо - объяснили, а как - пока не понятно.
  - Этому постараемся научить. Или во всяком случае - объяснить. Так, а вы, товарищи, из аналитиков?
  - Мы двое, - сказал Кулагин, - потом будут ещё, обещают.
  - Хорошо. Что именно вам надо анализировать и выискивать - я не знаю точно. Пойдёмте, для начала покажу вам обустроенное тут рабочее место.
  
  Я провёл их за собой в комнату отдыха и из неё налево - в зал для аналитиков. Тут были рабочие столы, офисные шкафы, а так же стояли несколько компьютеров. Пока суд да дело - я окончательно закончил работу с созданием компьютеров.
  - Итак, как работать на компьютерах - придётся учить, тут ничего принципиально сложного нет. Дети и домохозяйки легко осваивают - вы, думаю, отличаетесь от них в лучшую сторону.
  
  Я включил две машины. Появилась заставка виндовс-икспи.
  - А где... материалы?
  - Здесь, на этих компьютерах. Если мы всё распечатаем - то получится объём библиотеки имени Ленина, не меньше. Поэтому что распечатывать - это уже решайте вы - принтеры тут есть, они предназначены для печати документов. Позже я объясню вам как работать с машинами.
  - Я могу проинструктировать, благо разобрался в основных моментах, - влез Семёнов.
  - Правда? Это великолепно! Тогда ты проинструктируй товарищей - как открыть библиотеку, как искать файлы по ключевым словам, как создавать и редактировать документы, и как отправлять документы на печать.
  - Справимся.
  
  Семёнов и правда уделял часа по три в день освоению функционала виндовс на уровне школьных уроков информатики - как всё это включается, работает, как офисные задачи решать. Ну и чтение электронных сканов книг.
  К этому периоду времени у нас относится около пяти тысяч книг, а так же имелись документальные фильмы, и прочее - плюс материалы более профессионального характера. Инженерного, про авиацию, двигателестроение, металлургию, и прочее.
  
  - Тогда пойдём с вами.
  
  
  Мы перешли в помещение напротив, я пропустил товарища вперёд. Тут было немного другое помещение - компьютеры намного больше.
  - У меня было много вариантов, - сказал я, входя за ним, - какие именно компьютеры создавать. Старомодные и архаичные, более современные, или ещё какие - по идее, даже старомодная машина отлично справлялась бы с разного рода задачами.
  Прокофьев кивнул:
  - И...
  - Создал более современные варианты компьютеров. В них установлена такая же операционная система - но программы и компиляторы языков программирования. Они хорошо подготовлены для решения научных задач и создания программ для этого, - я запустил один из них, - что ж, приземляйтесь - мы начинаем курс молодого бойца по пользованию персональным компьютером. Для начала разберём теоретическую базу, как это работает...
  
  
  * * * * *
  ______
  
  В принципе, ничего нового я не сказал. Нового для себя - о том, что такое ПК, как работает он - на микропроцессоре, и так далее. Как работают команды, даже открыл корпус и показал материнскую плату и прочее.
  - Объёмы памяти пока что представить сложно - оперативная - шестьдесят четыре гигабайта. Специальный набор для разного рода сложных массивных вычислений.
  - Это сколько в байтах?
  - Шестьдесят четыре миллиарда байт.
  - Немало...
  - У первых компьютеров пятидесятых была очень медленная память, в шетидесятых-семидесятых - килобайт тридцать могло считаться достаточно большим количеством. Времена меняются, вот и до десятков гигабайт дошло - это только в оперативной памяти, откуда читается и исполняется программа. Я не буду вас грузить тем, что вам по профилю не нужно - деталями того, как это устроено - просто знайте - загрузить этот компьютер - задача ну очень нетривиальная. Но разрешимая. Вам, собственно, нет нужды знать физическое строение и как оно работает - главное понять основы программирования и работы с математическими программами.
  - Вот это мне нужно. Давайте объясняйте.
  - Итак...
  
  
  Объяснения затянулись на часа три - с демонстрацией работы программы маткад, матлаб и бейсик.
  
  Бейсик идеально подошёл для того, для чего он был создан - дать инструмент программирования людям, которые во-о-бще не шарят за компьютер. И в этой роли он блистал - что касается программ - то тут слава богу, у меня были учебники и самоучители - весьма продвинутые и простые - вроде "маткад для чайников". Большая такая книженция!
  
  Книга была создана и выдана товарищу, на изучение - вместе с компьютером, а мы закончили моими скромными познаниями в бейсике. Его достаточно продвинутые версии - имели неплохие возможности по поводу математики, статистики - и что немаловажно - позволяли создавать простейшие программы без очень долгого обучения. Все основные вещи на виду - переменные, команды, исполнение кода - всё как на ладони. Операторы тоже были простыми и понятными - и было нетрудно объяснить, чем IF от AND отличается. Тем более что это на английском.
  
  Написание простейшей программы не заняло много времени, тестовые задачи из учебника... и освоение самых основ использования компьютера бытовым пользователем - включать-выключать, ярлыки программ, и так далее, даже затронули майкрософт офис и электронные таблицы - принцип их работы.
  
  В основном помогали книги - полностью снимая с меня нагрузку.
  
  Четыре очень мощных вычислительных машины - готовы были к работе, и товарищ закидывал их сложными задачами по математике - пробуя функционал и, что немаловажно - пробуя автоматизировать расчёты - а не вводить вручную каждую формулу с нуля.
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  А тем временем в замке у шефа... то есть у аналитиков - кипела работа! Семёнов конечно сам только в очень общих чертах освоил компьютер - и поэтому разбирались они сами - что к чему и как. Разбирались с трудом - так как до этого, понятное дело, никто пк в глаза не видел. Методом тыка им заратустра не позволяла - поэтому постоянно сыпались вопросы и проблемы уровня бабушки - а как ткнуть туда-то, как открыть-закрыть что-то, и так далее.
  
  Мой визит они встретили с радостью - и засыпали пока не понятными им вопросами - пришлось отвечать и пояснять.
  
  Ну тут сложного немного! Читалка для книг - на рабочем столе, там же - майкрософт ворд и текстовый блокнот, к каждому компьютеру присоединён принтер. Я хотел поначалу сделать матричный принтер - но после передумал и решил сделать лазерный - он быстрее и тише печатает. Как распечатывать тексты - показал тут же, как отдельные страницы, так и набранный на клавиатуре текст.
  
  Самое главное, что облегчало процесс поиска - был поиск по словам - возможность сразу найти нужное слово в документе!
  
  - Слушай, Сергей Юрьевич, - отвлёк меня Семёнов, - а почему бы нам не распечатать все книги?
  - Работа только замедлится. По бумажной книге нет поиска, - пожал я плечами, - а их десяток тысяч.
  - Понятно. Товарищ Нарком сказал, что завтра прибудут ещё люди.
  - Да бога ради, места всем хватит. Как товарищи, освоились?
  - В общих чертах, начинаем осваиваться, - ответил один из них.
  - Это хорошо. Если какие вопросы - немедля задавайте. Это касается и техники, и содержимого книг, если знаю - отвечу. Давайте я вам представлю ещё ряд техники, с которой вам придётся работать.
  
  Оба отвернулись от мониторов и повернули свои локаторы ко мне.
  - Хорошо. Она здесь.
  
  
  Так как у меня было намного больше материала, особенно меди и нефти для пластика - я создал немного электроники.
  - Начнём вот с этого, - достал я с полки планшет, - простейший планшетный компьютер, - раздал по одному каждому, - управление - сенсорное, через взаимодействие с экраном. Особо функционала ОС у него нет - вся работа через запуск и использование приложений.
  
  Товарищи взяли планшеты. Я продемонстрировал как свайпнуть экран для разблокировки, и они повторили.
  - Вы можете обнаружить уже известный вам рабочий стол с установленными приложениями. Дисплей в одиннадцать дюймов диагонали, и возможность работать с читалками и редакторами документов, - ткнул я в приложение, развернув свой планшет к ним, - как они работают вы разберётесь - аккумуляторы необходимо заряжать регулярно, они недолго работают автономно, слева сверху значок заряда.
  - Понятно, - кивнул один из них, - что ничего не понятно.
  - Тут всё уже продумано так, чтобы даже дети могли использовать. Вы люди умные - думаю, разберётесь. Тем более, что ассортимент приложений, с которыми можно тут работать - очень узкий.
  - А какой должен быть изначально? - спросил Семёнов.
  - Интернет. Глобальная сеть - а там - всё что только душе угодно. Давайте я покажу, как переносить файлы...
  
  * * * * *
  _______
  
  После планшетов - которые освоили за час - там всё равно было только три приложения, которыми правда надо будет пользоваться - мы перешли к нетбукам - тут вообще за пять минут всё объяснил - такой же компьютер, как большой - только маленький и переносной. Такая же ОС, набор программ для аналитики - немного шире, чем на планшете, и редактор документов, программа для работы с изображениями, видеозаписями, и так далее.
  
  
  Товарищей всё устроило - более чем, инструменты для работы им дали шикарные.
  - Думаю, на этом всё, что я мог вам обеспечить, - сел я в кресло за соседним с ними рабочем месте, - полноценный офис. Всё, что нужно для офиса есть - всё, что нужно - заложено в компьютерах. Редактор документов, печать, сканирование, работа с изображениями, видеозаписями... если возникнут какие-то потребности - тут же обращайтесь - подумаем, что можно будет сделать.
  - Думаю, товарищам ещё нужно некоторое время освоиться, - сказал Семёнов, - завтра приступим уже к работе.
  - Да?
  
  Они покивали.
  - Тогда хорошо. Что касается бытовухи - Семёнов, ты их проинструктируй. Зря что ли сделали тут внизу кухню, и всё прочее? Тут у нас всё для постоянного проживания личного состава организовано - кухня, еды полно, сортир с ванной, на втором этаже живу я, но выделил один зал - ровно над этой комнатой - как общежитие персонала.
  - Там не бог весть что, - продолжил за меня Семёнов, - постоянное проживание мы не предусматривали - но пять спален отдельных - для товарищей учёных - и мини-казарма на дюжину человек, во всяком случае, можно без проблем переночевать.
  - Кстати, я конечно могу у плиты кашеварить, но нам бы какого повара, чтобы готовил еду, - заметил я, - коллектив у нас имеется, можно либо доставлять сюда готовую откуда-нибудь из ближайших столовых или ресторанов, или самим готовить тут.
  - Насчёт питания не беспокойся, еду нам будут доставлять.
  - И хорошо! Кстати, ко всем присутствующим есть дело. Необходимо зарегистрироваться, для входа сюда, по биометрии. Пойдёмте со мной...
  
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  
  Вторая партия "Аналитиков" была привезена чекистами - и это было восемь человек. Уже на следующий день - мне пришлось повторять всё, что я говорил вчера - ещё два математика, и ещё восемь аналитиков - которым пришлось показывать лично и обучать использованию компьютеров как читалки.
  
  У них стояли компьютеры-моноблоки, подсоединённые к принтерам - любой документ можно было распечатать тут же - но понятное дело, тратить бумагу просто так не стоило.
  
  Объяснение уровня школьных уроков информатики - про ОС, рабочий стол, папки, ярлыки, программы - и последующие примеры работы.
  
  
  
  В помещении напротив - шла более интересная работа - там осваивали математические программы товарищи математики - они были снабжены книгами, распечатанными на принтере, инструкциями по освоению маткада и матлаба - двух основных программ для математических расчётов.
  
  То, что я совершенно не понимал - на чём мои мозги глохли - для них было простейшим делом - все эти матрицы, функции, и они гораздо бодрее, чем я думал, осваивали программирование. Задание переменных, программа ввода-вывода, программа для автоматизированных расчётов, и многое другое - со скоростью звука, так сказать, осваивали новую для себя стезю - компьютерные вычисления. Возможно, потому что программы как раз для таких вот людей и создавались.
  
  Они веселились как дети, задавая компьютерам очень каверзные задачки - и получая мгновенные ответы - очень радовались, сложность их задач росла постоянно. Когда я вошёл, у меня спросил один из них - я даже имена не запомнил. Судя по бейджу - Николай Николаевич:
  - Товарищ Чернышов, а какова вычислительная мощность этой машины?
  - Центральный процессор - десять терафлопс, видеокарта - четыреста тысяч гигафлопс для 32-разрядных вычислений.
  - Э...
  - Операций сложения с плавающей точкой - по количеству разрядов процессора, - пояснил я, - флопс. Тера - это триллион. Вычислительная мощность у них колоссальная даже для двадцать первого века, точнее, его начала. Видеокарты хорошо смогут перемолоть, допустим, аэродинамическое моделирование или схожие по мощности задачи. Моделированием занимается другая программа, икс-флоу.
  - Это многое объясняет, - кивнул он, - куда же можно потратить такую вычислительную мощность?
  - Как правило - на компьютерные игры, - хихикнул я, - основная задача всех компьютеров в мире.
  - Игры? - возмутился он, - но как?
  - Ну а как иначе, - я сел рядом, - если дать каждому по крайне мощному компьютеру - люди не бросятся осваивать высшую математику и прочие матаны - нафига им это нужно? Компьютеры удовлетворяют те нужды пользователей, которые у них есть - как правило - самые приземлённые и примитивные - развлечения. Для офисной работы есть машины попроще, послабее, чисто рабочие лошадки. А вычисления - чаще всего вычисляется графика игр.
  - Звучит слишком... реалистично, - вздохнул он.
  - Да, так и есть. И тем не менее - сначала компьютеры освоит государство, промышленность и бизнес - и только потом - широкая масса населения. Как вы могли уже понять по проработанности ОС и её простоте - осваивать это может любой ребёнок. С математикой не освоится, но тут программы для ваших нужд собраны.
  - Кстати, очень хорошие, - заметил один из них.
  - Ну ещё бы - над ними работали. Вы освоили автоматизированные вычисления?
  - На это уйдёт недели две, по моим прикидкам. И есть много вопросов, касающихся организации процесса, - серьёзно и с каким-то апломбом сказал математик.
  
  Вообще, тут разговорная речь отличалась некоторой... неспешностью и апломбом, чёткостью выговаривания и такое ощущение странное - как будто человек произносит речь, а не разговаривает с другим. Характерная черта времени - по-другому говорят, другими словами, да и те же слова - произносят по-другому. Слова вроде "энЕргия", с ярко выраженным Е, вместо привычного "Э", царапали ухо.
  
  Впрочем, мне без разницы, понимали и ладно.
  - Какие именно вопросы?
  - У нас есть превосходный математический инструмент, - сказал он, - признаю, с таким можно многое рассчитать и в краткие сроки - но скорость работы упирается в производительность человека. Нас мало, расчёты вводить постоянно в компьютер - займёт немалое время.
  - Я понял вас, надо подумать, как сделать так, чтобы нам передавали уже готовую программу расчётов?
  - Желательно да, - согласился он, - но без компьютера это сделать невозможно - всё равно придётся переносить с листочка вручную формулы и данные.
  - А может и не придётся. Так, я поработаю над этим, с вашего позволения здесь... может быть, что-нибудь придумается!
  
  Он был прав - узкое место - это переход из бумаги в цифру - где формулы превращаются в код - нужно организовать дело так, чтобы нам передавали уже программу расчёта - а мы её только вводили. Так? Так. Тогда тяжесть создания программ и алгоритмов ляжет на широкий круг людей, а мы будем только их компилировать и выдавать результаты.
  
  Как там было программирование на первых компьютерах? С помощью перфокарт! И перфоленты.
  
  Перфокарта - а как на ней записана программа? То есть ладно - допустим, я найду в старых своих файлах - ведь у меня даже юникс есть - драйвера и чертежи устройств для работы с перфокартами и перфолентами. Технология это не невозможная для сорокового года - и не удивлюсь, если уже используется в какой-нибудь автоматике.
  
  Для изучения этого вопроса я спешно пошёл к компьютеру в нашей "библиотеке" - отделе с аналитиками, и начал искать информацию.
  
  Информации, к моему удивлению, нашлось сразу несколько книг по программированию на перфокартах. Нашёл много про табуляторы и способы обработки электромеханических машин - сортировщики перфокарт и табуляторы.
  
  Дальше уже с распечатанными книгами - пятью офисными папками, заполненными распечатками, я вернулся к математикам, и уже у них сидел и изучал материалы дела.
  
  Перфокарты сжирал сам ассемблер языка программирования - запрашивая данные с считывателя. То же касалось перфоленты - более гибкого и быстрого устройства для чтения цифровых данных.
  
  На перфоленту помещалось больше - идея соединить перфокарты в единую ленту - кажется очевидной, но тогда нет возможности менять код после написания - а с перфокартой можно вынуть часть и заменить.
  
  На перфокарты записывались как цифровые, так и символьные значения - они победили перфоленты именно потому, что программу на перфокартах можно было редактировать. Несмотря на все недостатки формата - восемьдесят байт на карте, например - чудовищно низкая плотность записи! Меньше, чем на бумаге того же объёма.
  
  Для работы с перфокартами - нужно было много места, и огромные установки - для их сортировки, пробивки, проверки и так далее.
  
  Нет, при всём моём нежелании выдавать что-то не соответствующее времени - нужно было перешагнуть этот, самый тяжёлый и трудоёмкий этап - программирование на перфокартах. И сделать что-то вроде текстового терминала. Терминалы произошли от телетайпов - телетайпы уже тут есть. Разница только в том, что телетайп-терминал - выдавал данные на бумагу, а электронный - на ЭЛТ-монитор. Вот и вся разница.
  
  Дальше современные интерфейсы из клавиатуры и монитора - произошли от них, от телетайпов. Многие в моём времени даже и не знают, что такое телетайп! Это такой аналог электронной почты - только в аналоговом виде, а сам телетайп - электромеханическая пишмашинка.
  
  Терминал - штука очень хорошая - с простейшим интерфейсом, и по сути он - устройство только ввода-вывода - он ничего сам не может выводить без подключения к компьютеру. Клавиатура с монитором - вот что такое терминал, только моноблочно соединённые. А иногда и не моноблочно... Адаптер текста как правило был заложен в сам терминал.
  
  Тут я подумал - а собственно, почему бы и не сделать? Да, в этом времени существуют все ключевые технологии для создания терминала - уже существуют ЭЛТ-трубки, уже существуют клавиатуры и телетайпы, вот вывод цифр и букв на экран - для этого времени это что-то новенькое. Потому что одно только их цифровое хранение - простой раскладки и шрифта для отображения - уже займут где-то минимум килобайта два - то есть по нынешним временам - большие объёмы памяти.
  
  Но задача стоит буквально - создать устройство, благодаря которому не придётся вручную вводить каждую программу. И всё же - была проблема в том, что обучение программированию на том же фортране - заняло бы минимум полгода - даже для очень способного человека. Да и не было нужды - я не собирался подменять собой собственные разработки ЭВМ в СССР. Только помочь в годы войны инженерам.
  
  
  Поэтому думал - думал я следующее - нам нужно совсем другое. А именно, ввод данных в маткад и матлаб - или аналогичные программные среды - с помощью перфокарт и перфолент. Но! Ввод этот должен осуществляться там, а здесь - в вычислительном центре - программы должны исполняться и выдавать результаты расчётов.
  
  А как программировали до эпохи полноценных ЭВМ? Для начала - команды в буквенном или числовом виде вводили через перфоратор на перфокарту - пробивали нужные команды и значения в цифрах.
  Далее - эти перфокарты складывали в стопку - организуя тем самым полноценную большую программу.
  
  Когда изготовили стопку перфокарт - её загружали в компьютер, где считыватель карта за картой их читал и загружал в оперативную память - откуда и происходила работа программы. Не из ПЗУ - ПЗУ вообще тут не при чём - у компьютера во время работы есть только ОЗУ - в котором хранится всё, что в него введено. ПЗУ - так, хранилище откуда брать информацию, и куда складывать.
  
  Нужен перфоратор вроде IBM-29 - массивная такая штука, с клавиатурой, которая издаёт громкие механические звуки при каждом нажатии, и пробивает на перфокарте буквы и цифры, и даже символы - в кодовом виде, конечно.
  
  Хорошо. Допустим, я смогу сделать такую штуку - дальше встаёт вопрос - а что на ней вводить и как нам это считывать? Вывод напрашивался сам собой - использовать какой-то из широко распространённых языков программирования, совместимых и пригодных для такой задачи - и компилятор под него здесь. Окей - с перфокартами было проще всего - если где-то в коде ошибся - можно изъять конкретный участок кода и переписать перфокарту заново - с перфолентой так не получится. Поэтому для программирования, несмотря на массивность, пока что лучше использовать перфокарты.
  
  Не зря же они, в конце концов, использовались в будущем - вплоть до появления магнитных носителей? И даже после появления оных.
  
  Но восемьдесят байт айбиэмовской перфокарты... с другой стороны - перфокарты тут уже все кто надо знает - только используются они тут в электромеханических вычислителях, а не универсальных компьютерах - и содержат не совсем тот код.
  
  Структура фортрана ориентирована на ввод с перфокарт - это хорошо. Одна перфокарта - одна строка кода. Немного подумав, я решил, что лучший выбор - это фортран варианта семьдесят восьмого года.
  
  Этот фортран был бы лучше других - умел работать с массивами, что значительно упрощало нам работу.
  
  Но обучение фортрану... А собственно, хрена лысого я сам пытаюсь что-то понять?
  - Товарищи, можно вас всех отвлечь? Есть у меня одна идея.
  - Да, что такое? - Николай Николаич ко мне обратился.
  - Существует язык программирования - Фортран. Формул-Транслятор - созданный для инженерных и научных вычислений. Он прекрасно совмещается с вводом от перфокарт - что позволило бы нам - вынести функцию разработки конкретной программы вычислений - математикам, которые нуждаются в вычислениях. Пробивка же перфокарт никакой секретности не представляет.
  - Звучит многообещающе.
  - Остаётся одна проблема - сумеют ли люди за год освоить фортран достаточно, чтобы эффективно использовать вычисления? Срок в год - очень, очень серьёзный. Нужно во что бы то ни стало - успеть. У меня тут есть учебники по фортрану, - я положил на стол папку, - прошу вас - почитайте их и скажите, реально ли за год освоить использование этого языка программирования?
  - Думаю, что реально, - даже не читая учебников, сказал Николай Николаевич, - люди у нас не глупые, постараются.
  - И всё же. Если нам будут передавать стопку перфокарт для наших компьютеров - а мы приспособим отдельно взятые машины для компиляции и просчёта по программе всего необходимого - то это существенно, очень существенно, сократит трудоёмкость нашей работы. В конце концов - наша задача это получение программистов на фортране, которые могли бы переносить формулы в программный код без непосредственного при этом использования компьютера.
  - Это вполне возможно.
  - Тогда решено. Более того - это крайне серьёзное мероприятие, которое нам нужно организовать.
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  
  Меня прервал в своих раздумьях визит Лаврентия Павловича - он приехал рано утром, и сразу пошёл искать своих аналитиков. И некоторое время с ними общался - видимо, ставил им задачи и интересовался чем-то. А уже потом мы с ним встретились - и я поделился своей проблемой.
  - Всё дело в скорости работы нескольких человек, - пояснил я, - каким бы мощным не был компьютер - всё упирается в ограниченность - мало людей, которые будут вводить программу.
  - И вы думали сделать на перфокарточках?
  - Да.
  - Забудьте. Понимаете, перфокарты - это тоже возня, а для людей нашего времени что старый компьютер, что новый - абсолютно без разницы - одинаковая научная фантастика.
  - Думаете, можно сделать более современные компьютеры?
  - Именно. Это избавит нас от проблемы обучения - ведь для освоения нужно время, и много. Время, которого у нас очень и очень мало!
  - Согласен.
  - Так что сделайте более современные компьютеры, без всего этого - если уж хотите делать то, что можно показывать людям - то оно должно быть на радиолампах.
  - О нет.
  - И я о том же. Вещь или секретная, или нет - если секретная - то смотрите сами - нам без надобности делить людей, чем проще будет им работать - тем лучше.
  - Согласен, - опять согласился я.
  - Неплохо вы тут обустроились, за две недели то, - Лаврентий Павлович огляделся, - окна новые вставили.
  - Пластиковые.
  - С компьютерами что решили?
  - Сделать то их нетрудно - но вопрос лишь в круге допущенных лиц. И в том, чтобы они молчали - а это сделать непросто. Программист - профессия пока несуществующая, и довольно сложная. Я бы сказал, очень престижная - осилить может каждый, а добиться успеха - немногие. Тут нужно своеобразное мышление.
  - И что делать? - риторически спросил Берия, глядя в окно на задний двор.
  - Думаю, ограничить круг "советских программистов", о происхождении техники - никому ни слова - незачем разговаривать про будущее. Есть и всё - откуда... оттуда. Но придёт время - и будут работать на советских компьютерах, поэтому набирать молодых. Хотя и не только поэтому - учиться новому делу молодым людям проще.
  - И всю жизнь быть секретоносителями, которых охранять нужно?
  - Болтать они не будут, я надеюсь. Компьютеры мы им сделаем. Централизовать такое дело невозможно.
  - Почему?
  - Потому что каждый компьютер и программист обслуживает свою сферу и свои вычисления делает. Можно сделать общий большой ВЦ, но в таком случае и задачи должны быть соответствующие. Имею предложение - собрать их прежде всего на режимных предприятиях науки и разработки - разработчиков техники, и учёных, занимающихся ядерной физикой.
  - Интересно. Продолжайте.
  - Пока что главная повестка дня - это фортран. Язык программирования, который начинался ещё с пятидесятых годов - но прожил очень долго - не устарев. Дорабатывался, понятное дело. Предназначался для научных и технических задач, одни из первых советских компьютеров - которые, может быть, будут лет через десять разработаны - смогут использовать фортран на перфокартах.
  - Хорошо.
  - Штат программистов - это очень, очень хорошее подспорье развитию техники. Ну и общему делу тоже - нужны они везде. Да собственно компьютер можно к любым задачам приспособить в абсолютно любом ведомстве - от госплана до отдельного небольшого колхоза, от крупного КБ до мелкого склада.
  - Верю. Книги у вас есть?
  - Есть, самоучители по фортрану, учебники - материалов достаточно. Время только - успеют ли за год освоить фортран специалисты?
  - Должны успеть - не за год так за два - главное чтобы было с чем работать.
  - Вы про компьютеры? По правде говоря, уже имеющиеся тут вычислительные мощности - более чем достаточны.
  - Их мало.
  - Лаврентий Павлович, что вы в самом деле. Годах в шестидесятых этого века - компьютер в тысячи раз менее мощный, чем имеющиеся тут, если не в сотни тысяч раз - занимал целое здание - программировался ну очень хитровымудренным способом, и всё равно был крайне желанным любым НИИ и любым министерством. И да, стоил много миллионов вечнозелёных долларов. То, что есть здесь - уже очень немало.
  - Я с этим и не спорю, - сдал чуть назад Лаврентий Павлович, - людей мало - и рабочих мест. Сколько там - шесть человек?
  - Семь.
  - Семь человек - и то это только математики.
  - Я вас понял. Что ж, в интересах секретности создадим компьютеры для предприятий - штук пятьдесят ноутбуков. Таких, какие были популярны в моей молодости - очень хорошие для своих задач машины, графическим интерфейсом, компиляторами языков фортран и бейсик. Их вычислительной мощности хватит почти на всё.
  - Вот и хорошо.
  - Но чудес от этого ждать не стоит, это сократит трудоёмкость расчётов - особенно однотипных, но не может создать инженерные кадры и решения. После создания ноутбуков я к этому делу больше касательства прямого не имею - лично заниматься с программистами не буду. И вообще видеться.
  - Фронт работ для вас пока не определён. Нет у нас действительного задания. Чем вы планировали заняться, если не найдут вам дела?
  - Конкретно сейчас - пойдёмте, покажу.
  
