По вечерам я слушаю трубу. Нет, не подумайте, я не любитель сходить послушать выступления доморощенных местных талантов или побирушек. Просто прихожу домой, раздеваюсь, неторопливо съедаю ужин - не так важно, что конкретно - и слушаю трубу. Нет, не торопитесь проверять телевизионную программу. Тем более, я же не говорил вам ничего о времени.
Нет, я просто сажусь в любимое кресло - и слушаю. Не пугайтесь - я не сумасшедший, просто 'странный', как меня окрестили все более-менее знакомые люди. Что интересно, вопрос проведения свободного от работы времени - один из самых навязших в зубах. Многие считают просто неправильным не спросить у коллеги по работе, случайного попутчика, соседа по подъезду, гаражу, приподъездной скамейке (список можно продолжать бесконечно) как же проводит он-она-оно свободное время.
Люди, считающие себя продвинутыми, интеллектуально развитыми облекают вопрос в более интересную (как им кажется) форму - с употреблением словечка хобби. На вкус слово непростое - с элементом мистической неопределенности. При этом короткое, емкое, наверное, при нашем ритме жизни очень удобное. Вопрос этот с неотвратимостью надвигается на тебя примерно после неминуемых 'Как Вас зовут?', 'А кто Вы по профессии: конфессии:социальной лестнице?' и незамысловатого 'Как дела?'. При этом наверняка считалось бы признаком ужаснейшего бунтарского тона ответить то, что частенько крутится на языке.
Нет, я конечно могу попробовать объяснить не совсем уж противному собеседнику, что я погружаюсь в абсолютное ничто (похоже подхватываю болезнь штампов), прислушиваюсь к тишине, к биению собственного сердца, соприкосновению капельки воды с до блеска отполированной раковиной. Я, собственно, так сначала и делал. Но, убедившись в ненужности абсолютному большинству людей таких подробностей, решил найти более простое словесное, формальное описание своего 'хобби'. Любые более-менее стандартные ответы порождают лавину еще более формальных вопросов, при чем абсолютно не обозначающих настоящий интерес человека. Стоит Вам неосторожно заявить, что Вы интересуетесь: чем же? Да чем угодно, начиная от бальных танцев (да-да, поверьте, и это я пробовал - ничего смешного на самом деле) до хоккея сосульками на крыше гаража. Так вот, стоит вам допустить эту решающую ошибку, как противник (то есть, простите, конечно, собеседник) переводит диалог в фазу захвата и удержания.
Оказавшись под россыпью абсолютно бесполезных и бессмысленных хотя бы для одного из говорящих вопросов: 'И давно это с Вами?', 'А это входит в моду?', 'Вы во всем такой оригинал?' (типичный вопрос флиртующих женщин, сопровождающийся стандартным томным - по крайней мере по их мнению хихиканием, не буду уточнять, что при этом мысленно добавляется к этому вопросу), вы рано или поздно теряетесь и начинаете отвечать односложно - прямо-таки признак капитуляции.
Создается впечатление, что человек прячется за градом своих вопросов - лишь бы не потревожили его хрупкую раковинку. Впрочем, в некоторых случаях люди наоборот очень любят рассказывать и о себе и вопросы, адресованные Вам - лишь дань вежливости (очень не люблю это абсолютно искусственное слово, по-видимому, выделяющее человека из животного мира для многих употребляющих его к месту и нет) или спасение от тишины, которая вообще мало кого радует, исключая законные 6-10 часов сна.
Так вот, даже сверх-оригинальность выбранного 'хобби' лишь либо раззадоривает человека (как же, какой попался оригинал, надо бы помериться силами) либо приводит в ужас и навешивает клеймо опасного смутьяна (бывает очень редко, но тоже не посоветовал бы). Поэтому с годами у меня выработался простой ответ. Да, я слушаю трубу. Нет, один. Нет, дома. Нет, я не играю на ней, только слушаю. Откуда она звучит? Из моего сознания (чудовищной ошибкой было сказать - воображения - это почти в 100 процентах случаев делает Вас человеком искусства в глазах окружающих и порождает: ну да, Вы поняли, лавину вопросов).
Нет, это не голоса, просто труба. Нет, к библейским трубам отношения не имеет. Одно время, услышав про библейские трубы мельком, я испугался, подумав, что это один из ритуалов истинных верующих. Нет, я не имею ничего против религии, просто, наверное, это не мое. Нет, труба звучит очень тихо и ненавязчиво, и мне это нравится.
После каждого из таких разговоров вновь познакомившийся со мной навешивает ярлык типа 'странный' : и : как ни странно, успокаивается. Я не представляю для него угрозы, флажка 'Соперник' - для мужчин, поверьте, это очень серьезный стимул помериться: ну хоть чем-нибудь. Да, да, оказывается, гораздо легче быть странным чем 'нормальным', 'классным' и даже 'утонченным'. Даже если не начнут придирчиво узнавать о сексуальной ориентации ('Ну хотя бы разок, в фантазиях, было?') - не дай Бог сочтут интересным собеседником (периодические тайфуны вопросов обо всем, что попало и не попало в голову). А со странного спрос маленький - с ним можно поздороваться, задать коронный 'Все ОК?' и пробежать мимо, не запомнив.
А я, продираясь сквозь строй раздувающихся от собственной важности Вопросов, бреду домой. Слушать трубу. Строго говоря, труба - это просто слово, почему-то очень удачно прилепившееся ярлычком к моим вечерам. Не совсем уж обыденный инструмент, но и не замысловатый. Простой, как сама жизнь. Слушая трубу, не надо пытаться вникнуть в замысел, восхищаться виртуозностью исполнителя.
Вообще, за массивной трубой исполнитель теряется, остается собственно звучание. Что в какой-то мере отражает мое состояние. И каждый день, приходя домой, я тревожно прислушиваюсь - тут ли Она? Не потерялась ли где-то за рубежом ночи? И слушаю - каждой клеточкой тела отмечая градус настроения, перетекание звука из тонкого мундштука в извилистую вереницу : не знаю, как можно назвать это, тем более у воображаемой трубы. И забываются обиды, разочарования, трудности дня, остается только протяжный звук и череда визуальных, мимолетных образов.
Вот Луи Армстронг, улыбаясь подмигивает, не выпуская трубы из смешно раздувшегося рта. Вот целый джазовый оркестр трубачей по команде незримого дирижера выдувает ноты, едва ощутимые в холодном зале провинциального клуба. Об этом можно рассказывать всю жизнь.
А может это и есть вся жизнь? Не хотелось бы верить, но: когда я думаю, что однажды, придя домой, услышу вместо ласкового шепота трубы чей-то, пусть даже нежный голос, или, тем паче, пустоту: безразмерную и бездонную - мне не хочется жить. А может быть, так и надо? Исчезнуть неспешно и вдруг: как повисающие в воздухе звуки тают в предрассветной тишине? Наверное, такой мне бы и хотелось увидеть жизнь в последний раз. Или услышать ...