Аннотация: Фанфик по Ольге Громыко, в соавторстве с Megan Ksantoria ака Ирка
Оборотень.
Бабожника - дня разгула нежити, в народе уже почти перестали бояться. Только самые суеверные люди уходили в этот день в церковь, что бы предаваться душеспасительным молитвам. Народу вполне хватало нормальных, повседневных забот. Урожай, там, маленький, или корова плохо доится, наверняка ведьма злостная молочко себе отдаивает! Правда "мракобес в женском обличии" в случае чего и будет прогонять зарвавшуюся нежить, но все равно возмущаться это нисколечко не мешает. А нежить... Что нежить? Пока ни на кого не напала и ладно.
Но все же...
*** *** ***
Я никогда особо не верила в свою счастливую судьбу, уж слишком часто эта ветреная особа показывала мне неприличные жесты явно из тролльего обихода. Вот сегодняшняя ситуация - лучший тому пример.
- Вот гхыр, - мрачно буркнула я, едва сдерживаясь, что бы не заскулить от боли. При попытке сдвинуться с места картинка перед глазами поплыла, и я бесславно провалилась в небытие.
- Деточка, ты живая? - испуганный голос вытянул меня из объятий небытия и со всей дури шандарахнул о бренную землю.
Я хотела ответить что-нибудь в духе "Нет, сдохла", но вместо членораздельных звуков могла издать только какой-то жалкий писк. Услышь кто из знакомых, от насмешек до конца жизни не избавилась бы! Хотя, не много найдется смельчаков, которые не побоятся высказать свою насмешку непосредственно в моё нагловатое личико.
Глаза я при всем желании открыть не смогла: подсохшая кровь намертво склеила ресницы. Оставалось только слушать и догадываться что же происходит. Сосредоточиться, правда, выходило очень плохо: боль, которая раньше не ощущалась, пришла ко мне во всей своей прелести. Хотелось по очереди эмоционально описать все эмоции тролльим крепким словом. Но на женщину, пожалевшую валяющуюся в придорожной пыли полу мертвую девушку, мне ругаться не позволяла моя внезапно проснувшаяся совесть.
- Встать сможешь? - она что, издевается?
Послышался звук с огромным трудом разрываемой плотной ткани.
- Все будет хорошо, - женщина споро меня перевязывала. Какой в этом смысл? На мою перевязку уйдут метры ткани, потому что забинтовывать меня надо с ног до головы, оставив в покое только русые волосы. Я ведь сейчас одна сплошная рана. А где не рана, там синяк или перелом.
- Что же делать-то? - истерично воскликнула она. Ничего не знаю, тело не двигается, мозги не думают, а душа не подает признаков жизни. Я снова провалилась в темное ничто, лишающее меня боли и необходимости искать ответы даже на самые насущные вопросы.
Я проснулась оттого, что жирный рыжий котяра плюхнулся на мою грудь. Спихнув нахала, я огляделась сквозь полуопущенные ресницы. Освещённая красным закатным солнцем скромно обставленная комната. В углу на вышитой салфетке ваза с полевыми цветами, над ней крест с изображением четырёх богов. Миленько. Я осторожно пошевелилась и поняла, что чувствую максимум слабость и несильную боль в заживающих ранах. Судя по всему, прошло дней пять, а если меня лечил травник, то и того меньше. Я с истинно женским недовольством заглянула в маленькое зеркальце. Щеки впали, под глазами черные круги, а лицо бледнее, чем у вампира, в представлении каких-нибудь селян.
- Дорогуша, - я повернулась на пятках и постаралась улыбнуться поприветливее. Меня качнуло сначала в одну сторону, потом в другую и я грузно шлёпнулась на кровать.
- Здравствуйте, добрая женщина, - спасительницей моей оказалась женщина лет тридцати пяти, лицо которой ещё хранила следы былой яркой и необычной красоты.
- Как себя чувствуешь? - я усилием растянула улыбку чуть ли не до ушей.
- Хорошо с вашей помощью. Спасибо вам огромное, - глаза у меня были настороженные, магия в женщине била ключом, а это грозило мне раскрытием.
- А что ж с тобой случилась, дорогуша? - я резко убрала с лица улыбку, кто этих людей знает...
- Зверь какой-то напал, - а что? Я не соврала ни капли, и правда страшная зверюга такая.
- Какой же? - женщина испуганно прижала ладонь ко рту.