  
  Я прошёл в зал. Как я уже говорил - на втором этаже было больше комнат, но по той же конфигурации - центральная - вход, она же прихожая после лестницы, от неё - дверь в общежитие работников пера и в мои апартаменты. Апартаменты я потихоньку обустраивал по-современному. Как мог - пользуя все возможности НК на своей руке. Хорошо что ещё энергия у неё почти бесконечная! Термоядерная батарея в протезе - кажется неисчерпаемым источником энергии. Я зашёл в свои апартаменты, здесь уже было более комфортно, чем поначалу. Рабочие произвели ремонт по моему дизайн-проекту - кое-что доработал сам. Мебель частично создал сам, из дерева, стали и пластика - других материалов не было в наличии. Бежевые стены в современных текстурных обоях, светильники под высоким потолком - множество оных, красивый шкаф у стены - во всю стену, дизайнерский, с часами, внутри шкафа - на стене - большой телевизор - сто двадцать дюймов диагонали, две колонны звука, под телевизором - видеоплеер. Красота! Дизайн совершенно не похож на сороковые-пятидесятые - много света - светодиодная подсветка под шкафом, с другой стороны - большой диван, журнальный столик со стеклянной чёрной поверхностью. Потолки похожи на навесные, имели декоративный элемент в виде прямоугольника, в котором скрывалась декоративная подсветка комнаты. Ну или просто дополнительная.
  
  Это всё работало от зигби, рядом два кресла - спецефического дизайна, полки с подсветкой...
  
  Красота. Вещей у меня и так своих было немного - не успел захламить всё это - поэтому максимально чисто и пусто.
  - Сделал себе место для просмотра фильмов, - объяснил я осматривающему каждый угол наркому, - под потолком вон там - лазерный проектор. Очень хорошая штука, ну и комната - самый широкий зал. Большой телевизор - сто дюймов диагонали, - я включил телевизор. Включился он сразу с медиаприставкой. Хорошей медиаприставкой.
  - Целый кинозал получается!
  - Именно. Люблю посмотреть кино перед сном.
  
  
  Лаврентий Павлович сел размашисто на диван.
  - Ну-с, что сегодня посмотрим?
  - Да что угодно, - ответил я, садясь в кресло, - ассортимент богатейший. Художественное и документальное.
  - Давай документальное что-нибудь. Художественные нам смотреть некогда.
  - Тогда давайте про вертолёты. Техника это пока малоизвестная.
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  
  Разговоры с наркомом длились недолго. Собственно, вопросов у него ко мне было немного - потому что все материалы я предоставлял аналитикам. На их компьютеры была загружена база из примерно десяти тысяч книг - среди них и история ВОВ, история войн, книги по науке и технике, книги по истории СССР, никакой художественной литературы - но полухудожественные были - очерки о советской космонавтике, например - её история и развитие. Совсем глубоких дебрей не было - хотя например были у меня учебники по сварке, электрике, слесарному и столярному делу, и было три больших электронных энциклопедии - но в них наименее полезная информация, потому что огрызки по одному абзацу - про всё на свете.
  
  Лаврентий Павлович это понимал - как и мою позицию, что я то могу поговорить - рассказать - как жил там, в том времени. Будет интересно, любопытно, что к чему рассказать - но... бесполезно лично для него. Так, для общего кругозора разве что.
  
  Его сильно удивил мой загранпаспорт и количество стран, которые я посетил туристом - а я поездил по миру, было дело. Спрашивал, я отвечал. А потом речь зашла про мою дальнейшую судьбу.
  
  - Вы активно готовитесь к началу войны?
  - Да, именно.
  - Хотите пережить её здесь, без особых потерь?
  - Я надеюсь пережить её без особых потерь и желательно, здесь. С меня хватит войны, если честно - навоевался до одури.
  - Никто вас и не пошлёт, конечно же, - улыбнулся Берия.
  
  Звучит это довольно грозно - Берия. На деле это пожилой грузин, с круглым, очень круглым из-за облысения лицом, и не сказать чтобы выглядел как человек, который хочет тебя пристрелить. Выглядит нормальным - не инфантильным, не дураком, не идиётом, но и на чиновников не похож.
  - Лаврентий Павлович, чем я могу ещё помочь? Компьютеры я сделаю. Копированием своей базы данных на более-менее долговременные носители и созданием компьютеров "на будущее" под консервацию - я уже занялся.
  - Это зачем?
  - Компьютеры имеют свойство ломаться со временем. Это бытовая техника, с ограниченным ресурсом - починить можно, но вот с жёсткого диска, если он помрёт, данные уже восстановить проблематично.
  - А, понятно.
  - Поэтому я делаю бэкап - резервную копию, чтобы хранить всю информацию на случай поломки основных систем. Это занимает некоторое время.
  - Это вы правильно решили, правильно, - согласился со мной нарком.
  - И компьютеры, чтобы в будущем можно было прочитать эту информацию, тоже делаю прозапас. Тридцать компьютеров, и около тысячи жёстких дисков, которые пока что хранятся в специальных боксах. Запись информации на них приходится производить вручную. Но это такое - поставил и забыл на несколько часов.
  - Я понял вас, это вы очень и очень правильно делаете.
  - Так же - делаю стойки для жёстких дисков. Они стоят у меня.
  - Покажете?
  
  
  Я провёл его в соседнюю комнату. Соседняя была чем-то вроде рабочего кабинета, совмещённого с гостиной - тут были книжные шкафы, тоже имелся большой, роскошный дубовый стол с компьютером - с тремя мониторами и очень мощным системником - мощнее, чем у математиков внизу. Дизайн отличался и был в современном для меня стиле - диван тоже был, но уже сделанный целиком самостоятельно, более стильный, чем в соседней комнате для кино. Это был один зал, я перепланировкой разделял комнаты так, чтобы было комфортно - четыре огромных зала мне не нужны. Один из залов - стал спальнями - причём сразу четырьмя. Второй - вот этот. И ещё две комнаты - гостиные, так сказать.
  - Мой скромный кабинет. Вот он.
  
  Я указал на стоящий около стены шкаф. Это был чёрный шкаф, с низу доверху с однотипными ячейками - состоящий из стоящих друг над другом секций - они имели ручки, чтобы их можно было вынуть из шкафа, и мерцали зелёными светодиодами.
  - Ого.
  - Секция содержит десять жёстких дисков по двадцать четыре терабайта. Итого - двенадцать секций по двести сорок терабайт в каждой.
  - Очень ёмко, очень.
  - К сожалению, у разных форматов файлов разная ёмкость. Фильм в хорошем качестве - высокой чёткости - занимает сорок-шестьдесят гигабайт. Это немало. В плохом качестве - можно вместить в этот же объём пятьдесят фильмов, самый экономичный формат - текст, в десять мегабайт можно уместить скан книги, а в два-три мегабайта - только её текст.
  - И что вы тут храните?
  - Копирую потихоньку всю имеющуюся у меня базу данных, копирование занимает много времени - жёсткие диски медленный формат, но долгоживущий и более надёжный, чем миниатюрные микрочипы-накопители. К ним нужно так же сохранять сам компьютер - иначе будет нереально воспроизвести - даже если в будущем сумеют изготовить компьютеры... лет через пятьдесят, допустим, способные прочитать эти жёсткие диски - они не смогут. Конкретное железо нужно.
  - А после того, как закончите?
  
  Лаврентий Палыч сел в кресло - а я в высокое кожаное директорское кресло у себя за столом.
  - Пока не решил. Я пока не знаю, чем заняться - сохранить информацию сохранил. Кому надо - дал доступ. Даже затею с фортраном и компьютерами потихоньку запустил - вроде бы всё, что мог сделать обыватель - я сделал.
  - Есть ваша правда, мы всё изучим, что только можно - я вчера был у Самого Главного. И мы разговаривали про вашу дальнейшую судьбу. Для начала - вам возвращены награды в максимальном объёме - раз для вас они имеют большое значение.
  - Дело не в них, конечно же - но это такая вещь... - я усмехнулся, - после войны вы поймёте.
  - Думаю, да, - он не стал спорить, - разговор зашёл про вашу работу и роль. То, что вы свои компьютеры сделали - огромное нам подспорье в ближайшем будущем. Хотя мы и не обольщаемся по вашему совету. Возник и повис в воздухе вопрос - а чем дальше вы займётесь? У нас для вас конкретного места нет. Да и вы наверняка захотите приносить пользу и стране, и народу...
  - Однозначно.
  - Но в роли командира подразделения вам не быть - это уже решено - не назначать вас на военные должности. Ваше образование юридическое - но в милиции вы не работали, в прокуратуре и так далее - тоже. Хотя можете, если пожелаете.
  - Думаю, без опыта я буду ничем не лучше новичков. А возможно и хуже - законы за восемьдесят лет сильно менялись.
  - Вот-вот. Поэтому брать вас к себе в НКВД я отказался. По описанным вами причинам, да и определённый риск для сотрудников есть - а мне не хотелось бы подвергать вас ему.
  - Тогда чем займусь лично я?
  - Это у вас мы хотели спросить! Работы по профилю для вас не предусмотрено - к тому же и без вас есть кому работать. Человек вы не советский - ко многим делам вас просто нельзя подпускать.
  
  Я задумался.
  - Вопрос правда сложный.
  - Пока что вы неофициально руководите получившимся тут вычислительно-аналитическим центром.
  - Я думал, все эти люди вам подчиняются.
  - Но по любому вопросу они к вам обращаются, особенно техническому. Мы лишь получаем результаты их работы.
  - Понятно.
  - Вы подумайте, что вы можете делать полезного...
  - Я кажется решил. Перейду в разведку, - тут же ответил я, - ведь мой центр, как вы правильно выразились, аналитический и вычислительный. Хранение и обработка больших массивов данных - это наш профиль. В армии я был оператором БПЛА - хорошо в них разбираюсь. Для меня не проблема поднять БПЛА и осмотреть с его помощью окрестности.
  - Это уже авиация?
  - Почти. Беспилотная. Наличие аэрофотосъёмки плюс аналитиков и инструментария для обработки информации... как вы на это посмотрите?
  - Хорошо, добро. И что нам от вас следует ждать?
  - Я пока разберусь с БПЛА, которые могу создать - и постараюсь разобраться с их полётами. Как и куда - тоже постараюсь разобраться - а там - посмотрим. Где-то в документалке я кажется видел, что советская армия очень не доверяла аэрофоторазведке, и вообще, сильно недооценивала её - а у немцев она была развита крайне хорошо, что в итоге сгубило немало жизней. Неплохо было бы эту ситуацию исправить.
  - За год не успеем.
  - Частично хотя бы. За год вполне можно разработать самолёт для фоторазведки. Ну и у меня, может быть, в архиве найдутся чертежи или хотя бы примерная схемка таких самолётов.
  - Поищем.
  - Тогда договорились? Развединформацию кому отдать?
  - Передайте мне, а там видно будет.
  
  
  * * * * * *
  _______
  
  
  И началась эпопея! Моё участие в войне - я не хотел рисковать - но БПЛА такого пошиба не требовали личного участия на линии фронта.
  
  Работать пришлось в гостиной - убрав подальше всю мебель к стенам. О конструкции БПЛА я знал чуть ли не всё, что только можно - не только эксплуатировал их, но и имею к ним некоторое касательство. Вообще, беспилотники для дальней разведки - это совсем другой класс - и тут было много вариантов!
  
  Поэтому я начал с того, что создал коптер типа "мавик", хорошо знакомый мне по войне. Пульт для него - с большим хорошим экраном, навыки управления мавиком нужно было восстановить. Это не так сложно - электроника самого БПЛА отлично отрабатывала, помогая пилоту - это не ФПВ-дрон.
  
  Первые беспилотники, если я правильно помню - появились годах в шестидесятых. Это были самолёты массивные, с обычными самолётными движками, а не на электроходу, и так как не существовало возможности передавать фотографии - они чаще всего могли пролететь только по заданной программе автопилота, облететь объект в тылу врага, и вернуться вместе с кассетой фотоплёнки.
  
  Я видел самые разные БПЛА - размерность у них порой была крошечной - летающие блохи такие. Позже эти микро-дроны заменили коптеры - которые гораздо удобнее в плане тактической разведки.
  
  Поэтому я хорошо понимал, что именно мне нужно! А нужен мне был - тяжёлый стратегический БПЛА, способный длительное, очень длительное время находиться в воздухе. Ещё одной проблемой - было управление.
  
  Технологии моей юности не позволяли создать устойчивую связь - потому что тогда летали на радиосигналах. Позже появились квантовые модемы, способные обеспечить связь где и сколько угодно.
  
  Третья проблема - это аккумуляторы. Тут тоже можно кое-что сделать - благодаря конверсии материалов нанокузней - удивительной функции, которой раньше не было. С её помощью можно создать нужные изотопы плутония и полония - а на их основе - можно сделать батарейку - не перезаряжаемый аккумулятор, а батарею - размером с аккумулятор электроинструмента - и способную работать несколько месяцев, если не лет.
  
  Итого - если постараться - то можно создать гибрид из старых и новых БПЛА - потому что новых чертежей - у меня не было. Это чисто военные технологии и конструкции - и гражданскому их никто не даст.
  
  Так, а теперь к главному - мне не понадобятся даже взлётно-посадочные полосы. Да, можно было бы сделать даже вооружённый БПЛА.
  
  
  Поэтому я начал работу с того, что решил изготовить себе рабочее место оператора БПЛА - это похоже на авиасимулятор - полноценный пульт, с одним огромным монитором, полукруглым. Управлять конечно можно было сделать классические рычаги - но я решил повыпендриваться и подключил роскошный комплект для игрушек-авиасимуляторов. Благо ввод всё равно стандартизирован - можно хоть на бананах управлять.
  
  Монитор один широкий, над ним - пришлось повесить на стенку ещё два монитора.
  
  
  Рабочее место оператора БПЛА было готово за час - и это оказалось шикарнейшее место! Удобное кресло, мониторы - обзорный для обзорной камеры - и два для ИК и камеры блока разведки. Она была направлена вниз и имела очень хорошее разрешение.
  
  
  Наконец - встал вопрос, каким сделать сам БПЛА?
  
  Программы для его управления - я загрузил на компьютер, благо что компьютер у меня был хорош, и ПО для беспилотников имелось. Подключил и откалибровал все элементы рабочего места - вместо стола - пульт с множеством кнопок и рычагов - это выглядело аутентичней, и забавней, чем полностью электронная кабина.
  
  Так как опыт у меня большой - и были в НК чертежи готовых дронов - то сделать его не составляло труда - выбери и создавай. Но! Требовалось некоторое время на создание термоядерных батарей и самое неприятное - решать, что нам надобныть.
  
  Для разведки над территорией противника - нужен БПЛА с высотой полёта в двадцать километров, там, куда самолёт не заберётся. Вариант был - с виду подходящий - это электролёт Стротосфера-М24, но он огромен! Размах крыльев - огого какой.
  
  Вариант попроще - это "Авангард" - дрон с взлётной массой в тридцать шесть килограмм и полезной нагрузкой - четыре кило. Родственник Скатов. В эти четыре килограмма можно было запихнуть самую обыкновенную камеру для дронов - благо гражданский рынок ими полнится, а создать с помощью НК можно охренительную камеру - объектив с графеновой оптикой, и под пятьсот мегапикселей. Летающее крыло.
  
  Самый большой дрон - был больше чем даже современные поршневые истребители - а самый маленький - весил сто с лишним грамм и мог облететь вокруг на пять километров, сфотографировать сверху с не очень хорошим качеством. Не вариант.
  
  Мне пришлось решать и создавать дрон - создавать его пришлось во дворе, и это было непросто, ночью работал.
  
  Дрон типа Авангард-М8 - имел взлётную массу четыреста сорок килограмм, размах крыльев - четырнадцать метров, и что крайне полезно - практический потолок - четырнадцать тысяч метров. Он нёс на себе сорок пять килограмм полезной нагрузки - а если вместо аккумуляторов поставить ядерную батарею - то полезной нагрузки будет уже восемьдесят семь килограмм. Полезно? Полезно.
  
  Приходилось балансировать между двумя негативными качествами - маленький БПЛА типа Авангард-2 - взлётной массой в пятнадцать килограмм и размахом крыльев в два с небольшим метра - был крайне незаметен. Он мог опускаться ниже - на высоты меньше километра и не обнаруженным противником - снимать его объекты.
  
  Авангард М-8 - размерами больше, чем мессершмит - то есть его точно с земли будет хорошо видно на такой высоте - летает он намного выше, туда, куда враг не дотянется - и несёт более тяжёлую оптику.
  
  Самые большие - нечто вроде Авангард-1200 - взлётная масса тысяча двести килограмм. Это уже полноценный беспилотный самолёт - а не моделька с камерой - и он требовал для взлёта и посадки полосу, но при своей массе - мог подниматься в воздух на высоту больше двенадцати тысяч метров, и нести уже до двухсот килограмм полезной нагрузки. Понятное дело - в эти двести килограмм - можно было напихать штатную камеру с телеобъективом, способную делать шикарные снимки, и с высоты разглядывать стратегические объекты противника. Практически как спутниковая разведка!
  
  И тот и другой не имели ограничений по дальности - поэтому мой выбор пал на Авангард-2. Малоразмерный БПЛА, изначально сделанный для тактической разведки и целеуказания - но у него уже был стандартный слот для подключения оборудования. И можно было впихнуть в него самое совершенное видеооборудование с гражданского рынка - которое лучше, чем военные разведывательные камеры - графеновая оптика, и восемь камер, дающих картинку разрешением примерно восемьдесят на шестьдесят тысяч пикселей. Но качество всё равно хуже, чем у камеры большого дрона - у которой матрица имела размер пять с половиной дюймов!
  
  Тем не менее, мультикамерность компенсировала в каком-то смысле ограниченность по длинне волны и несовершенство даже графенового объектива - несмотря на то, что он был очень хорош - совмещение изображений удалённых объектов с множества камер - позволяли после обработки программой - это ещё секунд пятнадцать - создать изображение без "подрисовки" недостающих пикселей - а честно сделать очень детализированное изображение.
  
  
  Блок камер я подвесил под беспилотник, подсоединив его к левому, правому и центральному пилону, протёр спиртом центральную панорамную камеру, камеру заднего вида - в хвосте над пропеллером, и понёс эту дуру на стартовую катапульту.
  Запустил.
  
  Беспилотник показал мне виды вечерней Москвы - выглядело очень красиво. Но пока что Москве - очень далеко до того, что я помнил - очень далеко до мегаполиса. А уж московские дворики... это вообще что-то особенное. Вроде бы город большой, а дворик - как будто из века семнадцатого, или из очень, очень провинциального города - обшарпанность, бельё какое-то сушится, дети играют, поленья - топят дровами...
  
  Да, тут ещё далеко не везде убрали дровяное отопление - и много где - даже в моём доме - отопление осуществлялось углём или дровами. Благо уголь и дрова у меня были - на заднем дворе поленница большая, а в подвале имелся бойлер - дореволюционный - высотой метра в три жаротрубный котёл, внизу топка - подкидывай только дровишек, если замёрз. Это и отопление, и горячая вода - централизованного ГВС в доме не было. Ничего. Так многие жили.
  
  Меня устраивало - позволяло запастись энергоресурсами и не зависеть от городской сети - а запасы перед войной я обязательно создам побольше. И угля, и дров, и топлива для дизель-генератора - если верить тем книгам, которые я прочитал - в первые же несколько дней после начала большой войны - начнётся гиперинфляция. Введут карточки - пока что их нет, население начнёт сметать всё из магазинов и с колхозных рынков - резко поднимутся цены - вдвое-втрое за неделю. Цены на водку и табак - вырастут особенно сильно. Я не пью и не курю - так что мне по барабану.
  
  Развалившись в кресле, я неспешно покачал крыльями летящего над Москвой дрона. Во времена СВО можно было только мечтать о такой качественной, кинематографичной картинке с дронов! Ни тебе РЭБа, ни чего-то подобного. Подъём по спирали, вверх, на высоту в восемь километров - туда, где точно не летают гражданские самолёты. Не хотелось бы стать причиной авиакатастрофы.
  
  Я разглядывал вид города на очень-очень широком экране. Качество - предельное для монитора, частота видео тоже - сто сорок герц. Вид такой, что я залюбовался на мгновение - пока не выпал из медиативного состояния, когда преодолел границу облачности и красивый вид кремля - не скрылся. Тут пришло время выставлять параметры автопилота. Навигация, к счастью, у дрона была не по спутнику - как было во времена моей юности - а по квантовому модему. То есть нужно было откалибровать с точностью до сантиметра координаты модема.
  
  В качестве навигатора я использовал карты самые старые из цифровых, которые нашёл - в программу можно было загрузить свою карту, к счастью. Я загрузил карты двадцать первого века - и выставил полётное задание, когда освоился - курс, высоту, скорость, и точки полёта - дрон должен был со скоростью сто тридцать километров в час - направиться к границе с противником - Германией, к Берлину.
  
  Время полёта - двенадцать часов! Ну это ещё по божески - не реактивный авиалайнер, чай, и не ракета!
  Полностью задав полётную программу - я пошёл заниматься более важными делами - делать второй дрон. Тяжёлый. Дрон для аэрофотосъёмки больших масштабов и больших объектов - и который уже может нести не только камеру - оптическую и инфракрасную - но и радарную камеру. Радар сверхвысокой чёткости, который даёт полную трёхмерную картину объектов под собой - позволяет изучить рельеф местности. И под него уже можно будет подвесить более продвинутое оборудование для всех типов разведки - систему ДРЛО, радиационную разведку, РТР - для постоянного перехвата радиосообщений - кстати, РТР есть и на лёгком беспилотнике - но перехватывает она только УКВ диапазон. Возможность "слушать" врага постоянно, даже там, куда не достают обычные радиоприёмники - это очень хорошо. Радио пока что тут используется широко - всякие энигмы - ерунда. Код для взлома шифров энигмы у меня на компьютере есть - мгновенно взламывает почти все простые и даже некоторые сложные компьютерные коды - а шифры вроде используемых в США, ещё только вводимых в их армию - тоже может легко ломать и читать.
  
  Ну что, пришло время большой авиации!
  
  * * * *
  
  С утра пораньше меня разбудил компьютер - беспилотник завершил полётное задание и кружил над конечной точкой маршрута, как ему и было велено. Левым виражом над городом Берлин. Прежде чем сесть за пульт - я сначала приготовил себе чай и неспешно рассматривал на компьютере изображение города. В Берлине было раннее утро - город просыпался. Выглядел он с высоты конечно... неплохо. Сохранив часть видео, я сделал несколько высококачественных фотографий с рабочей высоты в три тысячи метров - и задал новые параметры полёта. Вылет не оперативный - когда надо следить за происходящим - а обзорный, стратегический - задал координаты, поработал, снова задал...
  
  Под пристальным наблюдением оказались аэродромы нацистов, а так же их танковые силы. Они уже воевали, вовсю. Заводы - это интерес номер два, и что немаловажно - объекты стратегического значения, так сказать - это крупные авиабазы, где изучали авиацию, и военно-морские базы. Так как скорость была небольшой - весь день ушёл на облёт восьми точек. Хорошо ещё погода очень лётная выдалась. Аэрофотоснимки сразу же отправлял на печать на плоттере, в формате А1, тоже с высоким качеством печати.
  
  Несколько аэродромов, Берлин, ВМБ в Гамбурге, и попутно множество промежуточных фотографий.
  
  Для стратегических целей лучше использовать конечно большой БПЛА - с хорошей оптикой - а тут мне были доступны только обычные и инфракрасные фотографии.
  
  Весь день я занимался тем, что делал фотографии и следил за полётом дрона - а попутно дорабатывал тяжёлый Авангард-10.
  
  Эта громадина взлетать должна с аэродрома - поэтому придётся уже на месте присоединять к ней крылья, а тут - я мог допилить систему разведки.
  
  В конечном счёте я, сделав все необходимые фотографии - я решил вернуть БПЛА на базу - хрен с ним с БПЛА - ядерную батарейку хотелось не тратить зазря - редкий ресурс, и очень ценный! Они стоили жутко дорого, в отличие от всего остального беспилотника - по дороге домой - пролетел с помощью беспилотника над Беларусью и Киевом - сделав ещё три десятка больших снимков.
  
  * * * * *
  
  
  Автомобиль у меня был свой. Точнее - я его создал, при помощи НК и кучи металлолома, которые мне привезли.
  
  Поэтому у меня перед домом стоял красавец - новенький бронеавтомобиль ГАЗ-2330. Он решительно отличался от ныне выпускаемых машин - и дизайном, и мощностью. И хорошим бронированием, кстати. Ну и лучшим двигателем из имеющихся в чертежах.
  