- Я не рассмотрела, - что-то меня сегодня даже врать не тянет, странно.
- Совсем? - удивилась женщина.
- Совсем, - чуть хамски отрезала я.
- Ужас какой! Как же зовут тебя, деточка? - я сдержалась что бы не фыркнуть, все эти девочки, деточки, дорогуши меня порядком смешили. Зато улыбка на лице стала вполне искренней.
- Кира, - из моих серых с прозеленью глаз постепенно исчезала настороженность, присущая мне почти в любой ситуации, - А вас?
- Краса Переславна.
- Очень приятно познакомиться.
Я жила у Красы Переславны уже две недели, не считая тех четырех дней, которые пролежала в беспамятстве. Раны мои благодаря усилиям местного травника перестали болеть к концу первой недели, а ещё через два коротеньких дня о них напоминали лишь шрамы. Был, конечно, неприятный момент, когда травник (парень лет двадцати пяти) вознамерился самостоятельно нанести мазь на мои раны. Если учесть, что самая глубокая рана прошла посередине груди, то вам понятно моё праведное возмущение. Обложив парня самыми убийственными тролльими выраженьицами, я легонько врезала ему по носу. Ну, кровь пошла, так это мелочи жизни, главное что несломала. Краса Переславна при травнике меня, конечно, отругала, но наедине шепнула,что поступила бы точно так же. О себе женщина говорила неохотно, я узнала лишь то, что она не замужем и детей у неё нет. Именно поэтому вся ее нерастраченная материнская любовь водопадом изливалась на меня - многострадальную. Впрочем, я отвечала ей тем же, старательно выполняю всю работу по дому, до которой мои загребущие ручонки дотягивались.
Я хорошенько размахнулась, и железо, блеснув на солнце, обрушилось на цель с сокрушительной силой. Подобрав первую половинку полена, я сдула челку со лба и снова подняла топор вверх.
- Негоже симпатичным девушкам тяжелым топором махать, - я хмыкнула, интересно, а что этот третьесортный колдун сказал бы, увидев в моих загребущих ручонках привычный меч - двуручник?
- Что ж поделаешь, если сильные мужчины не желают помочь вдове, у которой детей-то нет. Вот и приходиться мне до кровавых мозолей работать, - я коротко по девичьи вздохнула и опустила топор на дерево.
- А ты, красавица, со мной погуляй, а я потом сам дрова наколю и в поленницу сложу, - ага-ага, неужели он думает, что я ему поверю?
- А ты у Красы Переславны, разрешения испроси, - строила я из себя недотрогу. Ну маг, ну первый парень на деревне... И что?
Он принял все за чистую монету и вошёл в сени. Я обтерла руки об тряпицу и шмыгнула вслед за ним.
- Краса Переславна, - громко окликнул он мою спасительницу. Я за его спиной взялась руками за свою шею, как будто душить себя собираюсь, высунула язык и закатила глаза.
- У нас сегодня гулянья намечаются, можно я возьму воспитанницу вашу, - я перестала изображать висельника и, сделав страшные глаза, отчаянно замотала головой.
- Бери, конечно. Пусть развеется, - я обиженно надула губы. Ни пойду я никуда! Я сделала два шага назад и притворила дверь, как будто только вошла.
- Ой, матушка, мне что-то плохо, наверное, продуло меня, - прислонившись к косяку, я призвала на помощь всю силу своего театрального искусства, изображая заморенную жертву долгих годов тяжкого труда.
Краса засуетилась около меня, как курица вокруг единственного цыплёнка. А маг, наивно полагая, что его никто не видит, яростно сверкнул глазами. А ты как думал, милый мой? Делать мне больше нечего, как тратить свое драгоценное время в компании полного идиота. Спровадив приставучего ухажера, мы с Красой переглянулись.
- Дура ты, Кира.
- Я?!
- Не я же. Какой жених пропадает!
- Ну и мракобесы с ним! У меня и получше были. - Я обиженно надулась и уселась за стол.
- Послушай меня, дорогуша, я когда-то как и ты ждала своего принца на белом коне. Один жених мне был слишком толст, другой слишком худ, третий цветом волос не подошел, четвертый - глупый, а пятый - заносчивый. Ну и смотри, что со мной стало? Так и осталась в старых девах! - Краса смахнула одинокую слезинку и отвернулась к окну. Я тихо, но уверенно стала уверять женщину в своей правоте.
- Вы меня поймите, ну не лежит у меня к нему душа, чувствую, что плохой он человек.
- Что ты на хорошего парня наговариваешь? - рассердилась Краса Переславна.
Я хмуро рассматривала свои ногти. Насильно меня замуж не выдадут, а ворчанье можно и перетерпеть. Я то знаю, что нужен мне этот маг как нежити пульсар!
- Ты не человек, ты самый настоящий зверь! - возмутилась женщина, у которой я из-под носа утащила последние метры красивой шелковой ткани.
- Кто ж меня знает, может и так, - я не была настроена на долгие пререкания. Да и к тому же, её слова близки к правде. Но оставим мелкие оскорбления. Вас наверное удивляет, откуда я взяла деньги? Ничего криминального я не делала: богатых (и бедных) не грабила, скот не уводила. Просто раньше по тракту я путешествовала уж ни как не с пустыми кошельком! Правда, пришлось вернуться на место схватки с тварью и хорошенько пошуровать в кустах в поисках кошелька, бр-р-р, ужасные воспоминания. Но зато я смогла вернуть Красе деньги, которые она потратила на травника. Правда, деньги в благодарность за моё спасения она брать категорически отказывалась. Ну что ж, не всё в этом мире деньгами измеряется, могу и по-другому должок вернуть. Если наблюдать за мной со стороны, создавалось обманчивое впечатление, что я собираю себе. Все эти занавесочки, наволочки, подушки, сумки и прочая исключительно женская дребедень... Зачем иначе она может понадобится молодой девушке? На самом же деле, я хотела облагородить дом Красы Переславны. Уже два дня как я почти полностью перекрыла крышу и выпрямила покосившийся забор. Хм... ну не я, конечно же, однако самогонку и закуску парням покупала на свои, кровные! А что им еще делать? Уборка урожая закончилась, срочных хозяйственных нужд я у них не наблюдаю, а помогать молоденькой девушке (пусть и за такое скромное вознаграждение) это совсем не то, что помогать взрослой женщине. Хотя кузнец, одинокий мужчина лет сорока, смотрел на Красу ТАКИМИ глазами, мне завидно стало: прямо-таки Любофь! Она же этих страстных взглядов не замечала в упор. Но я уж её просвещу! Так что вполне возможно, что "приданое" вскоре все-таки понадобится, но уж никак не мне. К слову об одежде. Я (!!!) ходила в сарафане. Да, что с нами оседлая жизнь только делает: просто меняет на корню все привычки и до ужаса разнеживает. Но скоро зима и тогда навряд ли в мире найдется сила, способная удержать меня на одном месте.
- Здравствуй, - маг учтиво поклонился.
- И вам здоровеньки буллы, - сказала я с сильным винеским акцентом, не смотря на мужика. Маг, не поняв, что ему не рады, продолжал активное наступление по всем фронтам.
- Как себя чувствуешь? Выздоровела?
- Да, у вас в деревне хороший травник. Очень милый парень, - я изобразила мечтательную улыбку. Маг побледнел и, сжав кулаки, скомкано попрощался. Я прислушалась к своей совести: нет, спит как обычно, потому что травника мне было совершенно не жалко. Я философски улыбнулась и, закончив с покупками, пошла к Красе Переславне.
В деревне было ни много не мало двенадцать домов. Не Стармин с его постоянной сутолокой, но жизнь тут била ключом. Сейчас же, в пору осенних праздников, и вовсе бурлила как вода в котелке. Из-за стихийно организованной ярмарки народ потихоньку сходил с ума. Их заветных сундуков срочно доставались лучшие платья, а из-под матраса носки с долго копленными кладнями. Даже я заразилась всеобщим возбужденно - радостным настроением. А Краса так и вовсе по виду сбросила лет пять, а после того как переоделась и накрасилась - и все восемь. Хотя не только ярмарка была тому виной.