  Кабина его совершенно лишена гражданских изысков, комфортабельным его назвать было трудно - на первый взгляд. На второй - при своей массе в восемь тонн - он легко проглатывал неровности дороги, и отлично маневрировал. Для такого тяжёлого авто! Различные усилители руля и тормозов дополняли картину - сейчас подобное не в моде.
  
  Я с большим удовольствием сел в его кабину. Да, выглядел он жутко солидно - скошенные углы сверху, маленькие окошки сзади - в пятидверном варианте, широченные колёса с зубастыми шинами, большой кенгурятник и прямоугольные окна в рамках - бронированные. Даже амбразура в стекле водителя - и та мне нравилась.
  
  Были у машины, конечно, и минусы - но благодаря НК её можно было легко эксплуатировать. Изготовил синтетическое масло, залил, заправил. А заодно ко мне прислали и водителя - он пришёл, представился, козырнув, у солдата на тумбочке узнал, куда идти и его проводили ко мне.
  
  Я как раз заканчивал работу над заправкой машины - так как до войны ещё далеко - озаботился поисками дизеля и заправкой.
  - Новый шофёр? - прежде, чем он успел представиться, спросил я, глядя на парня.
  - Так точно, тащ...
  - Вольно. Иди сюда, разберёшься с моей машиной?
  
  Он осмотрел машину. Она выглядела всё так же брутально.
  - Так точно.
  - Тогда залезай внутрь и давай разбирайся. Через полтора часа выезжаем.
  
  Он залез на место водителя, я зашёл с другой стороны и захлопнул дверь. Водитель - по виду обычный парень, оглядел всё с немного удивлённым взглядом. Да, даже минималистичная приборка - по меркам этого времени была очень информативной. Два больших стрелочных индикатора, вокруг них - четыре маленьких, слева - кнопки, три тумблера, справа на торпедо ещё два стрелочных индикатора, под ними панель с тумблерами и кнопками, и ещё одна слева...
  - Тут всё подписано. Слева-сверху - датчик уровня топлива, слева - тахометр, справ - спидометр, маленькие справа - заряд аккумулятора...
  
  Короче, объяснил ему что к чему. Это много времени не заняло - управление вентилляцией, управление трансмиссией - понижайка там, и тому подобное, и так далее.
  
  Он немного опух от количества новой информации и сложности - да, понимаю. Трудно - если на ГАЗ-АА или ЗИСе - всего несколько приборов и переключателей.
  - В общем-то, тут всё минималистично и... ну, явно неэстетично. Но есть и плюсы - кресла тут удобные, есть кондиционер. Водить я попрошу аккуратно, к весу машины придётся привыкать. Восемь с половиной тонн, как-никак.
  - Понял, - буркнул он.
  - Ничего, привыкнешь. Ну-с, поехали прокатимся. Выезжай со двора - вот ручник, вот коробка передач.
  
  Мы выехали со двора достаточно плавно. И сделали небольшой круг по району - это был старый добрый район Москвы - так называемый старый город - с переулочками и узкими улицами с односторонним движением. И выездом на большую улицу. Сделав круг, мы вернулись к дому и заехали в открытые ворота.
  - Хорошо. Теперь мне надо приодеться для свидания, а ты пока покури, можешь тут внизу пообедать. Война войной, а обед по распорядку.
  
  Мне не приходилось до сих пор надевать военный мундир. Да, документально и юридически я был зачислен в состав армии - официально. Недавно ко мне пришло приглашение - приглашение на празднование Дня Освобождения Бессарабии.
  
  Газеты об этом трубили очень громко - моё личное участие в этом свелось в том, что я передал три тубуса с аэрофотоснимками стратегических объектов, дорог, мостов, переправ...
  
  Смысла в этом было немного на фоне будущего наступления Германии - но СССР, как я читал из донесений Берии - копию которых он мне отправлял с фельдегерем - "нквд.доставка" - они очень бурно готовились к организации в Молдавии партизанского движения. И на территории СССР тоже готовились партизанские движения - хорошо законспирированные, снабжённые схронами оружия, взрывчатки, провизии, и многого другого.
  
  Партизаны - это не шутка - в эту войну это реальная угроза немцам - и не просто мелкое сопротивление - а очень неприятные диверсанты из числа местных. И которые мало того что отвлекали большое количество немецких солдат, так ещё и реально им гадили. Очень чувствительно. Бессарабия - считай Молдавия и западная украина - пока что была не наша - и вот, её освободили.
  
  Красивые молдавские партизаны ещё скажут своё веское слово в войне, а сейчас - генштаб после успешной операции по освобождению оной и захвата контроля - решил устроить очередной светский раут.
  
  В СССР очень любили званые ужины - то есть застолье - как элемент протокольного праздненства. Я не любил это дело - есть вместе и произносить тосты - для меня всегда было непонятной забавой. Можно было понять Сталина - как Грузин, он выпить за столом любил - но нет, этим все занимались. И даже национальность тут не при чём - все прочие народности так же любили застолья. Может быть, от недостатка других развлечений?
  
  Как бы то ни было - Лаврентий Палыч передал мне приглашение - дресс-код - парадный мундир с наградами. Впервые за долгое время пришлось их все надеть - дело в том, что я не шибко любил носить мундир при наградах - боевые только носил, а всякие "пять лет без запоев" даже не были достойны быть на мне. Тем не менее, надо было - поэтому весь иконостас - в духе Шарапова на дне Милиции - одел, посмотрелся в зеркало, причесался, прихорошился. Да, неудобно - меня тут никто не знает! Объяснить такое количество наград - даже звезду героя - будет нелегко. Но... да и хрен с ним.
  
  При параде я спустился вниз - водитель уже пообедал и ждал меня у машины. Увидев при параде - резко приосанился.
  - Поехали в Кремль. Там состоится знатная попойка, - усмехнулся я, открывая дверь машины, - и не гони, машина ещё тебе не слишком знакома. Потом научишься.
  
  Он молча залез - хотя судя по расширившимся глазам при виде моего парадного мундира - водитель, изначально расхлябанный, резко изменил своё обо мне мнение.
  
  Машина выехала со двора и направилась в Кремль - в центр города. Поездка была приятной - задний диван я себе сделал комфортабельный, было где ноги вытянуть, да и вообще машина просторная. Жаль только окна на уровне глаз маленькие. Но то такое - мне не особо нужно глазеть по сторонам.
  
  Приехали мы минут за пятнадцать - ехали неспешно, в темпе других машин. Въезд был указан в приглашении - нас остановили солдаты, потребовали документы - водитель замешкался, пришлось мне передать и приглашения, и свой документ показать. Они козырнули и пропустили дальше. Второй патруль был уже внутри кремлёвских стен - повторилась история.
  
  И наконец - мы доехали. Дворца Съездов в Кремле ещё не было - а вечеринка намечалась в одном из залов большого кремлёвского дворца.
  
  Сейчас Кремль - это не просто место для туристов и правительства - в нём даже жили многие высокопоставленные чиновники - это эдакий безопасный заповедник для высших чинов власти.
  
  Мы проехали внутрь - навигатора у водителя не было, поэтому ему пришлось немного поплутать, прежде чем приехали к дворцу - где было уже полным-полно машин. Преимущественно это нарядные ЗИСы - сборник высших чинов власти, так сказать. На фоне генеральских ЗИС-101, мой угловатый и брутальный ГАЗик выглядел словно пришелец с другой планеты. Настоящая военная машина среди франтов столичных. ЗИС-101, кстати, выглядел... не слишком впечатляюще. Да, машина определённо хорошая, но у меня уже другие вкусы.
  
  Здесь оценивалось всё - в том числе, на какой машине ездит гость - это определяло в том числе и его статус - было несколько иномарок, были ЗИСы. Водитель припарковал машину около бордюра и я вылез наконец-то. Вход был рядом, пройдусь пешком.
  
  Тут уже хватало людей в нарядных костюмах и военных мундирах - так как фуражку я нёс в руках, козырять им не пришлось, тем более что и немного было тех, перед кем я должен был козырять.
  
  В Армии мы когда служили - офицерам ниже капитана вообще по негласному уставу не было положено козырять и орать здравь желаю тащ... и дальше по тексту. Прапорщики - тем более, лейтенанты тоже нифига не пользовались такими привилегиями высшего комсостава.
  
  Внутри меня ждал гардероб и вход - прямо как в большом театре. Фойе, всё в духе дореволюционного и сталинского стиля - но больше дореволюционного, имперского.
  
  Опытным путём и путём расспросов я узнал, куда надо идти, и один из генералитета - удивительно молодой для генеральских погон, проводил меня к залу, где проводился, или вернее, готовился приём.
  
  Начинался приём с построения - как ни странно - классического построения в шеренгу с последующим военным приветствием и поздравлением - когда положено орать ура три раза. Я на всякий случай задержался, чтобы не оплошать.
  
  Построение производил сам верховный главнокомандующий. Сразу было видно - он тут главный, и командир - а мы солдаты. Выглядел вождь народов не сказать чтобы очень грозно - поздравил всех, и пригласил на праздничный банкет по этому случаю...
  
  Тут мы впервые и увиделись. Лаврентия Павловича, с которым я обычно контактировал - при нём не было - видимо, он к чисто военной тусовке отношения не имел, и не был приглашён.
  
  В зале уже ломились от еды столы, сам зал огромен, стол тоже огромен, места за ним было много. Особого порядка рассадки гостей тут вообще не существовало. Это не царская власть, где такие сверхтонкости протокола показывали социальное положение человека - садись где хочешь и с кем хочешь. Рядом с Тов. Сталиным, правда, места были заняты особенно важными и высокопоставленными офицерами.
  
  Я нашёл себе место где-то за десять человек от главы стола. Начиналось застолье - с длинного, ужасно длинного и витиеватого тоста, который Сталин произнёс с бокалом вина в руке. Все встали, отсалютовали бокалами, выпили. А потом уже пошло-поехало...
  
  Должен признать - еда тут была не только закусками - и готовили кремлёвские повара на удивление хорошо. Я взял себе салат с крабами - удивительно, в этом времени крабы - почти что мусорная еда, а для меня - дикий деликатес. Поэтому я навернул немало крабового мяса, к удивлению своих соседей.
  
  Красной икрой не побрезговал, но не налегал на неё слишком сильно.
  
  Застолье было такое, что тосты произносили разные личности - и делали достаточные паузы между ними, чтобы можно было поесть и поговорить - чем и занимались остальные.
  
  Я как-то пропустил момент, когда верховный встал из-за стола и переместился ко мне за спину.
  - Товарищ Чернышов, разрэшите?
  
  Я повернулся, встал. Иосиф Виссарионович не был высок, на полголовы ниже меня. Ой, не ниже, а короче, да, знаю этот анекдот. Но внушал своим видом - что ни говори - а внушительности у него хватало. Очень властная фигура, очень суровый мужик. Наш верховный времён СВО даже близко не стоял рядом с таким - он скорее где-то на уровне Берии был.
  
  Сталин прокашлялся и решил, по видимому, меня представить:
  - Товарищи, самое время вам представить человека, с которым никто из вас пока не знаком. Сергей Чернышов, генерал-лейтенант. Человек с большим военным опытом, но очень специфичным, и немалым личным мужеством, прошедший не одну битву, и как солдат, и как командир, - сказал он, - до сих пор деятельность товарища Чернышова подпадала под государственную тайну... особой важности, многое из того, чем он занят и сейчас подпадает под эту тайну. Сейчас он занимается у нас электронно-вычислительными машинами и дальней, стратегической разведкой, и ещё много чем. Я правильно говорю, товарищ Чернышов?
  - Совершенно верно, товарищ Сталин.
  Он кивнул, удачно разбив свою реплику на более короткие фрагменты:
  - В будущем - ближайшем будущем, я полагаю, ваш бесценный и богатый опыт нам очень понадобится в самых разных сферах военного искусства. После обеда поговорим у меня в кабинете?
  - Поговорим, товарищ Сталин.
  - Хорошо. Я ещё приглашу кое-кого. И выслушаю ваши предложения.
  
  
  * ** * *
  _______
  
  Презентация местному высшему военному свету прошла на ура - непонятный генерал с кучей наград - вызывал вопросы. Товарищ Сталин разом их все перекрыл тем, что объявил мою легенду - дескать я раньше был ну настолько секретным, что никто обо мне не знал, и занимался чем-то очень важным.
  
  Я познакомился с знаменитыми военными - например, с ещё очень молодым товарищем Жуковым - который захотел со мной познакомиться - и начал расспрашивать про мои возможности. Я ему рассказал, что занимаюсь разным - связанным с электроникой. Авиаразведка... тоже могу и авиаразведку, и взлом вражеских шифров - это наш метод, как говорится - могу дать фотографии поля боя, да хоть отдельно стоящего генеральского сортира - в высоком качестве, хоть в Лиссабоне.
  
  Похвастался тем, что наблюдаем сейчас за битвой между Англичанами и Немцами - тщательно анализируя их тактику и возможности, и конечно делая записи боёв. Ну и заодно - выявляя благодаря этому аэродромы на территории Германии и Англии.
  
  Разговор как-то перешёл на артиллерию - а тут уже ближе к моим знаниям - вот тут я развернулся - да и выпитое вино давало о себе знать - так что мы заговорили всерьёз - про гаубицы-пушки, баллистику, про типы затворов и тактику применения артиллерии.
  
  Как-то само собой разговор зашёл про тактику использования пехоты - и тут я уже на пальцах и рассыпанных по столу конфетах, показывал, как действует более современная армия. На основе уже не тактики стрелковых цепей и массовых атак - а штурмовых групп и штурмовых рот, как это вообще делается - штурм.
  
  Тут я мог заговориться на несколько часов - поэтому говорил самое важное, видя в собеседнике и благодарного слушателя, и человека, который понимает, о чём я говорю и ему это интересно.
  
  Случайно упомянул САУ и понеслась - теперь про САУ.
  - Необходимы. Строго необходимы армии. Их к сожалению нет - но без мобильной артподдержки вообще современный бой я себе слабо представляю. Штурмовые орудия по сто-сто пятьдесят два миллиметра и трёхдюймовые САУ - в боях просто нужны как воздух. Особенно в штурмовых операциях.
  
  - Но ведь они плохо защищены, - возразил мне Жуков, - если такая машина пойдёт в бой с пехотой... - он не договорил.
  - Именно поэтому они идут позади пехоты. С пехотой может идти только танк, а САУ находятся позади, за укрытиями, оттуда по возможности ведут огонь. Ну или огонь с места по рубежу противника, пока туда подходит пехота, затем САУ подтягивается на захваченный рубеж. Да и у них другая цель - это не танк, а именно что полковая пушка, если сравнивать с тактикой времён Наполеона. Ну и САУ - имеют приоритет бронетехники врага - если появляется танк или другая самоходка - САУ перестаёт бить по позициям врага и стреляет только по ним. Исключительно. Это и первая угроза, и главная цель поддержки.
  - Всё же у нас такое больше к бронетанковым относится, - покивал Жуков.
  - САУ и Танки - это неразрывно связанная техника. Танк ограничен в своей тактике - из-за брони, габаритов, массы, скорости, да и в танке не видно нихрена там, на земле, на месте - а артиллеристы-самоходчики - снабжённые разведкой и корректировкой огня - выявляют прежде всего противотанковые орудия врага и наносят по ним удар. Противотанковые орудия и танки противника - и потом уже пехота. Ну а в обороне - САУ это именно противотанковый резерв - потому что может быстро выдвинуться на позиции и закрыть брешь в обороне - если противник решил штурмовать тот или иной участок группой танков. Сделал нам сюрприз, так сказать, а там конь не валялся, ни укреплений, ни противотанковой обороны... тогда только САУ успеют долететь и вступить в бой. Ну а как пехотинец скажу, что поддержка САУ крайне важная штука. Это практически старший брат пехоты - который идёт позади, и если по нам начинают лупить откуда-то из пулемёта, то туда быстро прилетит трёхдюймовый снаряд, а может и не один.
  
  
  В общем, мы ещё поговорили около минут тридцати - о действиях пехоты. Я раскритиковал и практически оплевал идею так называемой ячеистой обороны - когда окопы по один-два человека отрываются - ужасная тактика, бесполезная и вредоносная. Могилу себе отрой и жди, пока её расстреляют из артиллерии! Только полноценные окопы, длинной цепью, только полноценная эшелонированная оборона - с минными полями, проволочными заграждениями, противотанковыми заграждениями и пулемётными позициями, и ещё артиллерией за спиной!
  
  Познакомились мы хорошо, я бы даже сказал - подискутировали и поспорили о многих вещах из нынешнего устава, которые я критиковал и был уверен, что критикую за дело.
  
  Дошли даже до борьбы с танками - тут я распоясался, попутно расписав тактику танковых засад и основные тактики боя, а ещё - огромное внимание уделил противотанковым ружьям.
  - Их эффективность сомнительна, - сказал один из слушавших наш спор генералов. Он мне лично не был знаком.
  - Да я вас умоляю - это ведь крайне нужная вещь. ПТР - это единственное эффективное средство борьбы с лёгкими танками - а если речь идёт про сбить гусеницу - то и с более тяжёлыми. Лобовую броню они и не должны пробивать - задача противотанкистов - нанести танку повреждения, которые его ослабят. А ещё они хороши как анти-материальная винтовка - против техники противника. Машин, бронемашин, штурмовых орудий и самоходок, и почти всего остального...
  
  Пир продлился ещё полтора часа - за это время успел познакомиться с многими.
  
  А после пира - меня пришгласили в кабинет к Верховному Главнокомандующему. В тот самый, да, куда мечтал попасть каждый уважающий себя попадаун.
  
  Кабинет большой, старомодный, а за столом уже сидели люди.
  - Проходите, занимайте удобное вам место, товарищ Чернышов.
  
  Я молча занял место за столом, в самом конце - чтобы не мешать присутствующим, и огляделся.
  - Товарищи, вы в целом ознакомлены с информацией, полученной от нашей аналитической группы, - вождь народов прокашлялся. Курит, много курит. И кабинет прокуренный, - теперь самое время познакомиться с главой этого аналитического центра. Товарищем Чернышовым, - Сталин кивнул в мою сторону, - будьте знакомы.
  Они все посмотрели на меня.
  - Товарищ Чернышов не узнаёт присутствующих? - Сталина это развеселило.
  - Эм... не очень.
  - Это наши авиастроители, - сказал Сталин, улыбаясь, - Товарищи Микоян, Петляков, Лавочкин, Яковлев, Ильюшин, Антонов, Мясищев, Поликарпов. Так они вам гораздо лучше знакомы, - он наконец сел в кресло, - На повестке дня стоит несколько важнейших вопросов. Первый из них - это критическое отставание нашей авиации от немецкой. Вы в курсе информации от аналитиков, показывающей, что наши самолёты И-16 не способны противостоять немецкой авиации в открытом бою. Это сейчас - самая больная мозоль нашей армии.
  
  - Мы ведь решаем эту проблему, - сказал Яковлев, мордатый такой - его и Микояна я запомнил сразу, - самолёты переданы на госиспытания...
  - Вы ознакомлены с материалами аналитиков, - оборвал его Сталин, - неужели вы не извлекли из них полезные и нужные для себя знания?
  
  Яковлев парировал:
  - Извлекли. Но наши заводы пока не готовы выпускать такую технику. Да, кое-что, многие правки, мы можем внести...
  
  
  Сталин осмотрел присутствующих и обратил взор на меня.
  - Товарищ Чернышов, от вас и не требуется быть Экспертом в авиации, чтобы сказать своё веское слово. Как думаете, что мы можем сделать, чтобы улучшить ситуацию перед войной? Учитывая, что и так работаем не покладая рук над проблемой мессершмитов.
  
  Я кхекнул. Все обратили свои взгляды на меня и мне стало немного неудобно.
  - Могу сказать только за электронику. Первое, что мы можем сделать - это перейти на САПР. Использование компьютерного проектирования нежелательно, но эффективно.
  - Почему это нежелательно? - удивился Сталин.
  - Потому что это расширяет круг допущенных к секрету во много раз, а так же - САПР... мне приходилось лично с ними работать, тут я более-менее компетентен. Да, проектирование деталей в виде трёхмерных моделей на компьютере - намного быстрее и по самому черчению, и по правкам и доработкам чертежа, и по их переносу на бумагу... и если его освоить - оно надёжно вытеснит проектирование на бумаге. Но на освоение нужен хотя бы самое малое - год. И штат специалистов, которые будут с этим работать. Далее - у нас есть фортран. Хотя это простой по своему виду, но очень эффективный инструмент - совершенно безграничной вычислительной мощности у нас нет, но есть уже очень немало. Видится мне, что оптимизация конструкции и будет основной задачей. При неограниченной вычислительной мощности и возможности решать миллионы, если не миллиарды рассчётов ежедневно - открываются некоторые перспективы... - я кхекнул, - я так же хочу упомянуть станки с числовым программным управлением.
  - С этого места - подробней, - почти приказал Сталин, - пожалуйста, - тут же смягчил он свою просьбу.
  - Станки с ЧПУ - представляют из себя роботизированный станок, упрваляемый компьютером, и программой, а не человеком. Точность изготовления деталей на таких станках намного выше - мне доводилось с ними работать, так что я умею это делать. К счастью! На них можно делать детали поразительной сложности и точности - причём хороший станок даёт класс точности до двух сотых миллиметра погрешности, работает эффективнее и быстрее человека. Они, к примеру - в реальном времени измеряют износ резца, могут на ходу быстро менять инструменты, производить токарные и фрезерные работы с очень сложным профилем. Механика станка чрезвычайно сложная - и даже если займёмся этим вплотную - обеспечить ими всю авиапромышленность мы не сможем. Но сможем обеспечить хотя бы производство самых-самых-ответственных и сложных деталей, которые требуют наивысшей квалификации.
  
  Товарищ Сталин кивнул. Я продолжил:
  - Внедрение ЧПУ потребует расширить круг лиц, допущенных к гостайне, а так же оператор такого станка - мало чем отличается от программиста и проектировщика САПР-программ. То есть это специалист особого класса, знания которого выходят за пределы токарного-слесарного дела, и включают программирование, проектирование, и некоторый талант к этому делу. Далее - о технологиях в авиации. Тут пока не появятся реактивные двигатели - то есть в ближайшие лет пять, у нас нет нужды что-то экстренно делать - самолёты поршневые, вооружение - автопушки, единственное что я вижу применимым - это пушки и пулемёты с большим темпом стрельбы. Ну и совершенствование поршневых самолётов, о котором вы тут говорили. На воздушную войну окажут влияние другие технологии - их несколько. Корректируемые авиабомбы, радиолокация и развитие ПВО. На этот счёт несколько идей у меня есть...
  - Мы вас слушаем.
  - КАБы сделать будет непросто, но возможно. Радиолокация... Радиолокация у нас только в зачаточных стадиях - если я дам готовый образец лампового комплекса РЛС - его смогут скопировать? Насколько мне известно, сейчас производятся РЛС РУС-2, на автомобильном шасси.
  - Его характеристики не впечатляют, - сказал кто-то из присутствующих. Поликарпов, кажется.
  - Да, если я правильно помню - дальность обнаружения всего сто пятьдесят километров, а точность - плюс-минус полтора километра. И точность по азимуту - три градуса. Да, до контрбатарейных РЛС нам очень далеко...
  - Ради интереса - а что это такое? - спросил Сталин.
  - Это такая компактная РЛС, которая отслеживает полёт вражеских снарядов и вычисляет по их траектории расположение вражеских орудий. Впрочем, сейчас речь о другом.
  - Да, о воздушной войне, не будем отклоняться от этой темы, - покивал вождь народов.
  - Тогда у меня есть рацпредложение о производстве средств ПВО. В частности - зенитных самоходных установок, и станций РЛС дальнего обнаружения и ПУАЗО - приборов управления огнём, с радиолокаторами как источником данных. Если я правильно помню - эффективность таких устройств намного выше, чем у простых ПУАЗО, ну а без них стрелять по самолётам - малоэффективно вообще.
  - Вы предлагаете сделать ставку на противовоздушную оборону?
  - Воздушную войну ей не выиграть, - покачал я головой, - господство в воздухе всё равно получают истребители, а реализуют штурмовики и бомбардировщики, нанося удары по наземным целям. Но это уменьшит ущерб от немецких бомбардировок и штурмовок - то есть ослабит их люфтваффе и его действенность. Что облегчит в свою очередь роль и нашим истребителям. Создать мощную и надёжную защиту от самолётов врага мы не успеваем никак - но кое-какие образцы техники - пустить в серию успеем. Например, ГШ-23-2, может быть даже нечто вроде ЗУ-23-4, и более мощную артиллерийскую систему автонаведения артбатарей.
  - Хорошо, об этом мы обязательно позаботимся, и ваше мнение учтём, - кивнул вождь народов, - Сейчас об истребителях.
  - Товарищи вряд ли могут предложить нечто прорывное, - вздохнул я, - так ведь? - оглядел их всех, Яковлев даже кивнул, - они сильно ограничены возможностями заводов, и до появления серийных реактивных двигателей - да, работа будет у них вестись бурная и очень активная, и крайне тяжёлая, но... это доведение до ума того, что у нас уже есть. Ракеты воздух-воздух и земля-воздух могли бы внести огромный вклад в воздушную войну - но в том то и дело, что производить мы их пока что не можем. У нас нет для этого технологической базы. И построить мы её пока не сможем - да и нет нужды менять правила игры до её начала. Лучше довести до совершенства то, что уже есть.
  - Слышали? - обратился Сталин к остальным, - довести до совершенства. Именно это нам и предстоит сделать. Товарищ Чернышов может предоставить вам неограниченные вычислительные мощности. Можете смело и нагло использовать их - это даже хорошо, если вы сумеете их исчерпать. А теперь - можете идти, впредь говорить будем предметно и индивидуально. Товарищ Чернышов, а вас я попрошу остаться.
  