У Красы была образцово-показательная истерика: с воплями, ручьями слез и взвизгивающим хохотом. Причем затягивалась она на неопределённый срок. Первые пять минут я ещё пыталась её успокоить, но это такая же бесполезная затея, как и пугать оборотня связкой чеснока на шее. По-моему, целая связка это многовато, но, в общем-то, приправа неплохая. Но вернёмся к насущному, то есть к истерике Красы Переславны. Началось все из-за кузнеца. Нет, он её не бросил. В подобном случае, как я подозреваю, Краса бы просто повесилась с горя так, как в кротчайшие сроки успела влюбиться в него не то что по уши, но и по самую маковку! Да и не случилось ничего такого уж страшного с её "бубочкой"-кузнецом. Просто его поймали разбойники, когда он ночью "совершенно невзначай" прогуливался мимо моего логова... тьфу, дома Красы. Нехорошие личности остались живы только потому, что сразу догадались оглушить огромного, как медведь, мужчину. По его словам, он даже и ударить-то никого хорошенько не успел, как его огрели здоровенным дрыном выдранным из старостиного забора. Но все равно кому-то из разбойников пришлось оставить несколько зубов в дорожной пыли, где я их с утра, к огромному своему удовольствию, и обнаружила.
Я скептически посмотрела на рыдающую Красу Переславну, потом зачерпнула ковшом воду и вылила ей на голову. Она закашлялась, но волей - неволей плакать перестала.
- Что случилась-то? - ну не верю я, что эта разумная женщина станет рыдать из-за синяка, набитого её возлюбленному.
- Наша деревня десять лет назад была намного больше, - начала Краса свой рассказ, даже не стерев воду с лица, - Но начались нападки разбойников. Сначала они грабили одиноко гуляющих людей, потом стали нападать на редкие купеческие обозы. Мы не могли, да и сейчас-то, в сущности, не можем, связаться ни с кем из ближайших деревень, потому что отделены мы от них болотом - Козьими Попрыгушками, единственную дорогу по которым перекрыли разбойники. Потом они заявились в Нижние Косуты и стали требовать дань. Те, кто не отдавал свои дома на разграбление, были убиты, а их жилища преданы огню. Верхушкам общества в принципе было наплевать на маленькую захолустную деревушку, но после того, как эти морды попытались напасть на другие более крупные деревни король (да и со временем Ковен) начал предпринимать кой-какие меры. Но люди были убиты, а половины деревни уже и в помине не наблюдалось... - Краса многозначительно замолчала.
- Будем надеяться, что в этот раз такого не случится, - только и смогла сказать я, поспешно отворачиваясь.
Деревня стояла на ушах. Беспокоить Ковен из-за одного ограбленного кузнеца было нельзя. Но наученные горьким опытом жители спешно закапывали заветные кубышки у себя на заднем дворе, что бы потом удачно (и не очень) притворятся бедными и несчастными. В большинстве своем сильно пьющее население стало вести поразительно трезвый образ жизни и на всякий случай даже сделало пожертвование в храм четырёх богов. Уезжать к родственникам на постой люди боялись из-за угрозы быть выловленными по дороге. Мда, тут даже и валдаки подкопаться не могли, и стена вокруг деревни еще о-го-го, а из-за кучки разбойников все уже ударились в тихую панику. Единственной надеждой упавшего духом народа стал маг. Я лишь грустно вздыхала, но не говорила, что обучался он на факультете теоретической магии (информация, проскользнувшая в обычном хвалебном монологе мага). Знаю я этих теоретиков: пока про себя квалифицируют нежить, пока вспомнят самое эффективное заклинании. Расчет УМЕ они произвести уже не успевают: нежить или благополучно смывается, или раздирает мага на клочки.
Но сам деревенский маг был свято уверен в своей непобедимости. Я пыталась его утихомирить, но только раззадорила. "Ты в меня не веришь, но я ради тебя этих разбойников на клочки порву, и головы тебе принесу" и так далее и в том же духе, и подобная бравада. На кой гхыр мне нужны головы разбойников, оставалось загадкой даже для меня. Можно конечно на стену присобачить, но народ меня, наверное, не поймёт.
Раннее утро... Солнце ещё не надумало вставать и освещать своим пресветлым ликом землю, грезящую в своей осенней дрёме. Пепельно-серое небо медленно, но неумолимо светлело. Мир замер и удары собственного сердца, кажутся кощунственно громкими.
Я смахнула челку со лба, а вместе с ней и сонное оцепенение и тщательно перешнуровала высокие дриадские сапоги. Кроме них на мне были штаны с двумя кожаными вставками на коленках и заштопанные как минимум в трёх местах; новенькая рубашка, сшитая Красой Переславной и куртка, которую и выбрасывать надо было тайно: чтоб соседи, не дай Бог, ЭТО не увидели.