  Вряд ли он успел посмотреть знаменитый фильм, но... чем чёрт не шутит. Когда все вышли, и дверь за ними закрылась, вождь народов вернулся к себе за стол и по-старчески сел в кресло. Я ждал, что он может мне сказать.
  - Станки, о которых вы говорили - вы можете изготовить? Я знаю, что ваши возможности сильно ограничены, но...
  - Процесс можно оптимизировать и да, я могу сделать такие станки. К сожалению, этого мало, чтобы оснастить всю отрасль.
  - Это уже не важно. Сделайте столько, сколько сможете. Мы внимательно изучили материалы по предстоящей войне - всё остальное сейчас можно назвать несущественным, в свете такого нашествия... Чудо-оружие явно нам не поможет, но хочется верить, что есть что-то, что повлияет на ход истории. Производить это сами мы не сможем - только немного улучшить отдельные вещи, не более того. Как ни старайтесь, а от судьбы и истории в данном случае - не так то просто уйти. У вас есть какие-то соображения на этот счёт?
  - Есть мнение, что вы правы - повлиять на что-то глобально... я не в состоянии. Только в вопросе вычислительных мощностей могу дать нечто правда большое, да и то - сильно ограничено количеством программистов. И тем не менее, это лучшее, что я могу дать.
  - Не забудьте про станки. И что вы намерены делать сейчас?
  - А у меня есть свобода выбора?
  - Конечно есть, - возразил он мне, - информацию вы передали и ваше личное участие более не требуется. Штучное производство кроме как электроники - смысла не имеет, даже будь у нас десятки новейших реактивных самолётов - это оказало бы обратный эффэкт. Нэмцы только ускорили бы свои работы, на которые у нас нет средств и времени, да и специалистов тоже.
  - В таком случае моё будущее всё ещё выглядит туманным. Я не знаю, чем заняться.
  - Раз взялись за элэктронику и развэдку - продолжайте в том же направлении, - предложил вождь народов, - какие тут у вас могут быть соображения?
  
  
  Я задумался.
  - Хм... на практике - я сделал то, что мог и всё упёрлось в количество людей, которых может поставить Лаврентий Павлович для работы на новой технике. Квалификация ведь у них высокая, таких людей немного и делать их секретоносителями опасно - хороших математиков нужного толка не так уж и много. Я ещё подумаю - у меня есть идея заняться вертолётами.
  - Вертолётами? Вы ведь не авиационный инженер!
  - Да, но в авиации кое-что соображаю - и лично мне не придётся ничего чертить. Почти. Мне нужно подбить свои возможности, изучить их более полно. И... во всех остальных сферах уже всё работает само - мне не нужно вмешиваться, только помешаю. А по вертолётной тематике у нас затык - такая перспективная техника - и никто всерьёз её не финансирует, людей мало этим занимается. Во время войны вертолёты вряд ли станут важной техникой - для меня это плюс. Не буду мешать вам и вашим инженерам работать.
  - Хорошо. Хотите вертолётами заняться - я не буду вставать против - станки тогда сами обеспечьте, и производство тоже.
  
  Я кивнул.
  - Про вертолёты я запамятовал, - признался вождь народов, - надо было и их пригласить.
  - Это отдельный разговор, думаю. И ещё неизвестно - их посвящать во все детали, или нет.
  
  
  * * * * * *
  _______
  
  
  Я дебил. Просто дебил - узнал, что в моей нанокузне есть конвертер материалов - и на этом полностью забил на её функционал. Ну есть и есть - а что это и как работает - я не знаю. Поэтому я просто не стал изучать изменения, произошедшие с ней - а изменения произошли очень разительные.
  
  Если можно конвертировать материалы - то может ли ассемблер создавать другой ассемблер? Пусть даже намного проще, пусть даже намного хуже, но способный создавать что-то?
  
  Как только я взялся за изучение новых возможностей - у меня решительно изменилось настроение. Потому что то, что было на моей руке - вообще моей нанокузней не было, или немного на неё походило, но не более. И да, я узнал, что у меня... есть огромная семья - нанокузня могла создать нанокузню модели ПР-1В.
  
  Дьявол! Да мне же дали безграничные возможности - а я уже месяца три-четыре просто чилю у себя дома и ничего не понимаю - если есть ПР-1В - то всё остальное побоку. Потому что это промышленная нанокузня для производства крупногабаритной техники.
  
  Да, чтобы её создать - нужно было воспользоваться конкретно моей кузней - саморепликацией они не обладают - но моя обладала возможностями, которых не было ранее - более старые и примитивные модели они могли создавать!
  
  
  Поэтому изучая возможности своей нанокузни - я наконец-то дорвался до большой ручной кузни, похожей на какую-то смесь огнемёта, и плазмомёта - большой тяжёлый ранец за плечами, и в руках - устройство, к которому шёл шланг. Ранец - энергосистема, внутри которой - микроядерные батареи, грубо говоря - блок аккумуляторов особой мощности - двести мегаватт. Провод из сверхпроводника, и нанокузня ПР-1М - которая изрыгала из себя целое облако нанитов, полностью покрывавшее пространство и превращавшая первичные ресурсы в конечный результат.
  
  Именно благодаря ей я сейчас обустраивал авиастроительный цех для производства вертолётов. Сам цех был заточен на создание высокоточных деталей, а так же лопастей из композитных материалов - углепластика и стеклопластика.
  
  Цех - это то, что я уже видел и представлял себе - цех точной металлообработки. Мне выделили большое просторное помещение - похожее на ангар, и я - обнаруживший нанокузни модели ПР в списке того, что можно создать - пусть даже создание было долгим - обрадовался и поехал в цех, захватив с собой огромный агрегат. На месте меня встретил свежий и красивый цех - построенный видимо сравнительно недавно, и предназначавшийся для авиазавода, но сейчас его обустройством занялся я лично. И привезённые сюда стальные и алюминиевые чушки, и другой цветмет и сырьё.
  
  Мне нужны были станки - а ПР1 лучше всех подходил для того, чтобы их создать - это было намного быстрее, чем ручной кузней, и намного эффективнее.
  
  В итоге станки я создал - шестьдесят два центра с ЧПУ - от мала до велика.
  
  Начал с аппарата лазерной резки металла - способного нарезать металлические детали из листа быстро, точно, и в нужном размере.
  
  Дальше - станки токарно-фрезерные, универсальные - их больше всего - сорок штук. Скорость производства деталей на ЧПУ сравнительно невелика, по сравнению с литьём и штамповкой - но чтобы обеспечить лучшее их качество - почти любую деталь можно было изготовить на таких станках. Пятикоординатные станки - могли перемещать и заготовку, и рабочий орган станка, вращать и то и другое, и были незаменимы в создании реально сложных деталей.
  
  Самая же ценная функция, которая мне была нужна - это настоящий чит. Это конвертер! Такой же, как и в моей наручной модели - но с намного большей производительностью - он мог почти как средневековая алхимия - превращать одно вещество в другое. Ладно там химия разная - так он мог превращать одни молекулы и атомы - в другие - например, я проверил, превратив сталь в титан. Объём увеличился, но стальная чушка - вполне себе стала титановой!
  
  Конверсию материала можно было заложить в программу - поэтому самой большой установкой из всех стала огромная рамка нанокузницы. Она занимала всё пространство до потолка, и даже за него вышла - наружу, и походила на чёрный большой куб. Громадная нанокузница могла производить сборку техники в уже готовом к употреблению виде - то есть производить автомобили, например, настолько законченные, что сел и поехал.
  
  Радости моей не было предела - и станки были знакомые, я такими пользовался лично, и на моём маленьком производстве стояли именно такие. Опыт большой - хотел бы я нанокузню промышленную заиметь! Это революция в промышленности - ведь она могла собирать сразу готовый продукт. Но были и минусы - минусы в её стоимости. Рентабельность такой установки ниже, чем у токарно-фрезерных работ, классического производства. И ниже определённого предела цена на нанокузни не могла опускаться физически. Из-за скорости работы - по соотношению затрачиваемой энергии и получаемого результата - тем более невыгодно. И преодолеть это нельзя - нанитам нужны электромагнитные поля, в которых они смогут двигаться.
  
  Так что я с теплотой и любовью поглаживал станки, которые здесь создал и установил - и подключил к большому энергохабу - который тоже создал при помощи конверсии. Это был, по сути, гигантский аккумулятор холодного синтеза ядер. Его стоимость вообще космическая - всё равно что иметь свою АЭС заводскую. Но конвертер позволял обойти это и создавать материалы, на создание которых нужны были реакторы и ускорители частиц - то есть большие и мощные термоядерные батареи.
  
  Располагались они у стенки цеха, за небольшой оградой - и могли годами питать тут всё - проложил толстые кабели, включил наконец-то цех. Яркие прожекторы под потолком, тепло - климат-контроль работает. Заготовки - изготовил частично сам, частично дали на заводе, и я попробовал первый опыт с ЧПУ - установил в станок заготовку и загрузил программу вытачивания компонента двигателя АШ-82.
  
  Начав, остановиться было трудно - нужно было создать алюминиевые и стальные детали, в огромном количестве - и собрать из них вручную двигатель. Сборку делал я лично - на то, чтобы выточить и выфрезировать всё - ушло два дня. На один мотор - но зато результат! Результат поражал воображение - мой собственный, почти в тонну весом, двигатель АШ-82ФН. Самой крутой модификации времён войны - форсированный и с наддувом, способный выдавать взлётный режим - максимальную мощность - длительное время.
  
  Я собственноручно вспомнил, как использовать инструменты, и собрал движок с нуля - по инструкции. Пока разобрался - семь потов сошло!
  
  Однако, станки цеха оказались очень даже способны производить вообще всё, что только нужно для АШ-82ФН - вал, поршни, цилиндры, кожух редуктора, многочисленные трубы и патрубки, кабели - за кабели спасибо нанокузне, потому что без них хрен бы я это смог сделать...
  
  Работал я один, в цех никого не пускали - и меня ждала эпопея. Настоящая эпопея под названием "обучи пользоваться или хотябы обслуживать станки".
  
  Под обслуживанием я понимаю, что понимать всё до мелочей людям не надо - главное чтобы могли загрузить заранее откалиброванные детали и резцы, и следить, чтобы не было аварий. А если случатся - быстро их прекращать.
  
  Сложнее всего было со сборкой - двигатель типа АШ-82ФН - нужно было собирать - ладно, изготовление всей номенклатуры металлических и неметаллических деталей мы освоили. Худо-бедно, но освоили - пусть и темпы производства оставляют желать лучшего. Теперь нужно - отладить это производство.
  
  * * * * * *
  ________
  
  Прежде чем отладили производство АШ-82ФН - я даже не брался за вертолётную тематику. А производство авиамоторов - вещь непростая. Двигатель - явный реликт из будущего - и его нельзя было просто произвести. Но он основывался на АШ-82, хотя было много отличий. Тот же инжекторный впрыск, вместо карбюраторного.
  
  Людей прислали много - двести человек, и началась эпопея. Настоящая эпопея - где пришлось обучать всех и каждого - при этом обучать пользоваться станками с ЧПУ - хорошо хоть люди были - опытные рабочие. И все поголовно коммунисты и идейные.
  
  Они хорошо понимали, что такое токарное дело, и слесарное в общем смысле, но вот ЧПУ... Конкретно программное управление - это для них очередной станок-автомат. Трёхмерные модели деталей на экранах компьютера станка - мало что особо давали для них - а вот на саму обработку они смотрели как на магию вне Хогвартса. Потому что там внутри рабочей зоны происходила магия.
  
  Я ещё похулиганил - а именно - подписи сделал. Для деталей. При фрезеровке на некоторые детали наносились метки и подписи - что это и от чего - например, головки цилиндров, цилиндры, поршни, а так же - что немаловажно - я подписал все провода и трубки внутри!
  
  Все до единой - наносил на них несмываемые и не выцветаемые надписи, да и сами трубки - делались на нанокузне - крупносерийно - и отличались от местных. Гибких было больше, и они отличались лучшим составом и были армированы, всё имело свой цвет. Так что выглядел движок нарядно - так как все трубки различались цветом - зелёные, синие, красные, белые, оранжевые, фиолетовые, и так далее. На проводах - а внутри была электрическая система и магнето - тоже имелись подписи - что это и отчего, куда идёт и откуда. Например "Клемма + магнето #2".
  
  Перед звездой - был редуктор - мощная такая конусообразная конструкция, внутри которой планетарные шестерни и иные редукторы. Это пониженный редуктор - для вертолётов, кстати, этот редуктор намного сложнее.
  
  Редуктор двигателя имел выход на вращающийся вал.
  
  Я с радостью и даже не без удовольствия возглавил пока, временно, цех - и под моим руководством - двигатели начали изготавливать - первая партия - четыреста штук. Станки работали постоянно, люди тоже работали - загружали заготовки, каждый из станков изготавливал всего несколько типов деталей, или вообще только одну и ту же деталь делал, но делал хорошо. Меняй только вовремя резцы, подливай масла и других жидкостей, следи за тем, чтобы заготовку внутри не перекосило, и проверяй результат микрометром и очень точным штангенциркулем.
  
  Конвейера у нас не было - поэтому собирали двигатели стапельно.
  
  На всё это ушёл месяц - я был уверен, что за моей деятельностью внимательно наблюдают сверху.
  
  Собственно, наблюдение сверху закончилось тем, что не меня вызвали к Главному - а он приехал ко мне. Занимаюсь я, значит, своим цехом - тут гудит почти сотня станков, происходит стапельная сборка на шести стапелях новых двигателей - и вдруг в цех влетают, кричат, тут же шумиха - и чуть позже приходит процессия. Точнее - один первый секретарь, и ещё пять человек с ним, и с ними охрана - само собой, куда ж такие люди без охраны. Я вышел им навстречу.
  - Доброе утро, товарищ Чернышов, - вождь народов протянул и быстро пожал мне руку.
  - Доброе утро, товарищ Сталин. А... - я повернулся к остальным.
  - Это товарищи, которые занимаются у нас вертолётами, - сказал он.
  
  И представил мне первые лица вертолётной программы. А потом повернулся уже ко мне:
  - Похвастайтесь, что ли.
  - Есть хвастаться! Кхм... у нас тут происходит создание авиационных двигателей АШ-82ФН, мелкосерийное. Прошу.
  
  Я провёл их к ближайшей группе станков - которые вовсю работали и вытачивали компоненты редуктора двигателя и его вал. Попутно я объяснял:
  - Станки с ЧПУ удалось всё-таки сделать в достаточных количествах. И людей вроде обучил, хотя они ещё только осваивают, в процессе, так сказать. Не без происшествий, но учатся быстро. Вот он - токарно-фрезерный центр, с программным управлением.
  
  Через окошко была видна сложная деталь, которую фрезеровал постоянно двигающийся инструмент.
  - Занятно, занятно, - Иосиф Виссарионович посмотрел через армированное решёткой окошко, - вижу, процесс идёт.
  - Так точно. Что хорошо - качество работы ЧПУ трудно спутать с любым другим, компьютер управляет и обмеряет деталь прямо в процессе изготовления - что упрощает ОТК. Он же оценивает и массу, и если деталь вращающаяся - стабилизацию и биения при раскрутке - то есть баланс. Данная модель станка оснащена двадцатью восмью головками с инструментами, и выполняет токарные, фрезерные, расточные, зубонарезные, и иные металлообрабатывающие задачи. Эта деталь сравнительно проста.
  
  - А какая точность у этого станка? - спросил один из мужчин в чёрных деловых костюмах и в полосатом галстуке.
  - Это класс А - точный станок, пять-десять микрометров погрешность. Особо важные детали изготавливаются на штучных станках класса С - сверхвысокой точности, у них погрешность уже не выше одного микрометра, а детали попроще - на станках с погрешностью десять-двадцать микрометров. К счастью, станок постоянно измеряет деталь и учитывает износ резцов при работе, что сильно упрощает дело. Здесь изготавливаются компоненты системы наддува.
  
  Экскурсия на этом только началась - дальше мы смотрели на станки посложнее - работающие с большими заготовками, трубогибы, раскроечные, сварочные, и многое другое.
  
  Изготовление компонентов двигателя шло полным ходом - из листов нарезалась выхлопная система и сгибалась под прессом, сваривалась в трубки, которые уже устанавливались на мотор снаружи.
  
  Когда увидели, как вытачивают из заготовки поршни - особенно поразились - это была особо сложная и точная работа - вытачиванием занимались шесть станков, рабочие же складывали их в поддоны.
  
  Некоторые детали нужно было ещё обрабатывать - закалять, например, шестерни - а некоторые шли в своём естественном виде.
  
  Товарищи молчали, пока я проводил им экскурсию по девяти кругам технического ада - станки же гудели, рабочие в основной массе сидели рядом с ними и наблюдали за процессом работы.
  - Вижу, вы добились желаемого, - сказал Сталин, когда станки закончились, - отдаю должное - компьютеризированные станки это что-то невероятное.
  - Да, это верно. Они исключают процентов на девяносто человеческий фактор, обеспечивают максимальную точность деталей. Мы ещё поработали над отдельными этапами обработки - закалкой, материалами, процессом сборки.
  
  Мы пошли к стапелям - где производилась сборка. На шести стапелях собирались авиационные моторы - собирали их крепкие молодые ребята, и даже одна девушка затесалась, процесс производился по инструкции - и сборка осуществлялась двумя людьми - на специальном вращающемся стенде. Они пользовались электрическим и пневматическим инструментом - как то - гайковёрты, шуруповёрты - для затягивания болтов и шурупчиков на хомутах, коими многочисленные трубки крепились к конструкции.
  - Товарищ, а что у вас мотор такой пёстрый получился? - спросил один из пришедших. Кажется, товарищ Камов.
  - Вы про маркировку? Это наше ноу-хау, так сказать. Этого изначально не было в проекте - добавлено мной, - я подошёл ближе, к готовому уже двигателю - который стоял на столе, - обратите внимание, все патрубки, трубки, провода - подписаны. На них есть маркировка - что это за провод, куда и откуда он ведёт. Более того - маркировано большинство деталей - на них указана конкретная модель, совместимая с данной деталью. Это сделано для ремонтопригодности - с виду в двигателе разобраться сложно, даже если знать его конструкцию - а так... в общем и целом - красными отмечена топливная система и её компоненты, белым - выхлопная, синяя - механические шестерни, редуктор, вал, чёрным - поршни и цилиндры и их группа компонентов, жёлтым - пусковая система. Это очень сильно облегчает как сборку, так и ремонт, и обучение ремонту.
  - Это вы очень хорошо придумали, - сказал вождь народов, - очень хорошо!
  - Старался. Чтобы обучить людей сборке двигателя - довольно сложного, оказалось проще чуть настроить процесс изготовления и всё - запутаться стало намного сложнее. Как и случайно соединить что-то не то.
  - Прекрасная идея, как по мне! - сказал Сталин, - и какую мощность может выдавать двигатель?
  - На взлётном режиме - тысячу восемьсот пятьдесят лошадей. Степень сжатия семь. Хороший мотор.
  - Очень хороший.
  - Мой опыт говорит о том, что наши моторы будут отличаться большей надёжностью. Качество изготовления деталей и сборки, ОТК каждой детали, проверки, в том числе крайне современными методами на предмет внутренних дефектов... у нас делают двигатели с упором не на количество, а на надёжность.
  - Ваши двигатели приняли на испытания в ЦАГИ и уже вовсю их мучают, - ухмыльнулся Сталин, - отзывы пока что слышны положительные.
  - Лестно. Ладно, речь шла про вертолёты?
  - Да, верно. У вас есть что сказать по этому поводу?
  - Я как раз собирался заняться этим - сразу после отлаживания производства моторов. Моторы планируется поставлять - соседнему цеху, где готовят в производство современные истребители. Может быть, всего их спроса я не смогу удовлетворить - но какое-никакое собственное моторное производство будет очень кстати, - я двинулся дальше, - пойдёмте, у меня есть несколько образцов, которые я могу вам показать.
  
  
  Мы прошли к концу цеха, перешли в... другой цех. Это уже был авиационный малый цех - и тут стояли в центре два вертолёта.
  - Товарищам вы всё рассказали?
  - Да, всё, что могли, - кивнул Сталин, - узнаю.
  
  Перед нами стояли три вертолёта. Без лопастей, лопасти были отдельно - без них они не казались такими уж огромными - стояли рядышком. Первый был - белый, с красными полосами - МИ-1. Красавец. Рядом с ним - МИ-4 - носатый такой, с очень высоко посаженной кабиной пилота, и двумя передними стойками шасси. Товарищ Миль - а не узнать этого круглолицего человека было нельзя - аж вспотел, разглядывая дело рук своих.
  - Перед вами вертолёты МИ-1 и МИ-4. Обе конструкции можно назвать очень удачными - МИ-1 - лёгкий, МИ-4 можно назвать средним многоцелевым. МИ-1 в своей окончательной, так сказать, форме - может поднять двух человек. МИ-4 - уже шестнадцать человек - если набить их как селёдок в бочку. Что конечно же рискованно и нежелательно. И тот и другой не взаимозаменяемы - они из разных классов, и оба по моему скромному мнению - превосходные вертолёты. Не без изъянов, но у кого их не было...
  
  Все тут же бросились смотреть - хлопать дверью пилота и разглядывать рычаги и приборные панели, а Сталин обошёл МИ-4 и заглянул в открытые створки грузовой кабины.
  - Места тут много, - кивнул он, разглядев убранство кабины, - Поясните пожалуйста тактику применения данной техники. Особенно сейчас!
  
  Я тут же ответил:
  - Тактика исходит из преимуществ и недостатков именно винтокрылой техники - по экономическим показателям она уступит самолётам, а некоторым самолётам - с большим отрывом. То же касается рисков при полёте, хотя посадка с отказавшим двигателем всё ещё возможна. Но сам путь в жизнь эта техника себе проложила, и довольно уверенно, благодаря взлётно-посадочным характеристикам и отсутствию необходимости в горизонтальном или вертикальном движении. Вертолёты особенно уязвимы для огня ПВО с земли, поэтому работа на линии фронта исключена. Особо ценны их качества при освоении новых земель - например, нашей Сибири и её богатых месторождений, вертолёты могут доставить людей и грузы в прямом смысле слова на склон холма, горы, или на лесную опушку - им не нужны полосы для посадки и взлёта. Это касается и маленьких вертолётов, и летающих гигантов, несущих под фюзеляжем многотонные грузы на подвеске, например опоры ЛЭП в тайгу занести к месту установки - и поставить прямо на место, как летающий кран...
  - Крайне любопытное применение, - сказал один из них.
  - Совершенно верно. Вертолёты более подходят для службы во флоте - они могут приземляться на небольшую вертолётную площадку на палубе, им не нужны авианосцы. Но то такое. Конкретно здесь и сейчас я рассчитывал на другие применения.
  - Какие? - спросил тот же товарищ Миль.
  - Доставка раненых в тыл. Да, да, доставка раненых. Санитарная авиация - это ещё одна профессия, где вертолёты господствуют - они могут эвакуировать раненых из почти любых условий - а с помощью лебёдки - почти отовсюду. Например, с поверхности воды, из леса, оттуда, где самолёт приземлиться точно не сможет. МИ-4 в санитарном варианте может взять на борт восемь лежачих больных, или до шестнадцати сидячих - если на лавках уместятся. Ограниченная дальность не позволяет использовать их для магистральных грузоперевозок - и грузоперевозок вообще, за исключением каких-то особенно важных грузов в сложные условия - но для доставки раненых к госпиталю - этого с лихвой хватает.
  - У нас нет и не будет столько лётчиков и вертолётов, - покачал головой Сталин.
  - Так они никогда не заменят санитарные автомобили - они их дополнят. МИ-1 можно использовать как связной вертолёт, его ограниченная грузоподъёмность диктует более узкий круг применения. Он может перевозить людей и небольшие грузы - всего двести двадцать килограмм. Это мало - но бывает и так, что вполне достаточно - поэтому маленький - не значит плохой, такой класс очень востребован. МИ-4... его круг применения куда шире - он может не только вывозить раненых - но и перевозить людей и боеприпасы, важные грузы, перевозить конкретных людей - командиров разного ранга, между участками фронта... хотя я не рекомендую - вертолёт более опасный транспорт, чем самолёт. Четвёрка - это универсальный воздушный вездеход - вариаций применения у неё может быть больше, чем у шасси ГАЗ-АА. И конечно же - когда дело дойдёт до освоения богатейших нефтяных месторождений Сибири - вертолёты практически станут главной скрипкой в этом концерте. Вездеходы это хорошо, нужно, правильно, но много где они пройти не смогут, не говоря уже о надёжном снабжении - тут заметёт дорогу и всё. Только вертолёт и сможет добраться.
  - В этом мы с вами согласны.
  - Отдельного упоминания заслуживают горные районы. Там вертолёты - практически главный транспорт. На машине часто не проедешь, самолёту ни сесть, ни взлететь - а вертолёт может, ему в горах вольготно. Хотя у нас вроде бы в горных районах нет никаких месторождений.
  - Хорошо. Скажите, а что вот там у вас стоит?
  - Это? Экспериментальные недоделки. Могу показать, - я кивнул и пошёл к ним.
  
  
  Тут стояли ещё два летательных аппарата. Первый вертолёт, второй - беспилотник, вертолёт был огромен и накрыт тканью, которую пришлось стягивать. Благо она легко стягивалась и не зацепилась ни за что. И это было впечатляющее зрелище, скажу я вам - это был вертолёт из более далёкого будущего. КА-72 "Афалина". Это был шикарнейший моднявый на вид вертолёт - с приятным внешним видом, убираемым шасси, остроносый, и одним несущим винтом. Над хвостовой балкой имелось горизонтальное оперение, пятилопастной винт был с новенькими лопастями, окрашенными, как и фюзеляж - в багрово-красный металлик, с белым низом спереди и чёрным носом.
  
  Стильная штучка. И что немаловажно - Афалина - это один из лучших на мой взгляд вертолётов вообще.
  - Этот я сделал для себя.
  
  В отличие от остальных - этот вертолёт уже имел присоединённые лопасти, которые и накрывали зонтиком весь вертолёт.
  - Красавец...
  - Да, главное технологии. В нём используется микроядерная батарея, жутко дорогая штука, кстати, и два маршевых электромотора по тысяче четыреста киловатт каждый. Или примерно под две тысячи лошадей. Мощный бортовой компьютер с ну очень развитым автопилотом.
  