Миссия у меня была достойная: я шла за клюквой. За рощицей (десяток хилых берёзок) было болото - Козьи Попрыгушки, которые на диво богаты вышеупомянутой ягодой. А отказаться от так близко находящегося любимого продукта питания я не смогла. Как бы вам поточнее описать мою любовь к этой сочной, чуть кисловатой ягоде? Достаточно, я думаю, сказать, что за горсть этой пищи богов я готова была два часа прилежно гулять с магом (хм, я так и не удосужилась узнать, как его зовут). А за целое лукошко... Эх, не смогла я отказаться от клюквы из-за каких-то ошивающихся поблизости комаров-разбойников!
Без приключений, набрав одно лукошко клюквы, и ещё примерно столько же слопав на месте, я прилегла под березкой. Настроение было сонное и добродушное, и про всех местных чудиков я благополучно забыла.
В деревне меня ждали.
- Кирочка! - Краса, щедро орошая меня и землю вокруг слезами, как клещ вцепилась в мою шею.
- Х-х-хы... - ещё печальнее отозвалась я. Откуда у неё такая силища-то взялась? Ведь задушит сейчас!
- Ну, говори же! - женщина перестала меня душить и стала трясти за плечи.
- З-за к-л-л-юк-в-вой х-ход-и-ила! Ой! - "ой" это потому что я умудрилась прикусить язык, из-за чего физиономия у меня слегка перекосилась.
- Это разбойника, да? Они над тобой надругались? - неверно поняла выражение моего личика Краса Переславна. Так как трясти меня перестали, я смогла ответить вполне четко:
- Нет, я их даже не видела, - мордашка у меня была убойно-честная.
- Ну и слава богам! - искренне ответила Краса, - Только больше не уходи за околицу ладно? - я ограничилась расплывчатым "хм", потому что собиралась завтра повторить вылазку.
- Вы можете больше не боятся разбойников! Я наслал на них смертельное проклятье, - разорялся маг, стоя на невысокой кочке. Я скептически хмыкнула: наслал то, может, и наслал, но подействовало ли оно?
На улице вовсю шумела ярмарка. Ходили ряженные, ломал ученого медведя какой-то силач, кричали купцы, зазывая народ в свои лавочки. На улице было не протолкнуться из-за наехавших из ближайших деревень людей и пьяных, валяющихся под заборами. Весёлая и праздничная атмосфера.
- Вот она! Как Вы и говорили: русая и сероглазая! Только она называла себя не Риной, а Кирой, - косутский маг только что в пыль не падал перед спокойно-хладнокровным колдуном в темно-синих одеждах.
- Оборотень, иди сюда, - взгляд у незнакомого колдуна был тяжелый.
- Не хочу, я вас стесняюсь, сударь, - и я повела ножкой, прикидывая, куда мне бежать отсюда.
"Вот я и попалась!", проскочила обреченная мысль. Как ни беги от судьбы, все равно она тебя настигнет. Раньше или позже, так или иначе.
Бег...
Так можно бежать, только спасая свою жизнь. Не замедляя бега, хотя в боку что-то колет, и легкие горят огнем. Вниз по улице, направо, сбежать вниз по ступеням и снова вперед. Мостовая равнодушно стелется под ноги одноцветной мозаикой. Все против меня: и время торопящие стрелки часов и скользкая после дождя дорога. Но надо бежать мимо всего, что дорого сердцу: мимо задумчивых и веселых прохожих знакомых домов и деревьев с опавшими листьями. Стремительная, как спущенная с тетивы эльфийская стрела, проношусь мимо нерасторопных стражников. Под громкий стук собственного сердца, плечом с разбега распахиваю тяжелые ворота. Не обращая внимания ни на потрескивание шаровых молний, ни на истошно кричащего мне вслед человека, пересекаю широкий двор и влетаю в холл. Так, теперь направо и последняя дверь по коридору. Из-за свинцовых туч, закрывающих небо, коридор кажется зловещим и бесконечным. Ну же! Еще несколько шагов и все! Стучусь и, не дожидаясь отклика, тут же открываю дверь ногой. И улыбаюсь легко и ярко, с лихвой восполняя сидящим людям отсутствие приветливого солнышка.
- Здравствуйте! Извините за опоздание, - на одном дыхании протараторила я и ужом проскользнула на свое место, где устало уткнулась лицом в ладони.
- Ериния Морочная, - представил меня знакомый до зубовного скрежета голос.
- В смысле морок? - отозвался кто-то из дальнего угла.
- Если бы, - послышался недовольный вздох Ксандра, - Архимаг.
Хм... Не прийти на очередное "срочное" собрание Ковена мне не удалось, зато опоздать на него очень даже. Я слегка приподняла голову и взглянула на спину Ксандра: даже она выглядела сурово и непреклонно. Я покаянно вздохнула, но на Учителя это никакого впечатления не произвело. Наконец мы вошли в святую - святых директора школы Чародеев, Пифий и Травниц - его личный кабинет. То есть не тот, где он учеников и преподавателей принимает, а другой - намного более уютный.
- Ты мало того, что самый молодой архимаг...
- Спасибо, что не называешь реальные цифры... - недовольно прокомментировала я.
- Но все же самая молодая, - припечатал Ксандр и продолжил: - Мало того, что ты получила эту почетную степень около месяца назад. У тебя ещё и характер, более присущий шкодливому парню - подростку, чем взрослой и образованной женщине. И даже я не могу понять, как этот характер сочетается в тебе со скрытностью.
- От вас не скроешься, - опять недовольно влезла я,
- Оборотень, это не тебе надо ругаться, а мне! - возмутился Учитель.
- А я и не подписывалась вам тут всяки дурацкие правила чтить и блюсти! - нагло ответила я.
- Рина!
- Ладно, слушаю и повинуюсь, - я даже отвесила издевательский поклон, что на стуле выглядело весьма забавно. На ворчание Ксандра у меня с годами выработалась стойкая аллергия в виде чрезмерной язвительности. Мы несколько секунд посверкали друг на друга глазами, но так и не пришли к общему мнению.
- У тебя даже и прозвище появиться успело...
- Есть такая поговорка в народе "Оборотень дорогу перебежал", ещё с вариациями про черную кошку, - Ксандр степенно кивнул головой, и я продолжила, - Люди, которым я перешла дорогу, часто поминали меня этой поговоркой. А ещё я очень люблю зиму и ненавижу сидеть в больших городах и вообще, стараюсь прозвищу соответствовать. Ну и ещё, как было замечено выше, я весьма скрытная.
Я замолчала, глядя, как Учитель разливает чай по кружкам. Потом он достал вазочку с клюквенным вареньем, и я даже дышать перестала от благоговения. Знает чем меня порадовать!
- По мелочевке разобрались, а теперь рассказывай, почему ты так задержалась в этой деревне.
Я отпила чаю и начала рассказ...
Около Косут, в бывших валдачих владениях, ткань между мирами тонкая ну просто до безобразия! Прорвать её ничего не стоит даже и магу-недоучке, а вот закрыть прорыв между мирами...
Меня должны были посвятить в архимаги, если я закрою этот мракобесов круг. Справится-то я, справилась, но со скрипом. Все УМЕ-шки и простые физические силы ушли на борьбу с зарвавшейся нечистью и закрытие круга. И этот вариант развития событий, был отнюдь не худшим из возможных. Но, как я уже говорила, мне хронически не везёт. До смерти так и не доходило, но вот на грани я бывала намного чаще, чем обычные люди. Правда, на это обстоятельство жалуются все маги-практики. Вот и в этот раз на меня, почти беззащитную и почти молоденькую девушку (выгляжу на все восемнадцать) напал загрызень. И откуда он взялся?! Вроде бы в Белории в последнее время люди не пропадали, во всяком случае, в большом количестве. Но прозрачной зверушке было не до моего праведного возмущения: она хотела кушать. Пришлось отбиваться мечом и одним хилым пульсаром. Я даже не помню, добила ли я эту злобную тварь или нет. Во всяком случае, своего меча и хладной тушки загрызня я так и не нашла.
Я выгребла последнюю ложку варенья и взглянула на Учителя.
- А в деревне, зачем столько сидела?
- Долг отдавала, да и побаивалась, что загрызень нападет на деревню.
- Загрызня нашли в Чернотравной куще.
- Живого? - настороженно спросила я и потрогала всегда успокаивающую меня рукоять меча у левого бедра.
- На счастье нет, - Ксандр нахмурил брови, - Не надо бы посвящать тебя в архимаги.
- Уговор дороже денег, - возмутилась я, уютно пригревшаяся в кожаном кресле. Учитель несколько секунд помолчал, а потом, наконец, спросил:
- А разбойников в Нижних Косутах тоже ты приструнила?
- Я? При чем же здесь моя скромная персона? - и невинно похлопав ресницами, я отпила чаю. В конце концов, скрытная я, или нет?