  По правде говоря, производитель гарантировал, что вертолёт при необходимости может летать вообще сам - без участия пилота, вырабатывая необходимые действия с помощью специальной нейросети, которая работала на бортовом компьютере.
  
  Салон был шикарен - это бежевые кресла, два напротив двух, очень красивые, перегороженные подлокотником, массивные. В них можно было утонуть - что и сделал товарищ Сталин, разглядывая изнутри красоты правительственного вертолёта из будущего. А он правда был хорош - детали проработаны до мелочей.
  - Вы намерены летать в таком шиакрном вертолёте? - спросил с улыбкой вождь народов.
  - Почему бы и нет? Есть ещё вариант салона на двенадцать пассажиров - без особых удобств. Тут как в правительственном лимузине - есть всё. Климат-контроль, развлекательная система, холодильник с напитками, выдвижной столик - для работы в полёте... Если бы я не знал, что вы, товарищ Сталин, избегаете авиатранспорта - то подарил бы его вам - полезней будет.
  - Насколько он безопасен?
  - Очень. В нём встроен искуственный интеллект, который пилотирует и помогает в пилотировании - и исправляет ошибки пилота, полностью проверяет состояние машины перед вылетом, контролирует отклонения в параметрах... и может пилотировать его вообще самостоятельно - без пилота. Так что это в каком-то смысле беспилотник.
  - Звучит очень интересно, - подумал Сталин, - если надо будет пустить пыль в глаза кому-нибудь из заклятых друзей - можно будет одолжить вашу машину?
  - Конечно! Ради того, чтобы увидеть их зелёные лица - я ещё два таких сделать могу.
  - А сами вы куда летать на нём планировали?
  - По собственным производственным делам. Правда, с пилотом какая-то беда - нужно будет переучивать и ещё допуск ему оформлять по всей форме...
  - Это ерунда, - Сталину вертолёт явно очень понравился, - какой запас хода у него?
  - Запас хода - около трёх лет непрерывного полёта. Так что хватит надолго, - хмыкнул я, - а потом батарейку можно поменять. И всё же пилотирование - главная проблема. Нет у нас квалифицированных пилотов вертолётов, вообще нет. Серийно эту машину никто производить не будет - экземпляр штучный, только для своих, так сказать. Но зато безопасней некуда - надёжность максимальная, встроенный ИИ избавит от большинства ошибок пилота. Если будут пилоты - то ещё несколько штук можно будет изготовить. Но меня куда больше занимают серийные машины, - кивнул я назад, где стояли МИ-4.
  
  Сталин тоже туда посмотрел.
  - Вы правы. Серийная машина куда важнее штучных игрушек, - он развернулся и пошёл к ней, - к чему мы можем её приспособить? Военным нужен артиллерийский корректировщик.
  - На мой взгляд дорого. Вертолёт стоит намного дороже самолёта, тем более простейшего, и значительно сложнее в управлении, хуже переживает критические условия эксплуатации. Пока люди научатся на них летать - стоит, наверное, ожидать не один и не два происшествия с ними.
  - Займёмся переучиванием. Но чтобы переучивать - нужны вертолёты.
  - Обеспечу парк в двадцать машин в любое время - хоть завтра. Обслуживанием и обучением пилотов и техников - я заняться не могу.
  - Этим займутся компетентные люди. А вы, товарищ Чернышов, продолжайте производство авиамоторов - они нам сейчас очень, очень нужны.
  - Так они прежде всего для вертолётов предназначались. Авиаконструкторы жаловались, насколько я помню, что у них нет серийного мощного двигателя - с двигателем ФН-модели у них такой жалобы быть не должно.
  - Теперь жалобы будут на количество этих моторов. Десятками тысяч вы их производить, наверное, не сможете.
  - Нет, если посчитать реальную производительность - то мы сможем делать около пятисот штук в месяц.
  - Это грандиозно! У нас потребность меньше.
  - Я пока ещё в самом начале пути обучения рабочих, то, что цех выпускает - пока ничего не значит.
  - Не понял, - возмущённо сказал вождь.
  - Я запустил производство - вручную сам ввёл все программы, обучил людей скорее ассистировать станку, чем работать на нём. По большому счёту - я тут главный слесарь-многостаночник, и куча помощников - единственным, кто может с этим оборудованием работать - остаюсь я. Это так сказать моя личная мастерская - не цех. Внести малейшие изменения в чертёж - никто здесь не сможет, как и перепрограммировать станки. Без меня тут ничего работать не будет - потому что любая нештатная ситуация в цеху - и всё встанет, потому что не могут люди справиться с незнакомой им техникой. Часть комплектующих двигателя изготавливаются на оборудовании, жёстко привязанном ко мне - потому что в цеху нет для этого никаких мощностей.
  
  Сталин кивнул:
  - Понятно. И когда у нас будет полноценный цех?
  - Зависит от того, как скоро обучатся люди. Но и это далеко не всё - всё равно всё замыкается на моей персоне. Изготовление расходников для станков, изготовление компонентов, которые вообще, в принципе современная промышленность не может произвести, не говорю уже об электронике. Поэтому нет - если задача будет создать для советской промышленности что-то, что ей можно будет передать - то и станки были бы более классические и понятные. Да, хорошие, возможно передовые, но более обыкновенные, не требующие переучивания людей.
  - Вы можете такие создать?
  - Именно этим и занимается часть моего цеха. Созданием станков.
  - Это не заметно.
  - Потому что этим занимается другая часть цеха. Пойдёмте, я вам покажу наиболее секретную часть. Товарищей инженеров я туда не приглашаю.
  
  
  И мы пошли. В соседнее помещение - где была установлена нанокузня ПР-1Вм - это большая кубическая конструкция с тонированными стёклами вместо корпуса, внутри которой работал промышленный робот - инжектор нанитов. Здесь вокруг стояли самые разные станки - их было много, и стояли они в транспортных модулях, которые развозили роботы-сортировщики для тяжёлых грузов.
  - Вот это мы должны будем разгрузить в ближайшее время, - я включил свет в цеху, тут были где-то восемьдесят-сто станков, закрытых тканью, - позвольте похвастаться. Это установка ПР-1В, производящая нанитами готовые образцы техники. В данном случае - это производство группы А - производство станков, именно их и производят наниты.
  
  Сталин огляделся и прошёл в узкий проход между стоящими рядами станков.
  - Что это за станочный парк?
  - Самые разные станки. Позвольте представить вам их - вот это - универсальный тяжёлый токарный станок "1Н65". И его младший собрат 1А616. Дальше стоят фрезерные станки - универсальные фрезерные, потом сверлильные, ленточнопильные, отрезные, - показал я рукой на оные, - трубогибы, зубообрабатывающие станки, расточные, строгальные, резьбонарезные...
  - Этого хватит на целый завод!
  - Первым получил этот завод, Химкинский, новые станки - мы с директором поговорили и он получил от меня почти полное переоснащение предприятия. Я постарался сделать лучшее, что только можно было сделать, заодно наблюдаю как они себя покажут в работе. Всего поставил им триста двадцать два станка двадцати семи различных моделей. Токарные, фрезерные, отрезные, гибка, и что немаловажно - сварочное оборудование. Сварочные полуавтоматы и автоклав для работы с титаном.
  - Титаном?
  - Благодаря конвертеру - субмолекулярной конверсии металла, мы можем производить титановые детали. И производим - в очень ограниченных, конечно, количествах, - покачал я головой, - около тонны в день, но производим. Преимущественно это элементы брони и набора.
  
  Сталин задумался.
  - То есть завод полностью переоснастили?
  - Целиком. Разве что большие прессы сделать я не смог - а вот станки попроще... Основной продукцией стал станок СА564С150 и АР-83М. Это токарные станки, по времени соответствующие... примерно концу века. Но ничего такого шокирующего в них нет и быть не может - электроникой в них даже не пахло. Что конструкция очень неплохая, вылизанная, с множеством... доработок - это да, это есть. Но ничего электронного - просто ну очень хорошие и очень технологически продвинутые станки.
  - Это хорошо - а куда дели прочие?
  - С этим вопросом обратились в министерство, уж не знаю, какие там споры из-за этого возникли, но приехали неделю назад люди на машинах и всё вывезли. Насколько я узнал - они отправились на авиаремонтный завод, который недавно министерство разграбило на станочный парк.
  - В каком смысле разграбило? - удивился Сталин.
  - Вроде где-то открывали ещё один авиазавод, ну и забрали лучшие станки оттуда. В итоге они закатили в министерстве скандал и когда подвернулись наши Химкинские станки - выбили себя их, все до единого. Я даже подбросил им сверх имеющегося ещё двенадцать штук, и восемь отличных сварочных аппаратов. И большой электрогенератор.
  
  Сталин ухмыльнулся:
  - Полезное дело сделали. Такое бывает - где-то оборудование было более нужным, вот и забрали. Хозяйство у нас общее.
  - Это да. Авиаремонтники не обиделись, перед тем, как отдать им весь прежний станочный парк - мы его откапиталили, в нанокузне, здесь - почти до идеального нового состояния. И ещё сверху накинули отличных, великолепных станков для работы с листовым металлом. Они были счастливы и оставили всех в покое. Тем не менее, этот завод продолжает улучшаться - я использую большую промышленную нанокузню для изготовления различной оснастки - не только станков.
  - А чего ещё? - не понял мой исторический собеседник.
  - Ох, чего только не приходится для них делать! Автомобили, заводские транспорты, погрузчики, дизель-генераторы, и море всего. Вчера, например, попросили полуторки сделать, шесть штук...
  - Они вам на шею сели! - возмутился Сталин.
  - Отчасти я сам их туда посадил, всё-таки заводу предстоит выпускать самолёты более совершенные, чем раньше. Это очень непросто, - покачал я головой, - поэтому я помогаю им всем, чем смогу, чтобы они справились с ЛА-5, например. Не говоря уже про более сложные самолёты. Тем более мы с ними затеяли один совместный проект, им для этого нужно расширяться.
  - Какой ещё проект?
  - В инициативном порядке, так сказать. Без приказа и без финансирования государства.
  - Вот теперь мне стало по-настоящему интересно - чем вы занимаетесь без нашего ведома?
  - Да ничем стратегически важным я бы заниматься самостоятельно не стал. Или стал бы... - задумался я, - в общем, мы тут занялись мелкой авиаконструкторской деятельностью. Взяли один из лучших истребителей - Мустанг. В наших условиях он не прижился и не показал себя - в отличие от Аэрокобры, кстати, поэтому тут мы не сильно повлияем на ход мировой истории. А дальше начали его потрошить и переделывать - заколхозили, так сказать, в заводских условиях. Использовали титановые сплавы - фюзеляж целиком из них состоит, кроме разве что обшивки, шасси, двигатель. Двигатель вместо родного - решили попробовать установить турбопроп.
  - Это ещё кто?
  - Турбовинтовой мотор - разновидность газотурбинного. Это ещё не реактивный - у него нет реактивного движения, но уже не поршневой. Намного сложнее и дороже раз в десять поршневого мотора.
  - Экономическая целесообразность есть?
  - Ещё какая. Ресурс до капиталки у него пять тысяч часов - а АШ-82 - пятьсот часов. В десять раз дольше. Правда, и ремонт в полевых условиях практически невозможен... но зато и отказов у него, как правило, намного меньше. Он хуже себя ведёт при повреждении, практически любое повреждение для него смертельно. Но по весу... при массе в двести пятьдесят кило - он выдаёт тысячу восемьсот сорок лошадей. Аэродинамика у Мустанга очень хорошая для скоростных полётов - лучше, чем у аэрокобры, например - мы ещё внесли некоторые коррективы. Сделали крыло с небольшой стреловидностью - восемнадцать градусов. И от меня - не от завода, так сказать - установили на хвосте радиолокатор кругового обзора. Он позволяет обнаруживать цели на дистанции в тридцать километров. Крейсерская скорость - расчётная - шестьсот семьдесят километров в час, а максимальная у земли - семьсот тридцать. Скороподъёмность двадцать четыре метра в секунду - тяговооружённость триста шестьдесят ватт на килограмм веса.
  - Это вы сами придумали, да?
  - Выпотрошили мустанг - всё равно его авионика нам понадобилась, и заменили кое-что... почти всё. Ну и по мелочи доработали. Что-то взяли от более поздних проектов - двигатель и вся его система - топливная, автоматика - от другого самолёта, похожего. Вместо кучи пулемётов - установили в крыльях две пушки ГШ-23-2, добавили радиовысотомер, усовершенствованную систему посадки по приборам - в том числе ту, которая потребует доработки аэродромов... в целом, работу ведут инженеры и с большим энтузиазмом.
  - Зачем же вы это всё делаете? Вы ведь понимаете, что такое нельзя произвести, пока что.
  - Пока что. Никто и не говорит про крупную серию - мы делаем перехватчик. Не истребитель, а конкретно перехватчик - максимально быстрый самолёт сил ПВО - который не завоёвывает господства в воздухе, а отражает атаку противника. Сугубо оборонительный самолёт. Требования к аэродрому у него ну очень капризные на фоне остальных, дальность... его хватает на два часа полёта, что вдвое меньше, чем у большинства истребителей. Но зато он может в абсолютно непроглядной тьме, в ночи, в шторм, дождь, с нулевой видимостью - найти и сбить самолёт врага. В любую погоду, абсолютно любую, и на любой высоте - до двенадцати километров. Большинство наших истребителей туда могут не долететь, а уж про огонь с земли я вообще молчу. Он совершенно неэффективен против бомберов на больших высотах.
  - Хорошо. И как, удаётся?
  - Инженеры авиазавода так перевозбудились, что есть забывают - всё хотят сделать хороший самолёт. Их волнует не столько сама идея перехватчика - сколько проверка новых технологий - РЛС, авионики, турбовинтового двигателя. Хотя у меня был другой прожект, но пока этот всё занял.
  - Какой ещё другой? - возмутился Сталин, - не слишком ли много прожектов?
  - Когда есть промышленная нанокузня - можно хоть катера, хоть космические корабли выпускать, - пожал я плечами, - вообще, мы кое-что забыли, о культуре обслуживания. Наша авиация этим всегда страдала, ввиду специфики управления. Эксплуатировать лучшие из самолётов - тем более те, что мы только планируем - не сумеют, только на крупных аэродромах можно базировать истребители с новыми двигателями.
  - И что не так? - возмутился и как-то слишком раздражённо сказал Сталин.
  - Много чего не так. Основная претензия - культура обслуживания, она устарела. И-16 - прост как бревно, и позволяет к себе такое же отношение. С двигателями АШ-82ФН и импортными так не получится. Возьмём к примеру ГСМ - для эксплуатации требуются качественные масла - а это сложная химия, с присадками, у нас такая серийно не делается. И аппаратура для их использования - маслозаправочные станции, фильтрационные установки и маслогрейки, и ещё много всего. Заправочные станции и генераторы, топливные и масляные фильтрационные станции, установки для прогрева двигателя и прочих частей самолёта перед полётом... Короче, много всего нужно делать совместно с новыми самолётами.
  - Тогда займитесь этим.
  - Этим занимаются профильные специалисты. Я только так, в общих чертах в курсе ситуации. Товарищ Сталин, есть у меня просьба.
  - Слушаю.
  - Хочу научиться летать на самолётах. Вот как-то в жизни не пришлось научиться - только БПЛА водить. Вроде я достаточно здоров, можно меня научить?
  - Можно.
  - Хорошо. Тогда я займусь этим - а производство... постараюсь поддерживать и поставлю на постоянное производство в промышленной кузне компоненты радиостанций и авионики для новых самолётов - с ними у нас всегда была беда.
  
  * * * * * *
  ________
  
  
  Кто бы знал, к каким трагическим последствиям приведёт меня моё решение - научиться пилотировать самолёт. А именно - я матерился на чём свет стоит...
  
  Но сначала по порядку. После того, как я создал заводик и поставил главное - промышленную нанокузню, которая в промышленных масштабах производила авионику и радиостанции - которые шли не только в авиацию, но и преимущественно в пехоту - я успокоился, что мол я больше не так нужен - и отправился учиться пилотированию.
  
  Обучение в духе "самолёт состоит из дырочек и палочек" прошёл, а потом - даже показал пилоту, который меня обучал и был допущен до тайной информации - секрет уровня "Сов. секретно" - авиасимулятор.
  
  Это я сделал - на таких учились лётчики в наше время - и очень широко учились. Авиасимуляторы были двух типов - ВР и Кабина. Кабина - как понятно из названия - готовая кабина самолёта с экранами и компьютерным моделированием окружения и пилотирования. ВР - то же самое, только реальность дополненная и работает это в ВР-шлеме с использованием реальной кабины самолёта.
  
  Перегрузки это не давало, и ощущения полёта тоже - но отработка базовых навыков до автоматизма - пожалуйста, вполне. Привычка - она всегда привычка, пилотирование - в отличие от первой мировой - где это всё было на ощущениях и впечатлениях - это сложный технический процесс. Тут надо помнить назубок различные чеклисты, нужно помнить назубок многие вещи, и что немаловажно - уметь ориентироваться в пространстве.
  
  Короче, от кабины ЛА-5 мой инструктор - его звали Алексей Фёдорович Куликов, был в полнейшем восторге - и сам много раз пилотировал этот истребитель в виртуальных воздушных боях. А потом - ещё и попробовал себя в роли пилота большого пассажирского реактивного авиалайнера - охренев от сложности кабины. Тут были и компьютеры, и приборов столько - что пилот скорее сидел между кнопок и индикаторов, а не они были перед ним.
  
  Пилотирование МИГ-29 - ввело его в полный восторг - потому что этот реактивный истребитель мог выделывать немыслимые фортели и набирал высоту с чудовищной скоростью. Не говоря уже про богатое вооружение.
  
  В общем, Алексей Фёдорович - сравнительно молодой - ему было тридцать лет, пилот-истребитель, был в восторге.
  
  И через две недели теоретической подготовки - и ещё двух недель на симуляторе - осенью, мы поехали на аэродром. Пилотировать мой первый самолёт - УТ-2. Это был красавец тридцатых - моноплан, простенький, но один вид его зализанных форм вызывал желание взлететь на нём в воздух. Маломощный мотор мало этому препятствовал. И я впервые в жизни оказался на настоящем самолёте - хотя управление было общее, а Алексей Фёдорович сидел за мной и руководил полётом. Полёт вызвал море эмоций и радости - мы взлетели, я взлетел, сделал несколько кругов над аэродромом, и приземлился - приземление вышло не без нареканий, но достаточно неплохое.
  
  Дальше началась интенсивная учёба именно на самолётах - за УТ-2 последовал У-2, он же ПО-2 - это было летающее бревно, да, но настолько хорошо летал, что диву даёшься. Идеальный самолёт, как по мне. Дальше - мы сели на самолёт Дуглас - DC3. И он в пилотировании сильно отличался - но был массивен и хорош - летал ровно, красиво - это был скорее обзорный тур, потому что после одного полёта - мы пересели на специально изготовленный истребитель-перехватчик "Стрела-3". Не знаете такого?
  
  Это та штука, которую работали на заводе в химках - долго разрабатывали, взяв за основу истребитель Мустанг, и в итоге доводя его до совершенства. Производился он промышленной нанокузней, а заводчане только собирали его. Сборка отвёрточная - крупноузловая, отдельно крылья, отдельно фюзеляж, отдельно моторный отсек, винт, кабина...
  
  Результат оказался ну очень специфичным - прежде всего в том, что в кабине пилота появился небольшой ЭЛТ-монитор, круглый, а не квадратный. На нём отражались показания бортовой РЛС. По поводу фюзеляжа и двигателя - это оказалось просто бомба. Турбовинтовой самолёт был не просто редкостью, а это был вообще первый в мире истребитель-турбопроп. Первый, и наверное последний - двигатель был ну очень терпимый к самым скотским условиям полёта, перегрузкам, ему было глубоко насрать в каком пространственном положении он работает, и взлётная мощность в тысячу восемьсот лошадей - это не шутки. Обычный поршневой мотор рычал и кашлял, а турбопроп - гудел мощно и очень ровно.
  
  Первый взлёт на новом самолёте был приятен - в самолёт была встроена электронная система управления двигателем, которая конечно сложная и жутко дорогая - но упрощала работу с мотором, очень сильно упрощала. Поэтому взлёт был приятен - самолёт рвался вперёд как гончая собака, бегущая за зайцем - взлёт плавный, и полёт - без вибраций, уже привычных по поршневым самолётам. Мелкие такие, вибрации от двигателя - обычное дело для поршневиков всех мастей. На больших самолётах их не чувствуется, но на истребителях - когда мотор огромен по сравнению с остальным самолётом - ощущается так, будто в жигули впихнули танковый дизель.
  
  Взлёт был приятен и мягок, да и я уже привык - у самолёта были хорошие закрылки и ламинарное крыло, унаследованные от мустанга - и отличная система управления. Авионика тоже - отличная. Взлёт получился приятным, круг над аэродромом, а дальше мы начали отрабатывать ночные полёты - по приборам.
  
  В данном случае вся сложность заключалась в том, что надо настолько привыкнуть к полётам, чтобы по приборам понимать, где ты, в каком положении, где находишься, и уметь посадить самолёт в ужасную погоду. Не лётную или полностью по приборам - контролируя всё не глазами, а приборами.
  
  Благо у самолёта был радиовысотомер, довольно точный, и указатель скорости снижения, и хороший авиагоризонт, так что первая посадка вслепую, или почти вслепую - прошла для меня штатно. Я плавно опустил самолёт на его трёхточечное шасси. Да, у него было не хвостовое колесо, а трёхточечное шасси - это тоже нововведение. Кажется, шасси было "содрано" у самолёта ЯК-18, как и механизмы его уборки и выпуска. Или у другого, я не помню точно.
  
  И начались "задачи со звёздочкой" - воздушные бои. Это было жесть как интересно, а ещё перегрузки, суки, мешали постоянно. Но ощущения конечно незабываемые.
  
  Для воздушных боёв я использовал беспилотники-мишени, которые сбивал из пушечного вооружения - две пушки ГШ-23-2 в крыльях - четыре ствола - очень мощное вооружение, кстати. Одна то была очень скорострельна - а эти стреляли синхронно, потому что если стреляет одна - то самолёт отдачей разворачивало в сторону стреляющей пушки и можно было натурально свалиться в штопор.
  
  Полёты с уничтожением беспилотных мишеней продолжались три долгих месяца - помимо опробования новейшего истребителя ПВО - совсекретного, само собой - я ещё и успел попробовать другие типы самолётов. И-16 - один раз. Больше я на него не сяду никогда. Пусть любители ишака и поют ему дифирамбы - мне он решительно не понравился.
  
  Зато наш проект мегамустанга, который был переработан настолько, что даже создатели мустанга не могли бы в нём узнать свой самолёт - мне понравился очень. На хвосте у него стоял радар, который давал обзор только на сорок пять градусов вперёд, но зато хоть что-то! Круговой обзор - требовал либо тарелку радара установить, либо фазированную решётку, а у этого была движущаяся антенна.
  
  Разносить из пушек над подмосковными лесами мишени - это забавно, а самое главное - я реально хотел освоить профессию пилота - потому что это во-первых интересно, во-вторых - у меня была возможность.
  
  И в третьих - я проверял сам те вещи, которые мы же и вводили - например, мои отчёты о практическом применении бортовых радаров - к тестированию подошли со всей серьёзностью. Роль цели выполняли самолёты авиаклуба ДОСААФ, я взлетал и искал их - и не только я. Помимо меня ещё восемнадцать таких же самолётов взлетали и искали - и находили очень легко и быстро.
  
  Радары показали свою исключительную полезность - в небе на глазок нихрена же не видно - самолёт маленький, небо большое. Точка, где-то там. А ночью? Ночью вообще ничего не видно даже в упор - с сотни метров летя за бомбардировщиком - можно его просто не увидеть!
  
  Поэтому прицельные радары - оказались протестированы группой ПВО - но они издавали специфический звон зуммера, когда в прицел самолёта - в прицельной рамке, оказывался самолёт. То есть давали команду на открытие огня - и я сделал небольшую доработку - они не могли подсвечивать самолёт врага - но могли показывать его смещение - очень тусклыми лампочками на прицеле, показывающими, как смещается самолёт в прицеле.
  
  Это позволяло держать на прицеле самолёт врага и стрелять по нему в полнейшей темноте и даже в облаках, где ничего не видно. И через облака. Дальность такой стрельбы и прицеливания - не превышала пятисот метров - но это было вполне достаточно.
  
  Следующим нововведением стала комфортабельная кабина - плюс тридцать килограмм веса - но зато место стало шире, кресло - мягкое и удобное, и в кабине появился хороший отопитель, двухзонный, который нагревался от мотора и поддерживал в кабине температуру в двадцать пять градусов, дул в ноги пилота тёплым воздухом. Для кондиционирования не нужен был кондиционер - достаточно было впустить наружный воздух тонкой струйкой - на высоте даже в знойную жару было холодно.
  
  Истребитель проходил "испытания", вместе с авиаполком, полностью укомплектованным ими - это и техобслуживание, и совершенно иная культура обслуживания моторов и компонентов - всё то же масло - проходило теперь целый цикл фильтраций, нагрева, перед заливкой в масляную систему. Которая пила масло с огромной скоростью.
  
  Обучался не только я - учились и ребята из эскадрильи ПВО - которые осваивали навыки ночного перехвата, маневренного боя, перехвата высотного, и иных очень сложных вылетов. Да, самолёты у них были великолепные - лучше не придумаешь - внешне похожи на мустанг, но мощнее и скороподъёмность намного больше - они могли атаковать врага с высоты и наблюдать за ним с больших расстояний, делая круг, чтобы осмотреть радаром обстановку вокруг.
  
  А я... я постепенно вливался - и моё обучение переросло в испытания нового самолёта на практике. Я попутно писал отчёты, по результату работы всей эскадрильи - например, это был первый в истории важный отчёт "О практическом применении бортовых радиолокаторов" - где приводил статистику в сравнении с контрольной группой - на самолётах без встроенного РЛС - наши нашли и уничтожили условного противника в разы быстрее. Одним из минусов тактики было то, что противника, пока издалека заходил к нему в тыл - можно было упустить из виду вообще - и тогда хрен тебе. Ищи.
  
  РЛС эту проблему снимал - примерно понимая, где враг - можно развернуться и плавно набирать высоту, заходя на противника с хвоста и сбивая его - это получился роскошный отчёт на восьмидесяти страницах - с приведением статистики, опыта применения, илллюстрациями схем боя с локатором и без него - и указанием, что именно позволил сделать РЛС.
  
  Думаю, это на данный момент наиболее полный труд о применении РЛС - потому что документов даже в моей библиотеке не было, и там можно было найти только сухие строчки без подробностей.
  
  Отчёт был направлен тов. Сталину, лично в руки, так как я не был уверен, что можно его показывать другим личностям - кроме разве что Берии.
  
  
  Это было двадцать второе Июня сорок первого года - когда мы занимались - прогремела новость о начале Войны. И страна сошла с ума - ведь у многих ещё была свежа память о империалистической войне - закончившейся так плохо для всех. Цены на рынках поползли вверх, стремительно - хорошо, что у меня были огроменные запасы - еды, воды, угля и дров, топлива, в общем - всего много, чтобы пережить первое время. И в моём доме по прежнему спокойно работали товарищи - первое время война набатом ударила по всей стране - немцы прорвались. Слушать официальные сводки я даже не собирался - в них скажут то, что хотят сказать.
  
  Прошёл уже год как я здесь - и построил немало - а сейчас я действительно занимался полезным для всех делом - мой заводик производил электронику - с которой в СССР был затык, и поэтому процентов на десять - обеспечивал СССР радиоэлектроникой. Авиаторы делали самолёты под новые моторы - но их количество оставляло желать лучшего - всего мы изготовили три тысячи моторов и комплекты запчастей к ним.
  
  Двадцать второго июня - во время начала войны, мне никто не сообщал, как обстоят дела в действительности - но я мог наблюдать за полем боя с БПЛА - тем более, что от меня требовали наблюдать и сообщать о продвижениях немцев - продвижения у них были не так чтобы очень внушительные. Они двигались на Киев и Минск, места расположения немецких войск я отправлял в кремль ежедневно - оператором БПЛА стал уже ставший заматеревшим чекист Семёнов, который меня и встретил изначально здесь.
  
  Он управлял барражирующим БПЛА и делал снимки, распечатывал их и отправлял Берии с курьером, а уже там - отмечали местоположение вражеских войск и их продвижение. Это происходило дважды в день, и насколько мне известно - карту наступления рисовали в реальном времени по этим аэрофотоснимкам - делая соответствующие выводы.
  
  В кремле был тот ещё шухер, и я вернулся на свою ставшую уже родной авиачасть, где базировались мои самолёты. Не только они, конечно - но их было больше половины - а ещё я продолжал иногда летать и проверять различное оружие и технику - нам поступили новейшие с химкинского завода - истребители Яковлева с нашими моторами. Они были очень неплохи - хотя и не без минусов.
  
  Но я предпочёл всё-таки свой супермустанг - и так длилось ещё месяц - пока не настал пизд... короче, конец спокойной жизни. А дело было так - заночевал я на аэродроме. Июль! Я, если кто забыл - военный человек, в звании генерала, и официально присутствовал на военном объекте - но не состоял в авиаполку по штату как пилот - я летал сам, и изучал новую машину - писал очень красивые отчёты наверх по тем или иным нововведениям. Например - меня начали спрашивать за трёхточечное шасси, почему его ставили, что лучше - три точки или две с хвостовым колесом, и так далее. Пришлось делать сравнительные тесты - у супермустанга было трёхточечное шасси, а у остальных самолётов - с хвостовым колесом. Взлёт и посадка как минимум - были чрезвычайно приятны на трёхточечном - на обычном посадка происходила вслепую. Когда задираешь нос над посадочной полосой - уже ничего кроме неба не видишь, только сбоку можно увидеть приближающуюся землю - перед собой обзора нет нихрена.
  
  Начался звиздец с того, что завыла сирена и я, ночевавший в этом расположении - мне тут отвели отдельное помещение с коечкой, выбежал на улицу, осмотрел - все бегали как наскипидаренные. У пробегавшего мимо человека узнал, что немцы летят. И решил, дурная моя голова, что неплохо было бы взлететь и посмотреть с высоты - держась на расстоянии, как мои самолёты покажут себя в настоящем бою. Желания лезть в бой у меня не было совершенно - и поэтому я, вместе с остальными, одевшись на скорую руку в комбинезон - бросился к самолётам. Там уже было построение, я пробежал мимо, и найдя свой самолёт, залез внутрь.
  
  Самолёт мой отличался от самолётов товарищей очень сильно. Дело в том, что пока я тестировал шасси - трахать себе мозги с маслами и топливом не хотелось - поэтому у меня был особый истребитель. У него была "стеклянная" кабина от самолёта Пилатус ПС-21, авионика с электроникой, камера внутри кабины и две камеры снаружи - снимали взлёт и посадку, и конструкционно... в нём было гораздо больше нанополимеров. Например - фонарь кабины был сделан из графена - он намного более прозрачен, удобнее моется, меньше повреждается и чудовищно прочен - прочнее стали раз в пять. Бронированной была и спинка, а вместо турбовального двигателя - на нём стоял маршевый электромотор на три тысячи лошадиных сил. Это был сравнительно небольшой моторчик, но очень мощный - тянул так, что у меня голова кружилась на взлёте. Адская штука. Ну и автоматика шага винта, минус множество приборов управления именно двигателем - только руд, и всё такое.
  
  Самолёт был заряжен "в отсечку" пушками и снарядами. Проводить тестирование на невооружённом самолёте было нельзя, поэтому если что, не дай бог, я думал, что смогу легко отбиться от врага.
  
  И вот, наш авиаполк взлетал - я взлетел последним в ночное небо, и направился не туда же, куда и они - а в сторону, желая со стороны наблюдать за товарищами пилотами.
  
  
  Взлёт был резкий - так как у меня электромотор - и у него мощность явно выше турбопропа - я взлетал чуть ли не под сорок пять градусов, несясь наверх на высоту в пять километров. На пяти тысячах выпрямился и включил РЛС - и тут впервые заорал:
  - Твою то мааааать!
  
  РЛС показывал, что действительно - на Москву летело ну очень много самолётов врага. А ещё - что они были разбиты на большие группы больше двадцати самолётов каждая, и одна из них была у меня слева. Метрах в пятистах. Я резко развернулся налево и увидел их уже перед собой на радаре - да и не на радаре тоже - наверху ещё неплохо светила луна, и зрение у меня было хорошее - множество чёрных точек и мы летели буквально лоб в лоб друг на друга!
  
  
  Ойбля, это в мои планы точно не входило! Я резко дал штурвал на себя и задрав нос, полетел вверх, и чуть было не врезался в одного из них - прямо передо мной пролетел - метрах в тридцати, самолёт. Пронёсся так быстро, что я чуть не отложил кирпичный завод - и резко повернув направо - увидел делающего вираж немца. Самолёт типа мессершмит, тоже делал вираж - метрах в двухстах передо мной. Сука!
  
  Я резко выжал гашетку, услышав визг зумера и самолёт тряхнуло основательно - где-то четверть секунды и снарядов сто полетели во врага - влетели в крылья и кабину, и он начал гореть. Загорелись топливные баки от зажигательно-осколочных снарядов и объятый пламенем самолёт начал разваливаться в воздухе. Кошмар. Я снова повернул направо - и посмотрел на радар. Радар показывал, что я пролетел буквально сквозь строй немецких самолётов, сбоку - шли восемь бомбардировщиков на высоте восемь тысяч метров - их прикрывали истребители - истребителей было намного больше. И тут по мне открыли огонь - правда, косо - очередь снарядов, часть из которых трассирующие - пролетела в полусотне метров от меня и я обогнал. Мимо, мазилы!
  
  И как я в это говно вляпался? Убить ведь могут - поэтому я повернулся к ним и решил, что либо сбегу, либо... отстреляюсь по ним и сбегу. И я решил отстреляться - направил самолёт на врага и следуя подсказкам прицельного локатора - влепил в чёрные точки в небе - несколько очередей. Восемь очередей, точнее, а потом поднялся наверх - самолёт мой был очень скороподъёмным и легко набрал ещё три километра. За мной летели немцы - страшно, и даже стреляли - мимо, но пара пуль попали по фюзеляжу. У меня не было топливных баков, что увеличивало живучесть - плюс бронезащита кабины прекрасная. Я направил самолёт в зенит и испытав непередаваемо мерзкое чувство перегрузки, от которого померкло в глазах, сделал мёртвую петлю, заходя при этом в тыл к двум истребителям - они летели рядом с бомбардировщиком, чуть позади, и начали левый разворот - вот суки, я влепил очередь по бомберу. С хвоста - пушки снова изрыгнули длинную очередь - темп огня у каждой тысяча восемьсот снарядов в минуту, и две такие - выпустили больше двухсот снарядов - всего в самолёте их было тысяча четыреста. Очередь оказалась жутко удачной - бомбер прошило насквозь - чередующиеся зажигательные и разрывные снаряды - разрывали куски обшивки и содержимое - и видимо попали в левый крыльевой бак - он вспыхнул облаком огня и бомбер начал резко снижаться. В свете огня от бомбардировщика я увидел ещё трёх истребителей, которые вынырнули на меня.
  
  Сука, страшно пиздец, хочется домой! Я резко отдал от себя и нырнул ниже - очереди прошли выше, а потом наоборот - сделал резкий правый разворот, оказавшись у врага в хвосте - он уступал мне в радиусе разворота, и поэтому я увидел его в прицел как на картинке, сверху. Ещё одна очередь - и ещё минус сотня снарядов - и не меньше десятка попадают в мессер, разрывая его на куски - от него отлетает левое крыло и самолёт начинает бешено вращаясь падать вниз. Справа от меня какой-то кипеш - очереди, взрыв - и в свете я увидел, что один из мессершмитов принял товарища за меня и высадил по нему из пулемётов - носовая часть самолёта - двигатель, была объята пламенем и оставляя густую чёрную полосу дыма, самолёт нырнул вниз и начал падать - я воспользовался этим френдлифайр - и влепил ещё короткую очередь на десяток снарядов практически в упор - с полусотни метров, в борт мессеру. Пилот был убит, но самолёт не сильно повредило - два или три снаряда как раз попали в районе кабины пилота и самолёт уже бесконтрольно начал снижаться, носом вниз.
  
  Счётчик боеприпасов показывал триста семьдесят. Я взлетел повыше - и снова попал под огонь - и чуть было не врезался в мессер - он пролетел в считанных нескольких десятках метров передо мной слева-направо - а ещё один палил по мне снизу-сзади. И судя по тому, что несколько его снарядов попали - самолёт сильно тряхнуло, мне не стоит слишком долго задерживаться тут. Конструкция была чрезвычайно живучей - сварной фюзеляж из титана, с расчётом на большие перегрузки - поэтому пара снарядов меня не задержат, а броня пилота - сбоку, спереди, бронеспинка, и даже снизу - титановая броня толщиной в три сантиметра - могла выдержать попадания основных вражеских пушек. Как и фонарь кабины.
  
  Я, отчаянно матерясь и уже устав от перегрузок и адреналина - резко отдал ручку газа от себя и перевёл винты в торможение - резко поставил их на реверс. Они начали двигать меня назад, испытывая при этом огромные нагрузки на винты и редуктор.
  
  Но скорость рухнула мгновенно - и я просто затормозил, пропустив мимо себя мессер, который догонял меня сзади - и вернув РУД на газ и шаг винта в норму - поймал эту суку немецкую в прицел.
  
  Это уже было делом чести - потому что этот пидор мне продырявил крыло и фюзеляж - а это денег стоит, так-то, и самолёты такие - штучный товар! Короткая очередь - и эта скотина падает вниз - но к нам движутся ещё. А снарядов мало.
  
  Да как так то? Я что, воевать что ли собирался? Нет, нах надо! Я дал полный газ и самолёт вжал меня в кресло как спортивный авто при максимальном газе - и догнал бомбардировщики - восемь штук продолжали лететь - но они собрались в бомбовую коробочку. В очень плотный строй - крыло к крылу, сапог к сапогу, так сказать - чтобы отбиваться совместно от вражеских истребителей, прикрывать друг друга огнём - и стрелять начали по мне. А я, пользуясь тем, что они так плотно - высадил весь остающийся боекомплект по ним - с учётом упреждения, конечно - и это был очень удачный ход. Мотор тянул адски вперёд, компенсируя часть отдачи, и три сотни снарядов улетели за примерно три секунды - последние снаряды в укладке были трассирующими и я мог видеть, как они накрыли врага - они отклонялись и образовывали облако, так сказать, рассеивания - вот в этот конус рассеивания и влетели бомберы и очень удачно получилось - потому что накрыло всех. То есть повреждения получили все - и один из них - взорвался. Натурально сдетонировала бомба, видимо, от пожара или от попадания в детонатор, и самолёт разорвало с такой силой, что разметало и его, и окружающие его бомбардировщики - они начали падать вниз грудой горящих обломков.
  
  Это что называют на флоте - лаки страйк. Попадание в крюйт-камеру корабля, ведущее к его взрыву. Или в танке - попадание в боеукладку, когда он после этого взрывается и сгорает изнутри как факел.
  
  Горело так, что небо осветило - и у меня возникло одно слово - пиздец...
  
  Слева на меня шли не меньше трёх дюжин вражеских самолётов, которые видимо мягко говоря озверели от такой наглости - а я пустой. Поэтому одно слово - "СЪЕБАТЬСЯ!" промелькнуло в голове - дрожащей рукой я нашарил РУД и вдавил его до предела, самолёт опять полетел с дикой скоростью вперёд, и заложив крутой вираж, я как дал драпака - мне вслед начали стрелять. Очень много стрелять - но с дистанции в восемьсот-тысячу метров попасть уже трудно.
  И всё-таки попали в бронеспинку.
  
  На родной аэродром я вернулся, и сел вроде бы нормально - на брюхо. Потому что шасси заклинило - выпустилась только передняя опора, пришлось задействовать вариант бета - нажать на кнопку сброса лопастей - пиропатроны взорвались и перебили лопасти, и самолёт уже лишённый винта рухнул на гладкое брюхо. Хорошо, что на брюхе под фюзеляжем от моторного отсека до киля - у него шли два титановых полоза, которые принимали на себя нагрузку в случае посадки на брюшко. Я прокатился метров семьдесят и вылез. Тут же отрубившись - перегрузки видимо меня доконали.
  
  
  * * * * * *
  _______
  
  - Очнулись? - человек передо мной похлопывал меня по щекам. И ещё воняло чем-то.
  - А? Чё? - я огляделся.
  
  Я был в какой-то палатке, судя по всему, на жёсткой койке аля-топчан, и ещё рядом фигура всемогущего наркома Берии - не доставляла радости. Он был раздражён.
  - Товарищ Чернышов, вы уже проснулись?
  - А, доброе утро, Лаврентий Павлович, - я поднялся, спустил ноги на землю, правда землю - только накрытую брезентом, и закашлялся, - ох блин... что было то?
  - Отличился кое-кто. Я уже посмотрел видеозаписи с вашего самолёта, - обрадовал он меня.
  
  Ага, Лаврентий Павлович умел пользоваться компьютерами - и что такое видеорегистратор или гоупроха - знал, поэтому проблем не было.
  - И что там?
  - Там совершенно безобразное нарушение субординации и риск своей жизнью из-за непонятно чего! - возмутился он, - вы хоть понимаете, что я за вас головой отвечаю, а такие подарочки - мне не нужны!
  
  Я потряс головой.
  - Прошу прощения. Не то чтобы я сам был в восторге от произошедшего.
  - Генерал Меркурьев с вами хотел пообщаться, я показывал ему видеозаписи, он расшифровывал увиденное.
  - Он тоже допущен?
  - Да, руководство данного авиаполка допущено до совсекретной информации. И медперсонал тоже. Спасибо, доктор, я думаю вы больше не нужны. Парень крепкий, выкарабкается.
  - Как пожелаете, - доктор ушёл. Я огляделся.
  - Где мы?
  - Палатка на аэродроме, в местную санчасть все не поместились, вот и разбили походную командирскую палатку под госпиталь, - Берия сел рядом, - ну-с, и что это было?
  - Хотел бы я тоже узнать, что это было.
  - Нафига взлетел?
  - Хотел посмотреть, как работает авиация ПВО. С безопасного расстояния! Кстати, давно я тут валяюсь?
  - Да уже дня два как, - усмехнулся Берия, видя моё лицо, - что, не ожидал?
  
  Я проверил логи своих имплантов. И правда - имплант вколол мне успокоительное - транквилизатор. Так как счёл, что я в безопасности и слишком перенервничал. Картридж с лекарствами вообще оттуда достать надо, а то эта функция становится слишком автономной от меня. Но плюнув на это дело, я повернулся к Берии:
  - Так, мне надо отойти. По очень, очень важному делу - потом пожрать. И потом поговорим.
  
  
  Через двадцать минут мы уже были готовы и пошли вместе в штаб. Штаб на аэродроме - это двухэтажное кирпичное здание, со всеми удобствами, так сказать - там работали и заседали командиры - генерал-лейтенант авиации Меркурьев - командир авиаполка ПВО, и по совместительству мой хороший знакомый. Мы с ним были похожего чина, но из разных ведомств - он понимал, что я тут занимаюсь больше испытаниями, поэтому не мешал и даже содействовал во всех моих тестах и проверках - а я проверял все идеи на прочность.
  
  Мы с ним не то чтобы были неразлей-вода, но не чужие люди. Дел у него было много всегда - Лаврентий Павлович, как мой так сказать куратор, удивления не вызывал - более того, генерал его приветствовал по-военному.
  
  - Ну что, я забираю от вас нашего экспериментатора доморощенного, - сказал Берия, - что хоть удалось узнать в этом полёте?
  - Что я лоханулся конкретно - но дуракам везёт, - сел я.
  - Хорошо же вы лоханулись, товарищ генерал, - хмыкнул Меркурьев, - всем бы так! Товарищ Берия, а что, у нас какие-то особые обстоятельства имеются?
  - В каком это смысле?
  - Ну, что произошло такого, чего не должно происходить? Товарищ Чернышов вроде как даже субординацию не нарушил.
  - Разве?
  - Ну он не в нашем авиаполку, ему запрета на взлёт не было, - пожал плечами Меркурьев, - как и приказа на взлёт тоже. Он вообще как бы сам по себе тут обитает, у нас в списках не значится. Я, кстати, уже написал представление на награду.
  
  Он протянул и положил на стол бумагу.
  - Считаю, заслужил.
  - Это я то?
  - Чернышов, - усмехнулся он, - у тебя лихая военная порода, боевая. Знаю я таких! Хочешь не хочешь - а мирного исследователя и домоседа из тебя не получится, как ни старайся. Кому вообще в голову взбредёт в небо взлетать - когда там немцы? Вот - вот. Мог бы сразу дать драпа - и тебя никто даже не заметил бы - но полез в самое пекло! И ещё говоришь, что случайно... Что не хотел, и ругаешься ещё неприлично...
  
  Ну да, да, а остальные как на светском рауте - то то в эфире один мат-перемат стоит, пока бой идёт. Мой скепсис был написан на лице кумачовыми буквами.
  - Содержательно.
  - Вы уже разобрались, что там произошло?
  - А ты сам пересмотреть не хочешь?
  - Давайте. У меня как раз с собой компьютер имеется, - Берия достал из портфеля нетбук, маленький и удаленький асер, и поставив его на стол, открыл, включил. Потом нашёл на рабочем столе видео и запустил.
  Мы из-за его плеч смотрели видео с камеры в кабине самолёта.
  
  Да, ругался я громко и отчётливо, а дальше...
  - Получается, что сбил ты собственноручно три немецких истребителя, и шесть бомбардировщиков. Тут могу сказать одно - дуракам и правда везёт сказочно. Так, чтобы сдетонировала бомба - да ещё когда они в коробочку все сжались, чтобы отбиться от тебя. Одним снарядом пять бомберов в клочья порвать - это надо умудриться.
  - А я пересрался страшно - вдруг ведь по мне прилетит осколок? Бронестекло конечно прочное, но осколки бомб могут его пробить. А сколько их всего пало?
  - В смысле?
  - Там ещё не меньше трёх истребителей было сбито своими же. Когда я влетел - честное слово, случайно - шухер поднялся страшный. Я своими глазами видел, как один мессер другого завалил, вот этот вот, на седьмой минуте записи, - показал я.
  
  Берия перемотал.
  - Этот?
  - Да, он стрелял по своему, убил пилота, тот свечкой в землю полетел. Я это заметил и наградил ещё и его за такое содействие очередью, - кивнул я, - и ещё один раз видел столкновение в воздухе - два самолёта столкнулись и разрушились.
  - Видимо, ты их так напугал, такой хаос устроил, что они начали друг по другу палить.
  - Ночь же, нихрена не видно, вокруг одни силуэты едва видны. Это я мог бить кого хочу - своих там не было, а они не знали даже, что я один. Вряд ли они могли такое предположить. Плюс начали опасно маневрировать - слишком тесная получилась свалка.
  - Это была группа из двенадцати истребителей и шести бомбардировщиков, - сказал Берия, - именно такими группами они шли - всего три волны по пять-шесть групп с разных сторон города. В конце боя видимо соседняя группа подоспела на подмогу.
  - От них я уже свалил в закат.
  - И молодец что свалил - разобрали бы они тебя по косточкам.
  - Так БК уже всё, пустой был, - возмутился я, - что мне их, из пистолета что ли табельного стрелять?
  - Раньше ведь так и делали, - усмехнулся Меркурьев, - из маузеров. Эх, было время. Итого сбил троих, один сбит своим же, двое столкнулись в воздухе, и шесть бомберов уничтожено. Пять взорвались, один сбит и сгорел в воздухе.
  - Нихрена себе результативность....
  - Тебе сказочно повезло. Немцы не ожидали, что ты один - поэтому стреляли по своим, в темноте ночной не заметили, плюс просто сказочное везение - что сдетонировал боекомплект бомбера. Ну и самолёт у тебя - на голову выше немецких был, но об этом никто не знает кроме тебя самого - тыж никого близко к нему не подпускаешь. Итого девять побед можешь себе рисовать на борту.
  - Следует внести в этот список и тех, кто столкнулся или попал под дружеский огонь, - сказал Берия, - потому что хаос в рядах противников - это тоже результат нахальных действий Чернышова.
  - Тогда уже двенадцать сбитых.
  - Неплохо получилось, - кивнул я, - но повторять как-то нет желания.
  - Знаю я таких, - фыркнул Меркурьев, - завтра же полетишь снова, нет у него желания, немцев бить... Адреналиновый военный маньяк.
  - Ну... да, бывает.
  - Представление мне забирать? - спросил Берия.
  - Я подписал его своим именем, и за это отвечаю, - сказал Меркурьев, - даже учитывая превосходство в мощности мотора и бронезащите - действия генерала Чернышова считаю профессиональными и героическими, да и сам бой хоть и выглядит как случайность - очень хорошая работа. Он ведь мог просто свалить оттуда, как он говорит, в закат - и сбежать. Но вместо этого попёр один на целую кучу вражеских самолётов, до зубов вооружённых, с риском для жизни - очень большим риском. Хотя и самолёту конец - он изрешечён до основания пулями и осколками, всё же результат есть результат. Другой пилот на его месте и на его самолёте - не решился бы на такое, или не смог бы достичь таких результатов, скорее всего.
  
  Берия хмыкнул:
  - Это ваша профессиональная оценка?
  - Так точно, товарищ нарком. Чернышов хороший пилот, не зря тренировался, и есть у него военные качества, которым нельзя нигде научиться - дерзость, смелость, готовность уничтожать врага, способность мыслить в условиях боя. Нашим лётчикам этому ещё предстоит научиться. Другой на его месте, извините, дал бы газу оттуда, не решившись лезть один на множество врагов - Чернышов использовал фактор внезапности, темноту и преимущество в радиолокации - чтобы атаковать врага и сошёлся с ними на предельно малых дистанциях - чтобы запутать и разбить строй врага, не дать немцам сообразить в какую сторону воевать, откуда и сколько самолётов на них напало. Благодаря этому он сумел внести в их ряды такой хаос, что по одному смог выцеливать и сбивать их самолёты - а некоторые друг по другу палили в это время. Остаток боекомплекта использовал для наиболее приоритетных целей - бомбардировщиков. Тут, конечно, повезло - но без этой детонации он точно свалил бы не меньше двух бомберов, или тяжело их повредил, не факт, что они долетели бы до Москвы - очередь длинная и попала в цель хорошо.
  - Понятно. Что ж, - Берия взял листок, - тут это всё изложено?
  - Вкратце, как и положено. За победу над значительно превосходящими силами противника и сбитие не менее десяти самолётов врага - считаю достойным звание героя советского союза! Даже с оговоркой про необычный самолёт - всё равно это не умаляет героизма и профессионализма.
  - Хорошо. Но решение принимать не мне, вы же понимаете...
  - Дырку для второй звезды крутить?
  - Возможно.
  - Второй? - спросил Меркурьев.
  - Товарищ Чернышов уже герой советского союза, за былые заслуги, - усмехнулся Берия, - теперь мне лучше понятно, почему у него столько наград. Посмотрим, что скажет товарищ Сталин - не похоже, чтобы эта звезда героя была настолько важной для генерала Чернышова. Так ведь?
  - В целом да. Дадут - буду рад, не дадут - не обижусь, - пожал я плечами, - я не любитель бряцать медалями - кроме официальных мероприятий свои не ношу, и не кичусь ими.
  - Кстати об этом - товарищ Сталин захочет с вами лично переговорить. Сейчас у него чрезвычайно напряжённый график, поэтому речь скорее пойдёт про завод в химках.
  - А что с ним не так? Он ведь вроде переведён на радиостанции, самую сложную технику из имеющихся, и крайне нужную.
  - Да, и вы очень сильно нам помогаете ими, но речь скорее всего пойдёт про новые радиостанции, которые нужны советской армии.
  - Понял, не дурак.
  - Тогда я пошёл - а вы ожидайте вызова, товарищ Чернышов.
  
  Берия покинул кабинет, его на улице уже ждал его правительственный ЗИС. Меркурьев посмотрел в окно.
  - Ну и дал ты перцу, Чернышов. Даром что сухопутный генерал. Был.
  - Я и сейчас числюсь сухопутным.
  - Тебя надо к нам, в военно-воздушные перевести. Ты уже с концами в авиацию попал.
  - Думаешь?
  - Да уверен на все сто. Я целую стопку представлений отправил - наша эскадрилья отличилась - дрались наши отчаянно, пятерых мы потеряли, но сбили намного больше врагов. Тридцать шесть немцев - в землю воткнули.
  - Это вы нехило так постарались, - присвистнул я, - молодцы ребята.
  - Самолёты твои оказались просто огонь. Живучесть у них правда никакая - одно попадание в двигатель и хана. Но тяга как у паровоза, тянут вверх так, что немцы обгадились. Ну и скорость тоже - они не ожидали, что мы их так легко в небе найдём и атакуем - а наши ребятушки ещё обогнули их по большой дуге и сзади зашли, пользуясь высотой и скоростью. Сбивали так, что только пух и перья от фашистов летели.
  - Браво.
  - Вот и я говорю. Так что ты не один сегодня отличился - хотя единственный на звание героя настучавший немцев. Остальным тоже правительственных наград, надеюсь, достанется.
  - Конечно достанется. Что с ранеными?
  - Семеро. Двое тяжело, их в Москву увезли, оперировать - остальные так, обработали на месте, их тоже наверное придётся списать.
  - Жалко расставаться с хорошими ребятами.
  - Да, не всем везёт в первом бою выжить. А кто-то из первого же боя - на комиссию, и домой.
  - Этим повезло, - усмехнулся я, - повоевали денёк и поехали домой к маме, пирожки кушать и устраиваться на гражданке.
  - Инвалидом быть тоже радости мало, - помотал головой Меркурьев, - хотя да, это смотря какой человек. Некоторым хоть бы и инвалидность, лишь бы не воевать - но у нас таких нет - все ребята боевые, все рвутся в бой.
  - Слушай, а среди списанных есть те, кто допущен к тайнам совсекретности?
  - Есть. А что?
  - Может ко мне их устроить на завод? - предложил я, - на химкинское предприятие. Там станки с программным управлением, совершенно секретная техника, кого попало не подпустишь, и всё такое. Очень серьёзно - делаем движки АШ-82ФН - наши новейшие и лучшие моторы для самолётов, и сами самолёты собирают. Людей с заводов на фронт призывают - даже оттуда, а планы растут как на дрожжах - вот и получается, что раненые эти ещё пригодятся, и очень сильно пригодятся. Если они разбираются в технике - хотя бы знают, где что у самолёта - это уже прекрасно. Допущенных в мой цех приглашаю, а недопущенных - в общее производство, где остальные самолёты делают.
  
  Меркурьев кивнул:
  - Звучит очень и очень недурно, знаешь ли. И что, уверен, что их возьмут?
  - Судя по тому, как растут планы - а растут они как запросы капризной барышни - возьмут любых, кто может отвёртку в руках держать и что-то ею крутить. Опять же - хоть так, но останутся в авиации, а не пойдут работать дворниками и сантехниками - уже хлеб. Зарплату там платят стабильно.
  - Надо будет это обсудить...
  - Да я с директором завода на короткой ноге - очень многим ему помог, так что что тут обсуждать - коньяка бутылку достану и пойду договариваться. Не заржавеет, тем более что он будет только рад рабочим рукам, ещё и не подлежащим призыву.
  - Это если их не возьмут в пехоту.
  - Вряд ли, об этом тоже можно договориться. Нечего лезть куда не просят - войны выигрывают не герои.
  
  
  * * * * * *
  ________
  
  Дома меня ждало погружение из военного неба Москвы - в текучку. А именно - в строительство новой камеры для нанокузни и создание новых ядерных батарей. Как это работало я не совсем понимал - но работало - одно вещество преобразовывалось в другое - которое гораздо легче распадалось на энергию. И давало громадное её количество - к подстанции нашего цеха был подключен уже весь завод, и кушал он энергию из моего цеха, а не из общей сети.
  
  Что существенно улучшило электрификацию завода - электричества стало завались, и отчёты по нему писать не нужно. А теперь - новая ПР1В - занималась только одним единственным - преобразованием материи. То есть преобразовывала нейтральную материю - вроде воды, которую легко поставлять в рабочую зону - в то, что было необходимо - моторные масла.
  
  Апофеозом стало создание герметичных жестяных пятилитровых канистр с синтетическим моторным маслом 5w40. Это было особое масло - для дизельных и бензиновых моторов, с отличными - или даже великолепными характеристиками - создавалось в результате реакции с продуктами нефтеперегонки - отработанные масла, и всякий хлам с НПЗ - превращался в лучшее в мире масло. В отличие от минеральных, которые сейчас были в употреблении - синтетика была в разы более долговечная, и очень сильно помогала выжить двигателю - а присадки, добавляемые в масло - для дизельных и бензиновых моторов - отлично защищали движок.
  
  Это масло в частности распробовали в НАМИ - автомоторном институте - где ему сделали полный химический анализ и визжали так, будто нашли священный грааль - по крайней мере, тестовый прогон двигателей с этим маслом показал в пять раз больший ресурс до смены масла, и сравнивать его с автолом... даже не смешно.
  
  Поэтому 5-40 начали выпускать мелкой серией для военной техники - в частности для грузовиков, которые занимаются обслуживанием московского военного округа - то есть города Москвы. А ещё - масло заливали в моторы Катюш и лучших из имеющихся танков.
  
  Жрали танки адовое количество масла - но это того стоило. Преобразователь материи работал и в другом направлении - на тему постоянного, бесперебойного создания топлива для турбовинтовых двигателей и для двигателей вертолётов. И масел для них же - в день с завода выезжало по вертолёту - сборкой занимались работники цеха. Это были либо МИ-1, либо Ми-4 - и тот и другой были полезны и нужны стране. А ещё их делали сразу в варианте санитарно-грузовом - для вывоза раненых - и они, насколько я слышал - уже начали работу в этом направлении - первые переученные пилоты сели за штурвалы вертолётов и уже вывозили с прифронтовых территорий раненых в Москву и другие города, какие ближе были.
  
  Санитарное использование пока что было их основной работой. Но ладно - это у меня забрали вертолётчики и начали возиться с оснащением и оборудованием своих машин - я даже права голоса там не имел.
  
  На следующий день меня вызвали в Кремль - на четырнадцать двадцать, строго. Я пришёл вовремя на место. Я не стал готовиться, одел военный мундир без наград, и терпеливо ждал в приёмной - прошлые гости задержались в кабинете главного. Секретарь пригласил меня следующим.
  
  Сталин что-то очень увлечённо писал на документах.
  - Товарищ Чернышов? - поднял он взгляд, - как интересно. Садитесь - вы уж извините, сегодня мы будем говорить коротко и по делу - очередь.
  - Так точно, - приосанился я, - Лаврентий Павлович намекал на то, что нужны новые радиостанции.
  - Лаврентий наврал, - махнул рукой Сталин, - то, что вы поставляете - вполне достаточно, наши радисты соберут любые нужные нам радиостанции из этих ламп. Вы ведь занялись авиацией вплотную - должны нас понять, - Сталин отложил ручку и посмотрел на меня испытующе, - непростая ситуация возникла в связи с эвакуацией. Строительство новых заводов в глубоком тылу осложнено - но с этим мы справились тогда, справимся и сейчас. С большим трудом, но справимся. Но есть одно дело, с которым мы тогда не занимались.
  
  Я молча ждал. Сталин раскурил папиросу и продолжил:
  - Я говорю о нефти. Сибирской нефти - самотлорское месторождение. Богатейшие залежи нефти и газа - во время войны они нам нужны как воздух! Сейчас мы зависим от поставок из Баку и с множества мелких месторождений на территории страны - эта ситуация нам не нравится. Скажите, вы можете чем-нибудь помочь в этой ситуации?
  
  Я задумался.
  - Строить мощный большой НПЗ? Можно было БЫ, но есть минус - техника слишком сложная, нефтяники её не поймут. Доставить до места рабочих? Расчистить лес, и пользуясь нанокузней - создать место для жизни - пожалуй. И даже микрореактор поставить можно - чтобы он обеспечивал месторождения энергией. На севере это главное - электричество. Если я правильно помню - создание всех крупнейших промышленных городов СССР началось как раз с эвакуации на Урал и в Сибирь заводов европейской части страны.
  
  Сталин кивнул.
  - Так, дайте подумать... можно поставить реактор - это обеспечит нефтедобычу энергией. Далее - можно создать насосное оборудование соответствующее этому времени. Это пункт номер два. У меня есть встречное предложение.
  - Какое?
  - Я могу создавать золото. Не так быстро, как машинное масло - но на основе свинца легко создать золото. Я имею предложение обратиться за помощью к пока-ещё-союзникам. Я их не люблю, даже очень не люблю - но пока они нам союзники - этим надо пользоваться по полной программе - получая от них технологии и технику.
  - Но платя им золотом?
  - Золото лепреконское. Можно создать хоть тысячи тонн. Простите, что заезжаю в вашу область, то есть в управление, но мне видится, что специалистов у нас мало. Энтузиастов много, но все они нужны на фронте - а освоение месторождений требует огромного количества техники - бульдозеры, экскаваторы, краны, трактора, и тому подобное - и огромного количества людей - в том числе инженеры, конструкторы, и менее квалифицированный персонал - но тоже квалифицированный. В Баку можно ободрать людей - но это скажется на бакинских нефтепромыслах. Поэтому есть такое предложение - может быть, правильное - обратиться к американцам. Может быть даже поделиться с ними особо ценными технологиями - которые в целом не будут для нас опасны в будущем. Например, стержневые лампы, технологии телевидения, технологии записи звука и видео на плёнку, технологии в автомобильной сфере, в общем - те изобретения, которые они и так изобретут.
  - И вы думаете использовать их для покупки американской работы?
  - Верно. Эти технологии и так и сяк появятся у них - а так мы снимем с них сливки, пока эти технологии не пошли в крупную серию и считаются передовыми - у них очень высокая стоимость. Я могу насчитать сотни патентов в автомобильной отрасли - которые будут ну очень нужны для будущих автомобилей в америке. Упор на бытовую технику тоже будет - после войны эпоха была... золотая эра технологий. Только пинд... то есть американцы мыслят не так, как мы - очень клипово, ярко, коммерчески - и им нужно презентовать прежде всего идею и коммерческий потенциал технологий. Будь то новая краска, клей, гербициды, ручные инструменты, сельскохозяйственные инструменты... Можно даже отдельные экземпляры прямо с чертежами им продать.
  - Дорого?
  - Думаю, если раскрутить коммерческий потенциал всего этого и правильно втюхать - то очень, очень дорого. Тем более - что технологии то настоящие, и сливки снимут именно те, кто купит - а не те, кто изобрёл. Сейчас у них не то время, когда у людей и компаний много денег, американская экономика ещё не разбухла так сильно - акции некоторых компаний мы можем даже взять в качестве оплаты - став их совладельцами.
  - Американцы могут легко это всё отнять.
  - Пока железный занавес не опустился - и пока идёт война - всё будет в порядке. А потом - когда акции сильно вырастут в цене - мы сможем их продать. Суть в чём - на вырученные деньги мы сможем нанять в США огромное количество рабочих. Я думаю, двести-триста тысяч человек. Нанять их на долгую вахту в Сибирь и на Урал - с проживанием, пропитанием, медицинским обслуживанием. Только это всё правда придётся обеспечить - проживание пусть в бытовках, но тёплых, контейнерные дома - которые могут на место подвезти вертолёты. Медобслуживание... моя НК сможет создать множество действующих синтетических лекарств - которые могут вылечить множество самых разных болезней. Врачей тоже можно нанять в США, снабдив их первоклассными госпиталями. Пропитание... этот вопрос сложнее - еду тоже можно купить за деньги. Самая узкая часть плана - это транспорт. Места там дикие, буквально тайга непролазная - это не наши поля и луга. Там даже на вездеходе очень тяжело передвигаться - поэтому придётся создать новый грузовой самолёт и новый грузовой вертолёт. Хотя бы в ограниченных количествах.
  - Ваша идея звучит очень здраво, очень ловко придумано. Думаю, с этим можно будет согласиться.
  - Лично я от себя могу... вся информация, которую можно извлечь по нефтедобыче - в книгах. Я в этом ничего не понимаю абсолютно. Мне видится главная проблема ситуации - в создании дороги и нефтепровода - который транспортировал бы сырую нефть к НПЗ, трубопровода для доставки нефти в европейскую часть страны.
  - С этим мы справимся, не беспокойтесь. Главное были бы вертолёты и самолёты - для доставки на место оборудования и провизии - остальное оставьте профессионалам. Они обещают, что можно оттуда провести трубопроводы, и мы даже можем это сделать в кратчайшие сроки. Не большого диаметра, само собой, но достаточно мощные.
  
  Я кивнул и ждал дальше.
  - Товарищ Чернышов, вы хорошо осознаёте, что если вас вдруг убьют - то помимо того, что вы умрёте - мы потеряем важнейшего человека для управления разного рода системами?
  - Да, пожалуй. Но некоторое время нанокузни могут работать и без моего участия. Пока не износятся в ноль - несколько лет проработают.
  - Мы недовольны вашим риском - ваша смерть на поле боя может нанести большой ущерб стране.
  - Товарищ Сталин, я считаю, что уже дал больше, чем безопасно давать. Это нанесёт ущерб в будущем - пусть и ценой сегодняшнего выигрыша в технологиях. Информация передана, и даже сохранена в надёжном виде - этого уже должно хватить надолго. По большому счёту всё остальное, что я даю... это так, мелкий бонус сверх плана - но никакого существенного влияния уже не оказывает. Вертолёты и без ЧПУ можно производить в Химках - просто с ЧПУ точнее и качественней. Двигатели мотористы тоже могут без меня делать, радиоэлектронику... кроме микросхем и полупроводников - тоже. И их освоят, зная, какое это будет иметь значение - будет финансирование, а значит - результаты мирового уровня. В этом нет сомнений. Поэтому я не считаю своё личное участие уже чем-то особо важным. Может быть немного я и влияю на товарищей военных.
  - Особенно на товарища Жукова.
  - Да, мы с ним стали друзьями, - улыбнулся я, - хороший человек. Не без честолюбия немного, но гораздо меньше, чем у меня, а так - человек редкой породы.
  - Согласен с вами, - подтвердил Сталин, - хороший человек, хороший командир. Солдаты кому попало не верят, это уже давно известно - в армии никакой свой поступок от других не спрячешь. Только беспокоит нас информация, порочащая его честь.
  - А разве такая есть?
  - Из ваших же материалов. Говорят, он из Берлина много трофеев вывез.
  - Ну... - фыркнул я, - справедливости ради - пересчитать это всё на деньги и сравнить с его вкладом в Победу - получится меньше, чем у большинства солдат.
  - И всё же, у нас идеология - идеология коммунизма, несовместимая с такими вещами.
  - Некоторые вещи в стране и людях не изменить так легко и быстро. На это нужно не одно поколение упорной работы по воспитанию. И всё равно перевоспитать человека не получится - эти инстинкты складывались сотни тысяч лет, их не изменить за одно-два поколения. Это в наших генах, мы бессильны изменить свою природу, как бы ни старались. Такое моё мнение. Человек стремится к богатству - от природы, потому что это часть инстинкта выживания, богатые выживали, бедные умирали, богатому всегда легче оставить и воспитать потомство, чем бедному. В советском союзе это тоже так работает.
  - Хммм... - протянул Сталин.
  - И всегда работало, насколько я знаю. Хотя конечно ситуация намного лучше, чем потом, после СССР. Поэтому стремление к деньгам и обустройству - неистребимо. Некоторые товарные дефициты и отсутстивие капиталистического разнообразия в них - только ещё и ещё сильнее убеждают людей в том, что надо делать запасы и хомячить всё под себя. И чем больше, тем лучше.
  - Интересная точка зрения. Однако, у нас принята другая - на идеологическом уровне.
  - Её я могу оспорить, кстати. Людей как ни вертите - всё равно тянутся туда, где жизнь вкуснее и теплее. И будут тянуться - некоторое время энтузиасты и романтики может быть покажут себя - но пройдут годы, они уже проходят, приходит им пора остыть и жениться. Не бегать по горам за запахом тайги, или пафосно пахать на БАМе, а жить как нормальные люди - и выяснится, что у них ничего нет. Так и не нажили добра, жилья, вот тут они и превращаются в самых настоящих жлобов, которые тащат всё в дом, с работы, со службы, и просто отовсюду где только могут. Страсть советских людей к накопительству и бережливость к вещам - позже будет, конечно, неактуальна. Когда всего будет в достатке и даже избытке, по крайней мере - всего экстренно или просто нужного. В какой-то мере даже для далёкого будущего эта черта характера очень... специфична.
  - Должно быть не так. Должно быть! - возмутился Сталин.
  - Идею я понимаю, хотя реализацию её, если честно, не вижу. Ни капиталистически, ни социалистически, никак. Люди всё равно будут стремиться к обогащению.
  - Это очевидная черта людей, - вздохнул Сталин тяжко, - мы это хорошо понимаем и не противимся отдельным капиталистическим проявлениям. Пройдёт не одно поколение, пока мы сможем избавиться от них. Не как хрущёв - идейный идиот. Далёк от земли, зато близок к трибуне, вот и вышло у него что вышло - дефициты, катаклизмы, неурожаи, восстания... - покачал головой Сталин, - впрочем, он всегда был дураком. Оставим этот вопрос - мы решили посвятить вас в некоторые наши планы относительно войны...
  - Слушаю.
  
  Сталин снова закурил, но на этот раз сигареты. Кажется, под названием "принц", с фильтром.
  - Очевидны несколько просчётов, которые сделали войну тяжелее для нас. Заниматься всем и сразу мы не можем, поэтому постарались избежать конкретных событий. Первое - это окружение крупных войск на западной границе. Окружение и уничтожение почти миллиона наших солдат, наших граждан. Они могут оказать серьёзное влияние на ход войны, если не дать немцам их окружить - товарищи Жуков и Рокоссовский были заранее предупреждены о данном сценарии и разрабатывали планы, как не допустить окружение. Второе - это блокада Ленинграда. Ужасное событие нашей истории, которого мы должны избежать. Ленинград сдавать нельзя - это плацдарм для наступления с севера, но и избежать его блокады крайне тяжело. Поэтому мы уже год создаём в городе стратегические запасы продовольствия и думаем над тем, как снабжать окружённый город провизией. Самая сложная часть - это блокада Ленинграда. Вот тут могут быть неожиданные и эффективные решения, поэтому я предлагаю и вам, товарищ Генерал, подумать над тем, как решать эту военную задачу. Есть у вас идеи?
  
  Я кивнул:
  - Идеи... идей много, рабочих из них наверное немного, а действительно нужных - может быть одна-две... Так, подумаем, какими неожиданными для немцев возможностями мы обладаем... поставить там НК невозможно - да, можно поставить - но еду наниты создать не способны, только воду через конвертер.
  - Это не нужно, нужна еда. В осаждённом городе.
  - Так... - я задумался, - еда... как доставить... Сбрасывать с беспилотников?
  - Беспилотники собьют немцы.
  - Это не страшно, пилота то в них нет, - пожал я плечами, - впрочем, это так, первая идея. Если сделать большой и высотный транспортник - то можно сбрасывать грузы в Неву, например.
  - Почему в реку?
  - Многотонные контейнеры, упавшие на крыши домов - даже с парашютами, не способствуют порядку - да и проще доставать из воды контейнер, чем снимать его с крыши. Вода смягчит удар, частично, и если контейнер снабдить поплавками - то сбор, благодаря естественному течению реки летом можно упростить, поставив краны и уловитель для грузов под одним из мостов. Сбрасываем контейнеры, их прибивает в уловитель, а там краном поднимают и перегружают на грузовики. Идея?
  - Да, вполне технически красивая идея, - согласился Сталин.
  - Следующая идея ещё интересней. Использование гидропоники.
  - Ну-ка разверните подробно, в деталях! Что такое, почему не знаю?
  - Гидропоника - это метод выращивания растений без земли. Корни растений прорастают в воду, насыщенную удобрениями и всеми необходимыми микроэлементами, растение растёт, свет - заменяет специальная ультрафиолетовая лампа, которая либо всегда светит, либо согласно дневным циклам, чаще всегда - у растений нет настолько развитых дневных биоритмов, они не спят. Гидропонная установка представляет собой стеллаж, с трубками под полками. Растения высаживаются в специальные ячейки, корни прорастают в жёлоб - иногда его заполняют различными материалами, чтобы имитировать землю, например хлопком, минеральной ватой, и так далее. Это уже надо сверяться с книгами. Производительность гидропоники высокая - а ещё она может выращивать многие культуры круглый год, благодаря ней у нас в нашем времени в магазинах свежие овощи и зелень круглый год, свежая клубника и грибочки в январе - никого не удивляют. Хотя их стоимость довольно высока. Итак, гидропонику можно развернуть почти где угодно - особых требований к месту нет, но промышленная требует чистой зоны - где нет вредоносных для растений микроорганизмов, грибков, болезней и прочего. Проблема, пожалуй, в том, что гидропоника - альтернативный и неэффективный метод выращивания растений по сравнению с обычным земледелием. Ну и размеры - стоимость всего этого, обслуживание - это тоже деньги.
  - Какова урожайность?
  - Разная. Самая большая у салата - его вообще почти всегда делают на гидропонике. Он у нас в стране не слишком популярен, урожайность на гидропонике больше, чем в грунте. Вообще, говорить о урожайности тут сложно - так как гидропонное растение растёт индивидуально, это не центнеры с гектара, правильнее наверное говорить о периоде роста. Например, перец - не острый, а сладкий - растёт шестьдесят-восемьдесят дней. Два-три месяца, то есть, можно вспомнить шпинат, огурцы с помидорами, клубнику, да и многое другое. Арбузы даже можно выращивать, хорошо постаравшись.
  - Нет, это нам точно не надо - питательность у них никакая.
  - Да, с другой стороны - гидропоника не завоевала популярность только по одной причине - электричество. Она требует море электричества. Этот недостаток я могу решить целиком и полностью - обеспечив фермам гигаватты электроэнергии. И светодиодные специальные лампы - для рассады, для освещения растений. Мне видится так - что в Ленинграде нужно развивать гидропонику по-максимуму. Везде, где только возможно - и промышленно производить гидропонные установки.
  - Согласен с этим, - кивнул Сталин, - так что это решит проблему еды?
  - Не полностью, ведь ассортимент овощей ограничен. На одних огурцах и помидорах... Хотя с другой стороны - гидропоника позволяет сильно расширить ассортимент, капусты, баклажаны, фасоль, зелень разная - укроп, базилик, руккола, черника, клубника, ещё помнится был шалфей и мелисса с мятой... - припомнил я ферму, - да, ассортимент на самом деле неплохой. Корнеплоды, к сожалению, нельзя вырастить - им нужна земля, много земли.
  - Это ничего - главное, что выход есть. Не бог весть что - но лучше, чем ничего.
  - Для решения гидропонного вопроса предлагаю поставить в Ленинграде - где-нибудь в подземельях, если там есть бункеры - реактор и подстанцию для питания города электричеством, и там же промышленную нанокузню ПР1В. Она сможет делать установки круглосуточно, а потом - снабжать их различными химическими элементами и запчастями.
  - Согласен с вами. Командируетесь в Ленинград! Блокаду немцы начнут уже осенью - у вас есть два месяца, чтобы наладить всё. Полномочия я вам дам широчайшие. Решите на месте, как это сделать. Учёные там есть, сойдитесь с ними, объясните что сможете объяснить.
  - Слушаюсь. А... кто со мной? Или я один?
  - Людей на месте хватает. Пока ещё Ленинград не в блокаде, и мы активно - всеми силами, вывозим из города детей и завозим туда провизию. Отправляйтесь немедленно.
  - Есть, - я поднялся, - приступаю.
  - Как закончите - возвращайтесь с докладом.
  
  
  * * * * *
  ______
  
  
  В Ленинград было трудно попасть на поезде - поезда конечно ходили - но стояли на станциях очень долго, пропуская грузовые. Я это знал - поэтому вопрос как отправиться в Ленинград даже не стоял - мой истребитель стоял на аэродроме.
  
  После произошедшего боя у меня возникло ощущение, что я зря рискую своей жизнью - пытаясь сделать гибрид из древних и новых технологий. Поэтому решил создать с помощью переносной нанокузни новый самолёт - на этот раз по полной программе защищённый и вооружённый. И насрать на секретность! Лично для меня!
  
  Лучший самолёт уже сделали - это наш перехватчик. Очень быстрый и очень опасный - в нём широко использовали титан, заменили заклёпки на сварку по большей части, хотя это и ухудшило ремонтопригодность фюзеляжа, но повысило прочность при перегрузках в полтора-два раза. Две пушки ГШ-23-2 в крыльях - это страшное оружие - по сути это четыре пушки крупного для авиации калибра. Ещё и с дикой скорострельностью.
  
  Запас хода маленький, но для перехватчика это терпимо. Вернувшись на аэродром - я решил доработать отдельные элементы конструкции своего самолёта - по-горячему, так сказать - и использовать уже нанополимеры в конструкции - для фонаря кабины, бронезащиты кабины - вместо титановых плит, и заменить свой РЛС на серийную разработку от учебно-тренировочного. С фазированной решёткой. А остальное пока можно было оставить прежним. Электронное управление двигателем оставил как есть, тем более что в моём самолёте - мотор электрический.
  
  
  Доработав защиту, я оставил всё остальное как есть и залез в самолёт... Сел на своё привычное место службы, так сказать. Не то чтобы я сильно хотел славы в авиации - сейчас этот род войск считался элитным. Да и в будущем тоже элитным - но уже не настолько сильно. Вещей у меня с собой - нанокузня да то, что на мне. Залез, завёл мотор, и попросил вылета по радио. Вставил обратно элемент питания - микроядерную батарею, и включил двигатель - он зажужжал, закрутился пропеллер. Я выехал на взлётную полосу - по радио диспетчер сообщил, что вылет разрешён и полоса свободна. Куда я - даже не спрашивали - имею право, остальное их не касалось. Пристегнулся, выдвинул тягу мотора на полную, выпустил закрылки и самолёт резво побежал по полосе, задирая нос. Ещё одно плавное движение на себя - и самолёт начинает набирать высоту. Земля от совсем близкой - становится далёкой, улетая куда-то вдаль. Точнее я от неё улетал.
  
  Настроение было боевым - если верховный главнокомандующий дал такое непростое распоряжение - то надо кровь из носу выполнить - на меня же надеются, рассчитывают. А если не справлюсь - будут жертвы у такой халатности. Нет, это явно не про меня. Я направил самолёт сначала на восток от Москвы - набрав скорость в шестьсот пятьдесят, а через десять минут - выровнявшись на высоте десяти километров - повернул к Ленинграду и включил автопилот. Он поддерживал не только высоту и курс, но и многое другое - и управлял режимом полёта - двигатели, шаг винта, и всё прочее.
  
  Теперь - три часа сна. Можно вздремнуть, или почитать пока какую-нибудь книжку, или просто фильм на смартфоне посмотреть. Смотреть вокруг было не на что - земля очень далеко, облака редкие, я чуть не заснул, сидя в кресле.
  
  Только когда навигатор показывал, что я уже приближаюсь к Ленинграду - я начал связываться с аэродромом. Немцы пока были далеко от города - но уже его иногда бомбили, и у людей были все основания быть настороженными - я запросил посадку. Диспетчер ответил не сразу.
  - Посадку разрешаю, как поняли меня?
  - Понял вас, посадка разрешена. Снижаюсь.
  
  И начал заходить. Три долгих часа! На поезде долго - но зато с комфортом, выспался бы как следует! Но что это я - это я день, а может и два потерял бы, а тут - бац и на месте.
  
  Снизившись, приземлился - аэродром в Ленинграде был хороший, это бетонированная полоса, ангары, я приземлялся с большим удовольствием.
  
  После рулёжки вылез из машины, ко мне уже подъехал автомобиль, военный автомобиль.
  - Здравь желаю, - козырнул военный, - ваши документы?
  
  Я достал документ и показал ему. Он внимательно его изучил и спросил:
  - По какому поводу к нам?
  - По поручению верховного главнокомандующего. Мне нужно к главе города. Все остальные подробности он сможет получить, позвонив в Кремль, равно как и подтвердить мою личность.
  
  Военный задумался. Это был... я ещё не разбираюсь в дореформенных званиях! Не офицеры, а командиры - командиры бригад, дивизий, полков... хрен разберёшь, короче говоря. Наследие гражданской войны и межвоенного периода.
  - Доставить вас в главе города?
  - Именно. И распорядитесь, чтобы самолёт накрыли чехлом и никого близко не подпускали - ещё лучше вообще выставьте караул, - потянулся я, - машина секретная, и если кто что - голову не мне, а вам открутят.
  - Понял.
  
  
  Он нихрена не понял - но как грится, жираф большой - ему видней, то есть пусть начальство разбирается, а мы если что - совсем в стороне.
  
  
  * * * * * *
  __________
  
  
  Руководителей у ленинграда было три. Военный, первый секретарь и второй секретарь. Военные мне пока не были нужны - а главными были Жданов и Кузнецов. Я успел посмотреть что мог по ним - Жданов - его оценка разнится. Вообще, после изучения вирш солженицына и особенно - реальных дел - когда у интелигенции и солженицына - одно, а в реальности - диаметрально противоположное - у меня стойкое неприятие к надрывным воплям про страшные гулаги и репрессии везде и всюду.
  
  Вот того же Хрущёва - недоглядели и недострелили вовремя - и вон что вышло, плохо вышло. Кузнецов - реальный руководитель, фактически, неугомонная личность, и после войны его ждал расстрел. "Ленинградское дело". Как считают многие - сфабрикованное, от и до.
  Насколько оно сфабрикованное - я не знаю, потому что хрущёв тоже едва влезши - сразу начал верещать про сталингулагские репрессии, и всячески топить то, что создал его предшественник. Правда, на замену этому он мог дать только кукурузу, и вообще, с него начался развал страны - гниение, бодро продолжавшееся уже при последующих генсеках. Он и Жукова законтропупил - а Жуков - это явно человек любимый народом и не тот, на кого можно батон крошить.
  
  Короче, у меня возникло стойкое ощущение, что что-то тут нечисто - почему-то после войны все внезапно резко озаботились репрессиями. Хотя на фоне войны они вообще никакой существенной роли не играли - в одном только окружении в первые месяцы этого года - страна потеряла бы больше семисот тысяч человек! И это хорошие люди - а не уголовники какие-то. На фоне этого двадцать-тридцать тысяч расстрелянных в тридцать седьмом - звучат как какая-то шутка.
  
  Но тем не менее, едва исчез ИВС, сразу же все начали верещать про расстрелянных. Но коррупция начала расти в геометрической прогрессии - расслабились вожди пролетариата, и понеслась. Правильно - они же теперь неприкасаемые, их нельзя, поэтому им - можно.
  Брежнев довёл до полного форшмака разложение и гниение внутри партии - когда партноменклатура окончательно оторвалась от народа и превратилась в вип-персон, элиту элит.
  
  Если так посмотреть - этот Кузнецов начал активно копать информацию по репрессиям, которая его вообще-то не касается, и было это лет за десять до. Может он правда грязи накопал на Берию - уверен, накопать можно много, а может - и был завербован для дальнейшего разрушения страны через вот этот вот солженицынский бред про миллионы расстрелянных лично Сталиным...
  
  Конечно, человек по природе стремится к справедливости - и ему неприятно, что кого-то там расстреляли - ах, какие они мерзавцы, какие подлецы!
  И этот же человек в наше время - спокойно смотрит новость о том, что очередной генерал из МО живёт на даче размером с деревню с крепостными, в мини-версале, а его дети учатся где-то в странах НАТО или бухают как черти в эмиратах - и это не вызывает у них такого уж возмущения.
  
  Ну правильно - тут восемьдесят лет назад кого-то расстреляли - это повод возмущаться, а тут - все уже привыкли, они же такие пидоры и есть, что с них взять... с чиновников, с военных, с разного рода бизнесменов...
  
  Что-то явно не то с ориентирами - если людей несправедливый расстрел восемьдесят лет назад - волнует больше, чем прямо здесь и сейчас обворовывание армии и бюджета.
  
  По нынешним законам все эти генералы и чиновники - проходили бы по одной, пятьдесят восьмой статье, и место им у стенки. Тоже небось заголосили бы о том, что низашто-нипрошто расстреливают хороших людей. Если не уметь правильно подавать свои действия и объяснять народу, кого и за что кокнули. А орать горлопанно про торжество социализма.
  Солжа вон не то что не расстреляли - за явно политическую шизу - но ещё и выпустили - это собственно конечно противоречит всему, что он говорил - но...
  
  В общем, я не стал свидетелем расправ и арестов - как-то не довелось. Ну а у людей этого времени совсем другой уровень терпимости к разного рода косякам - нулевой, и амбиции - куда больше, чем у российской федерации из будущего. Даже китайцы - и те своих чиновников регулярно вешают и стреляют.
  
  Но конечно неумение подавать свою политику населению - у советской власти присутствует. В запале своей революционной борьбы - они в какой-то момент не поняли, что революция - давно прошла. И революционное мышление - прощавшее и оправдывавшее всё - тоже прошло. Теперь у людей спрос уже на то, чтобы им не с трибуны пафосным голосом и размахивая кулаками вещали про наступление коммунизма и достижения - а внятно объясняли - как будто они умные - кого, за что, и почему к стенке ставят.
  
  Вот этого у Сталина и Берии, и у всех остальных - вовремя не оказалось. Хрущёв тоже не приобрёл - и вместо того чтобы объяснять - по дурости своей, а может и по злому умыслу - не факт что своему, слишком сложно для такого идиота - начал громить культ личности вождя.
  
  Да, придолбаться можно - но я же говорю - люди такие сейчас у власти, которые воспитаны временами революционной борьбы, и вот они пропустили этот поворот, когда с населением уже надо было общаться как с умными, даже если они таковыми не являлись. И внятно обосновывать свои действия народу. Тогда и не было бы воплей про невинно убиенных в гулаге - тем паче, что в тридцатых - случился хаос и прорыв уголовщины.
  
  Тут схема проста как три копейки - империя была слаба. Очень слаба, а её полиция - продажна, а так же в России были деньги у народа. А что будет, если у населения будут деньги, но государство будет слишком слабо, чтобы бороться с уголовщиной? Правильно - взрывообразный рост преступности. Всякие "воры в законе" и прочие "иваны, родства не помнящие" всюду расплодились как блохи. Эдакие Шуры Балагановы в сожительстве с Паниковскими и Попандопулами.
  
  Эта громадная масса населения усилилась ещё армией беспризорников - преимущественно тоже ставшими ворами и уголовниками. И времени то прошло совсем немного. Да, двадцать лет - это как раз поколение беспризорников гражданской войны.
  
  Центральная власть была, но уголовщина - процветала буйным цветом везде, гроздями, так сказать, в двадцатых бандиты, а сейчас... фотокарточек в архиве немного, словесные портреты в основном, картотека отпечатков бедная, пулегильзотеки вообще нет - и оружия на руках у населения неучтённого хватает, грабь сколько влезет!
  
  Короче, обилие уголовников в стране зашкаливало - плюс новая власть была амбициозной - и нельзя было допускать, чтобы её разрушали изнутри. В будущем тоже так, но более замаскировано - и всё-таки Стрелкова посадили, когда начал говорить не то, что надо.
  
  Обилие уголовников заставило появиться такой вид содержания как трудовые лагеря - кормить их никто не собирался - народ трудился, срывая все силы - так как идейно был заряжен больше, чем материально, эксперименты с колхозами и урбанизацией - тоже привели к огромному оттоку населения из сёл в города - а это даже в Китае конца двадцатого века привело к громадному росту преступности, не говоря уже про СССР.
  
  Короче, в стране натурально хаос и внутренняя война между адептами коммунизма - и всеми остальными. Преимущественно представленными сторонниками блатных уголовников - которых было зашкаливающее количество - их целая армия!
  Лагеря - место для перевоспитания таких, чтобы принудить их жить на трудовые доходы - и теоретически - дать какую-нибудь рабочую профессию.
  
  То есть включить их - элементы изначально чуждые советской власти и советскому строю - в него включиться и работать как все.
  
  Поэтому лагеря, поэтому трудотерапия. Это и потом было одной из главных задач всех тюрем - научить профессии и заставить работать. А вот что интелигенцию - и творческую, и техническую, прижимали - это да. Это есть, к моему глубокому сожалению.
  
  Можно только отметить, что дебилизм этот - черта времени, коммунисты вовсе не намерены просто из злобы природной и кровожадности убивать побольше людей. Но вот есть два инженера - один уверяет, что автоматические гранатомёты - хорошее оружие, другой - что безоткатные орудия заменят артиллерию обычную.
  
  Реакция их на подобное была конечно слишком резкой, а иногда они и сами выступали в роли вредителей самим себе - когда того же Таубина, изобретателя автоматического гранатомёта, запрессовали в тюрьму и расстреляли как врага народа за его творчество на ниве оружейной.
  
  Как и всякая молодая, и ещё не накопившая груз ошибок и тяжёлых просчётов, власть, коммунисты без зазрения совести решали кого в лагеря, кого к стенке - и не боялись ошибиться.
  
  Хотя конечно то, что написал солж и как заламывали руки всякие интелигенты... сильно подрывает доверие к их воплям и стенаниям и невольно толкает любого, у кого есть мозги - в сторону упорных Сталинистов.
  
  Потому что лучше быть сталинистом, чем дебилом, который везде за каждым углом видит кровавых чекистов, только и желающих всех убить. Впрочем, чего это я - по мнению тех же людей, под тем же ЦРУ ходившими, я - самый настоящий кровавый мясник, убийца, фашист, напал на незалежную и миленькую, как телепузик, страну, которая ну ничем-ничем не уиновата в том, что с ней случилось - и вообще, упорный кровавый маньяк, ворующий унитазы, асфальт и массово убивавший мирное население. Какие только кровавые и бредовые байки не придумывала вражеская пропаганда!
  
  Так что вопрос про Кузнецова остаётся открытым - был ли он завербован западом, чтобы продвигать тейки о кровавых репрессиях и тиране-Сталине, или это Берия у нас решил убрать конкурента? Мне ведь и с тем и с другим работать ещё.
  
  Однако, к своему удивлению я узнал, что Кузнецова и Жданова на своих местах нет вообще.
  
  Секретариат ЦК располагался в Смольном - в самом сердце революции. Ещё недавно - лет двадцать назад, тут был Ленин, и творились исторические дела. Меня почти под конвоем провели до кабинета. Где я и узнал, что руководил Ленинградом - человек по фамилии Семёнов. Ни Кузнецова, ни Жданова не было.
  
  Видимо, не такое уж и сфабрикованное было против них дело - раз укатали обоих. Попытка создать внутри партии свою партию единомышленников, захватить важные посты - обычное дело. Хрущёв и Брежнев тоже так делали - но не во времена Сталина же!
  
  - Добрый день, - меня встретил добродушный глава города, - из Кремля о вас уже звонили. Спасибо, - поблагодарил он моего конвоира, - оставьте нас.
  
  Военный кивнул и ушёл, а я пожал протянутую руку.
  - Чернышов Сергей, можно просто генерал Чернышов.
  - А Имя-Отчество?
  - Сергей Алексеевич. Итак, Иосиф Виссарионович с вами уже говорил о содержимом моего задания?
  
  
  * * * * * *
  _________
  
  Проект реализовался долго - месяцы. Суть в чём - я разместил реакторный аккумулятор в бункере - а от него - шли линии электропередач и трансформаторы.
  
  Вот создания ПР-1В потребовала задача - создать электрику. А электрика - это вам не хухры-мухры. Начать хотя бы с меди - для этого пришлось потрошить камень и воду - чтобы превратить их в медь. В металл. С камнем было проще всего - кабель диаметром пятьсот квадратов - на каждый мегаватт мощности. На один гигаватт - нужно было тысячу таких кабелей, а на штатную мощность реактора - пять гигаватт - пять тысяч!
  
  Конечно, были нюансы, но всё же - пришлось очень сильно попотеть - потому что пятьсот квадратов - это кабель с жилу в руку толщиной.
  
  И вот такие кабели - пришлось прокладывать электрикам - а ещё - устанавливать электрощитки по всему городу - наружные, а ещё - прокладывать это всё под землёй, ещё - устанавливать электрику в домах. Пусть самым быстрым из возможных способом - навесным по стенам - но... на каждую жилую квартиру приходился кабель в шестнадцать квадратов и семь киловатт мощности. Прокладывали по улицам города.
  
  Сначала проложили на Невском Проспекте - а потом пошло-поехало. Дом за домом - пришлось ускоряться, укладывать кабели в гофрах, подсоединять это к городской электросети, чтобы излишки мощности сливать в городскую сеть.
  
  Электрики были жутко рады тому, что заводское оборудование есть - такое как стрипперы для снятия изоляции, такое как клеммники всех типов для соединения проводов... Электрика - наука о соединении проводов.
  
  Электрифицировать город заново получалось медленно - но работали все быстро - по-военному, не тратя времени зря - кабели прокладывались, подсоединялись новые дома.
  
  Вместе с этим - я сам провёл ряд лекций по гидропонике в институте, но не рабочим, а людям мягко говоря немолодым. Последовали вопросы, раздача книг - тщательно вычищенных от разных ненужных упоминаний будущего, и многое другое.
  
  А вот строительство гидропоники сталкивалось с проблемой - под неё отдали совсем немного территории с вердиктом "нам самим нужна площадь". Как говорил один министр - дебилы, бл... потому что ни у кого не было мысли о том, что город будет умирать от голода вот-вот совсем скоро - и паёк урежут до кусочка хлеба в день - люди умрут. Многие не переживут зиму.
  
  Им тут помочь пытаюсь - а они возмущаются и стучат кулаками - что мол удумали, без этих ваших хорошо жили же - и так проживём. Как они проживут я знал заранее - никак. Но переубеждать их и вступать в полемику - это значит потерять много времени и много жизней - поэтому приходилось быть жёстким - гидропонику ставили без спроса и согласия, всюду, где были пространства - под нож пошла территории театров, филармоний и разного рода дворцов всяких бывших князей - где теперь располагались административные здания. А так же жилые помещения - их было много, где могли - ставили стеллажи.
  
  Монтаж и засев курировали обученные наспех люди, собранные в бригады и отряды - которые занимались обслуживанием всего этого. Я лично засеивал огурцы в здании двух музеев, которые были переделаны под фермы. Влажность, правда, была немаленькой - но это уже привычная обстановка.
  
  Огурцы и помидоры - стали основой на первое время.
  
  Грянул август. А за ним - сентябрь, погода ухудшалась вместе с настроением граждан - потому что немцы всё отчаянней продвигались по территории страны - новости о том, что сдали очередной городок врагу - приходили регулярно. И это мягко говоря не радовало.
  
  Но меня волновал только урожай и ПВО города Ленинграда - трубу проложили. Питательная жидкость пока что не прокачивалась - смесь для её приготовления привезли на поезде, ПР1В был круглосуточно занят изготовлением медных кабелей и соединителей - в городе электросеть росла со скоростью лесного пожара - захватывая всё новые и новые дома. А в дома нужно было провести не только провода - но и изготовить необходимые для них электроприборы. Базовыми электроприборами - если не считать освещения - стали два. Первый - это водонагреватель - строить большой бойлер было сложно и дорого - поэтому я сконцентрировался на других форматах - а именно на кипятильнике. Погружной кипятильник мощностью в два киловатта - большущий, выглядящий как обычные кипятильники, только огромный! И он - мог погружаться под воду целиком - был герметичен, можно было нагреть ванную, или повесив его на край ведра - вскипятить ведро воды до ста градусов.
  
  Вроде бы техника простейшая - но в голодные и холодные годы - это было необходимо - это выгоднее по соотношению функциональности и объёма производства, чем делать электрочайники и роскошные бойлеры с душевой лейкой.
  
  Вторая техника - это обогреватель. Обогреватель инфракрасный - мощная штука, которая могла нагревать помещение, устанавливалась на пол, имела термостат - отключающий его при перегреве, и являлся заводской версией всемирно известного "козла" - спирали в кирпичной оболочке - которую для таких целей использовали в СССР - даже я один такой в детстве видел.
  
  Серийное производство нагревателей и кипятильников - казалось бы мелочь - но при наличии мощной электросети в городе - это позволит не замёрзнуть зимой. В квартирах будет тепло, это уже хорошо. Горячая вода - без дров, угля, керосина - то есть привычных источников тепла в этом времени. А семь киловатт на квартиру - достаточно для обогрева зимой, и даже для приготовления пищи на электроплите - если таковую всё-таки заимеют.
  
  Это снизит потребность города в угле и керосине - что сильно облегчит снабжение Ленинграда.
  
  Работать я не прекращал вплоть до начала блокады города - вывез только свой самолёт, а в остальном... Блокада задержалась на месяц - но всё равно началась - но это было и своевременно - так как именно к этому времени подоспел первый урожай помидоров и огурцов. Учитывая, что мы ежемесячно создавали новые и новые гидропонные стеллажи - и уже весь город ими утыкали - в каждом подъезде, каждом театре, музее, даже на заводах - везде где были помещения и они отапливались - в городе они были буквально везде, куда ни плюнь. И в большинстве ферм сейчас подрастали листочки - а первые - дали богатый и очень сытный урожай помидоров и огурцов - и должен сказать, урожай обильный! Собирали его специалисты, грузили в ящики.
  
  Я уже и так раза в полтора, а может и в два - превысил изначальный план по гидропонике. Поэтому умыл руки и попрощавшись с руководителем, с которым хорошо познакомился за это время - решил улетать.
  
  Ну а что мне тут ещё делать - количество работающих установок было больше плана в полтора раза - а урожайность... урожайность я пока мог сверить только по огурцам и помидорам - и она была больше расчётной раза в два. То есть образовалась обратная проблема - овощи могли сгнить.
  
  Мой самолёт терпеливо дожидался меня на аэродроме - где к нему и правда приставили караул, а ещё - заперли его в ангаре. Меня отвезли на аэродром, поручкались, обнялись на прощание, и... я забрался в свой истребитель.
  
  Простой никак на нём не сказался - это же не ДВС - включил питание, подал напряжение, запустил, и потихоньку начал выезжать на взлётную полосу.
  
  
  Работа была сделана, и сделана хорошо - а отгрузкой новых партий удобрений для гидропоники - могут заняться и промышленные роботы, перегружая их на конвейерную ленту.
  
  * * * * *
  _______
  
  Однако, улететь спокойно мне не дали - это было утро, раннее утро - семь часов. Люди тут на работу вставали и того раньше! То есть было ещё сумрачно - ночь ещё не отступила окончательно, и я взлетая в небо - заметил отметки на РЛС. И спросил у диспетчера, что это за. Диспетчер ответил, что это немцы - вот это меня сильно обрадовало!
  
  
  Я так долго возился с этими сраными огурцами, что у меня крышку срывало от желания наконец-то надавать по сусалам немцам - и я без зазрения совести дал газу и повернул в их сторону.
  
  Ну сейчас начнём веселье!
  
  Немцы, видимо, знали о моём вылете - и поэтому летели мне на перехват - но не знали, что у меня за самолёт - поэтому я набрал высоту быстрее, чем они успели долететь - и началось... Это было даже приятно - в ночном небе была неразбериха - а тут - я прекрасно осознавал, где немец - их было трое. На мессершмитах - дав полный газ, я зашёл сверху-сзади на них - летели они гребёнкой, над городом - видимо, хотели меня сбить. Шпионы донесли, что я вылетаю - поэтому я обрушился на них очень кстати - сзади. Поймал в прицел первого немчика - тут то видимо они меня и заметили - очередь из пушек загрохотала - и снаряды легли совсем рядом! Ещё немного сблизиться - и немчик пытается от меня уйти на левом вираже - а другой поворачивает так, чтобы мне в брюхо садануть, если я за первым полечу.
  
  Развернулся я неожиданно для обоих - резко дал от себя и нырнул вниз, а потом, когда они обрадовались - заложил мёртвую петлю, по выходе из которой оказался позади первого немца - и снова выстрелил. На этот раз очередь достигла цели и истребитель врага загорелся в воздухе. По мне открыли огонь - я сделал то же самое и открыл огонь по врагу, сходясь с ним в лобовую атаку - мои пушки победили по массе залпа. Из очереди только пара снарядов попали во врага - но ему этого хватило, один видимо попал в мотор и немец стал отчаянно дымить, и снижаться - ему точно оторвало винт, или убило пилота.
  
  Я резко развернулся, так, что в глазах потемнело - третий уже заходил ко мне в хвост, но не срослось - на вираже мой самолёт был лучше мессершмита. Поэтому это я зашёл к нему в хвост, да ещё и сверху - и влупил очередь как в учебную мишень - слева-сбоку, очередь прошла через него от носа до кормы, и несколько снарядов взорвались внутри фюзеляжа - разрывные снаряды это прикольно.
  
  Мессер не загорелся и не взорвался - он начал вилять - потерял управление, видимо, я добил подраненого очередью практически в упор. Разорвало ему кабину и фюзеляж, так, что крылья отлетели.
  
  На меня набросились остальные двое - но я был только рад воздушному бою - особенно когда технически превосходишь соперника и тебе мало что угрожает - поэтому я начал выделывать высший пилотаж и нападать на мессершмиты - высота полёта упала до километра, или даже меньше - мы были очень низко, немец не решался выйти из боя, и я тоже - в этот раз я победил проще. Это был вираж, я влево - и он за мной влево, но я делаю вираж быстрее и круче него - поэтому он поворачивает влево - а я выхожу слева на него так, что вижу практически в верхней проекции весь его самолёт - и очередь улетает прямо во врага - мессер получает несколько попаданий и загорается, из крыла начинает валить огонь - он падает плашмя на левое крыло, разрушаясь в воздухе. Последний... последний попытался сбежать из боя - но я ему не дал - догнал и высадил в него очередь - самолёт был очень хорошо так повреждён - но и у меня пустые обоймы. Пришлось улетать - немец получил несколько попаданий, но вполне вероятно этот - долетит до базы.
  
  Бой был хорошим - у меня прямо душа радовалась - я отдохнул за все три месяца копошения с нанокузней и огурцами сраными! Помидоры, бл...
  
  Зато какой вид открывался - высота не больше километра - по альтиметру четыреста метров - я пролетел над городом, и спокойно начал набирать высоту в сторону Москвы...
  
  
  К слову - о произошедшем я не особо задумывался - при таком техническом превосходстве - сбить врага... но да, если подумать - несмотря на самолёт - я был хорош. Дроноводство - это профессия, требующая беспрецедентного трёхмерного мышления - умение ориентироваться в хаотичном трёхмерном пространстве - а для людей обычных - мир двухмерен. Есть вперёд-назад, влево-вправо, ну ещё вверх-вниз. А так, чтобы одновременно держать в голове трёхмерную карту боя - это нет, это надо учиться. Привычка такая же крепкая, как езда на велосипеде - один раз научишься - и не разучишься так легко. В воздушном бою есть гравитация - в отличие от космоса, но всё равно третье измерение очень важно - и поэтому у меня получалось свободно ориентироваться в трёхмерном пространстве. Этим я выигрывал перед малоопытными пилотами - для меня заход на врага из положения слева-сверху - при этом держать в уме других и их движение - нормальное дело. Я представлял себе в голове пустое трёхмерное пространство, и движение в нём - а не двухмерные плоскости одна над другой - как эшелоны в гражданской авиации. Поэтому удивлял врага необычными манёврами и фортелями, которые он от меня не ожидал.
  
  Получилось очень неплохо отдохнуть душой - надеюсь, падающие немцы никого не убили в городе. Было бы неприятно, но... живые они убили бы больше людей - так что пусть лучше так, чем...
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"